Арбалет и кольчугу он оставил у Брандарка, потому что заранее готовился к тому, что собирается сделать сейчас. Полностью раздевшись, Базел почувствовал себя непривычно уязвимым. Он укрепил на поясе кинжал и толстый кошелек и положил меч поперек сложенных сапог и одежды последним решительным движением — во всяком случае он надеялся, что оно выглядело более решительно, чем он себя чувствовал. Часть его души порывалась спросить у Томанака, хорошо ли он все это задумал, но упрямое «я» вставало на дыбы. Нельзя же бегать за разрешением каждый раз, когда принимаешь решение! Конечно, очень многое зависело от того, правду ли Томанак сказал о его мече, но…

Он фыркнул, постаравшись взять себя в руки. Это или получится, или нет, а стоять и выдумывать поводы, чтобы оттянуть неизбежное, просто глупо! Игриво улыбнувшись, он зашагал вперед. Дно ушло из-под ног быстрее, чем он ожидал, значит, плыть придется дольше. Словно ответ на эту мысль, в него толкнулось солидное бревно, относимое течением, за которое Базел с благодарностью ухватился. Он отнюдь не плавал как рыба, и такая поддержка была для него совсем не лишней. Шума вокруг было достаточно, но на всякий случай он старался избегать всплесков. Не вполне, впрочем, успешно. Заплыв был долгим и утомительным, вода оказалась холодней, чем он думал. Сейчас он остро ощущал, что не рожден для моря. Простиравшаяся под ним вода, казалось, готова была его поглотить. В голову полезли непрошеные мысли об акулах. И об осьминогах, которые охотно поедают людей. И вообще, кто знает, что еще прячется там, в этой темной бездне…

«Хватит! — мысленно приказал он себе. — Сколько народу плавало в море до него — и ничего с ними не случилось. Если бы каждого, кто зашел в воду, пожирало что-то появившееся из глубины… А с другой стороны, такое и вправду бывает…»

Он глянул вперед и облегченно вздохнул. Шхуна была уже совсем близко. Он сильнее заработал ногами, но уши шевельнулись в насмешке над собственной спешкой. Может, команда уже собралась у борта, чтобы стукнуть его по голове, как только он ее им подставит. Однако мысли об опасностях глубин подгоняли его навстречу даже такой возможности.

Он добрался до борта шхуны и поплыл вдоль него, стараясь двигаться как можно тише. У шхуны были низкие борта, но палуба находилась в шести-семи футах над водой. Для пловца это было слишком высоко. Базел полагал, что все же смог бы достать до палубы, но шума при этом избежать бы не удалось. Он поплыл дальше, к носу. Над его головой выступал бушприт, рядом уходил в воду якорный трос. Базел схватился за него обеими руками и посмотрел наверх, туда, где трос уходил к лебедке. Этот путь выглядел более привлекательным, и Базел, удовлетворенно кивнув, оттолкнул бревно в сторону.

Он полез вверх по тросу, схватился рукой за выступающую балку, затем подтянулся и, перекинув ногу, сел на нее верхом. Переводя дыхание, Базел прислушался и осторожно поднял голову над краем борта.

На палубе никого видно не было, но слышались звуки скрипки и чего-то похожего на аккордеон. Через закрытые ставнями иллюминаторы единственной палубной надстройки пробивался свет. Еще больше света шло из люка, прикрывавшего ведущий вниз трап. Уши Конокрада прижались к голове. Кто-то из команды бодрствовал. У него не было намерения причинять кому-то вред, но они могли сразу не сообразить, что с ними хотят просто мирно побеседовать, так ведь? Поэтому лучше всего было бы застать их спокойно спящими, но этот вариант теперь отпадал.

Вздохнув, он встал и, балансируя на балке, сделал несколько шагов вперед. Переступив через борт, он оказался на палубе и направился к люку, бесшумно ступая босыми ногами. Если он сможет спуститься по трапу и перекрыть им выход на палубу, то…

— Ишь ты, какой прыткий. С чего это ты разгуливаешь у меня по палубе? — раздался сзади резкий голос. Базел круто обернулся, и рука его легла на рукоять кинжала.

— Но-но! Только без этого! — еще более резко сказал голос, и Базел проглотил проклятие. Все это время на палубе была команда, он их просто не заметил, по тому что они были настолько малы, что их заслоняла палубная надстройка. Теперь перед ним стояли пятеро рогатых карликов, в руке каждый из них держал короткий меч. Вид у них был весьма воинственный.

Осторожно сняв руку с кинжала, Базел отступил к борту и наблюдал за карликами, сузив глаза. Из всех виденных им карликов это были самые большие, чуть ли не на фут выше тех, которых ему до сих пор приходилось встречать, и выглядели они решительно. Тот, что говорил, склонил голову набок и сплюнул за борт.

— Ха! — На говорящем был амулет с трезубцем Кортралы. Он окинул взглядом громадную голую фигуру и так лихо дернул своими мощными усами, что Базел невольно улыбнулся. — Дружище, ты ошибся адресом, — с видимым удовлетворением сказал карлик. — Я думаю, мы отправим тебя сейчас обратно к рыбам и на этом покончим.

— Ну, ну, зачем же так торопиться, — прогудел Базел.

— О, мы не будем торопиться, дружище. — Карлик улыбнулся и кивнул команде. Те разделились по двое и начали заходить с обеих сторон. — Но может быть, ты сам поторопишься за борт?

— А я-то думал, что карлики такой предусмотрительный и осторожный народ и все такое… — пробурчал Базел, все еще не касаясь кинжала.

— Только не карлики с острова Марклык. Мы бываем иной раз прегнусной публикой, так что на твоём месте, дружище, я бы не тянул слишком долго.

— Остров Марклык?

Базел слышал о марклыкских карликах. Они отличались более высоким, чем у других гномов, ростом, силой и личной храбростью, иной раз опрометчивой. Даже градани Дикого Плеса, жившие от них через пролив, обращались с ними осторожно и уважительно, несмотря на свое явное превосходство в размерах. И что казалось Базелу еще более важным, марклыкские карлики были лучшими мореходами Норфрессы и страстно ненавидели Пурпурных Лордов за их вмешательство в законы свободной торговли.

— Остров Марклык, — подтвердил карлик. — А водная прогулка тебя все еще ждет.

— Вам не занимать храбрости. Пять таких крошечных созданий с ножиками, и ничего не боитесь, это здорово, — спокойно сказал Базел, и карлик рассмеялся:

— У тебя у самого нет ничего, кроме ножика, долговязый!

Ты так думаешь? — Базел поднял правую руку, вознеся беззвучную, но жаркую молитву. Теперь оставалось только надеяться, что он правильно понял Томанака в ту ночь в Корабельном Лесу. Карлик озадаченно посмотрел на него, и Базел гулко вздохнул.

— Ко мне! — гаркнул он, и карлики отскочили, огорошенные силой и неожиданностью его выкрика. Сразу же после этого пришлось им отскочить еще дальше, по тому что в руке Базела засветилась пятифутовая молния, а пустые ножны грохнулись на палубу у его ног.

— Ну вот, получилось, — заметил Базел. Взявшись за рукоять меча обеими руками, он упер острие в палубу и улыбнулся собеседнику. — Вот видишь, дружище, у меня есть еще кое-что кроме ножика. — Он продолжал сердечно улыбаться карлику, который не сразу пришел в себя.

— Как… как тебе это удалось? — Он запнулся и откашлялся. — Кто ты такой, во имя Кортралы, и чего тебе надо?

— Зовут меня Базел Бахнаксон, принц Харграмский, а нужно мне твое судно.

— Принц Хар… — Карлик заразительно рассмеялся. — Ну конечно, ты принц, кто же еще? — Он пробежался взглядом по голой фигуре и снова дернул усами.

Уши Базела весело дрогнули, но глаза его были серьезны, и он кивнул.

— Да, друг, я принц и избранник Томанака. — Все пятеро карликов недоверчиво и нерешительно переглянулись, и голос Базела стал тверже. — И смеяться над этим я бы на вашем месте не стал, тем более я сейчас не в том настроении, чтобы разделить ваше веселье. — Он чуть приподнял меч, и главный карлик сдерживающим жестом остановил свою команду, которая тоже немедленно ощетинилась мечами.

— Подождите, ребята, — сказал он, не отводя глаз от Базела.

По трапу топали морские башмаки: снизу поднимались остальные матросы, но ни капитан-карлик, ни Базел не оборачивались на шум. Они стояли друг против друга в темноте, карлик посмотрел на меч Базела и приподнял бровь. Конокрад приподнял и повернул меч к свету, дав капитану возможность разглядеть эмблему Томанака. Карлик кивнул и опустил свое оружие.

— Ладно, Базел Бахнаксон, — сказал он сухо. — Меня зовут Эварк, и я хозяин этой шхуны. Если ты в ней нуждаешься, то по этому вопросу нужно говорить именно со мной. Так что для начала скажи мне, стоит ли мне вообще тратить время на беседы с тобой?

— Я, в общем-то, не люблю грубить, — вежливо ответил Базел, — но все же мне сдается, что это, — он шевельнул мечом, — могло бы стать одной из причин.

— Могло бы, — допустил Эварк. — Ты мог бы даже пустить нас всех на корм рыбам, только, думаю, Томанак бы этого не одобрил. Кроме того, у тебя появились бы кое-какие сложности, дружище, если, конечно, где-то поблизости не прячутся твои собственные моряки.

Базел засмеялся и оперся на меч.

— В этом ты прав, Эварк, совершенно прав. Если ты готов выслушать мои доводы, то мы можем пока придержать свои мечи. — Он потрогал тяжелый кошелек на своем поясе, который при этом звякнул, и добавил: — Даю слово, ты ничего не потеряешь, выслушав меня.

— Пожалуй, — Эварк мановением руки удалил свою команду и присел на крышу надстройки, положив меч на колени, — но имей в виду, если твои аргументы меня не убедят, мы можем превратить тебя в фарш.

Брандарк, завернувшись в одеяло, сидел рядом с кучей заготовленного топлива и мрачно смотрел в морскую даль. Ночная тьма рассеивалась, горизонт на востоке начинал сереть, и Кровавый Меч нетерпеливо покусывал губы.

Если бы его сумасшедший план удался, Базел уже должен был бы вернуться, и Брандарка грызло беспокойство. Вся затея была совершенно безумной с самого начала, и он с горечью думал о причинах, которые заставили Базела пойти на это. Он потрогал свою перевязанную ногу и выругался. Радость от сознания, что он выжил и выздоравливает, была столь велика, что почти заставила его забыть о том, что пока он еще не способен как следует двигаться. А между тем… Если бы не он, Базел смог бы гораздо эффективнее играть в кошки-мышки с кавалерией Лордов. С такой обузой, как он, это становилось почти невозможным. Вот почему у Базела зародилась эта дикая идея нанять — или украсть — судно. Ничего не скажешь, в самой идее была какая-то элегантная простота, но только идиот мог надеяться, что преследуемому беглецу удастся незамеченным пробраться в столицу Пурпурных Лордов, добыть судно…

Его мысли были прерваны какими-то вспышками во тьме. Вспышки перешли в постоянное свечение, отражавшееся в волнах. Брандарк сначала не поверил своим глазам, но потом дрожащими руками схватился за кремень.

Золотая рука взошедшего солнца словно бы вынесла баркас к островку. Как-то странно выглядело это судно, и Брандарку понадобилось некоторое время, чтобы разобраться в этой странности. Этот здоровенный верзила на носу, должно быть, Базел, но вот гребцы… Они похожи на детей, и Кровавый Меч потряс головой в недоумении, уловив отблески рожек на их лбах.

Шлюпка скользнула на берег, и Базел, нагишом, но вооруженный мечом и кинжалом, спрыгнул в воду и мощным рывком втащил ее повыше.

— Вот как полезно иной раз иметь на борту такого здорового дядю, — донесся голос с кормы, и Базел ухмыльнулся.

— У тебя острый язычок при таком небольшом росточке, Эварк.

Карлик с роскошными усами засмеялся, а Базел уже выскочил из воды и схватил Брандарка обеими руками за плечи:

— Ну что, малыш? Только не говори, что тебе вовсе не было не по себе. Беспокоился?

— Я? Беспокоился? — Брандарк почувствовал, что его голос звучит хрипло, и прокашлялся. — Чушь какая! — сказал он уже тверже и громче. — Каждый знает, что Конокрады рождаются, чтобы умереть на виселице. Что могло с тобой случиться в таком простеньком дельце?

Он махнул рукой на шлюпку. Эварк, который уже успел подойти к друзьям, упер руки в бедра, посмотрел на обоих градани и покачал головой:

— На виселице? Он, наверное, частенько на это напрашивается. Ну скажите, что делать, если среди ночи через борт твоего корабля переваливается некто с длиннейшим мечом и коротеньким умишком?

— Слушайте, если уж обзываться, то хотя бы по очереди.

Эварк сделал вид, что не услышал слов Базела, и протянул руку Брандарку.

— Значит, ты бард, друг? — спросил он.

— О нет, — Брандарк с улыбкой пожал его руку. — Я бы очень хотел им стать, но мне не хватает для этого голоса.

— Неужели? Ну ничего. Из того, что поведал мне твой друг, выходит, что вы вдвоем умудрились обделать с головы до ног половину армии этих поганых Лордов, а это уже достаточная рекомендация, во всяком случае для меня. Я тоже имел с ними дело. Кроме того, Кортрала не простит мне, если я не помогу тем, кому покровительствует Держатель Весов. Уж если Томанак решил сделать градани своим избранником, то кто я такой, чтобы с ним спорить?

— С твоим-то языком? Не удивлюсь, если ты будешь спорить даже с ним, — мрачно заметил Базел и положил руку на плечо капитана. — Брандарк, познакомься с Эварком с острова Марклык, хозяином и капитаном «Штормовой плясуньи». Капитан настолько добр, что приглашает нас совершить морскую прогулку.

— Но из-за вас я не буду менять свой график, имейте в виду. Мне нужно в Белхадан, и я иду прямо в Белхадан. Финики из Вакуо не будут ждать! Так что в Белхадан вы отправитесь со мной. Давайте грузиться.

— Белхадан? — Брандарк рассмеялся. — У меня вдруг появилось горячее желание побывать в Белхадане. Где это находится?

— Скоро узнаешь, мой друг, — заверил его Эварк. Его люди уже собирали скудное имущество градани для погрузки. Капитан указал рукой на баркас: — На борт, на борт! Твой друг уже совсем отморозил задницу, ему пора в теплую каюту, погреться.

— Уже идем. — Базел обхватил одной рукой Брандарка, помогая ему подняться и поддерживая его при ходьбе. — У него ужасный темперамент для такого коротышки, — говорил он Кровавому Мечу, — но голова у него на месте, ничего не скажешь.

— Иначе никак, — отшучивался Эварк, направляясь к шлюпке. — Даже если половина из того, что вы рассказываете о своих подвигах, — правда, то, клянусь Кортралой, за вами нужен присмотр. Финдарк меня побери, если я знаю, кто из вас больший идиот: тот, кто во все это пустился, или тот, кто за ним увязался.

— Конечно, Базел, — заверил его Брандарк, когда Конокрад помог ему перебраться через борт и устроиться на банке. Один из карликов с ухмылкой вручил ему балалайку, все заняли свои места, и вот уже Базел оттолкнул баркас и тоже залез в лодку. Гребцы заработали веслами, и остров остался позади.

Костер уже догорал, на фоне золотивших все кругом солнечных лучей он казался бледным и дымным. Брандарк смотрел на него и все же не мог прийти в себя оттого, с какой головокружительной скоростью все переменилось. Как ни удивительно, но жизнь продолжалась.

— Значит, это я самый большой идиот, да? — пророкотал Базел, когда шлюпка уже танцевала на волнах. — А где бы ты без меня был, а?

— Дома, в Навахке, в уютной постельке — и проклинал бы каждый миг своей жизни, — ответил Брандарк, и Эварк фыркнул.

— Ну, до Навахка отсюда далеко — где бы он ни находился, — отметил капитан, взяв курс на шхуну, — я-то жду не дождусь, когда вы сойдете на берег в Белхадане. Кортрала, аксейцев удар хватит, когда вы там появитесь. Хотя, — он прищурившись поглядел на солнце, и его голос зазвучал серьезнее, — вряд ли вы были бы живы до сих пор, если бы не могли постоять за себя.

— О, с нами все будет в порядке, — заявил Брандарк, неуклюже поворачиваясь к капитану. — Если, конечно, Базел снова не вляпается во что-нибудь требующее проявления его врожденного чувства благородства.

— Ах, он еще и благородный! — Эварк рассмеялся. — Вот уж это слово никогда не пришло бы мне на ум, попроси меня кто-нибудь его описать.

— В высшей степени благородный! — заверил Брандарк капитана. — Гораздо благороднее, чем можно пред положить по его виду…

— Может быть, хватит? — запротестовал Базел под общий смех.

— Вот-вот, и очень скромный к тому же, — добавил Брандарк с коварным блеском в глазах. — Он не любит, когда его хвалят, но я-то знаю… Почему бы мне не спеть вам о нем, капитан?

— Нет, только не это! — Базел хотел схватить балалайку, но не смог до нее дотянуться через гребцов, и Брандарк с лучезарной улыбкой взял первый аккорд.

— Я еще работаю над это небольшой вещью, — сказал он ухмыляющемуся Эварку, пока Базел беспокойно ерзал на месте. — Я назвал ее Сказ о Кровавой Руке Базела, и она начинается так…