Глеб вздохнул:
      – Ну разумеется. Знаешь, пойду-ка я, пожалуй…
      – Я тоже, – перебила Даша.
      – Что, интересно, ты тоже?
      – Тоже пойду работать над статьей о ритуалах.
      Теперь Глеб обалдел по-настоящему.
      – Ведьма, – пробормотал он. – Ей-богу, ведьма!
      Даша смотрела на него с насмешкой, уперев руки в боки.
      – Помнишь, я тебя предупреждала? А ты мне что ответил?
 

Глава третья

      Утром перед уходом в школу Глебу позвонил полковник Рюмин.
      – Линия не прослушивается? – осведомился он как бы в шутку.
      – Всё чисто, – заверил его Глеб.
      – Тогда позвольте сообщить, что начальник мой несколько… вышел из строя.
      – И куда при этом вошел?
      – В психоневрологический стационар. Не знаю, надолго ли.
      – Надейтесь на лучшее, Борис Викторович.
      – Вашими бы устами, Глеб Михайлович, вашими бы устами, – хохотнул полковник. – Шум, кстати, поднялся невообразимый. Звонил министр иностранных дел, потом – премьер-министр, потом – сам президент. Я замучился рапорты писать.
      – Полагаю, ваши заслуги отметили?
      – Как ни странно, да. Посол Японии представил меня как спасителя, так что…
      – Поздравляю, Борис Викторович.
      – Спасибо, Глеб Михайлович. Пока я исполняю обязанности заболевшего генерала, а там… В нашем ведомстве сложно что-либо предсказать.
      – Ничего, – успокоил Глеб, – если вас попробуют обойти, вы обезвредите еще какого-нибудь террориста.
      – Если под руку подвернется, – усомнился полковник. Глеб нетерпеливо взглянул на часы.
      – Подвернется, Борис Викторович. Их у нас – как собак нерезаных.
      Полковник покашлял.
      – Кстати о террористах. Вчера при выходе на задержание генерал Святов при мне надевал пальто. Глеб Михайлович, у него под пальто никакого автомата и никаких гранат не было. Как вы думаете, где он их взял?
      – Мало ли… – пожал плечами Глеб. – Вы у табачного киоска по пути не останавливались?
      – Остроумная версия, – насмешливо заметил полковник. – Непременно ее отработаю. Всего доброго, Глеб Михайлович.
      В трубке раздались гудки.
      Глеб ринулся на кухню и проглотил остывшую яичницу, приготовленную Дашей. Затем опрокинул в себя чашку чуть теплого кофе. Даша наблюдала за этим завтраком с осуждением.
      – Вот не буду ворчать, не буду! Потому что я не такая! – уговаривала она себя.
      Глеб рассмеялся и, чмокнув ее в лоб, выскочил в прихожую.
      – Тренируйся, – подмигнул он, надевая куртку. – Повторяй наизусть заклинания.
      Даша застегнула на его куртке “молнию”.
      – Я, между прочим, волнуюсь, – призналась она.
      – Еще бы! Пугать Белого призрака – не фунт изюма. Сегодня, родная, у тебя как бы премьера.
      – Ты за мной заедешь?
      Глеб открыл входную дверь.
      – За такой дурацкий вопрос ведьму надо дисквалифицировать, – сказал он и вышел.
      Дверь захлопнулась, и Даша показала ей язык. Затем она подошла к телефону и набрала мобильный номер Стаса.
      – Да! – неприветливо отозвался рыжий.
      – Дрыхнешь, что ли? – предположила Даша.
      – Кто это?.. Даш, ты? – Голос Стаса потеплел. – Какое там дрыхну… С шести утра на ногах.
      – Молодец. Обещание свое помнишь?
      – Насчет аппаратуры? Так из-за нее и кручусь. Вчера, сама понимаешь… я был не в форме.
      – Так тебе и надо, – сказала Даша. – Жалеть тебя не собираюсь.
      – При чем тут жалость? – буркнул Стас. – Просто я не могу пока найти таких усилителей, какие ты заказывала. Сейчас вот загляну в два-три местечка…
      – В чем загвоздка-то? – осведомилась Даша.
      – Как это в чем? Ты хочешь, чтоб можно было прямо под открытым небом врубать и чтоб мощность была, как из пушки. Такая аппаратура в ресторанах не валяется! – В голосе рыжего прозвучала обида.
      – Ну ладно, Стасик, ладно, – примирительно произнесла Даша. – Поторопись, все должно быть под рукой.
      – Даш, я все понимаю. Иду работать, – ответил Стас и дал отбой.
      Сжимая телефон, Даша смотрела в пустоту.
      – Ничего ты не понимаешь, рыжик, – пробормотала она. – Никто из вас ничего не понимает.
 
      День в школе проходил обыкновенно, и погода вполне ему соответствовала: не тепло и не холодно, сыро – но без дождя. Заурядный московский день середины марта.
      А после третьего урока, на перемене, по коридорам школы понеслись крики: “Физкультурнику плохо!” Глеб выбежал из столовой и с ватагой учеников помчался к кабинету директора.
      Семен лежал на полу, длинный как верста, едва умещаясь в комнатушке секретаря. Возле него суетились завуч и пожилая химичка. Рядом толпились школьники. “Пропустите меня! – визжала девчонка-секретарша. – Надо вызвать “скорую”! “Пробравшись к неподвижному Семену, Глеб присел перед ним на корточки. Пушистые усы физкультурника обвисли, глаза были выпучены, и на лице застыло выражение ужаса. “Скорая помощь” тут была уже бесполезна, и даже Глеб помочь был не в силах.
      – Что с ним? – спросила завуч. Глеб резко распрямился.
      – Он мертв.
      Завуч и химичка разом вскрикнули. Вокруг раздались охи да ахи. “Скорую помощь” все же вызвали.
      – От чего он умер? – всхлипнула завуч.
      Глядя на ужас, запечатлевшийся на лице покойника, Глеб пробормотал:
      – Хотел бы я это знать. Очень бы хотел.
      На пороге своего кабинета возник директор, дряхленький, седой и озабоченный.
      – Инфаркт, вероятно, – вздохнул он. – Нынче инфаркт так и косит молодых. Темпа жизни не выдерживают.
      Во взгляде его, брошенном на Глеба, читалась откровенная издёвка. “Ах ты гадина!” – догадался Глеб, сдерживая клокочущую ярость.
      – О, Иван Гаврилович! – процедил он сквозь зубы. – Вы уже, оказывается, выздоровели!
      Директор ядовито усмехнулся:
      – Извините, если я вас разочаровал.
      – Совсем наоборот, – в тон ему ответил Глеб, – ваше присутствие многое объясняет.
      В общей сумятице странный их диалог не привлек ничьего внимания. Директор церемонно поклонился Глебу.
      – Рад за вас. Однако вашу проницательность к делу не пришьешь.
      – Да какие между нами дела! – отмахнулся Глеб. – Семен, очевидно, оказался в неудачное время в неудачном месте, и гладь – инфаркт! Вы сейчас смотрите на меня, Иван Гаврилович, а я вижу перед собой вас. А дела пускай заводит прокуратура, не так ли?
      Глеб вышел в коридор и сквозь гул голосов услышал, как за его спиной директор зааплодировал.
      Четвертый урок прошел своим чередом, и на перемене стало известно, что тело физкультурника увезли. “Во что ты влез, Сенька? – размышлял Глеб в пустом кабинете французского. – Как же ты его раскусил! А я не уберег тебя… и в кольцо мы так и не покидали”. Глеб готов был себя задушить, но начался пятый урок, который также прошел своим чередом. А за ним – шестой.
      Минут за десять до конца занятий в дверь кабинета постучали, дверь приоткрылась, и чья-то рука поманила Глеба в коридор. Глеб вышел. У кабинета переминался с ноги на ногу Вася златозубый. Лицо его было мрачнее тучи.
      – Слышь, Француз, – проговорил он полушепотом, – там к твоей бабке с детьми два отморозка с утра вломились…
      – Что?! – Глеб схватил его за плечи и встряхнул, точно куклу.
      Вася даже не пытался освободиться.
      – Да не наши это, Француз. И не те, что за квартирой охотились, – забормотал он торопливо. – Приблудные какие-то. Мы их уже вывезли. Но они и так в крови, чуть живые: говорят, медведь нас порвал. Там, говорят, огромный медведь, злой, как черт, и по-человечьи матерится. Мы так поняли: крыша у них поехала. Я зашел после посмотреть, что там да как. Медведя, конечно, никакого, без понтов. Но, Глеб Михайлович… кто-то этих пеньков все же уделал: у них прямо куски мяса выдраны. Дай, думаю, заскочу к тебе в школу, чтоб ты знал.
      Переведя дух, Глеб отпустил Васю.
      – Как там ребята? – спросил он. Златозубый помедлил с ответом.
      – Девчонка в норме: с мишкой плюшевым балукается. Малец только из школы прикондылял, он вообще ничего не видел. А вот бабка… Да не дергайся ты: никто ее пальцем не тронул. Но хрен знает, что у них там было. Перепсиховала, видать, бабка сильно. Лежит в кровати и трясется. Правильно я сделал, что тебе стукнул?
      Глеб кивнул:
      – Да, спасибо. У тебя “сотовый” с собой?
      – Ну.
      – Подождешь меня у машины? Мне позвонить надо.
      – Нет проблем. – Сверкнув золотой улыбкой, Вася затопал по коридору.
      Глеб вернулся в класс и кое-как довел урок до конца. Когда прозвенел звонок, он с такой поспешностью рванул за дверь, что ученики его не удержались от хихиканья.
      Пока школьники не разошлись по домам, Глеб промчался вдоль коридоров, заглядывая в классы. 9-й “Б” он отыскал в кабинете физики и буквально в дверях столкнулся с выходящими Лёней и Гулей.
      – Вас-то мне и надо! – облегченно вздохнул он. Лёня и Гуля переглянулись.
      – Если насчет стенгазеты, – тряхнул чубчиком Лёня, – то миль пардон. В прошлом месяце мы ее уже выпускали.
      А Гуля добавила:
      – Теперь согласимся издавать только “Вашингтон пост”.
      – Разумеется, на французском языке, – уточнил Лёня. Глеб нетерпеливо посмотрел на часы.
      – Мне нужна ваша помощь. Прямо сейчас.
      Ребята вновь переглянулись.
      – Ну, если вам лично… – промямлил Лёня.
      – Что надо делать? – решительно спросила Гуля.
      – Есть бабушка и двое внучат, – ответил Глеб. – Бабушку сегодня очень напугали. Она вполне здорова, но… я о ней все же беспокоюсь. У меня самого, к сожалению, ни минуты свободной. Поэтому я вас прошу посидеть с ней до вечера, для подстраховки. Конечно, сегодня пятница, и у вас могут быть свои планы…
      – Обязательно до вечера? – вздохнул Лёня. Гуля сверкнула на него карими глазами.
      – Сколько надо, столько посидим!
      А Глеб виновато проговорил:
      – Уроки на понедельник сделаете, посмотрите телек… Потом я развезу вас по домам.
      Лёня бросил взгляд на Гулю.
      – Неплохо бы предков предупредить.
      – Оттуда позвоним, – отмахнулась Гуля. – Мы согласны, Глеб Михайлович.
      – Спасибо, – улыбнулся Глеб. – Жду вас у машины. – Он зашагал по коридору, сбежал по лестнице вниз и в учительской раздевалке встретил директора.
      – Уходите, Глеб Михайлович? – проговорил старик, и обычный вопрос прозвучал у него как бы с подтекстом.
      – Ухожу, Иван Гаврилович. А вы, надо понимать, остаетесь? – И этот вопрос, казалось, содержал нечто большее, чем подразумевал.
      Директор развел руками:
      – Нынче я, увы, допоздна. Дел, знаете ли, накопилось…
      – Пощадите себя, Иван Гаврилович. Здоровье поберегите.
      – В меру сил, Глеб Михайлович, в меру сил. – С этими словами директор захромал в сторону лестницы.
      А Глеб, надев куртку, выбежал из школы. Вася ждал его у бордового “вольво”, привычно опираясь задом о капот. Он протянул Глебу “сотовый” телефон. Глеб набрал свой домашний номер.
      – Алло! – мелодично прозвучал голос Даши.
      – Привет! – сказал Глеб. – Я задержусь на полчаса. Потом все по плану.
      Даша, читавшая “Доктора Фаустуса”, опустила ноги с дивана.
      – Что случилось? – спросила она. Голос Глеба прозвучал весьма бодро.
      – Ничего. Что могло случиться?
      – Врешь.
      – Ага.
      – С тобой кто-то рядом, и ты не можешь говорить?
      – Да. Пока.
      Из трубки раздались гудки. Не успела Даша отложить телефон, как в руке ее он вновь зазвонил.
      – Дарья Николаевна?! – послышался взволнованный женский голос. – С Глебом беда! Он при смерти, просит, чтобы вы немедленно приехали! Дарья Николаевна, пожалуйста, поторопитесь!
      Даша вскочила с дивана.
      – Что с ним?! Кто говорит?!
      – Это Галина Даниловна – учительница географии! Мы с вами виделись, помните?! Глеб сейчас в школе, бандиты проломили ему голову! Мы вызвали “скорую”, но сами понимаете…
      – Еду! – крикнула Даша. – Как я его там найду?!
      – Я встречу вас у входа! Не теряйте времени: он очень-очень плох! – Галина Даниловна дала отбой.
      Отложив телефон, Даша пробормотала:
      – Времени я не потеряю, будь уверена.
      Она прилегла на диван и вновь принялась за “Доктора Фаустуса”.
 
      Поднявшись с Лёней и Гулей на второй этаж, Глеб позвонил в квартиру Колесниковых. Через несколько мгновений из-за двери донесся мальчишеский голосок:
      – Кто там?
      – Саш, это Глеб. Открой.
      Дверь отворилась, Глеб с Лёней и Гулей вошли. Саша с любопытством смотрел на них, засунув руки в карманы штанишек. А рядом уже крутилась Танька с плюшевым мишкой в обнимку.
      – А Майкл знаете что сделал? – хихикнула она.
      – Как бабушка? – спросил торопливо Глеб.
      – Лежит, – лаконично ответил Саша. Глеб кивнул на Лёню с Гулей:
      – Вот, привел вам помощников.
      Гуля улыбнулась:
      – Привет!
      – Юной леди и джентльмену, – продолжил Лёня.
      Саша взглянул на него снизу вверх.
      – Здравствуйте, – произнес он сухо.
      – Ну ладно, – засуетился Глеб, – вы тут раздевайтесь, знакомьтесь… Зайду пока к бабушке.
      Он постучал в дверь комнаты, которую занимала Варвара Львовна, и заглянул. Старушка лежала в кровати, натянув одеяло до подбородка. Скосив глаза в сторону Глеба, она пролепетала:
      – О, это вы!
      – Можно войти?
      – Конечно. Я рада, что вы пришли. Вам, должно быть, известно, что у нас тут приключилось?
      Глеб кивнул:
      – Мне рассказали.
      – Я так испугалась, так испугалась… – Старушка мелко затряслась. – Эти молодчики, потом этот жуткий медведь…
      – Варвара Львовна, медведь – просто робот последнего поколения, созданный нашей фирмой для защиты пенсионеров и детей, – выпалил Глеб единым духом. Ничего более правдоподобного в данный момент он придумать не смог. – Вы уж простите, я вас не предупредил, потому что экспериментальные образцы мы пока держим в секрете. В связи с этим у меня к вам огромная просьба: сведения о медведе-роботе храните, пожалуйста, в тайне.
      Перестав трястись, старушка посмотрела на Глеба так, будто у нее пелена с глаз упала.
      – Вот оно что… То-то я думаю… Конечно, Глеб, я буду нема как рыба. Жаль, что я пока не в состоянии напоить вас чаем…
      – Варвара Львовна, у меня ни минуты. Лежите, не беспокойтесь. Я привел вам двух моих девятиклассников – они приглядят за вами и за детьми, а вечером я заеду.
      – Ой, спасибо, Глеб! Как хорошо вы сделали! Только ведь их надо накормить… Сейчас я поднимусь.
      – Еще чего! Они здесь именно для того, чтобы вы спокойно лежали. Гуля сама возьмет там в холодильнике, если позволите…
      – Конечно, Глеб. Ради Бога.
      – …и накормит вас и детей. А я побежал.
      Глеб шагнул к двери, но за спиной у себя услыхал:
      – Вы вроде сказали “моих девятиклассников”?
      Глеб второпях обернулся.
      – Да, я преподаю у них французский. А что?
      Варвара Львовна взирала на него с простодушием ребенка.
      – У вас ведь фирма своя, эксперименты секретные… При чем тут преподавание в школе?
      В досаде Глеб едва не откусил себе язык.
      – Ну, видите ли… в школе мы испытываем новую методику обучения языкам и сами проводим уроки. Тоже в виде эксперимента.
      Старушка глубоко вздохнула.
      – И как вы всё это успеваете?
      Глеб с улыбкой развел руками и быстро вышел, чтобы не ляпнуть что-нибудь невпопад. Он отвел Гулю Шарипову на кухню, распахнул перед ней холодильник и дал необходимые инструкции.
      – То есть я остаюсь за хозяйку? – уточнила Гуля.
      – И я! – заявила Танька, вертящаяся у ее ног.
      – Вы обе, – сказал Глеб, открыл входную дверь и был таков.
      Гуля деловито принялась раскладывать на столе продукты.
      Танька протянула ей плюшевого медвежонка.
      – Ой, Гуль, а знаешь, что Майкл сегодня сделал?
      Гуля оглядела кухню.
      – Тань, где у вас тарелки? Ах, вот они… Так что сделал Майкл?
      Танька погладила медвежонка по голове.
      – Он плогнал двух лазбойников. Они волвались сюда, а Майкл надлал им попы, вот.
      Гуля достала из кулька колбасу и положила на деревянную дощечку.
      – Какой он у тебя, оказывается, сильный, – улыбнулась девушка, нарезая колбасу на тонкие ломтики.
      – И не говоли! – тряхнула косичками Танька. – Он у меня тако-ой сильный!
      Тем временем Саша и Лёня Рюмин собирали в комнате железную дорогу. Вернее, Саша собирал, а Лёня подавал конструктивные советы, которыми желательно не пользоваться.
      – Может, заткнешься?! – не выдержал наконец Саша. Лёня не обиделся.
      – Ах ты, малявка дерзкая! – усмехнулся он. – Ты ж так до ночи провозишься!
      Саша посмотрел на него грустными глазами.
      – Хочешь сам попробовать?
      – Да нет, зачем? Раз уж ты начал…
      – Ага, – кивнул Саша, – у тебя не выйдет.
      – Откуда, мон ами, тебе это известно?
      – Вижу.
      – Что ты видишь?
      – Что ты придурок.
      Лёня встал с пола, сжав кулаки.
      – Что ты там вякнул, шпингалет?!
      Саша спокойно смотрел на него снизу вверх.
      – Я не вякнул, а сказал: ты придурок. Бить меня будешь?
      Лёня покраснел до корней волос.
      – Бить тебя никто не собирался. Уймись, дитя природы.
      Саша чуть заметно улыбнулся.
      – Тогда не зуди под руку. Сейчас соберу, и можем запускать.
 
      Даша, как повелось, встретила Глеба в прихожей. Она была в джинсах, в свитере, в куртке и в сапожках. И пепельные ее волосы были собраны в “конский хвост”. Повертевшись перед Глебом, она осведомилась:
      – По экипировке замечаний нет?
      Глеб качнул головой:
      – Никаких. Поехали быстрей, он в школе.
      – Ну разумеется! – усмехнулась Даша и, пока они спускались в лифте, поведала Глебу о звонке географички.
      Глеб удивился:
      – Невероятно. Они что, за полных идиотов нас держат?
      – Не нас, а меня, – поправила Даша. Они вышли из подъезда и сели в “жигули”. – И должна признаться, они во мне не очень-то ошиблись.
      – То есть? – воззрился на нее Глеб, включив зажигание. Даша хмуро смотрела перед собой.
      – Если б ты сам не позвонил за минуту до ее звонка… Не знаю. Кажется, я могла бы…
      – О нет! – застонал Глеб, выезжая из подворотни.
      – Да, черт возьми! Да! – вскричала Даша и всхлипнула. – Если мне говорят, что тебе проломили голову, я уже не соображаю, Мангуст ты или интеллигент вшивый! Я уже полная идиотка! Сегодня мне просто повезло!
      – Поверить не могу, – ошарашенно пробормотал Глеб. Его смуглое лицо побледнело.
      Даша прижала его руку к своей щеке.
      – Ну ладно, плакса, ты чего? В следующий раз, если мне сообщат, что тебя по стенке размазали, я только расхохочусь и стану джигу отплясывать. Договорились?
      Глеб все не мог прийти в себя.
      – Дура, если с тобой что-нибудь… я ведь сразу уйду. Ни на мгновение не задержусь в этом мире.
      Даша поцеловала его руку.
      – А если с тобой что-нибудь? Я даже подумать об этом не могу!.. Ну всё, всё. Я же умная, ты знаешь. Обещаю, что не попадусь.
      Глеб перевел дух.
      – Просто права не имеешь. Мы обязаны опережать их на шаг.
      И он рассказал ей о смерти учителя физкультуры и о нападении на квартиру Колесниковых. После второго рассказа Даша невольно прыснула.
      – Ай да Майкл! Ай да терминатор! – И тут же нахмурилась. – Думаешь, этот налет – случайность?
      Глеб пожал плечами:
      – Уверенности нет, но похоже.
      – А по поводу физкультурника…
      – Вот тут никаких сомнений. И сейчас мы эту мразь пощекочем. Жаль, не до смерти. Но, Дашка, не зарывайся: на все про все – несколько минут.
      И они подробно обсудили, как Даше следует себя вести.
      Припарковался Глеб в узком переулочке, метров за пятьсот до школы. Только лишь они вышли из “жигуленка”, Глеб исчез. Даша в панике стала озираться.
      – Ты здесь? – спросила она тихо. Голос Глеба раздался рядом:
      – Здесь, родная. Конечно, здесь.
      – Не отходи от меня ни на дюйм: я боюсь, – призналась Даша и направилась к школе.
      Географичка встретила ее у входа. Она была в облегающем платье цвета кумача, и ее густо накрашенные губы пламенели, как лесной пожар. Но лицо Галины Даниловны выглядело бледным и осунувшимся, а глаза воровато бегали.
      – Что-то вы долго, – упрекнула она Дашу. – Не очень торопились, видать.
      Даша взглянула на нее в упор.
      – Он жив?
      Географичка потупилась.
      – На данный момент вроде бы…
      Они вошли внутрь здания. В школе было тихо и безлюдно. Одинокая уборщица, орудовавшая шваброй, лишь подчеркивала пустынность многочисленных помещений. Невидимый Глеб коснулся губами Дашиной щеки.
      – Ну? – вздохнула Даша. – Куда идти?
      – Я покажу, – сказала географичка и двинулась вверх по лестнице. У дверей кабинета директора она остановилась и уперлась взглядом в пол. – Заходите, он там.
      Невидимый Глеб скользнул в комнатку секретаря. Даша вошла за ним. Галина Даниловна осталась в коридоре.
      Дверь кабинета Даша отворила без стука: коли там умирающий – не до церемоний. И вновь Глеб прошмыгнул в дверь прежде Даши. Директор сидел за столом и листал бумаги, делая в них пометки. При появлении Даши он поднял глаза, но посмотрел не на нее, а настороженно оглядел комнату. Не заметив ничего подозрительного, он удовлетворенно усмехнулся.
      – Где он? – холодно осведомилась Даша.
      – А черт его знает, – ответил директор.
      Дверь за Дашиной спиной закрылась, ключ сам собой повернулся в замке и, взвившись в воздух, влетел в карман директорских брюк. Директор с ухмылкой взирал на Дашу, и подвижные его глазки светились торжеством садиста. Даша снова ощутила прикосновение Глеба к своей щеке.
      – Наврали, значит, – сказала она и, подвинув ногой стул, преспокойно на него уселась. – Придется вас наказать, дедуля.
      Директор расхохотался:
      – Да ну? И как вы это сделаете?
      – Легко. Я же все-таки ведьма.
      Давясь хохотом, директор замахал на нее руками:
      – Прекратите!.. Уморите, ей-богу!..
      – Интересно, что здесь смешного? – как бы обиделась Даша.
      Резко оборвав смех, директор прошипел:
      – Если б, сучка, ты была ведьмой, твой дядя давно бы тебя приспособил. Хватит болтать и слушай внимательно: сделаешь, как я велю, останешься жива. Может быть.
      – Да неужели?! – Даша встала, оперлась руками о стол и впилась взглядом в лицо директора. Глаза ее сверкали от ярости. – Шел бы ты в задницу, дешевка! Там твое место!
      Директор также приподнялся в кресле.
      – Что ж, приступим, – процедил он сквозь зубы. Авторучка, лежащая на его бумагах, взлетела к потолку и превратилась в маленькую злобную тварь, напоминающую дракона. Тварь эта, оскалив зубастую пасть, ринулась сверху на Дашу. Вскрикнув, Даша заслонила лицо рукой. И от зеленого колечка-вьюнка на ее пальце вылетел крошечный светящийся листок и угодил в оскаленную пасть дракончика. Тварь сбилась с направления, завертелась в воздухе юлой и, бросившись вдруг на директора, принялась грызть его ухо. На пол закапала кровь. Директор взвыл, сжал дракончика в кулаке, и тот исчез в огненной вспышке.
      – Вот, значит, как?! – завизжал директор, ошеломленно глядя на Дашу. – Ладно, переговоры закончены!
      Даша почувствовала, как ноги отделяются от пола и неведомая сила тащит ее вверх. Но на высоте двух-трех сантиметров сила эта внезапно иссякла, и Даша твердо встала на пол. Лицо директора исказилось от напряжения, но Даша как стояла, так и продолжала стоять. Зато сам Иван Гаврилович вылетел вдруг из кресла, будто катапультировался, и головой врезался в потолок. Затем немного опустился и снова ударился в потолок, затем еще и еще. Во взгляде директора, обращенном сверху на Дашу, лютая злоба смешалась со страхом. Он собрал в кулак остатки своей воли.
      Изо рта, из глаз, из ушей директора повалил вдруг белый туман. В тумане этом тело Ивана Гавриловича стало растворяться и таять, а глаза сделались огромными и вспыхнули мерцающим потусторонним светом. Дашу пронзил могильный холод. “Ну прямо! – шепнул невидимый Глеб. – Эту птичку мы из пальца подстрелим. Сделай ему “бах”!”
      – Ну прямо! – топнула ногой коченеющая Даша. – Да я тебя, гадина, из пальца подстрелю! – Она сжала кулак, выставив палец, как дуло пистолета, прицелилась и произнесла: – Бах-бах!
      В клубах колдовского тумана словно что-то взорвалось. В теле Белого призрака зазмеились фиолетовые молнии. Он задергался весь и задрожал, вновь обретая человеческую плоть. И наконец, полностью обратившись в седого старичка директора, рухнул сверху на письменный стол, весь в ожогах и в черной копоти.
      – Кто ты? – спросил он в ужасе.
      Даша протянула руку в его сторону. Из кармана директорских брюк вылетел ключ и опустился к ней на ладонь.
      – Я же сказала: я ведьма. Тупой, что ли? – Даша открыла ключом дверь кабинета и на пороге обернулась. – Олю Самарскую помнишь? Я за нее с тобой еще не рассчиталась, мой свет. Но потерпи: скоро, очень скоро.
      Она вышла, покачивая бедрами.
      В коридоре ей встретилась географичка. При виде Даши на лице Галины Даниловны отразилась, как говорится, сложная гамма чувств.
      – Как вы… – только и сумела вымолвить она.
      – Вот так! – Даша отвесила ей пощечину и, покачивая бедрами, направилась к выходу из школы.
      Прижав к битой щеке ладонь, географичка недоверчиво смотрела Даше вслед. Затем она опасливо приблизилась к недавнему месту событий, крадучись пересекла секретарский “предбанник” и осторожно заглянула в кабинет.
      Директор лежал на столе – обессиленный и беспомощный. Галина Даниловна сперва обалдело вытаращила на него глаза, потом многообещающе усмехнулась.
      – Неужто не сработало? – посочувствовала она, приближаясь к распластанному начальнику.
      С трудом шевельнув рукой, Иван Гаврилович прошептал:
      – Пошла вон.
      – Сейчас, – ответила географичка и плюнула ему в лицо. – Только умою тебя чуток, – она плюнула еще раз, – и пойду смотреть мексиканский сериал. Вот тебе за Семена. И еще за Семена, – плевок следовал за плевком, и лицо директора обрастало ими, точно лишаем, – а это за меня, за страхи мои ночные…
      Силы Белого призрака восстанавливались медленно, и Галина Даниловна плевала в него, пока хватало слюны. А слюны у нее в запасе было изрядно.
 
      Схватка с директором Дашу так раззадорила, что она категорически отказывалась покидать поле сражения.
      – Я просто обязана врезать сенатору Колмену! – заявила она, сверкая глазами.
      – Фиг тебе, – раздраженно ответил Глеб.
      Они мчались в “жигуленке” за Ильей, который по утвержденному сценарию должен был сегодня пугать сенатора. Даша полуобернулась к Глебу.
      – Ну почему я не могу пойти с Илюшкой? Хоть один довод!
      Обойдя на повороте голубой “лексус”, Глеб сказал:
      – Ты свое отыграла, уйди со сцены.
      Даша обворожительно улыбнулась.
      – На это отвечу так. Во-первых, я все равно уже у них засвечена. Во-вторых, этот скот Колмен приставал ко мне во сне, и я должна лично съездить ему по рылу.
      – Ты уже съездила. Причем неслабо.
      – Это была самозащита. У меня есть право на контратаку.
      Они приближались к дому Ильи. Глеб вздохнул.
      – Дашка, отстань.
      – Это решающий твой довод? – осведомилась Даша. Тормозя у подъезда, Глеб прикидывал в уме все “за” и “против”.
      – Илья не согласится, – подытожил он вслух. – Скажет, опять его в угол задвинули.
      Однако Илья, выслушав обе стороны, повел себя неожиданно.
      – Дуська должна пойти, – рассудил он. – Я не говорю по-английски, сенатор не говорит по-русски. Она будет переводчицей.
      Даша выскочила из машины (благо они еще не отъехали от дома), распахнула заднюю дверцу и, всунувшись, поцеловала Илью в щеку.
      – Умница! Идеше коп! [5] – С этими словами она вернулась на место и победоносно взглянула на Глеба. – Вопросы будут, шеф?
      Глеб молча завел мотор, и они поехали к “Метрополю”. Даша ликовала, Илья предвкушал приключение. “Детсад какой-то!” – хмурился Глеб. Обсуждая с ними примерный план действий, он особо подчеркнул, что на всю акцию следует затратить не более десяти минут.
      Километра за три до “Метрополя” Глеб и Даша поменялись местами: Даша повела машину, а Глеб сел рядом, только уже невидимый. Илья, что называется, кайфовал.
      – Никак не привыкну, – признался он. – Чего уж только не насмотрелся вроде, но все-таки… Дуська, а ты?
      Сбросив скорость, Даша высматривала место для парковки.
      – А я, – сказала она, – по-другому уже этот мир не представляю.
      Илья озадаченно почесал бородку.
      – Честно?
      Даша утвердительно тряхнула “конским хвостом”.
      – Сама себе удивляюсь.
      – Вон свободное место, не проскочи, – проворчал невидимый Глеб.
      В вестибюле “Метрополя” на Илью с Дашей поначалу никто не обратил внимания. Однако у лифта дорогу им преградили два качка в костюмах и при галстуках.
      – Простите, вы к кому? – вежливо осведомился один из них.
      Может, они были из шестерок змеиной Пирамиды, может, всего лишь из охраны отеля. Это было сейчас не важно. Чем Илья и Даша привлекли их внимание, оставалось только гадать. Но времени на гадание не было.
      – Э-э… мы, собственно… – промямлил Илья.
      – Отвалите, парни, некогда, – по-английски произнесла Даша.
      Невидимый Глеб тем временем вошел в пустой лифт и обернулся. Качки чуть заметно вздрогнули.
      Тот, что задал вопрос, удовлетворенно кивнул.
      – Спасибо, проходите.
      А второй галантно добавил:
      – Айм сори, леди. Гоу.
      Илья с Дашей проследовали в лифт, и невидимый Глеб нажал кнопку нужного этажа.
      – Теряем время, – заметил он с досадой. – Приступайте сразу, без раскачки.
      Илья нервно хихикнул:
      – Как войдем – сразу по мордасам?
      – Ну, в общем, да, – отозвался Глеб. Пытаясь до него дотронуться, Даша попросила:
      – Только не отходи от нас.
      – Нет, Лосева-Грин, – продолжал хихикать Илья, – он рванет сейчас на стриптиз.
      Когда Илья постучал в дверь люкса, лоб его покрылся капельками пота. Но стоявшая за его спиной Даша внешне сохраняла спокойствие.