И вечером крутые спецы из МУРа, что называется, чесали репу над свежим трупом на чердаке. Такого спецы не только еще никогда не видели, но даже вообразить себе не могли: пуля, выпущенная из снайперской винтовки, угодила в лоб самому снайперу. Баллистическая экспертиза и здравый смысл вступили здесь в такое противоречие, что… Примирить их можно было, только закрыв дело с пометкой “криминальные разборки”. Должны же быть в сумасшедшем этом мире и у работников уголовного розыска хоть какие-то отдушины.
      Даша, разумеется, обо всем этом не подозревала, но, торопясь к автобусной остановке, она прятала в кармане куртки кисть левой руки: изумрудное колечко-вьюнок на ее пальце засверкало вдруг столь ослепительно, что реакцию окружающих трудно было предугадать. “Да знаю, знаю, – мысленно оправдывалась Даша, – что-то было не так. Но, черт возьми, я должна!” Впрочем, через пару остановок колечко пришло в норму, и руку можно было вытаскивать из кармана.
 
      День был теплый и солнечный. Это уже была весна, и школа гудела, как потревоженный улей. Ученикам будто шило кой-куда воткнули, а учителям с трудом давалась строгость. До каникул, однако, было еще далеко, и расслабуха эта грозила падением успеваемости. “Интересно, – подумал Глеб, – что бы тут началось, если б стало известно, кто у нас ходит в директорах”.
      – Как там наш Иван Гаврилович? – обратился он на перемене к завучу. – Выздоравливать не собирается?
      Зинаида Павловна со вздохом поправила косичку на затылке.
      – Сегодня звонил. Обещал через денек-другой.
      – Почему бы его на пенсию не отправить? – предложил Глеб. – Зарплата наша для него – тьфу.
      Зинаида Павловна мигом приняла неприступный вид.
      – Не устаю вам удивляться, Глеб Михайлович. Иной раз вы сама чуткость, а иной раз… Кстати о зарплате: она с пятницы вас дожидается. Не забудьте получить.
      И она ушла, цокая каблучками, некрасивая, честная и надежная, как скала. Рассказать ей про Змея – не поверит, даже если Змей заглотит ее целиком.
      А вот физкультурник, как выяснилось, был слеплен из другого теста. После уроков он придержал Глеба в раздевалке и пробасил с двухметровой высоты:
      – Дело, конечно, не мое, но… Только не обижайся. По-моему, наш Божий одуванчик трахает твою Галину, как врага народа. Я вижу в этом что-то противоестественное.
      Глеб несколько опешил.
      – Семен Алексеевич, если вы претендуете на роль дуэньи…
      – Так и знал, что обидишься. Галина, может, и слова доброго не стоит. Но этот болезнетворный дедуля даже для нее чересчур. Чем-то, видать, он ее держит.
      – Какой ты у нас наблюдательный, – заинтересовался Глеб. – Тебе-то чем Иван Гаврилович не угодил?
      Физкультурник пожал саженными плечами:
      – А пес его знает… Клоп он вонючий. Добренький вроде да хворенький, а злоба в нем такая – не дай Бог присосется. Почему этого никто не видит?
      Глеб был изумлён. Проницательность этого отставного баскетболиста выходила за рамки. Однако углубляться в затронутую им тему было не ко времени и не к месту. По счастью, Глеб заметил приближающихся к ним десятиклассников и поспешил ретироваться.
      – Ты, может, и прав, – сказал он, бочком двигаясь к выходу. – Но Галка – взрослая девочка и вправе решать сама, с кем ей…
      – А ведь ты его тоже не любишь, – перебил физкультурник. – Будешь отрицать?
      Но его уже обступили десятиклассники, жаждущие поиграть в баскет. И Глеб, уклоняясь от ответа, под шумок сбежал.
      – Семен Алексеевич, мяч дадите? – загалдели школьники.
      Физкультурник разгладил седеющий ус.
      – Смотря зачем.
      – В баскет погонять! Не в футбол, честно!
      – Хоть минуток на десять! Плюс-минус полчаса!
      – Погодка, блин, шепчет, Семен Алексеевич!
      – Стоп, стоп, стоп! – водворил тишину физкультурник. – Вы, что ли, на улице играть вздумали?
      Десятиклассники воззрились на него в удивлении.
      – А где ж еще? – спросил самый высокий. – В зале Зинаида Павловна не разрешает.
      – Почему? – удивился в свою очередь Семен Алексеевич.
      – Потому что директор запретил. Говорит, мы после уроков как бы портим в зале пол. Вы разве не в курсе?
      Физкультурник хмуро оглядел их с высоты своего роста.
      – О'кей! – сказал он. – Айда за мной! Он зашагал в сторону спортзала.
      Школьники переглянулись и гуськом потопали за ним.
      – Ой, чё бу-удет! – закатил глаза самый высокий.
 
      Прежде чем ехать за Ильей, Глеб заглянул к Колесниковым. Варвара Львовна обрадовалась его приходу.
      – Уж сегодня-то вы позволите напоить вас чаем? – предложила она с улыбкой. Казалось, даже горб у старушки уменьшился.
      – Увы, – развел руками Глеб и достал пачку сторублевок, – я на минутку. Дел у меня…
      Старушка мягко отодвинула его руку с деньгами.
      – Глеб, я обижусь! Мы не успеваем тратить. И восьмого марта вы о нас не забыли. Дети говорят, вы заходили с Дашей. Спасибо вам за фрукты и сладости. Жаль, меня не застали дома.
      Пока она тараторила, Глеб ухитрился запихнуть купюры в карман ее кофты.
      – Я могу уехать в командировку, – объяснил он.
      – Вы говорили это в прошлый раз, чтобы всучить мне деньги, – резонно заметила старушка. – Ну, что мне с вами делать?
      Глеб с улыбкой вздохнул:
      – Смириться и терпеть.
      Тем временем из комнаты вышли Саша и Таня. В руках девочки был плюшевый медвежонок.
      – Пливет! Майкл ведет себя холошо! – объявила она, заговорщицки поглядывая на брата.
      – Здравствуйте, – сдержанно проговорил Саша. – Вы, как всегда, спешите?
      Глеб кивнул.
      – Сумасшедший день. Но скоро я к тебе забегу и… может, сходим с тобой погуляем, потреплемся. Если, конечно, у тебя найдется время. Договорились?
      Но Танька не дала брату ответить.
      – А Майкл вообще ни с кем не лазговаливает, – ввернула она, тиская медвежонка.
      Бабушка кивнула на нее с улыбкой:
      – Не расстается с ним. Буквально из рук не выпускает. И как вам удалось его отмыть?
      Глеб широко улыбнулся:
      – Мылом, Варвара Львовна. Самым обыкновенным мылом. Ну все, побегу! – Он взялся за ручку двери.
      – Глеб, – тихо сказал Саша, – а я стихотворение написал. Новое. Хотите прочесть?
      Глеб обернулся:
      – Еще как. Ну-ка давай.
      Саша протянул ему тетрадный листок, исписанный крупным детским почерком. Мальчик заметно волновался.
      – А мне не показал, – ревниво проговорила бабушка.
      – Может, сам прочтешь? – предложил Глеб, беря листок. Саша мотнул головой:
      – Я плохо читаю. Лучше вы.
      – Прочтите вслух, – попросила Варвара Львовна.
      И Глеб стал читать:
 
       Мальчишка плачет в ночную тьму,
       как будто в беду попал:
       волшебник в гости зашел к нему,
       а мальчик его проспал.
       Луна в окошко глядит с небес,
       роняя печальный свет.
       Зашел волшебник и вмиг исчез,
       и даже записки нет.
       Но, может, утром он вновь придет
       с кулечком простых сластей?
       Ведь утро доброе где-то ждет
       волшебников и детей.
 
      Закончив читать, Глеб сперва выровнял дыхание, потом попросил:
      – Можно я это заберу?
      Саша кивнул:
      – Я переписал это для вас.
      Глеб присел перед ним на корточки.
      – А что касается волшебника… знаешь, я терпеть таких не могу, которые исчезают. Подумаешь цаца какая! Мог бы и посидеть-подождать, пока мальчик проснется.
      Саша порывисто обнял его за шею.
      – А ты не исчезнешь? – проговорил он чуть слышно.
      – Ну прямо! – буркнул Глеб. – Только по срочным делам и ненадолго.
      – А Майкл никогда не вледничает! – невпопад объявила Танька.
      Глеб резко выпрямился.
      – Всё, девочки-мальчики. Горю, как швед под Полтавой.
      Варвара Львовна вздохнула:
      – Хоть когда-нибудь я напою вас чаем? Или не судьба?
      – Скоро целое ведро выпью! Целый бассейн! – пообещал Глеб, выскакивая за дверь.
      Дверь за ним захлопнулась.
      Бабушка извлекла из кармана деньги и укоризненно покачала головой.
      – Ну разве что за счет налогов… Интересно, какие же у них налоги?
      – Никакие, – улыбнулся Саша, уходя к себе в комнату. – Налоги здесь ни при чем.
      К нему вошла сестра с медвежонком.
      – Глеб сколо плидет? – спросила она.
      – Скоро, – ответил Саша. – Закрой дверь.
      Таня послушно выполнила команду. Бабушка из-за двери крикнула:
      – По-моему тоже, налоги ни при чем. Ну, что с ним делать?
      – Ничего с ним не поделаешь! – откликнулся мальчик и, понизив голос, обратился к медвежонку: – Скажи, Майкл.
      – Факт, – авторитетно кивнул медвежонок. – Если Глеб что-то вобьет в голову…
      – Ой, Майкл! – обрадовалась Танька. – Давай поиглаем!
      – Тихо ты! – прикрикнул на нее Саша. Медвежонок заерзал у девочки на коленях.
      – Что за балаболка! – проворчал он. – Ей-богу, она всех нас заложит!
      Прикрыв рот ладошкой, Танька захихикала.
 
      Сидя с Глебом в “жигуленке”, Илья зудел, как электропила:
      – Полдня торчу дома и жду, пока ты нарисуешься. Ничего себе отпуск! Потом, когда занятия в школах давно закончились, тебя черт знает где носит. А я почему-то должен проявлять терпение. И все зачем? Затем, чтобы изложить тебе то, что я наработал еще вчера. Ничего себе борьба со Змеем!
      Глеб вздохнул:
      – Старик, я не прав. Зато у меня новости.
      Покосившись на него, Илья погладил бородку.
      – Начинай с плохих, – потребовал он. “Жигуленок” мчался к заходящему солнцу, будто собираясь его протаранить. И солнце медленно пятилось.
      – Плохая новость в том, – виновато проговорил Глеб, – что все твои вчерашние наработки – псу под хвост. А хорошая… Старик, мы уже всех героев знаем поимённо.
      И он рассказал Илье про Дашин так называемый ночной кошмар и о действующих в нем лицах.
      Илья молчал ошеломленный. Затем вздохнул и признался:
      – После твоего шкафа я думал, меня уже ничем не удивить. И вот опять – здрасьте! Бедная Дашка… Ладно, – он извлек из кармана блокнот, – давай подведем итоги.
      – Давай, – кивнул Глеб.
      Илья достал авторучку и почеркал ею в блокноте.
      – Что у нас получается? Получается у нас следующее. В четверку “клыков Змея” входят: наш дядя Виталик, звезда французского экрана Элен Вилье, московская домохозяйка Марья Шлыкова и японский бизнесмен Сато Абэ. Так?.. Далее двойка: директор твоей школы и американский сенатор Рой Колмен. Это “глаза Змея”. В итальянской мафии, кстати, они бы назывались просто “капо”. И наконец, гвоздь программы: президент Международного фонда поддержки талантов… Как ты его назвал?
      – Хуан Родригес.
      – Н-да, колоритный тип. Старик, а ты вполне уверен?
      – На все сто. Пинать ногами Черного призрака может только Змей. Больше никто.
      Илья задумчиво кивнул.
      – В принципе логично. Итак, на манеже Хуан Родригес под псевдонимом Змей… Старик, и что теперь?
      – Теперь, – усмехнулся Глеб, сворачивая на свою улицу, – приедем домой, пообедаем и разработаем план ликвидации преступной группировки. За недельку, думаю, мы с ней разделаемся.
      Илья взглянул недоверчиво:
      – Не круто ли берешь?
      – Просто выхода нет, – объяснил Глеб. – Если промедлим, Змей уползет в такую нору… Ищи-свищи его потом триста лет. К тому же, спугнув его, я засвечусь, и будь уверен, он хорошо подготовится к следующей битве с Мангустом. Что, Илюха, боязно?
      Илья зябко передернул плечами:
      – Да как-то… Если за неделю, то я вроде еще в отпуске.
      – Однако биться с ними тебе никто не позволит, – сказал Глеб, тормозя у своего дома. – Поэтому сиди тихо и не высовывайся.
      Они вышли из машины и направились к подъезду.
      – По-твоему, они не знают, что мы в одной команде? – спросил Илья.
      – Думаю, догадываются, – Глеб открыл дверь подъезда, – но это мало что им дает. Главное, не высовывайся. Остальное предоставь мне.
      Они поднялись в лифте, и Глеб открыл ключом дверь квартиры. Оттуда не раздалось ни звука.
      Даши в прихожей не было. У Глеба ёкнуло сердце.
      – Даш, ты где?! – встревоженно позвал он. Никто не отозвался.
      Снимая пальто, Илья предположил:
      – У графини небось загорает.
      – Ну прямо! – буркнул Глеб. Он зачем-то заглянул в комнату, потом прошел на кухню и оттуда раздался его стон: – Идио-о-тка!
      – Открыл Америку, – поддакнул Илья, также входя на кухню. – Что за гвалт?
      Глеб протянул ему записку: “Ушла в библиотеку. Питайтесь без меня”. Затем опустился на табурет и сгорбил плечи.
      – Не представляю, куда рыпнуться. Сколько в Москве библиотек… Не знаешь, в которую она записана?
      Погладив бородку, Илья подумал и пробормотал:
      – Убей меня Бог. Старик, только не драматизируй. Она вполне способна за себя…
      – Ты что, не понимаешь, с кем мы имеем дело?! – взорвался Глеб. – Я прошу у вас неделю – и гуляйте, где хотите! Только неделю, засранцы! Разве это так много?!
      Илья уперся взглядом в пол.
      – Старик, что я должен сделать? Скажи конкретно.
      Глеб смотрел на него, быстро приходя в себя.
      – Извини. – Он положил руку Илье на плечо. – Начинаю уже валить с больной головы на здоровую. Прокачусь-ка я по библиотекам. Вот что надо сделать в первую очередь! – Глеб ринулся в прихожую.
      Илья вышел вслед за ним.
      – Старик, это полный кретинизм. Даже если ты найдешь библиотеку, в которую она отправилась, черта с два ты ее там застанешь.
      – Но может, кто-то ее видел! Может, кто-то с ней говорил!.. У тебя есть предложение получше?!
      Илья промолчал. Глеб потянулся к куртке.
      В этот момент в замке повернулся ключ, дверь отворилась, и вошла Даша.
      Глеб медленно опустился на пол и воззрился на нее, обхватив руками колени.
      – Браво, – буркнул он. – Публика в восторге.
      А Илья заорал:
      – Что ты вытворяешь, морда?! Ты нас чуть до инфаркта не довела!
      – Ша, бояре! – раздраженно отозвалась Даша, вешая куртку на крючок. – Не падайте в обморок заранее: всему свое время. Идите-ка сюда оба.
      Она стремительно прошла в комнату. Переглянувшись, Глеб с Ильей вошли вслед за ней.
      – Может, удостоишь нас объяснения… – сухо проговорил Глеб, но Даша его прервала:
      – Удостою, любовь моя! Так удостою, что мало не покажется! – Она резко обернулась к Илье. – Сядь на диван и не дыши. У меня с этим Мангустом разборка будет.
      Глеб промолчал. Его фиолетовые глаза гневно сверкали. Но Даша не отвела взгляда. Щеки ее пылали, а изумрудные глаза блестели, будто в лихорадке. Она была прекрасна, как ведьма в полнолуние.
      Садясь на диван, Илья проворчал:
      – Дуська, в твоей родне психов не было?
      – Ни одного, – серьезно ответила Даша. – Имеется, правда, один “клык Змея” по отцовской линии… но об этом в анкете указано.
      Глеб криво усмехнулся:
      – Вступление затянулось, Дарья Николаевна. Публика ждет.
      Казалось, Даша вот-вот заплачет.
      – Эй, публика! – обернулась она к сидящему на диване Илье. – Смотри в оба! И шевели мозгами, если они у тебя еще сохранились! – Даша вновь обернулась к Глебу. – Если сильный боец ударом кулака попадет тебе… допустим, в висок, он сможет тебя убить?
      Илья с шумом выдохнул воздух.
      Глеб ответил, насмешливо прищуриваясь:
      – Безусловно. У меня обыкновенная голова. Но вряд ли кто-то сумеет в нее попасть: ни пулей, ни снарядом, ни тем более кулаком. Никакой ниндзя не сможет меня даже коснуться. Извини, если я тебя разочаровал.
      Чтобы не заплакать, Даша закусила губу.
      – А можно, я попробую? – спросила она после молчания.
      – Ты уже пробовала.
      – Ну еще разок. Можно?
      – Валяй. Если уж тебе так приспичило.
      Даша резко махнула рукой, потом – другой, целя Глебу в физиономию. Разумеется, оба раза она ударила лишь воздух. И, как обычно, движение Глеба неуловимо было для глаз: казалось, он просто продолжает стоять, заложив руки за спину.
      Даша обернулась к Илье:
      – Видел?
      Илья заерзал на диване.
      – Лосева, у меня сейчас крыша поедет…
      – Попридержи ее, Гольдберг: она еще всем нам очень пригодится! – отчеканила Даша и вновь посмотрела на Глеба. – Ладно, Мангуст. Теперь ответь: почему ты отдал Сашу и Таню Колесниковых на растерзание бандитам?
      Брови Глеба взлетели вверх, глаза будто увеличились.
      – Что ты городишь? Я недавно от них и…
      – Так ты у них был?! – закричала Даша. – Был да сплыл! А эта сволочь к ним вломилась, и никто не защитил! Они все мертвы!
      Глеб стал белее полотна.
      – Нет, – замотал он головой, – этого быть не может.
      Из Дашиных глаз наконец покатились слезы.
      – Знаешь, что они с ними сделали?! – продолжала кричать она. – С Танькой, Сашей, бабушкой?! Тебе рассказать?! Хочешь подробностей?!
      – Нет! – закричал Глеб. – Нет! Нет!
      Даша сделала к нему шаг и каждой рукой, по очереди, хлестнула его по искаженному болью лицу. Пощечины прозвучали как выстрелы. Даша обернулась к Илье:
      – А теперь видел? Ниндзя его не коснется, пуля в него не попадет… – Дашу сотрясали рыдания. – Илюшка, я… я никому… слышишь… угробить его не дам…
      Раскачиваясь на диване, Илья обхватил руками голову.
      – Боже мой!.. Боже мой!..
      Между тем Глеб, на щеках которого багровели две Дашиных пятерни, вдруг тихо рассмеялся.
      Перестав рыдать, Даша воззрилась на него в изумлении неописуемом.
      – Как?.. И ты меня не прибьешь?
      Следы от пощечин на лице Глеба рассосались.
      – За что, родная? – вздохнул он. – За то, что ты своей жестокой выдумкой преподала мне урок?.. Спасибо, впредь буду умней. Не понимаю только, зачем надо было для этого ходить в библиотеку.
      Слезы вновь потекли по щекам Даши.
      – Фантастика! Он говорит мне “спасибо”!.. О'кей! Надеюсь, всё остальное пройдет легче. Сядь-ка на диван рядом с Ильей.
      Глеб сел.
      – Что еще ты приготовила? – усмехнулся он.
      – Ничего хорошего, – буркнул Илья. Даша нервно прошлась по комнате.
      – Вы уже определили верхушку змеиной Пирамиды? – спросила она.
      Илья достал из кармана блокнот, раскрыл на нужной странице и протянул ей.
      – Смотри сама.
      Даша внимательно изучила начерченную в блокноте схему. Вверху странички – Змей (Хуан Родригес, президент фонда). От него две стрелки вниз: “глаза Змея” (директор школы Иван Зотов и сенатор Рой Колмен). От каждого “глаза” – еще две стрелки вниз: “клыки Змея” (Виталий Лосев, Марья Шлыкова, Элен Вилье и Сато Абэ). Даша вернула блокнот Илье.
      – Двоих не знаю, – сказала она. И Глеб объяснил:
      – Хуан Родригес (Змей) – господин в смокинге из твоего кошмара. А Черный призрак – это сенатор Колмен.
      Даша задумчиво кивнула:
      – Значит, всех расставили по местам.
      – У тебя возражения? – насторожился Илья.
      – Один пустячок, – отмахнулась Даша, – о нем после. Только что я была в библиотеке и прочла там любопытную книжицу… не книгу даже, а брошюру под названием “Легенда о Мангустах и Змеях”. Автор – некто Григорий Сидоров. Там и телефон его контактный указан. Так вот, милый, в брошюрке этой описано все, что ты нам рассказывал: и о Мангустах, и о Змеях, и о двоичной змеиной Пирамиде…
      – Даш, мне это осточертело! – раздраженно перебил Глеб. – О чем только люди не пишут! О чудесах Бермудского треугольника, о космическом скафандре в рисунках пещерного человека…
      – То есть легенда эта – не более чем совпадение фантазии с действительностью? Правильно я тебя поняла?
      – Нечто в этом роде. Во всяком случае, обсуждать сей опус я не собираюсь.
      Даша достала из кармана джинсов сложенный вчетверо листок.
      – Тогда что ты скажешь об этом? Я кое-что выписала… Вот. “Семь заповедей Одиноких Мангустов, – прочла она громко. – Первая: найди Змея и убей его. Вторая: храни в тайне свою Сущность. Третья: используй свою Силу. Четвертая: не вмешивайся в дела Человечества. Пятая: не принимай от людей помощи. Шестая: воспитай ученика. Седьмая: если устал – уйди”. Ну как, милый, стало интересней?
      Глеб был просто ошеломлен. Он молчал несколько минут. Илья и Даша не сводили с него глаз. Наконец он встал с дивана.
      – Черт побери… – пробормотал он. – Ты записала телефон этого Сидорова?
      – Само собой. Но прежде чем звонить, скажи: не заметил ли ты в этих семи заповедях какой-нибудь ошибки?
      От удивления у Глеба аж рот приоткрылся.
      – Да, – кивнул он, – ошибка в третьей заповеди. Ты прочла: используй свою Силу. А надо “не используй свою Силу без необходимости”. Почти наоборот.
      Даша подошла к нему вплотную и заглянула в глаза.
      – И ты собрался позвонить Сидорову и на эту ошибку указать?
      Глеб с Ильей переглянулись.
      – Ловушка! – воскликнули они одновременно. Даша нервно рассмеялась.
      – Какие умные! Упражняетесь, наверное?!
      Глеб подошел к окну и уставился в густеющие сумерки. Илья задумчиво гладил бородку.
      – Выходит, Змей знает о существовании Мангуста?
      – Неужели? – съязвила Даша. – И как же ты до этого допер?
      Не обратив внимания на ее выпад, Илья продолжал рассуждать:
      – Значит, Змей, по идее, должен был распространить подобные брошюры по всему свету.
      Даша кивнула:
      – Естественно. Только в одних странах она подписана именем, скажем, Джон Смит, а в других, к примеру, Шарль Дюбуа. Молодчина, Гольдберг, продолжай.
      Илья покосился на Глеба.
      – Что ж получается? Они знают о существовании Мангуста и пытаются его вычислить?.. Ничего себе хохмочка! Мангуст охотится на Змея, Змей охотится на Мангуста.
      – Причем заметь, – ввернула Даша, – Змей знает, что Мангуст о нем знает. А наш Мангуст между тем убежден, что Змей в полном неведении. У кого из них, по-твоему, преимущество?
      Глеб застыл, прижавшись лбом к стеклу. Глядя на его напряженную спину, Илья спросил:
      – Но знают ли они, что Мангуст – именно Глеб? Вряд ли, – ответил он сам себе. – Уверены они быть не могут.
      – Но сильно подозревают, – подчеркнула Даша. – Подумай сам: какой отличительный признак Мангуста на первом уровне?
      Илья погладил бородку.
      – Ну… если без всяких там чудес, то… его феноменальная реакция. Особенно в драках.
      – Вот! – Даша подняла вверх указательный палец. – Как по-твоему, дал ли им этот учитель французского пищу для размышлений? Допустим даже, у них в данный момент несколько подозреваемых. Можешь не сомневаться, сэр Майкл Грин среди них лидирует.
      – Погоди, погоди! – Илья вновь покосился на неподвижно застывшего Глеба. – Откуда все же они могли узнать? Если сведения о Мангусте веками держались в секрете и передавались от учителя непосредственно ученику… Где же могла произойти утечка?
      Даша грустно усмехнулась.
      – Спроси у Глеба, он объяснит.
      – Как это? – уставился на нее Илья.
      – Спорить могу, – сказала Даша, – он догадался. Только признаваться себе не хочет.
      Не оборачиваясь, Глеб произнес:
      – Она имеет в виду пропавшего Мангуста – Неудержимого, исчезнувшего после битвы с предшествующим Змеем. Стив предполагал, что оба они погибли…
      – Он тебе так говорил! – выкрикнула Даша. – Он врал!
      Глеб отвернулся наконец от окна. Вместо усмешки у него получилась гримаса.
      – Оригинальная версия. Весьма.
      И вновь по Дашиной щеке покатилась слеза. Даша с досадой смахнула ее ладонью.
      – Это не версия, милый. Ты сам это знаешь.
      Илья перевел недоумевающий взгляд с нее на Глеба.
      – Может, вы и мне, тупице, объясните?
      – Я такой же тупица, – холодно заметил Глеб. – За всеми разъяснениями – к Дарье Николаевне.
      Дашины глаза блеснули сквозь слезы.
      – Конечно, милый. Как скажешь… Ты не задумывался, почему все-таки Стивен Пирс не добил Змея сам, а послал ученика?
      – Даш, мы это уже обсуждали. Он послал Неудержимого, чтобы тот возмужал в бою. Учитель потом горько сожалел об этом и корил себя…
      – Чушь собачья! – крикнула Даша. – Тошнит просто!
      Глеб посмотрел на нее, как на больного ребенка.
      – Ладно. Какую же другую причину ты предполагаешь?
      – Я предполагаю, – кричала Даша, – что твой разлюбезный учитель не убивал Змея ни в прошлый, ни в позапрошлый раз! Я предполагаю, что сегодня мы имеем не возрожденного, а очень старого Змея, живущего уже черт-те сколько лет!
      Глеб хмыкнул:
      – Допустим. Но почему, по-твоему, Стив его не убивал? Силенок не хватило, струсил?.. В таком случае почему Змей оставил в живых Мангуста? Из гуманности?.. И почему Неудержимый выложил Змею нашу подноготную? Под пытками? Или Змей его купил?.. Но пытки Мангусту не страшны, а купить… Скажи, родная, чем Змей может прельстить Мангуста, могущество которого столь велико, что… – Глеб со вздохом махнул рукой. – Видишь, сколько вопросов. А у тебя одни фантазии.
      – Да, Лосева-Грин, – кивнул Илья, – тебя просто понесло.
      Дашины слезы высохли.
      – Слушайте, умники! – Она в досаде притопнула ногой. – Еще одна моя фантазия – и вопросы снимутся сами собой! Твой учитель, милый, не убил Змея ни в прошлый, ни в позапрошлый раз не потому, что струсил, а потому что он этого Змея пожалел! Погоди возражать! Допустим на минуту, что Змей этот был женщиной! Очень красивой женщиной! Ну-ка задавай теперь свои вопросы!.. Дважды Стив Пирс не решался убить Змею, а в третий раз послал ученика, надеясь, что тот окажется более стойким к ее чарам. Как тебе моя фантазия?.. Неудержимый ваш просто-напросто сбежал с красавицей Змеей, и плодом их страсти явилась вот эта самая брошюра. Неудержимый ведь знал, что ты лежишь в колыбельке, и терпеливо ждал, пока умрет ваш учитель. Ныне ты единственный, кто мешает им построить идеальную змеиную империю. Так не хочешь ли позвонить по указанному телефону и произнести: “Здравствуйте, я Мангуст. У вас там ошибка в третьей заповеди”. Они так рассчитывают на твой идиотизм!
      Даша умолкла, тяжело дыша.
      Илья обалдело привстал на диване.
      На губах Глеба проступила слабая улыбка.
      – Ты не хочешь ко мне подойти? – тихо проговорил он.
      – А можно? – Даша бросилась к нему. Они обнялись и замерли.
      И Глеб задумчиво произнес:
      – Перед уходом Стив сказал: опасайся женщин. Это наставление еще тогда показалось мне… несколько неуместным.
      – Только жалкий намек, – всхлипнула Даша. – Твой учитель классно тебя подставил. Разбирайся, мол, как хочешь, а я из этой жизни линяю.
      Глеб со вздохом пожал плечами:
      – Стив был очень самолюбив. Представляю, какой ад он в себе носил.
      Даша заколотила кулачками по спине Глеба.
      – Нет! Нет! Нет! Ад он приготовил для тебя! Он был обязан…
      – Ладно, оставим это, – прервал ее Глеб. – Теперь многое прояснилось, можно и пообедать.
      Отстранившись, Даша бросила на него удивленный взгляд.
      – У тебя есть аппетит?
      – Зверский. Дашка, я тобой горжусь.
      Даша вновь к нему прижалась. Сидящий на диване Илья деликатно покашлял.
      – Старик, если не секрет, – решился встрять он, – что у тебя там прояснилось?
      Обнимая Дашу, Глеб загнул за ее спиной палец.
      – Первое: стало понятно их поведение – суматошное, агрессивное и непоследовательное. Они охотятся, выслеживают и в то же время боятся. Второе, – Глеб загнул еще палец, – теперь ясно, почему Виктория Бланш не поддалась на провокацию с пожаром.
      – Она слишком хитра и осторожна, – ввернула Даша. – Интересно, сколько ей лет?
      Глеб чуть подумал.
      – Ну, если прикинуть… Стиву было 1647, а ей… вероятно, плюс-минус сотня.
      Илья присвистнул.
      – Неслабо! Но почему вы оба так уверены?
      – А больше просто некому, – ответила Даша. – Она Змея, а Хуан Родригес, директор фонда, исчезнувший Мангуст.
      Глеб кивнул:
      – Схема наша в принципе сохраняется. Только Родригес в ней не Змей, а Неудержимый в роли Змея. Таланты поддерживает, каналья. А фотомодель Виктория всегда на виду: надежней не спрячешься. Ловко придумано.
      – С доказательствами у нас слабовато, – посетовал Илья. – Как-то все слишком лихо.
      Глеб усмехнулся:
      – Не для суда работаем. Невинные не пострадают, гарантирую. И последнее, – он загнул третий палец, – стало понятно, почему они так взялись за Дашку. Дело тут, конечно, не в детском ее расследовании. Просто она со своей красотой для Змеи – точно кость в горле. И в смысле стратегии, и чисто по-женски.
      Даша деловито уточнила:
      – То есть я как бы встала между Змеей и последним Мангустом, которого она в случае поражения могла бы нейтрализовать уже испытанным способом. Хрен ей в нос!
      – Я ей сочувствую, – хихикнул Илья. – Бедная Змея.
      – В общем, так, – подытожил Глеб, – быстренько обедаем и составляем план операции, состоящей из двух этапов: переполох в стане врага, затем мой звонок по номеру телефона, указанного в брошюре.
      Даша показала ему кукиш:
      – Вот тебе звонок!
      – Полный кретинизм, – поддержал ее Илья. Отмахнувшись, Глеб устремился на кухню.
      – Идите к чертям, я есть хочу! – С этим словами он распахнул холодильник и стал решительно метать продукты на стол.
 
 
 
 

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
МАНГУСТ