В Измайлово мы неслись на моем «жигуленке». На сей раз я поменял сладкую парочку местами: Светлана сидела рядом со мной, а Стас вольготно расположился сзади. Но перемещения эти лишь заставили вспомнить басню Крылова: «А вы, друзья, как ни садитесь…» Молчание царило глухое. О погоде говорить было нечего: погода была отличная. Потому и приехали мы вовремя, даже немного пораньше. Я припарковался среди иномарок, на фоне которых «жигуленок» мой смотрелся заморышем.
      – Куда теперь? – осведомилась Светлана.
      Стас, конечно же, не замедлил ответить:
      – Тебя отведут. Не заблудишься.
      – Спросить нельзя?
      – Желательно по делу.
      Что ж, хоть какое-то общение. Можно считать его разминкой.
      Выйдя из машины, мы направились в парк. Солнце далеко перевалило за полдень, однако держало небо и землю под контролем. В эту июльскую субботу народу в парке было навалом, и мысли капитана Сычовой, разумеется, приняли естественный ход.
      – Мы никого тут не зацепим? – обеспокоилась она. – Вдруг заварушка начнется?
      Рыжий тотчас отреагировал:
      – Что бы, Свет, мы делали без тебя? Бойню бы тут устроили, кретины.
      – Стас, что ты цепляешься? Только скажу слово…
      – Не сотрясай воздух, Свет. Не то контузит, чего доброго.
      Тянуло на них рявкнуть. Но толку в этом я не видел и потому сдерживался. Мы бойко продвигались к месту, указанному Васей. Хотелось надеяться, что место выбрано удачно.
      И на сей раз надежды мои оправдались. Выполнив необходимые маневры на дорожках парка, мы вдруг очутились в такой глухомани… Тайга, не тайга – но и на зону отдыха не шибко смахивает. Тропинка привела нас к утрамбованной площадке, окруженной деревьями. Солнышко светит, птички поют, а гуляющей публикой даже не пахнет. Если, разумеется, не считать за таковую Васю с четырьмя громилами и Толяна, прикованного наручником к одному из них. Василий нынче сделал все, дабы избежать прокола. При нашем приближении он белозубо улыбнулся:
      – Принимай, Михалыч, посылку. Упакована, без понтов. – Он неодобрительно взглянул на Светлану. – А менты зачем? С ментами у нас дел нету.
      – Ну да, заливай. – Я пожал ему руку чуть сильнее обычного. – Куда вы без ментов?
      Ойкнув, Василий присел.
      – Ты че, Француз? Пальцы раздавишь.
      – Чтоб служба медом не казалась. – Я отпустил его руку.
      Вася тряхнул побелевшей кистью.
      – Ну ты, блин, буйвол. – Он улыбнулся Стасу. – Привет, Рыжий! Дерешься еще за бабки?
      Светлана бросила на Стаса удивленный взгляд.
      Веснушки Стаса покраснели.
      – Нет, – ответил он Василию. – Не до того теперь.
      Мордоворот, скованный с Толяном, пробасил:
      – Жаль. Ты убойно дрался.
      Похоже, они готовы были предаться воспоминаниям. Между тем плененный Толян (в спортивном костюме, все такой же коренастый и румяный – только с фонарем под глазом) со скучающей миной таращился в облака.
      – Освободите его, – сказал я Васе, – и отойдите шагов на сто. Мы тут побазарим.
      Вася кивнул:
      – Без проблем. Отомкни его, Кныш.
      Кныш с сомнением вертел в пальцах ключ от наручников.
      – А он это… ноги не сделает?
      Василий усмехнулся:
      – От кого? От Француза?
      Кныш бросил на меня оценивающий взгляд и нехотя освободил Толяна. Затем Вася, выполняя мое указание, отвел братков по тропинке, и они встали неподалеку в карауле. На окруженной лесом площадке остались мы трое и Толян.
      – Привет, Стас! Как устроился? – произнес он как ни в чем не бывало.
      – Нормально, – ответил Стас.
      Светлана вновь взглянула на него с удивлением. Она была озадачена его знакомствами.
      – Не женился? – допытывался Толян.
      – Пока нет. – Стас нервничал, и понять его было можно.
      Встреча была тягостной, следовало предельно ее сократить.
      – Брось травить, – обратился я к Толяну. – Думаешь сбежать? Попробуй.
      Он ухмыльнулся. Фингал под глазом делал его ухмылку шутовской.
      – Однажды пробовал, хватит.
      – Может, ответишь на вопросы? – предложил я.
      С той же ухмылкой он кивнул:
      – На любые. Обойдемся без пыток.
      Что ни говори, в подонке этом был своеобразный шарм.
      – Работаешь на майора Остапчука? – спросил я. – Именно ты надоумил его подписываться кличкой Француз?
      Помедлив, Толян полюбопытствовал:
      – Откуда знаешь про Остапчука?
      – Не важно, – ввернул Стас. – Отвечай на вопрос.
      Толян примирительно вскинул руку:
      – О'кей. Насчет Француза идея моя. Чем плохо? Я знаю, Глеб, до тебя никому не добраться. А пока то да се, можно неплохо маневрировать. Одного я не учел – того, что Володька Остапчук окажется психопатом-мокрушником. Конечно, Глеб, ты вряд ли мне поверишь…
      – На Петровку ты звонил? – перехватила инициативу Светлана. – Ты назвал бар при кафе «Амброзия» и описал внешность Француза?
      Толян изобразил, будто снимает шляпу:
      – Да, Сычиха, это был я. Наши плохие парни тебя уважают, потому и пытаются зарыть. Но у них это не выходит, оттого они уважают тебя еще больше. А теперь, Сычиха, когда ты под защитой Мангус…
      – Язык вырву! – гаркнул я.
      Толян вновь поднял руку.
      – О'кей. Какие еще вопросы?
      Светлана опустила взгляд.
      – Лейтенант Гномкин вами куплен?
      Брови Толяна приподнялись:
      – Кто куплен? Серега? Да он наш с потрохами! Остапчук жил с ним по соседству, спас его как-то в драке. Потом тренировал в боевых искусствах. Гном за него готов…
      – Врешь, гад! – прошипела капитан Сычова.
      Толян нимало не смутился:
      – Сколько лет тебе, девочка? Проснись. Если б не майор Остапчук, Серега давно бы свалил из органов. Но Володя сказал: «Служи, Гном. Пригодишься…»
      – Врешь! – Капитан Сычова бросилась на Толяна.
      Стас ее удержал.
      – Свет, подумай: все совпадает.
      Светлана вырвалась из его мощных рук:
      – Отвали на хрен! Я в асфальт его закатаю!
      Толян скорчил гримасу:
      – Уймите эту суку.
      Стас негромко сказал:
      – Ну ты, чмо. Скажи про нее хоть слово.
      Брови Толяна опять полезли вверх. Вероятно, мои тоже. Братки в отдалении с интересом таращились в нашу сторону. Я процедил сквозь зубы:
      – Стас, отпусти Свету. Света, прекрати истерику. – И, дождавшись, пока оба они выполнят мою просьбу, обратился к Толяну: – Сдашь мне Остапчука или…
      – С удовольствием, – кивнул с ухмылкой Толян. – Писец атаману!
      Это был сюрприз. Светлана и Стас приоткрыли рты.
      – Что же мы стоим? Пошли. – Я шагнул с площадки на тропу.
      Толян остановил меня:
      – Минутку, Глеб. Можно с тобой с глазу на глаз?
      Я взглянул на часы.
      – Только в темпе. – Мы отошли в сторонку.
      Светлана встревожилась:
      – Вдруг он правда сбежит?
      – Скорее земля провалится, – буркнул Рыжий.
      – Стас, честно, я не поняла…
      – Пока ты поймешь, Свет, ночь наступит. Стой спокойно.
      Я выжидательно посмотрел на Толяна. И тот проговорил тихо:
      – Может, отпустишь меня… потом?
      Я смотрел на него в упор:
      – Однажды я тебя отпустил. Глянь, что получилось.
      Он шумно вздохнул:
      – Значит, убьешь?
      Вопрос был щекотливый. Можно сказать, мучительный. Однако отвечать на него не пришлось.
      Из ветвей дерева донесся чуть слышный хлопок, и Толян с изумлением на румяном лице осел на землю. Во лбу у него появилась аккуратная дырочка. Не успел я обозвать себя последним идиотом, как раздался второй выстрел, на сей раз в меня. Затем густая крона липы затрещала, и человек в камуфляже, уронив снайперскую винтовку, рухнул вниз. Лоб его, очевидно, украшен был такой же дырой, как у Толяна: сработала моя защита. А мозги, черт бы Меня драл, не сработали! Недооценил я тебя, майор шестого спецотряда.
      Будто в замедленных кинокадрах, ринулись ко мне Светка со Стасом. И по тропинке бежал Вася с четырьмя громилами. А я смотрел на распростертого у ног Толяна, Мысленно прокручивая «что было бы, кабы…». Если б я допер выставить защиту и Толяну, с Остапчуком сегодня было бы покончено. Если б снайпер, ограничась Толяном, не стрелял в меня, он остался бы жив и опять же привел бы меня к Остапчуку. Если бы снайпер выстрелил сначала в меня, остался бы жив Толян, что благополучно привело бы нас… Что толку сетовать на судьбу? Все случилось именно так, как случилось. И следовало исходить из этой реальности.
      Стас опустился перед Толяном на корточки, приложил палец к его сонной артерии и убедился, что мертвее не бывает. Еще бы. В противном случае я бы уже поднял «покойничка» на ноги.
      Капитан Сычова вцепилась в мою рубаху и принялась трясти:
      – Ты не ранен?! Говори, не ранен?!
      – И не убит, – буркнул я. – Свет, оторвешь пуговицы.
      Тут подоспел Василий с братками.
      – Глеб Михайлович, что за херня?
      Я кивнул на лежащего у дерева снайпера.
      – «Хвоста» привели. Да еще какого.
      Вася мигом оценил обстановку:
      – Ексиль-моксиль, как же он… Быть не может, без понтов!
      Они заспорили между собой, точно гуси на своем гусином языке. Начались выяснения, кто лажанулся и по какой причине: привычные поиски крайнего. Я отчеканил:
      – Вот что, соколы: дуйте отсюда. Чтоб через минуту были на Аляске.
      Предложение это амбалам явно понравилось. Лишь Вася выразил озабоченность:
      – Михалыч, а как же… – Он перевел взгляд с одного трупа на другой.
      – Мои проблемы. Сваливайте.
      И они чесанули по тропе так сноровисто, что по обе стороны закачались деревья.
      – На Петровку надо позвонить, – сказала Светлана.
      – Первым делом, – ехидно отозвался Стас. – Других забот нет.
      Лица обоих выражали растерянность.
      Не знаю, что читалось на моей физиономии, но раскисать, черт возьми, я не имел права. И я сказал Светлане:
      – Делаешь два звонка. Один Калитину: ему грехи надо замаливать. – Я указал на трупы Толяна и снайпера. – Пусть оприходует обоих. Второй звонок – лейтенанту Гномкину. Назначь экстренную встречу. Вышла, мол, на Остапчука, но Калитину не доверяешь. Гномкина срочно берем за жабры: теперь он наша единственная ниточка.
      – А если они окажутся рядом, Калитин и Гном? – уточнила Светлана. – Разговор может не получиться.
      Стас раздраженно ответил:
      – Ты звонишь каждому на сотовый. Если они рядом, любой из них постарается как-то замаскировать разговор с тобой.
      Я кивнул:
      – Леше звони прямо сейчас по мобильнику Стаса. А Сереге, с предосторожностями, из автомата.
      Стас протянул Светлане мобильный телефон. Светлана сердито предложила:
      – Может, не будем торчать здесь и любоваться пейзажем? Говорить я могу на ходу.
      Это было резонно. Прогулочным шагом мы двинулись по тропинке, оставив позади два трупа. Легко дозвонившись майору Калитину, Светлана доложила оперативную обстановку и, судя по отрывочным репликам, нашла понимание и поддержку.
      – Конечно, Леш, работаем вместе, – заверила она в итоге. – Докладывать буду лично тебе… Не нуди, Леш. Обещай Жмыхову, что принесешь ему Француза в целлофане.
      Переговорив с непосредственным начальником, капитан Сычова малость воспряла духом. И на этом подъеме сняла трубку ближайшего таксофона и набрала номер Гномкина. Здесь, однако, все оказалось непросто. Младший по званию упорно допытывался, откуда Сычиха звонит и кто с ней рядом. Светлана столь же упорно ему вдалбливала, что она одна и звонит из автомата, подтверждением чего могут служить городские шумы. Гномкин вроде успокоился или сделал вид, что успокоился. Но при упоминании об экстренной встрече его опять заколдобило. Лейтенант мямлил что-то о своей занятости, о плотном графике, о некомпетентности руководства, однако Света, можно сказать, вцепилась в него зубами. И в итоге славный парень Серега попросил перезвонить минут через десять: надо, мол, переговорить с Калитиным, уточнить распорядок. Валяй, согласилась Света, уточняй.
      Повесив трубку таксофона, она помассировала живот:
      – Есть хочется.
      Рыжий, конечно же, не мог этого пропустить:
      – Вижу, ты не теряешь аппетита.
      – А из-за чего терять? Из-за Толяна, что ли?
      – Из-за того, к примеру, что не можешь поймать Остапчука.
      Светлана скосила на него серые глаза:
      – Стас, иди на хрен.
      Я двинулся к «жигуленку».
      – Поехали. Дома перекусим.
      – А звонок? – всполошилась Светлана.
      – Телефонов в Москве достаточно, – бросил я через плечо. – Остановимся и позвоним.
      Это решение, в принципе, было оптимальным. Рыжий признал скрепя сердце:
      – Перекусить, в общем-то, не мешает.
      Сычиха метнула на него испепеляющий взгляд.
      В машину сели в прежнем порядке: Светлана – со мной рядом, Стас сзади. Во избежание недомолвок я сказал:
      – Ребята, ваша милая грызня взбесит и святого. А я не святой. Думаю, вы с этим согласитесь.
      Возражений не последовало, и назначенные Гномкиным десять минут мы ехали, что называется, бесконтактно. Затем притормозили у таксофона, и Светлана вновь позвонила товарищу по сыскной работе.
      Беседа на сей раз была дружеской и, главное, лаконичной. Встретиться со Светой сегодня Серега не мог никак, к великому его огорчению. Сколько на него, лейтенанта, дел навалили – жуть прямо. А вот завтра, часиков в двенадцать дня, можно бы… нет, просто необходимо многое обсудить. И желательно без посторонних. При современной технике слежки встречаться на улице – полное безрассудство. Есть одна тихая квартирка, чистая, нигде не засвеченная. Нужно только держать язык за зубами, чтоб начальство о ней не пронюхало.
      – Само собой, – согласилась Света. – Диктуй адрес. – И вслед за лейтенантом повторила адрес вслух, как бы записывая. – На чем, на чем, – хмыкнула она в трубку, – на магазинном чеке… Ну да, учи меня! Не дергайся, Гном: чек я съем на ужин. Кроме шуток… Ладно, до завтра. – Повесив трубку, она помрачнела. – Глухое же местечко он выбрал.
      Рыжий мрачно взъерошил свои кудри:
      – Адрес я запомнил.
      – Я тоже, – кивнула Светлана.
      А уж обо мне и говорить нечего. Мы вновь погрузились в машину и помчались к Дашкиному дому. Есть хотелось жутко. Чтоб как-то заглушить голод, я прокручивал в мыслях свои проколы. Но голод, как ни странно, от этого лишь усиливался. Благо жара немного ослабла, и вести машину при ветерке было приятно.
      – Остапчук знает, что Гном пробит, – сказала Светлана. – Голову даю на отсечение.
      Стас тут же съязвил:
      – Ну да, зачем тебе голова? – И, не дождавшись реакции на свое остроумие, поинтересовался: – С чего это тебе взбрело?
      – Что Толяна взяли, он знает, – объяснила Светлана. – Даже киллера успел наладить. А Толян про Гнома вряд ли станет молчать.
      – Свет, Толяна взяли бандиты. Что за дело бандитам До сраного лейтенанта МУРа? Не думаю, что Остапчук просечет.
      – Бандиты, Стае. Но какие? Те самые, что организовали Толяну встречу с Французом. Толян в бар не явился. Трудно ли догадаться, что Француз станет его разыскивать через этих же бандитов?
      – Ну, в общем-то…
      – Остапчук обязан предположить, что Француз пробил Гнома. А поскольку Француз, – Светлана покосилась на меня, – как бы защищает Сычиху… Что должен думать Остапчук?
      Помолчав, Стас вздохнул:
      – В таком случае, Свет, завтра тебя ждет ловушка. Сто пудов.
      – Да ну? – скривила губы Светлана.
      Захотелось их ободрить.
      – Надеюсь на ловушку, – признался я. – Тогда мы разом их накроем. Как сказал Сократ, без понтов.
      Светлана скосила на меня глаза:
      – Оружие, само собой, не в счет? В нас оно не выстрелит?
      Ответил за меня рыжий:
      – Ты не подсадная утка, Свет. Зря ты так думаешь.
      Светлана сердито на него оглянулась:
      – Прикрой фонтан, Стас!
      – Свет, не хами: не на рынке.
      – А ты не мели эту хрень!
      «Господи! – застонал я мысленно. – О господи!»
      Чертовски хотелось есть.

      Явочная квартира встретила нас умопомрачительными ароматами. Оказалось, на Дашку снизошло вдохновение: нас ожидали суп и котлеты. Лица аналитиков при этом лучились самодовольством, чего нельзя было сказать о наших угрюмых физиономиях.
      – Облом, – тотчас определила Дашка. – Мойте руки. За едой расскажете.
      Спорить никто не стал. Так как Дарья с Ильей уже пообедали, мы легко поместились за кухонным столом. Таким образом, команда разделилась. Аналитики, сидя в сторонке, внимали докладу оперативников, которые мрачно поглощали пищу и столь же мрачно смотрели на мир. Трупы Толяна и снайпера, готовая ловушка для Светланы и прочие прелести жизни аппетит нам не портили, но и настроение, разумеется, не поднимали.
      Выслушав наш сухой отчет, Илья с Дашкой не тратили время на «ахи» да «охи», а с ходу взяли быка за рога.
      – Ловушка-то ловушка, – пробормотала моя жена. – Но в чем она состоит?
      – Хороший вопрос, Дуська, – кивнул Илья. – Отличный вопрос, чтоб я так жил!
      Стас замер с надкушенной котлетой на вилке. Я также перестал жевать в ожидании каверзы. И Светлана озвучила наши мысли:
      – Что вы имеете в виду, конкретно?
      Дашка ответила:
      – Остапчук отморозок, но не тупица. Если он знает, что мы знаем…
      – …тогда он знает, что мы догадываемся о ловушке, – подхватил Илья.
      Повисло молчание. Хлопнув пятерней по столу, Рыжий в досаде проглотил котлету.
      Светлана вдохнула и выдохнула.
      – Ну, зеленоглазка… готовишь ты обалденно.
      Я пристально смотрел на расходившихся аналитиков.
      – И что, по-вашему, он замышляет?
      Соседи по школьной парте переглянулись.
      – Кабы знать, – пожала плечами Дашка.
      – Во всяком случае, – уточнил Илья, – ловушка будет непростой.
      – Утешили, – хмыкнула Светлана.
      Я хмуро подвел итог:
      – Как бы то ни было, ничего другого у нас нет. Или у вас есть идеи?
      Дашка промолчала.
      Илья усмехнулся в бороду:
      – Старик, наше дело – сказать.
      – Сказали. – Я отодвинул тарелку. – Большое спасибо. Что там с несчастными случаями? Судя по качеству котлет, времени вам хватило.
      Изумрудные Дашкины глаза заискрились. Она показала мне язык. Илья продолжал усмехаться.
      – Старый муж, грозный муж. Подай на развод, Дуська.
      Света нацелила в него вилку:
      – Схлопочешь, борода!
      Илья с Дашкой заговорщицки переглянулись.
      – Вы нащупали след Внушателя, – предположил я. – Угадал?
      Илья поерзал на табурете.
      – Ну, в определенном смысле…
      – Какой на фиг след?! – не выдержала Дашка. – Мы нашли его самого!
      Вновь повисло молчание. На сей раз полное надежд.
      Светлана выдохнула:
      – Ну, зеленоглазка…
      – Знаю, – отмахнулась Дарья. – Готовлю обалденно. И тебя научу.
      Илья прыснул, Стас хмыкнул, а я спросил затаив дыхание:
      – Ошибка исключена?
      – Ха! – Дашка ткнула Илью в плечо. – Чтоб он так жил! – Она устремилась к двери. – Ну-ка, пойдем!
      Заинтригованные, мы последовали за ней.
      В комнате на письменном столе были разложены листы компьютерных распечаток. Илья и Дарья, как два профессора, встали по одну сторону стола, а мы – по другую, как школяры.
      – Нам повезло, – скромно объявил Илья. – Дуська сразу нащупала…
      – Брось, – перебила Дашка. – Если б ты не сообразил вернуться на несколько лет…
      – Большое достижение! – отмахнулся Илья. – Если б ты не запомнила, кто вел расследование…
      Начались галантные препирательства, грозящие затянуться. Ни один из ученых коллег не желал присвоить себе открытие.
      – Ребята, – вмешался я, – вы сколь умны, столь и благородны. Ближе к делу.
      Илья со вздохом приступил к изложению:
      – Была некая строительная фирма, «Высотка» называлась. Гендиректор этой фирмы выпал из окна седьмого этажа…
      – Гольдберг, – встряла Дарья, – оттолкнись от студентов.
      Илья нахмурился:
      – К бениной маме студентов. Так мы до ночи не закруглимся.
      Дашка настаивала:
      – Начнешь с «Высотки», потеряешь нить.
      – Черт с ней, с нитью, – не уступал Илья. – Главное, кто Внушатель.
      Пришлось вновь призвать аналитиков к порядку:
      – Ребята, этак мы и нить потеряем, и до ночи не закруглимся. Пусть говорит кто-то один. Без подробностей, конспективно.
      Илья изобразил поклон.
      – Давай, Лосева-Грин. Уступаю честь.
      – Лучше ты, Гольдберг. Без подробностей я не умею.
      Я обернулся к Светлане:.
      – Сейчас я их пристукну. Сколько мне дадут?
      Светлана пожала плечами:
      – Как представить дело. Могут и оправдать.
      Наивно было бы рассчитывать, что двое этих умников так вот с бухты-барахты начнут излагать суть дела. Сперва они, опять же наперебой, объяснили принцип своих поисков. Информация о несчастных случаях, оказывается, содержалась в файлах в двух вариантах, причем вперемешку: случаи, когда уголовное дело заводилось, затем прекращалось «за отсутствием состава», и случаи, когда Дело не возбуждалось вообще. В первом варианте, кроме фамилии пострадавшего и обстоятельств его гибели, фиксировалась фамилия следователя, закрывшего дело. Во втором варианте – лишь описание происшествия Что ж, это было любопытно. Но далее, когда Илья с Дащкой принялись наконец выстраивать свой сюжет, стало гораздо интересней.
      Около десяти лет назад два студента геологического факультета МГУ проводили какие-то опыты с кристаллами кварца. Один из них свалился вдруг в шахту неисправного лифта и расшибся в лепешку. Имя бедолаги значения не имеет, так как он, очевидно, ни в чем не замешан. А вот второй студент, оставшийся в живых, звался Дьяковым Львом Савельевичем.
      – Запомни это имя, – нахмурился Илья. – Талантливый оказался парнишка. Вундеркинд.
      Итак, по факту гибели студента проведено было следствие, но дело закрыли. Лева Дьяков, приятель погибшего, в шахту сокурсника не толкал и чист был как стеклышко. А через четыре года директор строительной фирмы «Высотка» выпал из окна на глазах двоих сотрудников и секретарши. Дело открыли и тут же закрыли, поскольку все три свидетеля стояли насмерть: директор прямо на глазах сошел с ума.
      – Теперь вопрос. – Илья поднял палец. – Кто был одним из свидетелей?
      – Студент, – вырвалось у меня.
      Илья кивнул.
      – Да, Лев Савельевич Дьяков. Только уже не студент, а старший менеджер. Может, совпадение? Тогда еще вопрос: кто вел следствие по обоим эпизодам?
      На сей раз продуктивных идей в голову не приходило. Стас молчал, поедая Илью глазами. А Светлана разозлилась:
      – Не тяни резину, Илюха! Бороденку выщиплю!
      Илья обвел нас взглядом:
      – Так-таки никаких догадок?
      Дашка пнула его коленом и, посмотрев на меня в упор, отчеканила:
      – Следствие в обоих случаях вел Виталий Матвеевич Анисимов, в те годы – полковник. Еще одно совпадение.
      Да уж, не слабо. Вот, стало быть, по какой причине замминистра МВД звонил генералу Рюмину со свежим анекдотцем. Казалось бы, кто раскопает и, главное, кто поверит в подобную дребедень? Однако засуетился.
      – Может, и совпадение, – усомнился Стас.
      Светлана хмуро уточнила:
      – Какой Анисимов? Наш Анисимов?
      – Давайте подумаем, – предложила Дашка. – Лев Савельевич Дьяков – студент, а затем менеджер – нигде далее не фигурирует. То есть как бы исчезает со сцены. Несчастные случаи, разумеется, продолжают происходить, но уже не в его присутствии. Полковник Анисимов в этих файлах тоже больше не всплывает: несчастные случаи не расследует, будто потеряв к ним интерес.
      – Дуська, бикицер! – Илья достал из кипы листок со своими пометками.
      Дарья выхватила у него лист.
      – Дай хлебнуть славы, Гольдберг.
      – Мало тебе? – вздохнул Илья.
      Дашка обняла его за плечи.
      – Конечно, это Илюшкино открытие. Эти три фамилии ничего мне не сказали. Внимание, Светка: ты наш эксперт. Валентин Петрович Попов, полковник МВД пять лет назад сорвался в машине с обрыва. Полковник был здоров, трезв, и автомобиль был в полном порядке. Несчастный случай. Далее. Николай Николаевич Ткаченко, генерал-майор МВД, три года назад захлебнулся, принимая ванну. Несчастный случай. И, наконец, Александр Васильевич Еланский, генерал-лейтенант МВД, свернул себе шею на горных лыжах в прошлом году. Несчастный случай. Ну как, Свет? Говорят тебе что-то эти фамилии?
      – Дай-ка. – Взяв у Дашки листок, Светлана вперила в него взор. Затем, побледнев, присела на стул.
      – Вот этого не знаю, – ткнула она пальцем в записи. – Полковника в смысле. Но генерал-майор Ткаченко, провалиться мне… Анисимов занял его место в Главке А Еланский был главным конкурентом Анисимова на пост замминистра.
      Дашка обвела нас сверкающим взглядом.
      – Комментарии нужны?
      Мы безмолвствовали, словно отдавая дань жертвам. Немая сцена была короткой, но выразительной. Между тем мысли мои неслись, как на скачках с препятствиями.
      – Стало быть, – пробормотал я, – замминистра Анисимов использует ЛСД в карьерных целях. Таким вот образом.
      Рыжий посмотрел на меня удивленно:
      – С чего ты взял?
      Я кивнул на распечатки:
      – Из контекста.
      – Не понял.
      Светлана раздраженно вмешалась:
      – Стас, что, по-твоему, значит ЛСД?
      – Свет, – ощетинился Рыжий, – по-моему, это наркотик. А по-твоему?
      – По-моему, Глеб имел в виду имя: Лев Савельевич Дьяков. Это ЛСД, но не наркотик.
      Веснушки Рыжего покраснели.
      – Айм сори, не въехал.
      Светлана встряхнула листок с фамилиями.
      – Ни хрена ведь не докажешь! Наведенные галлюцинации, блин, фантомы… Кто в это поверит?!
      Дашка твердо проговорила:
      – Свет, мы никому ничего не будем доказывать.
      Илья усмехнулся в бороду:
      – Даша Лосева на тропе войны. Спасайся кто может.
      – Гольдберг, – вздохнула Дашка, – сейчас я сделаю тебе обрезание. Посредством ножовки, без анестезии.
      – Врешь, – парировал Илья, – у тебя нет ножовки. Ты, как наше правительство, даешь обещания, не имея инструмента для их реализации.
      Все рассмеялись.
      – Что ж, – заключил я, – осталось лишь узнать адрес этого ЛСД, и дело можно считать закрытым.
      Светлана приподнялась на табурете.
      – Запросто! – щелкнула она пальцами. – Адрес я пробью вот так!
      Стас постучал себя по лбу.
      – По вашим каналам? Свет, что у тебя с головой?
      Светлана в досаде села.
      Я утешил их:
      – Адрес узнаем через ФСБ.
      Рыжий протянул мне мобильник:
      – Давай. Сгораю от нетерпения.
      Взяв телефон, я набрал домашний номер генерала. Трубку никто не поднял. Тогда я позвонил в кабинет на Лубянку. Там тоже была тишина: суббота все же. Набрав мобильный номер генерала, я" услыхал: «Абонент временно недоступен»… На всякий случай перебрав все номера сначала, я получил тот же результат. С нарастающим чувством тревоги я вернул телефон Стасу.
      Тревога моя, конечно же, передалась жене. Она не сводила с меня взгляда.
      – Нигде нет?
      Я развел руками:
      – Суббота.
      – Думаешь, с ним тоже…
      – Даш, ничего такого я не думаю. Поехали, перезвоним ему из дома.
      Все разом засобирались.
      Сложив в стопку распечатки несчастных случаев, Илья спросил:
      – Завтра в десять, как обычно?
      – В одиннадцать, – поправил я. – Гномкин готовит ловушку к двенадцати, так что успеем.
      – Если не опоздаешь к одиннадцати, – уколол меня Рыжий. – Ладно, Илюха, погнали. Дел невпроворот.