Никого над нами - Шанс на независимость

Василий Головачев

Шанс на независимость

Пытка ожидания

1

Роман никогда не был в Брюсселе и ориентироваться в нём не мог. К счастью, Ылтыын напомнил ему об этом ещё до старта с крыши отеля «Марина Бей Сэндс», и Волкову хватило терпения не мчаться в неизвестность сломя голову, а сначала изучить предполагаемое место действия. Хотя душа рвалась, звала любимую и ждать не хотела.

Необходимую информацию они получили по Интернету: в сумке запасливого шамана Юри нашёлся работающий айпод. Устроившись после боя с Мессиром и Гловитцем в одном из пустующих модулей отдыха на крыше отеля, нашли сведения о Брюсселе, затем об Интерполе и несколько минут переваривали прочитанное.

– Селение на болоте, – хмыкнул эскимос, имея в виду, что именно так название столицы Бельгии звучало в переводе с нидерландского.

Роман пропустил слова друга мимо ушей. Его занимал один вопрос: где в Брюсселе искать Юну. Данные о возникновении города и его история мало интересовали. Хотя в другое время он не без удовольствия изучил бы достопримечательности нидерландской столицы.

Единственное, что зацепило чувства, было не первое упоминание о поселении – девятьсот девяносто шестой год новой эры, а его архитектура, выполненная в «истинно» готическом стиле и стиле барокко. Виды архитектурных ансамблей Брюсселя – Гран-плас и Лакен действительно впечатляли.

– Почему Гловитц выбрал Брюссель? – задал вопрос Роман не столько Ылтыыну, сколько самому себе. – Ведь штаб-квартира Интерпола находится в Лионе.

– В Брюсселе находится штаб-квартира Бельгийского национального бюро Интерпола, – ответил Юря. – А Гловитц – замдиректора этого бюро.

– Ты знаешь, где оно расположено?

– Не знаю, но могу предположить: либо в Ратуше, либо во Дворце Правосудия, неподалёку от королевской резиденции.

– Изумительно точные координаты, – сказал Роман с сарказмом.

Ылтыын открыл рот и закрыл: мимо просеменила смуглолицая девушка в бело-синем халатике из обслуживающего персонала отеля.

Однако Волков продолжал «отводить глаза», и проникших на верхнюю «палубу» отеля непрошеных гостей никто не видел.

– В-портал сам нас вынесет куда надо.

– Прямо в лапы Гловитца и его подручных.

– У тебя есть другое предложение?

Роман поднял лицо к безмятежному голубому небу, страстно желая вынырнуть из этого кошмара.

Ылтыын сочувственно сжал его локоть.

– Мы можем отказаться от этого рискованного мероприятия.

– Ты можешь.

– Я иду с тобой.

– Тогда помолчи. – Роман зажмурил глаза, позвал Юну.

Никто не откликнулся. Если она и пребывала где-то на Земле, то либо в бессознательном состоянии, либо её канал неяслуха действительно был заэкранирован.

– Могу позвонить друзьям, они скажут, где конкретно находится бельгийская контора Интерпола, – предложил бывший разведчик.

– Я думал, ты знаешь всё об этих службах.

Юря собрал на лбу морщины.

– Просто это не входило в сферу моих интересов. Звонить?

– Нет времени, – покачал головой Волков. – Поехали, пока господин Гловитц не опомнился. Там разберёмся.

– Этого, – Ылтыын кивнул на дальний модуль, где сидел осоловевший «албанец» Рахмадил Мессир, – здесь оставим?

Роман тоже оглянулся.

– Он нам не нужен.

– Честно говоря, оставлять его стрёмно. Я бы его замочил.

– Я не палач. – Роман помедлил. – Такое чувство, что я чего-то не учёл.

Лицо эскимоса, излучавшее обычную сдержанность и бесстрастие, не дрогнуло.

– Перед операцией всегда так. Главное – правильно поставить цель. Отец всегда советовал начинать с этого. И ещё добавлял: иди по жизни прямо, не пытайся срезать угол, идя в обход.

– У тебя был хороший отец.

– Шаман, однако, – наметил улыбку Юря. – Я в него.

– Держись за меня крепче, шаман.

Волков повернул браслет с «циферблатом» В-портала, решительно нажал комбинацию стерженьков, представил Землю, Европу, Бельгию, затем Брюссель с птичьего полёта, скомандовал мысленно:

«Старт!»

Он не знал, что их ждёт на чужбине, какой сюрприз им подготовит главный контрразведчик АПГ, но знал, что будет сражаться за любимую до конца.

Свет в глазах померк.

На голову рухнуло звёздное небо, уши резанул немыслимый свист родившейся в теле скорости… и через пару мгновений, растянувшихся на миллион лет, свет в глазах родился снова. Сначала как облако призрачного тумана, потом расфокусированное зрение собрало все свои «линзы» и «окуляры» в единую систему, и Роман увидел прямо перед носом стену с рядом вертикальных щелей, откуда и струилось фосфорно-синеватое свечение.

Сознание заработало по установленной заранее программе поиска опасности. Включился внутренний ментальный «локатор».

Прежде чем сосредоточиться на координатах выхода и определении конкретного строения, Роман выловил все потоки внимания и «злобные взгляды», прикованные к данному месту, и с облегчением расслабился. В радиусе полусотни метров от финиш-камеры В-портала никто не интересовался, что происходит в спрятанном от людских глаз боксе, никто не ждал гостей и не подавал команде засадников никаких знаков. Всё было спокойно.

«Что?» – шевельнулся рядом Ылтыын, пережив бросок по «струне» телепортации как нечто само собой разумеющееся.

«Замри!» – послал импульс Роман.

Юря послушно застыл.

Волков просканировал помещение, где они оказались, а также все соседние на двух этажах и даже «вышел в город». Затем вернулся обратно.

«Это не Ратуша и не Дворец Правосудия, здание стоит на Гран-плас, совсем новое: бетон, алюминий, стекло».

«Значит, бельгийцы отгрохали себе специальный бункер для бюро Интерпола. Юна здесь?»

«Юны нет».

«Гловитц?»

«Тоже отсутствует. Но след остался».

«Он здесь был. По «запаху» можешь найти?»

«Я буду искать Юну!»

«Если ты не учуял её там, то почему уверен, что учуешь здесь? Рептилоиды не дураки и наверняка применили какой-то вид блокировки её мыслесферы».

Роман сжал зубы, остужая порыв нетерпения. Хотелось побыстрее выбраться из терминала и начать поиски жены.

Ылтыын снова сочувственно сжал его локоть.

«Торопись медленно, висв, нам нельзя ошибиться. Давай найдём более спокойное местечко и осмотримся. Предлагаю Горсуд. Там нас точно искать не станут».

Волков помедлил, взвешивая решение. По всем оценкам выходило, что Ылтыын прав. Юна по-прежнему не откликалась на ментальные вызовы, и найти её можно было только через сотрудников АПГ, которых надо было ещё вычислить и подобрать ключик.

«Выходим».

Кабина В-портала вмещала не больше четырёх человек, напоминая кабину лифта. И выглядела она как кабина лифта: серый цилиндр с частыми вертикальными щелями от пола до потолка, с металлическим на вид полом и пластиковым – тоже с виду – потолком. И никакого намёка на дверь.

Но стоило Роману шевельнуться, как чуть левее плеча одна из щелей вдруг стала расширяться, и в кабину хлынул белый люминесцентный свет из внешнего помещения.

«Не отставай!»

Волков вышел в небольшую комнату, напоминавшую аппаратную какого-то предприятия, огляделся.

Дверь в кабину телепортатора закрылась, и стало видно, что кабина прячется внутри серой металлической трубы, соединявшей пол и решетчатый потолок помещения. Можно было только восхититься фантазией конструкторов В-портала, умеющих прятать модули мгновенной транспортировки в конструкциях, созданных земными строителями. В этой трубе никто не смог бы заподозрить наличие сверхсовременного устройства телепортации.

По-видимому, где-то сработал датчик движения, подающий сигнал при активации В-портала.

В помещении, заполненном решётками с закреплёнными в ячеях приборами и стендами, открылась дверь, вошёл мужчина в синем комбинезоне. На боку у него висел чёрный ящичек наподобие атташе-кейса, в руке угрюмо чернел пистолет.

Он быстро оглядел венткамеру, не видя замерших Романа и Ылтыына, подошёл к трубе, хмыкнул, разглядывая мерцавшую в её толще жёлтую искру. Достал мобильный.

– Двадцать первый, ложная тревога. – Говорил мужчина на французском. – Доложи «восьмёрке».

Ещё раз внимательно оглядев помещение, по-прежнему не видя гостей («сглаз» Романа действовал безукоризненно), он вышел из вентиляционного модуля.

Ылтыын перевёл дух.

«Странно, что здесь нет телекамеры».

«Я тоже об этом подумал, – признался Роман. – Сюда заходят только те, кто знает тайну терминала, наверное, потому она и не нужна».

«Если бы она была, нас бы сразу засекли».

«Надо сообщить разработчикам терминалов об их упущении».

Ылтыын хмыкнул, оценив шутку друга.

«Не будем их расстраивать».

«Я бы учуял телекамеру».

«А закрыть обзор смог бы?»

«Физически – нет, мы же не невидимки на самом деле, а «отвести глаза» операторам системы наблюдения – смог бы. Что и сделаю. Когда понадобится. Пошли».

Дверь из вентиляционной камеры оказалась запертой, но её, к счастью, можно было открыть изнутри.

Гости вышли в коридор, запрятанный в недрах здания на глубине шести метров. Коридор был кольцевой, он опоясывал всё здание (круглое, диаметром около сорока метров по оценке Романа, по сути это была ступенчатая башня), и дверей с выходом в такие же венткамеры и подсобные помещения насчитывалось около десятка.

Стараясь ступать бесшумно по резиновой, с рельефным узором, ленте, покрывающей серый бетонный пол, они обошли коридор и обнаружили лестницу.

Роман унял поднявшееся в душе волнение, взбежал наверх, преодолевая два пролёта, толкнул синюю дверь, и они вышли в холл здания Бельгийского национального бюро Интерпола, напоминающий атриум.

Холл представлял собой гранёный цилиндр, поднимающийся на всю высоту здания. Сквозь его коническую вершину лился поток дневного света, рельефно выделяя спиралевидные пандусы, ажурные стеклянные колонны и висячий стеклянный светильник в форме замка. Были видны все этажи здания – семь, и кольцевые коридорчики, опоясывающие холл.

Кроме того, здесь было полно изогнутых панелей и разной формы скульптур, одна из которых, в центре холла, приковала внимание Романа. Это была скульптура тюленя из зеленоватого стекла, держащего на носу земной шар.

«Ластоногие, однако, – послышался ментальный голос Ылтыына. – Что-то новенькое».

Роман понял его мысль. Почти все Поводыри АПГ были потомками земноводных существ, достигших стадии разумных, но среди них на Земле не было ластоногих. То, что в здании бельгийского Интерпола была установлена скульптура тюленя, ещё ни о чём не говорило, однако намёк был понятен: мир держали на себе (управляя им) – нелюди!

В холле было довольно шумно: из кабинета в кабинет сновали сотрудники бюро, разговаривали или ожидали встреч гости международной полиции, созданной, по мысли организаторов, «для глобальной коммуникации полицейских служб государств мира». Что эта служба в нынешние времена занимается ещё и специфической разведдеятельностью, управляемая спецслужбами заинтересованных государств и физических лиц, догадывались очень немногие работники Интерпола.

Роман огляделся, вычисляя охрану здания и скрытые телекамеры, держащие холл под контролем.

Охранники сидели в замаскированных стеклянными витражами нишах. Из своих будочек они предпочитали не выходить.

Телекамер оказалось шесть, но все их передачи сходились на мониторы центрального офиса обслуживания и охраны, которые просматривали два оператора, а их Роман уже «взял в оборот», внушив отсутствие каких-либо тревожных сигналов, и мужчины в серо-синих мундирах с золотыми нашивками «лазутчиков» не видели.

«Охраны не вижу», – передал свои ощущения Ылтыын.

«Двенадцать в холле, шесть на этажах, шесть в резерве», – ответил Роман.

«Ты их видишь?»

«Чую».

«А они нас?»

«Нет».

«Ты классный экзор! С тобой можно ходить по коридорам любой секретной фирмы».

«По коридорам наших учреждений тоже ходят классные экзоры, – угрюмо сказал Роман, – только не люди».

«Это верно», – согласился эскимос.

«Выходим».

«Хорошо бы перед этим узнать твои планы».

«Ищем Гловитца».

«Думаешь, он торчит в бункере, где содержат Юну?»

«Неважно, где он торчит, важно, чтобы признался».

«Он наверняка окружил себя телохранами, а после нашей драки в отеле и вовсе запакуется по полной».

«Что ты меня всё время пугаешь? – разозлился Роман. – У тебя свой В-портал, езжай домой!»

«Не сердись, Юпитер, авантюры тоже просчитываются, если хочешь, чтобы они закончились успешно».

«Мой расчёт – на неожиданность, – остыл Роман. – Вряд ли они ждут нас здесь после всего, что произошло».

«Я тебя прекрасно понимаю. Как говорится: если человек по-настоящему захочет жить, медицина бессильна. Что дальше? Могу предложить конкретное действие».

Роман почувствовал укол раскаяния.

«Извини за вспыльчивость. Слушаю».

«Ничего, всё нормально. Хотя раньше ты был спокойнее. Почему ты не хочешь вычислить Гловитца через ментал?»

«Он может учуять».

«В таком случае предлагаю взять «языка» из местного руководства, который может знать, где в настоящий момент находится господин Гловитц».

Роман кинул взгляд на попавших в поле зрения мужчин и женщин в деловых костюмах, оценивая их значимость. Один из сотрудников бюро в отлично сшитом сером костюме с бейджем на лацкане пиджака привлёк его внимание. На белом пластиковом квадратике с цветным фото было напечатано по-французски: «Алессандро Мюрат, даун-комиссар, 2-я камарилья».

У обладателя бейджа было холеное длинное лицо, жёлтые глаза навыкате, презрительная складка губ и волнистые седоватые волосы, тщательно уложенные по обе стороны пробора. Он с кем-то беседовал по мобильному телефону, усик микрофона которого спускался к губам от спрятанной за ухом скобочки дистанционной связи.

Ылтыын тоже заметил функционера в костюме.

«Подойдёт?»

Мужчина, медленно цедивший слова, закончил разговор и направился в левое крыло здания по мраморному полу холла, разрисованному узором, символически изображавшим эмблему Интерпола: земной шар, весы и меч.

«За ним!»

Роман первым двинулся вслед за даун-комиссаром, лицо которого было отмечено некой официально-властной печатью, свойственной чиновникам высокого ранга.

Поднялись на второй этаж.

Роман напрягся, сканируя мыслесферу комиссара Мюрата, вопреки его важному виду не заполненную какими-либо серьёзными размышлениями. Мысли о вице-президенте Гловитце, среди ленивой толкотни других о встречах с политиками и женщинами, в голове Мюрата не возникали.

Комиссар остановился перед прозрачной перегородкой с мигающей над козырьком красной искоркой, коснулся ладонью круглой металлической нашлёпки.

Перегородка бесшумно разошлась на две половинки, пропуская господина комиссара, а вместе с ним и гостей, шмыгнувших следом.

То же самое произошло и у двери с номером 22, под которым висела сияющая медная табличка: «Даун-комиссар Алессандро Мюрат».

Комиссар открыл дверь, вставив в щель чип-ключ, вошёл в кабинет и очень удивился, обнаружив, что за ним в его владения проникли два человека в странных костюмах: один – похожий на космонавта, второй – явный сотрудник какого-то спецподразделения.

– Вы кто?! – вздёрнул он подбородок.

Роман хорошо знал английский, чуть хуже немецкий и ещё хуже французский, тем не менее вопрос он понял.

– Судебный пристав Вулф! – отчеканил он по-английски, веско и уверенно, окутывая сознание чиновника покрывалом «засоса». – Чрезвычайный посланник Центрального аппарата! Где ваш начальник вице-президент Гловитц?!

– Он не мой начальник, – машинально возразил Мюрат, переходя на английский.

Роман усилил пси-нажим.

– Очень важно! Прошу сосредоточиться! Где его можно найти?!

Глаза комиссара «поплыли».

– Он отдыхает в Малайзии.

– Он только что вернулся!

– В таком случае он в своём кабинете…

– Где его кабинет?!

– Седьмой уровень, ноль ноль семь…

– Звони ему! Срочно! Убедись, что он на месте!

– Я ему не подотчётен…

– Речь идёт не об отчёте! Спроси… нет, просто позвони и тут же извинись, скажи – ошибся! Форвард!

Комиссар вздрогнул, подошёл к столу как сомнамбула, нажал клавишу на изящной подставке селектора.

Послышался тихий зуммер.

Мюрат наклонился над столом, глядя перед собой оловянными глазами, подождал. Губы его деревянно шевельнулись:

– Не отвечает…

– Где он может быть?!

Комиссар совсем осоловел, покачнулся. Пси-оператором он не был, и гипнотические раппорты Романа действовали на него как релаксирующее и расслабляющее средство.

– Прошу прощения, я не понимаю, чем могу помочь.

– Позвони ему лично!

– Я с ним не…

– Позвони ему!

Мюрат шире раскрыл глаза, вынул из кармана пиджака плоскую пластину современного айфона, набрал комбинацию цифр.

– Что сказать?

– Выслушай, спроси, где он, и отключи мобильный!

Комиссар застыл, превратившись в неживую куклу. На лбу его выступила испарина. Он вот-вот мог упасть в обморок.

Кто-то ответил ему.

– Нет, месье Гловитц… я звоню по поводу…

– Важное сообщение! – прошептал Роман в другое ухо комиссара. – Конфиденциально!

– Нет, но… важное сообщение… конфиденциально…

– Жду вас у себя! – добавил Роман.

– Жду вас… у себя…

Мюрат закатил глаза и осел на пол кабинета. Стукнула откатившаяся трубка айфона.

Ылтыын подобрал телефон, глянул на номер, коснулся красной кнопочки.

– А если он не придёт?

Телефон в его руке замяукал как настоящая кошка.

Друзья переглянулись.

Ылтыын передал айфон Роману.

Тот поднёс его к уху, закрыл глаза, пытаясь уловить ментальное эхо сигнала.

Показалось, что из динамика высунулся глаз на тонком усике и оценивающе посмотрел на него.

– Ч-чёрт! – Роман отбросил телефон.

Ылтыын проводил его взглядом.

– Он?

– Он… линия тянется за пределы здания.

– Точно это Гловитц?

– Он ничего не понял из речи комиссара. К тому же он прекрасный экзор.

– Если он тебя почуял, скоро здесь будет весь местный спецназ.

– Нужен он сам.

– Ясен перец. Что будем делать? Ждать?

– Мы топчемся на месте, это плохо.

– Ты просто нервничаешь в незнакомой обстановке. Мы здесь всего двадцать минут, вряд ли Гловитц успел сообразить, что происходит.

– Самое отвратительное, что я не вижу перспектив. Юны здесь нет. Скорее всего, команда Мессира переправила её в другое место.

– Мессир всего лишь исполнитель, а Гловитц – заказчик, он наверняка знает, куда поместили девочку. Решай проблемы по мере их поступления, скопом не одолеешь. Этот мужик не загнулся?

Роман посмотрел на потерявшего сознание комиссара.

– У него слабая соматика. Через полчаса очнётся.

В коридоре за дверью послышался топот.

– Готовься, это по наши души, – усмехнулся Ылтыын.

Они отступили к двери кабинета и встали по обе стороны.

Топот стих.

Над дверью замигал жёлтый кружочек: кто-то спрашивал разрешения войти.

Волков попытался дистанционно привести в чувство хозяина кабинета, и это ему удалось.

Комиссар Мюрат заворочался на полу как кабан, поднял голову.

Стук в дверь заставил его прийти в себя окончательно. Держась за голову, он встал, добрался до двери, повернул ручку.

В кабинет ворвались двое молодых здоровых парней в серо-синей униформе, вооружённые дубинками и пистолетами. Третий, в чёрном комбинезоне со множеством кармашков, остался стоять в коридоре, держа в обеих руках пистолет-пулемёт.

Парни зорко оглядели кабинет, повернулись к Мюрату, разглядывающему их с вопросительно-удивлённой физиономией. Затаивших дыхание «лазутчиков» они не заметили.

– У вас кто-то был, месье комиссар?

– Никого, а в чём дело?

– Вы звонили вице-президенту.

– Я? – Мюрат заметил на полу свой телефон. – А, да, похоже, я его выронил. – Он подобрал телефон. – Извините.

– К вам никто не заходил?

– Нет, конечно, я только что сам вошёл.

Парни в сером оглянулись на мужчину в чёрном.

– Оставайтесь здесь! – приказал он по-английски, придвигая к губе усик микрофона, торчащий из-под воротника комбинезона. – Шестой, сыграй на двух девятках. Перекройте на всякий случай все входы и выходы периметра! Что? Нет, приказ ноль ноль седьмого.

Мюрат опомнился.

– Вы включаете… тревогу?! Но почему?!

– Здесь кто-то был, я это чувствую, к тому же у меня приказ вице-президента Гловитца проверить здание. Оставайтесь у себя.

– Но мне нужно…

– Ничего не знаю, звоните месье Гловитцу, объясняйтесь, мы делаем своё дело.

Мужчина в чёрном сделал знак, и охранники в сером вышли из кабинета комиссара. Дверь закрылась.

– Фак ю! – пробормотал Мюрат, глядя то на дверь, то на телефон в руке. – Что тут происходит?!

Где-то в глубинах здания залился трелью колокольчик, смолк.

Комиссар прислушался, положил телефон на стол, взялся за графин с водой.

«Нам теперь отсюда не выйти», – мысленно прокомментировал событие Ылтыын.

«У нас В-порталы, – успокоил его Роман. – Уйдём отсюда в любой момент. Но я бы очень хотел встретиться с месье Гловитцем».

«Этот тип будет звонить ему ещё раз?»

«Можно заставить».

«Давай найдём кабинет Гловитца».

«Чего его искать? Он на седьмом этаже».

«Открыть его ты сможешь?»

«Нет».

«И я нет, – признался Ылтыын. – Я не «медвежатник». Кстати, почему терминал телепортатора установлен не в кабинете Гловитца? Неужели здесь все работают на АПГ?»

«Вряд ли, хотя стоит задуматься. Интерпол даёт исключительную возможность связи с другими агентами АПГ и свободу перемещения из страны в страну. Рептилоидов здесь достаточно. Хотя ты прав: у главного контрразведчика Ассоциации всё равно должен быть свой терминал».

«Может, всё дело в том, что мы не настроились точно на его кабинет? Представили центр и прыгнули».

«Может быть».

«Давай попробуем настроиться на резиденцию Гловитца. Не получится – вернёмся в здание прежним путём».

Роман помедлил, глядя, как комиссар Мюрат дрожащей рукой наливает себе воду из графина в чашку и пьёт. Не хотелось насиловать его психику ещё раз, но другого выхода не было.

Он вынул из ослабевшей руки Мюрата чашку, сказал ему на ухо:

– Звони Гловитцу ещё раз!

Комиссар дёрнулся, вытаращив глаза, огляделся, увидел гостей.

– Вы… здесь?!

– Звони! – Роман сунул ему айфон.

Глаза Мюрата снова стали стеклянными. Он ткнул пальцем в сенсорную панельку телефона, прижал трубку к уху.

– Пусть приедет, у тебя секретное донесение!

– Месье Гловитц? Э-э… у меня для вас секретное донесение, приезжайте…

Роман отобрал телефон у потеющего комиссара, сказал твёрдо, добавив раппорт:

– Спи!

Мюрат послушно закрыл глаза и опустился на пол, повторив недавний свой опыт.

– Теперь попытаемся пробраться в кабинет Гловитца, – сказал Роман. – После этого сообщения он просто обязан появиться в центре, чтобы выяснить, что происходит.

– Кабинет ноль ноль семь.

– Я помню.

– Чистый Джеймс Бонд. Любят местные полицейские Флеминга.

– Постарайся сосредоточиться на кабинете Гловитца.

– Не промазать бы.

Роман расправил плечи, представил в воображении точный адрес выхода и активировал В-портал.

2

В сложной системе взаимосвязей и сфер влияния высшего российского эшелона власти министр внутренних дел не всегда являлся фигурой номер три – после президента и премьер-министра. С начала двадцать первого века сложилось, что вслед за первыми лицами государства следовали: спикер парламента, председатель Совета Федерации, министр финансов и председатель Совета безопасности, а уж потом – руководители спецслужб и силовых ведомств. Да и то министр внутренних дел при этом не играл большой роли, служа скорее своеобразным «мальчиком для битья». Если надо было кем-то жертвовать или кого-то подставить под огонь критики и гнев общественности, первым в списке претендентов шёл именно глава МВД.

В две тысячи шестнадцатом, после того как в течение одного года сменилось сразу три министра, Генеральный Поводырь земной цивилизации принял решение сделать российским Поводырём не министра образования, как это было при его предшественнике, а министра внутренних дел. И уже в сентябре, после гибели Фурсенюка на Байкале и его заместителя Метельского в Москве, чья неожиданная смерть в недрах министерства произвела на электорат большое впечатление, недавно назначенный на пост министра МВД Рогожкин Виктор Фёдорович внезапно занемог, и его место занял Есенберлин Иван Теофильевич. Бывший заместитель. Сорокапятилетний генерал. Далёкий родич известного писателя. А на самом деле – рептилоид, потомок неземных лабиринтоподов, чей облик был довольно близок человеческому.

Разумеется, он скрывал свой натуральный вид под трёхмерным голографическим маскером, и все знали Ивана Теофильевича как узкоплечего, но массивного блондина с рыбьими глазами и толстой шеей. О деловых же качествах генерала предпочитали не говорить: у него были, по слухам, крепкие связи «с кем надо». Говорили больше об успехах ведомства по борьбе с коррупцией, хотя на самом деле при новом министре коррупция не отступила, а приняла иные формы.

Бандитов и людей с криминальным прошлым в ряды полиции-милиции брать перестали, зато кресла руководителей МВД заняли такие же «акулы», о прошлом которых нельзя было говорить даже шёпотом, а тем более – в общественных местах и по ТВ. Лишь некоторые бесстрашные журналисты изредка пытались разобраться в коррупционных скандалах, после которых из органов беспощадно изгонялись исполнители, «шестёрки» и «стрелочники». Начальники отделов внутренних дел, причастные к этим скандалам, неожиданно поднимались выше по служебной лестнице.

И всю эту «рыцарскую войну с криминалом» возглавлял самый настоящий оборотень в погонах, далёкий от всего земного, но твёрдо знающий свою цель: привести «российское общественное стадо к алтарю покорности».

Об истинной сути деятельности министра Есенберлина знали только сами Поводыри да сотрудники «Триэн», отслеживающие всех подобных блюстителей закона в России, при которых сращивание криминальных структур с институтами власти пошло гораздо быстрее. А когда терпеть беспредел стало невмоготу, контрразведка «Триэн» разработала операцию, в результате которой генерал Есенберлин должен был покинуть пост министра внутренних дел.

Сначала швейцарское бюро «Викиликс», продолжающее работать несмотря на частую смену руководителей канала, «слило» в Сеть информацию о коррупции в спецслужбах России, где упоминалось и имя Есенберлина.

Затем то же самое повторило российское отделение «Викиликс», сбросившее в Интернет пакет сведений о самых высокопоставленных чиновниках российского властного истеблишмента. Отделение, разумеется, было виртуальным, координаты его были выдуманы, однако взбешённый просочившимися в Интернет данными о личной жизни (часть которых соответствовали истине) Есенберлин дал приказ найти российский «Викиликс» и уничтожить.

Это было его ошибкой. Потому что именно такой реакции от него и ожидали разработчики операции. Первая стадия сработала отлично: возбудила в недрах российской общественности глухой ропот и инициировала «разборки» наверху, в Госдуме и Совете безопасности. Генералу даже посоветовали уйти в отставку добровольно. Однако Есенберлин уходить с поста министра не собирался, рьяно вознамерившись «наказать обидчиков», и тогда в Сети появился ещё один материал – о тёмном прошлом генерала, когда на него вышли вербовщики АПГ и предложили работать на Ассоциацию.

Настоящий Иван Теофильевич Есенберлин, в то время – полковник, отказался от предложения, и его просто убили. А его место занял «оборотень»-рептилоид, прячущий лицо под маской. Правда, материал был подан не так прямо. В нём говорилось о «предательстве полковника Есенберлина и его сотрудничестве с иностранными разведками». О настоящем облике министра ничего не сообщалось. Но Есенберлин запаниковал и бросил на ликвидацию базы «Викиликс» все лучшие кадры российского МВД.

Игра в кошки-мышки велась недолго.

Триэновцы не были заинтересованы в войне с охотниками Следственного комитета, большинство из которых служило делу борьбы с криминалом верой и правдой. Поэтому вскоре были найдены следы пребывания бюро «Викиликс» в Москве, а затем следователи вышли на якобы скрытую базу, с территории которой и передавались в Сеть «порочащие честь и достоинство» министра сведения.

В четверг двадцатого октября министру доложили, что обнаружен схрон бюро «Викиликс», расположенный в квартире номер триста тридцать три жилого комплекса «Алые паруса».

Первые здания комплекса были возведены ещё в конце двадцатого века, он достраивался потом ещё двенадцать лет и в нынешнем положении считался едва ли не шедевром компании «Донстрой», где не брезговали селиться российские миллионеры, чиновники и криминальные «авторитеты».

Министр как раз в этот момент принимал спецванну, а именно – сидел в личной комнате отдыха и держал ноги в особом аквариуме, в который было выпущено более четырёхсот рыбок Гарра Руфа. С подачи рептилоидов эти рыбки и стали популярны во всём мире, так как способны были «ювелирно» очищать кожу от старых и больных клеток, не затрагивая здоровых, расслаблять и успокаивать, совершать исключительно приятный «пилинг», поднимать тонус и делать нежный «поцелуйчатый» массаж.

Процедура оказалась приятной и для людей, но изначально гарраруфный массаж предназначался существам, перманентно использующим водную стихию, то есть рептилоидам. За четверть часа «зацелованные» рыбками клиенты начинали чувствовать себя заново рождёнными.

В комнате отдыха мягко пропел вызов.

– Иван Теофильевич, – раздался голос вышколенного секретаря министра, знавшего о своём начальнике почти всё.

– Что там такое? – проворчал министр, расслабленный «поцелуями» рыбок; он не любил, когда процедуру массажа прерывали.

– Полковник Багрян на связи.

– Нельзя подождать?

– Он говорит – важное сообщение.

– Включай.

Из скрытых динамиков послышался густой хриплый баритон:

– Товарищ генерал…

– Короче, полковник, – не дослушал главного спецназовца министр.

– Через час десять минут состоится совещание руководителей «Викиликс». Предлагаю взять их в момент сбора.

– Мог бы и не докладывать. Постарайся взять всех живыми, мне надо знать, кто им поставляет информацию.

– Слушаюсь!

– Впрочем, – вдруг передумал Есенберлин, – я поеду с вами, ждите.

Он с сожалением вытащил ноги из аквариума: на человеческие ноги они походили только издали, вблизи было видно, что это скорее ласты с тремя почти слившимися вместе пальцами.

В комнату отдыха неслышно вошёл секретарь. По легенде, он закончил высшую полицейскую Академию в Саратове и показал себя грамотным офицером. На самом деле его личное дело было сфабриковано, а сам он являлся рефаимом, искусственным существом, готовым выполнить любой приказ господина, в данном случае – Есенберлина.

– Машину и один «доп», – бросил министр.

Секретарь поклонился, не меняя выражения лица.

Через десять минут министр спустился во двор здания на Петровке, сопровождаемый секретарём и тремя крутоплечими парнями в штатском; это и была команда «доп» – личная охрана министра.

Сели в чёрный «Ауди Q7».

Машина выехала с территории главного корпуса министерства.

К жилому комплексу «Алые паруса» подъехали в начале третьего со стороны Живописной улицы. Охрана комплекса уже была предупреждена, контролируемая спецназовцами, и машину министра с флажком на капоте пропустили мгновенно.

Остановились под крытым переходом между третьим корпусом и пристройкой к нему.

Несмотря на ясный солнечный день, было холодно, по тротуарам и аркам гулял ветер. Чувствовалось приближение зимы.

Из-за шеренги машин вышел плотный здоровяк с серебристым ёжиком волос, одетый в зеленоватый полушубок без погон и знаков отличия, кинул крутой подбородок на грудь.

– Товарищ генерал…

– Без фанатизма, – скривился Есенберлин. – Диспозиция?

– Корпус окружён, птички на месте, кроме одной. Ждём. Все нужные нам деятели собрались.

Есенберлин вышел из джипа, огляделся.

– Вы один?

Полковник Багрян усмехнулся.

– Нас чуть меньше полусотни.

– Начинайте.

– Десятый, начинай, – скомандовал Багрян в почти невидимый усик микрофона.

Вопреки команде никто никуда не побежал, не закричал, не засуетился, по-прежнему на территории комплекса были слышны только звуки моторов подъезжающих автомобилей, но уже через три минуты Багряну доложили о результатах акции, и он сделал жест рукой:

– Идёмте, всё в порядке, клиенты задержаны.

– Так быстро? – с сомнением поднял брови министр.

– Мы профессионалы, товарищ генерал, – бесстрастно ответил Багрян. – Обошлось без стрельбы. Нас не ждали.

В холле корпуса дежурили двое парней в штатском. Увидев министра, они подтянулись.

Есенберлин знал обоих, парни состояли в бригаде быстрого реагирования МВД и были на хорошем счету.

Поднялись на лифте на одиннадцатый этаж.

В коридоре, охватывающем пять квартир, начальство ожидали ещё трое парней в штатском, с виду вполне мирных, но, судя по взглядам, знающих своё дело. Один из них открыл дверь квартиры, на которой висела чёрная табличка с номером 333.

Багрян вошёл первым, Есенберлин за ним.

В прихожей его ждали оперативники, вооружённые пистолетами. Они выпрямились, отступили к стенам.

Министр прошествовал дальше, оглядывая интерьер квартиры, явно не принадлежащей богатому владельцу. Мебель, линолеум на полу «под паркет», простенькие люстры, этажерки – всё говорило о среднем достатке семьи, здесь проживающей. Впрочем, подумал Есенберлин, квартиру хозяева могли и сдавать внаём, не заботясь о комфорте жильцов, а те не особенно нуждались в комфорте, тем более, если квартиру сняли работники «Викиликс».

В гостиной, превращённой в подобие телевизионного павильона, стояли три стола с аппаратурой, две старенькие телекамеры и компьютер.

Между столами сгрудились, держа руки на затылке, трое операторов «сливного» телеканала: молодой вихрастый парень в очках, мужчина постарше, седоголовый, с седой бородкой, и миловидная блондинка средних лет, с испугом разглядывавшая вошедших.

– Вот, знакомьтесь, Иван Теофильевич, – сказал полковник, выходя вперёд. – Главный редактор российского бюро «Викиликс» Палько, журналистка Иванович и оператор Казьмин. Должен ещё прибыть шеф-редактор «Радио-Столица», но он почему-то задерживается. Ждём с минуты на минуту.

– Он главный? – кивнул Есенберлин на седого, который разглядывал его без всякого страха.

– Так точно. – Багрян сделал знак, и его подчинённые вышли из квартиры.

– Стул.

Багрян подвинул министру стул.

Есенберлин сел, продолжая изучать лица задержанных, и ему сильно не понравился взгляд седого.

– Вы моложе, чем выглядите.

– Разумеется, – кивнул тот, снимая парик, под которым оказались чёрные волосы, затем отклеил усы и бородку. – Так лучше?

Есенберлин резко встал.

– Георгий Евсеевич?!

– Узнали.

Министр повернулся к Багряну.

– Что это значит, полковник?

Багрян отступил, не теряя спокойствия.

– Давно хотел с вами поговорить по душам, – с иронией проговорил черноволосый, гладковыбритый «главный редактор» российского «Викиликса»; на самом деле министр знал его как заместителя начальника Управления «Т» ФСБ генерала Войновича. – Извините, что пришлось прибегнуть к этому маскараду, но у нас пока нет маскеров, подобных вашим.

– Что за бред?! – повысил голос Есенберлин, соображая, что делать дальше.

Он мог уйти из ловушки (неплохо сработано, надо признаться) в любой момент, включив В-портал, но медлил, понимая, что с ним хотят установить контакт не как с министром МВД.

Тем не менее он сделал попытку взять ситуацию под контроль.

– Полковник!

– Слушаю, господин министр, – по-прежнему бесстрастно отозвался Багрян, подчёркивая тоном слово «господин».

– Что происходит?! Почему здесь функционеры ФСБ?

– Не только ФСБ, господин министр.

– Что?! Не понял.

– Здесь ещё и функционеры «Триэн», – улыбнулся Войнович. – Не торопитесь бежать, Иван Теофильевич, простите, не знаю вашего настоящего имени. Давайте поговорим.

Есенберлин оглянулся.

На него смотрело дуло пистолета-автомата, кажущегося игрушечным в руках Багряна.

Полковник был невозмутим.

– Ваши телохраны нейтрализованы, секретарь тоже. Выслушайте предложение.

Министр боднул лбом воздух.

– Вы что себе позволяете, чёрт повозьми?!

– Знаковая оговорка, – развеселился Войнович. – Обычно говорят: чёрт побери. Присядьте, господин генерал, в ногах правды нет. Впрочем, её нет и выше, если разобраться. Самое плохое, что мы знаем, кто вы. И если у вас родилась идея посопротивляться, запись о нашей встрече моментально пойдёт в эфир. Или вы предпочтёте сбежать, как это делали до вас другие Поводыри?

Лицо Есенберлина окаменело. К такой откровенности он готов не был.

Войнович погрозил пальцем.

– Унц тоже не поможет, если вы решились его применить. Это лишь усугубит ваш провал.

Есенберлин сдержал гнев. Он проиграл, и любое его решение не могло повлиять на результат игры в нужную сторону. Следовало признать, что стратеги «Триэн» переиграли систему безопасности Поводырей.

Войнович, пристально наблюдавший за ним, удовлетворённо кивнул, повернулся к молодому человеку в очках.

– Паша, займись свёрткой.

Очкарик кивнул девушке, и они вышли в соседнюю комнату, бросив по любопытному взгляду на министра.

Есенберлин остался стоять, всё ещё надеясь выйти из ситуации, не потеряв достоинства. Больше всего его бесило, что тот, на кого он надеялся и на кого рассчитывал, оказался сотрудником «Триэн».

– Чего вы хотите?

– Вашей отставки, – просто сказал Войнович.

Министр обвёл взглядом помещение.

– Это камуфляж?

– Почти что и нет. Любительская телестудия. Российского бюро «Викиликс» не существует. Но запись о нашем контакте ведётся на очень высоком уровне, вы не сможете её нейтрализовать.

– Добровольно в отставку? И всё?

– Пока всё. Ваша деятельность на посту министра внутренних дел деструктурирует общество, в России снова поднял голову криминал, расцвёл терроризм, а главное, снова образуется клан ни за что не отвечающих руководителей, и вы всем этим процессом управляете. Пора положить этому конец.

– Вы не сможете нам помешать.

– Вашей Ассоциации пока не можем, хотя уже есть кое-какие наработки, но конкретно вас уберём.

– Вашей записи гроб цена.

– У нас говорят – грош. Вас, похоже, плохо готовили лингвисты.

– Никто вам не поверит. Мы недаром столько лет потратили на создание системы обмана, включающей развитие фантастической литературы. Даже прямые факты о пришельцах воспринимаются у вас как мифологемы.

– У нас задача попроще – ликвидировать вас как класс, а не нейтрализовать созданные вами системы лжи. Это придёт само собой. Наша пропаганда потихоньку начинает влиять на общество, хотите вы этого или нет, и в конечном счёте вы проиграете. Ну, а вы лично уже проиграли, господин Казак. Кажется, под этим псевдо вас знают другие Поводыри?

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.