Любовник из провинции

      довольно быстро ( день-то был не богат событиями, что говорить...) закончив свою исповедь, Митя добавил: вот потому я и
      говорил вам, что ни на что не гожусь...
      ... Да, ты ни на что не годишься, а может и не годился никогда. Подумал с горечью В.В. Это я тебя придумал, как наверное придумывают тебя твои женщины... А вот змей Г.Г. понял. И не зря назначил эти непонятные полгода здесь... Ах, старый змей, до чего мудр и опытен! Итак, дружочек Митя, я больше тебе не помощник.
      Придется тебе перетерпеть фиаско...
      Митя понял молчание В.В. и похолодел. Почему он не мог рассказать все, когда В.В. просил об этом? Что за идиотизм? Но что было, то ушло, а теперь стало - ПОЗДНО.
      В.В. молчал, понимая, что сказать что-то надо... Ни жалости к
      Мите не было, ни симпатии, ни привязанности.
      Но В.В. справился с собой, - недаром он, старый волчара, так долго жил в джунглях.
      Он поднял глаза на Митю и они ничего тому не выдали. Глаза как пуговицы. И это у В.В.!
      Поднял глаза и сказал доброжелательно ( как говаривал многажды разным людям, зная, что перечеркивает их жизнь... Вот, стал добрячком и - наказан, старый драный волчара): Вадим Александро
      вич, я все понял. Спасибо за откровенность. Я учту обстоятельства
      и сделаю для вас и Нинэли Трофимовны все возможное.
      Надо было уходить.
      Митя встал, все еще надеясь на проявление чувства, - любого! а не этой скрипучей как железный флюгер лживой официальщины...
      Но не было более ничего. Ничто.
      Митя, извинившись еще и еще раз, ушел, - под молчание хозяина.
      Он не пошел домой. Теперь,- он понимал,- он может делать все, что ему захочется. Ничто не может ни убавить, ни прибавить в его судьбе. Он свободен в своих волеизъявлениях. Хоть иди в кафе и гужуйся до следующего дня с Кончей... А что?.. Он вспомнил, что денег у него нет.
      Ни копейки.
      На улице Митя сел на пустой ящик из-под апельсинов, прислонился к сырой кирпичной стене. Он вспомнил, что это - стена магазина. И вдруг с веселым безумием подумал, что пойдет с рассветом в эту лавку, наймется подсобником и исчезнет навсегда для своих соотечественников. Зато проявится для новых людей, которым нет дела до его проступков, причуд и вообще - до всей его жизни...
      И тут же испугался, что уже долго сидит здесь, и В.В. позвонил Нэле или она сама позвонила, и они - снова в ужасе от Мити и его поступков, решат, что по приезде в Москву надо сдать Митю
      в дурдом.
      Он вскочил и бросился домой, задыхаясь от сырого смога. По лестнице он мчался как ошалелый, ему казалось, что он слышит звон телефона.
      Вбежал в квартиру и увидел сразу Нэлю. она лежала на диване, сложив на животе руки и смотрела на дверь.
      - Мне не звонили? - Спросил Митя, задохнувшись.
      - Нет, - ответила она.
      - Я был у В.В., - сообщил он и с готовностью и ждал ее вопросов. Но Нэля не спросила ничего, ей было достаточно посмотреть на него, чтобы все понять.
      Митя рухнул в кресло и с тоской смотрел на Нэлю.
      А Нэля думала о том, что - в сущности - не знает своего мужа, хотя и говорит всегда, что видит его насквозь. Нет, не видит. Он странный... Он вызывает в ней и безумную любовь, и презрение, и жалость... - и откуда и как возникают эти разные чувства, она разъяснить понятно не сможет.
      И почему она сейчас не высказывает ему все, о чем узнала, она тоже не понимает. На что она надеется? На что теперь можно надеяться? Только на папу. И не в отношении Митьки. С ним - все. Папа больше не сделает ни четверти шага, чтобы замолвить за зятя словечко. Даже ради нее...
      Она отвернулась, чтобы не видеть жалких митиных глаз.
      Конец первой части