В её комнате, на её кровати, спала Надюшка, накрывшись пледом.
      Она села в кресло и вдруг неожиданно разрыдалась. Она-то думала, что сейчас устроит разгон, а вот сидит безвольно и ревет!
      Настолько её потрясла бессовестность честной компании.
      Надо же! Даже не прибрать ничего! Не привести себя хоть в какой-то пристойный вид. Как пили, видно, так и рухнули, не заботясь о том, что она приедет и все это увидит. Наплевать им. Случайные люди.
      Вот, что её доканало.
      Она вытерла слезы и крепко потрясла Надюшку за плечо. Наконец, та открыла сонные бессмысленные глаза... Увидев Элю, села, закрутилась в плед. Молчала.
      - Объясни мне, будь добра, что здесь происходило? - Спросила Эля, с отвращеним глядя на помятое надюшкино лицо, - где Илья?
      Надюшка находилась в шоке.
      ... Как Паша? Где он? Неужели Элька его застала... Надо тогда надеяться лишь на то, что настоящего Игоря Элька пока не видела. Что с Климом? Почему она спрашивает про Илью? Он же спит в соседней комнате!
      Она так и ответила, - Илья в соседней комнате.
      Эля решила пройти к Илье, чтобы дать время Надюшке одеться и очухаться.
      Но в другой комнате Ильи не оказалось, хотя постель явно хранила пребывание в ней человека, а может двух?..
      Она теперь вовсе не надеялась на то, что хоть кто-нибудь здесь вел себя более или менее прилично.
      Наверное, Илья спустился вниз, на террасу сбежал, в сад?..
      Она снова вошла в свою спальню.
      Надюшки там не было. Постель прибрана и в комнате воцарился какой-никакой порядок.
      В гостиной же вовсю шла работа.
      Надюшка собирала со стола и выносила на кухню грязную посуду. Перед Веничкой стояло блюдце с молоком.
      Клим, одетый в джинсы и майку, стоял с пылесосом, не понимая, видимо, что с ним делать.
      Картинка типа - "Не ждали".
      Эле стало смешно.
      Она посмотрела на Клима и уверилась в том, что говорить с ним сейчас бесполезно.
      ... Зачем! О, зачем! Зачем придумала она этот фиктивный брак!
      Что её толкнуло под бок? Кто? Все этот Стах! Из-за него она все продолжает и продолжает делать глупости! Надо это прекращать. Вот устроит она для всех, - абсолютно для всех! - Новоселье, потом завяжет со всеми и начнет новую жизнь.
      Пусть совсем одинокую, пусть! С ней будет Веничка.
      И ни одного засранца она сюда не допустит. Клима отправит к маман.
      Всего за какие-то несколько дней он ей смертельно надоел.
      Она забыла, всепрощенка, каков он!
      А Ильи нет как нет. На террасе пусто.
      Надюшка копошилась у стола, Клим все ковырялся с пылесосом.
      Эля взъярилась.
      - Ну, ты, пьянь, - произнесла она грубо, - уборщик хренов, долго будешь над пылесосом висеть? Отойди, я сама сделаю. А ты, борцыца за наследство! Женщина называется! Такое после себя оставить в чужом доме!
      Эля понимала, что она идет на предел оскорблений, но её охватила прямо-таки ненависть.
      Они молчали. Клим закурил, а у Надюшки потекли по щекам слезы.
      Это ещё больше обозлило Элю.
      - Не реви! Слезами не поможешь. А где ещё герой, - Илья?
      - Не знаю, - пробормотал Клим, - вчера был... Уехал наверно,
      - Я его не видела... Уехал. - Прошептала Надюшка.
      - Да мне, впрочем, наплевать на него, как и на вас. - Сообщила Эля. Я пойду спать, не выспалась, домой спешила! Дура! Надо же соображать, - на кого дом оставила! Короче, когда я проснусь, чтоб тут вашего духу не было.
      Клим дернулся что-то сказать, но она предварила его, - слушать ничего не желаю. А чтоб вы моего щенка не отравили, я его забираю с собой. Чао, кинула она со смешком и ушла наверх.
      Ей показалось, - останься она ещё на немного и она не только будет оскорблять их, но может ударит. Избить. Убить.
      Заснуть, конечно, она не могла. Курила, сюсюкала с Веничкой, который устав, прикорнул на подушке, свесив на сторону головенку.
      Слышала как внизу ходят, что-то тихо говорят.
      В скорости заскрипели ступеньки.
      Кто-то шел к ней.
      Она быстро закрыла глаза, притворяясь спящей. Ей не хотелось не только ни с кем из них общаться, но и видеть кого-либо.
      Однако она знала, что Клим постарается что-то сделать, как-то помириться. Так просто он отсюда не уедет.
      Это был Клим.
      Он подошел к кровати и тронул её за плечо.
      ... Ого, как припекло! Будить не побоялся...
      Эля сделала вид, что проснулась.
      Открыла глаза и увидела, что Клим стоит на коленях у её постели, руки трясутся, а из глаз льются слезы.
      - Что ещё такое? - Недовольным голосом спросила Эля, - покоя нет. Я же сказала!
      Клим зашептал, - Эличка, прости, прости меня... Как-то так получилось. Приехал этот Илья, навез шампанского, мы смешали, и вот... Я тебя понимаю, я бы наверное сам тоже так же... Но прости. Больше такого не будет. И не зови ты этих Надюшек, Ильюшек. Чуть было не сказал про Игорька, - и сказал бы, навесил на него ответственность за разгул, - но хорошо Надюшка предупредила его, что Игорек здесь и ждет в сараюшке.
      - Клим, - Эля села в постели, - я сказала, что не хочу вас видеть? Не нужны мне объяснения. Все и так ясно. Уволь. И уезжай, Клим. Договор наш с тобой я расторгаю. Я как-то подзабыла, что ты из себя представляешь. А если тебе очень надо, - я тебя простила. Все?
      - Эличка!.. - заплакал всерьез Клим.
      Он представил себе, как возвращается к маман и вешает ей лапшу насчет того, что Элька ему надоела, не нужна... И так далее, в том же духе. Но тут уж маман не поверит ни за что!
      И ему - кранты.
      - Эличка, - повторил он, - я прошу тебя, не решай сейчас! Я уеду! Уеду. Но позвонить тебе можно, через дня три?.. Можно? Не рви по живому. Мы же... - Он не мог сдержать всхлипов и зашептал, заикаясь, - мы же свои люди. Я не спал с этой лахудрой, поклянусь тебе, чем хочешь!
      Эле стало гадко и муторно.
      Она готова была сейчас наобещать ему любое, лишь бы он оставил её в покое, уехал.
      - Все, все, все! - Закричала она, - если ты сию минуту не уйдешь, со мной начнется истерика. Иди! Хорошо, позвони через три дня, но дай мне покоя! Ну я же прошу! - Эля приложила руки к груди.
      Веничка от громких разговоров проснулся и запищал.
      Клим знал свою бывшую жену. Если начинается такое, - хорошего не жди.
      И он ушел, радуясь малому: вырвал у неё согласие на звонок.
      В гостиной и на кухне было почти стерильно.
      Надюшка постаралась, хотя и горела от злости на эту стерву. Так её обмазать! А сама-то хороша! Напилась тогда, когда Юра был...
      ... Где этот Юра?.. Подумала она, вспомнив о нем с непонятной тоской, - Надо бы с ним встретиться.
      Приедет в Пушкино и сходит к писателю Андрею, - спросить, когда Юра там будет, мол, они немного повздорили и она первая хочет протянуть руку. А Паше скажет, - для дела.
      Клим, мрачный, вошел в гостиную, сел в кресло и закурил. Надюшка упавшим голосом спросила, - ну что? Понимая, что плохо.
      Клим злобно глянул на нее.
      - Сходи, - узнаешь! - Грубо бросил он, - я не намерен унижаться! Что, я больше всех виноват? Я все затевал? Само затеялось не без твоей помощи! А я почему-то должен отдуваться!
      - Ты что же это, Клим? Ты сам нажрался и приставал ко мне! Надюшка опять чуть не плакала.
      - А ты сильно против была? - Нагло усмехнулся Клим.
      - Ты меня насиловал! - покраснела Надюшка, - вот пойду и скажу ей!
      - Иди! Только кто тебе, б...и, поверит! Скажу, сама ко мне вязалась. Насиловали ее! Да кому ты нужна, чтоб тебя насиловать...
      Надюшка онемела от таких оскорблений.
      ... Вот он какой, Клим этот! Продаст за так. И Эльку свою.
      Надюшка утерла слезы, пошла к выходу. У двери бросив: тебя Игорек ждет.
      Клим вслед ехидно вякнул, - а ножка как? Позабыта?
      Паша сидел в сарае на табуретке.
      Первый вопрос его был: пожрать принесли? Я с голоду чуть не подох!
      Надюшка охнула и выбежала из сараюшки. Через минуту она уже была здесь с тарелкой всякой всячины и бутылкой водки.
      Они выпили, поели, и закурили.
      В даче стояла тишина. Да и вообще нечего бояться, - кто сюда зайдет, в эту развалюху?
      Клим раздумывал, куда ему податься. Разве к Стаху? Он парень свой, пустит хоть на день, хоть на три, и душу мотать не будет.
      Если же спросит, что произошло, навешает ему Клим, что, мол, решили они с Элькой до помолвки побыть отдельно!
      Он вздохнул.
      ... Помолвка! Не бывать теперь ей. Новоселье-то состоится, только без него. Надо бы приложить все усилия, но как, что сделать? К Стаху присоседиться?.. Его-то Элька позовет. Верняк!
      Паша смотрел на Клима и тоже думал, как быть?.. Открываться ни в коем случае нельзя. Ссору Паша слышал. Плохо. Все распустились, а он был занят. И Надюшке забыл сказать, чтоб прибралась.
      И этот "чудачок" Илья с чердачными делами. И что искал, - неизвестно, а надо бы знать. Ускакал ведь, молюска!
      Нехорошо.
      Паша вдруг решил, что Климка надо брать по месту. Увезти в Пушкин и там, под водочку, раскрутить. Он теперь злой. То, что надо. А его трепню на кассету записать, чтоб не рыпнулся.
      - Слышь, Клим, едем ко мне. Я ведь в Пушкине живу. Квартира у меня там. - Он хохотнул, видя удивление Клима. - Выпьем, закусим, обмозгуем все... Можешь у меня пожить, я ведь один.
      Клим воспрял духом.
      Очень ему не хотелось идти на поклон к Стаху.
      И не поверит Стах в байки про романтическое житье отдельно, не мудак же он!
      Нет, Клим не пропадет: всегда выскакивает какой-нибудь вариант, - при полной, казалось бы, безнадеге.
      - Едем, - весело откликнулся он.
      Надюшка чуть снова не зарыдала. Этот сволочь будет у него кантоваться! Паша не знает, какой он! Надо бы его предупредить. Глава 27
      Катя чуть с ума не сошла, увидев Илью. Бледного до синевы, измазанного в грязи, с порванной брючиной и окровавленной рукой.
      Она втащила его в квартиру и он прямо у двери тихо сполз на пол.
      - Что с тобой, Илья? Кто тебя так? Что случилось? - Забросала она его вопросами.
      Он, глядя на неё какими-то больными газами, ответил шепотом, я сам.
      Катя тут же перестала беспокоиться и разозлилась.
      - Хватит мне голову морочить! Били? Кто? Этой любовник? Застал, что ли?
      Илья покачал головой, - нет, все не так... Помоги мне подняться, я бежал всю дорогу, боялся, вдруг следят...
      Молча Катя помогла ему подняться, проводила в ванную. Он еле держался. Она больше ничего не спрашивала, - продолжала злиться.
      ... Этот неумеха что-то натворил на даче! О, Господи, за что ей такой нескладный мужик достался? Леха, - лучше!
      Так она раздумывала, пока Илья мылся, а она собирала обед.
      Хорошо, мальчишки с соседской мамой и детьми ушли гулять. Не надо им видеть "дядю Илью" в таком состоянии.
      Ее жгло любопытство, что же такое произошло?
      И сама ответила, - ничего хорошего, можешь не волноваться. На роже написано! И ещё хочет на ней жениться! И детей забрать!
      Она даже расхохоталась, благо он ничего не слышит.
      ... Да, Катерина, придется тебе что-то предпринимать с этим недотепой...
      Илья вышел из ванной чистенький, хорошенький, одетый в капитанский махровый халат.
      Глаза у него заблестели при виде наваристого рассольника, огурчиков-помидорчиков и поллитра водочки. Ведь у него, как говорится, маковой росинки со вчерашнего вечера не было!
      - Ну! - Поторопила его Катя, когда он съел борщ и налил им по второй, - давай же, рассказывай!
      Глаза у неё горели как у кошки на мышь.
      Илья откинулся на стуле и таинственно сказал, - а бюро-то есть!
      Сейчас, рядом с Катей, такой большой и надежной, после вкуснейшего рассольника и рюмки водочки под соления, далеко от Взлетной и того сумасшедшего дома, - злоключения не казались ему столь ужасными, и лениво думалось, что все образуется.
      Главное, - он нашел это сказочное, несбыточное бюро!
      За старым поломанным шкафом... Его только отодвинуть и... бери! И он ничего не сказал этому менту и сумел от него сбежать.
      Все, не так уж плохо виделось, как в электричке, в тряске от ужаса.
      - Ну, главное я тебе обозначил, - начал Илья вальяжно, - бюро существует, оно - не миф.
      - А что в нем, что, что? - Подхлестывала его Катя, удивляясь, как быстро он - после такого прихода, - оправился и выглядит довольным и вполне благополучным.
      - Вот этого пока я не знаю, - смущенно произнес Илья.
      Катя нарочито громко расхохоталась.
      - Он нашел! Нашел! Не посмотреть, что там! Ненормальный... Покачала Катя головой, обращаясь куда-то в сторону.
      Илья почувствовал себя обиженным.
      Он столько перенес! Но она же ничего не знает!.. И он изложил все, в подробностях.
      Катя слушала, замерев, боясь пропустить хоть малую малость.
      Когда он закончил, она задумалась и потом оглоушила его как поленом по башке.
      - Тебе туда путь заказан. - Веско подытожила Катя. - Мент расскажет этой Эльке обо всем. Не станет он скрывать. Соседи ведь! А она подумает, что ты бандит. А что бандит может искать у них на чердаке? Деньги и драгоценности. Тут-то она и покопается в старье! Если только это бюро не старый бабушкин комод! - Ядовито закончила она.
      Илья возмутился, - какой комод! Что, я не отличу комода от бюро? Мне отчим его рисовал! Я запомнил! Ручки медные витые. На дверце медные скрещенные мечи с листьями! Все так! Там пылищи! Сто лет видно не заглядывали. Ломаные стулья, шкафы, какие-то тазы, ванны... Жуть! Не полезет Элька туда! А если и полезет, то ничего не найдет. Не в ящичке же сокровища лежат, - нате, берите нас! Наверняка, какая-нибудь хитрость.
      Уверяя Катю, Илья старался уверить себя. Но где-то в мозжечке гвоздила тревога. Не он один умный, другие тоже не дураки. Этот мент наплетет на него, что-нибудь совсем другое, а сам, при случае, потиху слазит на чердак.
      - Еще как полезет! - Убедительно произнесла Катя, - я бы полезла. Подумаешь, пыль! Надела старый халат, перчатки и полезла. Думаешь, она так оставит это дело? Человек из Забайкалья прибыл, с какой-то тайной историей и ... полез на чердак! Когда никто не видит! Она, что, дурее тебя? Думаю, не дурее, а поумнее. Так что, есть бюро или его нет, - нас не должно волновать. Проплыли мимо. Забудьте. А ты - дурак, надо было этого ментяру заинтриговать. Наполовину рассказать, наполовину соврать... Ну, если что нашли бы, - поделились. Куда денешься. Лучше, чем вот так, - пустышка! Он пошел бы на это... А ты - бежать! Скажи своему бюро - прощевай.
      ..."И мне"... хотела добавить Катя, но уж не стала добивать Илью.
      Он опять выглядел как ощипанный для щей куренок.
      - Что же нам делать?.. - Прошептал он, с надеждой глядя на Катю.
      И вдруг лицо у него вытянулось, побелело, и он уже почти без голоса спросил, - Катя, я с кейсом пришел?..
      - Бе-ез... - Протянула она, уже понимая, в чем дело.
      И заорала, - хватит! Надоело! Ты ничего не можешь! Только и умеешь, что трахаться! А это далеко не все, мой миленький, для настоящего мужчины! Ты - дурак и ничтожество! Где кейс? Там оставил? Или в электричке?
      Она вскочила со стула и готова была ударить Илью.
      Он тоже вскочил, но помчался в переднюю.
      Вернулся через минуту совершенно уничтоженный.
      - Я его забыл... Я забыл его в комнате, где спал... Не в электричке, я помню...
      Он смотрел на Катю, как смотрел крепостной на своего барина: прикажет сечь розгами на скотном или помилует?..
      - Так. Ладно. Что там было? Документы? Мой Адрес? Что? - Допрашивала она как следователь.
      Он отвечал как школьник.
      - Нет, документов не было, они в пиджаке. Адреса - тоже не было. Коробка конфет для Эльки. И письма те...
      Катя коротко и грубо выругалась.
      - А вот это нехорошо. Не за фигом ей без тебя читать, что я нацарапала... Это на крайний случай... Теперь вообще против тебя - улика. Бандит уж точно! С каким-то неясными фальшивыми письмами. Одно дело, когда ты бы рядом сидел или читал ей... А то лазит по чердакам, письмишки подметные...
      Илья совсем приуныл.
      - Да-а, Илюша, не вышел у тебя с ней роман! Напакостил ты себе сильно. А вот у меня - выйдет. - Заявила она вдруг, сверкая глазами и ямочками на румяных щеках.
      Илья оторопел.
      ... Что она городит?
      Катя налила ещё по рюмочке и сказала таинственно, - я сейчас тебе буду говорить, ты молчи и внимательно слушай. Потом сделаешь замечания и мы все в деталях разработаем. Сечешь? Жалко мне тебя стало... И себя - не меньше.
      Она выпила водку одним глотком и, уставившись в Илью своими блескучими голубыми глазами, начала.
      - Я ведь актриса. Поступала во ВГИК, не прошла из-за габаритов. Там такой один слюнтяй в комиссии был старый... Осел, который любит юненьких тощеньких заморышей. Я обиделась. Это присказка, - к тому, что и я не лыком шита! Сказка впереди. Ты поехать туда больше не можешь, Поеду я. Она победно посмотрела на Илью.
      ... Как? Куда она поедет? Что за чушь!
      - Пока не квакай, - предупредила Катя, - идем дальше. Говоришь, она новоселье собирать будет? Отлично. Я явлюсь с рекомендациями, как повар, и вообще мастерица на все руки. Пусть меня попробует, если не поверит! Я ей такого наготовлю, что она от восторга под стол свалится! Приживусь. Не на долго, не хныкай, сказала она усмешливо, видя, как позеленел Илья. Ты с ребятами останешься, заодно и проверим тебя на "вшивость". Ну, а я там, по ходу действий буду думать и решать. Понял теперь? Подружусь с ней. Не то, что ты! Ездил, ездил, а все как чужой. Как идея?
      Илья, если по-честному, сначала испугался.
      Как Катя явится? Что скажет? Поверит ли Элька ей? Тоже ведь "не пальцем" делана, как выражается его Катя. Как она будет с бюро? Ломать? Не везти же его сюда!
      Пораздумав же, Илья идею одобрил. Никто ничего не знает, а если Катя там придется ко двору, осмотрится, то вполне может заглянуть на чердак! Она же там служит! Прибраться решила.
      Элька наверняка не знает о бюро и не узнает. Вряд ли этот мент ей что-то расскажет, - не дурак он, подставляться. Но Илья должен там появиться. Вот как? Придумаем! Он повеселел. Катька голова! Министерская, как говорил Андреич.
      Бедный Андреич!..
      Но жалеть его было некогда. Глава 28
      Эля видела всю троицу в окно.
      Она, конечно же, не легла спать. Не могла по своему состоянию, да и парочку оставлять без присмотра нельзя.
      А оказалось-то! Троица ошивалась на даче. Ничего себе прикол?
      Эля оторопела.
      Что вообще тут могло твориться? Кто этот светловолосый коротышка, который важно вышагивает впереди, а Клим и Надюшка как бы семенят по бокам... И где он был все это время? Интересное кино. Не столько интересное, сколько какое-то непонятное и даже опасное. Не таинственный ли это Паша? И шагает так по хозяйски, как будто все здесь наизусть знает! И вновь кольнула история с Люськой. А ведь скорее всего, - подумала она, мысли мои текут в верном направлении. Но почему Клим с ними? Эля поняла, что страх не оставлял её все это время ни на минуту.
      Она спустилась вниз и заварила кофе.
      Выпила две чашки и вдруг успокоилась.
      ... Чего она мандражит? В конце концов, позвонит тому же Стаху. Попросит его приехать и все ему расскажет. Мало ли что у них не складываются личные отношения! Он к ней все равно неплохо относится, - это она чувствует, и она - к нему.
      А пока попробует разобраться сама.
      Эля прошла по всему дому. Осмотрела внимательно все закоулки и поняла, что человек здесь, конечно, может спрятаться, - но не надолго. Сидеть, скорчившись в каком-нибудь углу, такому толстяку? Невозможно! Разве на чердаке?..
      Ее взгляд, бродивший по спальне, вдруг наткнулся на кейс, лежащий на ковре, у кровати.
      ... Та-ак! Это ещё чье?
      Эля взялась за кейс, но тут же отдернула руку.
      ... А если там взрывное устройство? Подумала она, но рассмеялась. Совсем уже дамочка заигралась в гангстеров и сыщиков! Надо вскрыть этот кейс и сразу многое, возможно, станет ясным. Однако без свидетелей этого делать не стоит. Неизвестно, что там лежит, и неизвестно, чей он. Может того незнакомого толстяка! И там куча баксов. А толстяк только и ждет, когда она вскроет замок. Но свидетель нужен.
      Она позвонила Анастасии. Та казалась дома.
      Пока Анастасия ещё не пришла, Эля быстро решала, - рассказывать все или нет?.. И решила - рассказать, потому что ложь тянет за собой ложь.
      Примчалась Анастасия с горящими глазами. Она учуяла в голосе Эли какую-то тайну, загадку. - В чем дело? Что-то произошло? - Спросила она, как только они уселись за кофе.
      - Да, - ответила Эля, - а что, я не пойму... Может быть ты разберешься.
      Эля рассказала Анастасии в подробностях то, что застала на даче, не коснувшись отношений со Стахом и не упомянув об их романтическом свидании.
      Анастасия задумалась ненадолго и сказала, - Надо вскрыть кейс, его содержимое нам хоть что-то подскажет.
      Они с некоторой дрожью открыли несложный замок и увидели дорогую коробку конфет и несколько старых тетрадных листов, заполненных крупным корявым почерком и скрепленных булавкой. Сверху прикреплен был небольшой листик белой бумаги, уже с другим почерком, - мелким и явно женским. В кармашке находились расческа, новая зубная щетка, пара носков, два носовых платка.
      - Экипировка для среднего мужика на два дня, - усмехнулась Анастасия.
      А Эля сразу уткнулась в текст на белом листочке. Он был коротеньким. И начинался с обращения: "Дорогой мой Илюша!"...
      - Вот и хозяин нашелся! - Обратилась Эля к Анастасии.
      "Дорогой мой Илюша! Заканчиваю я свою беспутную жизнь. Хорошо, что ты остался, сын, продолжатель рода. Прочитай письма. Наверное, не правильно я все делал. Но теперь не исправишь. Если бы было можно! Сам, сынок, подумай, что и как... Я уже не могу. Прости, сынок, что таил от тебя.
      Твой отец Виктор Капустин.
      Писала за меня добрая сестричка Валечка.
      Прощай."
      Эля с Анастасией молча переглянулись и взялись читать.
      Писем было три.
      Два - Ираиде. Одно - от нее.
      Ираиду, судя по письмам, Витька сильно любил. И она отвечала взаимностью.
      Оказалось, Витька приезжал в Москву в середине шестидесятых, виделся с Ираидой. Потихоньку от всех, на её даче, провели они незабываемую ночь и Витька отбыл в Забайкалье...
      Письмо от Ираиды. Через год.
      Она сообщала, что родился у них сын, которого назвала Ильей. Но держит его в тайне ото всех, потому что не имеет права приличная женщина, вдова знаменитого человека, вдруг родить ребенка! И хочет, чтобы Витя его забрал к себе, а дальше как, - видно будет. Деньги на дорогу она высылает...
      Второе письмо от Витьки.
      Еще через год.
      Он сообщал Ираиде о том, как растет Илья, какой он славный и умненький, как любит Витьку, своего отца, а про маму знает, что она умерла... И что Витька его не отдаст Ираиде никогда. Спрячется в сопках, если она попытается их с Илюшей достать, - но не отдаст. Когда-нибудь, может, мол, они и встретятся все... И пусть тогда Илюша сам решает. Но не раньше, чем ему исполнится хотя бы восемнадцать."
      Вот такие письма-документы прочли в полном изумлении обе, Эля и Анастасия.
      И пребывали в тихом, но стойком шоке.
      - Чудны дела... - Наконец откликнулась Анастасия и стала рассматривать тетрадные листочки. - Еще один наследник объявился. Когда они тебя в покое оставят? Соли им под хвост насыпать, что ли? - Сказала Анастасия в своей обычной шутливой манере.
      У Эли на душе было муторно.
      Вот тебе и симпатичный Илья! Охотник за наследством! Из дальних мест прибыл за денежками и чем там еще... А она-то! Господи, сколько она проявила глупости, легковерия, легкомыслия! Во всем.
      - Что ты об этом думаешь? - Обернулась она к Анастасии.
      - Как это - что? Ясное же дело. Привалил мальчонка за долей...
      - Нет, что ты думаешь об этой истории... Ты же все-таки знала Ираиду больше, чем я.
      - Ну, дорогая моя, на свете бывает всякого! И стопроцентно я тебе не поручусь, что Ираида не смогла бы родить от кого-нибудь... Хотя... Хотя женщина она была твердая и умная. И имела здесь вполне здорового и красивого парня для услад... И Жорика, сына своего, так любила, что никогда бы не пошла на его ущемление. Она маме моей как-то сказала об этом, когда опять над ней навис очередной претендент... Не допустила бы она. Забеременеть, от безумно любимого мужчины?.. Возможно. Но если бы такое произошло, сделала бы аборт, однозначно. Кстати, такое может быть и происходило, но мы ничего не знали, естественно. Даже с такой разумной и холодной женщиной, какою, - по всем наблюдениям, была Ираида. Но случаются вещи почище...
      Эля задала ей вопрос, который мучил её с самого начала чтения писем.
      - Ты думаешь, это письма действительные?..
      Анастасия посмотрела на неё смешливо, - а вот на это не отвечу с гарантией, фифти-фифти... А может полная туфта.
      - Но Илья-то - настоящий? - Напомнила Эля. Она все же никак не могла представить себе, что Илья узнал... И где! В Забайкалье! О смерти Ираиды и примчался сюда...
      Существует, наверное, два варианта.
      Или - все это чистая правда. Письма - тоже.
      А у Ильи была какая-то не вполне понятная связь с Зинкой и Надькой. Они и сообщили ему о распрях с наследством, - и вот он здесь! И договорились о дележе... Но это выглядит, скажем так, фантастично.
      Или - другое.
      Илья не из какого ни Забайкалья, а вполне местный, пушкинский парень. Дружок надькиного Паши.
      О Витьке Капустине Надька вполне могла знать и от Жорика, и от Ираиды...
      Мало ли какие ведутся вечерние разговоры и воспоминания в семьях!.. Вот Зинка (и Надька!) подсуетились и сварганили: и эти письма, и этого Илюшу... А фотки могла Зинка у Ираиды просто спереть.
      Такое вот пришло в голову Эле.
      И неожиданно пришло окончательное прозрение: маленький белобрысый толстяк - тот самый Паша, Викин отец.
      И задумали они все это вместе.
      А кейс Ильи?.. Нарочно оставлен? Или просто забыт?
      И почему Ильи с ними не было?..
      И где находился Паша, пока она устраивала тем двоим разнос?
      И еще: какое отношение ко всему этому имеет Клим?
      ... Отношение? Да он обыкновенный предатель и подлец, вот и все отношение. А она собиралась объявлять его своим мужем! Нет, чтобы тихо и спокойно посидеть и понаблюдать...
      Голова у Эли шла кругом.
      Она не слышала, что говорит Анастасия.
      - Ты меня не слушаешь! Я говорю, что Илья, скорее всего, настоящий. А письма, по-моему, все же туфта. Давай, я отдам их брату, он сегодня приехал, а он передаст их в лабораторию. У них в фирме все, по-моему, есть. А если чего-нибудь и нет, тогда есть где-то рядом.
      Эля попросила: Стася, ты переночуешь у меня? Мне как-то не по себе ото всего этого.
      - Конечно, дорогая, о чем ты говоришь!
      Никто их за ночь не потревожил, но Анастасия решила сегодняшний день провести с Элей, пока та сама ей не скажет, что может остаться одна. Анастасия беспокоилась за нее, - непонятны и тревожны все эти события в элином доме. Хотя основа ясна - несчастное наследство, оставленное Ираидой! Анастасия понимала, что ничего не окончилось, скорее - начинается.
      Эля попросила приятельницу пройтись с нею на чердак и по саду, - ей все же хотелось узнать, где скрывался Паша. Может быть, он что-то где-либо оставил после себя?..
      Они пошли на чердак с мощным фонарем.
      Эля сразу же заметила, что там что-то не так.
      Дальний угол, забитый старой мебелью, был разворошен.
      Там явно копались и довольно усиленно: стулья откинуты на середину, шкаф, - старый гардероб сороковых годов, стоял не на месте, на что указывала полоска пола, менее пыльная, чем везде.
      Эля остановилась и у неё неприятно ворохнулось сердце. Лазали! Но зачем?..
      Анастасия вопросительно посмотрела на нее.
      - Как мне это надоело, - чуть не заплакала Эля, - и здесь кто-то шлялся!
      - Может быть, Пашка здесь прятался? - Предположила Анастасия.
      Эля покачала головой.
      - Сама подумай, стал бы он так все раскидывать? Зачем? Если человек прячется, то он именно - ПРЯЧЕТСЯ, а не устраивает погром...
      - А ты не предполагаешь, что он что-то искал? Но тогда, что? раздумывала вслух Анастасия.
      - Вот именно, - что? - Повторила Эля, идя в угол.
      Старые стулья, ванночка и корыто, гардероб, остов деревянной кровати, в углу поблескивало медными ручками старинное покосившееся на бок треснутое бюро... Вот его Эля раньше не видела, она же была на чердаке! Что это за бюро? Могло бы вполне пригодиться, если бы не было столь разбито. Она обернулась к Анастасии.
      - Как ты думаешь, что здесь кому-то было надо?
      - Думаю, нам стоит протрясти весь этот хлам, - откликнулась Анастасия, тоже обратив внимание на старинное бюро. - Красивая вещица, - кивнула она на него, - стоит реставрировать. Антиквариат, дорогая моя...
      - Но не станут же из-за этого сюда лезть! Кому оно, это ломаное старье, нужно! Да просто попросили бы меня, - я бы отдала его! Хватит мне того, что есть, - ответила Эля, со злостью вышвыривая из гардероба кипы старых журналов, тряпье, шелковый допотопный абажур...
      Скоро они разобрали угол, ничего в нем не найдя и сели покурить.
      Эля тяжко задумалась.
      Она никогда не узнает, кто лазал и зачем. А ведь здесь хранила Ираида свои драгоценности и деньги, вон в том шкафчике... Элю обдало жаром. Кто-то знал? И искал? А она все уже убрала отсюда... А кто? Конечно, Надька и вся та компания. Но говорить она Стасе об этом не будет. Не хочется.
      - Послушай, дорогая, - нарушила тишину Анастасия. - Давай разберемся подробненько.
      По крыше застучал дождь.
      Было серо и уныло за немытым оконцем чердака...
      На деревьях совсем не осталось листвы. Скоро зима... Темь и белые холодные молчаливые сугробы...
      И Эля одна здесь.
      Как Анастасия может жить вдали от города, - его огней, многолюдья, бодрящего шума?..
      Пожалуй даст она Палычу приличную сумму и попросит его либо самого пожить на даче, либо кого из сынов поселить, - а сама уедет в Москву и начнет привычную городскую жизнь!