Владимир Васильев
      Наследие исполинов
      Из цикла "Война за мобильность"
      Роман
      "Смерть или слава", "Черная эстафета". И теперь наконец - "Наследие исполинов"!
      Случайная находка, сделанная землянами в космосе Непонятный артефакт давно исчезнувшей цивилизации? Или все-таки - генератор нуль-тоннелей, ведущих, согласно легенде, в другую галактику - к сокровищу, открывающему власть над Вселенной?!
      Чтобы понять - надо ДОБРАТЬСЯ!
      Охота начинается. Люди и "чужие" вступают в гонку Победитель ПОЛУЧИТ ВСЕ!
      Читайте "Наследие исполинов" - первую книгу нового цикла Владимира Васильева "Война за мобильность"!
      Внимание! В процессе написания этой книги не пострадал ни один Юрий Семёцкий! .
      ЗАДОЛГО ДО ПРОЛОГА
      Вселенная чудовищно пуста. Галактики, звезды и планеты теряются в этой явленной бесконечности, и проложить путь от звезды к звезде далеко не просто.
      Но разумные сумели сделать это. Причем научились перемещаться от одного светила к другому быстрее света. Смешно - на финише, глядя на звезду, от которой стартовали (если ее возможно было разглядеть из финишной сферы), они могли полюбоваться светом, излученным сотни и тысячи циклов назад. И могли вернуться обратно, потратив всего лишь несколько суток, самое большее - недель. Правда, пока разумные путешествовали только в пределах одной галактики рыхлого спирального облака, повисшего посреди наблюдаемой бесконечности.
      Финишная сфера скомкала и изорвала пространство в непосредственной близости от безымянной звезды, лишенной планет, но за миллионы циклов терпеливого ожидания захватившей несколько бродячих астероидов, осколков былых космических катастроф. Из-за барьера, разом прорвав ткань мироздания, вывалился межзвездный корабль: не совсем правильный объемный эллипсоид, плоский и обтекаемый, будто морской моллюск с плотно сомкнутыми створками. Некоторое время потревоженное пространство продолжало искривляться и бушевать, но кораблю это буйство было нипочем. И самому кораблю, и тем, кто кораблем управлял.
      Не повлияли побочные эффекты прыжка и на близкую звезду - что ей, раскаленной термоядерной топке, какие-то жалкие возмущения пространства на дистанции нескольких тысяч диаметров хромосферы? Даже астероидам, обломкам былых катастроф, это вовсе не глянулось катастрофой. Мгновенное и исчезающе слабое изменение гравитационного поля, не способное сдвинуть с места даже пылинку (а сколько весит пылинка на поверхности астероида?) - какая уж тут катастрофа... Излучения? Тоже несерьезно.
      Будь окрестности этой звездной системы так же пусты, как и тысячи других систем в галактике, ничего бы не произошло.
      Однако вокруг этой звезды довольно давно даже по космическим меркам обращалась совсем уж крохотуля рядом с теми же астероидами -стержень-цилиндр из темного материала, сравнимый по размерам разве что с существами, которые управляли вынырнувшим из-за барьера кораблем. Здесь возмущения пространства нашли отклик - под их воздействием микроструктура стержня стала меняться. Возникали области молекулярных сжатий и разрежений, текла и изменялась кристаллическая решетка. Менялись субъядерные связи. Поглощалась и выделялась энергия. Возмущения пространства, порожденные прыжком корабля сквозь сотни световых циклов, пробудили стержень, а он, в свою очередь, повлиял на пространство. Точнее, на свойства пространства, свойства чрезвычайно глубинные. Правда, это было воздействие совершенно иного рода, нежели побочные эффекты межзвездного прыжка. Теперь стержень очень напоминал ручной фонарик, утерянный кем-то в невесомости: с одного из его торцов срывался конический луч, только луч этот был невидим и неощутим для приборов корабля. На некотором расстоянии от стержня луч обрывался, образовывая окружность диаметром... ну, скажем так, вполне достаточным, чтобы вышеозначенный корабль проскочил в нее, словно дрессированный зверь в обруч дрессировщика, нигде не задев границ этого обруча.
      Пространство в финишной сфере успокаивалось, приходя в давно устоявшуюся форму. Пространство внутри луча и окружности и не думало волноваться Г оно просто изменило свойства и застыло в таком виде.
      Тем временем корабль принялся маневрировать на планетарной тяге. Ориентировался, подгонял скорость и искал нужный вектор дрейфа для подготовки нового прыжка.
      За долгое-долгое время, пока стержень невозмутимо ожидал у безымянной звезды, корабли вблизи него появлялись трижды. Первый раз - в незапамятные времена, причем это был точно такой же корабль, какой доставил и подвесил на теперешней орбите сам стержень. Этот корабль грамотно сманеврировал, дождался, пока стержень создаст луч и окружность, прошел самый центр окружности и навсегда исчез из галактики.
      Второй и третий корабли появились неизмеримо позже, когда все, кто устанавливал стержни у некоторых звезд, уже угасли как раса и начисто потеряли интерес к межзвездным путешествиям. Оба корабля пробыли в окрестностях по-прежнему безымянной звезды недолго, к стержню не приближались и покинули эту часть космоса по-своему, без помощи транспортера забытой расы.
      Сегодня звезды успели забыть расу пилотов, которые вели второй и третий корабли. Так же как и древних исполинов знания, установивших стержень-транспортер. Время неумолимо. Оно не щадит ни тех, кто изобретает способы межзвездных путешествий, ни приспособления, при помощи которых эти путешествия осуществляются. Но продолговатый темный цилиндр с соотношением диаметр/длина как один к семи словно не знал прикосновения времени.
      В определенном смысле так оно и было. Давно забытая раса исполинов больше никаких обладающих подобными свойствами устройств после себя не оставила, поэтому цилиндр можно было считать одним из самых старых объектов галактики. А второго такого в этой галактике попросту не имелось.
      Четвертый корабль после очередного маневра волею судеб лег на быстро вычисленную траекторию, и траектория эта проходила как раз через условную окружность, которая усекала конический луч древнего "фонарика", стержня-транспортера. Но траектория прокалывала окружность не вблизи центра, а у самого края, у границы, да так, что корабль большею частью проваливался в пятно измененных физических свойств, а меньшею проходил мимо пятна, там, где пространство обладало самыми обычными свойствами.
      Та часть, которая угодила в зону действия транспортера, исчезла. Остаток, словно вскрытая консервная банка, исторг содержащийся внутри воздух, жиденький и быстро редеющий рой предметов самых разнообразных форм и размеров да десятка два мгновенно закоченевших до стеклянной твердости трупов. Один из космонавтов-путешественников, на свою беду, в момент катастрофы был облачен в Защитный спецкостюм - его ждала смерть медленная и куда более мучительная. Но столь же, увы, неотвратимая. Еще четверо бедолаг находились в герметично закрытом отсеке. Их агония длилась дольше, поскольку отсек имел определенный резерв автономности, но совершенно не имел средств связи, способных оповестить сородичей на таком чудовищном расстоянии от обжитых миров.
      Когда стержень погасил транспортный "луч", космонавт в спецкостюме и четверо его коллег в отсеке не успели еще даже сообразить - что же произошло?
      Ожидание - естественное состояние древнего транспортера. Он снова погрузился в ожидание.
      Правда, транспортер не знал, что ждет. Он просто срабатывал на каждое возмущение пространства вблизи себя - только его "вблизи" подразумевало сферу, в которую свободно умещалась безымянная звезда и вся ее карликовая планетная система в придачу.
      Автоматы умеют ждать.
      ОЧЕНЬ ДОЛГИЙ ПРОЛОГ
      - Приехали, - нейтрально сообщил Веселов. Он всегда говорил так, словно делал собеседнику одолжение. Или был чем-то страшно недоволен.
      - Спасибо, - с некоторой ехидцей отозвался Плужник.
      Плужник Веселова часто раздражал - наверное, именно этой подчеркнутой серьезностью.
      Но на бригадира не очень-то поорешь. И не очень-то пообижаешься. Точнее, обижаться-то можно сколько угодно, да только ни к чему ровным счетом это не приведет. А обидишься открыто - еще и по служебной линии огрести можно.
      В общем, Саня Веселов страдал молча.
      Плужник, чаще именуемый в команде "Тимурычем", величаво кивнул и исчез из призрачного столбика связи над пультом.
      Веселов сморщил нос и показал в пустоту язык.
      Рейдер действительно прибыл на место назначения - стандартный малый поисковик класса "Шустер-эпсилон". Экипаж семь человек, дальность пульсации до восьмисот светолет. В исключительных случаях - до тысячи двухсот. Дальше сигать не рекомендовалось, икс-привод начинал сбиваться при наведении на финишную сферу. Бригада искателей на рейдере была укомплектована лишь частично - вместо семерых всего пятеро. Людей, как обычно, не хватало. Поэтому функции бригадира и капитана рейдера (а по совместительству и врача) выполнял один и тот же человек - Тахир Тимурович Плужник, он же Тэ-Тэ-Пэ, что большинство женщин на земной Базе с обидой в голосе расшифровывали как "тяпнул-трахнул-послал". Потому что в нетрезвом виде Тимурыч и впрямь был падок до женского полу и почему-то мистически неотразим, а наутро, протрезвев, вечно впадал в меланхолию и становился ужасно циничным, недобрым и невыносимым.
      Помбриг (он же штурман-астрогатор и, как ни странно, вечный кок) Вася Шулейко, человек редкостно мягкого характера, выглядел гораздо-моложе своих,пятидесяти трех локальных. Румяные щечки, нежный пушок на скулах - он скорее походил на кадета или даже на малька-первокурсника, а отнюдь не на матерого волка-искателя, попрыгавшего каждый спиральный рукав вдоль и поперек. Вася давным-давно осознал, что в галактике неизмеримо больше мест, где он доселе не бывал и никогда не побывает, нежели мест, куда его заносила прихотливая судьба искателя. Главное, что отличало малька от ветерана, осознание безграничности вселенной в целом и исполинских размеров галактики в частности. Но для всех, не исключая тех же мальков, Вася оставался просто Васей, хотя успел налетать даже больше Тимурыча.
      Мальком, а также исполняющим все прочие обязанности, вынужденно оставался Саня Веселов, невзирая на свои двенадцать рейдов и особый спецкурс в академии. По той простой причине, что двоих штатных искателей в команде не хватало, а научников в рейд никогда не посылали меньше пары.
      Научники в этот рейд выпали - хуже не придумаешь. Сухопарые матроны с Офелии, родные сестры. Регина и Виола. Тетки изрядно зловредные и склочные, но в космосе отнюдь не новички, этого не отнять.
      В общем, экипаж подобрался чудовищный; ничего подобного ему даже в суммарной памяти Тимурыча и Васи за долгие годы полетов не отложилось. Матронам что, у них каждый рейд выглядит чудовищным с точки зрения остальных членов экипажа, эти две дамочки привыкли...
      Поисковики старались мириться. И уступать.
      Задачей искателей было шастать по малообжитым районам космоса в поисках следов, оставленных реликтовыми цивилизациями. Кто и когда учредил Поисковую Базу и кто ее финансировал - оставалось сокрыто под туманной завесой догадок и кривотолков. С одной стороны, эта информация не считалась сколько-нибудь секретной. С другой стороны, сведения всплывали настолько противоречивые, что составить правдоподобную картину никак не удавалось.
      Плужник считал, что Базу содержат военные. Точнее, то что осталось от регулярных военно-космических сил доминанты Земли, - разрозненные штабы флотов и отдельные соединения кораблей, расползшиеся по наиболее важным звездным системам людей. Единое управление они давно утратили ввиду отсутствия осмысленной угрозы со cтороны союзников или откуда-нибудь извне, но с успехом продолжали поддерживать вполне приличную боеготовность.
      Основной задачей и единственным источником средств для военных стала, борьба с расплодившимися после вступлeния людей в союз пиратами и контрабандистами. Местными режимами помощь военных весьма поощрялась, поскольку полицейские части с легионом пиратов явно не справлялись ввиду вопиющей малочисленности и плохой оснащенности. А зачем плодить полицейских и оснащать их, когда под боком прекраено обученные и оснащенные военно-космические силы? Снаряжение и технику военные заказывали, распределяли и транспортировали сами, являя почти идеальный симбиоз с субъектами доминанты Земли;
      Розовощекий Вася мнения по этому поводу никогда не высказывал, но втайне считал, будто База финансируется Фондом единого знания, общесоюзной организацией с положением и возможностями серого кардинала. Не имея власти формальной, Фонд имел практически неограниченные энергетические и финансовые ресурсы. Иными словами, бабок у Фонда было до хрена, поскольку львиную долю научных изысканий курировал именно он, права на действующие технологические патенты держал он, регистрировал (у себя же) новые патенты почти исключительно он, а с патентов регулярно состригались даже не миллиарды - триллионы пангала. Деньги давно стали в обжитой части галактики основной и чуть ли не единственной движущей силой. Серьезным доводом в пользу Васиного мнения служил тот факт, что остальные шесть высших рас союза и шесть претендентов в высшие имели собственные Поисковые Базы, сконструированные по единому образцу и оснащенные в точности той же техникой, что и земная. Отсутствие самостоятельных искателей у новоразумных рас, вроде хлонк или беура, по убеждению Васи, объяснялось лишь формальным запретом главенствующей шестерки пользоваться межзвездными технологиями без надзора. А среди наемников по чужим Базам тех же хлонк и беура очень даже хватало.
      Саня Веселов был еще слишком молод и беззаботен, чтобы иметь на этот счет сформировавшуюся концепцию, а для проформы полагал, будто Базами командуют частные промышленные синдикаты; кое-кто из старичков придерживался схожего мнения.
      Истина скорее всего лежала где-то в промежуточном объеме, приблизительно на равном удалении от всех точек зрения. Базы вполне могли быть и автономными, на равных сотрудничая со всеми понемногу.
      Девяносто девять целых и девятьсот девяносто девять тысячных процента от общего числа поисковых вылетов заканчивались ничем. Вообще ничем. Искатели, впустую проболтавшись пару локальных лет по космосу, возвращались на Базу, сдавали стандартный отчет и отправлялись в положенные по контрактам отпуска. Но оставшаяся одна тысячная процента удачных вылетов с лихвой окупала все затраты.
      Искатели-цоофт сто сорок лет назад в одном из дымовых колец Ф'Ладг-Энрике наткнулись на законсервированный маяк неизвестной расы; возраст маяка был оценен приблизительно в двенадцать-тринадцать миллиардов локальных лет. Стало быть, маяк сигналил неведомым кораблям древних задолго до царствования легендарных Ушедших.
      Поисковики доминанты Земли три с половиной десятилетия целенаправленно утюжили ближние окрестности бывшей системы Волга, где некогда случайно вынырнул из небытия целый крейсер Ушедших; благодаря тем событиям люди и пробились в высшие расы. Ничего имеющего отношение к Ушедшим поисковик не обнаружил, зато в недрах давно заброшенного планетоида-рудника в Поясе Ванадия был найден предмет, позже нареченный "оранжереей". "Оранжерея" уже была создана кем-то, когда первые а'йеши и первые матки Роя едва начали постигать простейшие арифметические действия. Назначение "оранжереи" ученые Земли так и не смогли внятно объяснить, но благодаря ее изучению совместными усилиями а'йешей и цоофт наконец-то были частично истолкованы принципы действия мгновенной связи. После таинственного исхода Роя из галактики это открытие имело поистине судьбоносное значение, ведь больше некому было поставлять "черные ящики". Физику процесса мгновенной связи ученым уловить не посчастливилось, но зато союзники после долгих мытарств научились копировать работающие "черные ящики" Роя, что заставило вздохнуть свободно миллиарды разумных существ.
      Искатели булингов, совсем недавно принятых в шестерку высших рас, первыми додумались сопоставить общие свойства двух гравитационных аномалий: первой вблизи собственной столичной системы, в районе, известном как скопление Пета, второй - на периферии бывших владений Роя. В результате ничего материального найти не удалось, однако удалось записать закодированное послание неизвестной расы Рою и ключ-дескриптор к нему. Послание содержало массу сенсационной информации, в том числе и научно-технологической.
      Случались и не столь громкие находки; но важнее было то, что любой разумный обитатель любой из планет союза твердо усвоил: галактика полна рукотворными артефактами и их нужно неустанно искать. Удивительно, но некоторые пиратские флотилии добровольно отказались от нападений на поисковики да еще объявляли вне своего флибустьерского закона всех, кто подобным принципом пренебрегал.
      Бригадира Плужника в свое время пираты потрошили дважды, потому что какая-то обиженная дама из обслуги земной Базы запускала слух: Тимурыч, мол, на что-то необычное наткнулся и везет это на Базу. За "Шустером" любвеобильного бригадира устраивались оглушительные лихие погони-сафари, но оба раза все заканчивалось появлением нескольких линейных крейсеров военно-космических сил. Пираты, понятно, немедленно разбегались, а Плужник возвращался восвояси с неимоверной помпой и внушительным эскортом. К сожалению, оба раза порожняком, поскольку находка существовала лишь в воображении обиженной дамы.
      Первые годы после академии и стажировок любой, завербовавшийся в искатели, всерьез надеялся что-нибудь найти. Потом приходили первые сомнения. Потом разочарование пополам с грустью. А потом неизбежное понимание умудренного сединами ветерана: везет лишь единицам из сотен тысяч. И шанс, что повезет именно тебе, ничтожно мал...
      Поэтому ни бригадир Плужник, ни Вася Шулейко ничуть не спешили приступать к работе после рапорта Сани Веселова о прибытии в район сканирования. На рейдере заканчивалась локальная ночь, до подъема по распорядку оставалось почти два часа. Веселов мог и не блюсти формальную букву устава. Вполне мог доложить о финише в начале рабочего дня, при сдаче вахты. Ни бригадир, ни (упаси боже!) душка-помбриг Вася Шулейко даже не нахмурились бы на подобное мелкое, но вполне оправданное здравым смыслом нарушение, а мнением научных дам на марше смело (а главное - без последствий) можно было пренебречь.
      Но Веселов доложил, невзирая на локальную ночь.
      Согласно тому же уставу поисковой службы Тимурыч обязан был явиться в рубку и собственноручно запустить аппаратуру сканирования. Но Тимурыч еще не рехнулся на старости лет, чтобы за такой мелочью вылезать из теплой постели за два часа до подъема и тащиться через полкорабля в рубку, поэтому сонно велел Веселову начать сканирование самостоятельно либо подождать до утра, когда все встанут и позавтракают. После чего с чистым сердцем задремал снова.
      Веселов и не надеялся, что "старики" немедленно примчатся после его рапорта. Если начистоту - сидеть без дела было невыносимо скучно, спать предательски не хотелось, а за не санкционированное бригадиром включение дорогостояшей аппаратуры и неуклюжую попытку ее настройки малька могли и ощутимо взгреть с ущемлением в выплатах.
      Получив вожделенную санкцию, Саня повеселел и бодро разблокировал куб управления сканерами. Мудреный агрегат работы чешуйчатых свайгов был даже не адаптирован для доминанты Земли - дизайн панели управления и сенсорные пульты под четырехпалые руки сразу выдавали изделие союзников.
      Когда-то всех инопланетян называли просто "чужие". Не постепенно, по мере вхождения людей в галактический союз, это неприятное словечко стало выпадать из обихода и забываться. Так уж получилось, что союз перенял от людей не меньше, чем люди от союза. И увы, среди человеческих даров иным расам оказалось куда больше пороков, нежели добродетелей. Доминанта Земли, напротив, впитывала почти исключительно знания и технологии.
      Например, вот этот новейший сканер. По дальности и точности анализа он не имел равных в галактике. Разрабатывали его совместно а'йеши и азанни, испытания проводили свайгн и цоофт, производили свайги и поставляли всем без исключениям расам, имеющим Поисковые Базы. Собственно, поэтому за самоличную его активацию малька могли и взгреть - люди таких приборов пока еще не делали.
      Но вопреки всему Саня Веселов умел с ним обращаться, и умел неплохо. Да и мальком считался только в силу того, что угодил в команду к паре признанных корифеев и парс мегер.
      Расшторив наружные датчики и прогнав положенные тесты, Саня даже немного воодушевился.
      "Сейчас, - подумал он, оживляясь все сильнее и сильнее, - как обнаружу, блин, что-нибудь эдакое... от Ушедших! Или еще каких исполинов потерянного знания! Тимурыч небось в одних портках примчится..."
      Однако Саня уже вплотную подошел к тому барьеру, когда в глубине души становится вполне очевидно: ни сегодня, ни завтра, ни через неделю, ни через год мудреный сканер работы свайгов не заверещит, не соизволит просигнализировать об обнаружении объекта "предположительно техноген-ного происхождения"...
      Сканер заверещал на второй минуте работы.
      Саня вздрогнул и обмер. Потом его взяла оторопь. Потом обдало болезненной испариной.
      Руки дрожали и плохо попадали на сенсоры, сработанные под лапы рептилий-свайгов. Слишком контрастные строки интера в непривычно сером объеме экрана плясали и расплывались перед глазами.
      Саня внимал резюме.
      "Объект: предположительно фрагмент летательного Aппарата..."
      Приблизительная масса покоя равнялась двадцати трем земным килотоннам. Расстояние до объекта составляло около двенадцати десятичных мегаун, что приблизительно равнялось шести мегаметрам. Впритирку, черт возьми... Энергетическая активность - ноль. Тазионарная активность - ноль целых шесть десятых. Барионная активность - выше нуля, но можно пренебречь. Время пассивного дрейфа (в первом приближении) - более полутора тысяч локальных лет.
      Саня хмелел от неверия.
      Но вскоре, слегка порассуждав, начал успокаиваться.
      В самом деле - полторы тысячи лет разве срок? Никакой это не артефакт исчезнувших исполинов. Просто обломок корабля одной из ныне здравствующих рас-союзников. Полторы тысячи лет назад союз тогда еще пяти рас, включая ныне сгинувший Рой, вовсю рубился с нетленными и их сателлитами из Ядра - оре и дашт. Кораблей тогда пожгли и покорежили без счета. Правда, немногочисленные останки космической техники быстро повыловили и немедленно пустили в дело, еще во время войны. А уж после войны подчистили пространство на зависть тщательно. Только по окольным медвежьим углам, где не случались массовые побоища и могли еще сохраниться битые корабли. Только в местах случайных незарегистрированных стычек, когда выживших не остается и некому рассказать о скоротечном звездном бое.
      Итак.
      Саня втянул объемно-структурный образ находки в куб программы-распознавателя и дал команду на идентификацию типа летательного аппарата. Втайне Саня надеялся, что, поразмыслив и перебрав все возможные варианты, программа озадаченно мигнет желтым индикатором и бесстрастно сообщит, что "тип летательного аппарата не опознан".
      Разумеется, надежда не оправдалась. Программа довольно быстро разобралась и сказала, что найденный обломок "идентичен левой мидель-носовой части модульного разведывательно-десантного крейсера производства а'йешей времен войны с нетленными. Применялся а'йешами активно и повсеместно, ныне устарел и не производится с такого-то года".
      Год программа выдала по исчислению свайгов. Переводить в земную дату Сане было лень: и так понятно, что модульные крейсеры разумные кристаллики-а'йеши давно не производят и что со временем дрейфа вышеозначенного "фрагмента летательного аппарата" сие вполне коррелирует.
      Потом Саня задумался - а где, собственно, недостающая часть крейсера? Война с нетленными - не древние поединки на планетах. В космосе применялось оружие, от которого редко остаются обломки. Да еще сравнительно целые. Аннигиляция, деструктурирование вещества, силовые поля, тазионарные поля... Впрочем, специалистом по оружию, тем более по древнему, Саня не являлся.
      Он исследовал обломок крейсера вдоль и поперек, выяснил (с помощью программы, разумеется), что "видимых повреждений помимо рассечения фрагмент летательного аппарата не имеет". Тут и застал его свежий и розоволицый с утра помбриг Вася Шулейко.
      - Что это еще за каракатица? - весело спросил Вася, склонившись над плечом Веселова.
      Саня Веселов вздрогнул от неожиданности и зыркнул на часы - вахта его уже четверть часа как закончилась.
      - Это крейсер а'йешей, - собрался и ответил Саня. Довольно внятно ответил; чему внутренне порадовался. - Модульный. Точнее, кусок крейсера. Болтается тут полторы тысячи лет. Больше пока ничего не выяснил...
      - Когда засек?
      - Часа два назад как финишировали, Я Тимурычу доложился, он велел посканировать до подъема...
      - Так-так. - Вася жестом велел Веселову уступить место и плюхнулся в кресло сам. Руки запорхали над чужим пультом. Рассчитанным под четырехпалую руку с пальцами, длиннее чем у людей...
      Помбриг сноровисто выводил в объем экрана столбцы данных, вызывал таблицы и справочники, запустил библиотеку и сводарий. Постепенно пространство перед ним заполнилось призрачными изображениями текстов, трехмерных макетов, ссылок на документы и архивные массивы.
      - Вахту принял, - не оборачиваясь, буркнул Вася Веселову. - Ступай, отсыпайся...
      Спать Сане по-прежнему не хотелось, поскольку первую половину дежурства он бесцеремонно продинамил со смеженными веками, ибо подготовка к прыжку и сам прыжок совершенно не требовали человеческого вмешательства. Автоматы все делали сами. А вот перекусить чего-нибудь явно не мешало.
      - А слопать чего-нибудь имеется? - осторожно поинтересовался он.
      Дело в том, что Вася Шулейко обыкновенно наведывался в рубку перед тем, как отправляться готовить завтрак. Сегодня он явно вознамерился в рубке застрять, поэтому завтрак искателей мог свестись к личной импровизации каждого члена экипажа. Большею частью из консервантов и сухпая.
      - Я повара навострил вчера... Загрузи чего попросит и стартуй первое меню. Потом свистнешь.
      - Понял, - повеселел Саня.
      Если Шулейко с вечера написал рационную программу, значит, никaких сухпаев, a набросать в кухонный комбайн продуктов мегеры-научницы не гнушались.
      - Я пошел! - Великовозрастный малек лихо отсалютовал и выскользнул из рубки, едва не столкнувшись за перепонкой с бригадиром.
      - Доброе утро, Тимурыч! Вахту взял Вася.
      - Ага, - принял к сведению бригадир и протяжно зевнул. - Гуляй...
      Он еще ничего не знал.
      Спустя час Саня, успешно совладав с кухонной автоматикой и вежливо раскланявшись с мегерами в твиндеке, снова просочился в рубку. Тимурыч и Вася, погрязнув носами в мешанине объемных экранов, разбирались с неожиданной находкой. Они что-то беспрерывно бормотали и изредка шипели друг на друга. Веселов притих на рабочем месте штурмана-астрогатора, во все глаза наблюдая за работой корифеев.
      - Скол проверил? - осведомился Тимурыч, лихорадочно листая в одном из видеокубов некий безразмерный реестр.
      - Ага. Как зеркало, - отозвался Вася. - Шлифовали его, что яи?
      - Шлифовали, - едко подтвердил Тимурыч. - Думаю, непосредственно при срезе.
      - Да не было у нетленных такого оружия, тебе ж сказано!
      - А у союзников? Кто сказал, что это нетленные? Саня Веселов тихо внимал.
      - Полагаешь, союзники могли сцепиться между собой?
      - А ты полагаешь, такое невозможно?
      Вася Шулейко с сомнением пожал плечами:
      - Не знаю... А давай запросим центр статистики. Лучше с А-Йеши, со столицы.
      - Давай... Что там с неводом?
      - Ловит!
      Тут Вася заметил безмолвствующего Веселова.
      - О! А ты почему не спишь? . - Неохота что-то...
      - Тогда помогай!
      Саня с готовностью вскинулся.
      - Гляди на сканер, он мелкие объекты выискивает. Не могло же от крейсера отрезать единственный кусок! Да и изнутри наверняка что-нибудь выплыло.
      - Да брось, полторы тысячи лет! Прикинь, куда оно все улетело за это время! - усомнился Тимурыч.
      - Улетело так улетело, -не стал возражать Вася. - А проверить стоит! Давай за пульт, кадет!
      - Я не кадет, - в который раз уныло и недовольно поправил Саня, прекрасно сознавая, сколь мала с высоты помбриговского опыта разница между ним и действительно кадетом.
      - Отставить, - неожиданно вмешался Плужник. - Лучше пойди проверь скафандры. Сделаем вылазку, поглядим поближе, я так думаю... Давай, наводись впритирочку.
      Шулейко послушно отогнал Саню от штурманского места и принялся просчитывать мини-прыжок.
      Проверка скафандров - обязанность техника или зам-брига по оборудованию. Но поскольку Саня Веселов исполнял все маршевые функции, кроме бригадирских и штурманских, скафандры, естественно, тоже входили в его сферу ответственности. Впрочем, проверять там особо было нечего, техника простая, как молоток, надежная, как молоток, и проверенная годами успешного применения, как все тот же верный человечеству молоток. Поэтому уже через десять минут Саня вызвал по внутренней связи рубку и доложил, что три скафандра к эксплуатации готовы, аминь. Тимурыч ворчливо осведомился, почему три. Веселов смутился и неуверенно предположил, что, мол, для выхода за пределы рейдера бригадиру, помбригу и ему, стало быть Сане Веселову, понадобится аккурат три скафандра, ни больше ни меньше. На что Тимурыч холодно возразил, что, во-первых, бригадир никуда выходить не собирается, поскольку хоть один разумный человек обязан оставаться в рубке. Во-вторых, в экспедиции к находке априори (Тимурыч так и выразился - априори) обязан принять участие представитель научников, стало быть, одна из мегер пойдет к обломку крейсера а'йешей, а вторая будет на подхвате у библиотечного терминала в рубке. С первой мегерой отправится Вася, а искателю Веселову надлежит дежурить у шлюзов, если он не пожелал отдыхать после ночной вахты.
      Саня попытался вяло и безнадежно протестовать; понятное дело, ни к чему путному сие не привело.
      В общем, когда Регина величественно вплыла в рубку и села за свой терминал, а Виола и Вася облачились в скафандры, Саня уже почти смирился со своей тоскливой участью.
      Первый раз довелось принимать участие в чем-то похожем на настоящий поиск, и, естественно, в качестве сугубого статиста! Кто б сомневался...
      Нет в мире справедливости! И это при том, что злосчастный обломок крейсера обнаружил именно он, Александр Веселов, искатель земной Базы. А вся слава достанется Плужнику и мегерам, как пить дать им, а вовсе не Сане Веселову.
      Нет в мире справедливости... Ни миллиграмма.
      Следующие полчаса Саня в одиночестве проторчал у шлюза. Вася и Виола в совершенно будничном настроении дождались, пока рейдер прыгнет поближе к находке, и вышли наружу. Навелись и отсинхронизировали вектор дрейфа просто изумительно: когда пространство за бортом пришло в норму и Плужник разрешил выход в открытый космос, поисковый рейдер и обломок древнего крейсера а'йешей разделяли жалкие двенадцать километров.
      Скафандры у искателей были модерновые: не на архаичной реактивной тяге, а с гравидвижителем. Эдакий икс-привод в миниатюре, разве что без возможности барьерного перехода. Движитель фиксировал массивную цель и подтягивал человека в скафандре к ней, словно на страховочном фале. Если же цель по массе уступала человеку, в качестве опорной точки использовался рейдер. В этом случае скафандр не подтягивал, а выталкивал своего владельца к цели.
      Сгорая от неутоленного любопытства, Саня слушал маловнятные переговоры Васи с Плужником.
      А потом произошло чудо.
      -Тиздурыч? - запросил Шулейко с некоторой озадаченностью в голосе. -Тут осматривать немерено... Шли-ка сюда Саньку на подмогу, а то и за неделю не управимся.
      Саня чуть не умер от внезапно вернувшейся надежды; грудь сдавило, словно началась тренировка на перегрузки; дыхание само собой остановилось. Боже, как отчаянно хотелось, чтобы шеф согласился с предложением штурмана! Пусть это и не совсем регламентный шаг - выслать с рейдера более половины экипажа, но ведь и отправлять рейдер в поиск при некомплекте экипажа тоже как-то мало согласуется с регламентом. С комплектацией последнее время вообще беда, искателей на Базе в лучшем случае процентов семьдесят от необходимого количества. Пахать приходится за себя и за того парня, какой уж тут регламент!
      - Думаешь, надо?- с сомнением переспросил Плужник. Саня тихо проклял все на свете.
      - Надо, Тимурыч. Это ж крейсер, не песчинка, даром что обломок. Даже так раз в десять больше нашего рейдера.
      Саня возблагодарил космические глубины и создателя космических глубин если он все-таки, есть. А заодно и создателей модульных крейсеров а'йешей - за то, что создали свои крейсеры достаточно большими.
      Бригадир тяжко вздохнул:
      - Там хоть тихо все, а? Излучение, там, еще какиe пакости? Виола, ау!
      - Пока никаких, пакостей, - проскрипела Виола. - Эта жестянка, по-моему, не опаснее заброшенной шахты.
      - Веселов! - окликнул Саню бригадир суровым до, театральности. тоном. Облачайся и давай к ним! Если без Васиного слова шаг ступишь - сгною в мехзоне!
      - Есть, шеф! - с трудом, пряча ликование, отозвался Саня и, не мешкая, разодрал перепонку перед нишей со своим скафандром.
      Удача все-таки снизошла и улыбнулась ему.
      Даже не веря в улыбки удачи, каждый искатель втайне мечтает стать первопроходцем. Саня по крайней мере мечтал. Сильно. Очень сильно.
      Облачился он за рекордное время. Внутренние тесты быстрее прогнать было просто невозможно. Шлюз прокачивался, казалось, целую вечность. Но так или иначе - спустя четверть часа Саня выпорхнул из внешней камеры в усеянную похожими на россыпь гемм звездами пустоту.
      Саня Веселов никогда не робел перед пустотой. Здесь трудно было держать горизонт - горизонта не существовало вовсе. Здесь трудно было понять, где верх, где низ - низа и верха не существовало тоже. Саня умел главное; привязаться к паре-тройке ориентиров и держать в голове всю трехмерную картину в целом. Рейдер - безусловно, оставался "сзади"; далекий красный глазок сигнального феера Васи Шулейко виднелся "впереди"; а во-он то смутное пятнышко, ближайшая звезда, пусть будет "низом". Все, теперь главное - не терять ориентиры, и тогда ни за что не померещится, будто ты висишь в пустоте совсем один на многие световые годы, брошенный и забытый, не будет болезненно сдавливать грудь, и воздуха всегда останется достаточно, чтобы не задохнуться. Все страхи и неудачи проистекают в первую очередь из головы, из подсознания обитателя поверхности планеты или замкнутых помещений на искусственных станциях, а уж только потом от сбоев в оборудовании и непредвиденных обстоятельств.
      Теперь - заарканить массивный обломок крейсера невидимым гравитационным поводком и подтянуться, словно на лебедке... Сколько раз Саня проделывал Подобное на тренировках! Начиная с третьего курса. Потом на ежемесячной сдаче нормативов, уже на Базе. А вот в рейде - впервые довелось выйти в открытый космос. Предыдущие рейды неизменно заканчивались ничем. Вообще ничем - даже для завалящего ремонта ни разу не пришлось напяливать толстый жилет скафандра и цепенеть в тесном шлюзе.
      "Все когда-нибудь происходит впервые, - философски подумал Саня. - А потом это назовут приобретенным опытом. Опытом искателя! Приобретается в сей знаменательный миг вовсе не тупая цифра в графе совершенных пустых рейдов у великовозрастного малька-дубинушки, а опыт, настоящий опыт молодого, но уже повидавшего пространство спеца! И в баре можно будет небрежно бросить приятелям: "А вот когда мы старый крейсер подцепили у этой, как ее... Ну, есть такая звездочка у черта на рогах, в периферийном секторе..."
      Рабочий выход ничем - ну совершенно ничем не отличался от тренировочного. Разве что квалификаторы не пялятся с открытой преподавательской платформы да прожекторов поменьше - всего-навсего два. Один у шлюза, другой над выпуклой, похожей на бегемотий лоб кабиной рейдера.
      Вскоре красная точка Васиного маячка перестала выглядеть просто точкой. Точнее, маячок-то как раз точкой и остался, только поярче стал. Просто фоном для странной рубиновой звездочки служила теперь не чернота с вкраплением звезд настоящих, а смутно видневшееся черно-серое пятно, которое настоящие звезды наоборот заслоняло. По мере того как Саня подлетал, пятно росло, расползалось и скоро закрыло собою чуть не полнеба.
      А рейдер съежился до размеров двойного прожекторного огонька где-то далеко-далеко позади; потом огоньки слились в один.
      Оглянулся Саня Веселов всего лишь раз.
      Обломок крейсера был действительно здоровенным. Куда больше поискового рейдера. И ведь это только обломок! Процентов тридцать - тридцать пять от целого корабля! Саня невольно вообразил, что эти милые кораблики когда-то насмерть рубились тысячами, и сам себе позавидовал. В том смысле, что родился в мирное и достаточно сонное время, а стало быть, не приходится гореть заживо или аннигилировать в жерле какой-нибудь межзвездной заварушки.
      Не то чтобы искатель Веселов полагал свои времена безмятежными и сладенько-розовыми. Вовсе нет. И пиратов по космосу шатается не счесть, и темных делишек проворачивается - разрядов на калькуляторе не хватит пересчитать, и мафия орудует везде и всюду, и жизнь разумного существа стоит не так чтобы очень уж дорого... Но и не сущий грош, как во время войны, когда солдаты гибнут едва ли не миллионами, когда гибнут не только солдаты, а и планеты, а порою и целые планетные системы.
      И ведь это еще далеко не самый крупный крейсер из применявшихся за сотни лет космической войны!
      Следующие несколько часов Саня вовсю впитывал пресловутый опыт. Под руководством тертого пространством Васи Шулейко и сморщенной мымры Виолы, тоже прекрасно сознающей, что ей здесь делать, Санины функции свелись в основном к блужданиям по уцелевшим отсекам и подробным докладам Васе и Тимурычу. "Дуй отсюда направо. Что видишь? Твиндек? А там есть такая низкая дверца со значком , сбоку? Похожим на створовый знак "Умерь тягу!"? Есть? Так, жди, сейчас подойдем". После чего в твиндек из какого-нибудь бокового лаза вплывал Вася, некоторое время возился у дверцы и неизменно открывал несложный магнитный запорчик. "Давай полезай..."
      Саня полезал.
      "Что видишь? Пульт? Твою мать, поверить не могу! А сколько перед ним креслолож, две или четыре? Что? Семь? Так, стой, ничего не трогай, сейчас буду! Виола, давай в сектор привода, кажется, у нас нетронутый боевой пульт нарисовался!"
      Прилетала Виола со своим напичканным разнообразными приборами чемоданчиком, и следующие час-полтора Сане Веселову в лучшем случае доводилось что-либо подать-подержать, не более.
      В общем, на объекте проторчали четырнадцать часов кряду, прервавшись только несколько раз. На обед и физиологические нужды. Когда вернулись на рейдер, Саня чувствовал приятную усталость в теле и не менее приятную удовлетворенность в душе. Пока тащились на гравитационном аркане назад, удалось послушать переговоры Васи с Плужником и мегер между собой.
      Сверхсенсационного их группа ничего не обнаружила.
      Всего лишь обломок достаточно древнего крейсера чужой союзной расы.
      Но! Судя по всему, этот крейсер подвергся атаке; весь экипаж погиб, не успев даже сообщить о своей судьбе командованию и метрополии. Стало быть, этот корабль числится пропавшим без вести. Именно поэтому среди аппаратуры и снаряжения сохранилось несколько устройств, содержащих и поныне засекреченные узлы и детали. Как тот же боевой пульт из отсека со знаком, похожим на "Умерь тягу!". Если поисковик доминанты Земли обнаруживает и доставляет на Базу подобные засекреченные блоки, как правило, это заканчивается тем, что хозяева технологических секретов предоставляют доминанте Земли кое-какую ценную информацию. Чаще всего - именно по найденным блокам. Иногда - другую, но тоже ценную.
      Обнаружение пропавшего без вести корабля само по себе тоже является ценной информацией. Хотя бы потому, что, невзирая на скверные времена, союз продолжает чтить погибших в давней войне. Поэтому землянам от а'йешей также наверняка перепадет что-либо полезное.
      И последнее. Самые бурные споры мегеры-научницы вели о причинах гибели старого крейсера. По их словам, корабль а'йешей будто бы рассекла на две неравные части некая неведомая сила, причем таким образом, что произошла практически полная разгерметизация найденной меньшей части. А'йеши кристаллическая форма жизни, привычная к низким для землян температурам. Но и для них вакуум убийственен. Поэтому экипаж погиб. Что за смертоносная сила разрезала крейсер? Именно этот вопрос, как показалось Сане, более всего занимал старших коллег-поисковиков. Доступная часть архива-сводария была тщательно перетряхнута. Обращение по мгновенке в ближайший сводарий а'йешей также принесло некоторые плоды: упоминание о пропавшем без вести крейсере там имелось.
      А чуть позже бригадир Плужник вторично отдал Сане Веселову приказ просканировать окрестности, и тому сновa повезло, правда, не на второй минуте, а в этот раз на четырнадцатой.
      Засеченный предмет был ничтожных по космическим меркам размеров цилиндр полутораметровой длины и сорокасантиметрового диаметра. Плюс-минус, разумеется; на таком расстоянии даже супереканер свайгов давал некоторую погрешность.
      Плужник озадаченно поскреб в затылке. Идентифицировать находку сканер не сподобился - сообщил просто, что зарегистрированных технологических аналогов не имеется. Радар эту штуковину вообще не брал, показывал пустоту. Скорее всего цилиндр просто поглощал луч.
      После недель вынужденного безделья искатели всегда с удовольствием пашут сутками. Поэтому Вася Шулейко немедленно был посажен за бригадирский терминал. Виола - за библиотечный. Сане велели снова подежурить у шлюзов, на подхвате, а сам Плужник с Региной облачились в скафандры и отправились в рейд ко второй находке.
      Сканер оставили включенным.
      Никто не знал, что запущенный древними исполинами телепортационный "фонарик" пробудился в тот самый момент, когда поисковый рейдер вышел из-за барьера. И что до входа рейдера в пятно портала осталось ничтожно мало времени.
      Плужник и Вася переговаривались, Саня их слушал. Мегеры, похоже, переметнулись на другой канал и совещались о чем-то своем, специфическом. Слушать мегер было неинтересно: Саня воспринимал только местоимения да наречия, все остальное - сплошная наука уровнем куда выше университетского. А старших-коллег-искателей, наоборот, интересно. Саня и слушал,'затаив дыхание и даже слегка приоткрыв рот - создавалась иллюзия, что так лете понимать сказанное.
      Голоса мегер поплыли по тембру и утихли; переговорник настроился на бригадирский канал.
      - ...а'йеши уже знают - мы ведь запросили их сводарий. Так что на твоем месте я бы дал знать ближайшей военной флотилии, - советовал Вася.
      Плужник молчал; Саня Веселов тем временем напряг память, пытаясь вспомнить, какое ближайшее человеческое поселение достаточно велико, чтобы к нему прибился хоть небольшой осколок бывших военно-космических сил. Не то Калиновка-Ш, не то Вермелинья...
      - Пожалуй, ты прав, Вася, - согласился бригадир. Согласие стоило ему определенных усилий, это чувствовалось. Но Тимурыч был из тех людей, которых возможно убедить словесно, если слова, разумеется, не пусты. - Пожалуй, ты прав. Хрен с нею, со славой первооткрывателя, а премии все равно никуда от нас не денутся. Когда невдалеке маячит человеческий крейсер - как-то спокойней в области задницы...
      У Веселова на этот счет имелось два совершенно противоречивых мнения: честолюбие молодого искателя боролось с врожденной осторожностью. Даже трусоватостью - Саня не любил неоправданного риска. Будучи курсантом, он умудрился ни разу за четыре года не подраться. Постоянно норовил сгладить острые углы в отношениях со сверстниками. Примитивная дипломатия Сане давалась как никому; его даже прочили в контактеры с новоразумными расами. Но не сложилось. В итоге Саню направили в поисковую группу.
      - Что там у нас ближе всего? Калиновка? - спросил Плужник.
      - Фалькау, - уверенно и без запинки ответил Шулейко. - Сто тридцать шесть световых.
      "Точно. - Веселов мысленно хлопнул себя по лбу. - Как я забыл о Фалькау?"
      - Так я вызываю, Тимурыч?
      - Вы...
      Именно в этот момент Тахир Плужник влип в измененное пространство пятна. Не в самый центр, ближе к краю. Секундой позже в портал провалилась научница Регина.
      Два пятнышка просто исчезли с рабочего радара. Очередной импульс отразился от их тел; следующие несколько нашли только Регину, а потом радар очистился.
      - Тимурыч? - неуверенно переспросил Вася и непонимающе вперился в шарик радара. Еще секунду назад две точки ясно отображались в сфере слежения. Теперь там не отображалось ничего.
      - Не понял! - озадачился Вася и вызвал контроль гравизахвата.
      Контроль давал нули по всему горизонту. Никто не использовал рейдер как точку опоры для движителей скафандра.
      О броузере мгновенной почты штурман временно позабыл, хотя еще минуту назад намеревался спешно связаться с правительством Фалькау.
      - Куда они делись? - непонятно у кого вопросила из-за библиотечного терминала Виола.
      - Вы у меня спрашиваете? Или риторически?
      Научница метнула на Васю уничтожающий взгляд, но, к удивлению искателей, промолчала.
      Рейдер продолжал неумолимо дрейфовать в сторону поставленного цилиндром пятна. Собственно, цилиндр всегда так ориентировал портал, чтобы вышедший из-за барьера корабль неизбежно угодил в самый центр, и если корабль не начинал активно маневрировать, портала ему было не миновать.
      Последний маневр поисковик "Шустер-эпсилон" совершил как раз перед выходом Плужника и Регины из шлюза.
      - Вася, что будем делать? -срывающимся от волнения голосом справился Веселов. - Мне. выходить?
      По правде сказать, выходить наружу Сане решительно расхотелось. Он не видел ни радара, ни гравиконтроля; он понял только, что с бригадиром и его спутницей произошло что-то на редкость нехорошее. Подспудное опасение, что найденный артефакт может оказаться небезопасным, переросло в твердую уверенность.
      - Веселов! - скомандовал Вася. У него голос звучал твердо, но все же не как обычно. - Шлюзуйся! Выйдешь за борт - сразу заякорись! От борта - ни декаметра! Фонарь не забудь, будешь сигналить.
      - Есть, - повиновался Саня. Приказ есть приказ... Само собой, ему показалось, что теперь шлюз отработал цикл куда быстрее, чем в прошлый раз, когда Саня страстно стремился наружу. Хотя абсолютное время совпадало до миллисекунды.
      Гравизахват Саня активировал еще внутри шлюза, что хоть. и не поощрялось инструкциями, но в явном виде и не возбранялось.
      Выпорхнув из шлюза, Саня зафиксировался, потом без суеты переместился вдоль борта.
      - Ну что, видишь их? - Штурману явно не терпелось убедиться, что на рейдере просто забарахлило оборудование.
      - Нет, - мрачно ответил Саня. Он и вправду не видел красных сигнальных габаритов, близнец которых сейчас мирно рдел у него над правой лопаткой.
      - Прошвырнись вдоль борта, может, их звезда какая затмевает, посоветовал Вася без особой надежды.
      - Там нет ярких звезд, - хмуро ответил Веселов, но послушно сместился метров на двадцать к левому обтекателю.
      - И сигналь, сигналь, - напомнил Вася.
      Мегера, как ни странно, молчала. Видно, стервозность сбоит в неспаренном варианте.
      Саня зажег белый фонарь и пошарил лучом перед рейдером. Потом принялся мигать стандартным кодом "Ответьте мне!", "Ответьте мне!".
      Тщетно.
      Шулейко без устали вызывал голосом.
      Напрасно.
      А минуты истекали.
      Внутри рейдера переход был почти незаметен, только на миг сбросились показатели всех без исключения приборов. А Сане за бортом на секунду померещилось, что он на какой-нибудь землеподобной планете очутился где-то в дикой степи, грозовой ночью, и что темноту неожиданно расколола вспышка молнии. Почему-то беззвучная.
      Он не сразу понял, что изменился рисунок звезд - к местным созвездиям никто не успел привыкнуть. Не сразу сообразил, что пропал из виду избранный ориентир "низа" - тусклый шарик ближайшего светила. Зато далеко впереди Саня явственно разглядел крохотные красные габаритные огоньки.
      Два огонька.
      - Вижу их! - радостно завопил Саня. - Вижу! Прямо по курсу, в нескольких километрах!
      Следующая фраза заставила его внутренне напрячься.
      - Где это мы? - совсем уж непривычным голосом спросил Вася Шулейко.
      Штурман "Шустера-эпсилон", поискового рейдера земной Базы, тупо глядел, как астрогационные приборы икс-привода, еще полминуты назад твердо и уверенно показывавшие местонахождение в пространстве, пытаются привязаться к стандартным гравитационным ориентирам и все время безрезультатно.
      - Черти вас раздери, что происходит? - нервно проорал бригадир. - Вас не было четверть часа!
      - Тимурыч! - Вася не менее нервно сглотнул - это было понятно даже на слух. - Давайте-ка назад. У нас тут вся аппаратура с ума сошла. Веселов, ты тоже дуй на борт.
      - Вам подсветить, бригадир? - предложил Саня, хотя ему больше всего хотелось шмыгнуть внутрь рейдера, как мелкой рыбешке при приближении хищника.
      - Не нужно, вижу габариты, - буркнул Плужник.
      - А находочка-то наша тоже пропала, - неожиданно возникла на бригадирской волне Р"гина.
      - Я заметил, - тем же тоном буркнул Плужник. - Давайте побыстрее...
      Когда створки шлюза сомкнулись и отделили Саню от усеянной глазками звезд пустоты - стало легче.
      Но ненамного.
      В рубке они собрались минут через двадцать - двадцать пять.
      Вася уже успел просмотреть логи приборов ориентировки и сейчас мрачно листал их в объеме светящегося столбика.
      - Что у нас? - с порога вопросил бригадир, в сердцах швырнув куртку прямо на пол.
      Саня Веселов потихоньку отошел в сторону и притих на свободном кресле; Регина присоединилась к сестре.
      - У нас - бред собачий, - зло пояснил Вася. - Вот, сам погляди. Последние привязки... все как положено. Система вполне стабильна. Потом исчезаете вы...
      Вася переключился на другой столбик, с показаниями радара.
      - Потом - обнуление всех данных, неизбежные всплески, вход в рабочий режим... и белиберда. Нет обозначенных очагов. Точнее, очаги есть, но это не обозначенные очаги.
      - Другими словами, - проскрипела от библиотечного терминала Виола, - мы в другой галактике. Саня от неожиданности икнул.
      - Хм... - Вася на глазах оживился. - Между прочим, это бы все объяснило. Понятно, что в другой галактике очаги расположены совершенно... иначе. Да и параметры у них другие. Вот приборы и шизанулись.
      - Побойся бога, Вася, - фыркнул Тимурыч. - Какая еще другая галактика? Межгалактические прыжки невозможны. Ты это лучше меня знаешь.
      - Знаю, - вздохнул Вася. - С удовольствием выслушаю иное объяснение. Валяй, я весь внимание.
      - Сбой в стандартных данных, например, - пожал плечами бригадир. - Твои железяки после обнуления забыли истинное расположение этих самых очагов и считают их непривычными.
      - Обижаешь, Тимурыч. - Вася действительно обиделся. - Семнадцать основных я выучил еще кадетом. На хрен мне стандартная база не нужна, грубо я тебе и на глазок скажу, где мы находимся. Я вижу очаги - они расположены совершенно иначе, Тимурыч. Это другой сад камней, понимаешь?
      - Хорошо, - неожиданно легко согласился бригадир. - Как мы сюда попали?
      - Тут где-то тоннель, - снова подала голос Виола. - И мы в него угодили. Сначала вы с Региной, потом весь рейдер. Вася мгновенно схватился за клавиатуру:
      - Сейчас посчитаем... Скорость дрейфа, вектор, время между вашим исчезновением и обнулением приборов... Повисла тягостная пауза.
      - Сходится, - с гробовой интонацией подытожил штурман. - И время, и вектор... До третьего знака. Стало быть...
      - А логи обнулились или сохранились? - забеспокоился бригадир.
      - Сохранились, Тимурыч. С провалом, но старые данные есть. Обнулились только текущие показания.
      - Разворот на сто восемьдесят! - скомандовал бригадир. - Скорость та же! Вектор - тот же! Посчитай время до предполагаемого... хм... перехода!
      Уговаривать Васю не нужно было. Разворот он обсчитал моментально, Тимурыч едва успел взять управление рейдером.
      Около минуты маневрирования, потом Вася глубоко вдохнул и сообщил:
      - Вектор взят, скорость та же. Предполагаемый переход - через сорок семь минут. Плюс-минус секунд тридцать.
      - Ничего не трогай, - попросил бригадир.
      - Вот уж не собираюсь! - заверил Вася. - Хотя опишу-ка я местные привязки... Авось пригодится. База гравитационных очагов соседней галактики это ж золотое дно!
      - А кто тебе сказал, что она соседняя? - ехидно осведомились мегеры. Хором.
      - Что? - не понял Вася.
      - Я подогнала сферу видимых объектов под данные сводария. Ни единого совпадения, даже по квазарам..Я боюсь представить, где мы находимся... если, конечно, у нас не коллективная галлюцинация.
      - Эй, - не смог сдержать возгласа Саня Веселое.
      Все невольно обернулись к нему.
      По-прежнему работающий сканер свайгов засек очередной "объект предположительно техногенного происхождения". Опознать его сканер снова-таки не сумел, но особо отметил полную идентичность с предыдущим обнаруженным и неопознанным объектом.
      - Такой же цилиндр! - восхищенно проорал Вася. - И на радаре - ни фига! Как там! И ориентировка относительно нашего вектора такая же! Гляди, Тимурыч, мы идем почти тютелька в тютельку в направлении, куда указывает его торец! И первый раз так было! Тимурыч, это портал! Портал перехода, дыра в галактику, которая находится черт знает где!!!
      - Подожди радоваться, - процедил бригадир. - Как бы он односторонним не оказался.
      - Не накаркайте, бригадир, - смиренно попросила одна из мегер.
      Видать, даже мегерам не улыбалось сгинуть вдали от дома, в невообразимой бездне, где даже привычного эха квазаров не уловишь...
      - Сорок минут до перехода, - объявил Вася. - Ждем...
      Некоторое время все беспокойно ерзали в креслах. Потом Вася неожиданно вскочил:
      - Я не могу, жрать охота. Пойду бутербродов настрогаю...
      - А я кофе приготовлю, - вызвалась Регина. - Никто не возражает?
      Никто не возразил. Никто ничуть не изумился из ряда вон выходящему альтруизму сухопарой научной дамы, у которой даже спросить: "Сколько времени?" - было как-то неловко.
      Кофе и бутерброды смели минут за пять, втрое быстрее, чем приготовили. Осталась четверть часа, долгая, как жизнь.
      Последние минуты перед намеченным мгновением вообще растянулись на целую вечность.
      А потом показания приборов вторично за сегодня сползли на ноль, секундой позже выправились, а астрогатор, умиротворенно пискнув, дал знать, что привязался к привычным ориентирам.
      И сразу нахлынуло чувство безграничного облегчения, и усталость после суток напряженной работы и почти часа нервного ожидания, и пробудилось снова неутолимое любопытство, встрепенулась жажда разгадать секрет неведомо чьих артефактов в форме цилиндра, защекотала воображение реальная возможность своими глазами взглянуть на миры чужой галактики, далекой-предалекой...
      Экипажу "Шустера-эпсилон" с земной Базы вопреки вероятностям улыбнулось счастье. Они наткнулись на бесценный осколок прошлого, способный в корне изменить настоящее и будущее.
      Но никто из пятерых искателей еще не знал, насколько сильно их находка - наследие неведомых исполинов знания - изменит и то, и другое.
      - Всем отдыхать, - скомандовал бригадир Плужник. И потянулся к терминалу мгновенной связи. Столбик броузера послушно возник над пультом; в адресном поле услужливо рдел адрес ближайшего населенного мира доминанты Земли. Фалькау.
      ЭКЗОТИК-ТУР
      Пронг-32 (Табоска), доминанта Земли
      В сущности, туризм - это глупость со стороны клиента и надувательство со стороны турфирмы. Все это прекрасно знают, и клиенты, и турагенты. И тем не менее ежедневно миллионы разумных в галактике отправляются в путешествия. Потому что разуму свойственно тянуться к неизведанному, разуму свойственно сознательно обманываться, чтобы убежать от постылого будничного расклада, когда ты просыпаешься, наскоро поглощаешь какую-нибудь безвкусную синтетическую дрянь, а потом до вечера занимаешься работой. Хорошо еще, если любимой или не очень любимой. А если осточертевшей до последнего, самого завалящего и неприхотливого фибра души? Поневоле позволишь себя обмануть во время отпуска.
      Звездная система Пронг-30 состояла из желтоватой, похожей на земное Солнце звезды - разве что чуть побольше размерами да погорячее - и семи планет. Ближняя к Пронгу - выжженный дотла морщинистый шарик, по сравнению с которым Меркурий или Сковородка покажутся раем. Вторая - вполне землеподобная, расположенная к светилу ближе Земли, но дальше, чем Венера. Все как положено: кислородная атмосфера, океаны суша, органическая жизнь. Третья - холодный мирок, также имеющий кислородную атмосферу, сплошь засыпанный снегом и закованный во льды. Жить можно, но не хочется. Четвертая, пятая и шестая классические газовые гиганты. Седьмая - вероятно, случайный гость, каменная глыба, с орбитой слегка вытянутой и не совпадающей с плоскостью эклиптики. Словом, зауряднейшая система, каких в галактике миллионы.
      Вторая и третья планеты имели собственные имена. Табаска и Ухта. Остальные звались просто "Пронг-тридцать первая" или "Пронг-тридцать пятая".
      Ни Табаску, ни Ухту нельзя было назвать обитаемыми, хотя на Табаске имелось постоянное население. Две горнорудные заимки в приполярных районах, научная станция университета Фалькау, несколько рыбацко-планктонодобывающих поселков с простенькими космодромами, парочка животноводческих ферм и сеть туристских заповедников на всех четырнадцати материках.
      Материков на Табаске действительно было аж четырнадцать; и все мелкие, не чета земным. Самый большой - чуть меньше Австралии. Самый миниатюрный - в полтора раза крупнее Мадагаскара. Собственно, литосферных плит имелось всего три, поэтому материки группировались в неравные скопления, изобилующие внутренними морями. Наиболее многочисленное скопление состояло из восьми крупных участков суши и нескольких архипелагов; среднее - из четырех плюс опять же несколько архипелагов, а малое по иронии судьбы включало самый крупный и самый мелкий континенты да три одиноких островка между ними. Восьмерка располагалась в южном полушарии, четверка и двойка - в северном. Могучее экваториальное течение, фабрика погоды Табаски, опоясывало планету, словно ремень солдатскую талию. Единые конвекционные воздушные потоки от экватора к полюсам равномерно распределяли тепло в атмосфере, поэтому. температура на экваторе и на полюсах разнилась всего лишь на пятнадцать - двадцать градусов по старому доброму Цельсию, и, понятно, ни о каких полярных шапках речи быть не могло. Табаска не знала снега даже в Заполярье полугодовой ночью. Зато океаны были куда более холодными, чем на Земле, - вне зоны теплых течений температура даже недалеко от экватора редко достигала пятнадцати градусов.
      Скотч все равнял с Землей, потому что родился на Земле. Тридцать один земной год назад. Точнее, тридцать один локальный, равный стандартному земному, потому что частые полеты на кораблях с икс-приводом нарушили четкое соответствие с размеренным хронопотоком на прародине человечества.
      Старший брат Скотча в шестнадцать лет завербовался на торговый транспорт и отсутствовал, по его словам, двадцать два года. Когда он вернулся, на Земле прошло девятнадцать с небольшим. Скотч тогда еще редко выбирался из родного дома. Космос увеличил разницу между братьями почти на три года. Потом Скотч в свою очередь подался на заработки и за семь лет облетел прорву Планет, пока не осел на Табаске гидом-инструктором "Экзотик-тура", а заодно и директором одной из турбаз.
      "Экзотик-тур", развлечение для скучающих обитателей индустриальных планет. Головокружительные приключения в девственных джунглях Шарговера, Табаски и Овулоо! Сто- процентный адреналин! Почувствуйте себя мужественными!
      Чушь в стакане. Обычная реклама. Все приключения организовывались коллегами Скотча или самим Скотчем, поблизости всегда дежурили спасатели на случай, если чего-нибудь пойдет не так. Но алчущий адреналина турист честно и в удовольствие сражался с рукотворными трудностями (под чутким руководством гида, разумеется), получал честные, вполне настоящие синяки и ссадины и, понятное дело, знать не знал, что трудности, которые он героически преодолевал, сплошь рукотворные. За несколько лет Скотч так навострился водить группы, что к нему валом валил алчущий экзотики и подвигов народ. Причем народ не подозревал, что валит не только к нему, гиду Вадиму Шутикову по прозвищу Скотч, а еще и к напарнику, Валентину Ваулину по прозвищу Валти и троим спасателям - Солянке, Жбану и Хиддену, соответственно Олегу Саксину, Анатолию Джановичу и Валерию Мандрыкину. Пятерка настолько спелась и сыгралась, что позволяла себе даже рискованные импровизации на маршруте, а это в свою очередь, задирало их рейтинг на совсем уж недосягаемую высоту.
      Во всяком случае, тур на Табаску в головной заповедник стоил вчетверо дороже тура к лучшей команде Овулоо. Скотч со товарищи верно и терпеливо заколачивали деньгу на маршрутах и попивали пивко во время коротких промежутков. Все были довольны.
      Как раз заканчивался долгожданный промежуток: вовсю развернулось утро прилета очередной группы туристов. Скотч хлебнул пивка и покосился на хронометр. До расчетной посадки транспорта оставалось два местных часа. Двести минут.
      Скотч, прилетев сюда, неожиданно быстро привык к десятичному времени Табаски. Теперь земная манера отмеривать время иногда казалась ему немного странной.
      В день прилета туристов Скотч еще мог позволить себе пиво, потому что в этот день, естественно, никто никуда не дергался. Группа оседала на турбазе, люди приглядывались друг к другу, знакомились с походным оборудованием и снаряжением, настраивались на приключения и, как правило, к ночи упивались вдрызг. Поэтому во второй день тоже никто никуда не совался, Скотч "лечил" пострадавших и не позволял никому к вечеру надраться вторично. Практически весь второй день уходил на сборы и тренировки, а часа за два до сумерек, если ничего плохого не случалось, Скотч уводил группу в лес. К первому лагерю в полутора часах ходьбы от турбазы. Здесь окончательно складывалось мнение о каждом туристе, его запросах и умениях.
      Больше всего Скотч не любил понтарей. Умения - ноль, зато понты шире горизонта. Такие, как правило, приезжают со своим фирменным снаряжением, никуда, разумеется, не годным. Непременно вооруженные какой-нибудь офигитель-ной винтовищей иди тяжелым бластом. Мороки с этими заносчивыми и самовлюбленными типами вечно выше крыши. Поэтому первый глоток Скотч, как всегда, употребил за то, чтобы понтарей в ожидаемой группе не оказалось.
      Остальные категории туристов в общем устраивали Скотча как гида. Даже экстремалы, таскающиеся от планеты к планете, - эти хоть внятно соображают, что умение выжить на одной планете может и не выручить на другой. А новички горожане или станционщики... Господь с ними. Эти всего лишь честно пытаются учиться и из кожи вон лезут, дабы исполнить любой приказ. Пусть они ничего не умеют и не знают - где им, в конце концов, научиться секретам выживания в джунглях Табаски? На Офелии, сплошняком покрытой мегаполисами в двести метров над грунтом и на сто вглубь? В общем, Скотч мечтал только об oдном: в этот раз без понтарей!
      Из резерва, душераздирающе зевая, выполз Солянка. Чернявый, длинный, словно жердь, и флегматичный. Взгляд мутноват, видимо, спросонья. Впрочем, Скотч неоднократно наблюдал, как Солянка, не изменив мутноватого взгляда, небрежно сшибает на лету птицу-пилу или вытаскивает зазевавшегося туриста из конической воронки сольпугоида.
      - Привет.
      - Привет, - отозвался Скотч, критически разглядывая спасателя. - Что так рано?
      - Да не спится что-то. - Солянка задумчиво почесал левой рукой правый бок. - Задержек не предвидится?
      - Вроде нет. Транспорт уже на подходе, маневрируют.
      - Сколько рыл?
      - Одиннадцать.
      - Этo хорошо! - расплылся в улыбке Солянка. - Не люблю, когда много. Не уследишь за всеми. А списки есть?
      - Есть. - Скотч лениво вынул из-под банки глянцевый лист с распечаткой и подал спасателю. Тот принял и сразу же прикипел к списку взглядом.
      - Ха! - фыркнул он. - Инопланетянин! А кто, известно?
      - Подданство Оа, - пожал плечами Скотч. - Значит, перевертыш. Я думаю, от человека мы его не вдруг отличим. Солянка задумчиво кивнул и вернулся к списку.
      - Имена вроде обычные... хрен чего разберешь, - пожаловался он. Откуда хоть? Ага, вижу... Пламмер, Фелиция, Лазурный Шепот, Вануата... Вануата это где?
      - А чтоб я знал. - Скотч снова взялся за пиво. - На Земле есть Вануату. Кажется, острова.
      Солянка отпустил лист - и тот мягко спланировал на столешницу. Словно мелкий платочник на лакомый цветок.
      - Твои дрыхнут? - справился Скотч. - Ты бы их разбудил, что ли.
      - Жбан дрыхнет, а Хидцена я не видел.
      - Конечно, - фыркнул Скотч. - Он же Хидден! Солянка слабо улыбнулся. Если спасателя нарекли Хидденом - значит, маскироваться он умел лучше многих. Впрочем, Жбан и Солянка умели немногим хуже. Потому что клиент на маршруте ни в коем случае не должен видеть спасателей, равно как и следов их пребывания вблизи группы. По крайней мере до тех пор, пока не вляпается в серьезные неприятности. В положение, когда его жизни или здоровью возникнет серьезная угроза. Но и в этом случае спасатель обязан проявляться минимально.
      Прозвища сотрудников "Экзотик-тура" имели различное происхождение. Причем по неизвестной причине прозвища носили только мужчины - все, за исключением троицы диспетчеров с космодрома. Скотча, к примеру, звали Скотчем потому, что раньше у него был пес, скотч-терьер, вреднейшее существо на свете. Настолько вреднейшее, что в лес его брать категорически не рекомендовалось возникал серьезный риск, что кто-нибудь из взбешенных выходками своенравной животинки туристов беднягу просто пристрелит. Пес был, бесспорно, сволочью, но такой судьбы все же не заслуживал. Помощник Скотча, Валти, прозвище получил не то от фамилии Ваулин, не то от имени Валентин. Жбан тоже - его праДед носил фамилию Жданович, а когда родился очередной отпрыск, обрадованный предок так отметил рождение наследника, что споил полпоселка на тогда еще малолюдной Гилее, в том числе клерка из управы. К моменту контрольной записи у клерка пальцы уже катастрофически заплетались, и в идентификационный архив попала фамилия не Жданович, а Джанович, причем заметили это только спустя два с половиной года, когда что-либо менять было уже поздно. Неожиданная перестановка букв в фамилии ничего не изменила: со временем пресловутого деда все равно стали величать Жбаном. Как и пресловутого прадеда. И как их потомка, избравшего стезю спасателя на турбазе. Солянка получил прозвище из-за кулинарных пристрастий: он собирал рецепты блюд под названием "солянка" и доводил до совершенства умение их готовить. Пока лучше всего ему удавался густой наваристый супчик из чуть ли не десятка сортов мяса и копченостей (распространен повсеместно), мясо в красном соусе на маленькой чугунной сковородочке (система Мтацминда) и тушеное мясо с тушеной капустой (планета Степ, Новая Украина). Ну а происхождение прозвища Хиддена никому не приходило в голову выяснять: все связывали его со специфическими навыками спасателя-невидимки. Жбан с довольной ухмылкой любил спрашивать - не было ли у Хиддена в предках мимик-родонов или хотя бы оаонс-перевертышей? Хидден все нападки игнорировал, горделиво и молча.
      И правильно делал. Если к Жбану присоединялся Скотч, эта парочка могла кого угодно затуркать до непреодолимого желания вскочить и умчаться от этих зубоскалов подальше. Желательно на край света. Но к счастью, Скотч со спасателями виделся только между турами. Потому что по праву считался лучшим гидом "Экзотик-тура", а спасатели, в свою очередь, - лучшей спасательной группой.
      - Ладно, - резюмировал Солянка. - Пойду я. Готовиться и все такое. Когда нам выходить?
      - Завтра утром, - буркнул Скотч. - А то ты не знаешь.
      - Знаю, конечно, но мало ли... Ты у нас горазд на выдумки. Ну, до встречи в первом!
      Наследие исполинов
      - Я те дам до встречи! - оскалился Скотч. - Хоть одной туристке покажешься - шкуру спущу!
      Солянка печально вздохнул и поплелся назад, в резерв.
      Оставшиеся два часа Скотч прослонялся по территории, встретил мистера Литтла, в миру - Витальку Акулова, завхоза турбазы, и раскрутил того еще на банку пива.
      А потом на финишную площадку космодрома свечой спикировал посадочный модуль туристского лайнера. Отдых закончился, началась работа.
      - Добрый день, господа, добро пожаловать на Табаску! Фирма "Экзотик-тур" рада приветствовать вас в краю захватывающих приключений и первозданной природы.
      Слова сами соскальзывали с языка. Скотч мог думать о чем-нибудь совершенно постороннем, но голос его тем не менее звучал бы все так же приветливо и проникновенно, а на лице красовалась доброжелательная улыбка.
      - Меня зовут Вадим Шутиков, я ваш основной гид-инструктор на все время тура. Это - Валентин Ваулин, второй гид-инструктор. Напоминаю, что перед выгрузкой из лайнера всем вам были сделаны инъекции локальной биоблокады и антиаллергенов, поэтому с первой же секунды пребывания на Табаске вы можете не опасаться никаких болезней или нежелательных реакций вашего организма на эндемичную флору и фауну Табаски. Напоминаю также, что таможенной службы на Табаске не существует, поэтому никаких ограничений на ввоз также не существует, но все же осмелюсь дать дельный совет: если вы притащили сюда какие-нибудь наркотики - не делитесь ими с попутчиками. Блокада и антиаллергены защищают только от реалий Табаски. И последнее; через пару дней все мы уйдем в дикие и не затронутые цивилизацией джунгли. Залог успешного похода - взаимовыручка и дружеские отношения в группе. Поэтому постарайтесь познакомиться поближе и на время нашего тура стать одной семьей.
      "Плохо дело", - подумал Скотч, разглядывая только что прибывших туристов.
      Среди туристов было четыре женщины - одна среднего возраста и явно с мужем, а остальные три - молодые. И, что, собственно, и было плохо, все три весьма привлекательные. Остальные туристы - мужики. Будут распускать хвосты, заигрывать, лезть на рожон... В общем, тур обещал сложиться непросто.
      - Сейчас служащие турбазы займутся вашим размещением. Господина Нути-Нагути я попрошу пройти со мной, буквально на минутку.
      Высокий худощавый мужчина в темных очках и спортивном костюме немедленно подошел к нему; остальными занялись Валти и девочки из обслуги. Виталька Акулов оживлял киберов-носилыциков.
      - Я слушаю вас, Вадим, - сказал перевертыш.
      - Судя по документам, вы подданный Оа. Я обязан напомнить вам, что Табаска находится в пространстве доминанты Земли, поэтому тут действуют земные законы. Вы информированы на этот счет?
      - Да, Вадим, я информирован на этот счет.
      - В таком случае по всем вопросам, относящимся к межрасовому праву, прошу вас обращаться непосредственно ко мне. Надеюсь, во время тура не возникнет никаких эксцессов или разногласий.
      - Я также надеюсь на это, - спокойно сказал перевертыш. На интере он говорил совершенно чисто, без всякого акцента. Перевертыши живут долго, поэтому, как правило, успевают досконально выучить несколько чужих языков.
      - Благодарю за понимание и поддержку. - Скотч слегка склонил голову. Извините, я могу задать вопрос, касающийся вашей... э-э-э... природы?
      - Задавайте. - Нути-Нагути ничуть не смутился.
      - Насколько вы метаморфированы? В данную минуту?
      - Относительно изначальной формы оаонс - процентов на сорок. Применительно к сходству с людьми белой расы - процентов на девяносто.
      - Вы предполагаете сохранять эту степень метаморфоза?
      - В общих чертах да. Разве что там, в лесу, может пригодиться какая-нибудь мелочь.
      - В таком случае я прошу вас производить метаморфоз не слишком быстро и, желательно, в уединении. Дело в том, что иногда туристы реагируют на изменение внешности оаонс не вполне адекватно. Особенно нервные женщины откуда-нибудь из захолустья.
      Перевертыш, похоже, относился к происходящему с пониманием и известной долей юмора:
      - Обязательно, Вадим. Мне много приходится бывать среди людей, поэтому я стараюсь уважать их чувства и вести себя максимально корректно.
      - Вот и отлично. Надеюсь, что у вас не останется неприятного осадка от этого разговора. Поймите, я обязан, заботиться о всей группе в целом.
      Перевертыш кивнул на людской манер. Видимо, действительно хорошо знал людей.
      - Я понимаю. Ничего страшного.
      - Мартина! - окликнул Скотч одну из девочек-служащих. - Займись! - И указал на инопланетянина.
      На заселение ушел час; этот час Скотч провел в кабинете директора базы, которым сам номинально и являлся. За чаем и деловым разговором со стюардессой-психологом туристи" ческого лайнера.
      Психологиню звали Гурма Бхаго, была она смуглой и миниатюрной. В "Экзотик-туре" работала совсем недавно, Скотч даже не успел с нею ни разу переспать.
      - Здравствуйте, Вадим, - поздоровалась она, едва Скотч вошел.
      - Привет! - Скотч расплылся в улыбке и пошел в атаку: - Давай на "ты", а?
      Стюардесса с готовностью улыбнулась в ответ:
      - Давай!
      - Чаю? Кофе? Уклу?
      - Уклу, если можно.
      - Конечно, можно! - Скотч всплеснул руками и попутно рявкнул в браслет: - Литтл.
      - Да! - отозвался завхоз сразу же, словно ждал вызова.
      Впрочем, он наверняка действительно ждал вызова от шефа.
      - Организуй уклу и два чая ко мне в нору. И Валти позови, если он освободился.
      - Сейчас.
      Скотч улыбнулся еще шире, провел рукой по браслету, сбрасывая вызов, и вновь повернулся к Гурме:
      - Ну, что? Займемся делом?
      Девушка кивнула, одновременно вынимая из сумочки маленький терминал. Повинуясь ее командам, в видеокубе вспыхнул список прибывших туристов. Очень кстати подоспел и помощник - Валентин Ваулин, мужчина лет сорока, зубр туристического бизнеса и ветеран Табаски.
      - Здравствуй, Гурма.
      - Здравствуйте, Валентин!
      Валти всегда выглядел очень солидно, к нему все малознакомые люди обращались исключительно на "вы" и часто решали, что директор турбазы именно он, а не куда более молодой и менее представительный Скотч.
      - Я смотрю, вы уже начали?
      - Начинаем как раз, - уточнил Скотч. - Давай, Гурма!
      Гурма придвинула к себе терминал.
      - Итак, - начала она; голос ее сразу стал суховатым и невыразимо профессиональным. Как у университетской преподавательши на лекции.
      - Гунила Бот и Тентор Бот, супружеская пара. Подданство Фелиции, живут тоже на Фелиции. Возраст - сорок три и сорок семь локальных. Вполне обычная семейная пара, в которой главенствует жена. Жена - умеренно вредная, но без заметных перегибов. Муж - спокойная и уравновешенная личность, хотя и не без традиционных мужских слабостей. Полагаю, на маршруте с этой парочкой особых проблем не возникнет. К конфликтам не склонны, ни между собой, ни с окружающими. Также полагаю, что тебя, Вадим, будут слушаться безоговорочно...
      - Достаточно, - сказал Скотч, коротко переглянувшись с напарником. - С этими все ясно. Дальше.
      - Константин Цубербюллер, тридцать шесть локальных, подданство Беренгалз, родом с Пламмера-12. По-моему, это опытный и бывалый турист. Но без фанатизма, не экетремал. Я мельком видела его снаряжение - видавшее виды. На Табаске ранее не бывал, но неоднократно ходил к пику Рокдейл на Офелии, всю Селентину излазил, даже на Иншуди как-то занесло. Если что - вполне можете на него рассчитывать.
      Скотч довольно кивнул: подобные персонажи в походе - сущий клад. Если без закидонов. А это, похоже, как раз такой случай.
      Тут как раз принесли чай и горячий уклу. Скотч в который раз за сегодня поулыбался Мартине - та, видимо, уже успела поселить инопланетянина-перевертыша, поэтому Виталька Акулов по прозвищу Литтл навесил напитки на нее.
      Гурма с удовольствием отведала уклу, вдохнула ароматный парок и с сожалением вернула чашку на блюдце.
      - Ну что, дальше?
      - Ага.
      - Акоп Подолян, двадцать семь локальных, подданство Республики Скарца, планета Венеция. С этим сложнее. Типичный комик, мнящий себя суперменом. Много пыжится и всегда садится в лужу. Но в принципе, совершенно не зол и не агрессивен, наоборот, пытается каждого спасти и поддержать. К собственным конфузам относится поразительно беспечно. В общем, будет безобиден, если его взять под жесткий контроль и поручать дела, которые он заведомо не запорет. Тогда будет приносить пользу. Среди туристов успел схлопотать прозвище "Траншея", над чем сам же первый и хохочет.
      - Понятно. - Скотч сделал отметочку в собственных записях и отхлебнул чаю. - Следующий.
      - Владимир Семенов, тридцать четыре локальных, подданный Земли, по документам - с Беты Вуалехвоста. Этот - просто закрытая книга. Все время слушает и все время молчит. Ничего о себе не рассказывает. На вопросы отвечает односложно и расплывчато. Вместе с тем - невероятно корректен. Как и Цубербюллер, производит впечатление сильного и тренированного человека однажды видела его в бассейне. Но в отличие от Цубербюллера у Семенова вообще нет никакого снаряжения. Да и из вещей, как вы сами видели, одна-единственная сумочка. Кстати, к нему всю дорогу клеилась Майка Завьялова, она тоже родом с Беты Вуалехвоста, если не знаете. Майку он мягко отшил, но я сумела у нее выведать: судя по ответам на Майкины расспросы, Семенов на Бете Вуалехвоста однозначно бывал. К сожалению, я толком не успела сделать определенных выводов относительно него.
      - Жаль, - вздохнул Скотч и вопросительно поглядел на Валти. Тот жестом призвал Гурму продолжать: вопросы у него возникали крайне редко, ибо ветеран туристического бизнеса видал-перевидал на своем веку столько разнообразнейших типажей, что поведение практически любого клиента мог пред" сказать с довольно высокой точностью.
      - Далее. Инопланетянин. Нути-Нагути, возраст - двести тридцать четыре с четвертью солнечных циклов Иншуди, что соответствует приблизительно двумстам шестидесяти пяти локальным годам. Оаонс, подданство Оа, родом, как я уже . сказала, с Иншуди. По нашим данным, представляет один из самых влиятельных кланов Оа, входящий в синдикат. По документам - совершенно чист, но... есть одна тонкость.
      Гурма интригующе примолкла, отхлебнула уклу и, чуть наклонив голову, взглянула Скотчу в глаза. Скотч заинтересовался. Да и Валти сразу же насторожился.
      - Имя. Дело в том, что Нути-Нагути - сказочный герой фольклора Оа, пояснила Гурма. - Толстый оаонс, умеющий летать. И вообще, судя по тому, что я успела выяснить, это понятие у оаонс неразрывно связано с полетом. Скажем, первый летательный аппарат тяжелее воздуха, созданный на Оа, носил это имя. И первый космический корабль, кстати, тоже. В общем, я сомневаюсь, что это настоящее имя. С тем же успехом землянин мог бы податься куда-нибудь на Свайге или ту же Оа и назваться Санта-Клаусом, Кощеем Бессмертным или Иисусом Христом. В службу безопасности я уже сообщила, но если рассудить здраво - разве станет реальный шпион брать такой дурацкий псевдоним? Да и что оаонс может интересовать на Табаске?
      - Мало ли, - философски заметил Валти. - Полезных ископаемых тут пруд пруди. Но я согласен, вряд ли это настоящий агент, скорее какая-нибудь инопланетная знаменитость на отдыхе.
      - Ага, - поддакнул Скотч. - Эти часто берут псевдонимы и мотают в глушь, на волю, в пампасы. Странно только, что не видно никого из нянек и прочих телохранителей. Обыкновенно знаменитости путешествуют со свитой.
      Скотч вдруг осекся, приподнял брови и уставился на Гурму.
      - Слушай, - внезапно осенило его. - А может, Семенов - как раз его телохранитель, а?
      - Человек телохранитель перевертыша? - усомнился Валти, косо глядя на Скотча. - Ты, босс, фантазируй, да не зарывайся. Это все равно как если бы ты взял в телохранители моего шестилетнего племянника...
      - Перевертыш легко может прикинуться человеком, Валти. Не забывай. В крайней форме метаморфоза различия возможно установить только лабораторным путем.
      -- Эй, мальчики, хватит спорить, - вмешалась Гурма. - Я, конечно, не специалист по охране, но не думаю, чтобы телохранитель мог себе позволить в течение полета большую часть времени проводить в каюте, взаперти, в то время как его подопечный вовсю разгуливает по лайнеру, не вылезает из баров и часами просиживает перед игровыми автоматами в компании, в общем, далеко не безупречных типов.
      Скотч подумал, мысленно согласился и вздохнул:
      - Ладно, убедила. С выводами спешить не станем, но возьмем на заметку. Безопасникам, говоришь, про этого Санта-Клауса ты уже сообщила?
      - Про Нути-Нагути? Да, сообщила.
      - Кому конкретно?
      - Нашему корабельному представителю. В присутствии капитана лайнера.
      - Это хорошо! - похвалил Валти и обратился к Скотчу: - Можем не дергаться, если что, сверху на тебя моментально выйдут.
      Скотч знал, что однажды Валти имел честь вляпаться в довольно мутную и запутанную историю с соглядатаями-нелегалами из доминанты Тсурры и какое-то время тесно сотрудничал с земной контрразведкой.
      - Да я и не дергаюсь особо... - пожал плечами Скотч. - Давай дальше, Гурмочка.
      Психологиня, машинально поправив прическу, вновь углубилась в анализ:
      - Денис Воронцов, тридцать локальных, подданный и житель Офелии. Этот, братцы, просто беда. Заносчивый, резкий, самовлюбленный и самоуверенный... в общем, именно то, что называют "пальцы врастопырку". Тащит с собой уйму снаряжения, все безумно дорогое и, на мой взгляд, довольно бестолковое. Склонен всех поучать, а если не внимают - принуждать к учению силой. Во время полета дважды сцепился с Цубербюллером, в принципе - оба раза вничью. Однажды наехал на Подоляна, тот сразу дал задний ход и занял подчиненное положение. Неоднократно пытался задеть Семенова, но Семенов просто глыба! Остался ко всем выпадам равнодушен и не ответил ничем. Последние дни у Воронцова, мне кажется, сформировалась идея фикс Семенова все-таки достать.
      - Блин, - искренне огорчился Скотч. - Значит, пон-тарь... Только сегодня пил за то, чтоб в группе понтарей не оказалось...
      - Они всегда находятся. Скотче, - философски заметил Валти. - Не переживай, обломаем в лучшем виде! Макнем пару раз в болото, выпустим виверне в клешни или к сольпугоиду на свидание сосватаем. Обломается как шелковый, зуб даю!
      Зуб Валти дорогого стоил.
      - Будем надеяться... - буркнул Скотч. - Поехали дальше, солнце мое...
      От "солнца" Гурма Бхаго расцвела пуще прежнего. Красивая женщина всегда способна стать еще чуточку красивее.
      - Валентина Хилько, подданство Вануаты. Вануата - монодомен, единственная планета в системе, знаете ведь?
      - Знаем, - кивнул Валти.
      Скотч промолчал. О существовании владения Вануата в доминанте Земли он впервые узнал из списка туристов на этот маршрут, то есть четыре дня назад.
      - Возраст - тридцать два солнечных цикла Вануаты; примерно тридцать два - тридцать три локальных года. Очень видная и очень спортивная дама, продолжала Гурма, ревниво зыркнув на Скотча (тот моментально оживился, словно кот при виде сметаны). - Это та шатеночка с короткой стрижкой, ты на нее все время пялился во время тронной речи, Вадим. Я как-то наблюдала за ней в гимнастическом зале - уверяю, что, если придется взбираться на скалу по канату, ничья помощь ей не потребуется. Натура, насколько я поняла, скорее интровертная, чем экстравертная, и, ручаюсь, у нее сейчас трудный период в жизни. "Экзотик-тур" для нее - возможность забыться и развеяться, Из подавленного состояния не выходила весь рейс. Но слез и истерик не было.
      Гурма умолкла, выжидательно глядя на Скотча, тот демонстративно молчал, уставившись в записи.
      - Понятно, - ответил за Скотча напарник. - Продолжай, продолжай...
      Психологиня приложилась к чашечке с уклу и вновь взялась за терминал:
      - Орнела и Фаусто Аркути, сестра и брат. Двадцать два локальных и неполных шестнадцать, подданство орбитальной станции Гелиотроп. Поездку на "Экзотик-тур" получили в подарок от родителей: Орнела недавно с блеском окончила университет в Хельсинки, а Фаусто успешно поступил туда. Орнела хорошенькая вертихвостка, немного ветреная, но умненькая и не развязная. Все мужики в полете напропалую к ней клеились, не исключая команду лайнера. Не хочу ничего плохого сказать, но иногда небезуспешно. О парне тоже плохого ничего не скажешь: в меру увлекающийся, в меру желающий подвигов. В меру пил, сестре не мешал. Боготворит Цубербюллера, хохочет вместе с Подоляном и терпеть не может Воронцова...
      - Достаточно, - делая очередную отметку, прервал Скотч.
      - И последняя участница, - заглянув в записи, объявила Гурма. - Патрис Дюэль, двадцать семь локальных, подданство Офелии, зарегистрирована на Лазурном Шепоте. Это хрупкая грустная брюнетка, на которую ты тоже пялился, Вадим...
      - Чего ж не пялиться, - нейтрально прокомментировал Скотч. - Красивые женщины стоят того, чтоб на них пялиться. Я и на тебя пялюсь, Гурма.
      - Не обращай внимания, деваха, Скотч всегда был кобелем, - фыркнул Валти и хохотнул: - Хе-хе! И песик у него такой же был - даже за кошкунами гонялся! Плохо кончил в итоге...
      - Ну вот, - обиделся Скотч. - Собственные подчинен-. ные кобелем обзывают. Ну как можно работать в таких условиях, а, Гурмочка?
      - Я продолжу? - Психологиня даже не собиралась прятать веселье, но и о деле не забывала. - Патрис - журналистка. Собирает материал для какой-то книги. В силу профессии успела побывать во всяческих передрягах по всей обитаемой части галактики и даже в ненаселенных секторах. Папа ее - какая-то шишка в содружестве Франции-семь и Новейшей Каледонии, а мама - дочь президента Амазонки. В общем, девочка с детства вращается в высшем свете, но нисколько этим не кичится. По-моему, с ней у вас тоже не будет проблем.
      Гурма в очередной раз приложилась к чашечке с уклу и закруглилась:
      - И краткое завершающее резюме. Группу можно было бы назвать идеальной, если бы не присутствие Воронцова и в определенном смысле -Подоляна. Темные лошади - перевертыш и Семенов. Остальные - скорее положительный баланс, нежели отрицательный. У меня все.
      - Спасибо, дорогая. - Скотч сделал последнюю запись и выключил блокнот. - Отменная характеристика, без дураков. Это не комплимент, между прочим.
      . - Врет, - опять фыркнул Валти. - Хвалит он тебя искренне, но это и комплимент тоже, будь уверена.
      - Так, - официальным голосом изрек Скотч. - Инструктор Ваулин! Ну-ка, ноги в руки и в обход!
      - Яволь, мой фюрер! - Валти щелкнул бы каблуками, если бы они не были изготовлены из пористого каучука, не издающего вообще никаких звуков. - Имею честь отбыть!
      Он, посмеиваясь, покинул кабинет. Ничего официального на самом деле не произошло - дружески подтрунивать друг над другом на этой турбазе мог кто угодно над кем угодно. И показной дисциплинизм ни о чем на самом деле не говорил: в этом коллективе работа исполнялась по велению внутренней дисциплины, а не по приказам.
      - Невозможно работать с таким персоналом! - пожаловался Скотч, изображая легкое возмущение. - Подметки режут прямо на ходу! Ты что сегодня вечером делаешь, Гурма? - Скотч резко сменил тему, памятуя, что у внезапной атаки больше шансов обернуться успешной.
      Психологиня уже убрала терминал в сумочку. Тираду Скотча она выслушала с понимающей улыбкой на устах.
      - Ты и правда кобель, Вадим! - подытожила она. - Сегодня вечером я, вероятно, ем шашлыки, которые ты, по слухам, организуешь. И пью то, чем ты меня угостишь. А дальше... дальше посмотрим. Во всяком случае, никаких определенных планов у меня нет и на лайнер я возвращаться не собиралась.
      - Отлично! --просиял Скотч. - Тогда пойдем, я тебя лично поселю!
      Несмотря на некоторые проблемы с участниками группы, первый день работы начинал удаваться.
      В день прилета состоялась еще популярная лекция с голопроекциями, посвященная природе Табаски. А завершился день традиционным банкетом, плавно перешедшим в ночной пикник, в свою очередь плавно перешедшим в веселую и шумную попойку. Как и следовало ожидать, имелись особо отличившиеся.
      В стельку надрались понтарь Денис Воронцов, Акоп "Траншея" Подолян и малолетний Фаусто Аркути. Остальные финишировали в состоянии "сильно навеселе", исключая печальную Валентину Хилько и человека-загадку Владимира Семенова - эти почти не пили. Даже довольно занудливая тетка Гунила Бот к середине ночи слегка осоловела, чем не замедлил воспользоваться ее бедовый муженек, и тоже быстро осоловел.
      Случился неприятный эксцесс: в самом начале пикника еще более или менее трезвый Воронцов якобы случайно окатил Семенова вином из серебряного кубка и даже не подумал после этого извиниться. Семенов меланхолично утерся салфеткой и поинтересовался у Скотча, есть ли тут общественный душ ближе, чем душ в его коттедже. Воронцов вслух обозвал Семенова рохлей и трусом; Скотч специально выдержал паузу, изучая реакцию Семенова.
      Семенов всего лишь усмехнулся. Скотчу показалось - снисходительно.
      Тут уж Скотч не смог не вмешаться. Он встал, без всяких церемоний взял Воронцова за шиворот и потребовал принести извинения коллеге по походу. Воронцов попробовал было помахать кулачками, но с другой стороны подошел Валти и одним убедительным движением отсоветовал.
      - Господин Воронцов! - проникновенно и невыносимо назидательно изрек Скотч. - Осмелюсь вам напомнить, что мы с сегодняшнего дня - одна семья. Также напоминаю, что согласно пункту пять-три второго раздела подписанного вами туристического контракта гид-инструктор имеет право применить к клиенту любое воздействие, какое посчитает нужным, в пределах, оговоренных в том же разделе рамок. Если вы запамятовали, за рамками остается только физическое умерщвление. В общем, я бы рекомендовал вам, господин Воронцов, незамедлительно принести господину Семенову извинения и впредь не допускать никаких ненужных неловкостей. Вы понимаете меня?
      Воронцов пробормотал что-то нечленораздельное, вырвал руку из замка Скотча и сухо попросил у Семенова прощения. Тот совершенно без эмоций принял и убрел в душ. Воронцов после этого затеял планомерно надираться, но этому Скотч препятствовать не собирался: клиент на отдыхе, его право, поскольку окружающих это не задевает.
      Разбрелись чуть ли не на рассвете, причем многие - парами. К вертихвостке Орнеле Аркути весь вечер подбивали клинья Воронцов и Подолян, но ушла она в итоге с Цубер-бюллером. Патрис Дюэль без особых хлопот упаковала пьяненького Аркути-младшего; печальная Валентина Хилько долго смотрела на Семенова, но тот удалился раньше всех. В одиночестве. Потом к ней попытался подъехать Солянка, но ушла Валентина все-таки тоже одна. Ну а Скотч не зря весь вечер распускал хвост перед Гурмой - та сама взяла его под руку и повлекла к своему коттеджу. На что немедленно обиделась Мартина и впервые уступила робким ухаживаниям Хиддена.
      Наутро Скотч встал бодреньким, хотя и маловыспавшимся. Первым делом он проверил, ушли ли на маршрут спасатели. Убедился, что ушли. Потом растолкал взъерошенного Литтла, стребовал с него антипохмелина в таблетках и рассоле, а затем пошел будить народ.
      Народ оживал неохотно, но у Скотча за плечами имелся колоссальный опыт.
      Боты открыли почти сразу; антипохмелин приняли с благодарностью и уже через четверть часа сделались как новенькие. Цубербюллер, как оказалось, уже проснулся, пришел в форму самостоятельно и бродил с утра по турбазе - Скотч с ним встретился и перекинулся несколькими фразами. О том, что парень это тертый путешествиями, Скотч убедился вчера вечером и весьма порадовался такому подарку судьбы еще накануне. Цубербюллеру антипохмелин не требовался, но он взял на долю очаровательной вертихвостки Орнелы и направился ее лечить.
      Патрис и Аркути-младший долго не открывали; потом Патрис все же собралась с силами и дошла до двери. Одета она была скудно, но в общем прилично и определенно маялась после вчерашней попойки. Аркути-младший бревном лежал поперек койки. Девушку Скотч быстро напоил рассоль-чиком и скормил попутно пару таблеток; ей на глазах похорошело. Юнец сначала от таблеток отнекивался, но Скотч очень убедительно соврал, что сам сегодня заглотал аж четыре таких. На это Аркути-младший не нашел что возразить и антипохмелин принял. Ему тоже моментально полегчало. Скотч пошел дальше, а Патрис заверила его, что через каких-то полчаса-час они будут готовы к завтраку. Часы она определенно подразумевала локальные, а не местные, потому что до завтрака оставалось около пятидесяти минут.
      Воронцов вообще не открыл; пришлось воспользоваться своим ключом. На Скотча этот фрукт поглядел хмуро, но не злобно, посему Скотч заключил, что из вчерашнего тот мало что помнит. От таблеток Воронцов отказался, заявив, что у него свои. Скотч попросил показать - разумеется, замаскировав это под интерес и желание узнать что-нибудь новенькое. Воронцов, естественно, не упустил случая блеснуть и продемонстрировал дорогущие селентинские биопрепараты. Скотч восхищенно поцокал языком, пообещал непременно испробовать их в следующий раз и удалился: качество препаратов его вполне удовлетворило. Если примет - быстро будет как новенький. Если нет - черт с ним, пусть мается. Опять же его право.
      Перевертыш Нути-Нагути без задержек впустил Скотча и заверил, что самочувствие у него в норме. Алкоголь он почти не употреблял, но зато курил весь вечер какую-то свою ритуальную траву. К счастью, для людей она была смертельна, поэтому все попытки пьяных коллег-туристов глотнуть дымку с ним на пару оаонс мягко пресекал. А последствий после курения у перевертышей не бывает. Скотч пошутил в том смысле, что людям в этом смысле гораздо труднее живется. Они с инопланетянином с удовольствием посмеялись и расстались вполне довольные друг другом.
      Комик Подолян сам поймал Скотча на пути к коттеджу Семенова и, получив желанное облегчение, с душераздирающими воплями радости умчался купаться на озеро.
      Семенов, как и ожидалось, открыл сразу; поскольку он вчера почти не пил, лекарство с утра ему было ни к чему. Скотч вежливо задал несколько общих вопросов, получил несколько вежливых и в высшей степени обтекаемых ответов и направился к последнему домику - домику Валентины Хилько.
      Та тоже уже поднялась. Менее печальной она, увы, не стала, а подавленный турист на маршруте - это дополнительные трудности. Антипохмелин ей, понятно, не требовался. С ней Скотч проговорил аж пятнадцать минут, не пытаясь, впрочем, лезть в душу, и ему показалось, что Валентина очень благодарна за это. Она даже по собственной инициативе пообещала не хандрить и не доставлять работникам "Экзотик-тура" дополнительных проблем. "Что вы, сударыня! - сказал ей Скотч. - Какие проблемы? Моя обязанность развлечь вас и помогать вам, и я вас развлеку, а если потребуется - непременно помогу!" К исходу разговора Валентина даже начала улыбаться.
      Ну а персонал базы - спасатели и девчонки из обслуги - сами знали, как приходить в себя после стартового пикника, тем более что самую трудную часть алгоритма Скотч уже проделал, а именно - растолкал мистера Литтла, Витальку Акулова, долговязого, даже выше Солянки, завхоза турбазы, у которого в заветных закромах можно было отыскать все, чего душа пожелает, вплоть до иглы, в которую -заключена смерть Кощея.
      После завтрака Скотч дал народу немного отдохнуть и слегка прийти в себя, а потом закатил изнурительную тренировку на освоение снаряжения. Спустя какие-то полтора часа туристы уже сноровисто ставили сдвоенные палаточные модули, умело паковали рюкзаки и управлялись со встроенными в них компенсаторами-антигравами, взбирались лри помощи серволебедок на деревья и единственную на турбазе скалу, специально доставленную сюда черт знает откуда, чуть ли не с соседнего материка, парами и тройками преодолевал" рукотворные топи... Инструкторам охотно помогали Цубербюллер и Валентина Хилько практически всё необходимое на маршруте эта парочка умела и без наставлений Скотча с Валти. Скотч и Валти волчками носились туда-сюда, поправляли, объясняли, показывали как и как не, покрикивали шутили, матерились сквозь зубы - в общем, плотно вошли в рабочий режим. Воронцов кривил физиономию, но когда ему наглядно продемонстрировали непригодность его снаряжения для, например, штурма вышеупомянутой каменюки с соседнего материка, быстро поутих. Скотч поймал его захватом страховочного антиграва лишь в самом конце падения, над хищно торчащими гранитными зубьями основания скалы.
      Само собой, нарочно. Мог раньше.
      - Не годится твое снаряжение, - миролюбиво пояснил Воронцову Цубербюллер. - Оно само по себе хорошее, но не для Табаски. Вот, гляди, метка "Же-минус". Знаешь, что она означает? Что этот комплект рассчитан на планеты с пониженной гравитацией, а там и нагрузки другие, и динамика подъема, и способы крепежа.
      Воронцов, бледный и хмурый, косился на ярко-красную метку во весь фирменный "гайсовский" чехол - "G-".
      - "Же-плюс" - для повышенной гравитации, - продолжал растолковывать Цубербюллер. - "Же-плюс-плюс" - для предельно допустимых для людей планет, вроде Гондваны или Серезода-Бонс. Просто "Же" - для земной тяжести, плюс-минус одна десятая. "Же-ноль"...
      - Достаточно, - буркнул Воронцов угрюмо. - Понял, не дурак.
      И зло пнул ни в чем не повинный фирменный чехол. А потом взял предложенный комплект из турбазовского снаряжения и решительно пошел к скале.
      "Обламывается помалу, - с удовлетворением отметил Скотч. - Однако не отнимешь: упрям и не труслив. Мужик. Хоть и болван изрядный..."
      Акоп Подолян теоретически знал почти все необходимое. Но на практике любое действие он выполнял как-то нелепо и криво, через задницу. То карабин защелкнет не там, то трос лишний раз перехлестнет, то страховочный поводок проденет не туда... Посреди подъема на высоченный кедроклён у него свалился с ноги ботинок. Надежная пластиковая доска-мок-роступ под Подоляном просто развалилась на две части, и тот по самые уши погряз в полужидком тинном месиве. Когда ставили палатку, Подолян головой сшиб опору гравикаркаса. Палатка, понятно, осела, и бедняга Акоп долго на ощупь искал выход. Над ним хохотали и потешались, но Подолян хохотал громче всех и весело огрызался из палатки.
      Супруги Боты старались пуще остальных - у них это оказался первый в жизни выезд на неосвоенную планету. Раньше просто не могли себе позволить. Старались брат и сестра Аркути. Старалась Патрис Дюэль, невзирая на достаточно солидный для девицы ее круга опыт. Во всяком случае, палатки ставить она прекрасно умела, по скалам лазить умела замечательно, рюкзак у нее, как и у Цубербюллера, нашелся свой, причем очень приличный - получше турбазовских, - и только перед топями Патрис спасовала. Скотч, естественно, с удовольствием помог, вразумил и наставил. Старался невозмутимый перевертыш Нути-Нагути: он трижды по мелочам метаморфировал, причем, как и уславливались, незаметно для окружающих. Метаморфозы заметили только Скотч, Валти и, кажется, Семенов: перед штурмом скалы перевертыш метаморфировал внутреннюю поверхность ладоней (чтоб липли к камню); перед свиданием с кедроклёнами втихую отрастил когти, а перед барахтаньем в болоте снабдил всю поверхность тела водоотталкивающими свойствами. Старался Семенов. Скотч и Валти так и не смогли прийти к единому мнению: внове для него туристская наука или нет. Семенов управлялся со снаряжением и заданиями достаточно ловко" но из кожи вон не лез и всегда показывал результат из середины, чаще ближе к худшему.
      На обед все явились уставшие, голодные и довольный. Скотч громогласно объявил, что вслед за послеобеденным отдыхом состоится знакомство с оружием и пробные стрельбы, а вскоре после ужина - старт. Поэтому на обеде рекомендовал либо не пить спиртного вообще, либо ограничиться бокалом пива. Воронцов достаточно вызывающе спросил: сочтут ли криминалом вместо пива бутылку виски на двоих? Скотч ответил в том смысле, что не сочтут, но и к оружию не допустят. И своим стволом пользоваться не позволят. Тогда Воронцов поинтересовался, какова минимальная доза с допуском к стрельбам. Семьдесят граммов, отрезал Скотч. И ни граммом больше.
      Виски Воронцов пил с Подоляном. По рюмочке. Остальные, включая перевертыша, с видимым наслаждением отдали должное пиву.
      После отдыха (Скотч не замедлил заскочить к отсыпавшейся после бурной ночи Гурме Бхаго) тренировки возобновились. Как и ожидалось, ножами и мачете вполне владели Цубербюллер, Воронцов и Подолян. Последний - с оговоркой на личное счастье. Скотч поразмыслил и пошел на некоторый риск: затеял пробное метание ножей в цель, хотя туристам этого не полагалось позволять в принципе. Причем первым метать пригласил Семенова.
      Если тот и смешался, то лишь на неуловимое мгновение. После чего без пауз, один за одним, послал выданные пять ножей последовательно: в пятерку, в ближайшие кусты, в девятку, в молоко и в яблочко. После этого, разумеется, всех остальных уже было за уши не оттащить от шита с мишенью. Каждый хотел попробовать. К некоторому удивлению Скотча, все пять в яблоко без труда воткнул Подолян; сорок семь очков набрал Воронцов; сорок два - Патрис Дюэль; по тридцать девять Валентина Хилько и Аркути-младший; всего двадцать четыре вышло в итоге у Цубербюллера, честно, впрочем, предупредившего, что хоть с ножами и обращается без труда, метать их не умеет; единственный из пяти ножей воткнулся в щит рядом с мишенью в попытке Орнелы Аркути; у Ботов, понятно, ничего не получилось вообще; а Нути-Нагути, посмеиваясь, игнорировал броски в мишень, зато изобразил аккуратненький косой крест в стволе дерева, отстоящем от линии броска вдвое дальше, чем щит с мишенью. Скотча столь высокие в целом результаты группы слегка удивили: обыкновенно среди туристов мало кто умел метать ножи. Кто умеет - не прибегает к услугам "Экзотик-тура".
      На закуску осталась стрельба. Добрый час ушел на знакомство с охотничьими плазменными ружьями и боеприпасами к ним. Клиенты к этому моменту успели надрессироваться настолько, что все советы выполняли мгновенно и беспрекословно, словно приказы. Даже Воронцов. Свою собственную привезенную винтовку он даже не стал вынимать из чехла. Видимо, не хотел вторично позориться перед спутниками. Не обошелся без плановой выходки Акоп Подолян: в какой-то момент он с гиканьем отобрал у Гунилы тарелку с печеньем, печенье высыпал в траву, а тарелку подбросил высоко в воздух, после чего разнес ее вдребезги первым же выстрелом, чем заслужил восторженные аплодисменты большинства туристов (включая оставшуюся без печенья Гунилу) и моментальную выволочку от Скотча.
      Скотч не сказал бы, что после выволочки Подолян хоть сколько-нибудь огорчился.
      Перед самым ужином Валти раздал каждому по обойме с десятью выстрелами, и соревнование (что же еще, если не соревнование?) в меткости, ко всеобщей радости, состоялось. Очередность стрельбы определял жребий - кость с иероглифами для игры в хепато.
      Результаты Скотча в общем порадовали. Фаусто Аркути - семьдесят четыре очка из ста. Тентор Бот - пятьдесят два. Денис Воронцов - девяносто восемь. Патрис Дюэль - девяносто два.
      Нути-Нагути - сто, причем точки от попаданий в яблочко сложились в забавную схематичную рожицу. (Ничего удивительного - перевертыш метаморфировал глаза и, вероятно, стимулировал мышечные рефлексы).
      Константин Цубербюллер - девяносто шесть. Гунила Бот - двадцать четыре. Валентина Хилько - шестьдесят пять. Орнела Аркути - сорок. Акоп Подолян - сто.
      И, наконец, Владимир Семенов - семьдесят пять. И снова Скотч не сумел понять - сознательно Семенов занижает результат или просто не очень хорошо стреляет.
      На ужине Скотч тщательно проследил, чтоб Воронцов с Подоляном не тяпнули лишнего; а после ужина выдал каждому список вещей, которые следует упаковать и обязательно взять с собой, дал час на сборы и умчался прощаться с Гурмой.
      Выступили за два с половиной часа до заката. Естественно, после персональной проверки каждого туриста - без пе-ретряхивания вещей, но с контролем качества укладки. Солянка, Жбан и Хидден заблаговременно доложили из первого промежуточного лагеря о закладке начальной пятерки точек с регулярным запасом провианта и пятерки дополнительных точек с аварийными пакетами.
      Перед самым выходом к Скотчу подкатил мистер Литтл и слезно попросился выгуляться с группой. Дескать, осточертело сидеть на базе среди бабского персонала и вообще давно охота развеяться.
      - Черт с тобой, - фыркнул Скотч. - Иди. Но на поблажки не надейся пахать будешь наравне со всеми.
      И ехидно посоветовал вдогон сбегать к завхозу и получить снаряжение.
      - Ну что, господа, все готовы? - осведомился Скотч, оглядывая группу.
      В ответ донеслось нестройное утвердительное гудение:
      - Да-а-а-а!
      - Никто ничего не забыл? Таблетки от изжоги? Голограммку ненаглядной тещи? Любимую курительную трубку? Учтите, возвращаться не будем, даже если вспомните через пять минут после старта!
      Гудение возобновилось, сменив полярность:
      - Не-е-е-ет!
      - Ну что же! От имени служащих "Экзотик-тура" на Табаске поздравляю вас с началом! Вперед к приключениям!
      Даже бывалого Цубербюллера и понтаря Воронцова захватил стартовый азарт. На эту, в сущности, возвышенную банальность группа ответила дружным восторженным ревом. Тихушник Семенов и тот промычал что-то благодушное.
      - Объявляю порядок цепочки! - Скотч умело поддерживал деловое веселье. Вынул и развернул пластиковый лист с распечаткой: - Ведущий - инструктор Ваулин, для краткости Валти!
      Валентин первым ступил на тропу и временно развернулся спиной к сплошной зеленой стене леса.
      - Патрис!
      Француженка с готовностью шагнула на утоптанную стежку вслед за Валти.
      - Фаусто! За ним Орнела!
      Теперь на тропе стояли уже четверо.
      - Костя! Денис! Нути-Нагути! Акоп!
      - Для краткости - Траншея! - встрял Подолян и довольно заржал.
      - Гунила! Тентор! Валя! Влад! Ну а мы с мистером Литтлом замыкаем. На марше не зевать! По сторонам смотреть в оба! Команды инструкторов выполнять быстро и без разговорчиков! Помните все, под чем вы подписывались в контрактах! Готовы?
      - Готовы!!!
      - Гип-гип!
      - Ура-а-а-а-а-а-а! - взревела группа.
      - Ну, - Скотч повернулся к Гурме, обнял и поцеловал ее, - до встречи, малышка! Я буду по тебе скучать.
      Скотч знал, что врет. Да и Гурма знала, что Скотч врет: не будет он скучать. Но Скотч знал и то, что миниатюрной психологине хочется услышать эти слова, а Гурме на самом деле приятно было их услышать. Так почему бы и не произнести то, что хотят услышать?
      Старая как мир игра в прощание.
      Провожающим из обслуги Скотч, Литтл и Валти помахали руками.
      - Валти, марш!
      Напарник в который раз в жизни развернулся к лесу и сделал первый шаг очередного тура, одновременно трижды сплевывая через левое плечо. Недлинная цепочка туристов зашагала прочь от турбазы и скоро ступила под полог первобытного леса Табаски.
      Незадолго до заката в лесу очень спокойно: дневная живность намаялась за день и поутихла, а ночная еще просто Не покинула берлог. Косые солнечные лучи кое-где пробивались сквозь кроны, рассыпались в подлеске пятнистой попоной.
      Тропа, чуть извиваясь, убегала вдаль и терялась из виду уже в двух-трех десятках шагов. До первого лагеря по тропе было километров семь с небольшим. Никаких запланированных сюрпризов первый марш не таил: обыкновенно хватало мелких естественных. Группа приноравливалась к лесу, к поклаже, к снаряжению, к ходьбе - а если короче, к "Экзотик-туру".
      До лагеря добрались почти без приключений. "Почти" относилось (кто б сомневался!) к Акопу Подоляну. На ходу подстраивая компенсатор рюкзака, он умудрился перепутать вектор и вместо того, чтобы облегчить ношу, увеличил ее вес. Само собой, штатный весельчак нынешнего похода сдавленно пискнул под рюкзаком, вмиг набравшим добрых центнера полтора, и опрокинулся на спину на манер жука-скрепера. Даже ногами дрыгнул очень похоже. Боты его с прибаутками освободили от излишних тягот, и целых пятнадцать минут только и разговоров было, что о компенсаторах туристских рюкзаков. Народ с удовольствием щеголял недавно заученными терминами и усиленно косил под корифеев - инструкторов, Цубербюллера и Патрис с Валентиной.
      В лагере быстренько и вполне сноровисто поставили палатки; Скотч, взяв в помощники Цубербюллера и Семенова, направился за дровами. Неприкаянный Литтл увязался с ними, хоть Скотч на него и шикнул.
      - Будешь шипеть - спирта не дам! - цинично окоротил гида завхоз.
      Такую угрозу нечем крыть было даже номинальному директору турбазы. Что делать - пришлось взять.
      3 Наследие исполинов
      ШТАБ ФЛОТА "ТУМАННОСТЬ"
      Система Фалькау, доминанта Земли
      Ординарец, как обычно, возник словно бы из ниоткуда. В самом конце рабочего дня, когда адмирал Луис Перейра уже собирался опечатать сейф и отправиться домой. Наружный караульный громко постучал в настоящую дубовую дверь, добытую в столкновении с пиратами Вешнего Вакуума, в свою очередь распотрошивших каких-то залетных контрабандистов аж с самой Земли. С тех пор любимым ругательством адмирала стало это странное словосочетание на интере вешний вакуум. И звучит не грубо, и душу отводит.
      - Срочная депеша, господин адмирал! - отчеканил ординарец. Задействуйте мгновенную связь! Советник Хен-рик Паулиста подключится тотчас же, как только вы разблокируете его канал!
      - Что-то срочное? - нахмурился адмирал. Он не любил сюрпризов. Особенно в конце рабочего дня..
      Адмирал Луис Суарес Лима Перейра за двенадцать лет командования флотом "Туманность" и сотрудничества с правительством Фалькау сумел навести в системе и ближайших окрестностях завидный порядок. Пираты облетали этот район космоса десятой дорогой; торговцы же, напротив, рады были заглянуть на безопасный и благополучный мирок и вволю расторговаться на местных рынках. Ближайшие колонии - Калиновка-Ш, Чунь Чхэ и Баньска Моравица довольно быстро попросили взять их под крыло и защиту. Перейра подумал, посоветовался с адмиралом Джаветом уль Мансуром, командующим флотом "Центроникс", который базировался на ближней Вермелинье, и скооперировался с ним. Совместные соединения боевых кораблей начали патрулировать далекие человеческие колонии. Результат не замедлил сказаться: влияние доминанты Земли в этом районе Галактики существенно возросло. Сил двух флотов хватало с избытком, возник даже проект колонизировать подходящую планету в контролируемом секторе, построить космодром и ремонтную базу...
      И вдруг - сюрпризы. Кто обрадуется?
      Адмирал жестом отослал ординарца; дверь тихо закрылась.
      Пультом мгновенной связи Луис Перейра пользовался нечасто: организацией патрулирования занимались заместители, адмирал лишь осуществлял общее руководство и обеспечивал надежные и доверительные отношения с правительствами местных колоний.
      Голографический куб слабо засветился, проецируя в объем рубку небольшого космического корабля. Явно гражданского. На переднем плане возникло изображение человека - средних лет мужчины, слегка раскосого, с обширными залысинами, прижатыми к голове ушами (словно у испуганного кота, подумал адмирал), крючковатым носом и тонкими бескровными губами.
      - "Шустер-эпсилон" семьдесят пятый вызывает военно-космические силы Фалькау, - проговорил человек на интере. - Доброе время суток!
      - Доброе, - поздоровался адмирал, одновременно разблокировав канал советника правительства Фалькау.
      - Я - бригадир малого рейдера Поисковой Базы доминанты Земли Тахир Плужник. Честь имею?
      - Командующий флотом "Туманность" адмирал Луис Перейра, - представился адмирал. - Слушаю вас, бригадир.
      - Нам нужна охрана, адмирал. Сопровождение на Базу.
      - Вот как... - сразу все понял Перейра. Искатели. Искатели доминанты Земли наткнулись на что-то интересное и необычное. Просят сопроводить их на Поисковую Базу, справедливо опасаясь пиратов, а то и просто первого встречного. Даже в пределах доминанты Земли могли найтись режимы, не побрезговавшие бы присвоить новые технологические секреты или артефакты древности. Не говоря уже о галактах нечеловеческих рас. К искателям всегда отношение особое: они служат не какому-нибудь отдельному режиму какой-нибудь отдельной колонии. Они служат всей доминанте Земли, всем людям и всем человеческим мирам Галактики. Любой военный корабль людей обязан прикрыть искателя, защитить его - это дело даже не уставов и присяг. Это дело офицерской чести. Обязанность защищать искателей нигде не прописана. Но на карьере военного, который откажет нуждающемуся в прикрытии искателю, можно смело ставить крест: в космосе такому просто не место.
      - Где вы находитесь? Какие силы высылать вам в поддержку? Есть ли у вас еще какие-либо пожелания или просьбы? - Перейра не стал выпытывать подробности поискового рейда. Потом, все потом. Главное - перехватить этих ребят, занимающихся, по сути, почти бесперспективным, невероятно скучным и весьма опасным делом. Было бы дело безопасным - не просили бы прикрытия. А сулило бы выгоду с большей вероятностью - прикрытие имелось бы изначально.
      - Наши координаты в контрольном пакете, отправляю, - ответил Плужник. Кого высылать... Ну, пару крейсеров желательно, чтоб мелочь всякая не совалась. Если сунется крупная рыба, пожалуй, и всем вашим флотом не отобьешься.
      Адмирал снова нахмурился:
      - Дело настолько серьезно?
      - Достаточно серьезно, адмирал. Впрочем, я предпочту не распространяться на этот счет. Особых просьб у нас нет. Просто поспешите к точке рандеву, указанной в контрольном пакете. Мы будем там через десять локальных часов.
      Почему-то земные часы, сутки и годы издавна нарекли' "локальными", хотя логики в этом было немного. Локальным логичнее было называть любое местное время. А вот поди ж ты - прижилось нелогичное название, пустило корни, обросло привычками и традициями...
      - Вас встретят, бригадир, - твердо пообещал адмирал. - Слово офицера.
      - Спасибо, адмирал. До встречи.
      - До встречи.
      Видеокуб мигнул; спустя секунду в нем сменилось изображение. Вместо рубки поискового рейдера нарисовался рабочий кабинет советника с Фалькау и сам советник, разумеется.
      - Ты слышал? - хмуро спросил адмирал.
      Советник, пожилой и тертый событиями политик Хенрик да Соуза Паулиста, безмолвно кивнул.
      - Мысли есть? - поинтересовался Перейра.
      - Мало информации. - Советник слабо пожал плечами. - Корабли, разумеется, высылай. И не пару, как они просили, а побольше. Пяток впрямую и треху в прикрытие. Кто знает, на что они там наткнулись...
      Адмирал задумчиво кивнул. Придется немедленно созывать срочное совещание штаба флота, да и представителей "Центроникса" нелишне будет пригласить.
      - И вот еще что... - добавил советник. Видно было, что он все еще немного колеблется, хотя в душе уже решил на всякий случай перестраховаться. Слетал бы ты сам, Луис. На месте - оно всегда виднее.
      - Тогда уж и ты тряхнул бы стариной, снялся из гнезда! - отпарировал адмирал. - Официальное мнение правительства Фалькау, которое всегда рядом, все видит и все слышит, мне тоже не помешает.
      - Резонно, - качнул головой советник. - Хорошо, я провентилирую этот вопрос. Созывай совещание, я подниму своих. Перекрестный брифинг... ну, скажем, через полчаса?
      - Годится. Если получится раньше - давай раньше.
      - Понял. Отбой.
      Адмирал вместе с креслом переехал на полтора метра влево, к пульту местной связи, и с размаху шлепнул по красному грибу тревожного вызова:
      - Сигнал "Форум"!
      В кабинет даже сквозь плотную декоративную обивку пробился звук взвывшей снаружи сирены. Через минуту ввалились два лба-гвардейца с лучеметами в волосатых лапах. Усиленный караул, все правильно. Адмирал к этому моменту уже беседовал с оперативным дежурным.
      - Господин адмирал! Оперативный дежурный полковник Вентрас на связи!
      - Сколько у нас кораблей в резерве, полковник? Линейных.
      - Пять средних крейсеров, господин адмирал, два улья и четырнадцать полукорветов.
      - Часовая готовность для всех. На профилактике что?
      - Шесть ульев и...
      - Двухчасовая готовность для всех. Работы законсервировать. Выполняйте.
      - Есть!
      - Йорга!
      - Я, господин адмирал! - тотчас отозвался референт-ординарец.
      - Срочное совещание штаба! В режиме "Бета", онлайн, обойдемся без вестовых...
      - Есть, господин адмирал!
      Штаб флота "Туманность" забурлил, словно потревоженный муравейник. Даже величаво плывущие по орбитам большие корабли стали выглядеть несколько иначевместо четвертой-пятой части освещенных иллюминаторов теперь горели почти все.
      - Борис! Информация нужна!
      В служебном видеокубе тотчас сконцентрировалось изображение дежурного информ-референта.
      - Слушаю вас, господин адмирал!
      - Состав флота Поисковой Базы доминанты Земли.
      - Вызван! - мгновенно отрапортовал референт.
      - Какого типа там малые поисковики?
      - "Констанца", "Компромисс", "Шустер-ро" и "Шустер, эпсилон".
      - Интересует "Шустер-эпсилон". Сколько их в эксплуатации?
      - Двести шестнадцать, господин адмирал!
      - Данные по "Шустеру-энсилон" семьдесят пятому. Секундная пауза.
      - Рейдер в настоящий момент в поиске, на границе нашего сектора и соседнего. Бригадир и капитан - Тахир Плужник, старший помощник и штурман Василий Шулейко, искатель-техник - Алекса...
      - Стоп. Опусти. Как давно они в поиске?
      - Семь локальных месяцев, двадцать два дня и девять часов. С минутами.
      - Изображение бригадира Плужника мне в объем! Четырехсекундная пауза, и в кубе сгустилась служебная голограмма того самого человека, с которым адмирал недавно разговаривал по мгновенке.
      - Спасибо, пока отбой. - Перейра отключился. Итак, в этом смысле все сходится. То, что связь осуществлялась с борта поисковика, сомнений нет аппаратура это отслеживает. Теперь вдобавок точно известно, что на связь выходили не случайные люди, а именно экипаж рейдера.
      "А, - подумал с неожиданным азартом Перейра, - и правда слетаю! Давно ведь хотел, сижу тут, как сыч на чердаке, который год подряд. Рабочий день до девяти, будто и не военный, ей-право".
      - Флагман! - вызвал он по очередной линии служебного голо.
      - Дежурный по рубке капитан Михальченко! - тотчас отозвались с головного корабля флота. - Без происшествий, господин адмирал!
      - Часовая готовность! Время старта сообщу лично, прибыв на борт! Пылесосьте каюту... И Н'Боо вызовите немедленно, пусть поднимает своих рейнджеров!
      - Есть, господин адмирал! - возликовал явно застоявшийся на мирных дежурствах капитан.
      "Мальчишки! - мысленно фыркнул Перейра. - Все бы вам воевать..."
      Тут загудел-замигал глазком вызов личной линии президента.
      - Ага, всполошились, - пробормотал адмирал, подключаясь.
      Над пультом мерцали теперь сразу четыре куба.
      - Да, господин президент?
      - Добрый вечер, адмирал. Я слышал, у вас неожиданные новости?
      - Есть немного. Полагаю, вы уже в курсе произошедшего?
      - В курсе, Паулиста мне доложил. Что вы намерены предпринять?
      - Обеспечить сопровождение, естественно! - Адмирал даже немного удивился. - Разве я мог поступить иначе?
      - Я не о том. - Президент слегка поморщился и взглянул Перейре прямо в глаза. - Я хотел... э-э-э... уточнить: куда вы будете сопровождать поисковик?
      Адмирал ответил не сразу. Более того, он долгих две секунды не мог понять, к чему же клонит президент. Потом понял и непроизвольно сжал губы.
      "Вот оно что... Старею я, что ли? Совсем медленно соображать стал".
      - Естественно, на Поисковую Базу доминанты Земли, господин президент. А разве есть иные варианты?
      Президент испытующе глядел на Перейру. Адмирал уже знал, что именно хозяин Фалькау сейчас скажет - если решится, конечно. Обычно подобные предложения высказывают не президенты, а поверенные люди из второго эшелона. Президент должен быть выше подозрений и вне интриг. Даже если руководит ими из наглухо изолированного от мира угла.
      Итак, правительство Фалькау нацелилось нагло присвоить находку поисковиков. В принципе, это вполне оправданный шаг:
      новые технологии принесут немалую выгоду колонии. Но стоит ли ради кота в мешке (неизвестно еще - на что там наткнулись межзвездные старатели-археологи) рисковать добрыми отношениями с метрополией и соседними колониями? Свою долю в новых технологиях немедленно захотят и Земля, и Офелия, и Селентина, и Хобарт, и Пеломен - да любой развитый режим доминанты Земли. Та же соседняя Вермелинья непременно захочет. Явится адмирал Джавет уль Мансур во блеске всего ударного флота "Центроникс" и эдак ненавязчиво поинтересуется что вы тут исследуете последнее время, а, соседушки?
      Впрочем, все это не имеет особого значения. Президент Фалькау и его высокопоставленные советники плохо знают подноготную работы поисковиков. О находке уже информирована Поисковая База. Причем скорее всего - не только земная База, поскольку поисковики разных рас поддерживают довольно тесные отношения друг с другом. И не далее чем через четверть часа по мгновенке свалится официальное ходатайство доминанты Земли о сопровождении "Шустера-эп-силон" семьдесят пятого до материнской Поисковой Базы.
      Все это адмирал как мог деликатно объяснил президенту, прежде чем тот наговорил опрометчивых слов. Президент несколько сник и обещал выйти на связь к началу штабного совещания.
      Следующие десять минут адмирал Перейра согласовывал со статус-референтом текст экспресс-доклада на экстренном совещании штаба и поправки к сообщению на совместном с политиками брифинге. Все-таки сдернуть с места резерв стабильного флота за какой-то час-полтора - почти подвиг. Но военные флота "Туманность" совершили его. Онлайновое совещание длилось тридцать две совпадающих с локальными минуты, после чего высший офицерский состав идущих в конвой кораблей отбыл на борт. Адмирал Луис Суарес Лима
      Перейра - в том числе.
      Челнок советника Хенрика Паулисты отшвартовался у каботажного шлюза флагманского линкора за десять минут до начала стартовых маневров. Советник прибыл не сам - с двумя заместителями и собственным стюардом.
      Адмирал не ходил в режиме пульсаций уже семь лет. Он с неожиданной тоской подумал, что этот поход вполне может оказаться последним в его долгой карьере офицера военном космических сил. Возраст. Проклятый возраст - и сам задумываешься об уходе на пенсию, и более молодые подчиненные недвусмысленно глядят на твое кресло...
      Кресло ведь, хоть тресни, придется когда-нибудь освобождать.
      "Дьявол! - подумал Перейра. - Вот отведем поисковик на Базу, передадим земным военным, вернемся - качну сдавать дела. Хватит, покомандовал! Пора и честь знать".
      Флотилия ушла за барьер спустя час с небольшим после начала стартовых маневров.
      Никто в окрестностях Фалькау не знал, что приблизительно в это же время целая армада звездолетов в секторе Тсурры выстроилась в боевой порядок и также канула за барьер. Регулярные войска расы шат-тсур, "поющих скелетов", ринулись в область пространства, где вскоре примется поджидать подмогу одинокий рейдер-поисковик "Шустер-эпсилон" семьдесят пятый.