– Я так понимаю, что я ее открыл? – поинтересовался я, приходя в себя.
      – Открыл, – согласилась Рита. – И потом закрыл. И наговорил такого…
      – Это был не я… – неуверенно сказал я. Интересно знать, что именно я нес?
      Я лежал в небольшом зале, где сходились три тоннеля – архитектура не гобблинская, а типично гномовская. Старые тоннели. Любопытно – а дверь делали гобблины… Наверно, сначала гномовскую сломали. Ну и хорошо, а то я постарел бы, пытаясь разгадать все их кнопки, скрытые пружинки и отравленные иголки.
      Я попытался встать, и обраружил, что еще связан. Оказывается, даже связанным, я пытался доползти до полковника и укусил-таки его за ляжку. Меня развязали, только после того, как я заверил всех собравшихся, что этого больше не будет. Я даже вызвался поцеловать больное место в знак примирения, но не нашел понимания у пострадавшей стороны.
      Следующий вопрос – куда дальше. Мы вошли через один из тоннелей, следовательно, оставалось два. Поколебавшись, я выбрал ведущий вниз. Мы пошли…
      С той поры, когда эльфы изобрели вечные светильники, проблемы освещения тоннелей, в общем-то, не существовало. Но гобблины любят темноту, да и гномы тоже, так что света от налепленных на стену светящихся бляшек едва хватало, чтобы не наступать друг другу на ноги. Мы шли вниз, и через три часа я начал сомневаться, правильно ли мы выбрали тоннель. Компас в Кристалле не действует, однако у меня было врожденное чувство направления, развитое эльфами до довольно хорошей точности. Мы шли в нужном направлении. Вот только – все ниже и ниже, да и тоннель не ветвился. Я опасался, что мы придем в конце концов в заброшенную шахту, и вынужденны будем повернуть назад. И потом – как глубоко может вести ход? Мы спустились, по моим подсчетам, почти на километр – еще три – пять часов такими темпами, и мы будем на уровне моря.
      – Здесь комнаты! – вдруг сказал шедший впереди Ли.
      Мы решили задержаться, чтобы обследовать находку. Комнат было двенадцать, они располагались в тоннеле, отходящем от нашего под прямым углом. Для разнообразия, этот тоннель не вел ни вверх, ни вниз, а был горизонтален. Длины в нем было метров пятьдесят, и заканчивался он тупиком.
      – Не знаю, – признался я, после того, как мы обследовали все двенадцать комнат, и не нашли ничего, кроме каменной мебели. – Похоже, здесь просто останавливались те, кто шел по главному тоннелю. Не забывайте, мы идем быстрее гномов, для них то, что мы прошли – это день пути.
      – Значит, мы тоже можем переночевать здесь? – спросила Рита.
      – Не вижу, почему нет, – согласился я.
      – Еще это значит, что на таком же расстоянии дальше по тоннелю будет еще что-то, – заметил Боб. – Или еще одна… зона отдыха, или конец пути.
      – Опять-таки, логично. – Я посмотрел на Ли. – Теперь твоя очередь.
      – Я думаю, – медленно произнес китаец, – что этот ход не ведет в шахту. Если то, что мы прошли от входа, это день пути, то только порожняком. А с нагруженной тележкой – это два, а то и три дня.
      – Верно. К тому же здесь нет следов того, что неизбежно из этих тележек просыпется, – подхватила Рита. – Разве что, уходя, они помыли за собой полы.
      – Теперь вы, полковник, – сказал я, но похоже, тому сегодня ничего не шло в голову.
      Мы заночевали в самой большой из комнат, прямо на полу. Гномовская мебель была для нас маловата, включая кровати, и к тому же, я не хотел распылять людей по разным комнатам – мало ли что. Утром мы возобновили движение.
      Через четыре часа мы добрались до «поселка». Гномы любят строить такие штучки – корридор внезапно расширяется, образуя зал, и из зала ведут двери, а потолок взмывает на высоту двух-трех десятков метров, и там, на втором и третьем этажах, вы видите ажурные балкончики…
      Здесь был бой, и бой жестокий. Судя по скелетам, гномы сражались с гобблинами, а судя по тому, кто строил двери в наш тоннель, гобблины победили. Ни тех, ни других не было видно – я имею в виду – живых. Ничего удивительного, я бы оценил возраст скелетов по меньшей мере в несколько десятилетий.
      – Мы могли бы пошарить в комнатах на предмет летописей, – сказал я, – но поскольку ученых среди нас не осталось…
      – Мы идем дальше, – поспешно резюмировал полковник.
      Дальше, по продолжению тоннеля, мы вышли в зал. Тоннель здесь кончался, да и зал был естественным, не выбитое в скале помещение, а огромных размеров пещера, со множеством естественных неровностей и колонн. Всю дальнюю часть пещеры занимала вода, а начиная с середины и ближе к нам пол шел вверх. Подземное озеро. Все, что сделали с пещерой строители – налепили по стенам и потолку светильники. Так что света в пещере было достаточно, чтобы заметить стоящую у берега озера галеру.
      Я негромко скомандовал «бежим», но было поздно. Мало того, что нас увидел часовой на галере, и поднял крик, но обернувшись, мы обнаружили, что путь назад уже отрезан десятком вооруженных головорезов. Людей, между прочим.
      Я выхвалил меч, но они оказались проворнее, и в нас влетела семенная коробочка сторожилки, хищного растения с Бегущего Острова. Пол в пещере покачнулся, и я начал падать. Самое обидное – я знал заклинание против вызванного сторожилкой дурмана, но именно из-за дурмана не мог его вспомнить.

      Работать на веслах – очень тяжело, особенно с непривычки, и особенно – если тебя приковали к сиденью. Я занимался этим делом пятый час, и уже содрал себе на ладонях кожу. Полковник трудился на скамейке передо мной, а Ли – за мной. Боб сидел по ту сторону прохода: хозяева галеры «гуманно» разместили новичков среди ветеранов. Риту заперли в трюм, как я понимаю, к другим рабам.
      Галера оказалась хорошим одномачтовым судном, способным ходить и по реке и по морю. Она была построена из широченных досок, включая скамейки, на которых сидели гребцы. Я упоминаю этот факт в основном потому, что в досках было полно заноз. Новая галера, предыдущие гребцы не успели отполировать доски, на которых сидели. Хозяева же галеры не особенно беспокоились о комфорте гребцов, иначе доски, безусловно, были бы покрашены или оструганы.
      Хозяева галеры, да… Прежде всего, это были пираты, причем не просто пираты, а пираты морские, с острова Рталаг. Отсюда, и из общего направления нашего тоннеля, я заключил, что подземное наше озеро – и не озеро вовсе, а часть океана. Никогда о таком не слышал, равно как и об остатках городов – гномьих и гобблинских, мимо которых мы проплывали. Пока что я насчитал два города с дизайном гномов, три – гобблинских, и один – построенный троллями. Все – заброшенные. В тонеле попадались разветвления и неосвещенные участки, но галера уверенно шла вперед, откуда я заключил, что это не первый ее рейс по данному маршруту. Команда была – как на подбор, загорелые оборванцы, в одежде которых свободно сочетались заплатанная мешковина и золотая парча. Я попытался определить, кто же у них капитан, и пришел к выводу, что им являлся худощавый, похожий на цыгана парень лет двадцати пяти. Поведением своим он живо напомнил мне пантеру. Все время в движении, ни секунды покоя, я видел один раз такую в клетке, в зоопарке.
      Что за промысел творили здесь пираты, было, в общем-то, ясно. Я шепотом, пока надсмотрщик с кнутом смотрел в другую сторону, расспросил своего соседа справа, в прошлом – жителя Илинори. Вообще, все гребцы на галере были людьми. Он рассказал, что пираты прошли вдоль берега, разграбили пару прибрежных деревень, взяв пригодных для продажи жителей в рабство, и вошли в пещеру. Здесь они собирали старое оружие, и вообще – все, что можно потом перепродать. А часть рабов они продали гобблинам в обмен на право прохода, так-то вот.
      Я удивился – почему бы гобблинам не собрать оружие и «вообще все» самим? Оказалось, гобблины рассматривают посещенное нами место как своеобразную проклятую землю. Ни один гобблин никогда не пойдет по этой пещере дальше определенных пределов, вообще, она вся покинута.
      Я удивился – неужели гобблинов, этих заядлых прагматиков, можно остановить простым табу? Но мой собеседник настаивал, что собственными ушами слышал разговор капитана с помошником. Именно так. Гобблины довольны, что люди, не боящиеся проклятья, лазают по запретным пещерам, собирая всяческий мусор.
      Побег? Нет, невозможно. Здесь сорок гребцов и двадцать вооруженных головорезов. Продадут потом гобблинам, а они сам знаешь, что делают с пленными.
      Так и поговорили.
      Пещера, конечно, производила впечатление. На носу галеры установлен был вечный светильник, но не эльфийский, а сделанный людьми. Его света не хватило бы не только на вечность, но даже на месяц, зато он был ярким. Поток желто-оранжевого света выхватывал из темноты то гигантские каменные сосульки, спускающиеся с потолка, то растущие на стене, которой мы иногда почти касались бортом, колонии ядовито-заленых грибов, то выход рудной жилы. Если уцелею, подумал я, обязательно сюда вернусь. Дважды галера выходила в подземные озера, когда стены и потолок вдруг отступали, растворяясь во мраке, и мы шли по неподвижной, черной воде. Во второй из таких пещер галера неожиданно вздрогнула, словно что-то движущееся задело за днище. Надсмотрщик защелкал кнутом, и мы увеличили скорость. Второе «прикосновение» едва не опрокинуло судно. Капитан о чем-то ожесточенно заспорил с помощниками, затем, принял решение. По его приказу самого хилого из гребцов освободили из кандалов, и потащили на корму. Поняв, чтО ему предстоит, несчастный принялся было упираться, но силы были слишком неравны, и он полетел за борт. Галера стремительно уходила прочь от опасного места, а там, где скрылась под водой несчастная жертва, не было ничего, ни даже кругов на поверхности.
      Еще через двое суток мы выбрались из пещеры. Гребли здесь посменно, по шесть часов, а кормили плохо. К счастью, снаружи был хороший ветер, так что пираты поставили парус, и милостиво разрешили нам передохнуть. Отдых, как известно, лучшее время для составления планов. Я попытался вспомнить все, что я знал о пиратах и о побережье. Выводы мои были неутешительны. Остров, на котором обосновались пираты, был практически неприступен, если ты не умеешь летать. Отвесные скалы, единственный вход в просторную бухту… Один человек с достаточным запасом зажигательных снарядов для катапульты может удерживать ее вечно.
      Если мы попадем на Рталаг, обратно нам уже не выбраться. Затем я вспомнил кое-что еще. Постой-ка! А ведь остров-то находится на пути Вторжения, и воины Черного материка как раз умеют летать, значит…
      Я осторожно расспросил своего соседа. Осторожно, потому что за излишнюю болтливость тут наказывали кнутом. Мне уже и так досталось пару раз…
      Мой собеседник шепотом поведал мне местные новости. Новости были великолепны, о лучшем я не мог и мечтать! Галера вышла из порта недели две назад, и ни о каком Вторжении они не слыхали.
      Затем я подумал, что Рталаг находился вне магической паутины Крепости, а значит, если армия Вторжения оставила там гарнизон, то нас ждет встреча, да еще какая! Все-таки, поразмыслив, я решил пока пиратам ничего не говорить. Знание – сила, разве не так?
      Значит, армия Вторжения почти наверняка захватила Рталаг. Пираты не смогут не заметить следов боя, по крайней мере я на это очень надеялся. Иначе мы окажемся в рабстве у орков… Будем считать, что пираты поняли, что власть на острове переменилась. В крайнем случае, я обращу их внимание… Хотя не хотелось бы… Итак, они все поймут… Значит, они не зайдут в гавань Рталага, пираты – народ осторожный. А пойдут они на один из маленьких ничейных островков, где обычно чистят и чинят свои суда, почистятся, и начнут искать другие суда, чтобы выяснить, что случилось. Если не найдут, то пойдут к берегу, а если найдут…
      Слишком много «если», решил я. Ясно пока одно – галера должна очистить днище, очень уж она обросла. Тогда-то мы и сбежим.
      К исходу четвертого дня вахтенный пират вдруг очнулся от меланхолии и принялся что-то вопить на диалекте южан. Капитан отозвался на том же языке, в котором можно было бы узнать английский, облагороженный заимствованиями у троллей, гномов, эльфов… словом, у всех, кроме гобблинов, чей язык совершенно непроизносим. Наконец я понял, о чем они говорили – суть всей десятиминутной перепалки сводилась к простой фразе – человек за бортом.
      Рискуя получить удар кнутом, я привстал на сиденье и повернулся, вглядываясь. Выглядело это как честная жертва кораблекрушения – крошечная фигурка цепляется за обломок мачты посреди океана. Но я-то узнал эту черную кожаную форму! Несомненно, перед нами был один из уцелевших при Вторжении.
      Галера подошли к человеку, и пираты втащили его на борт. Теперь я мог разглядеть его поближе… да, судя по количеству серебра на одежде – довольно высокий чин. Одежду, впрочем, с него сразу содрали.
      Еще одна удача – если это можно назвать удачей – новоприбывшего посадили ко мне слева. Кстати, к вопросу об удаче – сидевшего там раньше доходягу, не церемонясь, выбросили за борт.
      После нескольких попыток, мы нашли общий язык, который оказался довольно близок и Изначальному, то бишь английскому. Незнакомец имел странный свистящий акцент, я долго пытался его определить, пока не вспомнил свистящий язык орков. Кем бы ни был этот человек, он жил среди орков, и долго. С другой стороны – он-таки говорил на общем, и говорил свободно, это явно был его родной язык.
      Я не сказал ему о том, что был свидетелем провала Вторжения, а он лишь упомянул, что является важной шишкой у себя на родине, и не намеревается тут засиживаться. Звали его Лиир, было ему лет сорок, этакий крепкий черноволосый и чернобородый дядька.
      – Я маг, помимо всего прочего, – сказал Лиир. – Я мог бы попробовать открыть эти кандалы…
      – Я не очень силен в магии, – ответил я, – но мне мало найдется равных во владении мечом. Я с тобой.
      Кандалы, если он действительно сумеет с ними справиться, снимали последнее препятствие на нашем пути к свободе. Идиотское ограничение, заимствованное создателями Кристалла из земных легенд и преданий. Маг не властен над «хладным железом»… Что бы там ни означало слово «хладное». Я-то мог освободиться и без помощи магии, подумаешь – цепочка, прикованная к ноге. Ее можно порвать, или ногу можно вывихнуть… Но вот проделать трюк с вывихиванием ноги с остальными членами экспедиции я бы не хотел… Заодно мне предоставлялась возможность выучить новое заклинание – кто заподозрит, что у меня абсолютная память?
      К моему удивлению, Лиир вовсе не стремился попасть на Черный Континент. Напротив, он хотел вернуться, так он сказал – вернуться, на остров Черных Скал. Если не врал, а так – кто его знает, может он и вправду был оттуда? Иллюзий я не строил, впрочем, и поворачиваться к нему спиной не собирался. Остров Черных Скал – самое неприятное место на свете.
      Пока что наш уговор был таков – постараться захватить одну из трех шлюпок галеры, добраться до западной оконечности острова Черных Скал, и там расстаться. До берега Светлого Континента, и до моей цели оттуда будет пара часов по морю при попутном ветре и пара дней – по горам.
      К берегам Рталара мы подошли еще через два дня – и я стал свидетелем очаровательной сцены – капитан лупил своего помощника. Видимо, просто со злости.
      Город был уничтожен, в бухте и даже в океане вокруг острова плавали обломки кораблей, и просто мусор, а когда мы подошли поближе, со скал, защищающих вход в бухту огрызнулась катапульта. Именно огрызнулась, видимо, гарнизон был слишком мал, чтобы принимать серьезный бой, нас просто информировали, что место занято.
      Мне было немного жаль пиратов, хотя они заслужили того, что с ними приключилось. Много десятков лет совершали они набеги с неприступного острова на беззащитное, в общем-то, побережье. Жгли, убивали, грабили… Теперь, когда Рталаг перешел в другие руки, они становились изгоями, более того, людьми которых окружают враги… Затем, как я и ожидал, мы пошли к одному из маленьких, не обозначенных на картах, островов, и наш надсмотрщик опять заработал кнутом.
      На этот раз двигаться нам пришлось против ветра. Не тратя сил на возню с парусами, капитан приказал грести, что мы и сделали. Две смены, двенадцать часов. Когда наблюдатель на мачте крикнул, что на горизонте возник наконец наш островок, мы завопили от радости – те у кого еще были силы вопить.
      Пока мы приближались, я греб, а следовательно, сидел спиной к острову. Зато потом, когда корабль пошел вдоль берега, я имел возможность осмотреть его повнимательнее. Ни растительности, ни животных здесь не было – просто базальтовая скала, полумесяцем охватывающая бухту. Подобные вещи не очень-то распространенны на Земле, где никакой бухты у этого острова не было бы и в помине, однако на Кристалле свои законы геологии. Более того, берег бухты настолько круто уходил в воду, что галере не потребовалось даже спускать шлюпки – она подошла к берегу вплотную. Весьма важная часть нашего нового плана. Всего островок был с полкилометра в длину, и – за исключением бухты – являлся типичным вулканическим островом.
      Галера подошла вплотную к берегу, и пираты зацепили швартовы за очень кстати случившиеся там валуны. Позабыв о дисциплине, пираты горохом посыпались через борт. Я обрадовался было, что нас оставят одних, но напрасно – пинками и зуботычинами капитан вернул двоих пиратов назад. Остальные сгрузили на берег припасы, состоящие в основном из вина, нескольких живых баранов и пары связок дров. К моему великому облегчению они либо забыли про находящуюся в трюме Риту, либо решили вообще не «портить товар».
      Честно говоря, я рассчитывал, что нас раскуют, или хотя бы покормят, но нет. Рассудив, что кормить тех, кто в данный момент не работает, глупо, капитан отменил наш ужин. Вообще-то, я мог его понять – он столкнулся с непредвиденной ситуацией, и пытался экономить провизию, пока не станет ясно, что случилось с Рталаком. И все же… Я очень хотел есть. К тому же сами пираты сегодня собирались пировать, и явно ни в чем себе не отказывали…
      Из разговоров пиратов стало ясно, что сегодня они гуляют на берегу, завтра же займутся чисткой галеры. Точнее, мы займемся. Я предположил, что гребцов для этого должны будут сгрузить на берег, и Лиир подтвердил мои предположения. Это оставляло для запланированного нами побега только сегодняшнюю ночь.
      Тропическая ночь… Наверное, я в душе романтик, но мне нравятся эти закаты во все небо, и эти звезды, такие яркие. Здесь звезд было больше, и созвездия были иными, чем на Земле. Я водил сюда экспедицию астрономов, и помню их воодушевление, когда оказалось, что какой-то там квазар похож на тот, что видно от нас… Я так и не удосужился выяснить, чем кончилась их попытки… Небо же здесь красивое…
      – Пора! – я тронул Лиира за плечо. За то время, что мы шли к этому острову, все рабы на галере были предупреждены о готовящемся восстании. Все были согласны на побег, еще бы – десяток рейсов – вот средняя продолжительность жизни на галере… На этой галере, я имею в виду. Сейчас, когда пираты жгли костры на берегу и пили вино, в то время, как галера мирно покачивалась на волнах в маленькой бухте острова, наш замысел имел все шансы на успех.
      На борту оставалось два надсмотрщика, оба совершенно пьяные. И оба умерли прежде, чем успели понять, что происходит. Первому сломал шею полковник, я мог только жалеть, что в этом мире не смотрели «Терминатора» и не могли оценить по достоинству действий моего кумира. Он просто встал, положил одну лапу бедняге на макушку, второй уперся в подбородок и повернул… Второго надсмотрщика рабы задушили цепью, причем душили втроем, и очень друг другу мешали.
      – Готово! – прошептал я. Лиир встал и расправил плечи. Теперь, даже в тех лохмотьях, которые ему выдали в обмен на его форменную одежду, он внушал уважение. Его фигура словно излучала силу и уверенность. Маг…
      Затем Лиир начал читать долгое и сложное заклинание, и все мои уснувшие было подозрения вновь ожили. Он читал на языке орков, причем владел им куда лучше меня. По отдельным признакам его произношения было также ясно, что он изучил этот язык отнюдь не по книгам… Прошло однако не менее четверти часа, прежде чем цепи упали. Я искренне понадеялся, что мне не придется когда-либо использовать это заклинание, хотя текст я запомнил, и мог теперь воспроизвести слово в слово.
      Мы в два счета обрубили швартовочные канаты и погребли прочь, стараясь производить как можно меньше шума. Всеми овладело какое-то лихорадочное возбуждение, еще бы – и через десять лет люди по всему побережью будут помнить этот дерзкий побег… Минут через пять с берега нам вслед понеслась отборная брань, похоже, пираты обнаружили пропажу. Без еды, воды, одни на голой скале – они найдут время подумать об этической стороне работорговли… Гребцы весело переговаривались и дружно работали веслами.

      – А я говорю тебе, что она моя!
      Я вздохнул и развел руками. Он был не прав, этот пират, рыжебородый гигант, занявший временно вакантный пост капитана галеры, а пол-дня назад раб, прикованный к веслу, но за его спиной стояло сорок человек, и все были заинтересованными лицами.
      Делили Риту. Девушку выволокли из трюма, и успели почти полностью раздеть, прежде чем мы вмешались. Жертвы предыдущего вмешательства тихо лежали в сторонке, и никого не интересовали.
      – Нас пятеро, – прошептал за моей спиной полковник. Лиир удивленно посмотрел на него, но промолчал.
      – Говорил я вам, не брать в экспедиции женщин… – буркнул я в ответ. – Сто раз ведь говорил…
      – Я, – произнес я громко, – требую соблюдения данного тобой и всеми вами слова. Уговор был – я и мои спутники получаем шлюпку и припасы, и уходим своим путем.
      – Ну так уходите, – расхохотался мой оппонент. – Со спутниками. А женщина
      – не спутник, она – вещь!
      Он опять разразился хохотом, и опять ему вторила вся команда. Я мельком подумал, что хорошо бы вывести группу на Землю прямо сейчас, заодно со всеми этими дикарями, а если повезет, то и с набитой барахлом галерой. Вот ученые обрадуются… Но я не мог, не умел делать такие вещи, находясь посреди океана, мне нужна была твердая земля под ногами.
      Я скосил глаза на Лиира. Он один из всех, кто был на борту, сохранял спокойствие. Да еще я, конечно, по крайней мере, мне хотелось в это верить.
      – Логика бессильна против эмоций, – равнодушно произнес он. – Никого ты здесь не убедишь, они забудут начало твоих доводов, прежде, чем ты договоришь до конца. Нужна демонстрация силы.
      Здесь он был прав. Я подумал, что не мешало бы бросить вызов этому недоумку, только вот – даст ли это желаемый эффект? Если они меня разозлят, я, пожалуй, брошу вызов всей команде…
      Меня опередила Рита. Она резко оттолкнула одного из держащих ее рабов, и вышла вперед, став рядом со мной.
      – Ты сперва докажи, что ты мужчина, – сказала она рыжебородому. Рабы в ответ расхохотались. Рыжебородый мягко двинулся вперед, с идиотской улыбкой на лице. Он явно собирался позабавиться. Рита пошла ему навстречу и чуть вбок, так что противники как бы шли по кругу.
      Формальный вызов был брошен, так что я отошел назад, к своим спутникам. Мы стояли теперь у левого борта, остальные рабы – у правого, а Рита и рыжебородый – посередине. Затем ритин противник шагнул вперед, и попытался схватить ее за руку. В ответ девушка захватила пальцы его правой руки и резко повернула. В тишине я ясно услышал хруст костей.
      Рыжебородый взревел и ринулся в атаку, пряча за спиной покалеченную руку, и занося для удара левую. Рита шагнула ему навстречу, и ударила двумя руками
      – по глазам. Ее противник сделал по инерции несколько шагов к борту, и остановился. По крайней мере один глаз у него был выбит, второй же – просто сильно подбит. Не остановившись на достигнутом, Рита потянула его на себя, упала на спину и двумя ногами сильно толкнула противника в живот. Мы с Лииром шарахнулись в стороны, а Рыжебородый с воплем взлетел на воздух, и скрылся за бортом. Никто не бросился его спасать… Этой команде еще многому предстояло научиться.
      – Мы уходим, – сказал я, и на сей раз никто не осмелился перечить.
      Через полчаса возни с веревками – нам никто и не думал помогать, – мы спустили шлюпку, и отчалили, провожаемые напутствиями оставшихся на галере рабов. Большинство из них, как ни странно, не держали на нас зла, и от души желали счастливого пути. Я в который раз поймал себя на мысли, что «не понимаю я этих людей». Мы были довольны, один лишь Лиир хмурился, словно что-то его тревожило. Несколько раз он оглянулся на галеру, и успокоился лишь увидев, что она удаляется прочь. Я понял, что все это время он ожидал, что галера пойдет в погоню и будет таранить шлюпку.
      Под тем же ветром, что гнал галеру к Рталагу, мы пошли галсами вдоль берега – к острову Черных Скал. Мои спутники были оживлены, еще бы – большая часть пути осталась позади. За исключением Лиира, как я уже сказал. Когда, тремя часами позже, мне надоело его хмурое молчание, я решил начать разговор.
      – Лиир?
      – Да? – ответ последовал с небольшой задержкой, словно мой собеседник должен был вернуться из страны своих грез на грешную землю.
      – Рассказал бы ты мне о Черном Острове… Я слышал многое, но ни разу там не был. Правда ли, что им правит Зло? Что там до сих пор приносят в жертву детей? Что…
      – Все, что ты слышал об Острове Черных Скал – правда, – прервал меня Лиир. – Правда также и многое другое, чего ты не слышал.
      Я задумался. Либо он понял, что я изображаю простака, пытаясь его прощупать, либо он просто был не в настроении.
      – Это был… и есть… остров, принадлежащий Злу, – неожиданно продолжил мой собеседник. – Но сейчас он должен будет измениться.
      – Измениться? Почему? – это был Ли. Святая простота! Да потому, что король умер!
      – Умер король, – Лиир повторил мои мысли вслух. – И вот-вот будет коронован новый.
      – Коронован… – я вдруг вспомнил одну из старых эльфийских легенд о Коронации и Черном Троне, и сопоставил с тем, что сказал на Совете Локарис. Дракон и десант, который на нем должен был полететь, находились в подвале Крепости, следовательно, они мертвы. Некому прервать коронацию, и некому остановить нового короля-чародея от того, чтобы начать новую войну. – Хотел бы я посмотреть на коронацию, – сказал я вслух.
      – Кто тебе мешает? – почти без издевки произнес Лиир. – Задержись на острове на недельку…
      – Я должен спешить, – с сожалением признался я. – Жаль, но… Дела… А как она проходит, эта коронация?
      За этот вопрос Лиир одарил меня долгим взглядом. Не знаю почему, но мне вдруг захотелось положить руку на рукоять меча. Взгляд этот… Словно бы он решал, жить мне или нет.
      – Коронация, – задумчиво произнес Лиир. – Ну что же, можно и рассказать. Я, как тебе уже известно, маг, так что мне ведомы… тайны. Да, ведомы… – снова улыбка, и снова мне захотелось иметь в руках оружие. Что-нибудь посовременнее меча. Автомат…
      – Коронуясь, – продолжал между тем Лиир, – кандидат на престол совершает обряд очищения от крови, ну ты наверное слышал, эльфийский, – он усмехнулся,
      – в обратном порядке совершает.
      – О!
      – Да, именно так, – подтвердил мой собеседник. – Это называется – «принятие крови». Затем он восходит на вершину Черной Пирамиды, что возведена в Трисалтааре до начала времен…
      – Что такое Трисал… вот это? – поинтересовалась Рита.
      – Столица Острова Черных Скал, – пояснил Лиир. Если он и удивился тому, что кто-то не знает названия столицы Злого Острова, но ничем не выдал своего удивленя. – Так вот, пирамида из обсидиановых кирпичей высится в центре города, и на ней-то и произносится последнее заклинание… Ровно в полдень… В первый день осени. Одно из Трех Скрепляющих… Впрочем, вы все равно не поймете…
      Кто не поймет, – подумал я, – а кто и попытается…
      – И тогда в него из-под земли ударит черная молния, и он станет королем,
      – завершил свой рассказ Лиир, и тут же поправился. – По преданию, конечно, сам я этого видеть не мог, меня еще на свете не было.
      – А кто может стать королем? – спросил я. – Всякий желающий?
      – Если бы было так, желающих нашлось бы… – Лиир коротко хохотнул, затем покачал головой. – Нет, приятель. Черный Король происходит из знатного рода, это раз. Во-вторых, он должен быть человеком или визанги. Никаких гномов, эльфов, полукровок… Он должен быть чародеем, притом сильнейшим. Чтобы взойти на Пирамиду, надо отдать немало сил. Да и обряд очищения от крови, то есть, обратный ему – сработает не на каждом. Некоторые недостаточно сильны или жестоки, чтобы это совершить. Так что кандидат обычно один.
      – Но если то, что ты говоришь – верно, то откуда взяться переменам? – спросил я. – Помнишь, ты говорил, что все может измениться?
      – Я никогда не обещал, что перемены будут к лучшему, – возразил Лиир, и мне опять почудилась неведомая опасность. – Но перемены – будут.
      Плаванье должно было занять несколько дней, что, в общем-то, было неизбежным злом, даже если бы мы не провожали Лиира до его родины. Нам было практически по пути. Легендарное место, где хранилось Огненное Зеркало, и Остров Черных Скал находились рядом, разделенные лишь узким проливом.