Белая дорога

— В палатку. Мне нужна шкатулка, и чем скорее, тем лучше.

— Но Рат! — взмолился Олег. — Если меня поймают… — Тебе набьют морду, только и всего. Убивать не станут — ведь за тебя ждут выкупа. А без нее нам не уйти из этого мира. — Я взял его за шиворот и подтолкнул в нужном направлении. , Оставшись в одиночестве, я предался мрачным размышлениям. Нетрудно, конечно, послать этого растяпу за шкатулкой, может быть, даже ему повезет и он сумеет ее украсть, но… В свое время я изучал магию, ту жалкую ее часть, что доступна торговцам. Однако с тех пор прошло немало лет. Смогу ли я вспомнить, как открыть канал? Попытался проделать эту операцию мысленно и потерпел полную неудачу. Впрочем, если передо мной будут детали, я, возможно, и сумею собрать машину перехода. Тапис ограничивался одним зеленым кристалликом, но я не умею так фокусировать волю.

Тогда я поднялся и побрел в обход лагеря. Нас особенно и не охраняли — видимо, считалось, что деваться некуда. Вскоре я нашел то, что искал, — легкую повозку, приводимую в движение двигателем внутреннего сгорания, нечто среднее между телегой и автомобилем. Трехминутного осмотра оказалось достаточно, чтобы понять, как она управляется. Минимум дизайна, максимум прочности. Запасной вариант, на случай собственной магической несостоятельности… Вернувшись на прежнее место, я стал ждать Олега.

Он явился примерно через час, гордый до невозможности своим подвигом, — о небо! — с украденной шкатулкой в руках.

— Идиот! — яростно зашипел я. — Спрячь! Ну послала судьба помощничка!

Олег покорно уполз в кусты, а вернувшись, объявил, что закидал шкатулку ветками, так что найти ее невозможно. В последнем я сильно сомневался, но надеялся, что до вечера, по крайней мере, тайник не обнаружат.

— Пленник по имени Рат? — раздался глубокий, чуть хриплый голос. Я обернулся. Передо мной стоял среднего роста человек лет тридцати, темные волосы которого удивительно плохо сочетались с яркими голубыми глазами. Человек, чье превосходство над собой полагается признавать сразу и добровольно. — Идите за мной.

Мы прошли в центр лагеря, мимо угрюмых часовых. Здесь я ни разу еще не был, да и не пытался — в силу понятных причин меня больше интересовали границы. Перед большой палаткой, в сущности, шатром, стоял складной походный столике расстеленной на нем картой. Вокруг стола стояло человек пять. Судя по тому, как они обращались к моему провожатому, я решил, что это их начальник. Они звали его не иначе как генералом.

— Пленник Рат, — произнес генерал, — взгляните сюда. Я подошел к карте. Это была схема, составленная, видимо, из данных нескольких разведгрупп и изображавшая тот самый район Центрального мира, в который выходил здешний канал. Взяв один из лежащих на столе карандашей, я по памяти добавил несколько деталей — реку, пару оврагов, развалины доисторического бастиона, болото и замок Света.

— Я так и думал, что. вы двигались не вслепую, — заключил генерал. — Итак, кто же вы, собственно такие?

— Торговцы, — отозвался я, со всей возможной твердостью встретив его взгляд. Но либо он не знал, что это такое, либо умел хорошо скрывать подобные знания. — Торговцы? Просто торговцы? — удивился он. Я вздохнул и в нескольких словах объяснил ему, что такое торговый клан, как и зачем он функционирует и каковы его возможности.

— Да-а, — задумчиво протянул генерал, — мы предполагали, что подобная организация может существовать, но до сих пор не встречали ничего подобного.

— Вы давно открыли Центральный мир? — поинтересовался я.

— Центральный? — переспросил он. — Ах да, понятно. Около двух лет.

— И теперь ведете разработку этого… открытия силами вот такого отряда?

— Ну что вы, — рассмеялся генерал, — это лишь часть. У нас не менее… — он явно собирался назвать число, но столь же явно передумал. — Не менее армии. — Ясно.

— Значит, вы — торговцы — хорошо знаете этот ваш Центральный мир и могли бы помочь нам в составлении маршрутов?

— Да, — ответил я. А почему бы, собственно, и нет? Здесь это даст мне определенную безопасность, а когда дело дойдет до «там»… Ну что же, я их легко покину.

— Взгляните. — Новая карта легла поверх предыдущей. Та же местность была исчерчена стрелками и стрелочками. Разобравшись, я понял, что генерал рассчитывает захватить изрядный плацдарм. Я вздохнул.

— Скажите, генерал, вам известно, сколько в мире… э… миров? — Наши ученые полагают, — ответил он, — что бесконечное количество.

— Тогда почему же, — поинтересовался я, — вы решили, что эта мысль, — я постучал по карте, — пришла в голову только вам?

— Что вы имеете в виду? — спросил генерал. Выглядел он озабоченно.

— Вот здесь, — я показал пальцем, — стоит замок Света. То, что вы планируете сделать сейчас, они проделали больше тысячи лет назад.

— Что с того? — нахмурился мой собеседник. — Мы их уничтожим, — подал голос один из подчиненных. — Надеюсь, — произнес я, — вам известно, что огнестрельное оружие там не действует?

— Да. — Генерал пожал плечами. — Не беда. Мои солдаты владеют и этим антиквариатом, — он похлопал по висящей на бедре сабле.

— Клан света владеет силами, способными заменить пушки — там, в Центральном. — Я развёл руками. — Поверьте мне, генерал, у вас не будет ни одного шанса. Единственная возможность — использовать Центральный лишь как способ попасть куда-то еще.

— Я подумаю, — неопределенно пообещал он и высокомерным кивком дал понять, что более в общении со мной не нуждается.

Забравшись в кусты, где Олег спрятал шкатулку, я переправил ее содержимое к себе в карманы. Затем лег и заснул, а проснулся уже в сумерках. До полной темноты, по моим подсчетам, оставалось не менее часа, и я решил навестить Лина

— главное неизвестное в уравнении, которое предстояло решить. К моему удивлению, мальчишка уже не лежал, а сидел и чувствовал себя, видимо, вполне сносно. Увидев меня, он улыбнулся: — Привет, Рат!

— Привет, Лин. Что, все кончилось?

— Я сам не знаю, — пожал он плечами, — приказ остался, а подтверждения, — он коснулся браслета, — нет. Словно что-то его погасило.

— Ясно, — пробормотал я. Ничего мне не было ясно. — Может, браслет испортился от постоянной нагрузки? Лин вновь пожал плечами. В это время подошел Олег и сел рядом. — Снял бы ты его, — посоветовал он. — Да выкинул. — Лин только усмехнулся, и тут на окраине лагеря гулко ударил взрыв. Я решил было, что так и надо, но за первым взрывом последовал второй, затрещал пулемет, и мимо нас в ту сторону побежали солдаты. Похоже, начинался настоящий бой. Невольно я нащупал две кисточки на поясе — единственное мое оружие.

Затем появился Хамелеон, и все стало ясно. Я говорю появился, потому что только что его здесь не было. Деревья стояли редко, и лес просматривался шагов на триста. И вот, прямо из ничего, из вечернего воздуха, сконденсировалась серая тень. Хамелеон посмотрел на Олега, узнал. Затем с неуловимой быстротой взмахнул рукой в мою сторону. Я знал, что произойдет, но просто не успел ничего предпринять. Собственно говоря, я не успел даже пошевелиться. Успел только Лин. Он встал и хлопнула ладоши у моего лица, в пяти сантиметрах от переносицы. Затем разжал руки — и на землю упала тяжелая стальная звездочка — метательный снаряд с заточенными зубцами.

— Воин Лин, — произнес Хамелеон, указывая на меня пальцем, — убей его!

Лин поморщился, поднял правую руку — с браслетом и подцепил стальной обруч пальцами левой руки. Затем рванул — и толстая металлическая лента лопнула. Лин швырнул браслет Хамелеону под ноги, повернулся и пошел прочь. И тогда — в первый и последний раз в жизни — я увидел на лице серого убийцы оторопь. Он переводил взгляд с обломков браслета на Лина и обратно. Затем, видимо, слегка оправившись, извлек из складок одежды духовую трубку и поднес ко рту. Медлить было нельзя. Я швырнул ему в физиономию световую бомбу, одновременно закрыв левой рукой глаза Олега, а правой — свои. Видимо, оторопь у Хамелеона еще не прошла, так как в обычной ситуации из этой авантюры ничего бы не вышло.

— К машине, — крикнут я, не дожидаясь, пока он опомнится. Бегом мы добрались до экипажа, и я на полной скорости погнал его в сторону, противоположную той, откуда гремели выстрелы, рассудив, что там меньше шансов напороться на посты. И действительно, нас обстреляли лишь раз, да и то неудачно.

Мы выехали из леса и двигались по разбитой дороге всю ночь и все утро, пока не кончилось горючее. Затем пошли пешком. Через полчаса нас обогнал автобус, и я проголосовал. Почему бы, собственно, нет? Я был совершенно уверен, что Хамелеон, столь некстати объявившийся в лагере, пришел один. Выстрелы и прочий треск на окраине — обычный отвлекающий маневр. Как-то раз я видел боевую операцию Хамелеонов, видел, к счастью, со стороны, иначе меня просто не было бы сейчас в живых. Так вот, техника отвлечения и рассеяния внимания, которой владел этот клан, позволяла, что называется, «отвести глаза». Солдаты палили друг в друга, полагая, что дерутся с врагом. В ближайшее время им будет не до нас. Что же касается серого убийцы — я искренне надеялся, что бомба не только ослепила его, но и обожгла роговицу. Обычно их кидают под ноги, а не в лицо…

Мест рядом для нас не нашлось, и мы с Олегом уселись в разных концах салона. За окном со скоростью лиг тридцать в час проплывали возделанные поля — полная идиллия. Рано или поздно они вторгнутся в какой-нибудь мир, достаточно могущественный, чтобы дать сдачи, подумал я. И все вернется на круги своя.

Затем мне надоело смотреть в окно, и я заглянул в книгу, которую читал мой сосед слева.

«…Толпа калек и увечных влилась во двор, — прочел я там, — а навстречу им редкой цепью выбегали, опустив пики, стражники. — Князя! — кричали в толпе. — Князя на расправу! Тогда, видя, что народ не удержать, сотник махнул рукой. Двери внутреннего дворика распахнулись, и навстречу людям, бесшумно и стремительно, вылетело с десяток боевых скорпионов.

Они хватали человека клешнями, наносили мгновенный укол жалом в лицо, и прежде, чем жертва касалась земли…»

Я внутренне произнес «б-р-р», и заглянул в журнал соседа справа:

«…Он выпустил очередь и устремился в погоню. — Ишь, гад, длинноногий, — мелькнула мысль, — уйдет ведь!..»

Господи!!! Ну почему они так любят воевать?! ..Двери автобуса с шипением открылись, и мы вышли. Как я понял, это было нечто вроде автостанции, а дальше начинался городок. Там я продал первому же приглянувшемуся человеку снятый с машины радиоприемник — этих денег, по моим расчетам. должно было хватить на неделю.

— Пошли, позавтракаем, — предложил я, увидев вывеску, изображающую счастливого человека с набитым ртом. Мы вошли внутрь. Заведение было обычной забегаловкой, с мухами, плавающими в пиве, и с жилами, которые бессовестно выдавались за мясо. В своей торговой жизни я научился есть практически все что угодно, а вот Олег ковырял свою порцию без особого аппетита. — Скажи, — спросил он, — это был этот самый… Хамелеон? — Угу. — А зачем я ему?

— Ты? Ну как личность ты ему не нужен. Ему нужен лишь ты

— человек из запретного мира, то есть мира, в который не ведут каналы. По преданию, ты можешь пройти в черную зону — место, где концентрируется власть Хранителя, — и убить его. — Зачем?

. — Борьба за абсолютную власть, — назидательно произнес я, — всегда была отличительной чертой глупых и грубых натур.

— Ясно, — без всякого воодушевления произнес Олег, а затем вдруг замер, вглядываясь во что-то за моей спиной. Я попытался обернуться, и в этот миг мне на плечо легла деревяшка, сильно истертая на конце.

— Сидишь? — произнес знакомый голос. — Бигольби?!

— Собственной персоной! — рассмеялся он и, заметив мой взгляд, обиженно добавил: — Ну что, ну некоторые перемены в облике, ну конечно…

Он стоял, опираясь на костыль и положив второй мне на плечо. Правая нога у него была в гипсе.

— Садись, — вздохнул я. Бигольби сел, аристократическим движением опорожнил мою кружку с пивом и выплюнул мух.

— Сидишь, говорю?

— Сижу…

— Ну сиди. А тебя, между прочим, ищут. Награду объявили.

— Бигольби откинулся на стуле, наслаждаясь произведенным эффектом. Затем перестав улыбаться, он посоветовал:

— Если бы я хотел жить, Рат, и имел при этом непроходимую глупость оказаться ,на твоем месте, то я смотался бы отсюда к зеленым кошкам.

Я молча выгреб из карманов свои трофеи и высыпал перед ним на стол.

— Ага! — довольно произнес Бигольби. — Ты украл все это, но не знаешь, что с ним делать!

— Украл он, — я показал на Олега.

— Парень, — заявил Бигольби, — я был неправ, я думал о тебе нехорошо. Прости. Олег кисло улыбнулся.

Быстро собрав машину перехода, Бигольби ссыпал оставшиеся детали к себе в кошелек.

— Тебе они все равно… того, — объяснил он. — А мне — глядишь… того.

Я не возражал. Тщательно запомнив, что к чему крепится, я разобрал машинку и собрал ее снова. — Годится. Теперь найти Одорфа — и можно уходить. Бигольби стал ожесточенно теребить ус, а затем заявил: — Не надо его искать, вот что, Рат. — То есть? — Он… ну, предатель.

— Одорф?! — я не верил своим ушам. — Ну-ка расскажи подробно!

— Подробно, — пробормотал Бигольби. — Значит, так. Подробно. Во время боя я, естественно, дрался как лев за самку. Но когда бой кончился, я сказал себе: Биг, какого черта тебе здесь надо? Ползи, может, уползешь… И я пополз, причем, знаешь, Рат, мне повезло. Я имею в виду одну идею, которая пришла мне в голову. Весь берег эти бандиты прочесали мелким гребнем, так? А меня не нашли… Почему? Да потому, что я решил искупаться. Влез, понимаешь, в море, и стал ждать. — И тебя не заметили?

— Нет. И кстати, было еще одно везение, как потом выяснилось, — что меня не съели. Это море, оказывается, кишит акулами. Ты понимаешь, какой я герой? — Понимаю, давай дальше.

— Дальше они пошли прочь, а я, мокрый и усталый, пошел за ними.

— Пошел? — удивился я. — Значит, ногу ты сломал не там?

— Ногу мне раздавили игорным столом, — Бигольби оживился, — ты представляешь, Рат, эти петухи обожают играть на деньги, но совершенно не умеют…

— Не умеют проигрывать? — поинтересовался я, бросив многозначительный взгляд на костыли.

— В каком-то смысле — да, — признался Бигольби. — Зато я теперь чертовски богат. Но слушай дальше.

Не успели мы с бандитами пройти пол-лиги, как появились машины, целая куча машин, и за рулем первой сидел Одорф собственной персоной, в обнимку с какой-то крашеной личностью, которую все называли генералом.

— Ага, — пробормотал я. Беседа за столиком с картой предстала передо мной совсем в ином свете.

— Ладно, — прервал молчание Бигольби. — Теперь о тебе. Что ты собираешься ловить? Или ты не знаешь, что такое Королевская охота? Или думаешь — пронесет?

— Не пронесет, — отозвался я и в свою очередь поведал Бигольби наши приключения.

— Моя машина стоит во дворе, — грустно произнес Бигольби, — шофера я отпустил, как только вас увидел. Ближайший канал в десяти лигах от города по западной дороге. Прощай, боюсь, больше мы не увидимся. Эш сират эш кус.

Последняя фраза означала — «В случае чего — убей». Имелось в виду — Олега.

Мы вышли на улицу и подошли к машине. — Прощай, — произнес я.

— Рат… — Бигольби смущался, и это было непривычно. — Слушай, Рат, ты ведь не думаешь, что я… ну, в общем, что я намеренно выбыл из игры? Таков приказ. Жаль, что ты получил другой…

Ах, Биг, Биг!.. Вот она где, разгадка… Значит, я не ошибся… Зачем тебе знать, что я получил тот же приказ — бросить все, исчезнуть, спрятаться. Редкий приказ — в нашем клане такие отдаются не чаще раза в столетие… Что-то крепко напугало старейшин… Вот только выполнить я его не могу. Сам не знаю, почему. Не могу и не хочу. Впрочем, об этом тебе тоже знать необязательно…

Я очень натурально вытаращил глаза.

— Ты?! Биг… Черт возьми!.. Конечно же, нет! Мы слишком часто рисковали вместе…

— С Одорфом мы тоже часто рисковали вместе, — хмуро возразил он. — Ставка слишком высока, Рат…

На этот аргумент у меня не нашлось возражений, поэтому я просто поглядел ему в глаза со всей возможной твердостью и заявил, что нет, конечно, я ни о чем подобном не думал. Засим мы расстались.

Отъехав от стоянки, я посмотрел на него в зеркальце заднего вида — жалкая фигурка, прощально машущая рукой. Мне было неприятно обдумывать его последние слова, и я постарался их забыть. Надеюсь, что и он поступил так же. Но ведь Одорф…

Мы вместе дрались на той войне, и он не раз спасал мне жизнь, рискуя своей. Мы торговали, разъезжая по всей Вселенной в своих фургонах. Он учил меня… Как-то произошла осечка — он ушел в один из миров е пустячным поручением и не вернулся. Полгода мы разыскивали канал, по которому он ушел, забросили все дела, кроме этого. В конце концов оказалось, что канал ушел под землю — просто нырнул в неприступный гранит. Еще полгода понадобилось Тапису, чтобы найти нужный мир, скупить крупную сумму в валюте одного из технических миров и, купив батискаф, открыть в нужном месте Центрального канал, ведущий в океанские глубины, ведь мы не могли использовать взрывчатку. Струя воды под чудовищным давлением пробила в граните воронку. Одорф тем временем исполнял в том мире. обязанности берсеркера. Говорят, у него неплохо получалось — местные жители до сих пор поклоняются щиту и боевому топору, которые он им оставил на память. Он вполне мог стать там королем, но все бросил — и ушел бродяжничать с нами. Чтобы стать предателем?

Совершать путешествие вдвоем, да еще и без оружия, мне совсем не улыбалось. Однако все обошлось как нельзя лучше; я имею в виду, что в Центральном мире нас никто не ждал. Мы шли по изрезанной речками и ручьями западной равнине, холмистой, лесистой, а кое-где и болотистой. Эта часть Центрального мира не относилась к особо обжитым, точнее сказать, каналы, выходящие сюда, в основном еще не были открыты жителями их миров. Поэтому, хотя мы и натыкались на чьи-то останки, но не слишком часто. После того, как я подобрал оброненную кем-то, судя по всему, совсем недавно, шпагу, я стал чувствовать себя куда увереннее. Олег подумал и тоже последовал моему примеру, взяв шпагу вместе с ножнами и перевязью. В Центральном мире земля буквально нашпигована подобными вещами, но найти оружие с несгнившей амуницией все-таки сложно. Два или три раза мы видели вооруженные отряды, но успевали вовремя затаиться.

Еще немного, и перед нами показался канал — вход в страну трех лун, место, где, как я надеялся, нас не смогут найти все три клана вместе взятые.

После получаса возни с шариками, кубиками и стерженьками я собрал, наконец, машину перехода. Иногда каналы невидимы, в этом случае, проходя их, человек как бы растворяется в воздухе. Иногда — обычно в случае движущегося канала — это своеобразное «окно», словно затянутое радужной пленкой. Канал в мир трех лун стоял на месте и имел вид шара. Я затолкал машину перехода в вещмешок и подтолкнул Олега.

— Я первый, ты — сразу за мной. Как только выйдем… в общем, будь готов. Хотя, в принципе, это очень мирное место.

Я нырнул в темноту канала и вышел на бескрайнюю равнину, поросшую серебристой травой. Легкий ветерок гнал по траве мягкие волны, пахло цветами и прохладой. Сейчас на небе светили лишь две луны — Ита и Сиа. Квиза была еще за горизонтом.

В своем роде, система этого мира уникальна, неповторима и

— что спорить — прекрасна. Центральное светило — маленькая белая звезда, превосходящая, однако, по яркости тысячи обычных солнц, находилось от планеты на огромном расстоянии и выглядело бы в небе всего лишь как точка — правда, невероятно яркая, способная сжечь все живое на планете.

Однако этого не происходило: Квиза — одна из лун мира, превосходящая его в диаметре втрое и уступающая ему в массе в десять раз, затмевала звезду практически постоянно, и единственным освещением здесь служил отраженный двумя другими лунами свет. С точки зрения нормальной механики, вся система была нестабильна, однако она существовала вопреки уравнениям. Думаю, к этому делу приложили руку все те же Древние — развалины их сооружений встречались на севере и просматривались в телескоп на Сиа.

Олег вывалился из канала, протер глаза и восхищенно выдохнул: — Ух ты!

Насколько мне известно, эту фразу произносил каждый, кто видел эту равнину впервые. С легким хлопком исчез канал, и мы остались наедине с равниной и лунным светом.

— Ну вот, — сказал я. — Это Юйзан, что в переводе означает «три луны». Чтобы предупредить следующий вопрос, скажу, что третья сейчас за горизонтом. Город находится на юге… Вроде все. Пошли?

Мы пошли по пояс в траве, вспугивая бесшумных пернатых, больше похожих на летучих змеек, чем на птиц.

Внезапно раздался звон. Негромкий, но вполне отчетливый, словно зазвенел ритуальный колокольчик, — но я-то знал, что в этом мире нет ритуалов, как нет и самой религии.

Звон повторился. Олег с недоумением посмотрел на свою шпагу, затем вытащил ее из ножен. В лунном свете клинок светился гораздо ярче, чем если бы он только отражал свет. Темными оставались только буквы — три непонятных слова, выбитых на клинке. — Вот так дела… — озадаченно произнес я.

— Что это?

— Не знаю. Спрячь-ка ее на всякий случай. Олег поспешно сунул оружие в ножны. Словно успокоившись, шпага перестала звенеть. Мы пошли дальше.

— Шпага, звенящая в лунном свете, — задумчиво произнес Олег. — Кажется, я читал что-то подобное.

— Естественно, — буркнул я. — Каждая приличная легенда включает в себя волшебное оружие, выкованное либо в лунном свете, либо в пламени ада, либо в каком-нибудь другом месте, столь же мало подходящем для кузнечных работ. Плохо другое…

— Что?

— Я не уверен… В конце концов, все это только легенды… Понимаешь, обычно считается, что такие штучки могут обрести некоторую… власть над своим хозяином. Скажем, есть легенда о подземном народе, чьи мечи — правда, мечи, а не шпаги — сами рубили врага, питаясь ненавистью хозяина. — Что же в том плохого?

— То, что, раз взяв в руки волшебное оружие, ты уже не сможешь от него отказаться. Ты его раб.

— Тогда я ее выкину, — заявил Олег, вытащил шпагу из ножен, широко размахнулся и замер. На лбу у него заблестели капельки пота.

— Не могу! — прошептал он и принялся поспешно засовывать оружие в ножны. Я вздохнул:

— Еще одна сила предъявляет на тебя претензии. Ладно, будем надеяться, что врагов она тоже будет рубить сама. Пошли! А что еще я мог сказать?

Примерно через полчаса мы вышли на дорогу, ведущую в город. Обычная грунтовая дорога в бескрайней степи, Я подумал, что жители этого мира, безусловно, обладают хорошим вкусом. Любая другая дорога здесь смотрелась бы как нечто постороннее. Видимо, красота пейзажа настроила на лирический лад и моего спутника.

— Н-да, — произнес он. — Никогда бы не подумал, что окажусь в чужом мире. Надо же! — А что ты делал в своем? — поинтересовался я. — Работал. — Олег начал говорить и постепенно увлекся. Оказывается, он составлял управляющие программы для вычислительных машин, причем был, видимо, неплохим специалистом. Машины, обрабатывающие информацию, впрочем, известны торговцам, и у меня не создалось впечатления, что в запретном мире совершили нечто выдающееся. Еще у Олега была жена и дочь, которых он, видимо, очень любил. С долей сожаления я отметил, что, похоже, этот парень мне все-таки нравится. Хоть он и трус — но не всем же быть смелыми…

…Еще через пять часов показалась первая башня. Олег остановился и повторил приветственную фразу: — Ух ты!

— Пошли, пошли! Если будешь говорить «ух ты» каждой башне, то умрешь от старости, пока доберешься до последней.

Если сравнивать лунный свет с серебром, то город, конечно, следовало сравнить с серебряным кружевом. Башни, мосты, арки… В архитектуре использовались все преимущества освещения) казалось, город с каждым шагом тает и возникает вновь. Улицы были пусты — время до восхода Квизы считалось здесь ночью. — Куда мы идем? — поинтересовался Олег. Я вздохнул.

— Видишь ли, у нас нет денег, а попытать счастья, чтобы ходить потом на костылях, как один наш общий знакомый, — боже упаси! Да и не играют здесь в азартные игры — у них другие развлечения. Так что нам остается базар… — Базар? — Вот именно. — Почему базар?

— Здесь неплохо развита торговля, так что есть шанс встретить кого-нибудь из наших. Помимо этого, правительство Юйзана полагает, что торговля развивает экономику страны. Поэтому оно построило на базаре гостиницу для торговцев — я имею в виду, не нашего клана, а тех, кто возит грузы в пределах этого мира. Так вот, гостиница бесплатная.

Мы прошли по ажурному мостику, переброшенному через ручей чуть пониже звенящего водопада, и вошли в переулок.

Базар возник внезапно, ниоткуда. Только что мы брели по темному и мрачному переулку, и вот уже стоим перед ярко освещенной площадью. Установленные на стенах и столбах факелы давали желто-оранжевый свет, казавшийся особенно теплым по контрасту с лунными лучами. Факелы сыпали искрами, которые гасли, не долетая до земли.

Еще шаг, и словно включили звук — голоса, звон монет, скрип повозок. Наука этого мира развивалась по пути хоть и весьма странному, но все-таки вполне эффективному. Шесть лет назад я занимался тем, что возил отсюда машины, защищающие от шума. — Не устал? — поинтересовался я. — Не очень. — Тогда пошли, побродим.

Базар кипел, несмотря на раннее утро. За шесть лет здесь ничего не изменилось. Так же весело орали зазывалы, живые и механические, так же соблазнительно горели на прилавках шелка, серебряная посуда, оружие… Я усмехнулся. Пожалуй, тридцать лет — еще не возраст, чтобы начинать вздыхать, вспоминая дни былые. И все же… Хорошее было время.

— Гляди, — сказал я, тронув Олега за рукав, — вот там, видишь? Волшебные товары. — Где? — изумился он.

Мы подошли к лавке. В любом мире так или иначе, но рождаются легенды о волшебстве. Видимо, причиной тому служит человеческая слабость. Здешнее волшебство не имело ничего общего с магией кланов. Просто завезенные из других миров вещицы, создания чуждой технологии. Покажите дикарю электрический фонарик, и он сочтет это за чудо. На то он и дикарь. Но покажите создателю фонарика цветные картинки, мимолетного взгляда на которые достаточно, чтобы начать неудержимо икать, — и эффект будет тот же. А картинки, между прочим, нарисованы тем самым дикарем.

Впрочем, посмотрев на продавца, я понял, что надеждам моим не суждено сбыться. Это не был торговец — всего лишь перекупщик, тощий старик, похожий на ощипанного петуха. Увидев в нас потенциальных покупателей, старик высоким голосом принялся расхваливать свой товар.

— Простите, — перебил его я, — мы уже… без денег. — Ах, — вскричал старик, — как много вы потеряли! — Затем он перенес свое внимание на Олега. Смущенный, тот полез в карман, и вдруг, к своему собственному, как мне показалось, изумлению, извлек оттуда несколько монет. Старик прищурился и вдруг, просияв, сгреб деньги с ладони моего спутника. Уткнувшись в них носом, он буквально обнюхал каждую, а затем, набрав в хилую грудь воздуха, завопил на весь базар жутким дискантом:

— Старый Кри подавится от зависти! В его коллекции нет таких монет!! — Тут он хитро взглянул на Олега: — Скажите, юноша, нет ли у вас еще таких или подобных денег?

Покопавшись в карманах, Олег протянул ему совсем уж крошечный кусочек меди: — Копейка.

Старик сгреб монетку и вновь закричал: — Старый Кри подавится, да, да!!!

К моему удивлению, соседи старика по базару не обратили на эту выходку ни малейшего внимания. Поразмыслив, я решил, что они привыкли к подобным сценам. Лишь один продавец, тоже старый и тощий, как-то беззащитно втянул голову в плечи. Видимо, это и был старый Кри.

— Чем же мне вас отблагодарить? — забормотал старик, задумчиво оглядывая свои сокровища.

— Вечный носовой платок… У вас часто бывает насморк? — Н-нет…

— Значит, не нужен… Шкатулка с паролем… У вас точно нет больше денег?

— Нет.

— Тогда и хранить нечего… Отложим.

Наконец старик вздохнул и извлек из-под прилавка кожаный мешочек, а оттуда, в свою очередь, монетку. К тому времени я уже прекрасно разобрался, что к чему, но надувательство было вполне квалифицированным, почему ему не подыграть?

— Вот! — торжествующе провозгласил старик. — Возвращальная монета! Вы, я вижу, путешествуете по мирам? — Да, — кивнул я, — что же скрывать?

— Бросьте монету там, где захотите. Куда бросите, туда обязательно, вернетесь.

— Понятно, — важно произнес Олег. — Значит, вроде приметы?

— Сам ты… Вроде приметы! — возмутился старик. — Здесь честная магия. Действует наверняка. Берете? Я подтолкнул Олега:

— Бери! — Беру, — объявил он.

Расставшись со стариком, мы еще долго посмеивались, вспоминая «Старого Кри». А потом обнаружили, что заблудились. Стены терялись в темноте, так как факелы бросали свет лишь на площадь, и я не мог разглядеть, где находится гостиница. Мы выбрались на край площади и решили обойти ее по периметру. Здесь в землю и в стены вмурованы были кольца, к которым приезжие привязывали своих лошадей. Впрочем, не только и даже не столько лошадей. Мы шли мимо гигантских вьючных медведей с аккуратно спиленными когтями, мимо верблюдов, собак, оленей с украшенными золотой насечкой рогами, мимо похожих на страусов птиц и так далее и тому подобное. В этом мире не любили однообразия и еще задолго до моего рождения скупили у торговцев вьючных животных всех видов. Им это нравилось, а мы… Мы торговали, вот и все.

Олег был ошеломлен, по-моему, он лишь сейчас до конца осознал, что оказался в мире, не только другом, но и чужом. Совсем. А затем я увидел кошку и сразу остановился. Олег, не обратив на меня внимания, ушел вперед, а я все никак не мог отделаться от воспоминаний, и все они были о страхе и боли, и ни о чем больше. Кошка как кошка, не тигр, не пантера — у этих зверей совсем другие пропорции, а именно кошка, увеличенная до размеров лошади, черная кошка.

Я вдруг обнаружил, что пальцы мои сжимают рукоять шпаги. Я помнил, как мы со штурмовым отрядом вошли в деревню и увидели танк, почерневший от копоти. С левой стороны броня обшивки была оторвана напрочь.

— Что за черт?