Звездный путь (№12) - Мятеж На Энтерпрайзе

– Нравится она нам или нет – это не должно мешать исполнению приказов командира и командования Звездного Флота.

– Прошу прощения, сэр, но подобная симпатия может иметь решающее значение, – Спок задумчиво провел тонким пальцем по щеке. Отбрасываемый экраном компьютера мерцающий свет делал внешность вулканца какой-то демонической, превращая желтоватую кожу его лица в бледно-голубую и резко выделяя его изогнутые брови.

– Продолжайте, мистер Спок. Я всегда с интересом выслушиваю ваши теории.

– Это не просто теория, сэр, а скорее гипотеза, предположение. Нам ничего не известно о Хайле, родной планете Лорелеи, Мы мало знаем о культуре ее народа, за исключением того, что она соблаговолила поведать нам. Судя по ее титулу – оратор – можно сделать вывод, что она обладает недюжинным талантом в этой сфере.

– Замечательно, – пробормотал Маккой, – и ради этого меня отвлекли от моей работы?

Кирк проигнорировал язвительный комментарий доктора, а Спок не удостоил врача даже косым взглядом.

– Она – первоклассный оратор и умеет привлекать аудиторию на свою сторону. Она проявила свое пацифистское мировоззрение вскоре после того, как мы спасли ее. Вполне вероятно, что она проповедует свою философию настолько эффективно, что последняя начинает оказывать влияние на поведение экипажа.

– Не слишком ли преждевременны наши выводы? – Кирк сел в кресло и, откинувшись на спинку, внимательно посмотрел на своего помощника по науке. – Вы приписываете ей сверхчеловеческие качества.

– Не сверхчеловеческие, капитан, но определенно чуждые человеческим. Доктор Маккой подтвердит – ей удалось выжить на космическом корабле, долгое время подвергаемом смертоносным излучениям. Ни человек, ни вулканец не перенесли бы такой радиации на протяжении столь долгого периода. А показания о форме жизни доктор вообще не в состоянии объяснить.

– Но ведь для нее приемлемы и наша атмосфер ваша пища, – возразил Маккой. – Вы же пытаетесь представить ее, как какого-то уродца. А у нее, по крайней мере, уши не заостренные…

– Уймись, Боунз, – метнул Кирк раздраженный взгляд в сторону доктора; тот прикусил язык.

– Спок, у вас есть основания для таких утверждений? Если все, что вы говорите, соответствует истине, Лорелея весьма опасна для нас.

– Да, сэр, опасна, но не в физическом смысле. Просто философия, которую проповедует она, идет вразрез с курсом, которому мы следуем.

– Но ведь мы стараемся сохранить мир, черт побери! Почему это противоречит ее пацифистским устремлениям?

– Гнев ничего не дает, а лишь затрудняет логическое мышление, – спокойно заметил Спок.

Кирк открыл было рот, чтобы резко ответить вулканцу, но вдруг понял, что тот прав, и жестом предложил ему продолжать. Спок слегка наклонил голову и приступил к объяснению своей позиции:

– У нее, видимо, есть свои причины на то, чтобы считать – мы говорим одно, а делаем другое. Наш образ жизни кажется ей, вероятно, таким же странным, как ее образ жизни – нам. Ее логика подсказывает ей, что она права; а для того, чтобы не отступать от своих убеждений, она использует свой… талант… для пропаганды своей точки зрения среди членов экипажа.

– Мне кажется, вы преувеличиваете ее возможности, мистер Спок, – капитан Кирк оглядел подчиненных и пришел к заключению, что ему их не убедить. Не здесь и не сейчас, во всяком случае. – Предлагаю провести открытые дебаты, с трансляцией по всему кораблю, между Лорелеей и послом Зарвом. Я уверен, что посол развеет все ваши опасения относительно истинной цели нашей миссии. Организацию этого мероприятия поручаю вам, мистер Спок.

Лицо помощника по науке едва заметно дернулось, и такое проявление эмоций обеспокоило Кирка больше, чем если бы Спок выказал открытое несогласие. Кирк быстро встал и покинул кают-компанию.

«Я поступил правильно, – уверял он себя. – Иного выхода нет».

* * *

– Вы поступили опрометчиво, капитан.

– Что вы имеете в виду, Спок?

– Я хочу сказать, что не следовало устраивать подобную дискуссию сейчас, когда на борту корабля пахнет мятежом.

– Давайте не будем больше затрагивать эту тему, – скривился Кирк. – Если слишком часто говорить о чем-то, это в конце концов случится.

– Суеверие, причем нелогичное. Я опираюсь на факты.

Кирк не успел ответить, отвлеченный до боли знакомым шумом, пронесшимся по коридору и ворвавшимся в каюту, в которой техники установили видеоаппаратуру для трансляции предстоящих дебатов на все подразделения корабля.

– Кирк, – проревел посол Зарв, – с чего это я должен дискутировать с какой-то девчонкой? У вас что, межзвездная пыль вместо мозгов?

– Господин посол, сложившаяся на корабле ситуация настолько уникальна, что я взял на себя смелость организовать неофициальную дискуссию относительно нашей политики, нашей миротворческой миссии, дабы разъяснить экипажу, какие цели преследовало руководство, посылая в систему Аммдона делегацию, в состав которой входят ведущие дипломаты Федерации. Полагаю, вам не составит труда опровергнуть аргументы Лорелеи, не так ли?

– Само собой, – буркнул Зарв, явно польщенный.

Вошедший вслед за послом Дональд Лорритсон понимающе ухмыльнулся, по достоинству оценив верный – хотя и несколько грубоватый – ход капитана.

– Отлично, – просиял Кирк, – Лорелея придет с минуты на минуту.

Зарв, фыркнув, обернулся к помощнику.

– Надеюсь, что мы хотя бы не зря потратим время, Лорритсон. Попробую испытать разработанные нами методы убеждения на здешней публике. Не думаю, что менталитет экипажа космического корабля сильно отличается от воззрений Зоны Орион.

– Прекрасная возможность для того, чтобы отточить ваше дипломатическое искусство, сэр, – согласился Лорритсон.

Мек Джоккор проскользнул в каюту и встал под одним из прожекторов, купаясь в его свете, как подсолнух в солнечных лучах. Кирк живо представил себе процесс фотосинтеза, происходящий в организме растительного существа.

Спок взял капитана под руку и отвел его в сторону, тихо говоря:

– Сэр, еще не поздно отменить эту авантюру. Если Лорелея – та, кем ее считают, тогда она…

– Лорелея! – воскликнул Кирк, отталкивая Спока.

Изящная маленькая женщина появилась в каюте, будто сказочная фея.

– Вы решили принять участие в дискуссии. Рад, безмерно рад…

Он осекся, завидев выражение ее лица. Она явно была не в восторге от происходящего.

– Капитан, мне не нравится то, в чем мне предстоит участвовать, но ради дела мира я готова на все.

– Равно как и мы… во имя галактического мира.

– Скажите мне, что это такое, – она указала на видеокамеры. – У нас, на Хайле, нет таких аппаратов.

– Посредством этой аппаратуры ваше объемное изображение будет транслироваться по всему кораблю. Все кают-компании и рабочие места экипажа оснащены приемниками.

– Стало быть, все увидят мое изображение. А мой голос?

– И голос все услышат, не беспокойтесь. Без него ваш чудный образ был бы неполным.

– Капитан, вы слишком добры ко мне.

Кирк ощутил волну тепла, поднимавшуюся из глубин его существа. Да, она не красавица, окончательно решил он, но чертовски привлекательна. Определенно привлекательна. Впрочем, кто знает, где пролегает граница между привлекательностью и красотой? Красотой не физической, но душевной, которая включает в себя такие аспекты, как интеллект, сопереживание, чувство собственного достоинства и массу других качеств.

– Ну что же, давайте приступим к делу, – пробурчал Зарв. – Мне еще предстоит основательно подготовиться к прибытию в систему Аммдона.

– Да, начнем, пожалуй, – согласился Кирк. – Господин посол, вам – первое слово.

– Не возражаю.

Как только на голографической видеокамере зажегся индикатор включения, облик телларитянина изменился, словно по мановению волшебной палочки. Вместо грубого чиновника перед аудиторией вдруг предстал мудрый государственный деятель, лаконично и вместе с тем убедительно излагающий свои мысли. Спустя пару минут Кирк поглядел на Спока и улыбнулся, как бы говоря своему помощнику по науке: «Логика не всегда срабатывает, иной раз достаточно воздействовать на инстинкты слушателей и внушить им веру в свою компетентность».

Спок пододвинулся к капитану и прошептал:

– Вы допускаете ошибку, сэр. Нас слушает весь экипаж. Нельзя позволить Лорелее говорить.

– Ерунда. Послушайте Зарва. Теперь я понимаю, почему его назначили главой делегации. Он и мертвого уговорит. Я даже начинаю забывать, что он похож на поросенка.

– Дело не в его внешности, капитан.

Кирк приложил указательный палец к губам, призывая вулканца соблюдать тишину. Спок умолк, явно озабоченный поведением командира, о чем свидетельствовала его вздернутая бровь. Кирк же не желал ничего другого, кроме как внимать стройным аргументам Зарва, мотивирующим настоятельную необходимость миротворческой миссии в системе Аммдона. «Теперь-то уж все критики на борту «Энтерпрайза» будут посрамлены», – удовлетворенно подумал капитан.

Свою десятиминутную речь Зарв закончил, сказав:

– Благодарю вас за предоставленную возможность внести ясность в это дело.

Он с победным видом сел в кресло, уступая место перед камерой Лорелее.

– Видите, как невыгодно она смотрится по сравнению с Зарвом? – сказал Кирк вулканцу. – Да и куда ей тягаться с телларитянином? Он ведь профессионал, мастер своего дела, а она – всего лишь женщина.

И тут Лорелея, оратор планеты Хайла, заговорила. Почти мгновенно Джеймс Кирк ощутил неодолимую энергетику ее слов, их точность и емкость, глубину и искренность выражаемых ими эмоций. Кирку казалось, что он то падает в бездну, то возносится к вершинам благоговейного экстаза, а затем что-то выворачивало его наизнанку или заставляло глаза слезиться – такова была сила слов, слетавших с уст Лорелеи. Впервые за все это время Кирк наконец-то понял, что же, собственно, замышляет Аммдон. «Энтерпрайз» – не более чем пешка в игре аммдонцев. Если «Энтерпрайз» войдет в систему Аммдона, вторжение ромуланцев можно будет считать свершившимся фактом. У Джурнамории не остается выбора, кроме как объединиться с Империей.

– Капитан, прекратите это немедленно, – зашептал Спок. – Вы возбуждены. Даже я чувствую силу ее слов, а воздействие их на экипаж вообще непредсказуемо.

– Но ведь она права, Спок! Как мы могли настолько заблуждаться! Послушайте! Она раскрывает перед нами истину, – Кирк наклонился вперед, весь превратившись в слух и не обращая внимания на возмущенное фырканье Зарва.

Дональд Лорритсон что-то быстро говорил шефу на ухо. Второй помощник посла, Мек Джоккор, безмолвно стоял в стороне, по-прежнему наслаждаясь сиянием прожектора.

А Джеймс Кирк слушал, действительно слушал, как никогда прежде.

– Она права, Спок. Мы должны…

Корабль вдруг содрогнулся, словно гигантский кулак схватил его и начал трясти. Несколько секунд спустя пронзительно завыли сирены, оглушая всех присутствующих в каюте.

Кирк вскочил на ноги и ударил по кнопке интеркома.

– Скотт, докладывайте! Что у вас там стряслось, проклятие!

– Сэр, – послышался дрожащий голос инженера, – мы потеряли магнитную емкость левого борта. Мне пришлось отключить энергию. Сэр, «Энтерпрайз» в смертельной опасности. Он может взорваться.

Глава 5

Бортовой журнал капитана; дополнение:

«Хотя степень повреждения «Энтерпрайза» еще до сих пор не определена, я боюсь, что она весьма высока и потенциально опасна для всех находящихся на борту. Поскольку ВОРП-двигатели необходимо отключить, возможности нашего транспортатора и субпространственного радиопередатчика будут сведены практически к нулю. У нас имеются, правда, и другие способы сообщить Звездной Базе I о нашем затруднении, но я предпочел бы попытаться вновь запустить ВОРП-двигатели и завершить нашу миссию. Если этого сделать не удастся… тогда впервые за все время моей службы на Звездном Флоте я не смогу выполнить приказ командования».

– Прежде необходимо надеть противорадиационный скафандр, капитан, – твердо заявил Спок, останавливая Джеймса Кирка у входа в машинное отделение. Над дверью зловеще мигали красные огни. Издалека по-прежнему доносилось режущее слух завывание аварийных сирен.

– Вся зона вокруг ВОРП-двигателей пронизана жесткими гамма-рентгеновскими лучами, испускаемыми раскрытой антиматерией.

– Принеси мне скафандр, – приказал Кирк проходившему мимо технику.

Тот как-то ошеломленно уставился на капитана, но повиновался, двигаясь, будто автомат. Кирк быстро забрался в громоздкий защитный скафандр, и к тому времени, как он нажал кнопку открывания двери, ведущей в залитую радиацией зону, Спок облачился в такой же «костюмчик». Оба осторожно шагнули в машинное отделение.

Первым впечатлением Кирка было то, что он стал жертвой грандиозной мистификации. Все вокруг казалось нормальным… пока он не увидел людей Скотта, усердно работавших у панели управления. Несмотря на выведенные почти на полную мощность автономные внутрискафандровые установки кондиционирования воздуха, пластиковые прозрачные забрала шлемов затуманились от чрезмерного потепления. Теперь, когда взору Кирка открылось зрелище трудившихся в поте лица членов экипажа, он понял, что ситуация далека от нормальной. Окончательно он убедился в этом, окинув взглядом счетчики радиации, установленные по всему периметру машинного отделения.

Цифровые показания приборов превышали все те, которые ему когда-либо приходилось видеть снаружи экспериментальных станционных лабораторий.

– Уровень всего лишь на несколько порядков ниже величины, достигаемой в центре рабочего модуля материи-антиматерии, – сообщил Спок. – Без скафандров мы умерли бы мгновенно.

– Где Скотт? Я хочу переговорить с ним.

Спок, вглядевшись в похожие друг на друга фигуры, указал Кирку на Монтгомери Скотта и Хезер Макконел, которые, раскрыв внутренности одной из панелей управления, погрузили руки в лабиринт печатных плат и интегральных схем, орудуя там с такой небрежной уверенностью, что Кирк даже несколько испугался. Обычно Скотт относился к своему оборудованию с почти религиозной почтительностью, сейчас же главный инженер «Энтерпрайза» вырывал и отбрасывал дорогостоящие электронные детали так, будто они – ненужный хлам.

– Радиация разрушила функциональные блоки, – объяснил Спок. – Мистер Скотт пытается добраться до вспомогательных обходных цепей прерывания. Это необходимо для того, чтобы полностью лишить оба двигателя энергии, пока не удастся получить доступ к местам повреждений.

– Совершенно верно, мистер Спок, – подтвердила Макконел, на мгновение отвлекаясь от своей разрушительной деятельности в недрах сложнейшего электронного лабиринта. – Скотта сделал все, что смог, но толку от этого пока мало.

– Хезер, твои пальцы потоньше моих. Попробуй-ка ты добраться туда.

Скотт отошел чуть в сторону, освобождая место для помощницы, и только теперь заметил Кирка и Спока.

– Не знаю, капитан, – горестно покачал он головой, – сумеем ли мы отремонтировать это. Дела, надо признать, паршивые.

– Докладывайте.

– Докладываю, – начал Скотт бесконечно уставшим голосом, – магнитные емкости не прорвались, как я опасался, но стенки емкостей истончились в некоторых местах настолько, что достаточно большое количество радиации проникло в эту секцию, и схемы расплавились. Мы работаем над тем, чтобы сдержать утечку радиации и полностью прекратить реакцию материи-антиматерии.

– Но ведь если ты совсем прекратишь ее, для повторного запуска потребуется оборудование дока! – возразил Кирк. – А мы, к сожалению, находимся на расстоянии многих световых лет от ближайшей Звездной Базы, значит, застрянем здесь, утратив способность двигаться со сверхсветовой скоростью.

– А если мы не прекратим ее, тогда мы… п-у-у-ф! – Скотт изобразил жестом, как «Энтерпрайз» просто-напросто исчезнет в ослепительной вспышке лучистой энергии. – Но я попробую снова запустить двигатели.

– Вы имеете в виду метод Роцлера? – спросил Спок. – Но он ведь чисто теоретический, и его никогда не применяли практически при реальных аварийных ситуациях в космическом пространстве.

– Что еще за «метод Роцлера»? – поинтересовался Кирк. – Вы хотите сказать, что нам удастся запустить ВОРП-двигатели после их остановки и ремонта?

– В принципе это возможно, но метод требует значительного количества материала для изготовления защитного противорадиационного покрытия, а такого количества у нас на борту нет. Двигатели нужно экранировать полностью, со всех сторон, их следует как бы заключить в футляр. Экранирование позволит задержать всю – или большую часть – радиацию, пока окружающая среда не нагреется до точки зажигания. Попробую. Подобную методику следует охарактеризовать скорее как «теплый старт», нежели как «холодный старт».

– А если использовать для покрытия тот свинцовый экран толщиной в несколько сантиметров, который есть у нас?

– Абсолютно недостаточно, – отрезал Спок.

– Да, капитан, вулканец прав. Для нужной нам толщины экрана потребуется дюжина метров ртути или свинца. Меньше нельзя, ни в коем случае.

– Дюжина метров? – Кирк обернулся и посмотрел на входную дверь. До нее – шагов десять; Скотт требует слой свинца или ртути, толщина которого превышала бы это расстояние… а длина каждого двигателя – около сотни метров.

– Это невозможно.

– Боюсь, что это так, – угрюмо согласился шотландец.

Кирк не хотел мириться с мыслью о том, что «Энтерпрайз» будет болтаться в пространстве, на расстоянии многих световых лет от дома. До сих пор никто еще не упоминал ни одного факта, хотя все прекрасно знали, что для функционирования субпространственного радиопередатчика необходима ВОРП-энергия. При отключенных ВОРП-двигателях коммуникационные возможности «Энтерпрайза» резко ограничиваются. Если уж отправлять «снаряд-сообщение», то это следует сделать как можно скорее, иначе придется дрейфовать несколько месяцев, прежде чем прибудет спасательный корабль с Базы…

– И все же я отказываюсь верить, – упрямо заявил Кирк, – что мы не сможем завершить нашу миссию.

Все находившиеся поблизости повернулись к капитану и скептически поглядели на него.

– Мистер Скотт, продолжайте работать. Сделайте все, что сможете, затем представьте мне полный отчет. Мистер Спок, приступайте к детальному анализу того, что вам потребуется для осуществления метода Роцлера. Да, и прикажите Зулу и Чехову произвести всестороннее сканирование близлежащего пространства. Мы могли не заметить чего-нибудь, а данный сектор не очень хорошо исследован. Может, обнаружим какую-либо подходящую планетную систему.

– Есть, сэр, – отозвался Спок и широким твердым шагом направился к выходу; похоже, громоздкий противорадиационный скафандр нисколько не стеснял движений невозмутимого вулканца.

Кирк торопливо оглядел неповрежденное на вид машинное отделение, отдавая себе отчет в том, что корабль сильно – возможно, навсегда – искалечен и что только благодаря трудолюбию и профессионализму экипажа все они не превратились в облако сверхгорячей плазмы.

Погруженный в мрачные мысли, капитан Кирк пошел на мостик.

* * *

– Заключительный контроль схем, сэр. Желаете ознакомиться с подтверждением? – Спок вперил взгляд в экран компьютера, непрерывный поток цифр на котором информировал его о состоянии корабля.

– Продолжайте, мистер Спок, – Кирк устало откинулся на спинку кресла. Никогда еще не казалось оно капитану таким жестким и неудобным.

Скотт полностью отключил двигатели материи-антиматерии, и сейчас «Энтерпрайз» беспомощно дрейфовал в пространстве, дожидаясь, пока импульсные двигатели не будут выведены на полную рабочую мощность. Корабельные системы жизнеобеспечения работали пока что на энергии, получаемой от аварийного источника питания.

– Мощность увеличивается! – крикнул Чехов. – Импульсные двигатели выходят на половину… на три четверти… импульсные двигатели выведены на полную мощность! Сэр, переключать внутренние системы связи на прием энергии от импульсов?

– Да, мистер Чехов. Системы жизнеобеспечения нужно вывести, по меньшей мере, на пятидесятипроцентную норму. Отключите все оборудование, не выполняющее существенных функций. Мистер Спок, готовьте к отправке на базу снаряд-сообщение.

– Боюсь, в данный момент это не представляется возможным, сэр.

– Что вы имеете в виду?

Снаряд-сообщение представляет из себя ракету с инерционным устройством самонаведения, настраивающимся на ближайшую Звездную Базу. В случаях нарушения связи, в аварийных ситуациях или при необходимости посылки небольших материальных предметов использование снарядов было наиболее предпочтительным способом транспортировки.

– Все пять снарядов повреждены.

– Повреждены? Но каким образом? Авария ведь произошла только в машинном отделении!

Спок немного помедлил с ответом, затем тихо произнес:

– Похоже, сэр, имел место диверсионный акт.

Кирк поднялся с кресла, потом снова тяжело опустился в него, не веря своим ушам. Диверсия! На «Энтерпрайзе»?! Услышь Кирк подобное предположение от кого-либо другого, а не от Спока, он напрочь отверг бы его. Но если уж вулканец говорит «похоже», значит, это предположение можно считать утвердительным. Спок ни за что не позволил бы себе выступать с таким заявлением, не удостоверившись в том, что для него есть веские основания. «Итак, на корабле совершен диверсионный акт. Но кем? А если Лорелеей?» – подумал Кирк и тотчас же устыдился своего столь скоропалительного обвинения в адрес женщины. Ее доводы относительно того, что присутствие «Энтерпрайза» в системе Аммдона вызовет войну, оказали на всех членов экипажа огромное воздействие. Отключение же ВОРП-двигателей корабля предоставило противникам Зарва прекрасную возможность воспрепятствовать продолжению его миссии. Любой, кто слушал проникновенную речь Лорелеи, мог решиться на порчу снарядов-сообщений. Пройдет уйма времени, прежде чем Федерация пошлет на Аммдон другую дипломатическую делегацию. А если и авария в машинном отделении?.. Нет-нет, это уж слишком, решительно отогнал капитан возникшую вдруг догадку. Кирк не хотел и мысли допускать о том, что ВОРП-двигатели пострадали тоже в результате диверсии.

– Нельзя ли отремонтировать снаряды?

– Невозможно. Выведены из строя ВОРП-приводы. Они не способны развить сверхсветовую скорость, как и сам «Энтерпрайз».

– Проклятие, Спок, вы буквально утопили меня в плохих новостях. Мы застряли у черта на куличках, имея в своем распоряжении только импульсную энергию. Связь со Звездной Базой I отсутствует, мы не можем завершить нашу миссию, ВОРП-двигатели невозможно починить без должного экранирования… неужели у вас нет никакой сколько-нибудь утешительной информации?

– Капитан, я что-то засек, – сообщил вдруг Зулу, вертя рукоятку настройки. Пальцы его забегали по клавиатуре пульта, и на экране переднего обзора появилось прыгающее изображение.

– Что это, мистер Зулу?

– Вполне вероятно, что планетная система, сэр. Тусклая звезда. Класс «Джи». Затемнена пылевым облаком.

– Произвожу компьютерный анализ полученных мистером Зулу данных, – доложил Спок. – Да, капитан. Вы хотели хороших новостей. Думаю, новость действительно неплохая. Обнаруженная мистером Зулу система содержит шесть планет – четыре твердых и два газовых гиганта. С полной уверенностью не могу утверждать – слишком велико расстояние, – но, судя по всему, по крайней мере одна из планет может быть обитаема.

– Формы жизни?

– На данный момент никаких показаний, – последовал немедленный ответ Спока. – Я же сказал, сэр, слишком далеко.

– Ухура, – рявкнул Кирк, – радиосигналы есть? Что-нибудь на частотах, на которых мы еще можем работать?

– Ничего, сэр.

– Как долго нам лететь до этой системы, мистер Зулу?

– Секундочку, сэр… Готово, – рулевой развернулся в своем кресле, и его азиатское лицо расплылось в широкой улыбке. – Трое суток при максимальной мощности двигателей.

– Хорошо. Ложитесь на курс, мистер Чехов. Доставьте нас туда.

Кирк удовлетворенно наблюдал за оживлением на мостике. У людей снова появилась цель. Они забыли на время о щекотливом вопросе относительно целесообразности аммдонской дипломатической миссии. Кирк вновь видел перед собой свой экипаж. Экипаж, который он обучал, которым он руководил и которым так гордился. Палец капитана нажал на пульте интеркома кнопку вызова.

– Боунз, через пять минут встречаемся на палубе номер четыре. Поможете мне провести небольшое неофициальное расследование.

Он не стал слушать жалобные протесты доктора, улыбнулся и прервал связь, не давая Маккою возможности вступить в пространные пререкания.

Взглянув в последний раз на новое место назначения «Энтерпрайза», мерцающее сквозь облако космической пыли, Джеймс Кирк отправился на встречу с Леонардом Маккоем. Капитан надеялся, что задуманное им мероприятие заставит доктора забыть о жалобах.

* * *

– У меня море работы, Джим, важной работы. Я не могу понапрасну терять время.

Леонард Маккой ходил взад-вперед по каюте, сцепив руки за спиной.

– Сейчас, когда подача энергии сокращена вдвое – наполовину! – мне едва удается поддерживать на должном уровне функциональные способности моего оборудования.

– Я поговорю со Споком, он что-нибудь придумает. У тебя ведь на данный момент нет пациентов, не так ли?

– Нет. Андрей уже приступил к работе. По правде говоря, я ожидал наплыва обгоревших и облученных после последней заварушки в машинном отделении. Радиация, черт бы ее подрал, – доктор поежился. – Угораздило же нас допустить такое!

Кирк проигнорировал хныканье Боунза. По некоторым вопросам с Маккоем было бессмысленно спорить. Капитан давно уже смирился с язвительно-пессимистическими – но, в сущности, безвредными – разглагольствованиями друга, которыми тот чуть ли не наслаждался. Порой Кирк находил их довольно полезными; Маккой как бы высвобождал какое-то количество отрицательной энергии, находившейся у всего экипажа.

– Мне нужны твои услуги как врачевателя. Таланты целителя. Целителя не тела, но разума. Хочу, чтобы ты сопровождал меня в обходе судна и представил мне отчет о душевном состоянии экипажа после аварии.

– А мне не нужно совершать дурацкий обход корабля, заглядывая в мозги членов экипажа. Я могу сказать все, что тебе требуется, прямо здесь, не сходя с этого места.

Кирк приготовился ждать, зная, что Маккой способен разродиться продолжительной тирадой на любую тему, только дай ему шанс. (Однако, к удивлению капитана, на этот раз доктор будто воды в рот набрал.

– Ну, и каковы твои оценки, Боунз, – спросил Кирк спустя несколько секунд, прерывая затянувшуюся паузу.

Маккой покачал головой.

– Хорошего мало. Никогда прежде моральное состояние экипажа «Энтерпрайза» не было столь низким. Будь я независимым наблюдателем, получившим от командования Звездного Флота задание представить полный отчет о ситуации на судне, я рекомендовал бы списать с корабля почти всех.

– Почти всех?

– За исключением Спока. Проклятие, – подобное признание стоило Маккою частички собственной гордости, – он кажется неуязвимым. Это сочетание в нем полувулканца, получеловека работает на него в условиях, которые подталкивают нас всех к грани срыва.

– Считаешь, что и тебе грозит опасность нервного срыва?

– Мне вряд ли, – фыркнул доктор. – Но для многих других угроза вполне реальна. Тебе следовало бы прислушаться к моим словам, когда я уговаривал тебя вернуться, не ввязываясь в это сомнительное дело.

– Стало быть, ты полагаешь, что «аммдонское дело» причина всему.

Кирк втянул носом воздух, потом медленно выдохнул. Предостережения Спока насчет воздействия на экипаж выступления Лорелеи оказались пугающе точными; но, несмотря на это, Кирк все еще мысленно боролся с самим собой, не решив окончательно, как же ему относиться к присутствию на корабле инопланетянки. Она выглядела настолько безобидной, что совершенно не верилось в могущество, которое приписывал ей Спок. Но, с другой стороны, накопилось уже такое количество фактов, что волей-неволей приходилось с ними считаться. Смутно осознавая, что женщина действительно представляет опасность – большую опасность, как заявил вулканец, – Кирк, тем не менее, пока что не хотел признавать этого.

– Давай-ка все-таки проведем небольшое расследование, – предложил он Маккою. – Пойдем со мной, Боунз, вместе мы управимся гораздо быстрее.

– А куда? – подозрительно спросил доктор. – Уж не в машинное ли отделение?

– Да ты что! Там еще полно радиации. Я просто хочу пройтись по верхним палубам.

– Ну ладно, тогда я пойду. Мне тоже не помешает прогуляться.

Маккой прошествовал к двери и, не оглядываясь на капитана, вышел в коридор. Не пройдя и десяти метров, он вдруг остановился. Кирк нагнал его и понял, в чем дело – откуда-то доносилось низкое бормотание, усиливаемое металлическими панелями пола. Капитан замер, напрягая слух, чтобы разобрать слова.

… Отказываться делать что бы то ни было. Тогда им придется вернуться на Базу.

– Верно!

Кирк, нахмурившись, кивнул, когда Маккой указал пальцем на рекреацию. Сейчас он ненавидел себя за то, что шпионит за своими же людьми, но ситуация становилась настолько угрожающей, что ему пришлось наплевать на сантименты. И вот Джеймс Т. Кирк, капитан лучшего крейсера Федерации, подкрался на цыпочках к закрытой двери и, прислонившись к переборке, стал слушать.

Голоса продолжали оживленную беседу.

– Нам вообще не следовало покидать Базу. Я с самого начала подозревал, что миссия военная. Теперь это ясно, как божий день. А ведь мы должны способствовать делу мира!

– Я не намерена заступать на вахту. Посмотрим, как им удастся содержать фазеры в боевом режиме!

Кирк шагнул к двери, резким движением отодвинул ее в сторону и вошел в каюту отдыха. За одним из столиков сидели мужчина и женщина, попивая кофе. Кирк с угрожающим видом приблизился к ним и мрачно спросил: