В ближайшие дни найду более легкий способ зарабатывать на жизнь. Так быстро как позволяли большие магнитные ботинки, Скотти шел по корпусу «Тертоса», и шлем его звезднофлотовского скафандра повторял звук его собственного дыхания. Рядом с ним К’вир, инженер «Тертоса», маневрировал таким же образом. Транспортер судна высадил их в двадцати метрах от торпеды, на вполне достаточное расстояние от взрывчатки, чтобы они смогли получше рассмотреть устройство, прежде чем приблизиться к нему. Скотти просканировал бомбу своим трикодером.
      – Да, верно, она активирована. Чехов был прав, в корпусе есть трансивер, но думаю я смогу до него добраться.
      – Такая попытка может вызвать взрыв, – сказал К’вир.
      – Да, торпеда может быть сконструирована таким образом, чтобы взорваться, если мы попытаемся вмешаться. Думаю наш первоначальный план все еще самый безопасный.
      Хотя Чехову и Лорте удалось обнаружить и блокировать частоты Аг’хелл и заранее подготовленный сигнал с коммуникатора Калджага, Скотти был неспособен расслабиться до тех пор, пока не избавится от самой торпеды. И хотя все было обдумано, я все же предпочел бы оказаться в пабе на Аргелиусе.
      – К тому же этот способ займет меньше всего времени, – добавил К’вир, доставая из-за пояса резак, который он захватил с собой.
      Чтобы убрать торпеду, Скотти и К’виру нужно было вырезать определенную секцию корпуса вокруг бомбы, достаточно большую, чтобы силовой луч «Энтерпрайза» мог захватить его не вызвав детонации ингибитора в корпусе торпеды. К’вир проследил за тем, чтобы все секции в этой области корпуса были эвакуированы, а перегородки запечатаны и загерметизированы, чтобы минимизировать возможные повреждения внутри корабля.
      Разрезание корпуса клингонского корабля продвигалось медленно. Хотя обшивка была сделана не из три-титана, как у звездолетов Федерации, ее материал все равно был неподатливым, и без сомнения был выбран за его способность выдерживать в боевой обстановке даже оказавшись незащищенным. Это работа была утомительна, и представляла серьезную угрозу, потому что торпеда могла взорваться в любой момент. Скотти, проводя своим резаком по поверхности корпуса ?Тертоса,?мать об этом, концентрируясь вместо этого на в любой момент. ля. старался не думать об этом, концентрируясь вместо этого на сиюминутной задаче. Некоторое время дело продвигалось без происшествий, и оба инженера работали не отрываясь.
      Хотя Скотти не мог слышать сигнал тревоги своего трикодера, он пристегнул его к предплечью так, чтобы видеть дисплей устройства. Благодаря этому Скотти по свету индикатора увидел, что его трикодер обнаружил то, на что он его запрограммировал, и чего надеялся избежать. Инженер выругался по шотландски прежде чем сказать К’виру:
      – Она все равно активировалась. Никакого сигнала не поступало, а значит бомба была запрограммирована на какого-то рода задержку.
      – Есть ли способ определить сколько у нас времени? – спросил К’вир, все еще концентрируя внимание на надрезе, который он проделывал в корпусе «Тертоса».
      – Да, но нужно время чтобы перенастроить трикодер, а я предпочитаю тратить время на дело.
      Он настолько сосредоточился на своей работе, что когда в его ушах проревел голос Спока, то он подумал, что мог бы запросто словить сердечный приступ.
      – Спок Скотту. Мы обнаружили активацию торпеды. Сенсоры корабля определили, что до детонации осталось пять минут тридцать шесть секунд. Срочно готовьтесь к транспортировке на «Энтерпрайз».
      Скотти обменялся с К’виром взглядами. Оба инженера знали, что если торпеда взорвется оставшись прикрепленной к корпусу, повреждения на «Тертосе» будут значительными, даже если допустить, что система сдерживания антивещества на корабле переживет этот взрыв.
      – Мы почти закончили, – сказал К’вир, продолжая работать.
      Скотти этого было достаточно.
      – Мистер Спок, эвакуируйте секции вторичного корпуса корабля. Мы продолжим работу.
      – Мистер Скотт, я считаю этот курс действий опрометчивым.
      – Как скажете, но я предпочитаю проводить время помогая с ремонтом корабля, а не наблюдать за тем, как его разнесет на куски. У нас есть пять минут, и я собираюсь ими воспользоваться. Держите наготове тягловый луч и комнату транспортации, чтобы забрать нас. Взрыв может оказаться достаточно мощным.
      Пока инженеры продолжали работать своими резаками, а Скотти проводил это время желая, чтобы металл корпуса резался быстрее, в коммуникационной системе на несколько секунд восцарила тишина.
      – Согласен, – наконец ответил Спок. – И тем не менее предлагаю вам работать быстрее. Будет очень плохо, если мне придется объяснять капитану вашу смерть.
      На научной станции мостика «Энтерпрайза» Спок вызвал данные сенсоров о торпеде, которая все еще была прикреплена к корпусу «Тертоса». Сканирование снаряда показало присутствие серьезно защищенной зоны. Будь у него больше времени, он смог бы найти способ проникнуть сенсорами сквозь защиту. Но такая задача бесспорно заняла бы больше четырех минут четырнадцати секунд, оставшихся до взрыва.
      – Сэр, – окликнул от станции комуникации лейтенант Клэв. – Капитан К’тран послал сообщение с «Тертоса». Он сообщает, что лейтенант Аг’хелл оказалась несговорчивой в предоставлении информации о том, как разрядить торпеду.
      Спок иного не ожидал. Будучи опытной шпионкой Аг’хелл без сомнения обладала навыками, необходимыми чтобы гарантировать, что она не выдаст никакой ценной информации. Он услышал шипение дверей турболифта за спиной, и обернулся, чтобы увидеть, как на мостик входят Чехов и посол Джокуэл. Спок отметил обеспокоенное выражение лица посла, в то время как Чехов выглядел просто уставшим.
      – Лейтенант Лорта и посол Калджаг все еще на звездной базе, сэр, – сказал Чехов Споку. – Посол взят под стражу службой безопасности станции, пока этот инцидент не будет полностью расследован. Адмирал ЛеГер передает его привет.
      Джокуэл вышла из ниши турболифта.
      – Я собираюсь высказаться в защиту Калджага. Наши достижения не должны быть омрачены его злополучной причастностью к этому делу, особенно если учесть, что его вынудили.
      Спок соглашаясь кивнул. После просмотра версий проекта соглашения, которые составили Джокуэл и Калджаг, ему стало очевидно, что клингонский посол был предан мирному процессу несмотря на ту роль, которую он сыграл в акте саботажа. Спок не сомневался, что Джокуэл сможет убедить любую федеральную комиссию по расследованию в содействии Калджага. Но сейчас у Спока были более неотложные дела. Джокуэл казалось тоже почувствовала это.
      – Капитан, а вы бы смогли дезактивировать торпеду?
      – Нет, посол, – ответил Спок. – Учитывая ограничение по времени, наш единственный выход – довериться опыту мистера Скотта и инженера «Тертоса».
      Двери турболифта открылись снова, на сей раз пропустив на мостик Маккоя. По наблюдениям Спока доктор, казалось, был в своем обычном возбужденном состоянии, что подтвердилось, когда Маккой заговорил.
      – Я только что услышал, что Скотти отправился наружу в скафандре, чтобы оторвать торпеду с корпуса того корабля. И чья была эта идиотская идея?
      – Это была идея мистера Скотта, – ответил Спок.
      Маккой был совсем не рад услышать это подтверждение.
      – А кто-нибудь побеспокоился сообщить ему, что эта чертова штука может взорваться?
      – Он знает о риске, доктор. И тем не менее он дает нам единственный жизнеспособный шанс справиться с ситуацией.
      Спок знал, что Маккой просто озвучил свое беспокойство за друга, но эмоциям нельзя было позволить затуманить проблему. Времени было мало, а дилемма, с которой они столкнулись, быстро приближалась к критическому состоянию. Повернувшись к одному из хронометров мостика, Спок увидел, что до взрыва остались всего две минуты восемь секунд. Почти.
      Начав от точки около головы торпеды и двигаясь в противоположных направлениях, Скотти и К’вир начали вырезать одну из сторон неровного прямоугольника. Они работали так, чтобы соединиться снова на противоположном конце снаряда, и Скотти видел, что теперь их отделяли всего несколько метров. Скотти сверился со своим трикодером.
      – Осталась одна минута двадцать семь секунд. Как продвигается, парень?
      К’вир ответил не поднимая глаз.
      – Чтобы закончить надрез нам понадобится почти минута, – сказал он, продолжая работать.
       Проклятье!Скотти знал, что даже если они с К’квиром смогут закончить отсоединение секции корпуса, «Энтерпрайзу» все равно придется убрать торпеду подальше от клингонского судна до того, как она взорвется. Вблизи взрыв все еще мог нанести огромные повреждения«Тертосу», чьи щиты нельзя было поднять пока тягловый луч не уберет бомбу достаточно далеко. Они не укладывались во время, совсем немного.
      Краем глаза он уловил движение, и, повернув голову, увидел «Энтерпрайз», движущийся в их направлении. Он оценил расстояние в двести километров, и громадный звездолет быстро сокращал дистанцию. Зачем Спок так близко подвел звездолет?
      Ну конечно! Он хочет использовать щиты «Энтерпрайза», чтобы защитить «Тертос» на тот случай, если они не смогут убрать торпеду за собственный защитный периметр клингонского корабля.
      – Будьте благословенны, Спок. Я знал, что могу на вас рассчитывать.
      – Вы должны расчистить место прежде, чем мы сможем задействовать луч, – ответил Спок. – Сорок пять секунд до взрыва. Будьте готовы к транспортировке на борт.
      Скотти посмотрел на корпус и увидел, что разрезать осталось меньше двух метров. И не было никакой возможности окончить работу за оставшееся у них время.
      – Парень, это нужно сделать. Мы должны разделаться с этим.
      Скотти прикинул, что «Энтерпрайз» приблизился примерно на пятьдесят-шестьдесят километров. Он был уверен, что при полной мощности своих щитов судно сможет противостоять всей тяжести взрыва.
      К его чести К’вир не позволил даже приближению «Энтерпрайза» отвлечь себя от своей задачи. Все еще продолжая резать своим факелом неподдатливую обшивку корпуса, он сказал:
      – На таком расстоянии тягловый луч вашего корабля должен быть откалиброван настолько точно, чтобы избежать дальнейшего повреждения окружающего корпуса или внутренних отсеков. Каждый сантиметр который мы прорежем поможет им.
      Хотя он почти слышал, как тикают в его голове секунды, Скотти знал, что клингон прав. Если бы ситуация изменилась в корне, он бы боролся с таким же упорством, чтобы спасти «Энтерпрайз».
      – Пусть ваш корабль активирует свой луч, – сказал К’вир, все еще проводя своим резаком по корпусу.
      Скотти передал приказ, и секунду спустя почувствовал силу луча, который замкнулся на частично отсоединенной секции обшивки корпуса, и его тепло-золотистый свет окутал область, которую отрезали они с К’виром. Хотя конечно звук здесь не был слышен, инженер представил, что слышит, как протестует металл, раздираемый мощью звездолета. Очевидно Спок сдерживал полную силу луча, учитывая хрупкость тел двух инженеров, а также из-за потенциального вреда, который мог причинить луч самому «Тертосу».
      Однако Скотти все-таки увидел, как движется частично отсоединенная секция обшивки, как начинает отрываться от корпуса. К’вир продолжал резать медленно освобождая секцию сантиметр за сантиметром. Но все это требовало слишком много времени.
      – Спок, увеличте мощность, – окликнул Скотти в коммуникатор своего шлема. Потянувшись чтобы схватить К’вира за руку, он сказал клингону. – Нам пора уходить. Позволим «Энтерпрайзу» убрать это отсюда.
      Инженеры выбрались на простор, двигаясь так быстро, как позволяли им их громоздкие скафандры и намагниченные ботинки. За своей спиной Скотти почти чувствовал, как тягловый луч «Энтерпрайза» увеличивает мощность на почти отсоединенной секции корпуса. Он обернулся вовремя, чтобы увидеть, как оторвалась пластина корпуса с прикрепленной к ней торпедой, окутанная непреклонной хваткой луча.
      Все что теперь оставалось сделать, так это отбуксировать взрывчатку за пределы защитного периметра клингонского корабля, так, чтобы «Тертос» мог поднять свои щиты. Хватит ли им на это времени? Скотти бросил взгляд на трикодер, все еще привязанный к его предплечью. Пять секунд.
      – «Энтерпрайз»! Поднимайте нас…
      – … на борт!
      Едва комната транспортации отвердела вокруг них, как Скотти почувствовал предательскую вибрацию палубы. Это была не сильная, едва заметная дрожь, но инженер за эти годы чувствовал движение палубы «Энтерпрайза» под своими ногами достаточно часто, чтобы понять, что за пределами корабля произошел взрыв. Тот факт что он вообще почувствовал что-либо несмотря на щиты было доказательством того насколько близко произошел взрыв.
      – Комната транспортации, – прозвучал из интеркома голос Спока. – Вы их забрали?
      За защитной перегородкой, которая ограждала пульт транспортера, телларит, стоящий за станцией, ответил:
      – Да, сэр. Капитан Скотт и лейтенант К’вир благополучно прибыли на борт.
      – Мы сделали это, Спок? – спросил Скотти.
      – Подтверждаю. Торпеда взорвалась за пределами наших щитов. «Тертос» не смог вовремя поднять свои экраны, поэтому мы растянули наши, чтобы защитить его. Ни с одного судна нет сообщений ни о каких повреждениях, мистер Скотт.
      Только тогда Скотти позволил себе вздох облегчения, отсоединяя замки на шлеме своего скафандра.
      – Чтож, похоже я еще не исчерпал свою удачу.
      Инженеры помогли друг другу выбраться из скафандров, после чего Скотти позволил себе роскошь присесть на платформу транспортера. Он как раз прислонился спиной к переборке, когда дверь в комнату с шипением открылась, пропуская Спока и посла Джокуэл.
      – Джентльмены, – сказала посол, – ваши сегодняшние действия были воистину образцовыми. В добавок к тому что вы спасли «Тертос», вы добавили финальную положительную нотку в эту мирную конференцию. Ваша способность работать вместе несмотря на идеологические различия наших народов достойна подражания.
      – Мы что действительно сделали все это? – спросил Скотти у К’вира.
      Клингон кивнул.
      – Похоже на то.
      Громко вздохнув, Скотти вытер лоб и покачал головой.
      – Я и в самом деле становлюсь слишком стар для таких глупостей.
      – Не похоже чтобы возраст отразился на ваших способностях, – заметил К’вир. – Думаю вам стоит продолжать исполнять свои обязанности, пока вы на это способны.
      – Согласен, – добавил Спок. – Самое логичное наблюдение.
      Джокуэл переключила свое внимание на Спока.
      – Капитан, но еще остается вопрос о капитане Кирке. Он все еще в опасости в клингонском пространстве. Есть ли что-то, что мы можем сделать, чтобы помочь ему?
      Спок взвесил Кирка, Сулу, и поджидающую их новую опасность. Если то что рассказал им Калджаг правда, теперь они могли беспокоиться не только об их случайном обнаружении в клингонском пространстве и осуждении за шпионаж. Теперь в дело вступили силы, активно разыскивающие их.
      – Посол, спасательная миссия нашими собственными силами в лучшем случае будет затруднительна. Даже в том маловероятном случае, если мы сможем добиться разрешения войти в клингонское пространство, мы не знаем о нынешнем местоположении капитана Кирка. В свете этого боюсь сейчас мы мало что можем сделать.
      На краткий миг Спок почувствовал благодарность за то, что здесь нет Маккоя, чтобы услышать нотку затаенного разочарования, которое почти сорвалось с его губ.
 

 
      На Джеймса Кирка охотились не впервые. Его преследовали и безжалостный Горн, и всемогущий подросток, который назвался Трелейном, и которого он втянул в примитивную игру в кошки-мышки. В подземных туннелях Януса VI за ним охотилось существо, которое поглощало твердые камни, а в центре галактики его преследовала сущность, которая с крайным высокомерием выдавала себя за Бога.
      На него охотились и клингоны, но никогда таким образом. Никогда прежде он сам не бросался очертя голову в густые джунгли далекой планеты глубоко в сердце вражеской территории без возможности связаться с теми, кто мог прийти ему на помощь. Его ненаглядный «Энтерпрайз» и его команда, которые спасали его от смертельной опасности чаще, чем он мог вспомнить, находились на расстоянии многих дней пути на максимальной варп скорости. Даже корабль Колота был вне досягаемости с приказом ждать пока не получит сигнал от шаттла, который доставил Кирка, Сулу и Колота на эту всеми забытую планету.
      Теперь Кирк надеялся только на то, что ?Гал’таг? перехватит сигнал, испускаемый аварийным маяком челнока. Сражаясь с умирающим управлением весь путь до земли, Сулу и Колот сумели приземлить смертельно поврежденное судно. Потерявший свои полетные стабилизаторы челнок был не лучше летящего кирпича. Только превосходные навыки Сулу и незначительный контроль над оставшимися маневровыми двигателями корабля позволили превратить их падение на джунгли в управляемый спуск, а не в полное крушение. Но даже в этом случае приземление было твердым, и разбросало пассажиров челнока внутри корабля.
      Все пострадали от ссадин и синяков, но Ра Мхвлови пришлось хуже всех. Правая нога эфрозианина была сломана в двух местах, ко всему прочему сделав его недееспособным. Легкие, но все же прочные носилки, которые теперь несли Синак и Сулу, удерживали его вес. Кирк приказал менять несущих своего раненого товарища каждые двадцать минут, чтобы сохранить силы группы так долго, как это было возможно в давящей жаре пао’ланских джунглей. Сулу уже ввел всем триокс, чтобы помочь им дышать в душной атмосфере, а также раздал витаминные добавки всем выжившим с «Гагарина». Витамины не могли полностью скомпенсировать и без того ослабленное состояние пленников, но их должно было хватить на то, чтобы поддержать их до возвращения на ?Гал’таг?.
      Колот вел потрепанную группу через джунгли, сжимая в правой руке дисраптор. К его спине был привязан тот же самый бат’лет, которым, как заметил Кирк, он дрался с Сулу на корабле. Если жара и беспокоила Колота, он этого не показывал. У Кирка напротив пот свободно стекал по лицу, и пропитывал его тунику. Поскольку солнце только начало подниматься, капитан знал, что когда наступит день жара усилится. Колот обернулся, чтобы посмотреть через плечо на Кирка.
      – Что-нибудь есть?
      Точно также как и сотню раз до этого Кирк сверился со своим трикодером. И снова устройство не показало никаких следов преследователей. У группы беглых заключенных и их потенциальных спасителей было неплохое начало.
      Несмотря на повреждения, полученные ими во время спасательной акции, челнок все же смог перенести их почти на шестьдесят километров прежде чем Сулу и Колот были вынуждены приземлиться. Из-за повреждений, которые они нанесли единственным челноком персоналу лагеря и наземным транспортным средствам, тюремщикам чтобы устроить погоню понадобится время.
      – Я бы на это не рассчитывал, – сказал Гарровик, когда подняли этот вопрос. – Коракс не потерпит, чтобы его выставили дураком на его собственном поле. Он пойдет за нами, даже если ему придется ползти по джунглям на коленях.
      Колот, услышав имя начальника тюрьмы, вздрогнул.
      – Коракс, – сказал он, качая головой. – Так вот куда Империя сочла нужным выслать его.
      – Вы его знаете? – спросил Кирк.
      Улыбнувшись Колот ответил:
      – Он был моим первым офицером на борту ?Гр’ота? много лет назад, когда мы с вами встретились на той космической станции. – Со вспышкой озорства в глазах он добавил. – Думаю некоторые из ваших людей познакомились с Кораксом в баре на станции.
      Кирк тяжело вздохнул, вспомнив инцидент на станции К-7. Драка в баре между клингонами и членами команды «Энтерпрайза» была не слишком хорошо воспринята чиновниками Федерации на станции. Кирк тоже не был в восторге от этой потасовки, и сомневался, что когда-нибудь забудет этот день. Ему пришлось распекать группу своих офицеров словно они были командой необученных кадетов, которые провалили инспекцию казарм. Из всех неприятностей худшей было то, что всю эту кашу заварил его главный инженер.
      Воспоминания Кирка были прерваны, когда он понял, что кто-то приблизился к нему справа, и идет рядом с ним. Переместив взгляд он увидел Гарровика.
      – Вы и представить себе не можете как приятно было увидеть вас, когда мы материализовались на платформе транспортатора. Я подумал что мне привиделось.
      Капитан «Энтерпрайза» повернул голову, чтобы получше рассмотреть молодого мужчину. Годы плена не были добры к нему, отметил Кирк, изучая запавшие скулы и глаза Гарровика. Его кожа стала бледной и отдутловатой – явный результат времени, проведенного за работой в подземных шахтах. Хотя у него все еще сохранилось большинство зубов, годы неподходящего питания и зубной гигиены брали свою дань даже вопреки прогрессивным методам стоматологии Федерации. Отсутствие волос на лице и теле только подчеркивало хрупкость его облика. Кирка охватил страх от того, что Гаровик и остальные смогли выжить так долго. Заметив взгляд Кирка, Гарровик сказал:
      – Не беспокойтесь. Это выглядит хуже чем есть на самом деле. Кроме нескольких отсутствующих зубов и незначительных повреждений, мне повезло.
      – Стивен, это невероятная удача, что вы продержались так долго, – сказал Кирк.
      – Буду рад рассказать об этом всем, когда мы вернемся. – В глазах Гарровика появился блеск. – У меня есть несколько длинных историй, которые могут вам понравиться.