Этот был редкий случай, когда Спок мог увидеть «Энтерпрайз», парящий в пространстве, и наблюдательный порт офицерской комнаты отдыха Звездной Базы 49 дал ему такую неограниченную возможность. Без эффектов компьютерного изображения многие части корабля скрывала тень, и только часть его корпуса освещалась его собственными бегущими огнями или иллюминацией, отбрасываемой самой Звездной Базой.
      Глядя сквозь толстые плексистайловые окна корабля он смог оценить олицетворяемое им эффективное сочетание формы и функции. Хотя Спок служил на борту «Энтерпрайза» – А и его предшественников на протяжении последних тридцати пяти лет, сами корабли для него были не больше, чем сумма своих составляющих частей. Логически не было другого способа оценивать звездолеты. Однако его человеческие черты, вкупе с десятилетиями, проведенными в жизни и работе среди людей, давали ему иную перспективу.
      За все эти годы он подметил, что путешествия в космосе, какими бы обычными они ни были в эти дни, все еще представляли для многих людей романтическое очарование, и корабли, на которых они путешествовали, становились им домом. Нечто большее чем простой способ транспортировки, корабль был тем местом, где они чувствовали себя комфортно и защищено. Это было место, где они работали, жили, любили, а в неудачных случаях, и умирали.
      Для других связь с кораблем, казалось, существовала на другом уровне связь, которая могла соперничать даже с самыми страстными взаимоотношениями. Спок наблюдал это странное поведение у нескольких людей, и у одного особенного.
      Хотя он никогда не признался бы в этом доктору Маккою, Спок понимал эмоциональную связь, которая соединяла Джеймса Кирка с кораблем, дрейфующем в пространстве перед ним. Но даже если логика и могла допустить такую связь с каким-либо объектом, она не оправдывала того, что Кирк питал такую же привязанность к этому «Энтерпрайзу», который фактически был ни чем иным как заменой. Его предшественник, звездолет которым командовал Кирк, исторический, и возможно легендарный, теперь стал всего лишь воспоминанием.
      Атомы первого «Энтерпрайза» были рассеяны по космосу вместе с атомами уже разрушенной планеты Генезис. Кирк приказал уничтожить корабль, который честно служил ему столько лет, лишь бы не позволить ему попасть в руки врага. Логика говорила Споку, что такое действие было правильным при том положении дел. В конце концов Кирк не позволил секретным технологиям Звездного флота оказать захваченными и использованными клингонами. Чиновникам Федерации ничего не оставалось кроме как согласиться.
      Но благодаря своим отношениям с Джеймсом Кирком Спок знал, что это решение было для его друга весьма болезненным. Для Кирка «Энтерпрайз» всегда был чем-то большим нежели простым космическим кораблем. Он был воплощением всего, что он хотел. Воплощением свободы и приключений, а не власти и престижа, насколько знал Спок, хотя критики Кирка могли думать иначе.
      Однако теперь тот корабль ушел, и все что от него осталось теперь стало историей, которую он помог создать. Теперь Спок разглядывал наследие, которое оставил звездолет. Хотя рациональность подсказывала Споку, что это совершенно новый корабль, он знал, что Кирк думает иначе. Если Кирку было удобнее верить в то, что в этом новом воплощении жила какая-то частичка прежнего «Энтерпрайза», тогда Спок бросит вызов всей логике и будет рад безмолвно поддержать своего друга.
      – Великолепный вид.
      Звук голоса Толадала заставил Спока понять, насколько он был поглощен своим созерцанием «Энтерпрайза». На него было непохоже так сосредотачиваться на чем-то, что он мог не обратить внимание на чье-либо приближение, особенно клингона такого размера, как помощник посла Калджага. На краткий миг он подумал, что действительно понял мощь влечения звездолета, и сделал мысленное примечание обсудить это странное притяжение с капитаном Кирком.
      Разумеется вне пределов слышимости доктора Маккоя. Он обернулся, чтобы посмотреть на Толадала, одетого в темную мантию, подчеркнутую широким кожаным поясом и портупеей. Но даже при том, что одежда была задумана так, чтобы определять принадлежность своего владельца к представителям дипломатической касты, в ее покрое все еще можно было заметить военный характер Клингонской Империи. Приняв во внимание явную усталость на лице помощника посла, Спок сказал:
      – Полагаю переговоры идут благополучно.
      Толадал пожал плечами.
      – Мы прервались на некоторое время. Что-то хорошо, что-то плохо. Хотя мы работаем здесь больше недели, временами мне кажется, что мы еще не начали.
      – Нужно преодолеть много препятствий, – согласился Спок. – Федерация и Империя слишком долго были в разногластиях, чтобы легко прийти к доверию. Предубеждения и недоразумения продолжат омрачать переговоры, пока обе стороны не увидят достаточно возможностей, которые смогут предложить друг другу. То что это не произошло после одной недели не удивительно. Подозреваю для этого потребуется гораздо больше времени.
      Толадал улыбнулся в ответ на эти слова широкой зубастой усмешкой, которую Спок легко узрел в отражении плексистайлового окна.
      – Жаль что не вы говорите от имени Федерации, – сказал он. – Вы обладаете мудростью, которая противоречит форме, которую вы носите. Если бы я не знал, то подумал бы, что обращаюсь к самому Сареку. – После паузы клингон добавил. – В Вообще-то меня удивляет, что ваш отец не присутствует на этих переговорах. Посол Калджаг очень благосклонно отзывался о нем. Подозреваю посла влекла идея поставить собственное мастерство политика против мастерства вашего отца.
      Выгнув бровь Спок позволил себе умеренное выражение удовольствия.
      – Полагаю посол Калджаг нашел бы в Сареке грозного противника. В любом случае мой отец к сожалению не доступен для этого саммита, потому что он в настоящее время ведет переговоры с легаранцами.
      – А, легаранцы, – ответил Толадал. – Будем надеяться, что у Империи и Федерации не займет столько времени урегулирование наших различий.
      Спок не мог не согласиться. Федерация стремилась к соглашению с легаранцами со времени случайного первого контакта Звездного флота с расой затворников, который состоялся пятнадцать лет назад. Первые попытки переговоров потерпели ужасное поражение, главным образом из-за дипломатических представителей Федерации, совершивших различные политические и социальные оплошности. Вероятно нарушения, считающиеся другими расами незначительными и понятными, легаранцы сочли серьезным оскорблением для себя, а их чрезвычайная преданность протоколу и жестким условностям не оставила им выхода. Только когда посол Сарек с Вулкана вызвался усадить легаранцев за стол переговоров, у этого договора появился хоть какой-то шанс на успех. Это было четырнадцать лет назад.
      Прогресс, которого добился Сарек на по большей части нерегулярных переговорах, был небольшим, но все же существенным. Однако легаранцы проделали длинный путь до принятия любого вида долгосрочных отношений с Федерацией. Однако Спок был уверен, что если кто-то и мог найти решение, которое принесло бы пользу и Федерации и легаранцам, то только Сарек.
      После нескольких мгновений, проведенных в созерцании через наблюдательные порты, Толадал повернулся к Споку.
      – Итак, капитан. Каково это чувствовать себя командиром корабля вроде «Энтерпрайза», каким бы недолгим ни было это капитанство? Разве это не возбуждает желания однажды командовать собственным кораблем?
      Размышляя над вопросом клингона, Спок позволил своему взгляду еще раз упасть на «Энтерпрайз». Он отчасти подозревал, что Толадал, несмотря на возможно искреннюю заинтересованность в карьерных устремлениях вулканца, вероятнее всего вылавливал информацию относительно местонахождения капитана Кирка.
      – Я никогда не стремился к собственной команде, хотя короткое время был капитаном «Энтерпрайза». Это положение требует большой личной ответственности.
      Смешанное выражение в равных частях умеренного потрясения и удовольствия охватило черты лица Толадала.
      – Капитан, вы же не считаете себя неподходящим для такой должности?
      Слегка покачав головой Спок заметил.
      – Хотя технические и административные обязанности вполне в пределах моих способностей, я считаю, что командование звездолетом требует идеального владения другими неосязаемыми навыками, тонкими нюансами и характерными чертами, которые, должен признаться, трудны для постижения. Хотя я усовершенствовался в этих областях за прошедшие годы, по моим наблюдениям отдельные личности демонстрируют эти способости, словно обладают врожденным даром. Логика диктует, что такие люди лучше подготовлены к трудной ответственности, необходимой для управлением кораблем.
      – Вы имеете в виду людей вроде капитана Кирка, – сказал Толадал. – Говоря о котором я очень сожалею, что не смог провести некоторое время в разговорах с ним. Я весьма заинтересован во встрече с человеком, стоящим за историями, которые мы слышим в пределах Империи.
      Спок кивнул, получив удовольствие от того, что его первые подозрения о цели этой беседы оказались верными. Однако он не мог считать промахом Толадала его попытку собрать информацию, которую он мог передать своему начальству. Он был уверен, что изменись ситуация, он сделал бы тоже самое.
      До своего отъезда на ?Гал’таге? Кирк предположил, что история прикрытия о том, что он прикован к постели в лазарете при ближайшем рассмотрении не выдержит критики. Поэтому согласно приказу, посланному адмиралом Беннетом на Звездную Базу 49, Кирк и Сулу должны были отбыть с надлежащей поспешностью на Землю, чтобы принять участие в засекреченной миссии, требующей их опыта. С помощью Маккоя, сделавшего так, чтобы он выглядел достаточно измученным после его предполагаемого приступа отравления клингонским продуктом, Кирк сообщил делегациям Федерации и клингонов о своем надвигающемся отъезде, и о том, что Спок становится их связью с «Энтерпрайзом». Кирк знал, что эта история была слабым прикрытием, но это было лучшее, что они смогли придумать в сложившихся обстоятельствах.
      Адмирал ЛеГер посодействовал в этой иллюзии, послав на Землю транспортный шатл дальнего радиуса, который отбыл со Звездной Базы с эффектной и весьма заметной демонстрацией своих варп двигателей. Два энсина, которым поручили транспортник знали только то, что у них приказ лететь на Землю с секретной миссией, и которые по прибытии обнаружат, что им предоставили две недели отпуска в знак любезности от самого адмирала.
      – Капитан Кирк сожалеет, что ему пришлось покинуть конференцию, – сказал Спок, – но его присутствие требовалось в другом месте, а он прежде всего человек своего дела.
      Спок знал, что это был уход от правды, но настоящей лжи было более чем достаточно, поэтому он почувствовал себя уютно, произнося это. Толадал понимающе кивнул.
      – Преданность своему долгу – понятие, которое клингоны тоже ценят. Возможно в этом и есть возможный мостик между двумя нашими народами.
      Ответ Спока был прерван, когда он почувствовал, как дрогнул под его ногами пол и он услышал, как завибрировали в своих рамах плексистайловые оконные порты. Справа за стеной он услышал то, что смог идентифицировать только как приглушенный взрыв.
      – Что это было? – спросил Толадал, и на его лице отразилось замешательство, потому что он сказал это спине Спока.
      Вулканец уже двигался к выходу. Спок бросился в коридор, и обнаружил, что он набит представителями обеих делегаций, а также офицерами Звездного флота и солдатами с клингонского корабля. Коридор уже начал заполняться дымом, который, как увидел Спок, шел из конференц-зала, где проходили промежуточные сроходили промежуточные мом, который, как увидел Спок, шел из конференц-зала, где ного флота и солдатами с клингонского корабля.лушания. Его окружали испуганные крики, но Спок видел, что люди из службы безопасности «Энтерпрайза» убеждают остальных, что ситуация под контролем. То что отделение безопасности отреагировало так быстро могло означать только одно…
      – Капитан Спок!
      Он услышал голос Чехова и понял, что он идет из конференц-зала, вход в который преграждали два офицера службы безопасности. В зал никого не пропускали, а несколько оставшихся внутри людей были выдворены в коридор. Когда охранники шагнули в стороны, чтобы пропустить его в зал, Спок заметил, что подиум на лобном месте зала также как и большой видовой экран, встроенный в переднюю стену, были уничтожены. Не осталось ничего, но основание подиума сохранило молчаливое свидетельство взрыва, который произошел здесь несколько мгновений назад.
      Слева от себя Спок увидел женщину из службы безопасности, склонившуюся над одним из дипломатов Федерации, который получил незначительные повреждения при взрыве. Мужчина был без сознания, но быстрый визуальный осмотр сказал ему, что рваная рана на голове мужчины не угрожала его жизни.
      – Энсин, – сказал он офицеру охраны, – сколько людей получили повреждения?
      Подняв взгляд энсин ответила:
      – Только этот джентльмен, сэр. Я смогла найти только одну рану на его голове, но я уже затребовала транспортацию. Доктор Маккой готов провести поверхностный осмотр. – Бросив взгляд на скорчившегося дипломата, она сказала. – Нам очень повезло, капитан. Когда взорвалась бомба комната была почти пуста.
      Двинувшись к передней части комнаты Спок смог более пристально рассмотреть то, что осталось от основания подиума. Вся верхняя поверхность металлического пьедестала была обожжена дочерна и покрыта углублениями и отверстиями там, где шрапнель вонзилась в оставшуюся часть подиума.
      – Мистер Чехов, – сказал Спок, когда шеф службы безопасности двинулся, чтобы присоединиться к нему. – Мои поздравления за быструю реакцию вашей команды на эту критическую ситуацию. Что здесь случилось?
      Чехов указал на то, что осталось от подиума трикодером, который он держал в руке.
      – Взрывчатка была установлена здесь. Что бы это ни было, но смонтирована она была довольно грубо. И тем не менее здесь ее достаточно, чтобы провести детальный анализ, так что скоро мы получим кое-какие ответы.
      Он махнул свободной рукой, и указал туда где шрапнель от подиума пролетела через весь конференц-зал, и вонзилась в стены, столы и стулья.
      – Нам повезло что был объявлен перерыв, иначе председатель или тот кто стоял на подиуме испарился бы, не говоря уже о ранениях других людей в комнате.
      – Капитан Спок?
      Отдаленный голос посла Джокуэл разнеся по комнате от дверного проема. Спок обернулся и увидел ее и клингонского посла, блокированных охранниками у входа в конференц-зал, и кивнул им, позволяя им войти.
      – Послы, – начал он, сжав руки за спиной и принимая свою обычную расслабленную, но все же бдительную позу, – в этом помещении похоже был совершен террористический акт.
      На лице Калджага был явно заметен едва сдерживаемый гнев.
      – Если учесть меры предосторожности службы безопасности, предпринятые клингонским персоналом и Звездным флотом, как такое возможно?
      – Это не должно было случиться, – ответил другой голос с другого конца комнаты.
      Спок узнал в его владельце Лорту, офицера службы безопасности «Тертоса». Униформа клингонки была скроена так, чтобы подчеркнуть мускулы ее рук, и увеличить и без того внушительную фигуру женщины. Ее волосы были стянуты сзади в тугой узел, что делало черты ее лица еще более рельефными. Стоя она была выше Спока, и конечно же шире его в плечах и груди. Спок вычислил, что даже при его собственной внушительной вулканской конституции, в физическом бою она может быть лучше него.
      – И коммандер Чехов, и я проводим осмотр помещения перед началом каждой сессии. – Тон голоса Лорты был волевым, твердым и уверенным. – Никому не разрешено входить в зал, пока продолжается заседание. До начала последней сессии в комнате ничего не было найдено.
      Спок не сомневался, что офицер безопасности была уверенна в предоставленном отчете, потому что уже получила результат сенсорного сканирования от Чехова.
      – Следовательно это оставляет нас перед двумя возможностями, – сказал он. – Либо взрывчатка была транспортирована в зал после завершения осмотра, либо кто-то из посетителей принес это устройство на себе.
      – Безусловно нет, – с ужасом сказала Джокуэл. – Все в этой комнате посвятили себя тому, чтобы саммит удался.
      – Очевидно кто-то не разделяет вашу точку зрения, – сказала Лорта.
      Джокуэл неохотно кивнула.
      – Нам повезло что никто не ранен, – сказала она окидывая взглядом комнату и обозревая разрушения. – Хотела бы знать, а что если тот, кто закладывал эту штуку, имел на уме определенную цель.
      – Слова посла имеют смысл, – сказал Чехов. – Утренняя сессия продвигалась быстрее расписания. Ни одна из обсуждаемых проблем не привела к затянутым дебатам или разногласиям.
      – Это была самая плодотворная из встреч, – сказал Калджаг со все еще заметным оптимизмом в голосе несмотря на резкость заявления и грубый стиль.
      Согласно кивнув, Чехов продолжил:
      – Из-за этого обсуждение продвигалось быстрее, и полуденный перерыв был объявлен раньше. Обычно они все еще сидят там примерно с час или около того.
      – Командер Чехов прав, – сказала Лорта. – Возможно триумф утренних обсуждений и в самом деле помешал ходу какого-то плана.
      Бросив еще один взгляд на разрушенный подиум, Спок сказал:
      – Это также придает правдоподобности гипотезе, что взрывчатка была приведена в действие с помощью часового механизма, а не была вызвана дистанционным сигналом. Это все равно оставляет нас перед возможностью, что устройство было установлено посредством транспортера, либо курьера.
      – Я получу отчет сенсоров «Энтерпрайза», и проверю на предмет неправомочного использования транспортера, – сказал Чехов.
      Лорта добавила:
      – Я тоже займусь отчетами сенсоров «Тертоса». При этом стоит ли нам начать опрашивать делегатов?
      Заметив крайнее недоверие на лице Джокуэл и прежде чем посол смогла ответить, вклинился Спок.
      – Лейтенант, из-за уязвимости настоящего процесса это может быть неблагоразумно. Полагаю что вместо этого вам и командору Чехову стоит начать расследование. Поскольку вы оба опытные профессионалы службы безопасности, мы можем ожидать что вы возьметесь за проблему с необходимы уровнем настойчивости и деликатности.
      – Деликатность это дело людей, – сказал Калджаг. – Но вы правы. – Гнев на лице клингона несколько смягчился. – Капитан, вы говорите с непринужденностью дипломата. Вам стоит перестать тратить свое время в Звездном флоте и прийти в политику. Хотя разумеется это другой тип сражения чем тот, к которому вы привыкли. Ваши враги не всегда видимы, но это делает вызов гораздо интереснее.
      Спок кивнул, подтверждая то, что по крайней мере на языке клингонов считалось комплиментом. Конечно враг, с которым они столкнулись теперь, был не совсем видимым. Дичь, которую они искали, не имела ни имени, ни описания, ни примет. Он или она могли быть где угодно или кем угодно. Они могли прятаться в тени или в следующем человеке, с которым он заговорит. В конце концов возможно политика не так уж и отличалась.
 

 
      Солнце, висящее низко над горизонтом, бросало последние слабые лучи сквозь густой полог джунглей, пока еще один пао’ланский день готовился сдаться наступающей темноте. Меньше чем через час звезды станут ясно видны на безлунном небе.
       Но здесь все еще горячее, чем в аду,подумал Кирк.
      Он и Колот лежали затаившись в густом подлеске, и их возвышенная позиция на склоне давала им почти беспрепятственный обзор огромной тюрьмы, U-образной каменной стены и группы зданий внутри нее. За стеной Кирк мог видеть открытый внутренний двор, но за исключением странного клингонского солдата или того, кто показался ему заключенным, территория казалась покинутой.
      – Заключенные вероятно в рабочих нарядах, – сказал Колот, – и наверняка вернуться они не раньше наступления ночи. – Он указал на большое отверстие у подножия горы, которая формировала тыльную стену тюрьмы. – По словам К’зега это главный вход в сеть горнодобывающих туннелей.
      Пока Кирк глядел через свой видоискатель, пот снова ужалил его глаза, и он опустил устройство, чтобы вытереть лицо. Даже без каких-либо реальных усилий жара и влажность иссушали его энергию. Они вместе с Сулу, чтобы поддержать водный баланс, пили воду литрами, и оба человека принимали дополнительные витамины, чтобы справиться с влиянием удушающей жары. Однако это было только временное решение. Единственным действительно эффективным средством спасения от сурового климата планеты было оставаться на поверхности достаточно долго для акклиматизации. Но это не было в списке приоритетов Кирка. Заметив дискомфорт Кирка, Колот усмехнулся.
      – Эта жара проверяет выдержку воина, Кирк. Вы не должны чувствовать стыда за то, что чахнете от ее воздействия.
      Кирк почувствовал сарказм в голосе клингона и добродушно улыбнулся в ответ.
      – Я вполне доволен тем, что решился сбросить клингонскую маскировку. Не могу даже представить как выглядело бы все это с косметикой.
      Он испытал на себе это неудобство днем ранее, когда понял, что искусственная пигментация кожи, которую носили они с Сулу, удерживала тепло их тел. Этого оказалось достаточно, чтобы убедить обоих мужчин избавиться от маскировки.
      – Вам стоило оставить бороду, – заметил Колот, возвращаясь к собственному видоискателю. – Для клингонов борода олицетворяет мужество, которое, насколько я знаю, у вас имеется в немалом количестве. – Он снова рассмеялся и добавил. – Кроме того, она каким-то образом делала вас более интеллегентным.
      Кирк рассмеялся прежде чем вернуться к изучению тюрьмы. Добраться до Пао’ла оказалось легче, чем он ожидал. Кроме того тюрьма была единственным скоплением высших форм жизни в этом полушарии, и здесь был только один заметный населенный центр – город космодром на другой стороне планеты. Идея о том, чтобы транспортировать кого-нибудь с самой тюрьмы была отвергнута, как только замаскированный ?Гал’таг? вышел на орбиту и провел сенсорное сканирование.
      Как указал им К’зег на Дон’зали IV, тюрьму окружали энергетические щиты, которые препятствовали использованию транспортеров. К тому же они мешали обнаружению жизненных форм в пределах своего периметра при сканировании пассивными сенсорами. Колот решил, что попытка более агрессивного сканирования привлечет внимание возможно самого тюремного начальства, но скорее всего власти космодрома, которые держали следящие станции и на орбите, и на поверхности планеты. С другой стороны уничтожение гражданских планетарных сенсоров была легкой задачей и для ?Гал’тага?, и для шатла, который Кирк, Сулу и Колот использовали для спуска на планету.
      Используя шаттл под защитой его собственного маскировочного устройства Сулу и Колот привели маленький кораблик на поверхность и нашли подходящий участок для приземления достаточно удаленный от тюрьмы, чтобы никто не смог услышать, как они приземляются. Это было легко. Более трудной задачей был длинный пеший переход в четыре километра от шатла до того места, где они могли наблюдать за тюрьмой, не рискуя быть обнаруженными.
      Это было восемь часов назад. После такого долгого лежания на твердой земле, Кирк начал терять терпение.
      – Смотрите, – сказал Колот, указывая рукой в направлении тюрьмы. – Кто-то выходит из горы.
      Через свой видоискатель Кирк увидел, что из проема туннеля, пробуренного у основания безымянной горы, появились первые фигуры. По короткой команде две колонны заключенных, все одетые в похожие грязно-серые рабочие униформы, медленно, но размеренно двинулись во внутренний двор. Он также рассмотрел марширующих рядом с шеренгами с десяток клингонов, причем некоторые несли в руках то, что выглядело как своеобразные дубинки, которые, как предположил Кирк, использовались для наказания заключенных.
      Заключенные представляли бесчисленное множество рас, главным образом с планет не относящихся к Федерации. Независимо от вида и очевидно от пола, ни у одного заключенного не было волос ни на голове, ни на лице. Из-за пыли и грязи, покрывающей их тела и одежду, немногие заключенные были легко отличимы друг от друга. Хотя казалось, что большее число заключенных принадлежит гуманоидным расам, не было никакого способа уточнить это без сенсоров шаттла.
      Однако он не мог не почувствовать облегчения, когда увидел, как колонны потрепанных заключенных выходят из туннеля. Где-то там, в этом он был уверен, ждали спасения члены команды «Гагарина».
      В сообщении К’зега было сказано, что в этой тюрьме были заключены восемь членов команды злополучного корабля, но по крайней мере двое из них умерли в первый год. Один пал жертвой болезни, а другая, капитан «Гагарина», единственная названная в сообщении по имени, была казнена. Значит оставалось шесть потенциально выживших, которых шаттл мог легко увезти. Сколько из них все еще были живы, и живы ли вообще? Кирк был убежден, что по меньшей мере некоторые из них должны были выжить. Что-либо другое означало, что миссия оказалась проваленной, а Кирк это не принимал.
      – Они выглядят измученными, – сказал он, глядя на ряды волочащих ноги заключенных через свой видоискатель. – Похоже они очень тяжело работают.
      Колот тоже несколько мгновений беззвучно изучал медленно движущиеся колонны. Потом сказал:
      – Они выглядят лучше, чем я ожидал. Эта группа питается лучше, чем в большинстве тюрем, которые я видел.
      – Они не смогут добывать дилитий в шахтах, если будут замертво падать от недоедания и болезней, – ответил Кирк.
      Колот не стал возражать. Вместо этого он сосредоточил свое внимание на планировке внутреннего двора.
      – Чтобы добраться до заключенных, мы должны уничтожить щит. Сомневаюсь что мы сможем полностью вывести его из строя, потому что похоже источник энергии запрятан в самой тюрьме. Нам придется найти способ проникнуть сквозь него в определенной точке.
      Кирк изучил каменную стену и здания.
      – Что бы мы ни сделали, это должно быть быстрым.
      Они не могут дать охране шанса убить заключенных, прикрываясь ими, или восстановить повреждения, нанесенные щиту. Кирк был уверен, что на случай любого отказа энергетической сети должна быть резервная система.
      – Наш единственный шанс – нанести им серьезный удар и не дать очухаться.
      – А это означает диверсионную акцию, – ответил Колот.
      Изменив свое положение, Кирк проследил, как несколько заключенных промаршировали к большому, приземистому зданию на левой стороне огороженной территории. Он предположил, что это было место, где обитатели могли смыть со своих тел дневную грязь, или получить ужин, или и то и другое. Пока он следил за процессией, его взгляд упал на одного из охранников клингонов, который был похож на Кирка и Сулу в их маскировке даже больше, чем он был похож на Колота. Фактически, размышлял Кирк, между этим местом и Дон’зали за несколько дней он увидел больше клингонов такого типа, чем за последние пятнадцать лет.
      – Колот, – сказал он, – вон тот клингон, и те с которыми мы столкнулись на Дон’зали, из другой расы, которая в какой-то момент присоединилась к Клингонской Империи?