Девочка пожимала плечами.
      Тогда отец по-русски:
      - Рассказать про козу?
      Гиочика только покачивала головой: не понимаю, добрый человек.
      Но отец не сдавался:
      - Гутен морген*, - поворачивал он на немецкий лад. ------* "Доброе утро". Здесь и далее перевёл с немецкого Юрий Коваль. ------
      Гиочика хлопала глазами.
      Больше по-немецки отец ничего не знал и переходил на французский.
      - Мерси!* - говорил он. ------* "Спасибо". Здесь и далее перевёл с французского Спиридон Вангели. ------
      Девочка молчала.
      Отец, конечно, слыхал, что в Кишинёве есть Великие учёные, умные, бородатые.
      - Как ни крути, - сказал он матери, - а надо её везти в Кишинёв. Там уж я узнаю, из какой она страны!
      - Ты что, с ума сошёл? - сказала мать. - Посадят её в музей! Бороды у тех учёных длинные, но всё равно они ни в чём не разберутся. Пошлют машину за Чубо, чтоб он им растолковал, что девочка говорит. А потом и его в музей посадят? Или в цирк! А там - львы, медведи! Ты об этом подумал?
      - М-да-а-а, - протянул отец и почесал затылок.
      На этом и кончился разговор о его поездке в столицу.
      Специально для Гиочики отец сделал в двери дома ещё одну маленькую дверку, чтобы она могла войти. А к ведру с водой пристроил лесенку. Гиочика ничего не ела, а пить хотела всё время. Не могла же она пить из корытца вместе с курицей!
      И была в доме ещё одна лесенка. По ней Гиочика к зеркалу поднималась. Невозможно иметь такие голубые глаза и хоть изредка в зеркало не смотреться!
      Сделали для неё и кроватку, и не где-нибудь в углу, а в каса маре*, у ковра с красными розами. ------* Каса маре - самая лучшая, самая светлая, самая красивая комната в молдавском доме. Эх, когда-то и я бывал в каса маре! ------
      Но Гиочика ни за что не хотела спать в кровати. Она по-прежнему ложилась во дворе, в шляпе дедушки Далбу.
      То мать, то отец выходили ночью посмотреть, как она спит. Нельзя же надеяться только на ягнёнка.
      Мать связала одеяло для Гиочики, тёплое, шерстяное, с бахромой по краям.
      Как-то утром Чубо подошёл к окну и увидел, что одеяло валяется на земле.
      - Замёрзла! - напугался Чубо.
      Он выбежал во двор и увидел, что Гиочика по-прежнему спит в шляпе, а вместо одеяла её накрыли две бабочки.
      Ночная бабочка пролетала случайно мимо и увидела, что одеяло валяется на земле. Разбудила всех бабочек, но, как они ни старались, не смогли поднять одеяло. Вот и укрыли Гиочику крыльями.
      - Ну и одеяло! - сказала Гиочика, когда проснулась. - Красивое какое! Спасибо вам!
      Бабочки сами немного замёрзли. Одна даже кашляла. Чтоб согреться, они быстро замахали крыльями.
      - Как тебя зовут? - крикнул Чубо и побежал за одной.
      - А вдруг ты меня шляпой накроешь?
      - Постой! - закричал Чубо. - Я в шляпе дырку сделаю. Если накрою - убежишь!
      Он проткнул шляпу, и бабочка, увидев такое, остановилась.
      - Меня зовут Кира, - сказала она.
      - А куда ты летишь?
      - Моё дело. Вы, люди, всё знать хотите! До свиданья! - И бабочка Кира полетела дальше.
      Гиочика засмеялась, когда увидела, что Чубо продырявил новую шляпу.
      - Ай да Кира! - говорила она. - Умная бабочка, ничего не скажешь!
      А бабочка Кира полетела к своим подружкам и рассказывала им, что у Чубо шляпа с такой вот дырой.
      - Ура! - кричали бабочки-подружки.
      Отец и мать услыхали этот крик, но им и в голову не приходило, что бабочки только что победили шляпу Чубо! Без боя!
      Ласточки всё приглядывались к башне.
      - Ого, какая башня! Можно посидеть на верхушке?
      И Чубо, конечно, разрешил им - на верхушке сидеть и гнёзда вить. И даже помогал. Вместе с Гиочикой он собирал пух и сухую траву. А глину ласточки сами приносили. В клюве. Из Рэута.
      Чуть не двадцать гнёзд свили ласточки на башне.
      И вот одна ласточка, которую звали Пакица, села к Чубо на плечо.
      - Пожалуйста, просим, - сказала она. - Приходите к нам в гости. Только разуйтесь на пороге. Извините, но у нас нет тапочек вашего размера. А шляпу повесьте на вешалку за дверьми.
      Чубо даже рот открыл. Ни одна птица не приглашала его в гнездо. Да и как он в него влезет?!
      А ласточка вспорхнула с плеча, и Чубо услышал песенку:
      Доброму да честному
      Место есть везде,
      Даже у ласточки
      В тесном гнезде*. ------* Стихи перевёл Яков Аким. ------
      - Спасибо, Чубо, - поклонилась ему ласточка. - В этом году никто ещё не разувался у нашего порога. И никто не снимал шляпу перед нашим гнездом.
      Чубо разулся и снял перед ласточкой шляпу.
      ГАВРИЛКА
      С тех пор, как появилась Гиочика, забот у матери стало меньше, как будто в доме была взрослая дочь. Ну разве не она кормила цыплят?
      Правда, Чубо насыпал в миску зерно, сажал туда Гиочику и подымал на плечо: с высоты она бросала зерно цыплятам, а Чубо приговаривал:
      - Цыпа-цыпа...
      А кто дом подметал?
      Правда, веник был для неё великоват, помахивал им Чубо, но Гиочика объясняла ему, как это дело делается.
      - Вот так, хорошо. Теперь тут подмети, - говорила она, забравшись на веников хвост. - Ты не думай, что я качаюсь. Мы вместе пол метём.
      Чубо частенько бросал дела, подымался на башню, и во дворе хозяйкой оставалась Гиочика.
      Как-то вечером мать заметила, что в ведре не осталось ни капли воды. Неужели Гиочика всё выпила, пока Чубо был на башне?
      - Не верится, - сказал отец. - Разлила где-нибудь в доме.
      Мать искала повсюду, даже в сапогах смотрела, по карманам шарила - сухо. Неужто выпила?
      А на другой день Чубо заметил с башни, как ласточки влетают одна за другой в ту Гиочикину дверцу.
      Сама же она бегает то в дом, то из дома. Наберёт полный рот воды и поливает цветы во дворе. А ласточки воду в клювах носят, траву поливают.
      - Брось ты это, - сказал Чубо. - Дождик с неба польёт.
      - С неба?
      - Сверху, - пояснил Чубо. - Туча пройдёт над селом. У неё водяные ноги. Это называется - дождь.
      Прошёл день, другой. Солнце пригревало, а дождя всё не было.
      Но вот как-то Чубо заметил тучку. Вместе с Гиочикой они быстро поднялись на башню, и Чубо закричал во весь голос:
      Туча! Туча!
      Из деревни
      Шлём привет
      Тебе - царевне!
      Туча,
      Скинь свои сапожки!
      Опусти на землю ножки!
      А Гиочика раскрыла дедушкин зонтик, чтоб Туча догадалась, что внизу ждут дождя.
      - Ну-ка сбегай, узнай, чего хотят эти дети, - сказала Туча-Тётка своему племяннику - облачку Гаврилке.
      - Слушаюсь! - крикнул Гаврилка, покружил над деревней и как бы ненароком подлетел к башне.
      Не успел Чубо и глазом моргнуть, как пронырливый Гаврилка зацепил хвостом зонтик и потащил Гиочику в небо.
      Всё выше поднимался Гаврилка, а Гиочика глядела вниз. Закружилась у неё голова, всё заплясало в глазах: дома и деревья. Солнце сверкало то справа, то слева, как будто его кидали из стороны в сторону невидимые великаны. Гиочика уж хотела закрыть глаза руками, да вдруг - ой! - вспомнила, что держится за зонтик.
      Ласточка Пакица с башни увидела, как летит по небу Гиочика, напугалась, тревогу подняла.
      Закружили ласточки вокруг Чубо:
      - Ика, бика, а! Есть у тебя платок?
      Чубо достал носовой платок, и ласточки, ухватив его за углы, полетели вслед за Гиочикой. Теперь-то уж поймают, если упадёт.
      А наглый Гаврилка уносил девочку всё выше, тащил её прямо к себе домой.
      Тучка-Тетка открыла небесную дверь, нахмурилась.
      - Ух, Гаврилка, - погрозила она пальцем. - Опять дурака валяешь! Только проделки на уме!
      Она уж хотела дать Гаврилке хороший подзатыльник, но разглядела девочку и смягчилась. Гиочика ей понравилась. И Тётка погладила кучерявую Гаврилкину голову.
      А Гаврилка быстро соорудил небольшую летающую скамеечку, усадил Гиочику.
      - Мио, - сказала девочка.
      Тут примчались посмотреть на гостью разные тучки-родственницы - та с львиной гривой, та - с петушиным гребнем, эта - с ушами, как у зайца.
      - Ай да Гаврилка, - кричали они, - шалопай! Какую девочку нашёл!
      Гаврилка сиял и подмигивал.
      - Ну, так что тебе надо? - спросила Тучка-Тётка у Гиочики.
      - Ири, мири, тио, ду! Траве водицы надо. - И Гиочика сложила ладони ковшиком, поднесла ко рту.
      - Эй, Гаврилка! - строго крикнула Тётка. - Глянь в кладовой полны ли кувшины?
      - Слушаюсь! - крикнул Гаврилка и помчался в кладовую.
      И вдруг потемнел небесный свод, как будто огромная чёрная птица накрыла мир крыльями. То тут, то там вспыхнули искры.
      - Осторожно! - крикнула Тётка. - Не балуй с огнём! А то проснётся Дед-Громовик! Как там кувшины?
      - Почти полные! Можно выливать?
      - Постой! - крикнула Тётка. - Скажу, когда! Ну что ж, девочка, так и быть, опрокинем кувшины над твоим селом. А ты беги скорее домой. Похоже, этот шалопай разбудил Деда.
      Гиочика спрыгнула с летающей скамейки, и тут же её подхватили ласточки.
      Быстро опускались они вниз, но до башни было ещё далеко, когда послышалось издали:
      - Бу, бу, бу!
      Потом ещё громче и страшней:
      - Бум! Бум! - как будто падали на землю булыжники.
      Проснулся Дед-Громовик:
      - Ух, Гаврррииилллка! - рычал он, - рррааазззбббууудддиииллл!
      Выставил Дед усы - и небо рассекла молния. Засверкала она, перечёркивая небесный свод. И опрокинулись на землю полные кувшины, хлынул дождь.
      А Гиочика была уже на башне. Чубо подхватил её в ладони.
      - Ух, как страшно мне было, - призналась Гиочика. - А Гаврилка смешной.
      Весь день лил над деревней дождь.
      Вечером мать сказала:
      - Сегодня Гиочика ночует в доме. Невозможно спать под таким дождём.
      - Ник, Ник! - сказала Гиочика. - Мио, мио.
      И устроилась, как всегда, в шляпе дедушки Далбу.
      Тогда отец поднял шляпу на табуретку, а над нею поставил зонт.
      Но всё равно Гиочика спала неважно. Всю ночь стучали по зонту капли дождя:
      - Привет от Гаврилки! Привет от Гаврилки!
      СВАДЬБА МЕЛЬНИЧНОГО ДЯДЬКИ
      Как-то утром рядом со шляпой дедушки Далбу Чубо нашёл обгоревшую спичку. Ночью кто-то здесь был. А кто, Гиочика не знала - спала.
      На другой день нашли огарок свечи, а на третий отец в окно увидел горящую свечку.
      - Это - добрый человек, не волнуйся, - сказала мать.
      - А вдруг дом загорится?
      Чубо выскочил во двор и увидел Мельничного Дядьку.
      - Это ты спички зажигаешь? - спросил Чубо.
      - Я.
      - Зачем?
      - Хочу видеть эту девочку.
      Мельничный Дядька продрог, и Чубо утащил его в дом.
      А утром проснулась Гиочика и увидела над собой белую длинную бороду.
      - Доброе утро, - сказала Гиочика.
      А Мельничный не знал, что сказать, растерялся.
      - Тяни меня за бороду, - сказал он.
      Гиочика засмеялась и схватилась за бороду. Мельничный кивнул. Гиочика закачалась, как на качелях. Опустив девочку на землю, Мельничный убежал: вдруг она спросит, как его зовут?!
      "А и вправду, как меня зовут? Забыл!.. Живу один, вот всё и позабыл... Эх, эх..."
      Он долго сидел за башней и придумывал себе имя.
      - Белая Шапочка, - сказал он Гиочике. - Меня зовут - Белая Шапочка!
      И тут же убежал, но скоро вернулся и поманил Чубо пальцем.
      - Слушай, - шепнул он. - Когда я увидел эту девочку, я, наверно, заснул с открытым ртом. И в рот ко мне залетела птица. Теперь бьёт крыльями в груди.
      Чубо прижал ухо к его груди.
      - Сердце это, - сказал он. - Не слыхал, что ли, до сих пор?
      - Не слыхал, - признался Мельничный. - Но ты ошибаешься. Это птица.
      С тех пор Мельничный ходил в деревню каждый день.
      А прежде чем появиться там, старательно расчёсывал бороду, чистил сапоги, пришивал пуговицы. Мельницу он привёл в порядок, вымыл окна и пол надраил до блеска.
      По дороге в деревню он разговаривал с цветами, особенно если они были синие или голубые.
      Но однажды утром он не явился к Гиочике. И после обеда его не было.
      Что такое?
      Чубо поднялся на башню, но и сверху Мельничного не увидел. Зато заприметил белохвостую ласточку.
      - Это ласточка с мельницы, - сообразил Чубо. - У неё хвост в муке.
      - Мельничная ласточка!
      Где ты пролетала?
      Мельничного Дядьку
      Сверху не видала?
      спросил Чубо.
      И ласточка ответила:
      - Он сидит над речкою,
      Машет над водой
      Белоснежной
      Мельничной
      Длинной бородой!
      "Не заболел ли?" - подумал Чубо и побежал на мельницу.
      Но Мельничный Дядька был жив-здоров. Он и вправду махал бородой, вернее она сама развевалась. Мельничный бегал по берегу реки и ловил бабочек. Он то и дело спотыкался о собственную бороду и падал.
      - А что мельница? Стоит?
      - У меня отпуск, - сказал Дядька. - Пора передохнуть!
      Мельничный Дядька хитрил. Он бегал за бабочками, чтоб проверить стар он или нет.
      - Слушай, Чубо! Хочу сделать тебе подарок!
      - Подарок? - обрадовался Чубо. - Какой?
      Дядька достал ножницы и мигом отхватил свою бороду.
      - Бери!
      - Вот здорово! - обрадовался Чубо. - Борода? А как мы её приделаем?
      - Мукой приклеим.
      Дядька тут же развёл в воде пригоршню муки и прилепил Чубо бороду и усы.
      - Ха-ха! - смеялся он. - Теперь ты похож на старикашку. А мне борода больше не нужна. Я женюсь!
      - Вот здорово! - сказал Чубо. - А когда свадьба?
      - Через три дня.
      Чубо вернулся домой.
      Гиочика увидела его бороду и засмеялась:
      - Он тебе нарочно её отдал. Чтоб я его за бороду не дёргала!
      На другой день, приближаясь к мельнице, Чубо услышал барабанную дробь. Жених учился барабанить. Какая же свадьба без барабанщика?
      - А с невестой кто будет танцевать? - спросил Чубо.
      - Я, кто же ещё?
      - С барабаном на спине?
      - Ага, на спине.
      - Ерунда, - сказал Чубо. - Так не полагается. У меня есть надёжный приятель. Он поможет.
      Три дня готовились они к свадьбе. Первым делом научили ягнёнка бить лбом в барабан. Получалось неплохо.
      Потом отлили восковые свечи, чтобы и вечером светло было на свадьбе. Свернули три голубца, один побольше - для Чубо, два поменьше - жениху и невесте.
      Всю ночь накануне пекли они печенье и вылепили из теста три фигурки: дедушку Далбу, бабушку и мальчика Уку, чтоб и они - зимние друзья - побывали на свадьбе.
      К утру Чубо и Дядька очень устали и заснули крепким сном. А пригласить на свадьбу невесту забыли.
      И вот началась свадьба. Бум! Бум! Бум!
      Это ягнёнок ударял в свадебный барабан.
      Чубо спал. Жених голову под подушку спрятал - барабан мешает. Кто там стучит? Нашёл время!
      А ягнёнок разыгрался вовсю:
      - Бум-тара-рум! Там-тара-рам!
      Гиочика услыхала из деревни бой барабана.
      "У кого это сегодня свадьба?" - подумала она и побежала на мельницу.
      Прибежала, а свадьбы не видно - только ягнёнок барабан бодает.
      Обрадовался ягнёнок, когда увидел девочку, веселей забарабанил.
      И Гиочика принялась танцевать, а в небе над нею вдруг появилось облачко. Опустилось ниже и давай кружиться, приплясывать над мельницей. Это был, конечно, Гаврилка.
      Долго они танцевали - Гиочика на земле, а Гаврилка в небе.
      - Гей-гей, Гиочика! - кричал Гаврилка. - Ух! Ух! Во весь дух!
      От криков и танцев проснулся жених.
      - Чубо, вставай! - закричал он. - Моя невеста пришла!
      - Это я невеста?! - удивилась Гиочика. - Какая же я невеста? Я гость на земле. Скоро уйду.
      - Невеста, невеста! - закричал Мельничный Жених. - Ты - невеста моя.
      - Где же ты видел босую невесту? - спросила девочка и убежала на берег Рэута.
      ВЫСОКИЙ ГОСТЬ
      Три петуха - один свой, два соседских - закричали с утра на пороге:
      "Ку-ку-ри-гу-у!"* ------* В отличие от русских, молдавские петухи кричат: "Ку-ку-ри-гу!". ------
      - Жди теперь гостей, - сказала мать.
      Повязав голову косынкой, мать принялась за дело: вымыла, выскребла весь дом, подбелила кое-где стены, покрасила дверь.
      Она то и дело поглядывала на дорогу: не идёт ли кто? Но гостей всё не было.
      В сердцах мать хворостинкой погнала со двора петухов - обманули! Но петухи скоро вернулись да ещё и привели с собой четвёртого, с огромными шпорами. Тот нагло вошёл в сени:
      - Ку-ку-ри-гу-у!
      - В этом что-то есть, - сказала мать. - Не зря же они горло дерут.
      - Да ну, ерунда, - сказал отец, который не очень-то верил петухам.
      Но всё же в ту ночь оставил свет в одной комнате: если кто придёт, пусть знает - хозяева дома.
      Но в дверь никто не постучался, а на заре Чубо исчез. Гиочика ещё полусонного увела его на Рэут.
      В траве лежали зёрнышки росы. Гиочика, как всегда, устроилась у Чубо на плече.
      Они подошли к берегу, и Гиочика сказала:
      - Искупайся.
      Чубо не стал раздумывать. Быстро раздевшись, он прыгнул в воду.
      Сонный Рэут, бормоча что-то, катил вниз свои воды. Ему и в голову не приходило, что так рано утром Чубо может купаться. Он думал - это рыбина бьёт под ракитами.
      Дрожа от холода, Чубо вышел из воды. Но Гиочика заставила его вымыть ноги и подала ему чистую рубаху.
      - Смотри, какой пар над рекой! - сказал Чубо. - Я согрел Рэут. Можешь и ты искупаться.
      И Гиочика вошла в воду.
      Когда они, весёлые, чистенькие, вернулись домой, отец и мать уже беспокоились.
      - Где это вы были в такую рань?
      - На Рэуте, - ответил Чубо. - Купались.
      - Алда, малда, ока, о! - сказала Гиочика. - Им тоже надо искупаться. К нам должен прийти Высокий Гость!
      Так вот почему кричали петухи! Не обманули, значит.
      Отец и мать не стали спорить с Гиочикой, очень уж она им нравилась. Отец залез в бочку с водой, мать - в корыто. А Фараона из ведра окатили.
      - Торопитесь, - говорила Гиочика. - Гость стучится в дверь!
      Когда мать и отец переоделись в чистое платье, девочка поманила их за собой пальцем.
      - Вот он! - сказала она.
      Во дворе, на том месте, где стоял когда-то дедушка Далбу, их и вправду ждал Высокий Гость.
      Был он, правда, пока невысок, но вытягивался на глазах и носил уже золотую шляпу.
      - И-и-и! - удивился отец, а мать поклонилась.
      И тут все они - и Чубо, и мать с отцом, и Гиочика - взялись за руки и запели:
      В светлом образе цветка
      Ты пришёл издалека,
      о Высокий Гость!
      Трудно путнику в пути
      На одной ноге идти,
      о Высокий Гость!
      Ты - восход, и ты - закат,
      Нам ты - Гость,
      А Солнцу - Брат,
      о Высокий Гость!
      Мулцумеск!*
      Цветок и бог.
      Ты украсил наш порог,
      о Высокий Гость! ------* "Мулцумеск" - по-молдавски - "спасибо". Каждому неплохо запомнить это слово. ------
      Так они пели и били в ладоши.
      На песню прилетели бабочка Кира и пчела Мариуца.
      - Я ещё вчера знала про Гостя, - сказала пчела.
      - А я послевчера! - смеялась Кира.
      Чубо побежал по деревне.
      - Вставайте! - стучал он в окна. - К нам явился Высокий Гость. Он в доме дедушки Далбу. Дедушка уступил ему своё место.
      Отец закатил в сарай две бочки, и каждый, кто приходил глянуть на Гостя, должен был искупаться.
      А те, кто приезжал на подводах, останавливались у колодца и выливали на лошадей по ведру воды. Один чудак прикатил даже на тракторе, чёрном, замасленном. Его из бочки долго не выпускали.
      - Слушай, Чубо, - говорил дядя Тоадер. - Я вчера помылся. Дай поглядеть на гостя-то!
      - Полезай в бочку!
      - Да я не залезу.
      Пришлось дяде Тоадеру мыться по частям. Помывшись и поклонившись Гостю, он стал таскать от колодца бочки со свежей водой.
      - Слушай, Чубо, - сказал дед Георге, - сверху-то я помылся, а в душе что-то не то.
      - А что такое?
      - Да со старухой поругался.
      - Пускай помирится, - сказала Гиочика.
      Пришлось деду ехать домой, и вернулся он уж вместе со старухой.
      - Мулцумеск! - сказала старуха, поклонившись Высокому Гостю.
      Но, конечно, не все приходили в дом дедушки Далбу.
      - Вот ещё! - говорил один Упрямый. - Стану я мыться, чтоб на какой-то подсолнух посмотреть! Вон их на поле сколько угодно. Можно и грязному поглядеть!
      - На поле не такие высокие. А этот растёт на глазах!
      - Ещё бы! Он ведь на месте дедушки Далбу!
      - Всё равно не буду мыться! И глядеть не буду! - говорил Упрямый и нарочно, когда проходил мимо, надвигал шляпу на глаза.
      А в небе между тем появилось небольшое облако.
      Оно летало туда-сюда и наконец остановилось прямо над Высоким Гостем. Раскрыв рот, глядело оно на землю. Это был, конечно, Гаврилка.
      Несколько мальчишек из деревни забрались на башню и давай кидать в Гаврилку палками и камнями.
      - Обо, ноба, ма! - закричала Гиочика, - Не трогайте Гаврилку.
      - Плевать я на них хотел, - засмеялся Гаврилка и махнул бородой. Посыпались с неё капли, крупные, тяжёлые, а с башни на землю посыпались мальчишки.
      - Эй, Гиочика, - крикнул Гаврилка. - Скажи Чубо, что это на мне весной Уку ускакал! Привет ему от Уку, от дедушки и бабушки! Поклон от снежных мальчуганов! Я их всех видел позавчера!
      И тут откуда-то издалека послышалось глухое ворчанье:
      - Где Гаврррилллка! Куда прррропаллл?!
      Гаврилка встрепенулся, бросился в сторону, но успел ещё над полем хорошенько искупать того Упрямого.
      А в доме дедушки Далбу, как раз напротив окна, появился и расцвёл второй подсолнух.
      КАК ЧУБО МЕЛЬНИЦУ ОБМАНУЛ
      Белохвостая ласточка каждый день приносила на хвосте мельничные вести. А хвост у неё был то белый, то желтоватый.
      И если Чубо вывешивал на башне белый флаг, люди в селе знали, что на мельнице сегодня идёт мука пшеничная, а если жёлтый - кукурузная.
      Но вот наступили жаркие дни, обмелел Рэут, и мельничное колесо еле крутилось.
      - Может, приделаем мельнице крылья? - сказал Чубо.
      - Голова! - с восхищением сказал Дядька. - Чубо, ты - Голова!
      - Немного покрутит Рэут, - продолжал Чубо, - немного - ветер. И мельница работает днём и ночью.
      Целую неделю трудились они, и в воскресенье крылья были готовы.
      Хорошие получились крылья, длинные, широкие! Только не крутились!
      Ни Чубо, ни Мельничный Дядька не подумали, что мельница их стоит в низине, а ветер гуляет по холмам. Так что от крыльев не было никакого толку.
      Прошёл день, другой, прошла неделя, и вдруг обрушился на деревню ливень!
      Взревел Рэут и так закрутил мельничное колесо, что казалось вот-вот разорвёт его на части.
      А вместе с ливнем залетел в долину и хвост урагана.
      Взревел ураган и так закрутил мельничные крылья, что казалось вот-вот их разорвёт на части!
      Мигом смолола мельница зерно, что было в закромах, и колесо и крылья крутились теперь вхолостую.
      Мельничный Дядька хотел было побежать в деревню, чтоб тащили зерно, но кто понесёт его в ливень!
      А Мельница задрожала от ярости.
      - Где зерно? - взревела она, грохоча колесом, и вдруг - тронулась с места. Размахивая крыльями, поехала она по берегу, а потом круто повернула от реки и двинула прямо к пшеничному полю. Мельничный Дядька кубарем вылетел наружу и остался на берегу с разинутым ртом.
      Мельничиха-ласточка прилетела, когда Чубо спускался с башни.
      - Чубо, беда! - крикнула она.
      - Знаю, - сказал Чубо. - Сам всё видел.
      И он побежал к пшеничному полю, а навстречу ему из-за бугра выехала Мельница. Она ревела и тряслась.
      - Стой, Мельница! - крикнул Чубо. - Стой, говорю! Ты что - Чубо не узнаешь? Это я приделал тебе крылья!
      - Дыр-дыр-дыр! Трох-грох-грох, - бормотала Мельница. - Много вас тут ходит!
      - Не лезь в пшеницу, слышишь? Она ещё зелёная. Назад! А то смолотишь бабочек и жаворонков!
      - Дыр-дыр-дыр! Гоп-гоп-гоп! Туп-туп! Не понимаю человечью речь!
      Что делать? Людей поблизости не видно.
      Чубо скинул рубашку, узлом завязал воротник, и получился вроде бы мешок. Чубо кинул в него шляпу и закричал:
      - Эй, Мельница! Я зерно тебе принёс.
      Оглянулась Мельница, видит - и вправду стоит на дороге человек с мешком.
      - Дыр-дыр-дыр! Туп-туп! Давай зерно!
      - Э, нет! Пошли на место! Не стану я рассыпать зерно где попало.
      И Чубо повернулся к Мельнице спиной и пошёл к реке. Растерялась Мельница, пошла за Чубо, точно так, как корова когда-то ходила за снежными мальчуганами*. ------* Где-то они теперь? Привет вам, одноглазые! ------
      Привёл Чубо Мельницу на место, а тут набежали люди, привязали её к большим столбам толстыми верёвками.
      И тут только Мельничный Дядька закрыл рот и почесал себе подбородок. У него начала расти новая борода.
      МОСТ
      Улитка высунула из домика голову, глянула на Солнце - надо торопиться!
      Она поднялась на холмик, который показался ей горой, и присела на листок отдохнуть.
      Вдруг листок поехал вниз, а Улитка на нём. Чёрный Жук потащил листок.
      - Это твой листок? - спросила Улитка.
      - Нет.
      - А куда ты меня везёшь?
      - Куда хочешь. Я же такси!
      Добрый оказался Жук, хоть и чёрный, пожалел Тётушку-Улитку.
      Где на такси, а где пешком добралась Улитка до Рэута.
      Повернула один рог на восток, другой на запад - что такое? Куда девался мост? Совсем недавно стоял на месте, а теперь только две деревянные ноги выглядывают из воды.
      "Унесла его вчерашняя буря, - подумала Тётушка-Улитка. - Что же теперь делать?"
      Домик, конечно, всегда при ней, с домиком на плечах она не пропадёт, но ведь за рекой, на другом берегу, ждут родственники!
      Когда она отправилась в путь, сестры удерживали её изо всех сил. Но разве Улитку удержишь? Захотелось ей увидеть великанов - и всё! А великаны жили в селе Туртурика! Теперь она возвращалась домой и несла кучу новостей.
      - Эх, был бы у меня хоть какой-нибудь кораблик!
      Чубо увидел с башни Тётушку-Улитку.
      "Реку не может перейти", - понял Чубо, слез с башни и побежал по селу.
      - Поможем Тётушке-Улитке! - кричал он под каждым окном. - Реку не может перейти!
      - Бедная Улитка! - говорили жители села Туртурика. - Надо ей помочь.
      И вот к реке прибежали из деревни великаны, кто с бревном, кто с топором.
      Отец Чубо принёс пилу. Залезли в воду - стук-бок, стук-бок! - вот и мост готов.
      - Давай, Тётушка-Улитка! - орали великаны. - Двигай домой! Приходи в гости, когда захочешь.
      И Тётушка-Улитка перешла реку. Дома ей никто не поверил, что великаны для неё мост построили.
      - А это что? - сказала Улитка и достала из кармана щепку. - Вот она, щепка от моего моста!
      Тут уж все улитки замолкли. Щепка - это факт! А факт - это не щепка!
      Муж Тётушки-Улитки Дядюшка-Улит с восторгом смотрел на жену, пока она умывалась с дороги.
      - А где полотенце? - сказала она. - Ты же видишь, я умылась. Подай полотенце.
      Дядюшка-Улит сроду не слыхал, что такое полотенце, но на всякий случай вытер ей лицо кончиком рога.
      После завтрака Улитка сказала:
      - Сегодня принесли газету? Подай-ка очки.
      Что такое очки, Дядюшка-Улит знал, а про газету слышал впервые. Но чтоб жена не подумала, что он бестолковый, - взял да и почесал у неё за ухом. Улитка тут и уснула.
      С тех пор, как только она заводила разговор про газету, муж отвечал:
      - Сию минутку! - и чесал у неё за ухом. А она тут же засыпала. Одного не понимал Дядюшка-Улит: зачем очки, если спать собирается?
      Вечерами, когда всходила луна и всё вокруг становилось таким таинственным, собирались вокруг Тётушки-Улитки улитки-малютки.
      - Расскажи нам ещё про великанов! Расскажи, как ты в школу ходила.
      - А так и ходила, - рассказывала Тётушка, - залезла в портфель и пошла. Только один день была там, а считать научилась. До двух. И сейчас не забыла, помню: раз, два! До этого я хорошо знала, что у меня на голове есть рога, а вот сколько их? Оказалось - два! Как это всё-таки приятно знать, что у тебя на голове целых два рога!
      - Раз-два! Раз-два! - повторяли за бабушкой улитки-малютки и выставляли то один рог, то другой.
      - Раз-два, а дальше что? - спросил Улитёнок-Улэ.
      - Что-то есть, - ответила Тётушка. - А что не знаю. Я ведь всего один день в школу ходила.
      - А я думаю, там ничего и нет, - вмешался Дядюшка-Улит. - Что там может быть? Хватит и этого - раз, два.
      Так они болтали, пока туча не заволокла небо. Тут уж улитки, все как одна, выставили в небо рога и хором стали читать какие-то улиточьи стихи:
      Туча, Туча!
      Дам травы!
      Вынь луну из бороды!
      Украдёшь у нас луну
      Не дадим тебе траву.
      - Эй, вы, потише! От вас оглохнуть можно! - послышался с неба голос. - Я с неё пыль стряхиваю.
      Это был, конечно, Гаврилка. Гаврилка махнул бородой, и чистенькая луна вылетела в небо.
      Но тут издалека послышались глухие раскаты:
      - Эй, Гаврррилка! Не тронь луну!
      И Гаврилка умчался.
      Тётушка-Улитка повернулась к мужу.
      - Ты не прав! Думаешь - раз, два, а потом только воздух? У нас, улиток, - может быть. А у великанов наверняка есть что-то ещё. Иначе и они ходили бы в школу только один день.
      - А Чубо ты видела?
      - Конечно, много раз. Он у великанов самый маленький. Вон там, за рекой, его башня.
      - А ты на башне была?
      - Три дня и три ночи карабкалась. А как забралась наверх - вниз поглядела! Ух ты! Дома все стали маленькими. И великаны тоже. Нет великанов, а так - человечки какие-то!
      - Ну, это уж ты, бабуся, того, - сказал Улитёнок-Улэ. - Заливаешь! Как это нет великанов? Куда они могут деться? И как дома могут стать маленькими, если они большие?
      - Не только дома! Даже и село Туртурика не такое большое. Поле за ним, а за полем - лес. Вот что с башни видно! Клянусь рогом!
      - Ну, ладно, хватит, - сказал Дядюшка-Улит. - Совсем ей голову заморочили.