Бог столкнулся с неповиновением. Смертоносные, заразные осколки от этого столкновения разлетелись по всей планете. И Адам, абсолютно по собственной воле, подобрал один из них, вынеся 'себе тем самым смертный приговор. Потерянный род повис на волоске. Как отнесется к этому Бог?
      Этот вопрос привел Адама в трепет. До этого он некоторое время испытывал то странное упоение, которое знакомо всякому бунтарю, бросающему вызов авторитетам. Ему казалось, что он будто возвысился, что его сознание окрепло, расширился его кругозор. Все было точно так, как обещал говорящий змей, с важностью возлежащий на ветвях запретного древа и вкушавший от плодов его, явно без всякого вреда для себя.
      Но вот это странное упоение прошло. И Адам понял, что совершил непоправимое. Как же на это отреагирует Бог?
      Бог, бесконечно любящий человека, недолго медлил с ответом. Там же в саду, как только человек согрешил. Бог объявил Свой план. Адам, стоя рядом с перепуганной Евой, узнал, что его ждет, из приговора, вынесенного сатане. Ибо именно сатана, превратившись в змея, и спровоцировал все. «И вражду положу между тобою и между женою, и между семенем твоим и между семенем ее; оно будет поражать тебя в голову, а ты будешь жалить его в пяту». (Бытие 3:15).
      Насколько хорошо эти слова были поняты двумя перепуганными нарушителями, виновато стоявшими перед своим Создателем, нам неизвестно. Но они поняли, что еще есть надежда. Что есть выход. Бог не собирается отрекаться от них.
      Противостояние, возникшее на небесах, не исчерпало себя в этом первом конфликте на Земле. Никто не собирался списывать человека как брак, вышедший из-под руки Создателя. Никто не собирался бросать мятежный род на произвол судьбы.
      Скорее, противостоянию суждено было продолжиться. Сохранялась враждебность, постоянный конфликт между сатаной и его последователями и женщиной, представлявшей церковь, последователей Христа. Но Христос, который со временем станет воспринимать все человечество как потомков этой женщины, выйдет победителем. Правда, спровоцировав и организовав распятие Создателя всего сущего на кресте, в компании двух преступников, на горе под Иерусалимом, сатана ужалит Христа в пяту. Для Сына Божия это событие не пройдет бесследно. Он понесет следы Своей жертвы — шрамы на руках, кровоподтеки на ногах — через вечность.
      Но Христос, самой смертью Своей на Голгофе, поразит сатану прямо в голову. Его смерть и Его воскресение станут смертным приговором падшему ангелу. В момент смерти Христа этот приговор будет подписан окончательно и бесповоротно.
      В приговоре змею, прозвучавшем в присутствии Адама и Евы, в сжатом виде сконцентрирована вся история вселенского конфликта между Христом и сатаной — битвы, которая началась на небе, продолжается и поныне на Земле и окончится лишь после полного уничтожения врага, внесшего разлад в мироздание.
      Подумать только, сколько безгранична доброта Создателя. Не успел возникнуть грех, как тут же появился Спаситель. Тема опасения красной нитью проходит через все части Библии, начиная с первых глав Книги Бытия и кончая Книгой Откровения.
      Но план спасения человека возник не на голом месте. Его необходимость не застала Бога врасплох. Еще у истоков мироздания, до того как Бог приступил к созданию нашей Вселенной, когда Он принял решение пойти на риск и дать человеку свободу, Им был намечен план на случай чрезвычайных обстоятельств? Если человек, получив свободу, вдруг бросит вызов авторитету своего Творца, Сын Божий пожертвует собственной жизнью вместо человека, исполняя требование попранного закона. И еще в тот момент, когда сыновья Божий ликовали, а звезды пели, радуясь дню творения, Голгофа была уже реальностью, скрытой в тайниках души Создателя. Христос был «Агнцем, закланным от создания мира». (Откровение 13:8).
      Как Бог отреагирует на неповиновение? Голгофой.
      Но до Голгофы было еще далеко. Голгофа была еще в будущем. Сегодня мы можем оглянуться на крест и просить прощения за то, что Сын Божий пожертвовал жизнью за наши грехи, А каково было Адаму? Как можно было простить его. вину, отпустить грехи ему? Каково было всему человечеству от Адама до момента распятия? Оно ведь тоже не могло оглянуться на Голгофу.
      Я люблю представлять себе, как один из ангелов сидит и беседует с Адамом о жизни и смерти. Как он говорит ему, что вот сейчас ему вынесен смертный приговор, но что
      настанет день, и Сам Божий Сын встанет на его место.
      Грех и смерть становились для Адама чем-то вполне реальным. Первое, что сделал Бог после того, как парочка нарушителей совершила грехопадение и была изгнана из райских кущей, соорудил им одежду из шкур, чтобы они прикрыли свои ставшие теперь нагими тела. А изготовление одежды из шкур предполагали лишение жизни столь любимых ими животных. Это была первая смерть.
      Затем они увидели, как прекрасные цветы стали увядать, и сердца их дрогнули. А когда с деревьев начали облетать листья, они горько заплакали. Они не были готовы к увяданию, вырождению, смерти. Все это никогда не должно было стать частью их жизни. Но теперь они начали понимать, что «возмездие за грех — смерть». (Послание к Римлянам 6:23).
      Смерти суждено было стать еще более реальной, а грех предстал перед ними во всей своей ужасной неприглядности в тот день, когда один из их сыновей погиб от руки родного брата.
      Адам не питал иллюзий. Грех для него не был чем-то заурядным. Грех для него не был просто человеческой слабостью, или изъяном личности, или неверно принятым решением. Это только мы, нынешние, придумали такие оговорки. Нет, Адам понял то, что апостол Иоанн скажет тысячи лет спустя: «Грех есть беззаконие». (1-е Послание Иоанна 3:4).
      А понял Адам это в тот день, когда по указанию Бога принес к вратам Эдема, откуда был изгнан, ягненка, лишил его жизни и положил на жертвенный алтарь. Это была жутко неприятная церемония. Ему пришлось собственноручно убить ни в чем неповинное животное. Здесь впервые он пережил чужую смерть. И содрогнулся от мысли, что его непослушание потребует еще одной жертвы — невинной крови Сына Божия.
      Дело в том, что ягненок был связан в человеческом сознании с непорочным Агнцем Божьим, который должен был явиться и отдать Свою жизнь за грехи человеческие. Вспомните слова Иоанна Крестителя при виде приближающегося Иисуса Христа:
      «Вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира!» (Иоанн 1:29).
      Я вспомнил о ягненке в тот день, когда стоял на вершине горы Синай, где некогда Моисей повстречал своего Бога. Стоя на этой продуваемой всеми ветрами каменистой вершине, я, как за тридцать пять веков до этого Моисей, обозревал обширную долину.
      Предо мной расстилалось пространство, на котором разыгрывались страсти Господни, каждый Божий день становился свидетелем нового акта драмы, сутью которой было осуществление Божьего замысла по спасению человека. В этой долине некогда стоял временный храм — святилище, возведенное людьми по указанию Бога. Здесь-то и совершилось то первое жертвоприношение — заклание ягненка перед алтарем. Прелюдия к Голгофе. Прообраз распятия задолго до того, как оно свершится.
      Я приглашаю вас мысленно стать рядом со мной на вершине. На обширной площадке у подножия величавой горы Синай раскинулся палаточный городок древних иудеев. В центре — небольшая площадь, на западной стороне которой и расположился этот уникальный храм для богослужений. По нашим понятиям, это своего рода министерство юстиции в миниатюре, частица поднебесья, размещенная во временно оборудованном помещении для того, чтобы было где заниматься грехами человеческими до того, как Христос примет смерть на Голгофе.
      Мы выходим на площадь и первое, что видим, — алтарь, жертвенник всесожжения, сделанный из желтой меди. Чуть поодаль, здесь же- на площади, стоит омывальница, в которой священники проходят очищение перед выполнением обрядов.
      Само святилище представляет собой великолепный разборный шатер из вертикально стоящих щитов, покрытых чистым золотом, крытый сверху разными материалами для защиты от непогоды. В дальнем конце первого помещения, называемого «Святым местом», висит тяжелая завеса из дорогих ковров, преграждающая вход во второе помещение, именуемое «Святое Святых».
      Когда Первосвященник входит в первое помещение, по одну сторону от себя он видит стол со священными хлебами. По другую сторону стоит необычайной красоты семирожковый светильник, выкованный из цельного куска золота. Позади светильника расположен алтарь для воскурения фимиама.
      Войдя в Святое Святых, мы обнаруживаем там всего лишь один предмет внутреннего убранства — золоченый ларец, в коем хранятся две каменные пластины, на которых Бог собственноручно начертал Десять заповедей. Закон Божий — Десять заповедей — занимает в этом пустынном храме почетное место. На внешней стороне ларца, в неприметном месте, помещен свиток, содержащий закон о жертвоприношениях. Дело в том, что этот закон носил временный характер и не имел того статуса, который имел вечный и неизменный Божественный кодекс морали, изложенный в Десяти заповедях.
      Кто-то может спросить: «Зачем все это было нужно?"
      Этот вопрос вплотную подводит нас к сути благовестия Христова. Без него не может быть спасения человеку, не может быть прощения, не может быть нравственной силы. Без него религия становится пустой формальностью, бездушной показухой, бессмысленной насмешкой над человеком.
      Прикасаясь к сути благовестия Христова, мы прикасается к жизни Сына Божия. Иисус на кресте действительно отдал Свою жизнь, Свою кровь за нас.
      Грубо? Неприятно? Да, крест, подаривший человеческой душе обещание вечной жизни, не был приятным. Это было самое безобразное, самое дьявольское изобретение за многие века. На этом грубом кресте Сын Божий принял смерть. Но смерть Его была необходима, чтобы избежали смерти мы, ибо «без пролития крови не бывает прощения». (Послание к Евреям 9:22).
      Прощения не бывает. А оно нужно каждому. Каждый имеет за собой грехи. Вот почему появился ягненок — ни в чем неповинная жертва, приносимая на алтарь в доказательство веры грешника в грядущую смерть Сына Божия, Агнца Божия, который умрет за него на кресте, как человек того заслужил.
      А теперь я приглашаю вас заглянуть в дом, расположенный на одной из центральных улиц палаточного городка, окружившего святилище. Здесь живет небольшая семья пастуха. Глава семьи согрешил. С тяжелым сердцем направляется он на площадь перед святилищем, ведя на веревке ягненка, которого решил принести в жертву.
      И когда Первосвященник уже изготовился, чтобы помочь ему, пастух кладет свою руку на голову приведенного им невинного животного и сознается в своем грехе. Сам берет в руку нож, сам вонзает его в теплую плоть, как бы наглядно изображая этим деянием всех тех, чьи грехи будут стоить жизни Сыну Божию. Первосвященник подставляет ладонь, зачерпывает немного крови и быстрыми движениями окропляет ею углы алтаря.
      Каждый день утром и вечером Первосвященник приносит жертву во имя всех людей и себя самого. Сейчас он повторяет этот ритуал в присутствии пастуха, но на сей раз добавляет к нему новый элемент. Он уносит кровь внутрь святилища. Пройдя между столом и хлебами и светильником, он останавливается перед завесой, за которой скрыт Божий престол, и окропляет кровью пол перед завесой, как бы символически сбрасывая грехи человеческие и свои собственные в этом месте, где прощают, где хранится закон, который попран и может быть восстановлен лишь кровью Христа.
      Этот ритуал сохранялся в течение многих столетий — и на Синайской равнине, и во время странствий народа Израиля в пустыне, и во вновь построенном Иерусалимском храме, пока в один прекрасный вечер, примерно девятнадцать веков тому назад, кто-то, как обычно, не привел на заклание очередного ягненка. Первосвященник уже было собирался лишить его жизни, но именно в этот ответственный момент на пустынном холме на окраине города Агнец Божий отдал Свою жизнь ради спасения- мира.
      Как это было? «Иисус же, опять возопив громким голосом, испустил дух. И вот, завеса в храме разодралась надвое, сверху донизу: и земля потряслась; и камни расселись; И гробы отверзлись». (Матфей 27:50-52).
      Заметьте, что до того ни одна живая душа, за исключением Первосвященника, который заходил туда раз в году, не заглядывала в Святое Святых,. где Божий престол на протяжении долгих столетий был отмечен светящимся ореолом. И вот теперь вдруг завеса была разорвана невидимой рукой пополам, и Святое Святых открылось взору всех. Нож выпал из дрожащей руки Первосвященника. Ягненок был спасен.
      А истинный Агнец Божий отдал Свою жизнь. Но тот же самый народ, который в течение многих веков столь драматично предвосхищал Его грядущую жертву, отверг Его. И ореол исчез из храма. Бог больше не захотел там находиться. Отныне жертвоприношения становились бессмысленным ритуалом. Всего лишь за несколько дней до этого Христос сказал: «Се, оставляется вам дом ваш пуст». (Матфей 23:38).
      Понимаете, что все это значит? Людям больше не надо было вести ягнят к алтарю, ибо Сын Божий уже принес за них высшую Жертву.
      Я думаю, вы теперь начинаете понимать, что же происходило у подножия Синая. Начинаете хотя бы немного понимать смысл той маленькой инсценировки на тему страстей господних, которая ежедневно разыгрывалась в Синайской пустыне?
      Почему вдруг ягненок? Почему смерть? Зачем этот грубый, неприятный ритуал в храме для богослужений, заповеданный самим Богом? Вы считаете все это никому не нужным, жестоким и бессмысленным кровопролитием? Может, Бог погорячился там, на Синае, и захотел исправить Свою ошибку на Голгофе?
      Нет, это была не ошибка! Многим Синай представляется бездушным местом, где поклонение букве закона доведено до абсурда. Одно упоминание Синая ассоциируется с раз и навсегда данным законом и бесконечными, безудержными демонстрациями власти. Но вы ведь теперь понимаете, что все было не совсем так?
      Прошу вас, не смотрите на Синай превратно. Не смотрите превратно на благовестие. На Синае Бог не просто дал людям Свой закон. Закон Божий, как бы ни был он свят, справедлив и хорош, не спасает, не может спасти. Только Христос способен спасти. Только Он спасет — на Голгофе.
      Но Голгофа была еще впереди. А любящий Бог не мог дать людям Свой закон, не продемонстрировав им прощения. Вот зачем понадобился ягненок. Всякий раз, когда кающийся грешник, глубоко осознавший свою вину, заносил нож над невинным живым существом, он наглядно демонстрировал смысл Голгофы. И делал это у подножия Синая!
      Видите, как все сходится? На горе был закон. А в долине был крест.
      Там, в пустыне, все это инсценировалось. Бог не просто дал людям Свой закон и потребовал его соблюдения. Он указал путь. Там была и Голгофа — в виде маленькой инсценировки на тему страстей господних, разыгрываемых у подножия горы. Хотя, что и говорить, все эти жертвоприношения в пустыне были всего лишь бледной тенью гораздо большей жертвы в будущем, всего лишь жалкой подменой, призванной возвестить о Голгофе людям, жившим до нее.
      Может, нам стоит вернуться в глубь веков и хоть раз взглянуть на Голгофу, которая была реакцией Бога на засилье греха?
      Иерусалим был охвачен волнением. Центром событий являлась крепость Антония. Местом событий — крепостной двор. В нем находилось судилище, место, называемое Лафостротон (каменный помост), все камни которого были изрезаны римскими воинами, использовавшими их для своих азартных игр.
      Я благоговейно стоял на этих камнях и чувствовал себя недостойным такой нести. Ибо я стоял на том самом месте, на котором однажды стоял Христос, под тем самым сводом, где когда-то прозвучали слова Понтия Пилата: «Возьмите Его вы!» Именно здесь Сын живого Бога испытал унижение, будучи приравненным к самому обычному преступнику. Разве можно назвать его судом? Это была самая вопиющая профанация правосудия за всю историю. Это было самое страшное преступление из всех совершенных родом человеческим.
      Но не только боль человеческого страдания, не только наглые издевательства жалких людишек сделали эту последнюю ночь перед распятием столь ужасной. На плечи Христа всей своей страшной тяжестью легла вселенская вина — и ваша, и моя.
      Незадолго перед этим сырой прохладной ночью под оливами Гефсиманского сада Он молился и говорил: «Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу. но как Ты». (Матфей 26:39).
      И вот настал самый страшный момент! Все небожители напряженно следили за тем, как сатанинское воинство, все эти падшие ангелы, отчаянно навалились на Иисуса. Только бы Он согрешил устами Своими! Только бы в слабости Своей человеческой признал Себя побежденным! Такова была зловещая цель врага человечества и его последняя надежда.
      В эти минуты весь грешный род человеческий повис на волоске. Суждено ли ему погибнуть?
      Нет! Сын Божий покинул сад и дал легкомысленной толпе распять Себя на кресте. Он обмакнул Свое перо в темно-красные чернила и написал на вашем и моем личном деле: «Помиловать».
      Голгофа — это такая демонстрация всепрощения, какую, к примеру» Бернард Шоу со своей ограниченной 'духовной интуицией был не в состоянии постичь. «Всепрощение, — говорил он, — утешение для слабовольных. Человек обязан платить свои долги». Но Шоу, как и тысячи ему подобных, не мог понять одного: Бог решил простить грехи вовсе не потому, что отнесся к ним легкомысленно. Он принял их на Себя!
      Разве это слабость? Ни в коем случае! Искупление Богом вины за попрание Его закона — та самая яркая демонстрация силы, когда-либо виденная человеком. Оно было совершено во имя того, чтобы слабые люди смогли стать сильными.
      Я никогда не смогу понять сентименталистов; выступающих за отмену Закона Божия! Без закона и порядка рухнут правовые устои любого общества. Бездумность, с которой некоторые так называемые христиане желали бы прибить Десять заповедей Господних к кресту, является, мягко говоря, кощунством над смертью Христа!
      Суровое обвинение, скажете вы? Возможно. Но не забывайте, что Христу не надо было бы умирать, если бы закон можно было отбросить. Этот бесспорный факт доказывает и необходимость закона; и силу Креста. Христос принял смерть за нас только ради того, чтобы исполнить требование попранного закона. Если бы этот закон можно было отменить или каким-то образом принизить значение заповедей, то тогда Голгофа была ненужной и совершенно бессмысленной драмой!
      Между Синаем и Голгофой нет противоречия, как считают некоторые. Нам нет необходимости делать выбор между законопочитанием Синая и всепрощением Голгофы. Благовестие сводит их воедино. И Синай, и Голгофа говорят нам об одном и том же, Закон и любовь, правосудие и всепрощение, вы и я, — все соединено в Голгофе.
      Пару десятилетий назад на скалистом берегу Уэльса строили новый маяк. Когда сооружение было почти готово, рассказывают, что один из рабочих оступился и сорвался со строительных лесов вниз, на скалы.
      Его товарищи, потрясенные происшедшим, даже не осмеливались глянуть вниз, боясь увидеть страшную картину. С тяжелым сердцем они стали спускаться по лестнице вниз. Но к своему удивлению и огромной радости они увидели коллегу лежащим на поросшем травой бугорке. Он был бледный, испуганный, конечно же, в синяках, но в общем, совершенно невредимый. Рядом лежал мертвый ягненок. Оказалось, в момент падения у подножия скал проходило стадо овец, и несчастный агнец спас рабочего от верной смерти.
      И вас, и меня тоже спас Агнец! Агнец Божий, который принял на себя все грехи человечества!

      Говорят современные ученые о вере в Бога

Бурке

      «Духовное возрождение в последнее время проникло и в среду ученых, занимающихся исследованием космоса. Редко встречается такой день, чтобы я не слышал на моей работе разговоров на духовные темы. Некоторые инженеры и ученые исповедуют свою христианскую веру, о чем бы я никогда не поверил, если бы не слышал сам. Я стоял около ракеты и молился об Аллене Шеппарде до его полета, и я не видел ни одного сухого глаза вокруг меня».

Дюшезн

      «Связь науки с религией никогда не была такой близкой и тесной, как в наше время. Ученые, изучающие космическое пространство, открыли так много прекрасного и неожиданного, что теперь труднее сказать ученому, что Бог не существует. В этом вопросе не может быть двух мнений».

Форсман

      «Бог создал мир и дал миру законы. Эти законы остаются без изменений. Духовные замыслы и силы этого мира также неизменны».

Фон Браун

      «Полет человека в космос является величайшим открытием, но в то же время — это только маленькая скважина в невыразимое богатство межпланетного пространства. Наш взгляд через эту маленькую замочную скважину на великие тайны вселенной только подтверждает нашу веру в существование Творца».

Эренбергер

      «Если люди не говорят открыто о религии, возможно, это связано с наследием тоталитарного режима, где человек должен считаться с идеями, с которыми он не согласен. Причина, почему мы имеем недопонимание в религиозных вопросах, заключается в том, что многие дискуссируют вопросы религии без надлежащего знания предмета. Они имеют частичные знания, которым были научены в детстве, и они остались на этом уровне мышления. Религия должны входить в программу обучения на университетском уровне. Она должна быть частью основного обучения студентов. Христианство должно отражаться в повседневной жизни».

Антрум

      «Человеку нужно несравненно больше того, что дает ему наука. Обращается человек к религии или к философии — это его дело. Наука в своих попытках найти универсальные законы встречает свои границы. В этом свобода каждого индивидуума, не противоречащая науке. Как раз здесь и начинается религия».

Вальдман

      «Я открыл, что религия все больше и больше входит в личную жизнь студентов… идея, которая имеет вечное значение».

Шоу

      «Я чувствую, что Бог привел меня в Гарвардский университет для существенного служения. Здесь, в студенческом городке, много христианских профессоров, но их далеко недостаточно. Лично я чувствую себя более крепким христианином в результате соревнования с философскими учениями. Это заставило меня углубиться в Писание и привело меня к более глубокому познанию Иисуса Христа, поставило в большую зависимость от Него».

Пиккард

      «Назначение религии — показать человеку, как нужно жить, как ему помочь. Библия — это его конституция».

Джелинек

      «Я никогда не имел разговора с людьми без того, чтобы не сказать им о моей вере в Иисуса Христа. (Джелинек часто проводил лекции на специальных семинарах н университетах и в собраниях профессиональных ученых). Как прощенный грешник, я имею вечное общение с Богом, создавшим вселенную. Мое желание — сказать о Благой Вести другим при каждой возможности».

Фон Браун

      «Ничто так хорошо не организовано и не устроено, как наша земля. Вселенная должна иметь создателя. Мастера, Творца. Здесь не может быть иного вывода».

Алберти

      «Многие люди, исследуя вселенную, находят больше и больше красоты… и чувствуют, что здесь должен быть Бог. Эта точка зрения науки открывает нам живого Бога, как и то, что Он проявляет Себя в личной жизни тех людей, кто Ему верит. Это, конечно, не доказательство, это — интуитивное чувство, что вселенная и жизнь вообще должны иметь особый смысл, иначе в этом не будет никакой красоты.
      Это физическое проявление вселенной для ученых много чудесней, чем для рядовых людей, потому что ученый видит детали, он видит взаимодействие между молекулами, он видит, как живет, думает и чувствует человек, созданный из молекул, и как это действие взаимно обусловлено. Он видит, как рождаются и умирают звезды. Красота и таинственность вселенной заставляет честного ученого думать о Боге и верить в Него».

Алайя

      «Наука подкрепляет мою религию. Чем больше я имею контактов с физическим миром, тем больше я верю в существования Бога».

А. Андерсон

      «Как ученый я пришел к заключению, что эта чудесная вселенная открывает нам фантастический порядок и смысл. Здесь вы имеете выбор: это дело рук Бога — или дело рук бога эволюции? Если идея эффективна, она будет жить, а идея порядка и красоты, вышедшая из рук Творца, определенно жизненна».

В. Андерсон

      «Если вы знаете свойство ДНК-молекул (Дезоксирибонуклеиновая кислота) — основного механизма жизни — вам вскоре откроется странное явление, превосходящее всякую фантазию. Она имеет способность копировать себя и действовать как источник информации для образования протеинов. Я верю, что человек — больше этого… Человек создан по образу и подобию Бога».

Байрон

      «Посмотрите на устройство своего тела. Вы имеете 30 триллионов клеток. Каждая клетка имеет 10 000 химических реакций, действующих во всякое время. Нужно гораздо больше веры в то, что это тело произошло случайно, чем в то, что его создал разумный Бог. Миллионы обезьян могут ударять по клавишам миллиона пишущих машинок в течение биллиона лет, но они никогда не создадут ни одной печатной страницы книги.
      Я удивлен, что Бог совершил для меня в Иисусе Христе. Он пришел на землю, чтобы быть моим Спасителем, умереть за мои грехи, потом пришел день, когда я нерешительно, но вполне определенно принял Христа в мое сердце. Самое великое в жизни — знать Бога по личному опыту».

Энгстром

      «Я вижу хорошо продуманный и разработанный план, по которому совершилось творение. И сегодня я вижу Божью руку над Его творением, вижу, как исполняются пророческие высказывания Писания.
      Библия является высшим авторитетом для нашей жизни. Мы должны принять все это верой и просить у Бога вразумления. Потом нам нужен Христос в нашей личной жизни. В наше время возвещается возвращение Христа в такой мере, как никогда не было раньше».

Форсман

      «Тот факт, что научные законы пронизывают всю вселенную, определенно говорит о том, что материальный мир имеет общее духовное основание. Это основание — сотворение вселенной».

Вальдман

      «Самое интересное для ученого заключается в том, что он видит в природе удивительный порядок. Это больше, чем стечение обстоятельств и случая. С развитием науки мы видим больше и больше организацию порядка в природе, поэтому, чем больше вы изучаете природу, тем больше вы имеете оснований верить в совершенство плана Мастера, а не в стечение обстоятельств».

Пиккард

      «В 19-м столетии наука и религия были в конфликте по той причине, что ученые утверждали, будто будущее науки имеет свое предопределение, что наука придет к окончательному познанию мира. Однако теперь ученые, изучая атом, пришли к выводу, что будущее науки вообще проблематично. Это признание открывает двери к вере в Бога. Сегодня не может быть и не должно быть конфликта между наукой и религией».

Бьюб

      «Наука не разрушает традиционной ценности христианской религии. Она скорее разрушает религиозные подделки, деревянных и каменных идолов, которыми человек пытался заменить Истину».

Аулт

      «Бога дал нам откровения — духовное, или сверхъестественное, и откровение через познание природы. Я верю, что вселенная — дело рук Божьих и все, что сверхъестественно, как открывает нам Писание, не противоречит природе, а выше ее».

Аутрум

      «Наука не отменяет религию- Наоборот, точное понимание науки дает свободу для религии-Человек может быть хорошим христианином и в то же время может быть хорошим ученым. Я имею глубокое уважение к личности Иисуса Христа. Его простота и величие безупречны. То же самое можно сказать и об Его учении».

Дана

      «Я не знаю более точных данных о происхождении мира. чем те, которые находятся в Библии».

Джелинек

      «Пророк Иеремия говорит, что звезды вселенной сосчитать невозможно. Ученый Иппарх, живший несколько столетий после Иеремии, догматически сообщил, что вселенная имеет 1 026 звезд. Птоломей, который жил несколько сот лет назад после Рождества Христова, внес поправку. Он сообщил, что вселенная имеет 1056 звезд. И только в 1610 году Галилей, посмотрев в телескоп, воскликнул: «Звезд гораздо больше!» Сегодня астрономы насчитывают приблизительно 100 биллионов звезд в пашей галактике, а таких галактик — миллионы!
      Таким образом, мы должны согласиться с древним пророком, что количество звезд во вселенной — неисчислимо».

Эйнштейн

      «Чем больше наука делает открытий в физическом мире, тем более мы приходим к выводам, которые можно разрешить только верой».

Аулт

      «Наша научная экспедиция изучала состав камня и газовые образования в знаменитом Гавайском вулкане Килауэа. На самой величайшей глубине земли (20 миль) мы закончили наши исследования и не нашли ответа на многие геологические вопросы. Как христианин, я смиренно представляю себе, как много еще остается неоткрытого в Божьем творении и как мало мы еще знаем об этом. Человек очень мал и кратковремен в сравнении со сложно устроенной природой, существующей миллионы лет. Я благодарен науке за то, что она приблизила меня к творению рук Божьих — к природе. Я очень признателен Богу за физический мир, созданный Им для человекам.