Оружейный магазин Ишера - Слэн

И он понял причину этой всеобщей истерии. Казни во дворце! Джон Петти, глава секретной полиции, изобличил десять членов Совета в том, что они вступили в сговор со слэнами, и убил предателей. Толпа едва ли верила в это. Джона Петти боялись все. Ему не доверяли как члену правительства. Хвала небу, что есть еще Кир Грей, непоколебимый, как скала, достойный защитник слабых и обездоленных людей от этих чудовищ слэнов и, конечно же, от этого жуткого Джона Петти.

Внутри магазина было еще хуже. Здесь было много народу. Мысли собравшихся здесь людей бомбардировали его мозг все время, пока он пробирался мимо ярко освещенных витрин. Ярко освещенный мир всевозможных товаров в невообразимых количествах окружал его со всех сторон, и взять то, что он хотел, оказалось легче, чем он ожидал.

Он прошел до конца длинного сверкающего ювелирного отдела и присмотрел кулон стоимостью в пятьдесят пять долларов. Однако тут же он ухватил мысли продавщицы. В них было раздражение, настороженность к тому, что в ювелирную секцию вошел маленьких грязный мальчик. Детям нечего было делать в этом мире великолепных самоцветов и благородных металлов.

Джомми вышел из секции и прошел мимо красивого высокого мужчины, не удостоившего его даже мимолетным взглядом. Джомми отошел от него на несколько шагов и остановился. Никогда еще он не испытывал подобного потрясения. Казалось, будто нож воткнулся ему в мозг, настолько острым и неожиданным было охватившее его чувство. И тем не менее оно не было неприятным. Удивление, радость, изумление промелькнули в его сознании, когда он обернулся и пылко взглянул на удаляющегося мужчину.

Красивый, могучего сложения незнакомец был слэном, взрослым СЛЭНОМ!!! Это открытие было настолько важным, что после того, как прошло первое острое чувство новизны, в голове у него закружилось.

Он быстро зашагал вслед за незнакомцем. Мысли его устремились к нему, отыскивая контакт с разумом другого слэна, – но все было напрасным. Джомми стало как-то не по себе. Он все еще понимал, что перед ним слэн, но он не мог проникнуть глубже поверхностного сознания незнакомца. И в этих поверхностных мыслях не было ничего о попытках Джомми, ни малейшего предположения, что его разум подвергается анализу извне.

В этом было нечто таинственное. Несколько дней назад он столкнулся с невозможностью прозондировать мозг Петти. Однако, не было никакого сомнения в том, что Джон Петти был ничем иным, как человеческим существом. Мальчик не мог объяснить себе разницу. Даже тогда, когда его мать прикрывала свое сознание от внешнего вторжения, он всегда мог дать ей знать о своих попытках контакта с помощью направленной вибрации.

И тут вывод ошеломил его. Это все означало, что существуют слэны, которые не могут читать мысли, но которые тем не менее оберегают свой разум от внешнего проникновения. Но от кого же они тогда оберегают свой мозг??? От других слэнов? И что это за слэн, который не умеет читать мысли?

Они оба уже выбрались на улицу, и мальчику не составляло много труда следовать за незнакомцем среди толп равнодушных прохожих, которым не было дела до какого-то спешащего оборванца.

Но вместо того, чтобы уменьшить расстояние, отделяющее его от слэна, Джомми несколько поотстал от него. Все логические предпосылки его существования оказались под угрозой вследствие ситуации, которая возникла в связи с обнаружением этого слэна; и все знания, которые отец гипнотически запечатлел в его сознании, противились немедленному сближению и уберегали его от опрометчивых поступков.

В двух кварталах от универмага слэн свернул на широкую боковую улицу. Джомми недоуменно следовал за ним, соблюдая безопасное расстояние. Он видел, тчо это тупиковая улочка, находящаяся вне жилых кварталов. Еще два, три государственных здания… и мальчик понял, что незнакомец направляется в Центр Воздушных Сообщений, здания, заводы, взлетные площадки которого простирались на несколько квадратных километров в этой части города.

Это было немыслимо. Потому что никто не имел права даже близко подойти к самолету, не сняв головного убора, чтобы показать, что на голове отсутствуют характерные для слэнов завитки-антенны.

Незнакомец направлялся прямо к огромной сияющей вывеске «Центр Воздушных Сообщений» и, не колеблясь, исчез во вращающейся двери под этой вывеской.

Джомми приостановился у двери. Этот «Центр» господствовал над всей авиационной промышленностью земного шара! Разве мыслимо, что здесь работают слэны? Здесь, в самом центре мира людей, которые ненавидят их столь люто. Ведь это получается, что слэны по-существу контролируют величайшую транспортную систему всего земного шара?!

Он прошел в дверь и зашагал по открывшемуся его взору огромному мраморному коридору, в который выходило бесчисленное множество дверей. Какое-то мгновение никого не было видно, но даже ручеек мыслей, просачивающихся в коридор, поверг его в изумление и восхищение.

Все помещения кишели слэнами. Их здесь были десятки… сотни!

Как раз перед ним открылась дверь, и двое молодых людей с непокрытыми головами вышли в коридор и пошли ему навстречу. Они тихо переговаривались и некоторое время не замечали его. Ему хватило времени подцепить мысли, находившиеся на поверхности их сознания, – спокойную и величественную их уверенность, полное отсутствие страха. Два слэна в полном расцвете сил находились перед ним с непокрытыми головами.

С непокрытыми головами!!!

Именно это ошеломило его больше, чем что-либо. С непокрытой головой… и без завитков!

Какой-то миг ему казалось, что зрение обманывает его. Он отчаянно искал взглядом золотистые пряди, которые непременно должны были быть к них. Слэны без завитков! Вот в чем дело! Это объясняло то, почему они не могут читать мысли. Они были всего лишь в трех метрах от него и, одновременно обнаружив его присутствие, остановились.

– Мальчик, – сказал один из них, – тебе нужно уходить отсюда. Сюда детям вход воспрещен. А ну, давай беги отсюда. Иди играть куда-нибудь в другое место.

Джомми затаил дыхание. Мягкость, с которой ему сделали выговор, успокоила его, особенно теперь, когда тайна перестала быть тайной. Как замечательно, что всего лишь убрав эти свои предательские завитки, они могут безопасно находиться в самой гуще своих врагов! Размашистым, почти мелодраматическим движением он схватился за свою кепку и снял ее.

– Все хорошо, – начал он. – Я…

Слова застряли у него в горле. Он смотрел на них широко раскрытыми от страха глазами. Потому что после некоторого удивления защитные экраны их сознания наглухо закрылись. У них были дружественные улыбки, и один из них от удивления воскликнул:

– Вот так неожиданность!

Другой эхом отозвался:

– Чертовски приятная неожиданность. Привет, малыш.

Но Джомми уже не слушал их. Его сознание было потрясено мыслями, которые пронеслись в их головах в тот момент, когда они увидели блестящие золотистые завитки в его волосах.

«Боже, – подумал один из них. – Это змееныш!»

И этой мысли вторила холодная, совершенно безжалостная мысль другого:

«Убить гаденыша!»

Глава 6

Для Джомми, как только он уловил мысли этих двух слэнов, не было никаких сомнений, что он должен дальше делать.

Вопрос был в том, есть ли у него время. Даже ошеломляющая неожиданность их смертельной враждебности не лишила его сознание должной эффективности.

Он знал, даже не размышляя об этом, что бежать назад по коридору, пытаясь покрыть добрую сотню метров, по этому мраморному полу будет равносильно самоубийству. Его ноги девятилетнего ребенка не могли сравниться с лишенными усталости ногами двух взрослых слэнов. Ему оставалось только одно – и он так и поступил. С мальчишеской живостью он рванулся в сторону, к одной из дверей, выходивших в коридор.

К счастью, она была незаперта. С удивительной легкостью она открылась перед ним, однако, он был столь осторожен, что приоткрыл ее ровно настолько, чтобы проскользнуть в нее. Перед ним мелькнул еще один освещенный коридор, в котором было пусто, и, закрывая дверь, он нащупал своими чувствительными пальцами замок. Защелка издала резкий звук, и мгновением позже послышался свирепый удар двух натолкнувшихся на препятствие тел взрослых слэнов. Дверь при этом даже не шелохнулась. На какой-то миг он оказался в безопасности!

Его разум несколько расслабился и попытался соприкоснуться с разумом своих преследователей. Сначала ему показалось, что их сознание наглухо закрыто, но затем его пытливый мозг уловил обертона досады и беспокойства, причем, эти мысли были столь ярко выражены, что, казалось, будто нож вспарывает поверхность их серого вещества.

– Боже всемогущий! – прошептал один. – Быстро включай секретную тревогу. Если эти змеи обнаружат, что мы контролируем воздушные сообщения…

Джомми не стал зря тратить отпущенные ему секунды. Каждая частица любопытства в нем побуждала его остаться и выяснить загадочную природу ненависти слэнов, лишенных завитков, к настоящим слэнам. Но под напором простого здравого смысла любопытство отступило. Он побежал как можно быстрее, в полной уверености что он должен дальше предпринять.

Мальчик понимал, что никакая логика не убедит его в безопасности этого коридора. В любое мгновение могла открыться какая-либо дверь, обрывки мыслей предупреждали его о людях, направляющихся по этому коридору. Он решительно замедлил свой бег и попробовал открыть несколько дверей. Четвертая поддалась его нажиму, и Джомми, торжествуя, пересек порог, так как в дальнем конце комнаты он увидел широкое и высокое окно.

Мальчик распахнул окно и вскарабкался на широкий подоконник. Низко согнувшись, он посмотрел вокруг. Из других окон здания исходил тусклый свет,позволявший разглядеть узкий проезд между двумя обрывистыми кирпичными стенами.

Он колебался всего лишь мгновение, а затем, уподобившись мухе, стал взбираться вверх по кирпичной стене. Подъем был делом несложным, его чрезвычайно сильные пальцы уверенно отыскивали шероховатости стены. Сгущавшаяся тьма затрудняла подъем, но с каждым шагом вверх увереность все больше наполняла его. Впереди была крыша длиной в несколько километров, и, если память ему не изменяла, здание аэропорта соединялось со всех сторон с другими зданиями. Какие шансы были у слэнов, неспособных к чтению мыслей, против слэна, который может ускользнуть из любой западни?

Вот и тринадцатый, самый верхний этаж! Со вздохом облегчения Джомми подтянулся, держась за карниз, и побежал по плоской крыше. Было уже почти темно, но он мог еще различить верхнюю часть соседнего здания, которая почти соприкасалась с крышей, на которой он находился. Двухметровый прыжок не представлял никакого затруднения. С громким меьаллическим звуком часы на соседней башне стали отсчитывать удары. Один… два… пять… десять! А затем вместе с последним ударом часов низкий скрежещущий звук резанул по ушам Джомми, и внезапно в находящемся сейчас в тени центре противоположной крыши зазияло широкое черное отверстие. Ошеломленный мальчик застыл, едва дыша.

Из этого темного отверстия в усыпанное звездами небо устремилось какое-то неясное, похожее на торпеду, тело. Оно двигалось все быстрее и быстрее и, прежде, чем совсем скрылось из виду, он увидел ослепительную вспышку в нижней части этого неизвестного объекта. Огонек какое-то время продолжал мерцать в небе, пока не пропал из виду. Джомми, как каменный, наблюдал за траекторией этого необычного корабля. Космический корабль! Конечно же, космический корабль!!! Неужели эти слэны, слэны без завитков, осуществили вековую мечту человечества – полеты к планетам? Если так, то как им удается держать такое в тайне?

Он снова услышал скрежет. Мальчик подпоз к краю крыши и начал всматриваться в крышу соседнего здания. Он смог различить, как зияющая чернота постепенно сходит на нет, закрываемая двумя огромными металлическими листами. Через мгновение крыша стала такой же цельной и плоской, как и раньше.

Джомми подождал еще какое-то мгновение, затем собрался с духом и перепрыгнул на соседнюю крышу. Теперь у него была только одна цель – быстро возвратиться к Гренни и причем как можно более окольными путями. По параллельным улицам, переулкам, через дворы – таким должен быть его маршрут. Потому, что легкость, с какой он убежал от своих преследователей, неожиданно показалась ему очень подозрительной. Если только они, конечо, не захотят поднимать шум из-за предосторожности, что их тайна тогда уже обязательно станет достоянием людей.

Однако, из любых соображений было очевидно, что ему нужна безопасность жалкой лачуги Гренни. У него не было желания пытаться разрешить такую сложную и смертельно опасную проблему, которую представлял из себя треугольник взаимоотношений между людьми, слэнами и слэнами без завитков. Во всяком случае, до тех пор, пока он не станет взрослым и сможет сравняться в умственном развитии с теми острыми умами, которые вели эту непрекращающуюся и жестокую борьбу.

Да, назад, к Гренни, и по дороге еще добыть приношения, которыми можно было бы умилостивить старую каргу, пока еще не поздно. Ему нужно спешить. Магазин закрывался в одиннадцать.

В универмаге Джомми не рискнул проникнуть в ювелирную секцию, так как там все еще работала та продавщица, которой не по нраву были оборвыши в ее владениях. Впрочем, здесь было достаточно и других богатых прилавков, и он скоро снял сливки с менее ценных товаров. Однако, он взял себе на заметку, что если придется еще в будущем бывать в этом магазине, то нужно быть на арене действий до пяти часов, то есть тогда, когда заступает вечерняя смена и подозрительная девушка не будет досадной помехой.

Решив, что наворованного вполне хватит, мальчик осторожно двинулся к ближайшему выходу, но тут же остановился. Мимо него прошел задумчивый толстяк средних лет. Это был главный бухгалтер универсама; он размышлял о четырехстах тысячах долларов, которые будут оставлены в сейфе на всю ночь. В мозгу бухгалтера был также и шифр замка сейфа.

Джомми поспешил к выходу, испытывая внутреннее недовольство своей близорукостью. Как глупо красть товары, которые потом еще придется продавать, что рискованно, тогда как полно более простых приемов, как надо добыть деньги.

Гренни была все еще там, где он расстался с нею, но в ее мозгу был такой ералаш, что мальчику пришлось подождать, когда она заговорит, и он сможет понять, что она хочет.

– Быстро, – хрипло проговорила она, – забирайся под одеяла. Только что полицейский предупредил Гренни, чтобы она убиралась отсюда.

Они отъехали по меньшей мере на два километра от универмага, прежде чем старуха остановила тележку и проворчала, сорвав одеяло с Джомми:

– Ну, неблагодарный негодник, где это ты пропадал?

Джомми не нужно было говорить. Он съежился, глядя на жадность, с которой она ухватилась за сокровища, которые он выложил ей на колени. Она быстро оценивала каждый предмет и когда закончила это занятие, тщательно спрятала добычу в тайник, который был сделан в настиле телеги.

– Не меньше двухсот долларов для старой Гренни, – радостно хрюкнула старуха. – Именно столько даст за эти сокровища старик Финн. Ай да умница старушка Гренни, что догадалась поймать молодого слэна. Он ей заработает не десять, а все двадцать тысяч в первый же год. Подумать только, они, эти болваны, обещают в награду какие-то десять тысяч. Наградой должен быть миллион!

– Я могу достать гораздо больше, – добровольно вызвался Джомми. Ему казалось, что самое время рассказать старухе о сейфе универмага и что есть возможность больше не воровать по мелочам. – В сейфе сейчас четыре тысячи, – закончил он, – и я могу добыть их сегодня же ночью. Я залезу по тыльной стороне здания, кстати, оно почти не освещается, вырежу в окне дыру… у вас есть где-нибудь стеклорез?

– Гренни все достанет, мой мальчик, – трясясь от радости, воскликнула старуха. – О, как Гренни рада! Теперь Гренни понимает, почему люди так ненавидят слэнов! Они слишком опасны. Да ведь слэны могут таким образом украсть весь мир. Они, правда, пробовали это, как ты знаешь…

– Я… не знаю… об этом ничего, – медленно вымолвил мальчик. Ему отчаянно хотелось, чтобы Гренни все знала о том, что говорит, но через мгновение он уже знал, что ей толком ничего не известно, и она просто пользуется слухами. В ее мозгу была весьма туманная информация о том далеком периоде, когда слэны (судя по обвинениям людей) пытались покорить весь мир. Однако, ей было известно не больше, чем ему, и не больше, чем всей этой огромной невежественной массе людей.

Какова же была истина? И была ли на самом деле война между слэнами и людьми? Или это такая же пропаганда, как и бредни о том, что слэны делают с детьми? Джомми увидел, что ум Гренни снова вернулся к деньгам в магазине.

– Всего четыре тысячи долларов! – резко сказала она. – Разве… Ведь ежедневно должно быть не менее нескольких сотен тысяч выручки, а, может быть, и миллионов!

– Они не хранят все деньги в магазине, – солгал Джомми и к своему облегчению увидел, что старуха согласилась с этим объяснением.

Пока телега грохотала по выбитой мостовой, он размышлял о своей лжи. Он солгал почти машинально. Теперь же он понял, что это была своего рода самозащита. Если он сделает старуху слишком богатой, то она скоро начнет думать о том, чтобы предать его.

Было абсолютно необходимым, чтобы в течение последующих шести лет он безопасно прожил в лачуге Гренни. Отсюда напрашивался вопрос: какой наименьшей суммой она сможет удовлетвориться? Он должен был определить золотую середину между ее ненасытной жадностью и собственной безопасностью.

Не было никакого сомнения в том, что старуха была настолько эгоистична, что может легко впасть в панику и уничтожить его прежде, что он сможет уловить грозящую ему опасность. Поведение старой карги становилось наиболее опасным и наименее предсказуемым фактором в течение тех шести лет, которые отделяют его от могущественного открытия, сделанного его отцом.

Глава 7

Быстрое обогащение развратило Гренни.

Она часто исчезала на несколько дней и, судя по ее бессвязным словам, она, наконец, зачастила в те увеселительные заведения, о которых всегда страстно мечтала. Когда она бывала дома, ее почти неразлучной спутницей была бутылка. Поскольку Джомми хотел, чтобы старуха была как можно боьше возле него, он стал приготовлять ей пищу и тем самым поддерживать ей жизнь, несмотря на все ее излишества. Было необходимо, когда она оставалась без денег, делать время от времени набеги вместе с ней, во всех же других случаях ему удавалось не путаться у нее под ногами.

У мальчика было достаточно много свободного времени, и он посвящал его получению образования – а сделать это было довольно нелегко. Он жил в районе, особенно сильно пораженном крайней нищетой. Большинство обитателей этих мест были люди необразованные, даже неграмотные, но и тут попадались люди с пытливым умом. Джомми узнал их и очень часто расспрашивал их обо всем том, что они знали. Для всех он был внуком Гренни. И как тоько это стало общепризнанным, большинство затруднений исчезло.

Были, конечно, люди, которые осторожно вступали в контакт с внуком старьевщицы, считая его не заслуживающим доверия. Некоторые даже, испытав на себе уколы резкого языка Гренни, были ее врагами; однако, что касается Джомми, то они просто не замечали его. Другие же были настолько заняты, что их мало беспокоили Гренни и ее мальчишка.

Джомми даже энергично приковывал к себе внимание некоторых, хотя старался, как только мог, не быть назойливым. Один молодой студент – будущий инженер – назвал его как-то «чертовой занудой», но все же продолжал объяснять ему основы инженерных знаний. ДЖомми прочел в его мозгу, что тот при таком объяснении будто бы приводит в систему свои знания и более глубоко уясняет предмет. Кроме того, Джомми как-то услышал, что этот студент хвастался своим друзьям, что он настолько хорошо знает технику, что может свободно объяснять ее основы даже десятилетнему мальчику.

И он ни разу не догадался, насколько не по годам развитым ребенком был Джомми.

Одна женщина, которая много путешествовала до своего замужества, но теперь была в затруднитеьном положении, жила на этой же улице в следующем квартале и подкармливала его пирожками, заодно с пылом рассказывая о мире и его обитателях, которых ей довелось когда-то увидеть.

Было необходимо принимать от нее эту плату за разговорчивость, так как если бы он отказывался от пирожков, она могла бы начать задумываться над этим странным фактом. А так он был самым благодарным слушателем миссис Харди. Изможденная, ожесточившаяся женщина, муж которой проиграл все ее состояние, в юности много путешествовала по Европе и Азии, и ее острое зрение отмечало огромное количество подробностей. Более смутно она знала прошлое этих стран.

Некогда – так она слышала – Китай был густонаселенной страной. Затем серия кровавых войн много лет тому назад опустошила наиболее населенные районы. Эти войны, кажется, не имели никакого отношения к слэнам. Только в последние сто лет слэны обратили свое внимание на детей китайского происхождения, а также и из других стран Востока – и тем самым обратили против себя те народы, которые до этого терпимо относились к существованию слэнов.

По словам миссис Харди, это оказалось еще одной бессмысленной акцией со стороны слэнов. Джомми молча впитывал всю информацию, глубоко убежденный в том, что вряд ли это объяснение соответствовала действительности. Он страстно желал узнать, в чем же состояла истина, и был уверен, что когда-нибудь все же ему прольется свет на все эти ужасные бредни.

Студент-машиностроитель, миссис Харди, бакалейщик, который был прежде пилотом ракеты, мастер по ремонту радиоприемников и телевизоров, старик Даретт – вот те люди, от кого Джомми черпал свои знания в течение первых двух лет, проведенных с Гренни. Изо всех их Даретт был наиболее ценным знакомым мальчика. Это был большой коренастый циничный человек семидесяти с лишним лет, который некогда был профессором истории, – но история была далеко не единственным предметом, о котором он имел почти неистощимые запасы информации.

Было очевидно, что рано или поздно старик расскажет о войнах со слэнами. Это было настолько очевидным, что Джомми совершено не спешил с расспросами. И однажды зимой, когда старик заговорил о прошлом, Джомми сказал:

– Вы часто говорите о войнах, сэр. А ведь их могло и не быть. Люди, которые устраивают такое, должны находиться вне закона. Тогда вы не воевали бы с изгоями. Вы их просто уничтожите и все!

Даретт решительно стал возражать.

– Изгои? – подняв брови, спросил он. – Молодой человек, это были великие времена. Эти изгои-слэны, а их было что-то около ста тысяч, практически прибрали к рукам весь мир. Это была красивая работа – шедевр планирования, выполненный с предельной дерзостью. Что вы должны уяснить, так это то, что люди в своей массе всегда играют под чью-то дудку, а не действуют по своей воле. Они попадаются в силки, из которых больше не в силах выбраться. Они принадлежат к различным группам, они являются членами организаций, они преданы идеям, отдельным личностям, географическим понятиям. Но если вы сможете прибрать к рукам учреждения, которые они поддерживают, – вот вам и способ овладеть ими.

– И слэнам это удалось? – спросил Джомми с таким пылом, что сам удивился. Это слишком обнажало его собственные чувства. Поэтому он поспешил добавить небрежным тоном: – Этому трудно поверить. Похоже, что это вымысел. Или же просто пропаганда, чтобы напугать нас – ну, вроде того, о чем вы часто говорили в отношение других событий.

– Пропаганда! – взорвался Даретт, но тут же замолчал. Его большие выразительные глаза были наполовину скрыты за длинными темными ресницами. Наконец, он медленно произнес: – Мне хочется, чтобы вы зрительно представили себе это, Джомми. Весь мир был в замешательстве и сбит с толку. Повсюду дети людей были втянуты в потрясающую кампанию слэнов с целью воспроизводства этих монстров. Цивилизация начала разрушаться. Последовал низмеримый рост безумия. Самоубийства, убийства, преступления – кривая хаоса вздымалась все выше и выше. И в одно прекрасное утро, даже не представляя отчетливо, как все это вышло, человеческая раса обнаружила, что за ночь противник взял власть в свои руки. Слэнам удалось захватить бесчисленное количество ключевых организаций. Когда ты, мальчик, узнаешь о неповоротливости и отсутствии гибкости государственных структур нашего общества, ты поймешь, насколько беспомощными ощутили себя люди в первое время. Мое глубокое личное убеждение состоит в том, что слэны могли бы выйти сухими из воды, если бы не одно «но».

Джомми ждал, затаив дыхание. У него было предчувствие, что должно последовать дальше. Старик Даретт продолжал:

– Они продолжали свои бессердечные попытки превратить в слэнов детей обычных людей. В ретроспективе это оказалось довольно глупой затеей.

Даретт и другие были только началом. Джомми продолжал изучать людей, окружающих его на улицах, стараясь постоянно быть в курсе того, что у них на уме. Он прятался поблизости от лекционных площадок, телепатически прослушивая лекции. У него стало множество книг, но знаний, почерпнутых из книг, было недостаточно. Их еще надо было интерпретировать, объяснить. Его интересовала математика, физика, химия, астрономия – словом, все точные науки. Его жажда знаний не имела предела.

За шесть лет, между девятью и пятнадцатью годами от роду, он приобрел начала знаний, которые его мать описывала как основополагающие дл взрослого слэна.

В течение этих лет он осторожно, с почтительного расстояния наблюдал за слэнами без завитков. По ночам, в десять часов, их космические корабли взмывали в небо; их служба работала точно по расписанию. Каждую ночь в пол-третьего другой акулообразный монстр выныривал с неба. Безмолвный и темный, он, как призрак, исчезал в верхней части того же самого здания.

Только дважды в течение всех этих лет движение прерывалось, каждый раз на один месяц. И в обоих этих случаях Марс, следуя по своей эксцентрической орбите, находился на максимальном удалении от Солнца.

Джомми старался быть подальше от Центра Воздушных Сообщений, так как с каждым днем росло его уважение к мощи слэнов без антенн-завитков. И ему все более отчетливо становилось ясно, что только какая-то случайность спасла его в тот день, когда он открылся перед двумя взрослыми. Случайность и изумление.

Однако, он так ничего и не узнал о главных тайнах слэнов. Для того, чтобы убить время, он впадал в буйные оргии физической активности. Прежде всего, ему нужен был потайной путь к бегству – тайный для Гренни и всего остального окружающего его мира. Кроме того, он не мог больше так жить в этой жалкой лачуге. Требовались месяцы, чтобы прорыть сотни метров туннеля, месяцы, чтобы перестроить интерьер их дома, сделать панели на стенах, очистить потолки и настелить новые пластиковые полы.

Тайком от Гренни он по ночам приносил в дом новую мебель, различные стройматериалы и делал, делал ремонт. Только это отняло у него целый год – и все из-за Гренни и ее пристрастия к бутылке. Нет, она ему не мешала, но вечная пьяная болтовня старой женщины сводила Джомми с ума.

Сегодня ему исполнилось пятнадцать лет. В два часа дня Джомми отложил книгу, которую читал, и одел башмаки. Наступило время решительных действий. Сегодня он должен пойти в катакомбы и вступить во владение отцовской тайной. Из-за того, что ему не были известны секретные входы, которыми пользовались слэны, он должен будет рискнуть воспользоваться общеизвестными.

Он совсем не думал о возможной опасности. Это был имеено тот день

– давным-давно эта дата была гипнотически введена в его мозг отцом. И тем не менее, было очень важно, чтобы он ускользнул из дома, как можно быстрее и тише, старуха не должна была ничего услыхать.

На короткое время он позволил своему разуму вступить в контакт с ее мозгом и без малейшего чувства неприязни ознакомился с потоком ее мыслей. Она не спала и ворочалась в постели. Из ее мозга свободно и неистово извергались сумбурные, удивительно злые мысли.

Джомми Кросс неожиданно нахмурился. В сущем аду воспоминаний старухи (когда она была пьяна, то жила почти полностью в своем воображаемом прошлом) возникла мимолетная коварная мысль: «Пора избавляться от этого слэна… опасно стало для Гренни, опасно… а если отберут деньги?… нельзя позволить, чтобы он узнал об этом… держать это подальше, не думать, не думать…»

Джомми Кросс невесело улыбнулся. Не впервые он улавливал в ее мозгу мысли о предательстве. С неожиданной целеустремленностью он завязал шнурки, встал и вошел в ее комнату.

Гренни лежала, неуклюже развалясь под побуревшей от коньяка простыней. Ее глубоко посаженные глаза тускло мерцали на фоне сморщенного пергамента ее лица. Взглянув на нее, Джомми Кросс ощутил невольную жалость к этой старой женщине. Хоть и ужасной, и омерзительной была прежняя Гренни, но все же он предпочитал ту, которую он знал шесть лет назад, а не эту слабую старую пьяницу, которая, подобно средневековой ведьме, чудесным образом получила незаслуженное богатство.

Ее глаза устремились на него. С ее губ сорвался поток отборных ругательств, и только затем она смогла выдавить из себя:

– Что тебе нужно, негодник? Гренни хочет побыть одна!

Вся жалость мальчика к этому несчастному созданию внезапно пропала. Он холодно взглянул на нее и произнес:

– Я просто хотел предупредить вас. Я вскоре покину этот дом, и вам не придется попусту тратить время на разработку плана выдачи меня полиции. Но учтите, что любой способ не будет безопасным. Это ваше старое, заваленное сокровищами логово не будет стоить и медного гроша, если меня поймают.

Черные глаза старухи хитро взглянули на него.

– Ты думаешь, что очень ловкий, а? – проворчала она. – Ловкий…