Мы вышли из мрачного склепа на свежий воздух, где так ярко светило солнце и пели птицы.
      — Это пока все, я думаю, — заметил Ванс. Он запер дверь склепа и убрал ключ в карман. — Подумать только: кровь и гардения! Боже мой!
      — Но, Ванс, — запротестовал Маркхэм, — эти метки на теле Гриффа… ведь Грифф прошлой ночью не был в бассейне. Его одежда совершенно сухая, нет и намека на то, что она была мокрой…
      — Я знаю, что вы имеете в виду, — перебил его Ванс. — И вы совершенно правы. Возможно, Грифф и был убит в склепе, но этого нельзя сказать о Монтегю. Это самая трудная и неопределенная часть дела… Давайте немного подождем и подумаем. — Он махнул рукой и направился прочь от склепа.
      Когда мы подходили к каменным ступеням, ведущим от бассейна к дому, я случайно поднял голову. На балконе третьего этажа стояла миссис Штамм, обхватив голову руками, а за ней — миссис Шварц.
      В этот момент Ванс, который был уже у двери, повернулся к нам и сказал:
      — Лучше не говорите никому о нашем посещении склепа. Еще не время. — Он с беспокойством взглянул на Маркхэма. — Трудно представить, что может случиться, если станет известно о нашем открытии. — Он задумчиво посмотрел на свою сигарету и прибавил: — Однако я думаю, Лиленду стоит сказать об этом. Он знает, что мы нашли ключ от склепа… Да, Лиленду надо сказать. Может быть, он сумеет что-нибудь нам объяснить.
      Когда мы вошли в дом, Лиленд стоял в холле возле лестницы. Он быстро повернулся к нам.
      — Я ушел из библиотеки, — сказал он с извинением. — Татум начал играть на пианино, и я не выдержал. Боюсь, я даже обидел его.
      — Это он переживет, — пробормотал Ванс. — Во всяком случае, я рад, что вы здесь. Я хочу поговорить с вами о Татуме.
      Он быстро направился в гостиную.
      — Скажите, Татум случайно, не бывал со Штаммом в каких-нибудь экспедициях?
      — Странно, что вы спросили об этом, — спокойно сказал Лиленд. — Да, Татум был с ним в одной из экспедиций на Кокосовые острова. Кажется, его дядя финансировал ее. Но он недолго был там. Ему стало плохо. Говорят, что он не вынес климата, но я думаю, что это из-за крепких возлияний алкоголя. Мы пытались взять его на подводную охоту, но он отказался. Он был лишь бременем для экспедиции. С ближайшим китоловом мы направили его в Коста-Рику, откуда он лайнером добрался до Штатов.
      Ванс достал портсигар, не спеша выбрал сигарету и закурил.
      — Мы были в склепе, мистер Лиленд, — заметил он, не глядя на последнего.
      Лиленд посмотрел на него.
      — Представляю себе, что там делается. Я никогда там не был. Полагаю, там все как обычно?
      — Вполне, — сказал Ванс. Некоторое время он молча курил. — Однако пара интересных вещей там есть. Пятно крови и гардения, которая еще вчера была в петлице Гриффа.
      Лиленд замер на месте. Очевидно, он был глубоко обеспокоен. Некоторое время он смотрел в пол.
      — Больше ничего необычного вы не нашли? — наконец спросил он странным тоном, не поднимая головы.
      — Нет, — ответил Ванс, — больше ничего. Вы думаете, что мы что-то просмотрели? Видите ли, там нет укромных уголков.
      Лиленд возбужденно покачал головой.
      — Нет, нет, конечно, нет. Мой вопрос не имеет значения. Я просто потрясен тем, что вы сказали. Я не могу себе представить, что означает ваше открытие.
      — Может быть, вы предложите свое объяснение? — спокойно спросил Ванс. — Мы будем вам благодарны за это.
      Лиленд смутился.
      — У меня нет предположений, — ответил он. — Я был бы только рад… — Его голос дрогнул, и он снова уставился в пол, как будто хотел там прочитать возможное объяснение.
      — Кстати, — продолжал Ванс, — этот скрежещущий звук, который вы слышали ночью — как будто один кусок металла терся о другой, так, кажется, вы объяснили — может быть, это был скрип двери склепа?
      — Возможно, — согласился Лиленд, не поднимая головы. Потом прибавил: — Звук, кажется, шел с той стороны.
      Некоторое время Ванс молча смотрел на него, затем сказал:
      — Хорошо, спасибо… Я был бы рад теперь поговорить с Татумом. Вы не могли бы пригласить его сюда? И, пожалуйста, никому не говорите о том, что услышали.
      Лиленд направился было к двери, но остановился и нерешительно спросил Ванса:
      — Наверное, вы думаете, что это Татум ночью ходил в склеп?
      — Я этого не говорил, — холодно сказал Ванс.
      Лиленд сделал шаг вперед, но снова остановился.
      — Могу ли я узнать, заперли вы дверь склепа? — спросил он.
      — Я принял меры предосторожности, — ответил Ванс, — и туда никто не сможет попасть. — Он помолчал и добавил: — Ключ от склепа у меня в кармане и я оставлю его у себя, пока расследование не закончится.
      Лиленд кивнул в знак согласия.
      — Я рад этому, — сказал он. — Это мудро.
      Он вышел из комнаты.
      Когда появился Татум, было видно, что у него мрачное настроение. Он не поздоровался с нами и остался у двери, цинично улыбаясь.
      Ванс встал при его появлении, подошел к столу и властно кивнул. Когда Татум приблизился, Ванс вынул ключ от склепа и положил перед ним.
      — Вы видели когда-нибудь этот ключ? — спросил Ванс.
      Татум уставился на ключ, ухмыльнулся и пожал плечами.
      — Нет, я никогда его не видел, — ответил он. — Какую тайну он открывает?
      — Пока небольшую, — ответил Ванс. — Мы взяли этот ключ в вашей комнате сегодня утром.
      — Возможно, это ключ от ситуации, — холодно усмехнулся Татум.
      — Да, да, конечно… Верно. — Ванс слабо улыбнулся… — Но я повторяю, что мы нашли его в вашей комнате.
      — Ну и что? — равнодушно спросил Татум, продолжая спокойно курить. — В этом доме вы можете найти кучу барахла, стоит только поискать. — Он улыбнулся. — Знаете, я ведь здесь не живу, а только гость. Так стоит ли мне пугаться или впадать в истерику из-за того, что вы нашли ключ в моей спальне?
      — Конечно, нет, — спокойно ответил Ванс. — Вы действуете самым лучшим образом.
      — И куда вы хотите повести меня с этим ключом? — презрительно спросил Татум.
      — В склеп, — сказал Ванс.
      — В какой склеп? — изумленно спросил Татум.
      — В фамильный склеп Штаммов.
      — Где же он находится?
      — На другой стороне бассейна, возле деревьев, позади небольшой цементированной дорожки.
      Татум прищурился, и лицо его застыло, как маска.
      — Вы разыгрываете меня? — металлическим голосом спросил он.
      — Нет, нет, — уверил его Ванс. — Я просто отвечаю на ваш вопрос… Разве вы не знали, что здесь есть склеп?
      — Понятия не имел. — Он уставился на Ванса. — В чем дело? Вы хотите мне что-то приклеить?
      Ванс покачал головой.
      — Если только гардению… — вкрадчиво проговорил он.
      Татум от изумления широко раскрыл глаза.
      — Я знаю, что вы хотите этим сказать! — Он побледнел. — Грифф носил гардению в петлице, не так ли? Может быть, вы скажете, что и гардению нашли в моей комнате?
      Казалось, Ванса удивили слова Татума.
      — Нет, — ответил он, — гардении не было в вашей комнате. Но, видите ли, присутствие цветка Гриффа в вашей комнате не вызвало бы удивления, если бы не вся эта грязная игра.
      Татум иронически усмехнулся.
      — Он действительно вел грязную игру, как и Монтегю. И в этом доме найдется немало людей, которые хотели бы, чтобы и духа его здесь не было, как и Монтегю.
      — И одним из этих людей являетесь вы, не так ли? — улыбаясь, спросил Ванс.
      — Конечно, — сердито ответил Татум. — Но это не имеет значения.
      — Нет, имеет, — ответил Ванс. — Сейчас это имеет значение. На вашем месте я бы воздержался от музицирования. Лиленд считает, что вас следует убить за это.
      Татум махнул рукой.
      — Этот полукровка!
      И с этими словами он вышел из комнаты.
      — Грубый парень, — прокомментировал Маркхэм.
      — Верно, — кивнул Ванс, — и хитрый.
      — Мне кажется, — заметил Маркхэм, вставая и прохаживаясь по комнате, — что если мы узнаем, кто вытащил ключ у старухи, то узнаем, кто прогуливался вчера ночью.
      Ванс покачал головой.
      — Сомневаюсь, что ключ лежал в ее сундуке. Его там никогда не было, Маркхэм. Спрятанный ключ и всякие секреты — все это может быть галлюцинацией миссис Штамм, связанной с драконом…
      — Но почему же, черт побери, ключ оказался в комнате Татума? Я склонен поверить, что Татум его никогда не видел.
      Ванс с любопытством посмотрел на Маркхэма.
      — Парень определенно был убежден…
      Маркхэм взмахом руки прервал его.
      — В этом деле я не вижу ни малейшей зацепки, — уныло сказал он. — Тут нет ничего реального. И даже зная о возможном событии, его нельзя предотвратить.
      — Не теряйте мужества, старина, — утешил его Ванс. — Во всяком случае, это не химеры. Трудность проблемы заключается в ее необычайности. Мы пытались вести дело обычными методами, забыв о зловещих элементах, которые его сопровождают…
      — Проклятье, Ванс! — с неожиданной страстью перебил его Маркхэм. — Надеюсь, вы не собираетесь вновь вернуться к этой невероятной теории о драконах?
      Прежде чем Ванс успел ответить, мы услышали шум подъехавшей машины, а спустя минуту Сниткин открыл дверь и пропустил в комнату доктора Доремуса.
      — Еще один труп, да? — Судебно-медицинский эксперт хихикнул и помахал рукой в своем обычном приветствии. — Сержант, неужели вы сразу не можете собрать все трупы? Ну так где же он? Что это вы такие взволнованные? — Он ехидно подмигнул Хэсу. — Опять ваш дракон?
      Ванс встал.
      — Похоже на это, — печально сказал он.
      — Что? — Доктор был изумлен. — Где же новая жертва?
      — В той же самой дыре, — ответил Ванс и, взяв шляпу, направился к выходу.
      Доремус молча потащился за ним.
      И мы снова поехали по Ист-роуд. Потом мы стояли в стороне, борясь с тошнотой, а Доремус рассматривал тело. На этот раз цинизм и развязность покинули доктора.
      — Боже мой! Боже мой! — повторял он. — Ну и дельце! — Он кивнул Хэсу. — Заберите его.
      Сниткин и Хэс вытащили тело Гриффа из выбоины и уложили на землю. После осмотра Доремус подошел к Маркхэму.
      — То же самое, что и со вчерашним парнем, — сказал он. — Такие же царапины, такие же повреждения на руках и груди, та же окраска горла… Разница одна, — прибавил он, — с момента его смерти прошло меньше времени. — Он сделал гримасу Хэсу. — Это вас интересует, не так ли?
      — Он умер в двенадцать ночи? — спросил Ванс.
      Доремус снова склонился над телом Гриффа.
      — Эти метки говорят, что смерть наступила примерно двенадцать часов назад. Да, около полуночи. — Он выпрямился и написал что-то на бланке. Передавая его сержанту, он сказал: — Отвезите его в морг… Завтра я проведу вскрытие. — Я еще никогда не видел Доремуса таким серьезным. — Я готов поверить в существование вашего дракона, сержант… Дьявольски странно, — пробормотал он, направляясь к своей машине. — И все же это не способ убийства человека. Я уже видел в утренних газетах сообщение о водяной змее . Бог мой, ну и рассказик получился! — Он торопливо влез в машину и уехал.
      Оставив Сниткина охранять тело Гриффа, мы снова вернулись в дом.
      — Ну, что будем теперь делать? — беспомощно спросил Маркхэм.
      — Я пойду осматривать коллекцию рыб Штамма, — ответил Ванс. — Вам лучше пойти со мной. Эти тропические рыбы просто очаровательны, Маркхэм. — Он повернулся к Трейнору, стоявшему у входа: — Спросите у мистера Штамма, сможем ли мы увидеть его сейчас.
      Трейнор испуганно покосился на Ванса и торопливо ушел.
      — Послушайте, Ванс, — рассердился Маркхэм, — зачем это вам? У нас много серьезной работы, а вы собираетесь осматривать коллекцию! Два человека убиты…
      — Не сомневаюсь, что знакомство с коллекцией положительно скажется на вашем образовании…
      В этот момент из библиотеки вышел Штамм и направился к нам.
      — Вы не откажетесь показать нам свою коллекцию рыб? — спросил Ванс.
      Штамм не выразил удивления.
      — Ну конечно, — вежливо сказал он. — Конечно. Я буду рад. Пойдемте. — И он направился в сторону библиотеки.

      Библиотека оказалась необычно большой комнатой, обставленной комфортабельно. Окна выходили на запад и восток, а в северной стене была дверь в коридор, ведущий к аквариумам и террариуму.
      За столом сидел Лиленд с огромным справочником. В углу за другим столом расположились миссис Мак-Адам и Татум. Между ними лежала доска для крибиджа. Все трое с любопытством уставились на нас, но промолчали.
      Мы прошли через библиотеку и подошли к первому аквариуму. Эта комната была гораздо больших размеров, чем библиотека. Западная и восточная стены ее были полностью застеклены. Дальше коридор вел ко второму аквариуму, такому же, как и первый.
      Штамм начал свой рассказ с ближайшего к нам отсека. Он показал нам различно окрашенные платипецилии вида Platypoecilus maculatus, пластичные меченосцы — Xiphophorus helleri, очаровательную черную Молли — Mollienesia latipinna. Его барбусы были просто великолепны. Опаловые oligotepis; розовые connonius; lateristiga с черно-золотистыми разводами и многие другие. Среди них выделялись Rasbora, особенно trilineata, а еще дальше были прекрасные образцы Chactodontidae, а также желтые, красные, зеленые Hemigrammus ocellifer.
      В центре комнаты Штамм держал гордость своей коллекции Cichlasoma — meeki, Severum, nigrofasciatum, festivum и так далее. Он показал нам несколько образцов загадочных Symphysodon aequifasciata haraldi.
      — Я работаю как раз с этими образцами, — с гордостью сказал Штамм. — Они родственники с Pterophyllum. Когда-нибудь я удивлю всех.
      — Вам не приходилось разводить Pterophyllum? — с интересом спросил Ванс.
      Штамм усмехнулся.
      — Я был одним из первых, кто узнал их секрет… Смотрите, — он указал на огромный аквариум вместимостью в добрую сотню галлонов. — Вот объяснение. Им нужна постоянно теплая вода.
      Он с энтузиазмом фанатика повел нас дальше, показал нам образцы Aequidens; пару похожих на пики Belonesox belizanus: Haplochromis и Labeo bicolor, Etroplus maculatus, Macropodus opercularis, лабиринтовых рыб, таких, как Ctenopoma argentoventer и многие сотни других рыб.
      — И все-таки, — сказал Ванс, — из всех тропических рыб самая красивая гуппи.
      Штамм усмехнулся и показал на вторую комнату.
      — Там действительно стоящие рыбы, — сказал он.
      Второй аквариум был точно таким же, как и первый, лишь разделен на меньшие отсеки.
      — Здесь, например, — Штамм указал на первый аквариум, — находится Monodactylidae argenteus.
      — Живут они в солоноватой воде, — вставил Ванс.
      — О да, — Штамм бросил на него любопытный взгляд. — Во многих аквариумах здесь морская вода. Конечно, соленая вода нужна для Toxotes jaculatrix — стреляющей рыбы — и Mugil oligotepis.
      Ванс взглянул на аквариум, на который указывал Штамм.
      — Mugil oligotepis напоминают мне барсуков. Они имеют два плавника вместо одного, — сказал Ванс.
      — Совершенно верно, — согласился Штамм и снова с любопытством покосился на него. — Очевидно, вы сами увлекались рыбами?
      — Чуть-чуть, — ответил Ванс.
      — А здесь мои самые лучшие, — указал Штамм на ряд аквариумов в середине комнаты, где плавали Colossoma nigripinnis, Mylossoma argenteum и Metynnis schreitmuelleri.
      — Как вы умудряетесь управляться со всей этой массой рыб? — спросил Ванс.
      — Это мой секрет, — хитро улыбнулся Штамм. — Высокая температура воды, большие аквариумы и, конечно, хорошая пища… и другие вещи. — Он повернулся к другому ряду. — А здесь рыбы, о которых я почти ничего не знаю. — Он с удовлетворением посмотрел на рыб. — Здесь рыбы Хатчета: Gasteropelecus sternicla и Carnegiella strigata. Так называемые эксперты могут сказать вам, что привычки этих рыб неизвестны, что их нельзя разводить в аквариумах. Чепуха! У меня они живут!
      Мы двинулись дальше.
      — Вот еще интересные рыбы. — Он постучал по стеклу особенно красивого аквариума. — Это рыба-мяч. Смотрите! — Небольшим сачком он поймал одну рыбку, и она тут же раздулась в шар. — Tetraodon. Любопытная идея — в случае опасности раздуваться в шар.
      — О, это вполне по-человечески, — заметил Ванс сухо. — Наши политики делают то же самое.
      Штамм улыбнулся.
      — Я никогда не думал об этом, — хихикнул он. — А справа Pantodon bucholzi. Я привез их из Западной Африки. А вот это Scatophagus argus. Здесь Luciocephalus pulcher.
      Ванс внимательно осмотрел этих рыб.
      — Я слышал о них, — сказал он. — Кажется, они близки к Anabatidae. Но я ничего не знаю о них.
      — Кроме меня, никто о них ничего не знает, — похвалился Штамм. — Могу сказать вам, что эти рыбы — живородящие.
      — Удивительно, — пробормотал Ванс.
      Штамм обратил наше внимание еще на ряд аквариумов.
      — Пиранья, — сказал он. — Редкие образцы. Настоящие дьяволы. У них крепкие зубы. Они редко попадали в Штаты живыми. Я сам привез их из Бразилии, причем вез каждую в отдельном сосуде: иначе они съели бы друг друга. Проклятые каннибалы. У меня есть пара, около тринадцати дюймов длиной, Hespilopleura: они редко превышают дюйм… А вот здесь, — он пошел дальше, — прекрасная коллекция морских рыб — Hippocampus punctulatus. Даже лучше, чем в Нью-Йоркском аквариуме.
      Штамм пошел дальше.
      — А здесь тоже интересные рыбы — драчливые и опасные Gymnotoidei. Их надо держать отдельно. Известны под названием «электрические угри» — Electrophorus electricus. Хотя они не угри, но родственны Characinoidei. Они бывают даже длиной в три фута.
      Ванс внимательно осмотрел их и сказал:
      — Я слышал, что они в состоянии убить электричеством человека при непосредственном контакте.
      Штамм поджал губы.
      — Так говорят.
      В этот момент в комнату вошли миссис Мак-Адам и Татум.
      — Как насчет небольшой баталии? — спросил Татум с усмешкой. — Мы с Крошкой скучаем.
      Штамм колебался.
      — Я уже истратил восемь лучших… Ну ладно.
      Он подошел к западной стене, где стояли несколько аквариумов с сиамскими летающими рыбами. С потолка свисали три тонких цепочки, на которых в пяти футах от пола висел круглый аквариум. Штамм достал небольшой сачок и перенес в этот шар двух вуалехвосток — голубовато-зеленую и пурпурную.
      Перед атакой две рыбки с любопытством рассматривали друг друга. Они плыли рядом, описывая в воде круги. Предварительные маневры длились несколько минут. Затем начался бой. Они неистово наскакивали друг на друга, бились хвостами. Пятна крови появились на их боках. Зрелище было красивым, но все же было жаль рыбок.
      — Вам это доставляет удовольствие? — спросил Ванс.
      — Они слишком ручные, — ответил Татум с неприятным смешком. — Лично я предпочитаю петушиные бои, но за неимением лучшего…
      Лиленд вошел в комнату и услышал его слова. Он встал за спиной Ванса.
      — Я думаю, это жестокая игра, — сказал он. — Это зверство.
      Пурпурная была теперь на дне, а зеленая продолжала нападать на нее. Лиленд быстро взял сачок и, поймав зеленую рыбку, отсадил ее в пустой аквариум. Затем торопливо прошел обратно в библиотеку.
      Татум пожал плечами и взял под руку миссис Мак-Адам.
      — Пошли, Крошка, сыграем во что-нибудь другое.
      И они вдвоем покинули комнату.
      — Приятные гости, — криво усмехнулся Штамм.
      Затем он предложил нам осмотреть террариум.
      Но Ванс покачал головой.
      — Не сегодня, — сказал он. — Большое спасибо.
      — У меня есть несколько замечательных жаб. Впервые я привез из Европы Alytes obstatricans.
      — Их мы осмотрим в другой раз, — сказал Ванс. — Сейчас меня интересуют ваши морские дьяволы.
      Под окнами стояли стеллажи со странными засушенными существами. К ним и подвел нас Штамм.
      — Взгляните, какой забавный парень, — указал он на одну из банок. — Это Omosudis bowi. Смотрите, какие клыки, как сабли.
      — Типичный рот дракона, — заметил Ванс. — Но не так уж страшен, как кажется. А на третьей полке — Chiasmodon niger.
      — Совершенно верно. — Штамм резко посмотрел на него.
      Ванс указал на другой образец.
      — Это Chavliodus sloanli?
      — Да, — ответил Штамм, на этот раз избегая взгляда Ванса. — И у меня есть еще один.
      — Грифф упоминал о двух.
      — Грифф! — Штамм напрягся. — А почему он упоминал о них?
      — Понятия не имею, — ответил Ванс, разглядывая содержимое стеллажей. — А что это такое?
      — Это так называемая рыба-дракон, — неохотно сказал Штамм. — Lamprotaxus flagebllibarba. Зеленовато-черное чудовище.
      Он показал нам и другие образцы: Idiacantnus fasciola, змееподобную рыбу, почти черную, с золотым хвостом; рыбу, похожую на волка, с огромным ртом и крепкими зубами — Linopiyren arborifer; Photocorynus spinicep, очень маленькую рыбку с огромной головой; Lasiogmathiss aeotsoma, известную, как рыба Аглера, с огромной челюстью, из которой точат зубы-крючья, и других рыб, похожих на легендарных драконов. Он также показал нам ярко-красную рыбу-дракона.
      — Очаровательная коллекция, — сказал Ванс. — Не мудрено, что существуют суеверия насчет драконов.
      Штамм помрачнел: замечание Ванса расстроило его. Он хотел что-то сказать, но только махнул рукой и молча направился обратно.
      Когда мы снова очутились в библиотеке, Ванс стал с любопытством оглядываться по сторонам.
      — Я вижу, у вас здесь неплохие ботанические образцы, — сказал он.
      Штамм равнодушно кивнул.
      — Да, но я не особенно интересуюсь ими. Я тоже привез их из путешествий, но захватил их просто так.
      — Они требуют специального ухода?
      — О да, многие из них погибли. Здесь слишком холодно для тропических растений, хотя в библиотеке обычно очень жарко, даже зимой.
      Ванс с интересом разглядывал диковинные цветы и, наконец, остановился у карликового растения, зелень которого выглядела явно бледнее, чем должна быть.
      — Что это такое? — спросил он.
      — Понятия не имею. Я привез его из Гуама.
      Ванс подошел к столу, за которым читал Лиленд. Рядом росло дерево с продолговатыми блестящими листьями. Оно походило на индийскую гевею, но имело меньше листьев.
      — Ficus elastica? — спросил Ванс.
      — Кажется, так, — ответил Штамм. Было видно, что его не интересуют растения. — Однако это любопытный сорт. Я привез его из Бирмы.
      — Великолепно! И специальная почва?
      Штамм покачал головой.
      — Нет, обычная смесь земли.
      В этот момент Лиленд оторвался от своей книги. Бросив взгляд на Ванса, он встал и направился к аквариумам. Ванс достал платок и вытер с пальцев землю.
      — Я думаю, нам пора идти. Скоро время ленча. Мы уйдем, но вернемся позже. Вероятно, теперь ненадолго. И мы надеемся на ваше гостеприимство.
      — Да, это будет лучше, — сказал Штамм откровенно, провожая нас в холл. — Я собираюсь сегодня спустить воду в бассейне. Небольшой эксперимент… — Махнув рукой, он покинул нас.
      Когда мы вернулись в гостиную, Маркхэм набросился на Ванса:
      — Что за глупая идея тратить время на этих рыб?!
      Ванс кивнул.
      — Я занимаюсь очень серьезной работой, Маркхэм, — сказал он. — В течение последнего получаса я узнал много важных вещей.
      Маркхэм сердито посмотрел на него, но промолчал. Ванс взялся за шляпу.
      — Пошли, старина. Мы еще вернемся сюда. Приглашаю вас к себе на ленч. Сержант, посторожите этот дом до нашего возвращения. — Он кивнул Хэсу, который курил у окна. — Кстати, сержант, я хотел бы, чтобы вы для меня кое-что сделали. Пошлите своих людей в окрестности выбоин. Пусть осмотрят деревья, кустарники, цветы. Я буду рад, если они найдут тележку, тачку или что-нибудь подобное.
      Хэс кивнул.
      — Я сделаю это, сэр. — Понимающая улыбка осветила его лицо.

      Но дороге к дому Ванса мы попали под сильный ливень, и нашу машину чуть не смыло с дороги. Когда мы приехали, гроза уже кончилась, снова засияло солнце, и мы смогли позавтракать на крыше дома.
      Во время еды Ванс намеренно избегал всяких разговоров о деле, и Маркхэм, после неудачных попыток втянуть его в разговор погрузился в мрачное молчание.
      Вскоре Ванс встал из-за стола и объявил, что покидает нас на несколько часов.
      Маркхэм раздраженно посмотрел на него.
      — Но, Ванс, — запротестовал он. — Надо что-то немедленно делать… Разве вам обязательно уходить? Куда вы едете?
      Первый вопрос Ванс игнорировал.
      — Я еду за покупками, — ответил он.
      — За покупками? — взвыл Маркхэм. — Боже мой! В такое время за покупками? Но что вы собираетесь купить?
      Ванс иронически улыбнулся.
      — Кое-что из одежды.
      Маркхэм раскрыл рот, но, прежде чем он успел заговорить, Ванс опередил его:
      — Я позвоню вам в контору несколько позже. — И, махнув рукой, он исчез.
      Маркхэм упал в кресло. Он допил свое вино и, покурив, отправился в контору.
      Я остался дома и попытался скоротать время за работой. Однако я никак не мог сосредоточить свое внимание на цифрах. Я отправился в библиотеку и включил радиоприемник. Из Берлина передавали прекрасный концерт Брамса. Потом я решил просмотреть несколько шахматных задач, которые составил Ванс.
      Ванс вернулся около четырех часов. В руках он держал большой пакет, завернутый в коричневую бумагу. Он положил пакет на стол. Ванс был необыкновенно серьезен.
      Карри, услышав, что пришел хозяин, зашел, чтобы забрать его трость и шляпу.
      — Не трогайте, Карри, — сказал Ванс. — Я скоро уйду. А содержимое этого пакета переложите в портфель.
      Карри взял пакет и вышел.
      Ванс уселся в любимое кресло и задумчиво закурил.
      — Значит, Маркхэм еще не появлялся, — бормотал он как бы про себя. — Я звонил ему с Уайтхолл-стрит, предложив встретиться здесь в четыре часа. Он разозлился на меня немного… Надеюсь, он все-таки придет. Это очень важно. — Ванс встал и прошелся по комнате. Я понял, что его ум занят чем-то важным.
      Вернулся Карри с портфелем и остановился у двери, ожидая дальнейших приказаний.
      — Отнесите это вниз и положите в багажник машины, — сказал Ванс.
      Вскоре зазвонил дверной звонок. Ванс замер.
      — Должно быть, это Маркхэм, — сказал он.
      Действительно, несколько мгновений спустя в комнату вошел Маркхэм.
      — Вот и я, — раздраженно объявил он. — Хотя сам удивляюсь, почему принял ваше приглашение.
      — Я тоже не знаю, — сказал Ванс. — Но…
      — Может быть, мы обсудим ваши покупки? — с сарказмом спросил Маркхэм.
      Ванс кивнул.
      — О да, — сказал он. — Но я принес с собой далеко не все — только перчатки и ботинки. Сейчас они в машине.
      Маркхэм не спешил заговорить: в тоне Ванса было что-то такое, что заставило его сдержать раздражение.
      — Маркхэм, — серьезно заявил Ванс, — я надеюсь, что нашел объяснение ужасным событиям последних двух дней.
      — В новой одежде? — иронически усмехнулся Маркхэм.
      Ванс наклонил голову.
      — Да, да. Что касается новой одежды… Если я прав, то все эта дьявольщина выше всяких слов. Но с практической точки зрения эти факты удовлетворяют мою теорию…
      — О каких фактах и о какой теории вы говорите? — спросил Маркхэм.
      Ванс медленно покачал головой.
      — Теория может подождать, — сказал он, не глядя на Маркхэма. — А факты нельзя интерпретировать по-другому. — Он встал, взял трость и шляпу. — Поехали, старина, машина ждет. — И добавил: — Я буду очень вам благодарен, если вы не станете донимать меня вопросами по дороге.
      Я никогда не забуду эту поездку в поместье Штаммов. За всю дорогу не было вымолвлено ни слова. Мрачные предчувствия овладели мной, и мне казалось, что Маркхэм испытывает то же самое.
      Когда мы прибыли в поместье, нам навстречу торопливо кинулся Хэс.
      — Тело Гриффа увезли, — доложил он. — Ничего нового нет. Как были в тупике, так и остались.
      Ванс многозначительно посмотрел на него.
      — И вам больше нечего мне сказать, сержант?
      Хэс с усмешкой кивнул.
      — Конечно есть, сэр. Я ждал, что вы спросите… Мы нашли тачку.
      — Молодцы!
      — Она находилась в кустах возле Ист-роуд, примерно в пятидесяти футах от выбоины. Вы знаете пески между Клоувом и Берд Рифьюж? Ну, так там мы заметили узкий след колеса тачки и несколько углублений, похожих на следы ног. Так что вы были правы, сэр.
      Маркхэм переводил взгляд с Хэса на Ванса.
      — Правы в чем? — раздраженно спросил он.
      — В одной из деталей, связанных со смертью Гриффа, — ответил Ванс. Но подождите, пока я свяжу все факты с последним эпизодом…
      В этот момент в холл из гостиной вышли Лиленд и Бернис Штамм. Лиленд выглядел смущенным.
      — Мисс Штамм и я, — объяснил он, — не можем выносить шум, поэтому мы оставили остальных в библиотеке и ушли в гостиную. На улице очень жарко, а здесь прохладно.
      — Остальные сейчас в библиотеке? — спросил Ванс.
      — Все, кроме Штамма. Он весь день провел у лебедки возле бассейна, собирался вытащить упавший камень. Он просил меня помочь ему, но было слишком жарко. Во всяком случае, у меня не было настроения.
      Бернис Штамм направилась к лестнице.
      — Я, пожалуй, пока поднимусь к себе и полежу, — сказала она.
      Лиленд с беспокойством проследил за ее уходом, потом повернулся к Вансу.
      — Я вам нужен? — спросил он. — Дело в том, что я все же хотел помочь Штамму, но есть несколько вопросов, которые я хотел решить вместе с мисс Штамм. Она трагически переживает все эти события и ей гораздо хуже, чем она хочет показать. У нее отвратительное настроение, и я думаю, что должен быть с ней как можно дольше.
      — Совершенно верно, — подтвердил Ванс, пристально глядя на него. А что здесь случилось, что расстроило мисс Штамм?
      Лиленд мгновение колебался, потом сказал:
      — Ее мать послала за мной вскоре после ленча. Она видела, что Штамм пошел к бассейну и устроила мне истерику, требуя, чтобы я немедленно вернул его обратно. Ее объяснения по этому поводу были бессвязными. Все, что мне удалось вытянуть из нее, так это то, что ему грозит какая-то опасность (несомненно, ей в голову пришла мысль о драконе); после разговора с миссис Шварц я позвонил доктору Холлидею. Сейчас он наверху, у нее.