Судья Ди - Знаменитые дела судьи Ди

Судья Ди гневно произнес:

— То, что мне удалось обнаружить, убеждает меня в том, что я прав! Как я смогу оправдаться перед собственной совестью, если оставлю это убийство безнаказанным? Если люди боятся продолжать пытку, я завтра же отдамприказ об эксгумации. Если на теле не окажется явных признаков насильственной смерти, яс радостью приму наказание, предназначенноеэтой женщине. Я это дело так не оставлю!

Затем он обратился к госпоже Чжоу:

— Ты, женщина, продолжаешь настаивать насвоей невиновности, но я говорю тебе, что в следующий раэ, когда я буду тебя допрашивать, япредставлю тебе доказательство, и ты уже несможешь отпереться!

Он приказал стражникам снять колодки и задержать вдову для будущих допросов. Дежурному стражнику он приказал отправиться в деревню Хуанхуа и привести в суд госпожу Би, а другим идти в Гаочжаву и приготовить все кэксгумации, которую собирался провести на следующий день.

Когда заседание суда закрылось, все стражники и писари принялись очень горячо обсуждатьдело во всех подробностях. Они были полны сомнений и боялись, что судья Ди на этот раз про-считался.

— Это не детская игра, — раэмыш.аяли они. — Хотя имеются основания для подозрений, нашсудья сильно рискует. Если при вскрытии не обнаружат следов убийства, он погиб!

Наконец, с наступлением ночи стражник, посланный к госпоже Би, подошел к ее дому. Додеревни уже долетели последние новости о событиях в суде, и на углу улицы толпа зевакоживленно спорила, виновна ли госпожа Чжоу. Стражник, увидев, что люди загородили улицу, вскричал:

— Пропустите, я здесь по официальному делу! Смотреть здесь нечего. Если хотите что-тоувидеть, приходите завтра в Гаочжаву!

Затем он постучал в дверь, заплаканная госпожа Ви впустила его и тотчас же запричитала:

— За что нам такие испытания, словно небоополчилосъ на нас? Он же сказал, что он лекарь, и, безусловно, был похож на врачевателя, а моя дочь его обругала! Но вряд ли это можно назвать преступлением, не так ли, так зачемже поднимать весь этот шум? Завтра я, пожилая вдова, сама приду в суд и скажу, что я онем думаю!

— Глупая женщина, — ответил стражник, — неужели ТЫ не видишь, что его превосходительство пытается отомстить за смерть твоего сына? Хочешь сама пойти в суд? Прекрасно! Мне приказано привести тебя Туда, чтобы твоя дочь нечувствовала себя одивоко в темнице.

С этими словами стражник потащил ее к двери. Но старуха, вне себя от горя и ярости, закричала:

— Все вы, стражники, собаки, только и знаете, что ложно обвинять беззащитных людей! Ненужен мне больше мой дом! Не нужна мне больше эта мебель! — Она вырвалась и принялась в неистовстве швьхрять на улицу вещи.

— А, вот и вы! — с негодованием обратился стражник к только что подошедшему старосте Хо Каю. — Я проделал долгий путь ради нее, а она совершенно взбесилась! Как трудно иметь дело с такими темными людишками! Мебель унее не очень дорогая, но все же пусть пара ва-щих помощников ночью подежурит здесь. Ведьесли ее барахло разворуют, нам не избежать неприятностей!

Хо Кай согласился, и стражники увели госпожу Би. Лишь поздно ночью они постучалисьв городские ворота. По счастью, солдаты охраны знали их в лицо и впустили.

Придя в суд, стражник устроил госпожу Вина ночлег в караульном помещении.

На следующий день судья Ди велел привестигоспожу Ви на утреннее заседание суда. Он ласково обратился к ней:

— Итак, госпожа, фамилия вашего мужа была Ви, а какая фамилия у вас была в девичестве? Я хочу объяснить вам, что на днях приходил в ваш дом только ради вашего покойногосына. Он умер при очень подозрительных обстоятельствах, и я считаю, что он был убит своей женой. Поскольку я, как судья, обязан ка-рать преступников, то есть защищать от нихжителей моего округа, призрак вашего покойного сына поручил мне наказать его убийцу. Явелел привести вас сегодня только потому, чтоваша дочь упорно отказывается признаваться и, более того, бесстыдно обвиняет меня в клевете. Без эксгумации и вскрытия дело никогда незакончится. Я считаю, что мой долг сказать этовам, его матери.

Однако госпожу Ви эти слова ничуть не тронули. Она ответила:

— Мой сын умер почти год назад. Что толкуосматривать тело? В тот вечер, когда он умер, его видели многие. Ваша честь говорит, что хочет наказать злодея, погубившего моего сына, новедь его никто не убивал. Почему вы подверглимою дочь пьттке, не имея ни малейхыих доказательств? Вы отец и мать простых людей, так какже вы можете обращаться с нами подобным образом без всякого повода? Моя девичья фамилияТан. Я принадлежу к семье, многие поколениякоторой жили в этих местах. Мы приличные люди, и это всем здесь известно. Скажу вам честно, пока я жива, я не покину этого суда, есливы не освободите мою дочь! И я больше не буду слушать вас, человека, который не довольствуется тем, что мучает живых, но еще и собирается потревожить покой мертвых! — И она разрыдалась.

Судья Ди, поняв, что она столь же глупа, сколь и честна, и безоговорочно верит всему, чтоей говорит ее невестка, нетерпеливо произнес:

— Вы глупая женщина! Смерть вашего сынане внушила вам ни малейших подозрений. А когда я вам все объясняю, вы отказываетесь понимать. Но позвольте сказать вам, что, если вашадочь окажется невиновной, я, судья, добровольно подвергнусь наказанию, предназначенномуей. И я искренне готов сделать это ради вашегопокойного сына. Но вы, его мать, отказываетесьдать согласие на эксгумацию тела, а ведь от этого зависит, установим ли мы истину. Я здесь судья, и я не могу допустить, чтобы его убийствотак и осталось нераскрытым! Я собираюсь рискнуть своей черной шапочкой, чтобы докопатьсядо правды! Поэтому я решил, что эксгумация всеравно состоится, дадите вы на нее свое согласиеили нет!

Он приказал унести ее и назначил эксгумацию на следующий день. Судья предупредил своих помощников, что отправится из здания судав восемь часов, а процедура начнется в два. Сэтим он удалился в свой личный кабинет и составил подробный отчет вышестоящим властям.

Дежурные стражники поняли, что их самыехудшие опасения становятся явью. Между собой они критиковали судью, но никто не по-смел попросить его отменить эксгумацию. С явной неохотой они отправились готовить все необходимое.

На следующее утро стражники очень рано собрались в зале суда; три раза прогудел гонг, и судья Ди сел за стол. Сначала он обратился к следователю:

— Это дело совершенно необычное. Если не будет обнаружено ни ран, ни других следов насильственной смерти, мое имя и мое положение будут поставлены под удар. Это меня заботит меньше всего, гораздо важнее другое — то, что в неприятное положение попадете также вы и стражники, присутствующие при эксгумации. Поэтому я вместе с вами буду проводить вскрытие, чтобы покончить с этим делом и отомстить за смерть бедняги.

Он распорядился привести госпожу Би и госпожу Чжоу и обратился к последней:

— Вчера вы предпочли пытку признанию в преступлении. Вероятно, вам таким образом удалось обмануть других, но я по-прежнему не верю вам. Сегодня вы и ваша мать будете присутствовать при вскрытии, и мы посмотрим, что вы скажете там!

Госпожа Чжоу, наконец, осознала, что судья совершенно серьезно намерен произвести эксгумацию, но ей было известно, что во время вскрытия он не обнаружит на теле ни малейших следов преступления. Поэтому она решила продемонстрировать твердость и запальчиво произнесла:

— Да, меня бессовестно оклеветали и даже пытали, но я это вынесла. Оставьте в покое хотя бы усопшего! То, что вы сейчас, по прошествии года, собираетесь потревожить тело моего бедного мужа, просто возмутительно! Хорошо, если на теле обнаружится хоть один след насильственной смерти, я с удовольствием признаюсь, что убила его! Но если этого доказательства не окажется, уверяю вас, что, хоть вы и высокопоставленный чиновник, я приложу все силы, чтобы вас наказали самым суровым образом! Законы страны — это не детские игрушки, они не позволяют ложно обвинять честных людей!

Выслушав ее, судья Ди лишь холодно улыбнулся.

Глава 9. Могильщик показывает могилу; судья Ди выкапывает гроб для вскрытия

Стражники усадили госпожу Би и госпожу Чжоу на отдельные носилки, и они отправились в Гаочжану.

Потом судья Ди, устроившись на своем официальном паланкине, в сопровождении всей своей свиты, включая следователя и его помощников, тоже покинул суд.

Люди, жившие неподалеку, услышав, что тело Би Цуня будут эксгумировать, пришли к общему мнению, что дело серьезное. Когда судья со свитой проследовал по большой дороге к деревне Хуанхуа, за ним устремилась толпа и молодежи, и стариков, желающих посмотреть на эту процедуру.

Вскоре после полудня процессия подошла к деревне Хуанхуа, где староста Хо Кай и старый могильщик уже вышли поприветствовать судью. Они доложили, что на кладбище в Гаочжаве все готово.

Однако, прежде чем отправиться туда, судья Ди подозвал к своему паланкину старшину Хуна и тихо сказал ему:

— На днях в бане ты говорил с молодым человеком, который был соседом Би Цуня. Пойди, попробуй найти его и, не пугал, расспроси обо всем, что ему известно о смерти Би Цуня. Сегодня нам предстоит тяжелый день, поэтому в городя не вернусь, а переночую в той же самой гостинице, в которой мы останавливались пару днеи назад. — И он отправился в Гаочжану.

На кладбище возле могилы Би Цуня был сооружен навес из тростниковой циновки, а под ним разместился временный суд. Группа стражников уже собралась там и разложила инструменты, необходимые для эксгумации.

Судья Ди сошел со своего паланкина и сначала решил еще раз взглянуть на могилу Би Цуня. Увидев, что со времени его последнего визита ничего не изменилось, он сел за стол и велел привести старого могильщика и госпожу Чжоу. Сначала он заговорил с могильщиком:

— На днях вы мне сказали, что это могила Би Цуня. Мой долг предупредить вас, что, если после эксгумации окажется, что это не его могила, вы будете виновны в ужасном преступлении. И никакие угрызения совести вам тогда уже не помогут.

— Как я посмел бы лгать, — ответил могильщик, — в присутствии матери и вдовы покойного?

— Не то чтобы, — сказал судья Ди, — я был недоверчивым человеком. Но госпожа Чжоу уже пыталась обмануть меня всеми возможными способами и даже угрожала мне наказанием за ложные обвинения. Если выяснится, что это не могила Би Цуня, это не только затруднит расследование, но я окажусь виновным в варварском осквернении могилы невинного человека. Поэтому я хочу, чтобы вы приложили свои пальцы к этому документу, удостоверяющему, что это действительно могила Би Цуня. В случае ошибки вы будете отвечать за последствия.

Потом судья обратился к госпоже Чжоу:

— Слушайте меня внимательно! Я провожу это вскрытие в интересах правосудия, а не для того, чтобы доказать, что я всегда прав. Однако эта эксгумация — жестокий акт по отношению к останкам вашего мужа. Вы его законная жена, и, независимо от того, убили вы его или нет, ваш долг сейчас, прежде чем начнется работа, вознести молитву к его душе!

Он приказал могильщику подвести вдову к могиле. Старая госпожа Би, осознав, что сейчас действительно выкопают тело ее сына, горько заплакала и вне себя от горя кинулась к невестке, схватив ее за рукав:

— Дочь моя, наша судьба поистине ужасна! Мало того что мой сын умер в расцвете лет, так теперь еще и кости его потревожат! А мы должны держать ответ перед этим жестоким чиновником!

Госпожа Чжоу, впрочем, была вполне спокойна. Она громко обратилась к свекрови:

— Теперь поздно плакать! Вы никак не хотели оставить меня в покое! Вы приводили в наш дом кого попало. И вот результат. Вы сами виноваты. Что толку теперь плакать? Вот подождите, закончится эксгумация, и будет доказано, что Би Цунь не был убит. Тогда я отомщу этому судье. Законы, установленные нашим августейшим императором, предписывают судье управлять людьми, а не преследовать их. Ему самому придется подвергнуться наказанию, которое он предназначил мне. Если он приказывает мне вознести молитву к моему мужу, я это сделаю, чтобы покончить с этим делом!

Она оттолкнула свекровь, встала перед могилой и три раза поклонилась. Вдова не только не выказывала горя, но и не скрывала своего гнева. Она даже оскорбила старого могильщика, назван его собачьей головой, и обещала свести с ним счеты после эксгумации.

— Чего вы ждете? — добавила она. — Я готова, принимайтесь за работу!

Старый могильщик пришел в сильное негодование от ее оскорблений, но ему не хотелось сейчас затевать ссору с женщиной. Он подошел к судье и спросил, можно ли начинать.

Судья Ди внимательно наблюдал за происходящим. Он приказал госпоже Чжоу помолиться перед могилой только потому, что хотел посмотреть на ее реакцию. Теперь, убедившись, что она не выказывает ни малейшего горя, напротив — ведет себя в высшей степени бессердечно, он окончательно уверился, что именно она убила своего мужа. Он приказал могильщику начать эксгумацию.

Старик и его помощники взяли лопаты и принялись копать. Через полчаса могильный холм был раскопал и показался гроб. Они медленно вытащили его и очистили от земли и грязи.

Судья Ди приказал отнести гроб под навес из циновки и там водрузить на две подставки возле стола.

Госпожа Би, увидев перед собой гроб сына, мгновенно упала в обморок. Стражники подняли ее и посадили.

Судья Ди приказал старосте Хо Каю и его помощникам открыть гроб.

Когда тяжелая скользкая крышка была отодвинута, толпа зевак, которые протискивались все ближе, желая видеть все подробности, быстро отпрянула назад.

Тело медленно вынули из гроба вместе с толстой циновкой, на которой оно покоилось, и положили на тростниковую подстилку, приготовленную перед столом. Герметично закрытый гроб из тяжелого дерева и сухая почва прекрасно сохранили тело, но в некоторых местах оно было тронуто разложением. В целом зрелище было ужасающим, особенно страшно выглядели открытые глаза со сморщенными, пепельного цвета глазными яблоками. Некоторые жители деревни стали громко обсуждать это между собой, приходя к единодушному мнению, что это верный признак насильственной смерти Би Цуня.

Судья Ди встал со своего места и подошел к телу. Он долго смотрел в невидящие глаза и наконец серьезно произнес:

— Би Цунь! Би Цунь, сегодня я, судья, пришел сюда, чтобы исправить совершенную по отношению к тебе несправедливость. Если твоя смерть была насильственной, а твоя душа еще здесь, я прошу ее сообщить о своем присутствии. Пусть закроются твои глаза!

К ужасу и удивлению всех присутствующих, высохшие веки задрожали и опустились на глазные яблоки.

Когда улеглось всеобщее возбуждение, судья Ди приказал следователю произвести вскрытие.

Следователь, осмотрев мертвеца, доложил:

— Ваша честь, это тело уже довольно давно покоилось в земле. В теперешнем состоянии его невозможно изучить. Я прошу разрешения сначала обмыть его.

Судья Ди разрешил, и следователь с помощниками сначала попытались удалить саван. Оказалось, что ткань трудно отделить от тела, не повредив кожу. Следователь велел могильщику нагреть воду в большом железном тазу. Когда вода нагрелась, он несколько раз смочил ею тело и тогда удалил ткань.

Теплой водой следователь осторожно промыл тело с головы до ног. Когда эта процедура была закончена, он доложил судье, что можно начинать осмотр.

Хотя вокруг собралось несколько сотен человек, не было слышно ни одного звука. Все вытянули шеи и следили за каждым жестом следователя.

Сначала следователь внимательно осмотрел лицо и горло, потом двинулся вниз, рассматривая тело дюйм за дюймом. Толпа наблюдала за ним в напряженном молчании. Когда он закончил осматривать живот, ничего не доложив судье, люди забеспокоились, а некоторые принялись перешептываться. Закончив осмотр ног, следователь приказал помощникам перевернуть тело и осмотрел спину, особенное внимание обращая на затылок. Но доклада не было.

Судья Ди встревожился. Он поднялся из-за стола, подошел к следователю и стал с волнением наблюдать за осмотром. Наконец следователь закончил свою работу, повернулся к судье и доложил:

— Завершив осмотр внешней поверхности тела, я докладываю, что не увидел никаких признаков насильственной смерти. Поэтому я прошу разрешения вашей чести использовать обычные методы внутреннего осмотра, чтобы убедиться, не был ли применен яд.

Прежде чем судья Ди успел ответить, госпожа Чжоу начала страстно протестовать. Она кричала, что, если бы даже ее муж был отравлен, на теле остались бы внешние признаки этого, она вопила, что не позволит больше издеваться над телом.

Глава 10. Госпожа Чжоу не позволяет хоронить своего мужа; судья Ди посещаем храм, чтобы укрепиться духом

— Так как внешних признаков нет, надо провести внутреннее исследование, — твердо заявил судья Ди. — Это правило установлено для всякого вскрытия.

Он не дал госпоже Чжоу произнести больше ни слова и приказал следователю действовать.

Следователь влил в рот покойного горячую воду и, надавив ладонями на грудь и живот, сделал так, чтобы вода вошла, а потом вышла. Затем он взял тоненькую полированную серебряную пластинку длиной дюймов в восемь и медленно стал проталкивать ее внутрь, пока она не вошла глубоко в горло. Он оставил ее там и, повернувшись к судье, попросил его быть свидетелем при извлечении пластинки.

Судья Ди снова встал возле тела. Следователь вынул пластинку. Ее поверхность осталась такой же чистой и блестящей.

Обескураженный следователь произнес:

— Это странно, ваша честь! Я могу утверждать, что не нашел на теле этого человека ни одного признака насильственной смерти. Однако я прошу вас издать приказ о повторном исследовании более опытным следователем, чтобы тот подтвердил мое заключение.

Судья Ди буквально оцепенел. Он медленно вернулся на свое место и обратился к госпоже Чжоу:

— Так как в ходе вскрытия не было обнаружено ни единого признака насильственной смерти, я доложу об этом вышестоящим властям и возьму на себя всю ответственность за последствия. Но мы не можем оставить это тело лежать здесь. Мы вернем его в гроб и снова похороним.

Однако не успел он закончить, как госпожа Чжоу толчком ноги выбила из-под пустого гроба одну из подставок. Гроб с треском упал и развалился. Вдова закричала:

— Я говорила вам, что он умер от болезни, а ты, собака-чиновник, настаивал на вскрытии! А теперь, когда тебе не удалось обнаружить ни одного доказательства преступления, ты хочешь снова похоронить тело, как будто ничего не произошло? Что же ты за судья? Хотя я всего лишь бедная женщина из народа, у тебя нет никакого права бить и пытать меня, когда я невиновна! Вчера ты пытался принудить меня сделать ложное признание, сегодня ты оскверняешь могилу! Раз ТЫ уже выкопал тело, оно не будет снова захоронено! Хотя мы всего лишь простые люди, мы не позволим, чтобы нас топтали ногами! Это тело не будет похоронено до тех пор, пока дело не будет закрыто и ты не потеряешь свою черную шапочку!

Она продолжала оскорблять судью Ди, а вскоре к ней присоединилась и ее мать. Судье Ди нечего было ответить разъяренным вдовам.

Однако зрители, увидев, что судью, которого они уважали за его честность, публично оскорбляют, пришли к единодушному мнению, что ситуация постыдная. Несколько пожилых людей обступили госпожу Чжоу и ее мать и начали увещевать их, говоря, что тело уже подверглось такому бесчестию, как вскрытие, и оставлять его лежать на всеобщем обозрении просто возмутительно. Другие добавляли, что судья честный чиновник и если он ошибся в этом деле, то никаких дурных намерений не имел. Третьи заявляли, что не потерпят в своей деревне женщин, которые публично кричат на судью и осыпают его ругательствами. «Над нами будут потешаться все жители соседних деревень, считая нас невежами! Лучше подчинитесь решению судьи и согласитесь на захоронение!» — убеждали он вдов.

Госпожа Чжоу, увидев, что все жители деревни ополчились против них, решила, что дальше упорствовать не стоит. Она подумала, что угрозами и обвинениями все же добилась того, что ни одного следователя больше не заставят произвести повторное вскрытие. Главное было вернуть тело в гроб и снова благополучно похоронить.

Судья Ди, заметив, что старый гроб больше нельзя использовать, послал нескольких стражников в деревню купить другой. Когда они вернулись, тело быстро одели и уложили в гроб. На некоторое время его оставили на носилках.

Судья Ди заполнил все необходимые документы, касающиеся эксгумации, и в сопровождении толпы вернулся в деревню Хуанхуа.

Уже начало темнеть, и он решил остановиться на ночь в гостинице Куна. Он позволил госпоже Би отправиться домой, а госпожу Чжоу приказал вернуть в темницу при суде до дальнейших выяснении.

Отдав распоряжения, судья Ди удалился в свою комнату в гостинице и там остался наедине со своими тревожными мыслями.

Позднее пришел старшина Хун и, поздоровавшись с судьей, доложил следующее:

— Выполняя указания вашей чести, я навел справки о молодом человеке, который был соседом Би Цуня. Я выяснил, что он был очень дружен с Би Цунем и очень сожалеет, что смерть их разлучила. Но он мало что мог добавить к тому, что мы уже знаем. Правда, он упомянул, что при жизни Би Цуня его жена любила покрасоваться на улицах, громко балагурила и смеялась при всех. Она вела себя не так, как полагается уважающей себя домашней хозяйке. Би Цунь часто бранил ее за это, и дело всегда кончалось шумными ссорами. Когда после его смерти жена заперлась дома и отказалась видеть кого-либо, кроме свекрови, это вызвало немалое удивление соседей. Теперь, когда вскрытие не дало результатов, — добавил старшина, — как мы будем дальше расследовать дело? Хотя мы твердо убеждены, что Би Цунь был убит, пока нет доказательств, мы вряд ли можем снова допрашивать госпожу Чжоу под пыткой! Более того, двойное убийство в деревне Шести Ли тоже еще не раскрыто. Прошло более двух недель, а новостей от Ма Жуна и Чао Тая, разыскивающих убийцу, до сих пор нет. Конечно, вашей чести безразлична собственная репутация, но ведь совершены ужасные преступления, жертвы которых жаждут правосудия! Не могли бы вы, ваша честь, что-нибудь придумать…

Эти слова старшины были прерваны громкими криками, донесшимися со двора. Испугавшись, что снова появится госпожа Би и станет досаждать судье Ди, Хун решил выйти, чтобы задержать ее. Но потом он услышал голос стражника, дежурившего снаружи:

— Значит, вам нужен его превосходительство судья? Что ж, может быть, вы и жена того человека, но зачем же так шуметь? Его превосходительство делает все, что может. Вы отдохните здесь немного, а потом спокойно все мне объясните, и я доложу судье. Так почему вы решили, что тот мужчина — ваш муж?

Старшина Хун вышел во двор и услышал, что к судье прорывается жена неопознанного человека, убитого в деревне Шести Ли. Она хочет подать заявление. Когда он доложил об этом своему хозяину, судья Ди приказал привести женщину.

Ей было лет сорок на вид, она была растрепанной и заплаканной. Опустившись на колени перед судьей, она громко запричитала, умоляя его отомстить за смерть мужа.

Когда ее попросили объясниться, она рассказала следующее:

— Моего бедного мужа звали Ван, он работал возчиком. Мы живем в Люшикау, милях в двадцати от деревни Шести Ли. Накануне убийства жена нашего соседа внезапно заболела и упросила моего мужа тотчас же отправиться в деревню Шести Ли и привести ее мужа, который находился там по делам. Мой муж все равно собирался идти туда за какими-то товарами, поэтому он отправился в тот же вечер, надеясь назавтра вернуться пораньше. Я ждала его весь следующий день, но напрасно. Сначала я не волновалась, думая, что он, может быть, накупил товара и ищет телегу, чтобы привезти его. Однако когда через три дня наш сосед вернулся и сказал, что мужа моего он нигде не видел, я встревожилась не на шутку. Подождав еще несколько дней, я попросила кое-кого из наших родственников пойти навести справки по дороге и в деревне Шести Ли. Они натолкнулись на гроб, оставленный на носилках возле караульного помещения, и прочли официальное уведомление, помещенное возле него. Из этой бумаги они тотчас же поняли, что неопознанная жертва не кто иной, как мой муж, подло убитый каким-то неизвестным человеком. Я прошу вашу честь отомстить за его смерть!

Судья Ди, тронутый ее горем, произнес несколько слов утешения, заверив, что делается все для того, чтобы схватить убийцу. Он далей немного серебряных монет и сказал, чтобы на эту сумму она устроила приличные похороны.

После ухода вдовы Ван судья Ди продолжал сидеть на своем месте и размышлять. Мысли его были безрадостными: он думал, что плохо справляется с обязанностями судьи, что он оказался неспособным служить государству и народу, что вряд ли он может и дальше занимать это место.

Слуга принес ему обед, но судья Ди не чувствовал ни малейшего аппетита, и ему пришлось заставить себя съесть несколько кусочков. Не замечая удрученного старшины, стоящего рядом, он закончил трапезу в гнетущем молчании. Вскоре после этого судья Ди отправился в постель.

На следующее утро он рано покинул гостиницу и в сопровождении своей свиты вернулся в город. Однако он пошел окольным путем через деревню Шести Ли, где, повидавшись со старейшиной, велел ему оказать госпоже Ван всяческое содействие в перенесении гроба с телом ее мужав родную деревню.

Оставшись в своем личном кабинете, судья Ди смочил в чернилах свою писчую кисточку составил доклад вышестоящим властям. Он подробно описал, как он совершил преступление, осквернив могилу, и рекомендовал применить к себе соответствующее наказание. Покончив с этой печальной обязанностью, он предупредил слугу, что сегодня обедать не будет, и приказал приготовить ему ванну.

Приняв ванну и переодевшись в чистое, он велел старшине Хуну сообщить настоятелю городского храма, что собирается провести в храме всю ночь. Основное помещение храма с наступлением ночи закрывалось, и всем, кроме священников, полагалось удалиться.

Дождавшись ночи, судья Ди отправился в храм. Подойдя к воротам, он отослал свой эскорт и один поднялся в основное помещение.

Старшина Хун уже приготовил ему в углу постель, а перед алтарем положил подушку для медитации.

Старшина добавил в горелку ладана и удалился. Он постелил себе на широких ступенях, ведущих в основное помещение, и лег спать.

Тогда судья опустился на колени перед алтарем и принялся страстно молиться. Он молил Высшие Силы, чтобы они, зная о его страстном желании осуществить правосудие, соблаговолили указать ему правильный путь.

Потом он сел на подушку, скрестив ноги, выпрямившись и закрыв глаза, и попытался привести свой ум в спокойное состояние.

Глава 11. Толкование из книги оказываемся применимым к делу; сон дает скрытый ключ тому, что произошло

Однако сосредоточиться судье Ди было трудно. В его голове снова и снова мелькали картины, связанные с делом Би Цуня. Он вспоминал то неприятное ожидание результатов эксгумации и вскрытия, то угрозы госпожи Чжоу, то жалобы госпожи Би. Он долго сидел на молитвенной подушке, закрыв глаза, пытаясь достичь спокойного состояния души, но все его сомнения и подозрения мешали ему.

Когда прозвучал сигнал первого ночного обхода, судья Ди заволновался. Он пришел в этот храм с надеждой получить какую-нибудь помощь во сне, но сон не шел к нему, и все его усилия, похоже, были тщетны.

Он встал, напраБился к ступенькам и уБидел там спящего старшину Хуна. Ему не хотелось его беспокоить, поэтому он вернулся в основное помещение и там принялся ходить взад-вперед.

Проходя, наверное, раз в двенадцатый мимо большого стола у алтаря, он заметил лежащую на нем книгу. Говорят, чтение привлекает духов сна. Почитаю-ка я немного! Может быть, эта книга поможет мне скоротать время или настолько утомит, что я усну». Он взял книгу и наобум открыл ее.

Однако эта книга была всего лишь сборником ответов, используемых при гадании. Судья Ди решил: «Я же пришел сюда получить указания от Высших Сил, может быть, мне удастся узнать свою судьбу с помощью этих предсказаний? Кто знает, не выбрали ли духи именно такой способ связаться со мной?»

Он почтительно положил книгу на алтарь и подлил ладана в горелку. Затем столь же почтительно поклонился в сторону алтаря и некоторое время безмолвно молился. Поднявшись, он взял в обе руки вазу с бамбуковыми палочками и сильно встряхнул ее. Из вазы вывалилась одна палочка. Он быстро поднял ее и прочел начертанный на ней номер: 24. Снова открыл книгу и перелистал ее, отыскивая ответ номер 24. Это были всего лишь два слова — «средний» и «ровный», но внизу было написано имя: «Дама Ли».

Судья Ди вспомнил, что дама Ли была хорошо известной исторической личностью, она жила более тысячи лет назад. Будучи сожительницей тогдашнего праБителя, она подговорила его убить наследника; вскоре после этого их владения были уничтожены, а коварный отец бесследно исчез. Судья Ди предположил, что это, наверное, намек на госпожу Чжоу, которая, убивмужа, разрушила свой дом.

Здесь же он прочел коротенькое стихотворение:

О рассвете никогда не возвещает курица,

только петух.

Почему же император так покроБительствовал

даме Ли?

В женских сердцах рождается множество

злых планов,

И многие из них воплощаются на любовном ложе.

Судья Ди подумал, что, хотя эти строки и можно отнести к убийству Би Пуня, дела они не проясняют. Первая строчка вполне могла относиться к дерзкому поведению госпожи Чжоу, взявшей на себя роль мужчины в доме и оскорблявшей как мать, так и судью. Вторая строчка относилась к тому факту, что Би Цунь, взяв в жены госпожу Чжоу, навлек на себя несчастье, а в третьей строчке содержался намек на то, что именно госпожа Чжоу спланировала убийство мужа. Но в четвертой строчке, в которой должен быть ключ к разгадке, казалось, не было никакого смысла. Би Цунь и его жена были супружеской парой и должны были вступать в естественные брачные отношения. Что из этого следует?

При неярком свете горелки судья Ди долго думал над этой строкой, но логичного объяснения так и не нашел.

Когда прозвучал сигнал второго ночного обхода, он уже чувствовал себя гораздо более спокойным, но очень утомленным. Поэтому, подложив себе под голову сложенную куртку, он лег спать.