– Неужели ты из провинции Шанси? – спросил он, приятно удивленный.

Она пристально посмотрела на него и кивнула с едва уловимым надменным выражением. Теперь, когда судья получше разглядел ее большие сияющие глаза, он подумал, что она действительно редкая красавица. Впрочем, к сиянию ее глаз подмешивался какой-то темный, мрачный огонь, что производило весьма странное впечатление и как-то не вязалось со столь очаровательным юным существом.

– Я сам – из рода Ди, известного на Тайване, – сказал он. – А ты откуда?

– Ваша служанка родом из Пинг-янга, – ответила девушка мелодичным голосом.

Судья предложил ей глотнуть вина из своей чарки. Теперь до него дошло, почему у нее такое мрачное выражение глаз. Женщины из Пинг-янга – области, расположенной в нескольких ли к югу от Тайваня, – с древних времен славились чародейством и ведовством. Они умели лечить болезни заклинаниями; некоторые из них, по слухам, владели приемами черной магии.

Судью заинтересовало, каким образом она, красавица, и, по-видимому, из хорошей семьи, дошла до того положения, в котором сейчас находилась, – положения танцовщицы в маленьком городке под названием Хань-юань.

Между тем Хан Юнг-хан был занят «пылкой» игрой с девушкой по имени Анемон. Они по очереди декламировали строки из классических стихотворений, и тот, кто не мог продолжить, должен был выпить чарку вина.

Хан, по-видимому, проигрывал чаще – его речь стала нетвердой. Он откинулся в кресле и разглядывал общество с мягкой улыбкой на своем широком лице. Судья отметил, что его глаза с тяжелыми веками были полузакрыты, – казалось, он был готов задремать. Его девушка обошла стол и с интересом наблюдала за тщетной борьбой Хана с одолевавшей его дремотой. Потом она захихикала.

– Я лучше возьму для него горячего вина! – сказала она через стол Цветку Миндаля, стоявшей меж Ханом и судьей.

Она повернулась и подошла к столу братьев Канг. Анемон наполнила чарку Хана из большого кувшина, который туда только что поставил слуга.

Судья Ди поднял свою чарку. Хан тем временем слегка посапывал. Судья подумал о том, что, когда люди напиваются, вечеринка становится не просто скучной, а несколько даже напряженной. Надо постараться уйти пораньше.

Не успел он сделать глоток, как услышал, что Цветок Миндаля шепчет ему в ухо своим мелодичным и очень отчетливым голосом: «Я должна увидеться с вами наедине, Ваша Честь. В городе зреет опасный заговор!»

Глава 2

Судья Ди наслаждается «Танцем Феи Облаков»; он поражен ужасным открытием.

Судья Ди быстро отставил чарку и повернулся к говорившей. Но девушка уже отвела глаза и, нагнувшись, спряталась за плечом Хана. Тот перестал храпеть. Девушка по имени Анемон снова подходила к столу, держа в руках наполненный до краев кубок. Не глядя на судью, Цветок Миндаля торопливо прошептала: «Я надеюсь, Ваша Честь играет в шахматы, потому что… »

Она замолчала, так как девица Анемон стояла уже перед их столом. Цветок Миндаля наклонилась и через стол взяла кубок из ее рук. Она поднесла его к губам Хана, который поспешно выдул добрую половину содержимого.

– Хо-хо, дерзкая потаскушка! – воскликнул он. – Ты думаешь, я уже не в состоянии сам удержать свою чару? – Он положил руку на ее талию и, притянув ее к себе, продолжил: – Ну а теперь – как насчет того, чтобы побаловать Его Превосходительство своими прекрасными танцами?

Цветок Миндаля улыбнулась и милостиво кивнула. Она искусно высвободилась из объятий Хана, низко поклонилась и исчезла за набранной из стеклянных бус занавеской.

Хан пустился в довольно путаные комментарии по поводу танцев, которые с давних пор исполняются куртизанками Хань-юаня. Судья Ди рассеянно кивал в ответ; его мысли были сосредоточены на том сообщении, которое он только что услышал. Всю его скуку – как рукой сняло.

Итак, предчувствие судьи не обмануло его – что-то недоброе затевалось в подвластном ему городе. После того, как Цветок Миндаля окончит танец, он должен обязательно попытаться побеседовать с нею наедине. Если куртизанка умна, она, наверное, знает многие местные секреты, почерпнутые ею из разговоров гостей на пирушках, куда ее приглашали.

Оркестр заиграл ритмичную мелодию, перемежающуюся ударами барабана. Две танцовщицы заняли исходную позицию в центре комнаты и приступили к исполнению танца с мечами. Каждая из них держала в руках длинный клинок; они быстро размахивали ими в разные стороны, принимая различные фехтовальные позы; скрещиваясь, мечи звенели под аккомпанемент военной мелодии.

Барабанная дробь, знаменующая финал, потонула в бурных аплодисментах. Судья Ди, обратившись к Хану, похвалил этот слаженный танец, но тот пренебрежительно возразил:

– Это была всего лишь демонстрация ловкости, Ваша Честь, не имеющая ничего общего с настоящим искусством! Когда танцует Цветок Миндаля… А вот и она, кстати говоря!

Цветок Миндаля вышла и встала посредине ковра. Она была одета в белый халат из тонкого шелка с широкими свисающими рукавами; талию перехватывал зеленый пояс. Под этой одеждой не было более решительно ничего. На плечи девушки был наброшен длинный розовый шарф, концы которого свисали, до пола. Единственным украшением волос, собранных в высокую прическу, была белая лилия.

Танцовщица взмахнула рукавами и подала знак оркестру. Флейты затянули странную, жутковатую мелодию. Девушка медленно подняла руки над головой, ее ноги не сдвинулись с места, но бедра стали покачиваться в такт музыке. Тонкий халат подчеркивал обольстительную стройность ее юной фигуры; судья про себя отметил, что ему редко приходилось видеть женское тело столь совершенных пропорций.

– Это – «Танец Феи Облаков»! – хрипло шепнул ему в ухо помещик Хан.

Когда защелкали кастаньеты, танцовщица опустила руки на уровень плеч, взяла кончики шарфа в тонкие длинные пальцы и, качая руками, заставила газовый шарф вздыматься вокруг себя легкими волнами; верхняя часть ее тела раскачивалась взад и вперед.

Затем звуки циня и скрипок подхватили пульсирующую мелодию; теперь стали двигаться и колени танцовщицы, волнообразное движение распространилось по всему ее телу, но она все еще не сдвинулась с места ни на пядь.

Судья Ди никогда не видел столь завораживающего танца.

Равнодушное, немного надменное лицо Цветка Миндаля с опущенными глазами являло собой разительный и очень эффектный контраст с чувственными извивами гибкого тела, которые, казалось, олицетворяют пламя нсесжигающей страсти. Халат небрежно скользнул вниз, обнажив ее круглые груди.

Судья ощутил сильное чувственное влечение, которое исходило от этой женщины. Он обратил свой взор на гостей. Старый Канг По совсем не смотрел в сторону танцовщицы – его мысли витали где-то в другом месте. Но глаза его младшего брата были прикованы к девушке. Не отводя взгляда, он прошептал какое-то замечание главе гильдии Вангу. Оба исподтишка улыбнулись.

– Не думаю, что эти двое обсуждают танец! – сухо заметил Хан Юнг-хан. Очевидно, опьянение не притупило его наблюдательности.

Мастера Пенг и Су восторженно смотрели на танцовщицу. Судью Ди поразила странная, несколько напряженная поза Лю Фей-по. Он сидел абсолютно спокойно, его властное лицо застыло, а тонкие губы под блестящими черными усами были крепко сжаты. Но судья увидел в его горящих глазах странное выражение; ему показалось, что он различает угнездившуюся в них сильную ненависть и вместе с тем – глубокое отчаяние.

Музыка сделалась мягче, она превратилась в нежную, почти шепчущую мелодию. Цветок Миндаля шла на цыпочках, описывая широкий круг и одновременно кружась сама, так что длинные рукава и газовый шарф охватывали кольцами ее фигуру.

Ритм ускорялся, танцовщица кружилась все быстрей и быстрей – казалось, что ее легкие ноги не касаются пола, словно она плывет среди двух – розового и белого – облаков, созданных развевающимся шарфом и трепещущими рукавами.

Вдруг раздался оглушительный удар гонга, и музыка резко оборвалась. Танцовщица замерла, стоя на носках, с поднятыми над головой руками, неподвижная, словно изваяние. Только грудь ее тяжело вздымалась. В комнате стояла мертвая тишина.

Потом Цветок Миндаля опустила руки, закинула шарф за плечи и низко поклонилась в сторону Судьи Ди. Когда раздались оглушительные аплодисменты, она быстро пошла к дверям и скрылась за хрустальною занавеской, проводившей ее мелодичным звоном.

– Да, это действительно великолепное выступление! – сказал судья Хану. – Эта девушка достойна выступать и перед Его Величеством!

– Точно так же отозвался однажды и друг Лю Фей-по, – ответил Хан. – Он – большой чиновник из столицы. Однажды он увидел, как она танцевала на одной пирушке в Квартале Ив. Он тут же предложил ее хозяину представить ее управительнице Императорского сераля. Но Цветок Миндаля категорически отказалась уехать из Хань-юаня, и мы, жители города, очень благодарны ей за такое решение.

Судья Ди встал с кресла, поднял кубок и провозгласил здравицу в честь прекрасных куртизанок Хань-юаня. Речь была встречена с большим воодушевлением.

Потом судья подошел к столу Канг По и завел вежливую беседу. Хан Юнг-хан также поднялся из-за стола и направился к музыкантам, дабы похвалить их игру.

Почтенный Канг По явно слишком много выпил; на его худощавом лице выступили красные пятна, лоб его покрылся испариной. Но он ухитрился связно ответить Судье Ди на вопросы о деловой жизни Хань-юаня.

Через некоторое время его младший брат с улыбкой ответил:

– К счастью, мой брат сегодня глядит молодцом. В последние дни он все время беспокоился о надежности заключаемых сделок!

– Надежности? – сердито откликнулся старший Канг. – Ты называешь предоставление займа этому типу Ван И-фану надежной сделкой?

– Говорят, чтобы получить хорошую прибыль, нужно решиться на риск! – сказал Судья Ди успокаивающе.

– Ван И-фан – изрядный мерзавец! – проворчал Канг По.

– Только дураки верят уличным сплетням! – надулся Канг Чунг.

– Я наконец отказываюсь терпеть оскорбления от своего младшего брата! – раскипятился старик.

– Твой брат обязан сказать тебе правду! – резко возразил Канг Чунг.

– Ну-ну, – раздался рядом с судьей низкий голос – Довольно пререкаться. Что Его Превосходительство подумает о всех нас?

Это был Лю Фей-по. Он захватил с собою кувшин вина и торопливо наполнил кубки обоих братьев. Те покорно выпили друг за друга.

Судья Ди спросил Лю Фей-по, каковы последние новости о болезни Советника Лянга.

– Господин Хан сказал мне, – добавил он, – что вы соседи с советником и часто видитесь с ним.

– Увы, не теперь, – сказал Лю. – Полгода назад – да, Его Превосходительство часто просил меня присоединиться к нему во время прогулки по своему саду, так как наши земли сообщаются через маленькую калитку. Но теперь он стал очень рассеянным, речь его сделалась путаной, часто кажется, что он вообще не узнает меня. Я не видел его уже несколько месяцев. Печальный случай, Ваша Честь. Закат великого ума!

Мастера Пенг и Ванг присоединились к компании. Хан Юнг-хан принес кувшин с вином и настоял на том, чтобы собственноручно наполнить всем кубки. Судья Ди немного побеседовал с главами гильдий, а затем вернулся за свой стол. Хан уже сидел там и болтал с Анемоном.

Присев на свое кресло, судья спросил Хана:

– Вы не знаете, где Цветок Миндаля?

– Скоро придет! – ответил Хан равнодушно. – Эти девицы всегда проводят уйму времени за пудрой и румянами.

Судья Ди быстро оглядел комнату. Все приглашенные вновь заняли свои места и поглощали закуску: было подано блюдо из фаршированной рыбы. Четверо куртизанок разливали вино, но Цветка Миндаля среди них не было.

Судья Ди отрывисто приказал девице по имени Анемон:

– Найди Цветок Миндаля и скажи ей, что мы ее ждем!

– Ха! – воскликнул Хан. – Великая честь для Хань-юаня, что простые сельские прелести наших девушек завоевали благосклонность Вашей Чести!

Судья Ди вежливо посмеялся вместе со всеми.

Куртизанка вернулась и сказала:

– Очень странно, но наша матушка говорит, что Цветок Миндаля вышла из костюмерной уже довольно давно. Я заглянула во все наши комнаты, но нигде ее не нашла!

Судья Ди принес свои извинения Хану, встал и вышел в дверь справа от себя. Он направился к корме вдоль правого борта судна.

На корме кипела пирушка. Старшина Хунг, Ма Джунг и Чао Тай сидели на скамье у каюты, каждый с кувшином вина между колен и чаркой в руке. С полдюжины слуг разместились полукругом и внимали Ма Джунгу. Здоровяк стукнул кулаком по колену, завершая свое патетическое повествование:

– Представляете, именно в этот момент кровать рухнула!

Вся компания разразилась громовым хохотом. Судья Ди похлопал Хунга по плечу. Тот поднял на него глаза и тут же подтолкнул локтями своих двух друзей. Все трое быстро поднялись на ноги и пошли за судьей вдоль правого борта.

Отойдя на некоторое расстояние, Судья Ди остановился и сообщил об исчезновении танцовщицы и своих опасениях, что с ней произошло несчастье.

– А вы не видели здесь проходящей девушки? – спросил он.

Старшина Хунг отрицательно покрутил головой.

– Нет, Ваша Честь! – ответил он. – Мы все трое сидели лицом к корме перед люком, который ведет на кухню и в трюм. Мы видели только, как ходят туда и сюда слуги, но женщины среди них – не было!

Двое слуг с супницами в руках опустились на палубу по пути на кухню. Они заявили, что не видели танцовщицы с тех пор, как она ушла из зала, чтобы переодеться.

– Кроме того, – добавил старший из слуг, – наши возможности увидеть что-либо – несколько ограничены. Как правило, для своей работы мы используем правый борт. Комнаты девушек находятся по левому борту, там же находится и главная каюта. Нам не разрешается ходить на тот борт, если только нас не позовут.

Судья Ди кивнул. Он отправился обратно, в сторону кормы, в сопровождении своих трех помощников. Слуги разговаривали с рулевым – кажется, отчего-то застопорилось движение судна.

Судья перешел по корме на левый борт. Дверь первой каюты на углу была приоткрыта. Он заглянул внутрь. У ближней стены стояла широкая лежанка резного палисандра, покрытая парчовым стеганым одеялом; у дальней стены он увидел высокий стол с двумя горящими свечами в серебряных подсвечниках. Слева стоял изящный туалетный столик, сработанный также из палисандра, и два табурета. В помещении никого не было.

Судья Ди поспешил дальше. Сквозь газовую занавеску он посмотрел в окно примыкающей каюты. Солидная дама, одетая в черный шелк, дремала в кресле, а служанка складывала цветные халаты.

Последнее окно – окно гостиной – было открыто. Там никого не было.

– Ваша Честь осмотрели верхнюю палубу? – спросил Чао Тай.

Судья покачал головой. Он быстро взбежал по крутому трапу наверх. Может быть, Цветок Миндаля поднялась сюда, чтобы подышать свежим воздухом?

Но одного взгляда было достаточно, чтобы понять – верхняя палуба совершенно пуста. Судья снова спустился вниз и задержался у трапа, задумчиво поглаживая свою черную бороду. Анемон уже осмотрела каюты вдоль левого борта. Танцовщица исчезла.

– Пойдите и поглядите во всех остальных каютах, – приказал судья своим трем помощникам, – и в ванной комнате тоже!

Он вернулся назад на левую палубу и остановился у поручней, рядом со сходнями. Скрестив руки на груди, судья смотрел на темную воду. Пир в павильоне все еще продолжался – он различал приглушенные голоса и обрывки музыкальных фраз.

Судья облокотился на перила и посмотрел вниз, на отражение разноцветных фонариков в тихой воде. Внезапно он окаменел. Из-под воды прямо на него смотрело спокойными, широко открытыми, неживыми глазами бледное лицо Цветка Миндаля.

Глава 3

Судебное следствие открывается в необычных условиях; служанка рассказывает о своем ужасном видении

Он нашел пропавшую танцовщицу.

Судья хотел было спуститься по сходням к воде, но тут из-за угла вынырнул вездесущий Ма Джунг. Судья Ди молча указал ему на свою находку.

Первым делом Ма Джунг громко выругался. Потом он быстро спустился по сходням, пока не очутился по колено в воде. Он поднял мертвое тело на руки и вынес его на палубу. Судья отвел Ма Джунга к открытой каюте, где тело положили на лежанку.

– Бедная шлюшка тяжелей, чем я думал! – заметил Ма Джунг, выжимая рукава своего халата. – Наверное, ей в халат положили какой-нибудь груз.

Судья Ди не слышал его. Он стоял и вглядывался в мертвое тело утопленницы. Остановившиеся глаза ее внимательно смотрели на судью. На девушке все еще был танцевальный костюм белого шелка, но поверх него она надела жакет из зеленой парчи. Мокрая одежда почти непристойно облепила ее прекрасное тело.

Судья Ди вздрогнул. Совсем недавно она кружилась в своем чарующем танце. И вот – внезапный конец.

Усилием воли он выбросил из головы печальные мысли. Нагнувшись над телом, судья осмотрел темносиний кровоподтек на правом виске. Потом попытался закрыть ей глаза, но покойница так и не отвела от него своего пристального взгляда.

Судья вытащил носовой платок из рукава и накрыл им ее бледное лицо.

В каюту вошли Старшина Хунг и Чао Тай. Повернувшись к ним, судья сообщил:

– Это – куртизанка Цветок Миндаля. Она убита практически под самым моим носом. Ма Джунг, встань на страже на палубе и никого не пропускай сюда. Я не хочу, чтобы моей работе помешали. Не говори никому, в чем дело.

Судья Ди поднял безжизненную руку танцовщицы и ощупал рукав. С некоторым усилием он извлек из него круглый бронзовый треножник для ароматических курений. Пепел на нем превратился в серую грязь.

Судья протянул треножник Хунгу и подошел к столу у стены. Между двумя подсвечниками он увидел три маленьких углубления на красной парчовой скатерти. Кивком он подозвал Хунга и приказал поставить треножник на стол. Три ножки встали точно туда, где на скатерти имелись вмятины.

Судья Ди присел на табурет у туалетного столика.

– Картина вполне ясна! – с горечью в голосе сказал он Хунгу и Чао Таю. – Ее заманили в каюту, убийца ударил ее, ничего не подозревавшую, сзади. Затем убийца положил тяжелый бронзовый треножник в ее рукав, вынес танцовщицу на палубу и тихо опустил в воду. Поэтому-то и не было всплеска. Тело пошло бы прямо ко дну, но в спешке убийца не заметил, что рукав ее жакета зацепился за гвоздь на сходнях.

Судья устало потер лоб рукой. Затем приказал:

– Посмотри, что у нее в другом рукаве, Хунг!

Старшина вывернул рукав. Там была только мокрая пачка маленьких красных визитных карточек Цветка Миндаля и сложенный вдвое листок бумаги. Хунг протянул его судье.

Судья Ди осторожно раскрыл его.

– Это шахматная задача! – одновременно воскликнули Хунг и Чао Тай.

Судья утвердительно кивнул. Он вспомнил последние слова куртизанки.

– Дай мне твой платок, старшина! – сказал он.

Судья завернул в него мокрый лист бумаги, положил себе в рукав и встал с табурета.

– Оставайся здесь и охраняй каюту! – приказал он Чао Таю. – А Хунг и Ма Джунг пойдут со мною в столовую, там я начну предварительное следствие!

По дороге Ма Джунг заметил:

– Во всяком случае, нам не придется искать далеко, Ваша Честь! Убийца находится здесь, на борту!

Судья Ди ничего ему не ответил. В сопровождении двух помощников он вошел в столовую сквозь стеклянную занавеску.

Обед приближался к концу – гости ели традиционную последнюю чашку риса. Шел оживленный разговор. Когда Хан Юнг-хан увидел судью, он воскликнул:

– Прекрасно! Мы как раз собирались подняться наверх, чтобы полюбоваться луной!

Судья Ди ничего не ответил. Он постучал костяшками пальцев по столу и крикнул:

– Прошу тишины!

Все изумленно уставились на него.

– Во-первых, – сказал Судья Ди отчетливым голосом, – я хочу, как ваш гость, от всей души поблагодарить вас за щедрое угощение. Но, к несчастью, наша приятная пирушка должна быть прервана. Хочу, чтобы вы поняли, что с этого момента и впредь я буду говорить с вами как Судья, а не как гость. Я ставлю вопрос именно так, потому что это мой долг перед Империей и жителями вверенного мне уезда, включая вас самих! – Повернувшись к Хану, Ди добавил: – Я вынужден попросить вас покинуть этот стол!

Хан поднялся из-за стола с изумленным видом. Девица Анемон перенесла его стул к столу Лю Фей-по. Хан сел и в недоуменье протер глаза.

Судья Ди переместился к центру стола. Ма Джунг и Старшина Хунг встали по сторонам. После этого Судья Ди торжественно начал:

– Я, судья, открываю выездное заседанье суда, созванное для расследования умышленного убийства куртизанки, прозывавшейся Цветок Миндаля!

Он быстро взглянул на собравшихся. До большинства, казалось, не дошло значение его слов – люди смотрели на него в полном изумлении. Судья Ди приказал Старшине Хунгу привести капитана лодки и подать письменные принадлежности.

Хан Юнг-хан успел овладеть собой. Он шепотом посоветовался с Лю Фей-по. Когда тот кивнул, он встал и сказал:

– Ваша Честь, это в высшей степени необоснованные действия. Мы, знатные граждане Хань-юаня, желаем…

– Свидетель Хан Юнг-хан, – холодно прервал его председательствующий, – должен занять свое место и хранить молчание, пока ему не прикажут говорить!

Хан опустился на стул, кровь бросилась ему в лицо.

Старшина Хунг привел человека с изрытым оспой лицом и поставил его перед столом. Судья приказал допрашиваемому встать на колени. Потом он велел ему нарисовать план лодки.

Когда капитан с трясущимися руками принялся за работу, Судья Ди холодно осмотрел общество. Внезапный переход от веселой пирушки к уголовному расследованию всех отрезвил и привел в довольно унылое состояние.

Капитан, закончив набросок, с почтительной миной положил его на стол. Судья Ди пододвинул лист к Хунгу и приказал занести в план местоположение столов и надписать имена гостей. Старшина подозвал слугу, который шепотом называл ему имена гостей, на которых тот указывал.

Затем судья уверенным голосом обратился к собранию:

– После того, как куртизанка Цветок Миндаля закончила танец и покинула столовую, – сказал он, – началась изрядная неразбериха. Все переходили с места на место. Я прошу каждого из вас точно описать, что он делал в это время.

Поднялся мастер Ванг. Он доковылял до стола и упал на колени.

– Ваш покорный слуга, – сказал он, – почтительно обращается к Вашей Чести, дабы вы позволили ему сделать заявление.

Судья кивнул в знак согласия, и толстяк начал давать показания.

– Ошеломляющее известие о том, что наша знаменитая танцовщица убита, естественно, расстроило нас всех. Но это событие, как ни ужасно оно само по себе, не должно лишить нас чувства реальности. И я, который уже много лет посещает застолья на этой цветочной лодке, смею заметить, что знаю это заведение, как пять своих пальцев. Смею также с должным уважением сообщить, Ваша Честь, что внизу, в трюме, пребывают восемнадцать гребцов – двенадцать на веслах, а шестеро – отдыхают время от времени. Конечно же, я далек от того, чтобы попусту бросать тень на своих сограждан, но со временем Ваша Честь все равно узнает, что гребцы на подобных лодках, как правило, люди порочные, преданные азартным играм и пьянству. Поэтому именно среди них, на мой взгляд, и должен находиться убийца. Возможно, что это как раз тот случай, когда смазливый мошенник завел роман с куртизанкой и прибег к насилию, когда она захотела порвать с ним!

Тут Ванг сделал паузу. Кинув беспокойный взгляд на гладь черной воды за бортом, он продолжил:

– Кроме того, – сказал он, – нужно учитывать следующее, Ваша Честь. С незапамятных времен это озеро окружено зловещею тайной. Считается, что наполняющие его воды бьют из глубокого подземелья и что время от времени страшные чудища выныривают из бездны, чтобы вредить живущим. Не менее четырех человек пропали на озере в этом году, и их тела так и не были обнаружены. Говорят, что потом этих утопленников видели шатающимися среди живых. Я думал, что исполню свой долг, если привлеку ваше внимание к этим двум важным моментам, дабы объяснить подоплеку страшного преступления и избавить моих друзей от исполнения тяжелого долга – быть допрошенными как обыкновенные преступники.

По комнате пробежал шумок одобрения.

Судья Ди постучал рукой по столу. Пристально глянув на Ванга, он произнес:

– Я заранее благодарен всем за любой совет. Мысль о том, что убийцей мог быть кто-то из трюма, уже приходила мне в голову. В должное время я допрошу экипаж. Кроме того, будучи человеком достаточно суеверным, я, конечно, не исключаю возможности зловещего вмешательства темных сил в это дело. В какомто смысле я даже уверен в этом. Что же касается выражения «обыкновенные преступники», употребленного свидетелем Вангом, то на это я хочу заметить вам, что перед судом все равны. И пока убийца не будет найден, каждый из вас, собравшихся здесь, пребывает под подозрением точно так же, как и гребцы из трюма и самый последний поваренок на кухне. Кто еще хочет высказаться?

Встал мастер Пенг и упал на колени перед столом.

– Не соблаговолит ли Ваша Честь, – сказал он, – просветить нас, каким образом эта несчастная девушка встретила свою смерть?

– Эти подробности, – живо откликнулся Судья Ди, – не могут быть разглашены в данный момент. кто-нибудь еще хочет высказаться? – Так как никто не ответил, он продолжил: – Поскольку каждый из вас уже имел возможность высказать свою точку зрения, с данного момента вы обязаны хранить тишину и позволить мне вести дело так, как я, судья, найду нужным. Я возобновляю дело тем порядком, на который уже указал. Свидетель Пенг займет свое место, а свидетель Ванг подойдет сюда и опишет все свои передвижения в течение оговоренного времени.

– После того, как Ваша Честь любезно предложили тост за танцовщиц Хань-юаня, – сказал Ванг, – я вышел из столовой через левую дверь и прошел в гостиную. Так как там никого не было, я прошел по коридору в ванную. Когда я вернулся сюда, я услышал, как ссорятся братья Канг, и подошел к ним как раз в тот момент, когда Лю Фей-по восстановил мир.

– Вы встретили кого-нибудь в коридоре или ванной? – спросил судья.

Ванг отрицательно покачал головой. Судья Ди подождал, пока Хунг запишет показания Ванга, и вызвал Хан Юнг-хана.

– Я хотел высказать несколько слов одобрения музыкантам, – угрюмо начал Хан свои показания, – и вдруг ощутил легкое головокружение. Я вышел на бак и постоял там некоторое время, прислонившись к правой стене главного входа. Налюбовавшись пейзажем, я почувствовал себя несколько лучше и присел на фарфоровый бачок, который там находился. Вскоре меня нашла куртизанка по имени Анемон. Ваша Честь знает остальное.

Судья подозвал старшего музыканта из дальнего угла столовой и спросил:

– Можете ли вы подтвердить, что господин Хан не покидал бак все это время?

Музыкант взглянул на своих коллег. Когда они отрицательно покачали головами, он печально сказал:

– Нет, Ваша Честь, мы были заняты настройкой инструментов и не выглядывали наружу, пока не пришла девица, именуемая Анемон, и не спросила про господина Хана. Тогда я вместе с ней вышел на бак, и мы увидели, что господин Хан сидит на бачке, как он только что показал.

– Вы можете идти! – сказал Судья Ди Хану.

Он вызвал к столу Лю Фей-по. Лю, казалось, теперь не настолько владел собою, как раньше. Судья заметил, что его рот нервно подергивается. Но голос его был по-прежнему тверд.

– После того, как куртизанка закончила танец, – начал он, – я заметил, что мой сосед, мастер Пенг, плохо выглядит. Сразу после того, как ушел Ванг, я вывел Пенга через левую дверь на правую палубу. Пока он стоял, облокотившись на перила, я прошел по коридору в ванную и снова присоединился к Пенгу, никого по пути не встретив. Пенг сказал, что ему уже лучше, и мы вместе вернулись сюда. Я увидел, что братья Канг ссорятся, и предложил им примириться за кубком вина. Это все.

Судья Ди кивнул и вызвал мастера Пенга. Тот полностью подтвердил показания Лю Фей-по. Тогда судья вызвал мастера Су.

Су мрачно посмотрел на судью из-под нависших бровей, пожал плечами и заговорил голосом, лишенным всякого выражения:

– Ваш слуга подтверждает, что видел, как сперва Ванг, а потом господин Лю вышли из комнаты. Оставшись один за столом, я немного поговорил с двумя куртизанками, которые исполняли танец с мечами, пока одна из них не обратила внимание на то, что мой левый рукав испачкан рыбным соусом. Я встал и ушел во вторую каюту по коридору. Эта каюта была оставлена за мной, и мой слуга поместил там узел с чистой одеждой и туалетными принадлежностями. Я довольно быстро переоделся. Когда я вышел в коридор, то увидел, что Цветок Миндаля идет впереди меня по направлению к гостиной. Я догнал ее и похвалил за танец. Но она казалась несколько взволнованной и торопливо ответила мне, что скоро встретится со мной в столовой. Потом она свернула и ушла на левый борт. Я вошел в столовую через дверь с правого борта и увидел, что Ванг, Лю и Пенг еще не вернулись, и продолжил разговор с куртизанками.

– Как была одета Цветок Миндаля, когда вы ее встретили? – спросил Судья Ди.

– На ней все еще было белое танцевальное одеяние, Ваша Честь, поверх него – короткий жакет из зеленой парчи.

Судья Ди отослал Су на место и приказал Ма Джунгу привести хозяйку девиц из актерской уборной.

Эта плотная, солидная дама заявила, что ее муж – владелец веселого дома в Квартале Ив и этому дому принадлежали Цветок Миндаля и пять остальных куртизанок.

На вопрос судьи, когда она видела Цветок Миндаля в последний раз, она ответила так:

– Когда она вернулась после своего танца, Ваше Превосходительство, Разве она не была прекрасна? Я ей сказала: «Ты бы лучше поскорее переоделась, милая, – ты ведь вся мокрая, подхватишь простуду!» И приказала служанке достать ее хорошенький голубой халат. Но неожиданно Цветок Миндаля оттолкнула служанку, набросила свой зеленый жакет и вышла. Это был последний раз, Ваше Превосходительство, когда я ее видела, клянусь вам! Как же убили бедную цыпочку? Служанка рассказывает довольно странные вещи, она говорит, что…

– Благодарю вас! – прервал ее Судья Ди. Он приказал Ма Джунгу тотчас же привести служанку.

Девушка явилась, оглашая комнату громкими рыданиями. Ма Джунг, утешая служанку, ободряюще похлопал ее по спине, но и это не возымело должного действия.