Глава 10

Судья Ди внимательно рассматривал безголовое тело Сэн Саня, лежащее на столе в покойницкой. На судье была ночная рубашка, волосы его были завязаны тряпицей. Ма Чжун стоял по другую сторону стола в грязной и рваной одежце. Он держал свечу.

Прошел час после полуночи. Жрица ушла почти сразу по окончании обеда, затем судья сыграл несколько партий в домино со своими женами и ушел в спальню с первой женой. Там они вместе выпили несколько чашечек чаю и неторопливо поговорили об их совместной двадцатилетней жизни, а затем отправились спать. Судью разбудил настойчивый стук управляющего, который сообщил через служанку о прибытии Ма Чжуна со срочным известием. Ма Чжун отвел судью в покойницкую и тут же доложил, как он обнаружил тело.

После долгого молчания судья Ди поднял глаза.

— Так вот почему на голове Сэн Саня не было признаков удушения, — заметил он, — Его убили ударом ножа в спину. Удушили другую жертву. Ма Чжун, у вас есть какие-либо предположения о том, как возможный убийца выследил вас?

— Наш глава городской стражи, этот осел, забыл сказать стражникам, которых оставил у храма, о второй дороге к нему. Там есть еще один подход с противоположной стороны. И я сам был так же глуп, — горько" добавил он, — потому что мне следовало заглянуть за стену, прежде чем спускаться в колодец. В стене был провал, и оттуда негодяй мог проследить за мной. Наверное, он был в главном зале, когда я вошел туда. Тогда мне почудилось, будто я слышу, как закрывается маленькая дверь у алтаря, но я решил, что мне послышалось. Пока стражники вытаскивали тело из колодца, я осмотрел заднюю часть территории храма и обнаружил, что снаружи стены вдоль сада идет тропинка. Убийца, наверное, прошел по этой тропинке к провалу в стене. Он не мог проследить ?а мной в саду, потому что я бы заметил его. В этом я совершенно уверен.

— Вы говорили о какой-то белой фигуре.

— Ну, — задумчиво размышлял Ма Чжун, — это могло быть обманом зрения, лунным зайчиком. Призраки камнями не бросаются, господин!

Нагнувшись над трупом, судья Ди осмотрел сложный узор татуировки.

— Спина сильно повреждена кирпичами, которыми швырял в вас нападавший, — сказал он. — Очевидно, Сэн Сань, как и большая часть людей его породы, был очень суеверен. Под тигровой маской ему вытатуировали пару мандаринок. Эти птицы символ постоянства в любви. Под одной из них стоит его собственное имя, под другой... О небо! Поднесите свечу поближе! — Судья показал на небольшой синий узор на пояснице убитого. — Смотрите, это же силуэт заброшенного храма! Какая жалость, что кожа порвана кирпичом. Мы и сейчас можем различить четыре иероглифа, вытатуированных под силуэтом. Они гласят: «много золота и много счастья». — Судья Ди выпрямился. — Теперь мы знаем, Ма Чжун, почему убийца заменил одно тело другим. Мотив убийства был вытатуирован на спине Сэн Саня! Сэн Сань хотел заполучить золото, находящееся в храме. Как и убийца.

— Сегодня вечером в городе я допросил человека, который сказал, что, по его мнению, Сэн Сань шантажировал кого-то, господин. — Ма Чжун коротко обрисовал свою версию о преступных бумагах, спрятанных в храме, и в заключение сказал: — Тогда слово «золото» будет относиться не к спрятанным сокровищам, а к деньгам, которые Сэн Сань, вероятно, надеялся получить за бумаги.

— Мы не должны упускать из виду такую возможность. Это очень сложное дело, Ма Чжун. Во всяком случае теперь мы можем исключить версию об участии инородца в убийстве. Теперь нам известно, что Сэн Саня убили ударом ножа в спину. А другого человека удушили. Не нужно особого умения, чтобы отрубить голову у трупа татарским топором, — Судья подумал немного и добавил: — Любопытно, однако, что убийца не бросил отрезанную голову жертвы в колодец. Вы говорите, что там был только узел с одеждой?

— Да, господин, я положил его вот сюда в угол.

— Хорошо. Давайте отнесем одежду в мой кабинет. Заприте за собой дверь, Ма Чжун.

Их шаги гулко отдавались в пустом помещении архива. Пока они шли по коридору, судья спросил:

— Кто еще, кроме вас, Ма Чжун, знает о находке тела?

— Никто, кроме Фана и второго стражника, господин. Я объяснил им, что никто из служащих суда пока не должен знать о моей находке. Мы принесли тело завернутым в одеяло, и я сказал остальным стражникам, что это останки бродяги, которого мы нашли в лесу.

— Очень хорошо. Чем дольше убийца будет считать, что он действительно убил вас, тем лучше. Завтра рано утром вы с Фаном сожжете тело Сэн Саня вместе с отрезанной головой. Хотя он был и отъявленным негодяем в этом мире, ему подобает отойти в иной мир целиком.

В своем кабинете судья Ди тяжело опустился в кресло. Старший помощник зажег свечу на столе судьи и тоже сел.

— Кстати, господин, — сказал он, — когда я сегодня ночью вошел в зал храма, там стояла ужасная вонь. Она напомнила мне о запахе разложения в доме той жуткой женщины, Талы,

— Днем я не почувствовал запаха в храме. Наверное, это мертвая мышь-храм так и кишит летучими мышами. Раз уж вы упомянули о колдунье, могу сообщить вам, что во время обеда глава стражи пришел и сообщил, что Тала либо ушла из города, либо прячется где-то. Именно этого я и боялся. Стражники тщетно обыскали все поблизости от ее дома. Население квартала изо всех сил старалось помочь им. Очевидно, люди боятся и ненавидят ее и были бы рады, если бы мы арестовали эту женщину. Вы же знаете этих варваров. Пока их колдуны удачливы, их почитают как богов. Но стоит им ошибиться, толпа становится безжалостна к ним. Эти татары с упоением убили бы Талу, если бы осмелились. Посмотрите, не осталось ли в корзине горячего чая? — Пока Ма Чжун разливал чай, судья Ди продолжил: — Во время обеда жрица сказала мне, что ее служанка легкомысленная девица. Она частенько заигрывает с бродягами, которые ходят в храм. Вам следует отправиться к ней и заставить ее разговориться, Ма Чжун. Но не ставьте в известность жрицу. Она сказала мне, что хотела бы присутствовать при допросе девушки. Разумеется, в присутствии жрицы ничего не будет сказано. — Судья Ди поставил на стол чашку и подавил зевок. — Ну, а теперь давайте осмотрим одежду.

Ма Чжун развернул узел, разложил на спинке стула синюю куртку и такого же цвета шаровары. Он пощупал рукава, затем прощупал швы:

— Пусто, господин. Убийца обо всем позаботился.

Судья Ди внимательно разглядывал одежду, медленно поглаживая баки. Вдруг он поднял глаза:

— Вы сказали мне, что встретили Ли, коща тот искал пропавшего помощника Яна. А по словам портного, Ян якшается с хулиганами и разными бродягами. А Лю, со своей стороны, сообщил нам, что Сэн Сань что-то замышлял с высоким человеком в аккуратном синем платье, который похож на продавца лавки. Разумеется, фактов мало, но не окажется ли неизвестная жертва неуловимым помощником художника?

— Ну, — медленно проговорил Ма Чжун, — можно позвать Ли Го и показать ему труп. У художника острый глаз. Вдруг он узнает форму рук, сложение тела или...

Судья Ди поднял руку:

— Нет, я предпочел бы не втягивать Ли в это дело до тех пор, пока не прояснится тайна ларца черного дерева. Налейте воды вон в тот тазик на столике возле стены, Ма Чжун.

Когда изумленный помощник наполнил таз водой, судья Ди сказал:

— Поставьте его передо мной. Теперь возьмите куртку и выбейте ее линейкой над тазом! — Ма Чжун принялся за работу, а судья поднес свечу поближе к тазу и внимательно разглядывал пыль, опускающуюся на поверхность воды. Через некоторое время он поднял руку и сказал: — Достаточно, теперь шаровары! — Ма Чжун начал усердно выбивать шаровары длинной деревянной линейкой. Судья остановил его: — Хорошо. Теперь посмотрим, что у нас получилось. — Он наклонился над тазом и внимательно изучил поверхность воды. Да, с удовлетворением сказал он и выпрямился, — Это действительно был Ян! Смотрите, вот эти серые пятна, плавающие на поверхности воды, — обычная домашняя пыль. Видите, вон те очень маленькие частички, которые опустились на дно? Вокруг двух из них справа начало образовываться малюсенькое красное облачко, а вот здесь, под моим пальцем, золотое с примесью голубого. Это частицы растертой краски. Скорее всего они попали на одежду Яна, когда тот прибирался на столе художника в его мастерской. Дело двигается, Ма Чжун.

Судья заходил по комнате. Сонливость у него прошла. Со счастливой ухмылкой Ма Чжун наклонил таз с водой. На дне образовывалось все больше и больше разноцветных облачков.

Судья остановился. Сложив руки в широких рукавах на груди, он продолжил:

— Теперь, когда несколько случайных догадок оказались верными, я хочу предложить еще одну, Ма Чжун. Она касается мотива двойного убийства. Я не думаю, что версия шантажа, которую вам подсказали в трактире, сохранится, по крайней мере, в прежнем виде. Если же мы поймем буквально слово «золото», вытатуированное на спине Сэн Саня, оно будет относиться к кладу золота, спрятанному в храме. Младший помощник Хун очень тщательно изучил записи, относящиеся к храму, но ему неудалось обнаружить даже намека на сокровища, которые могли быть спрятаны в храме за всю его долгую историю. Даже если бы там и было сокровище, стражники наверняка обнаружили бы его, когда изгоняли служителей. Можете быть уверены, они допросили всех монахов и очень тщательно обыскали всю территорию храма, — Судья снова сел в кресло. — Моя догадка заключается в том, Ма Чжун, что Сэн Сань, Ян и убийца ищут золото имперского казначея. Пятьдесят золотых брусков.

— Но эта кража была совершена в прошлом году!

— Именно так. Однако ворам пришлось затаиться на довольно долгое время, пока власти не перестанут искать золото. Предположим, что вор сообщил своим помощникам или главарю, что он спрятал золото где-то в храме, но не уточнил где именно. А если он умер до того, как они успели забрать золото? Тогда все остальные окажутся в тупике. Им придется обыскивать храм и всю его обширную территорию. Ян и Сэн Сань, вместе или по отдельности, застали их за этим занятием. Сначала они пытались шантажировать их — вот где пригодится ваша версия, Ма Чжун. Однако Сэн Сань и Ян недооценили своего противника и были убиты.

Ма Чжун энергично кивнул.

— По-моему, вы попали в точку, господин. Пятьдесят золотых брусков можно упаковать и спрятать как угодно: в виде большого куба, в виде длинного или плоского ящика, в виде небольших свертков и т.д. Это объясняет, почему люди, обыскивавшие храм, смотрели и под плитками, и за обшивкой стен башни.

— Совершенно верно. И золото все еще находится в храме, Ма Чжун! Если бы убийца или убийцы Яна и Сэн Саня нашли его, у них не было бы причины менять тела и головы, они убежали бы сразу после убийства. У них не было бы необходимости мешать нам найти ключ к раскрытию убийства — татуировку на спине Сэн Саня. И тем более им не пришлось бы возвращаться в храм сегодня ночью и пытаться убить вас. Золото все еще в храме, и мы должны найти его! Мы отправимся в храм завтра утром! А теперь спать!

Глава 11

На рассвете следующего дня Ма Чжун и молодой стражник Фан сожгли тело и голову Сэн Саня в кирпичной печи за зданием тюрьмы. После этого Ма Чжун позавтракал с младшим помощником Хуном и обстоятельно рассказал ему о своих ночных приключениях.

Потом они вместе отправились в кабинет судьи Ди. Судья вкратце повторил свои выводы младшему помощнику Хуну.

— Итак, теперь перед нами стоят две задачи, — сказал он в заключение. — Мы должны обнаружить спрятанное золото и поймать убийцу. Этим утром мы отправимся в заброшенный храм... Да, войдите! — ответил он на стук в дверь.

Вошел глава городской стражи. Пожелав судье доброго утра, он сказал:

— Отставной правитель уезда, почтенный господин У, хочет видеть вашу честь по срочному делу. Его сопровождает господин Ли Май, меняла.

— Бывший правитель уезда? — сердито переспросил судья Ди. — Ах да, припоминаю, я встречался с ним раз или два на официальных приемах. Это очень худой человек, слегка сутулящийся, не так ли? — Глава стражи кивнул, и судья продолжил: — Это достойный пожилой человек. Он был усердным и безупречным чиновником, но его карьера прервалась из-за несчастного события. Его дядя разорился, а господин У решил все-таки оплатить его долги, хотя закон, разумеется, не обязывал его это делать. Это чуть не погубило его, так как дядя вскорости скончался, и он не смог вернуть ни гроша. Господин У сам подал в отставку. Покинув родной город, поселился здесь, потому что здесь жизнь дешевле, чем в большом городе, и человека его положения здесь почти никто не беспокоит. А кто с ним пришел? Ли Май, говорите вы?

— Да, ваша честь, господин Ли Май. Ему принадлежит небольшая лавка золотых и серебряных дел в восточном квартале. Кроме того, он меняла и большой друг почтенного господина У.

— Ли Май — брат художника Ли Го, господин, — вставил Ма Чжун.

Судья Ди вздохнул и поднялся.

— Хорошо. Младший помощник, пойдите и примите гостей. Отведите их в приемный зал. А я пока переоденусь для встречи.

Ма Чжун помог судье надеть торжественное платье из зеленой парчи. Отставного правителя уезда нужно было принять с почестями, подобающими его рангу. Надевая свою большую шапку, судья сказал со слабой улыбкой:

— У посетил нас в самый неподходящий момент. Но он чиновник, он сумеет кратко и четко изложить свое дело.

По дороге через центральный дворик судья взглянул на небо. Было не так жарко, как вчера. День обещал быть сравнительно прохладным. Вместе, с Ма Чжуном судья взошел по широкой мраморной лестнице, ведущей к главному входу приемного зала, построенного на приподнятой платформе. Младший помощник Хун стоял, ожидая их, между колоннами, покрытыми красным лаком. Он провел судью в зал.

Два человека, сидевшие за чайным столиком, немедленно поднялись, когда в зал вошел судья Ди. Старший из них вышел вперед и поклонился. У него было продолговатое лицо бледно-желтого цвета с заострившейся короткой бородкой и пышными усами. Одет он был в длинное темно-синее платье с цветочным узором, вышитым золотой нитью. На голове у него была квадратная шапка из черной газовой материи с украшением из зеленого нефрита спереди.

Задавая предписанные этикетом вопросы, судья поглядывал на высокого широкоплечего человека, стоящего позади отставного правителя уезда. У него было бледное круглое лицо, глаза с припухшими веками, короткими иссиня-черными усами и едва заметной щетинкой на подбородке. Одет он был в серое платье и маленькую серую шапку торговца.

Судья пригласил знатного гостя сесть. Сам судья сел, напротив. Ли Май остался стоять за спиной отставного правителя. Ма Чжун и младший помощник сели на низких табуретах в некотором отдалении.

Когда служитель подал чай, судья Ди откинулся назад на своем стуле и весело спросил:

— Итак, достопочтенный, чем могу быть вам полезен в столь ранний час?

Мрачный взгляд старика остановил судью.

— Я пришел спросить вас, что нового вам известно о моей дочери. — Видя непонимание на лице судьи Ди, он нетерпеливо добавил: — Вы же повесили объявление прошлой ночью, а это значит, что у вас должны быть сведения о Нефрит.

Судья Ди выпрямился и предложил гостю чашку чаю.

— Прежде чем мы продолжим наш разговор, могу я поинтересоваться, почему вас сопровождает господин Ли?

— Разумеется. За месяц до исчезновения дочери я обещал отдать ее в жены господину Ли. С тех пор он не женился и поэтому имеет право знать все.

— Понимаю. — Судья Ди достал из рукава веер и начал обмахиваться. Через некоторое время он сказал: — Все это произошло в прошлом году, еще до моего прибытия в этот город. Поскольку мои сведения основаны на слухах и догадках, я буду чрезвычайно благодарен вам, если вы вкратце опишете обстоятельства, при которых ваша дочь исчезла. Я не мог обнаружить в здешнем архиве никаких конкретных сведений об этом.

Старый правитель нахмурился и, поглаживая бородку худой рукой, сказал:

— Нефрит была моим единственным ребенком. Она родилась от моей первой жены, умершей три года назад. Она была довольно умной девочкой, но очень упрямой. Скоро ей должно было исполниться восемнадцать лет. Я выбрал ей в мужья находящегося здесь господина Ли. Могу добавить, что господин Ли помогает мне в моих нынешних делах, и я обнаружил в нем честного и образованного человека. Кроме того, мы происходим из одной и той же области на севере. Дочь одобрила мой выбор. К сожалению, я нанял секретарем одного студента по имени Ян Моуте. Это местный человек примерного поведения, как мне представили, и пришел он ко мне с хорошими рекомендациями. На старости лет мои умственные способности подвели меня, и я не смог увидеть в нем негодяя. За моей спиной он начал приставать к моей дочери. — Ли Май наклонился и начал что-то говорить старику, но тот энергично покачал головой, — Помолчите и позвольте мне рассказать все так, как я считаю нужным! Моя дочь не сведуща в мирских делах, и Яну удалось завоевать ее расположение. В ночь на десятый день девятого месяца я рассказал ей за вечерним рисом, что на следующий день собираюсь посоветоваться с гадальщиком о благоприятном дне для ее свадьбы с господином Ли. Вообразите мое потрясение, когда она холодно сказала, что не выйдет замуж за господина Ли, потому что любит секретаря Яна! Я немедленно приказал позвать негодяя, но его не было, и я очень резко поговорил с дочерью. Признаюсь, очень резко. Кто бы поступил иначе, если бы с ним случилось такое?.. Она вскочила и убежала, — Гость отпил чай, покачивая головой. — Вот тогда я сделал большую ошибку, господин. Я предположил, что Нефрит побежала к своей тете, старой женщине, живущей на соседней улице. Это сестра моей первой жены, и Нефрит очень любила ее. Я подумал, что дочь отправилась туда в поисках утешения и вернется утром, чтобы извиниться передо мной. Когда же в полдень она не вернулась, я послал за ней управляющего. Ему сказали, что Нефрит там не появлялась. Я вызвал Яна, однако этот мошенник отрицал, что знает о ее исчезновении, и даже нахально заявил, что ничего особенного дочери не говорил. Я назвал его лжецом и навел справки... Ян действительно провел вечер в названном им доме. Разумеется, я все равно уволил этого парня. Затем я позвал господина Ли, и мы со всей тщательностью, не жалея денег, провели розыск, но Нефрит исчезла без следа. Ее похитили, когда она шла к тете, — вот единственное логическое заключение, к которому мы пришли.

— Почему вы немедленно не заявили об этом, господин? — спросил судья Ди. — В случае пропажи человека власти могут принять ряд эффективных, отработанных мер и...

— Во-первых, — прервал его господин У, — ваш предшественник был ослом. И трусом вдобавок, так как не пытался и пальцем пошевельнуть против этого отщепенца Ченя Мао, который узурпировал власть в городе! — сказал он, сердито поглаживая бородку. — Во-вторых, господин, я старомодный человек. И честь семьи значит слишком много для меня. Я не хотел, чтобы все узнали о похищении дочери. Господин Ли был полностью согласен со мной.

— Я собираюсь жениться на ней, — тихо сказал тот, — независимо от того, что с ней случилось за это время.

— Я ценю вашу верность, господин Ли, — сказал судья, — Но вы дали господину У плохой совет. Единственным правильным шагом для вас было обратиться в суд, и немедленно, с заявлением об исчезновении вашей дочери.

Бывший правитель нетерпеливым жестом отмахнулся от замечания судьи.

— Итак, что вам известно о моей дочери, господин? Она еще жива?

Судья Ди засунул веер в рукав и достал оттуда небольшую связку бумаг. Он полистал их, пока не нашел записи о посещении колдуньи Ма Чжуном. Подняв глаза, он спросил:

— Ваша дочь родилась в четвертый день пятого месяца года Мыши?

— Конечно, господин. Вы можете обнаружить сведения об этом в записях архива.

— Верно. К сожалению, я могу добавить только одно. Сведения, которые я получил относительно вашей дочери, очень неопределенные. В настоящее время я не могу ничего рассказать вам, не рискуя без всякой нужды либо расстроить вас, либо, наоборот, внушить вам необоснованную надежду. Это все, что я сейчас могу сказать.

— Разумеется, господин, вы должны вести дела так, как вы считаете нужным, — с легкой обидой сказал У. — Однако я хочу смиренно просить вас об одном одолжении. Когда ваше расследование потребует от вас принять законные меры, я буду чрезвычайно благодарен вам, если вы будете так любезны и известите меня об этом заранее.

Судья Ди отпил чаю. Он не мог понять, что имел в виду гость. Просьба казалась излишней. Поставив чашку на стол, он сказал:

— Я бы все равно сделал это, господин. Я... Старик резко поднялся.

— Благодарю вас, господин. Пойдемте, Ли! Провожая гостей к выходу, судья спросил менялу:

— Говорят, ваш брат очень хороший художник.

— Я ничего не понимаю в искусстве, ваше превосходительство, — довольно резко ответил тот.

Младший помощник Хун вышел проводить гостей вниз по лестнице.

— Так эта девушка. Нефрит, существует! — с восторгом вырвалось у Ма Чжуна. — Колдунья, наверное, знала ее, поскольку дала точную дату ее рождения. А записка, которую мы нашли в ларце черного дерева, должна быть подлинной, господин. Мы должны немедленно...

— Не спешите, Ма Чжун! — Судья сдвинул назад тяжелую шапку и вытер лоб. — Я чувствую странное подводное течение. Было бы невежливо расспрашивать старика о деталях, но... Что у вас, управляющий? — Он с удивлением посмотрел на старика с седой бородой, который шаркая вошел в зал. Его худое лицо казалось расстроенным.

— Нечто не совсем обычное случилось на женской половине, господин. Меня послала первая жена.

— Говорите же!

— Только что к госпоже пришла ваша третья жена и принесла запечатанный конверт. Она сообщила, что к задней двери в закрытых носилках прибыла какая-то женщина, чье лицо скрывала шаль. Спросив у служанок имя младшей из хозяек и узнав, кто ваша третья жена, она попросила о встрече с ней. Когда служанка спросила ее имя, она вручила этот конверт. Первая жена вскрыла конверт и обнаружила в нем визитную карточку госпожи У, жены отставного правителя уезда. Госпожа немедленно послала меня к вам спросить, что ей делать.

Судья Ди поднял брови.

— Мне не нравится, когда моих жен втягивают в служебные дела, — сказал он Ма Чжуну, озабоченно нахмурясь, — Но, с другой стороны, я почти уверен, что этот господин У рассказал далеко не все... Хорошо, я посоветуюсь со своей первой женой. Передайте младшему помощнику, что мы встретимся с ним позже в моем кабинете.

Глава 12

Судья Ди нашел первую и третью жен в гостиной первой жены. Он кратко рассказал им о беседе со старым чиновником. ; — Посещение госпожи У должно быть связано с исчезновением Нефрит. Мне бы хотелось самому встретиться с ней, но она не будет со мной разговаривать. И все-таки мне нужно увидеть ее, чтобы составить о ней представление, — сказал судья, беспокойно поглаживая баки.

Первая жена быстро повернулась к третьей и спросила:

— Не могли бы вы принять госпожу У в своем домике так, чтобы наш муж мог видеть и слышать ее, оставаясь незамеченным?

В соответствии с освященными временем обычаями судья Ди отвел каждой из своих жен отдельное помещение, со своей кухней и своими собственными служанками. Хотя вторая и третья жены свободно заходили в комнаты первой жены в основном здании резиденции, последняя никогда не входила в их домики. Судья Ди строго придерживался этого старинного обычая, потому что знал, что именно он обеспечивает мирную и гармоничную жизнь.

— Хорошо, — медленно сказала третья жена. — Если помните, «лунная дверь», которая отделяет мою спальню от гостиной, — занавеска из тонкого тюля. Если я посажу гостью у окошка, а вы встанете за занавеской, тогда...

— Превосходно! — воскликнул судья. — Пойдемте!

— Если вы не возражаете, — сказала третья жена, — я проведу вас через заднюю дверь, чтобы слуги вас не видели. Они могут нечаянно сказать гостье, что вы находитесь у меня.

— Прекрасная мысль, — одобрила первая жена . — Удачи вам, господин наш.

Третья жена провела судью по извилистой дорожке через сад к своему домику, расположенному в уединенном уголке резиденции. Когда она открыла дверь гостиной, чтобы впустить судью, тот быстро сказал:

— Попробуй разговорить ее о Нефрит. Она вторая жена, а Нефрит — дочь от первой.

— Все это так интересно! — прошептала третья жена, пожимая его руку, — Посмотрите, я усажу ее на этот стул перед «лунной дверью»!

Судья прошел в спальню и тщательно задернул занавеску. В спальне царила полутьма, ставни из-за жары были закрыты. Усевшись на краю кровати, он услышал, как жена хлопнула в ладоши. Предупредила служанку, что та должна уйти, как только приведет посетительницу: чай разольет сама.

Судья одобрительно кивнул. Она женщина умная, с тонким вкусом. Он с восхищением посмотрел на цветы на чайном столе. Приходя к ней, он каждый раз обнаруживал что-нибудь новое. Либо это была поэма, написанная ею и висящая свитком на стене, либо нарисованная ею картина, либо тонкая вышивка. Она обожала учить детей и была счастлива заниматься тем, что ей нравится. Ее отец, эгоцентричный злобный человек, отказался от нее после страшных испытаний, которые выпали на ее долю в Пэнлае. Судья знал, что теперь она обрела свой дом и считает первую и вторую жен своими старшими сестрами... Голоса в гостиной отвлекли его от этих мыслей.

Третья жена принимала высокую женщину, строго и скромно одетую в серое платье. Поверх платья на ней была куртка с длинными рукавами. Темную куртку стягивал шелковый пояс, концы которого опускались до пола. Голову женщины покрывала черная шаль. Как только служанка ушла, посетительница развязала шаль и расправила ее на плечах. Затем поклонилась, с уважением подняв к груди сложенные в рукавах руки.

— Вы знаете мое имя из визитной карточки, — Голос у нее был высокий и резкий. — Тысяча благодарностей за ваше любезное согласие увидеться со мной, несмотря на то, что я еще не имела чести быть представленной вам.

Подвижное выразительное лицо женщины оттеняла красивая высокая прическа без каких-либо украшений. Судья решил, что гостью нельзя было бы назвать красивой с классической точки зрения: губы ее были полноваты, брови чуть тяжеловаты, а под большими влажными глазами виднелись небольшие припухлости. Однако она определенно была женщиной сильной. На вид ей было около тридцати пяти.

Подведя гостью к стулу у окна, третья жена задала ей обычные вопросы вежливости. Потом она села и стала готовить чай. Госпоже У следовало бы подождать и не начинать разговора, пока чай не будет подан, но она начала тут же.

— Я не должна отнимать у вас много времени, да и сама я тороплюсь, так как мой муж не должен знать, что я была здесь. Поэтому позвольте отбросить церемонии и сразу перейти к делу. — Третья жена наклонила красивую маленькую головку в знак согласия. Госпожа У быстро продолжила: — Этим утром мой муж ходил к его превосходительству, чтобы обвинить меня в похищении его дочери Нефрит, — Третья жена тихо уронила на пол чашку.