Глава 1

ТРАГЕДИЯ

То жаркое лето в Нью-Йорке навсегда останется в моей памяти в связи со зловещим преступлением, известным как «Дело о драконе-убийце».

Мой друг Фило Ванс собирался в августе отправиться на рыбную ловлю в Норвегию, но загадочные убийства на 75-й Западной улице помешали ему уехать. Однако его пристрастие к решению разного рода головоломок было удовлетворено. Лично я считаю, что расследования преступлений были более по вкусу Вансу, чем любое другое занятие, так как криминология привлекала его возможностью анализировать и изучать человеческие инстинкты.

Из всех дел, расследованных Вансом, не было более волнующего, жуткого и неестественного, чем это дело о драконе-убийце. То, что я узнал о нем вначале, выходило за границы научных знаний и, как мне казалось, было из области демонологии и фольклора.

Драконы, как известно, — непременный атрибут древних религий и суеверий. Здесь, в Нью-Йорке, в XX веке, полиции пришлось заниматься расследованием преступления, в котором, казалось, участвовали потусторонние силы. В существование этих сил трудно поверить современному человеку, но, тем не менее, смерть Станфорда Монтегю привела в ужас многих людей, а полиции и окружному прокурору пришлось столкнуться с неким мифологическим животным.

Даже энергичный и твердолобый сержант Эрнест Хэс из уголовного отдела полиции был потрясен таинственными и необъяснимыми обстоятельствами этого дела. В течение предварительного расследования — когда не было никаких доказательств убийства — сержант Хэс, человек, не страдающий избытком воображения, почувствовал присутствие некоей злой силы и, если бы не страх, охвативший его, когда он впервые приехал на место преступления, дракон-убийца, возможно, никогда не привлек бы к себе внимания полиции, а «таинственное исчезновение» Станфорда Монтегю навсегда осталось бы загадкой для общества.

Это случилось ближе к полуночи 11 августа. Маркхэм и я ужинали на крыше у Ванса, на Тридцать восьмой Восточной улице. А после ужина мы были настроены весьма благодушно и беседовали на разные темы, наслаждаясь ночной прохладой после жаркого дня. Ванс разливал шампанское, когда в дверях появился Карри, слуга и дворецкий Ванса. В руках он держал переносной телефон.

Вас требуют с таким нетерпением, мистер Маркхэм, — сказал он, — что я взял на себя смелость принести сюда телефон… Это сержант Хэс, сэр.

Маркхэм недовольно поморщился и взял трубку. Его разговор с сержантом был краток, а когда он был закончен, Маркхэм нахмурился.

— Гм, странно, — сказал он. — На Хэса это не похоже. Он чем-то обеспокоен и хочет видеть меня. Сказал, что явится сюда… Мне не нравится, как он разговаривал со мной. Вы не возражаете, Ванс, что он придет сюда?

— Конечно, нет, — отозвался Ванс. — Я давно не видел бравого сержанта… Карри, — позвал он, — принесите шотландского и содовой. Сержант Хэс присоединится к нам. — Он снова повернулся к Маркхэму:

— Надеюсь, ничего плохого не случилось… Может быть, жара вызвала у него галлюцинации?

Маркхэм озабоченно покачал головой.

— Такого с ним не случается. — Он пожал плечами. — Ничего, скоро мы все узнаем.

Двадцать минут спустя появился сержант Хэс, вытирая лоб огромным носовым платком. Поздоровавшись с нами, он плюхнулся в кресло и стал пить виски, которое ему налил Ванс.

— Я только что приехал из Инвуда, шеф, — обратился он к Маркхэму. — Там исчез парень, и мне это не нравится. В этом есть что-то странное.

— Что-нибудь необычное? — хмуро поинтересовался Маркхэм.

Сержант смутился.

— Чертовщина какая-то. Все как будто в порядке — обычное дело. И, однако… — Голос его дрогнул и он поднес стакан к губам.

Ванс удивленно улыбнулся.

— Боюсь, Маркхэм, — сказал он, — что у Хэса появилась интуиция.

Хэс выпрямился в кресле со стаканом в руке.

— Если вы имеете в виду, мистер Ванс, что у меня есть подозрение, то вы правы.

Ванс высоко поднял брови.

— Какое подозрение, сержант?

Хэс сурово посмотрел на него и усмехнулся.

— Ладно, я расскажу вам, а вы, если хотите, можете смеяться… Послушайте, шеф, — он повернулся к Маркхэму. — Без четверти одиннадцать к нам в уголовный отдел позвонил парень, который назвался Лилендом, и рассказал о трагедии, случившейся в поместье старого Штамма в Инвуде. Он попросил меня туда приехать.

— Отличное место для совершения преступлений, — заметил Ванс. — Эти старинные особняки в городе, построенные сотни лет назад, являются великолепной сценой для убийств. Легендарных исторических убийств.

— Вы правы, сэр, — согласился Хэс. — Я почувствовал то же самое, попав туда… Сначала я, естественно, расспросил этого Лиленда о случившемся. Оказывается, некий Монтегю купался в бассейне на территории поместья. Он нырнул и не появился из воды.

— Случайно, не в Луже дракона? — спросил Ванс, закуривая.

— Она самая, — подтвердил Хэс, — хотя я не знал, что бассейн так называется, пока не побывал там сегодня… Ну, я сказал ему, что это не по моей линии, но он уверял, что дело очень серьезное и что мне нужно поскорее приехать. Он говорил на чистом английском языке, без акцента, но мне показалось, что он не американец. Я спросил, почему именно он звонит, а тот ответил, что является старинным другом семьи и что был свидетелем трагедии. Лиленд также сказал, что Штамм не в состоянии звонить по телефону и ему пришлось принять все на себя… Я не мог отказать.

— Понимаю, — недовольно сказал Маркхэм. — И вы поехали туда?

— Да, поехал. Я взял Хенесси, Берка и Сниткина, и мы поехали в полицейской машине.

— Что вы нашли?

— Ничего, сэр, кроме того, что этот парень сказал по телефону. В поместье на уикэнд собрались гости, и одним из них был этот Монтегю. Они все купались в бассейне. Видимо, выпили, а потом решили освежиться…

— Одну минуту, сержант, — перебил его Ванс. — Был ли этот Лиленд пьян?

— Нет, — ответил Хэс. — Но он был каким-то странным. Казалось, ему стало легче, как только он увидел меня. Он взял меня под руку и посоветовал держать глаза открытыми. Естественно, я спросил, что он имеет в виду. Он сказал, что в старину здесь случались странные вещи и, возможно, нечто подобное произошло и сегодня.

— Кажется, я знаю, что он имел в виду, — кивнул Ванс. — В этой части города существует множество странных и нелепых легенд. Сказки и суеверия, дошедшие до нас от индейцев и первых поселенцев.

— В общем, — Хэс пропустил мимо ушей замечание Ванса, — они пошли к бассейну. Монтегю прыгнул с трамплина и не вынырнул…

— Почему все уверены, что он не вынырнул? — спросил Маркхэм. — После дождя стало темно: смотрите, какие тучи на небе.

— Возле бассейна достаточно светло, — ответил Хэс. — Его освещает целая дюжина прожекторов.

— Отлично, продолжайте, — сказал Маркхэм. — Что случилось дальше?

Хэс тяжело вздохнул.

— Ничего особенного. Остальные мужчины ныряли за ним, пытаясь найти, но вскоре бросили поиски. Кажется, Лиленд сказал, что им лучше вернуться в дом, а он известит полицию. Тогда он и позвонил нам в отдел.

— Странно, что он сделал это, — заметил Маркхэм. — Здесь нет ничего похожего на преступление.

— Конечно, это звучит странно, — с легкостью согласился Хэс. — Но то, что я нашел потом, более чем странно.

— О, — сказал Ванс, выпуская струю дыма, — это романтическая часть Нью-Йорка с давно сложившейся репутацией. Так что же вы еще обнаружили, сержант?

Хэс смутился.

— Начну с того, что сам хозяин Штамм был вдребезги пьян и сосед-врач пытался привести его в чувство. Младшая сестра Штамма — милашка лет двадцати пяти — была в истерике и несколько минут провалялась в обмороке. Остальные четверо или пятеро пытались нырять и искать Монтегю. Один только Лиленд, похожий на ястреба, был холоден и невозмутим и усмехался, как будто знал гораздо больше, чем говорил. Там присутствовал одутловатый дворецкий, из тех, которые появляются и все делают бесшумно, как привидения.

— Да, да, — кивнул Ванс. — Все, должно быть, выглядело таинственно… И ветер стонал среди сосен, и где-то на расстоянии кричала сова, хлопала калитка, скрипела дверь и раздавался непонятный стук, верно, сержант? Давайте выпьем еще шотландского. — Он говорил с юмором, но вид у него был очень серьезный.

Я ожидал, что сержант разозлится, что его заденут игривые слова Ванса, но Хэс был спокоен.

— Вы правы, мистер Ванс. Все так и было. Согласитесь, что это ненормальное явление.

Маркхэм был зол.

— Я не вижу ничего странного, сержант, — сказал он. — Человек нырнул в бассейн, ударился головой о дно и утонул. Что здесь особенного? Человек был пьян. После такой трагедии естественно, что женщина впадает в истерику. Естественно также, что остальные пытаются найти утонувшего. Что же касается Лиленда, то и для его поведения можно найти простые объяснения. Однако вы взялись за это дело, хотя здесь нужна самая простая процедура. И, конечно же, оно не для уголовного отдела. Идея об убийстве Монтегю не соответствует манере его исчезновения. Он собрался купаться, сам решил нырнуть, его никто на это не толкал, и здесь явно нет преступного намерения.

Хэс пожал плечами.

— То же самое я говорил себе час назад, — упрямо сказал он. — Но ситуация в доме Штамма плохая.

Маркхэм поджал губы и задумчиво посмотрел на сержанта.

— Что еще вас беспокоит? — спросил он.

Хэс ответил не сразу. Было очевидно, что его мучает что-то, но он не решается заговорить об этом. Неожиданно он выпрямился в кресле.

— Мне не нравятся эти рыбы!

— Рыбы? — изумленно повторил Маркхэм. — Какие рыбы?

Хэс в замешательстве посмотрел на него.

— Думаю, что я могу ответить на ваш вопрос, Маркхэм, — вмешался Ванс. — Рудольф Штамм — один из известнейших аквариумистов Америки. У него изумительная коллекция тропических рыб — странных и малоизвестных. Это его хобби вот уже двадцать лет, и он постоянно бывает в экспедициях на Амазонке, в Сиаме, Индии, Парагвае, Бразилии, на Бермудах. Он также путешествовал по Китаю и рыскал на Ориноко. Около года назад газеты описывали его путешествие от Либерии до Конго…

— Очень странные рыбы, — вставил Хэс. — Они похожи на морских чудовищ.

— У них красивая форма и цвет, — улыбнулся Ванс.

— Но это не все, — продолжал Хэс. — У Штамма есть ящерицы и крокодилята…

— И, очевидно, черепахи, лягушки и змеи…

— Я скажу, что он сам, как змея! — Сержант скорчил гримасу отвращения.

— Очевидно, у Штамма есть и террариум, — кивнул Ванс Маркхэму. — Аквариумы и террариумы часто располагаются рядом.

Маркхэм усмехнулся и посмотрел на сержанта.

— Возможно, этот Монтегю просто сыграл с гостями шутку, — сказал он лениво. — Откуда вы знаете, что он не проплыл под водой до другого берега и не спрятался там?

— Да, прожекторы освещают далеко не все. Но это объяснение не подходит. Я сам думал, что случилось нечто подобное, и осмотрел все вокруг. Но с другой стороны бассейна возвышается почти отвесная скала высотой в добрую сотню футов. По краям установлены фильтры, и если бы кто-нибудь оказался там, то был бы тут же замечен. Нет, это невозможно. Края бассейна облицованы, и там не так-то просто выбраться из воды. Со стороны дома можно было бы выбраться на берег, но там прожекторы освещают каждый дюйм.

— А каким-либо другим путем Монтегю не мог выбраться незамеченным?

— Есть один путь, но он им не воспользовался. Между краем фильтра и скалой на противоположном берегу есть низина, там очень темно и с этого берега трудно разглядеть, что там делается.

— Ну вот вам и объяснение.

— Нет, мистер Маркхэм, оно не подходит, — выразительно сказал Хэс. — Мы с Хенесси обшарили все. Вы знаете, что весь вечер шел дождь и земля стала влажной. Если бы там кто-то был, то обязательно остались бы отпечатки ног. Но земля была абсолютно ровная. Больше того, Хенесси и я осмотрели в бинокль скалу, мы подумали, что Монтегю мог взобраться на нее. Но ничего там не обнаружили.

— В таком случае, они найдут тело, когда обшарят бассейн. Вы приказали сделать это?

— Ночью не стоит заниматься этим.

— Но я не вижу, — нетерпеливо сказал Маркхэм, — чем могу быть полезен вам ночью. Как только найдут тело, я тотчас отдам распоряжение медицинскому эксперту и он установит, что смерть наступила в результате несчастного случая.

Его слова прозвучали как приказ Хэсу уйти, но тот и не думал двигаться. Я никогда не видел сержанта таким упрямым.

— Может быть, вы правы, шеф. Но я пришел сюда просить вас осмотреть это место.

В голосе сержанта звучало что-то такое, что заставило Маркхэма с изумлением уставиться на него. Наконец он спросил:

— Что вы связываете с этим делом?

— Сказать по правде, у меня ничего особенного нет, — признался Хэс. — У меня не было времени. Естественно, я узнал имена и адреса всех собравшихся и, конечно, задал всем шаблонные вопросы. Я не мог поговорить со Штаммом, потому что он был пьян и с ним возился врач. Большую часть времени я потратил на осмотр бассейна, из чего сделал вывод, что Монтегю не шутил и не разыгрывал своих друзей. Потом я вернулся в дом и позвонил вам. Затем сообщил всем, что они должны остаться там до моего возвращения… Вот и весь разговор. Возможно, я зашел в тупик.

Несмотря на легкомыслие последнего замечания, сержант продолжал настойчиво смотреть на Маркхэма. Тот явно колебался и избегал взгляда Хэса.

— Вы убеждены, что это грязная игра? — спросил он.

— Я ни в чем не убежден, — ответил Хэс. — Я только недоволен событиями. Больше того. Между этими людьми странные отношения. Пара ребят втюрились в одну девчонку, и никого не интересует — кроме сестры Штамма — что Монтегю не вынырнул из бассейна. По-моему, это им даже нравится. Да и мисс Штамм не особенно волнуется за Монтегю. Я не могу точно объяснить, что я имею в виду, но она кажется расстроенной чем-то другим, связанным с его исчезновением.

— Я не могу разглядеть ничего существенного в этом деле, — сказал Маркхэм. — Даже ваше поведение необъяснимо, сержант. Самое лучшее, по-моему, подождать до завтра.

— Возможно, — согласился Хэс, и опять не ушел. Вместо этого он налил себе виски и раскурил погасшую сигару.

Во время разговора прокурора с сержантом Ванс, развалившись в кресле, пускал клубы дыма и внимательно разглядывал на свет бокал с шампанским. Но по некоторым признакам я понял, что он заинтересован. Когда разговор закончился, он погасил сигарету, отставил бокал и встал.

— Вы знаете, мой дорогой Маркхэм, — сказал он, — я полагаю, что нам надо поехать с сержантом и осмотреть это место. Боюсь, что я не смогу успокоиться. Небольшое волнение поможет нам забыть о погоде, и мы сможем проникнуться той зловещей атмосферой, которая так подействовала на сержанта.

Маркхэм с изумлением уставился на него.

— Черт побери! Неужели вы хотите поехать в поместье Штамма?

— По одной важной и огромной для меня причине: я чертовски хочу ознакомиться с коллекцией рыб Штамма. Знаете ли, я сам одно время занимался разведением рыб[1].

Маркхэм несколько мгновений молча изучал его. Он достаточно хорошо знал Фило Ванса и понимал, что не только рыбы, но и рассказ сержанта заинтересовал его. И он также знал, что сейчас Ванс не будет отвечать ни на какие вопросы. Через минуту Маркхэм встал. Он взглянул на часы и пожал плечами.

— Полночь миновала, — сказал он. — Сейчас самое время осматривать рыб… Сержант, машина здесь?

— Да, да, сержант, мы поедем с вами. — И Ванс позвонил Карри, чтобы тот принес шляпу и трость.

Глава 2

ПОРАЗИТЕЛЬНОЕ ОБВИНЕНИЕ

Несколько минут спустя мы ехали по Бродвею. Сержант Хэс — впереди в своей маленькой полицейской машине, а мы следовали за ним в «испано-суизе» Ванса. Проехав Дикман-стрит, мы свернули на Пейсон-авеню, а потом на Болтон-роуд. Вскоре мы оказались на частной дороге, ведущей к поместью Штамма.

Деревянный дом был построен в готическом стиле, и его силуэт отчетливо выделялся на фоне неба. Со всех сторон поместье Штамма было окружено современным Нью-Йорком, однако выглядело таинственно, загадочно. Инвуд казался анахронизмом, как будто он прятался от мира в самом центре города.

Подъехав к небольшой стоянке для машин, мы увидели старомодный «форд», стоявший в пятидесяти ярдах от широкой балюстрады, ведущей к дому.

— Это машина доктора, — объяснил Хэс, уже успевший вылезти из автомобиля.

Он направился по ступенькам к массивной бронзовой двери, над которой горела лампа. Мы последовали за ним и увидели детектива Сниткина, который прохаживался по вестибюлю.

— Рад, что вы вернулись, сержант, — сказал Сниткин, почтительно приветствуя Маркхэма.

— Вам не нравится здешняя обстановка, Сниткин? — поинтересовался Ванс.

— Да, сэр, — ответил тот. — Она заставляет меня беспокоиться.

— Еще что-нибудь случилось? — резко спросил Хэс.

— Ничего, кроме того, что Штамм пришел в себя.

Хэс постучал в дверь, которая тут же отворилась. Дворецкий в ливрее подозрительно уставился на нас.

— Это все так необходимо, сэр? — спросил он у Хэса. — Видите ли, сэр, мистер Штамм…

— Вас это не касается, — резко перебил его Хэс. — Вы здесь для того, чтобы получать приказания, а не задавать вопросы.

Дворецкий учтиво поклонился, пропустил нас вперед и закрыл за нами дверь.

— Какие будут приказания, сэр?

— Вы останетесь здесь у двери, — грубо сказал Хэс, — и никого не пускайте сюда. — Он повернулся к Сниткину, который последовал за нами: — Где вся банда и чем занимается?

— В библиотеке Штамма с доктором. Некоторых я отправил по своим комнатам и их сторожит Берк, а Хенесси находится у бассейна.

Хэс усмехнулся.

— Это хорошо. — Он повернулся к Маркхэму. — Что вы сначала предпримете, шеф? Может быть, вам показать окрестности и бассейн? Или вы хотите опросить этих людей?

Маркхэм колебался, и вмешался Ванс.

— Верно, Маркхэм, — сказал он вяло. — Я бы хотел по горячим следам познакомиться с участниками купания, а бассейн никуда не убежит.

— Я не возражаю, — с сарказмом отозвался Маркхэм. — Чем скорее мы узнаем, зачем сюда явились, тем будет лучше и спокойнее.

Глаза Ванса блуждали по холлу. Мебель была массивной и потемневшей от времени, на стенах висели портреты, все двери были закрыты портьерами. Это было мрачное место с множеством затененных углов. Затхлый воздух подчеркивал нежилой и несовременный вид холла.

— Чудесное место для оправдания ваших страхов, сержант, — заметил Ванс. — Таких старых домов осталось очень мало, и я не знаю, стоит ли нам радоваться.

— Давайте пройдем в гостиную, — предложил Маркхэм. — Где она, сержант?

Хэс указал на занавешенный проход справа от нас. Когда мы направились туда, с лестницы раздались шаги и чей-то голос спросил:

— Могу я помочь вам, джентльмены?

К нам приближался высокий мужчина. Когда он подошел и на него упали лучи света, я увидел человека необычной и, как мне тогда показалось, зловещей наружности. Примерно шести футов ростом, стройный и жилистый, он казался необычайно сильным и чем-то походил на ястреба. Смуглое лицо с блестящими черными глазами, римский нос и широкие скулы, под ними резкие впадины; губы тонкие и сжатые в прямую линию, а раздвоенный подбородок говорил о силе воли и властности. Зачесанные назад черные волосы открывали широкий лоб. Одет он был со вкусом и держался очень свободно.

— Моя фамилия — Лиленд, — представился он. — Я старый друг этого дома и оказался свидетелем этого несчастного случая.

Он говорил со странной размеренностью, и я понял, что имел в виду сержант Хэс, когда рассказывал о первом разговоре по телефону с Лилендом. Ванс критически оглядел его.

— Вы живете в Инвуде, мистер Лиленд? — вежливо спросил он.

Тот едва заметно кивнул.

— Я живу в коттедже в Шараканкоке на месте древней индейской деревни, возле залива Спайтен Дейвил.

— Возле Индейских пещер?

— Да, возле того места, которое называют Шелл Бед.

— И вы давно знаете мистера Штамма?

— Лет пятнадцать. Я участвовал вместе с ним во многих экспедициях за тропическими рыбами.

Ванс не опускал глаз с этой странной фигуры.

— И возможно также, — холодно продолжал Ванс, — что вы сопровождали мистера Штамма в его экспедициях за пропавшими сокровищами в Карибское море. Кажется, ваше имя упоминалось в связи с этими романтическими приключениями.

— Вы правы, — отозвался Лиленд без всякого выражения.

Ванс отвернулся.

— Так, так. Я думаю, вы можете быть единственным человеком, который поможет нам в этом деле. Предлагаю перейти в гостиную для небольшого разговора.

Дворецкий опередил нас и включил свет. Мы оказались в огромной комнате. Потолок был примерно в двадцати футах над нами. Большой ковер покрывал пол, а тяжелая разукрашенная мебель в стиле Людовика XV стояла вдоль стен. Здесь был тот же затхлый воздух, что и в холле. Ванс оглядел комнату и пожал плечами.

— Очевидно, это место не пользуется популярностью в доме, — заметил он как бы про себя.

Лиленд резко посмотрел на него.

— Да, — сказал он, — эта комната редко используется с тех пор, как умер Джошуа Штамм. Самые популярные места — библиотека и виварий, который Штамм пристроил к дому десять лет назад. Он проводит в нем большую часть своего времени.

Ванс кивнул, сел в кресло и закурил сигарету.

— Поскольку вы были так добры, что предложили свою помощь, мистер Лиленд, — начал он, — я прошу вас рассказать о собравшихся в этом доме и о различных инцидентах, предшествовавших трагедии. — Прежде чем тот успел ответить, Ванс прибавил: — Насколько я знаю от сержанта Хэса, вы крайне настаивали, чтобы он взял это дело в свои руки. Это верно?

— Совершенно верно, — ответил Лиленд без всякого беспокойства. — Исчезновение Монтегю после прыжка в воду мне показалось странным. Он был превосходным пловцом и занимался различными видами спорта. Больше того, он знал каждый квадратный фут в бассейне и практически никак не мог удариться головой о дно. С той стороны, где находится трамплин, глубина около двадцати пяти футов.

— С ним могла случиться судорога или он мог потерять сознание при ударе о воду, такие вещи иногда происходят, — заметил Ванс. Он вяло поглядел на Лиленда. — Почему вы так настаивали, чтобы этим делом занялся уголовный отдел?

— Это только мера предосторожности… — начал Лиленд, но Ванс перебил его:

— Да, да, верно. Но почему вы почувствовали, что при данных обстоятельствах нужна предосторожность?

На губах Лиленда появилась циничная улыбка.

— Здесь не тот дом, где протекает нормальная жизнь, — ответил он. — Штаммы, как вы, возможно, знаете, вырождающаяся семья. Джошуа Штамм и его жена — двоюродные брат и сестра, обе четы их родителей тоже были родственниками по крови. В натурах двух последних поколений нет ничего постоянного и в их жизни часто бывают неожиданности. Обычное семейное равновесие постоянно нарушается. Они психически и интеллектуально неуравновешенны.

— Пусть так, — согласился Ванс. — Но какое отношение плохая наследственность Штаммов имеет к исчезновению Монтегю?

— Монтегю, — ровным голосом заметил Лиленд, — был помолвлен с сестрой Штамма Бернис.

— А! — Ванс глубоко затянулся сигаретой. — Вы считаете, что Штамм был против помолвки?

— Я ничего не считаю. — Лиленд достал трубку и начал набивать ее табаком. — Если Штамм и был против этого брака, мне он об этом не говорил. Он не из тех людей, которые делятся с другими своими мыслями и чувствами. Но он вполне мог ненавидеть Монтегю, и этот фактор нельзя оставить без внимания. — Лиленд раскурил трубку.

— А другие факторы?

— Последние двадцать четыре часа здесь было сплошное пьянство.

— Ах да, алкоголь действует растормаживающе…

Лиленд перегнулся через стол.

— Участники этого приема заслуживают подобного конца.

Ванс наклонил голову.

— Многообещающее замечание, — заметил он. — Расскажите кратко об этих людях.

— Их здесь мало, — начал Лиленд. — Кроме Штамма и его сестры здесь находится Алекс Грифф — биржевой маклер, который, без сомнения, покушается на благосостояние Штаммов. Затем Кируин Татум, неприятный тип с плохой репутацией. Насколько я знаю, он пытается жить за счет своих друзей. Между ним и Бернис Штамм было что-то…

— А каковы чувства мистера Гриффа к мисс Штамм?

— Не могу сказать. Он считается финансовым советником семьи, и мне известно, что по его совету Штамм вложил свои деньги в некоторые дела. Но вопрос о его намерении жениться на деньгах Штамма весьма проблематичен.

— Хорошо… А что остальные?

— Миссис Мак-Адам — они называют ее Крошкой — типичная вдова, болтливая, веселая. Ее прошлое неизвестно. Она — хитрая светская дама, всегда вносит в дом Штамма суматоху и пытается влиять на Штамма. Татум в пьяном виде шепнул мне, что она была любовницей Монтегю.

Ванс неодобрительно щелкнул языком.

— Я начинаю оценивать все возможности ситуации. Очень соблазнительно… Есть еще кто-нибудь в этом ковчеге?

— Да. Мисс Стил. Ее зовут Руби. Пылкое создание неопределенного возраста, одевается эксцентрично и всегда притворяется доброй. Она неплохо рисует, поет и разговаривает об искусстве. Вероятно, она некогда выступала на сцене… Была приглашена и другая женщина, так сказал мне Штамм, но она в последний момент отказалась.

— А! Это еще более интересно. Мистер Штамм упоминал ее имя?

— Нет, но вы сможете спросить его, когда разрешит врач.

— Что насчет Монтегю? — спросил Ванс. — Взгляд на его прошлое и склонности может рассказать о многом.

Лиленд колебался. Он выбил пепел из трубки и снова набил ее. Закончив это, он с неохотой сказал:

— Монтегю как раз тот, кого можно назвать профессиональным красавцем. Он актер, но, кажется, ничего не добился, хотя снялся в Голливуде в одном или двух фильмах. Он всегда жил в модных и дорогих отелях, посещал ночные клубы и злачные места. У него привлекательные манеры, которые нравятся женщинам… — Лиленд помолчал, закурил трубку и добавил: — Я действительно очень мало знаю об этом человеке.

— Я знаком с этим типом людей, — сказал Ванс, разглядывая свою сигарету. — Однако я не стал бы серьезно уверять, что в этом деле есть элемент трагедии.

— Да, — согласился Лиленд. — Но мне кажется вероятной возможность убрать Монтегю, пользуясь сегодняшним приемом.

Ванс вопросительно поднял брови.

— Вот как? — удивленно спросил он.

— Ну, начнем хотя бы с самого Штамма. Как я уже говорил, он мог ненавидеть Монтегю из-за своей сестры. Он нежно любит ее и достаточно умен, чтобы понимать, что этот брак является мезальянсом. Татум определенно мог стать убийцей из-за соперничества. Грифф — из тех людей, которых ничто не может остановить, а женитьба Монтегю на мисс Штамм, безусловно, лишила бы его контроля над финансовым положением Штамма. Возможно, он сам рассчитывал жениться на Бернис. Затем, что-то, без сомнения, было между миссис Мак-Адам и Монтегю: я заметил это после того, как Татум сказал мне об этом. Она могла приревновать его к другой женщине. К тому же, у нее были матримониальные намерения к Штамму и она могла опасаться, что Монтегю сообщит Штамму об ее прошлом.

— А что касается мисс Стил?

На лице Лиленда появилась нерешительность. Он сказал с некоторой злобой в голосе:

— Между ней и Монтегю существовали какие-то трения. Она постоянно делала неприятные замечания по его адресу и часто высмеивала его, редко обращалась к нему с самыми обычными словами. Когда Монтегю предложил поплавать, она пошла с ним в кабину. Я не знаю, о чем они говорили, но уверен, что она за что-то бранила его. Когда мы все переоделись в купальные костюмы и Монтегю собрался нырнуть, она подошла к перилам и сказала тоном, который мне не понравился: «Надеюсь, что ты никогда не вынырнешь». А когда Монтегю действительно не вынырнул, это замечание показалось мне подозрительным… Возможно, теперь вы поймете…

— Да, да, — пробормотал Ванс. — Милое сборище, не так ли? — Он резко взглянул на Лиленда. — А что вы скажете о себе самом, мистер Лиленд? А какие у вас основания желать смерти Монтегю?

— Возможно, больше, чем у других, — с мрачной откровенностью ответил Лиленд. — Мне очень не нравился этот человек, и я был оскорблен тем, что он собирался жениться на Бернис. Я не только говорил ей об этом, но и сообщил свое мнение ее брату.

— А почему же вы принимаете такое сердечное участие в этом деле? — вкрадчиво спросил Ванс.

Лиленд уселся на край стола и вытащил изо рта трубку.

— Мисс Штамм — очень красивая и необыкновенная молодая женщина. — Он говорил медленно, тщательно выбирая слова. — Я восхищен ею. Я знаю ее с тех пор, как она была ребенком, и за последние несколько лет мы стали добрыми друзьями. Я просто не верил, что Монтегю может хорошо относиться к ней. — Он замолчал и задумался. Ванс пристально наблюдал за ним.

— Вы прозрачны, как стеклышко, мистер Лиленд, — сказал Ванс и уставился в потолок. — Я одобряю ваше признание, что у вас было желание и превосходный мотив избавиться от Монтегю…

В этот момент нам неожиданно помешали. Мы услышали шаги на лестнице и мгновение спустя высокая импозантная женщина появилась на пороге комнаты.

Ей было на вид лет тридцать пять. Необыкновенно бледное лицо и ярко накрашенные губы, черные волосы связаны в тугой узел. На ней был черный шелковый халат, подчеркивающий ее отличную фигуру. Из украшений только ниточка нефрита вокруг шеи, на руке нефритовый браслет, а на пальце кольцо с нефритом.

Глаза ее были устремлены на Лиленда и, войдя в комнату, она продолжала двигаться, глядя на него. Она чем-то напоминала тигрицу. Затем она бегло оглядела нас, но ее взгляд тут же вернулся к Лиленду, который встал. Она медленно подняла руку, направила ее на Лиленда и прищурила глаза.

— Вот этот человек! — страстно воскликнула она глубоким вибрирующим голосом.

Ванс лениво поднялся на ноги, поднес к глазу монокль и критически стал разглядывать эту женщину.

— Большое спасибо, — сказал он, — но с мистером Лилендом мы уже знакомы, а вот с вами еще не имели удовольствия…

— Моя фамилия Стил, — со злостью сказала она. — Руби Стил.. И я слышала кое-что из того, что наговорил здесь этот человек. Он все налгал вам. Он только старался защитить себя и свалить все на других.

Она посмотрела на Ванса, снова перевела взгляд на Лиленда, продолжая указывать на последнего рукой.

— Этот человек ответствен за смерть Станфорда Монтегю, — продолжала она. — Он все задумал и осуществил. Он ненавидел Монти, потому что сам любит Бернис Штамм. И это он сказал Монти, чтобы тот держался подальше от нее, иначе он грозил его убить. Монти сам рассказал мне об этом. С тех пор, как я вчера утром приехала сюда, я чувствую, — она драматически прижала руки к груди, — что тут происходит что-то ужасное, что этот человек выполнит свою угрозу. — Она театральным жестом схватилась за голову. — И он это сделал! О! Он хитрый…

— Могу я узнать, каким образом мистер Лиленд осуществил свой замысел? — холодно спросил Ванс.

Женщина презрительно посмотрела на него.

— Техника совершения преступления, — сказала она надменно, — меня не касается. Вы должны сами узнать, как он это сделал. Вы же полицейские, не так ли? Этот человек звонил вам. Он хитрый, я же сказала! Он думает, что вы не станете его подозревать, потому что именно он сообщил вам об этом.

— Очень интересно, — иронически кивнул Ванс. — Значит, вы официально обвиняете мистера Лиленда в разработке плана убийства мистера Монтегю?

— Да! — выразительно воскликнула она. — И я знаю, что права, хотя мне не известно, как именно он это сделал. Но он обладает странными способностями. Он может назвать время, когда люди прошли под определенным деревом. Он может узнать, кто в Инвуде обломал на дереве ветку или сорвал листок, по мху на камне может определить, кто проходил мимо. По золе и пеплу он может сказать, когда погас огонь. По запаху шляпы или какой-нибудь вещи он может назвать ее хозяина. Он может читать невидимые знаки и даже сказать, когда пойдет дождь. Он делает такие вещи, о которых белые не имеют никакого представления. Он знает все секреты этих холмов, как будто его предки жили здесь много лет. — Голос ее звучал по-актерски возбужденно.

— Но, моя дорогая леди, — мягко запротестовал Ванс, — все эти качества, которые вы приписываете мистеру Лиленду, не являются очень уж необычными. Его знание природы не является преступлением. Тысячи людей подвергаются опасностям, потому что не имеют таких свойств.

Женщина помрачнела и зло сжала губы. На мгновение она покорно сложила руки, но тут же безрадостно засмеялась.

— Если вам нравится, когда вас дурачат, — пожалуйста, — сказала она. — Но в один прекрасный день вы придете ко мне и скажете, что я была права.

— В таком случае это будет очень забавно, — улыбнулся Ванс. — Forsan et haec olim meminisse juvabit [2], как сказал Вергилий… А сейчас я вынужден проявить невежливость и попросить вас подождать в своей комнате, пока до вас не дошла очередь. У нас есть еще кое-какие дела.

Она повернулась и величественно вышла.

Глава 3

ПЛЕСК В БАССЕЙНЕ

Во время резкой обличительной речи Руби Стил Лиленд спокойно курил трубку и с величавой гордостью поглядывал на нее. Казалось, его нисколько не трогала ее обвинительная речь, и когда она вышла из комнаты, он пожал плечами и слабо улыбнулся Вансу.

— Теперь вы поняли, — сказал он с иронией, — почему я вызвал полицию и настаивал на ее скорейшем прибытии сюда?

Ванс пристально посмотрел на него.

— Вам неприятно быть обвиненным в исчезновении Монтегю?

— Не совсем так. Но я знал, какие сплетни могут возникнуть здесь, и считал, что будет лучше, если полиция с самого начала будет в курсе всех этих дел. Однако я не ожидал, что возникнет подобная сцена. Надо сказать, что это обычная истерическая выходка мисс Стил. Она сказала все, кроме правды, вернее, только полуправду. Моя мать была алгокинской индеанкой — Принцесса Белой Звезды, гордая, благородная женщина, которая бросила свое племя и с юности жила на юге. Мой отец был архитектором, он отпрыск древнейшего нью-йоркского рода. Он был намного старше матери. Они оба умерли.

— Вы родились здесь?

— Да, я родился в Инвуде, в районе старой индейской деревни Шараканкок. Но наш дом давно разрушен. Я живу здесь, потому что люблю это место. Много счастливых воспоминаний связано у меня с детством.

— Я понял, что в ваших жилах течет индейская кровь, как только увидел вас, — уклончиво сказал Ванс. Он скрестил вытянутые ноги и глубоко вздохнул. — Но расскажите нам, мистер Лиленд, что предшествовало трагедии? Кажется, вы сказали, что Монтегю сам предложил искупаться.

— Да, это правда. — Лиленд придвинул к столу кресло и сел в него. — Обедали мы около половины восьмого, до этого мы выпили много коктейлей, а во время обеда Штамм выпил много вина. После кофе мы пили бренди и портвейн. Как вы знаете, в это время шел дождь и выйти на улицу мы не могли. Потом мы перешли в библиотеку, пили виски с содовой и слушали музыку. Татум играл на пианино, а мисс Стил пела. Но это длилось недолго, начало действовать опьянение и каждый чувствовал себя не очень хорошо.

— А Штамм?

— Штамм особенно был пьян. Я редко видел его таким пьяным. Он начал пить виски прямо из бутылки и мне пришлось отобрать ее у него. Он немного успокоился, но после десяти часов снова дорвался. Его сестра тоже пыталась повлиять на него, но безуспешно.

— А в котором часу вы пошли купаться?

— Точно я не знаю, но это было после десяти часов. К этому времени дождь прекратился, Монтегю с Бернис были на террасе. Они присоединились к нам, и Монтегю объявил, что дождь прекратился и что мы можем пойти искупаться. Все согласились. Все, кроме Штамма. Штамм был не в состоянии ходить и что-либо делать. Бернис и Монтегю пытались уговорить его: видимо, они думали, что вода протрезвит его, но он не согласился и приказал Трейнору подать еще бутылку шампанского.

— Трейнору?

— Так зовут его дворецкого… Штамм одурел от пьянства и был настолько беспомощен, что я сказал остальным, чтобы его оставили в покое, и мы пошли к кабинам. Я сам включил свет возле бассейна и все прожекторы. Монтегю был готов первым, он раньше всех надел купальный костюм, но остальные отстали от него не больше, чем на минуту. Потом произошла трагедия…

— Секундочку, мистер Лиленд, — прервал его Ванс. Он наклонился вперед и стряхнул пепел в камин. — Монтегю первым оказался в воде?

— Да. Он стоял на трамплине и был готов к прыжку, когда все остальные вышли из своих кабинок. Он любовался собой. Я думаю, что тщеславие заставило его прыгнуть в воду в тот момент, когда все могли видеть это.

— А потом?

— Он грациозно изогнулся и прыгнул, Естественно, мы ждали, когда он вынырнет. Возможно, это длилось с минуту, но нам казалось, что прошло больше времени. И тогда миссис Мак-Адам закричала, а мы бросились в воду и стали искать его… Мы поняли, что что-то случилось. Ни один человек не мог так долго оставаться под водой. Мисс Штамм вцепилась в мою руку, но я вырвался, кинулся к трамплину и нырнул, стараясь попасть в то место, где исчез Монтегю.

Лиленд облизал губы.

— Я нырял, стараясь достать дно, — продолжал он. — В воде возле меня был кто-то, и я сначала подумал, что это Монтегю, но это оказался Татум, который присоединился ко мне в поисках. Он тоже нырял. Грифф возился возле берега, он плохой пловец, но тоже пытался помочь… Но мы ничего не добились. Мы провели в воде минут двадцать, потом вылезли…

— Что вы чувствовали в той ситуации? — спросил Ванс. — У вас были какие-нибудь подозрения?

Лиленд некоторое время колебался. Наконец он ответил:

— Я не могу сказать, что конкретно я чувствовал в тот момент. Я был скорее всего ошеломлен. Но что-то было — я не знаю, что именно — в глубине моей души. Инстинктивно я рвался в дом к телефону, позвонить в полицию, я не размышлял о случившемся, я был слишком потрясен… К тому же, — прибавил он, уставившись в потолок, — слишком много сказок существует о Луже дракона. Моя мать рассказывала много странных историй, когда я был ребенком…

— Да, да. Романтическое и легендарное место, — пробормотал Ванс с сарказмом. — Но мне бы хотелось узнать, как вели себя и что делали женщины.

— Женщины? — Нотка удивления прозвучала в голосе Лиленда и он пристально посмотрел на Ванса. — Ах да, понимаю, вы хотите знать, как они вели себя после трагедии… Ну, мисс Штамм бегала по краю бассейна, закрыв лицо руками, и отчаянно рыдала. Не думаю, что она видела меня или кого-нибудь другого. Мне кажется, она больше была испугана, чем расстроена… Мисс Стил стояла на берегу, запрокинув голову назад и вытянув руки…

— Звучит так, будто она репетировала роль Ифигении в «Авлисе»… А что насчет миссис Мак-Адам?

Здесь есть одна странность, — хмуро сказал Лиленд. — Она первая закричала, когда Монтегю не вынырнул. Но когда я выходил из бассейна, она стояла на берегу спиной к воде и была холодна и спокойна, как будто ничего не случилось. Она смотрела мимо всех и улыбалась безжалостной улыбкой. «Мы не смогли его найти», — пробормотал я, подходя к ней. Сам удивляюсь, почему я сказал это ей. А она ответила, не оборачиваясь: «Так и есть».

— И вы вернулись в дом и позвонили в полицию? — спросил Ванс.

— Немедленно. Я сказал другим, что им лучше одеться и вернуться в дом, а сам позвонил в полицию и пошел в свою кабину, чтобы одеться.

— Кто вызвал врача к Штамму?

— Я. Я позвонил, но в библиотеку не заходил. Переодевшись, я немедленно прошел к Штамму, надеясь, что он в состоянии оценить ужасное событие. Но он был пьян, а рядом лежала пустая бутылка. Я попытался привести его в чувство, но безуспешно.

Лиленд помолчал и хмуро продолжил:

— Я никогда еще не видел Штамма в таком состоянии, хотя не раз видел, как он пьет. Он едва дышал и был смертельно бледен. В тот же момент в комнату вошла Бернис. Увидев брата, она воскликнула: «Ой, он тоже умер! О, Боже мой!» Потом она упала в обморок. Я передал ее на попечение миссис Мак-Адам, которая восхитительно владела собой в этой ситуации, и позвонил доктору Холлидею. Он является семейным врачом Штаммов уже много лет и живет на Двести седьмой улице, недалеко отсюда. К счастью, он был дома и поспешил сюда…

В этот момент хлопнула дверь и раздались шаги. В дверях появился детектив Хенесси. У него был взволнованный вид. Он почтительно козырнул Маркхэму и обратился к сержанту.

— В бассейне что-то случилось, — объявил он, указывая рукой куда-то позади себя. — Я стоял у трамплина, как вы мне сказали, и курил, когда услышал странный грохочущий звук на вершине скалы. А потом раздался плеск в бассейне, как будто тонна кирпичей рухнула со скалы в воду… Я подождал пару минут, чтобы узнать, что это, потом подумал, что лучше сказать вам.

— Вы видели что-нибудь? — спросил Хэс.

— Ничего, сержант. Возле скалы темно, а к краю фильтра я не подходил, потому что вы сказали, что там скользко.

— Я не хотел, чтобы он затоптал там следы, — пояснил Хэс. Утром мы их внимательно осмотрим. — Он повернулся к Хенесси. Так что там, по-вашему, был за шум?

— Понятия не имею, — ответил Хенесси. — Я просто рассказал нам все, что знаю сам.

Лиленд обратился к сержанту.

— Позвольте мне объяснить вам, что произошло. На вершине утеса есть несколько больших глыб и они еле держатся. Я всегда боялся, что они когда-нибудь рухнут в бассейн Только утром я и мистер Штамм были на вершине, осматривали эти камни. Мы даже попытались столкнуть один из них вниз, но нам это не удалось. Возможно, что дождь размыл землю, на которой они лежали.

Ванс кивнул.

— По крайней мере, — сказал он, — это объяснение звучит правдоподобно.

— Возможно, мистер Ванс, — неохотно согласился Хэс. Рассказ Хенесси обеспокоил его. — Но мне очень интересно знать, почему это случилось именно сегодня ночью.

— Как мистер Лиленд сказал нам, он и мистер Штамм пытались сегодня утром — вернее, уже вчера — столкнуть камни. Возможно, они их расшатали, а дождь подмыл землю и они упали.

Хэс задумчиво пожевал сигару.

— Идите и займите ваш пост, — приказал он Хенесси. — Если там случится еще что-нибудь, немедленно дайте нам знать.

Хенесси ушел, как мне показалось, с большой неохотой. Маркхэм все это время со скукой поглядывал по сторонам. После ухода Хенесси он проявил вялый интерес к происходящему.

— К чему все эти рассуждения, Ванс? — спросил он. — Ситуация вполне очевидная. Здесь нет никакой тайны, мне кажется. Я считаю, что нам надо разойтись по домам и предоставить сержанту вести дело надлежащим образом. Как можно предполагать здесь какой-то злой умысел, когда Монтегю сам предложил искупаться и первым нырнул?

— Вы слишком логичны, мой дорогой Маркхэм, — протестующе сказал Ванс. — Конечно, это отпечаток вашей профессии, но в мире не все подчинено логике. Я определенно предпочитаю эмоции. Подумайте, что случилось бы с поэтическими шедеврами, если бы их авторы следовали голой логике? Что было бы, например, с «Одиссеей», с сонетами Петрарки?

— Но что вы предлагаете? — раздраженно спросил Маркхэм.

— Я предлагаю, — улыбнулся Ванс, — осведомиться у доктора относительно здоровья нашего хозяина.

— Какое отношение может иметь Штамм к этому делу? — запротестовал Маркхэм.

Хэс нетерпеливо направился к двери.

— Я позову доктора, — сказал он и вышел.

Несколько минут спустя он вернулся в сопровождении пожилого мужчины, похожего на Ван Дейка, в черном костюме с высоким старомодным воротничком. Он был высок и строен, и в его манерах было что-то располагающее.

Ванс встал, приветствуя его, и после объяснения причины нашего пребывания в этом доме сказал:

— Мистер Лиленд только что рассказал нам о плохом состоянии мистера Штамма сегодня ночью, и мы хотели бы узнать, как он чувствует себя сейчас.

— Сейчас ему, конечно, лучше, — ответил доктор и нерешительно замолчал. Потом продолжил: — Поскольку мистер Лиленд информировал вас о состоянии мистера Штамма, я не стану ссылаться на профессиональную этику. Когда я прибыл сюда, мистер Штамм был без сознания, пульс — медленный и вялый, дыхание затрудненное. Когда я узнал о количестве выпитого им, я немедленно сделал ему инъекцию апоморфина — десять гран. В результате его желудок немедленно очистился и он спокойно уснул. Он выпил удивительно много, и это первый случай в моей практике, я еще не встречал алкоголиков, которые могли бы выпить столько спиртного. Когда этот джентльмен пришел за мной, я как раз собирался вызвать к нему сиделку.

Ванс понимающе кивнул.

— Можем ли мы сейчас поговорить с мистером Штаммом?

— Лучше немного позже. Я помог ему подняться наверх, и он лег в постель. Конечно, с ним можно поговорить, но вы должны понимать, что он еще слаб.

Ванс пробормотал слова благодарности.

— Вы дадите нам знать, когда с ним можно будет поговорить?

— Конечно, — кивнул доктор.

— А мы тем временем, — сказал Ванс Маркхэму, — немного поболтаем с мисс Штамм.

— Прошу прощения, — сказал доктор от двери. — Я бы просил вас, сэр, сейчас не беседовать с мисс Штамм. Когда я пришел сюда, с ней была истерика, она очень потрясена случившимся. Я дал ей снотворное и уложил в постель. Сейчас она не сможет разговаривать. Подождите до утра.

— Это верно, — согласился Ванс. — Утро вечера мудренее.

Доктор вышел в холл, и вскоре мы услышали, как он разговаривает по телефону.

Глава 4

ЗАМИНКА

Маркхэм глубоко вздохнул и с отчаянием посмотрел на Ванса.

— Вы все еще не удовлетворены? — нетерпеливо спросил он.

— О, мой дорогой Маркхэм! — Ванс капризно посмотрел на него. — Я никогда не прощу себе, если уйду из этого дома, не познакомившись с миссис Мак-Адам. Честное слово! А разве вы не хотите познакомиться с ней?

Маркхэм сердито хмыкнул и откинулся на спинку кресла. Ванс повернулся к Хэсу.

— Пригласите сюда дворецкого, сержант.

Хэс послушно вышел и тут же вернулся вместе с дворецким, полным, высоким человеком лет за пятьдесят, с чистым круглым лицом. Маленькие глазки хитро поглядывали на нас, нос длинный и крючковатый, уголки рта опущены, на голове парик. Его униформа явно нуждалась в чистке и глажении.

— Насколько мне известно, ваша фамилия Трейнор, не так ли? — спросил Ванс.

— Да, сэр.

— Так вот, Трейнор, относительно случившегося здесь возникли кое-какие сомнения, поэтому окружной прокурор и я прибыли сюда. — Ванс не сводил взгляда с лица дворецкого.

— Позвольте мне выразить свое мнение, сэр, — фальцетом заговорил Трейнор. — Я думаю, что ваш вызов сюда был превосходной идеей. Никто не может сказать вам, что стоит за всеми этими таинственными эпизодами.

Ванс удивленно поднял брови.

— Так вы считаете эти эпизоды таинственными? Вы можете сообщить нам что-нибудь полезное по этому делу?

— О нет, сэр. — Трейнор высокомерно поднял подбородок. Я не имею ни малейшего подозрения; благодарю вас, сэр, за честь, которую вы мне оказали, выслушав меня.

Ванс кивнул и спросил:

— Доктор Холлидей только что сказал нам, что мистер Штамм был на волосок от гибели, а со слов мистера Лиленда я знаю, что мистер Штамм приказал подать ему бутылку виски в то время, как все другие пошли купаться в бассейн, верно?

— Да, сэр, я принес ему бутылку его любимого шотландского виски, хотя в том состоянии мистеру Штамму не следовало бы пить. Должен сказать, что я пробовал возразить, но он начал ругаться. «Каждый человек имеет право пить любой яд», — так сказал он или, во всяком случае, таков был смысл его слов. Вы должны понять, что мой долг выполнять волю хозяина.

— Конечно, конечно, Трейнор. Мы не собираемся обвинять вас, — успокоил его Ванс.

— Благодарю вас, сэр. Должен вам сказать, что последние несколько недель хозяин был чем-то расстроен. Он был очень сильно обеспокоен. Он даже забыл покормить рыб в четверг.

— Ого!.. Что-то действительно расстроило его… И рыбы остались голодными, Трейнор?

— О нет, сэр. Я очень люблю рыб, сэр. И если мне будет позволено так выразиться, я разбираюсь в них. Я не согласен с хозяином относительно ухода за некоторыми редкими рыбами. Иногда без его ведома я провожу химическую проверку воды на кислотность и щелочность, если вы понимаете, что я имею в виду. И часто уменьшаю кислотность воды в резервуаре, в котором находится Scatophagus argus.

— Я сам часто меняю воду для Scatophagus argus, — с дружеской улыбкой заметил Ванс. — Но мы отвлеклись от дела. Скажите миссис Мак-Адам, что мы хотим видеть ее здесь, в гостиной.

Дворецкий поклонился и вышел, а несколько минут спустя в комнату вошла крошечная пухлая женщина лет сорока, но, судя по одежде и манерам, она старалась выглядеть моложе своих лет. Однако в ней чувствовалась твердость, которую ей никак не удавалось замаскировать.

Ванс кратко сообщил ей, кто мы и зачем явились сюда, и меня поразило, что она никак не отреагировала на это.

— В сомнительных случаях всегда лучше осмотреть место трагедии, — сказал далее Ванс. — И, конечно, желательно поговорить со свидетелями исчезновения мистера Монтегю.

Женщина только холодно улыбнулась и молчала.

— У свидетелей всегда появляются сомнения, — продолжал он. — Так какие сомнения появились у вас, миссис Мак-Адам?

— Сомнения? Какие сомнения? Я понятия не имею, что вы хотите сказать. — Она говорила холодным равнодушным голосом. — Монтегю, без сомнения, мертв. Если бы это было с кем-нибудь другим, можно было бы подумать, что нас разыграли, что это была шутка. Но Монтегю никогда не был шутником. Он был слишком самонадеян, чтобы иметь чувство юмора.

— Я вижу, вы давно знаете его.

— Слишком давно, — ответила она с явной злобой.

— Как мне сказали, вы закричали, когда он не появился на поверхности…

— Это чисто импульсивно, — спокойно сказала она. — В моем возрасте мне, конечно, надо быть более сдержанной.

Ванс затянулся сигаретой.

— А вы, случайно, не ожидали смерти молодого человека?

Женщина пожала плечами, глаза ее заблестели.

— Нет, не ожидала, — сказала она с горечью. — Но всегда надеялась на это… как и многие другие.

— Очень интересно, — пробормотал Ванс. — А на что вы так внимательно глядели после того, как Монтегю не вынырнул?

Ее глаза прищурились.

— Я не помню своих действий в то время, — ответила она. — Возможно, я просто осматривала поверхность бассейна. Разве это не естественно?

— Конечно, конечно. Вы инстинктивно осматривали поверхность бассейна, когда пловец не вынырнул, не так ли? Но мне рассказали, что ваше поведение не соответствовало такому порыву. Вы, фактически, смотрели в сторону скал.

Женщина бросила быстрый взгляд на Лиленда, и злая усмешка появилась у нее на губах.

— Этот гибрид пытается отвести от себя подозрения. — Она заговорила сквозь стиснутые зубы. — А я считаю, сэр, что мистер Лиленд может рассказать вам о трагедии гораздо больше, чем любой другой.

Ванс небрежно кивнул.

— Он уже рассказал мне много очаровательных вещей. — Он наклонился вперед и улыбнулся. — Кстати, вам, может быть, будет интересно узнать, что несколько минут назад в бассейне раздался ужасный всплеск. Как раз в том месте, которое вы так внимательно разглядывали.

Крошка Мак-Адам внезапно изменилась. Ее тело напряглось, а руки вцепились в ручки кресла, лицо заметно побледнело и она глубоко вздохнула.

— Вы уверены? — пробормотала она странным голосом. Глаза ее впились в Ванса. — Вы в этом уверены?

— Совершенно уверен. Но почему это вас так изумляет?

— Об этом бассейне рассказывают столько странных историй… — начала она, но Ванс перебил ее.

— Это очень странно. Но вы, я надеюсь, не суеверная?

Она слабо улыбнулась.

— О нет, я слишком стара для этого. — Теперь она снова говорила холодно и сдержанно. — Но я просто нервничаю. Этот дом и его окружение действуют неблагоприятно на нервы… Так в бассейне был всплеск? Я не могу себе представить, что бы это могло быть. Может, это одна из летающих рыб Штамма? — предположила она с потугой на юмор. Потом лицо ее застыло, и она пренебрежительно посмотрела на Ванса. — Вы еще что-либо хотите сказать мне?

Она явно не хотела рассказывать нам о своих опасениях, страхах и предположениях. Ванс встал.

— Нет, мадам, — ответил он. — Мои способности, как следователя, исчерпаны… Но я попрошу вас некоторое время оставаться в своей комнате.

Крошка Мак-Адам встала с явным облегчением.

— О, я так и думала. Всегда много беспокойства и неприятностей, когда кто-нибудь умирает. Не будет ли нарушением правил, если толстяк Трейнор принесет мне выпить?

— Конечно, нет. — Ванс галантно поклонился. — Я буду рад приказать подать вам все, что хотите… если, конечно, все это есть в погребе.

— Вы более чем добры, — с сарказмом сказала она. — Я уверена, что Трейнор сумеет найти для меня виски с содовой.

Она шутливо поблагодарила Ванса и вышла из комнаты. Ванс снова послал за дворецким.

— Трейнор, — сказал он, когда дворецкий вошел, — миссис Мак-Адам желает виски с содовой. Лучше смешайте ей бренди с ментоловым ликером.

— Понимаю, сэр.

Как только Трейнор вышел, на пороге появился доктор Холлидей.

— Я был у мистера Штамма, — сообщил он. — Сиделка скоро будет там. Если вы хотите поговорить с ним, лучше это сделать сейчас.

Спальня хозяина находилась на втором этаже, сразу же возле лестницы. Когда мы вошли туда, Штамм лежал в постели. Лицо его было смертельно бледным, щеки впалые, под глазами темные круги. Он был совершенно лысый, а густые мохнатые брови были почти черными. Несмотря на бледность и явную слабость, было видно, что он очень выносливый и энергичный человек.

— Эти джентльмены хотят видеть вас, — сказал доктор Холлидей, представляя нас.

Штамм внимательно осмотрел нас, осторожно поворачивая голову.

— Что им нужно? — Голос его звучал тихо и раздраженно.

Ванс объяснил, кто мы, и прибавил:

— Сегодня ночью в вашем поместье произошла трагедия, мистер Штамм, и мы явились сюда, чтобы расследовать ее.

— Трагедия? Что вы называете трагедией? — Глаза Штамма не отрывались от лица Ванса.

— Боюсь, что один из ваших гостей утонул.

Штамм неожиданно оживился. Его руки нервно сжали одеяло. Он поднял голову с подушки, глаза его блестели.

— Кто-то утонул! — воскликнул он. — Где? И кто?.. Надеюсь, это Грифф: он надоел мне за эти недели.

Ванс покачал головой.

— Нет, это не Грифф, — сказал он. — Утонул Монтегю. Он нырнул в бассейн и не вынырнул.

— Ах, Монтегю! — Штамм снова откинулся на подушки. — Этот тщеславный осел!.. Как Бернис?

— Она спит, — успокоил его доктор. — Естественно, она расстроилась, но сейчас она спит.

Штамм успокоился, но тут же повернулся к Вансу.

— Я полагаю, вы хотите задать мне вопросы.

Ванс критически и подозрительно осмотрел Штамма. Должен признать, мне показалось, что Штамм ведет себя неестественно и его слова звучат неискренно. Но я не мог бы сказать, что именно создало у меня такое впечатление.

— Насколько нам известно, — сказал Ванс, — вы пригласили к себе на уикенд еще одного человека, но он не явился.

— Ну и что же? Что в этом необычного?

— Ничего необычного в этом нет, — согласился Ванс, — но это очень интересно. Как зовут эту леди?

Штамм колебался.

— Элен Брюетт, — наконец сказал он.

— Вы можете что-нибудь рассказать нам о ней?

— Очень мало, — неприязненно ответил тот. — Я много лет не видел ее. Я познакомился с ней на пароходе, когда плыл в Европу. Я ничего не знаю лично о ней, кроме того, что она чрезвычайно привлекательна и очень мила. На прошлой неделе я был изумлен, когда она позвонила мне. Она сообщила, что только что вернулась с Востока, и намекнула, что было бы неплохо продлить наше знакомство. Для приема мне нужна была одна женщина, и я пригласил ее. В пятницу утром она снова позвонила мне и сообщила, что неожиданно уезжает в Южную Америку… Вот и все, что я знаю о ней.

— Вы случайно не упоминали ей имена других приглашенных на прием? — спросил Ванс.

— Я сказал ей, что будут Руби Стил и Монтегю. Они оба выступали на сцене, и я думал, что ей могли быть известны их имена.

— И она знает их?

— Насколько я помню, она сказала, что встречалась с Монтегю в Берлине.

Ванс подошел к окну.

— Любопытное совпадение, — пробормотал он.

Штамм не сводил с него глаз.

— Что в этом любопытного? — спросил он.

Ванс пожал плечами и приблизился к постели.

— А разве вы этого не понимаете?

Штамм поднял голову и изумленно уставился на него.

— Только то, — Ванс говорил мягко и тихо, — что каждый, с кем мы разговаривали, мистер Штамм, имел особое мнение на смерть Монтегю…

— А как с телом Монтегю? — прервал его Штамм. — Вы еще не нашли его? Это может многое прояснить. Может быть, он сильно ударился о воду, пока пытался поразить дам.

— Нет, его тело еще не найдено. Было слишком поздно, чтобы искать его в бассейне…

— Значит, вы этого не сделали, — свирепо перебил его Штамм. — Возле фильтра есть два шлюза, их можно открыть и спустить воду из бассейна. Для этого там есть штурвал. Я каждый год спускаю воду из бассейна, чтобы прочистить его.

— О, это очень ценное указание. Да, сержант? — Ванс снова обратился к Штамму: — А не трудно ли манипулировать этим штурвалом?

— Четверо или пятеро мужчин сумеют все сделать за час.

— Значит, утром мы займемся этим. — Ванс задумчиво посмотрел на нас. — Кстати, один из сотрудников сержанта некоторое время назад слышал в бассейне громкий всплеск.

— Наверно, упала часть скалы, — ответил Штамм. — Она давно уже едва держалась там. А какое это имеет значение?

— Миссис Мак-Адам это, кажется, очень расстроило.

— Истерия, — проворчал Штамм. — Видимо, Лиленд наговорил ей о бассейне… Но к чему вы клоните?

Ванс едва заметно улыбнулся.

— Честное слово, я не знаю… Но сам факт исчезновения человека в Луже дракона кажется некоторым людям очень странным. Никто из них не убежден, что это несчастный случай.

— Вздор! — Штамм приподнялся на локтях, лицо его сморщилось, глаза слабо блестели. — Разве не может человек утонуть сам по себе? Почему полиция вмешивается в это дело? — Голос его звучал громко и хрипло. — Монтегю! Ха! В мире без него будет лучше. Я бы не хотел, чтобы он попал к моим гуппи, тем более что я кормлю их скаляриями. — Штамм возбуждался все больше и больше, и голос его становился все более хриплым. — Монтегю прыгнул в бассейн. Так? И он не вынырнул оттуда, так? Разве это причина беспокоить меня, когда я болен?

И в этот момент наступила заминка. Дверь в холл открылась, и раздался ужасающий, леденящий кровь женский крик.

Глава 5

ВОДЯНОЕ ЧУДОВИЩЕ

Крик повторился. Затем наступила тишина. Хэс рванулся к двери и сунул руку в правый карман плаща, где лежал его пистолет. Как только он выскочил за дверь, к нему подошел Лиленд и прикоснулся к плечу.

— Не беспокойтесь, — сказал он. — Все в порядке.

— Черт возьми! — Хэс отбросил его руку и шагнул в холл.

Начали раскрываться двери, послышались изумленные восклицания.

— Вернитесь в комнаты! — заорал Хэс. — И оставайтесь на местах!

Очевидно, испуганные криком гости пытались выяснить, в чем дело. Но повинуясь злой и резкой команде сержанта, они вновь скрылись в своих комнатах. Сержант с угрозой повернулся к Лиленду, который стоял у ближайшей двери с холодным, но встревоженным видом.

— Откуда кричали? — спросил он. — И что это значит?

Прежде чем Лиленд успел ответить, заговорил Штамм, обращаясь к Вансу:

— Ради Бога, джентльмены, уходите отсюда, вы уже достаточно навредили… Уходите, я вам говорю! Уходите! — Потом он повернулся к доктору Холлидею: — Доктор, поднимитесь, пожалуйста, к матери и дайте ей что-нибудь. У нее опять начинается приступ в этом сумасшедшем доме.

Доктор ушел. Ванса, казалось, не удивил этот инцидент. Он спокойно сидел на своем месте и курил, задумчиво разглядывая Штамма.

— Очень жаль, что мы побеспокоили ваших домочадцев, — пробормотал Ванс. — У всех слабые нервы… Надеюсь, утром всем станет лучше. Пойдемте вниз, мистер Маркхэм.

Лиленд благодарно посмотрел на него и кивнул.

— Я уверен, что так будет лучше, — сказал он и пошел впереди нас, указывая дорогу.

Мы вышли из комнаты и спустились вниз. Однако Хэс на мгновение задержался в холле и поглядел в сторону третьего этажа.

— Идемте, сержант, — позвал его Ванс. — Вы переутомились.

Мы снова очутились в гостиной. Ванс уселся на старое место и вопросительно посмотрел на Лиленда, ожидая объяснений. Лиленд снова достал свою трубку и стал набивать ее.

— Это кричала мать мистера Штамма, Матильда Штамм, — сказал он. — Она занимает третий этаж дома. Она немного неуравновешенна… — Он покрутил пальцем у лба. — Она не опасна, но у нее бывают галлюцинации. Временами, когда у нее приступы, она разговаривает бессвязно.

— Похоже на паранойю, — заметил Ванс. — И, очевидно, у нее бывают необъяснимые страхи?

— Да, кажется, — ответил Лиленд. — Некоторое время назад психиатры предлагали поместить ее в санаторий, но Штамм и слышать не хотел об этом. Вместо этого он поместил ее на третий этаж и все время держит там. У нее великолепное физическое состояние и большую часть времени она в своем уме. Но выходить ей не позволено. Однако в ее распоряжении балкон на третьем этаже и оранжерея. Она тратит все время на разведение редких растений.

— Как часто у нее бывают приступы?

— Два или три раза в год, насколько я знаю, хотя она всегда полна странными идеями насчет людей и вещей. Впрочем, ничего неприятного.

— А как протекают эти приступы?

— По-разному. Иногда она разговаривает и спорит с воображаемыми людьми. В другой раз она начинает рыдать и переживать события, происшедшие с ней в далеком детстве. Потом она снова бранится с незнакомыми людьми без всякой на то причины и начинает грозить им.

Ванс кивнул.

— Типично, — заметил он. Он некоторое время молча курил, потом спросил неожиданно: — На какой стороне балкон и оранжерея миссис Штамм?

Лиленд взглянул на Ванса и наклонил голову.

— На северной, — ответил он.

— Так! — Ванс вынул изо рта сигарету. — На стороне бассейна?

Лиленд кивнул и после колебаний сказал:

— Он странно действует на нее. Он является основным источником ее галлюцинаций. Она часами сидит и смотрит на бассейн, немка — ее сиделка и компаньонка по фамилии Шварц — говорила мне, что она никогда не ложится спать, не бросив последний взгляд на бассейн.

— Очень интересно… Кстати, мистер Лиленд, вы не знаете, когда был реконструирован бассейн?

Лиленд задумчиво нахмурился.

— Точно я не могу сказать. Я знаю, что он был сооружен дедом Штамма. Он построил дамбу. Но я сомневаюсь, что он хотел что-либо реконструировать. Отец Штамма — Джошуа Штамм — облицевал стены бассейна, чтобы вода не уходила в землю. А сам Штамм устроил фильтры и шлюзы, когда начал использовать бассейн для купания. Вода была не особенно чистой, и он хотел, чтобы она фильтровалась и чтобы ее в любой момент можно было слить.

— Как называется этот бассейн? — спросил Ванс.

Лиленд пожал плечами.

— Бог знает. Местные индейцы называли его разными словами — Amangaming, Amangemokdot Wikit, и иногда Amangemokdomipek, но чаще всего, как правило, используют более короткое слово — Amangaming, что на диалекте алгокинцев означает «место водяного чудовища». Когда я был ребенком, моя мать всегда называла бассейн этим именем, хотя в то время все называли его Лужей дракона. Но это, конечно, неправильный перевод. О бассейне существует множество сказок и суеверий. Водяным драконом часто запугивают непослушных детей…

Маркхэм встал и нетерпеливо посмотрел на часы.

— Сейчас не время разговаривать на мифологические темы, — сказал он.

— Тихо, тихо, дорогой мой, — успокоил его Ванс. — Я бы сказал, что эти этнологические сведения просто очаровательны. Впервые за эту ночь мы, кажется, продвинулись вперед. Я начинаю понимать, почему все в этом доме полны сомнений и предчувствий. — Он улыбнулся и снова обратился к Лиленду. — Кстати, — продолжал он, — миссис Штамм и раньше издавала такие крики?

Лиленд кивнул.

— Да, всегда. — Затем прибавил: — Но она никогда не связывала это со своим расстройством. Я как-то присутствовал, когда Штамм пытался добиться от нее объяснения, но она никак не могла понять, о чем идет речь. Похоже, что она чего-то боится, ее что-то волнует, хотя она не может понять, что именно. Какая-то проекция ее воображения, я бы сказал. Без определенного воплощения в материальный образ…

В этот момент распахнулись портьеры и в комнату вошел обеспокоенный доктор Холлидей.

— Я рад, что вы все еще здесь, джентльмены, — обратился он к нам. — Миссис Штамм в необычном состоянии и настаивает на встрече с вами. У нее иногда бывают приступы, но, уверяю вас, ничего серьезного. Она сильно взволнована и отказалась принять что-либо успокаивающее. Я бы не стал вам говорить об этом, но при подобных обстоятельствах…

— Я уже все объяснил этим джентльменам, — спокойно сказал Лиленд.

Доктор облегченно вздохнул.

— Тем лучше, — заметил он. — Я должен вам совершенно откровенно заявить, джентльмены, что я очень обеспокоен. И, как я уже сказал, она настойчиво хочет видеть полицию. — Он помолчал. — Возможно, это к лучшему, если вы не возражаете. Поскольку она прониклась этой мыслью, разговор с вами может привести к сильной реакции… Но я предупреждаю, что она склонна к галлюцинациям, и я надеюсь, что вы будете вести себя соответственно.

Ванс встал.

— Мы все понимаем, доктор, — сказал он. И добавил многозначительно: — Наверное, для всех нас будет лучше, если мы поговорим с ней.

Мы поднялись на третий этаж. Доктор провел нас по широкому коридору, и мы попали в ярко освещенный огромный холл, обставленный в викторианском стиле. На полу лежал темно-зеленый потрепанный ковер, а стены оклеены темно-зелеными обоями. Зеленая атласная обивка кресел выцвела и стала белесой. Такая же обстановка была и в комнате миссис Штамм. Справа у двери стояла огромная кровать. Напротив нее располагался камин. На стенах висело несколько картин.

Когда мы вошли, высокая седая женщина в переднике сделала попытку встать с кресла. Она недружелюбно разглядывала нас.

— Вам лучше остаться здесь, миссис Шварц, — сказал доктор.

В дальнем конце комнаты у окна стояла миссис Штамм. На меня повеяло странным холодом. Обеими руками она держалась за спинку кресла и с каким-то страхом смотрела на нас. Она была высокой, стройной и производила впечатление энергичной, подвижной и сильной женщины. Ее руки, лежащие на спинке кресла, больше походили на мужские. Мне пришла в голову мысль, что она легко может поднять кресло и швырнуть в нас. У нее был римский нос, а рот искажен сардонической улыбкой. В черных волосах виднелись седые пряди. На ней было длинное шелковое красное кимоно, спускавшееся до пола.

Доктор Холлидей кратко представил нас, но она, казалось, не обратила на это внимания. Она продолжала рассматривать нас и улыбаться, как будто знала что-то такое, чего нам не постичь. Потом улыбка слетела с ее губ, лицо исказилось от страха, а глаза засверкали.

— Это сделал дракон! — Это были первые слова, которыми она нас встретила. — Я говорю вам, что это сделал дракон! Вы ничего не сможете с ним сделать!

— Какой дракон, миссис Штамм? — спокойно спросил Ванс.

— В самом деле, какой дракон! — презрительно улыбнулась она. — Дракон, который живет внизу, в бассейне, под моими окнами. — Она указала рукой вниз. — Как вы думаете, почему это место называется Лужей дракона? Я скажу вам почему. Потому что это дом дракона — старого водяного дракона, который охраняет жизнь и счастье Штаммов. Когда опасность угрожает моей семье, дракон в ярости поднимается.

— А что заставляет вас думать, — голос Ванса звучал мягко и вежливо, — что дракон проявил свою ярость сегодня ночью?

— О, я знаю, знаю! — Фанатичный свет зажегся в ее темных глазах, снова таинственно-зловещая улыбка появилась на лице. — Я годами сижу здесь одна у окна, однако я знаю все, что делается. Они пытаются все скрывать от меня, но это им не удается. Я знаю все, что случилось здесь за последние два дня, я знаю обо всех интригах, которые произошли в моем доме. И когда я недавно услышала незнакомые голоса, я подошла к лестнице и прислушалась. Я слышала, что сказал мой бедный сын. Станфорд Монтегю нырнул в бассейн и не вынырнул! Он не смог бы вынырнуть! Он никогда не вынырнет! Дракон убил его — схватил его и утащил под воду, пока тот не захлебнулся.

— Но мистер Монтегю не был врагом, — мягко сказал Ванс. — За что же защитник вашей семьи убил его?

— Мистер Монтегю был врагом, — заявила женщина. Она отодвинула кресло и выступила вперед. — Он был очарован моей маленькой девочкой и собирался жениться на ней. Но он недостоин ее. Он всегда лгал ей, а стоило ей отвернуться, как он уже крутился возле других женщин. О, я так много видела за последние два дня.

— Я понимаю, что вы имеете в виду, — кивнул Ванс. — А не может быть так, что дракон — это миф?

— Миф? Нет, он не миф. — Женщина говорила с холодной убежденностью. — Я слишком часто видела его. Я видела его еще ребенком. А когда я была молодой девушкой, я часто встречала людей, которые видели его. Старые индейцы из деревни тоже видели его. Они говорили мне о нем, когда я посещала их хижины. А в длинные летние сумерки я часто сидела на вершине утеса и наблюдала, как он выходит из бассейна. Водяные драконы всегда выходят из воды после захода солнца. А иногда, когда тени бывали глубже, а над рекой стлался туман, он поднимался из воды и улетал вон туда — на север. А я сидела у окна и ждала его возвращения. Я знала, что он друг и защитит меня, и я боялась уснуть и пропустить его возвращение обратно в бассейн. Иногда, когда я ждала его на скале, он вообще не выходил из воды, но заставлял воду бурлить, чтобы я знала, что он здесь. И тогда я могла спать спокойно.

Голос миссис Штамм звучал возвышенно, как будто она читала стихи. Она стояла перед нами, уперев руки в бедра, глаза ее блестели.

— Все это очень интересно, — вежливо пробормотал Ванс. Но я заметил, что он оценивающе всматривается в лицо женщины. — Однако не может ли быть так, что все, что вы нам рассказали, является плодом детского воображения? Видите ли, существование драконов не укладывается в рамки современной науки.

— Современной науки! Ха! — Она презрительно посмотрела на Ванса и заговорила с явным сарказмом. — Наука! Действительно, наука! Милое слово, прикрывающее человеческое невежество. А что людям известно о законах рождения, роста, жизни и смерти? Что известно о подводной жизни? Самая существенная часть мира находится под водой. Мой сын собрал богатую коллекцию рыб из разных морей и рек, но разве у него есть что-либо из глубины океана? Может ли он сказать, что в глубинах не живут чудовища? И даже то мизерное количество рыб, которое он собрал, является тайной для него. Ни он, ни любой другой коллекционер рыб ничего не знает о них… Не говорите мне о науке, молодой человек. Я знаю то, что видели мои старые глаза!

— Все, что вы сказали, правда, — согласился Ванс тихо. — Но если даже допустить, что эта летающая гигантская рыба временами посещает ваш бассейн, все равно ее нельзя считать настолько умной, чтобы она разбиралась в ваших домашних делах. А?

— Как вы смеете оценивать ум создания, о котором ничего не знаете?! — В ее голосе звучало неприкрытое пренебрежение. — Людям нравится считать себя умными и они не могут поверить, что могут быть существа умнее их.

Ванс слабо улыбнулся.

— Я полагаю, что вы не любите человечество.

— Я ненавижу человечество, — с горечью заявила она. — Мир был бы лучше и чище, если бы люди отказались от своих шаблонов.

— Да, да, конечно. — Тон Ванса неожиданно изменился. — Но позвольте мне все же узнать, почему вы в такой поздний час пожелали увидеться с нами?

Она напряглась и наклонилась вперед. Глаза ее блестели.

— Вы ведь из полиции, не так ли? И вы пытаетесь разобраться… Я хочу вам рассказать, как Монти расстался с жизнью. Послушайте меня! Он был убит драконом, вы понимаете это? Он был убит драконом! Никто в этом доме не имеет отношения к его смерти. Никто… Вот это я и хотела сказать вам.

Ванс по-прежнему не сводил с нее глаз.

— Но почему вы уверены, миссис Штамм, — спросил он, — что мы подозреваем кого-то в смерти Монтегю?

— А разве бы вы явились сюда, если бы думали иначе? — сердито закричала она.

— Значит, вы узнали об этой трагедии со слов вашего сына и потом закричали?

— Да! — воскликнула она и добавила более холодно: — Я давно знала, что в этом доме произойдет трагедия.

— Тогда почему же вы закричали?

— Я была изумлена… и ужаснулась… когда поняла, что это сделал дракон.

— Но почему вы уверены, что именно дракон повинен в исчезновении Монтегю?

Снова лицо женщины искривилось в улыбке.

— От того, что я видела и слышала.

— А!

— Вот именно! Примерно час назад я стояла у окна и смотрела на бассейн. Я не могла уснуть и встала. Неожиданно я увидела на небе большую тень и услышала знакомое хлопанье крыльев… все ближе и ближе… А потом я увидела дракона, который из-за деревьев подлетал к утесу. И я видела, как с громким всплеском он нырнул в бассейн, и я видела белый столб воды в том месте, где он исчез… И снова наступила тишина. Дракон вернулся домой.

Ванс подошел к окну и выглянул из него.

— Сейчас достаточно темно, — объявил он. — Сомневаюсь, можно ли увидеть отсюда не только утес, но и воду.

— Но я могу видеть, я могу видеть! — хрипло закричала она и погрозила Вансу пальцем. — Я могу многое видеть, чего не видят люди. И я говорю вам, что видела, как дракон вернулся домой.

— Вернулся? — Ванс холодно разглядывал женщину. — Откуда вернулся?

Она лукаво улыбнулась.

— Я не скажу вам, я не могу выдать секрет дракона… Но я скажу вам вот что: он прятал тело.

— Тело мистера Монтегю?

— Конечно. Он никогда не оставляет в бассейне тела своих жертв.

— Значит, были другие жертвы? — спросил Ванс.

— Много жертв, — замогильным голосом ответила женщина. — И он всегда прятал их тела.

— Ваша теория, миссис Штамм, может немного расстроиться, если мы найдем тело мистера Монтегю в бассейне.

Она так усмехнулась, что у меня мороз прошел по коже.

— Найдете его тело? Вы найдете его тело в бассейне? Его там нет!

Ванс помолчал, потом поклонился.

— Спасибо за информацию и помощь, миссис Штамм, — сказал он. — Надеюсь, этот эпизод не слишком вас расстроил, и вы будете спокойно спать эту ночь.

Он повернулся и пошел к двери. Мы все последовали за ним. В холле доктор Холлидей остановился.

— Я останусь с ней на время, — сказал он Вансу. — Думаю, что сумею уложить ее спать… Но, ради Бога, не принимайте ее слова всерьез. У нее часто бывают подобные галлюцинации.

— Я понимаю, — сказал Ванс, пожимая ему руку.

Глава 6

НЕПРЕДВИДЕННОЕ ОСЛОЖНЕНИЕ

Мы спустились обратно в гостиную.

— Ну, о чем вы теперь думаете? — раздраженно спросил Маркхэм.

Ванс промолчал.

Я редко видел его таким серьезным и неразговорчивым во время следствия. Я видел, что он заинтересовался рассказом миссис Штамм, но не мог понять причину, заставившую его продолжать расспросы, казавшиеся мне бесполезными. Он, наморщив лоб, стоял у камина и о чем-то думал. Некоторое время Ванс наблюдал за дымом своей сигареты. Внезапно он тряхнул головой, как будто отгоняя мысли, и повернулся к Лиленду.

— Что имела в виду миссис Штамм, когда говорила о других жертвах дракона? — спросил он.

— В этом есть капелька правды, — ответил Лиленд. — Здесь было две подобных смерти. Но миссис Штамм, очевидно, имела в виду старые сказки, которые рассказывали старухи.

— Это напоминает сказки о дыре Кехо в Ньюмарке[3]… Так о каких двух случаях вы говорите?

— Один из них произошел около семи лет назад, вскоре после того, как мы со Штаммом вернулись из экспедиции на Кокосовые острова. Два подозрительных типа рыскали по соседству, очевидно с целью грабежа, и один из них сорвался со скалы в бассейн и, видимо, утонул. Две школьницы, находившиеся поблизости, видели его падение, а позже полиция нашла его сообщника, который на допросе твердил об исчезновении своего товарища.

— Об исчезновении?

Лиленд мрачно кивнул.

— Его тело так и не нашли.

Ванс скептически улыбнулся.

— Как вы объясните это?

— Есть единственное объяснение, — резко сказал Лиленд, как будто пытаясь убедить себя в справедливости этих слов, — и оно заключается в том, что иногда уровень воды в бассейне повышается и она переливается через дамбу. Тело этого парня вода, возможно, перенесла через дамбу в Гудзон.

— Очень искусственное заключение, но вполне логичное… А другой случай?

— Однажды несколько ребят пробрались сюда и купались в бассейне. Один из них, насколько я помню, нырнул в воду с края скалы и не вынырнул. Как только полиция узнала об этом — ее известил некто не назвавшийся, — из бассейна спустили воду, но тела так и не нашли. Два дня спустя в газетах появилось сенсационное сообщение, что тело мальчика было найдено в Индейской впадине на другой стороне Клоува. Кожа на теле была сильно разодрана.

— А у вас, случайно, нет объяснения этому эпизоду? — спросил Ванс.

Лиленд бросил на него быстрый взгляд.

— Я бы сказал, что мальчик ударился головой, а его товарищи, испуганные его смертью, перетащили тело и спрятали. Возможно, один из них и позвонил в полицию.

— О да, это действительно очень просто. — Ванс задумчиво смотрел на него. — Однако оба эти случая сильно повлияли на слабый ум миссис Штамм.

— Несомненно, — согласился Лиленд.

Наступило короткое молчание. Ванс медленно прошелся взад и вперед по комнате, засунув руки в карманы и опустив голову. Зубами он крепко сжимал сигарету. Я знал, что в такие моменты его ум напряженно работает. Он остановился у камина, бросил в него сигарету и медленно повернулся к Лиленду.

— Вы упоминали о своей экспедиции на Кокосовые острова, — лениво сказал он. — Вас, конечно, интересовали сокровища «Милой Мэри»?

— О да. Все другие тайники слишком запрятаны и неопределенны. Однако сокровища капитана Томпсона в действительности существовали, и, без сомнения, они огромные.

— Вы пользовались картой Китинга[4]?

— Не совсем. — Лиленд, как и все мы, был удивлен неожиданным изменением темы вопросов Ванса. — Штамм случайно приобрел во время своих путешествий копию с английской карты 1838 года, когда были открыты Кокосовые острова. Это единственная морская карта, в подлинность которой верил Штамм. Мы последовали указаниям этой карты, на которой были сделаны поправки гидрографического управления Министерства Военно-морского флота США.

— На этой карте указано, что сокровища спрятаны в одной из пещер?

— С этой точки зрения указания карты были довольно неожиданными, что привлекло Штамма и, должен признаться, меня самого. Видите ли, там, где на морской карте США был указан залив Вейфера, на старинной карте был указан берег, где должны быть сокровища.

Глаза Ванса блеснули, но он по-прежнему говорил спокойным, немного раздраженным голосом.

— Клянусь Юпитером, это очень интересно. Несомненно, оползни и тропические дожди изменили топографию, множество ориентиров исчезло. Я полагаю, мистер Штамм был уверен, что сокровища находятся на дне залива под водой.

— Верно. Даже на французской карте 1889 года нет такого большого залива, как на американских картах 1891 года, и Штамм считает, что сокровища лежат на дне залива.

— Трудно достать их оттуда, — сказал Ванс. — Вы долго были на острове?

— Почти три месяца, — уныло улыбнулся Лиленд. — Этого времени оказалось достаточно, чтобы Штамм понял, что у него нет соответствующего оборудования. Масса оползней, странные отверстия на дне, вероятно, влияние геологического развития, плохое оборудование для подводных работ — все это препятствовало работе. Нам нужен был специальный колокол для подводных работ, что-то вроде батисферы мистера Биба. Кроме этого, нам понадобилась бы мощная драга. Так что мы только смотрели…

Маркхэм, который совсем обалдел от всего этого, встал и подошел к Вансу. Он был явно раздражен.

— К чему все эти разговоры, Ванс? Если вы собираетесь совершить путешествие на Кокосовые острова, я уверен, что мистер Лиленд с удовольствием сообщит вам все подробности. Что касается нашего расследования, то я не могу сделать никаких логических выводов из этого разговора.

Хэс, который мрачно молчал, теперь бросился вперед.

— Я не уверен, сэр, что все здесь нормально. Я взялся за это дело. Слишком много странного произошло здесь за эту ночь, и мне это не нравится.

Ванс одобрительно улыбнулся сержанту.

— Молодец! — Он посмотрел на Маркхэма. — Еще полчаса и мы поедем домой.

— Что вам еще нужно? — недовольно спросил Маркхэм.

Ванс снова закурил сигарету.

— Я должен побеседовать с Гриффом… Скажите, пожалуйста, дворецкому, сержант, чтобы он прислал сюда Гриффа.

Несколько минут спустя в комнату в сопровождении Трейнора вошел Алекс Грифф. Это был высокий, крепко сложенный мужчина с грубым, красным, бульдожьим лицом. Широко посаженные глаза, короткий толстый нос, большие зубы и квадратный подбородок. На нем был элегантный костюм, и все же он выглядел вульгарно.

Он сделал несколько шагов по направлению к нам. Руки он держал в карманах. Сердито и раздраженно смотрел на нас.

— Насколько я понимаю, джентльмены, один из вас окружной прокурор? — начал он свирепо.

— Совершенно верно, — ответил Ванс и указал рукой на Маркхэма.

Теперь Грифф перенес свою воинственность на Маркхэма.

— Может быть, вы объясните мне, сэр, — рявкнул он, — почему я должен находиться, как заключенный, в этом доме? Этот человек, — он посмотрел на Хэса, — приказал мне оставаться в комнате и отказался выпустить меня из дома. Что это означает?

— Здесь ночью произошла трагедия, мистер Грифф… — начал Маркхэм, но тот перебил его.

— Допустим, что произошел несчастный случай. Но по какой причине меня здесь держат пленником в нарушение установленных законов?

— Некоторые обстоятельства дела, которое мы расследуем, заставляют сержанта Хэса задерживать всех свидетелей, пока мы их не допросим.

— В таком случае, допросите меня. — Теперь его голос звучал мягче.

Ванс выступил вперед.

— Садитесь, мистер Грифф, и закуривайте, — предложил он. — Мы вас долго не задержим.

Грифф подозрительно посмотрел на Ванса, пожал плечами и сел в кресло. Ванс подождал, пока Грифф вставил в драгоценный мундштук сигарету, затем спросил:

— Вы заметили или почувствовали что-либо странное в исчезновении Монтегю?

— Странное? — переспросил Грифф и прищурился. — С какой точки зрения? Ну, я не могу сказать, что в этом не было ничего странного, но будь я проклят, если смогу вам что-либо объяснить.

— Это все общие слова, — заявил Ванс. — Но я надеюсь, что вы сумеете быть более точным, чем остальные.

— В каком смысле более точным? — Кажется, Грифф пытался прикинуться простачком. — Я полагаю, все достаточно ясно, когда такой парень, как Монтегю, нырнул и не вынырнул. Правда, когда это случилось, мы все же были склонны думать, что в этом есть что-то странное.

— Да, да, конечно, — Ванс едва скрывал раздражение. — Мне известно, что в последние два дня в доме произошли события, которые создали обстановку для трагедии и которые целиком исключают несчастный случай.

— Насчет обстановки в доме вы правы, — хрипло сказал Грифф. — Убийство висело в воздухе, если вы это имеете в виду. Монтегю миновал другие возможности расстаться с жизнью. Я считаю, что следствие должно заниматься этим делом. Но его не отравили, в него не выстрелили, у него не закружилась голова, он не вывалился из окна, не поскользнулся на лестнице и не сломал себе шею. Он просто на глазах у всех нырнул с трамплина.

— В этом-то вся сложность, видите ли… Насколько я знаю, вы, мистер Лиленд и Татум ныряли, чтобы найти его.

— По крайней мере, мы исполнили свой долг. — К Гриффу снова вернулось воинственное настроение. — Хотя должен признаться, что с моей стороны это было скорее жестом. Дело в том, что я плохо плаваю, и если бы мне удалось найти его, то он мог бы утащить меня с собой… Знаете ли, крайне неприятно видеть, как на ваших глазах этот бренный мир покидает человек, и трудно не сделать попытки спасти его.

— Это очень благородно с вашей стороны, — равнодушно пробормотал Ванс. — Кстати, насколько мне известно, мистер Монтегю был помолвлен с мисс Штамм.

Грифф кивнул и затянулся сигаретой.

— Я никогда не мог понять, почему это случилось. Красивые женщины почему-то всегда влюбляются в подобных мужчин. Но я думаю, помолвка рано или поздно была бы расторгнута.

— Вы не будете возражать, если я спрошу о ваших чувствах к мисс Штамм?

Грифф от удивления широко раскрыл рот и громко рассмеялся.

— Понимаю, куда вы клоните. Но вы не должны считать меня опереточным злодеем. Я люблю Бернис. Все, кто ее знает, любят ее. Что же касается всего прочего, то я слишком стар для этого. Мои чувства к ней всегда были отцовскими. Она часто приходила ко мне за советом, когда Штамм бывал подшофе. И я давал ей хорошие советы, клянусь Богом. Только вчера я сказал ей, что она делает большую глупость, собираясь за Монтегю замуж.

— Как она восприняла ваш совет, мистер Грифф?

— Как все женщины принимают подобные советы — высокомерно и презрительно. Ни одна женщина не нуждается в подобных советах. Даже тогда, когда они спрашивают его, они готовы выполнить то, что уже решили.

Ванс сменил тему разговора.

— Что вы думаете о случившемся с Монтегю?

Грифф неопределенно развел руками.

— Ударился головой о дно — и готов. А что еще могло с ним случиться?

— Я лично понятия не имею, — сказал Ванс. — Я надеюсь, вы поможете нам выйти из темноты на свет. — Он говорил спокойно и учтиво, но его холодный взгляд замер на собеседнике.

— Я вас прекрасно понимаю, — спокойно сказал Грифф. — Но мой вам совет, мой друг, забудьте об этом. Мистер Монтегю хотел этого и получил. Этот несчастный случай совпал с желаниями всех. Вы можете сидеть здесь хоть до второго пришествия, но факт останется фактом: МОНТЕГЮ УТОНУЛ СЛУЧАЙНО.

Ванс цинично улыбнулся.

— Бог мой! Уж не думаете ли вы, что смерть Монтегю является совершенным преступлением?

Грифф наклонился вперед и погладил челюсть.

— Я ничего не думаю, мой друг. Я только разговариваю с вами.

— Мы вам дьявольски благодарны. — Ванс отбросил свою сигарету. — Кстати, я думаю, нам надо немного тут осмотреться…

Он не договорил. Мы услышали какой-то шум на лестнице и в тот же момент до нас донесся сердитый хриплый голос Штамма:

— Отпустите мою руку. Я знаю, что делаю.

И тут же Штамм влетел в гостиную и уставился на нас. Позади него стоял доктор Холлидей, пытающийся успокоить его. Штамм был в пижаме, волосы его были растрепаны. Он с гневом смотрел на Гриффа.

— Что ты сказал этим полицейским? спросил он, прислонившись к притолоке.

— Мой дорогой Рудольф, — Грифф встал. — Я им ничего особенного не говорил. А разве есть что сказать?

— Я не верю тебе, — огрызнулся Штамм. — Ты пытаешься повредить мне. Ты всегда пытался повредить мне. Ты пытался настроить против меня Бернис, а теперь, я ручаюсь, настраиваешь против меня полицейских. — Он начал дрожать. — Ты думаешь, что сможешь шантажировать меня… — его голос упал до шепота и слова стали неразборчивыми.

Доктор Холлидей взял его под руку и попытался вывести из комнаты, но Штамм с неожиданной силой вырвался из его рук и шагнул вперед. Грифф все это время спокойно стоял на месте и с сочувствием и жалостью смотрел на своего обвинителя.

— Ты глубоко ошибаешься, старина, — спокойно сказал он. — Сегодня ты сам не свой. Завтра ты поймешь всю несправедливость своих слов и увидишь, что я не предавал тебя.

— Правда? — Большая часть злобы Штамма испарилась, но он все еще не верил Гриффу. — Я допускаю, что ты не сообщил этим людям, — он кивнул головой в нашу сторону, — то, что я сказал тебе о Монтегю…

Грифф протестующе поднял руки и собирался ответить, но Штамм опередил его.

— Допустим, я сказал это! Я имею право, больше чем любой другой, сказать это. А что касается тебя, ты говорил и худшие вещи. Ты ненавидел его больше, чем я. — Штамм неприятно хихикнул. — И я знаю почему. Ты меня не обманешь насчет своих чувств к Бернис. — Он поднял руку и указал пальцем на Гриффа. — Если Монтегю кто-либо убил, так это ты!

На этом он выдохся и упал в кресло. Ванс быстро подошел к нему.

— Я думаю, вы совершили серьезную ошибку, мистер Штамм, — сказал он мягким, но строгим голосом. — Мистер Грифф не сказал нам ничего из того, что предполагаете вы. Ни одно из его слов нельзя назвать нелояльным по отношению к вам. Боюсь, вы неправы.

Штамм покосился на Гриффа. Тот подошел к нему и положил руку ему на плечо.

— Пойдем, старина, — попросил он, — тебе нужно отдохнуть.

Штамм колебался. Тяжелые рыдания сотрясли его тело, и он позволил Гриффу и доктору Холлидею увести себя.

— Мы еще не закончили с вами разговор, мистер Грифф, — сказал Ванс. — И мы просим вас остаться здесь до завтра.

— Хорошо, — кивнул Грифф. И они вышли.

Минуту спустя зазвонил дверной звонок. Трейнор впустил сиделку, которую вызвал Холлидей. Ванс подошел к Лиленду, остававшемуся во время этой странной сцены пассивным наблюдателем.

— У вас есть какие-либо комментарии к данному непредвиденному осложнению?

Лиленд нахмурился и перевел взгляд на свою трубку.

— Н-е-т, — протянул он после паузы, — кроме того, что Штамм явно напуган и находится в шоковом состоянии после пьянства… И возможно, — добавил он, — что в глубине души он подозревает Гриффа в связи со своими финансовыми делами, о которых все время беспокоится.

— Звучит убедительно, — заметил Ванс. — Но почему Штамм употребил слово «убийство»?

— Видимо потому, что он был возбужден и подозревает, что вы неспроста здесь, джентльмены. Поскольку он не был свидетелем трагедии, он не в курсе деталей случившегося.

Ванс не ответил. Он подошел к камину и стал рассматривать золотые часы, которые стояли там. Затем медленно повернулся к нам. Лицо его было очень серьезным.

— Я думаю, нам придется пробыть здесь всю ночь, — сказал он отсутствующим тоном. — Благодарю вас за помощь, мистер Лиленд. Но и вас мы вынуждены просить остаться здесь до завтра.

Лиленд поклонился и молча вышел из комнаты. Когда он ушел, Маркхэм встал.

— Так вы собираетесь пробыть здесь до утра?

— Да, мой дорогой. — Манеры Ванса внезапно изменились. — Вы должны знать жизнь своих избирателей. Это увлекательное дело. Уверяю вас, когда найдут тело Монтегю, медицинское заключение будет содержать совсем не то, что вы ожидаете.

Глаза Маркхэма заинтересованно блеснули, он пристально посмотрел на Ванса.

— Вы считаете, что есть другое объяснение причины смерти Монтегю, чем несчастный случай?

— О, я узнал кое-что удивительное, — изрек Ванс. А Маркхэм слишком хорошо знал его и понимал, что сейчас Ванс больше ничего не скажет.

Глава 7

ДНО БАССЕЙНА

В половине десятого утра Ванс поехал на квартиру Маркхэма, чтобы привезти его обратно в поместье Штамма. Ночью Ванс оставался в доме Штамма, а Маркхэм отправился к себе.

Ванс обладал обостренной интуицией и холодной железной логикой, а его решения, которые часто казались нам интуитивными, были основаны на знании сложной и запутанной человеческой натуры. В начальной стадии любого расследования он с неохотой говорил Маркхэму о своих подозрениях: он предпочитал выждать и иметь на руках факты. Маркхэм понимал это и мирился с его неожиданными выводами, а эти выводы очень редко, насколько я знаю, оказывались неточными. Они всегда основывались на том, чего не замечали другие. Так было и на этот раз. Прошлый опыт сотрудничества с Вансом убеждал Маркхэма, что он неправ, и утром следующего дня он уже был во многом на стороне Ванса.

Ванс заставил сержанта Хэса охранять все двери и обитателей дома. Сам он более всего интересовался тропинкой, ведущей к фильтру, где Хэс и Хенесси уже видели следы.

Доктору Холлидею было позволено уйти, но Ванс настоял, чтобы сиделка оставалась в доме до особого распоряжения, как и все другие. Трейнору было приказано передать другим слугам (их было всего двое, повар и горничная), чтобы они не покидали дом.

Ванс также распорядился, чтобы все люди Хэса расположились вокруг дома так, чтобы могли видеть друг друга и любого, кому вздумается выйти или войти в дом. Особо охранялось то место, откуда открывались шлюзы.

Я никогда еще не видел Хэса таким озабоченным и деловитым. Он признался, что не видит логики в ситуации, но с упрямством фанатика делал все, что ему говорили, хотя и не верил в пользу этих действий.

Я тоже был изумлен настойчивым интересом Ванса к этому делу. Обычно он относился к уголовным расследованиям Маркхэма весьма небрежно. Но в этом деле он был совсем другим. Несомненно, он видел и чувствовал что-то недоступное нам. Его поведение стало нам понятным, когда дело было предано гласности и факт ужасной смерти Монтегю стал национальной сенсацией. А Маркхэм позже признался, что если бы не настойчивость Ванса в первую ночь, один из хитрейших и изобретательнейших убийц нашего времени избежал бы правосудия.

Хотя Ванс лег спать лишь после трех часов ночи, утром он был свеж и бодр. Он поехал к себе, чтобы переодеться и, когда я заехал к нему, играл фрагменты из сонета Бетховена. Доиграв последний аккорд, он обратился ко мне.

— Почему ты не спишь, Ван? Впереди у нас трудный день. Я немного почитаю, чтобы придти в себя. — Он налил себе виски с содовой и устроился в библиотеке.

Я раскрыл «Мариуса-эпикурейца» и уселся у окна. Время от времени я заходил в библиотеку, где сидел Ванс, вцепившись руками в волосы и уставившись в фолиант. Перед ним в беспорядке лежало еще десятка два книг, и он часто разглядывал какие-то пожелтевшие карты.

Оторвавшись от книг, он посмотрел на меня и сказал:

— Налей себе виски с содовой, Ван. Это помогает. И мне заодно.

Поставив стакан, я заглянул ему через плечо. Перед ним лежали раскрытые книги Эллиота Смита «Эволюция драконов» и Реми «Демонология». По другую сторону от него лежала работа Хоуэя по змеепоклонству.

— Мифология — занимательнейший предмет, Ван, — заметил он. — Большое спасибо за напиток.

Он снова уткнулся в книги, а я отправился спать. Когда я проснулся, он, уже переодетый, пил турецкий кофе и курил свои «Реджи».

— Ван, позвони Карри и попроси подать твой плебейский завтрак. Пора ехать за прокурором.

Через двадцать минут мы встретились с прокурором. Маркхэм был в отвратительном настроении и его приветствие едва ли можно было назвать дружеским.

— Чем больше я думаю об этом деле, Ванс, — сразу же заявил он, — тем больше убеждаюсь, что вы напрасно тратите свое и мое время.

— А какие у вас есть еще сегодня дела? — нежно спросил Ванс.

— Спать, — ответил Маркхэм. — Это как раз то, чего вы не даете мне делать. Я мирно видел сны, когда меня разбудил слуга и сказал, что вы хотите меня видеть.

— Печально, печально. — Ванс жалостливо покачал головой. — Клянусь Юпитером, что вы не будете разочарованы.

Маркхэм усмехнулся и до самого дома Штаммов не вымолвил ни слова. Когда мы подъехали к усадьбе, Хэс уже ждал нас, раздраженный и усталый. Он был явно скептически настроен, как будто не он сам заварил прошлой ночью всю эту кашу.

— Время идет, — отрапортовал он, — но ничего не происходит. Все сидят по своим комнатам и ведут себя, как нормальные люди. Позавтракали все вместе.

— Это интересно, — сказал Ванс. — А как Штамм?

— Он уже встал, но выглядит зеленым. Успел уже пару раз тяпнуть.

— Мисс Штамм появилась?

— Да. — Хэс выглядел озадаченным. — Но с этой дамой происходит что-то странное. Ночью с ней была истерика, она падала в обморок чуть не каждую минуту, а сегодня утром выглядела свежей и здоровой, как будто рада, что ее приятель отправился на тот свет.

— На кого она обратила внимание сегодня утром, сержант?

— Откуда я знаю? — удивился Хэс. — Они не приглашали меня завтракать с ними… Но я заметил, что после завтрака она и Лиленд уединились в гостиной и долго совещались наедине.

— Все это похоже на правду, — сказал Ванс, разглядывая кончик сигареты. — Очень разумно.

— Ну и ну. — Маркхэм презрительно посмотрел на Хэса и Ванса. — Вы считаете, что здесь существует заговор?

— Существует? — Ванс весело взглянул на Маркхэма. — Мой дорогой Маркхэм! Заговор определенно застыл. — Он повернулся к Хэсу. — А что нового насчет миссис Штамм?

— Сегодня она в порядке. Недавно у нее был доктор. Он осмотрел ее и сказал, что в его присутствии нет больше необходимости. Днем он приедет снова… Кстати о докторах, я позвонил доку Доремусу и попросил его примчаться сюда. Сегодня воскресенье, и я боялся, что он успеет удрать куда-нибудь, а мы скоро начнем искать Монтегю.

— Ваши люди все еще охраняют ворота шлюза?

— Конечно. Но дело в том, что ворота одного из шлюзов пропускают воду. К счастью, вода вытекает тоненькой струйкой. Чертов запор проржавел, но мы сбили его молотком. Если верить словам Штамма, вода примерно через час сойдет… Он сам хотел присутствовать при этой операции, но я сказал, что мы обойдемся без него.

— Это хорошо, — кивнул Ванс. — Вы поставили своих людей по ту сторону ворот шлюза? А то труп может проплыть туда.

— Я подумал об этом, — самодовольно сказал Хэс. — Там стоят мои люди.

— Кто-нибудь приходил в дом утром? — задал Ванс следующий вопрос.

— Нет, сэр. Да и никого бы не впустили. Берк, Сниткин и Хенесси отправились утром в управление, и я поставил там других людей. Но сейчас они вернулись сюда. Сниткин дежурит у восточных ворот, Берк — в вестибюле, а Хенесси смотрит, чтобы никто не приближался к бассейну. — Он вопросительно взглянул на Ванса. — Что вы собираетесь делать в первую очередь, сэр? Может быть, поговорите с мисс Штамм и Татумом? Я бы сказал, что с ними не все ладно.

— Нет, — медленно сказал Ванс. — Не думаю, что сейчас имеет смысл заниматься с ними. Я бы хотел сначала осмотреть местность. Попросите мистера Штамма присоединиться к нам, сержант.

Хэс нерешительно посмотрел на него и направился к дому. Несколько минут спустя он появился в сопровождении Рудольфа Штамма. Штамм был одет в серые твидовые брюки и серую рубашку с короткими рукавами и открытым воротником. Ни пиджака, ни шляпы. Он был бледен, лицо опухло, под глазами круги, но он шел быстро.

Штамм вежливо но, как мне показалось, нерешительно поздоровался с нами.

— Доброе утро, джентльмены. Прошу прощения за свое вчерашнее поведение, я плохо чувствовал себя…

— Ничего, — успокоил его Ванс. — Мы все понимаем… Мы хотим осмотреть ваше поместье, особенно местность, прилегающую к бассейну, и просим вас быть проводником.

— Согласен, — ответил Штамм и повел нас по тропинке мимо северной стороны дома. — Это уникальное место. Ничего подобного нет не только в Нью-Йорке, но и в других городах.

Тропинка вливалась в большую дорогу.

— Это Ист-роуд, — пояснил Штамм. — Ее построил много лет назад мой отец. Она проходит по холмам и соединяется с одной из старинных дорог за границей поместья.

— А куда ведет эта дорога? — спросил Ванс.

— Да никуда особенно. Она проходит вдоль Берд Рифьюж к южной стороне Клоува и там разделяется. Одна ветвь идет к Шелл Бед, другая — огибает поля и соединяется с Ривер-роуд. Есть еще одна ветвь: она проходит мимо Грин Хилл, возле Пейсон-авеню, сворачивает к северу Милитари Овенс. Но мы редко пользуемся ею, она в плохом состоянии.

Мы шли вдоль дамбы. Справа от нас и с юго-восточной стороны дома располагался гараж.

— Неудобное место для гаража, — заметил Штамм. — Но это лучшее, что мы смогли найти. Если бы гараж построили перед домом, то он портил бы весь вид. Однако я собираюсь провести сюда от дома вдоль южной стороны асфальтированную дорогу.

— А Ист-роуд проходит мимо бассейна? — спросил Ванс.

— Да, — кивнул Штамм, — хотя в ней всего пятьдесят ярдов и ее трудно назвать дорогой.

— Давайте пройдем вниз, — предложил Ванс. — А потом мы сможем вернуться к дому по дороге от бассейна. А?

Штамм охотно согласился. Он был горд тем, что может похвалиться своим поместьем. Мы дошли до небольшого мостика и свернули налево на узкую цементированную дорожку, шириной всего дюймов в восемнадцать. Она привела нас прямо к бассейну.

Штамм шел впереди, и мы следовали за ним. Справа от нас росли деревья и кустарники до самой скалы. Вдоль берега от самого фильтра тоже росли деревья. По диагонали через бассейн мы могли видеть дом Штаммов, расположенный на возвышенности.

Уровень воды в бассейне был крайне низким. Вода пенилась возле дамбы, где были раскрыты ворота шлюза. Слева от нас был фильтр с воротами, через который в бассейн попадала вода из реки. К счастью, в это время года уровень воды в реке был мал, и можно было не опасаться, что она прорвет ворота фильтра.

Хотя уровень воды в бассейне понижался, трупа еще не было видно. Сержант Хэс с беспокойством крутил головой, разглядывая поверхность бассейна. Прямо над нами возвышались скалы. Штамм указал нам на них.

— Вот эта чертова скала, о которой я говорил, — сказал он. — Отсюда вчера сорвался камень. Я давно ожидал этого и предупредил всех, чтобы сюда не подплывали… Я думаю, его трудно будет извлечь.

Его глаза блуждали по воде. Теперь лишь тонкая струйка вытекала из бассейна. И нигде не было и следа мертвого человека.

— Я полагаю, Монтегю ударился головой о дно возле самого трамплина, — нехотя сказал Штамм. — Чертовски позорно, если это случилось. Люди всегда ныряют здесь. Этот бассейн приносит несчастье, как сам дьявол.

— Какой дьявол? — спросил Ванс, не глядя на него. — Пиаза?[5]

Штамм бросил на него презрительный взгляд и усмехнулся.

— Я вижу, вы тоже наслушались этих россказней, — сказал он. — Боже мой! Скоро эти старые бабы заставят меня поверить, что в бассейне живет дракон-людоед! Кстати, откуда вы знаете слово «Пиаза»? Я уже много лет не слышал его. Его использовал старый индейский вождь с Запада, когда гостил здесь. Очень впечатлительный старик. Насколько я помню, он всегда пользовался этим словом.

— Пиаза и Амангемокдот — одно и то же — чудовище-дракон, — тихо сказал Ванс, не отрывая взгляда от остатков воды.

Штамм направился было к ровной площадке на краю бассейна, но Ванс удержал его.

— Мне очень жаль, — настойчиво сказал он, — но туда должны пройти мы, чтобы осмотреть на земле следы…

Штамм удивленно посмотрел на него, и Ванс прибавил:

— Я знаю, что это глупая идея, но могло случиться, что Монтегю проплыл до этого края бассейна и здесь вылез на берег.

— Бог мой! Да зачем бы он стал это делать?

— Понятия не имею, — спокойно признался Ванс. — Возможно, он этого не сделал. Но если в бассейне не окажется тела, это будет самым интересным.

— Вздор! — с негодованием воскликнул Штамм. — Тело должно быть здесь!

— Кстати, — спросил Ванс, — какая почва на дне бассейна?

— Твердая и песчаная, — ответил Штамм. — В свое время я хотел зацементировать дно, но передумал. Вода все равно останется чистой. Дно настолько утрамбовалось, что, когда сойдет вода, вы сможете пройти по дну, не испачкав ботинок.

Сейчас воды в бассейне было не больше трех футов; еще несколько минут, и дно обнажится окончательно. Мы впятером — Ванс, Маркхэм, Штамм, Хэс и я — стояли у края бассейна и смотрели на воду. Я чувствовал, как напряжены мои нервы… Вот обнажилось основание трамплина… Остатки воды скопились у дамбы. Странное чувство охватило нас всех. Мы не отрывали глаз от воды…

Штамм как загипнотизированный смотрел в одну точку. Маркхэм нахмурился и тяжело дышал. Ванс хладнокровно усмехался.

Я перевел взгляд в сторону дамбы. Все, воды нет…

В этот момент раздался зловещий смех. Мы в изумлении обернулись. На балконе третьего этажа стояла Матильда Штамм с вытянутыми в сторону бассейна руками.

Ужас охватил меня. Оттуда, где мы стояли, можно было видеть каждый квадратный дюйм дна бассейна.

И нигде не было и следа тела!

Глава 8

ТАИНСТВЕННЫЕ СЛЕДЫ

Настолько необычным и неожиданным оказался результат спуска воды из Лужи дракона, что некоторое время мы не могли разговаривать.

Я взглянул на Маркхэма. Он был глубоко потрясен, я видел это по его испуганному и смущенному виду. Хэс нервно жевал свою сигару. Штамм неподвижно замер на месте.

Ванс казался самым спокойным из нас. Он курил сигарету, но циничная усмешка исчезла с его лица. Мне казалось, что он даже удовлетворен случившимся.

Первым заговорил Штамм:

— Будь я проклят! Это невероятно! — Он полез в карман и достал дрожащей рукой маленькую черную южноамериканскую сигарету, прикурить которую ему удалось с большим трудом: так дрожали руки.

Ванс пожал плечами.

— Ну что ж, сержант, — обратился он к Хэсу. — Теперь поиск следов будет иметь большее значение, чем раньше.

Хэс скривился.

— Может быть да, может быть нет… А что насчет скалы, которая обрушилась? Может быть, этот парень оказался под ней?

Ванс покачал головой.

— Нет, сержант. Видите, этот камень не больше восемнадцати дюймов и под ним не скроется тело человека.

Штамм вынул изо рта сигарету и повернулся к Вансу.

— В этом вы правы, — сказал он. — Это не особенно приятная тема для разговора, но дно бассейна достаточно твердое и в него не могло вдавиться тело. — Он посмотрел в сторону дамбы. — Мы найдем другое объяснение.

Хэс был раздражен и обеспокоен.

— Все это хорошо, — пробормотал он и повернулся к Вансу. — Но здесь ночью не было никаких следов. По крайней мере, мы со Сниткиным не нашли их.

— Попробуем взглянуть еще раз, — сказал Ванс. — И неплохо было бы позвать Сниткина. Мы сумеем все тщательно осмотреть.

Хэс молча повернулся и отправился к дороге, откуда стал кричать Сниткину, дежурившему в сотне футов на Ист-роуд.

Маркхэм нервно прохаживался взад и вперед.

— У вас есть соображения по поводу исчезновения Монтегю, мистер Штамм? — спросил он.

Штамм, не отрывая глаз от дна бассейна, отрицательно покачал головой.

— Представить себе не могу, — сказал он, — куда он мог деться, если, конечно, он не выбрался из бассейна с этой стороны.

Ванс иронически посмотрел на Маркхэма.

— Значит, как одна из возможностей остается дракон, — весело заметил он.

Штамм резко обернулся. Лицо его покраснело от злости, а губы дрожали.

— Ради Бога, замолчите! — воскликнул он. — Дела плохи и без привлечения нечистой силы. Обязательно должно существовать рациональное объяснение случившегося.

— Да, да, без сомнения, — вздохнул Ванс. — Рационализм — превыше всего.

В этот момент я бросил случайный взгляд на балкон третьего этажа и увидел, как доктор Холлидей уводит в дом миссис Штамм.

Несколько секунд спустя Хэс и Сниткин присоединились к нам.

Поиск следов занял много времени. Начиная с фильтра, расположенного слева от нас, Ванс, Сниткин и Хэс методически осматривали землю. Площадка занимала пятнадцать квадратных футов.

Когда, наконец, Ванс вернулся к нам, на лице его было написано изумление.

— Никаких следов, — сказал он. — Определенно, с этой стороны Монтегю не выходил на берег.

Подошел серьезный и обеспокоенный Хэс.

— Не думаю, что мы найдем что-нибудь, — заявил он. — Мы со Сниткиным уже осматривали здесь все.

Маркхэм внимательно разглядывал скалу.

— А не мог Монтегю именно здесь выбраться на берег? — спросил он, ни к кому особенно не обращаясь.

— Монтегю мог быть атлетом, но не птицей, — сказал Ванс, качая головой.

— Если, в конце концов, он не вышел из бассейна, — мрачно спросил Штамм, — то куда же он, черт возьми, делся?

— Он и не выходил отсюда, — вставил Ванс. — Надо еще полюбопытствовать.

Он направился прямо к фильтру. Мы последовали за ним, не зная, чего ожидать. На полпути он остановился и стал рассматривать ватерлинию. Она проходила в шести футах от гребня фильтра и на восемь футов ниже верха ворот. Фильтр состоял из оцинкованных проволочных ячеек, заполненных пористым материалом. Очевидно, ни один человек не смог бы преодолеть фильтр без посторонней помощи.

Удовлетворенный осмотром Ванс перешел через фильтр и направился к кабинам на другой стороне бассейна. Бетонированная подпорная стенка выступала на четыре фута над обычным уровнем воды и тянулась от самого фильтра до дамбы.

— Можно быть уверенным, что Монтегю не вылезал здесь, — сказал Хэс. — Все это место ярко освещается прожекторами, и его обязательно увидели бы.

— Совершенно верно, — подтвердил Штамм. — С этой стороны бассейна он не мог уйти.

Мы прошли к дамбе, и Ванс тщательно осмотрел все вокруг. Потом он заглянул по другую сторону дамбы, где сейчас без воды поникли водоросли.

— Там бесполезно искать, — сказал Штамм. — Здесь слабое течение, и тело запуталось бы в водорослях.

— Верно, — согласился Ванс, осматриваясь по сторонам. — Я действительно нигде не вижу трупа. Даже если через дамбу и было сильное течение, труп всплывет не раньше, чем через двадцать четыре часа после смерти в воде.

— Так что же вы ищете? — раздраженно спросил Маркхэм.

— Не знаю, старина, — ответил Ванс. — Просто смотрю и надеюсь… Давайте перейдем на другой берег.

Мы перешагнули через подпорную стенку.

— Что вы хотите найти, Ванс? — спросил Маркхэм. Он по-прежнему был раздражен. — Там нет никаких следов.

— Пока нам неизвестно вообще, где тут могут оказаться следы. — Ванс безнадежно махнул рукой. — Человек не мог улететь из бассейна.

Неожиданно он замолчал. Его взгляд застыл на клочке травы у нас под ногами. Он нагнулся и стал пристально рассматривать землю, потом выпрямился и догнал нас.

— Я думал, что это след ноги в виде зубца, — сказал он. — Но этот прямоугольник не может быть отпечатком ноги.

— Ночью я видел его, — сообщил Хэс. — Похоже, что кто-то поставил на землю коробку или тяжелый чемодан. Но этот след мог быть сделан несколько недель или месяцев назад. Во всяком случае, он в двенадцати футах от бассейна. Даже если это след, он не может нам помочь.

Штамм выплюнул изо рта сигарету и сунул руки в карманы.

— Я ошеломлен ситуацией, джентльмены, — сказал он, — и, по правде говоря, мне это не нравится. Это может вылиться в крупный скандал, а я уже сыт по горло скандалами.

Ванс поднял голову к скалам над нами.

— Как вы думаете, мистер Штамм, Монтегю не мог забраться туда? Я вижу отсюда несколько выступов.

Штамм покачал головой.

— Нет. Он не смог бы дотянуться до них. К тому же они не связаны между собой и находятся в разных местах. Когда я был маленьким, я забрался на один из них и не мог ни спуститься, ни подняться выше, и мне пришлось ждать полдня, пока отец снял меня.

— Мог ли Монтегю воспользоваться веревкой?

— Гм… мог. Он был хорошим спортсменом и сумел бы взобраться по веревке. Но, черт возьми, я не понимаю…

— В этом что-то есть, Ванс, — перебил Маркхэм. — Это единственный путь из бассейна. Вы, конечно, помните, как рассказывал Лиленд, что во время исчезновения Монтегю миссис Мак-Адам разглядывала эту скалу. А позже, услышав о всплеске, она забеспокоилась. Может быть, она действовала по плану Монтегю?

Ванс сжал губы.

— Слишком натянуто, — заметил он. — Но все же он исчез, не так ли? Впрочем, мы можем проверить это. — Он обратился к Штамму: — Каким образом можно отсюда попасть на скалу?

— Это просто, — отозвался Штамм. — Нам надо вернуться на Ист-роуд и немного спуститься вниз. Видите ли, эта скала самая высокая здесь, и на нее лучше забираться с противоположной стороны. Десять минут ходьбы, и мы будем на месте, если хотите.

— Это может оказаться полезным. Мы легко сможем установить, есть ли какие-нибудь следы на скале.

Штамм повел нас по Ист-роуд через ворота, ведущие в поместье. Пройдя около сотни ярдов, мы свернули на запад и пошли по тропинке. Потом начался путь наверх. Через несколько минут мы стояли на скале и с высоты смотрели на бассейн. Дом Штаммов казался на одном уровне с нами.

Всю дорогу Ванс, Хэс и Сниткин смотрели под ноги, пытаясь обнаружить следы. Площадка на вершине занимала не более десяти футов в диаметре, и на ней не было никаких следов. Или на твердой почве не могли остаться следы, или их смыл дождь, но даже я видел, что здесь ничего нет.

Маркхэм был разочарован.

— Опять никаких результатов, — безнадежно констатировал он.

— Верно, — согласился Ванс. Он достал сигарету и закурил. — Если Монтегю покинул бассейн, то он мог только улететь.

Штамм повернул к нему побледневшее лицо.

— На что вы намекаете, сэр? Вы снова хотите вернуться к этой дурацкой истории с драконом?

Ванс поднял брови.

— Боюсь, что я выразился не совсем точно, — сказал он. — Но я понимаю, что вы имеете в виду. Вы говорите о Пиазе, имеющем крылья?

Штамм сердито посмотрел на него и невесело рассмеялся.

— Эти сказки о драконах действуют мне на нервы, — сказал он примирительно. — Я сегодня несколько обеспокоен.

Он достал другую сигарету и подошел к краю скалы.

— Об этой скале я вам рассказывал. — Штамм указал на валуны. — Верхний из них упал вчера ночью в бассейн. Опять когда-нибудь ухнут вниз. Вчера мы с Лилендом пытались свалить их. У нас ничего не вышло, и я не думал, что он свалится сам по себе. Но остальные, кажется, пока держатся крепко.

Когда мы возвращались назад, Ванс, к моему удивлению, снова свернул на цементированную тропинку, ведущую к бассейну. Маленький участок земли между фильтром и скалой прямо-таки очаровал его. Он был молчалив и задумчив, когда прохаживался вдоль пустого бассейна и рассматривал его дно.

Позади нас, чуть справа от тропинки, я заметил небольшой камень, площадью примерно в десять квадратных футов, почти полностью закрытый английским плющом. Едва взглянув на него, я тут же забыл о его существовании, но Ванс внезапно обратился к Штамму.

— А что это за сооружение, похожее на склеп?

— Это и есть наш семейный склеп, — ответил Штамм. — Мой дед хотел быть похороненным здесь и мечтал, что здесь будут похоронены и другие члены нашей семьи. Но мой отец был против похорон и предпочитал кремацию, и за время моей жизни склеп ни разу не открывали. Однако мать настаивает, чтобы ее похоронили здесь. — Он был явно обеспокоен. — Но я не знаю, что делать. Со временем все это отойдет к городу. Старые поместья не смогут долго существовать в таком виде, как сегодня. Здесь, видите ли, не Европа.

— Таков курс нашей коммерческой цивилизации, — пробормотал Ванс. — А кроме вашего деда, там похоронен еще кто-нибудь?

— О да, — равнодушно ответил Штамм. — Моя бабушка, пара теток и, кажется, младший брат деда. Они умерли до моего рождения. Это все отмечено в семейной Библии, хотя я никогда не интересовался датами. Если бы я захотел попасть туда, мне пришлось бы прибегнуть к помощи динамита: я не знаю, где ключ отсюда.

— Может быть, это известно вашей матери? — спокойно спросил Ванс.

Штамм бросил на него быстрый взгляд.

— Странно, что вы сказали это. Мать однажды говорила мне, что она спрятала ключ, чтобы никто не смог проникнуть в склеп. У нее странное мнение на этот счет, связанное с семейными традициями и суевериями.

— Что-нибудь насчет дракона?

— Да, черт бы его побрал! — Штамм заскрежетал зубами. — У нее странная идея, что дракон охраняет души мертвых, и что она поможет ему заботиться об остальных Штаммах. Вы же понимаете, как сильны убеждения стариков. — Он говорил с явным раздражением, но по его голосу чувствовалось, что он извиняется за это. — Что касается ключа, то она его действительно спрятала и, возможно, уже забыла, где он лежит сейчас.

Ванс понимающе кивнул.

— Это не имеет значения, — сказал он. — Кстати, вы когда-либо упоминали о склепе при ваших гостях?

Штамм на мгновение задумался.

— Нет, — ответил он. — Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь знал о его существовании. Конечно, кроме Лиленда. Вы видите, что склеп расположен в стороне от дома и закрыт деревьями, а никто не был на этой стороне бассейна.

Ванс задумчиво осмотрел дом, а я пытался постичь, о чем он думает. Потом он повернулся к Штамму.

— Вы знаете, я хотел бы взглянуть на этот склеп, — сказал он Штамму. — Эта очень романтично. — Он направился к деревьям, а Штамм со скучающим видом поплелся за ним. — Туда есть тропинка?

— О да. Она ведет туда прямо с Ист-роуд, но, наверное, она вся заросла травой.

Ванс прошел десять или двенадцать футов от дорожки до склепа, и в задумчивости остановился перед квадратным камнем. Поверхность камня была наклонной для стока воды, и его со всех сторон окружал плющ. Камень был точно такой же, как и стены дома Штаммов. С западной стороны была массивная железная дверь, казавшаяся неприступной. К двери вели три ступеньки, заросшие мхом. Как объяснил нам Штамм, склеп был выстроен под землей и лишь на пять футов возвышался над ней. Возле склепа, у одной из стен, лежала груда сырых, покоробившихся досок. Ванс обошел склеп и остановился возле досок.

— Для чего предназначался этот хлам? — спросил Ванс.

— Эти доски остались от строительства шлюзовых ворот над фильтром, — ответил Штамм.

Ванс уже шел обратно к цементированной дорожке.

— Изумительно, — сказал он, когда Штамм поравнялся с ним. — И подумать только, что все это находится в городе.

Маркхэм был настолько раздражен, что, казалось, готов был с кулаками наброситься на Ванса. Однако заговорил он сдержанно:

— Очевидно, мы здесь больше ничего не сможем сделать, Ванс. И хотя отпечатков нет, Монтегю все-таки выбрался из бассейна. Как это произошло, мы, очевидно, узнаем позже. Я думаю, нам лучше уйти.

Я чувствовал, что в душе он борется с собой, что на самом деле он далек от удовлетворения тем, что мы имели. Но его поведением руководил здравый смысл, и я был склонен согласиться с его предложением.

Ванс, однако, колебался.

— Я признаю, Маркхэм, что ваше заключение целиком рационально, но в исчезновении Монтегю есть какая-то дьявольская иррациональность. И, если вы не возражаете, я суну нос в бассейн. — Он повернулся к Штамму: — Сколько времени бассейн останется пустым?

Штамм поднялся на фильтр и заглянул вниз.

— Я бы сказал, что еще примерно полчаса тут будет сухо, — сообщил он. — Бассейн пуст уже добрых полтора часа. Если через полчаса ворота шлюза не открыть, вода хлынет не только через край фильтра в бассейн, но и разольется по берегу и затопит всю низину вдоль Ист-роуд.

— Полчаса мне хватит, — пробормотал Ванс. — Сержант, я бы хотел, чтобы от склепа сюда принесли доски и разложили их по дну бассейна до того места, где Монтегю вошел в воду.

Хэс не стал спрашивать разъяснений и вместе со Сниткиным отправился к склепу. Через десять минут доски были разложены по дну бассейна, как просил Ванс, и мы собрались на середине, чтобы следить за действиями Ванса. Каждая доска была шириной в фут и толщиной в два дюйма, и они образовали нечто вроде мостков по дну бассейна.

Все это время Маркхэм безропотно стоял на месте и пускал клубы дыма.

— Снова лишняя трата времени, — сказал он, глядя как Ванс подвернул манжеты брюк и пошел по дну бассейна. — Бог мой! Неужели вы здесь надеетесь что-то найти? Вы же отсюда можете спокойно видеть все дно.

Ванс хитро подмигнул ему.

— Если говорить откровенно, Маркхэм, то я не надеюсь ни на что. Но этот бассейн очаровывает меня. Я терпеть не могу, когда есть что-то, чего я не разгадал… Идите сюда, здесь сухо.

Маркхэм неохотно последовал за ним.

— Я рад, что вы не надеетесь найти что-либо, — с сарказмом сказал он. — Сначала я подумал, что вы ищите самого дракона.

— Нет, — улыбнулся Ванс. — Судя по традициям, Пиаза никогда не позволит увидеть себя, хотя в восточной мифологии драконы часто превращаются в прекрасных женщин.

Штамм, который шел впереди меня, резко остановился и потер рукой лоб.

— Я бы хотел, джентльмены, чтобы вы прекратили всякое упоминание об этих чертовых драконах, — сказал он. — Мои нервы больше не выносят этого.

— Простите, — пробормотал Ванс. — Я не хотел расстраивать вас.

Теперь он стоял на конце последней доски и смотрел себе под ноги. Мы все стояли рядом с ним. Солнце безжалостно припекало, и трудно было дышать. Я смотрел на Ванса, и все его действия казались мне бесполезными. Несмотря на мое уважение к Вансу, я был готов согласиться с Маркхэмом, что все это впустую…

Я увидел, что Ванс вдруг встал на колени и наклонился в сторону трамплина.

— О, моя тетушка! — неожиданно услышал я его слова. — О моя славная, дряхлая тетушка!

А потом он сделал нечто совсем удивительное. Он нацепил монокль и пополз по грязи.

— Что вы нашли, Ванс? — нетерпеливо спросил Маркхэм.

— Одну минуту, — возбужденно сказал Ванс. — Не подходите сюда!

Он поднялся на ноги и двинулся дальше, а мы неподвижно стояли на месте. Затем он повернул обратно, прошелся в сторону скал, остановился, прошелся параллельно берегу. Все это время его глаза не отрывались от дна. Наконец он остановился.

— Сержант, — приказал он, — передвиньте конец доски сюда.

Хэс с готовностью повиновался. Когда доска легла на место, Ванс сделал нам знак подойти. Со странным волнением мы направились к нему. Возбужденный вид Ванса показывал, что он что-то нашел. Но даже когда мы приблизились к нему, никто из нас не смог увидеть ничего необычного.

Ванс наклонился над дном.

— Вот что я нашел, Маркхэм! указал он. — Эти следы ведут от центра бассейна, начинаясь от трамплина, до дамбы. Дальше они запутываются, а в самом центре бассейна образуют круги.

Сперва мы не видели ничего, но палец Ванса указывал нам, куда смотреть. Ужас охватил нас.

Перед нами был отпечаток большого копыта, дюймов четырнадцати длиной, рифленый. Дальше виднелись парные следы — левые и правые. Это были трехпалые следы легендарного чудовища!

Глава 9

НОВОЕ ОТКРЫТИЕ

Это было настолько неожиданным, что несколько мгновений мы не могли вымолвить ни слова. Хэс и Сниткин обалдело уставились друг на друга. Маркхэм нервно хихикал. Я сам с ужасом и недоверием замер на месте.

Но более всех был ошеломлен Штамм. Я никогда еще не видел столь потрясенного человека. Его лицо было гораздо бледнее, чем ночью, и он весь дрожал. Потом его лицо побагровело и из горла вырвался хриплый крик.

Холодный, равнодушный голос Ванса заставил нас очнуться.

— Очаровательные следы, — протяжно сказал он. — Они говорят о возможности… чего?.. Но давайте вернемся на сушу.

Мы выбрались на берег. Когда мы были на тропинке, Штамм нервно схватил Ванса за руку.

— Что вы собираетесь делать? — запинаясь, спросил он.

— Пока ничего, — небрежно ответил Ванс. Потом обратился к Хэсу: — Сержант, я бы хотел иметь фотографии этих следов.

Сержант окончательно пришел в себя.

— Вы их получите, сэр, — ответил он и приказал Сниткину: — Зарисуйте эти следы и измерьте их. Сделайте это побыстрее, потом сфотографируйте. Немедленно отдайте в размножение. Когда закончите, отчет доставьте мне.

Ванс улыбнулся серьезной деловитости Хэса.

— С этим вопросом все, — сказал он. — Я думаю, мы можем вернуться в дом. Здесь нам больше нечего делать… Короткая прогулка, да?

Мы прошли через фильтр по направлению к кабинам. Уровень воды поднялся примерно до фута от верхней кромки шлюзовых ворот. Обернувшись, я увидел, как Сниткин манипулировал на дне бассейна возле следов дракона. Во всем управлении нью-йоркской полиции не было человека, который работал бы со следами лучше и быстрее, чем Сниткин.

Мы прошли мимо кабин и свернули к каменной лестнице, ведущей к дому. Ванс резко остановился.

— Сержант, вы забрали вещи Монтегю из кабины? Если нет, мы можем сейчас взять их с собой. Может быть, в них есть какой-либо секрет, записка о самоубийстве, например, или угрожающее письмо от женщины, или какой-либо намек, которые так любят репортеры. — Несмотря на его шутливый тон, я знал, что он серьезно встревожен и пытается прояснить эту невероятную историю.

Хэс с усмешкой начал осматривать кабины. Вскоре он нашел вещи Монтегю, и мы направились к дому. Поднявшись на последнюю ступеньку, мы увидели доктора Эмануэля Доремуса, главного судебно-медицинского эксперта управления нью-йоркской полиции. Он раздраженно прохаживался по лужайке перед домом и, увидев нас, кинулся нам навстречу. На нем был светлый спортивный костюм, а соломенная шляпа боком торчала на его голове. Он фамильярно приветствовал нас и остановился, расставив ноги и сунув руки в карманы. Его глаза зловеще уставились на сержанта Хэса.

— Самое милое дело помешать мне уехать за город, — язвительно сказал он. — Вы считаете, что я не нуждаюсь в отдыхе даже по воскресеньям?.. Ну, где ваш труп? Давайте его, чтобы я успел вернуться к ленчу.

Он раскачивался на носках, пока Хэс смущенно кашлял.

— Видите ли, док, — с извиняющейся улыбкой сказал Хэс, — фактически здесь нет трупа…

Доремус замер на месте.

— Что?! — рявкнул он. — Нет трупа? — Он хлопнул себя кулаком по шляпе. — А чью это одежду вы тащите?

— Это одежда того парня, ради которого я вас потревожил, — робко сказал Хэс. — Но самого парня мы не смогли найти.

— Где он был, когда вы звонили мне? — раздраженно спросил Доремус. — Труп сказал вам «ку-ку», помахал рукой и удрал? Вы что, шутить изволите?

Маркхэм дипломатично вмешался в разговор.

— Простите, что побеспокоили вас, доктор, — сказал он. — Но все объясняется просто. Сержант имел основания полагать, что этот человек утонул, нырнув с трамплина в воду. Когда из бассейна спустили воду, трупа там не оказалось.

Доктор понимающе кивнул и снова повернулся к сержанту, который с несчастным видом смотрел на него.

— Я не работаю в бюро по розыску исчезнувших людей, — заявил он. — Я — главный судебно-медицинский эксперт.

— Я думаю… — начал Хэс, но доктор перебил его.

— Боже милостивый! — Он с изумлением посмотрел на сержанта. — Вы «думаете»! Оказывается, сотрудники уголовного отдела управления нью-йоркской полиции умеют думать?.. Воскресенье! День отдыха! А меня оторвали от отдыха только потому, что вы думаете… Мне не нужны мысли — мне нужны трупы! А поскольку у вас нет трупа, мне здесь нечего делать!

Хэс был обижен, но опыт работы с доктором подсказывал ему, что не следует принимать это всерьез, и он добродушно улыбнулся.

— Когда у меня есть для вас труп, вы выражаете недовольство. А сейчас, когда у меня для вас ничего нет, вы все равно недовольны… Честное слово, док, мне очень жаль, что я вас потревожил, но если бы вы были на моем месте…

— Бог вас простит, — снисходительно сказал Доремус и грустно покачал головой. — Тоже мне сыщики: дело есть, а трупа нет.

Маркхэм, как мне показалось, был раздражен легкомысленным тоном доктора.

— Здесь очень серьезная ситуация, доктор, — сказал он. — По логике вещей, тело человека должно быть в бассейне, а все повернулось таким образом, что действует мне на нервы.

Доремус вздохнул и развел руками.

— Но, мистер Маркхэм, я не умею вскрывать теоретические трупы. Я врач, а не философ.

— На ленч вы еще успеете, доктор, — рассудительно сказал Ванс. — Так что вам остается радоваться, что мы вас больше не задерживаем.

— Гм! Вы, пожалуй, правы, — усмехнулся Доремус. — Ну, тогда я пошел. — Он вытер лицо платком.

— Если мы найдем труп… — начал Хэс.

Не травмируйте мои чувства, перебил его доктор. — Меня не волнует, найдете вы или нет свой труп. Но если вы его найдете, ради Бога, не трогайте меня во время еды. — Он весело помахал нам рукой и направился через лужайку к своей машине.

— Сержант обидел доктора, — усмехнулся Ванс. — Ладно, пошли к дому.

Штамм отпер дверь своим ключом, и мы вошли в холл. Даже днем здесь был полумрак и по-прежнему чувствовалась затхлость. Когда мы подошли к библиотеке, оттуда до нас донеслись голоса. Потом наступила внезапная тишина и навстречу нам вышел Лиленд. Он выглядел обеспокоенным и встревоженным. После кратких приветствий он спросил напряженным голосом:

— Вы обнаружили что-либо новое?

— Кое-что, — весело ответил Ванс. — Но Монтегю улизнул от нас самым необыкновенным образом.

Лиленд с удивлением посмотрел на него.

— Его нет в бассейне?

— Абсолютно, — ласково сказал Ванс. — Полностью отсутствует. Таинственно, да?

Лиленд хмуро посмотрел на Ванса, потом повернулся к нам. Он хотел что-то сказать, но не решался.

— Кстати, — продолжал Ванс, — мы пойдем в комнату Монтегю для небольшой портновской экспертизы.

Лиленд непонимающе посмотрел на него, но затем заметил сверток под мышкой сержанта.

— Боже мой! — воскликнул он. — Я совсем забыл о его вещах. Надо было еще вчера забрать их… Вы думаете, они смогут пролить свет на его исчезновение?

Ванс пожал плечами.

— Заранее трудно что-либо предугадать.

Штамм вызвал Трейнора и приказал подать для Ванса обувь, так как его запачканные ботинки надо было вычистить. Когда Ванс переобулся, мы поднялись наверх. Комната Монтегю находилась в конце второго этажа на северной стороне дома, по-моему, прямо под спальней миссис Штамм. Комната была гораздо меньше, чем у нее, но единственное окно выходило в сторону бассейна. Комната была очень уютной, но имела нежилой вид.

На низком столике у комода лежал небольшой кожаный чемодан. Он был набит обычными предметами мужского туалета. На спинке кровати висела лиловато-розовая пижама, а рядом на кресле лежал алый халат.

Хэс положил принесенную из кабины одежду на середину стола и начал методически обыскивать карманы.

Ванс подошел к раскрытому окну и посмотрел на бассейн. Четверо мужчин возились у шлюзовых ворот, а Сниткин тащил последнюю доску обратно к склепу. Ванс некоторое время задумчиво курил у окна, разглядывая фильтр и скалу напротив.

— Надо бы вытащить из бассейна упавший камень, — сказал он Штамму.

— Сейчас уже нет времени, — ответил расстроенный Штамм. Во всяком случае, он глубоко под водой. А остальные камни я рано или поздно также сброшу со скалы.

Ванс не слушал его, он с задумчивым видом подошел к столу, где трудился Хэс. Тот вывернул один из карманов и протянул руку Вансу.

— Это все, — сказал он разочарованно. — И ничего, что могло бы нам помочь.

Ванс равнодушно осмотрел лежащие на столе предметы. Здесь были платиновые часы с цепочкой, небольшой перочинный нож, несколько ключей, два носовых платка, несколько серебряных монет и бумажных денег, золотой портсигар и зажигалка. Потом он подошел к чемодану и занялся его содержимым.

Закончив с чемоданом, он открыл ящики стола, осмотрел постель, потом пошарил в карманах пижамы и халата.

— Все самое обычное, — вздохнул он и сел в кресло у окна. — Боюсь, что ключи к разгадке этого дела надо искать где-то в другом месте.

Штамм открыл дверь стенного шкафа. Лиленд подошел к нему.

— Да, ничего, — равнодушно сказал он. — Только его костюм.

Ванс быстро встал.

— Черт побери, мистер Лиленд, я совсем забыл о нем… Сержант, достаньте его.

Хэс торопливо снял костюм и положил на стол. В карманах не оказалось ничего, кроме бумажника и трех писем: два в конвертах, и одно просто сложенное. В конвертах были счет от портного и просьба о займе. Сложенное письмо, однако, оказалось одним из самых ценных ключей в деле о драконе-убийце. Ванс с изумленным видом прочел его, потом передал нам. Это была записка, написанная типичным женским почерком на бледно-голубой надушенной бумаге. Записка без адреса, датированная девятым августа, — а на следующий день был назначен прием, — такого содержания:

«Дорогой Монти!

Я буду ждать тебя в машине возле ворот на Ист-роуд в десять часов.

Всегда твоя Элен».

Штамм прочел записку последним. Его рука дрожала, когда он возвращал ее Вансу. Ванс едва смотрел на него, его больше интересовала подпись.

— Элен… Элен… — бормотал он. — Это не та ли женщина, мистер Штамм, которая не приняла участие в вашем приеме, сославшись на неожиданный отъезд в Южную Америку?

— Да, это она, — хрипло ответил Штамм. — Элен Брюетт. И она призналась, что знакома с Монтегю… Ничего не понимаю. Почему она ждала его в машине?

— Мне кажется, — мрачно заметил Лиленд, — что Монтегю хотел удрать с этой женщиной. Но он был трусом и у него не хватило смелости прийти к Бернис и сказать о разрыве помолвки, потому что он полюбил другую женщину. Больше того, он был актером и состряпал этот драматический эпизод, чтобы избежать упреков. Он всегда любил эффекты. Лично меня не удивляет этот результат.

Ванс неопределенно улыбнулся.

— Видите ли, мистер Лиленд, никакого результата еще нет…

— Но разве, — запротестовал Лиленд, — эта записка не проясняет ситуацию?

— Она многое объясняет, — согласился Ванс, — но не объясняет, как Монтегю выбрался из бассейна на свидание, не оставив следов.

Лиленд задумчиво посмотрел на Ванса и полез в карман за трубкой.

— А вы уверены, что там нет отпечатков? — спросил он.

— О, отпечатки там есть, — спокойно признался Ванс. — Но они не могли быть оставлены Монтегю. Больше того, они вовсе не находятся в той стороне, откуда ближе всего до Ист-роуд… Эти отпечатки, мистер Лиленд, оставлены на дне бассейна.

— На дне бассейна? — быстро переспросил Лиленд, и я заметил, как дрогнула его рука. — Какого сорта эти следы?

Ванс уставился в потолок.

— Трудно сказать. Они похожи на следы гигантского животного.

— Дракон! — это восклицание почти невольно сорвалось с губ Лиленда. Он нервно засмеялся. — Однако я не могу согласиться, — добавил он, — что исчезновение Монтегю относится к области мифологии.

— Я уверен, что к мифологии оно не относится, — заметил Ванс небрежно. — Но тем не менее, с этими изумительными отпечатками на дне бассейна следует считаться.

— Я бы хотел увидеть эти следы, — сухо сказал Лиленд. — Но теперь, я полагаю, уже поздно. — Он подошел и выглянул из окна. — Воду уже пустили.

В этот момент в холле послышались шаги и в комнату вошел Сниткин.

— Вот снимки, сержант. — Детектив говорил напряженным тоном: очевидно, он все еще был под впечатлением от увиденного на дне бассейна. — Ребята остались у ворот шлюза. Что делать дальше?

— Когда кончите заполнять бассейн, закройте шлюзы и отпустите ребят домой. Сами займите пост у ворот на дороге.

Сниткин молча отдал честь и вышел. Ванс нацепил монокль и подошел к Хэсу, чтобы посмотреть снимки.

— Бог мой! — восхищенно воскликнул он. — Да он настоящий мастер. — Здорово получилось! Мистер Лиленд, взгляните на следы, обнаруженные на дне бассейна.

Лиленд нерешительно подошел к Хэсу и взглянул на снимки. Я внимательно следил за ним, но не заметил, чтобы хоть что-нибудь изменилось в его поведении. Наконец он поднял голову и холодно посмотрел на Ванса.

— Великолепно, — сказал он бесцветным голосом. — Я и не представлял себе, что на дне бассейна можно сделать такие великолепные отпечатки.

Глава 10

ИСЧЕЗНУВШИЙ ЧЕЛОВЕК

Был час дня. Штамм приказал приготовить ленч, и Трейнор накрывал стол в гостиной. Сам Штамм и Лиленд поели вместе со всеми в столовой. Когда мы остались одни, Маркхэм обратился к Вансу:

— Что все это значит? Я не могу понять происхождения этих следов в бассейне. Они… они ужасны.

Ванс безнадежно покачал головой.

— Не нравится мне все это, — пробормотал он. — Не нравится. В этом деле есть что-то зловещее, не подвластное уму обычного человека.

— Если бы не вся эта болтовня насчет дракона, мы бы просто не обратили внимания на эти следы.

Ванс слабо улыбнулся.

— Совершенно верно. Некоторые из следов, конечно, можно было бы приписать воздействию воды, особенно расположенные вдоль по течению. Но те, которые расположены под углом к течению, не так-то просто объяснить. Кроме того, течение скорее смоет всякие следы с земли, чем оставит…

Внезапно Ванс вскочил со своего места, мягко подкрался к портьерам, прикрывающим дверь, и отдернул их. Перед ним стоял Трейнор. Его толстое лицо было смертельно бледным, глаза замерли на одной точке. В руке он держал ботинки Ванса.

Ванс иронически взглянул на него, но ничего не сказал, а тот, дрожа, сделал шаг вперед.

— Я… простите, сэр, — пробормотал он. — Я… я слышал, как вы говорили… не хотел вам мешать… и решил подождать. Я принес ваши ботинки, сэр.

— Хорошо, Трейнор. — Ванс снова уселся в кресло. — Просто мне стало любопытно, кто это скрывается за портьерами… Спасибо за ботинки.

Дворецкий подошел к Вансу, опустился на колени и стал менять ему обувь. Когда он завязывал шнурки, руки его дрожали.

Когда он ушел, забрав поднос с грязной посудой, Хэс выругался.

— И чего этот тип крутится под ногами? — возмутился он. — У него на уме что-то есть.

— О, несомненно, — грустно улыбнулся Ванс. — Я бы сказал, что дракон — это он.

— Ванс, — резко сказал Маркхэм, — хватит болтать чепуху о драконе. — В его голосе звучало отчаяние. — Как вы смотрите на эту записку, что она означает?

— Честное слово, Маркхэм, я не прорицатель. — Ванс откинулся на спинку кресла и закурил «Реджи». — Даже если все это дело — актерский замысел Монтегю, так сказать, драматическая выходка, я не могу себе представить, как ему удалось соединиться со своей возлюбленной, исчезнуть, не оставив следов. Это очень таинственно.

— Черт! — В разговор влез прямолинейный Хэс. — Птичка улетела, не так ли? И если мы не сумеем найти доказательств, значит, ему удалось одурачить нас.

— Тише, тише, сержант. Вы слишком громко говорите. Я допускаю, что объяснение может оказаться очень простым, но пока я ничего не могу доказать.

— И, тем не менее, — упрямо заявил Маркхэм, — записка Элен Брюетт к Монтегю и его исчезновение взаимосвязаны.

— Согласен, — кивнул Ванс. — Но следы в бассейне и отсутствие их на берегу — эти два факта противоречат друг другу.

Он встал и прошелся по комнате.

— Теперь еще эта таинственная машина, в которой ждала дама… Я думаю, Маркхэм, небольшой разговор с мисс Штамм может нам помочь… Сержант, позовите, пожалуйста, дворецкого.

Хэс вышел из комнаты и вернулся с дворецким. Ванс попросил пригласить к нам мисс Штамм. Несколько минут спустя она вошла в гостиную.

Бернис Штамм нельзя было назвать красавицей, но она была очень привлекательной, и меня, после всех рассказов о ее вчерашней истерике, поразил ее безмятежный вид. На ней был теннисный костюм, на обнаженных загорелых ногах — носки и босоножки. В ней чувствовалась та же жизненная энергия и сила, что и у ее брата.

Ванс указал ей на кресло, но она продолжала стоять.

— Может быть, вы закурите, — предложил он и протянул свой портсигар.

Она с легким поклоном приняла сигарету. Ванс поднес ей зажигалку. Ее манеры казались столь неправдоподобными при данных обстоятельствах, что не верилось, будто в этом доме произошла трагедия. Я вспомнил слова Хэса о ней, сказанные с сарказмом. Видимо, подобные мысли возникли и у Ванса, потому что он задал такой вопрос:

— Как вы себя чувствуете, мисс Штамм, после вчерашней трагедии?

— Даже не знаю, что вам ответить, — сказала она откровенно. — Конечно, я была ужасно расстроена. Думаю, мы все расстроились.

Ванс внимательно смотрел на нее.

— Но вы должны переживать больше остальных. Ведь, насколько я знаю, вы были помолвлены с мистером Монтегю.

Она напряженно кивнула.

— Да, но это было большой ошибкой с моей стороны. Теперь я понимаю…

— Вы считаете, что это несчастный случай? — с неожиданной грубостью спросил Ванс.

— Конечно. — Девушка удивленно посмотрела на него. — Это не могло быть ничем другим. Я знаю, что вы имеете в виду, — я слышала все сплетни, которые ходят по дому, — но это совершенно невероятное объяснение причины смерти Монтегю.

— Значит, вы не верите в существование дракона в вашем бассейне?

Она засмеялась.

— Конечно, я не верю в сказки. А вы?

— Это не имеет значения, — отозвался он. — Но самое неприятное заключается в том, что в бассейне не оказалось тела джентльмена, который вчера нырнул туда.

— Вы хотите сказать…

— Да, мисс. Мистер Монтегю бесследно исчез.

Она изумленно посмотрела на него.

— Но… за ленчем… мой брат… он сказал… Вы уверены, что Монти исчез?

— О да. Знаете ли, мы спустили воду из бассейна. — Ванс помолчал. — Все, что нам удалось там найти, это какие-то фантастические отпечатки.

Ее глаза широко раскрылись.

— Какие отпечатки? — полушепотом спросила она.

— Я никогда ничего подобного не видел, — продолжал Ванс. — Если бы я верил в существование мифологических подводных чудовищ, я бы мог утверждать, что одно из них оставило там свои следы.

Бернис ухватилась за портьеры, как будто боялась упасть, но мгновенно взяла себя в руки. Она принужденно улыбнулась, прошла в глубину комнаты и остановилась у камина. Затем заговорила с явным усилием:

— Боюсь, что я слишком практична, чтобы верить в существование здесь каких-либо драконов.

— Еще бы, мисс Штамм, — вежливо поддержал Ванс. — А поскольку вы столь практичны, может быть, это послание представит для вас интерес.

Он достал из кармана и протянул ей голубую надушенную записку, которую нашли в костюме Монтегю.

Девушка спокойно прочла ее.

— Эта записка — более реальное объяснение, чем отпечатки, о которых вы сказали, — грустно заметила она.

— Сама по себе записка достаточно реальна. — согласился Ванс. — Но здесь есть некоторые неувязки. Прежде всего, машина, в которой ждала пресловутая Элен. Поскольку ночью в Инвуде очень тихо, то шум мотора был бы слышен за несколько сот ярдов.

— Он был! Был! — возбужденно закричала она. — Я слышала его! — Щеки ее раскраснелись, глаза заблестели. — Когда мистер Лиленд и другие были у бассейна и искали Монти — примерно минут через десять после того, как он нырнул, — я услышала шум мотора. И ЭТОТ ШУМ ДОНОСИЛСЯ СО СТОРОНЫ ИСТ-РОУД.

— Машина выезжала из поместья?

— Да, да! Она ехала в сторону Спайтен Дайвил. Теперь я вспомнила. Я стояла на коленях на краю бассейна и дрожала от испуга. Шум машины донесся до меня и смешался с плеском воды. Тогда я не думала о машине, это казалось неважным… Вы поняли, что я хочу сказать? Я совсем забыла о таком пустяке, как звук мотора, пока эта записка не напомнила мне. — Девушка говорила, несомненно, честно и правдиво.

— Я вас понимаю, — утешил ее Ванс. — И ваше воспоминание о звуке мотора окажет нам неоценимую помощь.

Во время разговора он стоял возле стола, а теперь с дружелюбным видом подошел к девушке. Он протянул ей руку, и она доверчиво вложила в нее свою ладонь. Ванс проводил ее до двери.

— Мы больше не будем вас беспокоить, — мягко сказал он. — А вы, будьте добры, попросите зайти сюда мистера Лиленда.

Она кивнула и направилась в библиотеку.

— Вы думаете, она сказала правду относительно машины? — спросил Маркхэм.

Ванс некоторое время молча курил. Потом на его лице появилось удивленное выражение.

— Я сомневаюсь, что она верит в бегство Монтегю на этой машине, но шум мотора она, несомненно, слышала. Интересно… Может быть, она пытается прикрыть кого-то?.. Прекрасная девушка, Маркхэм.

— Вы думаете, ей что-то известно?

— Сомневаюсь. — Ванс опустился в ближайшее кресло. — Но, честное слово, она определенно кого-то подозревает…

В этот момент в гостиную вошел Лиленд. Он курил трубку и не мог скрыть своего беспокойства.

— Мисс Штамм сказала, что вы хотите меня видеть, — произнес он, остановившись у камина. — Надеюсь, вы ничем не расстроили ее?

Ванс пристально посмотрел на него.

— Мисс Штамм не выглядит особенно расстроенной из-за того, что Монтегю удрал с этой дамой. Возможно, она еще поймет… — начал Лиленд и остановился. — Вы показали ей записку?

— Да, конечно, — ответил Ванс, не сводя с него глаз.

— Эта записка мне кое-что напомнила, — продолжал Лиленд. — Автомобиль, знаете ли. Я все думаю о нем с тех пор, как увидел записку. И я припоминаю, что слышал шум мотора в стороне Ист-роуд, когда плавал в бассейне. В тот момент я, естественно, не придал ему никакого значения. Я был слишком занят поисками. А теперь эта записка пробудила мои воспоминания.

— Мисс Штамм тоже вспомнила шум мотора, — сказал ему Ванс. — Кстати, вы не можете сказать, через сколько времени, примерно, после прыжка Монтегю в воду вы услышали шум?

Лиленд на мгновение задумался.

— Минут через десять, наверное, — ответил он и прибавил: — Однако трудно судить о времени в подобной ситуации.

— Совершенно верно, — пробормотал Ванс. — Но вы уверены, что это было не раньше, чем через две или три минуты?

— Мне кажется, нет, — ответил Лиленд. — Примерно две или три минуты мы ждали, пока он появится на поверхности, и я собирался лезть в воду на его поиски раньше, чем послышался звук машины.

— Значит, шум мотора трудно связать с исчезновением Монтегю и этой Элен, — сказал Ванс. — Монтегю просто не успел бы добежать до своей Джульетты у ворот.

— Я понимаю, что вы хотите сказать. — Лиленд наклонил голову и беспокойно посмотрел на него. — Ему ведь надо было что-нибудь надеть на себя.

— Верно, — небрежно кивнул Ванс. — Возможности могут быть разные…

Разговор был прерван появлением доктора Холлидея и Штамма.

— Простите, что снова беспокою вас, джентльмены, — мрачно сказал доктор. — Когда я утром пришел сюда, у миссис Штамм было хорошее настроение, и я полагал, что вскоре она окончательно придет в себя. Но когда я вернулся сюда чуть позже, у нее начался рецидив. Очевидно, события вчерашней ночи сильно повлияли на нее и теперь она в очень странном настроении. Она находится в невероятном возбуждении и настойчиво хочет присутствовать при осушении бассейна. Она отказывается разговаривать со своим сыном и со мной. — Доктор Холлидей откашлялся. — Я склонен думать, — продолжал он, — что у нее вчерашние галлюцинации и, возможно, полезно будет вам поговорить с ней, если, конечно, вы не возражаете, джентльмены. Может быть, она согласится поговорить с вами. Я считаю, что надо сделать такую попытку.

— Мы будем рады увидеть миссис Штамм, — сказал Ванс. — Мы можем пройти к ней одни?

Доктор Холлидей колебался, потом решительно кивнул.

— Я думаю, так будет лучше. Возможно, у нее есть какие-либо особые причины держать свои идеи в тайне от родных и знакомых.

Мы медленно поднялись наверх к миссис Штамм, оставив доктора Холлидея, Штамма и Лиленда на лестнице.

Миссис Шварц ждала нас у двери: очевидно, Холлидей предупредил ее о нашем приходе. Миссис Штамм сидела у окна, сложив руки на коленях. Она была совершенно спокойна и холодна и с добродушным удовлетворением смотрела на нас.

— Я так и думала, что вы вернетесь, — с торжеством приветствовала она нас. — Я же вам сказала, что его убил дракон. И я говорила, что тела его вы не найдете. Но вы мне не поверили, решили, что это бред сумасшедшей старухи. Но теперь вы знаете, что я сказала вам правду, и вернулись ко мне, чтобы узнать больше. Поэтому вы здесь, не так ли? Ваша дурацкая наука подвела вас.

Она зловеще захихикала, и ее смех напомнил мне сцену с ведьмами в «Макбете».

— Я видела, как вы разглядывали следы в бассейне, — продолжала она. — Но дракон поднимается на поверхность воды и улетает со своей жертвой. Я так часто это видела… И я стояла у окна, когда вытекала вода из бассейна, и видела, как вы ждете… ждете и наблюдаете, ищите то, чего там нет. А потом я видела, как вы ходили по берегу, как будто не верили своим глазам. Разве я не говорила, что вы не найдете тела? Однако вы думали, что найдете что-нибудь. — Она вцепилась руками в ручки кресла.

— Но мы и нашли кое-что, миссис Штамм, — мягко сказал Ванс. — Мы нашли на дне странные отпечатки.

Она засмеялась, как смеются над детьми.

— И я могла бы сказать вам об этом. Это были отпечатки лап дракона. Разве вы не узнали их? — Это заявление вызвало у меня дрожь.

— Но куда дракон унес тело убитого? — спросил Ванс.

Старуха лукаво посмотрела на него.

— Я знала, что вы зададите этот вопрос, — сказала она. — Но я никогда не скажу вам! Это секрет дракона — дракона и мой!

— Разве у дракона есть другой дом, кроме этого бассейна?

— О да. Но это его настоящий дом. Поэтому бассейн называют Лужей дракона. Иногда, говорят, он улетает и скрывается в водах Гудзона. А в другой раз он лежит на дне Спайтен Дайвил. В холодные ночи он скрывается в Индейских пещерах. Но его жертв нет там. Он прячет их в разных потайных местах. Это старинная история. Он устроил себе пещеры, когда мир был молодым. — Она замолчала. Глаза ее фанатически горели.

— Все это очень интересно, — заметил Ванс. — Но боюсь, что это не поможет нам в наших затруднениях. Так вы не можете сказать нам, где дракон спрятал тело Монтегю?

— Никогда! — Она выпрямилась в кресле и твердо посмотрела ему в глаза.

Ванс с сочувствием взглянул на нее и перестал задавать вопросы.

Когда мы снова спустились в гостиную, он коротко сообщил Холлидею о результате нашего разговора. Штамм и доктор покинули нас. Ванс некоторое время молчал.

— Странные у нее предсказания, — пробормотал он. — Интересно… — Он уселся в кресло и, встретив вопросительный взгляд Лиленда, передал ему наш разговор. Но Лиленд ничего не сумел нам объяснить.

— Старые сказки, — сказал он, — содержат массу сведений о местах пребывания дракона. И в тех местах, о которых вам сказала миссис Штамм, его тоже видели. Помню, я еще в детстве слышал, что дракона видели в Индейских пещерах. Но обычно считалось, что его дом здесь, в бассейне.

— Меня поразила еще одна вещь из того, что сказала миссис Штамм. На вопрос о месте, где дракон прячет свои жертвы, она сказала, что у дракона много потайных мест и что дракон устроил их, когда мир был еще молод. Вы не могли бы объяснить, что она имела в виду?

Лиленд задумался. Потом лицо его озарилось.

— Конечно же, это выбоины! — воскликнул он. — Она хорошо сказала про них. Речь идет о ледниковых выбоинах около Клоува. Это остатки ледникового периода. Я полагаю, они ничего особенного из себя не представляют — просто цилиндрические отверстия в скалах…

— Да, да, я знаю их, — перебил его Ванс. — Но я ничего не знаю в Инвуде. Как далеко они отсюда? — Ванс был явно возбужден.

— Десять минут ходьбы в сторону Клоува.

— Далеко от Ист-роуд?

— Чуть западнее.

— Да, на машине гораздо быстрее. — Ванс торопливо направился в холл. — Поехали, Маркхэм. Я думаю, нам не вредно будет прокатиться… Вы согласитесь быть нашим гидом, мистер Лиленд? — Он уже был у двери. Мы поспешили за ним, удивленные его неожиданным оживлением.

— Что за бред, Ванс? — спросил Маркхэм.

— Понятия не имею, старина, — отозвался Ванс. — Но мне очень захотелось осмотреть эти выбоины.

Он сел в машину, и мы последовали за ним. Несколько минут спустя мы уже ехали по Ист-роуд. Проехав ворота поместья, Ванс прибавил газ и мы помчались в сторону Клоува.

Когда мы проехали примерно пятьсот ярдов, Лиленд дал сигнал остановиться. Ванс подъехал к обочине. В пятидесяти футах от нас возвышалась каменная гряда, которая переходила в скалу, ограждающую с севера бассейн Штаммов.

— А теперь небольшая геологическая рекогносцировка, — весело сказал Ванс.

— Здесь есть несколько выбоин, — сообщил Лиленд, направляясь к скалам. — В одной из них вырос огромный дуб, некоторые успели покрыться зарослями. Но тут есть одна выбоина, как по заказу, как пример действия ледников. Идемте вперед.

Мы подошли к скале. Перед нами оказалось неровное овальное отверстие шириной примерно в фут и глубиной футов в двенадцать. Вся передняя часть скалы, где находилась эта выбоина, была тщательно отполирована.

— Это самая интересная выбоина, — объяснил Лиленд. — Посмотрите, как отполирована эта стена.

Ванс отбросил сигарету и подошел поближе. За ним последовал Маркхэм.

— Черт возьми, Ванс, чего вы хотите здесь найти? — раздраженно спросил он. — Неужели вы всерьез принимаете слова миссис Штамм?

Ванс в это время успел вскарабкаться на небольшой уступ и заглянуть в отверстие.

— И тем не менее я думаю, что и вам будет полезно заглянуть сюда, Маркхэм, — сказал он, не отрываясь от отверстия.

В его голосе было нечто такое, что заставило нас присоединиться к нему.

Мы заглянули в дыру и увидели тело мужчины в купальном костюме. У него на голове с левой стороны была глубокая рана, а кровь, которая стекала у него по плечу, засохла и почернела. На груди виднелись три продольные раны. Скрюченные ноги человека были неестественно подогнуты, а руки казались оторванными от тела. Похоже было, что он свалился в это отверстие с огромной высоты.

— Это бедный Монтегю, — тихо сказал Лиленд.

Глава 11

ЗЛОВЕЩЕЕ ПРОРОЧЕСТВО

Несмотря на ужас, охвативший нас при виде тела Монтегю, мы были не особенно поражены. Даже Маркхэм, который вначале восставал против самой идеи убийства, теперь убедился, что был неправ. Ванс же с самого начала был настроен подозрительно и в глубине души сознавал, что за исчезновением Монтегю что-то кроется. Сержант Хэс вообще был убежден, что в этой истории есть что-то зловещее.

Лиленд был мрачен, но ничуть не изумлен. После того как он опознал тело Монтегю, он отошел в сторону и уставился на скалу слева.

— Теория дракона, кажется, работает весьма основательно, — задумчиво сказал он.

— О да, — пробормотал Ванс. — Слишком основательно, я бы сказал. И претенциозно.

Мы вернулись в машину. Маркхэм закурил сигарету.

— Изумительная ситуация, — сказал он, выпуская клубы дыма. — Черт возьми, как он мог попасть в эту дыру?

— Во всяком случае, мы нашли то, что искали, — сказал довольный Хэс. — Теперь-то мы можем работать… Мистер Ванс, побыстрее довезите меня до ворот, чтобы я мог прислать сюда Сниткина.

Ванс кивнул и включил мотор. Он был странно задумчив. Я чувствовал, что его мысли сейчас далеко и что-то, связанное с обнаружением тела Монтегю, волнует его.

Мы доехали до ворот, взяли Сниткина и оставили его охранять труп. Затем мы поехали к дому Штамма. Вылезая из машины, Ванс предложил никому не говорить, что мы обнаружили, поскольку он хочет кое-что проверить.

Когда мы вошли в дом, Хэс обратился к Маркхэму:

— Вы не могли бы вместо меня позвонить доку, шеф? Боюсь, он не поверит мне.

— Звоните сами, сержант, — сказал Маркхэм. У него было явно плохое настроение, но, увидев нерешительное лицо Хэса, он смягчился и сказал, улыбнувшись: — Хорошо, я позвоню. — И пошел звонить доктору Доремусу.

— Он сейчас приедет, — сообщил он нам, положив трубку.

Очевидно, Штамм слышал разговор, потому что в тот же самый момент спустился вниз вместе с доктором Холлидеем.

— Я видел, как вы ездили по Ист-роуд, джентльмены, — сказал он, подходя к нам. — Вы нашли что-нибудь?

Ванс пристально посмотрел на него.

— О да, — ответил он. — Мы раскопали… но мы хотели бы сохранить это в тайне от остальных.

— Вы хотите сказать… вы нашли тело Монтегю? — пролепетал Штамм. Даже в тусклом освещении холла я видел, как он побледнел. — Боже мой, где же вы его нашли?

— Внизу, у дороги, — равнодушно ответил Ванс, закуривая новую сигарету. — Картина не очень приятная. У парня безобразная рана на голове и три длинных разреза на груди…

— Три разреза?! — воскликнул Штамм. — Какие разрезы? Скажите же! Почему вы молчите?

— Если бы я был суеверным, — спокойно ответил Ванс, — я бы сказал, что разрезы сделаны когтями лапы. Теми же, что оставили следы в бассейне.

У Ванса было явно игривое настроение, я никак не мог понять его причину. Несколько мгновений Штамм не мог вымолвить ни слова.

— Что за вздор! — наконец прохрипел он. — Вы просто пытаетесь меня расстроить. — Ванс промолчал, и Штамм обратился к Лиленду: — Вы ответите за эту чепуху! Зачем вам это надо? Вы можете сказать мне правду?

— Мистер Ванс сказал тебе правду, Рудольф, — холодно сказал Лиленд. — Конечно, это разрезы сделал не дракон, но на теле они есть.

Штамма, казалось, успокоил холодный взгляд Лиленда. Он весело засмеялся, освободившись от ужаса, в который повергли его слова Ванса.

— Мне надо немного выпить, — сказал он и быстро направился в библиотеку.

Ванс остался равнодушным к реакции Штамма и повернулся к доктору Холлидею.

— Скажите, доктор, нельзя ли нам снова несколько минут повидаться с миссис Штамм?

Доктор мгновение колебался, но потом медленно кивнул.

— Я думаю, это можно сделать. Ваш визит произвел на нее положительное впечатление. Но я должен предупредить вас, что долго оставаться там нельзя.

Мы немедленно поднялись наверх, а Холлидей и Лиленд прошли в библиотеку.

Миссис Штамм сидела в том же кресле и в той же самой позе. И сейчас она не выразила удивления, но внимательно смотрела на нас.

— Мы хотели спросить у вас, миссис Штамм, — немедленно заявил Ванс, — не слышали ли вы вчера, около десяти часов вечера, шум автомобиля на Ист-роуд?

Она неопределенно покачала головой.

— Нет, я ничего не слышала. Я даже не слышала, как гости моего сына пошли купаться. Я дремала в кресле после обеда.

Ванс подошел к окну и выглянул наружу.

— К несчастью, отсюда отчетливо виден бассейн и Ист-роуд, — сказал он.

Старуха молчала, но я заметил нечто вроде слабой улыбки на ее лице. Ванс отошел от окна и встал прямо перед ней.

— Миссис Штамм, — многозначительно начал он, — у нас есть основания полагать, что вам известны места, где дракон прячет тела своих жертв.

— Если у вас есть такие основания, — холодно ответила она, — тогда вы должны знать гораздо больше, чем в прошлый раз, когда ушли отсюда.

— Это правда. — Ванс кивнул. — Это не ледяные выбоины вы имели в виду, когда говорили о потайных местах дракона?

Она загадочно улыбнулась.

— Если, как вы говорите, вы нашли эти потайные места, зачем теперь спрашиваете меня об этом?

— Потому, — ответил Ванс, — что эти выбоины были открыты совсем недавно и, насколько мне известно, совершенно случайно.

— Но я знала о них с детских лет, — запротестовала она. — Здесь нет ничего такого, что было бы мне не известно. И я знаю такие вещи, каких вам никогда не узнать. — Она улыбнулась, и в ее глазах зажегся странный свет. — Вы нашли тело этого человека? — оживленно спросила она.

Ванс кивнул.

— А разве на нем не было следов дракона? — Глаза ее блестели.

— Да, на теле есть раны, — ответил Ванс. — А нашли мы его в большом отверстии на скале возле Клоува.

— Все, как я вам говорила, не так ли? — воскликнула она напряженным голосом. — Он был врагом нашей семьи, и дракон убил его, отнес подальше отсюда и спрятал.

— Но, очевидно, дракон не очень стремился спрятать тело Монтегю, — заметил Ванс, — раз мы нашли его.

— Вы нашли его только потому, — возразила старуха, — что дракон хотел, чтобы вы нашли труп. Это входило в его намерения.

Ванс сделал неопределенный жест рукой.

— Могу я спросить у вас, миссис Штамм, — продолжал он, — почему самого дракона не оказалось в бассейне, когда спустили воду?

— Он улетел рано утром, — ответила она. — Я видела его силуэт при первых отблесках утра. Он всегда покидает бассейн после убийства врагов Штаммов — он знает, что воду из бассейна спустят.

— Ваш дракон сейчас в бассейне?

Она отрицательно покачала головой.

— Он вернется только в сумерках.

— Вы думаете, что он вернется сегодня?

Она опустила голову, потом снова подняла ее и ответила с фанатизмом:

— Он вернется обратно сегодня ночью. Его работа еще не закончена!

От ее пророчества у меня по спине пробежала дрожь.

Ванс несколько секунд изучал выражение лица миссис Штамм.

— Когда же он закончит свою работу? — спросил он.

— Очень скоро, — ответила она с холодной, жестокой улыбкой и добавила: — Возможно, сегодня ночью.

— В самом деле? Это очень интересно! — Ванс не спускал с нее глаз. — Кстати, миссис Штамм, как связан этот дракон с семейным склепом?

— Дракон, — изрекла она, — охраняет мертвых так же, как и живых.

— Ваш сын сказал мне, что ключ от склепа вы спрятали и что никто, кроме вас, не знает, где он.

Она хитро улыбнулась.

— Я спрятала его, чтобы никто не мог осквернить трупы, которые там покоятся.

— Но, насколько я понимаю, вы хотите, чтобы и вас погребли там. Как же можно будет выполнить это желание, если никто не знает, куда вы спрятали ключ?

— О, я это продумала. Когда я умру, тогда и найдется ключ. Только тогда.

Ванс больше не задавал вопросов, но его взгляд все еще был прикован к женщине. Я не мог понять, почему его так тянет смотреть на нее. Разговаривать было больше не о чем, да и сам разговор казался мне бесполезным, и, вернувшись в гостиную, я с облегчением вздохнул. Маркхэм, очевидно, чувствовал то же самое, потому что, когда мы остались одни, он сразу же спросил:

— Что потянуло вас к этой несчастной больной женщине, Ванс? Ее болтовня не может помочь нам.

— Я в этом не уверен, старина. — Ванс сел в кресло, положив ногу на ногу, и уставился в потолок. — Я чувствую, что здесь может быть ключ к разгадке тайны. Она проницательная женщина, несмотря на галлюцинации. Она знает гораздо больше, чем говорит. И не забудьте, что ее окно выходит на бассейн и Ист-роуд. Она не расстроилась, когда я сказал ей, что мы нашли тело Монтегю в одной из выбоин. У меня создалось впечатление, что, хотя она имеет иллюзии насчет дракона, который, без сомнения, является плодом ее больного ума, эти иллюзии не заходят дальше, чем нужно ей самой, как будто ей нравится верить в существование дракона.

Маркхэм задумчиво кивнул.

— Я тоже получил подобное впечатление. Но факт остается фактом — она определенно верит в существование дракона.

— Совершенно верно. И она твердо убеждена, что дракон живет в бассейне и защищает Штаммов от их врагов. Но в ее вере в дракона есть и другой элемент — что-то очень интимное. Интересно… — Голос Ванса дрогнул, и он глубоко задумался.

Маркхэм беспокойно шевельнулся.

— А почему вы заговорили о ключе к склепу? — хмуро спросил он.

— Понятия не имею, — честно признался Ванс. Взгляд его был задумчив. — Возможно, потому, что он находится близко от бассейна и к нему ведут следы. — Он стряхнул пепел с сигареты. — Гробницы очаровывают меня. А эта занимает такое важное стратегическое положение. Так сказать, господствующая высота.

— Какая высота? — раздраженно спросил Маркхэм. — С бассейном не связана ни одна улика, а труп вообще оказался в другом месте.

Ванс вздохнул.

— Я не могу бороться с вашей логикой, Маркхэм. Она неопровержима… Только, — задумчиво добавил он, — я бы хотел, чтобы этот склеп находился в другой части поместья. Видите ли, все развивается на одной линии между домом и воротами на Ист-роуд. А на этой линии есть только один участок, который имеет выход на поверхность.

— Вы говорите ерунду! — воскликнул Маркхэм.

— Мой дорогой, мой милый Маркхэм, — Ванс встал и выбросил сигарету. — Я говорю о мифологии, где не действуют законы физики и существуют чудовища. Я совсем впадаю в детство.

Маркхэм обеспокоенно уставился на Ванса. Такое легкомыслие Ванса в середине серьезного разговора означало только одно: он нашел проблеск света в темноте и ждет момента, чтобы проникнуть к самому источнику. Маркхэм понял это и немедленно набросился на него:

— Вы хотите продолжать расследование или подождете, пока Доремус произведет вскрытие?

— Сейчас я хочу задать Лиленду пару вопросов. Я страстно жажду поговорить с Татумом. И я положительно мечтаю познакомиться с коллекцией тропических рыб Штамма. Глупо, да?

Маркхэм скривился и побарабанил пальцами по ручке кресла.

— Что вы хотите сделать сначала? — покорным тоном спросил он.

— Сначала Лиленд, — ответил Ванс. — Этот человек набит информацией.

Хэс молча встал и вышел из комнаты.

Лиленд был явно обеспокоен, когда вошел в комнату.

— Грифф и Татум чуть не подрались, — сообщил он нам. — Они обвиняют друг друга в причастности к исчезновению Монтегю. Татум сказал, что Грифф вчера плохо искал тело Монтегю. Не знаю, к чему он клонил, но Грифф явно рассердился, и только вмешательство Холлидея и мое удержало их от драки.

— Очень показательно, — пробормотал Ванс. — Кстати, Штамм и Грифф помирились после вчерашнего недоразумения?

Лиленд покачал головой.

Боюсь, что нет. Между ними весь день происходили стычки. Штамм верит во все, что он наговорил Гриффу вчера ночью, или, вернее, полагает, что верит. Я не хочу сказать, что разбираюсь в их отношениях. Иногда мне кажется, что у Гриффа есть что-то против Штамма и что Штамм боится его. Однако это лишь предположения.

Ванс подошел к окну и выглянул из него.

— А вы случайно не знаете, — спросил он, не оборачиваясь, — какие чувства питает миссис Штамм к Гриффу.?

Лиленд удивленно уставился на Ванса.

— Миссис Штамм не любит его. Месяц назад я слышал, как она настраивала Штамма против Гриффа.

— Вы думаете, она считает Гриффа врагом Штамма?

— Несомненно, хотя я не знаю причину ее предупреждения. Она очень многое знает, знает то, что другие члены семьи только подозревают.

Ванс отошел от окна и остановился у камина.

— К разговору о Гриффе. Как долго он действительно искал Монтегю в бассейне?

— Точно я не могу сказать, — удивленно ответил Лиленд. — Я нырнул первым, а Грифф и Татум последовали за мной… Минут десять, может быть, чуть больше.

— А Гриффа вы видели все это время?

На лице Лиленда все еще оставалось удивленное выражение.

— Нет, не все время, — очень серьезно ответил он. — Он нырнул раз или два, насколько я помню, а потом поплыл в сторону скал. Я помню, что он кричал мне из темноты. Он крикнул, что ничего не нашел. Татум как раз и напомнил ему этот эпизод во время скандала. Это, несомненно, основа его обвинений против Гриффа. — Он помолчал и медленно покачал головой, как бы отгоняя неприятные мысли. — Но я думаю, Татум неправ. Грифф не особенно хороший пловец, и мне кажется, что он чувствует себя безопасно в воде лишь тогда, когда ощущает дно под ногами. Естественно, он все время держался на мелководье.

— А сколько времени прошло между его криком вам и возвращением обратно?

Лиленд колебался.

— Я не помню. Я был ужасно расстроен и не запоминал хронологическую последовательность событий. Я помню только, что, когда я прекратил поиски и вернулся на подпорную стенку, Грифф вскоре появился тоже. Татум, кстати, первым вышел из воды. Он много пил и был не в форме. Он казался очень уставшим.

— Но Татум не переплывал через бассейн?

— О нет, мы с ним долго находились рядом. Хотя я не люблю его, но должен сказать, что он вел себя мужественно и хладнокровно.

—Я поговорю с Татумом. Видите ли, я еще не знаком с ним. Ваше описание настраивает меня против него, и я надеялся избежать встречи с ним. Но теперь он внес в дело новую струю… Драка с Гриффом? Забавно. Грифф определенно персона нон грата в этом доме. Никто его не любит. Печально… печально…

Ванс сел в кресло и снова закурил. Лиленд с любопытством наблюдал за ним, но ничего не сказал. Ванс долго молчал, потом резко спросил:

— Что вам известно о ключе к склепу?

Лиленд спокойно выдержал взгляд Ванса.

— Я не знаю о нем ничего, кроме того, что рассказал Штамм, — ответил он. — Ключ был потерян много лет назад, но миссис Штамм уверяет, что она спрятала его. Я видел его только в детстве.

— Значит, вы все же видели его. А вы бы узнали его, если бы увидели снова?

— Да, относительно этого ключа нельзя ошибиться. На нем есть японский орнамент. Сам ключ очень длинный, около шести дюймов, и немного изогнутый в виде буквы «5». Раньше он висел на крючке в кабинете Джошуа Штамма… Миссис Штамм может знать, а может и не знать, где он сейчас. Это действительно имеет значение?

— Я полагаю, нет, — пробормотал Ванс. — И я вам очень благодарен за помощь. Судебно-медицинский эксперт, как вы знаете, едет сюда, а я тем временем хотел бы поговорить с Татумом. Вы не могли бы прислать его сюда?

— Я рад помочь вам. — Лиленд поклонился и вышел из комнаты.

Глава 12

ДОПРОСЫ

Кируин Татум оказался человеком лет тридцати, стройным, подтянутым, с хорошими манерами. У него было узкое, худощавое лицо, и нас поразило его измученное выражение, что могло быть результатом либо страха, либо беспутного образа жизни. Но в глазах его застыло упрямо-лукавое выражение. Светлые волосы были тщательно напомажены и спускались на лоб. На нем был элегантный костюм. Тяжелая золотая цепь вела к жилетному карману. Он на несколько мгновений остановился в дверях, затем прошел в комнату. Он был явно встревожен и обеспокоен.

Ванс холодно осмотрел его, как будто рассматривал под микроскопом насекомое. Потом указал рукой на кресло у стола.

— Проходите и садитесь, Татум. — Голос Ванса неожиданно прозвучал властно.

Тот прошел и сел, стараясь казаться беззаботным.

— Что вам нужно? — спросил он, разглядывая комнату.

— Я хочу, чтобы вы нам сыграли на пианино, — ответил Ванс.

Татум забеспокоился еще больше, и всякая беззаботность слетела с него. Но на Ванса он посмотрел с явной злостью.

— Вас интересует игра?

Ванс серьезно кивнул.

— Да, и очень серьезная игра. Как нам сказали, вы были очень расстроены исчезновением Монтегю, вашего соперника.

— Расстроен? — Татум прикусил сигарету, которую держал во рту. Ванс пристально наблюдал за ним. — А почему бы и нет? Но я не проливал крокодиловых слез из-за Монти, если вы это имеете в виду. Он был дрянью, и это так же верно, как и то, что он убрался.

— Вы думаете, что он вернется? — равнодушно спросил Ванс.

Татум хмыкнул.

— Нет, больше он не появится. Вы решили, что он сам спланировал свое исчезновение? Для этого у него не хватило бы ума и мужества. КТО-ТО УБРАЛ ЕГО.

— Как вы думаете, кто это сделал?

— Откуда я могу знать?

— Вы думаете, что это сделал Грифф?

— Это мог быть и Грифф, — сквозь зубы процедил Татум. — У него была веская причина.

— А у вас самого разве нет «веской причины»? — спокойно спросил Ванс.

— Есть, — Татум жестоко улыбнулся, но тут же прогнал с лица улыбку. — Но я умный. Мне вы ничего не приписывайте! — Он наклонился вперед и впился взглядом в Ванса. — Я едва успел переодеться, когда этот парень прыгнул с трамплина, и я даже сам нырял в эту лужу, чтобы попробовать спасти его. Я все время был на глазах остальных. Можете их спросить.

— Спросим, не сомневайтесь, — ответил Ванс. — Но если вы настолько безупречны, как вы можете предполагать, что Грифф приложил руку к этому делу? Он ведь во всем следовал за вами.

— Да? — Татум с циничным презрением усмехнулся. — Черта с два!

— Насколько я знаю, — продолжал Ванс, — вы ссылаетесь на тот факт, что Грифф плавал на противоположную сторону бассейна, где мелко.

— Ах, вы и об этом знаете? — Татум злобно усмехнулся. — А вы знаете, что он делал там в течение пятнадцати минут, когда никто не видел его?

Ванс покачал головой.

— Понятия не имею… А вы?

— Он мог делать все, что угодно.

— Даже утащить тело Монтегю из бассейна?

— А почему бы и нет.

— Но единственное место, где он мог выйти из воды, свободно от отпечатков ног. Этот факт установлен вчера ночью и сегодня утром.

— Ну и что из того? Грифф хитер. Он мог найти способ выбраться, не оставив следов.

— Звучит неубедительно. Но если ваша теория верна, что же он, по-вашему, мог сделать с телом за такой короткий промежуток?

Пепел с сигареты Татума упал на его пиджак. Он наклонился и сдул его.

— О, вы, несомненно, сумеете найти тело на другой стороне лужи.

Ванс внимательно посмотрел на Татума.

— Это единственная возможность, которую имел Грифф? — спросил он. — А другие?

— Нет. — Татум криво улыбнулся. — Возможностей было предостаточно. Но все зависит от обстоятельств. Если бы Лиленд не был возле меня все это время в бассейне, я не поручился бы за него. И Штамм был не прочь ухлопать Монти. Но он слишком перебрал. Да и эти бабы — Мак-Адам и Руби Стил — с удовольствием бы расправились при удобном случае с красавцем Монти.

— Да вы просто набиты подозрениями, Татум, — заметил Ванс. — А как вы смотрите на старую миссис Штамм?

Татум судорожно вздохнул и побледнел. Его длинные пальцы вцепились в ручки кресла.

— Это дьявол в юбке, а не женщина! — хрипло пробормотал он. — Они говорят, что она безумна. Но она слишком много видит и слишком много знает. — Он испуганно вздрогнул. — Она способна на все! — Я видел ее только два раза, но она шляется по этому дому, как привидение. Вам не удалось бы скрыться от нее.

Ванс спокойно разглядывал Татума.

— Боюсь, что у вас сильно расстроены нервы, — сказал он. — Вы случайно не знакомы с теорией миссис Штамм, что Монтегю убил дракон и спрятал его тело?

Татум цинично улыбнулся, хотя страх его еще не прошел.

— О, эту дикую историю я слышал раньше. С таким же успехом его мог сожрать и единорог.

— Может быть, вам будет интересно узнать, что тело Монтегю мы все же нашли…

— Где? — перебил Татум Ванса.

— В одной из ледниковых выбоин в скале на Ист-роуд. И на его груди три глубоких разреза, как будто от лапы мифического дракона.

Татум вскочил, сигарета вывалилась у него изо рта. Он истерически закричал:

— Не пытайтесь запугивать меня! Не пытайтесь запугивать! Я знаю, что вы хотите сделать! Вы хотите подействовать мне на нервы, чтобы я в чем-нибудь признался. Но я не скажу — вы понимаете? — не скажу!

— Тише, Татум, — приказал Ванс. — Сядьте и успокойтесь. Я говорю вам правду. И я стремлюсь разгадать тайну убийства Монтегю. И мне кажется, что вы в состоянии помочь нам.

Татум сел на свое место и закурил другую сигарету.

— Вы заметили что-либо странное в поведении Монтегю прошлой ночью перед купанием?

— Он нажрался виски, если вы это имеете в виду. Хотя, надо сказать, Монти легко переносил попойки. И он не был пьян больше, чем остальные. Во всяком случае меньше, чем сам Штамм.

— Вы слышали о женщине по имени Элен Брюетт?

Татум поднял брови.

— Брюетт?.. Знакомая фамилия… О, я знаю, где я ее слышал. Штамм приглашал меня приехать и сказал, что здесь будет Элен Брюетт. Очевидно, я должен был быть ее парой. Впрочем, слава Богу, что она не приехала. — Он улыбнулся. — А при чем здесь она?

— Она была знакома с Монтегю — так сказал нам Штамм, — небрежно ответил Ванс и быстро спросил: — Вы слышали прошлой ночью шум автомобиля?

Татум покачал головой.

— Может быть, слышал, но я точно не помню. Я был слишком занят поисками Монтегю.

Ванс задал Татуму другой вопрос:

— После исчезновения Монтегю вам не показалось, что здесь что-то неладно?

— Да! — Татум облизал губы и уверенно кивнул. — Фактически я весь день чувствовал, что что-то должно случиться. Я даже собирался днем удрать, но не вышло.

— Вы можете поточнее сообщить, почему у вас появилось ощущение, что случится беда?

Татум на мгновение задумался.

— Нет, я не могу сказать, — ответил он. — Очевидно, всего понемногу. Но особенно эта сумасшедшая на лестнице…

— А!

— Она любого может довести до истерики. Знаете, у Штамма есть привычка представлять ей своих гостей. Я помню, когда в пятницу приехал сюда, Крошка Мак-Адам, Грифф и Монти были уже наверху около нее. Она казалась достаточно милой — улыбалась им и была вполне приветлива — но ее странный изучающий взгляд — предвестник несчастья… Я почувствовал, что эта старуха себе на уме и что она всех нас ненавидит. Ее взгляд остановился на Монти, и я радовался, что она не смотрит на меня так же, как на него. Когда мы уходили, она пожелала нам приятно провести время. Так кобра желает своим жертвам здоровья. Только три стопки виски привели меня в норму.

— Другие почувствовали то же самое?

— Они не особенно говорили об этом, но я знаю, что она им не понравилась. И уж, конечно, весь этот прием проходил в атмосфере злословия, клеветы и злобы.

— Вы можете идти, Татум, — сказал Ванс. — Но я предупреждаю вас, чтобы вы никому не говорили, что мы нашли тело Монтегю. И вы останетесь здесь со всеми, пока не последуют другие указания окружного прокурора.

Татум что-то пробормотал и выскочил из комнаты.

Когда он ушел, Ванс несколько раз прошелся по комнате. Потом медленно повернулся к Маркхэму.

— Хитрый беспринципный парень, — заметил он. — Неприятная личность. И безжалостен, как гремучая змея. Больше того, он знает или, по меньшей мере, серьезно подозревает что-то, связанное со смертью Монтегю. Вы обратили внимание, что раньше, чем я сказал ему о находке тела, он был уверен, что оно будет найдено по другую сторону бассейна? Это не просто догадка с его стороны. Он говорил уверенным тоном. И он достаточно уверен насчет времени пребывания Гриффа на мелководье. Его рассказ о миссис Штамм тоже довольно интересен. Ему кажется, что она слишком много знает, но чего он, в таком случае, боится? Если, конечно, ему нечего скрывать… И он утверждает, что не слышал шума машины, хотя другие его слышали…

— Да, да. — Маркхэм неопределенно развел руками, как будто хотел развеять мысли Ванса. — Все кажется противоречивым. Но я бы хотел знать о действиях Гриффа в тени скалы.

— Ответ на этот вопрос, — сказал Ванс, — лежит в решении проблемы, как Монтегю выбрался из бассейна и попал в выбоину… Во всяком случае, я думаю, что нам надо подождать Доремуса, а пока еще раз побеседовать с Гриффом. Пригласите его, пожалуйста, сержант.

Несколько минут спустя в гостиную вошел Грифф в легком костюме с гарденией в петлице. Несмотря на его обычно красное лицо, было видно, что он чем-то встревожен и, как мне показалось, уже успел выпить. Его воинственность поубавилась, а пальцы слегка дрожали, когда он подносил свой длинный мундштук ко рту.

Ванс небрежно приветствовал его и пригласил сесть. Когда он сел, Ванс сказал:

— Мистер Лиленд и мистер Татум сообщили нам, что во время поиска тела Монтегю вы уплыли на мелководье под скалу.

— Не сразу, — протестующе сказал Грифф. — Я сделал несколько попыток спасти парня. Но, как я уже сказал вам, я плохо плаваю, и мне казалось, что его тело надо искать там, поскольку он нырял в том направлении. — Он бросил быстрый взгляд на Ванса. — А что, мне не следовало делать этого?

— Нет, — протянул Ванс. — Нас просто интересует, чем занимались все это время участники приема.

Грифф покосился на него.

— Тогда к чему этот вопрос?

— Просто попытка прояснить один или два момента, — спокойно ответил Ванс и прежде, чем тот успел заговорить, спросил: — Кстати, когда вы были там, вы случайно не слышали шум мотора автомобиля?

Грифф несколько мгновений удивленно смотрел на Ванса. Потом побледнел и вскочил на ноги.

— Да, клянусь Богом, я слышал шум! — Он взмахнул руками. — И я еще тогда подумал, что это очень странно. Но я совсем забыл об этом и не вспомнил бы и сейчас, если бы не ваш вопрос.

— Он послышался через десять минут после того, как Монтегю нырнул, не так ли?

— Да, около этого.

— Мистер Лиленд и мисс Штамм тоже слышали этот шум, но их показания несколько расходятся.

— Несомненно, я слышал шум, — пробормотал Грифф. — И мне было любопытно, чья это машина.

— Я и сам был бы рад узнать это, — ответил Ванс, глядя на кончик своей сигареты. — Вы не могли бы сказать, в какую сторону ехала машина?

— В сторону Спайтен Дайвил, — решительно заявил Грифф. — А начала она движение откуда-то с востока, от бассейна. Когда я подплыл к скале, все было спокойно, слишком спокойно. Мне это не понравилось. Я позвал Лиленда и сделал еще попытку найти Монтегю, но его не было. А когда я стоял там — вода доходила мне до груди, — услышал на расстоянии шум мотора…

— Как будто машина стояла на дороге? — перебил его Ванс.

— Точно… А потом я услышал, как машина прибавила газ и поехала по Ист-роуд. А я поплыл назад, удивляясь, что кто-то покинул поместье.

— Судя по записке, которую мы нашли в кармане одного из костюмов Монтегю, некая дама ждала его в машине у восточных ворот в десять часов.

— Вот как? — Грифф неприятно засмеялся. — Значит, ветер умчался?

— Нет, нет, не совсем так. Вы ошибаетесь. Видите ли, — добавил Ванс, — мы нашли тело Монтегю возле Клоува в одной из выбоин.

Грифф широко раскрыл рот, глаза его превратились в две маленькие щелки.

— Значит, вы нашли его? — сердито спросил Грифф. — Как он умер?

— Мы еще не знаем. Судебно-медицинский эксперт едет сюда. Но вид у тела неприятный: разбита голова и тройная царапина на груди, как от лапы…

— Подождите, подождите минуту! — хрипло закричал Грифф. — Эти три царапины находятся рядом?

Ванс кивнул, не глядя на него.

— Да, три царапины, на небольшом расстоянии друг от друга.

Грифф тяжело опустился на кресло.

— О Бог мой! — пробормотал он. Он обхватил голову руками и пристально уставился на Ванса. — Вы сказали Штамму?

— О да, — равнодушно ответил Ванс. — Мы все рассказали ему менее часа назад, как только вернулись сюда. — Ванс посмотрел на него и задал вопрос: — Вы сопровождали Штамма в его экспедициях за сокровищами либо за рыбами?

Грифф был явно удивлен сменой темы вопросов.

— Нет, нет, — пролепетал он. — Никогда не принимал участия в подобных делах, кроме того, что финансировал Штамма и снарядил пару экспедиций. Я помогаю своим клиентам деньгами. Но Штамм расплатился со мной…

Ванс жестом прервал его.

— Вы сами интересовались тропическими рыбами?

— Ну, я не сказал бы, что интересовался. — Грифф ответил как будто с замешательством. — Они очень красивы и все такое…

— В коллекции Штамма есть драконоподобные рыбы?

Грифф побледнел и выпрямился в кресле.

— Боже мой! Не хотите ли вы сказать…

— Чисто академический интерес, — перебил его Ванс, махнув рукой.

Грифф кашлянул.

— Да, черт возьми! — воскликнул он. — Здесь есть несколько драконоподобных рыб, но не живых. Штамм законсервировал пару из них. Кстати, они всего около двенадцати дюймов длинной, но выглядят, как дьяволы. У них длинное название…

— …Chaliodus sloanei?

— Что-то в этом роде… И у него есть морские коньки и коралловый морской дракон… Но, видите ли, мистер Ванс, я не понимаю, какое отношение они имеют к этому делу?

Ванс вздохнул.

— Я тоже не понимаю. Но меня дьявольски интересует коллекция тропических рыб Штамма.

В это время в гостиную вошли Штамм и доктор Холлидей.

— Я уезжаю, джентльмены, — объявил доктор Холлидей. — Если я вам понадоблюсь, мистер Штамм знает, где меня найти. — Он круто повернулся и вышел из комнаты.

Штамм несколько мгновений молча смотрел на Гриффа.

— Подливаешь масла в огонь? — спросил он с сарказмом.

Грифф пожал плечами, как будто понимал, что никакие доводы не будут приняты во внимание.

Штамму ответил Ванс:

— Мы с мистером Гриффом обсуждаем ваших рыб.

Штамм скептически осмотрел нас и молча вышел из комнаты. Ванс отпустил Гриффа.

Мы долго молчали, пока не вошел Берк и не объявил о прибытии судебно-медицинского эксперта.

Глава 13

ТРИ ЖЕНЩИНЫ

Доктор Доремус с сарказмом осмотрел нас и остановил свой взгляд на сержанте.

— Ну и ну, — сказал он, соболезнующе качая головой. — Значит, труп вернулся? Может быть, побыстрее осмотрим его, пока он не удрал снова?

— Он не здесь, а на Ист-роуд, — сказал Ванс и встал. — Нам лучше поехать туда на машине.

Когда мы подъехали к скале, у которой дежурил Сниткин, Ванс остановил машину и вылез. Мы последовали за ним. Ванс, подойдя к выбоине, сказал, указывая на нее пальцем:

— Этот парень здесь. Мы его не трогали.

Доремус со скучающим видом направился к отверстию.

— Не мешало бы иметь лестницу, — сказал он, подбираясь поближе. Заглянув в отверстие и увидев труп, он скривился.

— Он определенно мертв, — констатировал Доремус. — Что явилось причиной смерти?

— Мы надеемся, что вы дадите нам ответ на этот вопрос, — ехидно сказал Ванс.

— Хорошо. Вытащите его и положите на землю, — распорядился Доремус.

Вытащить тело Монтегю оказалось не так-то просто; Сниткину, Хэсу и Берку пришлось изрядно повозиться. Доремус склонился над трупом и принялся за работу.

— Странное дело, — пробормотал он. — Этого человека трахнули по голове каким-то тупым предметом, от чего могла наступить смерть. Но его еще и задушили. Обратите внимание на щитовидный хрящ. Это тоже могло быть причиной смерти. Но я готов поклясться, что это сделано не человеческой рукой. Взгляните на его выпученные глаза, почерневшие губы и язык.

— Может быть, он утонул? — спросил Хэс.

— Утонул? — Доремус с сожалением посмотрел на сержанта. — Я, кажется, только что сказал вам, что его ударили по голове и удавили. Если он не смог набрать в легкие воздух, как вода могла попасть туда?

— Доктор, — вмешался Маркхэм, — сержант имеет в виду, что этот человек мог сперва утонуть, а потом его труп обезобразили.

— Ну нет, — твердо возразил доктор. — В этом случае характер ран был бы иной. Не было бы кровотечения, а следы на шее были бы совсем другого цвета.

— А что насчет этих ран на груди? — спросил Ванс.

Доктор недоуменно хмыкнул.

— Странные раны, — он осмотрел разрезы на груди и нахмурился. — Но надрезы не очень опасны. Задеты лишь кожа и некоторые мышцы, но грудная клетка не пострадала. И они были сделаны перед смертью: это можно заключить по состоянию крови на поверхности ран.

— Его здорово ненавидели, — пробормотал Хэс, пытаясь скрыть изумление.

— Но это еще не все, — продолжал доктор. — У него разбито несколько костей. На левой ноге у него сломаны большая и малая берцовые кости. Правый плечевой сустав тоже сломан. С правой стороны груди сломано несколько ребер.

— Это могло быть результатом падения в выбоину, — сказал Ванс.

— Возможно, — согласился Доремус. — Но некоторые царапины сделаны после смерти, Как будто его волокли по неровной поверхности.

Ванс глубоко затянулся сигаретой.

— Это очень интересно, — пробормотал он, глядя в сторону.

Маркхэм взглянул на него.

— Что вы этим хотите сказать? — сердито спросил он.

— Ничего особенного, — ответил Ванс. — Но комментарии доктора открыли мне новые возможности.

Хэс со страхом уставился на труп.

— А чем, по-вашему, сделаны эти полосы на груди? — спросил он.

— Откуда я знаю, — огрызнулся Доремус. — Разве я вам не говорил, что я врач, а не детектив? Их можно было сделать любым острым инструментом.

Ванс с улыбкой посмотрел на него.

— Доктор, — сказал он, — я могу объяснить беспокойство сержанта. Видите ли, существует версия, что этого парня убил дракон, живущий в этом бассейне.

— Дракон! — Доремус на мгновение смутился, потом посмотрел на Хэса и засмеялся. — И сержант считает, что эти царапины сделаны лапой дракона? Ну и ну! Что ж, в таком случае есть один путь решения этого дела: ищите дракона! Боже мой! Куда катится мир?

Хэс смутился.

— Если бы вы имели дело с тем, чем я занимаюсь эти дни, док, вы бы тоже поверили, — сказал он.

Доремус иронически поднял брови.

— А в эльфов вы не верите? Может быть, это сделали они? Или в его смерти могут быть повинны сатиры. И гномы могли бы убить его. Хорошенький получится медицинский отчет, если я напишу про дракона…

— И однако, доктор, — с необычайной серьезностью сказал Ванс, — этот человек был убит некоей разновидностью дракона.

Доремус безнадежно развел руками.

— У вас собственный путь, — сказал он. — Но как невежественный лекарь я считаю, что этого парня сперва стукнули по черепу и волокли по земле, потом его задушили и сунули в эту дыру. Если вскрытие покажет что-либо еще, я вас извещу.

Он достал карандаш, нацарапал несколько слов на бланке и протянул его Хэсу.

— Пока вам хватит этого, сержант. Результаты вскрытия появятся не раньше завтрашнего дня: сейчас удивительно жарко. А теперь возьмите себе на подмогу Святого Георгия и идите с ним ловить дракона.

— Это как раз то, что мы собираемся сделать, — улыбнулся Ванс.

— А насчет времени… — начал Хэс, но доктор перебил его:

— Знаю, знаю. Боюсь, что мне придется умереть самому от ваших вопросов… Ладно, сержант, сейчас я могу вам только сказать, что он умер не позже двенадцати часов назад, и не раньше двадцати четырех часов…

— У нас есть основания полагать, доктор, что он умер вчера около десяти часов вечера, — заявил Маркхэм.

Доремус посмотрел на часы.

— Что ж, я прав. Прошло всего восемнадцать часов с тех пор. — Он повернулся к своей машине. — А теперь я поеду к себе отдыхать. Боже, ну и денек! Меня хватит солнечный удар, если я еще побуду с вами. — Он сел в машину. — Я поеду домой мимо Спайтен Дайвил и Пейсон-авеню. Не хочу проезжать мимо бассейна. — Он подмигнул Хэсу. — Боюсь попасть в лапы дракона! — И Доремус уехал, весело помахав нам рукой.

Хэс приказал Сниткину и Берку оставаться возле тела Монтегю, пока его не увезут, а мы направились к дому Штамма, откуда Хэс вызвал машину за трупом.

— Ну и чем мы теперь займемся? — беспокойно спросил Маркхэм, когда мы снова уселись в гостиной. — Каждое новое открытие, кажется, все глубже и глубже увлекает это дело в трясину тайны. Очевидно, линия расследования ведет в тупик.

— Я бы этого не сказал, — весело откликнулся Ванс. — Я думаю, что теперь мы получили более реальное освещение событий. Доремус открыл много важных секретов. Техника убийства — уникальная. Видите ли, Маркхэм, сначала я полагал, что мы не найдем тела. Иначе зачем его надо было так тщательно прятать? Убийца хотел заставить нас думать, что Монтегю просто исчез отсюда.

Хэс важно кивнул.

— Я понимаю, что вы имеете в виду, мистер Ванс. Например, эта записка в костюме Монтегю. Я считаю, что дама, написавшая ее, была в машине, и это она сделала самую грязную работу, сунув его в эту дыру…

— Вы неправы, сержант, — мягко сказал Ванс. — В этом случае мы нашли бы возле бассейна отпечатки ног Монтегю.

— А почему мы их все же не нашли? — спросил Маркхэм. — Тело Монтегю мы обнаружили на Ист-роуд. Но ведь он должен каким-то образом попасть туда из бассейна.

— Да, да, у него был способ, — хмуро ответил Ванс. — Это дьявольская часть плана… Иногда мне кажется, Маркхэм, что Монтегю не оставил никаких следов ПОТОМУ, ЧТО БЫЛ НЕ В СОСТОЯНИИ ОСТАВИТЬ ИХ.

— Боже мой! — Маркхэм глубоко вздохнул. — Вы верите в летающего дракона?

— Да, мой дорогой! Но, во всяком случае, не в того, которого вы себе представляете. Пока я только констатирую факт, что Монтегю был убит в бассейне и засунут в выбоину.

— Эта теория только усложняет дело, — запротестовал Маркхэм.

— Я тоже боюсь этого, — вздохнул Ванс. — Но парень так или иначе совершил путешествие из бассейна в выбоину. И, очевидно, сделал это не по своему желанию.

— Вы имеете в виду шум машины, который слышали некоторые лица? — вмешался в разговор сержант Хэс.

— Верно, — кивнул Ванс. — Присутствие в деле машины не дает мне покоя. Возможно, она явилась средством транспортировки Монтегю. Черт возьми! Но как он мог попасть из бассейна в машину? И почему он был так изувечен? — Некоторое время он молча курил, потом обратился к Маркхэму: — Здесь есть еще несколько человек, которые не знают, что мы нашли тело Монтегю, — Руби Стил, миссис Мак-Адам и Бернис Штамм. Я думаю, пришла пора информировать их. Может быть, их реакция окажется полезной…

Послали за тремя женщинами, и, когда они присоединились к нам, Ванс кратко сообщил обстоятельства обнаружения трупа Монтегю. Он говорил самым обыденным голосом, но я видел, что он внимательно разглядывает слушательниц. В то время я не мог понять, почему он избрал такую форму для сообщения им новых сведений, но вскоре я все же понял это.

Три женщины внимательно выслушали Ванса. Последовало краткое молчание, затем Руби Стил сказала тихим, нравоучительным тоном:

— Это только подтверждает мои предположения. Факт, что отпечатки не были найдены, ничего не значит. Такой гибрид, как Лиленд, может сотворить любое чудо. А он был последним человеком, вернувшимся оттуда!

Я ожидал, что Бернис Штамм возмутится при этих словах, но она лишь задумчиво улыбнулась и сказала:

— Я не удивлена, что нашли бедного Монтегю, но сомневаюсь, что чудеса имеют какое бы то ни было отношение к его смерти… — Потом голос ее дрогнул, и она с трудом произнесла: — Но я не понимаю происхождения следов на груди Монти…

— А другие обстоятельства этого дела вам понятны, мисс Штамм? — спокойно спросил Ванс.

— Нет, нет! — В голосе ее звучали истерические нотки. — Я ничего не понимаю. — На ее глазах появились слезы, и она не смогла продолжать.

— Не волнуйтесь, — успокоил ее Ванс. — Вам нечего бояться.

— Мне можно идти теперь? — с мольбой спросила она.

— Конечно. — Ванс встал и проводил ее до двери.

Когда он сел на свое место, заговорила Крошка Мак-Адам. Она в это время курила с отсутствующим видом, и мне казалось, что она не слышала слова Бернис. Она повернулась к Вансу.

— Послушайте! — начала она с отчаянием. — Мне уже надоело это дело, меня тошнит от всего этого. Монти умер, вы нашли его тело, и я вам кое-что скажу. Алекс Грифф ненавидел Монти. Он сказал ему в пятницу вечером, я сама слышала это: «Ты никогда не женишься на Бернис Штамм, я смогу помешать этому». Монти засмеялся и возразил: «А что ты сможешь сделать?» Мистер Грифф сказал: «Достаточно. ЕСЛИ СПЕРВА ТЕБЯ НЕ ПРИКОНЧИТ ДРАКОН». Тогда Монти обозвал его неприличным словом и отправился спать.

— А что, по-вашему, имел в виду мистер Грифф, когда упоминал дракона?

— Я не знаю. Но позже мне пришло в голову, что он мог обратиться к мистеру Лиленду.

— Поэтому вы и закричали, когда Монтегю не вынырнул из бассейна?

— Да. Я беспокоилась весь вчерашний день. А когда мистер Грифф прыгнул в бассейн, сделав вид, что ищет Монти, я наблюдала за ним. Но он немедленно отплыл к скале на другой стороне…

— И вы смотрели в ту сторону?

Миссис Мак-Адам нетерпеливо кивнула.

— Я не знала, что он делает, и не доверяла ему… Позже, когда он вернулся, то прошептал мне: «Монтегю исчез, скатертью дорога». Даже тогда я не могла понять, как он может быть причастен к этому делу. Но теперь, когда вы нашли тело, я рассказала вам все, что знала.

Ванс понимающе кивнул.

— Но почему вы вчера расстроились, когда я сказал вам о всплеске в бассейне?

— Я не знаю точно… — Она говорила торопливо и возбужденно. — Но я подумала, что это может быть частью заговора против Монтегю, или, может быть, тело Монтегю упало со скалы, или в воде КТО-ТО ДЕЛАЛ УЖАСНЫЕ ВЕЩИ… О, я не знаю, что-то могло быть, но я испугалась… испугалась… — Голос ее замер, и она тяжело задышала.

Ванс встал и довольно холодно сказал ей:

— Благодарю вас за информацию. — Он поклонился. — Простите за беспокойство. — Вы и мисс Стил можете вернуться в библиотеку. У меня есть еще несколько дел, и я надеюсь, что, если нам понадобится ваша помощь, вы обе окажете ее.

Когда они ушли, мы кратко обсудили это сообщение. Величайшей трудностью в этом деле было то, что ни за один из фактов мы не могли зацепиться. Конечно, тело Монтегю было найдено, были и подозреваемые люди, которые имели мотив для убийства Монтегю. Но звенья эти никак не связывались в единую цепь. Мы не могли выработать линию следствия.

Однако сержант Хэс настаивал на обычных методах расследования и Маркхэм согласился с ним, Ванс был вынужден, в конце концов, тоже согласиться с ними. Это дело произвело на него глубокое впечатление и он не хотел и минуты тратить на помощь сержанту в его тяжеловесной работе. Больше того, я знал, что основные идеи этого дела уже сформировались у него в голове.

— Мне нужен самый простой ключ, — сказал он, — чтобы отпереть эту фантастическую таинственную дверь. Но без ключа мы беспомощны… Честное слово, удивительная ситуация! Есть несколько человек, которые признают, что хотели бы при удобном случае расправиться с Монтегю, и каждый из них уверяет, что он непричастен к этому делу. Но, с другой стороны, Монтегю сам предложил пойти купаться и нырнул в бассейн на глазах у всех… Однако, Маркхэм, я глубоко убежден, что это дело тщательно спланировано и устроено так, чтобы все выглядело случайностью.

Маркхэм недоверчиво посмотрел на Ванса.

— Ладно, все это хорошо и правильно, но не можете ли вы предложить какой-нибудь метод действия, отличающийся от предложения Хэса?

— В настоящий момент у меня нет никаких предложений, — равнодушно ответил Ванс. — Однако сегодня я надеюсь познакомиться с коллекцией тропических рыб Штамма.

Маркхэм фыркнул.

— Рыба подождет до завтра, — сказал он. — А тем временем сержант займется обычными делами.

Глава14

НЕОЖИДАННОЕ РАЗВИТИЕ

Было примерно около половины шестого, когда Маркхэм, Ванс и я покинули дом Штамма и отправились к Вансу. Все гости и хозяева поместья получили приказ оставаться на местах и никуда не отлучаться без разрешения. Штамм спокойно согласился с этим. Грифф пытался возражать и даже грозил нам своим адвокатом, но все же согласился остаться еще на двадцать четыре часа. Остальные без протеста приняли предложение Маркхэма.

Все входы и выходы охранялись. Слуги были тоже опрошены, хотя ничего важного от их показаний не ожидалось.

Хэс решил остаться в доме Штамма на все время расследования и действовать по обстоятельствам. Делом занялись и другие сотрудники уголовного отдела. Изучались связи Монтегю, пытались найти Элен Брюетт, опрашивались все обитатели Инвуда в надежде обнаружить машину, шум которой могли услышать со стороны Ист-роуд. Короче говоря, Хэс действовал обычными полицейскими методами.

— Другого пути продолжить дело я не вижу, — уныло признался Маркхэм, когда мы расселись в саду на крыше дома Ванса.

Ванс был обеспокоен и рассеян.

— Возможно, вы правы. Но факты этого дела весьма необычны. Ответ на вопрос мы найдем в поместье Штамма. Это странное место с извращенными традициями, суевериями, запахом старины и смерти, безумием, фольклором и демонами. И удивительный дом, в котором любой посетитель сразу же окунается в гнетущую атмосферу. Она сама по себе способна породить преступление, ей отравлены все обитатели дома.

Маркхэм пристально посмотрел на Ванса.

— Кого вы имеете в виду? — спросил он.

Ванс встал и позвонил Карри.

— Я не собираюсь останавливаться на конкретных личностях. Пока мы не разберемся в истории с драконом, никакие объяснения не смогут помочь нам.

— Ванс! Ради Бога!

— О, я вполне серьезно.

Появился Карри, и Ванс приказал ему принести выпить.

— Драконы, — начал свой рассказ Ванс, — сильно действуют на воображение людей. Они присутствуют в большинстве религий, а фольклор просто набит драконами. Дракон нечто более глубокое, чем просто миф, Маркхэм; он стал частью человеческого существования с самых ранних времен, он увеличивает страх, он является символом, действует на воображение. Никто из нас не может избежать влияния мифа о драконе: в глубине нашего сознания слишком много примитивного. Поэтому-то я и утверждаю, что мы не можем игнорировать факт участия дракона в уголовном преступлении…

Ванс откинулся на спинку кресла и задумчиво уставился на линию Манхэттена, вырисовывающуюся на горизонте.

— Происхождения концепции дракона никто не знает, но это одно из древнейших суеверий. Христианский дьявол не кто иной, как модифицированный дракон из фольклора. Конечно, существуют разнообразные взгляды на возникновение суеверий. Например, Конуэй в своей «Демонологии и дьявольщине» считает их результатом древних воспоминаний о доисторических ящерах. Но так или иначе дракон связан с суевериями. В воображении людей дракон принимает множество разных форм.

Ванс отхлебнул напиток, который только что принес Карри, и продолжал:

— Каждая страна и каждый народ, Маркхэм, имеют своих драконов. Даже в мифологии Древнего Египта дракон предстает в виде водяного чудовища. Он связан с Сетом и борется с Горусом. А в папирусе Ани или «Книге смерти» мы читаем об огнедышащем драконе Аполе, от которого произошло зло. Но драконы не всегда чудовища. Китайская мифология, например, напичкана не только плохими, но и хорошими драконами. Пятый лунный фест — праздник памяти Чу Юаня — был назван фестивалем дракона. Волшебник Чианг Фаенг обратился в дракона и победил великанов тьмы. В буддийской религии мы находим множество упоминаний о драконах в виде рыб…

— Я знаю, куда вы клоните, — мрачно перебил его Маркхэм.

— Нет, нет, — сказал Ванс. — Дело не только в коллекции Штамма. Мифы о драконах сами по себе очаровывают меня… В легендах Индокитая дракон уже змееподобен. Возможно, эта идея перешла к ним из Китая и Японии, где водяные змеи существовали в качестве богов… Мифология тонкингов кишмя кишит драконами, сказки буддистов и таоистов тоже полны драконов. Даже великий храм Линх-Ланха, по преданию, был выстроен на голове дракона. Стражем Ханоя до сих пор считается дракон. Так что, как видите, идея дракона существует не только в фольклоре. В Покхаре есть священное озеро, которому поклоняются потому, что там живет дракон, охраняющий храм… В легендах Сиама есть дракон в виде змеи, живущий под водой…

Ванс задумчиво посмотрел на небо.

— Обратите внимание, что в суевериях многих народов существует водяной дракон, — продолжал он. — Весьма любопытной является, например, сказка японского происхождения о Кобо Лаиши, который изобразил на идеограмме дракона, вылезающего из воды. Когда он закончил свой рисунок, дракон ожил и скрылся в водах Козуке… Мифы о драконах, дорогой Маркхэм, очень интересный предмет. В иранской мифологии тоже много драконов, и все они живут в воде. Фактически, вода является убежищем драконов, которых преследовал сам Бог. Они улетели от его гнева с неба и спрятались в воде. А в персидском манускрипте «Шахнаме», который хранится в Нью-Йоркском музее искусств, есть картинка, на которой изображен герой, дерущийся с драконом.

— Я надеюсь, что вы не собираетесь водить меня по музеям и показывать картинки старинных рукописей, — вздохнул Маркхэм.

Ванс не обратил внимания на сарказм Маркхэма и продолжал:

— В армянской литературе мы встречаем короля мидян Аздахака, это имя означает «дракон». И здесь мы впервые встречаем драконов-детенышей, о которых были сложены песни… Вахан, самый популярный из богов Армении, был хорошо известен как «дракон-жрец», а в более поздние времена он был отождествлен с Гераклом.

Ванс сделал глоток и посмотрел на Маркхэма.

— Я вам ужасно надоел? — спросил он.

Маркхэм поджал губы и ничего не ответил. Ванс вздохнул и поудобнее уселся в кресле.

— В семитской мифологии, — продолжал он, — дракон играет важную и зловещую роль. В вавилонской эпической «Поэме созидания» мы читаем о драконах, которые вышли из чрева Тиамата, освобожденные Белом и Имхулу. Эти одиннадцать драконов стали богами изначальной религии, их имена использовались астрологами для обозначения созвездий.

Ванс помолчал, попыхивая сигаретой.

— Греки и римляне тоже имели своих драконов. Химера, опустошавшая все с помощью извергавшегося пламени и побежденная Беллерофонтом, была драконом. Золотые яблоки Гесперида охранял дракон с головой гидры. И, конечно же, Кадмус, уничтоживший дракона, зуб которого он зарыл в землю… В кельтской мифологии мы находим драконов, которых называли пейст или беймт — возможно, от латинского слова «бестия». Они жили в озерах и являлись рептилиями. Два дракона были у Мерлина. Они спали в узких ущельях, а когда просыпались, устраивали между собой бои. Один дракон вылезал прямо из земли, играя на арфе…

— Но в нашем случае не было никакой арфы, — ехидно заметил Маркхэм.

Ванс покачал головой.

— Мой дорогой Маркхэм! Боюсь, что вы не способны к классическим знаниям. Но мы имеем дело с драконом того же сорта, и не стоит игнорировать суеверия, насчитывающие пять тысяч лет. Драконы могли изменяться применительно к обстоятельствам.

— Вы пытаетесь напугать меня? — встревоженно спросил Маркхэм.

— Ни в коем случае. Я просто передаю вам некоторые исторические сведения, способные пролить свет на наше расследование.

Маркхэм встал.

— Какое отношение имеет наука о драконах к смерти Монтегю? — наконец спросил он.

— Дело в том, — ответил Ванс, — что я сам понятия не имею об этом. Но мифы алгокинских индейцев совпадают с классикой. Именно индейцы назвали этот бассейн Лужей дракона, именно от них исходят все здешние суеверия, связанные с драконами. И мы не должны игнорировать их.

Маркхэм был расстроен. Он подошел к парапету крыши и некоторое время разглядывал город.

— Ну, хорошо. — Он беспомощно развел руками. — Допустим, Ванс, что вы говорите правду. Но что вы предлагаете делать?

— Именно сейчас у меня нет конкретных планов. Но завтра рано утром я собираюсь вернуться в дом Штаммов.

Маркхэм мрачно кивнул.

— Если вы считаете это необходимым, пожалуйста, возвращайтесь, — сказал он. — Но вы поедете туда один. Завтра я целый день буду занят на службе.

Но Вансу не пришлось ехать туда одному. Странные и жуткие события произошли в поместье Штаммов в эту ночь. На следующее утро Маркхэм позвонил Вансу. Оказывается, в окружную прокуратуру звонил сержант Хэс и сообщил, что Алекс Грифф тоже таинственно исчез.

Глава 15

ШУМ В НОЧИ

Мы прибыли к Штамму около десяти часов утра. Сразу же после звонка Маркхэм заехал за нами. Убийство Монтегю сильно подействовало на его воображение, а новость об исчезновении Гриффа вызвала у него потребность действовать.

— Я подозревал Гриффа с самого начала, — сказал он. — Мне кажется, он замешан в смерти Монтегю. Теперь он исчез, и мы должны продолжать расследование.

Ванс был хмур и задумчив.

— Даже теперь дело не стало проще. Зачем Гриффу понадобилось навлекать на себя подозрения, покинув дом Штамма? У нас нет против него никаких улик. Очень глупо с его стороны, очень глупо. А мне Грифф не показался глупым человеком.

— Страх… — начал Маркхэм.

— Человек бесстрашен, — перебил его Ванс. — Более логично было бы, если бы сбежал кто-то другой… Очень странно.

— Факт остается фактом: он исчез, — настаивал Маркхэм. — Однако мы все узнаем, когда прибудем на место.

— Совершенно верно, — сказал Ванс и погрузился в молчание.

Когда мы подъехали к дому Штамма, нас встретил Хэс.

— Какая ошибка! — воскликнул он. — Единственный человек, которого я не подозревал.

— Печально… печально, — вздохнул Ванс. — Но успокойтесь, сержант, и расскажите, как все это случилось.

Хэс провел нас в гостиную и остановился у камина.

— Прежде всего, — сказал он, обращаясь к Маркхэму, — я сообщу вам, что произошло со вчерашнего дня. Мы пытались обнаружить эту Элен Брюетт, но не нашли никаких следов ее. Больше того, за последние четыре дня ни один корабль не отплывал в Южную Америку. Так что я считаю рассказ Штамма об ее отъезде липовым. Мы проверили все отели и тоже безрезультатно. И еще одна странность: ее нет в списках пассажиров, прибывших из Европы за последние две недели. Подумайте об этом. С этой дамой что-то не так, и ей придется многое объяснить, когда мои ребята найдут ее.

Ванс улыбнулся.

— Я не хочу влиять на ваше служебное рвение, сержант, — заметил он, — но вы не найдете ее. Данные об этой даме слишком поверхностны.

— Что вы имеете в виду? — разозлился Маркхэм. — На Ист-роуд был автомобиль во время, указанное в записке…

— Но разве не может быть, что за рулем автомобиля был другой человек? — мягко спросил Ванс. — На вашем месте, сержант, я бы не стал тратить на нее время.

— Я ищу ее и буду продолжать поиски, — воинственным тоном заявил Хэс. Затем он повернулся к Маркхэму. — О Монтегю мы не узнали ничего такого, что нам не было бы известно. Всегда был связан с женщинами, но ведь он симпатичный актер, не так ли? Он любил деньги, жил на широкую ногу, но мало работал, и никому не известно, откуда он брал деньги.

— Что-нибудь известно насчет машины на Ист-роуд? — спросил Маркхэм.

— Ничего, — ответил Хэс. — Мы не нашли в Инвуде никого, кто бы видел или слышал ее. А дежурный полисмен на Пейсон-авеню сказал, что после девяти вечера со стороны Инвуда не было ни одной машины. Он дежурил с восьми вечера и мог бы заметить машину, если бы она ехала по той дороге… Во всяком случае, — добавил он, — машина могла ехать с потушенными фарами.

— Или она вообще могла не выезжать из Инвуда, — заметил Ванс.

Маркхэм бросил на него пытливый взгляд.

— О чем вы говорите?

Ванс пожал плечами.

— О! Может быть, от меня что-то укрылось? Я только говорю, что это был какой-то невидимый вид транспорта.

Маркхэм усмехнулся.

— Что еще, сержант?

— Мы опросили слуг, повара и горничную, и я еще раз поговорил с дворецким. — Он криво усмехнулся. — Та же песня, ничего нового. Повторяют то же, что и пару дней назад. Обычные сплетни. Они ничего не знают, и мы вычеркнули их из нашего списка.

— Дворецкого оставьте, сержант, — спокойно заметил Ванс. — Он может ничего не знать, но с таким любопытством, как у него, наверняка имеет подозрения.

Хэс покосился на Ванса.

— Но он слишком скользкий человек. И мне он не сказал ничего, что могло бы нам помочь.

— Я не хочу вмешиваться, сержант, — сказал Ванс. — Я только предполагаю, что этот любитель рыб полон идей… Но что вы скажете насчет изумительного исчезновения Алекса Гриффа? Его исчезновение очаровывает меня.

Хэс тяжело вздохнул.

— Он ускользнул от меня в течение ночи. И сделал это дьявольски хитро. Я оставался здесь до одиннадцати ночи, после чего все разошлись по своим комнатам. Тогда я и отправился домой, оставив дежурить Сниткина. У всех ворот поместья дежурили мои люди. Хенесси охранял южную сторону поместья, а другой парень сторожил Болтон-роуд. Я вернулся сюда в половине девятого утра, но Гриффа уже не было. Я связался с его конторой и квартирой, но ни в одном из этих мест он не показывался. Растворился…

— А кто известил вас об его исчезновении? — спросил Ванс.

— Дворецкий, — ответил Хэс. — Он встретил меня у двери…

— А! Дворецкий? — Ванс на мгновение задумался. — Я хочу сам выслушать его песню.

Хэс вышел из комнаты и несколько минут спустя вернулся вместе с Трейнором. Тот был мертвенно-бледен, с черными кругами под глазами, как будто он не спал несколько ночей.

— Это вы, Трейнор, обнаружили исчезновение мистера Гриффа? — спросил Ванс.

— Да, сэр, это так. — Он старался избегать взгляда Ванса. — Когда мистер Грифф не явился к завтраку, мистер Штамм послал меня позвать его…

— В котором часу это было?

— Около половины девятого, сэр.

— Остальные все присутствовали за завтраком?

— Все, сэр. Все сидели в столовой. Это было необычно рано, я полагаю, что никто не мог спать в эту ночь. Мистер Лиленд и мисс Штамм спустились вниз около семи часов, а вскоре пришли и остальные. Все, кроме мистера Гриффа, сэр.

— А вечером они рано разошлись по своим комнатам?

— Да, сэр, очень рано. Я погасил свет на лестнице около одиннадцати.

— Кто уходил последним?

— Мистер Штамм, сэр. Он снова много выпил. Прошу прощения за такие слова, но сейчас не время умалчивать что-либо. Так, сэр?

— Да, Трейнор. — Ванс внимательно осматривал его. — Любая деталь может помочь нам, и я уверен, что мистер Штамм не осудит вас за то, что вы передаете нам информацию.

Казалось, Трейнор облегченно вздохнул.

— Благодарю вас, сэр.

— А теперь, Трейнор, — продолжал Ванс, — расскажите нам об этом утре. В половине девятого мистер Штамм послал вас за мистером Гриффом. А потом что?

— Я пошел в его комнату, сэр, комната расположена недалеко от холла, сэр, и постучал в дверь. Ответа не было. Я постучал еще несколько раз. Ответа не было по-прежнему, и я забеспокоился. Видите ли, в этом доме случаются… такие странные вещи, сэр…

— Да, да, очень странные вещи, Трейнор. Но продолжайте. Что вы сделали потом?

— Я нажал на дверь, сэр. Она оказалась незапертой, и я вошел в комнату. Постель была несмята, и странное чувство охватило…

— Избавьте нас от ваших переживаний, Трейнор, — сказал Ванс нетерпеливо. — Рассказывайте дальше.

— Я убедился, что мистера Гриффа в комнате нет. Тогда я вернулся в столовую и известил мистера Штамма. Я сказал, что хочу поговорить с ним наедине, он вышел в холл, и я сообщил ему, что мистер Грифф отсутствует.

— Что сказал мистер Штамм?

— Он ничего не сказал, сэр. Но у него был очень странный взгляд. Он стоял в футе от лестницы и был очень хмур. Через несколько мгновений он поднялся наверх. Я же вернулся в столовую и продолжал сервировать завтрак.

В разговор вмешался Хэс:

— Я был в главном холле, когда вошел Штамм. Он действительно выглядел странно. Но, увидев меня, он сразу же принял обычный вид и сказал, что Грифф исчез. Я осмотрел все вокруг и опросил своих людей, но они не видели, чтобы кто-либо покидал территорию поместья. Тогда-то я и позвонил мистеру Маркхэму.

Ванс был глубоко обеспокоен.

— Изумительно, — сказал он, разминая сигарету. Прикурив, он повернулся к дворецкому: — В котором часу мистер Грифф отправился спать?

— Точно не могу вам сказать, сэр. — Он выглядел еще более взволнованным. — Но мистер Грифф ушел одним из последних.

— А в котором часу вы пошли к себе?

Дворецкий наклонил голову.

— Вскоре после одиннадцати, сэр. Я запер дверь, как только этот джентльмен, — кивок в сторону Хэса, — ушел. Тогда я отправился к себе.

— Где ваша комната?

— Возле кухни, сэр.

— Меня интересует, Трейнор, — медленно проговорил Ванс, — что вы слышали в эту ночь?

Дворецкий судорожно вздохнул. Прошло несколько секунд, прежде чем он ответил.

— Я слышал, — сказал он странным голосом, — скрежет дверного засова.

— На двери, ведущей к бассейну?

— Да, сэр.

— Вы слышали что-нибудь еще? Какие-нибудь шаги?

— Час спустя… — Глаза Трейнора блуждали по комнате.

— Что же вы услышали?

— Я снова услышал, как засов сдвинулся…

— Что еще? — Ванс приподнялся с кресла.

Трейнор переступал с ноги на ногу.

— Я слышал чьи-то шаги, очень тихие шаги, кто-то поднимался по лестнице.

— В чью комнату?

— Я… я не могу сказать этого, сэр.

Несколько мгновений Ванс разглядывал его.

— Кто, по-вашему, это был? — спросил он.

— Мне показалось, что это был мистер Штамм.

Ванс снисходительно улыбнулся.

— Видите ли, Трейнор, если бы вы думали, что это мистер Штамм, вы бы не были так напуганы.

— Но кто же это мог быть, сэр? — слабо запротестовал Трейнор.

Некоторое время Ванс молчал.

— Хорошо, Трейнор, — наконец сказал он. — Это все. Скажите мистеру Лиленду, что мы здесь и рады видеть его.

— Да, сэр.

Дворецкий вышел с явным облегчением и вскоре в комнате появился Лиленд. Он поздоровался с нами очень сдержанно.

— Вы, конечно, знаете, мистер Лиленд, — начал Ванс, — что Гриффа с утра нет в доме. Вы можете предложить какое-либо объяснение этому?

Лиленд с беспокойным видом уселся в кресло.

— Нет, — ответил он. — Я не вижу причины, заставившей его уйти. Он не из тех людей, которые убегают от чего бы то ни было.

— Я то же самое думаю о нем, — сказал Ванс. — Вы разговаривали с кем-нибудь в доме?

Лиленд медленно кивнул.

— Да, мы все обсуждали это за завтраком и позже. Все выражали удивление.

— Вы слышали что-либо в течение ночи?

Лиленд некоторое время колебался.

— Да, — наконец сказал он. — Но это не дает основания думать, что выходил именно Грифф.

— Вы имеете в виду звуки отодвигаемого засова?

Лиленд с неописуемым изумлением уставился на Ванса.

— Да, — подтвердил он. — Точно. Вскоре после полуночи кто-то вышел из дома, но быстро вернулся. Я не мог уснуть и поэтому отчетливо слышал звуки…

— Трейнор тоже слышал их, — сказал Ванс. — Но он не знает, в какую комнату вернулся полуночник. Вы можете ответить на этот вопрос?

Лиленд мгновение колебался, затем медленно покачал головой.

— Нет, боюсь, нет, — ответил он. — Моя комната на третьем этаже, и люди часто ходят мимо меня. Одно я могу сказать: человек этот старался двигаться очень осторожно.

Ванс встал и подошел к окну, затем прошелся по комнате.

— Ваши окна тоже выходят к бассейну? — спросил он.

— Да.

— Вы слышали какой-нибудь шум вне дома после того как дверь отперли?

— Да! — Лиленд резко выпрямился в кресле. — Я слышал, как два человека разговаривали шепотом. Но я не могу сказать, ни кто это был, ни о чем они разговаривали.

— Это были мужчины или женщины?

— Не знаю. Мне кажется, они говорили так тихо, чтобы их нельзя было подслушать.

— Как долго длился их разговор?

— Всего несколько секунд. Потом стих.

— Они вместе зашли в дом?

— Точно.

Ванс быстро подошел к Лиленду и посмотрел ему прямо в глаза.

— Что еще довелось вам слышать прошлой ночью, мистер Лиленд?

Лиленд выглядел смущенным.

— Я не уверен, — нехотя пробормотал он. — Но со стороны бассейна мне послышался скрежещущий звук, он как бы перемещался по направлению к Ист-роуд.

— Очень интересно, — сказал Ванс, отводя в сторону взгляд. — Опишите, пожалуйста, подробнее этот звук.

Лиленд опустил голову и несколько минут молча курил.

— Сначала я услышал резкий скрежет, как будто одним куском металла водили по другому. Потом несколько минут была тишина. Затем снова повторился тот же звук, так было несколько раз. Потом послышался звук, как будто какой-то тяжелый предмет волочили по песку. Этот звук становился все слабее и слабее и, наконец, затих вдали. Примерно полчаса было тихо, а вскоре раздался звук открываемой и закрываемой двери.

— Эти звуки не казались вам странными?

— Нет. Я знал, что у ворот на Ист-роуд стоит ваш человек, поэтому звуки не особенно удивили меня. Но когда утром я узнал об исчезновении Гриффа, то задумался над их природой.

— А теперь, когда вам известно, что Грифф исчез, вы можете объяснить происхождение этих звуков?

— Нет, не могу, — после краткого раздумья ответил Лиленд. — Это были незнакомые мне звуки, а металлический скрежет мог оказаться скрипом ворот, которые открыл Грифф, чтобы удрать. Но мне кажется, что эти звуки были ближе к дому, чем к воротам, да и Грифф мог бы выбрать любой другой путь для бегства. Во всяком случае, ворота охранялись, и Грифф, зная об этом, не пошел бы к ним.

Ванс удовлетворенно кивнул и вновь подошел к окну.

— Вы случайно не слышали прошлой ночью шум автомобиля?

— Нет. — Лиленд выразительно покачал головой. — Я могу уверенно сказать, что пока я не заснул, а это было не раньше двух часов ночи, ни одна машина не проезжала по Ист-роуд.

Ванс отвернулся к окну.

— Что-либо в поведении мистера Гриффа говорило, что он собирается удрать? — спросил он.

— Напротив, — ответил Лиленд. — Он много ворчал насчет жизни здесь. Он говорил, что у него много дел и что ему надо быть у себя в конторе, но все же со вздохом добавил, что дела придется на время отложить.

— Он разговаривал с кем-нибудь наедине ночью?

— Нет. У него было очень хорошее настроение, он выпил больше обычного, много шутил и большую часть времени провел со Штаммом, обсуждая финансовые дела.

— Были ли какие-нибудь следы враждебности в их отношениях?

— Ни малейших. Казалось, Штамм полностью забыл о событиях прошлой ночи.

Ванс отошел от окна и остановился перед Лилендом.

— А что вы скажете насчет других обитателей дома? — спросил он. — Как они развлекались после обеда?

— Большинство из них сидели на террасе. Мисс Штамм и я ходили к бассейну, но мы тут же вернулись. На террасе сидели миссис Мак-Адам, мисс Стил и Татум и пили пунш, который им приготовил Трейнор.

— А где были Штамм и Грифф?

— Они оставались в библиотеке. Сомнительно, чтобы они вообще выходили из дома.

Некоторое время Ванс стоя курил, потом снова сел в кресло.

— Спасибо, — сказал он. — Это пока все.

Лиленд встал.

— Если я еще чем-либо смогу быть полезен вам… — начал он и, не договорив, вышел.

— Что вы придумали, Ванс? — спросил Маркхэм с хмурым удивлением, когда мы остались одни.

— Не нравится мне это, — ответил Ванс, глядя в потолок. — Слишком много странных вещей случается в этих древних трущобах. И на Гриффа не похоже, что он любит полуночные прогулки…

В этот момент послышались торопливые шаги на лестнице, и вскоре мы услышали, как Штамм звонил доктору Холлидею.

— Вам лучше приехать сюда как можно скорее, — нервно сказал он.

Ванс поднялся и подошел к двери.

— Вы можете зайти сюда на минуту, мистер Штамм? — Его вопрос прозвучал как приказ.

Штамм вошел в гостиную. Он был явно возбужден. Мускулы лица дергались, глаза блестели.

Ванс обратился к нему:

— Мы слышали, как вы звонили доктору. Миссис Штам снова больна?

— То же самое, — ответил он. — И, возможно, по моей вине. Некоторое время назад я пошел к ней и в разговоре упомянул, что Грифф исчез. Тогда у нее снова начались галлюцинации: заявила, что Грифф исчез, потому что его унес дракон; уверяла меня, что видела, как ночью дракон поднялся из бассейна и полетел к Спайтен Дайвил.

— Просто изумительно, — сказал Ванс и посмотрел на Штамма из-под полуприкрытых век. — Вы считаете, что это самое рациональное объяснение исчезновения Гриффа?

— Я не могу понять его. — Штамм пришел в полное замешательство. — Судя по его вчерашним разговорам, он не собирался покидать дом без вашего разрешения, джентльмены.

— Кстати, вы случайно не выходили из дома вчера вечером?

Штамм изумленно посмотрел на него.

— Я после обеда не выходил из дома, — ответил он. — Мы с Гриффом сидели в библиотеке и разговаривали, пока он не пошел к себе. А я вскоре тоже отправился спать.

— Кто-то выходил из дома, — сказал Ванс.

— Бог мой! Значит, это действительно выходил Грифф!

— Но этот человек снова вернулся в дом час спустя.

Штамм опять изумленно посмотрел на него и прикусил нижнюю губу.

— Вы… вы уверены? — пробормотал он.

— Трейнор и мистер Лиленд слышали, как открывали засов, — ответил Ванс.

— Лиленд слышал это?

— По крайней мере, он нам так сказал несколько минут назад.

Штамм в отчаянии махнул рукой.

— Может быть, кто-то выходил подышать свежим воздухом?

Ванс равнодушно кивнул.

— Вполне возможно и такое объяснение… Простите, что побеспокоили вас. Я полагаю, вы хотите вернуться к матери.

Штамм благодарно кивнул.

— Да, если вы не возражаете. Доктор Холлидей поднимется прямо туда. Если я вам понадоблюсь, вы найдете меня наверху. — И он торопливо вышел из комнаты.

Когда звук его шагов затих, Ванс внезапно встал и швырнул свою сигарету в камин.

— Пойдемте, Маркхэм, — оживленно сказал он.

— Куда вы собираетесь идти? — спросил Маркхэм.

Ванс обернулся к Маркхэму. Глаза его зло блестели.

— Осматривать выбоины, — спокойно ответил он.

Глава 16

КРОВЬ И ГАРДЕНИЯ

— Боже мой! — закричал Маркхэм. — Что вы имеете в виду?

Но Ванс быстро шел к выходу и, не отвечая Маркхэму, открыл дверцу машины. Маркхэм, Хэс и я в недоумении последовали за ним.

Мы проехали по Ист-роуд через ворота в сторону Клоува. Когда мы поравнялись с местом, где были выбоины, Ванс остановил машину и торопливо вылез. Мы действительно пошли туда, где было найдено тело Монтегю.

На мгновение Ванс остановился у края и повернул к нам серьезное лицо. Он ничего не сказал, лишь махнул рукой в сторону дыры. Злой и испуганный Хэс посмотрел вниз.

— Матерь Божья! — прошептал он ошарашенно.

Маркхэм был в ужасе, а я дрожал как от холода в это жаркое августовское утро.

Там, в глубине выбоины, лежало скрюченное тело Алекса Гриффа. Его положение было таким же, как и у Монтегю, словно он тоже упал в эту дыру с высоты. На левой стороне головы была рана, а вокруг шеи шли длинные черные вмятины. Пиджак распахнулся. Рубашка спереди была порвана, и на груди виднелся чудовищный трехпалый след. Стоя у этой дыры, я снова вспомнил все легенды о драконах, и мороз пробежал по коже.

Маркхэм пришел в себя.

— Как вы узнали, что он здесь? — удивленно спросил он у Ванса.

— Я не знал, — ответил Ванс. — Но после того как Штамм напомнил нам о своей матери, о том, что у нее начались галлюцинации, когда она узнала об исчезновении Гриффа, я подумал, что надо идти сюда…

— Снова дракон, — проговорил Маркхэм, и в голосе его прозвучал благоговейный страх. — Надеюсь, вы все же не считаете, что бред этой безумной старухи может иметь под собой основания?

— Нет, — спокойно ответил Ванс. — Но она очень много знает, и ее предсказания всегда сбываются.

— Это странное совпадение, — запротестовал Маркхэм. — Пошли отсюда. Убийство Гриффа только усложнило дело. Теперь перед нами две проблемы вместо одной.

— Нет, нет, Маркхэм. — Ванс медленно пошел к машине. — Я бы этого не сказал. Это все еще одна проблема. И сейчас она стала яснее, чем раньше. Начал вырисовываться определенный образ — образ дракона.

— Не говорите ерунды, — вспылил Маркхэм.

—Это не ерунда, старина. — Ванс сел в машину. — Отпечатки на дне бассейна, следы на груди Монтегю, а теперь и на груди Гриффа и, кроме того, любопытное предсказание миссис Штамм — мы должны все это связать в единую систему теории дракона. Изумительная ситуация!

Пока Ванс заводил машину, Маркхэм молчал. Потом сказал с сарказмом:

— Я думаю, нам надо работать по линии антидракона.

— Это будет целиком зависеть от типа дракона, с которым мы имеем дело, — сказал Ванс, разворачивая машину в обратный путь.

Когда мы приехали к дому Штамма, Хэс немедленно направился к телефону, чтобы известить доктора Доремуса о новой ужасной находке. Закончив разговор, он вернулся к нам и с отчаянием посмотрел на Маркхэма.

— Я не знаю, как продолжать эту работу, шеф, — уныло сказал он.

— Я понимаю ваши чувства, сержант. — Маркхэм достал сигару, тщательно обрезал кончик и закурил. — Обычные методы расследования, кажется, здесь не годятся. — Он смутился.

Ванс прохаживался по холлу, уставясь в пол.

— Нет, — сказал он, ни на кого не глядя. — Обычные методы здесь бесполезны. Корни этих двух преступлений гораздо глубже, чем это кажется. Это дьявольские убийства, и они странным образом связаны со зловещими факторами, которые имеются в этом доме… — Он замолчал и повернул голову к лестнице.

Со второго этажа медленно спускались Штамм и Лиленд. Ванс немедленно направился к ним.

— Джентльмены, — сказал он, — пройдите, пожалуйста, в гостиную, у нас есть для вас некоторые новости.

В комнате было жарко. Солнце еще освещало эту сторону дома. Ванс подошел к западному окну и несколько мгновений молча смотрел из него. Потом он повернулся к Штамму и Лиленду.

— Мы нашли Гриффа, — сказал он, — в той же самой выбоине, где был найден Монтегю.

Штамм судорожно вздохнул. Выражение лица Лиленда не изменилось, он только вынул изо рта трубку.

— Убит, конечно? — Его вопрос прозвучал полуутвердительно.

— Убит, — кивнул Ванс. — Грязное дело. Такие же раны, как и на теле Монтегю. Одинаковая техника.

Штамм пошатнулся, как будто его ударили.

— О Боже мой! — с дрожью в голосе пробормотал он.

Лиленд быстро подхватил его под руку и усадил в кресло.

— Сядь, Рудольф, — сказал он. — Мы с тобой ожидали этого с самого начала, как только узнали об исчезновении Гриффа.

Штамм откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Лиленд повернулся к Вансу.

— Я все утро боялся, что Грифф не по своей воле покинул этот дом, — просто сказал он. — Вы узнали что-нибудь еще?

Ванс покачал головой.

— Нет… больше ничего. Но я думаю, нам надо осмотреть комнату Гриффа. Вы знаете, где она?

— Да, — спокойно ответил Лиленд. — Я буду рад показать вам ее.

Едва мы дошли до двери, как Штамм выпрямился в кресле и странным хриплым голосом остановил нас.

— Одну минуту! Подождите минуту! — Он с трудом поднялся из кресла. — Я должен кое-что сказать вам. Но я боюсь… видит Бог, я боюсь!

Ванс удивленно посмотрел на него.

— Что такое? — спросил он.

— Это насчет прошлой ночи. — Штамм судорожно вцепился в кресло. — После того как я ушел к себе в комнату, пришел Грифф и постучал в мою дверь. Когда он вошел, то сказал, что не может уснуть, и предложил немного выпить. Я не отказался, и мы разговаривали с ним час или около этого…

— О чем, например? — спросил Ванс.

— Ничего важного, обсуждали всякие финансовые вопросы и возможности новой экспедиции в Южные моря следующей весной… Потом Грифф посмотрел на часы. «Уже полночь, — сказал он. — Я думал, что еще рано. Пора идти». Он вышел, и я услышал, как он спустился вниз и отпер дверь. Моя комната, как вы знаете, неподалеку от лестницы, поэтому я все хорошо слышал. Я устал, лег в постель и… и…

— Почему вы боялись сказать нам об этом раньше? — холодно спросил Ванс.

— Я не знаю. — Штамм вздрогнул и снова опустился в кресло. — Вчера ночью я ни о чем не думал, но когда Грифф не явился к завтраку, я понял, что был последним человеком, который видел его и разговаривал с ним. Утром я не видел причины упоминать об этом, но после того, что вы сказали нам — о том, что вы нашли тело в выбоине, — я почувствовал, что вы должны все знать…

— Это совершенно верно, — мягко сказал Ванс. — Ваши чувства вполне естественны при данных обстоятельствах.

Штамм благодарно посмотрел на него.

— Вы не могли бы сказать, чтобы Трейнор принес мне виски, — попросил он.

— Пожалуйста. — Ванс вышел в холл.

Направив дворецкого к Штамму, мы поднялись наверх. Комната Гриффа была второй после комнаты Штамма. Дверь была не заперта, и мы вошли. Как сказал Трейнор, постель оказалась нетронутой, а занавески на окнах все еще были опущены. Эта комната была почти такой же, как и комната Монтегю, лишь чуть больше и немного лучше обставлена. На небольшом столике находились предметы туалета. На постели — чесучовая пижама. На кресле у окна лежал костюм Гриффа.

Осмотр вещей Гриффа занял мало времени. Прежде всего Ванс осмотрел шкаф, где нашел коричневый повседневный и простой спортивный костюмы. В карманах этих костюмов не было ничего важного. Обыск обеденного костюма также не дал результатов: в карманах были обнаружены портсигар и два носовых платка. В ящиках стола не оказалось вещей, принадлежащих Гриффу, а в ванной были самые обычные предметы — помазок для бритья, флакон туалетной воды и пудра. В чемодане тоже не оказалось ничего особенного.

Во время обыска Ванс молчал. Было видно, что он разочарован. Он медленно покачал головой, пожал плечами и направился к двери.

— Боюсь, что здесь нет ничего такого, что могло бы помочь нам, — сказал он, но что-то в его голосе заставило меня насторожиться.

Маркхэм тоже не поверил словам Ванса.

— А что вы хотели найти в этой комнате, Ванс? — резко спросил он.

Ванс нерешительно посмотрел на него.

— Я не совсем уверен… Тут что-то должно быть. Но только не спрашивайте меня. Я точно не знаю, как ответить на этот вопрос. — Он улыбнулся и вышел. Мы последовали за ним.

Подойдя к лестнице, мы увидели доктора Холлидея, который сердечно приветствовал нас. Мы начали спускаться, когда Ванс внезапно остановился.

— Скажите, доктор, — спросил он, — вы не станете возражать, если мы пройдем с вами? У нас есть кое-что крайне важное, что нам надо узнать у миссис Штамм. Я бы не стал ее беспокоить…

— Пойдемте, — кивнул доктор, и мы последовали за ним на третий этаж.

Когда миссис Шварц открыла нам дверь, миссис Штамм стояла у раскрытого окна спиной к нам и смотрела в сторону бассейна. При нашем появлении она медленно повернулась. На этот раз она не улыбалась, и холодное выражение ее лица несколько смутило нас.

Ванс направился прямо к ней и остановился лишь тогда, когда между ними осталось не более фута.

Он был очень серьезен, и его глаза требовательно смотрели на нее.

— Миссис Штамм, — сказал он, — здесь случилась ужасная вещь. И могут случиться еще более ужасные вещи, ЕСЛИ ВЫ НАМ НЕ ПОМОЖЕТЕ! И те, другие, неприятные вещи вряд ли доставят вам удовольствие. Они могут коснуться тех, кто не является врагами Штаммов, и, следовательно, ваш дракон — защитник вашей семьи — не сумеет помочь вам.

Женщина быстро взглянула на Ванса, и в ее глазах блеснул испуг.

— Что я могу сделать, чтобы помочь вам? — Голос ее звучал монотонно, как будто слова помимо ее воли срывались с губ.

— Вы должны сказать нам, — твердо заявил Ванс, — где вы прячете ключ от семейного склепа?

Женщина замерла и вздохнула. Мне показалось, что это был вздох облегчения.

— И это все, что вы желаете узнать? — холодно спросила она.

— Это все, мадам, но это жизненно важно. И я даю вам слово, что могилы не будут осквернены.

Несколько мгновений женщина внимательно изучала Ванса. Потом придвинула к окну кресло, села и, сунув руку под подол, достала небольшой замшевый кошелек. Раскрыв его, она вытряхнула на ладонь маленький ключик.

— Миссис Шварц, — приказала она, — возьмите этот ключ и сходите в чулан к моему дорожному сундуку.

Миссис Шварц взяла ключ и направилась к маленькой двери в восточной стене комнаты. Открыв дверь, она исчезла в темноте.

— Яволь, фрау Штамм, — сказала она оттуда.

— Теперь отоприте сундук и поднимите крышку, — последовала новая команда. — Там, под скатертью, лежит коробка. Осторожно поднимите скатерть и принесите мне эту коробку.

Прошло несколько минут, в течение которых Ванс неподвижно стоял у окна, а потом появилась миссис Шварц с небольшой коробкой в руке.

— Возьмите коробку, джентльмены, — сказала старуха. — Ключ от склепа лежит внутри.

Ванс быстро выступил вперед и взял коробку. Он торопливо открыл ее. Маркхэм стоял за его спиной и смотрел внутрь коробки. Осмотрев ее, Ванс закрыл крышку и вернул коробку миссис Шварц.

— Вы можете положить ее на место, — властно сказал Ванс. Потом он повернулся к миссис Штамм. — Вы очень помогли нам, мадам. Я хочу, чтобы вы знали, что мы вам очень признательны за вашу помощь.

На губах миссис Штамм мелькнула легкая циничная улыбка.

— Вы довольны? — спросила она. В ее голосе звучал сарказм.

— Да, — уверил ее Ванс.

Он направился к выходу. Мы поспешили за ним, а доктор Холлидей остался со своей пациенткой. Когда мы вышли в холл, Маркхэм схватил Ванса за руку.

— Послушайте, — хмуро спросил он, — что это за идея пришла вам в голову? Зачем вам понадобилась эта пустая коробка?

— Но она же не знает, что коробка пуста, — сказал Ванс. — Она все еще думает, что ключ там. Зачем же расстраивать, сказав, что в коробке ничего нет?

— Значит, ключа все же нет? — сердито спросил Маркхэм.

— Что я и пытался выяснить, — ответил Ванс и, прежде чем Маркхэм успел что-либо сказать, повернулся к Лиленду, который все еще с удивлением смотрел на него: — Вы можете показать нам комнату Татума?

Теперь мы спустились на второй этаж. Лиленд был возбужден. Обычная холодность и сдержанность покинули его.

— Комната Татума? — переспросил он, как будто не поверил своим ушам. — Вот его комната, между комнатами Штамма и Гриффа.

Ванс пересек холл и подошел к двери, на которую указывал Лиленд. Дверь была не заперта, Ванс открыл ее и вошел внутрь. Мы молча последовали за ним. Маркхэм был удивлен больше, чем Лиленд. Он пробормотал что-то неразборчивое, однако стал ждать, что будет дальше.

Ванс остановился посреди комнаты и стал разглядывать обстановку. Хэс рванулся вперед.

— Мистер Ванс, вы хотите, чтобы я обыскал одежду этого типа?

Ванс медленно покачал головой.

— Не думаю, чтобы это было необходимо, сержант. Но вы должны осмотреть пол под постелью и пол в чулане.

Ни слова не говоря, сержант зажег карманный фонарь и опустился на пол.

После недолгих поисков Хэс встал.

— Кроме шлепанцев, там ничего нет, — сказал он. Затем направился к чулану и сделал то же самое. — Здесь только ботинки, — объявил он.

Тем временем Ванс подошел к столу у окна и стал рассматривать содержимое ящиков. Потом подошел к туалетному столику и повторил операцию. Закончив осмотр, он с разочарованием закурил сигарету. Глаза его беспокойно блуждали по комнате. Наконец он подошел к ночному столику возле постели.

— Еще один шанс, — пробормотал он, выдвигая небольшой ящик. — Вот так-то! — воскликнул он, достав какой-то предмет. Потом подошел к Лиленду и показал ему свою находку. — Это ключ от склепа, мистер Лиленд?

— Да, — спокойно ответил тот.

Маркхэм побагровел.

— Откуда вы узнали, что ключ здесь? — сердито спросил он. — И что это значит?

— Я не знал, что он здесь, старина, — мягко ответил Ванс. — И я не знаю, что это значит… Но я думаю, что нам надо заглянуть в склеп, а?

Когда мы снова спустились на первый этаж, Ванс с озабоченным видом повернулся к Лиленду.

— Останьтесь, пожалуйста, здесь, — сказал он, — и никому не говорите, что мы нашли ключ от склепа.

Лиленд был удивлен тоном Ванса, но все же кивнул в знак согласия.

— Хорошо, — холодно сказал он и направился в библиотеку.

Ванс немедленно двинулся к выходу. Мы обошли вокруг дома, спустились к бассейну, перешли через фильтр и свернули на узкую цементированную тропинку. Когда мы очутились среди кустов, где нас нельзя было разглядеть, Ванс свернул к склепу. Достав из кармана ключ, он вставил его в скважину и повернул. Я с удивлением увидел, что ключ легко отпер ржавый замок. Ванс толкнул тяжелую дверь и медленно двинулся вперед.

Тяжелый запах пыли ударил нам в лицо.

— Дайте ваш фонарь, сержант, — распорядился Ванс.

Хэс торопливо исполнил команду, и мы шагнули внутрь склепа. Ванс закрыл за нами дверь и осветил пол, стены и потолок. В этот жаркий день здесь было удивительно прохладно, а вид гробов вовсе не нагонял тоску.

Ванс опустился на колени и начал осматривать пол.

— Кто-то недавно ходил здесь, — заметил он. Он медленно приблизился к гробам. На одном из них было два небольших пятна.

Ванс внимательно осмотрел пятна, затем провел пальцем по одному из них.

— Это называется кровью, Маркхэм, — сказал он сдержанно. Затем снова опустился на пол. Внезапно он выпрямился, направился к северной стороне склепа и поднял что-то такое, чего я не успел рассмотреть.

— О! Это интересно! — Он возбужденно высветил фонарем участок пола. — Смотрите!

Мы подошли ближе и увидели белый цветок гардении, края которого чуть свернулись и потемнели.

— Я думаю, что это гардения Гриффа, — сказал Ванс тихо и зловеще. — Вы помните, вчера у него в петлице была гардения. А сегодня, когда мы нашли его в выбоине, гардении не было!

Глава 17

ДВОЙНАЯ СМЕРТЬ

Мы вышли из мрачного склепа на свежий воздух, где так ярко светило солнце и пели птицы.

— Это пока все, я думаю, — заметил Ванс. Он запер дверь склепа и убрал ключ в карман. — Подумать только: кровь и гардения! Боже мой!

— Но, Ванс, — запротестовал Маркхэм, — эти метки на теле Гриффа… ведь Грифф прошлой ночью не был в бассейне. Его одежда совершенно сухая, нет и намека на то, что она была мокрой…

— Я знаю, что вы имеете в виду, — перебил его Ванс. — И вы совершенно правы. Возможно, Грифф и был убит в склепе, но этого нельзя сказать о Монтегю. Это самая трудная и неопределенная часть дела… Давайте немного подождем и подумаем. — Он махнул рукой и направился прочь от склепа.

Когда мы подходили к каменным ступеням, ведущим от бассейна к дому, я случайно поднял голову. На балконе третьего этажа стояла миссис Штамм, обхватив голову руками, а за ней — миссис Шварц.

В этот момент Ванс, который был уже у двери, повернулся к нам и сказал:

— Лучше не говорите никому о нашем посещении склепа. Еще не время. — Он с беспокойством взглянул на Маркхэма. — Трудно представить, что может случиться, если станет известно о нашем открытии. — Он задумчиво посмотрел на свою сигарету и прибавил: — Однако я думаю, Лиленду стоит сказать об этом. Он знает, что мы нашли ключ от склепа… Да, Лиленду надо сказать. Может быть, он сумеет что-нибудь нам объяснить.

Когда мы вошли в дом, Лиленд стоял в холле возле лестницы. Он быстро повернулся к нам.

— Я ушел из библиотеки, — сказал он с извинением. — Татум начал играть на пианино, и я не выдержал. Боюсь, я даже обидел его.

— Это он переживет, — пробормотал Ванс. — Во всяком случае, я рад, что вы здесь. Я хочу поговорить с вами о Татуме.

Он быстро направился в гостиную.

— Скажите, Татум случайно, не бывал со Штаммом в каких-нибудь экспедициях?

— Странно, что вы спросили об этом, — спокойно сказал Лиленд. — Да, Татум был с ним в одной из экспедиций на Кокосовые острова. Кажется, его дядя финансировал ее. Но он недолго был там. Ему стало плохо. Говорят, что он не вынес климата, но я думаю, что это из-за крепких возлияний алкоголя. Мы пытались взять его на подводную охоту, но он отказался. Он был лишь бременем для экспедиции. С ближайшим китоловом мы направили его в Коста-Рику, откуда он лайнером добрался до Штатов.

Ванс достал портсигар, не спеша выбрал сигарету и закурил.

— Мы были в склепе, мистер Лиленд, — заметил он, не глядя на последнего.

Лиленд посмотрел на него.

— Представляю себе, что там делается. Я никогда там не был. Полагаю, там все как обычно?

— Вполне, — сказал Ванс. Некоторое время он молча курил. — Однако пара интересных вещей там есть. Пятно крови и гардения, которая еще вчера была в петлице Гриффа.

Лиленд замер на месте. Очевидно, он был глубоко обеспокоен. Некоторое время он смотрел в пол.

— Больше ничего необычного вы не нашли? — наконец спросил он странным тоном, не поднимая головы.

— Нет, — ответил Ванс, — больше ничего. Вы думаете, что мы что-то просмотрели? Видите ли, там нет укромных уголков.

Лиленд возбужденно покачал головой.

— Нет, нет, конечно, нет. Мой вопрос не имеет значения. Я просто потрясен тем, что вы сказали. Я не могу себе представить, что означает ваше открытие.

— Может быть, вы предложите свое объяснение? — спокойно спросил Ванс. — Мы будем вам благодарны за это.

Лиленд смутился.

— У меня нет предположений, — ответил он. — Я был бы только рад… — Его голос дрогнул, и он снова уставился в пол, как будто хотел там прочитать возможное объяснение.

— Кстати, — продолжал Ванс, — этот скрежещущий звук, который вы слышали ночью — как будто один кусок металла терся о другой, так, кажется, вы объяснили — может быть, это был скрип двери склепа?

— Возможно, — согласился Лиленд, не поднимая головы. Потом прибавил: — Звук, кажется, шел с той стороны.

Некоторое время Ванс молча смотрел на него, затем сказал:

— Хорошо, спасибо… Я был бы рад теперь поговорить с Татумом. Вы не могли бы пригласить его сюда? И, пожалуйста, никому не говорите о том, что услышали.

Лиленд направился было к двери, но остановился и нерешительно спросил Ванса:

— Наверное, вы думаете, что это Татум ночью ходил в склеп?

— Я этого не говорил, — холодно сказал Ванс.

Лиленд сделал шаг вперед, но снова остановился.

— Могу ли я узнать, заперли вы дверь склепа? — спросил он.

— Я принял меры предосторожности, — ответил Ванс, — и туда никто не сможет попасть. — Он помолчал и добавил: — Ключ от склепа у меня в кармане и я оставлю его у себя, пока расследование не закончится.

Лиленд кивнул в знак согласия.

— Я рад этому, — сказал он. — Это мудро.

Он вышел из комнаты.

Когда появился Татум, было видно, что у него мрачное настроение. Он не поздоровался с нами и остался у двери, цинично улыбаясь.

Ванс встал при его появлении, подошел к столу и властно кивнул. Когда Татум приблизился, Ванс вынул ключ от склепа и положил перед ним.

— Вы видели когда-нибудь этот ключ? — спросил Ванс.

Татум уставился на ключ, ухмыльнулся и пожал плечами.

— Нет, я никогда его не видел, — ответил он. — Какую тайну он открывает?

— Пока небольшую, — ответил Ванс. — Мы взяли этот ключ в вашей комнате сегодня утром.

— Возможно, это ключ от ситуации, — холодно усмехнулся Татум.

— Да, да, конечно… Верно. — Ванс слабо улыбнулся… — Но я повторяю, что мы нашли его в вашей комнате.

— Ну и что? — равнодушно спросил Татум, продолжая спокойно курить. — В этом доме вы можете найти кучу барахла, стоит только поискать. — Он улыбнулся. — Знаете, я ведь здесь не живу, а только гость. Так стоит ли мне пугаться или впадать в истерику из-за того, что вы нашли ключ в моей спальне?

— Конечно, нет, — спокойно ответил Ванс. — Вы действуете самым лучшим образом.

— И куда вы хотите повести меня с этим ключом? — презрительно спросил Татум.

— В склеп, — сказал Ванс.

— В какой склеп? — изумленно спросил Татум.

— В фамильный склеп Штаммов.

— Где же он находится?

— На другой стороне бассейна, возле деревьев, позади небольшой цементированной дорожки.

Татум прищурился, и лицо его застыло, как маска.

— Вы разыгрываете меня? — металлическим голосом спросил он.

— Нет, нет, — уверил его Ванс. — Я просто отвечаю на ваш вопрос… Разве вы не знали, что здесь есть склеп?

— Понятия не имел. — Он уставился на Ванса. — В чем дело? Вы хотите мне что-то приклеить?

Ванс покачал головой.

— Если только гардению… — вкрадчиво проговорил он.

Татум от изумления широко раскрыл глаза.

— Я знаю, что вы хотите этим сказать! — Он побледнел. — Грифф носил гардению в петлице, не так ли? Может быть, вы скажете, что и гардению нашли в моей комнате?

Казалось, Ванса удивили слова Татума.

— Нет, — ответил он, — гардении не было в вашей комнате. Но, видите ли, присутствие цветка Гриффа в вашей комнате не вызвало бы удивления, если бы не вся эта грязная игра.

Татум иронически усмехнулся.

— Он действительно вел грязную игру, как и Монтегю. И в этом доме найдется немало людей, которые хотели бы, чтобы и духа его здесь не было, как и Монтегю.

— И одним из этих людей являетесь вы, не так ли? — улыбаясь, спросил Ванс.

— Конечно, — сердито ответил Татум. — Но это не имеет значения.

— Нет, имеет, — ответил Ванс. — Сейчас это имеет значение. На вашем месте я бы воздержался от музицирования. Лиленд считает, что вас следует убить за это.

Татум махнул рукой.

— Этот полукровка!

И с этими словами он вышел из комнаты.

— Грубый парень, — прокомментировал Маркхэм.

— Верно, — кивнул Ванс, — и хитрый.

— Мне кажется, — заметил Маркхэм, вставая и прохаживаясь по комнате, — что если мы узнаем, кто вытащил ключ у старухи, то узнаем, кто прогуливался вчера ночью.

Ванс покачал головой.

— Сомневаюсь, что ключ лежал в ее сундуке. Его там никогда не было, Маркхэм. Спрятанный ключ и всякие секреты — все это может быть галлюцинацией миссис Штамм, связанной с драконом…

— Но почему же, черт побери, ключ оказался в комнате Татума? Я склонен поверить, что Татум его никогда не видел.

Ванс с любопытством посмотрел на Маркхэма.

— Парень определенно был убежден…

Маркхэм взмахом руки прервал его.

— В этом деле я не вижу ни малейшей зацепки, — уныло сказал он. — Тут нет ничего реального. И даже зная о возможном событии, его нельзя предотвратить.

— Не теряйте мужества, старина, — утешил его Ванс. — Во всяком случае, это не химеры. Трудность проблемы заключается в ее необычайности. Мы пытались вести дело обычными методами, забыв о зловещих элементах, которые его сопровождают…

— Проклятье, Ванс! — с неожиданной страстью перебил его Маркхэм. — Надеюсь, вы не собираетесь вновь вернуться к этой невероятной теории о драконах?

Прежде чем Ванс успел ответить, мы услышали шум подъехавшей машины, а спустя минуту Сниткин открыл дверь и пропустил в комнату доктора Доремуса.

— Еще один труп, да? — Судебно-медицинский эксперт хихикнул и помахал рукой в своем обычном приветствии. — Сержант, неужели вы сразу не можете собрать все трупы? Ну так где же он? Что это вы такие взволнованные? — Он ехидно подмигнул Хэсу. — Опять ваш дракон?

Ванс встал.

— Похоже на это, — печально сказал он.

— Что? — Доктор был изумлен. — Где же новая жертва?

— В той же самой дыре, — ответил Ванс и, взяв шляпу, направился к выходу.

Доремус молча потащился за ним.

И мы снова поехали по Ист-роуд. Потом мы стояли в стороне, борясь с тошнотой, а Доремус рассматривал тело. На этот раз цинизм и развязность покинули доктора.

— Боже мой! Боже мой! — повторял он. — Ну и дельце! — Он кивнул Хэсу. — Заберите его.

Сниткин и Хэс вытащили тело Гриффа из выбоины и уложили на землю. После осмотра Доремус подошел к Маркхэму.

— То же самое, что и со вчерашним парнем, — сказал он. — Такие же царапины, такие же повреждения на руках и груди, та же окраска горла… Разница одна, — прибавил он, — с момента его смерти прошло меньше времени. — Он сделал гримасу Хэсу. — Это вас интересует, не так ли?

— Он умер в двенадцать ночи? — спросил Ванс.

Доремус снова склонился над телом Гриффа.

— Эти метки говорят, что смерть наступила примерно двенадцать часов назад. Да, около полуночи. — Он выпрямился и написал что-то на бланке. Передавая его сержанту, он сказал: — Отвезите его в морг… Завтра я проведу вскрытие. — Я еще никогда не видел Доремуса таким серьезным. — Я готов поверить в существование вашего дракона, сержант… Дьявольски странно, — пробормотал он, направляясь к своей машине. — И все же это не способ убийства человека. Я уже видел в утренних газетах сообщение о водяной змее[6]. Бог мой, ну и рассказик получился! — Он торопливо влез в машину и уехал.

Оставив Сниткина охранять тело Гриффа, мы снова вернулись в дом.

— Ну, что будем теперь делать? — беспомощно спросил Маркхэм.

— Я пойду осматривать коллекцию рыб Штамма, — ответил Ванс. — Вам лучше пойти со мной. Эти тропические рыбы просто очаровательны, Маркхэм. — Он повернулся к Трейнору, стоявшему у входа: — Спросите у мистера Штамма, сможем ли мы увидеть его сейчас.

Трейнор испуганно покосился на Ванса и торопливо ушел.

— Послушайте, Ванс, — рассердился Маркхэм, — зачем это вам? У нас много серьезной работы, а вы собираетесь осматривать коллекцию! Два человека убиты…

— Не сомневаюсь, что знакомство с коллекцией положительно скажется на вашем образовании…

В этот момент из библиотеки вышел Штамм и направился к нам.

— Вы не откажетесь показать нам свою коллекцию рыб? — спросил Ванс.

Штамм не выразил удивления.

— Ну конечно, — вежливо сказал он. — Конечно. Я буду рад. Пойдемте. — И он направился в сторону библиотеки.

Глава 18

ПОВЫШЕНИЕ ОБРАЗОВАНИЯ

Библиотека оказалась необычно большой комнатой, обставленной комфортабельно. Окна выходили на запад и восток, а в северной стене была дверь в коридор, ведущий к аквариумам и террариуму.

За столом сидел Лиленд с огромным справочником. В углу за другим столом расположились миссис Мак-Адам и Татум. Между ними лежала доска для крибиджа. Все трое с любопытством уставились на нас, но промолчали.

Мы прошли через библиотеку и подошли к первому аквариуму. Эта комната была гораздо больших размеров, чем библиотека. Западная и восточная стены ее были полностью застеклены. Дальше коридор вел ко второму аквариуму, такому же, как и первый.

Штамм начал свой рассказ с ближайшего к нам отсека. Он показал нам различно окрашенные платипецилии вида Platypoecilus maculatus, пластичные меченосцы — Xiphophorus helleri, очаровательную черную Молли — Mollienesia latipinna. Его барбусы были просто великолепны. Опаловые oligotepis; розовые connonius; lateristiga с черно-золотистыми разводами и многие другие. Среди них выделялись Rasbora, особенно trilineata, а еще дальше были прекрасные образцы Chactodontidae, а также желтые, красные, зеленые Hemigrammus ocellifer.

В центре комнаты Штамм держал гордость своей коллекции Cichlasoma — meeki, Severum, nigrofasciatum, festivum и так далее. Он показал нам несколько образцов загадочных Symphysodon aequifasciata haraldi.

— Я работаю как раз с этими образцами, — с гордостью сказал Штамм. — Они родственники с Pterophyllum. Когда-нибудь я удивлю всех.

— Вам не приходилось разводить Pterophyllum? — с интересом спросил Ванс.

Штамм усмехнулся.

— Я был одним из первых, кто узнал их секрет… Смотрите, — он указал на огромный аквариум вместимостью в добрую сотню галлонов. — Вот объяснение. Им нужна постоянно теплая вода.

Он с энтузиазмом фанатика повел нас дальше, показал нам образцы Aequidens; пару похожих на пики Belonesox belizanus: Haplochromis и Labeo bicolor, Etroplus maculatus, Macropodus opercularis, лабиринтовых рыб, таких, как Ctenopoma argentoventer и многие сотни других рыб.

— И все-таки, — сказал Ванс, — из всех тропических рыб самая красивая гуппи.

Штамм усмехнулся и показал на вторую комнату.

— Там действительно стоящие рыбы, — сказал он.

Второй аквариум был точно таким же, как и первый, лишь разделен на меньшие отсеки.

— Здесь, например, — Штамм указал на первый аквариум, — находится Monodactylidae argenteus.

— Живут они в солоноватой воде, — вставил Ванс.

— О да, — Штамм бросил на него любопытный взгляд. — Во многих аквариумах здесь морская вода. Конечно, соленая вода нужна для Toxotes jaculatrix — стреляющей рыбы — и Mugil oligotepis.

Ванс взглянул на аквариум, на который указывал Штамм.

— Mugil oligotepis напоминают мне барсуков. Они имеют два плавника вместо одного, — сказал Ванс.

— Совершенно верно, — согласился Штамм и снова с любопытством покосился на него. — Очевидно, вы сами увлекались рыбами?

— Чуть-чуть, — ответил Ванс.

— А здесь мои самые лучшие, — указал Штамм на ряд аквариумов в середине комнаты, где плавали Colossoma nigripinnis, Mylossoma argenteum и Metynnis schreitmuelleri.

— Как вы умудряетесь управляться со всей этой массой рыб? — спросил Ванс.

— Это мой секрет, — хитро улыбнулся Штамм. — Высокая температура воды, большие аквариумы и, конечно, хорошая пища… и другие вещи. — Он повернулся к другому ряду. — А здесь рыбы, о которых я почти ничего не знаю. — Он с удовлетворением посмотрел на рыб. — Здесь рыбы Хатчета: Gasteropelecus sternicla и Carnegiella strigata. Так называемые эксперты могут сказать вам, что привычки этих рыб неизвестны, что их нельзя разводить в аквариумах. Чепуха! У меня они живут!

Мы двинулись дальше.

— Вот еще интересные рыбы. — Он постучал по стеклу особенно красивого аквариума. — Это рыба-мяч. Смотрите! — Небольшим сачком он поймал одну рыбку, и она тут же раздулась в шар. — Tetraodon. Любопытная идея — в случае опасности раздуваться в шар.

— О, это вполне по-человечески, — заметил Ванс сухо. — Наши политики делают то же самое.

Штамм улыбнулся.

— Я никогда не думал об этом, — хихикнул он. — А справа Pantodon bucholzi. Я привез их из Западной Африки. А вот это Scatophagus argus. Здесь Luciocephalus pulcher.

Ванс внимательно осмотрел этих рыб.

— Я слышал о них, — сказал он. — Кажется, они близки к Anabatidae. Но я ничего не знаю о них.

— Кроме меня, никто о них ничего не знает, — похвалился Штамм. — Могу сказать вам, что эти рыбы — живородящие.

— Удивительно, — пробормотал Ванс.

Штамм обратил наше внимание еще на ряд аквариумов.

— Пиранья, — сказал он. — Редкие образцы. Настоящие дьяволы. У них крепкие зубы. Они редко попадали в Штаты живыми. Я сам привез их из Бразилии, причем вез каждую в отдельном сосуде: иначе они съели бы друг друга. Проклятые каннибалы. У меня есть пара, около тринадцати дюймов длиной, Hespilopleura: они редко превышают дюйм… А вот здесь, — он пошел дальше, — прекрасная коллекция морских рыб — Hippocampus punctulatus. Даже лучше, чем в Нью-Йоркском аквариуме.

Штамм пошел дальше.

— А здесь тоже интересные рыбы — драчливые и опасные Gymnotoidei. Их надо держать отдельно. Известны под названием «электрические угри» — Electrophorus electricus. Хотя они не угри, но родственны Characinoidei. Они бывают даже длиной в три фута.

Ванс внимательно осмотрел их и сказал:

— Я слышал, что они в состоянии убить электричеством человека при непосредственном контакте.

Штамм поджал губы.

— Так говорят.

В этот момент в комнату вошли миссис Мак-Адам и Татум.

— Как насчет небольшой баталии? — спросил Татум с усмешкой. — Мы с Крошкой скучаем.

Штамм колебался.

— Я уже истратил восемь лучших… Ну ладно.

Он подошел к западной стене, где стояли несколько аквариумов с сиамскими летающими рыбами. С потолка свисали три тонких цепочки, на которых в пяти футах от пола висел круглый аквариум. Штамм достал небольшой сачок и перенес в этот шар двух вуалехвосток — голубовато-зеленую и пурпурную.

Перед атакой две рыбки с любопытством рассматривали друг друга. Они плыли рядом, описывая в воде круги. Предварительные маневры длились несколько минут. Затем начался бой. Они неистово наскакивали друг на друга, бились хвостами. Пятна крови появились на их боках. Зрелище было красивым, но все же было жаль рыбок.

— Вам это доставляет удовольствие? — спросил Ванс.

— Они слишком ручные, — ответил Татум с неприятным смешком. — Лично я предпочитаю петушиные бои, но за неимением лучшего…

Лиленд вошел в комнату и услышал его слова. Он встал за спиной Ванса.

— Я думаю, это жестокая игра, — сказал он. — Это зверство.

Пурпурная была теперь на дне, а зеленая продолжала нападать на нее. Лиленд быстро взял сачок и, поймав зеленую рыбку, отсадил ее в пустой аквариум. Затем торопливо прошел обратно в библиотеку.

Татум пожал плечами и взял под руку миссис Мак-Адам.

— Пошли, Крошка, сыграем во что-нибудь другое.

И они вдвоем покинули комнату.

— Приятные гости, — криво усмехнулся Штамм.

Затем он предложил нам осмотреть террариум.

Но Ванс покачал головой.

— Не сегодня, — сказал он. — Большое спасибо.

— У меня есть несколько замечательных жаб. Впервые я привез из Европы Alytes obstatricans.

— Их мы осмотрим в другой раз, — сказал Ванс. — Сейчас меня интересуют ваши морские дьяволы.

Под окнами стояли стеллажи со странными засушенными существами. К ним и подвел нас Штамм.

— Взгляните, какой забавный парень, — указал он на одну из банок. — Это Omosudis bowi. Смотрите, какие клыки, как сабли.

— Типичный рот дракона, — заметил Ванс. — Но не так уж страшен, как кажется. А на третьей полке — Chiasmodon niger.

— Совершенно верно. — Штамм резко посмотрел на него.

Ванс указал на другой образец.

— Это Chavliodus sloanli?

— Да, — ответил Штамм, на этот раз избегая взгляда Ванса. — И у меня есть еще один.

— Грифф упоминал о двух.

— Грифф! — Штамм напрягся. — А почему он упоминал о них?

— Понятия не имею, — ответил Ванс, разглядывая содержимое стеллажей. — А что это такое?

— Это так называемая рыба-дракон, — неохотно сказал Штамм. — Lamprotaxus flagebllibarba. Зеленовато-черное чудовище.

Он показал нам и другие образцы: Idiacantnus fasciola, змееподобную рыбу, почти черную, с золотым хвостом; рыбу, похожую на волка, с огромным ртом и крепкими зубами — Linopiyren arborifer; Photocorynus spinicep, очень маленькую рыбку с огромной головой; Lasiogmathiss aeotsoma, известную, как рыба Аглера, с огромной челюстью, из которой точат зубы-крючья, и других рыб, похожих на легендарных драконов. Он также показал нам ярко-красную рыбу-дракона.

— Очаровательная коллекция, — сказал Ванс. — Не мудрено, что существуют суеверия насчет драконов.

Штамм помрачнел: замечание Ванса расстроило его. Он хотел что-то сказать, но только махнул рукой и молча направился обратно.

Когда мы снова очутились в библиотеке, Ванс стал с любопытством оглядываться по сторонам.

— Я вижу, у вас здесь неплохие ботанические образцы, — сказал он.

Штамм равнодушно кивнул.

— Да, но я не особенно интересуюсь ими. Я тоже привез их из путешествий, но захватил их просто так.

— Они требуют специального ухода?

— О да, многие из них погибли. Здесь слишком холодно для тропических растений, хотя в библиотеке обычно очень жарко, даже зимой.

Ванс с интересом разглядывал диковинные цветы и, наконец, остановился у карликового растения, зелень которого выглядела явно бледнее, чем должна быть.

— Что это такое? — спросил он.

— Понятия не имею. Я привез его из Гуама.

Ванс подошел к столу, за которым читал Лиленд. Рядом росло дерево с продолговатыми блестящими листьями. Оно походило на индийскую гевею, но имело меньше листьев.

— Ficus elastica? — спросил Ванс.

— Кажется, так, — ответил Штамм. Было видно, что его не интересуют растения. — Однако это любопытный сорт. Я привез его из Бирмы.

— Великолепно! И специальная почва?

Штамм покачал головой.

— Нет, обычная смесь земли.

В этот момент Лиленд оторвался от своей книги. Бросив взгляд на Ванса, он встал и направился к аквариумам. Ванс достал платок и вытер с пальцев землю.

— Я думаю, нам пора идти. Скоро время ленча. Мы уйдем, но вернемся позже. Вероятно, теперь ненадолго. И мы надеемся на ваше гостеприимство.

— Да, это будет лучше, — сказал Штамм откровенно, провожая нас в холл. — Я собираюсь сегодня спустить воду в бассейне. Небольшой эксперимент… — Махнув рукой, он покинул нас.

Когда мы вернулись в гостиную, Маркхэм набросился на Ванса:

— Что за глупая идея тратить время на этих рыб?!

Ванс кивнул.

— Я занимаюсь очень серьезной работой, Маркхэм, — сказал он. — В течение последнего получаса я узнал много важных вещей.

Маркхэм сердито посмотрел на него, но промолчал. Ванс взялся за шляпу.

— Пошли, старина. Мы еще вернемся сюда. Приглашаю вас к себе на ленч. Сержант, посторожите этот дом до нашего возвращения. — Он кивнул Хэсу, который курил у окна. — Кстати, сержант, я хотел бы, чтобы вы для меня кое-что сделали. Пошлите своих людей в окрестности выбоин. Пусть осмотрят деревья, кустарники, цветы. Я буду рад, если они найдут тележку, тачку или что-нибудь подобное.

Хэс кивнул.

— Я сделаю это, сэр. — Понимающая улыбка осветила его лицо.

Глава 19

СЛЕДЫ ДРАКОНА

Но дороге к дому Ванса мы попали под сильный ливень, и нашу машину чуть не смыло с дороги. Когда мы приехали, гроза уже кончилась, снова засияло солнце, и мы смогли позавтракать на крыше дома.

Во время еды Ванс намеренно избегал всяких разговоров о деле, и Маркхэм, после неудачных попыток втянуть его в разговор погрузился в мрачное молчание.

Вскоре Ванс встал из-за стола и объявил, что покидает нас на несколько часов.

Маркхэм раздраженно посмотрел на него.

— Но, Ванс, — запротестовал он. — Надо что-то немедленно делать… Разве вам обязательно уходить? Куда вы едете?

Первый вопрос Ванс игнорировал.

— Я еду за покупками, — ответил он.

— За покупками? — взвыл Маркхэм. — Боже мой! В такое время за покупками? Но что вы собираетесь купить?

Ванс иронически улыбнулся.

— Кое-что из одежды.

Маркхэм раскрыл рот, но, прежде чем он успел заговорить, Ванс опередил его:

— Я позвоню вам в контору несколько позже. — И, махнув рукой, он исчез.

Маркхэм упал в кресло. Он допил свое вино и, покурив, отправился в контору.

Я остался дома и попытался скоротать время за работой. Однако я никак не мог сосредоточить свое внимание на цифрах. Я отправился в библиотеку и включил радиоприемник. Из Берлина передавали прекрасный концерт Брамса. Потом я решил просмотреть несколько шахматных задач, которые составил Ванс.

Ванс вернулся около четырех часов. В руках он держал большой пакет, завернутый в коричневую бумагу. Он положил пакет на стол. Ванс был необыкновенно серьезен.

Карри, услышав, что пришел хозяин, зашел, чтобы забрать его трость и шляпу.

— Не трогайте, Карри, — сказал Ванс. — Я скоро уйду. А содержимое этого пакета переложите в портфель.

Карри взял пакет и вышел.

Ванс уселся в любимое кресло и задумчиво закурил.

— Значит, Маркхэм еще не появлялся, — бормотал он как бы про себя. — Я звонил ему с Уайтхолл-стрит, предложив встретиться здесь в четыре часа. Он разозлился на меня немного… Надеюсь, он все-таки придет. Это очень важно. — Ванс встал и прошелся по комнате. Я понял, что его ум занят чем-то важным.

Вернулся Карри с портфелем и остановился у двери, ожидая дальнейших приказаний.

— Отнесите это вниз и положите в багажник машины, — сказал Ванс.

Вскоре зазвонил дверной звонок. Ванс замер.

— Должно быть, это Маркхэм, — сказал он.

Действительно, несколько мгновений спустя в комнату вошел Маркхэм.

— Вот и я, — раздраженно объявил он. — Хотя сам удивляюсь, почему принял ваше приглашение.

— Я тоже не знаю, — сказал Ванс. — Но…

— Может быть, мы обсудим ваши покупки? — с сарказмом спросил Маркхэм.

Ванс кивнул.

— О да, — сказал он. — Но я принес с собой далеко не все — только перчатки и ботинки. Сейчас они в машине.

Маркхэм не спешил заговорить: в тоне Ванса было что-то такое, что заставило его сдержать раздражение.

— Маркхэм, — серьезно заявил Ванс, — я надеюсь, что нашел объяснение ужасным событиям последних двух дней.

— В новой одежде? — иронически усмехнулся Маркхэм.

Ванс наклонил голову.

— Да, да. Что касается новой одежды… Если я прав, то все эта дьявольщина выше всяких слов. Но с практической точки зрения эти факты удовлетворяют мою теорию…

— О каких фактах и о какой теории вы говорите? — спросил Маркхэм.

Ванс медленно покачал головой.

— Теория может подождать, — сказал он, не глядя на Маркхэма. — А факты нельзя интерпретировать по-другому. — Он встал, взял трость и шляпу. — Поехали, старина, машина ждет. — И добавил: — Я буду очень вам благодарен, если вы не станете донимать меня вопросами по дороге.

Я никогда не забуду эту поездку в поместье Штаммов. За всю дорогу не было вымолвлено ни слова. Мрачные предчувствия овладели мной, и мне казалось, что Маркхэм испытывает то же самое.

Когда мы прибыли в поместье, нам навстречу торопливо кинулся Хэс.

— Тело Гриффа увезли, — доложил он. — Ничего нового нет. Как были в тупике, так и остались.

Ванс многозначительно посмотрел на него.

— И вам больше нечего мне сказать, сержант?

Хэс с усмешкой кивнул.

— Конечно есть, сэр. Я ждал, что вы спросите… Мы нашли тачку.

— Молодцы!

— Она находилась в кустах возле Ист-роуд, примерно в пятидесяти футах от выбоины. Вы знаете пески между Клоувом и Берд Рифьюж? Ну, так там мы заметили узкий след колеса тачки и несколько углублений, похожих на следы ног. Так что вы были правы, сэр.

Маркхэм переводил взгляд с Хэса на Ванса.

— Правы в чем? — раздраженно спросил он.

— В одной из деталей, связанных со смертью Гриффа, — ответил Ванс. Но подождите, пока я свяжу все факты с последним эпизодом…

В этот момент в холл из гостиной вышли Лиленд и Бернис Штамм. Лиленд выглядел смущенным.

— Мисс Штамм и я, — объяснил он, — не можем выносить шум, поэтому мы оставили остальных в библиотеке и ушли в гостиную. На улице очень жарко, а здесь прохладно.

— Остальные сейчас в библиотеке? — спросил Ванс.

— Все, кроме Штамма. Он весь день провел у лебедки возле бассейна, собирался вытащить упавший камень. Он просил меня помочь ему, но было слишком жарко. Во всяком случае, у меня не было настроения.

Бернис Штамм направилась к лестнице.

— Я, пожалуй, пока поднимусь к себе и полежу, — сказала она.

Лиленд с беспокойством проследил за ее уходом, потом повернулся к Вансу.

— Я вам нужен? — спросил он. — Дело в том, что я все же хотел помочь Штамму, но есть несколько вопросов, которые я хотел решить вместе с мисс Штамм. Она трагически переживает все эти события и ей гораздо хуже, чем она хочет показать. У нее отвратительное настроение, и я думаю, что должен быть с ней как можно дольше.

— Совершенно верно, — подтвердил Ванс, пристально глядя на него. А что здесь случилось, что расстроило мисс Штамм?

Лиленд мгновение колебался, потом сказал:

— Ее мать послала за мной вскоре после ленча. Она видела, что Штамм пошел к бассейну и устроила мне истерику, требуя, чтобы я немедленно вернул его обратно. Ее объяснения по этому поводу были бессвязными. Все, что мне удалось вытянуть из нее, так это то, что ему грозит какая-то опасность (несомненно, ей в голову пришла мысль о драконе); после разговора с миссис Шварц я позвонил доктору Холлидею. Сейчас он наверху, у нее.

Ванс продолжал внимательно разглядывать Лиленда.

— Я прошу вас остаться пока здесь, — сказал он.

Лиленд поднял голову и встретил взгляд Ванса.

— Я буду на северной террасе. Если я вам понадоблюсь, вы найдете меня там. — Он глубоко вздохнул и торопливо прошел через холл.

Когда дверь за ним закрылась, Ванс повернулся к Берку.

— Оставайтесь в холле до нашего возвращения, — распорядился он, — и смотрите, чтобы никто не ходил к бассейну.

Берк отсалютовал и направился к лестнице.

— Где Сниткин, сержант? — спросил Ванс.

— Поехал отвозить труп Гриффа, — ответил Хэс. — Я приказал ему вернуться к воротам. Он уже должен быть там.

Ванс повернулся к двери.

— Теперь мы отправимся к бассейну, — сказал он. — Но мы не пойдем туда пешком, мы поедем на машине до цементированной дорожки, а там выйдем.

Маркхэм изумленно посмотрел на него, но ничего не сказал, и мы последовали за Вансом к машине.

Мы поехали по Ист-роуд до самых ворот, развернулись, взяли с собой Сниткина и подъехали к цементированной дорожке, где Ванс остановил машину. Когда мы вышли из машины, Ванс достал из багажника портфель. Потом он повел нас к северному краю бассейна. Слева от нас около фильтра стояла большая деревянная лебедка, рядом лежала крепкая веревка. Но Штамма не было.

— Крепкий парень — Штамм, — прокомментировал Ванс, глядя на лебедку. — Ему придется затратить много энергии, чтобы очистить бассейн. Это хорошее упражнение для физического развития.

Маркхэм выразил нетерпение.

— Вы привезли меня сюда, чтобы обсудить пользу физических упражнений? — спросил он.

— Мой дорогой Маркхэм, — нежно сказал Ванс, — может быть, я привез вас сюда с еще более глупой целью. И, однако, я удивляюсь…

Мы стояли у конца цементированной дорожки. Ванс направился к краю бассейна.

— Останьтесь на своих местах на несколько минут, — попросил он вежливо. — Я хочу проделать один эксперимент.

Он быстро направился по траве к берегу. Подойдя к воде, он наклонился, держа перед собой портфель.

С того места, где стоял я, можно было видеть, как он от крыл портфель и что-то достал. Потом он низко склонился нал водой и стал водить рукой. Наконец я увидел, что он снова взялся за портфель.

Маркхэм нетерпеливо топтался возле меня, стараясь разобраться в действиях Ванса, но, очевидно, и он ничего не понял, потому что он пожал плечами, глубоко вздохнул и стал прохаживаться взад и вперед. Хэс и Сниткин следили за Вансом, не выражая никаких эмоций.

Потом я услышал щелчок закрываемого замка портфеля. Ванс несколько мгновений стоял на коленях, разглядывая край бассейна. Наконец он встал, достал из кармана сигарету и закурил, затем медленно повернулся в нашу сторону, нерешительно взглянул на нас и махнул рукой, чтобы мы присоединились к нему.

Когда мы подошли, он указал на гладкую поверхность бассейна и спросил странным голосом:

— Что вы видите?

Мы склонились над краем бассейна. Сперва мы не увидели ничего особенного, но потом заметили у самого берега две четкие метки. Одна из них напоминала след чешуйчатого копыта, а вторая походила на след трехпалой лапы.

— Боже мой, Ванс! — воскликнул Маркхэм. — Что это значит? Это похоже на следы, которые мы видели на дне бассейна!

Хэс изумленно посмотрел на Ванса, но ничего не сказал. Сниткин стоял на коленях и разглядывал следы.

— Что вы об этом думаете? — спросил Ванс.

Сниткин ответил не сразу. Он внимательно осмотрел оба следа, потом медленно встал и выразительно кивнул.

— Это такие же следы, которые я скопировал, — сказал он. — Ошибки не может быть, сэр. — Он вопросительно посмотрел на Хэса. — Но здесь я не видел таких следов.

— Тогда их не было, — заметил Ванс. — Но я хотел, чтобы вы их увидели и убедились, что это такие же следы… Их только что сделал я сам.

— Вы? Как вы их сделали и чем? — сердито спросил Маркхэм.

— Той покупкой, за которой я сегодня ездил, — ответил Ванс. — Новыми перчатками и новыми ботинками. — Несмотря на улыбку, Ванс был очень серьезен.

Он взял портфель и направился к цементированной дорожке.

— Пойдемте, Маркхэм, — сказал он, — я покажу вам, что я имею в виду. Но нам лучше сесть в машину. После дождя здесь дьявольски сыро.

Ванс влез в машину, и мы последовали за ним. Сниткин остался стоять у дверцы.

Ванс открыл портфель и достал самую обычную пару перчаток. Они были сделаны из грубой резины. Точнее, это были рукавицы, у которых был отросток для большого пальца, и еще две половинки. Они действительно походили на чудовищную лапу с тремя пальцами.

— Эту штуку, Маркхэм, называют трехпалыми рукавицами, — сказал Ванс. — Это стандартный образец рукавиц для американского военно-морского флота. Они применяются для подводных работ. Ими я только что сделал один из отпечатков.

Маркхэм в изумлении разглядывал рукавицы.

— И вы хотите сказать, что такими рукавицами были оставлены следы на дне бассейна?

Ванс кивнул и убрал рукавицы в портфель.

— Да, так объясняется происхождение следов на дне бассейна… А вот чем я оставил следы копыт дракона.

Он снова сунул руку в портфель и вынул пару огромных странных ботинок.

— Это тоже водолазное снаряжение, — сказал Ванс. — Посмотрите, Маркхэм, на эти гофрированные подошвы. — Он вылез из машины и приложил ботинок к земле. — Видите, что получается?

Наступило долгое молчание. То, что показал Ванс, дало нам толчок для новых размышлений. Сниткин как зачарованный разглядывал ботинки. Первым пришел в себя Маркхэм.

— Боже мой! — воскликнул он. — Я начинаю понимать… — Он резко повернулся к Вансу: — А что насчет костюма, о котором вы говорили?

— Я видел костюм, когда покупал ботинки и рукавицы, — ответил Ванс, задумчиво разглядывая сигарету. — Покупать его я не стал, поскольку мне достаточно того, что я его видел. И я все понял, но мне хотелось убедиться самому. Я купил рукавицы и ботинки, чтобы проэкспериментировать. Я хотел доказать себе и вам, что прав в своем предположении.

Маркхэм наклонил голову. У него все еще был недоверчивый вид.

— Понимаю, что вы имеете в виду, — сказал он. — Здесь имеется водолазный костюм и…

— Да, да, — подтвердил Ванс. — Они где-то здесь, эти водолазные вещи. И баллоны с кислородом… — Он прикрыл глаза. — И все это должно находиться недалеко от берега, на территории поместья.

— Снаряжение дракона, — пробормотал Маркхэм.

— Точно. — Ванс кивнул и выбросил за окно сигарету. — Оно должно быть где-то здесь. Не было времени его убрать, а в дом занести слишком опасно… Так было задумано это преступление. Ничего особенного, сверхъестественного…

Он внезапно замолчал.

— Пошли, Маркхэм, — сказал он, торопливо вылезая из машины. Голос его звучал возбужденно. — Клянусь Юпитером, есть шанс! Эти вещи должны быть в единственном месте и нигде больше! Это отвратительная мысль, но, возможно… возможно…

Глава 20

ПОСЛЕДНЕЕ ЗВЕНО

Ванс торопливо шел обратно по дорожке к бассейну, и мы едва поспевали за ним, не зная, куда он нас ведет. Но его тон был настолько серьезен, что мы не стали расспрашивать. Мне казалось, что Маркхэм и Хэс, так же, как и я, чувствовали, что приближается конец этого ужасного дела.

На полпути Ванс резко нырнул в кусты.

— Осторожнее! — приказал он. — Не надо, чтобы нас видели из дома.

Он направился к склепу. Остановившись у двери, он внимательно осмотрелся вокруг, достал ключ и отпер дверь склепа, потом медленно двинулся внутрь, стараясь не шуметь. Хэс закрыл за собой дверь и включил фонарь.

— Дайте его мне, — попросил Ванс и, взяв у него фонарь, направился прямо к гробам.

Ванс медленно водил лучом света по гробам и внимательно рассматривал их, читая таблички. У старого дубового гроба он остановился.

— «Сильваниус Антони Штамм, 1790—1871», — громко прочитал он и потрогал крышку гроба. — Я думаю, это здесь, — пробормотал он. — Здесь меньше всего пыли и это самый старый из гробов. Тело давно разложилось, а кости не мешают. — Он повернулся к Хэсу. — Сержант, опустите, пожалуйста, со Сниткиным гроб на землю. Я хочу заглянуть внутрь.

Маркхэм выступил вперед.

— Вы не должны это делать, Ванс, — сказал он. — Вы не имеете права влезать в частный гроб. Вам нужны официальные полномочия…

— Сейчас не время для формальностей, — властно сказал Ванс. — Действуйте, сержант, я вам помогу.

Хэс решительно шагнул к нему.

— Я на вашей стороне, сэр, — сказал он. — Мне кажется, я знаю, что вы хотите там найти.

Маркхэм посмотрел на Ванса и отвернулся. Я понял это как его молчаливое согласие.

Гроб опустили на землю, и Ванс склонился над крышкой.

— Так! Никаких креплений!

С помощью сержанта он снял тяжелую крышку гроба. Сперва я увидел большую голову и неестественно скрюченное тело и едва сдержал крик. Я был потрясен и напуган. Какое чудище!

— Это точная копия костюма, который я видел сегодня, Маркхэм, — сказал Ванс спокойно. — Водолазный костюм, обычно используемый для добычи жемчуга… Шлем с тремя окошками, а здесь метка ВМС США… А вот рукавицы и ботинки, которые вы видели… С помощью этого на дне бассейна были оставлены отпечатки следов дракона.

— И все это спрятано в гробу, — пробормотал Маркхэм.

— Очевидно, это самое безопасное место в поместье, — заметил Ванс. Он помолчал и продолжил: — В этом костюме кислородный баллон крепится к спине, и кислород поступает прямо в костюм. — Он указал на металлический цилиндр, который я только что разглядел. — Его можно поместить и на груди, и он не будет мешать работе.

Он склонился над баллоном и начал его поднимать. Раздался металлический стук.

— А! — удивленно произнес Ванс.

Он убрал из гроба баллон и достал какой-то предмет. Я присмотрелся: это была металлическая пластина с тремя крюками. Ванс потрогал крюки пальцем, и я увидел, что палец окрасился чем-то красным! Кровь!

— Лапа дракона, — сказал Ванс, передавая пластину Маркхэму. — Это она оставила след на груди Монтегю и Гриффа.

— Да, но я не вижу… — пролепетал Маркхэм.

— Это абордажный крюк, недостающий фактор загадки, — перебил его Ванс. — Ситуация прояснилась. — Он убрал все снова в гроб. Хэс и Сниткин поставили гроб на место.

— Пошли отсюда, — сказал Ванс. — Нам надо вернуться в дом. Теперь у нас есть разгадка тайны…

Мы вышли на свежий воздух. Ванс запер склеп и убрал ключ в карман. Закурив сигарету, Ванс мрачно посмотрел на Маркхэма.

— Вот видите, Маркхэм, — сказал он, — в этом деле замешан дракон. У него мстительное и жестокое сердце. Он может жить под водой и у него стальные когти, чтобы уносить свои жертвы. Но, кроме того, у него проницательный человеческий ум, а когда умный человек извращен и жесток, то это самое опасное из всех существ на свете.

Маркхэм задумчиво кивнул.

— Я начинаю понимать. Но здесь слишком многое нуждается в объяснении…

— Думаю, что сумею объяснить все, — ответил Ванс, — особенно теперь, когда все расставлено на свои места.

Хэс с восхищением следил за Вансом.

— Ну, если вы не возражаете, мистер Ванс, — сказал он, — я хотел бы, чтобы вы начали объяснять прямо сейчас. Как этот парень вылезал из бассейна, не оставляя следов? Вы, кажется, не говорили, что у него есть крылья, не так ли?

— Нет, сержант, — ответил Ванс и махнул рукой в сторону досок, лежащих у склепа. — Вот вам и ответ. Это все утро беспокоило меня, но зная, что он мог уйти из бассейна только тем путем, которым пришел туда, я понял, что здесь должно быть простое и рациональное объяснение, особенно если учесть, что в водолазном костюме человек достаточно тяжел. Когда мы несколько минут назад подошли к склепу, истина неожиданно озарила меня. — Он слабо улыбнулся. — Мы же сами себе продемонстрировали этот способ, когда с помощью досок передвигались по дну бассейна. Убийца раскладывал эти доски от края цементированной дорожки до края бассейна и спускался по ним в воду, а выходя из воды, собирал и тащил всю груду к склепу.

— Понял! — Хэс довольно улыбнулся. — Это и был след, который показался нам отпечатком чемодана.

— Совершенно верно, — кивнул Ванс. — Это был след от края доски, когда на нее наступил человек в водолазном костюме…

Маркхэм, который внимательно слушал разговор, перебил их:

— Технические детали этого преступления ясны. Но кто этот человек, совершивший такие чудовищные преступления? Мы должны немедленно арестовать его.

Ванс печально посмотрел на него и покачал головой.

— Нет, нет, не вмешивайтесь, Маркхэм, — сказал он. — Здесь слишком много сложного и запутанного, слишком много нерешенного. Мы должны избегать быстрых действий, иначе наше дело потерпит крах. Одно дело — знать, кто преступник и как было совершено преступление, другое дело — доказать вину преступника.

— Как мы сумеем сделать это?

Ванс задумался, потом ответил:

— Это деликатное дело. Ясно одно: мы не должны совершать необдуманных и поспешных действий. Необходимо обсудить ситуацию перед принятием решения. До вечера у нас осталось несколько часов. — Он посмотрел на часы. — Нам надо побыстрее вернуться в дом. Мы сможем обсудить дело там и выбрать правильный курс.

Маркхэм кивком выразил свое согласие, и мы сквозь кусты направились к машине.

Когда мы вышли на Ист-роуд, со стороны Спайтен Дайвил проехала машина. В ней ехали Штамм и двое мужчин, похожих на рабочих. Машина остановилась чуть впереди нашей. Штамм вылез из нее и приблизился к нам.

— Что-нибудь новое? — спросил он. И, не ожидая ответа, добавил: — Я собираюсь вытащить из бассейна упавший камень.

— У нас есть для вас некоторые новости, — сказал Ванс. — Но не здесь. Когда закончите работы, приходите домой, там и поговорим.

— Хорошо, — согласился Штамм. — Примерно через час я освобожусь.

И он вместе с двумя рабочими направился к цементированной дорожке.

Мы быстро доехали до дома. Вместо того, чтобы направиться к дому, Ванс прошел на северную террасу, выходящую к бассейну.

На террасе в большом плетеном кресле сидел Лиленд, задумчиво разглядывая скалы. Он едва кивнул нам. Ванс закурил сигарету и уселся рядом с ним.

— Игра окончена, Лиленд, — мрачно усмехнулся Ванс. — Мы знаем правду.

Выражение лица Лиленда не изменилось.

— Какую правду? — равнодушно спросил он.

— Правду об убийстве Монтегю и Гриффа.

— Я так и думал, что вы ее узнаете, — холодно сказал Лиленд. Меня удивило его самообладание. — Я видел вас у бассейна некоторое время назад. Мне кажется, я знаю, чем вы там занимались… Вы осматривали склеп?

— Да, — признался Ванс. — Мы осмотрели гроб Сильваниуса Антони Штамма и нашли в нем водолазное снаряжение и абордажный крюк.

— И баллон с кислородом? — спросил Лиленд, не отрывая взгляда от скал.

Ванс кивнул.

— И баллон тоже. Теперь все ясно. Все, я полагаю, вполне объяснимо.

Лиленд опустил голову и дрожащей рукой вынул трубку изо рта.

— Ну что ж, я рад, — тихо сказал он. — Возможно, это лучше для всех.

Ванс с сожалением посмотрел на него.

— Одну вещь я не совсем понимаю, мистер Лиленд, — сказал он. — Почему вы позвонили в полицию после исчезновения Монтегю? Вы сами посеяли семя подозрений, когда все это могло сойти за несчастный случай.

Лиленд нахмурился и покачал головой.

— Я не знал точно… поэтому я и позвонил, — ответил он.

— Что вы собираетесь делать? — спросил Ванс после долгой паузы.

Лиленд медленно встал.

— Я думаю, мне стоит подняться наверх к мисс Штамм, если вы не возражаете. Будет лучше, если она узнает это от меня.

Ванс кивнул.

— Вы правы.

Едва Лиленд вошел в дом, как Маркхэм вскочил и хотел броситься за ним, но Ванс удержал его.

— Останьтесь здесь, — властно сказал он.

— Но вы не должны этого делать, Ванс! — запротестовал Маркхэм. — Вы не имеете права мешать правосудию!

Ванс изумленно оглядел нас.

— О Бог мой! Да вы ничего не поняли! Подождите, подождите… — И он силой усадил Маркхэма обратно в кресло.

Мгновение спустя у одной из кабин появился Штамм и направился к лебедке. Мужчины, приехавшие с ним, уже прикрепили веревку и ожидали его распоряжений. Штамм со свободным концом веревки полез в воду и подплыл к обвалившемуся камню. Дважды веревка срывалась, но наконец ему удалось закрепить ее на камне.

Мужчины начали крутить лебедку. В этот момент на террасу мягкими шагами вернулся Лиленд и снова сел рядом с Вансом. Он был бледен и печален. Маркхэм облегченно вздохнул при виде Лиленда и с любопытством посмотрел на него. Лиленд равнодушно уставился на бассейн.

— Бернис все время подозревала правду, — прошептал Лиленд Вансу. — Я думаю, — прибавил он, — что теперь она чувствует себя гораздо лучше, узнав, что вам все известно, джентльмены… Она мужественная.

А со стороны бассейна послышался резкий звук, наподобие грома. Взглянув туда, я увидел наклоненную в сторону Штамма вершину скалы, которую мы вчера осматривали.

Этот ужасный эпизод произошел настолько быстро, что даже сегодня я не могу разобраться в деталях. Вершина скалы развалилась на несколько кусков, и они начали падать прямо на Штамма. Тот смотрел на камни, но не мог сдвинуться с места: его рука запуталась в веревке, которую он привязал к камню. Обломки с грохотом упали в бассейн и погребли под собой Штамма. За этим последовал ужасающий, леденящий душу крик. Я понял, что старая миссис Штамм была свидетельницей трагедии.

Несколько секунд мы сидели неподвижно. Потом я услышал мягкий голос Лиленда:

— Милосердная смерть, — прокомментировал он.

Двое мужчин вошли в воду и поплыли к тому месту, где совсем недавно находился Штамм, но было ясно, что все их усилия отыскать его напрасны. Огромная масса камней плотно накрыла Штамма, и не оставалось никакой надежды на его спасение.

Шок после катастрофы прошел. Мы встали, и в этот момент появился бледный и расстроенный доктор Холлидей.

— А, вы здесь, мистер Лиленд. — Увидев нас, он замолчал, но потом вдруг выпалил: — Миссис Штамм умерла. Неожиданный удар — она видела случившееся. Вам лучше самому сообщить это ее дочери.

Глава 21

КОНЕЦ ДЕЛА

Поздно вечером Маркхэм, Хэс и я сидели в саду на крыше дома Ванса, и пили шампанское.

Мы недолго пробыли в доме Штамма после его смерти. Хэс остался наблюдать за последними деталями дела. Бассейн снова осушили, и тело Штамма извлекли из-под камней. Его трудно было узнать. Лиленд с помощью мисс Штамм управлял домашними делами.

Ванс, Маркхэм и я закончили обедать около десяти часов, и вскоре к нам присоединился сержант Хэс. Ванс угощал нас шампанским «Пол Роджерс» 1904 года.

— Изумительное дело, — заметил он, развалясь в кресле. — Изумительное и очень рациональное.

— Но мне не ясны многие детали, — сказал Маркхэм.

— Зато известна база, — отозвался Ванс, — и все, как в мозаике, становится на свои места… Первое убийство Штамму было достаточно легко осуществить. Он устроил дома прием, пригласив людей, из которых любого можно было заподозрить в убийстве Монтегю. Он был уверен, что, когда его гости будут купаться, тщеславный Монтегю захочет прыгнуть первым. Штамм специально устроил попойку и симулировал жестокое опьянение. Возможно, он еще никогда в жизни не был трезвее, чем в тот день. Во время пьянки в библиотеке он незаметно выливал свои напитки в почву под одним из растений.

— Так вот почему вы им так заинтересовались?

— Конечно. Штамм «осушил» две кварты виски, то есть вылил в землю. Я потрогал землю пальцем и понюхал, — она явно пахла алкоголем.

— Но показания доктора Холлидея…

— О, Штамм действительно был сильно пьян, когда его осматривал доктор. Вы помните, что он приказал Трейнору принести бутылку виски перед самым уходом всех остальных купаться? Когда он вернулся в библиотеку после убийства, он, несомненно, выпил целую бутылку и когда Лиленд нашел его, опьянение было настоящим. Все выглядело достаточно правдоподобно.

Ванс встал, разлил по бокалам шампанское и снова уселся в кресло.

— Снаряжение и абордажный крюк Штамм еще раньше спрятал в своей машине в гараже, — продолжал Ванс. — Затем, притворившись пьяным, он ждал, когда все пойдут к бассейну. Сразу же после этого он пошел в гараж, взял машину и поехал по Ист-роуд до цементированной дорожки. Надеть водолазный костюм прямо на вечерний, прикрепить баллон с кислородом — на это нужно не много времени. Он разложил доски и направился в бассейн. Он был уверен, что Монтегю будет прыгать первым, и успел выбрать удобное место, чтобы кинуть абордажный крюк в тот момент, когда из воды покажется голова Монтегю. Техника преступления для такого опытного водолаза, как он, была несложной.

Ванс затянулся сигаретой.

— Здесь у меня есть некоторые сомнения в том, что случилось дальше, — продолжал он. — Монтегю нырнул, и Штамм бросил крюк, который и расцарапал тому грудь. Очевидно, Штамм на крюке так и тащил под водой тело Монтегю. Затем Штамм уложил тело в машину, убрал доски, снял водолазный костюм, спрятал его в старом гробу в склепе и отвез труп Монтегю к выбоине, куда и сбросил его. Все повреждения на теле Монтегю, очевидно, от волочения тела по дну и камням до машины. После этого Штамм поставил машину в гараж, вернулся в библиотеку и напился.

Ванс помолчал.

— Это было почти совершенное алиби, — заключил он.

— Но элемент времени, Ванс… — начал Маркхэм.

— У Штамма было достаточно времени. Всем остальным нужно было, по крайней мере, пятнадцать минут, чтобы переодеться, а Штамму переодеваться не надо было. И, конечно, ему потребовалось меньше пятнадцати минут, чтобы убрать доски, спрятать водолазный костюм, отвезти тело, сбросить его в выбоину и вернуться домой.

— Но он отчаянно рисковал, — заметил Маркхэм.

— Наоборот. Штамм имел все необходимое: у него было снаряжение и не было свидетелей. Если бы Монтегю не нырнул в этот раз, то убийство было бы перенесено на более удобный момент. Штамм просто вылез бы из бассейна и вернулся домой. — Ванс нахмурился. — И, однако, в его расчеты вкралась роковая ошибка. Штамм был очень осторожен, но он переиграл. Штамм упустил из виду, что некоторые из приглашенных были знакомы с его подводными экспедициями или, по крайней мере, знали, что он этим занимался. Эти люди могли догадаться, как было совершено преступление…

— Вы думаете, что Лиленд первым догадался об этом? — спросил Маркхэм.

— Я почти не сомневаюсь, что, когда тело Монтегю не было обнаружено, он заподозрил Штамма. Но, с одной стороны, ему не давало покоя чувство справедливости, а с другой — любовь к Бернис Штамм. И Лиленд принял компромиссное решение: позвонил в полицию и настаивал на расследовании. Он не стал нам намекать на брата женщины, которую любил, но, как честный человек, не мог сочувствовать убийце. Вы знаете, Маркхэм, он явно обрадовался, когда я сегодня днем сказал ему, что знаю правду.

— Вы думаете, что еще у кого-то были подозрения? — спросил Маркхэм.

— О да. У Бернис Штамм. Лиленд сам сказал об этом днем. Вот почему у сержанта, когда он впервые увидел ее, создалось впечатление, что она не очень обеспокоена исчезновением Монтегю. И я убежден, что Татум тоже догадывался об этом. Не забудьте, что он был в путешествии со Штаммом на Кокосовые острова и имел возможность наблюдать подводные экскурсии. Но, несомненно, данная ситуация казалась ему невероятной, и у него не было доказательств. Грифф тоже помогал снаряжать экспедиции и, несомненно, имел свою идею относительно случившегося с Монтегю.

— А другие тоже подозревали? — спросил Маркхэм.

— Нет, я сомневаюсь, чтобы миссис Мак-Адам или Руби Стил подозревали правду, но, я думаю, они обе чувствовали, что в этом доме что-то не так. Руби Стил была увлечена Монтегю, она ревновала его к Бернис Штамм и миссис Мак-Адам. Когда Монтегю исчез, ей, несомненно, пришла в голову мысль о нечестной игре. Поэтому она возненавидела и Лиленда.

Ванс, немного помолчав, продолжал:

— Миссис Мак-Адам тоже подозревала нечестную игру. Она наговорила нам на Гриффа и Лиленда — на людей, которые ей не нравились. Хотя вскоре ее обычное равнодушие взяло верх над сердцем. Страх перед возможным убийством Монтегю и вызвал у нее бурную реакцию. Когда я сообщил ей о всплеске в бассейне, она решила, что с Монтегю случилось что-то ужасное. Женское сердце снова заговорило, Маркхэм.

— И, конечно, машина, шум которой слышали Лиленд, Грифф и миссис Штамм, принадлежала Штамму? — спросил Маркхэм.

— Несомненно, — ответил Ванс.

Маркхэм кивнул.

— Но была еще записка от некоей Брюетт, — сказал он.

— Мой дорогой Маркхэм, такой личности нет. Штамм создал ее только ради исполнения своего плана. Он надеялся, что эта цепочка уведет нас в другую сторону. Записку о свидании он написал сам и сунул ее в карман костюма Монтегю, когда вернулся из бассейна. Вы должны помнить, что он обнаружил эту записку, едва открыв шкаф.

— Не удивительно, что мои ребята не смогли найти и следа этой дамы, — сказал Хэс.

Маркхэм задумался.

— Хорошо, — наконец сказал он, — я могу согласиться с линией Брюетт. Но как быть с жуткими предсказаниями миссис Штамм?

Ванс улыбнулся.

— Это не предсказания, Маркхэм, — заметил он. — Это лишь попытки старой женщины защитить сына. Миссис Штамм многое подозревала и почти все, что она нам говорила, имело целью отвлечь нас от правды. — Ванс помолчал. — Конечно, у нее были галлюцинации и частично ее попытка спасти сына основывалась именно на них. — Ванс вздохнул. — Это трагическая попытка, Маркхэм, и все другие ее попытки тоже были трагическими. Она пыталась построить все на гипотезе о драконе, потому что была не в состоянии придумать что-либо другое. Больше того, она догадывалась, что Штамм заберет тело из бассейна и спрячет, поэтому и предсказала, что тела в бассейне не окажется. И она могла догадаться, где именно Штамм спрячет тело. — Он помолчал. — Ее прогнозы относительно второго убийства были скорее попыткой защитить идею дракона. Она, несомненно, подозревала, что если ее сын разделался с Монтегю, то при удобном случае разделается и с Гриффом. Мне кажется, она знала о финансовых махинациях Гриффа и чувствовала, что Штамм его ненавидит. Она могла даже видеть или слышать, как ее сын прошлой ночью ходил с Гриффом к бассейну, и могла понять, что из этой прогулки вышло. Вы помните, как она бешено цеплялась за легенду о драконе, когда услышала об исчезновении Гриффа. Я считаю, что уже тогда она знала гораздо больше, чем хотела показать. Поэтому-то я сразу решил осмотреть выбоины… О да, эта старуха знала, что ее сын виновен.

— И уверенно пришел к каре, — заметил практичный сержант. — Но почему он боялся оставить отпечатки?

— Штамм защищал себя, сержант, — объяснил Ванс. — Любой отпечаток водолазного ботинка немедленно разбил бы все дело. Следовательно, он принял меры предосторожности и подкладывал доски.

— Но он не скрыл следы на дне бассейна, — заметил Маркхэм.

— Верно, — согласился Ванс. — Это не пришло ему в голову. Он очень испугался, увидев их, он думал, что сейчас же все изменится. Должен признаться, что в тот момент я не подумал о водолазном снаряжении. Позже это подозрение возникло у меня, поэтому я и решил проверить свою теорию, разыскивая водолазный костюм, ботинки и перчатки. В нашем округе мало компаний, выпускающих водолазное снаряжение, и мои поиски не были долгими: я нашел фирму, у которой Штамм покупал свое снаряжение.

— Но как же Лиленд? — спросил Маркхэм. — Ведь он-то должен был узнать следы.

— О да. Как только я сказал ему про странные следы, он тут же понял, какого они происхождения, а увидев, как ими занимается Сниткин, понял всю правду. Я думаю, он надеялся, что мы сами тут же все поймем, хотя не мог прямо сказать нам из-за преданности Бернис Штамм. Она же подозревала правду — вспомните, как она забеспокоилась, когда я упомянул про странные следы. И миссис Штамм тоже поняла всю важность этих отпечатков, когда услышала про них. Но она очень умно повернула их в свою пользу и заговорила о драконе.

— Эта часть мне понятна, — сказал Маркхэм. — Но неясно кое-что, связанное со смертью Гриффа.

— Я не могу сказать, было ли убийство Гриффа запланировано на эту неделю или решение пришло случайно. Но несомненно, что возможность этого Штамм учитывал, когда составлял свой план, и не вызывает сомнений тот факт, что он ненавидел и боялся Гриффа и не видел иного способа избавиться от него, кроме убийства. Вероятно, Штамм затеял разговор с Гриффом о драконах и следах. При этих фантастических обстоятельствах Штамм чувствовал себя в безопасности. Гриффу было интересно поговорить с ним, и любопытство привело его к гибели. Штамм ударил его по голове, а все остальное — дело техники.

— В случае с Гриффом он не выжидал удобного момента, — заметил Маркхэм.

— Это верно. Но трудностей не было. После гневной вспышки Штамма в субботнюю ночь Грифф был только рад принять его приглашение поговорить в библиотеке. Помните, Лиленд рассказывал, что они долгое время разговаривали перед сном. Может быть, они разговаривали о новой экспедиции, и Грифф предлагал свою помощь. Потом, когда они поднимались по лестнице, Штамм, несомненно, пригласил Гриффа в свою комнату выпить, и они продолжили разговор, а затем вдвоем пошли прогуляться. Это было в то время, когда Лиленд и Трейнор слышали, как отпирали дверь. — Ванс отпил шампанского. — Как Штамм уговорил Гриффа сходить в склеп, мы не узнаем никогда. Может быть, он сказал, что Грифф поможет ему раскрыть тайну смерти Монтегю. Так или иначе, Грифф пошел с ним, мы это знаем…

— Гардения и пятна крови, — пробормотал Маркхэм.

— О да, это очевидно… Убив Гриффа, Штамм проделал все то же самое, что и с Монтегю, только он шел не по Ист-роуд, где была охрана, а по пескам, вдоль скал, чтобы не привлечь к себе внимания.

— А потом бросил тачку в кустах и пешком потопал домой, — усмехнулся Хэс.

— Верно, сержант. Больше того, тот шум, о котором говорил Лиленд, очевидно, был произведен дверью склепа и колесами тачки. А когда он вернулся домой, Лиленд и Трейнор снова услышали шум засова.

Ванс вздохнул.

— Это убийство не было совершенным, Маркхэм. Но оно тоже было наглым. Опасное дело — совершать два одинаковых убийства подряд.

Маркхэм мрачно кивнул.

— Теперь и эта сторона прояснилась, — сказал он. — Но почему ключ от склепа был найден в комнате Татума?

— Это и есть основная ошибка Штамма. Как я уже говорил, Штамм был сверхосторожен. Один раз использовав ключ, он не решился его выбросить. Ему еще нужно было избавиться от водолазного костюма, хранящегося в склепе. Следовательно, для собственной защиты он спрятал ключ сначала в комнате Гриффа, пытаясь переложить на него подозрения. Но когда представился удобный случай для убийства Гриффа, Штамм подбросил ключ в комнату Татума. Штамм любил Лиленда и хотел, чтобы тот женился на Бернис. И это, несомненно, было первой причиной его ненависти к Монтегю и, конечно, он не стал бы ставить Лиленда под подозрение Когда я впервые обыскивал комнату Гриффа, я искал там ключ. Там его не оказалось. Он нашелся в комнате Татума.

— Но я не могу понять, Ванс, — спросил Маркхэм, — почему с самого начала вас так интересовал этот ключ?

— Мне казалось, что этот ключ является ключом к разгадке тайны. Я не мог понять, как первое убийство совершилось без использования этого склепа. Мысль о склепе не покидала меня, поэтому я и спросил у миссис Штамм, не знает ли она, где ключ. И когда я узнал, что ключа на месте нет, я убедился, что именно в нем разгадка.

— Но как вы пришли к мысли, что убийца — Штамм? Он ведь был единственным человеком с отличным алиби.

Ванс покачал головой.

— Нет, дорогой Маркхэм, он единственный, у которого вообще не было алиби. По этой причине я с самого начала не спускал с него глаз. Штамм-то, конечно, считал, что у него совершенное алиби. Но он оказался единственным человеком, который не был у бассейна в момент прыжка Монтегю. Анализ всех возможностей дал мне первый шаг к правде. Естественно, я стал думать о симуляции опьянения, о том, что он мог совершить преступление, вернуться домой и напиться. Когда я узнал, что он весь вечер просидел в библиотеке, я, естественно, стал интересоваться, куда бы он мог вылить невыпитые напитки.

— Но, Ванс, — запротестовал Маркхэм, — если у вас с самого начала были такие подозрения, почему вы поддерживали всю эту дурацкую болтовню о драконах?

— Должен признаться, что я не принимал все это всерьез. Во всяком случае, я считал необходимым осмотреть коллекцию рыб Штамма. Но с его экспонатами я был более или менее знаком, а вот в почве для растения я обнаружил следы алкоголя.

— И не дали Штамму сообразить, почему вы вдруг заинтересовались его растениями, — улыбнулся Маркхэм.

— Возможно, — улыбнулся в ответ Ванс. — Как насчет еще одной бутылки «Пол Роджерс»? — И он позвонил Карри.

Не прошло и года после этих трагических событий, как Лиленд и Бернис Штамм поженились. Они были сильными и мужественными людьми, но происшедшие события крепко засели у них в памяти. Они покинули старый дом Штаммов, построив новый на холмах возле Бестчестера, и перебрались туда. Мы с Вансом побывали у них вскоре после их свадьбы. Поместье отошло к городу и там был устроен Инвуд Хилл Парк. Дом был разрушен, от него остался лишь фундамент. Старой Лужи драконов больше не существует, воду отвели в сторону, русло засыпали и теперь там растут цветы. Ничто сегодня не напоминает о страшной трагедии.

1

Одно время Ванс держал аквариум, разводил прекрасных вуалехвосток и других рыб и получал призы Общества аквариумистов при музее естествознания.

2

когда-то, быть может, припомним спасения миг (лат.)

3

Дыра Кехо в Ньюмарке — это большое болото, которое называли Болотом магнолии и Прудом черепахи, а предприимчивые репортеры называли его Озером самоубийц. Его считали бездонным и говорили, что там бесследно исчезали люди, пропадали даже лошади с телегами. В действительности все дело было в зыбучих песках и известен лишь один достоверный случай исчезновения в том болоте человека.

4

Карта Китинга или ее копия обычно используется искателями сокровищ на Кокосовых островах. Ее составил капитан Томпсон, передавший ее своему другу Китингу. Китинг вместе с капитаном Богю организовал экспедицию на острова. На корабле вспыхнул мятеж, капитан Богю был убит, а Китинг таинственно исчез. После смерти мужа вдова Китинга передала карту Николасу Фитцджеральду, который, в свою очередь, завещал ее коммодору британского флота Керзон-Хоу.

5

В брошюре, опубликованной в 1887 году и написанной П.А.Армстронгом, под названием «Пиаза, или Дьявол среди индейцев» описывается Пиаза — чудовище с головой дракона, оленьими рогами, рыбьей чешуей, когтями, большими крыльями и длинным хвостом, как у морского змея. Наскальные изображения этого дьявола-дракона впервые были найдены патером Маркеттом в долине Миссисипи в 1665 году. У Армстронга читаем: «Они большие, как телята, с головой и рогами, как у козла, у них красные глаза, борода, как у тигра, и лицо, как у человека. У них настолько длинные хвосты, что они обматывают все свое тело, а кончик болтается, как рыбий хвост».

6

Утром газеты поместили сообщение о смерти Монтегю. Воображение репортеров разыгралось. Они сообщили о гигантском морском змее. Немедленно были взяты интервью у зоологов в университетах, но те отказались что-либо подтвердить из-за скудных знаний о жизни в подводном мире.