Грядет глобальное похолодание

В. Б. Сапунов

Грядет глобальное похолодание

Введение. О чем эта книга

Эта книга – о глобальных изменениях климата и не только о них. Это – попытка разобраться в климатических проблемах через призму общеэкологических представлений и ноосферной философии, созданной великими русскими учеными Владимиром Ивановичем Вернадским, Александром Леонидовичем Чижевским, Кириллом Яковлевичем Кондратьевым и другими.

Климатические и экологические проблемы рассматриваются в контексте закономерностей развития науки, мировой научной политики, как в глобальном аспекте, так и в аспекте текущих задач власти и населения Земли. Основные данные о климатических процессах взяты из материалов Европейского союза наук о Земле (European Geosciences Union), членом которого автор является, из отчетов Всемирной метеорологический организации, Интернета, литературы, а также использованы данные, полученные экспедициями с участием автора книги. Приведены и некоторые данные, бывшие до последнего времени засекреченными.

С целью сделать книгу более доступной автор свел количество научных терминов, формул и таблиц до минимума. Книга не является справочником по проблемам климатологии и общей экологии, и тем более это не учебник. Книгу можно рассматривать как попытку пригласить читателя к дискуссии и коллективному мышлению.

В первой части будут рассмотрены основные тенденции развития наук о природе и взаимоотношения науки и власти со времен Птолемея до наших дней.

Говорят, что история не имеет сослагательного наклонения. Однако из этого отнюдь не следует, что рассуждения об упущенных альтернативах и возможностях бессмысленны. Неудачные решения и тупиковые ходы истории надо осмыслять, чтобы они не повторились впредь.

В качестве мощнейшего инструмента познания рассмотрены две великие парадигмы ХХ века, созданные русскими учеными, – гелиобиология А. Л. Чижевского и ноосферная философия В. И. Вернадского. Приведены биографии этих выдающихся мыслителей на основе архивных данных, в том числе тех, что были рассекречены в самое последнее время.

Вторая часть книги анализирует некоторые законы научного мифотворчества вообще и применительно к проблемам климата с целью понять, как малообоснованная гипотеза глобального потепления, вызванного деятельностью человека, стала инструментом глобальной политики.

В третьей части перечислены те причины, которые на самом деле влияют на климат, как космические, так и земные, объясняется, почему природные силы значительнее человеческого фактора.

Наконец, в четвертой части рассматриваются реальные механизмы влияния климата на мировую историю и судьбу отдельных стран, в том числе России.

Книга систематизирует известные и твердо установленные факты, а также обсуждает еще не решенные тайны природы: существовала ли Атлантида и Земля Санникова, имел ли Тунгусский метеорит искусственное происхождение, можно ли предсказывать будущее – современная наука не имеет исчерпывающих ответов на эти вопросы. Но пути к ответам лежат в пределах уже известных науке методов познания, и об этих методах будет идти разговор в книге.

Хотелось бы добавить, что книга предназначена для широкого круга читателей, но автор, имеющий наряду с биологическим, также и математическое образование, знает, что круг ширины не имеет. Поэтому закончу тем, что книга предназначена для читательского круга большого радиуса.

Часть 1. Путь к истине не прямолинеен

Глава 1. Наука и власть

Науки, изучающие нашу планету, формировались тысячелетиями. Фундамент был заложен в античное время.

Выдающийся политик, полководец и ученый Птолемей (его биография великолепно описана Иваном Антоновичем Ефремовым в бессмертном романе «Таис Афинская»), соратник Александра Македонского, после боевых походов взошел на египетский престол. Власть он использовал с толком. В III веке до н. э. он своим повелением создал Александрийскую библиотеку и специальное учреждение для ученых – Музеон (Мусейон). То были самые крупные в тогдашнем мире центры научных знаний. Благодаря их возникновению появились профессиональные научные работники как социальный слой. Пользуясь поддержкой власти, они энергично приступили к научно-исследовательской работе. Сотрудник библиотеки и один из самых разносторонних ученых античности, Эратосфен решил сложнейшую для того времени задачу – определил форму и размеры Земли. Поняв, что Земля может быть только круглой, он измерил расстояние от Александрии до нильских порогов (где сейчас находится Асуанская плотина) и в обоих пунктах в одно и то же время с помощью своих сотрудников определил угол стояния Солнца. Дальше – задача из области тригонометрии – науки, уже вполне развитой в Древнем Египте. Разумеется, Эратосфен не знал расстояния от Земли до Солнца. Но он свободно мог приравнять его к бесконечности и решить задачу. В конечном итоге ошибка оценки величины нашей планеты составила около 1 %. Необыкновенная точность для науки того времени!

Общая методика работ Эратосфена нам понятна, и проделанный им расчет может повторить успевающий ученик 6-го класса. Но для того, чтобы додуматься до этого впервые, нужно быть гением. Именно гении и двигают человечество вперед!

Оценив размеры Земли, ученые уже могли задуматься над глобальными проблемами из области тех наук, которые мы называем геофизикой, климатологией, экологией.

Вскоре после работ Эратосфена, во II веке до н. э. древнегреческий астроном Гиппарх из Никеи ввел понятие «климат», которое означало «наклон». В понятие был заложен тот правильный факт, что погодные условия в основном определяются углом Солнца над горизонтом на той или иной широте.

Много лет спустя, при переходе от Средневековья к Новому времени, начались великие географические открытия, которые окончательно обрисовали облик Земли. Были составлены достаточно точные карты всех континентов. Протонауки и натурфилософия трансформировались в науки современного понимания.

К XVII веку кончились великие географические открытия, но описание Земли продолжалось. На смену простому географическому обследованию пришло исследование и математизация законов, свойственных нашей планете и окружающей ее атмосфере. В начале XVII века английский ученый Джон Гилберт основал учение о земном магнетизме, издав на эту тему большой трактат.

В XVIII веке науки о Земле развивали такие гиганты, как М. Ломоносов и А. Лавуазье.

В 1809 году французский естествоиспытатель Ж. Ламарк издал книгу «Философия зоологии», которая заложила идею научного понимания эволюции живого мира. Книга произвела впечатление, по крайней мере, на специалистов (хотя в полной мере ее значение удалось оценить после выхода работ Чарльза Дарвина). Книгой зачитывался сам Наполеон. Следующий труд Ламарк посвятил созданию теоретической метеорологии. Реакция читателей, включая Наполеона, была отрицательной. Стало ясно, что до серьезного предсказания изменения погоды и создания на эту тему работоспособной теории еще далеко. Но вопрос был поставлен. Существенно, что геофизический подход к проблемам климата Ламарк смог объединить с биологическим. Именно у Ламарка впервые прозвучал термин «биосфера» как живая оболочка планеты. Так закладывалась наука экология, объединившая географию с биологией.

Окончательно экология вошла в мировое сознание с 1866 года благодаря введению этого понятия немецким биологом Э. Геккелем.

По-гречески экология – это наука о доме. Дом ученый понимал в самом широком смысле, впервые заявив, что наш дом – планета Земля. Определил он новую науку следующим образом: «Экология – область знаний, изучающая экономику природы – исследование общих взаимоотношений животных, как с живой, так и с неживой природой, включающей все как дружественные, так и не дружественные отношения, с которыми животные и растения прямо или косвенно входят в контакт. Одним словом, экология – изучение сложных взаимоотношений, составляющих по Дарвину условия борьбы за существование».

Международное сотрудничество в изучении Земли оформилось в конце XIX века.

В 1872 году австро-венгерский полярник Карл Вайпрехт (1838–1881) выдвинул идею проведения комплексной международной экспедиции для исследования Арктики. Идея шлифовалась в 1875 году в г. Граце (Австрия) на съезде естествоиспытателей и врачей.

В 1879 году на международном метеорологическом конгрессе в Риме уже была составлена конкретная программа Международного полярного года (МПГ). Лидером этой деятельности был Вайпрехт. Состоялось это грандиозное мероприятие в период с августа 1882 по август 1883 года. В Арктику единовременно направилось множество международных экспедиций, в том числе от Российской академии наук. Труды Международного полярного года составили 36 томов. Так науки о Земле получили факты, без которых развитие систематизированных знаний невозможно. Сам Вайпрехт к этому времени умер, не дождавшись ни исполнения своих планов, ни почестей.

Второй международный полярный год проходил в 1932–1933 годах при активном участии советской науки. В 1957–1958 годах были проведены еще более глобальные исследования в рамках Международного геофизического года (МГГ). Важнейшим фактом этого периода было начало космической эры – запуск Советским Союзом первого искусственного спутника Земли. Это позволило в последующие годы отработать технологию изучения Земли из космоса.

В память о героических усилиях ученых прошлого в период с 1 марта 2007 года по 1 марта 2009 года был проведен Третий международный полярный год, должный ознаменовать 125-летие первого МПГ и 50-летие МГГ. Было проведено два цикла исследований в Антарктиде и Арктике. Некоторые материалы этих исследований будут рассмотрены в следующих главах. Использованы также данные ВМО (Всемирной метеорологической организации), и особый упор сделан на материалы и архивы Европейского союза наук о Земле (European Geosciences Union), членом и активным участником ежегодных форумов которого, собирающихся в Австрии, является автор данной книги.

Так усилиями ведущих ученых-энтузиастов сформировалась система получения и осмысления знаний о нашей планете. Международное сотрудничество к началу XXI века стало нормой для проведения множества исследовательских мероприятий.

Закончим эту главу теми определениями, которыми пользуется современная наука.

Экология – наука о взаимоотношении организмов с окружающей средой.

Погода – состояние атмосферы в рассматриваемом месте в определенный момент или за ограниченный промежуток времени. Погоду, по мнению известного американского метеоролога К. Орра, можно сравнить с непрерывно идущим спектаклем, на котором мы присутствуем в качестве зрителей поневоле. Сценой здесь служат нижние слои атмосферы, основными исполнителями – воздух и вода, а костюмами – облака. Действие же разворачивается на просторах всего земного шара. Рукопись написана Солнцем, постановка управляется вращением Земли, и ни одна сцена не повторяется в точности, каждое явление бывает сыграно погодой со своими индивидуальными особенностями.

Климат – статистический многолетний режим погоды. Условно выделяется шесть типов климата. Первый – умеренный. Это, в основном, климат территорий от 30 до 50 параллели как Северного, так и Южного полушария. Постепенно он переходит в климат субтропический, наиболее комфортный для проживания человека. Далее идет климат тропический с постоянными высокими температурами и большим числом осадков. Далее имеется полярный климат с низкими температурами, малопригодный для проживания. Существует климат пустынь, мало комфортный, к которому, однако, человек может адаптироваться. Выделяют климат высокогорий с разреженным воздухом и большими колебаниями температуры. При этом все виды климата в своем развитии и основных характеристиках хорошо изучены современной наукой о Земле. А вот о том, как типы климата взаимодействуют с человеческой культурой и мировой политикой, – об этом мы поговорим в последующих главах.

«…третий грех против Духа Святого – явное противление утвержденной истине»…

Творение иже во святых отца нашего Святителя Димитрия Ростовского.СПб., изд. П. П. Сойкина. 1895

Наука, как мы выяснили, имеет давнюю историю, огромный задел, созидательную мощь и возможности в познании тайн природы. Однако эта мощь, увы, во многие периоды истории оказывается невостребованной. Особенно это заметно в наши дни, в частности в экологии и метеорологии. Почему так происходит?

Всю историю параллельно с наукой шли антинаука, лженаука и злоупотребление научными знаниями в политических и экономических целях. Особенно этот процесс усилился в последнее время, и это усиление отразилось в науке о климате. Об этих не самых отдаленных явлениях недавнего времени надо рассказать подробнее.

Темпы научно-технического прогресса (НТП) стремительно росли в XIX веке, когда человечество овладело паром и электричеством. Ускорение продолжилось в ХХ веке, к середине которого была достигнута предельная скорость социально-технического развития. Наиболее впечатляющее достижение этого периода – выход в космос. По значению в истории Земли этот акт может быть сопоставлен только с выходом жизни на сушу в докембрийскую эру.

В середине ХХ века НТП трансформировался в качественно новое явление – научно-техническую революцию – НТР. Однако во второй половине прошлого века наметился противоположный процесс – снижение интенсивности и эффективности научной работы, замедление внедрения разработок в практику. Особенно заметным спад в науке и технологии стал в 90-х годах прошлого столетия. Среди трибун, с которых дальновидные люди стали бить в набат, непоследней оказалась такая специфическая, как сессия Академии наук Ватикана. Именно на ней 15 октября 1998 года прозвучал термин «антинаучная революция» и были названы ее основные критерии. Этой сессии предшествовало распространение энциклики Иоанна Павла II (John Paul II, 1998).

Понтифик писал: «Сам Бог заложил в сердце человека желание познать истину и, в конечном итоге, сущность Его, чтобы тот, познавая и любя Его, мог достигнуть понимания истины в самом себе». «Человека можно определить как того, кто ищет истину…» «Истина, которую Бог открывает в Иисусе Христе, отнюдь не находится в противоречии с истиной, достигаемой философским путем. 2 порядка познания ведут к истине в ее полноте». «Вера и разум – два крыла, на которых дух возносится к созерцанию истины».

Не будем вдаваться в тонкие нюансы взаимоотношения церкви и науки. Безусловно, между ними есть и точки соприкосновения, и непреодолимые антагонизмы. Принципиально другое – голос в защиту науки от дискредитации и подавления прозвучал с одной из самых высоких трибун мира.

Перечислим с позиций начала XXI века основные признаки такого глобального настораживающего явления, как антинаучная революция.

• Снижение общего темпа НТП.

• Закрытие многих перспективных научных направлений.

• Снижение престижности и оплаты научной работы.

• Упрощение среднего и высшего образования.

• Пропаганда лженаучных представлений и взглядов.

• Игнорирование научного потенциала ряда стран (Россия, Куба, арабский мир) или использование его наукоемкой продукции на кабальных условиях.

В чем причина этих негативных явлений и можно ли им противодействовать?

Эколог, философ и организатор науки В. И. Вернадский (биографии и трудам которого будет посвящена одна из последующих глав) в своих трудах обращал внимание, что НТП движется во много раз медленнее, чем мог бы. Например, он отмечал, что античная цивилизация вплотную подошла к книгопечатанию, создав бумагу, типографскую краску, печати и даже наборный шрифт. Достаточно было сделать один шаг по пути к новой информационной технологии. Если бы он был сделан, вполне возможно, что Рим, владея принципиально новой техникой управления обществом, не рухнул. Однако этот шаг был сделан только спустя 1000 лет. Известно, что Античность знала электричество (кстати, само это слово древнегреческого происхождения). В Вавилоне и в Новоегипетском царстве, при дворе Клеопатры, ювелиры имели в своем распоряжении аккумуляторы и использовали в ювелирном деле гальванопластику. В последнее время появились археологические находки, свидетельствующие о возможности использования электричества еще в 3 тысячелетии до нашей эры! Однако реально эта сила природы была познана и освоена лишь в XIX веке!

Таким образом, между находками отдельных гениев и массовым внедрением в практику порой проходили тысячелетия.

Чтобы понять причины таких промедлений, обратимся к основным программным документам истории человечества, таким как «Бхагават-Гита», Талмуд, Библия, Коран, «Манифест коммунистической партии», «Протоколы сионских мудрецов», «Майн кампф», речи Ленина, Троцкого, Сталина, Мао Цзедуна, «Перестройка и новое мышление» Горбачева и т. д. Попробуем прочесть их непредвзято, не будем искать там ни высшей мудрости, ни сатанинской разрушительной силы. Будем помнить, что это исторические документы – не более и не менее того. И зададимся вопросом: почему именно эти документы (а не другие, подчас более интересные и талантливые) сыграли особую роль в истории человечества?

Практически ни в одном из этих источников мы не находим указаний на необходимость развития науки и технологии.

В некоторых программных документах (например, в трудах классиков марксизма) есть лишь абстрактные призывы трудиться без указания, на каких научных идеях этот труд будет базироваться. В некоторых источниках («Протоколы сионских мудрецов») есть прямые указания на необходимость дискредитации науки и образования.

В результате деятельности реакционных политиков во все исторические эпохи основная часть произведенного наукой не используется. Любой творческий человек может рассказать, как он создал нечто значительное, но не смог довести до завершения и внедрения. Любой ученый покажет труды, которые ему не удалось доложить и напечатать. Инженер покажет чертежи, не воплощенные в металл. Писатель – рукописи неизданных книг и т. д.

НТП, который все-таки непрерывно идет, основан на деятельности творческой части населения, в первую очередь ученых. Но из произведенного ими используется ничтожная часть. История имеет отнюдь не одно возможное направление, как ее ошибочно трактовали Г. В. Плеханов и классики марксизма. Наука формирует множество путей НТП. Из них выбирается лишь несколько, иногда – один.

Выбор осуществляют не ученые, а политики, которые не обладают знаниями и широтой мышления ученых. Поэтому выбор часто оказывается неудачным. Ошибки политиков могут обернуться массовыми трагедиями и очередным замедлением НТП.

Генеральная цель любой власти (см., например, четкие формулировки из «Бхагават-Гиты») – отнюдь не прогресс и, уж конечно, не благо народа.

Вспомним, как Кришна мобилизует своих сторонников на гражданскую войну, направленную на укрепление его единоличной власти на Индостане. «Не поддавайся унизительному малодушью. Вырви из сердца жалость и воспрянь, карающий врагов» («Бхагават-Гита», глава 2, текст 3). «Мудрые не скорбят ни о живых, ни о мертвых (там же – 2, 11). «Не стоит горевать о живых существах» (2, 30) – и так далее.

Генеральная цель власти – самосохранение власти любой ценой. Наука и технология нужны лишь в той степени, в которой они содействуют сохранению и умножению властных привилегий. Обеспечить ускорение НТП относительно несложно. Достаточно передать часть властных полномочий и финансов представителям науки. Однако, просто так власть, привилегии и деньги никто добровольно у себя не отнимает. Сделать это правители могут только под страхом смерти или, что еще ужаснее, – потери власти. Ученый будет оставаться в нищете до тех пор, пока не превратится в инструмент укрепления власти правителя.

Относительно быстрое развитие человечества в XIX – первой половине ХХ века породило новые приоритеты в мировой схватке за власть. Победа оказалась невозможной без опоры на развитый военно-промышленный комплекс. А он, в свою очередь, не мог существовать без фундаментальной и прикладной науки. Сейчас ситуация изменилась. Борьба, в основном, опирается на финансовые и идеологические рычаги. Спрос на науку упал, на фальсификацию научных данных – вырос.

Л. Н. Толстой писал: «Сила правительства основана на невежестве народа, правитель знает об этом, и поэтому всегда будет бороться против просвещения» («Дневник», ПСС, М., Госиздат, т. 54). Поэтому у лженауки всегда находятся могущественные спонсоры. Однозначного определения лженауки, вообще говоря, нет. Его пытался выработать пленум РАН и комиссия по борьбе со лженаукой (инициатор создания комиссии – Нобелевский лауреат В. Л. Гинзбург) на заседании 16 марта 1999 года. Единственный объективный критерий, который был введен, – некомпетентность. По определению пленума РАН под критерии лженауки подпадают труды члена Академии Фоменко А. Т. и его активного соратника Носовского Г. В., поскольку они основаны на фальсификации объективно известных фактов не только истории, но и такой разработанной, не политизированной и проверяемой науки, как астрономия. С этим трудно спорить. Хуже, что на этом же пленуме упоминались, правда, без детального анализа, такие направления, как уфология и биолокация.

Эти направления занимаются наблюдающимися объектами и явлениями природы, пусть даже не имеющими адекватного объяснения в рамках единой теории. Самые вопиющие измышления антинауки нашего времени, типа мифа о глобальном экологическом кризисе, остались вне рассмотрения. Зато было поднято знамя войны с маленькими зелеными человечками.

Как известно, практика – критерий истины. Однако не каждое научное направление дорастает до возможности быть проверенным на практике. Многие гипотезы, теории и целые науки в силу недостатка финансирования и отсутствия интереса со стороны власть имущих не доросли до возможности быть проверенными на практике. Отсюда – возможность манипулирования общественным сознанием в политических, экономических целях и просто для сведения личных счетов. Известно, что лженауками объявляли генетику, кибернетику. Известно также, что из этих неприглядных фактов отечественной истории отнюдь не следует, что лженауки не существует.

Одна из основ буддистской философии, зороастризма и диалектического материализма – принцип инь – ян, или (что почти одно и то же) закон единства и борьбы противоположностей. На этой основе автором в предыдущих книгах было предложено приложение этой философской парадигмы к социально-биологическому развитию – «Условие прогрессивного развития системы – распад на две подсистемы с общим планом строения и альтернативным способом адаптации к окружающей среде».

История прошлого века определялась противостоянием двух систем – капиталистической и социалистической. Имея общие корни, они избрали противоположные способы адаптации к реалиям мировой экономики. Противостояние заставило каждую систему максимально активизировать все заложенные в них потенции к развитию и значительно увеличить финансирование научных работ. Ученые распоряжались деньгами лучше политиков, думали при этом не только о личном обогащении, но и о человечестве в целом. В результате мир стал значительно богаче.

В 90-е годы коммунистическая империя рухнула. Причины – грубейшие политические ошибки и просчеты коммунистических властей. Одна из них – нежелание считаться с учеными. Важнейшая основа прогресса – информационная технология. Рим от падения могло бы спасти книгопечатание. Коммунизм от краха мог бы спасти Интернет.

В 50-е годы СССР был мировым лидером в области информатики. Она была необходима для обеспечения деятельности ВПК и создания космической техники. Советские ЭВМ того периода – например БЭСМ-6 – много лет оставались лучшими в мире. В 60-е годы под руководством академика В. М. Глушкова был разработан прообраз современного Интернета – по тогдашней терминологии Единая Система (ЕС). Она начала внедряться в масштабах СЭВа. Однако ущербность коммунистической власти вылилась в локальную антинаучную революцию. Социализм не мог существовать в условиях гласности и свободы доступа широких слоев населения к информации (а вдруг программист из Чехословакии перекачает советскому программисту «Архипелаг ГУЛАГ»). Развитие соответствующих технологий в СССР было искусственно заторможено. Приоритеты в области компьютерной техники и систем связи были утеряны. Это, на мой взгляд, – одна из многих причин краха коммунистического режима в 90-е годы.

Отсутствие серьезного врага ослабило капиталистический мир, стимулировало активизацию старых противоречий. Попытка консолидировать мир капитала с помощью выдуманных врагов – исламского фундаментализма, мирового терроризма, виртуального Бен Ладена (которого, возможно, не существует в природе) серьезного успеха не имели. Отпала нужда в субсидировании технического противостояния. Замедление НТП, наметившееся в 70-х годах, пошло в ускоренном темпе. Свернулись космические программы, создание сверхзвуковой и гиперзвуковой авиации и многие другие выполнимые начинания середины ХХ века. Известно, что С. П. Королев всерьез мечтал не только о Луне, но и о полете на Марс. При сохранении темпов НТП на уровне 60-х годов это было реально еще в 80-е годы прошлого века.

В конце тысячелетия противоречия и борьба между странами стали решаться не бомбами и ракетами, а финансовыми рычагами. В 60-е годы ХХ века в мире был популярен веселый французский фильм псевдоужасов «Фантомас». По сюжету суперпреступник Фантомас, мечтавший о мировом господстве, охотился за ведущими учеными, желая заставить их работать на себя. При этом Фантомас брал на себя финансирование их работ.

К концу ХХ века ситуация кардинально изменилась. Каждый мало-мальски значимый ученый был вынужден сам искать своего Фантомаса. А Фантомасов на всех не напасешься. Те, кто не нашел, оказались перед не самым приятным выбором – или вообще уходить из науки, или распространять заведомо ложные измышления, нужные для перераспределения финансовых потоков. Нашлись такие, кого устроила вторая альтернатива. Так стали возникать наукообразные мифы. Некоторые из них были интегрированы в мировую финансовую политику конца ХХ – начала ХХI века.

Один из них – глобальный экологический кризис, включающий подмифы об озоновых дырах, парниковом эффекте, деградации биосферы и т. д. О них – разговор в следующих главах.

Достижения отечественной науки общеизвестны. Наиболее впечатляющие – выход в космос и начало новой эры развития ноосферы, создание водородной бомбы. Есть и менее известные, но тоже значимые достижения. Это – создание современной экологии (Г. Гаузе), популяционной генетики (С. С. Четвериков. Н. В. Тимофеев-Ресовский), теории циклических изменений климата (К. Я. Кондратьев). Наибольших успехов отечественная наука добилась в 60-х годах. Потом начался застой. До 70-х годов шло неоправданное раздувание штатов, сменившееся еще менее оправданными сокращениями. К концу периода застоя в СССР работало 25 % мировых научных работников (доклад президента АН СССР А. Александрова 27-му съезду КПСС). Александров утверждал, что они производят 33 % мировой научной продукции. Источник этой цифры неизвестен. По данным, полученным автором на основе анализа Science Citation Index (США) и изданий ВИНИТИ АН СССР за 80-е годы, общий объем научной продукции, измеряемый числом статей в реферируемых журналах, в СССР в конце застоя составлял 10 % мирового, что соответствовало 2-му месту в мире. Для сравнения – США – 48 %, Германия – 7 %. На фоне этого общего распределения есть и другие цифры. В области чистой теории, на которую не так влияют финансы и наличие оборудования, удельный вклад СССР в мировую науку был больше. Допустим, в области теоретической биологии вклад США – 33 %, СССР – 26 %, Англия – 5 %, Япония – 5 %, Италия – 4 %. Сравнение сделано на основе издания РЖ Биология ВИНИТИ и Biological Abstract. В области чистой теории российская научная школа всегда была сильна. В то же время в мире имеет место тенденция игнорировать российские школы, использовать их достижения и нежелание их оплачивать и отмечать наградами.

Если изучить распределение Нобелевских премий за ХХ век, то получится следующая картина. Российская научная школа получила 5 % премий в области физики (США – 32 %), 1 % в области химии (США – 26 %), 1 % в области биологии (США – 41 %). После развала СССР в 1991 году в Россию попало только две Нобелевских премии в области науки. Научное производство за это время сократилось в 3–5 раз, однако отнюдь не до нуля. С помощью фонда Сороса и других подобных организаций начался массовый вывоз научной продукции за рубеж. Сначала – за символическую плату, потом вообще без платы. Однако даже халявная «прихватизация» российской интеллектуальной собственности вскоре потеряла смысл для развитых капиталистических стран. Эксперты фонда Сороса и ЦРУ буквально захлебнулись под потоком научных идей и разработок, вывезенных из России. Антинаучная революция сделала дальнейший прогресс мало нужным. Задача ближайших лет – разобраться в том научном багаже, который был собран в течение ХХ века, и выяснить, что из багажа может быть использовано в текущем веке, а что нет.

Антинаучная революция затронула разные страны в разной степени. Наука – авангард и компас прогресса. Объем субсидий, выделяемых на науку, определяет скорость движения общества вперед. Простейший метод индикации скорости прогресса – соотношение средней зарплаты по стране и в науке. В Китае, арабских странах зарплата в науке в 4 раза превышает среднее жалованье по стране. Темпы роста этих государств, их роль на международной арене стремительно увеличиваются. В Западной Европе зарплата в науке примерно такая же, как и в других отраслях народного хозяйства. В этих странах нет ни прогресса, ни упадка. В России оплата труда в науке меньше, чем в других областях деятельности.