Люди Гаэты вновь приближались к внутренней стене Себбея, они прошли половину второго круга: охотники уже один раз обыскали город от площади до стены и обратно и теперь опять вернулись к стене. Атмосфера была так же накалена, как и черепица, на которой лежал Кейн. Он заметил, что покинул уже старый город. В нем накопилась нечеловеческая усталость, бдительность ослабевала, теперь самое время сделать привал.

Пробираясь по крышам, Кейн все время следил за тем, чтобы находиться впереди своих преследователей. Его сапоги слегка шаркали по черепице, как бы осторожно он ни двигался. В каждой группе охотников один человек постоянно держал наготове заряженный лук. Они так и не вошли ни в одно здание, пока не решили тщательно исследовать местность в поисках добычи, скрывавшейся где-то над ними. Теперь Кейн видел, как они приближаются к дому, на крыше которого он прятался. Кейн приготовился.

Скрываясь за каменным карнизом, он через щель между камнями наблюдал, как трое охотников остановились у здания и оглядывают его. Алидор стоял чуть позади, натягивая тетиву, он внимательно изучал дом, готовый к любой неожиданности. Дрон Мисса и Белл с обнаженными мечами вошли внутрь. Вскоре они позвали Алидора, и он торопливо присоединился к ним.

Приложив ухо к крыше, Кейн иногда слышал доносившийся изнутри грохот: люди Гаэты последовательно обыскивали каждую комнату старого дома. Из здания нельзя было попасть на крышу, поэтому Кейн знал, что пока он в безопасности. Это здание, очевидно, пустовало еще до чумы, и прошедшие с того времени годы не пощадили его. Ранее Кейн чуть не потерял равновесие, когда карниз прогнулся под его весом, а ветхое состояние дома вполне допускало возможность полного его обрушения.

Теперь, когда его враги обыскивали полусгнившие помещения, Кейн усердно принялся за обработку карниза ножом. Острие кинжала входило в застывший известковый раствор, как будто это была глина. Растущая кучка песка и пыли уже покрывала колени Кейна. Он надеялся, что звук трения металла о камень не будет услышан внизу.

С улицы вновь послышались голоса, и Кейн быстро убрал кинжал в ножны. Он поднялся на ноги и прильнул к трещине, чтобы увидеть, когда его противники будут выходить из дома. Удача сопутствовала ему: они не решились воспользоваться гнилыми лестничными ступеньками черного хода. Но зрение Кейна было ограничено карнизом, поэтому ему оставалось только по звуку голосов примерно определить тот момент, когда люди Гаэты будут проходить под карнизом.

Настало время рисковать. Если он опоздает, это будет равносильно катастрофе. Кейн уперся ногами в плитки черепицы, прижался плечом к карнизу и стал медленно толкать его, надеясь, что вместе с карнизом не обрушится и весь фронтон здания. Сначала карниз не поддавался — Кейн уперся в него со всей силой своего могучего тела. Внезапно каменный фасад сильно накренился и рухнул. Лишенный равновесия, Кейн широко раскинул руки и попытался удержаться на краю крыши, чуть не упав вслед за тяжелой каменной глыбой.

Трое его разочарованных преследователей как раз выходили из двери, когда Дрон Мисса почувствовал, что на его лицо сыпется песок.

— Берегись! — закричал он. Рефлексы воина быстрее рассудка среагировали на холодное дыхание смерти, которое он явственно почувствовал. С ловкостью акробата Мисса выпрыгнул на улицу и в кувырке перекатился на противоположную сторону. Находившийся в дверях Алидор, услышав предупреждающий крик вальданнца, отпрянул обратно в дом.

Реакция Белла была не столь быстрой. Не понимая, почему закричал Мисса, он потерял долю секунды, взглянув наверх Он даже не успел почувствовать страх, увидев, как на него несется каменная стена. Крик застыл на губах Белла, поглощенный оглушительным грохотом упавшего на улицу фасада.

Алидор в ужасе посмотрел на ярко-красную от крови груду камней, появившуюся у входа. Лишь мгновение отделяло его от такой же смерти.

— Вон он! — закричал приходящий в себя от шока Мисса, увидев Кейна, обретшего равновесие и метнувшегося от края крыши. — Быстрее, Алидор! Готовь лук! Кейн на крыше!

Цепляясь за черепичные плитки, как обезьяна, Кейн устремился к соседнему зданию. С той стороны не было слышно тревожных криков, доносившихся с улицы. Кейн не имел никакого желания быть схваченным на открытом месте. Дома стояли вплотную друг к другу. Второе здание было на пару футов выше. Кейн высоко подпрыгнул и очутился на еще более наклонной крыше.

На полпути вверх под ногой Кейна провалилась черепица, и он стремительно покатился обратно, ища руками точку опоры. Однако ухватиться было не за что. Не в силах остановить скольжение вниз, Кейн съехал с крыши и рухнул на здание, где он только что был. Сердце бешено стучало, Кейн опять запрыгнул на крышу и начал карабкаться по ней, благодарный тому, что упал с высоты всего пары футов, а не рухнул на улицу. Стрела раздробила черепицу между его пальцев, оцарапав руку Кейна. Затем он добрался до конька крыши, перевалился через него и на несколько мгновений оказался в безопасности.

Этой стороной дом примыкал к зданию одним этажом ниже. Схватившись за водосточный желоб, Кейн вытянулся на крыше и спрыгнул вниз. Гневные крики слышались уже ближе, преследователи догоняли его, но теперь Кейн чувствовал себя куда более уверенно. По лестнице в дальнем конце здания он спустился в темную аллею.

Пройдя несколько шагов по земле, он вошел в дом на другой стороне улицы и исчез из виду до того, как появились люди Гаэты. Пока они в бешенстве пытались вновь взять его след, Кейн, пригнувшись, миновал несколько проходных дворов и, наконец, вышел на улицу, значительно опередив своих преследователей. Темнеющие улицы скрыли его.

Сумерки сгущались и медленно переходили в ночь. Над мертвым Деморнтом воцарилась могильная тьма. В пустых городах и покинутых домах не горел огонь, словно бархатный занавес опустился над израненной землей. Звезды и луна смотрели на замерший Деморнт, их мягкий свет не мог пробить ночной мрак. Их отблеск был подобен свечам, горящим у одра умирающего и меняющим его лицо до неузнаваемости. По улицам пустых городов ходили ночные твари, мрачно и торжественно шагая в призрачном молчании, как на похоронах.

Только в нескольких домах Себбея горел огонь, пробиваясь сквозь щели закрытых ставней и дверей. Смерть снова шествовала по улицам Себбея, и даже погруженные в отчаяние горожане трепетали при знакомом звуке ее шагов. Даже призраки, каждую ночь бродившие по каменным мостовым темных улиц, знали, что смерть вернулась в Деморнт, и духи, предвещающие смерть, таяли в тихих сумерках, оставляя ночь для своей госпожи.

Полдюжины факелов сверкали желтым огнем на пустынных улицах, их свет сразу же растворялся в темноте. Люди с мрачными лицами осматривали каждый закоулок ночного города, выхваченный из мрака факелами. Они терпеливо выслеживали добычу.

Решив положить конец этой смертельной игре в кошки-мышки, Гаэта собрал своих оставшихся людей и приказал не прекращать поиски даже ночью. Теперь в свете факелов он со своим отрядом неутомимо пробирался по городу призраков, высматривая добычу на уже ставших знакомыми улицах и в заброшенных зданиях. Если это было состязание на выносливость, Гаэта не собирался давать своему врагу возможность отдохнуть. Даже Кейн не мог вынести напряжения беспрерывной погони. Пусть даже роль лисы менее выматывающая, чем роль гончих, но их больше, и они, если понадобится, могут охотиться попеременно. Со временем Кейн устанет и станет менее бдительным. Тогда они загонят его в ловушку и узнают, как сможет драться вымотанная лиса, когда к ней приближается свора собак, чтобы убить ее.

— Проклятие, ставлю на то, что Кейн уже выбрался из Себбея! — прорычал Ян. Многочасовые поиски подействовали на него удручающе. — Наверное, спит где-нибудь за городской стеной, пока мы тут ездим вдоль и поперек по улицам. Он не дурак, чтобы всю ночь прятаться от нас в городе.

— Можно, конечно, считать, что Кейн убежал из города, — заметил Дрон Мисса, в его голосе появились непривычные тревожные нотки. — Но это не так. Мне кажется, он постоянно следует за нами. Мы считали себя гончими, преследующими лису, а на самом деле это охота на тигра. Я когда-то участвовал в такой охоте далеко к югу отсюда и помню, как мы нервничали, когда пробирались по темным джунглям. Мы шли за зверем, не понимая, что он заманивает нас в ловушку, и никто из нас не убедил тигра, что это он должен быть дичью. Он убил троих из нас, прежде чем удалось загнать его.

— Что ж, теперь вполне очевидно, что Кейн не сбежал, — отрывисто произнес Гаэта. — Мы помним, как он шел за нами к трактиру, а затем убил Седа то'Доссо. Он все еще здесь, прячется, как кобра, ожидая возможности напасть. Но в безрассудной смелости его гибель: мы вымотаем его раньше, чем он вымотает нас. Поэтому будьте внимательны, Троэллет побери! Помните, Кейн только и ждет, когда мы, зазевавшись, подставимся!

Мститель и его люди настойчиво продолжали поиски. Алидор шел рядом с Дроном Миссой и изучал обычно беспечного и веселого вальданнца.

— В чем дело, Мисса? — тихо спросил он. — Раньше я никогда не видел тебя таким мрачным. На тебя так влияет это место?

Дрон Мисса, немного смущенный неожиданным вопросом, бросил на Алидора проницательный взгляд.

— Все в порядке. Просто был тяжелый день, вот и все. — Он помолчал. — Хотя нет, это не все. Кейн, это место, эти люди… Со мной что-то происходит. Мои нервы превратились… Ну как на той охоте — прямо перед тем, как этот полосатый дьявол выскочил из зарослей и разорвал парня в трех шагах от меня. Только сейчас это чувство еще сильнее…

Его голос был необычайно тих и тревожен. Дрон Мисса улыбнулся и шутя толкнул Алидора в плечо, к нему вновь вернулось обычное настроение.

— Смотри не принимай мои шуточки близко к сердцу. Со мной все будет в порядке, когда мы заставим Кейна выйти в чистое поле. Просто эта утомительная игра с шатанием по городу призраков и выслеживанием кобры мне не по душе. Дай только вступить в честный бой, и все мое уныние как рукой снимет.

— Троэллет побери, мне наплевать на твои нервы, Мисса, — заверил его Алидор. — Все мы сейчас на грани, и это неудивительно! Хотя Кейну все равно приходится хуже, чем нам, и я думаю, что он или сделает передышку, или попытается убежать подальше. До рассвета осталось всего несколько часов.

Смерть ждала во мраке.

Кейн аккуратно поднял тяжелый люк. Несмазанные петли издали громкий жалобный скрежет, и Кейн с беспокойством оглядел темный склад. Понадеявшись, что этот звук никто не услышал, он быстро окинул взглядом пахнущий сыростью полуподвал, затем закрыл за собой люк. Без света было невозможно узнать, сохранился ли еще старый туннель, но по крайней мере люк остался. Тишина. Его преследователи еще не дошли до склада, хотя, когда Кейн последний раз выглядывал наружу, их факелы уже приближались к кажущемуся безлюдным зданию.

Склад представлял собой громадное сооружение с надежными каменными стенами, построенное, чтобы защищать дорогостоящие товары от разбойников. Стоял он особняком, и лишь небольшое расстояние отделяло его заднюю стену от внутренней стены старого города. Когда-то в прошлом, видимо, еще до того, как была построена внешняя стена, богатые купцы посчитали нужным прорыть туннель, связав склад с подвалами другого здания, стоящего недалеко от внутреннего города. В те дни караваны с товарами останавливались в отдаленной таверне, чтобы отдохнуть и воспользоваться предлагаемыми удовольствиями. Доставлять через туннель товары из таверны прямо на склад оказалось выгодно, эта хитрость позволяла избегать ненужных расходов на оплату таможенных пошлин и подозрительных глаз городских чиновников, которые могли усомниться в законности иных сделок.

Позднее туннель утратил свое значение, а после чумы и вовсе был заброшен. Кейн обнаружил его, бесцельно шатаясь по пустынному городу. Несмотря на ветхость сооружения, любопытство побудило Кейна совершить вылазку в туннель, осмотреть гниющие деревянные конструкции и осыпающиеся стены. Сейчас он вспомнил о старом складе с туннелем контрабандистов и избрал его местом следующего смертельного удара — это место станет для кого-то гибельным.

Когда Гаэта и его люди приближались к заброшенному складу, Кейн двигался впереди них, уверенный в том, что охотники первым делом станут обыскивать покрытые пылью тюки с товарами. Они, скорее всего, не обнаружат люк, он был хорошо скрыт, и в первый раз Кейн сам проник в туннель с другой его стороны. Значит, у него есть выход со склада в случае, если его найдут. В самом здании его не могут поймать в ловушку, если, конечно, туннель не обрушился, спустя много недель после того, как Кейн был здесь последний раз. Однако этого риска в сложившейся ситуации было не избежать.

Неслышно ступая, Кейн по лестнице поднялся из подвала и пересек темный склад. У боковой и задней дверей он останавливался, проверяя, на месте ли тяжелые засовы. Передняя дверь меньшего размера также была заперта. Чтобы попасть на склад, можно было воспользоваться только массивной главной дверью. Все двери были сделаны из крепкого дерева и обиты железом, а стены — из тяжелых каменных блоков, окон на складе не было. Если бы главная дверь была заперта, потребовалось бы несколько часов тяжелой работы топорами и рычагами, чтобы проникнуть внутрь.

Около Кейна в темноте лежали ящики и тюки с дорогими товарами, укрытыми ковром пыли и паутины, ожидающими своих покупателей, которые никогда не придут. Во мраке они образовывали фигуры фантастической формы, черные силуэты были почти невидимы, пока их не заденешь. Горы покрывшихся плесенью сосудов, полуистлевшие кипы сукна и мехов, полки с потускневшими металлическими изделиями, обветшалые предметы мебели, разбитые ящики со специями, придающими резкость запаху разложения. Богатство тлело под гнетом времени, а по телам купцов и покупателей теперь ползали те же паразиты, что и по их бесценным товарам.

На складе был необычайно высокий потолок, дверь главного входа также поражала своими размерами. Система цепей и блоков посредством лебедки поднимала главную дверь вверх по пазам, вырезанным в косяке. Через открытую дверь могла проехать целая повозка. А закрытую дверь можно было разбить только боевым тараном. Годами эта дверь была открыта, поднята к потолку: смерть настигла владельцев товара, и склад остался невостребованным.

Механизм, открывающий двери, был вмонтирован в переднюю стену. Толстая железная цепь тянулась от лебедки, проходила через выступающие из камней блоки и крепилась к массивной двери. Кейн изучил эту систему ранее и был знаком с ее действием. Он достал из-за спины свой длинный меч и ползком пробрался за тюки, наваленные у стены рядом с лебедкой. Из-под ноги Кейна выскользнула крыса и умчалась, скрывшись в темноте. Кейн легко улыбнулся, увидев первые отблески факелов у входа и услышав шорох приближающихся шагов и невнятный звук голосов. Напряженность ожидания оставила его. Безрассудная храбрость и изобретательность стали его щитом.

Свет и звуки приближались, эхо голосов проникало внутрь склада и повисало во мраке. Свет стал ярче. В двери появились силуэты. Вошли.

Они стояли в дверном проеме с поднятыми факелами и внимательно изучали темное помещение. Кейн прижался к стене, невидимый за тюками. Двое вошли внутрь. Остальные немного подождут.

— Видишь что-нибудь, Моллил? — спросили снаружи.

— Нет. Здесь ничего, как всегда! — проворчал в ответ человек, вместо правой руки которого был крюк. Ян решительно вошел в дверь, рядом с ним двигался Моллил. Они повернулись, чтобы осмотреть стену позади себя, остальные двинулись, чтобы войти в помещение.

Кейн резко оторвался от стены и одним броском добрался до лебедки. Освещенный желтым светом факелов меч светился зловещим блеском, отражавшимся в глазах Кейна.

— Кейн! Вон он! Осторожно! — предостерегающе закричал Моллил. Снаружи раздался победный крик Гаэты.

Оставались считанные секунды, чтобы захлопнуть ловушку — или самому оказаться в ней. Кейн схватился за лебедку и правой рукой рванул рычаг стопора. Рычаг затрещал и оторвался от лебедки. Теперь ничто не сдерживало механизм. Дверь должна была рухнуть вниз. Но она оставалась неподвижной.

Обескураженный провалом, Кейн потратил несколько секунд, теряясь в догадках. Неужели он неправильно понял принцип действия механизма? Может быть, механизм заклинило после многих лет бездействия?

В гневе прорычав ругательство, Кейн бросился к поперечным распоркам, изо всех сил потянув ручку лебедки. Еще пара секунд, и он окажется окружен врагами. Ян и Моллил все еще приходили в себя от неожиданности и поэтому не нападали. Возбужденные крики, похоронный звон мечей, топот ног, бегущих к двери!

Кейн ударил плечом по ручке, и крепкое дерево треснуло. Тело Кейна отбросило назад. От чудовищного удара лебедка вздрогнула и поддалась. С сухим скрежещущим скрипом механизм начал вращаться. Ржавая цепь скрипела и трещала. Огромная дверь затряслась, недовольно пробуждаясь ото сна, и стала опускаться. Струйкой посыпались пыль и песок, затем струйка превратилась в поток. Дюйм… три-десять…

Чудовищный грохот потряс ночь, когда ничем не сдерживаемая многотонная дверь, набирая скорость, стала опускаться! Лебедка пронзительно скрипела, вращаясь, как гигантский волчок, обвитый толстой цепью. Деревянные рукоятки бешено крутились, не давая Моллилу и Яну даже приблизиться к лебедке. Рукоятка ударила Кейна и отшвырнула к стене.

Весь склад содрогнулся, когда дверь рухнула на нижний брус, захлопнувшись, словно врата ада. Крутящаяся по инерции цепь полностью размоталась, коротко щелкнула об ось и сорвала лебедку с дымящегося основания. Деревянный барабан и железная цепь пронеслись по складу, как обезглавленный питон, заставив всех троих броситься в укрытие. Гигантская плеть хлестнула по сваленным в кучу ящикам, породив бурю из щепок и битого стекла.

Обломки камня накрыли Гаэту и тех, кто остался .с ним, когда они в панике отпрянули от сметающей все на своем пути лавины. Облака пыли от упавшей с грохотом двери окутали людей и потушили факелы. Гаэта выкрикивал приказы, задыхаясь от бессильного гнева.

— Алидор, Мисса! Налево и направо, быстро! Найдите вход! Если все двери закрыты, мы войдем через самую слабую! Будь проклята его хитрость! Кейн вновь разделил нас, и мы должны быстро выбраться отсюда! Шевелитесь!

Когда осела пыль и исчезло эхо, на складе воцарилась тишина. Осторожно поднимаясь, трое убийц уже готовы были вступить в схватку. Моллил и Ян все еще держали факелы, освещая помещение.

Удар лебедки пришелся вскользь, но, когда Кейн поднялся с земли, его бок напомнил о себе нестерпимой болью. Кейн сделал несколько осторожных движений — судя по боли, ребра не сломаны. Правой рукой он достал кинжал.

— Кейн! — прошипел Ян. — Помнишь меня? Прошло уже десять лет, десять лет назад у меня была правая рука, был дом и семья! Но ты и твой Черный Флот лишили меня всего, не так ли, Кейн! Тебе надо было отрубить мне голову, а не руку! Я охотился за тобой с тех пор, Кейн! Упустил тебя в Монтсе — говорили, ты погиб там! Но я знал, что ты жив, все еще играешь в дьявольские игры в чужих землях! Я знал, что когда-нибудь мы снова скрестим мечи! Так было угодно судьбе, и ей угодно, чтобы Ян насадил твое сердце на свой крюк!

— Так ты знаешь меня, Крюк? — усмехнулся Кейн. — Прости, я забыл твое имя, как и твое лицо. Мне следует помнить глупца, осмелившегося дважды бросить мне вызов!

Со стороны боковой двери раздался приглушенный звук ударов. Но Кейн знал, что дерево выдержит.

Издав яростное рычание, Ян бросил факел Кейну в лицо. Однако их разделяло несколько ярдов, и Кейн с легкостью увернулся. Искры опалили его рыжую бороду, от дыма заслезились глаза, а факел угодил в тюки с сукном. Кусок просмоленного тряпья разлетелся искрами, и пламя перешло на заплесневевшие рулоны ткани.

— Не разбрасывай факелы, а то будем сидеть в темноте, черт побери! — выругался Моллил, пристраивая свой факел между двух ящиков. — Я знаю тебя как бессердечного пирата, Кейн! Не ожидал встретить двух человек из островной империи, нашедших твой след даже в песках Ломарна?

— Приготовься, Ян! Сейчас мы сами узнаем, на что способен Кейн, когда с ним нет его людей. Посмотрим, может ли сражаться змей, выкуренный из своего логова!

В здоровой руке Ян уже держал меч, а свет факела выхватывал из темноты острый, как бритва, крюк. Кинжал занял место факела в руке Моллила, и пеллинит рванулся к Кейну с вытянутым вперед мечом. Ян скользнул в сторону, чтобы зайти с фланга. За спиной Кейна тюки с сукном вспыхнули, как бумага.

Ощущая позади себя треск и жар пламени, Кейн скрещивал меч с мечом Моллила, мощными толчками отбрасывая его и не позволяя загнать себя в огонь. В то же время он кинжалом отражал удары Яна; когда кинжал соприкасался с более тяжелым оружием, в воздух взлетали искры. В отчаянии Кейн отступил к горящей кипе, не дав противникам возможности окружить себя. Вновь и вновь их клинки встречались друг с другом. Глухая оборона Кейна сдерживала нападение двух опытных воинов. Тяжелые удары сотрясали боковую дверь, ее засов и петли, но массивная преграда не поддавалась. Гаэте и его людям потребуется еще немало времени. Ни на Кейне, ни на его противниках не было доспехов или кольчуги, их поединок обещал быть коротким.

Пламя за спиной Кейна быстро распространялось, перекидываясь на плотно уложенные ковры, корзины с товаром, мебель. Жара становилась невыносимой и вынуждала Кейна отходить от огня. Дым мешал дышать сражавшимся. Вращая меч в смертоносном вихре, Кейн отбил очередную атаку противников и проскочил между ними. Меч Яна просвистел в дюйме от его плеча.

Теперь они сражались на открытом пространстве. Услышав стук топора и треск боковой двери, Кейн перешел в наступление.

Половина склада горела, и пламя ярко освещало поле битвы. В помещении повисли клубы дыма, отчего свет сделался багровым. Бесконечные ящики и тюки с товарами отбрасывали длинные тени на пол и дальнюю стену: их причудливые формы словно в ужасе убегали от всепоглощающего огня.

Чудовищными усилиями Кейну удавалось держать противников на расстоянии. Прежде чем Ян оправился, Кейн ринулся на Моллила. Пеллиниту не хватало сил выдерживать один за другим удары Кейна. Он отчаянно отступал, едва успевая отражать их. Теперь огонь уже обжигал его спину, а бледное лицо Моллила исказилось от боли и страха. На мгновение его защита дрогнула. Меч Кейна обрушился вниз быстрее, чем Моллил смог увернуться, его лезвие вошло в руку, в которой Моллил держал свой меч. Бросив оружие, Моллил отпрыгнул назад, чтобы избежать выпада Кейна, и оказался на неустойчивых низких ящиках, уже охваченных пламенем. Молотя руками в воздухе, Моллил повалился на груду горящей мебели. Его одежда вспыхнула.

Издав душераздирающий крик, Моллил вскочил на ноги, но волосы и одежда уже пылали. Он ничего не видел, его кожа сморщилась и почернела, он катался по полу, натыкаясь на предметы, в безнадежной попытке избавиться от невыносимой боли; а огонь жадно пожирал свою жертву.

Кейн перестал обращать на него внимание, тем более что, увлекшись Моллилом, он дал Яну достаточно времени, чтобы прийти в себя. Когда Кейн загнал Моллила в огонь, Ян напал на своего лютого врага сзади — его меч обрушился на спину Кейна в тот момент, когда пеллинит рухнул в свой погребальный костер. Но Кейн не забыл о втором противнике.

Услышав шаги и ощутив опасность, он метнулся в сторону, и меч Яна не причинил ему вреда, зато Кейн почувствовал острую боль, пронзившую его правое плечо, — крюк Яна порвал кожаный жилет и вошел в тело, но не так-то легко было поддеть Кейна на манер свиной туши.

Отклонившись назад, Кейн встретил противника кинжалом. Однако боль в плече замедлила его движения, и Ян с диким смехом отразил красным от крови крюком лезвие и ударил по рукоятке кинжала. Острие крюка глубоко вошло в руку Кейна, и, подавшись назад, Ян выхватил кинжал из рук ослабевшего врага. Издав победный клич, он бросился вперед. Кейн в ярости отразил эту атаку, успев в свою очередь полоснуть клинком по руке Яна.

Огонь разгорался все сильнее, а боковая дверь стала крошиться под ударами людей Гаэты.

Нечеловеческая боль пронзила руку Яна, и Кейн ринулся на него прежде, чем тот смог прийти в себя. Меч Кейна рассек ребра и легкое. Ян медленно опустился на пол, его глаза все еще были полны ненависти. Меч выпал из его руки, но он на животе полз к Кейну с вытянутым крюком, острие которого цеплялось за доски; и все же смертельно раненный Ян из последних сил продвигался к своему врагу. Он умер, когда крюк вонзился в пол в нескольких дюймах от ноги Кейна.

Жар обжигал лицо. Пламя уже полностью охватило то место, где лежало тело Моллила. Боковая дверь все еще сдерживала натиск Гаэты, но на складе бушевал пожар. Кое-где пол уже обрушился в подвал. Было тяжело дышать, глаза резал едкий дым. Кейн поднял свой кинжал и стал пробираться к лестнице в подвал. Снаружи его поджидали враги — туннель был сейчас единственным путем к спасению. Но если горящий пол обрушится прежде, чем удастся выбраться из здания…

Люк, ведущий в подвал, еще не был завален горящими обломками. Выхватив из огня грубо сделанный факел, Кейн поднял люк и по ступенькам спустился в туннель.

Затхлая сырость земли освежила его. Во влажном спертом воздухе не было удушающего дыма.

Быстро, как только мог, Кейн шел по туннелю. Его факел давал тусклый свет, которого, однако, было достаточно, чтобы видеть дорогу. Над головой — прогнувшиеся гнилые деревянные перекрытия, дугами стягивавшие стены. Со стен струйками осыпалась земля, образуя на полу подобие барханов, а в нескольких местах груды обломков, и песка почти полностью загораживали путь. Кейн осторожно переползал эти осыпавшиеся нагромождения земли и деревянных конструкций, держи перед собой факел. Земля, смешиваясь с кровью, липла к телу.

Кейн знал, что туннель в любую секунду может обрушиться, навсегда оставив его в могиле под городом мертвых. Неожиданно туннель содрогнулся, а где-то позади раздался глухой грохот. Наверное, обвалилась крыша склада, догадался Кейн, с беспокойством оглядывая стены туннеля. Но он уже прошел под землей значительное расстояние, а туннель ближе к выходу казался несколько более надежным.

Пол стал подниматься, и в свете догорающего факела Кейн увидел ступеньки. Не колеблясь, он поднялся по ним и толкнул потайную дверь, ведущую в подвал таверны. Уверенно двигаясь в темноте, Кейн обнаружил дверь и вышел на улицу. Пылающий склад освещал огнем черное небо; скоро наступит рассвет.

Теперь оставшиеся в живых враги будут считать его мертвым.

Морщась от боли, Кейн остановился у колодца, чтобы промыть и перевязать раны. В живых оставалось трое из преследовавших его охотников; ни раны, ни усталость не могли унять ярость Кейна.