Аркадий, инженер, 42 года

— Один раз я попробовал развлечься с гостиничной проституткой. Был в командировке в Волгограде, вечером скучно стало. А тут телефон затрещал на столе и сладенький такой, ну просто ангельский голосок спросил, не желаю ли я порадоваться жизни за триста рублей? Я и купился. Через десять минут в дверях появилась пышнотелая крашеная блондинка, сразу же потребовавшая пить, есть, курить и подарить ей CD-плейер, стоявший на столике. Когда я, изумившись такой простоте, попытался ее выставить из номера, деваха стала орать: «Че, жалко да? Козел столичный! А какого хрена ты меня звал?» Правда, мне до сих пор кажется, что звонила все-таки не она, а ее подружка. Может, с той бы что-то и вышло, голос у нее был просто ангельский…

Роман, предприниматель, 35 лет:

— Жена с самого утра начала меня пилить. Она последнее время постоянно чем-то недовольна, поэтому я даже не стал вникать, какая муха ее на сей раз укусила. Просто пил свой кофе, смотрел на нее и недоумевал, как я мог когда-то жениться на этой расплывшейся жирным пятном по кухне злыдне. Правда, поженились мы еще студентами, тогда она была совсем другой — тоненькой и веселой. Куда все делось! И вдруг я понял, что мне нужно. Студентка — вот мое спасение! Тоненькая, опрятная, умненькая, доверчивая девушка. Я нашел ее в тот же день. Оля стояла у «Макдональдса», закутавшись в зябкое пальтецо, и жевала фишбургер. Бедная девочка, продающая себя во имя желанною диплома экономиста… Еще год — и все это забудется, как дурной сон. У нее будет диплом и будет работа. А пока она снимает комнату на окраине и получает мизерную стипендию, которой едва хватает на проезд в метро до техникума. Родители помочь не в состоянии — они далеко, в семье еще двое маленьких детей, да и зарплату им не платят уже два года. Мы поехали на квартиру Олиной подруги, которая без лишних вопросов тут же отправилась гулять с собакой. Через два часа я шел по улице и снова чувствовал себя молодым, щедрым и самоуверенным парнем, каким был пятнадцать лет назад. От утреннего, недоклеванного женой недоумка не осталось и следа. Правда, еще через час я обнаружил, что из кармана моего пиджака пропали триста долларов. Ну да черт с ними! Не отнимать же их у нищей студентки силой — какой же я тогда на фиг благодетель!

Ярослав, военнослужащий, 21 год:

— После училища я, как дикарь, к девушкам и подойти боялся. Дело дошло до нервного срыва. Если бы не проститутка, которая меня всему обучила и раскрепостила, я бы так со своими комплексами и заморозился. А теперь у меня от девчонок отбоя нет. Пора бы и жениться, но как можно постоянно жить лишь с одной женщиной, уже не представляю. Скучно же!

Сергей, предприниматель, 32 года:

— Я живу в Вологде. В Москву и Питер срываюсь тогда, когда удается заработать побольше денег. Как всякому мужику, мне хочется самоутвердиться, наши вологодские шлюхи для этого не годятся.

Илья, финансист, 40 лет:

— Я злой, нервный и вспыльчивый. Наверное, гены мне такие достались. Когда сильно нервничаю, беру машину, затовариваюсь шампанским, цветов — охапку и еду к своим развратницам. Они уже знают: если я приехал — будет праздник. Час, два, три выпендриваюсь перед ними, расшаркиваюсь, как самый галантный кавалер всех времен и народов. Но как только по мобильнику передадут свежее сообщение, я улетучиваюсь, как пар из закипевшего чайника. Девчонки только хохочут мне вдогонку, передразнивая: «Извините, милые дамы, курс доллара упал!»

Кирилл, художник, 50 лет:

— Художник не может быть постоянно в форме. Вдохновение оно или есть, или его нет. Иной раз такая депрессуха накатит — жить не хочется. Особенно, когда из-за границы вернешься. Там в художники идут люди обеспеченные, имеющие постоянный доход не от продажи картин, а от дивидендов с акций или собственных домов. Искусство для них развлечение, а не способ заработать на хлеб насущный. А если какой бедный художник не может оплатить собственную выставку или издание каталога, его спонсируют благотворительные организации. А я кому тут особо нужен? В России и гений последней собакой под забором подыхает. Так вот, когда мне тошно становится, я ночных лолиток к себе в мастерскую и выписываю. Пьем всю ночь, разговариваем, я им на жизнь жалуюсь, душу изливаю, прижимаюсь к ним, как младенчик к мамкиной груди. Они меня выслушивают, утешают, по головке гладят, жалеют так, что и сами порой слезу пускают. Хорошо! Тихо так на душе становится, как в раю… Своему брату-художнику в жилетку не поплачешься — он сам такой, как я, бедолага. Ему самому утешители нужны, ему самому вдохновение требуется для работы. Женщины — те свой интерес соблюдают, им всем хочется стать моими музами, все хотят, чтоб я их увековечил на холсте. А настоящую натуру найти, все равно что иголку в стогу сена. У лолиток хоть формы имеются — грудь, ноги, ягодицы. Иной раз пишу картину, а на холсте и возникают эти самые формы…

Леонид, водитель, 38 лет:

— Я их, путан этих, полтора года возил по вызовам. Они мне сами звонили, когда нужно было. Скрытные девчонки, слова лишнего из них не вытянешь. Рисковые, любят быструю езду. Но осторожные, как крысы. У них нюх на опасность. Бывало, попросит подождать минут десять, гляжу, точно — вылетает пулей и шипит: «Стартуй!» Особенно много выездов у них летом. Пока жены с детьми на дачах, мужики развлекаются. Платили мне всегда щедро, даже подарки мелкие делали. А еще пахло от них всегда хорошо и скучно с ними не было никогда. Но сам я с ними ни-ни, брезговал… Проститутки видят в мужчинах только покупателей и неспособны относиться к ним просто как к людям.

Альберт, официант, 28 лет:

— Хоть на куски меня режь, но я никогда не поверю в то, что проститутки способны к семейной жизни. Я им не верю даже, когда они при мне сопли распускают, мол, замуж хочу, из проституток самые преданные жены получаются. Черта с два! Та, которая привыкла отдаваться всем, уже никогда не согласится принадлежать одному. Это натура, а ее не перешибешь и мозги не перекроишь.

Мурад, предприниматель, 19 лет:

— Как-то заехал я к своему напарнику, а у него такие клевые девчонки тусуются! Я, как последний лох, не врубился сразу, подумал, что это наши девчонки, с рынка. Впечатление захотел на них произвести. А Санек гогочет пьяным смехом: «Брателла! Баксы на стол — и твоя заветная мечта исполнится в тот же секунд!» Тут до меня, наконец, дошло: да это ж проститутки из Молдовы. Я заплатил сразу всем троим, ну, чтобы мы вместе… Какие нормальные девчонки на это пойдут? А мне хотелось хоть раз в жизни себя султаном почувствовать в гареме. Жили же так мои прадеды!

Игорь, следователь, 44 года:

— Я этими стервами 20 лет занимаюсь по долгу службы. Еще ни слова правды от них ни разу не слышал. Самые лживые и подлые существа на свете. Их уже ничто не исправит, разве что могила. Будь моя воля, я бы их всех к стенке ставил, чтобы нормальных мужиков не подставляли. Мужики они же, как дети — развесят уши и верят этим сучкам, верят… А потом я уголовные дела завожу.

Муж с женой пошли на показ мод. По подиуму одна за другой проходят шикарные манекенщицы.

Жена мужу:

— Чего ты рот раззявил? Совсем дар речи потерял? Слушай, мы с тобой пятнадцать лет женаты ты что, никогда вживую женских ног или груди не видел?

Муж:

— Тихо, не мешай. Как раз этот вопрос я себе сейчас и задаю.

Встречаются две проститутки.

— Как дела?

— Замечательно. Бой-френд обещал мне купить норковую шубу.

— Потрясающе!

— А другой обещал купить «ягуар».

— Потрясающе!

— А с третьим мы едем отдыхать на Сейшелы.

— Потрясающе!

— А у тебя что нового?

— Учусь в школе хороших манер.

— И чему вас там научили?

— Ну вот, например, на последнем занятии нас учили вместо «не свисти» говорить «потрясающе»!

Виктор, бывший инженер, 34 года:

— Раньше я был простым советским инженером, а теперь подрабатываю сантехником в элитном доме, где живут состоятельные люди. Дом большой, народу много, деньги у меня водятся. Семьи у меня нет. Вот я и хожу время от времени в стриптиз-бар, поглазеть на девочек. А там такие красотки водятся! Только представьте себе — на вас с обожанием смотрит хорошенькая девочка, ну, просто ваша мечта, и вдруг она подсаживается за ваш столик. Мечты сбываются! И заводит она приятный во всех смыслах разговор, расспрашивает: «Кто вы? Что у вас за профессия?» И тут вы узнаете про себя то, что в трезвом виде вам и в голову никогда не приходило. Оказывается, я очень интересный человек, и профессия у меня настоящая мужская, и даже имя замечательное — Виктор, что значит «победитель». Да еще и советует вкрадчиво, дескать, и жену мне надо найти с таким же именем — Виктория. Сижу я, слушаю, развесив уши, доброе слово и кошке приятно. Время бежит, в моем стакане пусто, а она все еще потягивает свой коктейль. Конечно, я заказываю выпивку и стараюсь побольше, чтобы подольше с нею пообщаться. Я уже предвкушаю бурный роман или мечтаю провести с нею хотя бы одну ночь… Но она отказывается пить, что-то говорит о своей больной маме, о скромной работе за гроши, мне становится ее жалко, и себя жалко, и весь мир, который уже плавает на дне стакана. И тут она извиняется и удаляется на минуточку в туалет. И так всегда… Уже сколько раз я на этом прокалывался, все деньги в баре оставлял и уходил всегда один! А все равно тянет…

Алеся, директор турагенства, 25 лет:

— Полтора года я работала консуматоршей в одном из престижных ночных баров в Афинах. Посетителями обычно были местные греки — маленькие такие, бородатые. А я играла роль независимой интеллигентной дамы, приехавшей из «дикой страны», где «мою сложную и неординарную личность не оценили». Понятно, что это вызывало у клиентов жалость и сочувствие, и им хотелось меня хоть как-то облагодетельствовать. Мне дозволялось, чтобы клиенты заказывали дорогие напитки, предназначенные мне, и даже не возбранялось принимать подарки. Спиртное я обычно незаметно сливала в кадку с пальмой, чтобы контролировать ситуацию да и вообще, чтобы не спиться. За каждый заказанный напиток мне начислялись очки: ликер — 10 очков, дорогое вино — 25 очков и т. д. Заработки составляли обычно от 30 до 100 долларов в день. Скажу откровенно, сначала мне очень нравилась моя работа: я действительно чувствовала себя красивой, желанной женщиной, умной собеседницей. Но потом все порядком надоело…

Дмитрий, журналист, 34 года:

— Когда мы с Юлей впервые дали объявление в газету, где говорилось, что пара ищет пару, то были буквально ошеломлены количеством звонков. Нам звонили в день по пятнадцать-двадцать человек! Мы не поленились и подсчитали примерное количество свингеров в Москве и удивились — их более ста тысяч! Сейчас мы живем втроем: я, Юля и Лера. Мне повезло — мои жены меня не ревнуют к другим женщинам. Наше пристрастие к свингерству общее — мы предпочитаем открытый свинг. А недавно мы сами открыли свингер-клуб, и, надо сказать, он пользуется огромной популярностью. Это клуб не для всех, случайных людей у нас не бывает. К нам приходят люди со зрелыми взглядами на жизнь, интеллектуально развитые, имеющие стабильный социальный статус. У нас царит атмосфера большой гостиной, где собирается одна большая семья, где все легко находят друг с другом общий язык. Непосредственно в клубе сексом никто не занимается — тут главное знакомство, общение. Все остальное — в домашних условиях.

Оксана, художница, 26 лет:

— Наша семья состоит из трех человек: Сергей, Алиса и я. Мне с ними очень интересно, я чувствую постоянную заботу о себе, получаю необходимую поддержку. По меньшей мере, у меня есть ощущение семьи. Проблема заключается лишь в том, что Алиса на два года старше меня и всячески старается подчеркнуть, что я как бы младшая жена и поэтому должна всегда прислушиваться к ее мнению. Но мне кажется, что она меня просто ревнует, потому что ей больше по нраву лесбиянство, и мои отношения с приглашаемыми женщинами ее угнетают.

Валерия, студентка, 21 год:

— Мы с Андреем только недавно приобщились к свингерству. Это действительно разнообразит сексуальные отношения. Но, может быть, я еще не совсем адаптировалась в этом деле, потому что до сих пор не могу оставаться абсолютно равнодушной к тому, что Андрей при мне занимается любовью с другой девушкой. По меньшей мере, целоваться с кем бы то ни было я ему запрещаю. Мне кажется, что поцелуй должен быть приоритетом только любимых женщин.

Элеонора, актриса, 37 лет:

— В нашей семье каждый имеет право иметь партнеров на стороне. Иногда мы с Сашей обсуждаем их кандидатуры, иногда нет, но всегда рассказываем другу другу о своих встречах. И я, и он с удовольствием выступаем в роли того самого третьего не лишнего. Это дает огромный эмоциональный заряд. К тому же свингерство — это всегда обмен полезным опытом.

Борис, бизнесмен, 40 лет:

— Когда я впервые приобщился к свингерству, меня восхищало все. Я чувствовал себя на высоте до тех пор, пока занимался сексом с двумя женщинами. Но когда оказался третьим в семейной паре, то эйфория моя стала исчезать. Когда у двоих мужчин одна партнерша, то неизбежно между мужчинами возникает конкуренция: кто лучше проявит себя в постели, вплоть до того, что идет прямой подсчет оргазмов. Не все мужчины выдерживают это испытание.

Эдуард, архитектор, 34 года:

— С двумя женщинами тоже возникают проблемы. Я заметил, что чаще всего одна из них активна, а другая постоянно отстраняется, смотрит на происходящее со стороны. А иногда случается и так, что после прелюдии вторая и вовсе выходит из игры. Так случается почти всегда, если только они не лесбиянки.

Диана, имиджмейкер, 32 года:

— В свингерской семье очень важен нормальный психологический климат. Партнеры должны быть психологически устойчивыми, должны понимать друг друга с полуслова, с полувзгляда. Все происходящее необходимо воспринимать естественно, без ревности, без ханжества, но при этом не оставаться равнодушным к партнерам. Свингерство — это искусство не для слабонервных.

Сергей, предприниматель, 39 лет:

— Мы живем с Машей уже пять лет. Раньше приглашали партнеров по объявлению в газете. Честно говоря, это все равно, что покупать кота в мешке. Бывало так, что нас вполне устраивал их интеллектуальный уровень — общение на равных для нас очень важное условие. Но, например, их внешние данные нас, мягко говоря, не устраивали. Я, например, совершенно не переношу толстушек, а Маша абсолютно равнодушна к низкорослым. Секс с не особо желанными партнерами приносил не много радости. Теперь, с появлением в Москве свингер-клуба, все значительно упростилось: мы можем в процессе общения подобрать себе именно ту пару, с которой у нас возникла взаимная симпатия. Что же касается опасений, дескать, свингерство может сломать семью, то возьмусь утверждать обратное. Настоящее свингерство способно семью укрепить. Ломаются только те отношения, которые и так уже держались на честном слове.