В глазах девушки бриллиантами сверкали застывшие слезы.
      - Марк! - резко воскликнула Вирджиния. - Мы обязаны помочь этому человеку!
      Что-то в этом роде Марк и ожидал услышать. В ответ он обреченно кивнул головой и направился к столу. Голос Вирджинии был тверд и решителен.
      - Мне невозможно помочь, мэм! - обреченно заявил висельник.
      - Не называйте меня "мэм"! . .
      - Хорошо, мэм. .
      - Марк! Выпиши чек на имя мистер Тибса на сумму в двадцать шесть тысяч долларов.
      - Да, дорогая. Это я и собираюсь сделать! Висельник вскочил на ноги.
      - Я не возьму ваших денег! Я не имею на это право. Каждый сам обязан отвечать! за себя! Марк не был столь пылким и темпераментным человеком и на всплеск эмоций ответил спокойно:
      - Не переживайте, мистер Тибс. Мой супруга делает ежемесячные пожертвования на благотворительные дела. Эта помощь вами так и может расцениваться. Это не повод, чтобы рвать на себе волосы. Моя супруга делает жест доброй воли, и это доставляет ей удовольствие. Нельзя отказывать такой очаровательной амазонке. Не обижайте свою спасительницу. К тому же вы, как я слышал, открыли месторождение нефти и являетесь компаньоном отца Луизы. Вас ждет блестящее будущее. Когда вы встанете на ноги и окрепнете, вы сможете вернуть этот долг. Пусть ваше самолюбие не страдает от самоедства! Я прав, дорогая?
      - Да. Этот тот редкий случай, когда ты прав.
      Улыбнувшись, хозяин выдвинул ящик стола и достал чековую книжку.
      - Вы ставите меня в тупик, - тихо произнес бывший самоубийца.
      - Мы выводим вас из тупика. Вам необходимо успокоиться. Отдайте деньги, получите расписки, уничтожьте их и забудьте об этих людях. У них не найдется вода для дальнейшего шантажа. И как поняла по вашим словам, они не похожи на вымогателей?
      - Нет. Не похожи. Правда мне не приходилось видеть шантажистов.
      Надеюсь, что вы их не увидите. Не майте о дурном. Вы встретили свою любовь, и вас ждет счастье.
      - На какое имя выписывать чек? спросил Марк.
      - На предъявителя. Тибс - вымышленное имя. Я его придумал. Сейчас я боюсь любых имен.
      - Это меня не касается. Я не любопытный.
      Нависла тишина, в которой острый слух гостя слышал скрип золотого пера твердой бумаге, через несколько секунд Марк вырвал заветный листок и протянул его потерпевшему без имени.
      Висельник покрылся капельками пота. Он взял со стола бутылку джина и сделал несколько глотков из горлышка. Затем ставил бутылку на место и вытер об куртку вспотевшую ладонь. С нерешителыю он взглянул на Вирджинию. Молодая хозяйка улыбалась.
      - Не волнуйтесь, мистер Тибс. Ничего обенного не происходит. С вашей шеи имают удавку, которая мешала вам дышать.
      Он сделал нерешительный шаг вперед. Марк вышел ему навстречу, свернул чек вдвое и сунул ему в нагрудный карман, где еще осталась надпись "US ARMY".
      - Мне лучше уйти, - сказал Тибс. - должен остаться один. Мне есть над чем подумать. Никто никогда не поверит, и в это трудно поверить. Человек ищет смерть, а находит спасение. Простите меня! Он повернулся и направился к выходу. Супруги смотрели ему вслед. Вирджиния была счастлива, она улыбалась. Марк был счастлив, потому что была счастлива его жена, но он не улыбался. Он усмехался!
      ГЛАВА II
      Человек получил чек на. крупную сумму, вместо петли на шею, но по его лицу трудно было сказать, что он вышел из всего победителем. Он оставался грустным, и сказывалась усталость на его лице и опустошенность.
      Уже стемнело, когда он выбрался шоссе, ведущее с северо-востока к Лос-Анджелесу. Осмотревшись по сторонам, он поднял воротник куртки, достал кармана сигареты, закурил и зашагал по магистрали вниз. Яркий холодный cвет луны хорошо освещал дорогу. Серебристая змейка убегала в бесконечность, путь был не близким. Машины здесь ездили редко, и путник прошагал не менее трех миль, когда услышал за спиной рокот автомобильного мотора. Ветер в предгорье был холодным, и дальнейший путь пешком казался невыносимым. Водитель белого двухместного "Меркурия", восьмицилиндровой красотки, проникся сочувствием и с визгом затормозил у сгорбленной фигуры одинокого пехотинца.
      - Тебе в какую сторону, бедолага?
      - В Лос-Анджелес.
      - И шестьдесят миль ты собирался с песнями под лунным светом прогуляться? Веселый ты парень. Садись. Через час будем в Лос-Анджелесе.
      - Нет. Через час не надо. Я боюсь быстрой езды.
      Водитель открыл дверцу.
      - Ладно. Поедем медленно.
      Трудно даже представить, что такой метеор может ездить на низких скоростях-Когда попутчик сел в машину, улыбчивый водитель предложил ему сигарету.
      - Извини, но выпивка осталась за бортам. Меня зовут Джо, а тебя?
      - Даг.
      Попутчик ему не поверил. Парень л рил с мексиканским акцентом, имел сд лую кожу и волосы, как воронье крыло. По-своему он был красавцем, но Даг любил южную красоту. Парня звали не Джо, как-нибудь по-другому. Сантос, Хуан, Сотеро или что-то в этом роде. Но какое ему до этого было дело.
      - Ты едешь из заповедника? Подрабатывал, да?
      - Да. На озере Буэна Виста. Разводил мальков.
      - Знаю я это горное озерцо. Рыбачил там с одной кошечкой. Острые у нее бы коготки. Мне нравятся американки. Oбожаю блондинок. С ними можно делать, что хочешь. Они сделаны из глины. Прелестные и наивные создания... Но ты, я вижу, не по этой части, Даг. Я прав?
      - Прав. В моей жизни не хватает места для веселья.
      Даг хотел продолжить тему, но он уже устал. Язык с трудом шевелился, а ноги налились свинцом. Ему хотелось спать.
      - Да приятель, с тобой не соскучишься. А у меня сегодня прекрасное настроене. День прошел по задуманному плану. Птичка, в гнездышке которой я провел время, просто ангел!
      Джо начал развивать тему, и ей не было конца, но его перебил звук полицейской сирены. Водитель оглянулся и увидел двух мотоциклистов с красными мигалками, нагоняющих машину.
      - Нам только этого не хватало И черт их дернул погнаться за мной! Я проскочил мимо них на бешеной скорости, и все же они не поленились пуститься в погоню. Потерпи, приятель, сейчас мы оторвемся от них.
      Машина с легкостью превратилась в пулю и мотоциклисты исчезли из виду.
      - Мне надоело платить штрафы! - ворчал Джо.
      Даг вцепился в сиденье и не в силах был расцепить руки. Он панически боялся высоких скоростей.
      - На этот раз мы оставили их голодными!
      Не успел Джо сказать это, как раздался хлопок и машину качнуло влево, затем вправо, мексиканец ударил по тормозам и чудный "меркурий" выбросило с дороги на опушку леса, расположенную в полсотне ярдов за обочиной. К общему счастью машина встала на колеса и замерла.
      Даг потерял дар речи, однако Джо не растерялся. Энергии в нем только прибавилось,
      - Кажется, неприятности у нас на хвосте, приятель. Лучше бы нам их не дожидаться.
      Мексиканец выскочил из машины и исчез за черной полосой леса. Пассажир не шелохнулся, он мрачно смотрел перед собой и думал: "Если они остались живы и не перевернулись, значит им повезло! Но если бы он несел в эту машину, то Джо благополучно доехал бы до Лос-Анджелеса!" В этом Даг не сомневался. То, к чему он прикасался, становилось... с ярлыков "опасно"!
      Ему так хотелось спать, у него был тяжелый день, а за спиной вновь завыла сирена. Они приближались.
      Прошло какое-то время и пассажира с наручниками на руках пересадили из шикарного, но помятого "меркурия" в патрульный, но прозаичный "форд".
      В одиннадцать вечера его доставили в участок одного из мелких городков, расположенных вдоль трассы. Ему оказали почести и задержанного встречал сам шериф. Квартира шефа полиции находилась над участком, и он имел возможность спускаться вниз, если происходило что-то из ряда вон выходящее. Сегодня был именно тот случай, и шериф натянул на себя мундир, оставшись при этом в домашних туфлях.
      Задержанного обыскали, но ничего интересного, кроме чека на крупную сумму не нашли.
      - В чем я обвиняюсь и на каком основании задержан?
      Шериф подошел вплотную к небритому, долговязому бродяге и, склонив голову на бок, прошипел:
      - Ерепенистый! Вонючий! Колючий! Сержант, зачитай мистеру Ежу обвинение.
      Басистый, губастый, толстый и неуклюжий сержант открыл рот и не очень складно произнес:
      - Вы обвиняетесь в угоне автомобиля "Меркурий", номерной знак 36-12-34, Калифорния, у миссис Вельмы Прайс. Согласно законов нашего штата, вам грозит тюремный срок до трех лет. Вы можете не отвечать на вопросы без своего адвоката, а так же обязан предупредить вас, что каждое сказанное вами слово может быть обращен против вас.
      После долгой тирады толстяк с облегчением выдохнул.
      - В котором часу совершен угон? - деловым тоном спросил задержанный.
      Шериф всё еще стоял возле него, разглядывая морщинки, или решил пересчитать волосинки на щетине, но на вопрос| ответил автоматически:
      - Два часа назад мы приняли заявлявление миссис Прайс.
      - У меня алиби на это время.
      Шериф усмехнулся.
      - Хозяйка машины уже на пути в участок. Сейчас она разотрет твое алиби в порошок. Я думаю, что ты получишь на noлную катушку. Тачка, которую ты изуродовал, стоит целое состояние. Да и хозяйка - баба крутая. В кино ходишь?
      - Я не а ее вкусе. А в кино ее снимали, когда я лежал в пеленках и выражал свой протест, что мне их слишком редко меняют.
      - Плохи твои дела, приятель!- Вы этого очень хотите, шериф. Только по этой причине я вынужден побеспокоить своего адвоката. Шериф фыркнул.
      - Такого же охломона, как ты?
      - У него диплом другой.
      - С нас и тебя хватит! - шериф повернулся к сержанту. - Когда приедет миссис Прайс, позовите меня.
      Похожий на бульдога, переваливаясь с ноги на ногу, шеф полиции направился к двери, обитой кожей, на которой сверкала бронзовая табличка с надписью "Шериф" и шестиконечной звездой под шрифтом.
      - Зря вы нарушаете законы, шериф! - догнала его реплика бродяги, когда он ухватился за дверную ручку. - Мой адвокат Генри Флейшер, и я требую его присутствия.
      Имя адвоката остановило шерифа, когда дверь уже приоткрылась. Он медленно повернул назад голову и неожиданно рассмеялся.
      Арестованный молча смотрел на дергающееся желе в мундире и домашних туфлях. Когда ему это зрелище надоело, он Повернулся к сержанту и повелительным тоном сказал: - Возьмите телефонный справочник, найдите телефон Генри Флейшера и, когда вас с ним соединят, передайте мне трубку. Я имею право на один звонок!
      Сержант взглянул на шефа. Смех оборвался. Секунду шериф думал, затем кивнул головой. В поисках телефона знамени того адвоката сержант обливался потом.
      - Может быть сразу в "Белый дом" звякнуть? - хрипло спросил шериф.
      - Звякнем, если Флейшера не застанем дома.
      Наконец, телефон был найден, и тол стые пальцы полицейского начали крутит диск. Этот скрежет слышали все.
      - Это дом адвоката Генри Флейшера? Вас беспокоят из участка Розамонда. Полицейского участка. Тут у нас один псих требует, чтобы его соединили с мистером Флейшером, будто тот представляет его интересы. - Долговязый бродяга в военной куртке... Да, сэр.
      Сержант протянул трубку задержанному. Тот неторопливо подошел к стойке, за которой находился стол дежурного, и взял протянутую трубку.
      -- Это я, Генри... Черт его знает, Розамонд какой-то. Дорога к национальному парку в горы. Северо-восточное шоссе через Пассадину. Миль тридцать, сорок. Жду!
      Трубка медленно опустилась на рычаг.
      - А теперь я хотел бы поспать. У вас есть приличная камера с кроватью?
      - У нас лавки - извинялся сержант, - но я могу принести пару мешков с соломой из сарая.
      - Меня это устроит.
      Шериф хотел вмешаться, но в эту секунду входная дверь распахнулась, и вместе с ветром влетела дама в белом длинном платье, с белым песцом на шее и белыми, то ли седыми, то ли высветленными волосами. С первого взгляда она производила неизгладимое впечатление, но спустя минуту ее не спасал и ошеломляющий аромат терпких духов, и слетающий, словно пыльца, при каждом резком движении, слой белой пудры. Дама напоминала клюкву в сахаре, а после первых же слов стало ясно, что это не сахар, а гашеная известь.
      - Где он?
      Шериф выступил вперед и указал пальцем на задержанного. - Вы пьяны, шериф! Тот был крас] крепок, силен... Где он? Его зовут Хурх Кастильо. Я требую, чтобы его задержи арестовали и запрятали за решетку. тому же он украл у меня кольцо с руб ном1 Ну ищите же его, шериф!
      Дама топнула каблучком белой туфли золотой пряяской. Шериф перевел взгл на задержанного.
      - А ты кто?_
      - Попутчик. Жеребец этой мумии с гласился подбросить меня до Лос-Анджелеса. Я просил его не гнать слишком бы тро, и он выполнил мою просьбу. Нас н гнали, а потом у нас лопнуло колесо. Me сиканец упорхнул, а я остался!
      - Какой еще жеребец! - взбесила дама.
      - Ваш, мадам. Любовь такого жереб] дорого стоит, а вы хотите вернуть опл, ту. Это месть за его свободолюбие. Своб да мустангов не измеряется деньгам она стоит дороже рубинов и машин. Же] щины с вашим опытом обычно знают < этом!
      - Что он себе позволяет? Ублюдо Мерзавец! Арестуйте его! - Он уже арестован, мэм! - спокойно ответил шериф и кивнул сержанту.
      Бродягу повели в подвал, где размещались две камеры. Там было сыро и темно. Но он так устал, что не замечал недостатков. В последствии сержант принес мешки с соломой, но арестант уже спал.
      Шерифу понадобилось немало времени, чтобы избавиться от экстравагантной миллионерши. Но отдохнуть ему так и не дали.
      В участок заявился человек с очень уверенными манерами. Он был высок, полон, носил старомодный котелок, длинный плащ и галстук-бабочку. У него было умное лицо, влажные черные глаза и небольшая бородка.
      Он окинул помещение сочувственным взглядом и приказал:
      - Эй, толстячок, укажи-ка мне на дверь, где прозябает твой начальник. Я хочу потолковать с ним о его плачевном будущем.
      Сержант вышел из-за стойки и направился к кабинету шерифа. Его стук напоминал мышиный скреб. Пришелец в котелке подвинул сержанта в сторону и легонько толкнул дверь ногой. Шериф прикладывал мокрое полотенц к голове.
      Зачем же ты себя до этого доводихш Говард! - громогласно заявил адвокат, за нимая своим весом основное пространств полицейской конуры. Оставаясь с отвис шей губой, сержант прикрыл за вошедши] дверь.
      Шериф поднялся с кресла и покача, больной головой.
      - Чертовщина какая-то! Что творите. на белом свете. Самый высокооплачивае мый и квалифицированный адвокат тихоо кеанского побережья, чья консультаци. стоит моего годового жалования, спеши " среди ночи за полсотни миль вытаскиват из каталажки бродягу. Нонсенс! Идиотизм.
      - В том, что ты получаешь нищенско жалование, Говард, виноват не Санта-Клаус, а твоя алчность. Мог бы мирно воз главлять отдел по борьбе с наркотикам" но ты решил, что продавать их выгоднее чем бороться с реализацией этого зелы Результат налицо! Что касается моего кли ента, то он - миллионер со странностям"
      - Это ты перегибаешь палку. Генри Выправка у твоего клиента на миллион н'тянет. Пятнадцать лет в полиции меня чему-то, да научили.
      Генри Флейшер смог сделать только один шаг и уперся в стол шерифа. Испробовав на прочность стул с протертым сидением, адвокат сел на видавший виды предмет мебели и, убедившись, что тот под ним не развалится, продолжил:
      - Время позднее, Говард. Я понимаю, что тебе льстит быть здесь хозяином и видеть меня в роли просителя. Но я уверен, что у тебя нет ничего серьезного на моего клиента?
      - Ха! Старая лиса! Ну ты хитрец. Генри! Если бы ты был в этом уверен, ты не поехал бы сюда, а подозвал меня к телефону. Ты, как никто другой, знаешь свое влияние, и копы с тобой считаются. Но ты не стал со мной говорить. Ты приехал? Значит, твой парень любит отмачивать фокусы?
      - Неужели тебе не хочется спать, Говард?
      Шериф закурил сигару и забросил ноги на стол. Только теперь он заметил, что забыл надеть ботинки, а ходил в тапочках.
      - Ну, вот! - подтвердил Флейшер. - Тебя же из постели вытащили.- Первый раз за последние три года. Эта сумасшедшая угасшая звезда Бельма Прайс собственной персоной прискакала сюда за убежавшим мальчиком, который! нашел в ее трусиках слишком много седых,' волос. Но от машины не отказался. Потом ты. Звезда недосягаемой величины! Генри, я выписываю "Юридический вестник" ради того, чтобы читать твои речи в суде. Все прокуроры мира рядом с тобой выглядят безмозглыми дебилами. Заклинаю тебя всеми святыми, если ты мне скажешь, зачем тебе нужен этот псих, я отпущу его без вопросов.
      - А у тебя есть основания держать его?
      Шериф достал из кармана чек на предъявителя на сумму в двадцать шесть тысяч долларов.
      - Вот что он носит в грязной, вонючей армейской куртке.
      Флейшер свернул чек и положил в свой карман. Шериф хотел открыть рот, но адвокат поднял руку.
      - Я скажу тебе кое-что, Говард, и ты оставишь нас в покое. Это парень заработал эти деньги. За всю жизнь он не укрални цента. Этого парня зовут Даг Коттон. В Голивуде он имел вес не меньше той красотки, которую ты только что выпроводил. За ним держится слава самого необузданного фантазера всех времен и народов. Двенадцать сценариев, двенадцать грандиозных детективов на экране, двенадцать номинаций на "Оскар" за лучший сценарий года, но есть такие рычаги, которые мешали получению заветной статуэтки. Это он перекрыл кислород не менее знаменитому Ли Джонсону, который вынужден издавать книги, а не экранизировать свои проекты. Ни одного провала! У Коттона нет конкурентов! Кстати, он и как актер неплохо себя проявил. Иногда снимался в небольших ролях в собственных фильмах.
      - То-то мне физиономия его показалась знакомой! - шериф откинулся назад и спинка кресла издала угрожающий скрип. - Но дело здесь не в ролях, Генри. Зрительная память у меня еще не до конца пропита! Его рожу я видел в газетах. Так это он написал сценарий "Дурная кровь" о своей жене и показал изнанку ее жизни.!
      - Но он не только этот сценарий написал...
      - Не виляй хвостом, лис. Мы же здесь вдвоем. Может я уже не тот волк, и мне вырвали клыки, но ушки я держу на макушке. Газеты обвиняли Коттоыа в убийстве собственной жены.
      - Это было недоразумение, и убийца был найден.
      - Да. Но ее папаша возглавляет "Парамаунт" - одну из ведущих студий. Он это дело замял, и газеты / опубликовали, что миссис..., не помню ее имени, умерла от сердечного приступа. Дело покрылось мра' ком. Но тут... И ты хочешь сказать, что этот Коттон порядочный парень. Откуда у него деньги? Двадцать шесть грандов! Или кто-то, обронил это чек в его шляпу в "Заливе нищих"?
      - Скорее всего так и было. Коттон сам себе навредил. Его тесть Эрнст Блейк, один из пятерки самых влиятельных людей Голливуда, решил замять дело об убийстве его дочери. Взбалмошная алкоголичка, ни на что не способная и никому не нужная. Она многим попортила кровь. Но после ее смерти Коттон получил наследство. Кругленькую сумму. И что этот идиот делает? Он вкладывает это наследство в фильм, который рассказывает правду о его жене. Покойница в гробу перевернулась! На свои же собственные деньги она объявила всему свету, что она несносная тварь! Фильм получился великолепный, но его тут же сняли с проката. Блейк приложил все усилия! Коттон стал его врагом номер один, и все ворота киностудий перед ним закрылись. Когда он фантазировал и врал, он был нужен всем, как только он посмел сказать правду, его вышвырнули, как котенка.
      - Да. Правда опасная вещь! Хуже королевской кобры! И что же теперь?
      - Он выступает как независимый продюсер и пишет свои истории под псевдонимом. Теперь Ли Джонсон занял кресло короля Голливуда в сценарном цехе.
      - Я помню этот фильм. Мне удалось его посмотреть. В роли главного героя был Керри Грант. Да, а потом фильм куда-то исчез. Круто закручено. Но девка выглядела стопроцентной стервой!
      - У Коттона хватило ума не отходить от полицейских протоколов, а то Блейк засудил бы его за клевету.
      - Так вот, шериф Говард Хастон, Коттон сочиняет новые истории и продает их мне. У него хватает денег. И я уверен, что этот чек ему выдали со слезами на глазах. Он заработал их. Сейчас у него с удовольствием покупают его фантазии. Но он не теряет надежды вернуть свое имя в лучшую десятку сценаристов. В конце концов, Блейк не вечен. Ему уже за семьдесят!
      - 0'кей, Генри. Я отпускаю твоего парня. Но пообещай мне шепнуть на ухо, когда выйдет его следующая картина под именем какого-нибудь Смита!
      - Сценарий у него уже готов. Сейчас он его обкатывает.
      - Что значит - "обкатывает"?
      - Рассказывает друзьям, и, судя по их откликам на определенные эпизоды, корректирует содержание, оттачивает детали.
      - Черт! А это же скрупулезная работа!
      - Главное, чтобы зритель в нее поверил, тогда успех гарантирован!
      - Вопрос закрыт. И последний вопрос. Часто ты его вытаскиваешь из этих передряг?
      - Впервые.
      - Убедительная фальшь! В этом весь Генри Флейшер! Хорошо, что он попал в мои руки, Генри. Ему ничего не стоит пришить статью за бродяжничество! Флейшер промолчал. В каждом участке его имелся свой шериф, но адвокат не кичился этим. И каждый раз слышал одну и ту же фразу: "Если бы не я...".
      Когда формальности были закончены, из подвала привели заспанного арестанта. Вид у него оставлял желать лучшего.
      - С тобой все в порядке? - спросил Флейшер.
      - Конечно. Я даже выспался. День выдался тяжелым.
      - Догадываюсь.
      - Забери у них чек.
      - Он уже у меня.
      - Тогда, моё почтение, джентельмены! В следующий раз, шериф, можете встреть меня в пижаме, но непременно в фуражке с кокардой! Это сближает! Коттон гордой походкой направился к выходу. На улице ночного, уснувшего городка их ждал огромный "Линкольн". Они сели в машину, и адвокат тронул лимузин с места. Длинная громадина направилась по проселочной дороге к шоссе.
      - Будь осторожен. Генри, ты плохо водишь машину.
      - Что поделать! У меня не хватило наглости будить шофера.
      - Это случайность. Я подсел к парню, который угнал машину.
      - Твои случайности закономерны. В прошлый раз, когда ты пытался доказать полицейскому, что он произошел от обезьяны, ты снял с него фуражку и закинул на дерево. А все из-за того, что он потребовал у тебя документы. Как это ты сегодня обошелся без своего плаща?
      - Утром было слишком жарко, и я не предполагал, что в предгорье так холодно.
      - Тебе нужно запомнить. Если где-нибудь падает кирпич, то он падает на твою голову. Твои беспечность и беспардонность доведут тебя до греха!
      - Не заговаривайся. Генри. Мы живем в грехе, и если кривая нас куда-нибудь выведет, то только на путь истинный!
      - Давай к делу. Чек подписан Марком Рэйлисом. Я знаю этого типа, он держит в своих руках все подряды на постройкудорог вплоть до границы с Мексикой. Такого прохвоста не купишь на жалость! Почему он клюнул на твой гениальный роман? Причина?
      Коттон закурил и углубился в сиденье. Он остался довольным собой.
      - Сегодня я был в ударе. Помогло то, что я хорошенько психанул, и работа прошла на одном дыхании. Вирджиния прослезилась!
      - А Марк?
      -Ты прав. Он мне не поверил бы, это я и раньше понимал, и тут сработал мой главный козырь! Я к ним не забирался в сад, как в прошлый раз к вдове сенатора Милдинга, они сами выскочили на меня. Представляешь, люди охотятся на кабана, а в лесу встречают парня, болтаю-щегося на веревке. Эти капроновые веревки очень крепкие, и я мало подпилил ее. Вирджиния на вчерашней вечеринке перепила шампанского и дважды промахнулась. Я едва не сдох! Тут меня и понесло...
      - Но как ты решился взять Рейлиса в оборот? Мало того, ты перекрыл все рекорды, четверть от сотни тысяч!
      - Деньги здесь вообще не имеют значения, Вирджиния с наивными голубыми глазами швыряет ежемесячно на благотворительность в пределах этой суммы. Муж не протестует. Он у нее под каблуком. Как правило, это происходит в двадцатых числах каждого месяца. Сегодня восемнадцатое. Я успел пресечь ее очередной выброс денег на помойку и перехватил кошелек.
      - Но как же ты вывел их на себя? Коттон усмехнулся, глядя на залитое лунным светом серебристое шоссе.
      - Не гони так. Генри. Я не хочу погибать в расцвете сил. Дорога скользкая-Адвокат снизил скорость.
      - Ну?
      - Идея проста. Каждую пятницу в семь утра молодая чета Рэйлисов выезжает на охоту. Они предпочитают крупную дичь, так что не таскают с собой дробовиков. Для меня такое положение не приемлемо. Пару недель я готовил собак к этому мероприятию. Я появлялся среди ночи у псарни и кидал собачкам бифштексы. Они ко мне быстро привыкли и хорошо знали мой запах. Двадцать три фунта отборногомяса я скормил этим тварям и угрохал пятьдесят три доллара...
      - В обмен на двадцать шесть тысяч!
      - Сегодня на рассвете я подкинул своим питомцам по маленькому кусочку и потихонечку пошел к месту виселицы. Мне оставалось только ждать. Если раньше мои следы обрывались, и я уезжал на машине, то теперь собаки взяли мой след и помчались за мной, требуя полного рациона. Хозяева, как послушные марионетки скакали следом за поводырями в надежде выйти на кабана, но как только собаки выскочили из зарослей, я спрыгнул с нижнего сука и повис в воздухе. И надо отдать должное Вирджинии. Она и впрямь спасла мне жизнь. Веревка оказалась на редкость крепкой! Нужно брать обычную, хлопчатобумажную. Я потерял сознание, "о когда я пришел в себя, тут все и началось. Это надо было снимать! От меня уплыл законный "Оскар"!
      - Как же ты себя любишь!
      - А больше некому! Но я могу и о которых промахах сказать. Сегодня это было ярко выражено, потому что среди Жителей находился скептик, и я ему бла-годарен. Он очень точно улавливал фальшь, как барометр, по нему можнс держать уровень правдивости и лживости Первое замечание, которое я себе выношу Я слишком увлекся, и из меня поперла литературщина наподобие сравнений с бутонами роз, дубовыми желудями. Я видел как морщился при, этом Марк. И он прав! Человек, прошедший через кровавую мясорубку войны, плен, унижение, смерть, становится жестким, язык его шершавый, как наждачная бумага. Матерый волк, а не сентиментальный слюнтяй. Возможно, чтп на меня повлияла Вирджиния. Такие куклы обожают трогательные моменты- Момент второй. Тут я споткнулся в прямом и переносном смысле. Сколько раз этот момент проходил гладко, а теперь я поняд всю его несостоятельность. Этот эпизод придется менять. Ты помнишь, как я нагоняю убийцу, и он бросает мне под ноги портфель. Я спотыкаюсь, падаю, и убийца уходит!
      - Отличный кусок!
      - И это говоришь ты, мастак в криминальных разборках. Я врать учился, сидя в судебном зале на твоих процессах, когдаты из убийцы делал святого, и присяжные верили тебе. Да, Генри, тебе легче этим заниматься. Ты на аудитории. Каждый вздох, каждый выкрик, каждый взгляд может показать тебе, что ты уходишь в сторону, и тебе нужно выравнивать курс. У меня же трагедия. Мой сценарий коверкает продюсер, затем режиссер, и окончательно портят его актеры. Сам написал, сам и стал продюсером. Вот мой девиз!
      - Это я уже знаю- Ты уже на полфильма нагреб денег. На твое счастье еще есть Вирджинии Рэйлис. Но ты сбился с мысли. Чем тебя не устраивает этот эпизод?
      - Фальшивка. Полный провал. Когда я его нагоняю, он бросает мне портфель под Воги, и я падаю. Он уходит.
      - Да.
      - Но в портфеле деньги. Он только что Убил человека за этот портфель! Кого он так испугался? Меня? Хлюпика без оружия? у него же нож. Швырять надо нож, не деньги. Нож надежней! Подготовить Убийство, завершить план и отдать двадцать тысяч дяде на улице! Чепуха! Этот кусок нужно переделать.
      - Возможно, что ты прав.
      - Нужна, какая-то неординарная борьба. Но в голову лезут сплошные шаблонь, Если мы с ним сцепились бы на крыше, то непременно он попятился назад и сорвала с десятого этажа. Главный шаблон заключается в том, что преступник должен по гибнуть сам, без помощи главного героя который обязан оставаться чистым, с не большими помарочками, но без особых изъянов. Иначе он потеряет сочувствие зрителя. Но как же мне действует это на нервы. Нет идеальных героев. Если ты защищаешь свою жизнь, то ты должен убивать. Однако неписаные законы жанра должны выставлять напоказ благородных ангелов с крылышками за спиной и с автоматом в руках. Идеал! И в это публика хочет верить, и я вру ей, что так бывает а она врет мне, будто верит в этот блеф.
      - Но это же сговор. Ты уже заране предупредил зрителя, что сейчас ты ив будешь врать...
      - Нет, Генри. В кинозале - да, а под дубом с веревкой на шее - нет. Но от верят, потому что хотят верить. Всем нужна фальшь! - Что тебя не устраивает?
      - Далее. Оставим сказанное для дальнейшего осмысления. Идем к концу истории. Опять я уловил усмешку Марка, когда сказал, что отец Луизы нашел нефть. Я забыл, что Марк занимается бензозаправками, автомастерскими, да и вообще, вся нефть в Калифорнии была найдена и зарегистрирована до моего рождения, и, если бы такой факт произошел, то о нем трубили бы все газеты страны. С тем же успехом можно найти золото на лужайке у Белого дома! Однако Марк проглотил эту пилюлю, но потом намекнул мне, что я могу вернуть деньги при желании, когда стану нефтемагнатом. Это был явный прикол! Как бы он не открыл рот и не высказал свои подозрения жене.
      - Никогда! Он оберегает ее сказочное существование. Он готов и сам тебе поверить. Ему это дешево стоит. Честность и ярямолинейность шокируют, ты сам об этом говорил. Ложь очень органична. Она ложится на наше бытие, как весенний зеленый покров на землю. Нам Удобней жить в сказке. Строить воздушные замки. И ты должен радоваться этому. Фантазия - это великий дар, посланные человеку свыше! В противном случае мы жили бы в пещерах, ели сырое мяса своего соседа и никогда бы не создали Голливуд!