Дикий, безудержный страх охватил Крома. Он потерял над собой контроль. Добежав до ближайшей аптеки. Коротышка забился в телефонную кабину и снял трубку. Он не осознавал, что делает…

Когда Нэд поднес горящую спичку к сигарете Джулии, девушка вздрогнула. На мгновение у нее потемнело в глазах.

— Что с тобой, Джулия? — с тревогой спросил Нэд.

— Прости, милый… Это так, пустяки… Нэд не спускал с нее пристального взгляда, огонь обжег пальцы. Он выбросил спичку и зажег новую. Джулия долго прикуривала, прищурив глаза. Теперь она отчетливо видела его руку. На безымянном пальце Грэга не было перстня, который она подарила ему сегодня утром. Ее подарок к свадьбе. Грэг поклялся не снимать его ни при каких обстоятельствах. Грэг не мог его снять! Грэг и не снял. У Грэга не было на фаланге, между средним и указательным пальцами, крошечного застарелого шрама, почти незаметного, если не обратить на него внимания.

Вчерашний разговор с женихом всплыл в ее памяти.

— Прости, милый, мне надо отойти.

— Что с тобой, Джулия? Вызвать врача?

— Ничего страшного. Ты же знаешь, со мной случается такое. Через несколько минут все пройдет.

Девушка встала. Нэд не знал, что ответить. В отчетах Коротышки ничего не говорилось о болезнях Джулии.

“Он промолчал! — думала Джулия, направляясь в туалетную комнату. — Со мной никогда ничего подобного не случалось, а он промолчал. Это не Грэг!”.

Трубку сняла Поли:

— Хэлло…

— Позови мне Ричи, быстро! — пробурчал Кром.

— Кто это?

— Коротышка.

— А зачем он тебе?

На счастье, Ричи выхватил трубку, а то он ей все высказал бы.

— Привет, малыш. Хочешь выяснить, как чувствует себя твой протеже? Уверяю, малыш, он себя уже не чувствует.

Кром догадался по голосу, что Ричи пьян.

— Он прекрасно себя чувствует! А ты все врешь, сопляк! Ты обманул порядочного человека, который тебе поверил.

Говоря эти слова, Кром утешался тем обстоятельством, что их разделяет большое расстояние. Он прекрасно представлял себе перекошенную физиономию Ричи. Кром рисковал, но бил наверняка, он не должен промахнуться.

— Если ты крутишь, Коротышка, — цедил сквозь зубы убийца, — то разорву тебя на мелкие куски…

— Заткнись, ублюдок! Ты промахнулся! Ты его просто напугал. Твои грязные лапы стали трястись от пьянства и шлюх…

— Кром! Я убью тебя!

— Закрой свою вонючую пасть! Ты лжец и жулик! Забрал деньги, а дело не сделал. Оторви свою задницу от постели и приезжай в ресторан “Олимп”.

Коротышка бросил трубку. Этот разговор стоил ему десяти лет жизни.

Стоя перед зеркалом, Джулия вспомнила признание Грэга, сделанное им вчера вечером. Он усадил ее в кресло и сказал: “Я люблю тебя, Джулия, и не хочу, чтобы между нами остались какие-то недомолвки. Если ты поймешь, что я негодяй, выбрось меня из головы, но я не имею права молчать. Ты должна знать все”. И Джулия терпеливо выслушала исповедь Грэга о его трудном детстве и юности, о брате-близнеце, с которым он ограбил магазин, и о том, что брат вышел из тюрьмы и пытается шантажировать его. Джулия ответила ему, что ее любовь не может угаснуть только потому, что Грэг родился в нищете. Они всю ночь просидели, держась за руки. Это была их первая ночь, проведенная вместе. Утром Джулия надела ему на палец перстень в знак нерушимой любви. Грэг поклялся ей, что даже смерть не заставит его расстаться с ее подарком. Глаза Джулии наполнились слезами. Немало труда ей стоило взять в руки и привести в порядок заплаканное лицо. Она знала, что надо делать. Шериф все поставит на свои места. Джулия верила, что Грэг жив и находится в плену у этого человека. Только бы не спугнуть его раньше времени. Надо вернуться за стол и улыбаться. Она осторожно выскользнула в коридор и подошла к телефону для служебного пользования.

Нэд ломал себе голову, что могло случиться с этой куклой. Простая мигрень ее мучает или она что-то заподозрила? Но что? Все просчитано до мелочей. Каждый жест, каждый вздох. Нет, она не могла ничего заметить за такой короткий срок. Нэд успокаивал себя тем, что Коротышка упустил мигрень Джулии в отчете, он же в основном занимался Грэгом.

Коротышка заметил, как в ста ярдах от ресторана, в темном участке улицы, резко затормозил автомобиль. Он догадался, кто это, и не ошибся. Из машины выскочил растерзанный Ричи и бросился к дверям ресторана. Кром отошел в тень. Не дай бог попасть ему под руку. Внезапный вой полицейской сирены ударил Коротышку по барабанным перепонкам. Из-за угла вынырнула патрульная машина, набитая фараонами. “Боже! Этим что здесь надо? Кто их звал?” — мелькнуло в его сознании. Черный “форд” с белой звездой шерифа на дверце остановился у ресторана.

Ричи влетел в зал, отшвырнув в сторону швейцара, который пытался преградить ему дорогу. Его лицо горело, глаза безумно блестели, рот искривился в злобной гримасе. “Коротышка — лжец! Я не мог промахнуться! Не мог!” Его взгляд рыскал по столикам, пока не застыл на фигуре Нэда: “Жив”. Ричи застонал.

Нэд заметил появление Джулии. Она улыбалась. Все в порядке, подумал он. Зря только паникует из-за пустяков. У девчонки обычная мигрень.

Нэд встал из-за стола и протянул ей навстречу руки. Изобразив милое лицо с ласковой улыбкой, он все же решил, что девчонку придется убрать. Береженого бог…

— Сэр! — окликнул его знакомый голос. Нэд обернулся. В двух шагах стоял Ричи.

— Я виноват, сэр. Простите! Молниеносным движением Ричи выхватил из-за пояса револьвер и, вскинув его, выстрелил. Оглушительный грохот потряс помещение. Нэд лишился верхней части черепа раньше, чем успел понять, что произошло.

Джулия вскрикнула и упала в обморок. В зал ворвались полицейские. Ричи бросил на пол дымящийся револьвер. Его лицо с гордой усмешкой взирало на труп. Он же обещал, что промаха не будет!

Коротышку Крома передернуло от увиденной картины. Он отошел от окна. Кровь всегда вызывала в нем отвращение. Жаль, что так получилось. По-своему он любил Нэда и не желал ему зла, но своя шкура стоит дороже любой другой. Кром не мог рисковать ею. У него есть деньги, грандиозные планы, зачем же при этом всю жизнь находиться в сетях страха и оглядываться на каждом шагу. Нэд не оставил бы его в покое. На Ричи ему было наплевать. В конце концов, этот подонок все равно кончил бы газовой камерой.

С дальнего конца улицы послышались новые завывания сирен. Скоро здесь соберется полгорода, пора уносить ноги.

Кром медленно побрел вдоль улицы. Он чувствовал себя разбитым. Сегодня выдался тяжелый день. Проходя мимо “шевроле” Ричи, он на мгновение задержался, но в следующую секунду его лицо перекосилось от ужаса. От темной арки подъезда отделилась фигура в черном и блестящем. Он узнал ее мгновенно и похолодел.

Лоли подошла к нему вплотную. Она ничего не сказала, слова были лишними. Ее рука скользнула в карман кожаной куртки…