Узнав, что ему не придется топать пешком тринадцать лиг, Стеррен повеселел. Однако уже через час пребывания в седле настроение его безнадежно испортилось. Он глубоко сожалел, что так и не решился бежать прошлой ночью. Великие боги, ну кто бы подумал, что ехать верхом такое мучение! Ему всегда казалось, что главное — забраться на лошадь (что было нетрудно с помощью двух могучих солдат) и преспокойно усесться.
      Он и представить не мог, как трудно удержаться в дергающемся вверх и вниз седле. Очень скоро Стеррен почувствовал, что в кровь стер себе весь зад. Каждое движение причиняло теперь острую боль.
      Он был весьма удивлен, когда между скачками заметил, что отряд движется не по дороге, а по выжженной солнцем равнине, простирающейся во все стороны до самого горизонта. Стеррен не представлял, каким образом его спутники ориентируются. Но предпочел не задавать лишних вопросов.
      Он отложил на время все свои волнения по поводу войн, военачальников, жизни среди варваров и занялся более близкими ему проблемами или, если быть точным, проблемами, близкими его седалищу.
      Когда отряд остановился у крохотного ручейка, чтобы передохнуть и подкрепиться, высокая башня «карнака» Акаллы уже давно скрылась из виду. Горло Стеррена пересохло, руки затекли, спину ломило от безуспешных попыток держаться прямо. О том, что творится ниже, несчастный старался не думать. Как только лошади встали, он мешком свалился на землю и долго лежал без движения на колючей траве.
      Алдер и Догал вежливо притворились, что ничего не замечают, однако леди Калира оказалась менее милосердной.
      — Неужели вы никогда раньше не ездили верхом? — без всякого вступления спросила она.
      — Нет.
      Предположение, что уличный игрок из Этшара может быть первоклассным наездником, просто требовало комментариев, однако состояние здоровья не позволило Стеррену продемонстрировать свое остроумие.
      — Вам следовало сказать мне об этом в гостинице, — продолжала дама. — Я могла раздобыть фургон. На худой конец мы немного подучили бы вас.
      Стеррен попытался пожать плечами, но мышцы спины отказывались повиноваться:
      — Я... Это быть... Это не быть...
      Проклятие! Он не мог вспомнить слова «казалось», «представлялось» или «выглядело». Прежде чем кто-то из семманцев пришел к нему на помощь, он выпалил:
      — Я видеть это неплохо, но ошибиться.
      — Вы хотите сказать, что это казалось вам легким делом?
      — Похоже, что так, — кивнул Стеррен.
      — Военачальник должен уметь держаться в седле, — заметила леди Калира.
      — Я не военачальник.
      — Вы — Стеррен, Девятый Военачальник Семмы.
      — Я — Стеррен из Этшара, игрок в кости, — не сдавался Стеррен.
      Услыхав эти слова, благородная дама слегка отпрянула.
      — Знаете, вам не следует упоминать об этом, когда мы прибудем в Семму.
      — Это почему же? — поинтересовался Стеррен.
      — Да потому, что вы — военачальник! Вы занимаете важный государственный пост. Мы не можем допустить сплетен о том, что вы зарабатывали на жизнь, шельмуя в игре.
      Смысла всей речи Стеррен не уловил, но ключевое слово дошло до него в контексте.
      — Я не шельмовать! — заорал он, но тут же умолк — острая боль хлестнула его по ягодицам.
      — Тогда каким же образом вам удавалось выигрывать?
      — Мне везло, — не очень убедительно пробормотал юноша.
      — Ха! — ответила аристократка. — Как будто чародею может не везти!
      — Ворлоку, — поправил ее Стеррен. Леди Калира не поняла и сменила тему.
      — В седле следует расслабиться, — сказала она и проиллюстрировала свои слова, свободно бросив вниз руки. — Двигайтесь вместе с лошадью. Не сопротивляйтесь.
      Стеррен покорно кивнул, хотя в глубине души сомневался, что с его стертой задницей это возможно.
      — Кроме того, мы сделаем вам мягкую подстилку и для отдыха иногда будем идти пешком.
      На этот раз Стеррен кивнул с чуть большим энтузиазмом.
      К вечеру благодаря подстилке и периодическим спешиванием, когда боль в потертостях становилась невыносимой, он настолько улучшил технику своей верховой езды, что, несмотря на боль во всем теле, оказался способен поддерживать подобие беседы со своими спутниками.
      Стеррен начал с того, что, ткнув пальцем во все стороны света, осведомился, что там находится. Семманцы видели вокруг только песок и траву. Следовательно, военачальника интересовало то, что находится за горизонтом.
      Впереди по курсу лежала Семма, позади — Акалла Алмазный.
      — Скайя, — ответил Догал, показывая на север. Стеррену это слово ничего не сказало. Когда юноша вытянул руку в противоположном направлении, ответ оказался более интересным:
      — Там ничего нет, — произнес Догал.
      — Ничего?
      Южная сторона горизонта казалась размытой и слегка желтоватой.
      — Практически ничего. Пара лиг песков; и затем край Мира. Если вы привстанете на стременах и хорошенько всмотритесь, то увидите его.
      От предложения приподняться в стременах Стеррена бросило в дрожь, и он предпочел не любоваться видами.
      Тем не менее идея близости края Мира заворожила его. Подумать только, он находится рядом с оконечностью всего сущего!
      Через некоторое время Догал прервал его размышления.
      — Сейчас к северу от нас находится Офкар, — заметил он. — Скайя не велика. Больше Семмы или Акаллы, но меньше Офкара.
      — Семма граничит с Офкаром? — осведомился Стеррен.
      — Именно. — Догал утвердительно кивнул. — Ваше произношение, лорд Стеррен, значительно улучшилось. Примите мои поздравления.
      Стеррен промолчал, но в душе возгордился собой. Он изо всех сил старался правильно произносить варварские слова, и ему было приятно слышать, что он преуспел в этом деле.
      Следовало, конечно, раньше догадаться, что Акалла, Скайя и Офкар были независимыми королевствами, втиснутыми в тринадцать лиг между Семмой и побережьем. Он всегда знал, что все эти королевства — малые, но, чтобы настолько...
      В какую же неприятную авантюру его втянули! Если эти королевства так тесно прижались друг к другу, то наверняка между ними частенько возникают конфликты. Неудивительно, что они испытывают острую нужду в военачальниках.
      — Что есть Семма... — произнес он, будучи не в силах составить фразу: «Расскажите мне о Семме».
      — Королевство, — пожал плечами Догал.
      — И много там городов?
      — Городов в Семме нет.
      Стеррен не знал слова «поселение», поэтому спросил:
      — Много замков?
      «Карнак» и в самом деле означало «замок», он проверил это еще в гостинице.
      — Всего один — замок Семма. Туда мы и направляемся.
      Н-да, парень просто кладезь информации. Стеррен подъехал поближе к Алдеру.
      — Привет, — произнес он.
      — Приветствую вас, лорд Стеррен, — вежливым поклоном ответил солдат.
      Стеррен вздохнул. Поскорее бы привыкнуть к этому напыщенному обращению.
      — Что есть Семма?
      Алдер с любопытством взглянул на молодого человека:
      — Что вы хотите знать?
      — Что это... Как это... Как там.
      — Иными словами, что она собой представляет?
      Стеррен с благодарностью вцепился в фразу, которую никак не мог составить.
      — Да, что она собой представляет?
      — Мне трудно объяснить это, лорд Стеррен, потому что кроме Эть-шара я нигде не бывал.
      — Не Эть-шар, а Этшар, — небрежно произнес Стеррен, радуясь тому, что и он может поправить чье-то произношение.
      — Эть-шар. — Алдер старательно попытался выговорить непривычное звукосочетание и даже плюнул в сердцах, когда из этого ничего не вышло.
      — Там много людей?
      — Точно не знаю. Замок просто кишит людьми.
      — Я иметь в виду не замок.
      — Но там живут все, за исключением крестьян.
      Странно. Юноша задумался. Может, он все же неверно понимает слово «карнак».
      — Что такое «крестьяне»? — это слово Стеррен еще не слышал.
      — Простые люди. Фермеры, — пояснил Алдер.
      Стеррен радостно закивал головой. Ну конечно же! Прежняя легкая добыча, жертвы его таланта.
      — Крестьян много?
      — Полагаю, да.
      — Вы — крестьянин?
      — Я — солдат, лорд Стеррен, — в тоне Алдера явно слышалась укоризна.
      — Вы родились не солдат, — заметил Стеррен, гордясь своим стремительно растущим словарным запасом.
      — Верно. Я родился крестьянином.
      — Что уж тут плохого, — поспешно добавил Стеррен, заметив, что ненароком обидел спутника. — Я тоже родился крестьянином.
      Конечно, это была ложь. Стеррен родился в торговом сословии. Но он хотел подчеркнуть, что тоже принадлежит к простым людям.
      Изумленный Алдер поправил его:
      — Нет, лорд Стеррен, вы появились на свет благородным.
      — Но я не знал об этом.
      Поразмышляв немного, солдат улыбнулся:
      — Верно.
      Довольно долго молодой человек ехал молча, погруженный в собственные мысли,
      По крайней мере в Семме есть замок. Опасения, что он окажется в забытой богами, утонувшей в грязи деревушке, оказались безосновательными. Замок, конечно, не город, но на определенный уровень цивилизации рассчитывать можно.
      Всю оставшуюся часть дня и даже сидя у ночного костра. Стеррен непрерывно расспрашивал солдат, стараясь понять, что представляет собой Семма. Беседа значительно расширила его языковые возможности, обогатив лексикон.
      Семма была крошечным, тихим королевством, большинство населения которого составляли крестьяне, живущие на семейных фермах. Крестьяне выращивали на песчаных почвах апельсины, лимоны, финики, инжир, оливки и кукурузу, разводили овец, коз, а то и крупный рогатый скот. В свое время некоторые из них производили на экспорт пряности, но Семма потеряла внешнеторговые связи после того, как Офкар временно перерезал транспортные пути к морю, и рынок переориентировался на более надежные источники снабжения.
      В самом центре королевства стоял замок Семма, рядом с которым расположилось единственное городское поселение, которым могла похвастать держава. Замок служил жилищем примерно сотне аристократов, чему Стеррен поначалу просто отказывался верить, однако Алдер и Догал настаивали на своем. Стеррен легко мог представить себе сотню человек, вынужденных тесниться в одном доме (в родном городе он видел и не такое), но чтобы люди, именующие себя аристократами, жили как сельди в бочке...
      Алдер, заметив его недоверие, пояснил;
      — Это — включая детей. Кроме того, большинство обитателей — не высшая аристократия, а замок достаточно велик. Вы увидите сами.
      Пока Стеррен переваривал сказанное, леди Калира воспользовалась моментом и преподнесла ему целебный бальзам для ран, полученных в седле.
      — В дороге я всегда держу это снадобье под рукой, — сказала она, — хотя использую его для других частей тела.
      Стеррен поблагодарил и в поисках укрытия отполз от костра. Дама деликатно отвернулась, этшарит спустил штаны и обильно намазал бальзамом пораженные места.
      Покончив с этой процедурой, Стеррен присоединился к остальным. Он только-только начал интересоваться состоянием армии, которой ему придется командовать, когда леди Калира объявила, что всем пора заткнуться и отходить ко сну.
      Стеррен безропотно повиновался. Военные проблемы остались на утро.

      Центральную башню замка они заметили ранним утром. Прошло меньше часа с тех пор, как был погашен костер, и отряд тронулся в путь.
      Пустынным прериям пришел конец, фермы — небольшие желтые домики, окруженные фруктовыми деревьями и полями высокой кукурузы, — тянулись одна за другой. На открытых выгонах паслась разнообразная живность, выедая местные травы до корня. Многочисленные обитатели ферм, погруженные в собственные заботы, как один игнорировали появление всадников.
      Теперь равнина выглядела не такой унылой и плоской. Отряд то и дело преодолевал нечто похожее на подъемы и спуски, но до настоящих холмов этим неровностям почвы было еще очень далеко.
      От своих спутников Стеррен узнал, что Семма приблизительно имела форму треугольника. На юго-востоке она граничила с пустыней, простирающейся до края Мира, на севере — со сравнительно крупным и могущественным королевством Ксиналлион, и на западе — с Офкаром. За последние двести — триста лет Семма несколько раз воевала со своими соседями, и в первую очередь с Ксиналлионом.
      Однако при Седьмом и Восьмом Военачальниках мир держался на удивление долго. На памяти Догала и Алдера войн не было вообще. Однако дедушка Алдера по Материнской линии сражался лет пятьдесят назад в Шестой Ксиналлионской Войне. Стеррен терпеливо слушал истории об отваге предков, когда в поле зрения появился замок.
      От ворот навстречу путникам двигалось небольшое облачко пыли. Оно росло и постепенно из него вынырнула дюжина всадников.
      Все они были крупными смуглыми мужчинами, одетыми в точности, как Алдер с Догалом. Но их коней украшали красные с золотом попоны, и леди Калира объявила, что перед ними почетный эскорт, присланный для того, чтобы сопроводить вновь обретенного военачальника в замок.
      Всадники замерли, не доезжая нескольких шагов до их группы.
      Последовал краткий обмен приветствиями между старым и новым эскортами. Стеррен ничего не понял и терпеливо ждал, когда беседа закончится.
      Наконец прибывший отряд развернулся, образовал кольцо вокруг Стеррена, леди Калиры, обоих солдат и замер в ожидании.
      Юноша удивленно огляделся и заметил, как благородная дама слегка наклонила голову. Его осенило: сейчас командует он, отряд выслан в его честь, и теперь все ждут, когда он соизволит отправиться в путь.
      Стеррен неохотно тронул лошадь, и весь отряд двинулся в сторону замка.
      Стеррен так и не успел расспросить Алдера с Догалом об армии. Теперь в присутствии дюжины незнакомцев подобные вопросы были неуместны. Он пожал плечами и молча смирился с ситуацией. В конце концов он все скоро увидит собственными глазами.
      У ворот замка путников оглушил нестройный рев труб — один трубач постоянно отставал на такт, время от времени из общего хора выбивалась фальшивая нота. Но Стеррену подобная встреча казалась весьма и весьма впечатляющей — до сих пор в его честь никто никогда не играл. Ему вообще редко приходилось слышать приветствия в свой адрес. Насчитав десяток трубачей, размещенных вдоль стены, польщенный юноша, выпятив грудь, постарался держаться в седле как можно прямее, чтобы больше соответствовать роли военачальника.
      Несомненно, его наследная должность имеет положительные стороны и может приносить удовольствие, если, конечно, не ввязываться ни в какие войны. К сожалению, с последними наверняка возникнут проблемы — Малые Королевства были печально знамениты своей драчливостью и умением затевать свары по малейшему, самому идиотскому поводу.
      С другой стороны, Алдер и Догал утверждали, что Семма не воевала уже лет сорок. Вдруг этот мир продержится еще...
      Стараясь, несмотря на потертые штаны, держаться с достоинством, Стеррен внимательно изучал обстановку.
      Замок стоял на небольшом возвышении, окруженный двумя-тремя дюжинами домов и лавок. Все сооружения были того же желто-унылого цвета, как и фермерские домики. Их стены отличались удивительной толщиной, а редкие окошки были прорублены под самыми крышами, да к тому же еще закрывались тяжелыми железными ставнями. Большинство дверей прикрывали пестро раскрашенные тенты; и прямо под ними на открытом воздухе шла оживленная торговля. Улицы поселения были проложены без всякой системы, дома разбегались от замка во всех направлениях.
      За пределами поселения там и сям виднелись фермерские хозяйства, в беспорядке разбросанные по равнине.
      Сам замок резко контрастировал с окружающими его жалкими строениями. Это было огромное и грозное в своей неприступности сооружение из темно-красного камня. Внешняя стена с обитыми железом зубцами возвышалась не менее чем на пятнадцать футов. В ней не было никаких проходов, кроме единственных ворот, в которые и вступил отряд.
      Когда они въехали под свод, Стеррен увидел, что стены имеют футов в двадцать толщину, а сам въезд закрывается тремя рядами тяжелых ворот и остроконечной подъемной решеткой. В своде были прорезаны люки, через которые защитники замка могли поражать незваных гостей.
      Сам замок по конфигурации отдаленно напоминал пирамиду. Крылья здания высотой всего в два этажа простирались в обе стороны от центральной шестиэтажной громады, в середине которой возвышалась стофутовая смотровая башня. На первом этаже окон не было, но их число, так же как и размеры, возрастали с высотой — от узких амбразур на втором этаже до широченных застекленных окон на шестом.
      Сразу за воротами начинался замковый сад. Стеррен был несколько удивлен, не обнаружив внутренней линии обороны. В Этшаре Пряностей пространство между стеной и ближайшей улицей тщательно очищали от деревьев и не застраивали, чтобы иметь возможность развернуть войска и боевые машины во время осады или штурма. В мирное время, продолжавшееся вот уже два века, у городских стен селились городские преступники и бродяги. Иными словами, эквивалента печально знаменитой «Площади Ста Футов» Семма не имела.
      Однако времени любоваться садами не было. Как только последний всадник миновал внешние ворота, трубы, взвыв на прощание, умолкли, стража сомкнула тяжелые створки, а к прибывшим подбежали слуги в красных и желтых ливреях. Чьи-то руки быстро вынули Стеррена из седла и осторожно опустили на землю, его лошадь тотчас увели через внутренние ворота замка.
      Эта помощь оказалась весьма кстати — военачальник подозревал, что после длительного пребывания в седле он вряд ли смог самостоятельно и, главное, изящно спуститься на благословенную землю.
      Главный вход в замок, как и внешние ворота, был хорошо приспособлен к обороне. Однако теперь, сойдя на землю, юноша обратил внимание на пробивающуюся из стен зелень и заметил другие признаки запустения: ржавчину на петлях, паутину под сводом арки. Сорок лет мира, подумал он, не могли не пройти бесследно.
      Оказавшись внутри, отряд замаршировал по широкому, отделанному мрамором центральному коридору. Солдаты все время старались держать военачальника в самом центре группы.
      — Куда мы идем? — спросил Стеррен на семмате.
      Леди Калира обернулась к командиру почетного эскорта и что-то прошептала. Солдат утвердительно кивнул:
      — Король ждет встречи с вами.
      — Король? — Стеррен не знал, правильно ли он расслышал.
      — Да, Его Величество Фенвел Третий, король Семмы по праву наследования.
      — О... — Стеррену никогда не приходилось встречаться с королями, и он не знал, как реагировать на слова леди Калиры.
      Распахнулись тяжелые золоченые створки дверей, и Стеррен очутился в огромном зале. Широкая ковровая дорожка вела от дверей к основанию подиума и поднималась на три ступени к ногам осанистого, дородного мужчины в алой мантии, восседавшего в огромном черном кресле. По обе стороны ковра топтались небольшие группы хорошо одетых людей.
      Леди Калира остановилась в футе от подиума, солдаты замерли и изящно расступились в обе стороны. На ковре остались лишь Алдер и Догал, прикрывавшие арьергард.
      Стеррен, не понимая, что происходит, сделал еще пару шагов вперед и почти уперся в спину леди Калиры.
      Рука благородной дамы незаметно скользнула назад и, ухватив полу его куртки, потянула вниз. Калира, преклонив колено перед своим сувереном, совершила глубокий поклон. Стеррен неуклюже скопировал ее действия.
      Зрители в зале тихонько перешептывались.
      — Ваше Величество, — начала леди Калира, — позвольте мне представить вам вашего верного слугу Стеррена, Девятого Военачальника Семмы. — Она отступила в сторону, повернувшись так, чтобы оказаться на краю ковра спиной к придворным. Теперь благородная дама могла обращаться как к монарху, так и к главнокомандующему.
      Решив, что от него, видимо, ожидают каких-то действий, Стеррен опять поклонился. Великие боги, почему никто не удосужился подготовить его к аудиенции?
      — Привет, — произнес король.
      — Приветствую вас, — несколько нервозно ответил Стеррен.
      Он попытался определить возраст короля и решил, что тому перевалило за сорок, но до шестидесяти Его Величеству еще далеко.
      — Ты действительно внук Таниссы Упрямой?
      Стеррену потребовалось время, чтобы понять смысл королевских слов и составить ответ. Он совсем не ожидал такого вопроса во время официальной аудиенции.
      — Да. Я... Да, Ваше Величество, внук, — наконец ответил Стеррен.
      Хорошо еще, что леди Калира подсказала ему правильную форму обращения к монарху.
      — Мне не пришлось встретиться с твоей бабкой, — сказал король, — но мальчишкой я много слышал о ней от ее брата, твоего двоюродного деда — старого военачальника. Она сбежала со своим торговцем за пару лет до моего рождения.
      Стеррен покраснел.
      — Не надо смущаться, дружок, — улыбаясь продолжил король. — Ведь в конце концов мы все здесь родственники.
      — Неужели? — спросил заинтригованный Стеррен.
      — Ну конечно. Ты — мой кузен в седьмой степени. Я проверил. А эти, — он энергично махнул рукой в сторону придворных, — избранные аристократы Семмы. И все произошли от Тендела Первого — первого короля Семмы.
      — И я?
      — Ну естественно. Я наследую по прямой линии, а твой род идет от младшего сына Тендела Второго и пары дочерей Тендела Первого — по традиции, аристократы сочетаются браком внутри семьи.
      Эти слова повергли Стеррена в шок. Один из его предков — король? И все эти аристократы — его родственники? Его, уличного игрока, шулера? Однако не станет же король врать!
      — О... — Только и смог произнести он.
      — Поэтому мы немедленно хотели видеть тебя. Нашего давно потерянного кузена.
      — О... — тупо повторил Стеррен.
      Ситуация казалась ему совершенно нереальной. Нет, замок был настоящим, так же как и люди вокруг, — он видел их, слышал, даже чувствовал их запах. Но мысль о том, что он принадлежит к правящему классу одного из Малых Королевств, казалась совершенно абсурдной. Легче было поверить в то, что он жертва какого-то чудовищного розыгрыша.
      Пауза затянулась, но здесь на выручку пришла леди Калира.
      — Ваше Величество, — сказала она, — я думаю, наш новый военачальник утомлен путешествием и потрясен встречей с вами. Кроме того, он с самого рассвета ничего не ел.
      Благородная дама кривила душой — их отряд расправился с завтраком довольно поздно, но Стеррен был рад любому предлогу, лишь бы убраться из тронного зала.
      — Да, конечно, — согласился король. — Конечно. Проводите нашего военачальника в его апартаменты и дайте возможность прийти в себя. Мы поговорим с ним позже. Когда он отдохнет и поест.
      Эти слова сопровождались мановением руки, означающим конец аудиенции.
      Леди Калира поклонилась и, поманив за собой Стеррена, направилась к выходу. Догал и Алдер, стараясь не привлекать внимания, двинулись следом.
      Они вышли в коридор, повернули налево и оказались перед крутой винтовой лестницей. Гудевшие от усталости ноги Стеррена запротестовали, но он заставил их повиноваться и зашагал по ступеням.
      Миновали второй этаж, затем третий.
      На четвертом юноша вознамерился спросить, долго ли им еще карабкаться, но не нашел нужных слов на семмате.
      На пятом говорить он уже не мог.
      На шестом он облегченно вздохнул, но леди Калира пересекла коридор и подошла к лестнице, ведущей на башню.
      Алдер и Догал шагали не останавливаясь, и Стеррену пришлось двигаться дальше.
      Наконец, на седьмом этаже, преодолев еще один пролет, они остановились перед окованной железом дверью.
      Леди Калира повернула большой черный ключ, торчавший в замочной скважине.
      — Вот ваша комната, военачальник, — объявила она и отступила в сторону. — Почти два десятилетия она принадлежала вашему двоюродному деду, а до этого пятьдесят лет его отцу — вашему прадеду.
      Стеррен осторожно шагнул через порог и, оказавшись в светлой просторной палате, огляделся по сторонам. Напротив двери — окно во всю стену, слегка поблекшие, но все еще прекрасные ковры на полу. Высокая с балдахином кровать. У ее изголовья с каждой стороны примостились столики. Рядом с левым возвышался гардероб, с правым — комод. Напротив кровати стоял секретер или скорее рабочий стол, по бокам которого находились книжные шкафы, забитые многочисленными книгами и документами. В каждом углу ютилось по креслу.
      Вся стена у двери была увешана и уставлена оружием: мечами, кинжалами, копьями, секирами, алебардами и другими орудиями убийства, названия которых он не знал даже по-этшарски. Интересно, подумал Стеррен, не придется ли ему как главнокомандующему учиться пользоваться всем этим разнообразием.
      Оружие покрывал толстый слой пыли. В воздухе стоял сухой запах запустения, говоривший о том, что в последнее время апартаментами никто не пользовался.
      Стеррен подошел к окну. «Если судить по положению солнца, — подумал он, — сейчас я смотрю почти строго на север».
      Крыша замка заслоняла от него внешнюю стену и большую часть поселения. Дальше расстилалась необозримая равнина с пятнами домов, хозяйственных построек и садов. Живые изгороди разделяли частные владения. Однако дорог видно не было. Неужели в Семме принято путешествовать прямо по целине? Справа, почти на линии горизонта, плодородные земли превращались в песчаную пустыню, а чуть слева виднелись белые вершины гор.
      Стеррен повернулся и увидел, что леди Калира и оба солдата все еще стоят в коридоре. Ему показалось, что они вот-вот захлопнут дверь и запрут его одного в этой пыльной комнате.
      — Почему вы не входите? — спросил он.
      Леди Калира послушно переступила порог.
      — Чего вы ждали?
      — Я не могу войти в ваши личные покои без приглашения, лорд Стеррен.
      Это заявление поставило Стеррена в тупик. Неужели он действительно обладает какой-то властью? Алдер и Догал по-прежнему оставались в коридоре. Юноша задумчиво посмотрел на них и опять перевел взгляд на леди Калиру. Та оглянулась, но солдат, казалось, не заметила.
      — Вы разрешите мне сесть?
      — Садитесь, — ответил Стеррен по-этшарски. Его поразила почтительность, с которой обращалась к нему аристократка.
      Он повторил приглашение на семмате, припомнив, как эскорт ждал его указаний на равнине.
      Может быть, они серьезно величают его лордом?
      Леди Калира выдвинула из угла кресло и уселась. Стеррен, немного поколебавшись, устроился за столом.
      Целебный бальзам, нанесенный на раны, действовал. Сидя в мягком кресле, военачальник испытывал лишь легкое неудобство.
      — У вас, наверное, множество вопросов, — сказала леди Калира. — Теперь, когда вы благополучно добрались домой, я частично смогу удовлетворить ваше любопытство.
      Стеррен молча смотрел на нее некоторое время, затем криво улыбнулся.
      — Очень надеюсь на это.

      — В этой комнате все принадлежит вам, — сказала леди Калира. — Вы унаследовали это вместе с должностью военачальника от вашего двоюродного деда Стеррена.
      Юноша, с трудом уловив смысл сказанного, некоторое время подбирал слова для ответной фразы.
      — Как он мог оставить мне что-нибудь? Как он знал... я живой, если не видел бабушку так долго?
      — О, он даже не подозревал о вашем существовании, но выбора у него не было, — ответила леди Калира, небрежно махнув рукой. — В Семме существуют четкие правила о порядке наследования. Эта комната и ее содержимое принадлежали вашему деду как должностному лицу — военачальнику, поэтому он не имел права решать, — кто после его смерти получит вещи и унаследует должность. Если позволить людям влиять на вопросы наследования, то не оберешься интриг, — а их, по совести говоря, и без этого здесь более чем достаточно.