Глава 1

Ну и вонища! Валдеру казалось, что еще немного — и голова его лопнет от невыносимого смрада. Сквозь заросли высокой травы поблескивала жирная маслянистая вода. Прибрежное соленое болото. Разведчик неуверенно шагнул вперед и по щиколотку провалился в бурую жижу. К горлу стремительно подкатила тошнота. Что за черт! Валдер тихонько выругался, но тут же улыбнулся своему глупому раздражению. Проклятые северяне, можно сказать, уже дышат ему в затылок. Подумаешь, какое-то тухлое болото!

Подавив отвращение, он устало потащился дальше, стараясь дышать только через нос, Слева лежало море, справа — бескрайняя лесная чащоба, в которой рыскали вражеские патрули и дозоры. Позади, и кстати недалеко, — северяне, преследующие его уже четыре дня. Впереди же — только зеленая зловонная трясина.

Поначалу Валдер рассчитывал обогнуть топь и уйти от погони в лесу. Но вот уже четыре дня он бежит через чащу, и все безрезультатно. Болота — его последняя надежда, в конце концов он хоть обстановку сменит.

Сделав по грязи несколько медленных, осторожных шагов, Валдер набрел на клочок твердой почвы. Грязная вода тут же потекла из сапог, которые прохудились еще шестиночье тому назад.

Он вскарабкался на небольшой холмик, болотная трава громко зашуршала. Валдер замер, оглянулся и, не заметив ничего подозрительного, рухнул на землю, чтобы хоть немного передохнуть.

Выход на голую равнину мог оказаться ошибкой, думал Валдер. Он не умеет бесшумно двигаться по болоту — чавканье грязи и шорох раздвигаемой травы слышны за сотни ярдов. Медведь, и тот наделал бы на его месте меньше шума. Так что уж кто-кто, но маг с севера — а один из этой троицы точно маг — еще издалека услышит, что кто-то ломится прямо через камыши. Да и оба других преследователя, судя по всему, обладали довольно тонким слухом. Валдер не сомневался, что по крайней мере один из них «шатра» — получеловек-полудемон, внешне ничем не отличающийся от обычных людей, но его зловещую, скользящую походку невозможно ни с чем перепутать.

Кстати, все трое могли оказаться «шатра», и маг тоже, — воины-демоны при желании умели маскироваться. Валдер чувствовал величайшую несправедливость в том, что, одно-единственное существо из вражеской группы имело над ним такое огромное преимущество. Однако жизнь — странная штука, порой она выкидывает причудливые коленца.

С другой стороны, он не понимал, почему все эти «шатра» с их необыкновенно развитыми органами чувств, и как воины, и как разведчики превосходящие этшаритов во многих отношениях, до сих пор не добрались до него — простого смертного.

Объяснить это можно только чистым везением. Конечно, он использовал все имеющиеся в его распоряжении заклинания, чтобы сбить с пути преследователей, но действие волшебства каждый раз продолжалось недолго, и враги снова и снова находили его след.

Валдер считался разведчиком. Заметив врагов, он без промедления должен был мчаться на базу, чтобы известить командование. Поэтому ротный чародей не обеспечил его магическими средствами, которые можно использовать в прямой схватке с противником. Да даже если бы и обеспечил... Валдер был всего-навсего одним из трех миллионов солдат, призванных на военную службу в Этшаре, и прежде всего стремился выжить в этой бесконечно долгой войне. А что должен делать стремящийся выжить человек при встрече с «шатра»? Удирать, уносить ноги, голову и что там еще осталось как можно быстрее и как можно дальше.

Поначалу разведчик мог бежать и ночью — большая из двух лун была почти полной, но магическое зрение, которое он получил, отправляясь в свой одиночный патруль, постепенно вырабатывалось и полностью выветрилось еще шестиночье тому назад.

Кроме луны, ему помогали густые утренние туманы. Он бежал вперед наугад, не боясь потерять дорогу. Конечно, он постоянно рисковал свалиться с какой-нибудь скалы и сломать себе шею, но, к счастью, этого не случилось. А северянам приходилось двигаться точно по его стопам и останавливаться через каждые несколько шагов, чтобы прибегнуть к своим Проявляющим след заклятиям, они не обладали сверхъестественными возможностями, позволяющими видеть сквозь туман.

Ну и, естественно, врагу приходилось задерживаться, чтобы хотя бы выпить воды, в чем этшарец совершенно не нуждался. Это были жалкие остатки волшебства, которые пока удерживались в нем, последнее работающее заклинание. Когда выветрится и оно, беглец будет обречен. Но ротный маг отлично знал свое дело, и Валдер еще ни разу не почувствовал ни голода, ни жажды. Он дотронулся до сумки на поясе и убедился, что зачарованный камень-Кровавик на месте.

Теперь, загнанный в смердящее соленое болото, он думал о том, что произойдет, если ему окончательно изменит удача. Усевшись на кочку, Валдер стащил сапоги и вылил из них тухлую жижу.

Вообще-то удача отвернулась от него уже два месяца назад, когда противник неожиданно прорвался к побережью, заставив армии Этшара выйти из леса. Для Валдера было феноменальной неудачей оказаться тогда в одиночном поиске.

От этого воспоминания этшарца перекривило: пока он рыскал в чаще, пытаясь выявить разведчиков или диверсантов, мимо него тихонько прокралась вся армия северян.

Валдер до сих пор не понимал, как это произошло. Не заметив нигде ничего подозрительного и никого не повстречав по дороге, он возвращался домой в лагерь, когда вдруг увидел солдат Империи, преспокойно расхаживающих среди дымящихся развалин его родной базы. Разведчик не верил своим глазам — этого просто быть не могло, сам факт направления его в одиночный поиск говорил о том, что командование не располагало сведениями о существовании поблизости крупных вражеских сил.

И очень зря, оказалось, не располагало. Валдер быстро оценил обстановку: на юге — враги, на западе плещется синее, море, на востоке почти до самых границ Северной Империи — глухие леса, значит, единственный возможный путь — на север. Как говорится, сказано — сделано.

Поначалу он надеялся отойти подальше, соорудить лодку и проплыть вдоль берега на юг до расположения этшаритов. Вряд ли имперцы сумели продвинуться южнее крепости генерала Гора. Правда, во всем, что касалось лодок, Валдер был и оставался круглым невеждой, но и северяне в этом деле, наверное, тоже недалеко ушли — Империя все-таки сухопутная держава.

К сожалению, части противника начали продвижение вдоль побережья на север и, как он сообразил, не для того, чтобы поймать одинокого разведчика, а опасаясь десанта армий Этшара.

Четыре раза Валдер пытался остановиться и заняться строительством плота, но каждый раз появлялся патруль северян и ему приходилось все бросать и бежать дальше.

Наконец четыре дня назад разведчик потерял осторожность, и северянин, шагавший с нечеловеческой скоростью и грацией «шатра», его заметил. Именно тогда-то для Валдера и началось настоящее бегство.

Разведчик стянул с правой ноги мокрый носок, отжал его и бережно расстелил на травке, чтобы хоть немного подсушить. Он прекрасно помнил о своих дырявых сапогах, но сидеть с мокрыми ногами было очень противно. Он уже принялся было за второй носок, когда рядом громко зашелестела трава. От неожиданности Валдер замер в довольно странной позе.

Пожалуй, даже «шатра» не смог бы так быстро догнать его. Скорее всего это птичка какая-нибудь или зверюшка. Очень осторожно, стараясь не шуметь, Валдер поднялся на ноги, на левой все еще болтался полуснятый носок.

По болоту двигалось нечто большое, темно-серое и остроконечное. На «шатра», пожалуй, не похоже. Те обычно носят блестящие, плотно облегающие голову шлемы. На вражеского чародея — тоже. Валдер прекрасно помнил их рогатые меховые шапки, увешанные побрякушками и талисманами. А уж с ржавым, побитым временем и врагом реликтом, венчающим голову простого солдата, серый предмет точно не имел ничего общего. Он вообще не был похож на шлем, он был похож на старую матерчатую шляпу.

Мысль о маленьком сером однорогом дракончике — творении магических сил — Валдер сразу же отмел как глупую и несостоятельную. Серая штука — шляпа. Обыкновенная остроконечная шляпа. Такие входили в стандартное обмундирование чародеев, пока кто-то не заметил, что подобный головной убор превращает владельца в превосходную мишень. Валдер закусил губу. Интересно, интересно... Кто же может носить старую форменную шляпу в вонючем болоте, на самом краю обитаемого Мира?

Шорох продолжался, существо в серой остроконечной шляпе, очевидно, не замечало Валдера. В два счета обувшись, разведчик полуползком двинулся к неизвестному, осторожно раздвигая траву.

Сухие стебли громко затрещали. Ну что за черт! Валдер замер и прислушался.

Существо тоже остановилось. Валдер выжидал, обливаясь потом и затаив дыхание. Наконец шорох возобновился, серая шляпа тронулась вперед. Разведчик пробирался следом, стараясь двигаться одновременно с неизвестным. Но камыш шелестел от малейшего прикосновения, Валдеру трудно было определить, когда остроконечная шляпа останавливалась.

Через десяток шагов под ногами опять блеснула вода. Протока. Разведчик неуклюже присел, судорожно шаря ногой в поисках дна. Бурая жижа дошла ему почти до колена. Что ж, по крайней мере северянам тоже придется здорово выкупаться в грязи, прежде чем они доберутся до него. Валдер опустил другую ногу. Оба сапога, разумеется, мгновенно промокли.

Здесь он мог двигаться практически бесшумно — в протоке не было ни камышей, ни густых зарослей водорослей. Впереди опять раздался какой-то звук, скорее всего стук, как будто кто-то небрежно отбросил в сторону тяжелую деревянную палку.

Выбравшись на противоположный берег, Валдер осторожно раздвинул тростник и неторопливо изучил обстановку.

Остроконечный серый предмет исчез. Впереди в лучах заходящего солнца виднелось что-то светло-коричневое, теплое и очень заманчивое. Валдер даже присвистнул от удивления. Это же камышовая крыша. Еле различимая на фоне желтеющей листвы.

Разведчик был ошарашен, увидев человеческое жилище в таком гиблом месте. Позабыв обо всем на свете, он зашагал вперед, даже не поинтересовавшись, что творится у него за спиной. Конечно, обитатель дома мог оказаться как северянином, так и этшаритом, но если серая остроконечная штука действительно шляпа, вряд ли ее хозяин — солдат. Валдер обладал некоторыми боевыми навыками и был вооружен: на бедре у него висел меч, у пояса — кинжал, за спиной — праща. Этого арсенала с избытком хватит на одного человека, кто бы он там ни был, северянин или этшарит.

Игра стоит свеч, думал Валдер. Хижина-то стоит на самом берегу. Вдруг у таинственного незнакомца есть лодка? Если удастся убедить хозяина одолжить ее, путешествие на юг превратится в безопасную приятную прогулку.

Он перебрался через заросшую водорослями илистую лужу и залег в кустах перед крошечной аккуратной хижиной. Ее стены были промазаны желтой глиной, два маленьких оконца прикрывали деревянные ставни, а крыша действительно оказалась из камыша. На крылечке примостился сухонький старичок в сером плаще. Высокий, остроконечный колпак лежал у него на коленях. Закинув голову, старец блаженно щурился на заходящее солнце и кружащих у берега чаек.

Валдер даже рот открыл от удивления. Ну и картина! И старичонка такой симпатичный. Сидит себе на крылечке, греет кости, любуется на море, как будто и война никакая в Мире не идет. Правда, одет он странно: колпак и плащ точь-в-точь древнее одеяние чародея, а чародей — это всегда опасность.

К тому же неясно, северянин это или этшарит. С одной стороны, Северная Империя чародейства не признает. Почти. И, с другой стороны, этого «почти» хватит с головой. Валдер быстренько обдумал возможные варианты действий. Поворачивать назад он не собирался. Можно, конечно, тайком приблизиться к хижине и застать хозяина врасплох. Но не дай Бог, старца хватит удар или что-нибудь в этом роде. Союзник тогда из него никакой. Кроме того, шорох травы затруднял скрытное проведение операции. Валдер решил не рисковать и позволить обитателю хижины увидеть себя издалека. Если что — усмирить этот божий одуванчик большого труда не составит.

Разведчик выполз из кустов и решительно выпрямился.

— Эй, там!

Старик прямо подскочил от неожиданности.

— Эй! Я — здесь!

Наконец безумные глаза старика остановились на Валдере.

— Кто ты такой, дьявол тебя побери?!

Услышав родной язык, Валдер немного расслабился и оглядел старика повнимательнее.

Тот был мал ростом и чрезвычайно костляв. Седые нечесаные космы падали на плечи, лицо обрамляла лохматая борода. На веревке, заменяющей пояс, висели большая сумка и кинжал, который Валдер прежде не заметил.

Старец никак не мог прийти в себя от удивления. «Хоть бы он рот закрыл», — с раздражением подумал Валдер, уже догадавшись, что перед ним всего лишь отшельник, человек, который уже много лет не встречал подобного себе существа. Старик казался ему неопасным хотя бы потому, что кинжал все еще оставался в ножнах. Более опытный боец достал бы его немедленно.

— Я один, и я заблудился, — ответил Валдер.

Старик смерил разведчика взглядом и буркнул как бы про себя:

— Заметно.

Первый испуг прошел и дал место раздражению.

— Я солдат, потерял свою часть. И не ждите, что я назову свое имя. Не хочу полностью оказаться в вашей власти.

Старик самодовольно кивнул и поманил гостя к себе.

— Подойди же сюда, солдат.

Держась на всякий случай за рукоятку меча, Валдер шагнул на маленькую утоптанную площадку перед входом в хижину и предоставил старику возможность внимательно изучить себя. Валдер с трудом подавил желание попросить старца поторопиться. Припугнуть тощего старикашку он успеет всегда.

— Значит, ты этшарит, — наконец произнес тот.

— Так точно. Разведчик первого класса Западной группы войск под командованием генерала Гора.

— Зачем же тогда забрался в болото? Здесь совершенно нечего разведывать. — И прежде чем Валдер успел что-либо ответить, старик добавил неожиданно жестко и резко: — Ведь поблизости вроде никто не воюет?

— Я отстал и вынужден был бежать на север. Бои идут очень далеко отсюда. Я думал, что вы сможете мне помочь — одолжите лодку или что-то в этом роде.

— Не исключено, что и помогу. Правда, не лодкой. Проходи, расскажи о себе. А там посмотрим. — Он жестом показал на дверь и вошел в хижину впереди гостя.

Валдер улыбнулся. Дети и старики совершенно не умеют скрывать свои чувства. Валдер ясно видел, как удивление на лице отшельника сменилось раздражением, а затем простым любопытством. Валдеру показалось, что старик здорово соскучился по простому человеческому общению. В конце концов даже отшельник может почувствовать тяжесть одиночества.

Пригнув голову, чтобы не задеть низкую притолоку, разведчик перешагнул порог.

Глава 2

Они стояли в единственной крошечной полутемной комнате.

— Есть хочешь?

— Нет, — коротко бросил Валдер.

Отшельник помолчал, затем повернулся к нему лицом:

— Старинное волшебство Кровавика. Чары Постоянной сытости. Я не ошибся?

Валдер нехотя кивнул. Он не ожидал, что старик так быстро разгадает его секрет. Если пищу или питье поднести к губам, чары рухнут. Поэтому он не мог принимать ни крошки съестного от отшельника. К сожалению, старик теперь знал, что Валдер носит с собой Кровавик, который, хотя и не был драгоценным камнем, ценился достаточно дорого, особенно здесь, на севере, вдали от копей Акалла.

Старик, несомненно, обладал некоторыми познаниями в области магии, иначе как бы он так легко догадался о подлинной причине отказа от угощения.

Когда же отшельник распахнул ставни и лучи заходящего солнца ворвались в хижину, у Валдера пропали последние сомнения: старик занимается чародейством и волшебством.

Обстановка комнаты была очень незамысловатой. На полу у стены лежал матрас с брошенными на него меховым покрывалом и единственной подушкой. Напротив — стол, заставленный кувшинами, горшками, сковородами и другими кухонными принадлежностями. К столу были придвинуты удобное плетеное кресло и большой деревянный сундук, который мог служить и вторым сиденьем, и вспомогательным низким столиком. Вот, собственно, и все, что можно было назвать обычной мебелью. Однако остальное пространство хижины вовсе не пустовало. Вдоль стен тянулись ряды шкафов. Взгроможденные друг на друга полки занимали всю середину комнаты. И полки, и шкафы были до отказа забиты бутылочками, кувшинами, коробками, странной формы сосудами и какими-то совершенно непонятными и даже жутковатыми предметами. Неудивительно, что отшельник с ходу определил чары Постоянной сытости.

— Вы чародей? — спросил Валдер.

Вопрос был чисто риторическим. Вряд ли нормальный человек стал бы держать у себя, например, мумифицированные тушки летучих мышей или человеческие органы, плавающие в бутылках. Волшебство, колдовство, демонология и теургия, естественно, обладали собственными, свойственными только им атрибутами, но их в хозяйстве старца Валдер не заметил.

Отшельник, упав в плетеное кресло, бросил рассеянный взгляд на шкафы и ответил:

— Да. А ты сам?

— Нет, — сказал Валдер. — Я простой солдат.

— Но ты обладаешь этими чарами.

— Ими обладает каждый разведчик, отправляющийся в поиск более чем на сутки.

Валдер переминался с ноги на ногу, не решаясь присесть. Магические принадлежности произвели на него сильное впечатление.

— Садись, — распорядился отшельник, указывая на деревянный сундук. — Расскажи мне, что происходит в мире.

Только сейчас Валдер понял, до чего же он устал. Все тело гудело и ныло, а ноги словно налились свинцом. Он с благодарностью попытался устроиться на деревянном сундуке, но сапоги тут же издали громкий чавкающий звук.

— Разувайся, — предложил чародей. — Я зажгу огонь, и ты их подсушишь. Что касается меня, то я голоден. Если употреблять чары сытости слишком долго, они отрицательно повлияют на организм и могут подорвать здоровье. Я стараюсь их не использовать. Если ты уверен, что запах пищи тебе не повредит, я приготовлю себе ужин.

— Огонь — это здорово, — сказал Валдер и наклонился, чтобы стянуть сапоги. — Пожалуйста, ешьте и не обращайте на меня внимания.

Однако, взявшись за второй сапог, он неожиданно вспомнил о преследователях. Они могут появиться в любую минуту, если, конечно, не сбились со следа и не утонули в болоте.

— Чародей, — спросил он, — вы знаете язык северян?

Солнце скрылось за горизонтом, быстро сгущались сумерки. От язычка пламени, заплясавшего вдруг на пальце, старик зажег лампу, наполненную рыбьим жиром. Затем, прижав палец к ладони, он потушил огненный язычок и взглянул на гостя.

— С какой стати? Никогда не испытывал в этом необходимости. Почему ты спросил?

— За мной гонится патруль северян. Они обнаружили меня четыре дня назад и с тех пор идут по пятам. Их трое — один из них маг и по крайней мере один — «шатра».

— И ты привел их сюда? — неожиданно визгливым голосом закричал старик.

— Не знаю. Не уверен. Может быть, они меня потеряли или не поняли, что я двинулся через болота. В воде их ищейки вряд ли учуют мой след. Я надеялся, что вы смогли бы сказать им, что не видели меня. Здесь на побережье не разберешь, кто этшарит, кто северянин. Если бы вы не заговорили тогда по-этшарски, я бы ни за что не догадался, кто вы, и скорее всего обошел бы хижину стороной.

— Остается пожалеть, что я говорю по-этшарски! Я поселился здесь, чтобы скрыться от войны, будь она проклята, а вовсе не для того, чтобы связываться с «шатра».

— Интересно, а как вы здесь оказались? Если дезертировали, у вас еще есть шанс заслужить прощение. Помогите мне отделаться от этой троицы.

— Я не...

Протяжный крик донесся со стороны болот, и чародей замолк на полуслове. Северяне!

— Проклятие! — прошипел отшельник и потянулся к толстенному, обтянутому кожей фолианту на ближайшей полке.

— Подождите. Я проверю, может быть, мне удастся ускользнуть и увести их за собой, — сокрушенно произнес Валдер. — Я вовсе не хотел доставить вам неприятности.

Он поднялся и босиком заковылял к двери. Чародей, казалось, не расслышал. Бормоча что-то себе под нос, он лихорадочно перелистывал страницы фолианта.

Приоткрыв дверь, Валдер выглянул было наружу, но тут же отпрянул назад. Сверкнуло пламя, и красная огненная полоса рассекла темноту всего в нескольких дюймах от его лица.

Через пару секунд тишину нарушили три резких удара. Послышался нарастающий свистящий звук, и три колдовских снаряда, проломив стену, влетели в хижину. Разведчик еле увернулся. Новый тройной удар — и снаряды благополучно вылетели прочь, продырявив противоположную стену.

Валдер очнулся и понял, что лежит на хорошо утрамбованном земляном полу. Похвалив себя за отличную реакцию, разведчик поднял глаза и увидел чародея, растерянно водящего пальцем по дырам в стене.

— Вниз! Быстро вниз!

Отшельник как будто оглох.

— С вами все в порядке? — спросил обеспокоенный Валдер.

— Что? — спина чародея вздрогнула.

— Вам лучше лечь на пол. И как можно быстрее. Они наверняка сделают еще одну попытку.

— О... — старик медленно опустился на четвереньки, положив книгу рядом с собой. — Что это было? — прошептал он, глядя на дыры в стене.

— Не знаю, какое-то проклятое северное колдовство.

Чародей пристально смотрел на солдата в полумраке хижины, огонек лампы плясал в его тусклых слезящихся глазах. Взлохмаченная борода старца едва не подметала пол, плащ задрался, оголив костлявые лодыжки.

— Колдовство? Не знаю я никакого колдовства.

— Я тоже не знаю, — ответил Валдер. — Скверно, что оно известно им, — с этими словами он ткнул пальцем в стену лачуги.

Чародей как завороженный таращился на три входных отверстия. Струйка дыма вилась от книги, задетой одним из снарядов. Два других прошли через скопление горшков и кувшинов, оставив за собой груды черепков.

— Защита, — произнес старик. — Нам нужен щит, способный выстоять против колдовства. — Он вновь принялся судорожно листать свой древний фолиант.

Валдер настороженно следил за его движениями. Нового нападения пока не предвиделось. Добрый знак.

«Северяне ждут, пока кто-нибудь зашевелится, чтобы бить наверняка, — думал разведчик. — Если так, ожидание будет долгим. Я не такой дурак».

Неожиданно чародей шлепнул ладонью по открытой книге.

— Что собой представляют эти штуки? — спросил он. — Я должен знать, от чего нам нужно защищаться.

— Понятия не имею. Спросите лучше у «шатра». Вам известно, что такое «шатра»?

—Не держи меня за идиота, солдат. «Шатра» — это демоны-воины.

— Правильно. Внешне они обыкновенные мужчины, но дерутся как демоны.

— Будь ты проклят, солдат! Я скрылся в этом болоте от войны! — взорвался чародей.

— Мне вы это уже говорили. Теперь скажите им, может быть, тогда вас оставят в покое. Вряд ли они будут мараться об этшарских дезертиров.

— Нет нужды оскорблять меня, солдат. Я не дезертир. Меня никогда не призывали на действительную службу. Я тридцать лет проработал гражданским советником, затем вышел в отставку и перебрался сюда, чтобы заняться наконец своими исследованиями.

— Исследованиями? — Валдер инстинктивно пригнул голову, когда следующий снаряд просвистел через хижину. На этот раз он влетел в открытое окно и вылетел сквозь стену, пробив по пути какую-то коробку и подняв облако серо-коричневого порошка. — Вы хотите сказать: исследования в области магии?

— Да. Магические исследования, — старец махнул рукой в сторону ближайшего шкафа, заполненного пузырьками.

— О... — Валдер с уважением уставился на старика. — А я-то считал вас трусом, прячущимся от опасностей! Вы уж извините меня, пожалуйста. Надо быть очень мужественным человеком, чтобы решиться на эксперименты с подобными вещами.

— Все это не так уж страшно, — скромно ответил чародей, стряхивая пыль, осевшую на книгу.

— Я слышал, что жизнь мага-исследователя составляет в среднем двадцать один рабочий день, — продолжал Валдер.

— Это касается тех, кто работает в области военной магии! Я же ничем подобным не занимаюсь. Никаких огнеметных заклинаний, рун смерти, или джаггернаутов — боевых колесниц. Меня интересуют вопросы оживления, и я соблюдаю крайнюю осторожность. Использую защитные чары, которым, кстати, и посвящена эта книга. На защитных чарах специализировался мой учитель.

— На заклинаниях защиты?

— Да, конечно.

— Значит, вы не можете остановить эту троицу?

— Не знаю. Послушай, солдат, ты должен понять, что такое магия. Это — хитроумное и ненадежное дело. И заранее никто не знает, что выйдет при использовании нового заклинания. Если вообще что-то выйдет. Желаемых результатов я пока не добился. Есть кое-какие находки, но непонятно, как они сработают против «шатра». Демоны не похожи ни на людей, ни на зверей, ни на кого, а «шатра» — наполовину демон. В книге я нашел чары, которые, может быть, нам помогут. Это не бог весть что, но все-таки... Называется «Заклятие Кровавого заблуждения».

Он приподнялся на колени и схватил с нижней полки кувшинчик и деревянную коробку.

Валдер выждал, прислушался и произнес:

— Давайте, только быстро! Сейчас что-то произойдет, я чувствую.

Отшельник взял из коробки щепотку дурно пахнущего порошка.

— Я ничего не слышу... — начал он.

Конец фразы потонул в оглушающем реве. Крыша хижины исчезла в огненной круговерти. Валдер схватил костлявую руку чародея и бесцеремонно поволок старика по земляному полу, стараясь как можно ниже держать голову и увертываться от падающих сверху пылающих обломков.

Чародей обсыпал их обоих вонючим порошком, взмахнул свободной рукой и пробормотал что-то нечленораздельное. На полу вокруг них вспыхнуло бледно-голубое пламя, казавшееся ледяным по сравнению с огненно-оранжевой бурей пылающего тростника. Старик выхватил из-за пояса кинжал и завопил:

— Дверь с другой стороны!

— Знаю, — прокричал Валдер, стараясь перекрыть рев огня. — Поэтому мы и ползем в другую сторону! Они наверняка ждут нас у выхода.

Покрепче обхватив запястье старика, разведчик свободной рукой вытащил меч и вонзил его в заднюю стену дома. Обожженная глина осыпалась, обнажив стену из тростника. Валдер без труда прорубил отверстие и уже через мгновение они оба рухнули в болото. Чародей что-то сердито забормотал, а Валдер тут же принялся высматривать врагов.

Слева от них маячила какая-то тень. Валдер приблизил губы к уху старца:

— Лежите спокойно.

Отшельник открыл было рот, но Валдер слегка стукнул его рукояткой меча.

— Да послушай же ты, — не унимался чародей. — Я знаю чары, которые смогут нам помочь.

Валдер посмотрел на темную фигуру, затем на пылающую тростниковую крышу хижины и прошептал:

— Действуйте. Только быстро и без шума.

Чародей кивнул, вынул свой кинжал и довольно сильно полоснул им по запястью Валдера.

— Что за черт!.. — Солдат отдернул руку, на которой остался неглубокий, но длинный порез.

— Мне надо немного твоей крови, — пояснил чародей. Он размазал кровь по предплечью Валдера и уронил несколько капель на лицо и шею. Затем, надрезав собственную руку, отшельник окропил себя своей кровью.

Пламя уже пожирало стены хижины. Отражения оранжевых языков переплетались на маслянистой поверхности воды в причудливом колдовском танце. Валдер знал, что совсем недалеко, за границей освещенного пространства, стоят северяне. Яркое зарево мешало ему рассмотреть их в царящей вокруг темноте, Валдер пожалел, что у него нет волшебной маски, которая позволяет видеть во тьме. Эти маски были тяжелые и неудобные, но никогда не утрачивали своей магической силы. Старик все бормотал какие-то заклинания, и Валдеру в голову полезли вдруг совершенно глупые и неуместные вопросы. Почему, интересно, Этшар предпочитает использовать чародейство, а Империя — колдовство? Он много раз обсуждал этот вопрос со своими товарищами. Не секрет, что Империя широко использует демонологию, а Этшар — теургию. И это понятно — боги выступали на стороне Этшара, а демоны помогали Империи. Чародейство и колдовство вообще-то не были так уж тесно связаны с политикой, однако чародей в Империи был редкостью, так же как и колдун в Этшаре. Кроме того, ни та, ни другая сторона не прибегала к услугам ведьм, и именно эта загадка мучила сейчас Валдера больше всего.

Наконец неимоверным усилием воли он заставил себя встряхнуться и тут же на самой границе освещенного пространства увидел северянина. Разведчик не сомневался; что именно этот тип и запалил хижину. Противник короткими перебежками приближался к пожарищу, желая, очевидно, удостовериться, что его жертвам не удалось ускользнуть. В руках северянин держал несколько замысловатых волшебных жезлов. Валдер тут же отбросил возникшую было идею схватиться с врагом один на один и постараться убить до появления подмоги. Любой из этих жезлов почти мгновенно разрывал человека на тысячи кусков с расстояния в дюжину шагов.

Где-то внутри хижины раздался взрыв, сопровождаемый грохотом и звоном разбитого стекла. Валдер тут же вспомнил о шкафах и полках, набитых кувшинами и стеклянными сосудами.

Северянин замер и поднял жезл. Валдер изо всех сил пытался сообразить, как лучше воспользоваться таким благоприятным моментом, но в голове по-прежнему была какая-то каша.

И вдруг его осенило. Если позволить противнику подойти поближе, можно попробовать неожиданно напасть на него. В рукопашном бою колдовской жезл будет только — мешать, да и меч тоже.

Лучшее оружие для такой схватки нож. Вспомнив о кинжале чародея, Валдер покосился на свою раненую руку и...

Волосы зашевелились у него на голове, нижняя челюсть отвисла, разведчик чуть не задохнулся. Вместо неглубокой царапины он увидел развороченную кровавую рану, в которой белела кость. Черные сгустки застывали на разорванном рукаве. Из открытого рта тоже хлынула кровь, черная струйка бежала по подбородку, стекая в грязь, — и при этом никакой боли, только легкое покалывание в руке.

В полном замешательстве Валдер повернулся к чародею и непроизвольно отшатнулся — старик был мертв. Его кожа уже приобрела трупный цвет и покрылась синюшными пятнами. Из носа и рта текла кровь. Одна рука была раздавлена, а горло перерезано так глубоко, что из раны торчал позвоночник.

— Великие боги! — прошептал Валдер. Ему как-то доводилось слышать, что заклинание иногда может ударить по творящему его чародею. Именно поэтому магические исследования считались очень опасным занятием.

И вдруг старик улыбнулся. От этой жуткой улыбки на покрытом запекшейся кровью лице у Валдера похолодело внутри.

— Заклятие Кровавого заблуждения, — прошептал отшельник. — Правда, ужасный вид?

— Вы живы? — Валдер не мог поверить.

— Как и ты. Трюк простой, но достаточно эффектный. Неужели его больше не используют в армии?

— Не знаю, — ответил Валдер, в изумлении разглядывая отшельника.

— Это отличная штука, и вы — дураки, если не пользуетесь ей... Теперь заткнись и лежи тихо, для них мы покойники.

Валдер еще секунду смотрел на старика, затем откинулся на спину и призвал на помощь все свое актерское дарование, чтобы как можно убедительнее изобразить труп.

В пламени что-то взорвалось, затем послышался шум падающих предметов. Валдер догадался, что рухнула очередная полка, и покосился на отшельника. Глаза старика метали молнии, но что он мог поделать?

Краем глаза Валдер заметил, что северянин вытянул вперед руку с волшебным жезлом. Стрелы яркого красного пламени прорезали воздух. Горящие стены с шумом рухнули.

Послышалось шипение.

Северянин вновь произвел какую-то странную операцию с жезлом и направил его на тлеющую кучу. Яркая белая вспышка — и ночь прорезал звук, похожий на скрежет разрываемого металла. Обломки закружились вихрем и поднялись высоко в воздух. Там, где только что стояла хижина, осталась лишь неглубокая округлая воронка.

Куски раскаленной глины и горящие пучки тростника падали в болото вокруг беглецов, поднимая брызги и щедро обливая обоих водой и жидкой грязью. Только бы по голове не попало, думал Валдер, вздрагивая при каждом всплеске. Но какая-то неведомая сила словно отбрасывала горящие куски в сторону, чтобы они не задели распростертые беспомощные тела.

— Заговор Взаимного отторжения, — прошептал чародей.

Казалось, прошли часы, прежде чем на равнину вновь опустились темнота и покой. Разведчик, закрыв глаза, слушал шипение гаснущих головешек. Затем над болотом пронесся гортанный крик. Валдер не сдержался:

— Вы поняли, что он сказал?

— Нет, — ответил старик. — Я же говорил, что не знаю их языка.

На крик ответили. Послышался смех и чавканье шагов — северяне не пытались скрыть свое приближение.

— Они, должно быть, думают, что мы мертвы, — прошептал Валдер.

— В этом и заключается вся хитрость, — ответил чародей.

Чавканье приближалось, но оба беглеца лежали совершенно неподвижно. Вдруг все смолкло. Валдер приоткрыл глаза и увидел двух северян с факелами в руках. Один нагнулся и поднял с земли какой-то предмет. Валдер напряг зрение. Он не был уверен, но похоже, северянин держал в руках обуглившуюся человеческую кость.

Имперцы молча посмотрели друг на друга, потом один из них издал короткий неприятный смешок и огляделся. Валдер закрыл глаза и окаменел.

Через мгновение рядом с его лицом, подняв брызги, опустился сапог. Грубая рука сгребла его волосы в кулак и потянула кверху. Было больно, но Валдер расслабленно обвис, изо всех сил изображая мертвеца. Капли крови капали с его подбородка.

Какое-то мгновение он боролся с искушением вытащить нож и по самую рукоятку воткнуть его в этого садиста, любующегося искалеченным трупом своего врага. Однако второй северянин с волшебным жезлом внимательно наблюдал за происходящим. А идея самоубийства, пусть даже ценой жизни противника, не привлекала Валдера. У него было, ради чего жить. Наконец северянин разжал руку, и Валдер тяжело плюхнулся в грязь. Лицо заныло от удара, но он ничем не выдал себя и лежал неподвижно.

Покончив с разведчиком, северянин пнул ногой тело чародея. «Труп» перевернулся, и рука старика свободно упала в воду.

Удовлетворенный увиденным, имперский солдат зашагал прочь. Свет факелов начал удаляться, и этшариты остались лежать в полной темноте.

Все смолкло, однако для пущей верности Валдер еще немного полежал в грязи. Наконец он осторожно приподнял голову и огляделся. Никого. В густой траве все еще тлело несколько головешек, скрипели какие-то насекомые, в небе стояли обе луны, но в целом ночь была темной и тихой.

Очень медленно и осторожно разведчик поднялся на ноги. Вода стекала со складок плаща и из-под кирасы. Убедившись, что никто не закричал, и не увидев ни огней, ни вспышек колдовского оружия, Валдер наклонился и помог подняться на ноги грязному, окровавленному чародею.

Старик, поначалу немного пошатывавшийся, быстро пришел в себя и немедленно занялся чисткой плаща, совершенно не обращая внимания на следы засохшей крови. Неожиданно он замер и сквозь дымную тьму уставился туда, где совсем недавно стоял его дом.

Когда случившееся наконец полностью дошло до его сознания, он повернулся к Валдеру и, потрясая сжатыми кулачками, завопил:

— Ты, полоумный глупец! Ты их привел прямо ко мне! Теперь полюбуйся, что они натворили!

— Не кричите, — умоляюще прошептал Валдер. — Кто знает, как далеко они ушли, а у «шатра» острый слух.

Чародей замолчал и посмотрел на далекую лесную опушку, едва различимую в свете лун. Не заметив никакой угрозы, он обвиняюще ткнул пальцем в кратер и воскликнул:

— Ты в этом виноват.

— Мне очень, очень жаль! — искренне сокрушаясь, произнес Валдер. Про себя он думал, что сцена эта не для слабонервных. Ничего себе: обезображенный труп призывает его к ответу. — Я не предполагал, что может произойти что-нибудь подобное.

— «Не предполагал», — передразнил чародей. — А что прикажешь мне делать теперь? После того как мое жилище стерли в порошок? У тебя есть предложения на этот счет? Я даже не успел поужинать!

— Мне очень жаль! — повторил Валдер безнадежным тоном. — Что я могу сделать, чтобы искупить свою вину?

— Ты уже сделал все, что мог! Почему бы тебе не убраться и не оставить меня в покое? Луны стоят высоко, и ты не заблудишься.

— Но я не могу просто так взять и уйти, оставив вас одного. Что вы будете делать?

— Что я буду делать? Я скажу тебе. Я построю дом, возобновлю свои запасы и продолжу исследования так, как будто сюда никогда не забредали никакие придурковатые идиоты — я имею в виду тебя, естественно.

— Ваши запасы? Все эти бутылки и кувшины?

— Именно. Все эти кувшины. У меня было все, начиная от крови дракона и кончая слезами девственницы. Я отказывал себе во всем, копил и даже подворовывал, а теперь только богам известно, как я сумею восстановить бесценные сокровища.

— Я останусь, чтобы помочь вам...

— Не надо мне твоей помощи! Просто убирайся!

— И куда прикажете мне идти? Для северян я мертв, до линии фронта по-прежнему сотня миль. Я бы предпочел остаться здесь и помочь вам отстроиться заново. У меня просто нет возможности добраться до дома.

— Мне не требуется твоя помощь. — В голосе чародея звучало раздражение.

— А у вас нет выбора, если вы, конечно, не сообразите, как перекинуть меня на нашу территорию.

Чародей уставился на него с нескрываемым отвращением:

— Отправляйся пешком. Никто не станет беспокоиться из-за ходячего трупа.

— Неужели чары держатся вечно? — Валдер был в ужасе. Идея провести остаток жизни в образе мертвеца. мягко говоря, не вдохновляла.

— Нет, — признался чародей, — заклятье продержится день, от силы два.

— Мне потребовалось два месяца, чтобы забраться так далеко на север!

— Я не могу отправить тебя по воздуху, после того как мои запасы погибли. Даже самый простой способ левитации требует ингредиентов, которых у меня теперь нет. — Он сделал паузу, но прежде чем Валдер успел вставить хоть слово, продолжил: — Похоже, что у меня появилась кое-какая идея. Давай-ка сюда свой меч. Я видел, как ты им размахивал; хоть раз его используют для полезного дела.

— Что? — Валдер вдруг понял, что все еще держит в руке обнаженный меч. Он так и не вложил его в ножны после того, как прорубил стену горящей хижины и машинально поднял из грязи, вставая из болота. — Зачем он вам?

— Хочу избавиться от тебя, идиот!

— Убьете?

— Конечно, нет. Ты хоть и дурак, но это еще не повод для убийства. Я вообще против насилия. Кроме того, ты этшарит, хотя и идиот, а я лоялен по отношению к Этшару даже здесь, в глуши.

— Тогда зачем вам понадобился мой меч?

— Хочу наложить на него чары,, чтобы меч проложил тебе дорогу домой и навеки избавил меня от твоего присутствия.

— Без ваших запасов?

— Кое-что я могу сделать. Есть чары, не требующие ничего экстравагантного, и парочка таких заклинаний не так уж и плоха. Конечно, у тебя будет не самый лучший в мире магический меч, но он доставит тебя домой. Это я гарантирую. Только что мне пришло в голову одно заклинание. Все ингредиенты найдутся в этих болотах. Пожалуй, это заклинание поможет нам в нашем деле. Боюсь, если ты задержишься здесь слишком долго, я все-таки убью тебя — этшарит ты или нет. Никто из нас не желает такого финала, не так ли?

Валдер все еще сомневался, хотя предложение выглядело весьма заманчивым. По совести говоря, ему вовсе не хотелось пускаться в эту авантюру с лодкой. Сезон штормов приближался, а он даже плавать толком не умеет.

— Откуда мне знать, что вы не врете? — спросил он.

Чародей презрительно фыркнул:

— Ты в два раза выше меня и в три — моложе. Я — хилый, маленький старичок, а ты здоровенный, хорошо подготовленный молодой солдат. Даже если меч будет у меня, ты легко справишься со мной одним ножом.

Валдер все еще сомневался.

— Вы не просто старый человек. Вы — чародей.

— В таком случае этот дурацкий меч не имеет никакого значения. Если мне надо будет произнести заклинание на лезвии, у меня имеется кинжал. Так что тебе нечего волноваться, с какой стороны ни посмотри. Или я слабый старик, с которым ты можешь легко справиться, или я могущественный маг, с которым ты в любом случае ничего не сможешь сделать. Подумай, солдат. Я не тороплюсь. Сейчас ночь, а мне необходимо видеть, что я творю. У тебя есть выбор. Или ты уберешься отсюда до рассвета, или задержишься и позволишь мне наложить чары на твой меч — ты можешь остаться и для того, чтобы выводить меня из терпения до тех пор, пока я не превращу тебя в... в нечто неприятное. Это все же лучше, чем убить. Одним словом, выбирай, что. тебя больше устраивает. Я сейчас лягу, постараюсь уснуть и, возможно, смогу забыть о том, что не ужинал и что мой дом превратился в кучу золы. А ты поступай как знаешь.

Он повернулся и зашагал к воронке, туда, где раньше стояла его хижина.

Валдер немного подумал, трезво взвесил все за и против, пожал плечами и двинулся вслед за стариком.

Глава 3

Дождь начался около полуночи, хотя точное время определить было трудно. А за час или два до рассвета над болотами повис густой утренний туман. Валдер так и не заснул. Он насквозь промок и, что хуже всего, почувствовал вдруг ужасную жажду и волчий голод. Разведчик не знал, что именно послужило причиной — случайный глоток болотной воды или заклятие Кровавого заблуждения, но чары Постоянной сытости благополучно выветрились.

Чародей, лежа под дождем, оставался сухим. Валдер заметил это, когда солнце осветило седые волосы старика. Залитые иллюзорной кровью, они по-прежнему топорщились в разные стороны, а не свисали сосульками, как у Валдера. Солдат решил, что отшельник сумел продлить действие заговора Взаимного отторжения.

Однако комфортно старик себя не чувствовал. Как только забрезжил рассвет, он поднялся и принялся энергично разгребать обломки, валяющиеся на месте его бывшего дома. Со стороны казалось, что о разведчике он совершенно забыл.

Движения отшельника ничем не напоминали жесты, совершаемые при произнесении заклинания. Однако Валдер, всегда робевший в присутствии магов, не осмелился помешать увлекшемуся чародею. Кроме того, при свете дня Кровавое заблуждение придавало старцу особенно отвратительный, отталкивающий вид.

Валдер провел ночь, скорчившись между двумя бугорками. Теперь он спокойно сидел на одном из них, наблюдая за действиями старика.

Отшельник услыхал шуршание травы и обернулся.

— А, это ты, солдат, — бросил он. — Ты еще не раздобыл пищи?

— Нет, — ответил Валдер. — А вы?

— Нет, и я голоден. В брюхе бурчит уже несколько часов. Ты же знаешь — ужина у меня не было.

— Знаю. Я тоже хочу есть и пить.

— Ах, вот оно что! Действие заклинания кончилось. Бедняжка! Тогда придется потрудиться. В лесу есть источник. Вон там, — он махнул рукой в довольно неопределенном направлении. — Если найдешь какой-нибудь подходящий сосуд, сходи за водой. Можешь напиться там хоть до самых ушей, не возражаю. А я тем временем добуду что-нибудь на завтрак. Да, захвати на обратном пути дровишек для костра. Все здесь или промокло, или уже сгорело.

Валдер кивнул. Старик, похоже, хотел поддеть его, но хорошо, что он вообще заговорил.

— Сделаю все, что в моих силах.

— Да, сделай, пожалуйста, — ответил отшельник. — И дай мне твой меч, я хочу его осмотреть.

— Вы все-таки хотите наложить на него заклинание?

— Да. У меня, увы, нет иного способа побыстрее избавиться от тебя. Мне удалось кое-что найти среди обломков. Так что справлюсь. Давай сюда твою железку и ищи что-нибудь, не дающее течи.

Валдер пожал плечами и вручил чародею меч вместе с ножнами. В конце концов пока он будет искать воду и дрова, меч ему не понадобится. Северяне ушли, а если что, он всегда сможет или убежать или отбиться кинжалом.

Старик вынул меч из ножен и бегло осмотрел. Рукоятка слегка изогнута, лезвие прямое, без орнамента или каких-нибудь других украшений. Отметив художественную несостоятельность оружейника, чародей все же признал функциональные достоинства меча. Подумав немного, он кивнул:

— Все должно быть в лучшем виде. А теперь отправляйся за водой.

Валдер ничего не ответил и занялся поисками сосуда.

Быстро обойдя вокруг воронки, он не нашел ничего подходящего, но, оглядев все более внимательно, обнаружил на внешнем склоне верхнюю часть большого стеклянного кувшина, плотно заткнутого пробкой. Валдер решил, что это ему вполне сгодится. Стараясь не обрезаться, Валдер угнездил обломок сосуда на согнутую руку и двинулся в указанном направлении.

Очень скоро разведчик понял, что совершенно не умеет ходить по болоту. Он то и дело проваливался в полные грязи канавы, карабкался по осыпающимся песчаным склонам, переходил вброд морские заливы и продирался через заросли тростника и жесткой колючей травы. Ноги моментально покрылись многочисленными порезами, царапинами и укусами, насквозь промокшие носки на глазах превращались в лохмотья.

В конце концов Валдер свернул к ближайшему мысу, который образовывала линия побережья. Оказавшись под родными соснами, он свернул на север и шагал вдоль края болота, пока не наткнулся на ручей.

Вода была чистой, но на вкус солоноватой и удивительно противной. Валдер еле отплевался. Ну что за противный старикашка! Можно же было предупредить! Проклиная чародея на чем свет стоит, он двинулся вверх по течению.

Прыгая веселыми каскадами вдоль узкого каменистого русла, ручей образовывал по пути ожерелье из маленьких озерец. В самом верхнем вода оказалась свежей, пресной и очень холодной. Валдер улегся на живот и вволю напился.

Подняв лицо, он замер, увидев кровавый водоворот, стремительно несущийся вниз по течению, но, вспомнив о Кровавом заблуждении, рассмеялся.

Сполоснув разбитый кувшин, разведчик наполнил его доверху и с облегчением увидел, что осколок не протекает. Теперь дело за дровами.

Свежесрубленные деревья не годятся. Сосна — хуже всех: она будет дымить, трещать и плеваться смолой. Валдер огляделся вокруг в поисках чего-нибудь получше.

Наконец он наткнулся на обломанную ветвь, а может быть, верхушку дерева, превратившуюся в искривленный кусок древесины длиной примерно в его рост и толщиной в руку. Если эту дубину разломать, подложить под нее растопку, рассуждал разведчик, получится неплохой очаг.

Валдер набил полную сумку хвороста и сухих сосновых иголок, поместил разбитый кувшин на сгиб локтя, захватил конец ветви и двинулся обратно.

Теперь идти было еще труднее. Конечно, он знал дорогу, но у него прибавились еще две заботы: сберечь воду, которая так и норовила расплескаться, и доставить дрова, уже чуть влажные от ночного дождя, не замочив их окончательно. Вторая задача оказалась практически невыполнимой, но Валдер все же ухитрился добраться до края воронки, намочив только один конец ветви и почти не расплескав воду.

Старик никак не отреагировал на его появление. Склонившись над мечом, он кончиком пальца выписывал в воздухе горящие синим пламенем руны. Валдер отметил, что фальшивые раны старца начали заживать, а лицо уже приобретало нормальный оттенок. Солдат бросил ветку на бугорок, поставил рядом кувшин и огляделся.

Вокруг был наведен кое-какой порядок. Старик даже успел соорудить нечто похожее на бивак среди руин. На кочке лежала приличная горка крабов, предназначенных, по-видимому, на завтрак. Надо же, подумал Валдер, как это старикашка умудрился наловить столько крабов в северных водах, да еще так быстро. Он с интересом уставился на магические принадлежности, которые чародей вырыл из-под обломков — разбитый череп, маленькие блестящие камешки, крылышки неизвестных насекомых и пять сломанных свечных огарков. Валдер был изумлен — как это свечи пережили адское пламя предшествующей ночи.

Скоро он заскучал и уже начал задумываться, чем бы ему таким заняться, как вдруг чародей, словно прочитав его мысли, произнес:

— А почему бы тебе не приготовить крабов? Свари их, если считаешь, что в этой посудине достаточно воды.

Валдер посмотрел на крабов, затем на разбитый кувшин и опять на чародея:

— А я-то думал, что вы хотите пить.

— Это ты хотел пить, а я — только есть. Вари крабов.

Валдер раздраженно стащил из кучки четырех крабов, бросил их в разбитый кувшин и занялся костром. Хворост и иглы оказались чересчур влажными (хотя он старался выбрать самые сухие) и никак не желали загораться. Изо всех сил уговаривая себя не ругаться, разведчик опустился на колени. Нельзя ведь допустить, чтобы слова, произнесенные сгоряча, позволили демонам вмешаться в магические действия чародея. Искры так и сыпались из-под кресала, но все было напрасно. Через пять минут, взмокнув, Валдер откинулся назад и увидел рядом с собой старика. Не говоря ни слова, чародей выпрямил указательный палец, на кончике которого, как на свече, горел язычок пламени. Так было прошлой ночью, когда отшельник зажигал лампу.

Одно движение — и маленькая кучка растопки немедленно занялась огнем.

Другой рукой старик высыпал на разгорающийся костер щепотку желтоватого порошка и произнес какое-то незнакомое слово. Пламя с гулом рванулось вверх, а через мгновение дрова горели ровным естественным огнем, и на поверхности воды в стеклянном обломке появился пар.

— Позови, когда будет готово, — распорядился старик, возвращаясь к мечу.

Валдер, стиснув зубы, смотрел ему вслед, стараясь убедить себя, что чародей просто отвык от человеческого общества и не понимает, как он раздражает окружающих. Когда отшельник уселся рядом с мечом и возобновил магические пассы, Валдер ткнул палкой в костер с такой злобой, что чуть не перевернул свою импровизированную кастрюлю.

Разведчик старался заставить себя успокоиться. Ведь что ни говори, именно старый болван своими заклинаниями спас его. Показал источник, наловил крабов, зажег костер, когда Валдер не сумел сделать этого. Не было никаких причин злиться, если не считать отвратительную манеру старика вечно демонстрировать свое превосходство и свое полное безразличие к правилам хорошего тона. Валдер независимо от ситуации всегда старался быть вежливым и не раз предотвращал драку в казарме. Он подумал, не оправдывает ли он грубость отшельника только потому, что два месяца скитаний в лесу и четыре дня бегства здорово повлияли на его собственную манеру поведения.

Когда крабы сварились, разведчик совсем успокоился. Он согрелся, высушил волосы и одежду. Настроение у него сразу улучшилось.

— Эй, чародей! Завтрак готов!

Несколько секунд ответом Валдеру были лишь бульканье пузырей в разбитом кувшине да потрескивание костра. Наконец, прервав таинственную жестикуляцию, чародей обернулся:

— Не дай ему остыть! Я сейчас не могу оторваться!

— Это как вам будет угодно. — Валдер пожал плечами и приступил к еде.

Прикончив трех мелких, как букашки, крабов и почувствовав некоторое удовлетворение, он бросил еще несколько штук в кипящую воду, уселся на кочку и, устроившись поудобнее, принялся с интересом наблюдать за манипуляциями старика.

Горели огарки свечей. Поднимавшийся от них легкий дымок как-то неестественно вился и переплетался в воздухе; меч без всякой поддержки сам по себе вертикально стоял в самом центре этого кружевного плетения. А старикашка действительно колдует, мелькнуло в голове у Валдера, эх, знать бы заранее, что из этого выйдет...

Отшельник выкрикнул какое-то странное незнакомое слово. Низко. Раскатисто. Голос совсем не соответствовал его маленькому, тщедушному тельцу. Меч и дым замерли, неподвижно повиснув в воздухе. Чародей поднялся на носки и, широко раскинув руки. обошел вокруг колонны застывшего кружевного дыма. Затем деловито направился к костру.

— Позволь мне воспользоваться твоим ножом, солдат. Все мои или пропали или уже при деле.

Присмотревшись, Валдер заметил, что кинжал чародея балансирует на острие точно под мечом, вращаясь и источая серебристое сияние. Валдер пожал плечами и передал старику нож.

Чародей жадно заглотил всех оставшихся крабов и, забросив пустые панцири в болото, почтительно произнес:

— Занятие магией порождает зверский аппетит, а от этого дыма пересыхает в горле. Поэтому, солдат, если тебе нечем больше заняться, сходи и принеси еще воды.

— Вначале верните мне мой кинжал, — сказал Валдер. Церемониться со стариком он больше не собирался.

Чародей кинул ему кинжал, и Валдер неохотно поплелся к ручью.

Остаток дня он провел то сидя и томясь, от безделья, то бегая за водой. Один раз ему велели раздобыть три черные сосновые шишки, без которых нельзя было продолжать магическое действо. Оказалось, что это большая редкость. Валдер долго рыскал по болоту, прежде чем наткнулся на странную синеватую сосну, шишки которой были именно угольно-черными, а не серыми или коричневыми, как обычно.

Солнце уже почти сползло в море, а чародей по-прежнему сидел, склонившись к мечу... Сверкающие голубые руны и странный кружевной дымок были лишь началом удивительного представления, результат которого по-прежнему оставался для Валдера загадкой.

Постепенно разведчик задремал. А чародей принялся выписывать на земле огненно-красные линии. Выписывание производилось каким-то очень странным предметом весьма неприятного, а точнее сказать, тошнотворного вида.

Проснулся Валдер от воя, оборвавшегося вдруг диким криком. Он вскочил, машинально шаря в поисках меча, но, конечно, ничего не нашел.

Костер почти погас, магическое сияние исчезло — ни рун в воздухе, ни огненных линий на земле, ни сверкающего лезвия. Прошло несколько секунд, прежде чем Валдер рассмотрел какую-то колеблющуюся тень.

Перед ним стоял чародей. На вытянутых руках лежал вложенный в ножны меч.

— Держи, солдат. — голос отшельника звучал очень устало. — Получай свой проклятый меч и убирайся отсюда.

— Что? — спросонок Валдер соображал довольно медленно. Он тупо рассматривал ножны и торчащую из них рукоятку.

— Я сказал, что твой меч готов. На него наложены все заклинания, которые можно было использовать в сложившихся обстоятельствах. Если он не доставит тебя домой живым и невредимым, то никто не сможет сделать этого. Бери и отправляйся. Только не вынимай его, пока не скроешься за горизонтом.

В сонном дурмане Валдер принял из рук старика меч и с глупейшим видом рассмотрел его со всех сторон, прежде чем закрепить на поясе. В слабом свете гаснущего костра меч выглядел совершенно обыкновенно и ничем не отличался от того, с которым он явился к отшельнику. Когда оружие оказалось на привычном месте, разведчик потянулся к рукоятке — удостовериться, что лезвие легко выходит из ножен.

— Я же сказал — не здесь! — гаркнул чародей, вцепившись костлявыми пальцами в его запястье. Валдер, взглянув на стариковскую руку, непроизвольно отметил, что последние страшные следы Кровавого заблуждения полностью исчезли.

— Это опасно! Ты не должен вынимать его, пока не возникнет настоящая нужда, а она не возникнет, пока ты не уберешься отсюда как можно дальше.

— Как скажете, — ответил Валдер, отпуская рукоятку. Чародей сразу успокоился:

— Так-то лучше. Кстати... я дал мечу имя.

— Что? — Валдер был еще слишком сонным, чтобы сразу уловить о чем речь.

— Я дал мечу имя. Теперь он зовется «Вирикидор».

— Вирикидор? Что это за имя — Вирикидор?

— Старинное имя, солдат. Оно из языка столь древнего, что утрачена память о его названии и о людях, говоривших на нем. Вирикидор означает «Истребитель воинов», или «Солдатобойца», если тебе это больше по душе. Имя — часть заклятия, поэтому впредь ты должен обращаться к нему только так.

Валдер посмотрел вниз, с трудом избежав соблазна схватиться за рукоятку.

— По-моему, глупо давать мечам имена. Некоторые это обожают, но никакой пользы им имя меча не приносило.

— А кто говорит, что от этого будет какая-нибудь польза? Отныне имя меча — Вирикидор, и ты должен его знать, так как оружие принадлежит тебе. О... во всяком случае, должно принадлежать. Работая с мечом, я использовал еще одно заклинание — вариант заклятия Истинного владения, которое пока находится в скрытой форме. Тот, кто первым вынет меч, становится его владельцем до конца своих дней. Постарайся, чтобы владельцем оказался ты, солдат, и лезвие защитит тебя.

— Защитит? Каким образом?

— Ммм... по совести говоря, не знаю.

— Итак, он начнет защищать меня, после того как я его выну. Но делать этого я не имею права, пока не окажусь на расстоянии многих лиг отсюда.

— Верно.

— Что же защитит меня до того времени?

Чародей смерил его взглядом и пробормотал сквозь зубы:

— Твоя природная сообразительность, само собой разумеется... Ее у тебя столько — на целый полк хватит. Так что считай себя в полной безопасности.

Валдер уже понял, что спорить с ехидным старцем бесполезно, но удержаться все же не мог:

— Значит, все, что вы можете мне сообщить, — это, что меч защитит меня?

— Это то, что я намерен тебе сообщить, неисправимый дурень! Забирай свой меч и убирайся отсюда!

Валдер огляделся. Угли в костре еле теплились. Густые облака закрыли обе луны и звезды. Кругом хоть глаз выколи.

— Сколько сейчас времени? — спросил он.

— Откуда мне знать? Закончил я ровно в полночь. А сколько мы проспорили — понятия не имею. Знаю только, что сейчас мы где-то между полуночью и рассветом.

— Я тоже не знаю, который час, старик. Но зато мне точно известно, что я никуда не двинусь отсюда до рассвета. Зачем мне зачарованный меч, если я споткнусь и захлебнусь в тухлом болоте.

Чародей долго молчал.

— Поступай как знаешь.

С этими словами он зашагал прочь.

Валдер посмотрел старику в спину. Как же смешно выглядят маленькие люди, когда сердятся! Разведчик наклонился к знакомым ножнам у пояса. Ничего не заметно! Но чародей утверждал, что использовал подлинные магические силы. Желание обнажить клинок было очень сильным, но Валдер сдержался. Если старикан сказал, что это опасно, это действительно может быть опасным. Скорее всего вокруг витает слишком много остаточных магических сил, которые способны вступить в реакцию с заклинаниями, наложенными на меч.

Правда, у него мелькнула мысль, что чародей, разгневанный разрушением дома, решил отомстить, а меч — орудие мести, причем столь чудовищной, что старикан просто не хочет быть свидетелем.

Валдер постарался об этом не думать. Он доверился отшельнику — другого выбора у него не было.

Разведчик привалился к мягкой кочке и моментально заснул.

Глава 4

Проснулся Валдер от нестерпимой боли в ногах. Он долго приседал, восстанавливая нарушенное кровообращение. Наконец, оттолкнувшись от земли, разведчик поднялся и огляделся по сторонам.

Солнце уже светило вовсю, но старого отшельника нигде не было видно.

Сказав себе, что чародей скорее всего отправился за водой или за крабами, Валдер решил дождаться старого зануду, чтобы попрощаться. Ждать пришлось долго, разведчик уже подумывал о завтраке, когда заметил странную вещь.

Горстка крабов, не съеденных вечером, исчезла. Разбитый кувшин тоже, Продолжая осмотр, разведчик понял, что все предметы, имеющие мало-мальскую пользу, тоже куда-то подевались. Магические предметы, выкопанные отшельником из руин и сложенные по краям воронки, пропали вместе с их владельцем.

Валдер машинально схватился за ножны и с облегчением вздохнул. Меч — на привычном месте.

Солдат так и не понял, каким образом старик ухитрился унести с собой такую груду вещей. Он взобрался на край воронки и в самом центре увидел начертанные на пепле руны — черное на белом. Ничего магического — обыкновенное послание на современном этшарском.

«Нашел новое место, — гласила надпись. — Сюда не вернусь. Желаю удачи».

И все. Никакой подписи. Валдер еще некоторое время рассматривал слова, начертанные на пепле, затем пожал плечами. «Три против одного, — подумал он, — что чародей сидит сейчас за какой-нибудь кочкой и вылезет сразу же, как только я уйду. Но это уже не моя забота».

Отшельник явно хотел, чтобы гость поскорее убрался, а Валдер, собственно, и не возражал. Он бросил последний взгляд на пепелище и взял курс на юг.

Выбравшись из болота без всяких приключений, Валдер сразу же углубился в лес и уже к полудню соленый смрад перестал долетать до него, а о близости моря напоминал только легкий западный ветерок. Когда солнце достигло зенита, разведчик решил передохнуть и уселся на замшелый ствол упавшего дерева.

Ноги, покрытые ссадинами и мозолями, отказывались идти дальше. Сказывалась многодневная усталость, а главное — отсутствие обуви. Сапоги сгорели вместе с хижиной отшельника, а от носков, с которыми Валдер так и не пожелал расстаться, осталось одно название.

Разведчик понятия не имел, что можно сделать. Ни разу в жизни он не оказывался в такой ситуации. Когда пара сапог изнашивалась, вместо нее тут же выдавали новую. В этом предмете обмундирования армия никогда не испытывала недостатка.

Но если боль в ногах была мучительной, страдания его голодного желудка просто не поддавались никакому описанию. С жаждой проблем не было — ручьи попадались на каждом шагу. Ручьи и сухие шишки. Не мог же он питаться шишками. Один-единственный раз Валдер наткнулся на бурундука, да и тот немедленно юркнул в нору.

Разведчик осмотрелся. Вокруг стоял безжизненный лес. Солнечные пятна прыгали на толстой подстилке из игл. Есть хотелось зверски, но помочь себе он ничем не мог. Кто, отправляясь в двухдневный поиск, вооруженный чарами Постоянной сытости, стал бы заботиться о еде?

Даже средств раздобыть что-нибудь съестное у Валдера не было. Пояс, праща, нож и зачарованный меч составляли практически все его имущество. Правда, на крайний случай у него была припрятана одна серебряная монетка. Но это действительно на крайний случай. Да и что он будет делать здесь с деньгами. Для крестьянина это, конечно, огромное состояние, да вот проблема: крестьян в северных лесах не водилось. Волшебный камень Кровавик по-прежнему лежал в поясной сумке, но только чародей мог восстановить чары Постоянной сытости.

Валдер тут же вспомнил об отшельнике и поругал себя, что не догадался воспользоваться такой прекрасной возможностью. Даже если сейчас он и вернется назад, вряд ли сумеет отыскать чародея.

Вообще-то нет. Ничем старикан бы ему не помог. Наложение чар требует таинственного порошка или даже двух разных порошков. А все запасы маленького отшельника сгорели.

Перебрав в уме все свои пожитки, разведчик остановился на праще. Пращник он неважный, но уж зверюшку или птицу какую-нибудь точно добудет. Все, что ему нужно, — это немного камней, в крайнем случае — кусков дерева, ну и, конечно, дичь.

Меч тоже пригодится. Он слишком велик, чтобы гоняться за бурундуком, но ведь на пути может встретиться кое-что и покрупнее. Валдер внимательно посмотрел на эфес.

Ничего особенного — простой, без всяких выкрутасов или орнамента — довольно неприглядная стальная пластинка. Рукоятка для удобства обмотана потемневшей от пота полоской кожи, перевитой тусклой бронзовой проволокой. Меч не светился, не сверкал, и Валдера вдруг осенило — старикашка просто посмеялся над ним! Никаких чар на меч не наложено! Ведь существуют заклинания, которые производят лишь один эффект — выглядят магическими. И не надо забывать, отшельник лишился почти всех своих волшебных принадлежностей. Находясь в крайнем раздражении — и не без оснований, — он обвел вокруг пальца незваного гостя, продемонстрировав ему пару эффектных трюков и несколько фантазмов Поэтому-то он и требовал не вынимать меч. Если бы Валдер не послушался, обман сразу бы открылся.

«Ну, нет так нет, — подумал Валдер, берясь за рукоятку, — от судьбы все равно не уйдешь».

Клинок легко выскользнул из ножен и блеснул в солнечных лучах. Меч как меч. Ни тебе сверхъестественной ауры, ни искристого серебристого сияния. Обыкновенное, хорошо ухоженное стальное лезвие. Разведчик проделал несколько фехтовальных движений и даже встал, чтобы отбить — кстати, довольно неуклюже — воображаемый выпад противника. Никакой магии. Лезвие вело себя самым обычным образом.

Валдер плюхнулся обратно на замшелый ствол Он даже не был по-настоящему рассержен. Старик просто хотел побыстрее спровадить раздражающего пришельца, а может быть, и вовсе не был таким уж могущественным чародеем. каким хотел казаться — Кровавое заблуждение или Огненный палец кому угодно глаза запорошат, но магический меч — это уже высокая магия.

Конечно, магическое оружие — это здорово, оно придало бы ему больше уверенности, хотя и не спасло бы от голодной смерти. Владеть им было бы приятно в любом случае.

В голову пришла мысль повернуть на север и попытаться найти чародея, но разведчик тут же отогнал ее прочь. Отшельник скрылся, и искать его было бессмысленно. Ну и предположим, он ухитрился бы отловить старика — что дальше? У того своих забот полно, ему не до Валдера.

И тут разведчик вспомнил о море: уж чего-чего, а пищи там предостаточно. Даже если он не найдет крабов, мидий или устриц, не поймает рыбы или не подобьет чайку, то вполне сможет прокормиться водорослями. Поэтому, вместо того чтобы топать напрямик через лес, изнемогая от голода, он повернет на запад и пойдет вдоль береговой линии. Путь этот довольно извилистый — придется обходить все заливы и лиманы, но он не умрет от голода и не заблудится.

Порадовавшись такому простому и мудрому решению, разведчик попытался вложить меч в ножны.

Лезвие вильнуло в сторону.

Валдер расстроенно покачал головой. Ну вот! Уже и руки от голода трясутся! Надо как можно быстрее выбраться к морю. Он обхватил отверстие ножен пальцами, чтобы не позволить лезвию уйти в сторону. План сработал только наполовину — вбок меч не ушел, но и в ножны ложиться не пожелал. Он теперь просто отказывался входить в них.

Валдер надавил посильнее. Никакого результата. Неведомая сила, удерживающая оружие, не поддавалась.

Он отстегнул пояс и принялся изучать ножны, чуть ли не водя по ним носом. Опять ничего особенного! Но Валдера уже трясло от возбуждения. Чародей не соврал!

Усевшись поудобнее, он стал очень медленно и осторожно сближать меч с ножнами. Все шло отлично, пока острие не достигало устья. Здесь его что-то останавливало, и не важно, по центру ли было острие или смещено к краю отверстия — оно просто отказывалось входить в ножны.

Решив прежде всего как следует успокоиться, Валдер попытался отложить меч в сторону. Не тут-то было! Эфес словно к руке прилип. Что за наваждение? Ничего не понимая, разведчик поднес меч к самым глазам.

Сомнений быть не могло. Это тот самый стандартный армейский меч, который он получил, став разведчиком. Валдер мог разжать пальцы, пошевелить ими, но вот оторвать ладонь от рукоятки... Он вытянул руку ладонью вниз. Меч висел, словно приклеенный, и раскачивался, как маятник от часов. Валдер сжал руку в кулак, разжал — меч повис на кончиках выпрямленных пальцев. И никаких неприятных ощущений. В порядке эксперимента разведчик схватил его левой рукой и потянул.

Рукоятка охотно легла в левую ладонь — но тут же к ней и прикрепилась, как за мгновение до этого к правой.

Несколько раз Валдер перекладывал меч из руки в руку, затем решил расширить эксперимент. Подвесив меч на кончиках пальцев и опершись спиной о ствол дерева, он зажал рукоятку ступнями и потянул.

Рука тут же освободилась, и меч накрепко прилип к правой ноге.

Валдер уставился на него, не зная, смеяться ему или рыдать. Забавная сторона дела все же взяла верх. Разведчик широко улыбнулся и хихикнул, настолько глупо и нелепо выглядел меч, прилипший к пятке.

Он поиграл с ним еще немного и выяснил, что меч, настаивая на постоянном контакте с телом хозяина, оставался совершенно равнодушным к тому, какая это была часть тела. Валдер мог повесить его куда угодно, хоть на кончик носа — хотя в этом случае меч отклонялся чуть-чуть в сторону правой руки, которая все же казалась ему более предпочтительной. Мечу было также все равно, какой частью зацепиться за Валдера: рукояткой, лезвием или гардой. Наконец, утомившись, разведчик прилепил меч к ноге и занялся изучением ножен. Быстро проведенный эксперимент показал, что кинжал входит в них без проблем, что в ножны можно набить сосновые иглы и вытряхнуть их обратно. Очевидно, виновником всех безобразий был все-таки меч.

Валдер попытался затолкать кончик меча в кинжальные ножны. Та же картина: меч отказывался входить в чужое помещение точно так же, как и в свое.

Попытка завернуть меч в подол килта закончилась полным провалом, оружие отказывалось прятаться. Ткань соскальзывала, едва прикоснувшись к стали. Ценой больших усилий Валдер обернул несколько дюймов ткани вокруг лезвия, но как только он отнял руки, какая-то сила сдернула материю, обнажив клинок.

Валдер так увлекся, что проиграл с мечом еще час с лишним, совершенно игнорируя ворчание в желудке. Старый маг не соврал, но истинное содержание волшебства по-прежнему оставалось для разведчика загадкой. Он испробовал все, что только мог придумать, рискуя сломать лезвие, врубался в деревья и камни — бесполезно. Магические свойства меча заключались лишь в отказе отправиться в ножны и в желании находиться в постоянном контакте со своим владельцем. Последнее свойство, как сообразил Валдер. может оказаться полезным; потерять меч теперь просто невозможно. Однако, с другой стороны, ему придется туго, если возникнет необходимость сдаться в плен. Одним словом, он серьезно опасался, что такой волшебный меч сможет защитить его при встрече с вражеским патрулем. В глубине души Валдер надеялся, что магические силы меча гораздо значительнее, но определить, в чем они заключаются, он так и не сумел.

Разведчик осмелился на совсем отчаянный эксперимент — порезал мизинец левой руки о лезвие меча. Этот опыт убедительно доказал, что от ран клинок не предохраняет. Лезвие было очень острым, и только. Меч, почувствовав вкус крови, совершенно не изменил своего поведения. Он поступил так, как поступил бы самый рядовой клинок, если не считать того, что рядовой клинок не может быть таким острым.

С другой стороны, кровь чужака могла оказать на меч совсем другое воздействие, нежели кровь хозяина.

Поняв, что больше он ничего не придумает, Валдер нехотя встал и побрел в сторону океана. Меч свободно болтался на его руке.

К вечеру он вышел на каменистый берег. Солнце уже почти закатилось, и только узкая золотая дорожка бежала по волнам от горизонта. Брюхо Валдера вопило от голода. Забывшись, он машинально попробовал сунуть меч в ножны, но клинок тут же привел его в чувство. Валдер задумчиво посмотрел на оружие. Не может ли оно как-нибудь помочь ему в поисках еды? Действовать пришлось методом тыка. Без всякой надежды он порубил мечом волны и с удивлением обнаружил, что клинок остался сухим. Металл полностью отталкивал воду. Ну, что ж, прекрасно — теперь не нужно бороться с ржавчиной и полировать лезвие.

Последующие исследования показали, что для добычи мидий меч совсем не нужен, и лучше засунуть его куда подальше. Зато как шанцевый инструмент он просто незаменим — песок сам осыпался с лезвия, а случайно попадавшиеся камни не гнули и не тупили его. Валдер подумал о пока еще скрытых возможностях меча. Он испытывал глубочайшие сомнения, что эти неизвестные достоинства способны помочь ему добраться домой.

Он съел найденные ракушки, поджарив их на раскаленных камнях, и его мысли вновь обратились к мечу. «Что еще придумать?» — подумал Валдер и произнес вслух:

— Вирикидор!

Ничего не произошло. Эфес оставался приклеенным к руке точно так же, как и несколько часов назад.

— Эй, Вирикидор! — прокричал он несколько громче, приподняв меч.

Опять ничего.

— Вирикидор, доставь меня домой! — Меч тускло поблескивал в слабом свете угасающего дня. Пока Валдер жарил моллюсков, солнце успело закатиться за горизонт.

— Вирикидор! Достань мне еды! — Дары моря просто затерялись в бездне его вопящего от голода желудка. И вновь ничего не произошло.

— Будь ты проклят, Вирикидор! Сделай хоть что-нибудь!

Меч, словно издеваясь, раскачивался из стороны в сторону, прилипнув к его руке. Пока разведчик ждал результата, сгустились сумерки.

В надежде, что таланты меча, какими бы они ни были, связаны с воздействием солнца, Валдер попытался отбросить оружие; но оно осталось болтаться на прежнем месте.

И тут разведчика осенило: а что если он обречен носить эту штуку до конца жизни? Конечно, в мире полно чародеев. В конечном итоге ему удастся найти такого, который сумеет снять заклятие и вырвать его из лап меча.

До тех пор, пока он не вернется в объятия цивилизованного мира, ему придется смириться. Но эта мысль повергла его в уныние.

Валдер прекратил забавляться мечом и занялся устройством ночлега.

Глава 5

Вот уже одиннадцать дней, как Валдер шагал вдоль берега на юг, питаясь моллюсками, крабами и изредка пойманными рыбешками. По пути он проделывал с мечом самые невероятные опыты, но ничего не добился. Клинок оставался острым и сверкающим, рукоятка по-прежнему была плотно прижата к ладони, и так же, как и раньше, лезвие не желало влезать в ножны. Подошвы Валдера загрубели и покрылись мозолями. Впрочем, как и руки — меч был достаточно тяжелым.

За все время путешествия разведчик не встретил ни одного человеческого существа. Он-то считал, что ему часто придется делать зигзаги, чтобы обойти стороной дозоры северян. Но берег был пуст. Справа расстилалось безбрежное море, слева — бескрайние леса. Песчаные косы под его ногами переходили в нагромождение камней, иногда из воды неожиданно вырастали громадные утесы, вновь сменявшиеся широкими песчаными пляжами.

Ночи становились все теплее и теплее, а расположение звезд более знакомым. Сосны в лесах исчезли, постепенно уступив место другим деревьям, на ветвях которых верещало все больше и больше птиц, проносившихся иногда прямо над головой разведчика. Стала попал Однажды разведчик заметил мелькнувшего в чаще оленя, в другой раз — кабана. Но лук и стрелы Валдер давным-давно потерял, а с одной пращей против матерого секача не пойдешь. Правда, дважды ему повезло — удалось полакомиться крольчатиной.

На двенадцатый день путешествия, в полдень, преследуя очередной длинноухий деликатес, Валдер услышал впереди себя громкий шорох. Какое-то довольно крупное существо ломало ветки в кустарнике, пытаясь там угнездиться. Валдер замер.

Шорох прекратился, но вслед за ним последовал ряд других совершенно однозначных негромких звуков. Валдер определил, что источник находится чуть правее его в зарослях пышно цветущей акации. Разведчик внимательно вглядывался в густую листву и, когда шорох возобновился, заметил движущийся через заросли силуэт, по форме и размерам похожий на человеческий.

В первый раз за все путешествие Валдер вспомнил, что находится на вражеской территории. Он вложил камень в пращу и приготовился.

Однако существо, гнездившееся в кустах, ничего, по-видимому, не замечая, спокойно удалялось к морю.

Когда оно вышло из-за кустов, Валдер наконец рассмотрел, с кем имеет дело. Таинственной фигурой, как он и ожидал, оказался северянин. К счастью, не «шатра» и не боевой маг. Обычный молодой человек, к тому же без шлема. На его униформе не было ни наградных знаков, ни лычек. Вооружение — стандартное для солдат Империи.

Северянин не представлял для Валдера никакой угрозы. Он повернулся к разведчику спиной и абсолютно не подозревал о нависшей над ним опасности. Но это был враг, и Валдер колебался.

Их разделяла уже добрая сотня футов, и расстояние каждую секунду увеличивалось. Валдер прекрасно понимал, что из пращи он скорее всего промажет, не говоря уж о смертельном ударе. А звук упавшего камня наверняка встревожит врага, который, как и большинство солдат Империи, вооружен арбалетом.

Быть мишенью для арбалета Валдер не желал, поэтому решил выждать, надеясь, что молодой человек уйдет, так ничего и не заметив.

На всякий случай Валдер затаил дыхание и вдруг почувствовал, что Вирикидор слегка шевельнулся в его ладони. Ах да! Магический меч, который, согласно заклинанию, обязан доставить своего хозяина домой целым и невредимым. Валдер машинально перехватил рукоятку.

К несчастью, вместо того чтобы упасть на мягкую землю, поганый камень ударился о валун и со стуком отскочил в сторону.

Валдер, словно во сне, видел, как северянин остановился и как медленно начала поворачиваться его голова. Разведчик понял, что счет пошел на секунды и раскрутил пращу.

Северянин, увидев этшарита, повел себя довольно странно. Вначале открыл рот. Затем, заметив пращу, бросился на землю — сначала упал на колени, потом на живот, неловко пытаясь привести арбалет в боевое положение.

Странная манера, подумал Валдер, сделал бросок и сразу понял, что камень полетел мимо. Так и получилось. Снаряд просвистел двумя футами выше головы имперца.

Как только камень вылетел из пращи, Валдер укрылся за ближайшим дубом. Оказавшись в безопасности, он затолкал пращу за пояс и, перехватив Вирикидор из левой руки в правую, приготовился к бою.

Северянин не поднимал тревоги и не звал подмогу, значит, ни лагеря, ни патрулей поблизости нет. Если удастся убить его, безопасность гарантирована. По крайней мере временно. Еще лучше — разоружить врага и заставить его сдаться. Хорошо бы имперец владел хотя бы азами этшарского. Сам Валдер ни слова не понимал из языка северян и не был уверен, что все они говорят на одном и том же языке.

Противник выглядел почти мальчишкой. Скорее всего ему еще не исполнилось и двадцати. Впечатления силача он не производил. Валдер был уверен в своем превосходстве. Итак, подумал он, магический меч против арбалета. Арбалет, бесспорно, сильное оружие, но его перезарядка требует массу времени. Однако и достоинства заговоренного меча предстояло еще выяснить.

— Ну, Вирикидор, — пробормотал Валдер, — что будем делать?

Меч несколько неуверенно шевельнулся в его руке.

Очень осторожно Валдер выглянул из-за дерева. Наконец-то этому олуху удалось зарядить свой арбалет. Услышав шорох, северянин без промедления нажал на спуск.

Разведчик мгновенно скользнул за дерево. Стрела просвистела мимо и исчезла в зарослях кустарника.

Ну что ж, теперь его черед. Воспользовавшись передышкой, Валдер выскочил из укрытия и, атакуя испуганного врага, помчался прямо через кусты.

Северянин пытался перезарядить арбалет, лежа на животе, когда заметил несущегося на него врага. Разведчик видел округляющиеся от страха глаза и руку, судорожно шарящую в поисках меча.

Но он не рассчитал расстояние. Северянин успел вскочить на ноги, обнажить клинок и занять боевую позицию. В двух шагах от противника Валдер остановился.

Они довольно долго смотрели друг на друга. Вирикидор слегка подрагивал в руке своего хозяина.

Валдер не спешил. Прежде чем ввязаться в серьезную драку, он хотел немного прощупать почву. Конечно, перед ним сопливый юнец, но молодость — не всегда значит неопытность. Да и быстрота реакции — или она есть, или ее нет. С другой стороны, Валдер выше ростом. Изобретательности и решительности ему не занимать. Что ж, он посмотрит, на что способен этот мальчишка.

Северянин шагнул в сторону. Валдер немедленно повернулся, но с места не сдвинулся.

Северянин пригнулся. Валдер оставался неподвижным. Выпад. И тут в схватку вступил Вирикидор. Скользнув по отбитому в сторону клинку врага, он вонзился в горло имперца. Все было кончено в считанные секунды.

Оба врага в изумлении смотрели на соединившую их полоску стали. Северянин уронил меч, который ему так и не пригодился, его хриплый крик тут же захлебнулся в потоке крови, хлынувшей изо рта.

Валдер не хотел добивать противника. Перед ним был совсем молодой человек, почти мальчик, который должен жить, если у него остался шанс. Тем более что он и не пытался сопротивляться. Если принять меры, может быть, все еще обойдется?

Меры принял Вирикидор: не спеша поворачиваясь в ладони Валдера, он аккуратно взрезал шею северянина.

Валдер с ужасом смотрел на происходящее. Он мог поклясться, его рука оставалась неподвижной. Меч двигался — это точно, но рука — нет. Вирикидор убил северянина по собственной воле.

Молодой человек рухнул на землю. Он был мертв. Валдер с содроганием отбросил сверхъестественное оружие. Вирикидор спокойно выскользнул из его руки и упал рядом с головой мертвеца.

Валдер уставился на меч. Первоначальный ужас сменился изумлением. Неужели заклинанию пришел конец?

Он осторожно поднял меч и тут же снова положил его на землю. Вирикидор не сопротивлялся и не лип к руке. Обыкновенный неодушевленный кусок стали.

Заинтригованный, Валдер внимательно осмотрел его со всех сторон. На клинке осталась кровь. Он вытер его о рукав мертвого противника и осторожно вложил в ножны. Меч скользнул как по маслу.

Валдер не верил своим глазам. Хорошенькое дело! Заклятие разового употребления! Неужели оно исчезло после первого же боя? Чародей сказал, что «Вирикидор» значит «Солдатобойца», или что-то в этом роде. Конечно, меч прикончил этого несчастного мальчишку, но вряд ли убитый успел стать настоящим солдатом.

Поразмыслив еще немного, разведчик опять вынул Вирикидор. Сталь как сталь. Пожав плечами, он хотел вставить меч в ножны.

Клинок вильнул в сторону.

Не может быть! Валдер даже застонал от бессильной злобы:

— Проклятие! Пусть демоны заберут этого идиота чародея!

Он знал, что спорить с Вирикидором бесполезно. Теперь уже никакая сила не загонит его обратно в ножны.

Разведчик обыскал мертвеца и поднял брошенный арбалет.

Сапоги северянина так и не налезли на его разбитые ноги, как он ни старался. Да и вся одежда тоже оказалась мала.

Единственная радость, утешал он себя, Вирикидор наконец-то показал себя во всей своей красе. Во-первых, рассуждал Валдер, меч отличается исключительной кровожадностью. Во-вторых, пролитая кровь останавливала действие заклинания до тех пор, пока меч не вставлялся в ножны и не обнажался вновь. Решив проверить это свойство меча, Валдер обрезал себе палец. Никакой реакции. Значит, подумал он, не все так просто, кровь здесь не главное.

Он слышал легенды об отвратительном демоническом оружии, высасывающем душу у своей жертвы. Может быть, Вирикидор похищает души? Неужели чародей способен на такую мерзость? Впрочем, все это легко проверить. Легенды гласили, что у жертв колдовского оружия лица были искажены смертельным ужасом. Валдер посмотрел на лицо поверженного врага. Спокойным его, конечно, не назовешь, но на описание из легенд непохоже.

Нет, Вирикидору не нужна была душа северянина, подумал Валдер, не поэтому он позволил вложить себя в ножны. Может быть, он все-таки требовал крови? Любой, кроме крови собственного владельца? Отшельник говорил, что на меч наложены чары собственности.

Он припомнил тошнотворное чувство, которое испытал, когда меч, повернувшись в его руке, вгрызался в глотку северянина. Нет, меч хочет непременно убить человека. Ему нужна не душа, не кровь, а именно жизнь. Валдер внутренне содрогнулся. Хорошенькая защита. Удовольствия полный рот. Кроме того, со стороны посмотреть — он просто пугало, разгуливающее с вечно обнаженным мечом. Как только удастся запихнуть клинок в ножны, он станет извлекать его только в случае крайней необходимости.

Теперь оставался второй важный вопрос: откуда здесь взялся северянин, который, кстати, явно никак не ожидал столкнуться этшаритом нос к носу? Валдер даже скривился: не солдат, а прямо мотылек какой-то беззаботный. Что этот мотылек делал в кустах, понятно: и северянам требовалось время от времени облегчать желудок. Но не свалился же он туда с неба. По самой приблизительной оценке до линии фронта оставалось еще несколько лиг — конечно, если силы Этшара не предприняли успешное контрнаступление.

Это была прекрасная мысль, но и только. Валдер всегда оставался реалистом. Он огляделся, стараясь найти тропинку, протоптанную защитником Империи.

Обнаружить ее оказалось удивительно легко. Северянин и не пытался скрываться. Он пользовался одним и тем же путем много раз — прелые листья, мох и стелющиеся по земле растения были основательно вытоптаны. Тропинка вела через лес на юго-запад и обрывалась на вершине высокой скалы, нависшей над морем, прямо рядом с лагерем северянина. Теперь все ясно. Убитый был часовым. Северяне хотели предупредить возможную высадку десанта этшаритов. С этой точки просматривалось несколько миль побережья.

Естественно, со стороны суши нападения не ожидалось. Именно он, Валдер, показался северянину свалившимся с неба.

Оставалось только гадать, насколько глубоко в тылу врага он находится. Разведчик не имел ни малейшего представления, какую часть побережья враг считал нужным охранять.

Итак, война продолжается, как продолжалась всегда; в противном случае не было бы смысла сторожить побережье.

Теперь следовало ответить на целый ряд жизненно важных вопросов. Когда должна произойти смена караула? Как далеко друг от друга располагались прибрежные посты? Стоит ли углубляться в лес, чтобы их обойти?

Валдер бросил взгляд на Вирикидор. В конце концов — почему он должен ломать голову? Он прекрасно защищен и может идти куда угодно. Валдер уже видел, как он гордо вышагивает по лесу. К счастью, разведчик вовремя понял, каким может быть финал этой героической прогулки. Арбалеты! Колдовские жезлы!! Шатра!!! Кроме того, с врагами надо сходиться один на один, чтобы с ними сражался Вирикидор.

Однако Валдер не чувствовал особого желания убивать кого бы то ни было — он даже удивился такой своей не патриотичности. Столкнувшись с северянином здесь, глубоко в тылу Империи, он, может быть, отвлечет часть войск, противостоящих его соотечественникам, и даже попытается нанести врагу некоторый ущерб, но вот убивать ему бы не хотелось. Возможных осложнений — тоже.

Разведчик вспомнил об убитом часовом. Смена могла подойти с минуты на минуту. Валдер решил не испытывать судьбу лишний раз и зашагал в лес подальше от моря.

Глава 6

Через два дня Валдер начал уже мечтать о том, чтобы наткнуться на врага и получить наконец возможность вложить проклятый меч в ножны. Тринадцать дней он таскает в руках эту тяжесть и очень устал. Все попытки засунуть меч за пояс или прикрепить его к голени окончились неудачей. Меч, как живой, начинал ерзать, переезжать в сторону, цепляться за ветки.

Возвращаться назад, чтобы убить еще одного наблюдателя, было глупо. Другое дело — одинокий разведчик северян. Валдер даже облизнулся. Гноящиеся раны на ладонях и неимоверная усталость помогли ему забыть о врожденной нелюбви к кровопролитию.

Лес постепенно становился все гуще и гуще. Валдеру приходилось постоянно пригибать голову и внимательно смотреть под ноги. Волосы, не чесанные вот уже два с половиной месяца, падали ему на глаза, но сил сделать лишнее движение и отвести длинные пряди в сторону уже не было.

Можно было считать большой удачей, что этшарит первым заметил патруль северян. К счастью, он вовремя поднял глаза — три вражеских солдата шли прямо на него.

Валдер замер. Слава богам! Все двигаются неуклюже. Значит, никакие не «шатра» — обычные люди. Это несколько облегчало положение.

Интересно только, что здесь делает патруль. Может быть, в лесу бродят и другие разведчики этшаритов?

Размышляя таким образом, он потянулся к висевшему за спиной арбалету.

Меч как будто нарочно мешал ему. Когда Валдер с трудом привел арбалет в боевую позицию, лезвие зацепилось за нависающую ветку. Раздался еле слышный хруст. Но северянин, стоявший ярдах в шестидесяти, очевидно, услыхал его, повернулся и увидел этшарита.

Патрульный что-то крикнул и рванулся к Валдеру. За ним припустились остальные. Тот, что был впереди, широко ухмылялся, глаза его так и сверкали от возбуждения. Как и часовой на берегу, он был молод, очень молод. Валдер подумал, что вряд ли мальчишка успеет повзрослеть, слишком уж беззаботно мчался он на врага. Очевидно, его хотели брать живьем. Разведчик просто читал мысли этих юнцов: трое против одного, какое уж тут сопротивление. Они видели перед собой только легкую добычу, совершенно забыв в предвкушении грядущей славы, что перед ними смертельный враг.

Арбалет был готов, но в последний момент тетива зацепилась за ту же ветку, что и меч. С проклятием Валдер отшвырнул его в сторону и шагнул вперед. «У меня магический меч Вирикидор, „Солдатобойца“, — повторял он снова и снова, — мне нечего бояться!» Первый северянин остановился шагах в десяти и явно недоумевал, почему жертва не пустилась наутек как загнанный олень. Двое других остановились за спиной своего товарища.

Лидер что-то приказал. Наверное, требовал сдаться.

— Ничего не понимаю, — ответил Валдер. Казалось, Вирикидор тянул его вперед, чтобы скорее схватиться с противником.

Трое патрульных провели краткий военный совет, затем один неуверенно произнес:

— Ты — драться?

— Я не желаю сдаваться, если ты это имеешь в виду, — ответил Валдер.

Заметив, что его не поняли, разведчик пояснил:

— Я — драться!

—О!..

Блеснули мечи, и первый северянин шагнул вперед. На вид ему было не больше восемнадцати лет. Двое других еще моложе.

Сталь ударила в сталь, и Валдер тут же понял почему ему предоставили возможность биться с противником один на один. Первый северянин, несмотря на свою молодость, был первоклассным бойцом, возможно, чемпионом своего подразделения. Его клинок со свистом рассекал воздух. Остальные могли только помешать ему.

Столь высокое боевое искусство не произвело на магический меч ни малейшего впечатления. Любой удар он парировал со сверхъестественной быстротой, и когда изумленный северянин чуть-чуть замешкался, мгновенно вонзился в горло противника.

«У Вирикидора, — подумал Валдер, — явная склонность резать глотки. Интересно, чем они ему так не нравятся?» Он рывком вытащил меч, как только тот закончил кромсать шею противника.

Северянин рухнул на землю и ударился о выступающий корень дерева.

Товарищи смотрели на него с изумлением и ужасом. Валдер выступил вперед, ожидая, когда Вирикидор примется за следующего.

Однако Вирикидор безвольно висел в его руке, а движение Валдера вывело второго северянина из столбняка. Последовал удар в горло, и этшарит едва успел увернуться.

Удивленный нежеланием меча драться самостоятельно, Валдер поспешно отскочил назад, но все же успел получить укол в плечо, прежде чем сумел взять себя в руки. К счастью, второй юноша оказался гораздо менее искусным бойцом, чем первый, а третий северянин все еще трясся и таращился на труп своего товарища.

— Будь ты проклят, Вирикидор! — воскликнул Валдер. — Почему ты не желаешь драться?

Ответа не последовало. Разведчик понял, что остался с противником один на один. Он не считал себя хорошим фехтовальщиком, но сегодня удача была на его стороне — северянин бился ничуть не лучше. Опыта ему явно не хватало, так что противники были примерно равны. Хотя Валдер прекрасно понимал, что бой закончится, как только третий патрульный выйдет из шока.

Неожиданно северянин споткнулся. Что там было — корень или труп, — Валдер не заметил, но немедленно воспользовался ситуацией, и его сверхъестественно острый клинок рассек руку противника.

Северянин выронил меч, и Валдер нанес удар в шею солдата. Тот упал и даже не пытался подняться.

Третий патрульный вышел из столбняка слишком поздно и, решив не испытывать судьбу, бросился наутек.

Валдер и не подумал догонять его. Молодой человек и так был слишком резвым, а сейчас его вдобавок подстегивал ужас. Да и бежал он скорее всего прямиком в лагерь. Этшариту в таком месте делать нечего.

Валдер оглянулся на поверженных северян. Второй все еще дышал, пытаясь зажать ладонью рану на шее. Валдер немного поколебался — прикончить его или перевязать, но, решив, что все это трата драгоценного времени, схватил висящий на суку арбалет и тоже бросился бежать — третий патрульный мог в любой момент вернуться с подкреплением.

Валдер знал, что его ступни действительно загрубели после многодневного изнурительного пути, проделанного босиком через лес, и теперь он мог мчаться без оглядки по сучьям, камням и мелкому кустарнику, не выбирая дороги.

Отбежав достаточно далеко, разведчик остановился, чтобы перевести дыхание. Не стоит ли рискнуть и вернуться назад, чтобы разжиться парой сапог? Валдер тут же отбросил эту мысль.

Завалявшейся в поясной сумке тряпицей он вытер лезвие Вирикидора и тяжело опустился на замшелый ствол упавшего дерева, не спуская усталых глаз с проложенной им тропы.

Меч великолепно проявил себя в бою против первого северянина и наверняка спас разведчику жизнь. Но в схватке со вторым противником он вел себя как самое обыкновенное оружие.

Что же происходит? Валдер бросил взгляд на тщательно протертый клинок. Каким образом действует заклинание?

В ножны меч вошел, не оказав никакого сопротивления.

Однако это ничего не доказывало. После убийства часового на побережье было то же самое.

Вдруг разведчика осенило. Вот оно, объяснение! Меч действует против единственного врага, и для того, чтобы он снова вступил в бой самостоятельно, его необходимо вложить в ножны.

Да, неудобно, подумал Валдер. Он попытался представить себе действие такого оружия в большой битве. Все будет прекрасно, пока Вирикидор не убьет первого врага, затем он превратится в самый обыкновенный меч — правда, сверхъестественно острый. Это, бесспорно, лучше, чем ничего, но и не слишком много. Не так-то просто вынимать и вкладывать меч в ножны, находясь в окружении врагов.

Теперь Валдер не сомневался, что, для того чтобы меч благополучно доставил его домой, ему следует быть крайне осторожным и не встречать более одного, в крайнем случае двух противников одновременно. С одним разделается меч, со вторым придется драться самому, если повезет — на равных условиях.

Интересно, знал ли отшельник, что он делает? И если да, то понимал ли, насколько ограничивает его превосходство?

Всем этим вопросам суждено было остаться без ответа. Версия «один противник за один раз», конечно, все объясняла, но были и другие объяснения, например, потеря магической силы меча после двух убийств. Кстати, эту версию проверить легко. Нужно только обнажить меч. Но Валдер решил не рисковать. Нелепее хождения с постоянно обнаженным мечом в руке занятия не придумаешь. Нет, ему не хотелось и дальше осложнять себе жизнь. Валдер оставил в покое меч и задумался над своим положением.

Он по-прежнему во вражеском тылу. И теперь врагам известно о его существовании. Кроме того, торопясь убраться подальше от места сражения, он оставил заметный след. «Нет, — сказал он себе, — настало время исчезнуть».

На север идти нельзя — слишком большой крюк. На юге — войска Империи. На западе — океан. Валдер вновь подумал о лодке... Нет, он не моряк.

Итак, оставался восток, но именно там северяне и ждут его. Логически рассуждать они тоже умеют.

Разведчик закрыл глаза. Нет, все-таки он прав. Восток — его единственный и последний шанс, вернее юго-восток. Преследователи не рассчитывают, что беглец двинется в сторону вражеского расположения, а уклонившись к востоку, он сумеет проскользнуть там, где его никто не ожидает.

Надо постараться не оставлять следов. Это будет крайне сложно, особенно если враг пошлет на облаву колдунов или «шатра». И тут проблема обуви (как часто случается с проблемами) неожиданно превращается в преимущество — отпечаток босой ступни на земле практически незаметен.

Валдер поднялся, затянул пояс и, придерживая Вирикидор, скользнул в чащу, стараясь ступать как можно легче и двигаться бесшумно.

В эту ночь этшарит не стал разбивать лагерь и раскладывать костер. Как только стемнело, он влез на дерево и устроился в довольно надежной развилке, решив всячески избегать ненужного риска.

Глава 7

Валдер проснулся на рассвете. Вытянул затекшие ноги и руки, но прежде чем спрыгнуть на землю, посмотрел вниз.

То, что он увидел, заставило его окаменеть.

Нет, там не было вражеских патрулей, но он скорее предпочел бы их. Снизу вверх на него смотрел небольшой дракон. Даже драконишка. Валдер в отчаянии уставился на отвратительное создание.

Какая мерзость! Зеленого цвета с металлическим блеском, длиной в пятнадцать футов, включая хвост. Говорить он скорее всего еще не научился — слишком юный, морда глупая. Крылья сложены вдоль спины, но летать, наверное, не умеет, иначе Валдер наверняка проснулся бы в его объятиях. Кстати, многие драконы, если не большинство, летать не умели.

Чудовище смотрело на него голодными глазами и шипело, как заливаемый водой костер. В его намерениях можно было не сомневаться.

Валдер пытался понять, дикий это дракон или ручной. Может быть, он сбежал от северян или был выпущен на волю. Если это боевой дракон, можно попытаться заняться им.

— Эй, дракон! — гаркнул Валдер. — Смирно!

Дракон даже глазом не повел. Если он воспитывался в неволе, его явно не дрессировали, иначе сам тон приказа произвел бы должный эффект.

Встречи с драконами заканчивались одинаково плохо и для невооруженного человека, и для вооруженного до зубов солдата. Интересно, подумал Валдер, что скажет эта тварь по поводу владельца магического оружия, и вынул Вирикидор.

Рукоятка легла в ладонь как обычно. Валдер зацепил меч за ветку и попытался от него освободиться.

Вирикидор не повиновался. Меч все еще таил в себе магическую силу — дополнительное доказательство версии «один противник за один раз».

Чудесно, сказал себе разведчик, дракон как раз и есть единственный противник.

Он уже совсем было собрался спрыгнуть вниз... И тут его осенило. Идиот! Вначале ему следовало воспользоваться арбалетом. Несколько метко пущенных стрел могли убедить дракона пойти поискать более легкую добычу. А сейчас, скорчившись на дереве с мечом в руке, он вряд ли сумеет как следует прицелиться и выстрелить.

Можно, конечно, прилепить меч ко лбу или другому месту. Но даже тогда натянуть тетиву будет непросто. Арбалет, конечно, был бы надежнее, но Валдер чувствовал, что у него начинают сдавать нервы. Лучше напасть первым, пока еще сохранилось мужество. Поэтому, не раздумывая больше, он спрыгнул с дерева, направив меч прямо в горло дракона.

Удивленное чудовище немедленно отступило назад, и Валдер, пролетев мимо, упал на землю. К счастью, он сгруппировался и мгновенно вскочил на ноги, прежде чем юный монстр успел что-либо предпринять.

От удара о землю у Валдера перехватило дыхание. Он не настолько владел своим телом, чтобы атаковать. Вместо этого разведчик просто выставил перед собой Вирикидор, как будто это был чудесный талисман.

Но на этот раз чуда не произошло. Вирикидор не предпринял ничего для спасения своего хозяина. Он вихлялся из стороны в сторону, как самый обыкновенный меч и не желал демонстрировать свои сверхъестественные боевые способности.

Дракон уже вполне пришел в себя. Его длинная дугообразная шея вытянулась. Золотистые глаза и острые, как иглы, клыки чудовища оказались в нескольких дюймах от лица Валдера. Тот отпрянул, по счастью, быстро сообразив, что Вирикидор не станет биться самостоятельно, и взмахнул мечом, отчаянно стараясь вложить в рубящий удар как можно больше силы.

Мгновенно среагировав, чудовище втянуло голову и ударило по клинку когтистой лапой, рассчитывая выбить оружие из руки Валдера. При других обстоятельствах так бы и получилось. Но магическая сила намертво связала Вирикидор и его хозяина. От удара могучей лапы меч, как и ожидал дракон, полетел в сторону, но потянул за собой руку Валдера; за рукой, естественно, в полет отправилось и все остальное. На это чудовище не рассчитывало — оно совершенно не собиралось разбрасываться своим завтраком.

Валдер сразу сообразил, что произошло, и постарался откатиться как можно дальше. Он снова вскочил на ноги и, не теряя времени, бросился наутек в самые густые заросли, где, если повезет, монстришка застрянет между деревьев. Чудовище, ни разу, по-видимому, не встречавшее противников, увиливающих от схватки, осталось сидеть на месте, недоуменно хлопая глазами.

Валдер мчался через чащу в надежде, что дракон не побежит за ним или быстро выдохнется. Если что, он всегда успеет повернуться лицом к противнику — драконы не могут передвигаться бесшумно. Топот чудовища слышен издалека. Он поймет, когда придет время остановиться, чтобы принять бой.

Прошла почти целая минута, прежде чем Валдер услышал, что сзади между деревьев продирается дракон. Значит, он сумел порядочно оторваться от преследователя. Густой подлесок мешал чудовищу, но оно медленно и неуклонно приближалось. Валдеру оставалось только молиться.

— Великие боги! — думал он на бегу. — Ну за что мне так не везет? Хотя бы какую-нибудь нору найти, чтобы спрятаться! Ведь сожрет меня эта скотина и не заметит. Ну хоть бы оно споткнулось и шею сломало. Ведь коряги кругом... Ну хоть что-нибудь сделайте, великие боги!

Вирикидор болтался, прилепившись к его руке. Конечно, уронить его не страшно, но если он зацепится за ветку...

Что-то вдруг изменилось, и Валдер понял, что бежит вверх по склону залитого солнцем холма. Подъем несколько замедлил движение, и беглец запаниковал. Ему почудилось, что дракон догоняет его, хотя он и убеждал себя, что топот лап не стал громче. Пока.

Достигнув вершины холма, Валдер выскочил из леса. Теперь он мчался вниз по голому склону речной долины, и прямо перед ним лежал военный лагерь. Северяне. Но выбора не было. Останавливаться, сворачивать в сторону нельзя. Он бежал прямо к серым палаткам, к горстке одетых в черную форму людей, сгрудившихся у остатков ночного костра.

Кто-то тревожно закричал, северяне бросились в разные стороны, но он уже достиг ближайшей палатки. Этшарит обежал ее, на секунду задержался и выглянул из-за угла.

Дракон, мчавшийся следом, несколько притормозил, увидев палатки и снующих туда-сюда людей. Валдер словно читал мысли чудовища. Стоит ли гоняться за одним-единственным блюдом, если вокруг полно еды и она никуда не убегает?

Северяне действительно не собирались бежать. Солдаты ныряли в палатки за оружием, а женщины (там было четыре или пять женщин — жен офицеров или маркитанток) сбились в кучу за чадящим костром.

Дракон не спешил. Наверное, боялся спугнуть свою добычу, а солдаты уже выскакивали из палаток с заряженными арбалетами. Прозвучала команда, и в воздух взвилась туча стрел.

Валдер решил не ждать исхода сражения. Пока северяне занимаются драконом, им не до вражеского разведчика. Многие вообще его не заметили, а другие не сообразили, что перед ними этшарит. Но полоса везения скоро закончится, надо спешить, и под прикрытием палаток Валдер осторожно затрусил к берегу реки, моля богов, чтобы обнаженный меч не болтался на руке, делая своего владельца еще более подозрительным.

Большая часть стрел первого залпа отскочила от чешуи чудовища, но некоторые угодили в глаз и мягкую ткань головы вокруг рта. Валдер услыхал рев и, оглянувшись, увидел, как чудовище убегает вверх по склону. Несколько солдат, не перезаряжая арбалетов, кинулись вдогонку, видимо, не желая, чтобы дракон-подранок шлялся в округе. Бежать им было трудно. Крутой склон густо порос высоченной травой. Валдер, скатываясь вниз с холма, никакой травы даже не заметил. Впрочем, будешь тут наблюдательным, когда за спиной клацают зубы и кто-то прикидывает, с какого места вкуснее начинать тебя жрать.

Валдер твердо знал, что никогда не стал бы преследовать раненого дракона, удовлетворился бы тем, что отогнал его прочь. На что северяне рассчитывают?

Спотыкаясь, он пересек прибрежную линию и вошел в воду.

Вода была мутной, течение реки медленным. Валдер очень надеялся, что здесь окажется мелко и он сможет перейти реку вброд. У него не было никакого желания учиться плавать в кирасе, с мечом в руках и арбалетом за спиной.

Дно было покрыто слоем мягкого ила, и беглец постоянно проваливался. Вода дошла уже ему до колен, и Валдер, чувствовал, как по его обнаженным ногам ползают какие-то крошечные скользкие твари.

Он думал только о том, что должен перебраться на другой берег. Крики, шипение и все остальные звуки, доносящиеся со стороны лагеря, перестали для него существовать.

Разведчик держал Вирикидор перед собой, стараясь не замочить его. Поведение меча вызывало у Валдера раздражение, но это было весьма ценное оружие, и не стоило проверять его способность противостоять ржавчине.

Через полдюжины шагов ему пришлось остановиться — дно резко обрывалось. Валдер отступил назад, поднялся вверх по течению и предпринял новую попытку.

На берегу кто-то закричал, и разведчик услышал плеск у себя за спиной — кто-то вбежал в воду. Валдер замахнулся, рубанул Вирикидором позади себя и, не оглядываясь, зашагал дальше.

Когда беглец все же посмотрел назад, то увидел, что клинок глубоко рассек щеку молодой, красивой женщины.

Женщина была безоружна. Она в ужасе схватилась за лицо и упала на спину.

Валдер с отвращением ждал, что Вирикидор прикончит ее, но меч не двигался. Немного выждав, разведчик побрел дальше.

Женщина выползла на берег и опять упала. Из-под прижатых к щеке пальцев сочилась кровь.

Валдер без проблем добрался до противоположного берега, хотя в одном месте вода дошла ему до подбородка. Беглец оглянулся и увидел, что к раненой женщине уже подоспела помощь. Однако никто, по-видимому, не собирался его преследовать. Валдер догадался, что все наиболее отважные воины продолжают гнаться за драконом.

Не теряя времени, разведчик вскарабкался на крутой, поросший травой берег и огляделся.

Никакого леса, голая равнина. Он достиг границы центральных прерий.

Любоваться открывающимся видом не было времени, и Валдер зашагал вперед, оставляя за собой хорошо заметную тропинку.

Итак, что же получается, думал он на ходу. Вирикидор отказался драться с драконом и убивать женщину. Причем кровь женщины его не устроила. Меч сохранил магическую силу и отказывался лезть в ножны. Валдер уже неоднократно пытался загнать его туда. Ничего не получалось.

Разведчик мысленно суммировал все, что ему было известно.

Старый отшельник сказал, что Вирикидор означает «Солдатобойца». Что из этого можно извлечь?

Внезапно пришедшая мысль заставила его замереть. «Солдатобойца» — истребитель воинов, сказал старик. Не чудовищ и не безоружных женщин, а именно воинов. Это прекрасно все объясняет. Меч бьется только против солдат.

Валдер двинулся дальше. "Все это серьезно снижает ценность оружия, — мрачно думал он. — Интересно, как это совпадает с версией «один противник за один раз»? Может быть, тех других северян нельзя было, по мнению Вирикидора, считать солдатами или воинами, а может быть, правильнее сказать, что он «убивает одного солдата за один раз»?

Когда-нибудь его жизнь будет зависеть от правильного ответа. Надо узнать его как можно быстрее. Погруженный в размышления, он почти бежал по высокой траве.

Глава 8

На следующий день Валдер понял, что его преследуют.

Трава в прериях росла крайне неравномерно. Ее вытаптывали люди и чудовища, выщипывали травоядные животные. Да и сами почвенные условия влияли на высоту растений. Высокая, чуть ли не по пояс густая трава сменялась вялыми кустиками. Именно на таких участках невозможно было найти укрытие. Взобравшись на гребень холма, поросшего чахлой травкой, Валдер случайно оглянулся и заметил вдалеке фигуру, следующую точно по его следам.

Вначале он пытался убедить себя, что принял за человека какое-то животное или что движущаяся фигура — всего-навсего случайный путник. Но, оглянувшись через несколько минут, он увидел ту же фигуру, и теперь она была значительно ближе.

Не очень еще беспокоясь, Валдер остановился, чтобы получше изучить своего преследователя. И чем внимательнее он всматривался, тем быстрее улетучивалась его беззаботность.

Фигура быстро приближалась, хотя Валдер почти бежал. Плавная походка, скользящие шаги. Валдеру стало не по себе.

«Шатра» или что-то в этом роде. Он обратился ко всем богам прерий, которые могли и захотели бы его услышать. Только бы не колдун! Не прекращая молитвы, Валдер стянул с плеча арбалет. Меч в руке затруднял движения, однако он все же наложил крюк на тетиву, прижал скобу к земле ногой и потянул.

Тетива лопнула.

Валдер с отвращением взглянул на болтающиеся концы, вспомнив, что после перехода реки он ничего не сделал, чтобы привести оружие в порядок. Тетива наверняка пропиталась водой. Вряд ли она успела сгнить. Скорее всего размягчилась, и старые повреждения дали о себе знать. Он пересушил тетиву на солнце, и этого, по-видимому, оказалось достаточно, чтобы привести ее в полную негодность.

Арбалет всегда считался наилучшим средством защиты от «шатра». В схватке один на один даже самый медлительный и слабый «шатра» значительно превосходил человека. Арбалет предоставлял хороший шанс — хотя ходили рассказы о «шатра», способных не только увертываться от стрел, но и ловить их в воздухе рукой.

Оставалась одна праща. Валдер вытащил ее из-за пояса, но тут же вспомнил — камней-снарядов у него нет. Их не было и рядом в траве. Валдер не заботился о запасе — в лесу всегда можно было что-нибудь найти: камни, орехи или просто куски дерева.

Разведчик нащупал в сумке камень-Кровавик, но передумал. Жалко терять его таким образом. Да и раскрутить пращу с мечом в руке будет непросто.

Конечно, меч можно прилепить к голени. Временно. Но проблемы боеприпасов все равно не решить. Он выругал себя за беззаботность, но быстро успокоился. Упущенного не воротишь.

Валдер посмотрел на Вирикидор. «Шатра», конечно, солдат и воин, но меч непредсказуем, боги лишь знают, что взбредет ему на ум.

И все-таки это его последняя надежда. Когда разведчик пригляделся, оказалось, что существо не просто идет по следу, а прыгает из стороны в сторону, то бежит, то вообще останавливается, словом, предпринимает все, чтобы стать неуязвимой мишенью. «Шатра», по-видимому, уже понял, что его заметили, и о праще можно было спокойно забыть.

Валдер беспомощно огляделся. Равнина. Кое-где торчат деревья, но что толку — здесь все как на ладони. И чистые голубые небеса над головой. «Смерть моя приближается, — подумал он, закидывая голову, — и негде мне спрятаться и некуда убежать, и Вирикидор — единственная моя защита».

Валдер не сомневался, что может считать себя покойником. На меч, конечно, наложено заклинание, но он действительно должен сотворить чудо, чтобы спасти своего хозяина.

Великие боги! Как умирать-то не хочется! Не почувствовать дуновения ветерка, не увидеть сияющей голубизны неба. Но еще ни разу ни одному солдату Этшара не удавалось победить «шатра» в рукопашной схватке. Валдер знал это, и все же решил испытать судьбу. Утопающий хватается за соломину... Может быть, магическая сила меча все же поможет ему?

Этшарит попытался было выбрать наиболее выгодную позицию, но махнул рукой.

Он встретится с «шатра» в чистом поле. Шаг влево, шаг вправо — какая разница? Лучше не суетиться.

Валдер был полон решимости не обращаться в бегство. Он хорошо знал, что демоны и их сородичи не испытывают угрызений совести, нанося удар в спину. Если ему суждено умереть, то он хотел бы встретить смерть, стоя лицом к врагу.

Этшарит подумал о возможности атаковать первым, чтобы захватить «шатра» врасплох, и сразу отбросил эту идею.

Подобная попытка только ускорит его конец.

Вместо этого Валдер расслабился, чтобы как можно полнее насладиться последними минутами тишины. Он не хотел тратить силы на ненужные переживания.

Небо сияло голубизной, единственное тонкое перистое облачко белело на востоке, солнце начинало склоняться к западу. Окрашенная золотыми лучами трава слегка колыхалась. Легкий бриз обдувал разгоряченное лицо. Погода казалась идеальной.

Валдер не очень любил траву и прерии. На открытом пространстве он чувствовал себя маленьким, голым и незащищенным. Единственное, что ему здесь нравилось, — бездонное и бескрайнее голубое небо.

«Шатра» остановился примерно в двухстах ярдах. Валдер видел, как солнце отражается в черном, плотно облегающем голову шлеме. Этшарит понял, что находится в радиусе действия того колдовского оружия, которым частенько владели эти создания. Сейчас полудемон, по-видимому, размышлял, не подойти ли ему для большей точности поближе. Валдер знал, что против боевой магии у него нет никаких шансов, и упал на землю, стараясь укрыться в траве. Правда, он не заметил у «шатра» ни волшебных жезлов, ни талисманов, но ситуация все равно была достаточно скверной.

Этшариту показалось, что он уже несколько часов лежит в траве на левом боку с вытянутым вперед мечом. Он внимательно прислушивался, но ничего не слышал. Только шелест травы.

Валдер слегка приподнялся, но ничего не увидел, кроме пучка травы в нескольких дюймах от своего носа.

Тогда он решил отползти немного в сторону, надеясь, что «шатра» потеряет его след, но отказался от этой затеи после первой же попытки, — во-первых, трава оказалась недостаточно высокой, а во-вторых, она так громко шуршала, что «шатра» не составляло труда отследить этшарита.

— Эй, солдат! — произнес по-этшарски голос с чрезвычайно сильным и неприятным акцентом. — Солдат! Вставай, и мы сможем поговорить!

Валдер не шевелился.

— Солдат! Вовсе не нужно, чтобы ты умирал. Мы хорошо обращаемся с пленными. Скорее поднимайся, бросай оружие и ты останешься жить.

Попытка уговорить противника сдаться в плен выглядела по меньшей мере очень странно. Как правило, и северяне и этшариты старались не обременять себя военнопленными. Всех их приходилось содержать до конца жизни, ведь никаких соглашений об обмене не существовало, а война продолжалась с незапамятных времен и, по-видимому, будет продолжаться вечно. У «шатра» была какая-то особая причина оставить его живым. Скорее всего, думал Валдер, северяне хотели выяснить, каким образом ему удалось так далеко пробраться на их территорию. Да еще с драконом.

По-видимому, он произвел на врагов неизгладимое впечатление. Еще бы! Таинственно возник из ниоткуда, уничтожил прибрежного часового, в честном поединке сразил мастера фехтовального искусства, серьезно ранил еще одного бойца и в довершение всего навел голодного, молодого дракона на лагерь, который, очевидно, располагался в глубоком тылу.

Интересно, сколько времени он протянет, если примет предложение «шатра»? И насколько медленной и мучительной будет его смерть? Северяне, говорят, по части пыток мастера. А уж к врагу, доставившему им столько неприятностей, снисхождения не будет. Валдера передернуло. Нет, байками о хорошем обращении его не купишь.

— Солдат, ты беспредельно глуп. Я убью тебя, если ты не сдашься, пока я сосчитаю до пяти.

Голос северянина звучал уже значительно ближе. И Валдер наконец решился. Он не хочет сдаваться в плен. Покупать себе несколько лишних дней ценой страданий и бесчестия. Он не сможет сдаться в плен. Даже если очень сильно захочет. Меч не позволит ему сделать это.

Валдер внимательно слушал, как «шатра» начал отсчет.

— Один!

Итак, северянин стоит примерно в тридцати футах.

—Два!

Впереди и чуть слева. Наверное, знает, как расположился этшарит, и хочет атаковать с неудобной стороны.

—Три!

Разведчик приготовился для броска.

— Четыре!

Будь что будет! Валдер вскочил и рванулся навстречу противнику.

«Шатра» не удивился. Он улыбнулся и не спеша, с ленивой грацией обнажил свой меч.

Увидев блеснувшее оружие, Валдер понял, что никаких колдовских штучек не будет. Что ж! Уже легче. Разведчик занес Вирикидор, целясь прямо в горло полудемона.

Как и следовало ожидать, «шатра» чуть качнулся и отбил атаку.

Валдер уже приготовился к самому худшему, но вдруг почувствовал, что Вирикидор ожил. Меч крутанулся в руке разведчика и, отбивая удар, распорол плечо «шатра». Раздалось странное шипение, из раны брызнул сноп желтых искр, и только после этого появилась обычная красная кровь.

Валдер был в восторге. Он первым пролил кровь «шатра»! Вирикидор спасет его! Этшарит расслабился, предоставляя мечу возможность порезвиться вволю.

Но Вирикидор словно выбросило из раны, хотя «шатра», изумленный еще более Валдера, не делал попытки отбить меч этшарита в сторону.

Валдер ничего не понимал. Противники стояли в четырех футах один от другого, и оба внимательно смотрели на Вирикидор.

Естественно, первым от изумления оправился «шатра». Он сделал выпад, целясь Валдеру в пах. Было заметно, что раненое плечо его совершенно не беспокоит.

Вирикидор ничего не предпринял, и Валдеру пришлось отскочить, чтобы избежать удара. Он потерял равновесие и упал. В этот момент враг нанес ему молниеносный укол в горло.

Вирикидор неожиданно взметнулся, отбил меч и, скользнув вдоль его лезвия, рассек внутренний сгиб локтя «шатра».

На этот раз появлению крови предшествовала единственная вспышка желтого пламени. Казалось, Вирикидор колеблется и никак не может принять нужное решение. Он застыл в воздухе, слегка вибрируя.

«Шатра» быстро сориентировался. Две раны в руке — это уже серьезно. Полудемон перекинул меч в левую руку и изменил позицию. Но Валдер успел привстать на одно колено.

Какое-то время разведчик не понимал, что происходит. В схватке принимала участие только его правая рука. Вначале «шатра» атаковал, но когда меч Валдера, парировав все удары, пошел в наступление, начал защищаться. Человеческий глаз не мог уследить за вихрем молниеносных ударов и движений. Вирикидор не останавливался ни на секунду, и «шатра» отступил. Струйки крови текли по его плащу и обильно смачивали землю.

Затем неожиданно все закончилось. Валдер по-прежнему стоял на одном колене — у него так и не было времени подняться, — а Вирикидор торчал из груди северянина. Меч противника с блестящим, так и не запятнанным кровью клинком, упал на землю.

«Шатра», однако, не был простым смертным. Он опустил голову и вцепился в меч обеими руками.

Валдер с ужасом взирал на эту сцену. Он не сомневался, что Вирикидор нащупывает сердце противника. Лезвие вошло в грудь северянина, чуть левее центра, но полудемон все еще жил.

«Может быть, у него просто нет сердца? — подумал Валдер. — Ведь это же „шатра“, а не человек».

Этшарит попытался выдернуть меч, но тщетно.

Вирикидор повернулся, вскрывая грудную клетку «шатра». Это был конец битвы. Руки, цеплявшиеся за меч, упали, и черная масса, соскользнув с магического клинка, неподвижно застыла на примятой траве.

Валдер зачарованно смотрел на тело, слегка опасаясь, что «шатра» оживет. Открытая рана явно свидетельствовала о нечеловеческой сущности убитого. Рассеченная кожа обнажала какую-то поблескивающую серую скользкую массу, совершенно непохожую на человеческую плоть и кости. Валдер непроизвольно содрогнулся. Внешне существо выглядело совсем как человек — высокий, бледнолицый, со светлыми, как у большинства северян, волосами.

Наконец Валдер перевел взгляд на зажатый в руке Вирикидор. Запястье нещадно болело, а плечо было почти вывернуто из сустава. Руке, не приспособленной к таким быстрым движениям, волей-неволей приходилось следовать за молниеносными перемещениями меча, так что ничего удивительного.

Меч, бесспорно, спас ему жизнь. Поначалу он, похоже, колебался, но затем все же спас. Валдер вытер клинок о край плаща северянина и со вздохом облегчения вложил Вирикидор в ножны. Насколько же приятнее носить его у пояса, а не в руке.

Интересно, почему меч колебался? «Шатра» — настоящий воин! На древнем языке «шатра» означает «великий воитель». Хотя, возможно, это был не тот язык, который дал имя его мечу.

Вирикидор засомневался в самом начале, думал Валдер, разглядывая труп северянина, когда из ран брызнули искры. Ведь «шатра» — наполовину человек и наполовину демон. Не исключено, что Вирикидор не настроен на битвы с демонами.

Валдер сидел, собираясь с мыслями и восстанавливая силы, когда вдали послышался топот ног и чьи-то голоса. Ладонь немедленно легла на рукоятку меча, но он превозмог искушение немедленно вытащить оружие. Ему не хотелось таскать такую тяжесть в руках, если удастся избежать схватки. Разведчик привстал и посмотрел туда, откуда пришел.

Никого.

Валдер понял, что звуки доносятся с противоположной стороны. Он обернулся и увидел полдюжины людей, шагающих через поле. За ними виднелась вторая группа, и на горизонте — третья.

Все его надежды рухнули. Вирикидор без труда одолеет первого, но если версия «один воин за один раз» верна, то дальше ему придется драться самостоятельно, и у него не останется никаких шансов на победу при таком численном превосходстве врагов. По-видимому, он наткнулся на всю армию северян!

— Эй, там! — прокричал один из бойцов передового отряда на прекрасном этшарском языке. — Не двигаться!

Валдер посмотрел на валяющееся у его ног тело. По крайней мере, сказал он себе с гордостью, мне удалось убить «шатра». Немного найдется людей, которые могут сказать такое. Он вздохнул, пытаясь решить, сдаваться ему или все же биться. В обоих случаях смерть неминуема. Он не хотел умирать, но мог в случае необходимости достойно встретить свой конец.

Солнце садилось, и красное зарево заливало половину неба; тени удлинились. Валдер был одинок, он провел месяцы в окружении врагов. Может быть, именно поэтому разведчик так долго не мог понять, что происходит. Только когда шестеро передовых приблизились на сто ярдов, Валдер рассмотрел униформу.

Авангард армии Этшара.

Все же он сделал это. Вирикидор привел его домой.

Глава 9

Разумеется, в первую очередь они отобрали у него оружие. Отстегивая ножны, Валдер неожиданно понял, что не хочет расставаться с Вирикидором. Это не имело ничего общего с благодарностью. Просто какое-то необъяснимое беспокойство, что его Вирикидор окажется в чужих руках.

Солдат, конфискующий оружие, нерешительно дотронулся до меча. Вместе с ним он забрал кинжал, пращу и арбалет с порванной тетивой.

После короткого совещания кто-то раздобыл для Валдера пару сапог, которые он с благодарностью тут же и натянул. Обувь пришлась ему как раз по размеру.

Командующий группой офицер в коричневой униформе задал ему несколько вопросов: кто он, как здесь оказался и известно ли ему что-нибудь о расположении противника. Не желая вдаваться в подробности, Валдер кратко назвал свое имя, звание и часть. Он пояснил, что уже несколько месяцев отрезан от своих, а единственное известное ему расположение противника — небольшой лагерь, разбитый к северо-западу отсюда, находится на расстоянии одного дневного перехода.

Выслушав все это, офицер, по-видимому, потерял к нему всякий интерес и после некоторого колебания Валдер задал вопрос:

— Сэр, кто все эти люди? Что вы здесь делаете? Я думал, что до линии фронта еще идти и идти.

Офицер бросил на него пристальный взгляд:

— Ничего не могу вам сказать. Есть подозрение, что вы — шпион.

Про себя Валдер признал, что в подобной ситуации эти возмутительные подозрения вполне обоснованны. Вслух же он только огорченно протянул:

— О-о...

Видимо, у него было такое лицо, что офицер смягчился.

— Полагаю, не будет никакого вреда, — начал он, — если я сообщу вам, что не существует никакой линии фронта, за — которой вы могли бы находиться.

— Валдер опешил. Что это значит — линии фронта не существует? Пока офицер прикидывал, что еще можно сказать, разведчик молча переваривал эту новость.

Юный солдатик из обнаружившей Валдера группы подошел и отсалютовал как на параде.

— Сэр, — объявил он, — мертвый северянин... — «шатра».

— Что? — поднял глаза офицер.

— Тело, рядом с которым находился этот человек, принадлежит «шатра». Никаких сомнений, и труп еще теплый.

Офицер с интересом посмотрел на Валдера:

— Вы убили «шатра»?

— Так точно!

— В одиночку?

— Так точно!

— Каким образом?

— Мечом — мой меч зачарован.

Офицер смерил его строгим взглядом:

— Как у разведчика может оказаться зачарованный меч?

— Ну, когда я его получил, он был самым обыкновенным. Два или три шестиночья тому назад на болотах, к северу отсюда, я повстречал чародея. Он наложил на меч чары, чтобы тот доставил меня к своим.

Офицер недоверчиво хмыкнул. Валдер и сам понял, как нелепо звучит его рассказ. Но прежде чем он успел что-то добавить, офицер произнес:

— Хорошо, ваш меч зачарован. В таком случае вы — не моя забота. Штабные чародеи решат, что с вами делать. Сержант Карн! Ваш отряд должен доставить этого человека и его вещи в лагерь!

Отдав приказ, он вернулся к своим делам. Валдер перестал для него существовать.

Сержант Карн оказался, мускулистым, черноволосым гигантом, ростом более шести футов. Его команда состояла из шести совсем молодых солдат, как догадался Валдер, свежих рекрутов. На зеленых килтах не было ни пятнышка, кирасы еще сверкали, самый старший выглядел лет на восемнадцать. Валдер надеялся завязать беседу, но сержант тут же пресек все разговоры:

— Этот человек может быть шпионом.

За пару минут сержант собрал вооружение Валдера в мешок, и команда двинулась на юг по только что проложенной тропе. Вначале это была совсем узенькая тропинка — основные силы этшаритов передвигались по прерии рассыпным строем, однако командиры и их ближайшее окружение шли небольшими группами, оставляя за собой хорошо утоптанную тропу.

По мере продвижения на юг тропа расширялась. Движение становилось оживленнее. Навстречу попадались фуры с припасами, свежие войсковые части, фельдъегеря и даже просто любопытствующие мирные граждане. Команда Карна обогнала группы пленных северян и раненых этшаритов. В свою очередь, их обгоняли торопящиеся курьеры. Когда они прошли примерно одну лигу, тропа уже превратилась в дорогу, трава была полностью вытоптана. На смену ей пришла пыль. Валдер ничуть не огорчился. Ему так надоело таскаться по тропам, однако даже по широкой и ровной дороге он с трудом передвигал ноги. Разведчик очень устал, а солдат, несущий Вирикидор, постоянно спотыкался и чуть не падал на Валдера.

Они миновали остатки сожженного лагеря северян, и Валдер задержался, чтобы оглядеться, но остальные заторопили его.

Солнце уже скрылось за горизонтом, когда сержант Карн приказал остановиться.

— Ладно, парни, передохнем и посмотрим: может, пристроимся на возвращающуюся фуру. Сегодня ребята на передовой получили свои пайки. Таких повозок должно проехать немало.

—Разве мы не остановимся здесь на ночлег? — спросил Валдер.

Карн даже не обернулся к нему:

— Нет, мы не остановимся здесь на ночлег. Мы ведем боевую кампанию, солдат.

— Вы, а не я! — взорвался Валдер. — Я иду уже три месяца, из них два шестиночья босым. И я хочу отдохнуть!

— Отдохнешь в повозке.

Как и предсказывал сержант, примерно через полчаса на дороге появилась первая пустая фура. В это время солдаты по приказу Карна скручивали пучки травы для факелов. Валдер сидел на обочине и первым увидел огни на приближающейся повозке.

Остаток путешествия можно было назвать приятным, Дорога оказалась достаточно ровной, и запряженную быками безрессорную колымагу не очень сильно трясло. Валдер умудрился проспать до рассвета.

До лагеря они добрались вскоре после полудня. С вершины холма, на котором повозка немного задержалась, стан этшаритов выглядел весьма внушительно. В небо поднимались сотни дымков от костров. Ряды выцветших зеленых палаток тянулись в трех направлениях до самого горизонта. Там и сям между палатками виднелись открытые плацы. Лагерь, правда, расположился в довольно узкой долине, так что линия горизонта находилась не слишком далеко. Но на Валдера открывшаяся картина произвела глубокое впечатление. Это было самое большое скопление сил Этшара, которое ему когда-либо приходилось видеть. По его расчетам, лагерь вмещал не менее пятидесяти тысяч человек. На одном плацу он заметил привязанного дракона. На других — быков и лошадей.

Валдер любовался этой внушительной картиной, пока часовые на пропускном пункте довольно небрежно досматривали фуру. Их быстро пропустили, и колымага поползла вниз мимо крайней линии палаток. Возле третьего ряда сержант Карн тронул возчика за плечо. Повозка остановилась, и пассажиры высадились.

Здесь отряд разбился на несколько групп. Помимо пленного, команда сержанта доставила в лагерь многочисленные трофейные документы, которые следовало разнести адресатам. Три солдата вызвались доставить Валдера к чародеям. Сам Карн и остальные предпочли отправиться в другие места.

Валдера провели в центр лагеря, и за вторым холмом у него неожиданно зарябило в глазах. Никаких военных палаток: яркие шатры всевозможных форм, цветов и размеров раскинулись по кругу, отгораживая от остального лагеря довольно большую круглую площадку.

Его эскорт замер у проведенной в дюжине шагов от внешней кромки круга меловой линии. Разведчик тоже остановился, хотя и не понял зачем. Прошло несколько минут.

Валдер уже начал проявлять нетерпение, когда к ним подошла средних лет женщина в голубой мантии.

— Материалы с фронта, — доложил один из солдат в ответ на немой вопрос.

— Хорошо, я позабочусь.

— Мы также обнаружили этого человека. — Валдера вытолкнули вперед. — Он заявляет, что потерял свою часть и вернулся назад с помощью магического меча. Скажите, чтобы ваши люди проверили его. А это — его меч.

Он указал на Вирикидор, торчащий из мешка с пожитками Валдера.

Женщина с интересом взглянула на разведчика.

— Хорошо, я обо всем позабочусь, — повторила она.

— Куда нам все это положить?

— На стол, как обычно. Защита не поставлена, идите спокойно. Я сама займусь этим парнем и его мечом.

— Отлично, — солдат вручил женщине вещи Валдера. — Теперь это все ваше.

Вирикидор весьма неизящно высовывался из мешка.

— Пошли, — женщина первой направилась к красно-белому полосатому павильону. Валдер покорно последовал за ней.

Глава 10

Прошло два дня, прежде чем ему позволили выходить за пределы магического круга. Не было конца допросам, анализам, волшебным проверкам и гаданиям на предмет выявления, тот ли он человек, за которого себя выдает, не овладел ли им демон или не находился ли он по меньшей мере под контролем неких колдовских сил. Однако выяснилось, что обнаружить влияние современной черной магии и колдовства не представляется возможным. В лагере не нашлось ни одного компетентного чародея.

Странно, подумал Валдер. В Этшаре полно высшего класса, чтобы хотя бы один служил в таком большом военном поселении!

В целом, если не считать этих постоянных проверок, к нему относились хорошо. Женщина в голубой мантии оказалась служительницей, которая осуществляла связь между магическим сообществом и остальным миром. Она подыскала для Валдера свободную койку в белом с золотым кантом шатре — обиталище какого-то находящегося в постоянном трансе старикана. За все время пребывания Валдера старец так и не вышел из этого состояния. Женщина также организовывала прием Валдера теми многочисленными магами и волшебниками, которые занимались его делом.

Так, сразу после прибытия разведчик попал в руки нервического вида чародея, возглавлявшего все обследование. Другой волшебник связался с его бывшей военной частью или, вернее, с тем, что от нее осталось. Этот розовощекий, с округлым брюшком теург проговорился, что отряд Валдера был почти полностью уничтожен, а те, кто выжил и остался в строю, теперь разбросаны по разным подразделениям. К счастью, среди них нашелся человек, хорошо знавший Валдера, — юный Танделлин, с которым они даже одно время делили койку. Личность Валдера была удостоверена на следующую же ночь, после того как его образ представили Танделлину во сне.

Были приняты особые магические меры предосторожности, чтобы не допустить вмешательства колдуна в ход сновидения. Понятно, что эти меры показались Валдеру совершенно излишними.

Каждое последующее испытание подтверждало правдивость его рассказа. В конечном итоге проверяющие убедились в его честности. Надо сказать, что Валдер даже не подозревал, насколько невероятной представляется слушателю вся его история. Разведчик два месяца гуляет во вражеском тылу, и когда у него не остается уже никаких шансов, чародей-отшельник, о существовании которого никто никогда не слышал, спасает его от патруля северян... Даже до появления Вирикидора рассказ звучал совершенно неправдоподобно. И затем, вдобавок ко всему, он убивает «шатра» в схватке один на один. Его сочли бы лжецом, если бы не нашли в одиночестве над теплым трупом. Многие ему так и не поверили, несмотря на показания свидетелей и подтверждения магов.

Наконец результаты проверки получили официальное признание, и Валдеру разрешили свободно передвигаться по лагерю. Многочисленные чародеи и маги обратили наконец свое внимание на Вирикидор, ожидавший своего часа среди других неопознанных магических предметов. Он по-прежнему выглядел как обычный меч, но когда Валдер опять увидел его, то каким-то внутренним чутьем понял, что перед ним находится Вирикидор.

Теперь разведчика опекали двое. Молодая, рыжеволосая волшебница в длинном унылом платье, отказавшаяся назваться, и человек неопределенного возраста, представившийся Даррендом из Калимора. На поясе у Дарренда висел украшенный сложным орнаментом обрядовый нож, а голову покрывал мягкий зеленый колпак. Валдер не сомневался, что перед ним чародей, хотя никогда не видел, чтобы тот творил заклинания. Все они ждали, когда женщина в синем поднесет меч.

— Это — он? — спросил Дарренд. Валдер не колебался ни мгновения.

— Да. Это Вирикидор.

Дарренд принял меч из рук женщины:

— Мы, конечно, слышали вашу историю, но почему вы так уверены, что это именно ваш меч, а не какой-то другой?

— Я знаю, — пожал плечами Валдер.

— Меч не проявляет активности, пока находится в ножнах. Вам известно, что он станет делать, если кто-нибудь вынет его?

— А?.. Боюсь, что нет. Но каждый раз, когда я вынимал меч, его невозможно было засунуть обратно, пока он не убивал человека.

— И как быстро это происходило?

— По-разному, — подумав, ответил Валдер. — Каждый раз, когда я обнажал меч, первым встреченным человеком оказывался враг, и я убивал его как можно быстрее — вернее меч убивал его.

— Это не проясняет дело.. Безопаснее предположить, что у меча возникает потребность убить жертву немедленно.

— Не исключено, — согласился Валдер.

— Нам придется вынуть его. Поэтому, я думаю, нам нужно заранее найти жертву.

— Как вы собираетесь это сделать? — усмехнулся Валдер и вдруг похолодел. Пленные северяне!

— Я поговорю с генералом Караннином, — ответил Дарренд. — А пока можете забрать свой меч. Без него вы выглядите здесь неуместно. Кроме того, «Истинное владение», — заклинание довольно сильное. Прятать от вас Вирикидор весьма опасно.

С этими словами он передал Валдеру его меч.

— Вы нам не понадобитесь, пока мы не найдем подходящего пленника, — продолжил Дарренд, наблюдая, как Валдер возится с ножнами. — Можете ходить где угодно, но в пределах лагеря; в магический круг возвращайтесь до наступления сумерек.

— Благодарю вас.

Дарренд кивнул и ушел. Женщина в синем и волшебница немного помялись и тоже отошли.

Поначалу Валдер растерялся. В лагере у него не было друзей. Да и познакомиться он не успел ни с кем. Только с этими магами. Наверняка в лагере есть кто-нибудь из его родственников, но как их найти?

Короче говоря, во всем лагере не было ни одного человека, которого ему хотелось бы повидать, но это обстоятельство ничуть его не смущало. Новости — вот что требуется ему сейчас прежде всего. Вино и женщины, конечно, тоже, но это потом. Разведчик с хрустом потянулся и представил себе вечер. Ну и скучища же в этом магическом кругу. Чародеи слова лишнего не скажут. Ни с кем толком не потрепешься. Выпить тоже нечего, кроме жидкого пива. А все эти чародейки, волшебницы и их помощницы либо зануды, либо страшны как смертный грех, а чаще всего и то, и другое, и третье. Нет, все это не для него.

Если этот лагерь такой же, как все остальные, то он запросто найдет все, что нужно. Единственная загвоздка — придется как-то выбираться за сторожевые посты. А если уж он выйдет... До утра оттуда не возвратишься.

«Черт с ним, — сказал себе Валдер, — я заслужил право немного расслабиться». В конце концов он охотно сотрудничал со всеми, с тех пор как попал сюда. Ноги сами несли его в южный конец долины.

Интуиция не подвела разведчика. Сразу за сторожевыми постами начинался лагерь маркитантов. В самых больших шатрах располагались или бары или бордели. Остальные служили для самых разнообразных целей. В некоторых жили солдатские семьи. Это было официальной причиной существования подобных поселений. Валдер проигнорировал вольных охотниц — приличных, не совсем приличных и вовсе не приличных созданий. Он сразу направился к огромной бежевой палатке, увешанной красными фонарями.

Время еще было раннее, и Валдер решил: новости — прежде всего. Вдруг вечер выпадет из памяти и он забудет что-нибудь очень важное? Разведчик устроился за столиком полупустой импровизированной таверны в передней части палатки, пытаясь не думать о том, что происходит за разделяющей ее подрагивающей занавеской. Он заказал легкого вина, полагая, что начало должно быть не слишком бурным.

Посетителей было мало, но все — любители крепко выпить. Заставить одного разговориться не составило никакого труда. Валдер ловко вставлял вопросы, когда поток слов несколько замедлялся, потягивал вино и не пропускал ни слова.

Разведчик начал издалека, но от добродушного ворчания на тяготы военной жизни довольно быстро перешел к проблеме оторванности от текущих событий.

— Может быть, я пропустил что-нибудь важное? — полушутливо поинтересовался он.

— Ни черта, — ответил его собутыльник — лейтенант по имени Сайдор. — Всеми делами по-прежнему заправляют Гор, Террек, Анаран, Азрад и их подпевалы вроде нашего генерала Караннина, который сидит здесь как шиш на пустом месте и не желает поднять свой зад.

Последнее заявление звучало любопытно.

— А зачем ему поднимать свой зад?

Последовала многословная и местами совсем непонятная тирада, суть которой сводилась к тому, что враг находится на грани катастрофы, а генерал Караннин не желает воспользоваться такой благоприятной ситуацией.

Прорыв северян к морю оказался авантюрой. Империя собрала все силы, чтобы обогнуть западный фланг армии этшаритов и, пройдя вдоль побережья, прорваться к Старому Этшару или по крайней мере к тыловой базе адмирала Азрада. План провалился. Сопротивление этшаритов обескровило наступавшие армии, и, когда они вышли к береговой крепости генерала Гора, от них практически ничего не осталось.

Этшар, естественно, предпринял контрнаступление и продвигался по прериям, не встречая сопротивления. Попадавшиеся северяне оказывались разведчиками, дозорами или остатками линии снабжения наступавших армий, брошенных на произвол судьбы, после того как наступление захлебнулось.

— Надо быть идиотом, — брызгал слюной лейтенант, — чтобы не понимать: армии северян больше не существует. Империя предприняла последнее наступление. Для полной и окончательной победы армии Этшара следует двинуться маршем на столицу врага, захватить ее и завершить наконец войну. Но куда там! Разве генералы на это способны? — В голосе Сайдора зазвучал неприкрытый сарказм. — Генералы, — заявил он, — сидят по норам, что твои бурундуки, и опасаются, что северяне подстроили какую-то ловушку. А нормальные-то люди ясно видят, что к чему. Генерал Караннин наступает, цепляясь одной ногой за другую, трусит и упускает блестящую возможность положить победный конец длящемуся уже целую вечность кровопролитию.

Валдер со своей стороны испытывал некоторые сомнения. Империя, как он мог убедиться, располагала достаточным количеством колдунов и «шатра». Никто не знал, какие еще сюрпризы приготовят опекающие Империю демоны.

Кроме того, война продолжается уже много столетий. Многие поколения его семьи сражались на стороне Этшара. Валдеру казалось невероятным, что именно он окажется свидетелем победы.

Пока Сайдор обличал командование и плевался, Валдер более часа нянчил свой единственный стакан. Наконец ему это надоело, и разведчик решил, что настало время выпить по-настоящему. Он заказал себе кружку ушки и, уже не слушая Сайдора, сделал первый глоток.

Огненный напиток обжег горло. Валдер закашлялся. Ну и дела! Когда же последний раз он пил ушку? Конечно, он выпивал раньше, но по вечерам, когда не мог придумать себе лучшего занятия, и главным образом для того, чтобы поболтать с друзьями, которых здесь не было. Он приплелся сюда просто по привычке. Сайдор — никудышная замена товарищам.

Валдер взглянул на занавес. Пойти или не пойти? Рука опустилась к сумке, и разведчик сообразил, что вопрос носит чисто теоретический характер. Денег у него нет — в сумке лежал единственный сребреник. Маги установили его личность, но ни единая душа не позаботилась о том, чтобы погасить задолженность по денежной выплате. Одной монеты могло не хватить даже на оплату двух уже сделанных заказов.

Валдер незаметно огляделся. Хозяин возился у бочки. Разведчик бросил сребреник на стол и с независимым видом покинул заведение.

Никто не крикнул ему вслед. Солнце уже краснело, склоняясь к горизонту. Валдер вздохнул и понял, что успевает вернуться в магический круг.

Глава 11

Палатка генерала Караннина ничем не отличалась от палаток других офицеров. Те же четыре койки — командующий требовал, чтобы секретарь и два адъютанта были под рукой даже ночью. Тот же стандартный стол.

Голые стены. И никаких украшений.

Валдера поразила такая подчеркнутая простота. Что это — обыкновенная практичность или проявление склонности к эгалитаризму? Генерала он ждал минут пять. Чародеи, доставив его сюда, тут же тихонечко выскользнули, и вместо них в палатку шагнули два здоровенных охранника. Валдер оглядывался по сторонам с нескрываемым интересом. Он и подумать не мог, что его приведут к такому высокому начальству.

Караннин оказался невысоким человеком с каштановыми, тронутыми сединой волосами. В самом обычном зеленом килте и коричневом плаще.

— Ты — Валдер, — бросил он на ходу, врываясь в палатку как ураган.

Валдер отсалютовал, как положено:

— Валдер из Кардорета. Разведчик первого класса. Западная группа, береговая дивизия, третий полк. Временно нахожусь вне части, сэр.

— Все так. Присаживайся.

Валдер повиновался, примостившись на краешке койки. Генерал предпочел оставаться на ногах. Он то прохаживался взад и вперед, то замирал, то опирался руками о стол, в общем, всем своим видом выражал крайнее нетерпение и даже раздражение.

— Значит, ты был отрезан от части во время продвижения противника к побережью?

— Так точно, сэр.

— Кто-нибудь рассказал тебе, что произошло дальше? Как развивалось наступление?

— По правде говоря, нет, сэр, — ответил Валдер. Официально ему никто ничего не рассказывал, а докладывать о разговоре с пьяным лейтенантом ему не хотелось.

— Отлично! Значит, не все мои люди болтуны. Итак, ты сумел остаться в живых и отправился на север, где повстречал чародея — или, вернее, отшельника, которого принял за чародея, — и тот произнес заклинание над твоим мечом. Так?

— Да, сэр, — Валдер уже понял, что командующему лучше не возражать.

— Какие чары он наложил на меч? Он рассказал тебе? Я не требую, чтобы ты припомнил все детали, сынок. Я хочу узнать, что он вообще говорил.

— Никак нет, сэр. Он не счел нужным ничего объяснять мне, сэр. Боюсь, что я оказался с ним не в очень хороших отношениях.

— Ты совершенно уверен, что он ничего не говорил о характере чар и не упоминал никаких имен?

— Он сказал, что наложил на меч все чары, которые можно наложить, не имея магических предметов, сэр; или по крайней мере те чары, которые, по его словам, могли оказаться полезными. Он упоминал о заклятии Истинного владения. Кроме того, он сказал, что имя меча — Вирикидор и я не должен обнажать его, пока не отойду достаточно далеко.

— Ты рассказав все это моим людям?

— Так точно, сэр.

— Следовательно, мои чародеи слышали это?

— Так точно, сэр.

— Перед нами здесь — твой меч, не так ли?

— Полагаю, что так, сэр.

— И тебе пришлось им пользоваться? Ты убил часового или двух, бился с драконом и еще с одним противником, которого ты принял за «шатра»?

Валдер проглотил все это молча. Караннин, конечно, не был Гором, Азрадом, Анараном или Терреком, но все же он оставался генералом. А с генералами не спорят.

— Так точно, сэр.

— Мои чародеи докладывают, что обнажать клинок небезопасно.

— Да, сэр. Вполне возможно. После заклинания каждый раз, когда я обнажал меч, он убивал человека при первой же возможности.

Караннин внимательно посмотрел на него и приказал:

— Расскажи!

— Сэр, после того, как я вынимаю меч, я не могу вернуть его обратно в ножны, пока не убью им одного человека. Более того, я сомневаюсь, что за мной остается право выбора жертвы. Помните, отшельник запретил мне извлекать при нем оружие из ножен. До сих пор я обнажал Вирикидор только в присутствии врагов. Меч не прошел еще полную проверку.

Генерал бросил на него пронизывающий взгляд.

— Следовательно, меч способен действовать самостоятельно? Тебе не обязательно направлять его?

— Да, сэр. Именно так. Только поэтому я победил в схватке с «шатра». Если бы я сражался сам, то был бы уже давно на небесах, сэр.

— Мне доводилось слышать о таких вещах. Но на чары не всегда можно положиться.

— Так точно, сэр.

Караннин подумал секунды три и пролаял одному из охранников:

— Эй, сержант! Тащите сюда чародеев, и пусть капитан Дар доставит заключенного.

Солдат поклонился и выскользнул наружу, а Караннин вновь принялся расхаживать между коек, опустив голову и сцепив руки за спиной.

Вскоре охранник вернулся, пропустив вперед Дарренда и рыжеволосую молодую волшебницу. Следом в палатку шагнул могучий брюнет. В форме капитана. Он волочил за собой связанного молодого солдата с невероятно всклокоченной шевелюрой. К удивлению Валдера, приговоренный оказался этшаритом.

— Итак, капитан Дар... — произнес генерал.

— Так точно, сэр, — ответил мускулистый капитан. — Это сын Фелдера Венгера. Он обирал тела своих товарищей. Снимал с них ценности. Во время задержания нанес офицеру ножевое ранение в живот. Его приговорили к бичеванию, поскольку это было первое его преступление, а офицер остался жив. Однако он попытался бежать, разбив череп одному из часовых. Прежде чем принять решение, мы выждали, что будет с часовым. Он умер сегодня утром. Подходит этот человек для ваших целей?

— Полагаю, капитан, что подходит. Чародеи? Валдер? Ваше мнение.

Валдер пожал плечами, рыжеволосая промямлила что-то нечленораздельное, а Дарренд ответил:

— Думаю, что годится.

Солдатик испуганно таращился на них, пытаясь понять, что здесь происходит.

— Превосходно. Я желаю все видеть сам. Разведчик, передай Дарренду свой меч.

Валдер неохотно отстегнул Вирикидор и вручил его чародею. Тот принял меч с величайшей осторожностью и уже собрался обнажить клинок.

— Сэр, есть ли необходимость в моем пребывании здесь? Я бы предпочел не смотреть.

Генерал в недоумении воззрился на Валдера:

— Ты все-таки думаешь, это опасно?

— Нет, сэр. Я просто не хочу видеть этого.

— Тошнит?

— Так точно, сэр.

— Хорошо, можешь идти. Но оставайся в лагере.

— Слушаюсь, сэр.

Валдер с облегчением выскочил из палатки, радуясь, что оказался на свежем воздухе. Слава богам, он сумел избежать зрелища предстоящего убийства. Куда бы теперь отправиться?

Где-то в лагере должен быть казначей. Валдеру полагалось денежное вознаграждение за три месяца. Правда, это не его армия, и, по-видимому, придется немного поспорить, но он надеялся получить хотя бы часть того, что ему причиталось. Услышав доносившиеся из палатки голоса чародеев, Валдер неожиданно решил уйти как можно дальше, чтобы не только не видеть, но и не слышать звуков казни сына Фелдера Венгера, Он не возражал против смертного приговора, ему просто не хотелось быть свидетелем чьей-то смерти. Он свернул налево и зашагал прочь.

Миновав несколько палаток, Валдер еще раз свернул налево и направился к городку маркитантов. Может, кто-нибудь поднесет ему стаканчик? Несмотря на неудачный опыт с ушкой, он полагал, что сейчас вполне способен ее выпить.

Он прошел уже половину пути, когда услышал, как кто-то выкрикивает его имя. Валдер обернулся и увидел бегущего к нему солдата.

— Вы — Валдер из Кардорета?

— Да. — Солдат был ему совершенно незнаком.

— Генерал желает немедленно видеть вас в своей палатке.

Вконец растерявшийся Валдер последовал туда, куда было приказано.

Как только он вошел в палатку, Караннин прекратил свое хождение и резко спросил:

— Ты сказал, что пользовался этим адским мечом?

— Так точно, сэр.

— В таком случае какого дьявола никто не может вынуть его из ножен?

Вопрос поставил Валдера в тупик.

— Не могу знать, сэр. — «Ничего себе, проблема», — подумал он про себя.

Генерал молча уставился на Валдера, ожидая объяснений. Валдер со своей стороны пялился на генерала, не испытывая никакого желания откровенничать. С какой стати, если Караннин ему совсем не доверяет? Однако, вовремя вспомнив о наказании за неуважение в отношении начальства, разведчик ответил:

— Со мной такого ни разу не случалось, сэр. Из ножен он всегда выскакивал отлично. Да... отшельник сказал мне, что имя меча переводится как «Истребитель воинов» или «Солдатобойца». Я подозреваю, что он испытывает некоторое влечение к настоящим солдатам, сэр. Возможно, люди, которые пытались обнажить меч, не отвечали его стандартам.

От ярости у генерала остекленели глаза.

— Один из этих людей, о которых ты говоришь, — Дарренд из Каллимора, трижды отмеченный за храбрость. Как-то в сражении он убил вражеского колдуна одним обрядовым кинжалом. Более того, я лично пытался обнажить клинок. Если твой мед не признает в нас воинов, кого же, интересно, он готов признать?!

Захваченный врасплох, Валдер только промямлил:

— Не могу знать, сэр.

Он взглянул на Дарренда. Невероятно! Неужели этот человек собственноручно прирезал колдуна?

— Что же, нам остается только узнать истину. Вот твой меч, разведчик первого класса. Посмотрим, справишься ли ты там, где не справился сам Дарренд.

— О... Сэр... Если позволите мне сказать...

— Говори, черт побери. За этим тебя и позвали!

— Сэр, я предпочел бы этого не делать. Я не испытываю нежности к этому человеку, но мне не хотелось бы убивать его. Одно дело враг. И совсем другое — беззащитный человек в такой же форме, что и я.

— Такая щепетильность делает тебе честь, — ответил генерал. — Однако если мы хотим увидеть магические свойства меча, то, по-моему, именно ты должен обнажить его. При условии, что это в принципе возможно.

В надежде на чудо Валдер обратился к Дарренду:

— Вы пытались обнажить Вирикидор?

Дарренд утвердительно кивнул и произнес:

— С таким же успехом можно попытаться разорвать стальной брус. Причем тщательно отполированный. Меч постоянно выскальзывал из рук.

— Я тоже старалась, — вставила рыжая, — и чуть не поломала себе пальцы.

— Неужели? — Валдер посмотрел на меч. — У меня не возникало никаких сложностей.

— Мы все здесь едва не остались без пальцев, — сказал Караннин, протягивая ему Вирикидор. — Скользкая штука этот меч.

Валдеру рукоятка вовсе не казалась скользкой. Она привычно легла в ладонь, и Валдер неохотно взглянул на ожидающего смертника. Солдат обильно потел. Судя по запаху, он давно не мылся. Его губы сжались в тонкую полоску, а невидящий взгляд уперся в стенку палатки.

Может быть, убеждал себя Валдер, Вирикидор не станет настаивать на убийстве. Пока все строилось на догадках и домыслах. С огромной неохотой разведчик вынул меч.

Клинок как всегда легко выскользнул из ножен. Казалось, он затрепетал от нетерпения, как только оказался на свободе.

— Вот он, — Валдер продемонстрировал лезвие генералу и чародеям.

— Вы можете вновь убрать его в ножны? — загорелся Дарренд.

Валдер попытался. Вирикидор не только отказывался вернуться на место, но и активно боролся со своим хозяином. Разведчик понял, что меч стремится занять боевую позицию.

Генерал стоял к нему ближе всех, и Валдер чувствовал, как его руку тянет в направлении Караннина. Понимая, что выбора у него нет, разведчик шагнул к Фелдеру.

Сверкнула молния — Вирикидор одним ударом глубоко вскрыл горло солдата. Фелдер умер почти мгновенно. Его глаза и рот были широко раскрыты от удивления. Когда тело рухнуло на земляной пол, Валдер почувствовал, что меч успокоился, нетерпеливый трепет полностью прекратился. Теперь в его руке находилось самое обычное оружие.

— Не вкладывайте его в ножны! — воскликнул Дарренд.

— И не собираюсь, — ответил Валдер. — Ведь исследования только начались. Принимайте.

Он передал меч Дарренду. За клинком последовали ножны.

Чародей с торжественной миной принял и то, и другое, а Валдер улыбнулся, почувствовав огромное облегчение. Однако улыбка мгновенно исчезла, когда он взглянул на Фелдера. Кровь громко застучала у него в висках.

Очередная вспоротая глотка! Проклятый меч! И ему вдруг стали одинаково противны и генерал, который организовал это убийство, и чародеи, которые это убийство заказали.

Глава 12

Чародеи оставили Вирикидор у себя, но на следующий же день после смерти Фелдера Валдера переселили из магического круга в палатку к трем лейтенантам. Четвертый пропал без вести после короткой и безрезультатной схватки между авангардом этшаритов и небольшим отрядом северян, в который входил по меньшей мере один колдун.

Появление Валдера, надо сказать, вовсе не обрадовало лейтенантов. Они надеялись на возвращение своего товарища, а пока их вполне устраивало просторное существование втроем. Теперь им навязали незнакомца. Даже не офицера, с которым можно было бы обсуждать служебные дела, делиться сведениями и иногда меняться дежурствами, а битого всеми ветрами разведчика, низшего по званию, но гораздо более опытного. С другой стороны, этот разведчик не имел никаких обязанностей и выглядел бездельником.

Валдер прекрасно понимал их настроение и старался делать все, чтобы не мешать своим соседям. Он охотно не ложился спать, если остальные засиживались допоздна за разговором, молчал и даже уходил, если того хотели его соседи.

Он был прекрасным слушателем и желал узнать как можно больше обо всем, что случилось в Мире, пока он служил в отдаленной военной части и скитался на севере. Более того, само журчание человеческой речи действовало на него успокаивающе.

Все любят тех, кто умеет слушать. Скоро его приветливость и неподдельный интерес ко всему, о чем говорили его новые товарищи, заставили лейтенантов забыть о первоначальном напряжении. Больше остальных разговорился один долговязый молодой человек лет двадцати двух, недавно прибывший из прибрежного учебного лагеря в порте Шан.

Радлер, сын Дасета, казался Валдеру почти мальчишкой, хотя был всего на год моложе.

В целом Радлер говорил то же самое, что и Сайдор, но объяснял замедленное продвижение армии не трусостью командования, а отсутствием дорог и трудностями со снабжением. Западная группа генерала Гора и Центральная группа генерала Анарана продвигались вперед, перемалывая на ходу разрозненные вражеские части. Азрад делал все возможное, чтобы обеспечить необходимую тыловую поддержку, но и людские и материальные ресурсы были на исходе. Восточная группа генерала Террека все еще не сдвинулась с места. В этом направлении не было предпринято ни одного настоящего наступления, а Террек, подозревая ловушку, ничем не желал делиться с другими группами войск.

Радлер считал, что обе стороны несли довольно крупные потери, потому что на стороне Империи сражались колдуны и «шатра». Тем не менее он, так же как и Сайдор, ничуть не сомневался, что бесконечно долгая война близится к концу.

Валдер этому по-прежнему не верил, но помалкивал, чтобы не обижать Радлера.

После того как военная тема себя исчерпала, Валдер выслушал массу лагерных сплетен — знакомые имена, к сожалению, не упоминались. Он попытался выяснить что-нибудь о Дарренде, но о чародее никто ничего не знал.

Вечером лейтенанты разошлись по своим делам. Радлер заступил на дежурство, он командовал отрядом снабженцев, а двое остальных — Корл и Тезра просто молча выскользнули из палатки. Валдер решил, что скорее всего они направились в один из борделей в лагере маркитантов. Что ж, можно им только позавидовать. Он так и не нашел казначея, а сейчас было уже слишком поздно. Валдер решил вздремнуть.

Его разбудил звук распахнувшегося полога.

— Прошу прощения, сэр, — солдат стоял спиной к свету, и Валдер не мог рассмотреть его лица, — но полагаю, что это ваша вещь.

Он протянул разведчику меч.

— Это, наверное, какая-то ошибка...

Валдер машинально взялся за рукоять и тут же замолчал. Вирикидор!

Но это же полная бессмыслица. Чародеи хотели изучить меч и они никак не могли закончить так быстро. Даже если изучению пришел конец, то почему Вирикидор возвращают таким небрежным образом? Это ведь не пуговица. И где ножны? Он повернулся к входу в палатку, но солдат уже исчез.

Валдер уселся, и его нога задела какой-то предмет. Он наклонился. Вот они, ножны! Разведчик тупо уставился на находку.

Наконец в полном недоумении он вышел из палатки и внимательно огляделся по сторонам.

Лагерь жил своей обычной жизнью: солдаты точили мечи, беседовали, ужинали, слонялись без дела взад и вперед. Человека, отдавшего ему меч, уже давно и след простыл.

Валдер направился к магическому кругу. Пусть чародеи растолкуют ему что к чему. Вирикидор ведь не игрушка.

Когда он остановился у меловой линии, его заметили, Сейчас же из многоцветных палаток появились их обитатели. Валдер почувствовал на себе неодобрительные взгляды.

Кто-то открыл ему проход в защите, и через минуту чародеи обступили его плотным кольцом.

Среди них был и Дарренд.

— Так, значит, это вы? — заметил он.

— Да. А где, я, по-вашему, должен быть?

— Где сейчас обязаны быть вы, я не знаю. Но меч должен находиться у нас. Никто не имел права забирать Вирикидор, но как только мы отвернулись — всего на несколько минут, — меч исчез. Без помощи магических сил; его просто кто-то унес. Пока мы искали меч, то же самое произошло с ножнами. Оба пропавших предмета у вас. Странно, не правда ли?

— Наверное, это очень странно, сэр, — Валдер решил обращаться к Дарренду как к офицеру, — но это сделал не я. Иначе зачем мне их сюда возвращать? Меч мне кто-то передал, а ножны я нашел на полу палатки. Их подбросили туда, пока я дремал.

Собравшиеся маги обменялись многозначительными взглядами.

— Заклятие Истинного владения, — заметил один из присутствующих, — или какой-то его вариант. Дарренд помрачнел и ответил:

— Я провел испытания. Результат весьма расплывчатый. Это не обычная форма заклинания, но что-то очень близкое.

— Что же, — вмешалась рыжая, — это объясняет, почему никто, кроме Валдера, не мог обнажить меч. Теперь оружие нашло способ вернуться к нему, как бы случайно. Типичное проявление заклятия Истинного владения!

— Да, но заклятия очень странной формы, — стоял на своем Дарренд. — Крайне нездоровое.

— В заклятии Истинного владения, по-моему, всегда есть нечто нездоровое.

— Нет. В данном случае мы имеем дело с чем-то другим. Я сразу подумал об «Истинном владении», когда увидел, что никто не может обнажить клинок. Но я не обнаружил и следов использования золотого кольца. А как, по-вашему, может действовать заклятие Истинного владения, если во время заклинания не прибегали к силе золотого кольца?

Валдер ничего не понимал. Проснувшись совсем недавно, он чувствовал себя совершенно разбитым и желал одного — поскорее избавиться от меча.

— Не знаю, истинный я владелец или нет, но я бы предпочел, чтобы вы забрали наконец у меня этот меч и завершили свои исследования. Если вы вообще намерены это делать, — произнес он сердито и после некоторой паузы добавил: — сэр!

— Да, конечно, — Дарренд поспешно взялся за рукоятку.

Освободившись от Вирикидора и ножен, Валдер облегченно вздохнул:

— Сколько времени займут эти исследования?

Дарренд покачал головой:

— Не имею ни малейшего представления. Если повезет — к полуночи, если же нет — подлинный характер меча скорее всего так и не будет установлен.

— О... — Валдер покачал головой. — В таком случае желаю вам удачи, сэр.

С этими словами разведчик повернулся кругом и зашагал к своей палатке.

Теперь понятно, что рано или поздно либо меч отыщет к нему дорогу, либо его самого что-нибудь приведет к мечу.

Интересно, насколько все его будущее связано с Вирикидором? Можно ли снять заклинание или по крайней мере заклятие Истинного владения, чтобы кто-то другой пользовался мечом?

Дарренд смотрел ему вслед. Он еле сдерживался, чтобы не побежать за разведчиком. Нет ли у него срочных дел поблизости от палатки, в которой жил Валдер?

В раздражении чародей топнул ногой. Опять Истинное владение пытается возвратить меч его хозяину. Или, может быть, его рабу? С магическим мечом ни в чем нельзя быть уверенным. Он произвел простенькое контрзаклинание и зашагал в палатку-лабораторию.

Глава 13

Прошло четыре дня. Половину лагеря разобрали и отправили на север. Все это время Валдер наслаждался жизнью, получив положенные ему деньги и ожидая, пока чародеи закончат изучение свойств Вирикидора. Наконец после обеда к Валдеру явился посыльный и доставил его в магический круг.

Дарренд ожидал его в голубом с золотом шатре. Рядом с чародеем лежали Вирикидор и его ножны. Валдер уселся напротив и обратился в слух.

— Мы завершили исследования меча, именуемого вами Вирикидор, невзирая на его отказ находиться в чьих-либо руках, кроме ваших, и несмотря на многочисленные попытки возвратиться к вам. В заклинании, которому был подвергнут меч, кое-что так и осталось для нас тайной. Но основные параметры оружия установлены.

Валдер кивнул.

— Я обо всем доложил генералу. Вопрос о Вирикидоре пока еще не решен, но генерал сказал, что вы, как владелец меча, будете в свое время проинформированы.

— Очень мило с его стороны, — заметил Валдер с легким сарказмом в голосе.

— Безусловно. Итак, во-первых, заклятие Истинного владения. Меч действительно несет в себе один из вариантов данного заклятия, однако в его извращенной и весьма нездоровой форме. Заклятие Истинного владения и так достаточно неприятно, поскольку никому еще не удалось установить, кто кем владеет — личность объектом или объект личностью. В вашем случае положение еще хуже. Заклятие содержит в себе элементы саморазложения. Узы между Вирикидором и вами очень сильны, и они останутся таковыми на... на некоторое время. Прежде чем я подробнее остановлюсь на этом, разрешите мне прояснить некоторые другие вопросы.

Он сделал паузу, по-видимому, не зная, как лучше продолжить, и Валдер, желая помочь магу, спросил:

— Какие другие вопросы?

— Другие заклятия и чары — их в мече несколько, и они переплетены так причудливо... Я никогда не встречал ничего подобного Например, заклятие Эллрана, именуемое «Бессмертной анимацией» — отвратительные, неуклюжие, противоречивые чары. Этот безумный отшельник просто не имел права их использовать! Они необратимы — и больше того, они делают необратимыми все остальные заклятия. Именно анимация позволяет вашему мечу действовать по собственной воле. И она же не позволяет разрушить или снять другие наложенные на меч заклинания, если против них не использовать другие действительно самые мощные заклятия. Но и в этом случае возникает огромная опасность. Комбинация из анимации и «Истинного владения» связывает вас, вашу жизнь с мечом; нарушить эту связь — значит убить вас, потому что в любом случае это приведет к уничтожению меча.

Валдер смотрел на меч. Такого он не ожидал! И что бы там ни случилось, ясно одно — появление Вирикидора не останется мимолетным эпизодом в его жизни.

— Во всем этом, конечно, есть и светлые стороны, — продолжал Дарренд. — Например, вас нельзя убить. Вернее, поскольку теперь ваша жизнь заключена в мече, вас можно умертвить, только уничтожив Вирикидор. Но даже самому могущественному чародею не под силу хотя бы слегка повредить ваше оружие, не говоря уж о том, чтобы уничтожить его полностью. Анимация Эллрана действительно напоминает истинное бессмертие, которое она провозглашает. При определенных обстоятельствах сам меч может вас убить — я остановлюсь на этом чуть позднее, — но, насколько я знаю после всех исследований, кроме него, ничто во всем мире не способно сделать это.

— Что — это? — Валдер беспомощно заморгал. Он сомневался, что правильно понял Дарренда. Потрясение вывело его наконец из заторможенности, в которой он пребывал после смерти Фелдера.

— Вас, Валдер, невозможно ничем убить. Только клинком Вирикидора. Вы вообще не можете умереть как нормальный человек, если только кто-нибудь не ухитрится уничтожить меч.

— Уничтожить Вирикидор? — Валдер по-прежнему ничего не понимал.

— Никто и не собирается уничтожать меч. Вы, Валдер, будете жить до тех пор, пока не погибнете от клинка Вирикидора. Когда вы впервые вынули меч, вы сделали свой выбор.

Валдер молча ждал продолжения.

— Это вовсе не значит, что вы неуязвимы. Вас можно изувечить, можно пытать, ослепить, сделать глухим, свести с ума, превратить в калеку. Более того, вас можно изрубить в куски — но вы не умрете, пока вас не убьет Вирикидор. И это всего лишь часть отвратительных свойств, связанных с «Бессмертной анимацией».

Валдер потер виски:

— Значит, я не могу умереть?

— Как обычный человек — нет. Однако здесь имеется одна тонкость. Саморазложение чар. Вместо кольца, отлитого из чистого золота, необходимого при совершении заклинания Истинного владения, ваш отшельник использовал какой-то заменитель. Заклинание было с изъяном. Чары стали неполноценными. Вы не останетесь Истинным владельцем вечно. Вы можете использовать меч всего сто раз. Затем Вирикидор отвергнет вас, и вы, Валдер из Кардорета, окажетесь единственным человеком во всем Этшаре, неспособным обнажить этот меч. Тот «счастливец», который сделает это раньше других, станет новым владельцем. А когда это случится, вы будете первой жертвой Вирикидора. Новый владелец сможет обнажить меч только девяносто девять раз, после чего Вирикидор обратится против него. Третий владелец — девяносто восемь, и так далее, пока какой-нибудь несчастный дурачок не сделает это единожды и тут же погибнет. Чары полностью исчерпаются, и впредь у меча не будет Истинного владельца.

— Подождите, — Валдер был вне себя от злости, — значит, ничто и никто не может убить меня, кроме восставшего Вирикидора?

— Более или менее так.

— Но это же безумие! Как назвать такое заклинание?!

— Отшельники часто становятся безумными, — пожал плечами Дарренд. — Похоже, что этот вас сильно недолюбливал.

— И долго это будет продолжаться? Сколько лет я смогу прожить?

— Кто знает? Продолжительность вашей жизни, по-видимому, неограниченна. Непреодолимой потребности обнажать меч не существует. Оставьте его в ножнах, и теоретически вы будете жить вечно.

У Валдера отвисла челюсть. Он уставился на меч, затем на чародея. Нет, это уже выше его понимания! Он воюет не первый год и давно уже свыкся с мыслью, что может погибнуть в любой момент. Теперь все изменилось. Значит, подлый старикашка все же отомстил? Какое право он имел распоряжаться его жизнью?

А если его изувечат в бою?

— Я не хочу этого! Вы можете освободить меч от заклятия?

— Нет, — со вздохом ответил Дарренд, — и я не знаю никого, кто мог бы помочь вам. Ваш отшельник невероятно талантливый чародей. Он очень тесно увязал между собой заклинания. Чтобы снять чары, потребуется всего-навсего одно заклинание, но гораздо более мощное, чем объединенная сила всех наложенных на меч заклятий. Никто из живущих ныне чародеев не способен на такое. Для большинства заклинания четвертого порядка — предел, а «Бессмертная анимация» Эллрана обычно квалифицируется как заклятие восьмого порядка. Может быть, в один прекрасный день я сумею подняться на такую высоту, но и тогда мне не удастся распутать подобный клубок. Никто, кроме пожалуй, Фэндела Великого, не справился бы с такой задачей. — Неожиданно чародей замолчал, а его брови медленно поползли вверх. — Меня только что осенило: никто не знает, что случилось с Фэнделом. Может быть, он тот самый отшельник?

— Почему бы и нет? — устало вздохнул Валдер. — Вполне возможно.

— Скорее всего это не он, — отмахнулся от своего неожиданного предположения Дарренд.

— А другие способы, кроме этого невозможного контрзаклинания, есть?

— Не знаю. Ходят слухи о возможности полной ликвидации любых чар. Они якобы исчезают как пламя свечи, если на него дунуть. Но, по-моему, это чушь. Если бы такие способы существовали, северяне их давно бы уже открыли и использовали против нас.

Валдер тоже знал достаточно, чтобы не принимать всерьез такие нелепицы.

— Собственно, какие у вас причины для беспокойства? — сказал Дарренд. — Снимать чары незачем. Просто пореже вынимайте меч. Правда, вам придется постоянно держать его при себе. С объектом «Истинного владения» лучше надолго не расставаться. Если для того, чтобы найти вас, потребуется землетрясение или цунами, то, поверьте мне, вы получите и то и другое, со всеми вытекающими отсюда разрушительными последствиями. Это абсолютно безжалостное заклятие.

— О... — Валдер только что представлял, как он закапывает Вирикидор в укромном местечке, чтобы не думать, в который раз обнажаешь проклятый меч. В сотый, сто первый или девяносто девятый.

— Полагаю, что мы полностью исчерпали тему владения, — сказал Дарренд. — Теперь — об имени меча и о том, на что он способен. «Солдатобойца» или «Истребитель воинов» — скверный перевод. Вернее будет «Мужебойца». Мечу не важно, кто его жертва — солдат или штатский, это должен быть половозрелый мужчина.

— О... — Теперь ясно, почему меч не убил дракона и женщину. И колебался в бою с «шатра» — получеловеком.

— Кстати, слово «мужчина» в названии меча следует использовать только в единственном числе. Когда меч вынимают из ножен, он забирает только одну жизнь.

— Это я заметил, — вставил Валдер.

— Не сомневаюсь. Убивает он мгновенно. Как только вы обеспечиваете его жертвой. Учитывая это, вам следует проявлять чрезвычайную осторожность. Сдержать обнаженный меч трудно — он нуждается в убийстве. Пример — случай с преступником. В схватке с единственным противником-мужчиной он обеспечивает вам непобедимость, никто не сможет вас превзойти. Помимо анимации, которая делает всю основную работу, меч обладает еще тремя волшебными свойствами и рядом более мелких чар и колдовских трюков. Возможно, отшельник был безумцем, но его познания в магии поражают, и он не стеснялся их применять. Если этот человек сумел наложить такие чары после того, как его запасы были уничтожены, он мог бы здорово помочь нам с военными разработками.

— Он сказал, что уже отслужил свое.

— Значит, он или скрывал свои таланты, или развил их позже. Или его существование держалось в тайне. Иначе я бы услышал о нем.

— Он выглядел очень старым, — сказал Валдер. — Скорее всего его служба прошла еще до вас. Может быть, он и есть тот самый Фэндел Великий, о котором вы упомянули. Не знаю.

— Кем бы он ни был, вы получили весьма серьезное оружие. Я возвращаю его вам. Но помните всегда — с Вирикидором надо быть максимально осторожным.

Чародей протянул Валдеру меч и ножны.

— Познакомьтесь с Вирикидором получше, — сказал Дарренд, провожая глазами клинок, исчезающий в ножнах. — Вам следует знать все оттенки его поведения. Хорошо, что меч не обладает собственным разумом. Рефлексами — да; но я не смог обнаружить ни зачатков разума, ни прихотей, ни каких-либо специфических проявлений. Это весьма ценная и весьма могущественная вещь, но крайне опасная как для вас, так и для окружающих.

— Хорошо, сэр. — Валдер не был до конца уверен, что Дарренд старше его по званию, но говорил чародей так, что обращение «сэр» по отношению, к нему звучало вполне естественно.

— И берегите здоровье. Не будьте слишком самоуверенны. Изуродованному калеке смерть кажется благословением. И не забывайте, что вам предназначено умереть от этого клинка. Меч — ваш друг и он же ваш враг. Всегда помните это.

— Хорошо, сэр, — Валдер был убежден, что ничего не забудет.

— Я составил полный отчет о результатах своих исследований. Сейчас начальство решает, что с вами делать. Поскольку ваша прежняя часть расформирована, думаю, вы получите назначение здесь. Надеюсь, они найдут для вас и Вирикидора особое применение — попусту растрачивать выдающиеся таланты магического оружия непростительно.

— Да, сэр. — Валдер был так занят осмыслением услышанного, что не поинтересовался, в чем может заключаться особый характер его будущей службы.

— Мне кажется, генерал надеялся, что мы сможем создать несколько таких мечей, как Вирикидор — оружие, способное в рукопашной схватке уничтожить «шатра», производит сильное впечатление. К сожалению, никто так и не понял, как можно воспроизвести подобные заклинания, не убив при этом полдюжины людей, да и то без гарантии успеха. Так что, Валдер из Кардорета, похоже, вы обречены навсегда оставаться уникальной личностью.

Против уникальной личности Валдер не возражал:

— Так точно, сэр.

— Это все, — Дарренд махнул рукой в сторону выхода. Валдер поднялся и, откинув полог шатра, шагнул в солнечный день.

Глава 14

Валдер сидел на койке и медленно приходил в себя. Чародей говорил очень убедительно, но разведчика мучили неясные воспоминания, суть которых состояла в том, что магический анализ заколдованного оружия не всегда оказывался точным. В сумраке палатки он снова принялся рассматривать Вирикидор. Таинственное магическое оружие, делающее своего хозяина бессмертным! Если хозяин, конечно, не станет обнажать клинок слишком часто. Около сотни раз, сказал чародей. Выйдя из болот, он обнажал его три, нет — четыре раза. Наблюдатель на побережье, мастер фехтования, «шатра» и преступник. Значит, осталось девяносто шесть раз. Вполне приличный запас. Мало кто за все время службы встречался в рукопашном бою с сотней врагов, не говоря уж о том, чтобы убить такое количество. Валдер прослужил шесть лет. Прикончил ли он хотя бы одного северянина?

Правда, теперь он уникальная личность, которую вот-вот озадачат специальным заданием. Специальное задание! Даже звучит неприятно. Что же они могут придумать?

Инструктором по фехтованию его точно не сделают. Часовым или охранником пленных тоже. Если, конечно, не прикажут носить второй меч, что будет, мягко говоря, неудобно.

Пожалуй, из него мог бы получиться замечательный палач, но именно это означало бы попусту растратить могущество Вирикидора. Кроме того, он решительно против такой роли. Убивать своих соотечественников? Еще хуже, если это будут беззащитные пленники. Тут он, правда, напомнил себе, что в течение многих столетий в армии не рубили голов. Фелдер был исключением. Серьезных преступников — убийц и дезертиров — обычно вешали. От мечей люди гибли только в битвах.

Теперь Валдер попытался рассуждать логически. Магические свойства Вирикидора направлены на то, чтобы сохранить ему жизнь и уничтожить врагов — по одному за раз. Его начальники скорее всего пожелают, чтобы он убивал вражеских солдат. Из этого следовал неопровержимый вывод: Валдера направят убивать вражеских солдат.

А как же насчет специального задания? Хорош он будет в бою, если после каждого убийства ему придется вкладывать меч в ножны!

Валдер вздохнул и сдался. Специальное задание наверняка будет опасным и неприятным и ему придется с этим смириться. В конце концов из любого положения можно найти выход. Нет никакого смысла отравлять свое существование, беспокоясь раньше времени.

С этой благостной мыслью разведчик улегся и моментально заснул.

Во сне он сейчас же увидел огромные руны на ослепительно белой стене. «Это сновидение подарила Вам Шарассин из Шана». Валдер знал, что сейчас руны действительно начертаны где-то на стене, и ничуть не сомневался в их реальном существовании. Как только он все прочитал, руны задвигались и легли в новую надпись: «Сны и магические контакты за весьма умеренную цену».

Вскоре рекламное объявление исчезло, и перед ним осталась совершенно чистая, белая каменная стена.

— Привет, Валдер, — прозвучал откуда-то сзади знакомый голос.

Валдер обернулся.

Он оказался в библиотеке. Стены из необработанного серого камня. Полки, набитые книгами и свитками. Потолок был деревянный, а пол покрывали каменные полированные плиты. В центре помещения стоял большой дубовый стол. На нем, болтая ногами, восседал симпатичный молодой человек, которому, по-видимому, не исполнилось еще и двадцати лет. Ну, конечно! Танделлин сын Ландина — прежний товарищ по оружию!

— Мне сказали, что ты жив, но я решил убедиться лично, — подмигнул Танделлин.

— О тебе мне сказали то же самое, — улыбнулся Валдер. — А я уж было решил, что остался совсем один. Во сколько же тебе обошлось это свидание?

— Не очень дорого. Шарассин — мой хороший друг. Пришлось раздобыть для нее некоторые магические ингредиенты и дать ей несколько флаконов крови. Кстати, одним из ингредиентов оказалась сковорода из кованого серебра — цени!

— Ценю, очень ценю, — поторопился ответить Валдер. — Сколько у нас времени?

Танделлин пожал плечами:

— Не знаю. Наверное, пока ты спишь.

— Значит — много. Я только что уснул. Вернее, мне так кажется. Ты же знаешь, как бывает с этими снами.

— В таком случае не будем тратить времени. Расскажи-ка, что с тобой случилось. Мы думали, что северяне захватили тебя, когда неожиданно атаковали лагерь.

Валдер с удовольствием принялся описывать свои подвиги. Не очень серьезно и подчеркивая комические моменты. Наконец-то его слушал друг, а не следователь.

Закончив, он поинтересовался:

— Ты-то что делал все это время?

— Когда началась атака, я сидел в лагере, поэтому сперва оказался там же, где и все остальные. С самого начала у нас не было никаких шансов. Капитан Лоррет послал за подкреплением. Он отобрал самых молодых, потому что они могли быстрее бежать. Я был последним, на кого он указал. Капитан приказал мне двигать прямо сюда — в крепость генерала Гора. По пути я настолько вымотался, что у меня не осталось сил, чтобы вернуться и драться. С тех пор здесь и обретаюсь. Когда северяне добрались сюда, я был в отряде лучников. Мы стояли на стене над главными воротами. Кроме того, я тоже близко познакомился с чародейством. Правда, околдованным оказался не мой меч, а мое сердце. Вернее кое-что пониже. Тебе надо будет обязательно познакомиться с Шарассин. Ты не представляешь, какая она... впрочем, ты сам увидишь.

Да, Танделлин не меняется! Впервые за последние три месяца Валдер рассмеялся. Ему давно уже не было так хорошо. Приятно узнать, что кто-то все еще помнит о тебе. Валдер много лет назад утратил все семейные связи; друзья появлялись и исчезали. Танделлин был единственным человеком, затратившим силы и средства, чтобы вновь отыскать его.

Он спросил об остальных товарищах и был потрясен. Кроме них почти никого не осталось в живых. После этого беседа завертелась вокруг последних крепостных сплетен.

Едва Танделлин высказал непристойное предположение, почему генерал Гор до сих пор не женат, как Валдер почувствовал, что его трясут за плечо. Стены библиотеки потемнели и стали расплываться.

— Я, наверное, просыпаюсь.

— Да, похоже. Ну, не пропадай! — успел ответить Танделлин, и библиотека исчезла.

Разведчик открыл глаза. Над ним склонились два суровых солдатских лица, еле различимых в тусклом зловещем свете единственной затененной лампы.

Валдер огляделся. Радлер и Корл молча взирали на происходящее, Тезра спал без задних ног.

— Пошли, — приказал один солдат голосом скрипучим, как несмазанное колесо.

Валдер выразил согласие неопределенным звуком и, скатившись с койки, поднялся на ноги, ухитрившись не зацепиться Вирикидором. Он попытался пригладить взъерошенные волосы и привести в порядок одежду, но солдаты вежливо убедили его не беспокоиться и, крепко взяв разведчика за локти, мягко, но напористо выпроводили его из палатки.

Валдер не задавал никаких вопросов и повиновался без промедления. Он понял, что сейчас узнает, в чем заключается предназначенное для него особое задание.

Солдаты молча привели его к ничем не примечательной палатке, втолкнули внутрь, а сами исчезли в ночи.

Валдер очутился лицом к лицу с двумя обитателями палатки — высоким офицером с каштановыми волосами и маленьким бледным человечком в штатском.

— Я — капитан Эндарим, — представился офицер. — Вы — Валдер из Кардорета?

Валдер ответил утвердительно, назвав себя по всей форме.

— Прекрасно. Похоже, что мы придумали, как с вами поступить.

Поскольку данное заявление, очевидно, не требовало ответа, Валдер промолчал. Он придал своему лицу вежливо-заинтересованное выражение и посмотрел на бледного, ожидая, что тот тоже представится. Представления не последовало.

— Дарренд и другие объяснили мне кое-что о возможности вашего меча, — начал офицер. — Они также принесли клятву перед теургом в том, что сами не способны продублировать ваше оружие. Это означает, что вы являетесь уникальной возможностью, которую непозволительно растрачивать впустую.

— Так точно, сэр. — Значит, из уникальной личности его разжаловали в уникальную возможность. Все это звучало так грубо по сравнению с милой магической болтовней с Танделлином.

— Мы тщательно продумали вопрос, как вас рациональнее использовать. Участие в Обычных сражениях было бы пустой тратой магических сил. Для того чтобы действовать эффективно, вам пришлось бы постоянно вынимать меч и тут же отправлять его обратно в ножны. В промежутке вас могут убить.

— Так точно, сэр. — Какое глубокомысленное замечание! Самодовольный капитан ничего не знает о бессмертии, которым меч одаривает своего владельца. Однако его могут покалечить, а этого Валдеру хотелось меньше всего. Так что в общих чертах капитан был прав.

— У вас огромный опыт в деле рекогносцировки. Вы продемонстрировали хорошую способность выживания в тылу врага. Насколько я понимаю, вы без труда и очень быстро можете убить любого человека. Мне доложили, что меч даже в какой-то мере защищает вас, хотя мне это не совсем понятно. В любом случае вы идеально подходите для схваток с отдельными бойцами. Поэтому мы решили, что существует единственный род деятельности, полностью отвечающий вашим талантам. Мы намерены направить вас на охоту за теми, кто облечен властью. Генералы, колдуны, члены правительства и так далее. Устранение одного такого человека значит намного больше, чем истребление десятков, а порою и сотен вражеских солдат. Вы успеваете следить за ходом моих мыслей?

Валдер очень внимательно следил за ходом его мыслей.

— Значит, вы хотите, чтобы я стал убийцей?

— Это, конечно, очень грубое слово, но общую идею вы уловили верно.

— Я не...

Эндарим не дал ему закончить:

— Прежде чем вы продолжите, я хочу сказать вам, что эта работа оплачивается очень щедро. Начальное денежное довольствие приравнивается к капитанскому. И оно будет непрерывно расти. У вас не будет никаких других обязанностей. Когда вы не работаете — все время принадлежит вам.

— Дело совсем не в этом, — сказал Валдер. — Я просто не смогу справиться с этой работой. Я понятия не имею, как найти людей, которых вы хотите убить, и вообще мне не нравится идея убивать...

— Естественно, никому не нравится убивать, — прервал его Эндарин. — Но мы на войне, солдат. Чем больше ущерба мы нанесем северянам, тем меньше вреда они причинят нам. Убив одного лишь вражеского колдуна, ты спасешь жизнь десятку своих товарищей! Что касается технических вопросов — наши чародеи помогут тебе. Мы и раньше прибегали к услугам убийц. Определение цели и доставка нашего человека в нужный район никогда не представляли особой трудности. Самая тяжелая задача — пробиться через личную охрану и вернуться живым. И здесь ваш меч будет незаменим.

— Я...

— Послушайте, Валдер. Нам сейчас очень нужен убийца. Для выполнения этой работы мы предпочитаем добровольцев, но вы — исключительный случай. Если потребуется, я могу приказать. Здесь побывало уже много народу, но вы — самый многообещающий кандидат. Будет лучше, если вы приступите к службе по своей воле. Однако требовать этого мы не можем. Если же вы откажетесь выполнять приказ, нам придется прибегнуть к иным мерам воздействия.

— Следовательно, вы приказываете мне, сэр?

— Нет. Пока нет. Послушайте, попытайтесь разок и тогда решайте окончательно. Если работа покажется вам совсем невыносимой, мы, возможно, подыщем вам что-то другое. Но помните, магический меч не дает вам никаких привилегий. Так или иначе вам придется вступать в бой и убивать.

— Я согласен, сэр. — Валдер больше не сопротивлялся. Ему оставалось повиноваться или дезертировать. Нет, только не дезертирство. Разведчик на собственном опыте знал, что северяне безжалостны. Их целью было уничтожение Этшара. Он любил свое отечество и народ, хотя, по совести говоря, ему мало довелось видеть и то, и другое. Армия — вот единственное, что он знал. В шестнадцать лет Валдер стал солдатом. Здоровый молодой человек из Этшара не мог поступить иначе; В другое место его просто не приняли бы. Итак, выбора нет. Он часто повторял, что всегда из любого положения можно найти выход. Сейчас никакого выхода Валдер не видел.

— Хорошо, — сказал капитан. — Очень хорошо. Завтра будет подписан приказ, и вы начнете получать оплату согласно своему новому положению.

— Я понял, сэр.

— Да, Валдер, и еще кое-что. На вашем месте я бы не стал распространяться. Во-первых, не будет ничего хорошего, если другие узнают, что мы прибегаем к услугам убийц. Во-вторых, лично вам это только повредит. Поначалу ваша работа покажется всем захватывающей и романтичной, но убийцы... как бы это сказать? Не пользуются популярностью. Их присутствие заставляет людей нервничать.

— Я это учту, сэр.

Теперь понятно, почему его привели сюда ночью. Использование армией Этшара убийц должно оставаться в тайне.

— Если кто-то поинтересуется, то вы теперь — помощник чародея.

— Хорошо, сэр.

— Великолепно. Приступайте немедленно. Келдер скажет вам, что надо делать.

Капитан махнул рукой, и Валдер с любопытством повернулся к штатскому.

— Пойдемте, — голос маленького человечка прозвучал неожиданно мягко.

Валдер пригляделся, Келдер был среднего телосложения, с необычно жиденькой бороденкой и усиками. С редковатыми волосами неопределенного цвета. Кожа отличалась нездоровой бледностью. Скромная одежда из неброского материала. На поясе обычный армейский меч, похожий на Вирикидор.

Кто такой этот Келдер? Валдер посмотрел на капитана, но тот уже изучал пачку каких-то документов. Пожав плечами, разведчик молча повиновался.

Миновав стойла драконов, они вышли в городок маркитантов. Несмотря на поздний час, виноторговцы и шлюхи продолжали усердно трудиться. Основной лагерь лежал в полной темноте, зато здесь почти все палатки были залиты ярким светом. Некоторые украшали разноцветные фонари. Откуда-то доносилось пение, и Валдер чуть не упал, споткнувшись о двух валяющихся в пыли солдат, упившихся до потери сознания.

У границы городка солдатских жен, который днем помимо всего прочего был еще и рынком, Келдер молча нырнул в крохотную палатку. Такой неожиданный конец пути застал Валдера врасплох. Но, чуть помедлив, он тоже вошел внутрь.

Усевшись прямо на земляном полу — в крошечном помещении не было даже кровати, ее заменял простой стеганый матрас, — Валдер не выдержал:

— Кто вы такой, черт побери?

— Меня зовут Келдер, — доверительно сообщил штатский. — Ни отца, ни места рождения, ни прозвища — просто Келдер. Я — шпион.

Валдер не поверил. Может быть, коротышка шутит?

— Вполне серьезно, — продолжал Келдер. — Я шпион. По правде говоря, я возглавляю систему шпионажа на всем фронте. Но это, к несчастью, пока пустой звук. Системы, достойной какого-либо упоминания, не существует. Генерал Гор прислал меня навести порядок в этом деле, и я прибыл как раз вовремя, чтобы услышать о вас и о вашем мече. Вам, возможно, будет любопытно узнать, что в настоящее время семь чародеев и две волшебницы заняты поисками вашего таинственного отшельника. Целая команда теургов круглые сутки возносит молитвы богам, запрашивая информацию о его местонахождении. Мы отнеслись к вашему рассказу весьма серьезно. Кроме того, на север будет послана поисковая партия. Чародей, шутя производящий заклинания восьмого порядка, достоин некоторой затраты сил. К сожалению, у нас их немного. Однако в любом случае у нас остаетесь вы и ваш Вирикидор.

Валдер молча смотрел на Келдера. Тусклый свет пробивался снаружи сквозь полотно.

— Полагаю, сейчас вы подавлены. Вы, простой разведчик из забытого начальством и богами отряда, оказались втянутым в водоворот странных событий. Чародеи, шпионы и убийцы. Такое в жизни случается. Я хотел бы дать вам больше времени на адаптацию, но, боюсь, у нас его просто нет. Я немного подучу вас, и вы сразу начнете действовать. Если вам повезет, через десять дней, считая сегодняшний, вы убьете Главного колдуна Северной Империи на Западном фронте.

Валдер поперхнулся.

— Позвольте мне выразиться яснее, — успокоил его Келдер. — Через десять дней вы предоставите Вирикидору возможность ликвидировать Главного колдуна наших врагов на Западном фронте. — Он улыбнулся и закончил: — Вы принесете огромную пользу, Валдер.

Валдер очень сомневался, но спорить не стал. В конце концов он просто провалит дело, и командиры будут вынуждены дать ему другое задание. Связываться с колдунами? Надо же такое выдумать!

Девятью ночами позже Валдер стоял над мертвым телом Главного колдуна Северной Империи и с трудом верил своим глазам.

Глава 15

Первые пять убийств последовали одно за другим. Каждый раз Келдер объяснял ему, где найти и как узнать жертву. Каждый раз один или два чародея доставляли его в район операции. И каждый раз, достигнув цели, он добирался домой без серьезных ранений. Двое из пяти убитых были колдунами, о трех остальных он ничего не знал.

Вирикидор прикончил всех не раздумывая. Валдер был приятно удивлен, обнаружив, что колдуны умирают, как и все нормальные люди. Он-то ждал, что они станут вести себя, как «шатра», — хвататься за меч или вытворять что-нибудь похлеще. Однако его опасения не оправдались, и Вирикидор спокойно резал им глотки.

Нельзя сказать, что все протекало без сучка и задоринки. У одного колдуна оказался гнусного вида металлический талисман, который плюнул огнем и сильно опалил левую руку убийцы. Прикончив жертву, Валдер захватил его с собой, подарил Дарренду и с тех пор никогда не видел этой неприятной вещи.

После пятой миссии его оставили в покое на целое шестиночье.

Вечером шестого дня он валялся на койке, уставясь в темный парусиновый потолок. Покалеченная колдуном левая рука ныла тупой болью, несмотря на эффективное целительное заклятие. Эта боль и последствия скверного ужина, залитого ушкой, не давали Валдеру сосредоточиться.

Кстати, и ушка оказалась совершенно отвратительной. Она была местного производства и сильно разбавлена водой. Это пойло стало основным солдатским питьем. Вина не хватало, и оно баснословно подорожало.

Надо сказать, не хватало не только вина. Солдатский ужин стал очень скудным. Войска все чаще самостоятельно добывали себе продовольствие, а прерии и леса были весьма бедными поставщиками. Чтобы сэкономить запасы провизии, с патрулей, возвращающихся в лагерь, не снимали чар Постоянной сытости. Это происходило еще и потому, что в армии оставалось все меньше и меньше чародеев, способных восстановить заклятие, когда солдатам наступало время вновь отправляться в обход.

Казалось, все ресурсы армии уже на исходе. Магическая помощь в проведении убийств ночь от ночи менялась в зависимости от того, какой чародей был свободен. Дело дошло до того, что в лагере не осталось ни единой волшебницы. От своих товарищей Валдер слышал, что целые полки шли в бой безо всякой магической поддержки. Лагерь опустел, и Валдер сомневался, что на фронт поступают подкрепления.

Может быть, война действительно близится к концу? Это казалось невероятным. Но так же невероятным казалось и то, что истощенная армия способна сражаться дальше.

Что произойдет, если война действительно окончится? Что с ним станет? Что делать с жизнью, которая может продолжаться вечно?

Об этом Валдер решил не задумываться. Никому не дано знать, когда он умрет. Ему это тоже неизвестно. Для него просто установлены несколько иные правила игры.

Но так или иначе остается вопрос: как он распорядится своей судьбой, будь то обычная человеческая жизнь или вечность?

Валдер точно знал, чего не хочет. Он не хочет больше никого убивать. Если будет заключен мир, он никогда больше не обнажит Вирикидор.

Приключений разведчик пережил более чем достаточно. Три месяца скитаний в глуши и пять операций в должности убийцы. Теперь ему хотелось где-нибудь тихо осесть, возможно, с семьей. Нет, не на ферме — копание в земле не для него. Может быть, завести лавку? В торговле он ничего не смыслил, но эта идея казалась ему заманчивой.

Голова раскалывалась. Валдеру пришлось напомнить себе, что он еще солдат и что война продолжается. Скорее всего война продолжится и после его смерти, даже. если он умрет в весьма преклонном возрасте. Перспектива вечной жизни была чересчур невероятной, ведь за годы службы он свыкся с мыслью, что его могут убить в любой момент.

Если война не закончится, ему еще служить и служить. К демобилизации ему стукнет сорок шесть — в два раза больше, чем сейчас. Некоторые и в таком возрасте ухитряются сохранить здоровье и силы. Генералу Анарану, например, под пятьдесят, а он, по слухам, еще в прекрасной физической форме. Вдруг Валдеру тоже повезет и после расставания с армией ему хватит энергии, чтобы начать новую жизнь? Правда, армия сразу предлагала таким людям повышение в чине или другие блага, только бы они остались на службе. Но Валдер решил, что не будет идиотом и не попадется на эту удочку. Он снимет форму и откроет где-нибудь торговлю. Винную. Забросит Вирикидор в самую дальнюю кладовую и забудет о нем навеки. А может быть, он просто наймется к какому-нибудь богатому торговцу. В тылу постоянно не хватает работников-мужчин. Преимущество в наборе всегда имела армия.

Всю свою жизнь Валдер следовал чьим-то приказам — вначале родителей, а затем офицеров. Выполнять распоряжения торговца ничем не хуже, зато он будет избавлен от риска и ответственности за собственное предприятие.

С другой стороны, вечные приказы — тоже не радость. Служить еще двадцать лет, и не известно, каким он станет, когда уволится из армии. Люди меняются, заключил он, и я в том числе.

Едва он успел прийти к этому глубокомысленному выводу, полог палатки откинулся, и вошел Келдер.

Изумленный Валдер начал подниматься, но Келдер остановил его:

— Можете лежать.

Валдер облокотился на подушку, глядя снизу вверх на начальника шпионов.

— Можно я присяду? — вежливо поинтересовался Келдер.

Валдер кивнул на свободную койку, и пока Келдер устраивался, усиленно ворочал мозгами. Что происходит? Затянувшийся отдых подошел к концу и его направят убивать очередного северянина? Но в таких случаях исполнителя всегда вызывают в логово Келдера либо в палатку капитана Эндарима. Изменение установленного порядка могло означать что угодно. Может быть, именно сейчас начать протестовать и заявить о своем несогласии работать убийцей? Правда, после пяти успешно проведенных операций никто не примет его жалобы всерьез.

Эти люди даже не представляют, как страшно становится во вражеском лагере, или городе от мысли, что тебя вернут домой только после успешной операции или серьезного ранения. Он вовсе не был героем. Он ненавидел даже мысль о боли и совершал убийство быстро и четко лишь ради того, чтобы как можно скорее вернуться в лагерь.

Келдер знал его точку зрения, но продолжал регулярно посылать на задания.

Вместо того чтобы высказать все, что у него накипело, Валдер вяло произнес:

— Я уже начал волноваться, не Случилось ли с вами что-нибудь?

— Я был в отъезде, — ответил Келдер, — теперь вернулся. У меня для вас новый приказ.

— Новый приказ?

— От генерала Гора. Я ему все доложил, и он полагает, что здесь ваш талант растрачивается впустую.

Валдер старался понять, хорошо это или плохо. Службу свою он ненавидел, но работа, придуманная для него генералом Гором, могла оказаться похуже.

Он подавил волнение, возникшее от мысли, что генерал Гор вообще думает о нем. Гор командовал всеми сухопутными силами Этшара к западу от бассейна Великой реки. Он был одним из самых могущественных людей страны наряду с Анараном, Терреком, Азрадом и, возможно, теперешним гражданским (кто бы он ни был) главой государства.

— Что именно генерал Гор хочет от меня?

— Понятия не имею. Приказ гласит, что вас переводят. В той же должности и звании в личный штат генерала Гора. Приказ вступает в силу немедленно. Мне сдается — это всего лишь моя догадка, и я буду решительно отрицать, что высказывал ее, — наш блестящий командующий ничего не имеет против вашей деятельности. Он недоволен лишь выбором целей.

— Значит, опять убийства?

— Думаю, так.

— А если я откажусь?

— Не глупите, Валдер. Это будет рассматриваться как государственная измена.

— Проклятие, Келдер! Я не хочу быть убийцей! Во время операций я умираю от страха. Кроме того, меня просто тошнит от этого занятия.

— Бывают времена, когда меня тошнит от самого себя.

— Против шпионажа я ничего не имею. Может быть, мне заняться им?

— Не исключено, что им вы и займетесь. Я ничего не могу сказать. Я передал вам содержание приказа и доставлю вас в штаб Гора, на побережье. Сейчас слишком поздно. Отправимся на рассвете.

— Но... — аргументы Валдера подошли к концу. Келдер печально улыбнулся:

— Я искренне сочувствую вам, Валдер. Но у вас нет выбора. Этот отшельник на всю жизнь посадил вас в клетку. Мы не имеем права не использовать открывшиеся возможности.

Валдер с отвращением посмотрел на Вирикидор, преспокойно висевший у изголовья койки.

Келдер поднялся:

— Мы отправимся на рассвете.

Валдер кивнул, но в глубине души пожелал, чтобы рассвет никогда не наступил.

Однако солнце взошло как всегда, и они отправились в путь.

Правда, потом Валдеру пришло в голову, что слова «отправились в путь» в данном случае были не совсем уместны. Келдер провел его в магический круг, в небольшой шатер цвета лаванды. Шатер был совершенно пуст, если не считать прекрасного гобелена, выглядевшего абсолютно нелепо в военном лагере. Узорно обрезанная нижняя кромка лежала на земляном полу. На гобелене была изображена каменная терраса какой-то крепости, стоящей на берегу моря.

Келдер спокойно шагнул в гобелен, потянув за собой Валдера.

К изумлению, Валдер обнаружил, что они стоят на стене прибрежной крепости генерала Гора. Свежий соленый ветерок коснулся его ноздрей, и Валдер начал жадно вдыхать его полной грудью. Запах моря! А в лагере генерала Караннина воняло, как в стойле дракона. Заливая светом каменные стены, вставало солнце. Гребни волн отливали золотом.

Валдер обернулся, чтобы посмотреть на лавандовый шатер, но увидел верхний двор крепости.

— Вас занимает гобелен? — спросил Келдер. — Он действует на заклинаниях двенадцатого порядка. Первоклассному чародею понадобился ровно год, чтобы добиться нужного результата. Штука чрезвычайно удобная. Чтобы гобелен действовал безотказно, в крепости внимательно следят, чтобы в этой части стены ничего не менялось. Но здесь, бесспорно, имеется существенный недостаток. Движение только одностороннее. Гобелен остался вне нашей досягаемости. Чтобы воспользоваться им еще раз, следует переместиться в исходный пункт. Я хотел доставить вас как можно быстрее — а быстрее гобелена средства просто нет, — поэтому попросил разрешения им воспользоваться. Сегодня он оказался свободен, и вот мы здесь!

Валдер на всякий случай пощупал стену: уж не оптический ли обман?

— О... — вырвалось у него против воли, но затем неожиданно возник вопрос: — Почему вы ждали рассвета, ведь гобелен действует мгновенно?

— Потому, что море и стена изображены на нем после рассвета. В любом случае мы прибыли бы утром. А я предпочитаю добрый ночной сон заточению в некем магическом лимбо. Ни вы, ни я ничего бы не заметили. Перемещение показалось бы нам мгновенным, но на самом деле ночные часы пропали бы. Однажды мне пришлось пойти на это, и я несколько дней не мог адаптироваться. Погода, кстати, тоже влияет на действие гобелена — мы потеряли бы и день, и два, если бы она здесь испортилась.

— Я никогда раньше не слышал об этих штуках.

— Конечно, нет. Это же военная тайна. Только членам Гильдии чародеев и высшим офицерам известно о подобных разработках прикладной магии. Вы не поверите, узнав, что может свершить магия.

— А могут чародеи соткать и другие гобелены?

— Другие гобелены есть. А на новые сейчас ни у кого нет времени.

Валдер наконец пришел в себя, и к нему вернулась способность ясно мыслить.

А если через такие гобелены засылать убийц или забрасывать целые подразделения в тылы противника? Может быть, прямо во вражескую столицу!

Келдер вздохнул:

— В теории все прекрасно. Но на практике... Чародей, работающий над гобеленом, должен смотреть на сцену, которую он изображает. Если картина будет неточной, пусть даже в самых мельчайших деталях, гобелен может занести вас черт-те куда. Но посадить чародея посреди вражеской столицы невозможно. Хорошенько рассмотреть то, что происходит за линиями обороны врага, — тоже. Конечно, у нас есть Магические кристаллы, но для изготовления подобных гобеленов они не годятся. — Немного помолчав, он закончил: — Пока.

Глубже Валдер решил не копать и оглядел крепостные сооружения. В штабе он никогда не был, крепость видел только снаружи. Да! Где-то здесь должен быть Танделлин!

Крепость впечатляла. Мощные каменные стены с узкими бойницами. Широкие террасы. Высоченные узорные башни. Внешние обводы были такими крутыми, что Валдер со своего места не мог увидеть их основания. Перегнуться через край посильнее и заглянуть вниз желания не возникало; от высоты у него кружилась голова.

Цитадель стояла на поднимающемся из моря утесе, который возвышался над расколотыми веками и штормами скалами. Валдер прекрасно помнил, как все это выглядит со стороны.

За стеной, на которую их перенес гобелен, тянулся необыкновенно длинный крепостной двор. Десятки, а может быть, и сотни людей занимались там своими делами. Мужчины точили мечи и упражнялись в фехтовании. Женщины сушили белье и возились у огромных очагов. Там и сям были видны группы оживленно беседующих обитателей крепости. Далеко в северном углу стены двое часовых внимательно вглядывались в синеву моря. На южном углу притулилось небольшое сторожевое помещение, которое скрывало от глаз вторую пару часовых.

— Итак, — начал Келдер, — если вы достаточно насладились ландшафтом, я могу сообщить вам, что у нас назначена встреча с представителем генерала Гора — капитаном Дамери. Он должен найти для вас помещение и дать очередное задание.

— О... — без энтузиазма протянул Валдер. Его совершенно не интересовали очередные задания, и даже одно упоминание о них сразу лишило раскинувшийся перед ним вид всякого очарования.

Келдер сделал вид, что он ничего не слышал, и повел своего подопечного вниз. Они пересекли двор, миновали вестибюль и коридор, еще раз спустились по лестнице и, пройдя зал и приемную, оказались, наконец, в комнате со стенами, сплошь уставленными шкафами. Валдер изумился, увидев через узкую бойницу море. Ориентироваться в этом лабиринте он и не пытался, но все же думал, что они сейчас где-то в глубине крепости, недалеко от пристаней, и уж никак не на внешней стене, выходящей к открытому морю.

Здесь их уже ждали. Маленький седоволосый человек, скрючившийся на высоком табурете, указал им на низкие неудобные стулья. Судя по всему, коротышке доставляло удовольствие смотреть на посетителей сверху вниз.

— Вы — Валдер? — спросил он резким писклявым голосом.

Валдер утвердительно кивнул.

— А это — Вирикидор?

— Так точно.

— И он работает так, как утверждает Дарренд?

— Похоже на то.

— Прекрасно. В таком случае мы хотим, чтобы вы, убили императора северян.

Валдер в немом изумлении уставился на пискуна.

Тут же вмешался Келдер:

— Вы, видимо, шутите!

Седоволосый усмехнулся:

— Может быть, и нет. Если мы сможем до него добраться, он будет наилучшей целью. Насколько я понимаю, этот меч — нечто особенное. Возможно, против него враги не сумеют найти защиты. А пока все наши попытки тщетны. — Он вздохнул. — К тому же мы не знаем, где скрывается император. Поэтому, Валдер, нам придется направить вас против той цели, местонахождение которой нам известно. У вас есть какие-нибудь вопросы?

— А?.. — довольно тупо произнес Валдер, стараясь потянуть время, чтобы успеть сообразить. — Вы знаете, наверное, что через некоторое время меч обратится против меня.

— Да, конечно, но до этого вам еще далеко. Дарренд сказал, что в запасе у вас около сотни убийств, а вы пока использовали меч... раз пять, наверное? — Семнадцать, — поправил его Валдер.

— Так много? Но ничего. Восемьдесят три плюс минус два убийства — этого вполне достаточно.

Валдер вдруг почувствовал себя ужасно несчастным, но он ничего не мог возразить. Прежде чем он собрался с мыслями, седоволосый взмахом руки дал понять, что аудиенция закончена.

— Мы известим вас, когда потребуется. А сейчас мой секретарь покажет вам дорогу.

Валдер открыл было рот, но Келдер зашикал и вытащил его из комнаты.

Глава 16

Пока Валдер сидел в крепости, жизнь наемного убийцы на службе у генерала Гора вполне его удовлетворяла. Пища была обильной и сытой. Она существенно отличалась от скудного рациона в лагере генерала Караннина. Правда, здесь, по мнению Валдера, слишком пичкали рыбой. Вымощенные камнем полы крепости казались совершенно сухими. Большая часть их была покрыта коврами, тростниковыми матами или по крайней мере рубленой соломой. Это скрадывало шаги и сохраняло тепло. Ему даже отвели собственную комнатушку с узким окном-амбразурой. Через эту щель поступал свежий воздух, когда солнце занимало соответствующее положение, немного света. Валдер не мог выглянуть из амбразуры наружу — она находилась в восьми-девяти футах от пола, но все же решил, что отверстие смотрит на юго-запад.

Он получил новое обмундирование — серый с черным плащ и черный килт, которые указывали на то, что облаченный в них человек принадлежит к личному штату генерала Гора и выполняет специальные задания командующего. Это одеяние больше подходило для тайных ночных вылазок, а в дневное время обладало некоторой вызывающей элегантностью. Однако Валдеру новая форма не нравилась. Прямо как у северян. Он неохотно появлялся в ней на людях, пока не увидел, что эти цвета носят и некоторые другие обитатели крепости, включая самого Келдера.

Валдер быстро открыл для себя, что новая форма обладает еще одним бесспорным преимуществом — она притягивала женщин. Разведчик не знал, какие специальные задания дает своим людям Гор и почему форма оказывалась столь завлекательной для особ женского пола, но факт оставался фактом. Женщины, которые совсем не обращали на него внимания, когда он носил свой старый зеленый килт и побитую кирасу, теперь бросали на Валдера хищные взгляды и искали возможности завести разговор. Что ж, спрос рождает предложение. В любой момент его могли направить на дело, с которого он не вернется или вернется искалеченным. Валдер не связывал себя длительными обязательствами, а уделял время от времени часок-другой самой хваткой или самой симпатичной молодой даме. Встреча, как правило, происходила на ее территории.

Валдер надеялся, что он не разочаровывает этих похотливых куриц и что черно-серая униформа не слишком завышает их требования к облаченному в нее нормальному мужчине.

Он провел в крепости почти целый день, прежде чем разыскал Танделлина. Солдатские казармы оказались довольно далеко, но покончив с первоначальным обустройством своей комнатки, Валдер сразу направился на поиски бывшего товарища по землянке.

Танделлин, как и всякий гарнизонный солдат, постоянно находился в крепости. Шесть часов он стоял на посту и еще шесть выполнял мелкие поручения. Задания следовали одно за другим, однако на следующий же вечер после прибытия Валдера Танделлин сумел выкроить часок, чтобы спокойно выпить и поболтать с приятелем.

После традиционных тычков под ребра и похлопывания по спине Валдер спросил:

— Как идут дела? Все еще работаешь на волшебницу?

— Шарассин? Уже нет.

Ответ показался Валдеру слишком кратким.

— Что случилось?

Танделлин криво ухмыльнулся:

— Если тебе так уж хочется все знать, пожалуйста: Шарассин выяснила, где я провожу свободное время, когда она на дежурстве. Ей это не понравилось. В любом случае несколько дней назад ее перевели в другое место.

Теперь ухмыльнулся Валдер:

— О, значит, ты как-то не так проводил свободное время? А может быть, это «не так» происходило всегда в одном и том же месте?

— Конечно, это всегда было одно и то же место. Ее зовут Сараи Зеленые глаза.

Валдер подождал продолжения, но его не последовало.

— В чем дело? Почему рассказ столь краток? Где же живописные подробности? Или, может быть, эта Сараи Зеленые Глаза какая-то особенная?

На лице Танделлина появилась беспомощная улыбка, и он сразу стал похож на овцу.

— Наверное, она — особенная.

— Ну что ж, если это так, поздравляю тебя, мой мальчик.

Валдер и в самом деле был искренне рад. Он свято верил в брак и семью — во всяком случае частенько повторял это, — хотя сам пока не проявлял склонности двигаться в данном направлении. Его радовало, что Танделлин собирается осесть, остепениться и покончить с юношескими похождениями. Валдер был убежден, что сейчас человечеству нужно как можно больше мирных, оседлых людей — людей, которые будут ядром стабильности и противовесом хаосу, порождаемому бесконечной войной.

Эта мысль напомнила ему о собственной роли, следуя которой он постоянно вносил хаос в стан противника. Интересно, проводят ли северяне подобные операции в тылу этшаритов. Если да, то, очевидно, не очень успешно. Местонахождение командующих Азрада, Гора, Террека и Анарана было известно всем, и пока ни один из них не пал от рук убийцы.

Если бы у Валдера был выбор, он предпочел бы поддерживать порядок в Этшаре, а не создавать хаос в Империи. Но владелец Вирикидора должен навсегда распрощаться с этой мечтой. Меч — порождение мира хаоса и одновременно творец его. Начальство не позволит Валдеру постоянно держать Вирикидор в ножнах, как бы он этого ни желал. Через некоторое время — по-видимому, очень скоро — они найдут подходящую цель, и ему снова придется убивать. Эта мысль постоянно омрачала его жизнь в крепости.

На третий день после прибытия Валдера отыскал секретарь капитана Дамери и проводил на инструктаж.

Первая операция прошла превосходно. Указанная цель — некий генерал — была уничтожена быстро и аккуратно. Больше никто не пострадал. Это привело общий счет к восемнадцати.

Однако следующая миссия тремя днями позже закончилась полным провалом. Валдер, может быть, провел бы свою часть операции неплохо, но кроме него в деле участвовали чародей, ответственный за транспортировку, и заносчивый молодой вор, который полностью провалил их. Валдеру и чародею удалось вернуться живыми, хотя чародей и получил серьезную рану. А общее число жертв Вирикидора достигло двадцати пяти, и среди убитых не оказалось человека, предназначенного к ликвидации.

Долой двадцать пять. Остается еще семьдесят пять, а может быть, семьдесят три или семьдесят семь. Валдер поймал себя на том, что почти с нетерпением ждет следующего задания. Если все пойдет в таком же темпе, то уже через несколько месяцев с убийствами будет покончено.

Дамери не может приказать ему обнажить Вирикидор, зная, что меч обратится против своего хозяина. Он останется солдатом, но перестанет быть убийцей. Можно будет оставить Вирикидор в ножнах и биться с врагами обыкновенным оружием.

Через день или два снова последовал вызов. На этот раз его требовал к себе сам командующий — генерал Гор. Заранее трепеща, Валдер отправился в его кабинет.

Гор с Утесов, обладатель иссиня-черной густой шевелюры и такой же бороды, был невысок ростом, но плотен и широк в плечах. Сложив руки на груди и расставив мощные ноги, генерал стоял посредине комнаты, одетый в простой солдатский коричневый плащ и зеленый килт армии Этшара. Многочисленные знаки отличия связкой болтались у него на шее.

— Валдер, не так ли?

— Так точно, сэр.

— Отныне и впредь ты будешь получать все приказы только от меня лично. Не от капитана Дамери или Келдера, не от Азрада, Анарана или Террека, а от меня — генерала Гора. Тебе ясно? Если ты мне понадобишься, я пришлю за тобой, но все приказы — куда отправляться и что делать вне крепости — будут исходить от меня и только от меня. Я не желаю, чтобы твои силы растрачивались в таком похабстве, какое прошлый раз придумал Дамери. Ты проявил себя отлично — вывел Карделя, — только богам известно, как мы сейчас нуждаемся в чародеях. Но ты вообще не должен был участвовать в том деле! Семь раз понапрасну использовали клинок.

— Так точно, сэр, — повторил Валдер со спокойной отстраненностью.

— Отлично. Денежное и пищевое довольствие получаешь вовремя?

— Так точно, сэр.

— Хорошо. В ходе войны наконец-то видятся кое-какие просветы, Валдер. Сейчас нам необходима любая приносящая пользу вещь, будь то даже меч, на который наложил заклятие свихнувшийся отшельник. Тебе, возможно, не нравится твоя служба, и я не осуждаю тебя. По правде говоря, убийство непобедимым мечом не может принести большой славы, это скорее работа мясника, а не воина. Но она полезна. Помни, Валдер, все, что ты делаешь, — жизненно важно.

— Понимаю, сэр.

Валдер был в восторге. Сам Гор с Утесов понимает его мысли и чувства. Он не был согласен с генералом относительно славы. Его переживания носили скорее эмоциональный, чем рациональный характер. Однако по крайней мере командующий пытался помочь подчиненному принять отведенную ему роль и не называл уникальной возможностью. Короче говоря, Валдер был тронут тем, что встретил значительно больше внимания к своей личности, чем ожидал.

— В таком случае желаю успеха. Когда ты понадобишься, я дам знать.

Валдер кивнул, поклонился и вышел.

Генерал Гор восхитил и даже потряс его. В течение трех минут он расставил все по своим местам, ответил на все наиболее важные вопросы и произнес маленькую вдохновившую солдата речь. Хотя, конечно, если хорошенько подумать, убийство скорее походило на работу не мясника, а вора, только вместо драгоценностей Валдер похищал жизни.

С талантами и привычками Вирикидора убийство сильно смахивало на воровство.

Через десять дней Гор прислал за ним человека и дал очередное задание.

На сей раз оно было спланировано очень четко и прошло без сучка и задоринки. Валдер понял, что это вообще свойственно работе Гора. Генерал, естественно, не разрабатывал планы убийства лично, но он просматривал их, вносил изменения или отвергал полностью, если они были, по его мнению, ошибочны и не до конца проработаны.

С этого момента лишь в редких случаях, в самых опасных ситуациях ему приходилось обнажать Вирикидор больше одного раза. Теперь операции проводились значительно реже, но стали гораздо серьезнее. Валдер устранил императорского Министра транспорта, несколько генералов и даже одного принца. Титулы и звания некоторых жертв ему не называли. В среднем он получал новое задание один раз в три шестиночья.

Между операциями Валдер развлекался как мог. Болтался по крепости, убивая время со старым другом Танделлином (когда тот был свободен) за болтовней и выпивкой, или валялся в постели с женщиной, а иногда и в одиночестве, просто уныло уставившись в потолок.

Пришла и ушла зима, а Валдер все с большей неохотой продолжал выполнять свои опостылевшие обязанности. После одной особенно сложной операции, в которой у него были три последовательные цели — три представителя одной аристократической семьи северян, Валдер пришел в ужас. Он не запомнил, сколько раз ему пришлось обнажить меч и каким стал общий счет.

Его обычно короткие любовные связи стали растягиваться на более длительный срок. В первый раз это случилось с девицей по имени Хинда, которая была моложе Валдера и прожила в его комнате почти месяц, пока не нашла себе приятеля повеселее. За ней последовала вторая, именовавшая себя Алир. Валдер подозревал, что с именем дама темнила. Хотя единственным основанием для подозрения послужил ее чрезмерно романтический характер. Она, похоже, не сомневалась, что Валдер, покидая крепость, выполнял какие-то чрезвычайно героические и волнительные задания. Алир в конце концов покинула его, потому что даже в постели он упорно оказывался рассказать ей, что именно он делает для генерала Гора.

Кроме любовниц, у него появились друзья. Хотя, может быть, и не очень близкие. Ему все больше нравилась Сараи Зеленые глаза — полная жизни девушка лет восемнадцати, и он был очень рад, когда Танделлин, приводил ее на их вечерние посиделки. Иногда Валдер встречал Келдера и с удовольствием обнаружил, что как только он перестал бояться услышать от шпиона имя очередной жертвы, маленький человечек превратился в приятного собеседника. Ему все более активно не нравился капитан Дамери, которому, по-видимому, было крайне обидно то, что Валдер выведен из-под его подчинения. Такое отношение к писклявому капитану всем сердцем разделяли сослуживцы Танделлина. Правда, Келдера в казармах считали дураком.

Наступило лето 4997 года. К четырнадцатому числу месяца Летнего Зноя Валдеру пришлось обнажить клинок Вирикидора восемьдесят раз. Солдат долго лежал в одиночестве, глядя в сводчатый потолок своей комнаты и предавался невеселым размышлениям.

Восемьдесят человек! При содействии старого отшельника и зачарованного меча он прервал восемь десятков жизней. Большинство солдат заканчивали службу, так никого и не убив. Да и он сам разве убил кого-нибудь за шесть предыдущих лет? Время от времени ему приходилось орудовать мечом, возможно, кто-то был ранен стрелой из его лука, но разведчик никогда не был уверен, умер его противник или нет.

Вирикидор не оставлял никаких сомнений. Он убил восемьдесят северян, отправив их души в ад. Его жертвы наверняка были очень разными людьми. Какими? Валдер понятия не имел. Он знал лишь одно — все они являлись врагами Священного Королевства Этшар.

Интересно, думал он, почему Этшар — королевство? Разве у нас есть король? Всю свою жизнь Валдер провел в военных лагерях. Но даже там ,он наверняка знал бы о существовании короля.

Что подумают боги о типе, сгубившем восемьдесят человек? Осудят как убийцу? Воздадут хвалу за то, что он сделал так много для избавления человечества? Небесные силы на стороне Этшара. Это понятно. Правда, не все согласны, что они напрямую вмешиваются в военные действия. Одна школа мыслителей утверждала, что боги ведут настоящую войну, но на ином, неизмеримо более высоком уровне. Им противостоят демонические силы, поддерживающие Империю. Однако никакие отголоски этого конфликта не достигают Мира. Другая школа заявляла — боги настолько чисты, что не принимают и по сути своей не могут принимать участие в каких-либо агрессивных акциях. Высшие существа считают насилие настолько отвратительным, что не будут помогать даже богоизбранному народу, погруженному в ужасы войны. Кроме того, имелись десятки вариантов двух основных теорий. Итак, если боги с отвращением относятся к насилию, не означает ли это, что он — Валдер — навсегда проклят за использование Вирикидора?

Если он проклят, то уже поздно что-либо менять. Оставалось лишь сожалеть, что он вообще обнажил заколдованный меч и что рассказал о нем.

Размышления Валдера были прерваны криками в коридоре. Слова были неразборчивы, и он решил не обращать на них никакого внимания.

«Что же получается, — говорил себе Валдер, — мне двадцать три года. У меня заколдованный меч, способный продлить мне жизнь на неопределенно долгий срок. И я меньше чем через год после приобретения чудесного оружия, прослужив в армии всего четверть положенного по закону срока, ухитрился растранжирить четыре пятых своего права собственности на меч. Это, — продолжал рассуждать Валдер, — чрезвычайно глупо. Только идиот стал бы растрачивать себя таким образом. С каждым убийством уменьшается отпущенное мне время. Начальство, по существу, заставляет меня по частям отдавать свою жизнь».

Нет, дальше так не пойдет. С максимальной вежливостью при первой же возможности следует заявить генералу Гору, что он, Валдер из Кардорета, исполнил свой долг и впредь заниматься грязными делами не намерен. Ведь они даже не могут убить его, лишь Вирикидор способен на это.

Вопли в коридоре продолжались. Вдобавок кто-то принялся колотить в дверь. Валдер раздраженно поднялся и отодвинул щеколду.

В комнату, тяжело дыша, ввалился Танделлин.

— Ты слышал?

— Слышал что?

— Враг прорвал Восточный фронт. Демоны атакуют Старый Этшар.Настоящие демоны — не «шатра»! Генерал Террек погиб. Наши войска отступают. Каждый должен быть готов к немедленной эвакуации, чародеи держат наготове необходимые заклинания, а нас вот-вот бросят на новый фронт.

— Демоны?

— Да, о них ходят сотни рассказов! Совершенно определенно: происходит что-то ужасное!

— Демоны...

Валдер знал: Вирикидор, с его неуемной склонностью убивать мужчин, против демонов не пойдет. Да и кто пойдет? Даже теурги, и те никогда впрямую не схватывались с демонами. Они вызывали и контролировали их с помощью сложных магических уз и изощренных молитв. Причем делать это могли только те, кто демона вызывал. Если северяне действительно сумели бросить на Этшар демонов, война может скоро закончиться. И в ней скорее всего победителей не окажется.

Сейчас, подумал он, самое время для вмешательства богов. Может быть, они ждали, чтобы, как чародеи в легендах, появиться в последний момент и спасти обреченных героев?

Валдер нацепил Вирикидор и ринулся к кабинету Гора.

Глава 17

Сидя в простой с каменными стенами приемной, Валдер чувствовал себя очень глупо. Генералу сейчас не до него. Если бы он вначале немного подумал, то не пришел бы сюда. Чем убийца может помочь в битве с демонами?

Правда, уходить он не собирался. Отсиживаться по углам, когда такое творится? Ну уж нет! Наблюдая за снующими туда и сюда офицерами, он оставался готовым к вызову и, что самое главное, собирал полезные сведения. В кабинете Гора чародеи, собравшиеся со всех концов Этшара, вели работу по сбору информации. Чародеи — заклинаниями, теурги — молитвами, волшебницы и единственный, колдун — странными методами, которые Валдер так и не понял. По слухам, оба демонолога Гора ни с кем не сумели войти в контакт. Это косвенно подтверждало, что все демоны ада вырвались на свободу.

Валдер улавливал обрывки разговоров. Иногда кто-то задерживался и даже пытался ответить на задаваемые в спешке вопросы. Похоже, никто толком не знал, что происходит. Из-за дверей кабинета слышался гул — бормотали чародеи. Валдер прислушался. Ни слова непонятно.

Неожиданно голоса смолкли. В тишине кто-то воскликнул:

— Боги!

Через минуту за дверью началась какая-то возня. Офицеры чуть ли не хором спрашивали чародеев, почему те замолчали.

Последовала пауза... И вдруг — взрыв радостных криков. Валдер не вытерпел. Поднявшись, он подошел к стоящему у дверей кабинета часовому.

— Что там происходит?

— Я не совсем уверен, сэр, — ответил часовой, косясь на униформу Валдера.

— Неужели вы не слышали? Почему все так громогласно возрадовались?

— Я не уверен, сэр. Там какой-то контракт. Как будто бы сами боги перешли в контрнаступление. Но я не уверен. Ведь боги не могут так поступить, да?

— Не знаю, — ответил Валдер. — Я — не теург.

Все это казалось маловероятным. Конечно, боги и демоны действительно существуют. Но они, если не считать полукровок «шатра», всегда оставались в стороне. Все высшие существа откликались только на чрезвычайно сложные заклинания. Но даже тогда отделывались советами или сотворением мелких чудес. Неужели все изменилось и вселенная встала с ног на голову?

А может быть, у него начинается бред? Лихорадка? Как в прибрежных болотах 4996 года? Двадцать два года он вел ничем не примечательную жизнь. Унылую и вполне предсказуемую. Мать — временная подружка какого-то солдата. Он вырос в военных лагерях. В шестнадцать лет оказался в армии и прошел школу разведчиков. Затем — Западный фронт, где никогда не происходило ничего значительного. И вдруг... Враг атаковал — на первый взгляд из ниоткуда. Уничтожил его родное подразделение. Его самого загнал в глухомань. Он встречает отшельника, наложившего заклинание на меч и подарившего ему возможность вечной жизни. Или, напротив, приговорившего его к ужасному концу. После этого разведчик исчезает. Появляется официальный убийца, крадущийся по улицам северных городов и лагерей, о которых его товарищи никогда не слышали. Бывшие товарищи — работа убийцы вырвала его из привычного круга общения.

Однако сейчас все эти события казались серыми и банальными на фоне сообщений о демонах, напавших на Этшар, и о богах, контратакующих этих демонов. Мир всегда контролировался незримыми силами, но поведение этих сил было вполне предсказуемо, если люди не пытались манипулировать ими. Что касается богов, то они вообще не были склонны к действиям.

Как может эта сверхчеловеческая битва повлиять на ход войны? Что способен принести конфликт высших сил Миру, Этшару и ему, Валдеру?

Радостные вопли вырвались из кабинета Гора, распространились по всей крепости и постепенно стихли. Теперь Валдер ясно слышал команды, и мимо него потекла река исполнителей. Среди них оказался и Келдер, который, заметив Валдера, шагнул к нему из движущегося людского потока.

— Идите к себе, — сказал Келдер. — Никто сейчас ничего не может сделать. Все в руках богов. Теперь это непреложная истина, которую следует воспринимать буквально. Отправляйтесь в свою комнату и постарайтесь уснуть. В любой момент может начаться эвакуация. Сейчас все получают один и тот же приказ: ждать и быть наготове. Двигайтесь!

Валдер неохотно ушел к себе. Ему совсем не хотелось спать, но он все же завалился на койку и опять уставился на сводчатый потолок.

На востоке распались вселенские связи, и он ничего не мог с этим поделать.

В конце концов он задремал и очнулся от громкого стука в дверь.

— В чем дело?

— Все собираются в верхнем дворе — генерал Гор намерен сделать заявление! Все на верхний двор!

Кто бы ни был посыльный, голос его гремел как горный обвал. Захлопали двери, послышался топот.

Валдер лежал одетым. Через мгновение он уже мчался по лестнице, надеясь занять место получше. Но, поднявшись по ступеням, Валдер понял, что его отдаленный коридор был оповещен последним. Мужчины, женщины и даже дети заполнили двор. Некоторые даже забрались на примыкающие к площади участки стены. Стоял невообразимый шум; каждый из собравшихся торопился высказать свои предположения по поводу предстоящего заявления командующего.

Валдер никого не слушал. Скоро все и так станет ясно. Ему было интереснее узнать, кто эти сотни людей. Народу собралось гораздо больше, чем, по его представлению, обитало в крепости. Может быть, сошлись из окрестных деревень?

Прежде чем он успел выяснить это, его оттолкнули охранники, появившиеся из дверей, ведущих на лестницу. Следом вышел генерал Гор. Освещенный лучами солнца (Валдер впервые заметил, что было утро), Гор повернулся и поднялся на ступеньки приставной лестницы, ведущей на стену. К своей радости и удивлению, Валдер оказался стоящим почти прямо под генералом, в первом ряду. толпы. Потребовалось несколько минут, чтобы утих шум.

Прислушиваясь к звукам сдерживаемого дыхания, переминающихся ног и трущейся в толпе одежды, Гор набрал полную грудь воздуха и объявил звучным голосом:

— Я — Гор с Утесов, член Верховного командования, фельдмаршал и командующий Западной группой войск Священного Королевства Древнего Этшара.

Столь официальное начало было неожиданным. Каждый из присутствующих знал, кто такой Гор.

— Я явился сегодня сюда, чтобы объявить вам о следующих вещах. Мир, в котором мы очутились сегодня, совсем не похож на тот, который был нам так знаком. Пришло также время сказать, что на самом деле большинство из вас знали старый Мир гораздо хуже; чем вам казалось.

Он сделал паузу, чтобы перевести дыхание. По толпе внизу прокатился легкий гул.

Гор посмотрел по сторонам, помолчал и затем выкрикнул:

— Война окончена!

Если он и собирался что-то добавить, сделать это не представлялось возможным. Радостный рев толпы обрушился на генерала, как штормовые волны. Он улыбнулся, смахнул рукавом со лба капельки пота, скрестил на груди руки и стал ждать.

Рев толпы продолжался, но Валдер ясно услышал слова генерала, сказанные, как бы самому себе.

— О боги, как я всегда мечтал дожить до минуты, когда смогу произнести эти слова.

Через некоторое время крики слегка стихли. Генерал поднял руки, прося полной тишины, и продолжил:

— Многие из вас уже слышали, что Северная Империя спустила самих демонов ада на восточные провинции нашей страны. Это — правда, и я с сожалением должен сказать, что на первых порах это нападение имело огромный успех. Я делю скорбь с теми, кто имел родственников или друзей к востоку от Южного хребта. Есть все основания опасаться, что они ушли из нашего Мира. Согласно разрозненным сообщениям чародеев, все наши восточные земли, начиная от границы с Империей, представляют собой сейчас выжженную пустыню. Генерал Террек погиб. Его армии уничтожены.

Он выждал, чтобы слушатели осознали эту новость. По толпе прокатился легкий гул. И тут же смолк. Первый восторг улетучился. Валдер знал, многие сейчас задают себе вопрос: чем же окончилась война — победой или поражением? Он-то точно знал, каков исход войны. Ответ был написан на лице Гора (кроме того, крепость не подверглась нападению). Самое худшее, что могло произойти, — заключение перемирия.

Гор продолжал свою речь:

— То, что наши враги обратились к помощи демонических сил, несмотря на ту ужасную цену, которую за эту помощь пришлось бы заплатить, говорит о том, что северяне находились в отчаянном положении. У них не было другой возможности изменить ситуацию в свою пользу.

После короткой паузы Гор продолжил:

— До многих из вас дошли слухи о божественном вмешательстве, и мне особенно приятно сообщить, что эти слухи соответствуют действительности. Сами боги во всем их величии выступили на стороне благословенного народа. Теурги сообщили мне, что древнее соглашение запрещало и богам и демонам прямо вмешиваться в людские дела; но когда этот договор оказался нарушенным, боги сочли себя вправе наказать северян за столетия войны, зла и несправедливости. Нам удалось установить подлинный факт божественного вмешательства. В конечном результате сомнений нет, но нам, возможно, никогда не удастся восстановить все детали — только обитатели Северной Империи были свидетелями рождения геенны Огненной, и... Северная Империя перестала существовать!

Он снова сделал паузу для неизбежного проявления восторга слушателей. Когда толпа немного успокоилась, Гор продолжил:

— За один день боги сделали то, чего мы добивались столетиями войны! Черный Город — столица Империи — полностью стерт с лица Мира. Остальные имперские города либо лежат в руинах, либо тоже исчезли. Имперские войска разбиты и рассеяны. Демонов загнали в ад, а боги, в свою очередь, возвращаются на небеса. Они дали клятву впредь ни при каких обстоятельствах прямо не вмешиваться в людские дела. На пути, открывающие доступ из Мира на небеса или в ад, наложена вечная печать запрета: теперь у нас не будет больше пророков, «шатра», демонов, божественных посланий или нежелательных чудесных проявлений. Так давайте же вознесем благодарственную молитву существам, которые отказались от своих принципов ненасилия и явились, чтобы защитить нас от неминуемой гибели!

Эти слова вновь вызвали у слушателей прилив энтузиазма, за которым последовало короткое смущенное перешептывание. Когда Гор увидел, что большинство подняли к нему свой взгляды, он продолжил:

— Теперь, я боюсь, у меня для вас неприятная новость. Толпа замерла. Повисло тяжелое молчание.

— Нет, нет, ничего страшного. Война окончена, и с помощью богов мы одержали победу. Кое-где еще бродят отряды северян, с которыми предстоит разделаться. Их очень немного. Однако послевоенный Мир может оказаться совсем не таким, каким вы его себе представляли или, скорее, каким его представляли те, кто вообще над этим задумывался.

Из-за ухода богов изменятся некоторые законы магии. Я не чародей и не могу сказать ничего определенного, однако мои советники утверждают, что заклинания, проявление которых мы воспринимали как данность, могут перестать действовать. Все это мы точно узнаем несколько позже. Впрочем, это всего лишь незначительная деталь. Гораздо важнее для всех будет то, что вопреки ожиданиям вы не сможете после окончания войны вернуться на нашу родину, в Старый Этшар. Нет, не, сможете!

Гор, видимо, не намеревался выдерживать паузу, но гул толпы заглушил слова командующего. Он поднял руки, призывая народ успокоиться побыстрее.

— Во-первых, там просто не найдется места для трех миллионов мужчин и женщин, живущих сейчас в полевых армейских лагерях. Почти половина страны уничтожена демонами и не пригодна для жизни. В оставшейся же части... Что же, вам прекрасно известно, что эта война тянулась из поколения в поколение и что наша обороноспособность была весьма надежной. Несмотря на тяготы войны, население нашего старого отечества постоянно увеличивалось, и там просто не осталось места.

Он замолчал. Толпа ожидала продолжения.

— Это — первая причина. Вторая являлась тайной, тщательно оберегаемой годами, поскольку она могла нанести серьезный удар по нашему боевому духу. Теперь, когда противник уничтожен, пришло время открыть правду — Этшара больше нет.

Гор замолчал, очевидно, ожидая громкой реакции, но на площадь опустилась недоуменная тишина. Все замерли.

— Или будет лучше сказать так: Старого Этшара больше нет. Правительство страны рухнуло еще столетие тому назад. На месте Священного Королевства Древнего Этшара — или по крайней мере на его западной половине — имеется несколько дюжин крошечных феодальных владений и владетелей. Каждый заявляет, что именно он является главой законного правительства всей страны и нашим сеньором. Мы — армейское руководство — отказались признать их притязания и действовали независимо, Азрад, Анаран, я и до своей гибели Террек не отвечали ни перед кем, кроме самих себя. Мы все четверо были избраны на наши посты не гражданским правительством, как вы все считали, а предшествующими командующими. Мы обороняли эти Малые Королевства, бывшие ранее Старым Этшаром, от северян и в обмен получали необходимые нам припасы, но мы никогда не признавали их власти. Мы являемся правительством Этшара — не Старого Этшара, бывшего когда-то родиной наших предков, а нового Этшара, именуемого Гегемонией Этшар, включающей в себя всю территорию, занятую нашими победоносными войсками. Все земли, расположенные за пределами старых границ, теперь, после уничтожения Империи, стали нашими землями. Вашими землями! Отвоеванные у врага, политые вашей кровью, они принадлежат вам, а не тем трусам, которые, оставаясь в тылу, даже не смогли сохранить единство страны!

Эти слова, по мнению оратора, должны были, видимо, вызвать вопли радости, но отдельные слабые выкрики тут же смолкли. Каждый слушатель, вероятно, пытался переварить сказанное и понять, что оно означает лично для него или нее. На какое место можно рассчитывать при новых порядках.

Валдер подумал, что вряд ли это можно называть новым порядком — генералы, по существу, уже много столетий управляли всем и вся.

— Предстоит сделать очень много, — продолжил Гор, скрывая разочарование. — Эта крепость станет северо-западной столицей. Одной из трех. И будет именоваться Этшар на Утесах. Я убежден, что после того, как бремя войны перестало лежать на наших плечах тяжелым грузом, здесь вырастет большой и прекрасный город.

В толпе послышалось недовольное ворчание.

— Армия, конечно, будет распущена. Останется лишь небольшой отряд для поддержания порядка и охраны крепости от выживших мародеров-северян. Мой штаб сохранится в качестве временного правительства, но из власти военной он превратится во власть гражданскую. Все остальные будут демобилизованы как можно скорее — естественно, со всеми выплатами! После этого вы будете свободны решать, что делать дальше, — остаться здесь и помогать строить наш новый город или уйти в любое другое место и заниматься чем угодно. Для тех, кто хотел бы заняться фермерством или просто имеет склонность к оседлой жизни, отводятся все не находящиеся пока в частном владении земли Гегемонии — все прерии от океана до Великой реки. Вам надо только выбрать участок, сделать заявку и пользоваться землей. Но учтите, признаваться будут заявки только тех, кто действительно станет работать. Нам не надо лендлордов и других паразитов.

Валдер ничего не понимал. А как же виноторговля? Надо ли делать заявку на какой-нибудь виноградник? Его совершенно не интересовали возделывание лоз и виноделие — ему хотелось только торговать. Что говорит об этом новый закон?

А как поступить с Вирикидором? Торговцу не нужен меч.

«Ну да это не важно», — сказал себе Валдер. Он просто положит Вирикидор куда-нибудь и забудет о нем навсегда. Он начнет жить нормальной жизнью — нормальной жизнью, длящейся бесконечно. Никто не заставит его в мирное время истребить еще двадцать человек.

Валдер так размечтался о собственном будущем, что совсем забыл о толпе, которая стала вдруг беспокойной и напряженной.

— Это — все. — заявил Гор. — Если у вас есть вопросы, задавайте их вашим начальникам. У нас больше нет секретов. Сразу же, как только это будет возможно, мы перестанем быть Западной группой войск и превратимся в неотъемлемую часть новой Гегемонии Этшар. Я стану Верховным правителем города Этшар на Утесах. После столетий войны наступил мир! Война окончена — победа за нами!

Последняя фраза генерала, явно рассчитанная на гром оваций, вызвала лишь слабые, разрозненные приветственные возгласы.

Глава 18

Следующие три дня самым занятым человеком в крепости был казначей. Сотни солдат восприняли слова Гора как непосредственное руководство к действию и начали увольняться из армии. Каждый демобилизующийся получал задолженность по выплатам плюс компенсацию за досрочное увольнение. Компенсация была тщательно рассчитана, чтобы, с одной стороны, солдаты не чувствовали себя обманутыми, а с другой — сохранить платежеспособность казны. Каждый получал за расторжение контракта по одному сребренику, что, по мнению Валдера, было достаточно справедливо. Все расчеты производились наличными быстро и точно.

Однако Валдеру получить свои деньги не удалось. Рядовые могли отправляться на все четыре стороны, объяснили ему, а офицеров и лиц, выполняющих специальные задания, просили подождать.

Вначале Валдер хотел просто сбежать. Сомнительно, чтобы в неразберихе, царившей в крепости со дня объявления мира, он кому-то вдруг понадобился. Однако армия задолжала Валдеру весьма приличную сумму: надо признать, что за каждое убийство очень хорошо платили. Он понимал, что для покупки винной лавки ему потребуются деньги, и поэтому решил потерпеть.

В мечтах Валдер давно уже представлял себя виноторговцем, но сейчас, когда туманные планы на будущее становились реальностью, он начал задумываться. А что ему вообще известно о торговом деле?

Однако в любом случае ему потребуются средства, и ничего страшного не случится, если он немного подождет. Танделлин тоже пока не уволился. Он все еще не знал, чем станет заниматься, и объяснял свое решение так:

«Зачем отказываться от дармового жилья и питания?» Сараи вместе с ним оставалась в крепости, и все окружающие поняли — до свадьбы уже недалеко.

Однако, несмотря ни на что, Валдер чувствовал какую-то тревогу. Он старался утешить себя тем, что чем больше мужчин и женщин спустится вниз по склону, тем свободнее станет в крепости. Он видел лица некоторых уходящих, когда они оборачивались, чтобы бросить прощальный взгляд на каменные стены, но взоры большинства были обращены вперед — в сторону новой жизни. Некоторые улыбались, преисполненные надеждами. Другие казались неуверенными и обеспокоенными. Но все без исключения надеялись получить для себя кусочек нового Мира.

Три дня новоиспеченные гражданские лица рекой стекали вниз с холма. Навстречу им поднимались солдаты: поодиночке, патрулями, взводами или целыми полками. Они входили в крепость, превращались в штатских и тут же вливались в нисходящий поток. Некоторые, естественно, были решительно настроены остаться солдатами, поэтому численность населения казарм постоянно колебалась, вместо того чтобы неуклонно снижаться.

Строительство нового, блестящего города почему-то не начиналось. Зато рядом с крепостью выросло жалкое палаточное поселение — люди прибывали быстрее, чем могли решиться их дела, и никто не заботился о том, чтобы разместить пришедших внутри крепостных стен. Более того, там оседали некоторые демобилизованные, не решившие, куда им двигаться дальше.

Валдер не покидал крепости из опасения потерять свой угол. Его крошечная комнатка с высоким потолком была не бог весть что, но он привык к ней и предпочитал ее каменный пол голой земле. Валдер подозревал, что, когда дело дойдет до перераспределения жилья, рассчитывать ему будет не на что. Но пока этого не произошло, он решил отстаивать свое право до самой последней возможности.

Долгими часами он стоял на стене над главными воротами, наблюдая за уходящими. Завидует он им или нет? Этот вопрос так занимал его, что он даже вздрогнул, когда на третий день после речи правителя кто-то неожиданно позвал его по имени. Валдер обернулся. Мальчик-посыльный переминался с ноги на ногу на верхней ступени лестницы.

— Вы — Валдер из Кардорета, сэр?

Валдер утвердительно кивнул.

— Я ищу вас повсюду! Генерал... то есть, я хотел сказать, правитель желает немедленно видеть вас.

— Ты говоришь о генерале Горе?

Интересно, зачем он понадобился Гору? Война закончена, вражеских предводителей больше нет.

Или все же есть? Неужели его пошлют охотиться на оставшихся одиночек? В крепости ходили слухи о схватках с разрозненными группами северян.

Конечно, преисполненные избыточным энтузиазмом этшариты крошили на куски даже тех, кто сдался в плен, поэтому Валдер не очень осуждал сопротивляющихся. Но при чем тут магические способности Вирикидора? Чародеи и обычные солдаты в таких случаях гораздо надежнее, Может, его хотят использовать против бродящего где-то «шатра»?

— Да, генерал Гор, — ответил мальчик. — Только теперь он — правитель. Разве вы не слышали его речь?

— Речь-то я слышал, — Валдер размышлял, какое обращение будет больше соответствовать титулу Верховного правителя.

Он проследовал за мальчиком в крепость и после целого лабиринта комнат и коридоров оказался в хорошо знакомом кабинете, не претерпевшем пока никаких изменений.

Секретарь наклонился к Валдеру и прошептал сквозь густую бороду:

— Обращайтесь к нему — милорд.

Очевидно, этот вопрос возникал постоянно.

Гор поднял голову:

— Валдер? Я хотел бы поговорить с тобой в приватной обстановке.

Подойдя к дальней стене, Гор открыл в ней маленькую дверь. Валдер никогда раньше ее не замечал. Повинуясь повелительному жесту, солдат неохотно переступил порог крошечной комнатушки. Обернувшись, он убедился, что все секретари и помощники изумлены по меньшей мере так же, как и он сам, столь повышенной степенью секретности.

Войдя в каменный мешок, Гор старательно закрыл за собой дверь и задвинул щеколду. В комнате стояли два простых деревянных стула. Гор уселся на ближайший, жестом пригласив Валдера занять второй.

Когда они оба сели, Гор сразу перешел к делу.

— Послушай, Валдер, — сказал он, — я не знаю, чем ты собираешься заняться, но я бы хотел, чтобы ты остался со мной.

Валдер растерялся:

— В каком качестве — солдатом или штатским?

— В качестве сотрудника моего аппарата, а военным или штатским, мне лично все равно — решишь сам.

— Но почему? И что я стану делать?

— Почему? Да потому что профессиональный убийца может оказаться мне очень полезным.

— Убийца? В мирное время? — Валдер был шокирован и не скрывал это.

— В мирное время необходимость в подобной деятельности не отпадает. Если кто-то станет досаждать мне, я не смогу просто приказать повесить его. Такое время прошло. Есть люди, крайне недовольные возникновением триумвирата. Клянусь всеми богами, бывают времена, когда мы и сами недовольны этим! Но это все же лучше хаоса, который неизбежно возник бы, отойди мы в сторону. Так случилось со старым Этшаром, когда стало непонятно, кто возглавляет страну. Ситуация там отвратительная — крошечные королевства воюют между собой на костях некогда великой державы. Я не желаю, чтобы такое произошло и здесь, в Гегемонии. Я готов использовать все средства, имеющиеся в моем распоряжении, и все средства, которые смогу найти дополнительно, для того чтобы предотвратить это. И эти средства не исключают убийства. Некоторые акции по ликвидации способны провести чародеи. Но магические действия оставляют следы. А против многих чар существуют эффективные средства — такие средства использовали во время войны северяне. Кроме того, может возникнуть необходимость устранить одного-двух чародеев, а у них существует своя гильдия, по отношению к которой они более лояльны, чем по отношению к любому из смертных, включая меня. Мне не удается восстановить их друг против друга. Я полагаю, что Викридор, или как там его... как раз то средство, которое поможет, мне держать Гильдию чародеев в узде.

— Вирикидор, — машинально поправил Валдер.

— Пусть будет Вирикидор.

— Хм.

— Что скажешь? Работа будет оплачена хорошо, гарантирую.

— Сэр... я хотел сказать, милорд, боюсь, мне придется отказаться. В тот день, когда вы объявили нам, что война окончена, я хотел прийти к вам и попросить другую должность. Мне никогда не нравилось быть убийцей. Во мне не заложено стремление убивать. Если бы я случайно не оказался владельцем Вирикидора, я бы никогда... никогда бы не стал убийцей. Наверняка не стал бы.

— Но почему?

— Я вообще не люблю убивать! Никого! Меня тошнит от крови. Я терпел, пока шла война. Тогда вопрос стоял просто: убей сам или прикончат тебя. Мы защищались. Теперь вы предлагаете мне уничтожать людей только для того, чтобы защитить лично вас. Я... — Валдер вдруг понял, что уже готов произнести чудовищную, непростительную бестактность. Он резко изменил направление беседы. — Кроме того, и это — самое главное, на меч наложено заклятие — вам об этом известно, — и он обратится против меня, если я продолжу им пользоваться. В любом случае я не могу служить вам достаточно долго. Все, что я хочу делать, сэр... милорд, так это получить причитающуюся мне плату, тихо выйти в отставку и, возможно, открыть где-нибудь свое дело. Я не интересуюсь ни сражениями, ни убийствами, ни властью, ни политикой. Никогда не интересовался. Прошу вас, милорд, поймите меня правильно и позвольте мне спокойно уйти.

Лицо заметно раздраженного правителя заливала яркая краска. Он стремительно вскочил. Рука опустилась на эфес меча.

— Это последнее твое слово?

Валдер тоже встал и демонстративно убрал руку подальше от Вирикидора.

— Да, милорд. Я не стану служить у вас убийцей.

Он почувствовал странную уверенность, когда посмотрел в глаза Гора. Он возражает одному из трех самых могущественных людей Мира — и совершенно не боится! Гор не может убить его! Вирикидор не позволит это сделать. Валдера нельзя понизить в звании или придать военно-полевому суду — война кончилась. Военное судилище над человеком, желающим спокойно покинуть армию, вызовет громкий общественный протест, и Гор не может допустить этого.

Правитель, кажется, что-то почувствовал и неуверенно покосился на Вирикидор.

— Надеюсь, ты никому не расскажешь о нашей беседе, — сказал он. — Мне бы это не понравилось. Я позволю тебе тихо уйти, Валдер Магический меч, но работать против меня ты не будешь. Я знаю, что меч хранит тебя от смерти, но есть масса других неприятных вещей, которые могут произойти с тобой. Помни об этом и не проболтайся.

— Я запомню.

— Хорошо, — Гор повернулся к двери. — Это все.

— Не совсем, милорд. — Валдер позволил своей руке чуть приблизиться к эфесу Вирикидора. В этой комнате он имел преимущество. Если он вынет Вирикидор, Гор умрет. Валдер сможет заявить, что произошел несчастный случай. Учитывая переменчивый характер меча, ему скорее всего поверят.

Движение его руки было достаточно красноречивым.

—О?!

Гор был напуган и, как почувствовал Валдер, весьма опасен. Он может попытаться ранить Валдера, выскользнуть из комнаты и позволить мечу выбрать другую жертву.

— Я понимаю, что это наглость с моей стороны, но не могли бы вы направить посыльного к казначею, чтобы тот отпустил причитающиеся мне деньги. Я твердо решил уйти из армии и открыть свое дело. Я буду молчать, и вы больше не увидите меня.

— Ах, вот оно что, — с заметным облегчением произнес Гор. Он открыл дверь и позвал, обращаясь к кому-то: — Браген! Проинформируйте казначея, что Валдер из Кардорета уволен со службы с честью, и ему по первой же просьбе должны быть полностью выплачены причитающиеся деньги!

— Хорошо, милорд, — ответил секретарь, который разъяснял Валдеру должную форму обращения.

— Благодарю вас, — произнес Валдер, проходя мимо Гора в большой кабинет.

Правитель ничего не ответил и уже обращался с каким-то вопросом к другому офицеру.

Валдер и Браген молча последовали бок о бок по коридору. Валдер напряженно думал и строил планы — этим он не занимался уже много месяцев.

Гор не будет разбрасываться пустыми угрозами, на него наверняка трудятся несколько чародеев, которые не побоятся запачкаться чужой кровью. Правитель может решить, что Валдер слишком опасен и ему просто вредно болтаться на свободе. Именно поэтому Валдер требовал немедленного увольнения и расчета. Он не желал задерживаться в крепости, где в любой момент Гор мог наткнуться на него и вспомнить о Вирикидоре.

Настало время уходить и уходить быстро, если он не хочет быть ослепленным, искалеченным или брошенным в темницу.

Поначалу Валдер так беспокоился, что даже засомневался, стоит ли ему прощаться с Танделлином. Но пока казначей отсчитывал деньги, он здраво рассудил, что Гор в ближайшие несколько часов будет слишком занят и не станет заниматься им. Времени собрать вещи и заскочить ненадолго в казармы предостаточно.

Кстати, куда он направится? Выбор сильно ограничен. На западе раскинулся океан. На севере лежали практически необжитые места. На востоке — бывшая Центральная группа войск под командованием Анарана с Песков. Что было дальше, Валдер не знал — нападение демонов стерло с лица Мира то, что ранее именовалось Восточной группой. Где-то на юго-востоке находилась Прибрежная группа адмирала Азрада. Эта группа была занята не столько в боевых действиях, сколько снабжением войск, организацией транспорта и связи. Дальше, на противоположной стороне залива, лежали Малые Королевства.

Он не испытывал ни малейшего желания бродить в одиночестве по ненаселенным землям. Если он должен скрываться от Гора, а похоже, что это именно так, гораздо легче затеряться среди толпы, чем в диком лесу. Каждый приличный чародей с помощью нескольких простых заклинаний может установить примерное местонахождение любого человека. Если он станет жить в одиночестве, его будет сравнительно нетрудно найти. Однако магические средства бессильны указать на него в толпе, выделить из массы других людей.

Окрестности крепости были заселены достаточно густо, но он не хотел оставаться так близко от источника опасности.

А как насчет двух оставшихся штабов?

Анаран базировался на южном побережье, ближе к оконечности большого западного полуострова. Дальше, в нескольких днях пути, лежал родной порт Азрада. Порт имел репутацию настоящего города и расположился в северо-восточном углу полуострова, недалеко от устья Великой реки почти у самых границ с Малыми Королевствами. Это было связующее звено между тремя армиями и Старым Этшаром.

Наиболее многообещающей Валдеру казалась база Азрада. Во-первых, она лежала за группой Анарана, что делало ее менее доступной для Гора, и, во-вторых, там должно существовать гораздо больше возможностей для бизнеса. Может быть, он и не станет виноторговцем, но с помощью богов найдет себе какое-нибудь занятие по вкусу.

Когда Валдер зашел к Танделлину и сообщил ему, что уходит, тот, естественно, поинтересовался — куда.

— Ну, я пока еще не знаю, — пробормотал Валдер.

— Нет, Валдер, знаешь. Иначе ты бы не стал уходить так поспешно.

Валдер покорно признался:

— Я подумываю о порте Азрада — там должно быть много работы.

— Раз ты говоришь, значит, так и есть. Что же, желаю удачи.

Танделлин коротко обнял его и отвернулся. Такого Валдер не ожидал. Танделлину было явно не до него. Не зная, что он чувствует — обиду или облегчение, Валдер направился к воротам. Ровно через час после разговора с правителем он с туго набитым кошельком на поясе уже спускался с холма, чтобы направиться к порту Азрада.

Глава 19

Моряком Валдер не был. Морские просторы его не влекли. Но все-таки, хорошенько подумав, он выбрал корабль. По его расчетам, расстояние до порта Азрада по суше составляло не менее сотни лиг. Это было бы длительное и утомительное путешествие. К тому же состояние дорог оставляло желать лучшего. Большая часть пути проходила через земли, которые несколько последних десятилетий считались спорными. За владение ими то и дело вспыхивала борьба. Конечно, для передвижения войск прокладывались дороги, но их считали временными и никогда не ремонтировали. Некоторые их участки были совершенно уничтожены.

Да! Такую пешеходную прогулку он запомнил бы на всю жизнь! Можно было бы, конечно, купить лошадей или какую-нибудь повозку. Но сотни людей, покинувших крепость раньше его, уже раскупили или разворовали всех животных в радиусе двух лиг.

Выяснив для себя этот вопрос, Валдер купил место на первом же отплывающем корабле. К счастью, было уже налажено регулярное судоходство.

Кстати, на кораблях прибывало много народа с юга и с востока. Эти люди были уверены, что самые широкие возможности откроются перед ними именно в северной столице. Впрочем, Валдера это не остановило — десятки других выбирали тот же путь, что и Он сам.

Валдера интересовало: неужели во всей Гегемонии царит такой же бедлам? Война закончилась, и сотни тысяч людей были лишены привычного образа жизни. Они пребывали в состоянии полной растерянности. Куда им идти?

Чем заняться? Стоя у поручней и наблюдая, как постепенно исчезают вдали владения Гора, Валдер старался убедить себя, что он сделал правильный выбор. Все его оставшиеся в живых друзья жили в крепости или поблизости от нее. Именно поэтому отъезд означал полный разрыв со всей прошлой жизнью. В городе Азрада его не знают. Никто не слышал там и о Вирикидоре. Со временем Валдер обзаведется новыми друзьями — друзьями, которым будет наплевать, чем он занимался во время войны. Начнется мирная жизнь, и она будет продолжаться бесконечно, если Вирикидор останется в ножнах.

Валдер даже может пережить всех, кто знал о существовании Вирикидора.

Интересно, хорошо ли жить вечно? Он любил жизнь и наслаждался ею по мере сил. Но не может ли в конце концов наступит пресыщение? Видеть, как все окружающие постепенно уходят, а ты существуешь вечно? Конечно, он тоже начнет стареть.

Эта мысль заставила его встрепенуться. Сохранит ли меч его молодость или ограничится жизнью? От ран Вирикидор не защищает. Так с какой стати он будет хранить его от старения?

Отсюда возникает вопрос: сможет ли меч предотвратить смерть своего владельца от старости? Дарренд сказал, что он может умереть (если не снять заклятия) только от клинка самого Вирикидора, так что, по-видимому, меч каким-то образом будет хранить его жизнь.

Жить столетиями и постоянно стареть... Да это же может оказаться хуже самой смерти.

А может быть, меч все-таки сохранит ему молодость? Валдер вздохнул. Что гадать? Беспокоиться еще рано. Кроме того, выход можно найти из любого положения. Он отошел от поручней и направился вниз. Желудок, к несчастью, давал о себе знать.

Корабль ненадолго зашел в Шан на Море, но Валдер этого не заметил. Он слишком страдал от морской болезни, чтобы подняться со своей подвесной койки.

Вторая остановка была у широко раскинувшегося лагеря Анарана, именуемого теперь Этшаром на Песках. К этому времени Валдер слегка оправился, выполз на палубу и стоял, свесившись через фальшборт. Он пытался побороть малодушное желание немедленно сойти на берег, чтобы избавиться наконец от всех этих ужасов морского путешествия.

Временный лагерь на голой песчаной равнине выглядел очень непривлекательно. В центре возвышалось большое здание из тесаного камня. Огромный незаконченный купол скрывали строительные леса. Вдоль побережья была создана развитая система маяков, портовых сооружений и укреплений береговой обороны. Вдалеке Валдер заметил весьма впечатляющую городскую стену. И все. В целом Этшар на Песках представлял собой паутину грязных не мощеных улиц, вдоль которых тянулись разнокалиберные палатки и грубо сколоченные дома из плавника и всевозможных деревянных обломков. И палатки и дома были чудовищно забиты людьми — даже в Этшаре на Утесах было свободнее.

Рассматривая это печальное зрелище, Валдер решился — черт с ней с морской болезнью! — он останется на борту и поплывет в порт Азрада — Этшар Азрада, как называла его команда.

Через пару дней после отплытия из Этшара на Песках стало ясно, что это было мудрое решение. Организм наконец вполне адаптировался к качке, и Валдер спокойно расхаживал по палубе. Наблюдая, как побережье становится все более зеленым и плодородным. Когда же корабль обогнул мыс, отделяющий Великий океан от Восточного залива, бывший солдат был поражен неожиданной красотой прибрежных земель.

И вот, спустя два шестиночья после отплытия, Валдер впервые увидел Этшар Азрада.

Поначалу он был простой серой линией на горизонте. Серой на фоне яркой зелени побережья. Но когда судно по специальному каналу пробралось к собственному доку, Валдер уже кое-что осмыслил.

Это поселение не было лагерем. Даже именование его просто городом не соответствовало действительности. Портовая линия растянулась на мили, где каждый дюйм был застроен доками и пакгаузами, причалами и многоквартирными домами. Два широких канала вели в глубь города. Ни палаток, ни лачуг. Все здания были сложены из кирпича и совсем не казались новыми.

Это было понятно. В Этшаре Азрада размещался штаб флота, а также центр разветвленной системы снабжения, которая обеспечивала войска всем необходимым. Хотя фактически порт находился за пределами традиционных границ Старого Этшара, враг никогда не заявлял претензий на этот регион, никогда не приближался к нему и ни разу ничем не угрожал. Поэтому город постоянно разрастался. С другой стороны, флот практически не участвовал в войне с Северной Империей.

Дальнейшие размышления Валдера были грубейшим образом прерваны. Матросы в синих килтах, взявшись за руки, шли вдоль палубы и громко орали;

— Всем — На берег! Всем — на берег!

И через пару минут Валдер вместе с остальными спустился по трапу на пристань, где оказался предоставленным самому себе.

Почти сразу же многие его попутчики кинулись назад, шумно требуя, чтобы их отвезли обратно: в Этшар на Утесах, Этшар на Песках, Шан на Море, одним словом куда угодно, только бы не оставаться в этом незнакомом, странном, совершенно чужом им месте. Этшар Азрада был единственным городом во всей Гегемонии. Два других только строились, а посещение Малых Королевств было ограниченно уже с сотню лет.

Один только Валдер оставался совершенно спокойным. За время службы у Гора он побывал в трех городах Империи. Бесконечные ряды зданий, холодные стены и ущелья улиц абсолютно не пугали его. Северные города были полупустыми, безжизненными и, бесспорно, существенно меньше кипящего жизнью Этшара Азрада. Это оживление казалось Валдеру хорошим знаком. Он прошел по пирсу и свернул налево по улице, ведущей в центр города.

Эта улица шла параллельно каналу. Мастерские, лавки, бордели, склады теснились непрерывной чередой. Ни гостиниц, ни постоялых дворов. Товары, предлагаемые мастерскими и лавками, так или иначе были связаны с морем. Вывески канатчиков, плотников, парусников, бондарей, свечников, поставщиков корабельного оборудования виднелись на каждом шагу. Количество винных лавок просто обескураживало. Предложение явно опережало спрос. Если ему все же захочется торговать вином, придется отправляться в другое место. Если же он решит остаться здесь, следует найти себе другое занятие.

Размышляя об этом, Валдер сосредоточенно прокладывал себе дорогу в толпе. Улицы так и кишели людьми. Торопящимися, кричащими и толкающимися. От пестрой, причудливой одежды у Валдера рябило в глазах. На одном перекрестке был настоящий затор. Пришлось поднапрячься, чтобы не оказаться вытолкнутым в канал через невысокий, всего по щиколотку, парапет. Валдер возблагодарил небо за то, что на улицах не было повозок и лошадей, иначе ему пришлось бы искупаться.

Через несколько сотен футов улица, тянувшаяся вдоль канала, сливалась с идущей по диагонали другой улицей.

Их пересечение образовывало гигантский треугольник. Рыночная площадь. Зычно перекликались торговки. Фермеры и рыбаки громогласно расхваливали свои товары. Чуть в стороне, на невысоком помосте, стояли три человека. Один выкрикивал цифры, обращаясь к стоящей внизу небольшой группе людей, а еще один был закован в цепи. Понятно — аукцион в самом разгаре.

Он знал, что уцелевшие пленные северяне становились рабами. Кроме того, рабством наказывались некоторые преступления. Но как происходила продажа рабов, Валдер никогда не видел.

Его интересовало все. Откуда родом человек, выставленный на аукцион, как он оказался в подобном положении и сколько стоит раб — мужчина в расцвете сил. Валдер и не думал о подобном приобретении. Ему было просто любопытно, во сколько сребреников оценивается здесь жизнь человека.

Увы, он опоздал. Аукционер выкрикнул: «Продано!» — и спустился на землю, когда Валдер протолкнулся достаточно близко. Человек в цепях, по-видимому, оказался последним в партии.

Немного разочарованный, Валдер пожал плечами, повернулся и едва не наступил на хвост крошечного — длиной всего около трех футов — золотистого дракончика, которого вела на поводке пышная женщина, облаченная в красный бархат. Валдер посмотрел ей вслед: он и не предполагал, что даже новорожденные драконы бывают такими крошками.

Маленькое чудовище исчезло в толпе, и Валдер начал пробиваться дальше. Он почти уже миновал рынок, когда неожиданно возникший вопрос заставил его остановиться. А куда это он так спешит? Теперь, когда пришлось распрощаться с надеждой стать виноторговцем, Валдер решительно не знал, что ему делать дальше. Он один в незнакомом городе с сумкой, полной серебра, магическим мечом и с полным отсутствием плодотворных идей.

Впрочем, идея появилась — подкрепиться и как можно скорее. Значит, надо найти гостиницу или постоялый двор. В городе наверняка этого добра хватает. В конце концов впереди целая жизнь, очень долгая жизнь. Он сбросил армейские оковы и свободен; у него нет ни обязательств, ни планов.

Рядом с доками гостиницы не оказалось. Может быть, все они у городских ворот? Оставалось узнать, где ближайшие городские ворота.

Выбравшись с рыночной площади, Валдер обнаружил две улицы: одна вела мимо головы канала на юг, вторая изгибалась к юго-западу. Толпа здесь была не такой густой и, кажется, двигалась быстрее.

Футов через пятьсот выбранная им улица закончилась т-образным перекрестком. Северо-запад или юго-восток? Валдер поколебался, затем задержал прохожего в бледно-желтом плаще:

— Как пройти к городским воротам?

— Западным? — мужчина поднял на него глаза.

— Да, если они ближайшие.

Прохожий показал на юго-восток:

— Двигайтесь в этом направлении до пересечения с улицей Моста. Затем поверните направо и следуйте до Западной улицы. По Западной вы дойдете до улицы Корабельных плотников, и та приведет вас к торговой площади у Западных ворот.

Оттарабанив все это скороговоркой, прохожий, не слушая благодарности, растворился в толпе. Валдер обругал себя последними словами. Не проще ли было спросить, нет ли поблизости гостиницы?

Он отправился в путь, стараясь как можно точнее следовать полученным указаниям. Улица, ведущая на юго-восток, через квартал пересекалась с широким проспектом. Ни моста, ни указателя не было, но Валдер все же свернул налево.

Улица Моста, если это была она, казалась бесконечной и тоже кишела людьми. Через полмили перед ним открылся перекресток, после которого проспект поворачивал под острым углом. Решив, что это и есть соединение с Западной улицей, Валдер энергично стал работать локтями. Взглянув на солнце, он убедился, что улица действительно идет точно на запад.

Постепенно облик города менялся. Вместе с каналом исчезли лавки канатчиков и парусников, на их место пришли каретники и металлообработчики; бордели и склады слегка потеснились, дав место жилым домам. На следующей улице собрались ткачи и торговцы мануфактурой, жестянщики и кузнецы, возчики и лудильщики. Валдер никогда раньше не видел такого множества мастерских и лавок. Любая улица Этшара Азрада побила бы самую большую передвижную ярмарку, обслуживавшую военные лагеря. Жилые дома в этой части города были отстроены в соответствии с модным стилем, который требовал, чтобы верхний этаж здания сооружался строго из дерева. Объяснялось все это просто — город возник рядом с портом и постепенно рос в сторону суши.

С Западной улицы, если это, конечно, была она, Валдер не колеблясь повернул на юго-запад. Помимо всего прочего, он руководствовался доносившимся до него запахом рынка и видом шпиля башни — не иначе как надвратной.

И точно, вскоре перед ним открылась рыночная площадь, раскинувшаяся в тени двух огромных башен.

Валдер хотел было двинуться побыстрее, но выход с улицы оказался плотно забит людьми. Большая часть толпы просто топталась на месте. Он все же ухитрился протиснуться и влиться в узкий ручеек людей, упорно продвигающихся к площади и рассекающих неподвижные группы топтунов. До прибытия в Этшар Азрада Валдер и не подозревал, что в Мире живет столько людей.

Перед ним неожиданно возникла рука, и хриплый голос потребовал:

— Помогите калеке-ветерану!

Валдер брезгливо отстранился. Попрошайки! Он как-то не ожидал встретить нищих в таком красивом и процветающем городе. Конечно, с их точки зрения, вполне разумно собираться именно здесь. Нищету должны притягивать денежные места, а в Этшаре Азрада водились очень крупные деньги.

Его внимание привлекла вывеска. Огромный кубок с льющимся через край вином; руническая строчка гласила: «Жилье и питание». Наконец-то!

У входа в гостиницу стояла внушительная толпа хмурых и сердитых на вид людей, которые, однако, промолчали, когда Валдер начал проталкиваться к двери. Переступив порог, он вошел в темноватый зал и замер от удивления.

Все пространство от двери до противоположной стены так же, как и улица, было плотно забито людьми. В главном зале, сразу за дверью, весь пол оказался устлан одеялами. Свободным остался лишь узкий проход, ведущий мимо очага и ряда бочонков в дальний угол, где находились две двери и лестница на второй этаж. Одеяла, лежавшие рядами вдоль стен, были сложены аккуратными прямоугольниками, и на каждом спал, стоял или сидел постоялец или постоялица. Их пожитки были сложены в головах лежбищ. У некоторых был только один плащ, зато другие пытались подмять под себя огромные узлы. Одежда практически всех обитателей была зеленой и коричневой — цветов армии Этшара.

Удивленный и смущенный, Валдер узкой тропкой пере сек зал и задержался у первого бочонка. Из других дверей тут же возник владелец гостиницы — Чем могу быть полезен?

— Э... Пинту эля для начала.

— Это будет стоить вам четыре сребреника, — предупредил хозяин.

Валдер пошатнулся. Удар был настолько силен, что он даже на время забыл о плотно заселенном поле гостиницы.

— Что?!

— Я сказал — четыре сребреника. Осталось всего полбочонка, и пополнения не будет целое шестиночье.

— Забудем про эль. Как насчет простой воды?

— Медяшка за пинту. Но имейте в виду, сдачи с серебра у меня нет.

— Это же бред! Вы продаете эль по цене южного вина лучшего урожая, а воду — по ценам первоклассного эля!

— Вы совершенно правы, сэр. Я поступаю именно так. Таковы рыночные цены, пока этим несчастным есть чем платить.

— Но это же грабеж!

— Вы ошибаетесь, сэр. Это честная торговля. Ворота и рынок переполнены, все дороги забиты, а корабельщики так увлеклись перевозкой пассажиров, что снабжение практически прекратилось. У нас всегда был хороший колодец, но он не бездонный и дает строго определенное количество ведер в день. Насколько я знаю, таверны у ворот сейчас принимают плату только золотом.

— Что скажете о комнате?

— Все заняты, сэр, так же как и полы в зале. Я честный человек и не стану лгать: вас невозможно поместить, не загородив единственный оставшийся проход. Наверху в каждой комнате спят по десять человек. Четверо на кровати и еще шесть на полу. Одеяло и место здесь в зале, если бы оно было, обошлось бы вам в один сребреник.

— Это какое-то безумие! Откуда все эти люди?

— Не смею спорить с вами, сэр. Это действительно безумие. По-моему, вся армия Этшара столпилась здесь — у Западных ворот. Я никогда не видел ничего подобного. Конечно, это результат окончания войны, и это вряд ли повторится. Если цены начнут падать, я спокойно удалюсь от дел в конце года очень богатым человеком. Но кто может сказать, что вообще произойдет с ценами? Армия сейчас не регулирует их, и я могу запрашивать столько, сколько могу получить.

— У меня есть деньги, трактирщик. Но гореть мне в имперском аду, если я заплачу сребреник за простую воду.

— Здесь сойдет и медная монета.

— Я не намерен платить и это.

— Как угодно, — усмехнулся хозяин. — Я получу свое и без вас.

— Есть ли в городе место, где пока еще берут честные деньги?

— Право, не знаю. Может быть, и найдется какой-нибудь дурень. Но если такой и есть, сейчас он наверняка осушил последний бочонок.

— Хорошо, посмотрим, — сказал Валдер, понимая, что его слова звучат крайне глупо. Он повернулся и демонстративно прошагал к выходу прямо по ряду одеял, игнорируя злобные протесты тех, на кого пришлось наступить.

Глава 20

Ситуация оказалась точно такой, как ее обрисовал владелец «Переполненного кубка». Каждый шаг по направлению к рынку у Западных ворот знаменовался прыжками цен. Гостиницы и таверны даже за воду не принимали ничего, кроме золотых монет. О хлебе, сыре или эле нечего было и говорить. Валдер прикинул, что все его накопленное жалованье, которого, как он надеялся, должно было хватить на два года безбедной жизни, уйдет на хороший ужин и ночевку в гостинице «Привратная», которая вопреки названию не только не соединялась с воротами, но стояла от них на почтительном расстоянии.

Странным казалось то, что северная и южная стороны рыночной площади были совершенно не застроены. В обоих направлениях Валдер увидел убегающие вдаль городские стены. На расстоянии сотни футов от них, строго параллельно, тянулась широкая улица с односторонним рядом домов. В пространстве между стеной и проезжей частью не было никаких зданий, но зато все оно, как пол в «Переполненном кубке», было застлано одеялами — сотнями и сотнями одеял. И на каждом сидел человек. Все пристенные обитатели были скверно одеты и неимоверно грязны, а некоторые оказались калеками.

Посетив десяток заведений, Валдер понял, что цены везде непомерные. Он остановился в самом центре площади посередине кипящей толпы. Сзади — невероятно дорогие гостиницы, впереди — обрамленные громадными башнями ворота. Валдер неожиданно почувствовал острую необходимость поговорить, и не с хищным содержателем таверны или бродягой-ветераном, а с кем-нибудь занимающим прочную позицию и обладающим здравым смыслом. Сам не зная почему, он уверенно направился в сторону привратного караульного помещения.

В башнях размещались солдаты, и Валдер почувствовал огромное облегчение, увидев сверкающие нагрудники стражников. Трое очень энергично регулировали движение в воротах, пропуская только пешеходов и вскользь отвечая на брошенные им вопросы. Четвертый, по-видимому, сейчас отдыхал. Он удобно устроился на складном парусиновом стуле, оперевшись спиной о каменную стену караульного помещения.

Валдер подошел и прислонился рядом. Солдат поднял на него глаза, но промолчал, из чего Валдер заключил, что его появление воспринято благожелательно.

— И давно все это продолжается? — спросил Валдер, когда молчание слишком затянулось.

— Вы говорите о толпе? Это продолжается два или три шестиночья. С того самого момента, как объявили об окончании войны. Никто не знает, что делать, поэтому все явились сюда в надежде получить какие-нибудь указания.

— Но ведь это не может продолжаться бесконечно?

— Думаю — не может. Рано или поздно все поймут, что здесь ловить нечего, и отправятся восвояси.

— Но многие все-таки останутся. Думаю, город теперь начнет расти еще быстрее.

— А как же. Там, где еще можно найти место, уже прокладываются новые улицы.

— А кто занимается этими людьми?

— Никто. Да и что можно сделать? Мы получили приказ не впускать лошадей и быков, чтобы хоть как-то уменьшить столпотворение на улицах, и Азрад распорядился бесплатно выдавать одеяла, чтобы никто не валялся в грязи. Это, пожалуй, все. С ними просто нечего делать. Если кто-то желает заняться фермерством, то свободных земель сколько угодно. Хочешь стать строительным рабочим — пожалуйста. Пока еще это возможно. А что будет со всеми остальными, я не знаю. Поэтому-то я и не снял форму. Армия временами, конечно, тоже не сахар, зато твое положение прочно — даже в мирное время. Кто-то ведь должен охранять ворота и стены, стеречь границы и оберегать порядок.

— Вы сказали, что правитель раздает одеяла?

— Да. Это был запас для всей армии Этшара на следующие три года. Теперь их дают каждому, кто бы ни попросил. Хотите? Кажется, у меня осталось еще штук двадцать.

— Да, я бы, пожалуй, взял, если вы мне подскажете, где можно подыскать крышу над головой за разумную цену.

— Дешевое жилье, дружище, у нас только на «Площади Ста футов» или в казармах. Но за ночевку в казармах гражданскому полагается сто плетей, поэтому вы волей-неволей тут же вербуетесь в армию. Причем заметьте — простым рядовым.

— Круто, но я не стал бы спорить. А что такое «Площадь Ста футов»?

— Вы только что прошли мимо. — Стражник махнул в сторону торговой площади. — Это пространство между улицей, идущей вдоль стены, и самой стеной. Согласно закону, там нельзя возводить постройки, так как армия нуждается в пространстве для маневра и передвижения боевых машин. Однако закон ничего не говорит о возможности спать там в теплую погоду. Даже во время войны несколько нищих и калек постоянно жили под стенами, а теперь весь город заполнен этими треклятыми ветеранами. Говорят, что ими забиты все дороги вокруг, правда, сам я этого не проверял. Я никогда не захожу дальше Западного округа или Ближнего порта.

— Я совсем не знаю города. Вы говорите о его районах?

— Верно. Этшар всегда больше походил на скопище двенадцати маленьких городков: Западные ворота и Западный округ, Ближний порт, Город пряностей и Рыбный город, Старый город. Торговый квартал и так далее.

— Этшар, наверное, огромный город. — Валдер оглянулся. Толпа немного поредела. Солнце на западе уже опустилось довольно низко, и на площадь легла густая тень крепостных стен. Валдер не успел поесть и все еще не знал, где проведет ночь.

— ... А сколько всего ворот в городе?

— Три, хотя на юго-западе собираются пробить четвертые.

— А около других ворот есть гостиницы?

— Думаю, что есть. Но больше всего их у Западных. Здесь проходит главная дорога, ведущая в Этшар, Анаран и Гор, а через остальные можно попасть только на местные фермы.

— Далеко отсюда следующие ворота?

Солдат привалился спиной к стене и после короткого размышления ответил:

— Наверное, мили две. Это большой город. Валдер посмотрел на быстро темнеющее небо. Перед входом в гостиницы и таверны уже засветились факелы, но прилегающие улицы лежали во тьме. Прошагать две мили по темному незнакомому городу без всякой надежды, что у других ворот окажется лучше?

— Давайте-ка мне ваше одеяло, — сказал он. — Похоже, что придется провести ночь на «Площади Ста футов».

— Правильно, — ухмыльнулся солдат. — Попробуем протянуть на полученные денежки как можно дольше?

Кивнув, он исчез в караулке и через несколько секунд появился оттуда с коричневым свертком в руке.

— Теперь оно ваше, — солдат бросил Валдеру сверток. Тот решил воздержаться от ответа. Вежливо кивнув, он отошел и нырнул в толпу.

Продвигаясь в поисках свободного места, Валдер внимательно вглядывался в лица пристенных обитателей. Чем дальше он шел, тем грязнее и непривлекательнее становилось вокруг. Пройдя где-то шесть кварталов, Валдер сунул одеяло под мышку, положил правую ладонь на рукоятку меча, а левую — на поясную сумку с деньгами.

Стена и вместе с ней улица сделали уже три поворота. Он протопал примерно милю и сейчас размышлял, не стоит ли ему все-таки дойти до следующих ворот.

Наступила ночь. Редкие факелы и фонари тускло мерцали в липкой темноте улиц. Ему не хотелось идти дальше с сумкой, набитой деньгами. Более того, если это лежбище от Западных ворот простиралось на милю, у других ворот может оказаться не лучше. И он опять очутится в толпе, от которой только что бежал. И услуги там вряд ли дешевле. Нет, дальше он не пойдет.

Ясно, что в Этшаре Азрада ему ничего не светит. Слишком много людей прибыло сюда раньше него. Что ж, придется уходить отсюда, по крайней мере временно. В сельскую местность. Он по-прежнему не хотел становиться фермером и не сомневался, что ему обязательно что-нибудь интересное.

Валдер ничего не ел с тех пор, как сошел на берег, и его желудок громко возмущался все время, пока он расстилал одеяло на голой, хорошо утрамбованной земле. Пришлось успокаивать его обещаниями обязательно поесть утром, сколько бы это ни стоило.

Подозрительно оглядев соседей и положив одну руку на Вирикидор, Валдер улегся. Он вовсе не желал, чтобы его ограбили. Проснулся он, едва забрезжил рассвет, обнаружив свое имущество в целости и сохранности.

После такой ночевки ныла каждая косточка. Валдер энергично потянулся. Большая часть населения «Площади Ста футов» все еще спала. Валдер чувствовал исходящие от этих людей уныние и безнадежность — их силы и способности пропадали зря! Нет, он не желает гнить заживо на «Площади Ста футов». Он уйдет из города и найдет себе какое-нибудь занятие. В других местах жизнь может оказаться намного дешевле. Валдер надеялся, что благодаря своим накоплениям он все же останется на поверхности.

Конечно, именно в Этшаре Гору было бы труднее всего отыскать своего экс-убийцу. Но толпы оборванных ветеранов, заполонившие город, вынуждали его бежать. Скатав одеяло и выбравшись на мостовую, Валдер направился к Западным воротам.

К полудню он был уже в четырех лигах от Этшара Азрада.

По мере того как солнце поднималось все выше, движение на дороге оживлялось. В обе стороны текли потоки людей. Солдаты отдаленных армий все еще стремились в город, а другие, уже отчаявшись найти там себе занятие, уходили в поисках более приветливых мест.

Все попытки Валдера предупредить ветеранов, идущих в Этшар Азрада, оказывались безуспешными. Они просто игнорировали его слова.

— Может быть, для вас там и нет ничего, приятель. Но мы не такие привередливые, — произнес предводитель одной группы, со значением поглядывая на серо-черную униформу Валдера.

Как и большинство остальных, предводитель носил зеленые и коричневые цвета. Очень немногие успели обзавестись гражданским платьем.

— Я вовсе не привередлив, — стоял на своем Валдер. — По всему городу слоняются толпы. Очень мало продовольствия, плата за одну ночь в гостинице больше годичного жалованья солдата.

— Что же, как говорится, лучше один раз увидеть... Мы вас не знаем, и с какой стати должны вам верить?

— Я всего-навсего пытаюсь помочь.

— Мы не нуждаемся в вашей помощи, — бросил предводитель и отошел.

Валдер беспомощно смотрел, как группа направилась в сторону города. Очередное пополнение «Площади Ста футов». Хорошо, если они быстро разберутся во всем.

Скоро дорога свернула на север. Все основные дороги из владений Азрада шли на север, а затем — через узкий перешеек на материк. На юге, востоке и западе не было ничего, кроме окруженных морями малонаселенных земель. Но фермерство по-прежнему оставалось Валдеру не по душе.

Когда он покинет полуостров, перед ним наверняка должны открыться новые возможности. Он может направиться вдоль берега на запад к Этшару на Песках, но это, во-первых, приблизит его к Гору, и, во-вторых, Этшар на Песках был довольно жалким поселением. Вряд ли там что-то изменится в ближайшем будущем. Где-то дальше к северу — горы и копи, отвоеванные в последние столетия у Северной Империи. Еще дальше на север лежали руины самой Империи.

Горное дело совершенно не интересовало Валдера. Кроме того, драгоценные камни и металлы никогда не приносили богатство простым горнякам. Только владельцы рудников, скупщики да торговцы процветали в шахтерских поселениях. Виноторговец вполне мог бы преуспеть в тех краях. Но где достать вино? И как его довезти? Валдер даже понятия не имел, как это делается.

Все пространство между копями и Этшаром на Песках занимали необжитые земли — леса и прерии. Когда-то в этих краях было построено несколько десятков военных лагерей, сейчас их, наверное, все ликвидировали. Хотя вполне возможно, некоторые превратились в деревни и городки, но Валдер почему-то был уверен, что не найдет там ничего интересного.

Таким образом, для Валдера оставались восток и юго-восток. Именно там лежала его древняя родина. По правде говоря, Старый Этшар не был его родиной — Валдер родился в лагере неподалеку от городка Кардорет, на линии, разделяющей Западную и Центральную группы войск. Ему так и не довелось увидеть старые земли. Теперь, согласно официальному сообщению, Этшар распался на дюжину враждующих между собой государств. Валдер уже навоевался по самое горло, но ведь можно же будет найти там что-нибудь другое. В любом случае в Старом Этшаре Гор с Утесов не мог преследовать Валдера.

Не исключено, что все его страхи в отношении правителя необоснованны. Но даже тогда было бы очень заманчиво увидеть страну, за которую он так долго сражался. Историческая родина обладала для Валдера каким-то скрытым очарованием. Он был уверен, что у большинства ветеранов просто не хватало воображения и они, слепо повинуясь правителям, не покидали Гегемонии. К тому же конкуренция в Малых Королевствах наверняка не будет такой жестокой.

Эти рассуждения окончательно убедили его. Он отправится в Малые Королевства — туда, где раньше был Старый Этшар. Теперь на каждой большой развилке он будет сворачивать направо, придерживаясь Северного побережья Восточного залива.

Пока, правда, ему не встретилось ни одной развилки. Дорога, не делясь, тянулась прямо к перешейку.

Всю вторую половину дня Валдер прошагал без остановки. Он совсем отвык от нагрузок после вынужденного безделья в море. Да и убийце требовалась не выносливость, а ловкость и осторожность. Кроме того, он вдруг вспомнил, что нарушил данное самому себе обещание и ничего не поел. Последний раз он проглотил обильный завтрак на борту судна позапрошлым утром. С водой проблем не было — ручьи попадались на каждом шагу. Гораздо хуже обстояло дело с пропитанием.

Однако в последнее время и ручьи куда-то исчезли. Он вспомнил об этом, когда вновь ощутил жажду. Валдер обругал себя последними словами. Все это здорово напомнило ему давнишние скитания по тылам северян.

Естественно, он рассчитывал разжиться всем необходимым в Этшаре Азрада. Непомерные цены нанесли ему такой удар, что он забыл, насколько важными для путника являются запасы воды и пищи. Теперь приходилось расплачиваться за свою жадность. На ходу он мечтал о чарах Постоянной сытости Но, увы, камень-Кровавик, согласно приказу, пришлось сдать интенданту. Интересно, сколько мог стоить в городе волшебный Кровавик, если даже цены на воду были возмутительно высокими?

Наверняка, утешал он себя, на пути ему попадется постоялый двор, таверна или в крайнем случае ферма, где он сможет купить хотя бы хлеба. Согретый этой надеждой, он даже зашагал немного быстрее.

До первой дорожной развилки Валдер добрался, когда солнце уже краснело на западе. Как и было решено, он повернул направо. Многие его попутчики уже свернули на обочину и располагались на ночлег. У некоторых были первоклассные палатки, у других — всего лишь одеяло.

Вдоль дороги то здесь, то там загорались костры, пахло жареным мясом и чесночной похлебкой. Судя по всему, постоялых дворов и таверн поблизости не было. Но Валдер еще надеялся, что ему повезет. Он бодро миновал развилку и, поднявшись на вершину высокого холма, увидел внизу, примерно в полумиле от дороги, широкую реку.

Наконец-то он напьется. Вода, может быть, окажется не самой чистой, но вполне сгодится, если, конечно, река не засорена. Кроме того, он попытается поймать рыбу или найти какие-нибудь съедобные растения.

Через реку был перекинут мост — такое грандиозное инженерное сооружение, что его возведение наверняка не обошлось без помощи магических сил. На мосту стояли люди. Может быть, это предприимчивые разумные фермеры, зарабатывающие продажей продовольствия путешественникам? Безмерно усталый, Валдер начал спускаться по склону в сторону реки.

Глава 21

Люди на мосту оказались солдатами и к тому же прекрасно вооруженными. Они стояли у ворот, блокирующих южную оконечность моста. Неподалеку была разбита палатка армейского образца.

Вряд ли эти люди занимались торговлей овощами. Валдер бросил на них короткий взгляд и направился на берег реки. Там он хорошенько напился, смыл пот и, чтобы охладиться, плеснул немного воды себе за пазуху. Затем он уселся и немного передохнул.

Постепенно сгущались сумерки. Солдаты на мосту зажигали факелы. Валдер услышал шипение смолы, поднял глаза и с интересом проследил за всей процедурой.

Наверное, это платный мост. Он слышал о таких, хотя в военное время он" были запрещены законом. Причина запрета заключалась в том, что платные мосты могли помешать перемещению войск и военных грузов. Однако война закончилась, и закон, по-видимому, был отменен, если, конечно, группа на мосту действовала легально. Но Валдер не испытывал никакого желания интересоваться полномочиями вооруженных солдат.

Он посмотрел на реку. Противоположный берег уже нельзя было различить в темноте. Он ни за что не сможет проплыть такое расстояние. Брода тут, конечно, нет. Наверняка через такие реки и товары и люди переправляются на паромах или по мостам. Паромов Валдер не видел. Следовательно, все движение шло через мост. Денежный сбор — дело прибыльное.

Отдохнув, Валдер медленно вскарабкался на обочину дороги.

Все движение замерло. Там и сям горели костры, а рядом с мостом перед входом в солдатскую палатку светился небольшой очаг.

Валдер не знал, что делать. Голодный, уставший, он был совершенно один в чужом, незнакомом мире. Эти обычные жизненные проблемы сейчас казались ему важнее всего. Во всяком случае, вопросы, связанные с зависимостью его жизни от магического меча, которому он не доверял, отошли на второй план. Все остальные требовали немедленного решения.

Конечно, можно, вытоптав в траве площадку, завалиться спать. Можно просто воспользоваться чьей-нибудь заброшенной стоянкой. Но где достать пищу? Вид солдатского котелка над очагом придал Валдеру решительности, и он, едва передвигая ноги, потащился на мост.

Заметили его сразу. Два стражника натянули арбалеты. Третий уронил руку на эфес меча. Валдер видел всех пятерых: четвертый возился с котелком, а пятый дремал поблизости.

— Привет всем! — крикнул Валдер.

— Привет, — ответил тот, что был с мечом.

— Чем вы здесь занимаетесь? — Вопрос казался вполне уместным, ведь предположение о том, что они собирают деньги, было всего лишь догадкой.

— Охраняем мост.

— Охраняете? От кого? Ведь война закончилась.

— Предотвращаем несанкционированные переходы. Цена — один медяк для ветеранов и их семей. Остальные не пропускаются.

— По чьему приказу?

— Лорда Азрада.

А неглупо придумано, подумал Валдер. Этот Азрад, пожалуй, соображает. Охрана моста пополнит его сундуки и не позволит жителям Малых Королевств появляться в Этшаре и еще сильнее переполнять города. Пока война продолжалась, никто не решался без серьезных причин появляться в зоне боевых действий, но теперь, когда наступил мир и зона превратилась в Гегемонию Этшар, некоторые обитатели Малых Королевств наверняка захотят использовать открывающиеся там возможности.

Валдер не собирался до утра переходить через реку. Он еще посмотрит, стоит ли противоположный берег медяка. Перед сном его больше всего интересовали ужин и полезная беседа.

— Что там у вас варится? — спросил он, указывая на котелок. — Пахнет очень вкусно.

— Всего-навсего тушеное мясо. Заку сегодня удалось поймать кролика.

— Может, угостите ветерана? Второй день голодаю. В городе все безумно дорого.

Солдат с мечом вопросительно взглянул на товарищей. Хотя все они промолчали, Валдер почувствовал скрытое недовольство.

— Если хотите, я заплачу по справедливости. Деньги у меня есть. Я просто не хотел платить городским обиралам, они заламывали просто свинские цены.

— Да, уж это точно, — согласился один из арбалетчиков. — Если у меня и были сомнения, оставаться в армии или нет, эти цены развеяли их как дым. За кружку эля трактирщики требовали целый сребреник!

— Четыре! Всего за одну пинту! На рынке у Западных ворот и того больше! — заявил Валдер. — Я не могу столько платить! Лучше уж пить морскую воду.

Солдаты разразились проклятиями, и это полностью растопило лед недоверия. Через несколько мгновений вся компания, включая Валдера, расселась вокруг котелка и принялась за тушеного кролика. Солдаты, как известно, обожают жаловаться на жизнь. Валдер просто предоставил им прекрасную возможность предаться любимому занятию. За что те были ему безмерно благодарны.

Они даже забыли взять с него плату за кролика.

За ужином разговор, естественно, крутился вокруг войны. Рассказы Валдера, воевавшего на крайнем западе, казались часовым довольно странными. Южане никогда не были в лесу и никак не могли понять, что такое одиночный поиск. Истории часовых, в свою очередь, казались странными Валдеру. Северян, оказывается, они так ни разу и не увидели. Им приходилось бороться с магическими нападениями — колдовскими или демоническими — да время от времени подавлять бунты гражданского населения.

Валдер никогда не сталкивался ни с каким гражданским населением, если не считать маркитантов, пришлых торговцев и редкие поселения рыбаков. Он не только ничего не слышал о народных бунтах, но даже не мог представить себе, что это такое.

Кроме того, командные структуры Азрада были жестче и сложнее, чем у Гора. Когда Гору что-то требовалось сделать, он назначал исполнителя и сам давал ему задание. Азрад же в таких случаях создавал комиссию, которая изучала проблему, формировала исполнительские структуры, продолжала функционировать самостоятельно, освобождая командующего для иных важных дел. Гор же был вынужден ежедневно осуществлять оперативное руководство.

Когда примерно к полуночи военная тема была исчерпана, Валдер спросил:

— Почему в городе так много людей? Почему никто ими не занимается?

— А куда еще они могут податься и что можно сделать? — вопросом на вопрос ответил один из солдат. — Единственный настоящий город Этшара находится здесь, и только солдаты настолько глупы, чтобы спать в палатке. Все ветераны хотят иметь крышу над головой, а такие крыши во всей Гегемонии может предоставить лишь Этшар Азрада; вот все и тянутся сюда. Рано или поздно, думаю, они сообразят, что надо строить свои дома, но пока просто собираются в городе.

— Похоже, что запасы там подходят к концу.

— Конечно, подходят! Все восточные плодородные земли превратились в выжженную пустыню! Больше того, запасы продовольствия, лежащие на складах, гниют, так как вместе с окончанием войны распалась система распределения. Если кто-то не начнет возделывать прерии, начнется голод.

Валдер вгляделся во тьму и спросил:

— А кому принадлежат эти земли? Или каждый действительно имеет право селиться на них?

Манрин — солдат, вооруженный мечом, в ответ пожал плечами:

— А кто его знает? Похоже, что каждый. До войны здесь были необжитые районы, а позже все эти земли существовали по законам военного времени. Дорогу Азрад оставил за собой, но в Манифесте было сказано, что все остальные земли может забирать каждый, кто пожелает и готов с пользой употребить полученный надел.

— Точно, — подтвердил Салдан (тот самый, который кухарничал для всей команды). — Но кто знает, как с пользой употребить землю? Все мы готовились стать солдатами, а не фермерами.

Как потом вспоминал Валдер, именно после этих слов у него в мозгу зашевелилась смутная, еще неоформившаяся идея. Но он слишком устал, чтобы тут же продумать ее до конца. Вместо этого он бросил последнюю, чисто обглоданную кость в реку, и объявил:

— Было очень здорово посидеть и поговорить с вами. Большое спасибо за ужин. А сейчас я просто должен поспать.

— Всем нам пора на покой, — согласился Зак, один из арбалетчиков. — Манрин завтра свободен, но все остальные с рассветом заступают на дежурство. Кто-нибудь пните Лоррета — он в ночной смене.

Валдер оставил солдат заниматься своими делами и отошел в темноту. Выбрав место, где трава казалась не такой густой, он завернулся в одеяло и тут же уснул.

Утром его разбудили крупные капли дождя, падающие на лицо. Одеяло насквозь промокло и воняло сырой шерстью. Он сбросил его и поднялся на ноги. Усталость не прошла, но Валдер не мог больше лежать на мокрой, холодной земле.

— Кто-то, — пробормотал он себе под нос, ковыляя к мосту, — обязательно должен построить здесь постоялый двор.

Пробормотал и замер с занесенной для следующего шага ногой.

— Кто-то должен построить здесь постоялый двор, — повторил Валдер.

Это была та самая неоформившаяся идея, мелькнувшая вчера в голове. Кто-то действительно должен открыть здесь постоялый двор, обслуживающий реку, платный мост и развилку дорог. Все дороги, ведущие с востока в Этшар Азрада и обратно, проходили через это место. Все путники, пересекающие нижнее течение Великой реки, обязательно должны воспользоваться этим мостом. Все суда, спускающиеся по Великой реке к морю (Валдер был убежден, что со временем их будет множество), станут проходить здесь. И именно здесь путники, идущие от Западных ворот, уже задумываются о ночлеге.

Да найдется ли во всем мире место, более подходящее для постоялого двора? Он с трудом верил в такую удачу. Неужели он первый, кому пришла в голову эта замечательная идея?

Содержание постоялого двора идеально отвечает его планам. В качестве первоначального капитала он использует свое жалованье, а всю необходимую рабочую силу навербует на «Площади Ста футов».

Он представил себе, как все будет выглядеть. Удобное, небольшое каменное здание (лесов и, следовательно, дерева в округе не было) с большими окнами и толстыми стенами, защищающими от летней жары. В зале огромный очаг, в котором будут пылать поленья во время зимней стужи. Вирикидор он повесит над каминной полкой: таким образом, меч останется достаточно близко и не натворит никаких бед. Никто не сочтет странным, что ветеран даже в мирное время держит под рукой оружие.

Валдер всматривался сквозь сумрак и дождь, пытаясь выбрать подходящее место для своего будущего заведения. Лучше всего, подумал он, если постоялый двор будет стоять на развилке. Он застолбит землю вдоль обочины до самой реки и построит на берегу небольшую пристань.

А может быть, соорудить здание непосредственно у реки? Не исключено, что возникнут сложности, если он сделает заявку на полмили земли вдоль дороги.

Нет, решил Валдер. Река никогда не будет иметь такого большого значения. Ведь команда и пассажиры спокойно могут переспать в своих каютах. Даже если он и построит пристань, основную часть доходов будет приносить именно западная дорога.

Интересно, спрашивал он себя, каким образом оформляется заявка на землю? Может быть, спросить у солдат? Тихонько насвистывая, он бодро зашагал к мосту.

Большая часть караульных еще спала, но Лоррет — ночной часовой — скучал и был счастлив ответить на любые вопросы. Он ничего не знал об оформлении заявки, но посоветовал застолбить нужный участок и даже снабдил Валдера некоторым инструментом.

Когда стих дождь, Валдер пометил свою заявку деревянными кольями и пучками травы, перевязанными зеленой тряпицей. На каждой тряпице углем было начертано его имя. От полумили придорожной полосы он отказался и застолбил место для пристани. Его будущие постояльцы вполне могут пройти или подъехать по общественной дороге.

Проделав всю подготовительную работу и получив заверения солдат, что во время отсутствия хозяина они будут охранять его право на собственность, Валдер отправился в Этшар Азрада, чтобы набрать там строительную бригаду.

Глава 22

Валдер с удовлетворением осмотрел зал. Именно такой он нарисовал в своем воображении четыре месяца назад. Окна, правда, он еще не застеклил, да и мебель стояла временная. Но зато камин с вытяжкой из грубого камня поражал своей величиной. Над камином, точно так, как Валдер себе это представлял, нависала массивная полка из полированного дуба. Стены сияли свежей побелкой. А в камине, разгоняя осеннюю сырость, весело потрескивали поленья.

Во всех остальных комнатах размещались постояльцы. Никто никогда не жаловался на условия или цену за ужин, хотя подаваемое к столу вино было поистине ужасным, а эля на постоялом дворе не водилось вообще. Основным напитком здесь была речная вода, профильтрованная через пять слоев полотна. Для постоялого двора ситуация неслыханная.

Валдер подумывал о закладке колодца. Он не доверял реке. Слишком много людей селилось выше по течению.

Они могли сливать в воду нечистоты, высыпать мусор и... боги знают, что там еще могло плавать.

Правда, гораздо важнее было раздобыть приличное вино и эль. Валдер разослал шестерых членов бывшей своей строительной бригады в разные стороны на поиски поставщиков. Один постоянно сидел в Этшаре Азрада и искал надежный источник снабжения. В случае удачи Валдер обещал ему три золотые монеты — деньги вполне приличные теперь, когда цены опустились до разумного предела. Остальные пятеро разбрелись по Гегемонии Трех Этшаров (таково было официальное название страны) и по Малым Королевствам.

Первоначальный капитал Валдера давным-давно иссяк — спеша закончить строительство, он не скупился в оплате. Еще до того, как дом подвели под крышу, в дверь начали стучаться путники. Валдер не сомневался, что сумеет оплатить текущие расходы и покрыть затраты, но, как показало время, он успокоился зря.

Непрерывный поток путников, движущихся в Этшар Азрада, продолжался недолго. Через месяц после окончания войны он превратился в скромный ручеек, но постепенно и он иссяк. Многие стали уходить на север, убедившись наконец, что город не золотоносная жила с безграничными возможностями.

Валдер пережил одно-два скверных шестиночья, когда деловая активность его заведения упала до нуля, но, не растерявшись, использовал это как повод для сокращения своей слишком многочисленной строительной команды. Когда дом был подведен под крышу, особой спешки уже не требовалось, а команда из шестидесяти человек, где каждый получал по медяку в день, бесплатную воду и пищу, стоила Валдеру слишком дорого.

Он был рад избавиться от большей части работников. Ведь для того, чтобы поднять камень с речного дна и водрузить на указанное место, большого умения не требовалось. Валдер принял в бригаду всех, кто первым отозвался на его клич. Внутренние же работы — отделка и изготовление мебели — требовали профессиональных навыков, которые нельзя было приобрести в одночасье.

Он оставил пятнадцать человек, несмотря на то, что выплаты им превышали доходы. Валдер не сомневался, что движение по дороге наладится и постоялый двор полностью себя окупит. И оказался прав. Число беженцев и ветеранов значительно сократилось. Зато появились ремесленники и торговцы. У одного из проезжих торгашей Валдер купил какую-то гадость, которая могла бы сойти за вино, а у предприимчивого молодого экс-сержанта, ухитрившегося по дешевке скупить сотни палаток в демонтированном приграничном лагере, приобрел материал для обивки мебели.

После ремесленников и торговцев потянулись фермеры и ищущие свободные участки будущие земледельцы. Правда, фермеров было мало, и их продукция производила жалкое впечатление, а будущие землепашцы были нищими как церковные крысы. Война закончилась после окончания сезона сельскохозяйственных работ, и посев не был выполнен своевременно.

Доходы Валдера поднялись, хотя и не столь значительно, как ему бы хотелось. Именно тогда он разослал шестерых агентов-закупщиков. Из девяти оставшихся работников семеро имели собственные планы на жизнь. Один увлекся рекой, решил стать матросом и ждал вакансии на судне. Второй копил деньги на пивоварню. Остальные пятеро пока колебались, но вскоре трое из них застолбили земельные участки неподалеку, пока такая возможность еще существовала. Оставшиеся двое были умнее и квалифицированнее остальных членов бригады, и Валдер не сомневался, что они смогут себе найти занятие по душе.

Одним из двух, пожелавших остаться, был Танделлин. Валдер ужасно удивился, увидев своего друга в толпе на «Площади ста футов», и без всяких колебаний подписал с ним контракт. Вместе с Танделлином к Валдеру пришла и Сараи, которая оказалась просто незаменимой при выполнении легкой работы. Она была единственной женщиной на строительной площадке, и некоторые мужчины слегка ворчали по поводу ее особой привязанности к Танделлину. Однако никаких серьезных проблем, к счастью, не возникало.

Только через три дня парочка призналась, что на следующем же судне они поплыли за Валдером в Этшар Азрада. Танделлин не хотел вдаваться в подробности, но Сараи все объяснила:

— Ты всегда знаешь, что делать, когда другие теряются. Ты уехал сразу, как только получил свое жалованье. Нам показалось тогда, что ты точно знал, куда направишься и что будешь делать. Мы проспорили три дня и решили ехать за тобой. В городе, когда твой след потерялся, все было так ужасно...

Валдер страшно удивился, узнав, что производит впечатление уверенного в себе человека, но Сараи, спокойно выслушав его возражения, ответила просто:

— Все получилось наилучшим образом.

Валдеру оставалось только согласиться.

Пример строительства оказался заразительным. Между мостом и городом как грибы после дождя начали расти фермерские дома. Посетители рассказывали, что дальше по дороге построены новые постоялые дворы.

Валдер радовался подобным известиям. Соседи — фермеры, решительно настроенные на вспашку прерий, что может быть прекраснее для владельца постоялого двора. Поначалу ему приходилось охотиться, ловить рыбу. Запасы продовольствия в его заведении всегда были скудными и мизерными. Кое-что, правда, удавалось купить на дороге. В основном фрукты, выращенные в садах вокруг города Сардирон на Водах в юго-западной части Северной Империи. Это вносило некоторое разнообразие в меню из дичи, но как только новые фермеры начнут выдавать продукцию, Валдер решил развернуться по-настоящему.

Так или иначе, он ухитрялся вести хозяйство, и будущее казалось ему прекрасным и безоблачным. Строительство завершено, а от гостей нет отбоя. Валдер с удовлетворением оглядел главный зал и улыбнулся Вирикидору, висевшему над камином. У хозяина постоялого двора не было ни малейшего намерения обнажать меч, и, глядя на него, Валдер вспоминал об оставшихся далеко позади неприятностях. Валдер никогда не думал, что переживет войну. Но вот он жив и процветает, а от Северной Империи остались только воспоминания. Плохо только, что волшебный меч, делая его бессмертным, не заботится о неуязвимости своего владельца. В будущем это может существенно осложнить ему жизнь, но стоит ли волноваться раньше времени?

Как-то поздно вечером, когда постояльцы уже спали, раздался стук в дверь. Валдер заторопился — если это торговец, можно будет купить у него что-нибудь полезное. На пороге, съежившись, стояли двое мужчин в оборванной военной форме Этшара. Хотя снег еще не выпал (а местные жители уверяли, что в некоторые годы здесь вообще не бывает снега), зима с ее ледяным, холодным ветром уже вступила в свои права.

— Входите, — стараясь скрыть разочарование, пригласил Валдер.

Вряд ли два оборванца чем-то торговали. Скорее всего у них не найдется денег даже на ночлег. Но обязанность хозяина постоялого двора — быть гостеприимным и тепло встречать каждого посетителя.

Парочка вошла в дом. Один сразу же направился к камину, второй неуверенно поглядывал на хозяина.

Валдер заколебался. Где-то он встречал этого человека, но сейчас решительно не мог вспомнить где.

— Я вас знаю, — сказал посетитель.

— Валдер. Владелец постоялого двора. К вашим услугам, — ответил Валдер.

Он не скрывал своего имени. Но с другой стороны, не желал предаваться воспоминаниям о старых добрых временах, которые для него вовсе не были добрыми. Назвав себя владельцем постоялого двора, он хотел подчеркнуть, что живет в настоящем и не страдает ностальгией «по славному прошлому», как называли военное время многие ветераны.

Бесспорно, сейчас этим людям жилось гораздо хуже, чем в годы войны. Бывшие солдаты отощали, одежда свидетельствовала о том, что они провели много месяцев без крыши над головой.

— Валдер? — пришелец не сводил с него глаз. — Вы хотите сказать, Валдер из Кардорета?

— Да, так меня когда-то называли, — уточнил Валдер.

— Человек, который убил «шатра» в схватке один на один?

Валдер не выдержал:

— Откуда вам это известно?

— Я был в группе, которая вас обнаружила. «Шатра» еще теплый лежал рядом с вами. Боже, какое это было ужасное зрелище! Внутри трупа виднелось что-то черное, а когда мы сжигали останки, от них шел ужасающий смрад. И это были вы! Точно! Без униформы я вас сразу не узнал. Похоже, с тех пор вы чуточку раздобрели.

— Да. Есть немного, — улыбнулся Валдер.

— Значит, вы теперь содержатель постоялого двора? Валдер Магический меч и постоялый двор?

— Но это лучше, чем умирать с голоду. Война кончилась. Магический меч остался не у дел.

Его собеседник усмехнулся:

— Я скажу, что любое дело — лучше, чем голод. К сожалению, в последнем у меня больше опыта, чем хотелось бы. Но такой человек, как вы, — вы же не были обычным солдатом! — мог бы найти себе более достойное место в Мире.

— Я нашел себе достойное место в Мире, став владельцем этого заведения и пристани на реке. Разве не так?

— Вы могли бы стать богачом! Человек, который способен убить демона, по существу, всесилен!

— «Шатра» был убит не мной, а магическим мечом., Кроме того, я вполне счастлив.

Посетитель пожал плечами:

— Ну, если вы полагаете...

— Да. Именно так я и полагаю. Теперь к делу: чем я могу быть полезен? Время ужина кончилось. Эля у меня нет, но, если хотите, я могу найти холодную еду и предложить вам хорошей чистой воды.

Ветеран в замешательстве обратился к своему спутнику:

— Эй, Тезра! У тебя есть деньги?

В глубине души Валдер вздохнул. Эти двое явно не сделают его богачом.

Тезра извлек пять медяков, и Валдер, после некоторого колебания, решил, что это будет справедливая цена за ночевку на полу у камина, холодные остатки ужина и воду. Когда все устроилось и утомленные мирной жизнью ветераны уже обсасывали голубиные кости (кролики в результате интенсивной охоты стали редкостью, а с голубиным мясом получались неплохие пироги), Валдер спросил:

— Куда направляетесь? Похоже, вы уже давно в дороге.

Тезра поднял глаза и ответил:

— Мы хотим попытать счастья в Этшаре Азрада. Жизнь повсюду очень тяжелая. В пути мы — с самого окончания войны. Были в Сардироне на Водах, прошли через Перевалы, затем спустились к Великой реке.

Валдер почувствовал некоторые угрызения совести:

— Эти пять медяков — ваши последние деньги? Жизнь в Этшаре сейчас дорогая, и, насколько я слышал, работы там нет.

— Ничего, устроимся, — сказал Селмер — человек, который узнал Валдера. — Мы непривередливые.

Что ж, он предупредил. Если они не желают слушать — это их дело. Валдер изменил тему разговора, спросив путников о Сардироне. Он слышал, что этот город Северной Империи был захвачен практически целым, но ничего не знал о нем.

Они просидели до рассвета. Тезра быстро уснул, но Селмер продержался несколько часов, прежде чем его свалила усталость. Тогда Валдер оставил Парлу, работавшему в утренней смене, записку, в которой говорилось, что эти двое заплатили вперед за ночлег, но не за завтрак, и отправился спать.

Когда Валдер проснулся, солнце стояло уже высоко. Тезры и Селмера в зале не было. Парл сказал, что они ушли примерно час назад, надеясь добраться до города засветло.

Валдер усмехнулся. Чтобы дойти до Этшара засветло, выходить следовало — самое позднее — через час после рассвета. Тем не менее он пожелал ветеранам удачи и тут же забыл о них. Или точнее сказать — не вспоминал о них примерно шестиночье.

В тот вечер начали уже подавать ужин — густую рыбную похлебку с куском хлеба, когда раздался стук в дверь. Валдер поспешил открыть и невольно отступил назад. Первой переступила порог женщина в вызывающе ярком красном платье, отороченном белым мехом; за ней двое крупных мужчин в одежде, покроем напоминающей военную форму. Последней вошла еще одна женщина — невысокая и пухлая, в наряде из голубого шелка.

— Добро пожаловать, — приветствовал их Валдер. — Ужин как раз подают, и если вы пожелаете присоединиться — медяк с каждого, если вы будете пить воду, или сребреник, если отдадите предпочтение вину. Эля или более крепких напитков у меня, к сожалению, нет.

— Мы прибыли сюда не для того, чтобы есть, — заявила женщина в красном.

— Значит, вам нужна комната? Осталось две свободных. Две медные монеты за ночь.

— Мы ищем одного человека.

Валдер обратил внимание на ее странный акцент. Сначала ему показалось, что женщина просто нервничает, но потом понял, что она по-видимому, прибыла издалека. Из какого-то забытого богами угла Малых Королевств.

— Это заведение принадлежит мне, — начал он. — И я не хочу иметь здесь неприятности. Вы должны мне сказать, кого вы ищете и с какой целью.

— Нам нужен Валдер Магический меч.

Женщина говорила слишком громко, и все, кто находился в комнате — три работника и четырнадцать гостей, — одновременно повернули головы, забыв о своей рыбной похлебке.

— Здесь есть только Валдер Владелец постоялого двора, — сказал он. — Входите и закройте за собой дверь.

Валдер понятия не имел, зачем он кому-то понадобился, и, по правде говоря, ему это было неинтересно. Сомнительно, чтобы это была делегация от Гора. Он вспомнил о Тезре и Селмере. Посетители наверняка имеют к ним какое-то отношение.

Валдер поначалу был готов предложить для беседы более уединенное место, но затем ему пришло в голову, что Гор с Утесов не настолько глуп, чтобы посылать людей, вызывающих подозрение с первого взгляда, и достаточно хитер, чтобы сформировать подобную группу. Поэтому он решил, что уединение ему не нужно, и, когда женщина в синем захлопнула дверь, прошел к свободному столику и жестом пригласил новых посетителей садиться.

Женщина в красном явно колебалась. Ее спутники не садились, следуя примеру своей предводительницы.

— А нет ли здесь местечка потише? — спросила дама. Это окончательно убедило Валдера, что ему не стоит уединяться с такой компанией.

— Нет, — ответил он. — Мы будем разговаривать здесь или нигде.

Женщина в красном с явной неохотой заняла место у стола. То же сделали и ее спутники.

Валдер уселся последним.

— Я — Садра из Петмора. Петмор является законной столицей Этшара. Мы нуждаемся в вашей помощи.

Из ее слов следовало, что Петмор — Малое Королевство. Большинство из главных городов претендовали на звание древней столицы Этшара.

— Помощи в чем? — поинтересовался Валдер.

— Мы пришли в город Азрада, чтобы найти человека, способного нам помочь, и два ветерана подсказали, где можно вас найти. Они заявили, что вы — величайший из бойцов, так как убили северного демона в схватке один на один.

— Ничего подобного. — Валдер был не в настроении вдаваться в подробности.

— Ничего подобного? — переспросила ошарашенная Садра. — Но они поклялись...

— Поклялись? И в чем же?

— Один поклялся, что вы прикончили демона...

— О... Да, конечно. Я убил «шатра», который был наполовину демоном, но меня вряд ли можно считать великим бойцом. У меня был магический меч.

Валдера даже забавляло, что меч преспокойно висит в десяти ярдах от их столика.

— О... И меча больше нет?

Валдер молча пожал плечами.

— Конечно, меча нет, иначе вы бы не стали содержать постоялый двор. Но, может быть, вы сумеете вернуть его или помочь нам без него?

— Вы так и не сказали мне, какого рода помощь вам нужна.

— Все очень просто. У нас завелся дракон... Очень большой. Он сжигает хлебные поля... — похоже, у нее вошло в привычку оставлять фразы неоконченными.

— Следовательно, вы хотите, чтобы я для вас убил дракона?

— Вот именно.

Валдер положил ладони на стол, всем своим видом показывая, что собирается встать, и произнес:

— Простите, Садра, но я не смогу вам помочь. У меня нет никаких шансов победить. Единственный раз мне пришлось сражаться с драконом, и я удирал от него без оглядки.

— Но все-таки вы сражались с драконами?

— Однажды и притом с очень маленьким. Он чуть было не сожрал меня. Так что драться для вас с драконом я не буду. Уговорите его не сжигать хлебные поля или наймите в городе укротителя драконов, если никто не захочет сражаться с чудовищем. Итак, будете вы ужинать и ночевать здесь или предпочитаете уйти?

Гости из Петмора остались на ужин, переночевали и даже позавтракали. Садра еще несколько раз попыталась уговорить Валдера, но успеха не добилась.

Утром, уже стоя в дверях, она обернулась и произнесла:

— Селмер сказал мне, что вы — герой и будете рады найти любой предлог сбежать с этого ужасного постоялого двора. Думаю, что он серьезно в вас ошибся.

Валдер согласно кивнул:

— Вы абсолютно правы. Мне здесь очень нравится.

Садра, не скрывая презрения, ответила кивком и ушла. Казалось, вопрос исчерпан, но вскоре появилась еще одна группа. Эти с драконами не воевали. Они собирались отправиться грабить развалины северных городов и звали Валдера в телохранители. Поговаривали, что в тех местах бродят несколько уцелевших «шатра», а разве найдется лучший защитник, чем тот, кто убил полудемона в честном поединке.

Валдеру удалось их вежливо спровадить. Он просто диву давался, что никто не желал признавать исключительной роли меча в его подвигах. Все приписывали ему какие-то небывалые заслуги и не верили, что его вполне устраивает нынешнее положение. Он твердо решил остаться хозяином постоялого двора и всем интересовавшимся объяснял: да, был когда-то у него зачарованный меч, да, он убил им «шатра». Он даже не стал отрицать, что работал убийцей, когда сведения об этом просочились неизвестно откуда. Но всегда подчеркивал: сейчас он хозяин постоялого Двора, и ему нравится это занятие.

Затем появился трясущийся от старости чародей, желавший, чтобы Валдер помог ему найти недостающую часть заклинания. О сути заклинания старик предпочел не распространяться. За старцем последовал капитан наемников, собирающий роту из героев Великой войны для участия в столкновениях на границах Малых Королевств. «Капитан», который наверняка не поднялся выше звания сержанта, надеялся, что небольшая группа опытных вояк способна создать решающий перевес сил для любой из сторон. Валдер считал, что он прав, но присоединиться не пожелал, о чем и заявил без всяких экивоков.

Валдеру нравилось быть владельцем постоялого двора: слушать рассказы гостей о путешествиях, укладывать спать усталых, кормить голодных, подавать напитки жаждущим, и видеть, как лица людей обретают покой. Хозяин подобного заведения не подвергался серьезным опасностям. Доходы у Валдера были небольшие, и это его, кстати, совершенно не беспокоило. После окончания войны на его жизнь не было никаких покушений. Не принимать же всерьез угрозы пьянчуг, которые не то что драться, на ногах держаться не могли. С тех пор как Валдер нашел надежные источники снабжения, единственной заботой остались задиристые пьяницы, впрочем, достаточно редкие. Слухи о Валдере Магическом мече здорово помогали ему — отваживали от заведения лиц с дурными наклонностями. Он оставался хозяином самому себе. Бесспорно, ему приходилось исполнять приказания посетителей. Но с военной службой это не имело ничего общего.

Да, ему очень нравилось содержать постоялый двор. Заниматься этим гораздо приятнее, чем быть убийцей или искателем приключений. Он предпочитал видеть Вирикидор над очагом, а не на поясе.

К сожалению, ему приходилось слишком часто повторять это. Болтливый Селмер и гости, которые слышали его разговоры с Садрой, широко разнесли его славу. Валдер, по совести говоря, был совсем не против. Это способствовало процветанию дела. Некоторые гости, может, и прошли бы мимо, не будь хозяин постоялого двора «У моста» столь знаменит.

Вдоль дороги открывались все новые и новые заведения, где усталые путники могли неплохо отдохнуть.

Ему приходилось отклонять самые разнообразные предложения, начиная от весьма обычных и скучных и кончая самыми странными и невероятными. Его просили все — начиная от затянутых в шелка аристократов и кончая голодными детьми. Последние уходили, может, и разочарованными, но всегда хорошо накормленными. Он отказывался от освобождения принцесс, уничтожения драконов, свержения тиранов, поисков потерянных отпрысков, убийства пиратов, ограбления могил, битв с магами, запугивания ведьм, низвержения демонов, разрешения приграничных споров и поисков всего на свете: начиная с древних магических сокровищ и кончая пропавшими котятами.

Когда было возможно, Валдер предлагал просителям различные варианты решения их проблем. Он был в отчаянии, что даже в ножнах Вирикидор ухитрялся отравлять ему жизнь.

Валдер подозревал, что ни одна живая душа не верит, что ему нравится содержать постоялый двор. Многие считают бывшего разведчика просто самозванцем. Когда прибыл посланник Гора, он вежливо выпроводил его и был страшно рад, когда тот отбыл с убеждением, что Валдер — безобидный трус.

Даже Танделлин не верил, что Валдеру хочется оставаться содержателем постоялого двора. Никто не верил. Хотя это была святая правда.

Глава 23

Постоялый двор «У моста» процветал. Вместе с ним процветал и Валдер. Складывалось впечатление, что с окончанием послевоенной неразберихи дела в Мире пошли совсем неплохо.

В 5000 году правители Гегемонии трех Этшаров объявили, что последние разрозненные группировки северян уничтожены и следы Империи стерты с лица Мира. В ознаменование этого события было решено проводить традиционные народные гулянья в течение семи дней вместо обычных пяти. Правда, кое-кто утверждал, что правители хотят таким образом компенсировать огромные ошибки, совершенные во время войны, но в пароксизме всеобщего веселья от этих зануд просто отмахнулись.

В том же году Валдер наконец застеклил окна в своем заведении.

В 5002 году Сардирон на Водах при появлении сборщиков налогов отказался признать верховенство Гегемонии и провозгласил себя объединением баронств, во главе которых оказались бывшие командиры оккупационных войск. Отношения между баронствами регулировались Верховным советом, собирающимся в самом Сардироне. Триумвират уступил, прекрасно понимая, что народы Гегемонии не желают продолжения войны. Ходили слухи, что Азрад и Гор убедили Анарана подождать, пока бароны не передерутся, как это случилось с Малыми Королевствами. После этого Гегемонии не составит никакого труда вновь подчинить себе Сардирон. Если это соответствовало действительности, то Гор и Азрад просчитались — с севера не поступало никаких сообщений о распрях. Наоборот, на юг потянулись караваны, а по Великой реке — баржи с товарами, наполняя постоялый двор Валдера гостями, а его кошелек деньгами.

Благодаря своим постояльцам Валдер был в курсе всех новостей и слухов. В этом году ему удалось целиком заполнить свои погреба: тридцать сортов вин, дюжина сортов эля и пива, не говоря уж о бренди или ушке. Один его бывший работник стал владельцем пивоварни, и поставки следовали бесперебойно. Персонал заведения сократился и состоял теперь лишь из самого Валдера, Сараи, Танделлина и Парла.

К 5005 году практически все ветераны так или иначе устроили свою жизнь, и бесплатная раздача земель прекратилась. Прежние поля сражений превратились в фермерские хозяйства; огромные прерии, протянувшиеся к западу от Великой реки, распахали и засеяли кукурузой, пшеницей и ячменем. Этшар на Утесах и Этшар на Песках превратились в настоящие города, но ни тот, ни другой не могли сравниться с Этшаром Азрада, переименованным теперь в Этшар Пряностей. Малые Королевства оставались разрозненными, стычки между ними не прекращались, что позволяло жителям Гегемонии считать их обитателей варварами. Трудно было представить, что когда-то там находилось сердце цивилизации — Старый Этшар, теперь никто даже и не вспоминал о нем. Прошлое кануло в небытие, и Гегемония с ее тремя столицами осталась единственным Этшаром.

Это был год, когда Валдеру так и не удалось наладить паромную переправу, которая стала бы конкурировать с платным мостом Азрада. Однажды ночью на паром «случайно» упал факел, пожар уничтожил судно до ватерлинии и положил конец всему предприятию. Валдер решил ничего не восстанавливать — следующий факел мог «упасть» на постоялый двор.

В 5009 году примеру Сардирона последовало Северное побережье, объявив себя Королевством Тинталлион со столицей, наполовину расположенной на острове и давшей название новому государству. Из рассказов путешественников Валдер понял, что континентальная часть столицы образовалась на месте лагеря,, в котором о врага к морю — прорыва, отрезавшего разведчика от своих и вынудившего его скитаться в лесу.

Это был год, когда почти укрощенный дракон случайно сжег конюшни Валдера. Стыдясь своего поступка, дракон проломил стену и скрылся. С тех пор его никто не видел. К счастью, владелец дракона скрыться вовремя не успел и ему пришлось щедро расплатиться за причиненный ущерб и незначительные ранения, полученные двумя мальчишками, пытавшимися отловить животных, разбегающихся через пролом в стене.

В 5011 году в возрасте шестидесяти трех лет умер Анаран с Песков. После месяца всеобщего ожидания Гор и Азрад объявили посты правителей наследственными и провозгласили десятилетнего сына Анарана Эдарана из Этшара новым правителем Этшара на Песках. Никто особенно не возражал, и передача власти прошла безболезненно. У Азрада и Гора тоже были сыновья-наследники, и никого не волновало, что ребенок стал соправителем Гегемонии.

В этом же году была совершена попытка ограбления постоялого двора «У моста».

В тот вечер четвертого числа месяца Льдов посетителей у Валдера не было. Соседи сидели по домам из-за сильного снегопада. Движение по дорогам замерло. Река в этих краях никогда не замерзала, но именно в тот день не прибыло ни одного судна. Танделлин и Сараи пошли к себе — они выстроили на противоположной стороне дороги дом, а Парл уехал, как обычно, к одной молодой особе — зимой в его услугах часто не было необходимости. Валдер сидел в зале, поддерживая огонь в камине и бездумно глядя на пламя.

Раздался стук в дверь. Валдер вздрогнул и поднял голову. Ему не хотелось идти открывать дверь, чтобы получить в лицо заряд снега и холодного ветра. Поэтому он громко крикнул:

— Открыто! Входите!

Никто не появился. Он уже решил, что защелка примерзла или посетители не слышали его крик, когда дверь широко распахнулась.

Оба пришельца сразу ему не понравились. Тот, что вошел первым, был невысоким, кривоногим с темной, странно сдвинутой набок шевелюрой. Валдер не сразу понял, что это результат ранения — на оскальпированном участке головы волосы не росли.

Второй оказался гигантом — не менее шести с половиной футов ростом и с непропорционально широкими плечами. Грудь обоих прикрывали видавшие виды кирасы, а с пояса свешивались боевые мечи, что в мирное время было довольно странно. Голову великана украшал черный облегающий шлем северян. Подобного головного убора Валдер не видел очень давно. Похоже, оба пришельца относились к известной категории неудачников, обвиняющих в своих несчастьях кого угодно, кроме самих себя. Все деньги у них, конечно, уходили на ушку или на игру в кости, кроме того, эти типы обычно считали, что, раз они служили в армии, весь мир пребывает перед ними в неоплатном долгу.

Валдер не любил таких людей. Посетители были примерно его возраста или на год-два моложе. То есть каждый прослужил всего несколько лет. Им никто ничего не должен.

Тем не менее хозяин постоялого двора обязан быть гостеприимным.

— Добро пожаловать! — сказал он. — Проходите, грейтесь! Чем могу быть полезен?

Парочка огляделась. Здоровяк наконец вспомнил, что следует закрыть дверь.

— Холодина! — произнес коротышка. — Чем у вас тут может согреть внутренности настоящий мужчина?

— Бренди и ушка, — ответил Валдер. — Два медяка или один сребреник за бутылку соответственно.

— Ушка.

Другого ответа он и не ждал. Такие люди бренди не пьют.

Валдер кивнул и направился в кухню. Гостей сегодня не ожидалось, бочонок выставили из зала пораньше.

— Располагайтесь поудобнее, — бросил он через плечо. Про себя Валдер решил вернуться как можно скорее, пока парочка не учинила какого-нибудь безобразия. Украсть в зале нечего, но эти двое могли поразвлечься, разломав несколько столов.

— Эй, хозяин! — крикнул здоровяк, прежде чем он вышел из зала. — Вас зовут Валдер?

Валдер остановился:

— А почему вы спрашиваете?

Гигант пожал плечами и ответил:

— Мы слыхали, что это заведение принадлежит человеку по имени Валдер Магический меч — по слухам — герою войны.

Валдер вздохнул. Опять его будут подбивать на какое-нибудь гнусное дело. Этим двоим явно что-то нужно от него, а отказов подобные типы просто не понимают.

Что ж, он не трус и постоит за себя.

— Да, я Валдер. Я был на войне, участвовал в схватках и убил нескольких северян. Но я не знал, что слыву героем.

— А как насчет магического меча?

— У меня был волшебный меч, который я получил от безумного отшельника на западном побережье.

Гигант повел плечом в сторону камина:

— Это он там, на стене?

Валдеру не понравился его тон.

— Что, если это так?

— Просто спросил. Никогда не видел вблизи магического меча.

— Да, это он. Можете посмотреть поближе, но не вздумайте прикасаться к нему.

Валдер надеялся, что скрытая в ответе угроза сможет остановить парочку. Бывший разведчик не очень беспокоился. Если он не лунатик и не убивает людей во сне, то никто не сможет обнажить Вирикидор, а никакое другое оружие не способно его убить.

— А где наша ушка? — спросил коротышка.

— Сейчас принесу.

Дверь в кухню он оставил открытой, чтобы можно было слышать все происходящее в зале.

Из зала доносились голоса и звуки переставляемых стульев. Прекрасно — парочка, по-видимому, устраивалась за столом. Он наполнил ушкой два высоких хрустальных стакана. На постоялых дворах обычно не пользовались стеклянной посудой, но Валдер, убежденный, что крепкие напитки в любых других емкостях не имеют подлинного вкуса, пошел на значительные расходы, пригласив чародея, который сделал всю дорогую посуду небьющейся. Он считал, что затраты полностью себя оправдали — посетители высоко ценили такие приятные мелочи. По крайней мере некоторые посетители.

Валдер поставил стаканы на поднос и направился в зал. То, что он там увидел, заставило его похолодеть. Здоровяк стоял на стуле у камина и тянул к себе Вирикидор.

Если бы не проволока, намертво прикручивавшая меч к вмурованным в камни колышкам, парочка уже благополучно стянула бы Вирикидор и скрылась в снежной ночи.

— Пусть демоны сволокут вас в ад! — заорал Валдер.

Ему вовсе не нужна была эта неожиданная неприятность.

— Оставьте меч в покое! Вы все равно не сможете им воспользоваться!

Коротышка резко обернулся и обнажил свой меч. Гигант изо всех сил вцепился в ножны Вирикидора и рывком сорвал магическое оружие со стены.

— Это мы-то не сможем? — издевательским тоном пропел низкорослый вор.

— Не сможете, — сказал Валдер. — Слыхали о заклятии Истинного владения?

— Нет. Но даже если бы и слыхали, то все равно не поверили бы. Мы и с магическим мечом совладаем.

— Что же, попытайтесь, — как можно спокойнее сказал Валдер. — Попробуйте обнажить клинок.

Сердце гулко стучало у него где-то в желудке. Что если Дарренд и его коллеги просчитались и Вирикидор сейчас вцепится ему в глотку?

Коротышка не сдвинулся с места.

— Ханнер, ну-ка достань эту железку.

Ханнер безуспешно дергал за рукоять.

— Не могу, — выдавил он. — Похоже, туда налили клея.

— Нет там никакого клея, — сказал Валдер. — Это часть заклятия.

— Ах, вот как? Весьма предусмотрительно с твоей стороны. А что случится, когда ты сдохнешь? Нам нужен не только меч, хозяин. Наверняка у тебя где-то припрятана куча деньжат. Не похоже, чтобы в твоем заведении кипела сегодня жизнь. Если мы сейчас тебя прикончим, у нас будет время до утра, чтобы найти припрятанное. Даже если мы не отыщем тайник, у нас останется меч, который можно будет продать за несколько золотых. Но если ты нам поможешь — научишь пользоваться мечом и скажешь, куда спрятал деньги, — не исключено, что мы оставим тебя в живых.

— Вы не сможете меня убить, — ответил Валдер.

— Не ты ли нас остановишь? Нас двое, и наши мечи, хоть и не магические, но отлично наточены. Ты один и безоружен. Если только не сунул в рукав кухонный нож. Мы все проверили. Здесь нет ни души. Твои помощники ушли несколько часов назад.

Да, положение было скверным. Вирикидор не извлекали из ножен уже более десяти лет. Кто знает, что случилось за это время с его магической силой? Армейские чародеи утверждали, что хозяина меча невозможно убить, но ведь этого никто не проверял. Валдер пытался собраться с мыслями, но как это часто бывало с ним в минуту опасности, в голову полезла всякая дребедень.

— Ханнер, — сказал коротышка, — как ты считаешь, не пора ли убедить Валдера Магический меч нам помочь?

— Думаю, ты прав, — ухмыльнулся Ханнер.

Он перекинул Вирикидор в левую руку, а правой вытащил свой меч.

Два разбойника плечом к плечу неторопливо двинулись через зал.

Валдер следил за их приближением, не упуская из поля зрения Вирикидор. Негодяи совершали ошибку, следовало бы держать магическое оружие подальше. Валдер припомнил настойчивое желание людей генерала Караннина вернуть ему меч. Бедный Ханнер даже не осознает, что он делает.

В голове в это время вертелся совершенно идиотский вопрос. Валдеру ужасно хотелось узнать, как зовут низкорослого грабителя.

Когда парочка подошла поближе, Валдер запустил в них подносом. Сверкнули два меча. Первоклассная ушка разлилась. Хрустальные стаканы отскочили от пола целыми и невредимыми, но бандиты даже глазом не повели. Они настолько внимательно следили за жертвой, что ничего не заметили.

Эта попытка доказала, что разбойники умеют обращаться с мечами и что чародей, наложивший заклятье на посуду, не был обманщиком. Валдер отступил к стене.

Парочка сделала еще несколько шагов и остановилась. Острие меча Ханнера медленно поднялось и замерло напротив горла Валдера. Второй клинок почти упирался в его живот.

— Ну, — сказал коротышка, — теперь поведай нам об этом мече да не забудь сказать, где прячешь денежки.

Краем глаза Валдер заметил, что левая рука Ханнера выдвинулась вперед, очевидно, без ведома своего хозяина.

Правая рука Валдера уже была наготове.

— Имя меча — Вирикидор, что означает «Солдатобойца». Никто до конца не знает, какие чары на него наложены, потому что чародей, сотворивший заклинания, исчез. Однако все они замыкаются на заклятье Истинного владения, в силу которого ни один человек не может пользоваться мечом, пока я жив. — Он говорил спокойно, пытаясь отвлечь внимание грабителей. Менее фута отделяло Вирикидор от его руки.

Валдер неожиданно рванулся вперед с криком:

— Вирикидор!

Ханнер попытался отвести руку с магическим мечом в сторону, но было уже поздно. Валдер так и не понял, как это все случилось: то ли Вирикидор выскочил из ножен, то ли он сам удачно выхватил клинок. Во всяком случае, волшебное оружие оказалось у него в руке.

Ханнер мгновенно отреагировал, попытавшись нанести удар по запястью Валдера. Вирикидор развернулся, Валдер почувствовал, как, хрустнув, выворачивается его рука, и успешно парировал удар разбойника.

Второй грабитель, не теряя времени, сделал выпад вперед. Валдер отскочил в сторону, но недостаточно быстро. Острая боль в боку обожгла его. Полилась кровь. Он почти не видел, что произошло в последующие секунды.

Казалось, Вирикидор, обретя свободу, просто наслаждается жизнью. Он сверкал как молния, отражая атаки обоих негодяев. Валдер даже не пытался вмешаться, его рука просто двигалась следом за мечом.

На какое-то мгновение Ханнер замешкался, и Вирикидор тут же распорол его горло. Следующим движением меч напрочь отсек голову гиганта. Кровь брызнула фонтаном и залила весь пол.

Вирикидор тут же утратил всякий интерес к происходящему, и Валдер оказался один на один с фехтовальщиком, который, хотя и был недомерком, значительно превосходил его в мастерстве и в тренированности. К тому же противника защищали доспехи.

Опасность заставила Валдера позабыть о сильнейшей боли в боку, все его внимание сконцентрировалось на отражении атак.

Коротышка, заметив изменение в ходе поединка, злобно ощерился и просипел:

— Ты начинаешь выдыхаться, хозяин. А может быть, волшебство уже сдохло?

Валдер решился на блеф.

— Волшебство действует, негодяй, — сказал он. — Но я подумал, что, может быть, ты предпочитаешь жизнь. Убирайся, и я тебя не трону. Твой приятель и так залил мне весь пол своей поганой кровью. Мне этого вполне достаточно.

— Ханнер убит?!

В запале коротышка даже не заметил, как упал его товарищ. Он взглянул на обезглавленный труп и явно был потрясен увиденным.

Валдер воспользовался замешательством врага и нанес ему колющий удар в живот, туда, где кончалась кираса.

Противник успел увернуться, но эта атака выбила его из колеи.

Он перестал нападать и полностью перешел к обороне.

— Пока я могу сдерживать меч, — врал Валдер. — Но демон, заключенный в сталь, становится все сильнее. Я не хочу, чтобы он получал больше одной души за раз, иначе однажды он станет слишком могущественным.

Сейчас он был благодарен популярности легенд о мечах-вампирах.

Разбойник споткнулся о голову Ханнера, и нервы его не выдержали.

— Убери его от меня! — взвизгнул он и бросился к дверям.

Валдер поспешно вытер клинок и убрал его в ножны. Если грабитель вернется, можно будет вновь воспользоваться магической силой меча.

Однако негодяя и след простыл. Превозмогая боль, Валдер сумел пройти через зал и закрыл дверь. Усилием воли он заставил себя стянуть рубашку и перевязал рану. Перед глазами все плыло. Валдер посмотрел на обрывки проволоки на стене, на откатившуюся в угол отрубленную голову, на безжизненное тело у дверей кухни и прошептал:

— Будь ты проклят, отшельник...

И потерял сознание.

Глава 24

Край двери уперся Валдеру в ребра, и он, очнувшись от невыносимой боли, откатился в сторону. В образовавшуюся щель протиснулся Танделлин.

— Боги! — воскликнул он. — Что случилось?

Он наклонился над другом, чтобы хоть как-то помочь. Валдер слабым движением остановил его и прошептал:

— Все будет в порядке. Я просто умираю от жажды.

— Хорошо, — ответил Танделлин, — я принесу тебе эля. Он оглянулся в поисках бочонка и только тогда разглядел, что творилось в зале.

— Боги! — вторично произнес Танделлин. Но решив, что сказано недостаточно сильно, добавил: — Ради всех богов небес, вод, и земли, Валдер, что здесь произошло?

— Эля, — прохрипел Валдер. Он был не в состоянии что-либо объяснять.

— Да, конечно.

Танделлин бросился на кухню, перепрыгнув по дороге через лежащий в луже полузасохшей крови труп Ханнера. Валдер расслабился и полежал с закрытыми глазами, пока не услышал звук возвращающихся шагов.

Эль помог. Горло очистилось, дыхание стало безболезненным, особенно если не вдыхать глубоко.

— Еще.

После второй кружки Валдер окончательно пришел в себя и уселся, опираясь о стену.

— Ты случайно не знаешь целебные заклинания?

Танделлин отрицательно покачал головой.

— А хороших чародеев-целителей, колдунов или хотя бы теургов?

— Я могу их найти, но целебные заклинания стоят кучу денег.

— Деньги есть, — ответил Валдер. — Это не проблема.

— Значит, тебя не ограбили? Здесь был всего один человек?

— Двое. Один убежал. Вряд ли он украл что-нибудь, если, конечно, не пробрался обратно, когда я валялся без сознания. Но скорее всего негодяй не возвращался, иначе он наверняка попытался бы меня прикончить.

— О... Во всяком случае, с одним ты разобрался как надо. Его башка отрублена вчистую. Это он тебя ранил?

— Я знаю, что он без головы, Тан. Ведь все же это я ее отрубил. А ранил меня второй. Они напали оба и одновременно.

— О... — повторил Танделлин. — Как это благородно с их стороны. А что делать с трупом? Мы же не можем оставить его валяться здесь.

— Ясно, не можем. Послушай, принеси-ка мне еще кружечку и приступай к уборке. Мы просто закопаем его где-нибудь. У меня нет желания тратить время, силы и дрова на погребальный костер. Мне плевать, что его душа не очистится и не предстанет перед богами. — Он покосился на Вирикидор, преспокойно лежащий рядом, и его осенила идея.

— Голову пока оставь. Мы насадим ее на шест и воткнем перед входом, чтобы отвадить тех, у кого может возникнуть гнусная идея нас ограбить.

Да, подумал он про себя, это, пожалуй, будет достаточно убедительно и послужит хорошим предупреждением всем злоумышленникам.

— Пол, наверное, придется продраить песком, — заметил Танделлин.

— Проще будет заменить половицы, — ответил Валдер.

Снова открылась дверь, и в зал вошла Сараи. Она приходила позже Танделлина, так как перед выходом кормила дочь — Сараи Младшую.

Она посмотрела на Валдера, сидевшего с обнаженной грудью, обмотанной остатками окровавленной рубашки, оглядела разгромленный зал, труп и валяющуюся голову.

— Похоже, ты провел бурную ночь, — заметила Сараи, обращаясь к Валдеру.

Тот засмеялся, превозмогая боль:

— Бурную ночь? Именно. Умри, лучше не скажешь.

После этого все проблемы стали казаться уже не такими серьезными. Валдер ухитрился пересесть на стул и принялся руководить уборкой и размещением головы Ханнера. Во всем постоялом дворе не нашлось подходящего шеста, и Танделлину пришлось сбегать на пристань за причальным багром.

Его воткнули в землю, достаточно близко от входа, чтобы каждому была понятна связь головы с постоялым двором, и в то же время на таком расстоянии, чтобы гости не почувствовали вони. Для непонятливых под головой прибили доску, на которой крупными черными рунами было начертано: «ВОР».

Когда заведение было готово к приему посетителей, Танделлин отправился на поиски врачевателя. Горстка гостей, прибывших, несмотря на холод и слякоть, осталась целиком на попечении Сараи. Валдер пока еще не мог передвигаться. Он сел в глубине зала, наблюдая за происходящим и размышляя о будущем.

Мысль о возможном нападении никогда раньше не приходила ему в голову.

Теперь он понимал, что был просто глупцом.

Надо принимать какие-то меры.

В Этшаре Пряностей есть люди, которые за небольшое вознаграждение хранят чужие деньги. Они называют себя банкирами. Это показалось Валдеру неплохой идеей. Теперь, когда постоялый двор отстроен, снабжение налажено, тратить деньги было не на что. С накоплениями надо что-то делать, его сбережения способны соблазнить любого вора.

Если в доме не будет денег, единственным предметом, достойным внимания ворья, останется Вирикидор. Увы, теперь слишком поздно опровергать истории о магическом мече. Невозможно убедить кого-либо в его исчезновении, если оружие висит над камином. Прежде всего надо спрятать Вирикидор, если он не хочет, чтобы какой-нибудь юный кретин перерезал ему во сне горло, чтобы завладеть бесценным мечом.

Конечно, если чары истолкованы правильно, от раны он не умрет, но подвергать себя подобному эксперименту Валдеру почему-то не хотелось.

Жаль, ему так нравилось смотреть на Вирикидор, мирно висящий на стене.

Так что же делать с мечом?

Клинок по-прежнему бьется за него, но только с мужчинами, и убивает только один раз. Заклятие Истинного владения все еще связывает его с Вирикидором, правда, Валдер не был уверен, прыгнул ли меч ему в руку или он сам успел выхватить его. Однако Ханнер так и не сумел обнажить клинок. Кроме того, только действием заклятия Истинного владения можно объяснить глупость преступника, поднесшего Вирикидор так близко к хозяину.

Валдер неловко повернулся на стуле, и его бок пронзила острая боль.

Чего хорошего в магическом оружии, которое, храня жизнь хозяина, позволяет резать его на куски? Страдания могут оказаться похуже смерти. Горькая улыбка искривила губы Валдера.

Тот удар он просто обязан был парировать. Коротышка-грабитель, бесспорно, хороший фехтовальщик. Но и Валдер в свое время считался достаточно умелым бойцом. Его высокий рост обеспечивал преимущество на дистанции. Хозяин постоялого двора тяжело вздохнул. Да, он постарел и потерял былую ловкость. Реакция стала медленнее, тридцать семь лет — возраст далеко не юношеский.

Сомнений не было — он старел. Чары, наложенные на Вирикидор, не могли сохранить молодость его владельцу. В таком случае что ждет его впереди? Постепенная безграничная деградация? Превращение в растение? Он слышал о мужчинах и женщинах, которые, прожив сотню лет, оставались крепкими и бодрыми. Но хозяин Вирикидора может существовать вечно, если впредь не станет обнажать клинок. Нет, не может, а будет существовать. Но хочет ли он бессмертия, если старение неизбежно?

От этих мрачных мыслей бок заныл уже совсем невыносимо, и Валдер стал утешать себя, что в конце концов тридцать семь лет — это еще не возраст и думать о старости еще рано.

Тем не менее следует быть очень внимательным и всячески избегать членовредительства или других неизлечимых недугов.

Именно поэтому Вирикидор надо спрятать с глаз долой; дабы он никого не вводил в искушение. Лучше всего, конечно, закопать или бросить в реку. Но Валдер знал, что заклятие Истинного владения не позволит течению унести волшебное оружие далеко и он легко получит меч обратно, как только захочет этого.

Может быть, нанять чародея, снять чары и зажить нормальной жизнью? Война давно закончилась. Зачем ему магический меч?

Валдер вспомнил Дарренда, утверждавшего, что чары, наложенные на меч, нерушимы. Что же, Дарренд мог и ошибиться. Бесспорно, чтобы снять заклятие, потребуется чрезвычайно могущественный чародей, и его услуги будут стоить немало — хотя бы потому, что многие ингредиенты, необходимые для священнодействия, очень трудно добыть. Например, много лет назад был призыв ко всем достать волосы нерожденного ребенка — они требовались для одного заклинания, заказанного Азрадом. Интересно, подумал Валдер, удалось ли тогда их найти? Говорили, что другие ингредиенты для того заклинания раздобыть было еще сложнее. По местным меркам Валдер жил припеваючи — постоялый двор процветал, но если он прибегнет к услугам чародея, то лишится всех своих сбережений.

Вообще-то Валдер пока не хотел снимать чары. Вирикидор еще мог послужить ему. Он опасен, но и полезен. Его можно обнажить еще пятнадцать или, может быть, двадцать два раза — Валдер давно сбился со счета. Во всяком случае, оставался достаточно большой запас. Вот когда здоровье сильно пошатнется, к этому вопросу можно будет вернуться.

А Вирикидор он все-таки закопает.

Двумя днями позже, когда раны уже были излечены при помощи волшебства, Валдер зарыл свой меч на огороде, предварительно разогрев участок земли костром.

Землетрясение, случившееся через шестиночье, было сравнительно небольшим и носило сугубо локальный характер. Было разбито одно или два окна, сломана пара полок, винный бочонок упал и катался по полу подвала. Кроме того, земля на огороде треснула, и Вирикидор выкинуло на порог кухни.

Валдер подумал, не бросить ли меч в реку, но отказался от этого, прикинув ущерб, который причинит наводнение, способное пронести меч на полмили вверх по склону до дверей его дома. Наводнения, конечно, могло и не произойти, но все же владелец постоялого двора решил не искушать судьбу.

Он поразмышлял, сколько могло бы стоить заклятие Сокрытия, но в конечном итоге забросил меч под кровать и забыл о нем.

Глава 25

Известие о смерти Гора с Утесов в 5034 году Валдер принял почти спокойно. В свое время Гор был его кумиром, но восхищение сменилось разочарованием после того, как Верховный правитель уже в мирное время предложил Валдеру службу убийцы. Следующим ударом по авторитету Гора явилась потеря северного побережья, где Валдер когда-то нес службу. Гегемония Трех Этшаров с течением времени постепенно раскалывалась.

Роль Гора в воцарении Эдарана из Этшара на троне своего отца не подняла, по мнению Валдера, авторитет правителя. Весь центральный район немедленно оказался под контролем Гора и Азрада, которые тотчас обложили всех жителей тяжелыми налогами. В 5029 году Гор усилил свое превосходство над Азрадом, женив своего сына и наследника Горана с Утесов на сестре Эдарана Иште с Песков. Гор не посмотрел на то, что Ишта была на одиннадцать лет старше жениха.

Но хотя с течением времени в глазах Валдера Гор превратился в еще одного либерального диктатора, бывший солдат не радовался его смерти.

Гор был всего на каких-то полтора десятка лет старше Валдера, но уже умер от старости. Бывший разведчик по-прежнему чувствовал себя бодрым и здоровым, но смерть командующего еще раз напомнила ему о количестве прожитых лет. Вирикидор ничего не предпринимал для того, чтобы предотвратить его старение.

Валдер в полном расстройстве взирал на полдюжины гостей, расположившихся в главном зале. Они все до единого были слишком молоды даже для того, чтобы помнить Великую войну.

Возможно, думал Валдер, все эти черные мысли вызваны тем, что он так и не женился и не зачал (насколько ему известно) ни одного ребенка. Конечно, женщины у него были, но ни одна не задерживалась надолго. Во время войны на продолжительную связь никто не рассчитывал, поскольку таковой в солдатской жизни быть не могло. После того, как Валдер стал владельцем постоялого двора, ему постоянно встречались женщины, имеющие неистребимую тягу к перемене мест. Некоторые честно пытались остаться, но однообразный образ жизни им быстро надоедал, и они уходили.

Валдеру казалось чуточку странным, что беззаботный Танделлин, не пропускавший в молодости ни одной юбки, сумел остепениться и вот уже тридцать семь лет счастливый семьянин, а он — всегда считавший себя разумным, уравновешенным и ответственным, хотя одна дама перед уходом назвала это просто занудством — не женился вовсе. Такое положение в последнее время наводило его на мысль, что дама была права.

Валдер знал, что если бы захотел, то без всякого труда нашел бы себе жену в Этшаре Пряностей. Однако проблема состояла в том, что со времени строительства своего заведения он ни разу не был в городе. Валдер не переносил толпу и не любил пыли. Он знал, что теперь никто, за исключением стражников и потенциальных правонарушителей, не носит мечей, и появляться в городе с Вирикидором было бы нелепо.

Он прекрасно справлялся со всеми делами, не уезжая из дома, а Танделлин, Сараи и их дети давно стали его семьей.

Валдер неторопливо размышлял об этом, сидя у стойки, а Сараи Младшая регулярно наполняла его кружку элем. Когда он поднял глаза, его взгляд остановился на Вирикидоре, вновь занявшем свое место над камином.

Меч провалялся под кроватью всего месяц. Валдеру надоели бесконечные вопросы посетителей. Кроме того, пустые штыри, торчащие из стены, раздражали. Поэтому Валдер вернул Вирикидор на его почетное место, разработав новый способ избавления от злоумышленников. Он устраивал состязания, предлагая любому, кто сможет вынуть Вирикидор из ножен, десять золотых монет. Вместо того чтобы отмалчиваться, Валдер разъяснял, что меч навеки связан со своим хозяином, и если тот обнажит его, кто-то обязательно умрет.

Это предотвращало дальнейшие попытки украсть волшебное оружие. Никто не хотел рисковать жизнью только для того, чтобы заполучить бесполезный меч, которым все равно нельзя будет воспользоваться.

О том, что когда-нибудь Вирикидор обратится против него самого, Валдер, естественно, не упоминал. О теоретической возможности бессмертия, кстати, тоже, дабы никто не соблазнился проверить теорию практикой.

Сейчас он смотрел на серые тусклые ножны и на потертую черную рукоять. Вирикидор выглядел совершенно обычным. Откуда в нем такая сила?

Временами у Валдера возникали сомнения, стоит ли верить сделанным бог знает когда выводам чародеев генерала Караннина. Сам Караннин давно умер — в 4999 или 5000 году его бесчестно ударили мечом в спину во время какой-то мелкой стычки. О чародеях в последнее время ничего не было слышно. Иногда Валдеру казалось, что после войны большая часть их исчезла из Мира. Стало трудно или очень дорого организовать для себя даже самое простенькое заклинание. Чародеи были крайне ограниченны в своих действиях.

Такое положение практически исключало возможность снятия чар с Вирикидора, даже если бы его владелец и захотел этого. Когда в последний раз Валдер наводил справки, ему сказали, что ни один чародей в Этшаре не станет даже пытаться снять заклятие восьмого порядка меньше чем за тысячу золотых монет. Тысяча золотых значительно превосходила все, что ему удалось отложить, а сейчас, когда деловая активность слегка спала, о такой сумме не могло быть и речи. Кроме того, чем старше он становился, тем больше работы ложилось на плечи помощников и тем больше приходилось им платить. На постоялом дворе теперь трудились все три Танделлина и дети Сараи Младшей. Валдер наслаждался жизнью более чем комфортабельной, но он вовсе не был богат.

Караннин убит. Гор умер. Анаран тоже скончался. Террек ушел первым. Складывалось впечатление, что все участники войны уже умерли или доживали последние дни. Валдер многие десятилетия не встречал людей в зеленой униформе. Солдаты у моста давно уже носили желтые плащи и красные килты. Кирасы вообще были отменены.

Азрад, правда, еще был жив и все еще правил. Однако он был дрожащим от слабости стариком, и никто не давал ему меньше его семидесяти пяти лет. Его жизненный путь не был устлан розами.

Продолжал жить и Валдер из Кардорета, когда-то лихой разведчик и убийца поневоле, а теперь стареющий хозяин постоялого двора, получившего название «У отрубленной головы». Голова давным-давно благополучно сгнила и превратилась в череп. Череп, в свою очередь, упал с шеста и был захоронен, однако название в народе все еще сохранялось. Интересно, думал Валдер, знают ли более молодые посетители его происхождение? Скоро, по-видимому, он опять станет владельцем постоялого двора «У моста».

Валдер покончил с элем, отставил кружку в сторону и знаком дал понять молодой Сараи, что наполнять ее не надо. Очень приятная женщина эта Сараи Младшая, подумал Валдер, она больше похожа на отца, хотя и носит имя матери.

Жизнь все еще хороша, сказал он себе, и покуда она такой остается, Вирикидор будет спокойно висеть над камином. Смерть Гора ничего не изменила.

И все же он ощущал свой возраст. В честном поединке он уже не мог противостоять ни одному противнику. Да, здоровье не сохранишь навсегда.

Валдер поклялся себе, что, когда его организм начнет непоправимо разрушаться, он сделает все, чтобы снять заклятие с Вирикидора. Безвыходных ситуаций не существует, надо лишь найти правильное решение.

С этого момента он постоянно напоминал себе о своем решении и даже записал его на тот случай, если память начнет подводить. И вот, шестью годами позже, он понял, что начал терять зрение.

Дальше откладывать было невозможно. Валдер понял, что через год-другой ослепнет. Особенно его угнетало то, что Танделлин и его близкие будут вынуждены ухаживать за ним до конца своих дней. Он услышал — а слух у него оставался прекрасным, — как посетители с насмешкой говорили о старом Азраде, который, несмотря на свои восемьдесят лет и никудышное здоровье, все еще цеплялся за жизнь и за трон. Он не желал выслушивать подобные насмешки в свой адрес. Азрад, если бы пожелал, мог уйти на покой и провести в роскоши остаток своей жизни. За ним был бы установлен тщательный уход. У Валдера такой возможности не было. Танделлин и Сараи не его родня и не обязаны присматривать за беспомощным старцем. Они сами были далеко не молоды — недавно у них родился второй внук. Правда, в глубине души он был уверен, что старые друзья его не бросят. Да у них не было другого выхода. Всю свою жизнь они прослужили его помощниками на постоялом дворе и больше ничего не умели. Если он превратится в инвалида, семейству Танделлина просто придется ухаживать за ним. Поэтому он не имеет права сваливать на их плечи беспомощного, слепого, старого глупца, обреченного жить вечно. Это было бы непростительной несправедливостью.

Валдер видел только один путь. Он возьмет меч и отправится в город. Там он отыщет чародея или нескольких чародеев и узнает, возможно ли снять чары с Вирикидора, чтобы после этого можно было жить нормальной жизнью. Когда меч освободится от чар, Валдер — если позволят финансы — восстановит угасающее зрение и по возможности приятно проведет остаток своих дней. Он был готов отдать все, что накопил, за два необходимых для его целей заклинания.

Если окажется, что освободить меч от заклятия невозможно, перед ним будет лишь один выход — самоубийство.

Если меч откажется убить его сразу, придется истребить необходимое число людей, чтобы снять чары. Это будет нелегко, но Валдер знал, что сумеет справиться с задачей.

Придя к твердому решению, он разработал четкий план и приступил к его выполнению.

На третий день месяца Зеленеющей листвы 5041 года Валдер отправился в Этшар Пряностей в фермерском фургоне, запряженном упряжкой быков. У бедра старика висел Вирикидор.

Глава 26

Владелец фургона и слыхом не слыхивал о каких-то там чародеях или волшебниках. Кроме того; он вообще не верил в существование чар и всю дорогу разглагольствовал об этом. Валдер почти не слушал и, как только фургон въехал на рыночную площадь, распрощался с говорливым возницей. Стражники у Западных ворот рассказали ему, как найти Квартал Чародеев, хотя, по мнению Валдера, они могли бы описать путь и потолковее. Ему следовало пройти по Верхней улице примерно пол-лиги — он и забыл, что город так велик, — затем повернуть налево на улицу Арены, дошагать до самой Арены и оттуда двинуться в сторону Южных ворот, где и раскинулся Квартал Чародеев.

Стражники также очень настойчиво советовали Валдеру оставить им на хранение меч. Верховный правитель неодобрительно относился к такого рода воинственным проявлениям, и некоторые сверхпреданные подданные силой принуждали других выполнять капризы старца, хотя формального запрета на ношение оружия не существовало. Валдер поблагодарил, но все же оставил Вирикидор на поясе. Он надеялся, что вид меча остановит грабителей, которые в противном случае подверглись бы большому соблазну ограбить старика с набитой монетами сумкой. Он взял с собой все, что сумел накопить за сорок с лишним лет. Магические услуги, как известно, задешево не оказывались.

Толпы людей, пыль и шум поначалу ошеломили его. Народу в городе значительно поубавилось, но вся эта суета и толкотня раздражала Валдера, когда он брел по Верхней улице, стараясь не пропустить указанной стражниками улицы Арены.

Старик проходил мимо гостиниц, таверн и малопристойных заведений, миновал жилые кварталы и кварталы разнообразных лавок построенных из камня, дерева и кирпича. В лавках торговали всем, что только можно было себе представить: начиная от рыболовных крючков и бриллиантов и кончая фургонами и партиями сухого навоза. Однако вывесок магов и чародеев нигде не было видно.

Первую же широкую магистраль Валдер принял за улицу Арены; однако она вела совсем в другую сторону, если верить словам стражника. В текстильной лавке ему объяснили, что он попал на Торговую улицу, а улица Арены лежит дальше, в районе Нового города.

Валдеру ничего не оставалось, как плестись дальше. Теперь он шел мимо богатых особняков. Некоторые из них фасадом выходили прямо на улицу, поражая искусной каменной резьбой на стенах и огромными сверкающими окнами. Другие прятались в глубине парков, за чугунными оградами или живыми изгородями. Улицы здесь были пустынны, редкие разносчики и торговцы явно не были обитателями этого квартала толстосумов.

Особняки внезапно кончились, и вместо них возник ряд лавок, стоящих вдоль широкого бульвара, идущего по диагонали. Наконец-то улица Арены!

Слева, в самом конце на удивление широкой аллеи, можно было увидеть дворец Верховного правителя. Валдер ненадолго задержался, чтобы получше рассмотреть его.

Итак, здесь обитал Азрад Великий, который в свои восемьдесят с лишним лет все еще являлся одним из триумвиров Гегемонии. Молва утверждала, что на старика частенько накатывали приступы идиотизма, он потерял все зубы и пускал слюни словно младенец. Валдер мысленно представил себе эту картину и содрогнулся. Что же будет с ним, Валдером, если Вирикидор сохранит его жизнь на несколько столетий!

И самое главное, разве может Азрад получать удовольствие от такого существования? Его старший сын погиб чуть ли не в последний день Великой войны. Жена умерла еще раньше. Второй сын Азрада, Келдер, достиг уже зрелого возраста и, как утверждали, был прегнуснейшей личностью. У старика, правда, было три внучки.

Насколько счастлива могла быть такая семья? Заботились ли о старике его оставшиеся в живых родственники? Келдер явно с нетерпением ждет момента когда наконец освободится трон, а все остальные помнили Азрада всего лишь больным стариком, они не знали блестящего вождя, которым он был когда-то.

Но какая-никакая это все же семья, а у Валдера были лишь наемные работники.

Владелец постоялого двора сгорбился и свернул на улицу Арены. Солнце уже заметно склонилось к западу.

Валдер обнаружил, что сама Арена — огромное и весьма впечатляющее сооружение — расположилась примерно в миле от Верхней улицы. Первое, что он увидел в следующем же за Ареной квартале, была вывеска, рекламирующая услуги волшебницы. Это вселяло надежду, хотя волшебница, само собой, ничего не могла сделать с заклинаниями, наложенными чародеем.

Затем шла контора теурга, и Валдер испытал сильнейший соблазн заглянуть в нее. Ведь боги способны сотворить все что угодно, если из всего сонма удастся вытащить нужного и привлечь его внимание. Однако, вспомнив, что боги удалились в добровольное затворничество, Валдер отправился дальше.

Два следующих квартала оказались сплошь забитыми игорными домами, но зато в третьем перед путником вдруг открылась золотая жила. Улицу буквально заполнили лавки всевозможных чудес. Здесь рекламировались чародейство, волшебство, теургия и даже демонология с колдовством. Некоторые вывески выглядели так загадочно, что из них невозможно было понять характер таинственного искусства владельца заведения. «Абдаран из Скайи», гласила одна. На другой яркими красками было выведено: «Любые чудеса по вашему желанию». Третья объявляла: «Интирин Белоснежный». И добавляла: «Деньги возвращаются, если вознесенные молитвы не воспринимаются богами». Над одной дверью Валдер увидел вообще нечто странное. Открытая черная ладонь с кроваво-красным глазом посередине, ниже стояло имя — «Даккар». Старик даже шарахнулся от этого произведения рекламного искусства. Жуть какая! Наверняка этот Даккар демонолог.

Он прошел дальше к густой россыпи магических заведений на углу и наконец заметил то, что ему требовалось. Вывеска гласила: «Таггер, Таггер и Варрен. Контрзаклинания и излечение».

Окованная железом дверь была заперта, и Валдер, поборов в себе последние сомнения, громко постучал.

Ждать пришлось довольно долго. Валдер уже собирался постучать вторично, когда дверь распахнулась и перед ним предстал невысокий черноволосый человек в красной мантии и колпаке того же цвета.

— Приветствую вас, — произнес Валдер. — Мне требуется снять заклятие.

— О... — человек в красном с разбегу взял доверительный тон. — В таком случае милости прошу. Входите. Партнеры, к сожалению, в отъезде, но я сделаю все, что в моих силах. Я — Таггер Младший.

— Валдер Владелец постоялого двора.

— Тот, у которого волшебный меч? Входите, входите! Чем могу быть вам полезен?

Дверь распахнулась пошире, и через минуту старик уже сидел в удобном бархатном кресле. Хозяин неторопливо занял такое же кресло по другую сторону маленького столика.

Валдеру потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями. Он огляделся. Помещение было обставлено как маленькая гостиная — простенько, но со вкусом: темное дерево и дорогие ткани, преимущественно красного цвета.

— Поскольку вы знаете о мече, — начал он, взяв себя в руки, — нет смысла пускаться в длительные разъяснения. Мне хотелось бы снять с меча чары.

Теперь пришло время удивиться Таггеру.

— Но зачем? — спросил он. — Я думал, что меч хранит вашу жизнь и сделал из вас прекрасного воина.

— В некоторой степени это так. Но зачем все это содержателю постоялого двора? Кроме того, чары включают в себя заклятие, от которого я хотел бы избавиться.

— Понимаю! Какого рода заклятие? Вы знаете?

— Вам действительно так необходимо узнать его суть?

— Думаю, это в значительной степени облегчило бы нашу задачу.

Валдер задумался:

— Не могли бы мы вернуться к этому вопросу позже?

— Конечно, конечно. Расскажите мне вначале о мече. Все, что знаете. Вам известно, кто наложил чары и какие заклинания использовались?

— Чары были наложены отшельником в прибрежных болотах к северу от тех мест, где сейчас находится Тинталлион... — начал Валдер.

— Уже после того, как клинок был выкован? — перебил его Таггер.

— Да, конечно. Сперва это был самый обыкновенный меч, и служил он уже не менее трех лет.

— Так. Очень хорошо. В таком случае нам не придется его уничтожать. Продолжайте. Вам известно имя отшельника?

— Нет. Он не назвал себя. Я ему тоже не представился.

— А как вас звали? Вы ведь наверняка не были тогда владельцем постоялого двора?

— Конечно, нет. Я был Валдер из Кардорета, разведчик первого класса.

— Продолжайте. — Таггер поудобнее устроился в своем кресле.

— Я видел, как отшельник трудился над мечом, но внимательно не наблюдал, а он ничего не объяснял. Да даже если бы старик и поделился со мной... Я многое забыл с тех пор. Прошло более сорока лет. Когда я вернулся в Этшар, меч исследовали армейские чародеи. Они сказали, что на клинок наложено заклятие Истинного владения и какая-то... анимация... точно не помню, Ах, да, кажется они сказали, что это была магия восьмого порядка.

Таггер резко выпрямился:

— Восьмого порядка?

—Да.

— Великие боги!

Валдеру совсем не понравился тон этого восклицания, но он терпеливо ждал продолжения, и таковое последовало:

— Боюсь, я ничем не могу вам помочь. Отец, пожалуй, попытался бы, если у вас достаточно средств, чтобы оплатить работу. Думаю, ему даже удалось бы выжить, а вот вам почти наверняка — нет.

— Но почему?

— Потому, что ваша жизненная сила связана с мечом посредством заклятия Истинного владения. Оружие и вы как бы завязаны в один невидимый узел. Только чародей, вершивший заклинания, или другой не менее могущественный и искусный маг смог бы распутать этот узел, но вы не знаете имени отшельника, а мне не известно ни об одном чародее, достаточно искусном, чтобы разрушить связи восьмого порядка. Если бы мой отец взялся за это дело, то он скорее всего не распутывал бы, а резал узел, и часть вашей жизни оказалась бы отрезанной. Отрезанные концы узла наверняка станут свободно болтаться. Один из них может ударить отца, ранить или даже убить. Именно из-за высокой степени риска работа будет стоить чрезвычайно дорого.

Валдер уже решил, что это ему не подходит, однако все же спросил:

— Насколько дорого?

— Точно не могу сказать. Не менее десяти фунтов золота.

Это окончательно решило проблему, поскольку у Валдера таких деньжищ просто не было.

— Может быть, вы случайно знаете кого-нибудь, кто взялся бы за работу за меньшую сумму?

Таггер отрицательно покачал головой:

— Очень сожалею, но я действительно не знаю таких. Первоклассная магия дорого стоит. Кроме того, могущественным чародеям нет нужды зарабатывать деньги, торгуя своим даром. Они добывают средства к существованию иначе. Из коммерческих соображений мне не следовало бы признаваться, но, поскольку я уже сказал, что мы не сможем снять заклятие, я поделюсь с вами: все, кто содержит конторы здесь, в Квартале Чародеев, — маги второго сорта. Если бы я был способен развязать узел заклинаний восьмого порядка, то, наверное, смог бы воздвигнуть себе замок и процветать в роскоши, вместо того чтобы прозябать в этом углу, избавляя людей от заклятия импотенции, излечивая плешивость, золотуху или что-нибудь в этом роде.

Слова Таггера лишили Валдера всякой надежды. Но вдруг в голове у него мелькнула идея.

— А что, такие могущественные чародеи действительно существуют?

— Вне всякого сомнения. Те, которых еще интересуют мирские проблемы, заправляют Гильдией чародеев. Мне доводилось встречать некоторых, но я не знаю ни их настоящих имен, ни даже их подлинных образов.

— А не могу ли я отыскать одного из них?

Таггер пожал плечами, и этот жест был красноречивее многих слов.

— Не имею ни малейшего представления. В любом случае такой чародей вряд ли примет образ содержателя лавчонки здесь, в Этшаре Пряностей, если он, конечно, не захочет убедиться еще раз, что такой род деятельности отвратителен. И прежде, чем вы загоритесь надеждой, позвольте предупредить, что у истинно могущественного чародея нет никаких оснований помогать вам и снимать заклятие с меча.

— Но у него ведь и не будет никаких особых причин отказать мне в помощи?

— Прежде всего я бы вспомнил об обычной лени. Кроме того, даже для самого могущественного чародея снятие запутанных заклинаний восьмого порядка связано с некоторой долей риска.

— Понимаю, — бросил Валдер и начал подниматься с кресла.

— Прежде, чем уйти, — сказал Таггер, — может быть, вы все-таки скажете мне, какого рода заклятия вы стремитесь избежать? Возможно, мы сумеем найти способ обойти его.

— Что вы имеете в виду? — Валдер уселся обратно в кресло.

— Например, однажды мы имели дело с клиентом, на которого были наложены весьма примитивные на первый взгляд чары. Его наградили весьма неприятным запахом, и никто не мог долго находиться рядом с несчастным. Это — обычное мелкое заклятие, используемое для мести или шантажа, но в данном случае чародей оказался особенно мстительным и заложил ловушку, увязав чары с очень сложными заклинаниями.

Мы не брались распутать их ни за какую цену. Так же, как и в вашем случае, контрзаклинание было невозможно. Вместо этого мы наложили на беднягу еще одно сравнительно простое заклятие. Оно лишало чувства обоняния каждого, кто к нему приближался. Для большей уверенности мы дали его жене приворотное зелье, и она ничего не имела против вони даже в моменты близости. Конечно, некоторые сложности остались. Путешествовать ему приходится пешком — ни одно животное не хочет подходить к нему ближе, чем на сто футов. Но все же теперь он не так изолирован от общества.

Глядя на маленького чародея, Валдер подумал, что его слова подтверждали непреложную истину — из каждой ситуации можно найти выход.

— Ну хорошо, — произнес он вслух. — Заклятие состоит в том, что я могу умереть только от клинка Вирикидора. Ничто иное, включая старость, не может убить меня. Так говорил Дарренд из Калимора, и с ним соглашались остальные чародеи генерала Караннина. В то же время меч не мешает мне стареть, получать ранения и слепнуть.

— Ну уж слепоту-то мы способны излечить, — вставил Таггер.

— Прекрасно, но это не главное. Я буду стареть и стареть, все больше слабея. И при этом не умру. Никогда. Я не могу смириться с такой перспективой.

— Но вы можете покончить с собой при помощи меча.

— Не смогу, если у меня не останется сил поднять его.

Таггер подумал и произнес:

— Да, это сильный аргумент. Я не знаю, как все будет обстоять в действительности, оставаясь в неведении относительно характера заклинания.

— Я тоже не знаю. Но ведь речь идет о моей жизни.

— Вы проверяли свое предполагаемое бессмертие?

— Как я мог проверить? Кроме того, я не защищен от ран.

— Можно было бы принять яд и посмотреть, что из этого получится.

— И провести остаток дней с сожженным желудком? Это как раз то, чего я всеми силами стараюсь избежать.

— Ну зачем же так? Существует масса смертельных ядов без долговременных побочных эффектов. Но я понимаю вашу точку зрения. Короче говоря, испытаний вы не проводили?

— Нет.

— И вы хотите найти выход из сложившейся ситуации, которая состоит в том, что, нормально старея, вы никогда не умрете от старости?

— Именно.

— Вы в принципе не исключаете самоубийства?

— Я не испытываю энтузиазма по этому поводу, но если это единственный выход...

Таггер задумчиво смотрел на собеседника:

— Вы действительно уверены, что способны на это? Ведь убить себя мечом не так просто.

Валдер нервно поерзал в кресле и признался:

— Не уверен.

— Полагаю, вы сможете нанять для себя убийцу.

— На самом деле — нет. Никто, кроме меня, не может пользоваться мечом, пока держится заклятие. А оно продержится еще несколько смертей.

— Несколько смертей? Что это значит?

— О, я не все рассказал о чарах. Они очень сложны. После того, как я стал владельцем меча в его магической форме, каждый раз, когда я обнажаю его, он должен убить одного человека. До моей гибели это должно произойти около ста раз. Затем меч обернется против меня. Я смогу жить вечно, если не стану обнажать клинок. Но сейчас такая перспектива кажется мне хуже смерти. Это я вам уже говорил.

— Если я вас правильно понял, то обязан предупредить — вы не сможете убить себя этим мечом. Я знаком с заклятиями такого рода; они были открыты в конце Великой войны. Меч анимирован и обладает собственной волей, не так ли?

—Да.

— В таком случае оружие не позволит вам себя умертвить, не исчерпав предписанную вам квоту смертей. Ваша решимость покончить с собой не будет иметь никакого значения. Вы обязаны забрать оставшееся количество жизней, после чего меч обретет нового владельца, который вас и убьет. Пока существуют чары, другой исход невозможен.

Валдера эти слова не удивили. Ему казалось, что много-много лет назад чародей, изучавший меч, говорил нечто подобное.

Он поднялся и вежливо произнес:

— Благодарю вас за помощь. Позвольте мне задать еще один вопрос. Не могли бы вы порекомендовать мне хорошего пророка или ясновидца?

Таггер тоже поднялся с кресла:

— Весьма охотно. Я порекомендовал бы вам Селлу Волшебницу, она обитает на противоположной стороне улицы в двух кварталах к востоку, или Ларенну из Танташара — четыре квартала к западу.

— Ларенна — чародейка или тоже волшебница?

— Чародейка. Есть несколько теургов, занимающихся пророчествами и предсказаниями...

— Спасибо. Чародейка будет в самый раз.

Валдер остановился на пороге: пока он беседовал с облаченным в красное чародеем, на улице стемнело. Ноги ныли, во всем теле чувствовалась усталость. Возраст давал о себе знать. В какой-то момент он решил отказаться от вечернего похода, найти крышу над головой и хорошенько выспаться. В конце концов к поискам Ларенны можно будет вернуться и завтра.

Однако залитая светом факелов улица выглядела вполне приветливо, витрины сияли, и Валдер решил не откладывать дело на завтра — и без того потеряно слишком много времени. Ларенна из Танташара наверняка сможет указать ему местонахождение по-настоящему могущественного чародея. Таггер сказал, что такие существуют. А проблему с оплатой он станет решать, когда возникнет, настоящая необходимость.

Таггер долго смотрел ему вслед. Вернувшись в гостиную, он застал там своего компаньона Варрена, проскользнувшего незамеченным через черный ход.

— Кто это был? — поинтересовался пожилой чародей.

— Старик ветеран с зачарованным мечом. Я не захотел иметь с ним дела, — говорит, что это заклинание восьмого порядка.

Варрен неодобрительно покачал головой и сказал:

— Эти идиоты во время войны не ведали, что творят, бросаясь подобными заклинаниями. Просто чудо, что мы выжили, не говоря уж о том, что победили.

Таггер, который родился после войны, пожал плечами:

— Мне трудно об этом судить.

С этими словами он протянул руку к вазочке со сластями.

Глава 27

Валдер с большим трудом отыскал Ларенну. Объявление у дверей чародейки оказалось маленьким и незаметным. На деревянной панели было выведено: «Ларенна из Танташара. Ответы на ваши вопросы».

К счастью, из-за тяжелых бархатных драпировок, прикрывающих окно, пробивался свет. Валдер громко постучал.

Прошло довольно много времени, пока послышался звук отодвигаемой задвижки, и дверь распахнулась. На него смотрела изящная женщина в наряде цвета лаванды — одеяния такого оттенка Валдеру прежде видеть не доводилось.

— Я уже закрылась на ночь, — сказала женщина.

— Прошу прощения за беспокойство, но я прошагал — десять миль, чтобы найти ответы на волнующие меня вопросы.

— В таком случае вы — Валдер Владелец постоялого Двора, и вы хотите спросить меня о Вирикидоре.

После недолгого колебания Ларенна добавила:

— Проходите, но предупреждаю — помочь вам я не смогу. Ответы будут совсем не те, которые вы так жаждете услышать.

— Откуда вы знаете? — начал было Валдер, но тут же осекся. Даже не будучи ясновидцем, он уже знал, что скажет Ларенна.

— Моя специальность — давать ответы на вопросы. И на свои тоже. Мне всегда любопытно узнать, кто будут мои клиенты и сумею ли я дать удовлетворяющий их ответ. Правда, я не позаботилась спросить, когда вы придете, и не ожидала вас раньше завтрашнего утра. Проходите и присаживайтесь.

Сидя в бархатном кресле рядом с крошечным столиком в маленькой, затянутой красным бархатом гостиной, Валдер думал, что у чародеев, наверное, плохо с воображением, если они передирают друг у друга обстановку один в один. Ларенна устроилась напротив и взяла в руки бархатную сумочку.

— Мои расценки следующие: за один золотой я отвечаю на три вопроса и гарантирую, что ответы будут правильными и исчерпывающими. За сребреник я отвечаю на один вопрос, без всяких гарантий, за исключением того, что мои слова будут правдивы.

Валдер заколебался. Дороговато! Но ему очень были нужны правдивые и исчерпывающие ответы. Он выудил из сумки золотой и бросил его на столик.

— Прекрасно. Жду ваших вопросов.

— Имеются ли какие-нибудь ограничения? Будут ли ответы состоять только из «да» или «нет»?

— Что вы, конечно, нет! Иначе я не имела бы права требовать золотой. Но будьте внимательны, я отвечу только на те вопросы, которые вы зададите, а не на те, которые вы будете иметь в виду.

Такие условия показались Валдеру справедливыми. Он надолго задумался, формулируя вопрос, и наконец решился:

— Кто из всех живущих ныне чародеев способен снять заклятие, наложенное на меч Вирикидор, который сейчас на мне?

— Ваш второй вопрос?

— Он будет зависеть от ответа на первый.

Чародейка казалась недовольной.

— Это затрудняет работу, но я дам вам ответ. Ждите здесь.

Она поднялась и исчезла за бархатными занавесками. Валдер принялся ждать. Ему показалось, что прошла целая вечность, прежде чем Ларенна вновь появилась в гостиной и объявила:

— У меня здесь список примерно из восьмидесяти-девяноста имен. Вы хотите получить все?

— Да, это было бы неплохо, — ответил довольный Валдер.

— Вы уже пришли к решению относительно второго вопроса?

— Нет. Не ожидал, что список окажется таким длинным.

— Я бы посоветовала вам спросить, каковы будут последствия снятия чар.

— Я намеревался спросить, где я смогу найти чародея, который наиболее охотно согласится заняться моим делом. Но поскольку у меня осталось еще два вопроса, я принимаю ваш совет. Каковы будут последствия снятия заклятия?

— Я уже поинтересовалась этим, ожидая такого вопроса и желая удовлетворить собственное любопытство. Вы умрете. А из всего списка чародеев лишь один человек — отшельник, обитающий в Ледяной Пустыне к северу от бывшей Империи, имеет шансы выжить, снимая чары. Но при этом погибнут тридцать три невинных человека.

Валдер был потрясен.

— Я же говорила, что вас разочаруют мои слова. — Чародейка даже не скрывала своего торжества.

— А как насчет отшельника на севере?

— Это ваш третий вопрос?

— Нет! Это не вопрос. Подождите немного.

— Создается впечатление, что отшельник на севере знает вас с давних времен и, по-видимому, вообще откажется иметь с вами дело. Более того, поскольку его на удивление мощная магическая аура мешала моим заклинаниям, я не сумела в полной мере оценить ущерб, который могла бы причинить вам, ему и людям попытка снять заклятие с меча. Этот ответ вы получаете в виде бесплатного приложения. У вас остается еще один вопрос.

Валдер подумал и спросил о том, что, по существу, должно было быть его первым вопросом.

— Каким образом я могу освободиться от заклятия, связывающего меня с мечом Вирикидором?

Ларенна улыбнулась.

— Этот вопрос уже значительно лучше. Но для ответа потребуется много времени. Может быть, вы предпочитаете вернуться завтра?

— Буду ждать, — ответил Валдер.

Это ожидание далось ему еще тяжелее, чем предыдущее. Оно и на самом деле было долгим. Не в силах уже сидеть спокойно, Валдер поднялся и подошел к окну. Пустынные улицы погрузились во тьму. Факелы либо выгорели, либо погасли, ставни на окнах лавок были плотно закрыты, фонари у дверей погашены, а люди разошлись по домам. Городские дымы затягивали небо, и Валдер не мог определить время по звездам, хотя и догадывался, что было около полуночи или чуть позже. Он вспомнил, что пришел к Ларенне вскоре после наступления темноты. Заклинания, которые творила чародейка, очевидно, требовали много времени.

На улице не было ничего интересного, и Валдер вернулся в кресло.

До возвращения чародейки старик успел задремать. Он проснулся как от толчка и увидел Ларенну, стоящую над ним с листом пергамента в руке.

Валдер несколько мгновений молча смотрел на нее и затем спросил:

— Все в порядке?

— Нет, боюсь, что не в порядке. — Она показала ему пергамент. — Ответ на ваш вопрос был крайне простым: только смерть освободит вас от Вирикидора. Других возможностей в сфере, охватываемой магией, нет. А магия, как известно, охватывает все. Тогда я задала еще один вопрос, платы за который с вас не возьму. Он заключался в том, каким способом вы можете умереть — я обещала вам исчерпывающие ответы, и на этом условии вы платили. Итак, существует всего лишь два пути, ведущих к вашей смерти. Вы можете быть убиты чужой рукой, обнажившей Вирикидор и обратившей его против вас. Вас умертвит также заклинание, достаточно сильное для того, чтобы снять чары с меча. Высвободившаяся магическая энергия уничтожит вас, меч, самого чародея и всех тех, кто окажется поблизости. Отшельник, первоначально наложивший заклятие на меч, преднамеренно или нет, встроил в него хитроумнейшую ловушку.

Валдер долго молча смотрел на Ларенну, а затем спросил:

— Вы уверены?

— Абсолютно. Готова поклясться всем, чем вы пожелаете.

— Итак, вы утверждаете, что я могу быть убит только чужой рукой. Это означает, что я не могу убить себя сам.

— Совершенно верно. При этом имейте в виду — обязательно рукой мужчины.

— Но никто, кроме меня, не может обнажить меч!

— Только до тех пор, пока вы не убьете еще девятнадцать человек.

— Девятнадцать? Это точно?

— Может быть, восемнадцать или двадцать. Но скорее всего девятнадцать.

— Дарренд говорил не так определенно.

— Дарренд изучал меч много лет назад. Он не знал заклинаний, известных мне. Кроме того, чары были свежими и проявлялись хаотично.

— Мне шестьдесят шесть лет. Как я смогу убить еще девятнадцать человек?

— И при этом — по одному, — ответила Ларенна, пожимая плечами.

— Иных путей нет?

— Во всяком случае, искусству чародейства они не известны.

— Будь оно проклято это искусство! — в сердцах выпалил Валдер и зашагал к дверям.

В гневе он совсем забыл о времени и теперь с тревогой осматривал пустынную улицу. После некоторого колебания он отправился к Западным воротам, чтобы найти там гостиницу. Конечно, крышу над головой можно было найти и поближе, но он предпочел не рисковать и не бродить по темным улицам в незнакомой части города.

Гнев его уже немного поостыл, и Валдер принялся обдумывать возможный план действий.

Во-первых, можно оставить все как есть и постепенно дряхлеть, впадая в старческое слабоумие. Этот процесс будет продолжаться, пока заклятие на мече действует — короче говоря, вечно.

Во-вторых, он мог бы попытаться уговорить какого-нибудь могущественного чародея согласиться снять чары. Этим он обрек бы и его, и себя, и, возможно, нескольких мирных граждан на весьма эффектную кончину. Причем данный вариант предполагал, что один из указанных восьмидесяти — девяноста чародеев окажется идиотом, что само по себе уже было маловероятно. Естественно, каждый из них самостоятельно заглянет в будущее и откажется от попытки. Вероятность же отыскать среди чародеев одного с суицидальными наклонностями просто равнялась нулю.

В-третьих, оставалось — и это был единственный, хотя и очень неприятный выход — погибнуть от клинка Вирикидора. Для этого следовало полностью исчерпать заклятие Истинного владения и спокойно ждать появления своего убийцы. Валдер решил обратиться к последнему варианту, но не сразу. Пока он не чувствовал особой готовности умереть. Кроме того, если обнажить меч, кто-то обязательно должен погибнуть, а у него в настоящий момент не имелось подходящей кандидатуры.

Итак, предстояло умертвить еще девятнадцать, плюс-минус один человек. Совсем нелегкая задача для мирного времени.

Конечно, можно сделать то, о чем его неоднократно умоляли — присоединиться к одной из воюющих сторон в Малых Королевствах. Но какой армии он сейчас нужен — хилый старик с ослабленным зрением, пусть даже и владелец магического меча?

Кроме того, Валдер не желал убивать людей только потому, что они участвуют в битве. Ему обязательно нужно было знать, какая из сторон заслуживает помощи. А разобраться в приграничной сваре, истинные причины которой уходили корнями в немыслимо далекое прошлое, просто не представлялось возможным.

Наверняка имеются способы, сказал себе Валдер, найти людей, заслуживающих смерти. Их-то он и станет убивать.

Например, приговоренных к смерти преступников. Он с содроганием вспомнил казнь убийцы в палатке генерала Караннина, однако ничего лучшего на ум не приходило. Рассудив таким образом, Валдер решил, что утром отправится во дворец и попросится на должность палача.

Тем временем он очутился где-то в районе старого Торгового квартала. Необходимость сосредоточиться на поисках открытой в столь поздний час гостиницы прервала дальнейшие размышления. Но когда Валдер нашел обшарпанное заведение с выцветшей вывеской в форме птицы, отдаленно смахивающей на чайку, решение стать палачом созрело настолько, что его стали интересовать такие подробности, как возможное жалованье и то, какие требования предъявляются к кандидатам на такую завидную должность.

Глава 28

Утром Валдер проснулся от страшного зуда во всем теле. Постель оказалась заселена огромным количеством разнообразнейших паразитов, которые совершенно распоясывались по ночам. Одеваясь, он все время почесывался и размышлял о событиях прошлого вечера.

Вчера он был совершенно измочален — настолько, что даже не понял до конца, как он устал. Тем не менее, прокручивая в уме свои поступки, Валдер не обнаружил ни одной промашки. Хотя, пожалуй, вопросы к Ларенне стоило бы сформулировать несколько иначе, да не мешало бы поторговаться о цене. Но что сделано — то сделано, необходимые ответы он получил. Хотя его взгляды на жизнь после ночи, проведенной в кровати с клопами, несколько изменились и, по-видимому, изменятся еще после завтрака в этой дыре, у Валдера не было оснований сомневаться в правдивости чародейки. Во-первых, ее рекомендовал Таггер, которому Валдер поверил. А во-вторых, если бы Ларенна была просто вымогательницей, она наверняка дала бы ему более обнадеживающие ответы и не превратила бы по собственной инициативе три вопроса в пять.

Все это означало, что из положения, в котором он находился, очень трудно будет найти выход: прежде чем умереть, ему придется убить девятнадцать человек. Это можно сделать либо истребляя невиновных,' либо, преодолевая отвращение, устроиться на должность палача.

Однако в холодном свете утра, с трудом натягивая сапоги на распухшие ноги, Валдер подумал, что воплотить эту идею в жизнь будет не так-то просто. Интересно, как люди вообще становятся палачами? К кому они обращаются? Может быть, следует просто зайти во дворец и спросить? Или за это отвечает армия? В таком случае надо обратиться в караульное помещение у ворот.

Караулка была явно ближе и, собрав свои пожитки, Валдер твердо решил отправиться к городским воротам. Однако когда он спускался вниз, в ноздри ударил запах жареного бекона, и соискатель должности палача вспомнил, что со вчерашнего утра ничего не ел. Валдера, правда, смущало возможное качество еды в этом заведении, но он все же решил рискнуть.

Завтрак оказался на удивление приличным, а несколько постояльцев «Чайки», уже сидевших в зале в столь ранний час, были весьма любезными людьми. Валдер хотел было порасспросить наиболее разговорчивых о работе палача, но ему так и не представился случай перевести разговор на эту тему. Ведь отсечение голов никак не назовешь предметом для непринужденной и веселой утренней болтовни. Прежде чем он успел поднять интересующий его вопрос, завтрак кончился, и все собеседники разбежались по своим делам, освободив места за столом для припозднившихся постояльцев. За спиной старика уже стоял владелец заведения, здоровенный мужчина угрюмого вида. В кулаке у него был зажат секач. Валдер воспринял демонстрацию секача как намек на то, что и его место следует освободить — хотя народу в гостинице было не так уж и много.

Однако у хозяина можно было попытаться кое-что выяснить, а присутствие секача позволяло перевести разговор в нужное русло.

— Не стоит применять эту штуку — я ухожу, — сказал Валдер, стараясь придать голосу несколько шутливый тон. — Нет никакой необходимости отсекать мне голову.

Хозяин гостиницы все так же молча и мрачно возвышался над постояльцем.

— Да, кстати, об отсечении голов... Я ищу работу палача. У кого, по-вашему, можно узнать о вакансии?

Вся его подготовка состояла из обычной боевой практики и краткосрочных курсов разведчика, но Валдер решил не вдаваться в подробности.

Недовольство на лице владельца гостиницы сменилось изумлением и настороженностью.

— Головы, значит, рубить? — переспросил он довольно бессвязно.

— Да, работать палачом.

Долгое время хозяин гостиницы «Чайка» молча взирал на хозяина постоялого двора «У отрубленной головы», а затем так же тупо переспросил:

— Палачом?

— Да. К кому мне следует обратиться?

— К Лорду-Палачу, надо понимать, — ответил с трудом соображающий обладатель секача.

— А где его можно найти?

— Откуда я знаю? — пожал плечами городской житель. — Во дворце, надо понимать.

С этими словами он отошел, утратив интерес к беседе. Валдер внимательно смотрел ему вслед. Боги, как же этот малый ухитрился стать владельцем гостиницы, если самой природой он предназначен быть разбойником. Не найдя ответа, старик пожал плечами и вышел на улицу. Западные ворота были совсем близко, но ноги сами понесли его в центр города.

Спустя полчаса он стоял на площади перед дворцом (единственной мощеной площади во всем Этшаре Пряностей) и разглядывал обиталище Азрада Великого.

Дворец был огромен. Фасад тянулся на несколько сотен футов и по всей своей длине имел три этажа. Здание сияло белизной мрамора, перемежающегося с резным розовато-серым камнем. От площади дворец отделял небольшой канал, через который был перекинут широкий мост, заканчивающийся массивными коваными воротами, охраняемыми дюжиной стражников.

Ворота были закрыты.

Валдер растерялся. Наверняка, думал он, здесь должен быть вход для людей, приходящих во дворец каждый день по служебным делам.

Не открывают же для них эти огромные ворота? Но он не видел калитки, а канал уходил за угол и, судя по всему, окружал дворец со всех четырех сторон. Попасть в здание можно было только через мост.

Немного поколебавшись, Валдер решил, что самым лучшим в данном случае будет прямо и честно обратиться к страже. Он приблизился к воротам и стал ждать, когда часовые обратят на него внимание.

Однако часовые не желали ничего замечать до тех пор, пока он не подошел к кованой решетке на расстояние вытянутой руки и, прокашлявшись, громко позвал:

— Эй, там! У меня дело к Лорду-Палачу.

Ближайший стражник снизошел до взгляда в его сторону.

— Какого рода дело?

Валдер решил изменить тактику.

— Сугубо личное. Семейные проблемы, которые я могу обсуждать только с ним.

Стражник, не скрывая раздражения, бросил через плечо одному из своих товарищей:

— Турин, посмотри, у нас есть сегодня кто-нибудь к Лорду-Палачу?

Солдат, которого назвали Турином, стоял рядом с массивной каменной колонной, поддерживающей ворота. Он задумался на мгновение и ответил:

— Не помню, чтобы кто-то был. Сейчас проверю. — И, внимательно изучив листок пергамента, произнес: — Никого нет.

Торопливо, чтобы стражники не успели его прогнать, Валдер заговорил:

— Вероятно, он не знает о моем приходе. Сараи послала письмо, но, возможно, он не получил его вовремя. Поверьте, мне очень надо повидаться с ним.

Стражник, с которым Валдер заговорил вначале, вздохнул.

— Приятель, — начал он, — я не знаю, правду вы говорите или нет. Не мне судить об этом. Мы вас пропустим, но предупреждаю: вход во дворец под надуманным предлогом рассматривается как преступление, и характер наказания определяется теми, с кем вы встретитесь во дворце. Решение может быть разное — от плетей до смертной казни. Если ни с кем не встретитесь, предполагается, что вы проникли туда с целью ограбления. За кражу у Верховного правителя полагается очень медленная и очень мучительная смерть. Меч у вас на поясе произведет во дворце скверное впечатление. Если хотите, мы оставим его у себя до вашего возвращения. Итак. вы по-прежнему желаете встречи с Лордом-Палачом?

Поколебавшись лишь мгновение, Валдер утвердительно кивнул:

— Рискну. Мне действительно надо его видеть. Меч пусть останется со мной.

— Что же, вы — хозяин своей жизни, приятель. Турин, пусти его, если не трудно.

Турин поманил Валдера, чтобы тот подошел поближе. Когда владелец постоялого двора повиновался, солдат присел и потянул за укрепленное на колонне металлическое кольцо.

Послышался скрип, и лежащая прямо перед воротами плита мостовой заскользила в сторону, открыв ведущие вниз ступени. Стараясь ничем не выдать своего изумления, Валдер спустился в проход, который вел не на мост, а сквозь него. Никогда раньше он не видел ничего подобного, да и мост казался недостаточно массивным, чтобы вместить в себя коридор. Не иначе, как здесь не обошлось без магии.

Каменная плита заняла свое место, и Валдер понял, что свет льется откуда-то спереди. Пройдя несколько шагов, он увидел, что проход идет не сквозь мост, а под ним. Валдер стоял на узком подвесном металлическом настиле. Мостик казался странным, но с него открывался прекрасный вид на канал.

На противоположном конце моста он встретился с другой группой стражников.

— Куда идете? — спросил один из них.

— Я здесь для того, чтобы повидаться с Лордом-Палачом.

— Путь знаете?

— Нет.

— Пройдете в левую дверь, подниметесь на один пролет, свернете налево, пятая дверь по коридору. Понятно?

— Думаю, что да.

— Тогда вперед.

Стражник махнул рукой, и Валдер зашагал по эспланаде перед дворцом.

В центральной части фасада красовались три огромные двери. Валдер прошел через левую и оказался в широком мраморном коридоре перед красивой каменной лестницей. Никого не было видно, но издалека доносился шелестящий звук частых шагов. Повинуясь полученным инструкциям, он поднялся на один пролет и свернул налево в другой коридор — не такой широкий и красивый, как первый, в самом его конце виднелись фигуры людей. Валдер дошел до пятой двери и постучал.

Створки распахнулись, и перед ним предстал молодой человек весьма нездорового вида.

— Приветствую вас, — сказал Валдер. — Я пришел сюда, чтобы наняться на должность палача.

Вежливое удивление на лице молодого человека сменилось легким раздражением.

— Что?

— У меня большой опыт в отсечении голов, и я ищу работу.

— Минуточку, — собеседник Валдера исчез за дверью. Через несколько мгновений он вновь возник на пороге, судорожно сжимая что-то в кулаке.

— Вы это серьезно? — спросил он.

— Серьезно — и весьма.

— Большой опыт в отсечении голов?

—Да.

— Вы, по-видимому, не из города?

—Нет.

— В таком случае, специалист по головам, разрешите мне разъяснить вам некоторые обстоятельства, в отношении которых вы пребываете в полном неведении, хотя они известны любому двенадцатилетнему ребенку на улицах столицы. Прежде всего: Лорд-Палач является единственным исполнителем смертных приговоров в городе, и у него нет намерений нанимать кого-либо для этой цели. Если бы такая идея и возникла, то он прежде всего пригласил бы своих родственников или друзей, а не чужаков и бродяг. Понимаете?

— Но...

— Что «но»?

— Это же самый большой город в Мире. Как здесь может быть только один палач?

— Здесь позвольте мне перейти ко второму пункту. На пост Лорда-Палача желающих немного. Представители аристократии не любят такую работу. Вы справедливо заметили — Лорд-Палач имеет право нанимать помощников, и отец теперешнего часто этим правом пользовался. Однако сейчас в этом нет необходимости, потому что потребность в официальной казни возникает крайне редко. Обычно с ворами и грабителями весьма эффективно разделываются уличные Комитеты бдительности. К нам за помощью они не обращаются. Нам достаются лишь государственные изменники и те, кто покусился на собственность самого Верховного правителя. Иногда попадают солдаты, совершившие такую гнусность, что их товарищи не желают пачкать руки наказанием преступников. В среднем это дает нам одну казнь в два-три шестиночья. Пройдет много времени, прежде чем Лорд-Палач ослабнет настолько, что окажется неспособен выполнять свои обязанности. И это вплотную подводит нас к третьему пункту. Вы совсем не похожи на палача. Сколько вам лет? Шестьдесят?

— Шестьдесят шесть.

— Наверное, ваш прежний наниматель отправил вас на покой? Впрочем, это не имеет значения. Дворец — не место сборища старцев.

— Согласен, но могу гарантировать, у меня не возникнет трудностей с выполнением обязанностей.

— Но остается мой четвертый и последний пункт, из которого следует, что нам в любом случае не требуется специалист по отсечению голов. Даже если бы Лорд-Палач был стар, слаб, болен или являлся патологическим бездельником. Даже будь вам на сорок лет меньше. Последняя голова в этом городе слетела тридцать лет назад, когда служил прошлый Лорд-Палач, а его сынишка — нынешний Лорд — еще не носил штанишек. Много лет назад Верховный правитель Азрад решил, что обезглавливание негуманно и слишком напоминает времена Великой войны. С тех пор преступников у нас вешают. К настоящему времени этот обычай распространен повсеместно. Наш топор палача висит без дела столько, сколько я его помню. Теперь, полагаю, вы удовлетворены моим разъяснением и понимаете, что вам сейчас лучше уйти. Уходите немедленно, иначе я прикажу вас арестовать.

Испуганный Валдер отступил на шаг и спросил:

— Простите, сэр. Можно мне задать вам один-два вопроса?

— Что за вопросы?

— Кто вы такой и что держите в руке? Откуда мне знать, что вы говорите правду? Я, конечно, не смею сомневаться в ваших словах, но все же мне любопытно.

— Я Адаган Младший, секретарь Лорда-Палача, и по счастливому совпадению его двоюродный брат. А держу я защитный амулет — ведь вы вооружены и не исключено, безумны. Чтобы убедиться в моей правдивости, спросите кого угодно. То, что я сказал, известно всем и каждому.

— А не знаете ли вы места, где нуждаются в палаче? На меч, который вы видите, наложено заклятие. Чтобы снять его, нужно убить этим клинком девятнадцать человек.

— Может быть, вы все-таки сумасшедший...

— Нет, все правда. Заклятие было наложено во время войны.

— Что же, вполне возможно. Насколько я знаю, во время войны происходило множество странных событий. В любом случае я ничем не могу вам помочь. Мне не известны места, где до сих пор осужденных обезглавливают даже топором, не говоря уж о мече.

Валдер хотя и с неохотой, но был вынужден признать свое поражение.

— В таком случае мне остается только поблагодарить вас за доброту, сэр.

— Подождите, специалист по отсечению годов. Вам нужен пропуск для прохода через мост. Возьмите вот это.

С этими словами Адаган Младший протянул Валдеру маленький красный диск. Валдер заметил, что двоюродный брат Лорда-Палача по-прежнему крепко сжимает в кулаке защитный амулет.

— Еще раз благодарю.

Он поклонился и зашагал по коридору. Позади хлопнула дверь, но Валдер даже не оглянулся.

Стражник у внутренних ворот, прежде чем впустить его в тоннель под мостом, потребовал красный диск и выдал взамен кусочек пергамента, который, в свою очередь, забрал часовой, отодвинувший плиту и выпустивший Валдера на площадь. Весьма странно, подумал старик, войти сюда значительно проще, чем выйти. Хотя в этом была определенная логика. Человек, имеющий достаточные причины явиться во дворец, мог и не раздобыть нужного пропуска. А при действующем порядке пропуск не получает именно тот, у кого не было законного основания для посещения, и его рассматривают как нарушителя порядка или даже хуже. Тем не менее принятые здесь правила выглядели необычно.

Размышляя о таких пустяках, Валдер перешел через площадь. Лишь после того, как он уселся в тихой таверне и обнялся с кружкой холодного эля, его мысли вернулись к главной проблеме.

До него наконец дошел один положительный момент в сложившейся ситуации. Он не может убить, себя и обязан ждать, когда с ним покончит кто-то другой. Но кто сказал, что это должно наступить сразу после того, как Вирикидор уничтожит девятнадцать человек? Он может прожить еще довольно долго, если меч не попадет в чужие руки. Лишь после того, как окончательно уйдут силы и жизнь покажется ему хуже смерти, он позволит себе пасть жертвой меча. В конце концов это дело можно будет поручить Танделлину.

Это была любопытная идея. Самоубийство никогда не привлекало Валдера, и ему очень не хотелось, чтобы его жизнь забрал какой-нибудь мерзавец.

Тем не менее перед ним по-прежнему стояла задача убить девятнадцать человек. Можно, конечно, продолжить попытки и найти работу палача. Но для этого придется много, очень много попутешествовать. Нет, это ему не по возрасту. Было бы гораздо приятнее найти все жертвы здесь, в Этшаре.

И вдруг его осенило. Уличные Комитеты бдительности! Он мог бы присоединиться к такому комитету или самостоятельно начать выслеживать преступников, оставляя их трупы на совести пресловутых комитетов. Это была очень интересная идея.

Когда владелец таверны подошел к нему, чтобы в очередной раз наполнить кружку, Валдер спросил:

— Кстати, как вы поступаете здесь с ворами? Сегодня утром один чуть было не сорвал с меня сумку.

— Все зависит от того, в чьи руки он попадется, — ответил хозяин, пухлый мужчина среднего роста с блестящей черной бородой и сверкающей лысиной. — Если это каким-то чудом оказывается городская стража, его вешают. Но как правило, преступников ловят горожане и вбивают в них понятие о честности, даже если это означает сломанные ребра или пробитые черепа.

— Горожане, говорите?

— Да. Владельцы собственности имеют право защищать ее — так говорит старый Азрад.

— Значит, только владельцы собственности?

— Да. Нельзя же каждому встречному позволять устанавливать правопорядок. Иначе каждое несогласие может превратиться в бунт.

— Итак, если меня здесь ограбят — я вижу, что вы честно ведете дело, — но предположим, какой-то негодяй врывается сюда с улицы и хватает мой кошелек... Что я должен делать — звать вас?

— Да. И мы дадим ему хороший урок в зависимости от того, что он украл, и не попадался ли он раньше. Делу конец, даже если он и выживет после этого. Деньги, естественно, возвращаются вам.

— А что, если я сам его схвачу?

— В таком случае это целиком ваше дело, разве не так? Важно, чтобы все произошло не в моем заведении.

Валдер одобрительно кивнул:

— Весьма справедливо.

Это действительно справедливо. Итак, если на него нападут или попытаются ограбить, он имеет полное право на самооборону. Кто он? Старый человек с толстым кошельком. Ну скажем, достаточно толстым. Если он начнет носить свою сумку открыто, а не под килтом, и спрячет Вирикидор, так, чтобы тот все время оставался под рукой, то станет прекрасной приманкой. Все это будет крайне неприятно, и он может получить ранения, но, по-видимому, более легкого и быстрого решения проблемы не существует.

Валдер поблагодарил хозяина таверны, залпом прикончил эль и вышел на улицу. Теперь он повернул в сторону Западных ворот и направился к «Площади Ста футов».

Глава 29

За сорок лет здесь практически ничего не изменилось. Закон по-прежнему запрещал возводить строения между улицей и городской стеной, что означало неприкосновенность «Площади Ста футов» — последнего убежища для бездомных. Когда Валдер впервые побывал здесь, армия бродяг состояла в основном из ветеранов — людей, которых неожиданно вырвали из привычной жизни, единственно знакомой им от рождения. Но это были честные граждане, не успевшие еще найти свое место в Мире. Они давно ушли отсюда или просто умерли. Их место заняли человеческие отбросы города и Гегемонии: нищие, калеки, преступники и юродивые. На смену армейским палаткам и одеялам пришли халупы и шалаши. Сорок лет назад основное население «Площади Ста футов» составляли молодые мужчины. Теперь здесь было полно и мужчин и женщин разных возрастов и обличий.

Валдер слышал, что среди этого человеческого отребья находили убежище самые отъявленные преступники. Стража неохотно навещала «Площадь Ста футов», и там не было бдительных собственников, так как земля вдоль стены находилась в общественном пользовании. Именно поэтому здесь и укрывались всякие негодяи и мерзавцы, изгнанные из других, более комфортабельных районов города.

Зная все это, Валдер намеревался пройти вдоль всей стены с полным кошельком на виду у всех и Вирикидором, замаскированным под трость. Он был уверен, что сумеет привлечь внимание воров или грабителей, смерть которых не станет большой потерей для города, особенно если преступник будет убит им при самообороне. Валдера не волновал вопрос, сумеет ли он спровоцировать девятнадцать негодяев. Пока охотник просто надеялся на удачное начало.

Валдер двинулся на юг от Западных ворот, когда солнце только миновало зенит. Старик хорошо поел и чувствовал себя более или менее отдохнувшим. День был теплым, но не жарким, с востока дул легкий ветерок, который, забираясь под одежду, приятно холодил тело. Валдер ожидал первого нападения где-то в пределах часа.

Но его расчеты не оправдались. Напротив, вместо того чтобы нападать на безобидного старикашку, все, кто его замечал, опасливо отходили в сторону.

Может быть, ловушка слишком заметна, подумал Валдер, и грабители видят ее. Он примостил сумку в складку килта, как будто безуспешно пытаясь спрятать свое добро, и потащился дальше.

Через пять минут Валдер очутился на рыночной площади у Новых ворот в юго-западной части города. Здесь было значительно меньше народа, но все близлежащие гостиницы и таверны оказались забитыми до отказа. И все-таки он решил передохнуть. Путник намеренно выбрал самое отвратительное на вид заведение, надеясь, что возникнет пьяная свара и дело дойдет до боя на мечах. Валдер пообещал себе, что ни при каких обстоятельствах не обнажит клинок первым и не будет активно провоцировать Драку, но коль скоро такая начнется, возраст не будет ему помехой.

Никакой драки не случилось, и через пару часов Валдер двинулся дальше. Теперь он оказался в спокойном и вполне респектабельном жилом районе. «Площадь Ста футов» была заселена здесь значительно реже, и даже лачуги и хижины казались более солидными.

Прошел еще час, а нападения так и не последовало. Старик уже кипел от злости. Вирикидор, по-видимому, совсем непохож на прогулочную трость, думал он. Исходя из своих довольно слабых познаний в географии города, Валдер решил, что находится неподалеку от Квартала Чародеев. Охотник за грабителями размышлял, не прикупить ли ему какое-нибудь заклинание Сокрытия, чтобы спрятать Вирикидор или сделать его в глазах встречных совсем другим предметом.

Хотя идея и обладала определенной привлекательностью, он не задерживаясь шагал вдоль стены, никуда не сворачивая. Валдеру совсем не хотелось потеряться в лабиринте незнакомых улиц.

По-видимому, он переоценил отвагу местных преступников, ожидая нападения средь бела дня. Валдер решил, что как только повстречает гостиницу или таверну, то зайдет в нее, поужинает и подождет до темноты.

Ближайшая таверна, однако, обнаружилась только в получасе ходьбы, на рыночной площади у Южных ворот. Валдер остановился у входа, взглянул на солнце и переступил через порог.

Когда, ощущая легкое действие вина, он вновь появился на улице, было уже совсем темно.

Проход вдоль стены освещали факелы, а на «Площади Ста футов» горели бесчисленные костры — пристенные обитатели готовили себе ужин.

Валдер прошел, наверное, квартала два, прежде чем ему в голову пришла блестящая идея. Вряд ли грабитель нападет на него при свете факелов и многочисленных костров, там, где пристенные жители за деньги могут согласиться выступить свидетелями и опознать преступников.

Конечно же, негодяи выискивают свои жертвы в пустынных проулках и переходах, там, где царит тьма.

При первой же возможности Валдер нырнул в узкую неосвещенную улочку. Правда, от стены он удаляться не хотел и на очередном перекрестке еще раз свернул налево.

Весь последующий час владелец магического меча слонялся по закоулкам невдалеке от Южных ворот. Несколько раз он чувствовал, что за ним следят, однажды даже услышал позади себя чьи-то крадущиеся шаги. Но никто так и не решился подойти к нему поближе. Однако несмотря ни на что Валдер не терял надежды.

В конце концов он устал и уселся на ступени какой-то запертой лавки, чтобы перевести дух и хорошенько обдумать, чего он достиг за сегодняшний день.

Все было сделано правильно, если не считать, что он слишком поздно сообразил свернуть в темные переулки, где шансы повстречаться с грабителями были значительно выше. Хотя бы ради бедных старческих натруженных ног надо было соображать быстрее. Он потянулся, чувствуя, как болят мышцы.

В таком состоянии ему будет трудно быстро выхватить Вирикидор и избежать ранения в случае неожиданной атаки.

Неожиданно из-за ближайшего угла донесся чей-то крик и глухой топот нескольких пар ног. Наконец-то!

Валдер быстро вскочил и, не раздумывая, бросился вперед.

Весь день он гонялся за грабителями, а теперь они сами шли к нему в руки. Улица едва освещалась отблеском факелов, горевших у дальнего перекрестка, и Валдеру с трудом удалось рассмотреть происходящее. Двое мужчин напали на женщину. Один приставил ей к горлу нож. А другой рылся в складках юбки, видимо, отыскивая кошелек или другие ценности.

Итак, ему даже не пришлось подманивать жертву. Обнажив меч и бросив ножны на землю, бывший разведчик первого класса кинулся в атаку, надеясь, что второй бандит, увидев гибель приятеля, не станет драться, а просто убежит.

Заслышав шаги, грабитель, копавшийся в юбке женщины, резко развернулся, потерял равновесие и неуклюже свалился на землю. Второй, оттолкнув жертву в сторону, выхватил из ножен меч.

Прежде чем сталь ударилась о сталь, негодяй успел бросить взгляд на лицо Валдера, едва различимое в полутьме.

— Ну, старик... — процедил он и сделал клинком какое-то круговое движение.

Конца фразы Валдер так и не услышал. Вирикидор развернулся вбок и скользнул под вражеский клинок с такой быстротой, что противник, по-видимому, не успел увидеть выпада, не говоря уже о том, чтобы парировать его. Острое как бритва лезвие без труда распороло кожаную куртку, плоть и разрубило ребра. Из-под Вирикидора брызнул фонтан крови, Валдер не видел лица противника, так как стоял против света. Перед его глазами была только темная фигура, которая вдруг сложилась и медленно опустилась на землю. Валдер привел Вирикидор в боевую позицию и посмотрел на второго грабителя.

Тот уже поднялся на ноги и обнажил меч. Валдер не спускал с него глаз.

Грабитель бросил взгляд на мертвого сотоварища и прошипел:

— Не знаю, как ты это сделал, старик. Думаю, что застал врасплох. Со мной этот трюк не пройдет. Ты стар, слаб, и я прикончу тебя.

Валдер с трудом изобразил на лице ухмылку:

— Я прикончил пять дюжин таких мерзавцев. Беги, пока цел.

— Чтобы ты ударил меня в спину?

С этими словами грабитель сделал резкий выпад.

Валдер отступил, но клинок врага едва не коснулся его горла. Только сейчас хозяин постоялого двора осознал, что попал в опасную переделку. Без помощи Вирикидора он практически беззащитен. Меч ходуном заходил в его руке, когда Валдер замахал им в безнадежной попытке предотвратить следующий выпад врага. Он знал, что не умрет — заклятие обеспечивало бессмертие, — но понимал, что будет сильно изувечен. Увы, ему, похоже, так и не удастся убить оставшихся восемнадцать человек. Валдер видел приближающийся клинок и попытался пригнуться, но потерял равновесие.

Вдруг все исчезло в ослепительной вспышке золотого света. В глазах у Валдера потемнело, и он упал на пыльную мостовую.

Некоторое время старик лежал на спине. На фоне ночного неба носились разноцветные круги, стрелы и искры. Потом наступила полная тьма.

— С вами все в порядке? — донесся до него женский голос.

— Боюсь, не совсем, — с трудом выдавил он.

— Вы можете двигаться?

Валдер попытался и понял, что может. Он приподнялся на локтях и произнес:

— Похоже, что могу. А что случилось с человеком, с которым я сражался?

— Я о нем позаботилась, — сказала женщина, махнув на что-то рукой.

Валдер сел и посмотрел в указанном направлении.

— Ничего не вижу, там какая-то черная тень.

— Я немного посвечу.

Женщина вновь взмахнула рукой, и над ее ладонью возникло белое сияние, залившее ярким светом весь проулок.

— Так вы чародейка? — удивился Валдер. Наконец он рассмотрел лицо женщины. Очень милое, юное личико. С улыбкой до ушей.

— Да. Я чародейка.

Черная тень оказалась кучкой пепла, рядом лежал обгоревший череп. Это было все, что осталось от его врага. От удивления старик открыл рот.

— Не очень приятное зрелище, — заметила женщина. — Но и они, надо сказать, были крайне неприятными людьми. Эти типы изнасиловали бы меня и непременно убили, если бы я стала сопротивляться.

— Они не знали, что вы чародейка?

— Нет. Конечно, нет. Это же не написано у меня на лбу.

— Почему же вы сразу их не поджарили?

— Они застали меня врасплох. Я не могла даже двинуть рукой, особенно после того, как они приставили мне к горлу мой же собственный нож.

Она подняла с земли кинжал. Только сейчас старик заметил, что его клинок ярко сверкал серебром. Ручка почти игрушечного, но опасного оружия была вырезана из кости.

— Что вы делали в этих местах, ночью и без охраны?

— Ну что же, если вы обязательно хотите знать... Я не там свернула и заблудилась. Надеялась, что этот проулок сократит путь. Считайте, что я просто гуляла. Хотела восстановить в памяти город. Прошло довольно много времени после моего последнего визита в Этшар Пряностей. Что же касается охранительных чар, то я просто забыла о них. Очень глупо с моей стороны, но я никогда не претендовала на полное освобождение от обычной человеческой глупости. — Она вложила кинжал в ножны у пояса и спросила: — Нельзя ли узнать, что вы здесь делали, коль скоро об этом зашла речь?

Валдер уже вложил Вирикидор в ножны.

— Я искал воров и убийц.

— Похоже, что вам это удалось, — с улыбкой ответила чародейка. — Вы мне все расскажете. Но не здесь. Вы представляете себе, где мы сейчас находимся?

— Весьма приблизительно. Городская стена проходит в нескольких кварталах отсюда, примерно вон там. — Он махнул рукой. — И, если я не ошибаюсь, мы сейчас не очень далеко от рыночной площади у Южных ворот.

— Вот как! Тогда ведите меня.

— И у вас нет никаких магических средств, которые указывают дорогу?

— С собой нет. Не думала, что в них возникнет необходимость. Я выросла в этом городе, тогда он назывался еще Новым Этшаром, и не представляла, что он так разросся и изменился.

Валдер с любопытством посмотрел на женщину. Ей нельзя было дать больше двадцати пяти лет. Он знал, что со времени окончания Великой войны город претерпел огромные изменения. Но последние двадцать лет здесь все оставалось по-старому. Более того, Валдер не помнил, чтобы город когда-нибудь назывался Новым Этшаром.

Впрочем, все это его не касалось. Они добрались до рыночной площади и дорогу стала указывать чародейка. Вначале Валдер просто молча повиновался. Но любопытство все же взяло верх, и он спросил:

— Куда мы направляемся? Я понял, что вы живете не в городе.

— Я — нет. Но один мой бывший ученик живет в Квартале Чародеев.

Валдер опять удивился. Как у такой юной чародейки может быть ученик, да еще бывший? Судя по возрасту, она сама должна еще учиться. Но он продолжал идти, сохраняя дружелюбное молчание.

По-видимому, было уже совсем поздно, так как даже здесь, в двух кварталах от рынка, улицы опустели, факелы почти выгорели, а некоторые погасли совсем. Валдер сам чувствовал себя полностью выгоревшим после такого длинного и утомительного дня. В какой-то момент он подивился тому, что беспрекословно следует за чародейкой, но удивление быстро прошло. В конце концов она у него в долгу и по крайней мере может помочь ему сэкономить на ночлеге.

Наконец они остановились у небольшого дома в Квартале Чародеев. Рядом с дверью была прибита вывеска: «Аграван Золотой глаз. Чрезвычайно могущественный чародей». В окне горел свет. Проводница Валдера дважды постучала, и через мгновение дверь открыл молодой у которого один глаз действительно был золотистый, а другой — обычного голубого цвета.

— Госпожа! — воскликнул он. — Где вы были? И кто это с вами?

— Я все тебе расскажу, Аграван. Но вначале дай нам что-нибудь выпить. Мягкая постель, я думаю, нам тоже не помешает. А все вопросы могут подождать до утра.

Валдеру, который к этому времени впал в полубессознательное состояние, хватило сил только на то, чтобы согласно кивнуть. Он с трудом вскарабкался по лестнице на верхний этаж, рухнул на кровать и мгновенно уснул.

Глава 30

Проснувшись, Валдер не сразу понял, где он находится. Помещение загромождали полки с книгами и всевозможные магические принадлежности. Какие-то странные предметы торчали из ящиков и свисали со стола. Кровать была задвинута в самый угол. Конечно же, Аграван Золотой глаз! События прошлой ночи постепенно восстанавливались в памяти. У него вдруг вспыхнул огонек надежды: наконец-то появился чародей, который перед ним в долгу. Вдруг можно будет что-то сотворить с Вирикидором!

Однако надежда испарилась, когда он вспомнил слова Ларенны. С мечом ничего не удастся сделать.

Во всяком случае, он может восстановить зрение, если спасенная чародейка испытывает к нему чувство благодарности. Это принесло бы ему облегчение и, возможно, несколько отдалило то время, когда смерть будет казаться ему желанным избавлением.

Валдер поднялся на ноги. Лучше бы он этого не делал! Ему пришлось так много ходить в последние дни. Кроме того, он рухнул в постель, не снимая сапог. Потные ступни нещадно болели. Он увидел кувшин с водой, оставленный заботливым хозяином, стащил сапоги и принялся растирать ноги мокрыми ладонями.

За этим мало элегантным занятием его и застал Аграван.

— Доброе утро, сэр, — приветствовал его юный чародей.

— Доброе утро. Позвольте поблагодарить вас за гостеприимство, — ответил Валдер.

— Что вы, что вы! Я никогда не смогу вернуть свой долг Иридит, а она, в свою очередь, вам многим обязана.

— Она очень добра, если так говорит.

— Не желаете ли позавтракать? Иридит поднялась, и я уверен, у нас есть много, что рассказать друг другу.

— С удовольствием.

По правде говоря, он понятия не имел, что в его рассказе могло бы заинтересовать чародеев. Натянув сапоги, он последовал за хозяином дома.

Завтрак оказался отменным, но Валдер этого почти не заметил. Он подробно поведал о свойствах Вирикидора, о том, как стал собственником зачарованного меча и как пытался исправить положение.

Когда Валдер закончил, Иридит спросила:

— Вы и вправду желаете умереть?

— Нет, — признался он. — Но смерть кажется мне единственным выходом.

— Так у вас нет других вариантов?

— Вы же знаете, я обращался к чародеям, и они ответили, что заклятие невозможно снять, не убив меня.

— По-видимому, они правы. Во всяком случае, я таких способов не знаю, — произнесла Иридит, намазывая масло на бисквит. — Однако, как справедливо заметил Таггер Младший, имеются пути обойти заклятие. Мне не доводилось встречать этого парнишку, но, похоже, из него выйдет толк.

— Но как это можно сделать? Я живу, пока владею мечом, и владею им, пока живу. Из этого заколдованного круга не вырваться. И главное — я буду становиться все дряхлее и дряхлее. Я не против вечной жизни, а против этого бесконечного старения.

— Понимаю. Но почему вы должны стареть?

Валдер не понимал, зачем чародейка сознательно прикидывается идиоткой, но все же вежливо ответил:

— Мне кажется, что у меня нет выбора.

— Ну, здесь вы ошибаетесь. У вас есть выбор. У других, может быть, и нет, а у вас есть. Вы просто не знаете об этом.

Старик никак не мог разобраться — что это, загадка или женщина просто болтает глупости.

— Что вы имеете в виду?

Валдер сдерживался из последних сил, чтобы не сказать грубость, — все-таки женщина прошлой ночью спасла его от увечья. Кроме того, обижать чародеев — занятие вообще небезопасное.

— Как вы думаете, сколько мне лет?

Подивившись очаровательной женской непоследовательности, Валдер ответил:

— Года двадцать два — двадцать три.

Если бы он не хотел польстить, то честно бы сказал — двадцать пять.

Она улыбнулась, и Валдер, который толком не смог рассмотреть Иридит вчера, поразился, как прекрасно было ее улыбающееся лицо.

— Мне двести восемьдесят восемь лет.

Валдер онемел, он просто не знал, как реагировать на такое возмутительное заявление. Он, конечно, слышал сказки о бессмертных чародеях — кто их не слышал, — но никогда не воспринимал их серьезно. Два его друга подвизались на магическом поприще: один стал теургом, другой чародеем. И если не учитывать их профессиональных возможностей, оба оставались самыми обыкновенными людьми.

— Кажется, вы мне не верите, — произнесла Иридит, увидев выражение его лица. — Тем не менее это правда. В течение ста лет при адмиралах Сайдоре и Датете я несла службу боевого чародея и ушла на покой задолго до того, как к власти пришел Азрад. Я родилась еще до того, как здесь возник город, задолго до строительства дворца и прокладки Нового канала. Имеются заклинания, восстанавливающие юность и сохраняющие ее навеки.

— Почему же я в таком случае ничего не слышал о них? — не скрывая скептицизма, спросил Валдер.

— Разве вам не доводилось слышать о чародеях, которым перевалило за сотню лет?

— Конечно, доводилось. Но это не более чем слухи, Кроме того, все эти чародеи, как говорили, выглядели старыми и дряхлыми, а не молодыми и прекрасными.

Иридит опять улыбнулась:

— Спасибо за комплимент. Это мое настоящее лицо. Не все чародеи, умеющие восстанавливать юность, возвращаются в нее. Многие предпочитают оставаться в том возрасте, в котором они овладели заклинаниями, останавливающими старение. Обычно это происходит не ранее шестидесяти — семидесяти лет. У меня хватило тщеславия (кроме того, мне страшно надоело жевать вставными зубами), и я избрала иной путь. Когда я постигла этот секрет, мне было... подождите... мне было... да, семьдесят четыре года.

— Но это не объясняет, почему я раньше ничего об этом не слышал.

— Потому, что они держатся в тайне — за этим следит Гильдия чародеев. Даже во время войны, когда армия узнала множество наших секретов, этот мы оставили при себе.

— Но почему?

— Разве это не очевидно?

— Во всяком случае, не мне.

— Заклинания эти чрезвычайно сложны, необходимые ингредиенты крайне дороги, наложение чар поглощает огромное количество магической энергии. Если все узнают об этих заклинаниях, то пожелают ими воспользоваться. Кому не захочется вечно оставаться молодым? Но это весьма непрактично. Во-первых, если никто не будет умирать от старости, Мир очень скоро окажется переполненным. Во-вторых, мы просто не сможем применить заклинание ко всем желающим — слишком мало ингредиентов, а огромный расход магической энергии может привести к разбалансированию нашей реальности. Неужели вы полагаете, что большинство согласится с этими доводами? Многие люди и без того не доверяют чародеям. Зная о том, что можно получить вечную молодость, и видя, что мы не предоставляем ее, они обвинят нас в том, что мы храним тайну, исходя из наших злобных побуждений. — Помолчав, она добавила: — Кроме того, вокруг слишком много людей, которых я не хотела бы видеть живыми спустя столетия.

Валдер был вынужден согласиться, но все же спросил:

— Ну, а как же в отношении поистине значительных людей? Почему, если это возможно, вы не восстановили юность Азрада? Он — великий человек, правитель самого богатого в Мире города и может заплатить за нужные ингредиенты, сколько бы они ни стоили.

— О, чародеи, бесспорно, смогли бы восстановить его молодость, и, конечно, он способен заплатить, но мы не желаем этого. Азрад действительно оказался неплохим правителем, так же как до этого — хорошим адмиралом. Но, если он останется жить вечно, то наверняка изменится к худшему. Разве он сможет сочувствовать обычным людям, зная, что сам бессмертен? Кроме того, у него появится неоправданное преимущество перед остальными триумвирами. У него будет вечность на планирование и реализацию интриг, чего нет у обычного смертного правителя. Через сто — двести лет он будет править всем человечеством, включая, возможно, и чародеев. Мы не хотим допустить этого. Мы предоставляем всем правителям одинаковые возможности. Кроме того, невозможно будет сохранить тайну заклинания, если мы применим его к Азраду или к другим выдающимся деятелям. Если Азрад на следующем параде появится тридцатилетним мужчиной, все догадаются о существовании заклинания Вечной молодости. Конечно, если поверят, что перед ними Азрад, а не похожий на него молодой наглый самозванец.

И вновь Валдер был вынужден признать, что Иридит права.

— Итак, теперь вы видите, — продолжила она, — что имеются способы обойти наложенное заклятие. Для этого вам требуется всего лишь заклинание Вечной молодости.

— Да, но как я могу получить его? С какой стати эти бессмертные чародеи, о которых вы упомянули, позволят ничтожному владельцу постоялого двора воспользоваться тем, что не положено самому Азраду? Множество чародеев старятся и умирают. Я видел это собственными глазами. Кто решает, кому возвращать молодость, а кому — нет?

— Ответ прост — каждый, кто овладел заклинанием, имеет право использовать его. Никто не может этого запретить. Проблема в том, что это заклинание очень высокого уровня. Например, то, которое использовала я, было одиннадцатого порядка. Уверена — вы знаете, как мало чародеев способно освоить такие сложные заклинания за время одной человеческой жизни. У тех, кто достиг такого могущества, секретов друг от друга нет. Более того, каждый член Гильдии чародеев может получить любой рецепт. Но поскольку в большинстве случаев ошибка при проведении заклинания означает неминуемую и очень болезненную смерть, чародеи пытаются самостоятельно овладеть высокой магией или ждут старости, чтобы совершить отчаянный шаг.

— Вы хотите сказать, что все чародеи знают об этом заклинании?

— Во всяком случае — большинство.

— Как же тогда удается сохранить тайну?

— Знание — одно из привилегий чародея. А у Гильдии есть способы добиться сохранения тайны. Эти способы я затрудняюсь объяснить.

— В таком случае почему чародеи не протестуют против того, что не всем предоставляется бессмертие?

— Но ведь каждый из них имеет возможность самостоятельно получить вечную жизнь, если достигнет совершенства в своем ремесле. Большинство, к сожалению, на это не способно. Если мы начнем совершать заклинания бессмертия над каждым дурачком, который с трудом ухитрился продраться через годы ученичества, Мир скоро заполнится плохими чародеями, и для обычных людей просто не останется места.

— Но как я смогу заслужить юность? Неужели вы предлагаете мне в возрасте шестидесяти шести лет стать учеником чародея в надежде на то, что я каким-то чудом проживу достаточно долго, чтобы освоить заклинания одиннадцатого порядка?

— С Вирикидором это не будет чудом. Но я вовсе не собиралась вам этого предлагать. Я сама совершу для вас заклинание.

— Но только что вы очень подробно объяснили, почему заклинание не используется широко.

— Я не вершу заклинания для первого встречного. Вы, Валдер, — особый случай. Вчера вы спасли мне жизнь, а я после двухсот восьмидесяти восьми прожитых лет ценю ее весьма высоко. Кроме того, вы скромно жили сорок четыре года, несмотря на то, что владели мечом, способным привести вас к вершинам власти в Малых Королевствах или помочь вам сыграть другую заметную роль в судьбах Мира. Вряд ли гильдии придется беспокоиться из-за того, что вы попытаетесь в корыстных интересах использовать неожиданно возвращенную молодость. И потом, вы уже обладаете бессмертием — а это самая трудная часть заклинания. Кроме того, я спасу восемнадцать жизней. У вас не возникнет необходимости обнажать Вирикидор и убивать, чтобы умереть самому. На самом деле погибнут не восемнадцать человек, а гораздо больше. Следующий владелец должен будет уничтожить определенное количество людей, и так далее. Ваш меч довольно противная штука, и думаю, стоит вернуть вам молодость, хотя бы ради того, чтобы навсегда изъять Вирикидор из обращения. Уверена, что мои коллеги по гильдии согласятся.

— Значит, это возможно только потому, что я не делал глупостей? Жизнь есть жизнь, и мне из-за владения Вирикидором никогда не приходила в голову мысль о моей исключительности.

— Именно это и придает вам исключительность! Большинство людей строили бы свою жизнь вокруг магического меча.

— А не могли бы вы каким-то образом просто устранить заклятие?

Валдер не знал, хочет ли он на самом деле Возвращения молодости. Новая идея казалась необычной, и ему требовалось время для того, чтобы свыкнуться с ней.

— Могла бы. Но тогда мы оба погибнем. А я, по правде говоря, вовсе не намерена умирать.

Валдер тоже не был заинтересован в летальном исходе. Вечная молодость — это приемлемый выход, и ему оставалось только согласиться. Правда, старик подозревал, что где-то здесь наверняка спрятана какая-то ловушка. Его проблемы начались после того, как чародей-отшельник наложил заклинание на его меч. Вот и сейчас чародейка добровольно предлагает ему свои услуги. Он знал, что затея имеет недостатки, но не мог сообразить — какие. Немного поразмыслив, Валдер решился. Он примет предложенный ему невероятный дар. Возможно, с возвращением молодости и зрение восстановится. Последняя мысль пришлась ему по душе.

— Хорошо, — твердо произнес он, отодвигаясь от стола. — Что надо делать?

— Вы отправляетесь со мной, — с улыбкой ответила Иридит.

Глава 31

Домик на берегу моря выглядел очень славным. Его окружала открытая веранда, а вниз к пляжу вела удобная деревянная лестница. Однако Валдер, зная, что имеет дело с чародейкой, способной вершить заклинания одиннадцатого порядка, ожидал увидеть по крайней мере сверкающий дворец.

Валдер сказал об этом Иридит, и та ответила:

— У меня уже был дворец. С возрастом это проходит. Дом гораздо удобнее.

Поначалу Валдер засомневался. Он смотрел на затянутую паутиной мебель, всем телом ощущая холодный, влажный ветер, пробивающийся через многочисленные щели. Но когда Иридит произнесла несколько восстановительных заклинаний и зажгла яркий огонь в камине, дом действительно сразу стал очень уютным.

В основном здании, если не считать опоясывающей его террасы, было всего четыре комнаты. Все западное крыло занимало огромное рабочее помещение, заполненное всевозможными магическими предметами и книгами. Довольно большая спальня и маленькая кухонька выходили окнами на восток, а небольшая гостиная смотрела из центра здания на юг, на море. В каждой комнате имелся большой, похожий на пещеру камин, и когда во всех четырех очагах запылал огонь, сырость и холод мгновенно отступили.

— Вы будете спать в гостиной, если не возражаете, — сказала Иридит.

— В моем положении не возражают, — усмехнулся Валдер. — Как долго, по-вашему, мне придется пробыть здесь?

— Пока не могу сказать. Мне надо получить одобрение старейшин гильдии и раздобыть все ингредиенты, необходимые для совершения заклинания Вечной молодости Энрала.

— Вот как... Какие же это ингредиенты?

— Порошок из сухих пауков, голубой шелк, холодное железо, сушеные водоросли, свечи, окрашенные кровью девственницы, и слезы самки дракона. Остальное сразу не припомню, надо будет посмотреть...

— Кровь девственницы и слезы дракона?

— Это как раз достать нетрудно. Однако вам все же придется пожить здесь некоторое время.

— О... — Валдер огляделся и добавил: — В гостиной мне будет очень хорошо.

Он провел в доме чародейки пять дней, гуляя по берегу и наслаждаясь прекрасной весенней погодой или читая старинные книги, взятые из библиотеки Иридит, где помимо разнообразных страшноватых магических фолиантов было большое количество интересных трудов по истории и философии. Сама Иридит днями напролет сидела в рабочем кабинете, консультируясь с другими чародеями, или же пыталась раздобыть недостающие для заклинания ингредиенты. Кроме уже упомянутых предметов, требовалось найти сукровицу белых сверчков, сердце утробного младенца (обязательно мальчика) и кисть руки убитой женщины.

— Могло быть значительно хуже, — заметила она в первый же вечер за ужином, приготовленным ею собственноручно без привлечения магических сил. — Думаю, нам подойдет любая женщина, убитая посторонним лицом или лицами. Ей не обязательно быть девственницей или матерью, или обладать еще какими-то специфическими качествами. В конечном итоге мы найдем такую. Что же касается ребенка... Жертва аборта сгодится, так же как и выкидыш.

Валдер только нервно глотнул, воздержавшись от всяких комментариев.

— Не беспокойтесь, — сказала она, уловив его смущение. — Я не собираюсь никого убивать, даже чтобы помочь вам. Такими вещами я не занимаюсь.

Валдер почувствовал некоторое облегчение, и ужин закончился в дружелюбном молчании.

С этого вечера он видел Иридит очень редко. За завтраком она обычно делилась с ним планами своих дневных исследований, а к вечеру слишком уставала для того, чтобы вести беседу. Только за обедом они весело болтали, обмениваясь военными воспоминаниями или впечатлениями о современном Мире. Она с интересом выслушала рассказ Валдера о его службе у генерала Гора, заметив при атом, что такая деятельность заслуживает не большего осуждения, чем массовое истребление врага магическими средствами. 'Именно этим она занималась во время своей службы в армии. После первого же ужина Валдер стал готовить пищу и играть роль хозяина. Сказалась многолетняя привычка владельца постоялого двора.

Все остальное время Иридит пребывала в своей рабочей комнате, используя разнообразные приемы ясновидения для обнаружения необходимых ингредиентов. Молотый сухой паук, свечи, окрашенные кровью девственницы, и холодное железо нашлись в ее запасах. Чародейка объяснила, что эти элементы широко применяются во многих заклинаниях. Железо имело метеоритное происхождение, но Иридит заверила Валдера, что это только повышает эффективность металла. Голубой шелк без труда приобрели в городе, а водоросли Валдер добыл сам во время прогулки у моря. Он приволок огромную мокрую охапку и повесил сушиться у камина.

Оставалось разыскать слезы дракона, сукровицу сверчка, сердце ребенка и отрубленную кисть. Иридит была настроена весело и оптимистично.

— В один прекрасный день я их разыщу, — частенько повторяла она.

На пятый день Иридит неожиданно появилась из рабочего кабинета, держа в руках маленькую сумочку.

— Что это? — поинтересовался Валдер, подняв глаза от книги, в которой описывались религиозные верования (ныне забытые) правящего класса Северной Империи. — Удалось что-то найти?

— Нет, — ответила Иридит, — но я получила согласие старейшин гильдии и, кроме того, произвела вот это, как материальное выражение моей благодарности.

С этими словами чародейка протянула ему сумочку.

— Что это? — спросил Валдер.

— Бездонный мешок, произведенный с помощью заклинания Халлина.

— Что за бездонный мешок?

— Сейчас объясню. Я заметила, что меч вам частенько мешает. Кроме того, мода на ношение оружия давным-давно прошла. Вы можете засунуть его сюда.

— О! Один из тех! — неожиданно вспомнил Валдер. Во время войны он видел бездонные мешки, хотя и не знал, как они называются. В такой мешок могли поместиться запасы для целой армии. Это значительно облегчало транспортировку по бездорожью. Единственным существенным недостатком мешка было то, что все предметы можно было достать только по одному в обратном порядке, поэтому нужно было тщательно планировать загрузку.

Валдер ухитрился загнать в сумочку кончик ножен Вирикидора и с веселым удивлением следил, как меч скользит по ткани, исчезая на глазах. Затем он прикрепил бездонный мешок к поясу.

— Так значительно удобнее, — сказал Валдер. — Благодарю вас!

— Пожалуйста, — ответила Иридит.

Он смотрел на ее лицо. Какая милая улыбка, и совсем не до ушей.

— Я, правда, не понимаю, почему вы столь добры и щедры ко мне, — начал Валдер. — Вы делаете гораздо больше того, что я мог бы ожидать.

— Знаю, — ответила чародейка. — Но это доставляет мне удовольствие. У меня есть все, что только можно пожелать. Так почему же не поделиться своим богатством с другими? Я провела слишком много времени в одиночестве. Так много заклинаний требуют уединения или высшей степени концентрации! Чародей не может позволить, чтобы кто-нибудь находился рядом с ним. Поверьте, так скучно видеть только своих коллег, которые всеми силами пытаются выведать у вас новые заклинания, стараясь при этом сохранить свои маленькие секреты. Еще грустнее жить между простых смертных людей, боящихся всех чародеев до полусмерти.

— Но я и есть такой простой человек, — заметил Валдер.

— О нет! Ведь вы не собираетесь умирать? Меч не допустит этого. Кроме того, вы меня не боитесь.

— Но с какой стати я должен вас бояться?

— В этом и скрыта вся суть. Абсолютно не должны! Я могла бы сжечь вас огненным шаром, как сожгла того разбойника, но не стану делать этого, так же как вы не поднимете свой непобедимый меч против друга. Но большинство людей не понимают этого. Их ослепляет мое могущество, они не видят во мне личность, не видят человека. Могущество не имеет значения. От обычного карманного ножа вы умрете точно так же, как и от кинжала чародея. Вас могут убить в пьяной драке так же, как и заклинанием самого высокого порядка. Каждый человек таит в себе опасность — так почему надо бояться чародея больше, чем друг друга?

— Не знаю, — задумчиво ответил Валдер. — Думаю, люди боятся всего, чего не могут понять. Каждому ясно, что такое нанесенная мечом рана, но кто знаком с действием чар? Я, например, не знаю, как действуют заклинания.

— Хотите узнать самую страшную тайну Гильдии чародеев? — улыбнулась Иридит. — Мы тоже этого не знаем!

Валдер послал ей в ответ широкую улыбку.

Глава 32

На следующий день Иридит добыла слезы самки дракона. У одного чародея из Сардирона нашлась целая бутылка, и он был готов на взаимовыгодный обмен. Тот же чародей показал ей пещеру белых сверчков, и он же назвал адрес приятеля, хранившего заспиртованный зародыш, извлеченный у женщины, скончавшейся от лихорадки. Оставалось найти руку убиенной женщины.

Они отпраздновали удачу бутылкой старого золотого вина. Иридит заложила его в погреба примерно сто лет назад; вино перестояло, но все же оставалось вполне сносным. Чародейка изрядно подвыпила и как девчонка хихикала на каждое произнесенное Валдером слово. Сам Валдер уже давно выработал необходимую каждому владельцу питейного заведения стойкость к алкоголю и сейчас с доброжелательным удивлением наблюдал, как обычно сдержанная и серьезная Иридит превращается в веселого котенка. Около полуночи ее сморил сон. Усталый Валдер поднял чародейку на руки и, напрягая старые мышцы, отнес в спальню. По дороге он опасался, что какие-нибудь скрытые охранительные чары вот-вот разорвут его. К счастью, ничего подобного не случилось.

Он смотрел на Иридит, лежащую на широкой кровати, дивясь тому, что эта красивая, свежая женщина в четыре раза старше его. Налюбовавшись, Валдер повернулся и, растирая занывшую поясницу, отправился искать свой диван.

На следующее утро Иридит оказалась значительно менее приятной особой. Целительное заклинание предотвратило похмелье, но она явно сожалела о своем детском поведении.

— Рано радоваться, — мрачно заявила она во время завтрака. — Мне надо отправляться в Сардирон. Что-нибудь еще может сорваться.

— Конечно, — невозмутимо ответил Валдер.

Иридит явно раздражало его спокойствие. Но очевидно поняв абсурдность своего поведения, она выдавила из себя кривоватую ухмылку.

— Знаете, Валдер Владелец постоялого двора, вы мне все больше нравитесь. Вы не позволяете обстоятельствам выводить себя из равновесия.

Валдер пожал плечами:

— Уже давно я научился воспринимать вещи и события как данность. В основном это были достаточно приятные события. Я прожил хорошую жизнь, много лучше, чем мог ожидать. Я не думал, что увижу окончание Великой войны, а две трети моей жизни прошли уже после нее. Даже если сейчас все пойдет прахом, у меня не будет оснований для жалоб.

— Весьма здоровое отношение к жизни и при этом — крайне необычное. — С грохотом отодвинувшись от стола, она поднялась на ноги: — Мне пора.

Путешествие в Сардирон и обратно заняло три дня. Все это время Валдер бесцельно слонялся по берегу моря недалеко от дома. В отсутствие Иридит он утратил интерес ко всему, включая чтение. Особенно одиноко он чувствовал себя вечерами.

Валдер пытался убедить себя, что это не более чем тоска по дому, по родному постоялому двору «У отрубленной головы». Но в глубине души он не очень-то верил в это.

На третий день Иридит вернулась живая и здоровая. В запечатанном сосуде она привезла сердце, а в стеклянном флаконе — слезы. Валдер страшно удивился, увидев, что слезы имеют легкий желтовато-зеленоватый оттенок. Он всегда считал, что они хрустально-прозрачные. Иридит доставила и большую коробку нещадно стрекочущих сверчков.

— Не знаю, сколько сукровицы потребуется, — пояснила она.

Теперь им оставалось только сидеть и ждать возможности заполучить кисть руки убитой женщины.

— В Этшаре людей убивают ежедневно, — деловито сказала Иридит. — Рано или поздно я найду то, что нужно.

— Да уж, — подыграл ей Валдер. — Наверняка в последние дни в Мире убита не одна женщина!

— Бесспорно, — попалась Иридит. Валдера просто восхищало, что она никогда не упускала случая в деталях рассказать о какой-нибудь гадости. — Но мне нужна такая женщина, родственники которой были бы готовы: отрезать и продать руку трупа. Я не могу украсть ее. Именно такие поступки бросают тень на репутацию чародеев. Гильдии это крайне не нравится. Сердце зародыша продал мне муж женщины — видимо, он являлся отцом младенца.

— О... — Валдер и не подозревал, что Иридит настолько щепетильна в своих делах.

Следующие несколько дней она не вылезала из рабочей комнаты, проверяя и перепроверяя пророчества и предсказания. Вечера чародейка проводила с Валдером, сидя с ним на веранде, прогуливаясь по берегу или левитируя на высоте примерно ста футов. В один особенно теплый день, когда они брели по пляжу, Иридит неожиданно остановилась и решительно заявила:

— Я намерена искупаться.

— Давайте, — сказал Валдер. — Я так и не научился плавать, а теперь уже слишком поздно, чтобы начинать.

Иридит улыбнулась и начала стягивать одежду через голову. До Валдера донеслись приглушенные тканью слова:

— Ничего, все скоро изменится. У вас будет масса времени, Валдер. Обещаю.

Она стянула платье и теперь не спеша подбирала волосы. Валдер не мог оторвать от нее глаз.

— Замечательно, — произнес он. — Будь я лет на двадцать помоложе, я бы обязательно что-нибудь предпринял.

— Не беспокойтесь, вы будете моложе. Совсем другое дело, позволю ли я вам предпринять это «что-нибудь».

С этими словами она кинула ему одежду и побежала к воде.

Как-то вечером, когда они поднимались по деревянной лестнице после долгого хождения по приливным лужам, Иридит спросила:

— Что вы планируете делать после того, как я произведу заклинание?

— Отправлюсь домой, естественно, — ответил Валдер.

— В Кардорет?

Валдера так удивил ее тон, что он почти выкрикнул:

— Да нет же! — И немного успокоившись, добавил: — Я не уверен, существует ли он вообще, этот Кардорет. Я имею в виду свой постоялый двор «У отрубленной головы» или «У моста», как он назывался прежде.

— Звучит скучновато.

— О нет! Совсем не так. Вы встречаетесь с путешественниками со всех концов Мира — Сардирона, Малых Королевств, Гегемонии — и слушаете их рассказы. Рано или поздно у меня появляются все мыслимые и немыслимые типажи, а после тяжелого дня, проведенного в пути, все они становятся очень разговорчивыми. Нет, там никогда не бывает скучно. Я узнаю новости, которые никогда не достигают города, и слышу из первых уст истории о всевозможных приключениях. Это прекрасная жизнь! У вас, бесспорно, великолепный дом. Но ведь в нем очень одиноко, не так ли?

— Я устала от людей много десятилетий тому назад, — ответила Иридит. — После войны мне показалось, что я никогда не захочу снова видеть обычные человеческие существа. Конечно, я брала учеников, так что не была совсем уж одинокой.

— Понимаю, — ответил Валдер, когда они подошли к ступеням веранды.

Подходя к дверям, Иридит сказала задумчиво:

— Вас ведь никто не узнает, когда вы вернетесь. Все помнят вас стариком...

— Мне никогда это не приходило в голову, — признался Валдер.

— Вам придется выдать себя за какого-нибудь родственника — ведь в конце концов вы сохраните сильное сходство с самим собой.

— Неужели в это поверят?

— Почему бы и нет?

— Право, не знаю. Думаю, что у меня не осталось ни единого родственника. Я не получал вестей от них тридцать или сорок лет, и все знают об этом.

— Тем лучше, никто не заявится оспаривать ваш рассказ. Вы могли бы оказаться незаконнорожденным сыном, давно потерянным племянником или кем-нибудь в этом роде.

— Наверное, мог бы. Но мне придется предупредить Танделлина. Он-то надеялся, что унаследует заведение, и не обрадуется появлению наследника.

— Ему придется смириться. Ничто в мире не совершенно. Получение бессмертия и молодости вовсе не решит всех ваших проблем.

— Но во всяком случае, это будет неплохое начало, — улыбнулся в ответ Валдер.

Глава 33

Через шестиночье после того, как Валдер навестил постоялый двор и заверил друзей, что с ним все в порядке, наступило восьмое число месяца Длинных дней. Небо хмурилось, и шел дождь, но ни Валдер, ни чародейка совершенно не обращали внимания на такие пустяки. От Агравана поступило известие о том, что он наконец сумел раздобыть недостающий ингредиент. Юная проститутка сдуру связалась с группой пьяных солдат, которые в результате убили ее. Тело оказалось настолько изуродованным, что родственники не видели причин, препятствующих его дальнейшему усекновению — естественно, за приличную плату. Обстоятельства смерти девицы были, конечно, ужасны, но тем не менее драгоценная кисть оказалась в руках Агравана.

Валдер с радостью узнал, что солдат-преступников повесили. Для разнообразия у Лорда-Палача оказался напряженный рабочий день.

В тот же вечер отрубленная кисть была благополучно Доставлена, и Иридит закрылась в рабочем кабинете, наказав Валдеру хорошенько поесть и отдохнуть. Вершение заклинания займет двадцать четыре часа, объявила она, во время которых есть и спать будет некогда. Кроме того, это потребует огромных затрат энергии — душевной и физической.

В полдень девятого числа месяца Длинных дней, когда струйки дождевой воды стекали с карнизов крыши, Иридит пригласила старика в рабочую комнату. Вершение заклинания началось.

Большая часть процедуры осталась для Валдера загадкой. Следуя указаниям чародейки, он садился, вставал, преклонял колени, что-то глотал, что-то держал в руках, закрывал глаза, открывал глаза, произносил бессмысленные фразы, короче говоря, совершал ритуал, не имеющий, как ему показалось, никакого смысла. Уже ближе к вечеру Валдер начал чувствовать себя довольно странно, и все оставшееся время прошло для него как во сне. Впоследствии он ничего не мог вспомнить, кроме того, что где-то около полуночи у него страшно разболелась голова.

Очнулся он на своем диване совершенно обессиленный. За окном плыли низкие серые облака, по крыше стучал дождь. Хорошо знакомая комната выглядела как-то странно. Оглядевшись, Валдер понял, что отчетливо видит все предметы, даже те, которые находятся довольно далеко.

Он медленно поднялся на ноги. Все мышцы ныли от усталости, но привычной боли и ломоты он не чувствовал. Боги, да его ли это тело?

Неожиданно ему в голову ударила мысль: если он стал другим, то остался ли он владельцем Вирикидора? Валдер машинально потянулся к поясу, но меча не обнаружил. Он посмотрел вниз.

Его руки стали молодыми, сильными и мускулистыми, ничуть непохожими на костлявые клешни старика, но в то же время они казались ему странно знакомыми. Нащупав на поясе маленькую сумочку. Валдер развязал шнурок, и его пальцы наткнулись на знакомую рукоять. Все говорило о том, что он по-прежнему оставался Валдером, но к нему действительно вернулась молодость. Заклинание сработало.

Валдер нашел зеркало и в течение нескольких долгих, фантастически прекрасных минут восхищался своей внешностью. Ему нравилось не только то, что он видел, но и то как он видел. На глаз ему можно было дать около двадцати пяти лет.

Танделлин ни за что бы не узнал его. Валдер поздравил себя с тем, что воспользовался советом Иридит и предупредил своих помощников о том, что уходит на покой, оставляя дело племяннику Валдеру Младшему. Танделлин, конечно, счастлив не был и настойчиво вопрошал, почему он до сих пор не слышал ни о каких племянниках. Но ему пришлось согласиться с правом Валдера свободно распоряжаться своей собственностью.

Наконец он оторвался от зеркала и, почувствовав, что его одолевает зверский голод, устремился на кухню, наслаждаясь своей легкой походкой.

Иридит сидела за столом, поглощая ломоть хлеба с толстенным куском сыра.

— Наверстываете упущенное? — Валдер не сомневался, что она тоже постилась во время свершения заклинания.

— О, упущенное я давно уже наверстала. Сейчас у меня обычный завтрак.

— Неужели уже утро? — поинтересовался Валдер. По его расчетам, сейчас должен быть вечер десятого числа.

— Да, уже утро — утро шестнадцатого, месяца Длинных дней. Подкрепляйтесь, вам это необходимо. — Она придвинула к нему хлеб и сыр.

Детеныш дракона, и тот ел бы помедленнее, думал Валдер, но остановиться не мог. Чародейка не сводила с него изумленно-смешливого взгляда.

Когда на столе не осталось ни крошки, она поднялась из-за стола и направилась к буфету за подкреплением.

Валдер следил за движением ее тела, припоминая те разговоры, которые они вели друг с другом за последний месяц. Иридит вернулась с краюхой хлеба и кувшином пива.

— Заклинание забирает массу энергии, — сказала она, — но, по-моему, овчинка стоит выделки. Как вы полагаете?

Валдер кивнул и, не сводя с нее взгляда, произнес:

— Да. Вне всякого сомнения.

Они закончили еду в полном молчании. Поднявшись из-за стола, Иридит прошла на веранду, Валдер последовал за ней. Они смотрели, как утреннее солнце пыталось пробиться сквозь облака.

— Итак, я заплатила свой долг, — сказала Иридит. — Все ваши проблемы с мечом решены.

Валдер согласно кивнул:

— Да, решены.

Он проследил за первым солнечным лучом, запрыгавшим по веранде, и добавил:

— Когда-то меня больше волновала совсем другая проблема, которую я так и не разрешил. Я не мог найти себе жену. Теперь, когда я снова молод, проблема возникает вновь. Но что это за жизнь, если моя жена будет стареть и умрет, а я останусь вечно юным?

— Да, это весьма неприятно, — согласилась чародейка.

— Конечно, было бы идеально, если бы я сумел найти нестареющую супругу.

— Очень практичное рассуждение.

— Конечно, я бы не стал возражать против того, что она ведет самостоятельную жизнь. Я никогда не считал, что жена — это разновидность движимого имущества. По-моему, это любимая женщина, которой веришь, которую понимаешь, которую боготворишь.

— Трудно не согласиться с вами.

Валдер молчал довольно долго и наконец спросил:

— Как вы думаете, могли бы вы стать женой владельца постоялого двора?

— О... — Иридит улыбнулась и весело прощебетала, — Что же, лет сто — двести я, пожалуй, смогла бы выдержать.