Плавным движением, Оби-Ван выключил свой меч и прыгнул вперед. Он протянул Бруку руку и был готов вытянуть его из воды.
      Но было слишком поздно. Паника Брука заставила руки хаотично двигаться, чтобы удержать себя на ногах, а вместо этого он только потерял равновесие. Оби-Ван почувствовал, как их пальцы коснулись друг друга, но его соперник упал в разреженный воздух.
      Оби-Ван шагнул вперед, на его лице было неоднозначное чувство, потому что он увидел, как тело Брука стукнулось о камни и отскочило, потом еще так несколько раз. Он приземлился на сухую траву рядом с водопадом. Его голова легла в неуклюжем положении, а он продолжал лежать неподвижно.
      Оби-Ван призвал Силу и прыгнул в воду с вершины водопада.
      Не задев ни одного камня, он поплыл вверх в ледяной воде. Он быстро доплыл до берега, забрался на траву и попытался уловить жизненные импульсы Брука.
      Брук был мертв. Оби-Ван предположил, что он умер сразу же. У него была сломана шея.
      У Оби-Вана не было времени обдумать, что он сейчас чувствует. Надо было спасать Бент. Он ощупывал внутренний карман туники Брука в надежде найти ключ под цепи связывающие Бент. Без сомнения Ксанатос должен был сделать так, чтобы Брук смог и освободить, и убить ее при необходимости.
      Его пальцы наткнулись на маленький квадрат из дюрастали с высверленными в нем дырками. Должно был быть это ключ.
      Глубоко вдохнув, он нырнул в бассейн и поплыл к Бент. Он схватился за цепь и вставил дюрастальный квадратик в замок. Цепь свободно упала на дно.
      Оби-Ван взял Бент и прижал ее к груди. Казалось, что она такая хрупка, как горстка снега.
      Он всплыл, глубоко вдохнул и поплыл к берегу. Оби-Ван вылез на берег и осторожно положил Бент на траву.
      Ее глаза, содрогаясь, открылись. "Дыши", - приказал он.
      Она затруднительно вдохнула, затем еще раз. Цвет стал возвращаться к ее щекам.
      Оби-Ван положил на нее свою голову. Обнял руками. Его теплые слезы смешивались с ее влажной холодной кожей.
      "Я так виноват, - говорил он ей. - Я так виноват. В этом полностью моя вина".
      Бент раскашлялась. "Не…", - сказала она.
      Не что? Не обнимать ее?
      "Не… стоит", - она силой выдавила из себя эти слова.
      Отношения между ними еще не были выяснены. Он должен был так много ей сказать. Но он не мог больше оставлять Куай-Гона одного в битве с Ксанатосом.
      "Я должен помочь Куай-Гону, - сказал он. - С тобой все хорошо?"
      Дыхание Бент стало свободным, и она довольно бодро кивнула головой: "Все нормально. Иди. Ты же его Падаван. Ему нужна твоя помощь".
 
      Куай-Гон двигался быстро. Он выпрыгнул через разбитое окно следом за Ксанатосом. Как и Ксанатос он знал этот секрет - там снаружи под окном проходил небольшой выступ.
      Используя Силу, он ускорил свой прыжок и приземлился ровно на планку. Ксанатос уже начал убегать от него. Куай-Гон предположил, что он бежит на юг, где была расположена посадочная платформа пятнадцатью этажами ниже.
      Куай-Гон мог видеть высоченные шпили и башни Корусканта. Аэроспидеры и другой воздушный транспорт жужжал как под, так и над ним. Воздушное такси проплыло рядом. Один из его пассажиров выглянул из машины, а затем еще два раза моргнул, увидев двух взрослых мужчин на выступе расположенным в нескольких сотнях километров над поверхностью.
      Здесь дули сильные ветра с мощными порывами и их было достаточно, чтобы Куай-Гон пошатнулся. Он схватил подоконник над головой и переждал порыв ветра, а затем ускорил свой шаг.
      Ксанатос двигался быстро, но Куай-Гон знал, что сможет догнать его.
      Ксанатос обернулся и оскалил зубы. Ветер развивал его черные волосы, а его яркие голубые глаза выглядели разочарованными. Ветер утих. Куай-Гон зашагал еще быстрее, почти что начал бежать.
      Он догнал Ксанатоса, когда они были уже над посадочной платформой. Он не мог позволить Ксанатосу двигаться дальше.
      Куай-Гон включил свой меч и напал. Это был его шанс. Эта было его любимая стойка. Он желал убить Ксанатоса сейчас же. Не от злости. А из-за того, что это "зло" надо остановить.
      Они очень жестко сражались, от каждого их удара можно было пошатнуться и упасть. Трудно было устоять на маленьком выступе. Наносить удары можно было только с одной стороны. Доводить атаку до конца было трудно. Куай-Гон все никак не мог подогнать свой стиль под такую маленькую опору. Он использовал небольшие удары, иногда приседал на одно колено, чтобы напасть снизу. Он чувствовал, как вокруг него бурлила Сила крепкая и прочная, она помогала его интуиции, говоря, каким будет следующий шаг Ксанатоса. Он отражал каждый удар противника, а затем сам наносил еще более сильные удары. Он почувствовал, что Ксанатос на краю отчаяния, хотя его бывший ученик никогда раньше не выдавал это.
      "Ты что-то забыл, Куай-Гон? - прокричал Ксанатос через воющий ветер. - Последняя часть той формулы. Опустошение"
      "Ты, наверное, устал, Ксанатос, - сказал Куай-Гон. - Вот почему ты начал насмехаться". Он стиснул зубы и нанес удар в плечо Ксанатосу.
      Ксанатос блокировал его. "Твой любимый Храм обречен, - крикнул он. - Когда этот идиот Мироу Дэрун подключит последнее звено к системе, комната синтеза взорвется. Храм взлетит на воздух. Ты действительно думал, что я разрешу Джедаям преследовать меня после всего, что я сделал".
      Куай-Гон пошатнулся как от сюрприза, так и от неожиданной короткой атаки слева. Он говорил правду? Не заботясь о последствиях, Куай-Гон понял, что сейчас не время размышлять, правда это или нет.
      Он яростно атаковал, делая широкие взмахи мечом слева. Но двое мечей так и сталкивались друг с другом. На мгновение их лица находились рядом друг с другом. Глаза Ксанатоса странно засияли. Бледный полукруглый шрам на щеке засветился.
      "То, что ты уважаешь, может погубить тебя, - его голос был мягкий, теперь Куай-Гон ловил каждое слово. - Разве ты еще это не понял?"
      Над ним Куай-Гон увидел мерцание света в Комнате Совета. За светом Мироу включит систему коммуникаций. Затем отталкивающие двигатели лифтов по всему комплексу. Система подачи воздуха - последняя.
      Куай-Гон просчитал, что осталось три минуты до взрыва. Может четыре. Что если Ксанатос действительно говорил правду…
      "Ты не уверен Куай-Гон, ведь так? - усмехнулся Ксанатос. - Ты позволишь своему любимому Падавану умереть, просто убив меня? Он однажды попытался уйти от тебя. Почему бы и тебе не избавиться от него?"
      Куай-Гон находился в нерешительности, его меч занял атакующую позицию. Он знал, что сможет одолеть Ксанатоса. Но сколько времени у него на это уйдет?
      В это же мгновение Ксанатос кинул взгляд вниз. Воздушное такси пролетало в двадцати метрах снизу. Куай-Гон кинулся в атаку, а Ксанатос спрыгнул с выступа. Он приземлился прямиком в воздушное такси. Куай-Гон увидел удивленный панический взгляд водителя, а через секунду Ксанатос спокойно поднял его из сиденья и вытолкнул в воздушное пространство.
      У Куай-Гона оставалось меньше секунды, чтобы принять решение. Он мог также спрыгнуть. Он мог также приземлиться на такси. Он мог продолжить сражение. Он должен принять окончательное решение.
      Секунду прошла. Ксанатос уже умчался слишком далеко. Беспомощная ярость возрастала в Куай-Гоне, но он выключил свой меч и направился к разбитому окну.
      Куай-Гон прыгнул внутрь и побежал дальше, на ходу он достал свой комлинк и попытался связаться с Мироу. Но коммуникационное поле еще не функционировало на полную мощность.
      Он находился на полпути к турболифту, как вдруг вспомнил, что они еще не работают. Из-за срыва своего плана Куай-Гон обратился в панику. Как же он сможет вовремя добраться до технического отдела?
      Внезапно в коридор с лестницы выбежал Оби-Ван.
      "Он хочет взорвать Храм, - сказал ему Куай-Гон. - Мы должны добраться до технического центра".
      Оби-Ван побежал вперед: "Следуйте за мной".
      Когда они спустились в приемную, Куай-Гон сжато спросил: "Бент?"
      "Она в порядке, - сказал коротко Оби-Ван. - Брук мертв".
      Лицо Оби-Вана побледнело. Куай-Гон понял, что лучше поговорить с ним после.
      "Я изучил чертежи, - сказал ему Оби-Ван, меняя тему разговора. Они повернули за угол. - Я думаю самый быстрый способ добраться туда - через инфраструктурные сооружения здания".
      Оби-Ван подпрыгнул и выбил ногой вход в трубопровод над ними. Куай-Гон заметил, что он был босой. "Ботинки Гарена слишком давили на ноги", - объяснил он и с кувырком запрыгнул внутрь. За ним последовал Куай-Гон. Они ползли по низкой воздушной шахте и приблизились к служебной панели. Оби-Ван открыл ее. Она, скользя, открылась, и он пробрался через нее.
      Проход был очень узок, но Куай-Гон все-таки пролез. Здесь он мог уже стоять в полный рост. Они очутились на служебном мостике, а вокруг них находилось машинное оборудование.
      Куай-Гон услышал приглушенный скулящий звук. "Отталкивающие двигатели снова заработали", - сказал он.
      "Сюда". Оби-Ван сбежал с узкого мостка. Он подбежал к вертикальной лестнице и стал спускаться вниз. В спешке за ним последовал Куай-Гон.
      Лестница привела их к служебной двери. Оби-Ван толкнул ее и вбежал внутрь. Они были теперь на десять этажей ниже.
      "Направо, там есть обратная лестница, - сказал Оби-Ван и побежал вниз по коридору, Куай-Гон не отставал. - Она выведет нас к горизонтальному турболифту, который используется, чтобы доставлять еду из столовой в медицинский отдел".
      Они подбежали к кабинке лифта. Оби-Ван указал Куай-Гону жестом, чтобы он зашел внутрь. Куай-Гон втиснулся в маленькое пространство. Оби-Ван влез вслед за ним. Затем он быстро настроил переключатели. Через мгновение они уже перемещались вниз в кабинке по эскалатору. Затем Оби-Ван выбил дверь ногой.
      Они оказались в одной из комнат отдыха в медотделении. Куай-Гон знал, что это находится на одном уровне с техническом отделом. Но он также знал, что эти два крыла разделяет проход.
      Куай-Гон посмотрел на свой хронометр. "У нас в распоряжении где-то одна минута", - сказал он Оби-Вану.
      Лицо Оби-Вана было покрыто потом. "Газопровод". Он повернулся и побежал дальше.
      За ним побежал Куай-Гон. Через окно он увидел, что вдоль прохода идет шахта подачи воздуха: "Где она выходит наружу?"
      "Прямо там, куда мы хотим попасть, - сказал Оби-Ван, схватив пальцами решетку и вырвав ее. Он отбросил ее и забрался внутрь. - Это - газовая транспортная система, по которой передаются морозильные ящики, используемые для хранения медицинских препаратов".
      Куай-Гон пролез через отверстие. Высота этого трубопровода была недостаточной, чтобы Куай-Гон мог встать в полный рост. Он находился рядом с Оби-Ваном. Они быстро ползли вниз по тоннелю.
      "Оби-Ван что будет, если Мироу будет тестировать систему подачи газов и включит оборудование воздушных трубопроводов?"
      Оби-Ван молчал. "Я не уверен", ответил он.
      Куай-Гон знал, что газ, подающийся к расплавленному карбониту токсичен, но решил сохранить эту информацию при себе. Оби-Вану не следовало это знать. Мальчик и так понял намек и пополз еще быстрее.
      Тридцать секунд. Куай-Гон пытался передвигаться плавно, грациозно. Он был крупным человеком и не привык ползти быстро в ограниченном пространстве. Он чувствовал, как Сила струилась вокруг Оби-Вана, она вибрировала вокруг них в этом узком пространстве, придавая им силы и быстроты.
      Куай-Гон увидел небольшой свет впереди. Они приближались к решетке.
      Оби-Ван так быстро выпрыгнул через отверстие, что чуть не задел Куай-Гона. Куай-Гон выпрыгнул вслед за ним. Мироу стоял за пультом управления, его пальцы нажимали различные кнопки.
      "Стой!" - Оби-Ван и Куай-Гон одновременно крикнули.
      "Не включай систему подачи воздуха, - предупредил Куай-Гон. - Она заминирована".
      Казалось, что полупрозрачная кожа Мироу не может побледнеть. Но на мгновение показалось, что он замерцал как привидение. Он резко оторвал руки от пульта управления.
      "Мы должны найти вирус", - сказал Куай-Гон, сделав большой шаг по направлению к пульту.
      Мироу ввел код и голубой экран, который был расположен вокруг них, наполнился цифрами и чертежами. "Я выполнил доскональную проверку на вирусы, когда была выключена система, - сказал он. - Но ничего не нашел. Кроме моей программы в системе ничего больше нет. Вы уверены, Куай-Гон?"
      "Нет, - с неохотой ответил Куай-Гон. - Ксанатос мог соврать. А мы можем проверить?"
      "Я снова запущу проверку, - сказал Мироу, нажимая на кнопки. - Может быть, я что-то пропустил".
      Оби-Ван уставился на экран, пытаясь понять схематику систем. Куай-Гон повернулся. Он знал, что Мироу намного лучше его понимает всю эту техническую информацию.
      Но он должен был сделать то, что Мироу не смог бы. Он мог пробраться в разум Ксанатоса.
      Куай-Гон закрыл глаза, вспоминая финальную сцену на выступе. Главный недостаток его врага - хвастовство. Часто он небрежно произносил то, что могло бы предупредить Куай-Гона о своих адских планах. И Ксанатос к тому же всегда отличался своей точностью. Что бы он не делал, все всегда оборачивалось другой стороной.
      Куай-Гон помнил злостное веселье на лице Ксанатоса. Да, здесь было что-то личное, это должен был быть финал, дающий сильную пощечину всем Джедаям.
      "Что ты уважаешь, погубит тебя…"
      Глаза Куай-Гон открылись. "Мироу, где главный источник питания системы?" - резко спросил он.
      "В энергоядре", - ответил Мироу. Он пересек комнату и открыл дверь из дюрастали, на ней была табличка "Ядерный синтез". "Здесь", - снова сказал он.
      Куай-Гон в спешке влетел через дверь. Он оказался в маленькой круглой комнате. Служебные мостки проходили вокруг центрального ядра. К ним вниз вела лестница.
      "Это ядерный реактор. Источники энергии выстроены в ряд в форме сетки, - объяснял Мироу. - Он уходит вниз на десять этажей. Я запустил вторую проверку по источнику энергии, в первой ничего не нашло…"
      "Нет, - тихо сказал Куай-Гон. - Это ничего не даст".
      Он подошел к лестнице и начал спускаться. "Что бы ты не делал, не перезагружай систему", - крикнул он Мироу.
      У него не ушло много времени, чтобы добраться до низа ядра. Куай-Гон медленно обходил вокруг него, проводя руками по различным входам в помещения и циферблатам. Он увидел комнату, помеченную как "комната ядерного синтеза".
      Куай-Гон нажал на рычаг. Дверь плавно открылась. Внутри были сложены украденные Целительные Огненные Кристаллы.
      Он собрал почтительно сияющие артефакты в свою тунику. Они сразу же согрели его кожу.
      Куай-Гон залез вверх по лестнице, где его с беспокойством ожидали Мироу и Оби-Ван. Он выложил кристаллы из своей туники. "Они находились в комнате ядерного синтеза", - сказал он Мироу.
      "Они могли бы быть использованы как огромный источник энергии, - сказал Мироу, его голос немного колебался. - Они бы начали цепную реакцию с выбросом энергии, если бы случилась перезагрузка. Если бы я нажал на эту кнопку…"
      "… то, что мы уважаем, смогло бы погубить нас", - закончил Куай-Гон.
 
      Храм вернулся к прежней жизни быстрее, чем кто-нибудь мог подумать. Системы были снова включены, ученики вернулись в свои комнаты, прибыли новые партии еды и занятия продолжились.
      Оби-Ван отличался от других. Он не чувствовал себя так хорошо, как раньше. Он все еще помнил, как пальцы Брука дотронулись до него. Много раз он сдавливал и разжимал кулаки, вспоминая как вместо Брука, он схватил только воздух.
      Брук пытался убить его друга. Оби-Ван был рад, что остановил его. Но он был в ответе за смерть человека и не мог забыть этого.
      У Оби-Ван была теперь только одна единственная миссия: поговорить с Бент.
      Она выписалась из медицинского отдела и выглядела совершенно здоровой. Единственное в чем она нуждалось - отдых, поэтому она была освобождена от занятий в этот день.
      Оби-Ван везде ее искал. В конце концов, он нашел ее там, где меньше всего ожидал, возле водопада. Она сидела на скалах и смотрела на бассейн, где она почти умерла. Бент как всегда сидела очень близко водоему, так что маленькие водяные брызги покрывали ее кожу.
      "Почему ты здесь?" - мягко спросил он, усаживаясь рядом.
      "Это одно из моих самых любимых мест в Храме, - ответила Бент, в ее серебряных глазах отражалась вода. - Я не хочу забывать его из-за того, что случилось здесь. Я почти умерла. Другой бы, на моем месте, уже распрощался с жизнью. Жизненный опыт рассказал меня гораздо больше о пути Джедая, чем тысячи занятий". Она повернулась к Оби-Вану: "Я надеюсь, ты не винишь себя в смерти Брука".
      "Я знаю, я делал все возможное, чтобы спасти его,- сказал Оби-Ван. - Но в моем сердце все еще осталась тяжесть от всего этого".
      "Все так и должно было быть, - сказала Бент. - Жизнь потеряна. Пока он был жив, он сам мог все поменять".
      "Бент, мне так стыдно за…", - быстро начал Оби-Ван.
      "Нет, - мягко прервала его Бент. - Нет необходимости извиняться. Ты спас мою жизнь, ты это знаешь".
      "Есть необходимость, - решительно сказал Оби-Ван. - Есть огромная необходимость". Он посмотрел на свои руки, которые лежали на коленях: "Я выказал всю злость и ревность. Что я чувствовал, было для меня важнее твоих чувств".
      "Ты беспокоился о своем будущем, - сказала Бент. - Ты боялся потерять Куай-Гона".
      Оби-Ван глубоко вздохнул. Он уставился на темно-синий бассейн: "Я думал, что я вернусь в Храм, и все будет как раньше. Совет простит меня и примет назад. Куай-Гон изменит свое мнение. Но только я один изменил свое мнение. Я осознал что то, что я сделал, не просто исправить. Может быть вообще невозможно исправить. Я осознал, что сделал с самим собой, с отношениями Учитель - Падаван. Вот почему Джедаи ждут так долго и так тщательно выбирают себе Падавана. Это так сильно касается доверительных отношений. Я спрашивал себя, что если Куай-Гон не возьмет меня, оставит меня, после того как я доверял ему свою жизнь, что я буду чувствовать? Да я простил бы его, но смог бы я снова к нему присоединиться? Смог бы я снова ему довериться?" В нем была пустота. Он встретил взгляд Бент. "Я не знаю ответа, - сказал он. - Как же я могу ожидать решения Куай-Гона?"
      "Я думаю, ты должен снова довериться ему, - медленно сказала Бент. - И я думаю, Куай-Гон сделает то же самое. Из-за того, что только что случилось, вы не могли присесть, все обдумать и поговорить друг с другом. Вы так много вместе пережили. Ты не хотел мне рассказывать о том, что случилось на Мелиде - Даан". Она сделала паузу: "Когда ты будешь, способен рассказать об этом я с удовольствием послушаю".
      Оби-Ван вздрогнул. Он не мог сказать ее имя вслух. Но кому-то же он должен был высказаться. Он знал, что если упустит этот момент, возможно, никогда больше не поговорит с ней о живой Силе, и что-то внутри него умрет.
      "Ее звали Серази", - сказал он. В нем возникло огромное чувство печали. Но он также почувствовал облегчение от того, что произнес ее имя. "Серази", - снова сказал Оби-Ван. Он поднял голову и почувствовал прохладные испарения воды. Внезапно он стал сильнее, как будто энергичный дух Серази стоял рядом с ним и касался его плеча. "Мы так были связаны друг с другом, что я не могу объяснить. Это было не из-за времени, часов потраченных вместе. Это было не из-за секретов или доверия. Это было что-то другое".
      "Ты ее любил", - сказала Бент.
      Оби-Ван проглотил слюну: "Да. Она притягивала меня. Мы сражались рука об руку. Мы доверяли друг другу. А когда она умерла, я ругал себя. Когда я подумал что и ты можешь умереть, я понял что не смогу жить, если это случится".
      "Нет, ты смог бы, Оби-Ван - мягко сказал Бент. - Все мы переживаем такие моменты иногда". Она облокотилась на него, на ее глазах проступали слезы: "Ты спас мне жизнь. Мы продолжим жить вместе".
 
      Куай-Гон сидел в комнате Таллы. Они молчали некоторое время. Ту-Джей была послана на перепрограммирование.
      В этот раз Куай-Гон был рад послушать музыкальный свист Таллы.
      "Скоро ты должен будешь встретиться с Советом, - в конце концов, не выдержала она. - Если ты решишь взять Оби-Ван своим Падаваном, ты окажешь ему огромную помощь. Совет, вероятно, позволит тебе взять его назад".
      "Я знаю", - сказал Куай-Гон.
      "Особенно после всего того, что он сделал", - добавила Талла.
      "Я хорошо знаю обо всем, что он сделал".
      Талла вздохнула: "Упрямый ты человек, Куай-Гон".
      "Нет, - возразил он. - Не упрямый. Предусмотрительный. Я должен быть уверен, Талла. Что если это будет несправедливо по отношению к мальчику или к Джедаям? Если я не стану доверять Оби-Вану наша связь между Учителем и Падаваном, в конечном счете, разорвется".
      "А ты думаешь, что не сможешь снова доверять ему?" - спросила Талла.
      Куай-Гон посмотрел на свои руки, которые лежали на коленях: "Это мой изъян, и я это знаю".
      Снова наступила тишина. Талла взяла свою чашку и провела пальцами по ее гладкой поверхности. Она поднесла ее к свету, которого она не могла видеть.
      "Какая красивая чашка, - сказала она. - Я это знаю хоть и не могу ее видеть. Я могу это чувствовать".
      Она действительно была красивой, Куай-Гон это видел. Материал, из которого она была сделана, был так тонок, что почти просвечивался, синий цвет был таким бледным, что казался белым. Но форма была незамысловатая, без ручки или каких-либо ободков вокруг.
      "Я ее использую, хотя ведь могу и нечаянно разбить, - сказала она и осторожно поставила ее назад. - Ты когда-нибудь слышал о планете Аурия?"
      "Конечно, - сказал Куай-Гон. - Аурия знаменита своими ремесленниками".
      "В этой галактике они лучшие мастера по стеклу, - продолжила Талла. - Многие удивлены, почему в этом миру так хорошо развито искусство. Из-за золотых песков, температуры огня, старинных традиций? Из-за чего бы это не было, они делают самую красивую посуду во всей галактике, им так много за это платят, что их произведения становятся бесценными. Но иногда, кто-то бывает небрежен в своей работе, или случается несчастный случай, и они разбиваются".
      Талла снова взяла свою чашку. "Я тоже могу разбить эту чашку. Но у этих ремесленников искусство преобладает над модой. Они снова творят даже из разбитых вещей. И в этом творении они постигают пика совершенства в искусстве. Они берут куски от разбитой прекрасной посуды и делают еще более прекрасную. Ты видишь следы швов, но ведь старые кусочки все еще безупречны. Из этого следует, что если что-то разбилось, то оно становится еще ценнее".
      Талла поставила голубую чашку перед Куай-Гоном. Джедай сидел молча, обдумывая наставление. Возможно ли то, что перестроение доверительных отношений с Оби-Ваном не будет тягостным, а доставит удовлетворение?
      Он взял изысканную чашку. Она почти исчезла в его огромной руке. Его пальцы сжались вокруг чашки так, что она чуть не треснула.
      Он не мог сделать еще раз то, что уже делал. А если и вправду новая вещь становилась прочнее, чем разбитая?
 
      Куай-Гон стоял перед Советом, рядом с ним стоял Оби-Ван. Они закончили обсуждение того, что случилось с Ксанатосом.
      Оби-Ван видел, что Куай-Гон сдвинул брови от волнения. Он ощущал чувство смятения в своем бывшем Учителе.
      А у Оби-Вана были причины чувствовать себя довольным. Ведь Совет сообщил ему важные вести. Оби-Ван робко попросил не брать себя назад, а дать ему испытательный срок. Ему это предоставили. Ему было необходимо остаться в Храме и пройти собеседования со всеми членами Совета. Он не получил чего хотел, но он чувствовал что получил то, что было для него правильным.
      Но не Куай-Гон. Совет не одобрил его решение последовать за Ксанатосом.
      "Я не понимаю вашего замешательства, - говорил Куай-Гон. - Ксанатос - могущественный враг Джедаев".
      "Враг твой, я думаю, он, - сказал Йода, его серо-голубые глаза пристально смотрели на Куай-Гона. - Напрасными поиски могут оказаться. Потратим энергию только мы. И слишком много злости я чувствую в тебе, Куай-Гон. Ксанатос снова объявится. Встретиться с ним ты должен будешь. Но искать его не следует тебе".
      "Мы не запрещаем тебе это делать, - сказал Мэйс Винду. - Но если вы все же на это пойдете, мы не окажем вам поддержки".
      Куай-Гон никак не прореагировал. Он как обычно поклонился и повернулся на пятках. Оби-Ван последовал за ним из комнаты.
      Они вместе стояли в коридоре. Оби-Ван видел, что Куай-Гон пытается сдержать свои эмоции. Он знал, что Рыцарь Джедай был сильно разочарован.
      "Вы мне всегда говорили, что слова Йоды часто оборачиваются правдой, - осторожно сказал Оби-Ван. - Даже если сначала оно так и не кажется".
      "Но не сейчас, - сурово сказал Куай-Гон. - Я последую за ним, Оби-Ван".
      Удивленно Оби-Ван замолчал. Он знал, как Куай-Гон уважал решение Совета. Выступать против них было тяжелым решением.
      Затем он представил, как Куай-Гон один охотиться за своим врагом и осознал всю реальность этого. Это представление было неправильным. В нем было небольшое упущение. Даже если Куай-Гон этого не видел, это видел Оби-Ван.
      Оби-Ван схватил эфес своего меча. Глубоко вдохнул. У него не было времени придумать, что было бы правильнее сказать. Он все равно знал, что так и должно быть.
      "Тогда я иду с вами", - сказал он.