ГЛАВА 5

— Уважение — краеугольный камень взаимоотношений между учителем и падаваном, — процедил сквозь стиснутые зубы Оби-Ван. Его голос эхом отразился от стен комнаты и гулко зазвенел в ушах. Ему до сих пор нередко приходилось напоминать себе об этом. Оставшись в одиночестве во дворце, он каждый день сомневался в правильности решения Куай-Гона.

Утреннее солнце играло на изысканной резьбе деревянной кровати, в которой спал Оби-Ван. На стене висел гобелен, роскошно затканный металлическими нитями цвета золота, серебра и зелени. От ночного холода юношу защищали парчовые одеяла, искристые, как драгоценные камни. Ему никогда не доводилось ночевать в такой роскоши. Но жизнь во дворце в последние два дня никак нельзя было назвать радостной.

Куай-Гон поставил перед ним непосильную задачу. Каждое утро, до зари, ОбиВан пробирался в соседнюю комнату и раскидывал одеяла на постели Куай-Гона, ложился на подушки, чтобы на них осталась вмятина от головы. По утрам Джоно Данн стучал в дверь и приносил чай с фруктами. Оби-Ван говорил Джоно, что Куай-Гон медитирует в саду. Он дожидался, пока Джоно уйдет, а потом съедал и свои фрукты, и завтрак Куай-Гона. Эта часть задачи была самой легкой. ОбиВан никогда не страдал плохим аппетитом.

Обмануть принца Беджу и Джибу было труднее. Ему постоянно приходилось придумывать предлоги, объяснять, куда делся Куай-Гон. Джедай отдыхает, или медитирует, или гуляет по саду, говорил он. Он вернется через минуту. Если им будет угодно подождать… им никогда не было угодно. Джедай просил подать ужин ему в комнату… Он уже лег спать…

Может быть, Они что-то подозревали. Оби-Ван не знал. Ему казалось, они только рады, что джедай больше не вмешивается в подготовку выборов. Оби-Ван сказал Джоно, что Куай-Гон во многом доверил наблюдение за выборами ему.

В дверь Оби-Вана тихо постучали. Через мгновение на пороге появился Джоно.

— Я оставил Куай-Гону его поднос, как всегда, — сообщил юноша. Он поставил поднос Оби-Вана на небольшой столик у окна. Обычно он кланялся и сразу уходил, но сегодня замешкался.

— Я не нашел Куай-Гона в саду, — сказал Джоно. — В мои обязанности входит каждое утро и вечер собирать цветы для королевы. Но я ни разу не видел там джедая.

Оби-Ван взял с подноса ломтик плода блум.

— Сады очень велики. Куай-Гон, скорее всего, избегает тебя. Он не любит, когда его беспокоят во время утренней медитации.

Джоно стоял молча. Это был красивый юноша с золотистыми волосами. Кожа у него, как и у всех галасийцев, была очень бледной и мерцала. Он несколько раз сопровождал Оби-Вана на избирательные участки, но говорил мало.

— Ты думаешь, я шпион, — неожиданно выпалил он. — Подозреваешь, что я работаю на принца.

— А разве это не так? — спокойно спросил Оби-Ван.

— Я не отчитываюсь перед принцем, — с презрением воскликнул Джоно. — Я служу королеве. Семья Данн служила правителям Галы с тех пор, как была основана династия Талла.

— Значит, ты происходишь из династии королевских слуг? — с любопытством спросил Оби-Ван и придвинул к Джоно тарелку с едой.

Джоно не обратил на тарелку внимания и гордо вскинул подбородок.

— Семья Данн — могущественные землевладельцы. Наши поместья находятся далеко к западу от Галу. Я был избран в возрасте пяти лет для службы во дворце. Это великая честь. За всеми детьми семьи Данн наблюдают с самого раннего детства. Только самых умных и проворных отбирают для королевской службы.

Оби-Ван протянул Джоно ломтик плода.

— Меня тоже избрали в самом раннем детстве, — сообщил он. — Я оставил семью и рос в Храме Джедаев. Это великая честь. Но я очень скучал по семье, хотя и плохо помню их.

Джоно робко протянул руку и взял у Оби-Вана плод.

— Тяжелее всего было в самом начале, — признался он и положил ломтик в рот.

— В Храме Джедаев очень спокойно и красиво. Он был моим домом, но все-таки это не дом, такой, какой есть у каждого.

— Я чувствую то же самое! — согласился с ним Джоно и присел на край кровати рядом с Оби-Ваном. — Поначалу мне казалось, что во дворце слишком величественно. И мне не хватало запаха моря. Но теперь я чувствую себя здесь, как дома. Я знаю свои обязанности и горжусь ими. Служить моей королеве — великая честь. — Он спокойно встретил внимательный взгляд ОбиВана. — Но я не шпион.

С этой минуты Оби-Ван и Джоно стали друзьями. Джоно по-прежнему сопровождал юношу на всех прогулках по Галу, но не шел молча в двух шагах позади, а держался рядом с Оби-Ваном, рассказывал ему о городе и о Деке Бруне — своем кумире.

— Королева правильно поступила, что созывает выборы, — говорил Джоно. — Дека Брун поможет Гале подняться на ноги. Он выступает за благо всего народа, а не только богачей.

Джоно никогда не спрашивал о Куай-Гоне. Оби-Ван видел: Джоно догадывается, что джедая нет во дворце. Но ему нравилось, что его неотлучный спутник молчит. У него не было нужды лгать Джоно, потому что тот не задавал никаких вопросов.

Джоно часто рассказывал о семье. Он редко видел своих родных, но все же чувствовал с ними сильную связь. Оби-Ван даже начал завидовать безграничной привязанности Джоно к семье. Вступив на путь джедая, он навеки порвал с мыслью иметь семью. Его единственным жизненным руководством стал Кодекс Джедаев. Правильным ли был его выбор? Внезапно Кодекс Джедаев показался ему сухим абстрактным документом, гораздо более холодным и далеким, чем кровные узы.

Наследство. Наследие. Он жалел, что не может откровенно рассказать КуайГону о своих чувствах. Но учитель не поймет. Он всей душой предан Кодексу Джедаев. Он не оглядывается на то, что осталось в прошлом, не скучает о том, чего лишился.

И, кроме того, он в погоне за призраком покинул Оби-Вана.

Вечера на Гале были долгими. Солнце садилось рано, и на темно-синее небо медленно выплывали три луны. В этот час Оби-Ван любил гулять по саду.

Бледное сияние лун окрашивало плоды на деревьях мерцающим серебром.

Однажды вечером он, к своему удивлению, встретил в саду королеву Веду. Она сидела на траве, прислонившись к толстому, будто сплетенному из нескольких стеблей, стволу дерева муджа. На ней не было короны, бледно-золотистые волосы пышными волнами рассыпались по спине. Издалека она показалась ОбиВану молодой девушкой, но, подойдя ближе, он разглядел на ее лице смертельную бледность болезни.

— Садись, юный Оби-Ван. — Королева жестом пригласила его сесть на траву рядом с ней. — Я тоже люблю вечерами гулять по саду.

Оби-Ван сел рядом с королевой, скрестив ноги и выпрямившись по манере джедаев. Он не видел королеву со дня приезда на Галу. Королева выглядела намного хуже. Юноша ужаснулся, видя, насколько измучила ее болезнь.

— Мне нравится запах травы, — прошептала королева Веда, перебирая пальцами тонкие стебельки. — До того, как заболеть, я любила смотреть на нее из окна. Я на все смотрела из окна. Но теперь я чувствую, что должна касаться ее, вдыхать запах, сливаться с природой. — Она положила травинку на ладонь Оби-Вану и сжала его пальцы. — Крепче держись за жизнь, Оби-Ван. Это единственное, что я могу тебе посоветовать.

Оби-Ван заметил на лице королевы следы слез. Он пожалел, что с ним нет КуайГона. Спокойное сопереживание учителя излечивало даже самые израненные сердца. Что сказал бы на его месте Куай-Гон?

Он бы начал разговор на какую-нибудь нейтральную тему, но говорил бы сочувственно. Он дал бы королеве выговориться, понимая, что она нуждается в чутком слушателе.

— Вижу, вам не стало лучше, — осторожно начал Оби-Ван.

— Нет, мне стало гораздо хуже, — произнесла королева и прислонила голову к стволу. — По ночам меня мучает сильная боль. Я не могу спать. К середине дня становится немного лучше, но ночью все начинается снова. Вот почему я выхожу сюда вечерами, пока боль еще не слишком разыгралась. Мне хочется вспоминать дни, когда я была здорова. Дни, проведенные за городом… — Королева вздохнула.

— За городом? — переспросил Оби-Ван.

— Династия Талла владеет поместьем к западу от города, — сообщила королева.

— Сразу после того, как началась болезнь, я поехала туда поправить здоровье. Может быть, мне помог свежий воздух. А может быть, — печально сказала она, — все дело в том, что я смогла немного отдохнуть. Там не было Совета министров, и никто не вызывал меня на собрания. Не было слуг, и никто не суетился вокруг меня. Только моя сиделка и я. Но, как выяснилось, без меня правительство не справлялось с работой. Они прислали за мной.

Через несколько дней мне стало хуже. Так плохо мне еще никогда не было. И это было тяжелее всего, — пожаловалась королева. — Почувствовать, что мне становится лучше, а потом заболеть опять.

— Но почему вы не вернетесь туда? — спросил Оби-Ван.

— Поначалу все мое время поглощала организация выборов, — ответила королева. — А теперь я слишком слаба и не перенесу путешествия. Так мне говорят доктора. А они у меня — лучшие в Галу. Каждый день для меня проходит одинаково. Начинается с надежды на выздоровление. Потом — снова отчаяние. А теперь надежда ушла. Я просто жду конца.

Оби-Ван сочувственно посмотрел на королеву. Луны поднялись выше, заливая ее лицо жидким серебром. Юноше снова подумалось, что когда-то королева была очень красива.

— Не смотри так печально, — подбодрила она. — Я смирилась со своей участью.

А теперь помоги мне подняться, пожалуйста. Мне пора пить чай.

Оби-Ван встал и протянул королеве руку. Ее пальцы были очень слабы. Он взял ее под локоть и помог встать.

— Доброй ночи, королева Веда, — сказал он ей вслед. Королева ушла, ее платье шелестело по траве. — Простите, — тихо шепнул он, зная, что она не услышит.

Слова королевы глубоко тронули его. Он не знал, правду или нет она говорит о том, что хочет открыть Элане тайну ее рождения. Но он знал одно: королева совершенно искренне рассказала ему о болезни и о своих страхах. До чего это, должно быть, ужасно — чувствовать, как жизнь медленно уходит из тебя.

Страдать, потом выздороветь, потом каждый вечер, с восходом лун, прощаться с последней надеждой… Каждый вечер…

Оби-Ван настороженно выпрямился. Сила велела ему сосредоточиться. В болезни королевы просматривался какой-то странный ритм. И она сказала, что в загородном поместье ей стало лучше…

Пока не приехали члены Совета…

При мысли об этом у Оби-Вана засосало под ложечкой.

Неужели королеву отравляют?

ГЛАВА 6

Оби-Ван не колебался ни минуты. Если его подозрения правильны, времени терять нельзя. Он вскочил на ноги и торопливо выбежал из сада. Вдалеке он заметил старика в серебристом халате члена Совета. Он бродил между деревьями, время от времени опираясь рукой на снежно-белую кору. Его молочно-голубые глаза были подняты к луне. Оби-Ван успел свернуть, пока его не заметили. Ему не хотелось привлекать внимания.

Он бесшумно прошел по дворцовым коридорам в покои королевы и тихо постучался в дверь.

— Это Оби-Ван, — сказал он.

Дверь открыл Джоно.

— Королева ужинает, — сообщил он.

— Кто принес ей ужин? — спросил Оби-Ван и в ответ на озадаченный взгляд Джоно торопливо добавил: — Мне тоже хотелось бы на ночь выпить чаю и немного перекусить.

— Я прикажу слугам на кухне, они будут приносить тебе еду по вечерам, — ответил Джоно и с усмешкой добавил: — Самые лучшие сладости, какие готовит наш повар.

— Могу я видеть королеву? — спросил Оби-Ван. — Мне нужно сказать ей два слова.

Джоно кивнул и удалился во внутренние покои. Через минуту дверь отворилась, он знаком велел Оби-Вану войти.

Королева полулежала на кушетке, рядом с ней на небольшом столике стоял поднос с чашкой чая и тарелкой фруктов и сладостей. Рядом в вазе благоухал букетик цветов.

— Я хотел убедиться, что с вами все в порядке, — с поклоном сказал Оби-Ван, подходя ближе. — В саду мне показалось, что вы очень устали.

— Ты очень добр. — Королева оделила его печальной улыбкой. — Да, я в самом деле устала сильнее обычного. Но не беспокойся обо мне, Оби-Ван Кеноби. У тебя есть более важные дела.

— Нет, — тихо ответил юноша. — Самое важное для меня — это ваше благополучие, королева Веда.

Он протянул руку и взял чайную чашку. В ней осталось совсем немного чая.

— Ваш чай остыл. Принести вам еще?

Королева опустила трепещущие веки.

— Я не голодна, — еле слышно молвила она. — Скажи Джоно, чтобы унес поднос.

— Отдохните, — ласково сказал ей Оби-Ван, взял поднос и направился к двери.

Он тихо выскользнул наружу — внешние покои были пусты. Хорошо. Ему не хотелось посвящать в свои планы Джоно.

Не мешкая, Оби-Ван отнес поднос к себе в комнату. Там он осторожно перелил остатки чая в пустой флакон из аптечки первой помощи. Потом положил флакон и остатки сладостей в плотный пакет, затянул его шнурком и положил в карман туники. Закончив, он отнес поднос обратно на кухню.

Завтра нужно будет найти химический анализатор. И сделать это, не привлекая внимания Джоно.

— Я тревожусь за королеву, — сказал Джоно Оби-Вану на следующий день, гуляя по улицам Галу. — Она слабеет на глазах, день ото дня. И доктора ничего не могут сделать. Я тоже не могу ничего поделать.

— Ты очень близок к ней, — заметил Оби-Ван. Он видел, что королева разговаривает с Джоно с большой теплотой. Она, несомненно, относится к нему гораздо заботливее, чем Куай-Гон — к нему самому, Оби-Вану. Но, с другой стороны, Джоно служит ей уже восемь лет.

Джоно прикусил губу и кивнул.

— Это так тяжело. Принц Беджу даже не приходит проведать ее. Он на нее злится. И говорит, что ее болезненный вид сильно огорчает его. Он-де должен сосредоточить все силы на выборах. Как может сын быть так жесток к своей матери? Думает только о собственных чувствах!

Они остановились возле избирательного участка — тот был устроен в зале районной управы. Оби-Ван посетил в Галу уже много избирательных участков.

Говорил с работниками комиссий, которые будут проводить избирателей к закрытым терминалам для голосования. Тщательно проверял точность каждого терминала. Но не мог отделаться от ощущения, что от его посещений нет никакого толку. Он ничего не понимал в процессе голосования.

Во время первого выхода он связался по коммутатору с Куай-Гоном и рассказал, что чувствует себя совершенно беспомощным. Куай-Гон не проявил никакого сочувствия.

— Достаточно твоего присутствия, — коротко ответил он. — Пусть видят, что процесс выборов контролируется извне. Это вселит в людей доверие к системе.

Оби-Ван повернулся к своему спутнику.

— Джоно, будь добр, подожди снаружи. Так будет лучше. Люди знают, что ты служишь во дворце. А я должен быть нейтральным, иначе мне не будут доверять.

— Верно, — с колебанием проговорил Джоно. — Но мне ведено не покидать тебя ни на шаг… — Он неуверенно замолчал, но потом улыбнулся. — Конечно, ОбиВан, ты прав. Нельзя ставить под сомнение правомочность выборов. Я подожду тебя на площади.

Оби-Ван поблагодарил его и вошел в городскую управу. Ему было неловко оттого, что пришлось обмануть Джоно. Но он не мог раскрыть другу свои планы. Если королеву в самом деле отравляют, никто во дворце не должен знать о том, что он докопался до истины. Нужно поймать отравителя. Если позже ему понадобится помощь Джоно, он привлечет его. Но прежде всего надо связаться с Куай-Гоном.

Оби-Ван прошел через районную управу и вышел через боковую дверь.

Оказавшись в переулке, торопливо свернул на соседнюю улицу. Потом повернул в противоположном направлении.

На пути к центру Оби-Ван высматривал информационную будку. Они стояли в Галу на каждом углу, горожане пользовались ими, чтобы получать информацию об услугах столичных предприятий. Вскоре, за несколько кварталов от центра, Оби-Ван нашел такую будку.

Над дверью зазывно мигал яркий зеленый огонек, сообщая, что будка не занята. Оби-Ван быстро вошел внутрь и напечатал на терминале «Химическая лаборатория». Через несколько секунд на экране вспыхнуло несколько названий. Оби-Ван вызвал карту города, где было указано расположение каждой лаборатории. Ближе всех была одна из них, владельца звали Мали Эррат. ОбиВан коснулся экрана, и яркая зеленая дорожка указала ему кратчайший путь к лаборатории.

Оби-Ван торопливо пробирался по запруженным толпой улицам. Вскоре Джоно забеспокоится, где он так долго пропадает. Юноша хорошо знает улицы Галу и наверняка отправится на поиски.

Наконец он добрался до нужного адреса. На доме не было никакой таблички, в ответ на стук никто не отозвался. Оби-Ван осторожно толкнул дверь и очутился в тесной, невероятно захламленной комнате. Посередине, от стены до стены, тянулся длинный стол из дюрастали. Стол был завален самым разнообразным оборудованием: колбами, пробирками, терминалами, электрическими схемами, измерительными приборами, голографическими файлами.

На полу громоздились металлические ящики. Они были сложены штабелями высотой чуть ли не до потолка. Повсюду валялись листы пластиковой бумаги, испещренные цифрами.

Что это — аналитическая лаборатория или склад алхимика?

— Здравствуйте, — неуверенно произнес Оби-Ван.

— Кто там? — Из-за высокой груды книг выглянула взлохмаченная голова. Это был старик галасиец. С его головы свисали пряди седых волос цвета платины, бледно-зеленые глаза, щурясь, пристально смотрели на Оби-Вана.

— Кто это? Входи, входи, — нетерпеливо поторопил он, прищелкнув пальцами. — Рассказывай, что у тебя за дело.

Оби-Ван подошел поближе и заглянул за ящики. Человек, отвечавший ему, сидел прямо на полу. Вокруг кольцами свернулись длинные ленты с цифровыми распечатками.

— Мне нужен Мали Эррат… — сказал Оби-Ван.

— Говори громче, мальчик, не шепчи!

— Мали Эррат, — погромче повторил Оби-Ван.

— Не кричи! Я и есть Мали. Видимо, ты удивлен, мальчик, найдя меня в моей лаборатории. Чего же ты хотел?

— Мне нужно проанализировать одно вещество… — начал Оби-Ван.

Мали опять перебил его.

— Еще одна неожиданность. Ты пришел в химическую аналитическую лабораторию.

Следовательно, я могу предположить, что тебе нужно проанализировать какоето вещество. Очевидно, я более сообразителен, чем ты предполагал. — Старик хихикнул.

Оби-Ван окинул взглядом захламленную лабораторию, шевельнул ногой длинные распечатки, которые кольцами вились по полу, как змеи.

— Может быть, вы слишком заняты…

— Да, мальчик, в некотором роде я очень занят, — рявкнул старик. — Не отнимай у меня время. Показывай свой образец.

Оби-Вану ничего другого не оставалось. У него не было времени искать более современного химика. Или, если на то пошло, более вежливого. Оби-Ван вытащил из кармана туники мешочек и протянул его Мали.

Старик вытащил из пакетика флакон с чаем и мелкие круглые пирожные.

— Хочешь, чтобы я проанализировал твой завтрак?

Оби-Ван протянул руку, чтобы забрать пакет.

— Я мог пойти в любое другое место.

— Вспыльчивый ты юноша, — пробормотал старик. — Когда тебе нужны результаты?

— Немедленно, — ответил Оби-Ван.

— Это будет дорого стоить, — предупредил Мали.

— У меня есть кредиты. — Оби-Ван показал ему пачку денег.

Мали взял из пачки несколько кредиток.

— Этого хватит. Я сейчас. — Он встал из-за стола. Старик невысок, но двигается проворно, заметил Оби-Ван, глядя, как Мали ловко перескочил через ящик и подвинул к дюрастальному столу табуретку.

Насвистывая сквозь зубы, Мали сначала достал из пакета крошки от пирожного и положил их на решетку сканирующего анализатора.

— Пирожное, — провозгласил он через минуту, просматривая результаты. — Подсластитель, муджа, мука, коагулят…

— И больше ничего? — спросил Оби-Ван.

Мали слизнул с пальцев крошки от пирожного.

— Очень вкусно. — Он сунул в рот остаток пирожного.

Оби-Ван вздохнул.

— Проверьте жидкость.

Мали капнул в анализатор немного чая из флакона. Через пару секунд на бумажной ленте запестрели цифры и символы.

— Ага, — пробормотал Мали; выпрямляясь. — Великолепные результаты.

— Что это? — Оби-Ван в нетерпении подался вперед.

— Чай, — ответил Мали.

— И еще? — поторопил его Оби-Ван.

— И вода, — добавил старик.

— И все? — спросил падаван.

Мали прищурился.

— Вы нетерпеливы, молодой человек. Сначала скажите мне, что вы рассчитываете найти. Здесь есть несколько растительных экстрактов, кислоты, танины. Но ничего из ряда вон выходящего. Скажите, какое необычное вещество вы предполагаете обнаружить.

— Яд, — с неохотой ответил Оби-Ван.

— Ах, вот оно что! Всегда лучше заранее сказать, что вы рассчитываете получить на выходе. А иначе мы будем попусту терять время. В пирожном никакого яда нет. Очень вкусная штука. Я сам его съел! — Бормоча себе под нос, Мали еще раз всмотрелся в распечатку. Потом нажал несколько клавиш на анализаторе. Появилась еще одна распечатка, полная непонятных цифр и символов.

— Ну, и? — нетерпеливо спросил Оби-Ван.

— Очень интересно, — произнес Мали. — Здесь есть одно вещество, природу которого я не могу сразу определить.

— Оно необычно? — поинтересовался Оби-Ван.

Старик пожал плечами.

— И да, и нет. Мне нужно просмотреть каталог химических соединений с похожей структурой. Но на это понадобится время.

— Времени у меня нет, — мрачно отозвался падаван.

Мали всмотрелся в пробирку и присвистнул сквозь зубы.

— Ага. Мне понятна ваша цель, нетерпеливый юноша. И все-таки мне придется поискать. Но если вы заплатите еще один кредит, я поищу быстрее.

Оби-Ван протянул ему купюру. Направился к двери, но на пороге обернулся.

— А вы можете сказать, яд это или нет? — спросил он. — На ваш просвещенный взгляд.

— Возможно, — признал Мали. — Могу сказать только одно, молодой человек.

Что бы это ни было, в чае его быть не должно.

Прежде чем отправиться искать Джоно, Оби-Ван нашел скрытый от посторонних глаз пустынный переулок и попробовал по коммутатору связаться с Куай-Гоном.

Ему не хотелось идти на риск и пользоваться переговорным устройством на глазах у людей. К тому же безопаснее будет общаться с джедаем за пределами дворцовых стен.

Он выждал несколько долгих минут.

Но Куай-Гон не отвечал. Он находился за пределами дальности переговорного устройства.

Оби-Ван был предоставлен самому себе. С тяжелым сердцем он побрел к районной управе. Джоно сидел на стене, окружавшей площадь, и, закрыв глаза, подставил лицо живительным лучам солнца. День на Гале был таким коротким, что галасийцы всегда пользовались случаем хоть немного позагорать.

— Извини, что задержался, — сказал Оби-Ван Джоно. — Появились непредвиденные затруднения. Не волнуйся, ничего серьезного.

Джоно спрыгнул с ограды.

— Я знал, что ты вернешься. Ничего, не беспокойся. Я привык ждать. Я так давно ждал настоящего друга, Оби-Ван.

ГЛАВА 7

Королева не преувеличивала: путь в земли горного народа был в самом деле очень трудным. Поначалу дороги были четко обозначены. Куай-Гон нашел скоростной транспорт, который подбросил его до конца города. Потом добрый крестьянин подвез его довольно далеко на турбомобиле, а после этого мальчикподросток посадил его на скоростной велосипед. Но дальше от города дороги становились все хуже и хуже, дома попадались все реже, и больше некому было его подвезти.

На третий день перед Куай-Гоном выросли горы. Их склоны были крутыми, заросшая тропа, петляя, вела через густой лес. Время от времени Куай-Гон выходил на поляну, и там ему открывался сверхъестественный, причудливый вид — в загадочном порядке на прогалинах вертикально стояли стройные ряды камней. Чем выше он поднимался, тем сильнее очаровывала его суровая красота этой страны. Короткие дни заканчивались закатами, заливавшими небо яркими красками пламени. Потом на небо выходили три луны. Они озаряли бледно-серые скалы и причудливо изогнутые деревья призрачным серебристым сиянием.

Переговорное устройство больше не работало. Куай-Гон надеялся, что Оби-Ван во дворце не попадет ни в какую беду. Ему не терпелось поскорее найти Элану, вернуться обратно в Галу.

Наконец он достиг вершин первого горного хребта. На высоких скалистых пиках лежал снег. Единственный путь вел через вереницу крутых перевалов.

Пробираясь по узкому ущелью, Куай-Гон чувствовал себя беззащитным перед невидимыми врагами. Они легко могли разглядеть его и напасть, а он даже не успел бы их заметить.

С высотой небо становилось все темнее и темнее. Стало очень холодно, КуайГону пришлось достать из рюкзака защитный термокостюм. В воздухе запахло снегом. Надвигалась буря. Вскоре придется искать укрытие.

Может быть, это произошло потому, что взгляд Куай-Гона непрестанно перемещался по горам, выискивая убежище. А может быть, его зрение обострила призрачная тишина, темное небо, нависшее, как занавес. Не будь все чувства Куай-Гона насторожены до предела, вряд ли он ощутил бы этот неуловимый трепет. То ли слева по камням пробежала легкая тень, то ли задрожал потревоженный лист. Но это едва заметное движение привлекло его взгляд, и он увидел нападавших за считанные секунды до того, как они бросились на него.

Бандиты ринулись на него со склонов гор. Они летели на спиролетах, оснащенных ионными пушками. Куай-Гон швырнул рюкзак на траву и включил световой меч. В тот же миг на него напал первый спиролет. В последний миг джедай увернулся, и спиролет со всего разгона врезался в дерево. Куай-Гон тотчас же развернулся влево и ударил мечом пилота второго спиролета. Удар достиг цели, машина вильнула влево, пилот вцепился в рычаги управления и едва успел свернуть, не разбившись о стену каньона. В последний миг он выровнял спиролет и заложил крутой вираж, намереваясь зайти в атаку справа.