Куай-Гон был в своей комнате, когда получил сообщение о том, что должен немедленно предстать перед Советом. Вероятнее всего, его вызывали, чтобы он дал объяснения по поводу случившегося с Оби-Ваном.
      Он поднимался наверх с невесёлыми мыслями. Он вернулся в Храм, чтобы обрести покой, а вместо этого переживал свою беду снова и снова.
      Разумеется, на запрос Совета надо отвечать. Быть джедаем - это признавать, что твои возможности ограничены…
      В Совет входили самые мудрые и прославленные мастера. И если они хотели услышать от Куай-Гона подробности, он был обязан рассказать всё, как есть. Куай-Гон вошёл в Зал Совета. Это было высокое помещение на верху одной из башен Храма; занимало оно целый этаж. Из больших окон - от пола до потолка - открывался вид на крыши и шпили исполинских зданий Столицы. Облака за окном пламенели оранжевым светом в лучах восходящего солнца.
      Куай-Гон встал в центре зала, почтительно поклонился и замер в ожидании. С чего они начнут? Возможно, Мэйс Винду, чьи темные глаза могли прожечь насквозь, как горящие угли, потребует сообщить причину, по которой он бросил тринадцатилетнего мальчика в самой пекле войны? Или Саэсие Тийн проворчит, что все поступки Куай-Гона подчинены порывам импульсивного, но щедрого сердца? Его вызывали для отчёта гораздо чаще, чем других рыцарей, так что ему не составляло труда угадать, что может сказать каждый из членов Совета.
      Йода начал первым.
      – Сюда мы вызвали вас по причине весьма непростой и важной очень. В тайне сохранить нужно это. Кражи одну за другой обнаружили мы.
      Эта новость вывела Куай-Гона из замкнутого круга мыслей. Такого поворота он не ожидал.
      – Здесь, в Храме?
      Йода кивнул:
      – Огорчительно это, о таком деле сообщать. Украдены вещи малоценные, но серьёзное очень дело это. Несовместимо с Кодексом джедая такое.
      – Совет считает, что это дело рук кого-нибудь из учеников? - спросил Куай-Гон, нахмурившись. Подобные происшествия были в Храме делом неслыханным.
      – Не знаем этого мы, - ответил Йода.
      – Если дети тут ни при чём, тогда, значит, кто-то посторонний нашёл способ проникнуть в Храм. Так или иначе, но нельзя оставить вопрос без внимания, - добавил Мэйс Винду. - Надо проверить обе возможности.
      Он привычным жестом соединил длинные красивые пальцы рук.
      – Вот почему мы вызвали тебя, Куай-Гон. Нам нужно провести негласное расследование. Не хочется беспокоить малышей или спугнуть вора. Мы поручаем это дело тебе.
      – Работать с Таллой будете, - продолжил Йода. - Видеть не может она, это так. Но при ней остались её способности замечательные.
      Куай-Гон кивнул. Он был согласен с Йодой: интуиция и ум Таллы были хорошо известны.
      – Кражи могут казаться пустяковыми, - предупредил Мэйс Винду. - Но порой небольшая неприятность перерастает в куда более серьёзную. Так или иначе, угроза реальна. Будь осторожен.
 
      – Да, я слышала, - сказала Талла, когда Куай-Гон навестил её. - Утром у меня был Йода, разбудил плохими новостями. Не лучшее начало дня.
      На губах Таллы появилась ироничная полуулыбка, которую Куай-Гон знал хорошо. Они вместе начинали учиться в Храме.
      Талла всегда привлекала внимание. Сильная и красивая, с кожей цвета тёмного мёда, прекрасным разрезом зеленовато-золотистых глаз, острая на язычок, она сбивала спесь с любого задиры, даже когда была шестилетней девочкой.
      А теперь, когда Куай-Гон смотрел на её незрячие глаза, на белый шрам от левой брови до подбородка, его сердце сжималось от боли. Талла по-прежнему оставалась всё такой же красивой, но было горько видеть, как тяжело она пострадала.
      – Я слышал, что вчера к тебе приходили целители, - сказал он.
      – Да, Йода и по этому поводу тоже приходил взглянуть на меня. Хотел убедиться, что я хорошо себя чувствую, - ответила женщина. В уголке её губ снова появилась полуулыбка. - Вчера мне сказали, что я никогда больше не буду видеть.
      От этого известия ноги у Куай-Гона подкосились, и он опустился на стул рядом с ней. Хорошо, что она не могла видеть боль на его лице.
      – Мне очень жаль…
      Он, как и Талла, надеялся, что целители на Корусканте помогут ей восстановить зрение.
      Она пожала плечами.
      – Йода приходил, чтобы я приняла участие в расследовании. Думаю, он поручил мне это дело, чтобы я отвлеклась.
      – Если тебе не хочется им заниматься, я могу найти другого напарника, - сказал Куай-Гон. - Совет не будет против.
      Она похлопала его по руке и взялась за чайник.
      – Нет, Куай. Йода прав, как всегда. И если в Храме происходит что-то неладное, я хочу помочь. Выпьешь чаю? - она потрогала чайник. - Ещё горячий.
      – Позволь, я сам, - быстро сказал он.
      – Нет уж, - отрезала джедай. - Я должна всё делать сама. Если мы будем работать вместе, ты должен это понимать.
      Куай-Гон кивнул, потом сообразил, что она не видит этого знака согласия. Нужно было привыкнуть к этой новой Талле. Пускай она не видит глазами, но другие возможности её восприятия сейчас обострены, как никогда.
      – Хорошо, - сказал он мягко. - Я с удовольствием выпью чаю.
      Талла достала чашки. - Знаешь, чем я занималась в последнее время? Тренировалась. Занималась с мастерами, чтобы развить слух, обоняние и осязание. Кое-что у меня уже неплохо получается. Я даже и не представляла, какой у меня, оказывается, острый слух!
      – Неужели такой же острый, как твой язык? - спросил Куай-Гон.
      Она рассмеялась, поставила чашку и, поддерживая её одной рукой, другой стала наливать воду.
      – А ещё Йода приготовил мне сюрприз. Неожиданный. Ты только ему не говори, что я тебе сказала. Он…
      – Левее на сантиметр! - вдруг раздался сзади механический голос, не лишенный мелодичности.
      Вздрогнув, Талла плеснула водой себе на руку.
      – Звезды и галактики! - с досадой вскричала она.
      Куай-Гон подал ей полотенце. Обернувшись, он увидел дроида, вкатившегося в комнату. Это был серебристый протокольный дроид, но, очевидно, наделённый и дополнительными функциями. На голове его были необычные сенсоры, и руки удлинены. Сейчас эти руки быстро протянулись вперёд и забрали чашку у Таллы.
      – Видите, господин Талла, вы пролили чай, - сказал дроид.
      – Да, пролила, потому что ты меня напугал, старая ты жестянка! - возмутилась она. - И перестань звать меня "господин Талла"!
      – Да, конечно, сэр, - ответил дроид.
      – Я не "сэр", я женщина! Кто здесь слепой, я или ты?
      Куай-Гон с трудом удержался от смеха.
      – Что это? - спросил он, кивнув на дроида.
      – Как раз тот самый сюрприз Йоды, - поморщилась Талла. - Ту-Джей-Ти-Джей, этот отзывается на Ту-Джей. Персональный проводник. Считается, что он будет помогать мне по хозяйству, пока я не освоюсь. Сообщает о препятствиях, и его можно запрограммировать, чтобы он вёл меня в любом направлении.
      – А что, неплохая идея, - Куай-Гон заметил, как Ту-Джей тщательно вытирает стол и вновь наполняет чаем их чашки.
      – Ну, на стены я пока что не налетаю, - проворчала Талла. - Очень мило, что Йода так обо мне беспокоится, но я не привыкла, чтобы при мне постоянно кто-то был. Я даже падавана никогда не брала.
      Куай Гон поднёс к губам чашку и сделал глоток. Он понимал, о чём она говорит.
      После того, как его первый падаван Ксанатос разрушил всё то святое, что связывало учителя и ученика, ему тоже хотелось всегда быть одному. Одиночество было ему в радость, а не в тягость. Он предпочитал отвечать только за себя.
      А потом в его жизнь вошёл Оби-Ван. И рос рядом с ним.
      – Прости, Куай, - тихо сказала Талла. - Случайно вырвалось. Я знаю, как тебе не хватает Оби-Вана.
      Куай-Гон осторожно поставил чашку.
      – Ты просила, чтоб я не помогал тебе готовить чай… Можно теперь мне попросить, чтоб ты не говорила мне, что я, по твоему мнению, должен чувствовать?
      – Ну, может быть, ты сам не знаешь, что скучаешь по нему, - сказала Талла. - Но ты скучаешь.
      В раздражении Куай-Гон встал.
      – Ты забыла, что он натворил? Угнал истребитель, чтобы уничтожить те дефлекторные башни. Если бы он выстрелил, ты бы погибла на Мелдиде-Даан!
      – О, у тебя появился новый талант? Теперь ты видишь, что было бы, если бы… Может пригодиться.
      Куай-Гон остановился перед ней.
      – Он бы снова угнал корабль, если бы я его не остановил. Он хотел бросить нас на той планете, и мы бы оттуда не выбрались!
      Талла ногой пододвинула стул в его сторону.
      – Да сядь ты. Я не вижу тебя, но ты начинаешь действовать мне на нервы. Если я не сержусь на Оби-Вана, почему ты всё время обвиняешь его? В конце концов, речь идёт о моей жизни.
      Куай-Гон не стал садиться, но и не ушёл. Талла наклонила голову, пытаясь ощутить его настроение.
      – Это было суровое испытание, - сказала она спокойно. - Ты делал по-своему, а Оби-Ван - по-своему. У меня такое впечатление, что только ты один и продолжаешь его обвинять. Он же ещё мальчик, Куай. Не забывай об этом.
      Куай-Гон молчал. Снова он сам завёл этот разговор об Оби-Ване… А он не хотел говорить о своём падаване ни с Таллой, ни тем более с Йодой. Никто не знал, сколько душевных сил он вложил в этого мальчика за это краткое время. Никто не знал, как горько переживал он уход Оби-Вана.
      – Может, лучше поговорим о нашем расследовании? - сказал он наконец. - Сейчас это самое важное, а мы попусту тратим время.
      – Верно, - Талла кивнула. - Думаю, Совет прав: нельзя относиться к этому как к пустяку. Опасность есть наверняка.
      – Итак, с чего мы начнём? - спросил он, усаживаясь на свой стул. - У тебя есть какие-нибудь идеи?
      – Одна из краж немного сужает поле нашего поиска, - заметила джедай. - Пропали некоторые записи об учениках. Надо посмотреть, кто обращался к каталогу Храма. Если не знаешь, с чего начать, то начнём с того, что выглядит наиболее очевидным.
 

      Оби-Ван закрепил бластер и проверил, на месте ли в ножнах вибронож. Он получил сведения о не подчинившихся новой власти в мелидийском секторе - они отказались сложить оружие.
      Вместе с Серизой и Нильдом он всё еще жил в подземном укрытии Молодых, пока не было возможности найти другое жильё. Они считали, что будет нечестным жить в настоящем доме, когда у стольких людей вокруг нет крыши над головой.
      Кеноби прошел в главную часть усыпальницы, где его ждала Группа Безопасности, и кивнул Дейле, своей заместительнице. Все были в сборе.
      Они поднялись по приставной лестнице к решетке и выбрались на улицу. Но не прошли они и нескольких шагов, как Кеноби услышал сзади топот бегущих ног. Оглянувшись, он увидел Серизу.
      – Я слышала о неподчинившихся, - сказала она, застёгивая на бегу тёплую куртку с капюшоном. - Пойду с вами.
      Мальчик покачал головой:
      – Сериза, это может быть опасным.
      Её зеленые глаза заблестели.
      – А что, тогда, когда мы сражались, опасно не было?
      – У тебя нет оружия, - сердито сказал Оби-Ван. - А могут стрелять.
      – Расслабься, Оби, - хмыкнула девочка, застёгивая пряжку широкого ремня на поясе. - У меня в запасе полно "военных хитростей".
      Несмотря на беспокойство, мальчик не смог сдержать улыбки. Сериза смастерила достаточно много "хлопушек" - петард, треск от которых был очень похож на бластерные очереди.
      – Хорошо, - согласился он. - Но только на этот раз. И всё делать по моему приказу. Идёт?
      – Есть, командир! - весело поддразнила Сериза.
      Стоял холодный день, и от их дыхания в воздухе клубился пар. Ребята прошли мимо сквера, где несколько человек из Группы Новой истории демонтировали военный памятник. Несколько взрослых мелидийцев наблюдали за этим с каменными лицами.
      – Я слышала, они думают, будто мы поставим сюда памятники самим себе, - сказала Сериза. - Представляю, как вытянутся их лица, когда они поймут, что на Мелиде-Даан больше не будет никаких военных мемориалов.
      – Ты так уверена? - спросил Оби-Ван с невинным видом. - А я прямо вижу тебя на пьедестале, с твоей хлопушкой в руках.
      Сериза толкнула его плечом.
      – Ага, видь-видь, дружище, - хмыкнула она, глядя на него. - А я не знала, что джедаям можно шутить.
      – Конечно, можно, - лицо Оби-Вана вспыхнуло. - Не сомневайся, можно.
      Он произнёс это беспечно, но Сериза перестала улыбаться, и тогда на его лицо легла тень.
      – Ты многое оставил ради нас, - сказала она с грустью.
      – Но посмотри, что я получил взамен! - отвечал Оби-Ван, обводя рукой вокруг.
      Сериза прыснула от смеха:
      – А, точно. Разрушенный город, дрянную еду, холод, житьё в туннеле, разоружение всяких фанатиков и…
      – Друзей, - закончил её речь Оби-Ван.
      Девочка улыбнулась:
      – Да, друзей. Большой трёхэтажный дом, где жило несколько мелидийцев, не желавших сдать оружие, казался мирным под ярко-голубым небом. С фасада здание казалось почти целым, но когда ребята осторожно обогнули его, стараясь держаться незамеченными, то увидели, что с обратной стороны оно практически полностью разрушено. Многочисленные дыры в стенах были кое-как заделаны досками и толстыми листами пластоида.
      Оби-Ван также заметил, что в доме не осталось чёрного хода. Он сказал об этом Серизе.
      – Угу, достаточно защищать только один выход, - прищурившись, она посмотрела на крышу. - Врасплох мы их не застанем.
      – Я не хочу заставать их врасплох, - отозвался Оби-Ван. - Надо дать им шанс, чтобы они мирно сложили оружие. Я не могу начинать перестрелку.
      Он посмотрел на дом, потом на свою руку, лежащую на поясе. Было всё ещё непривычно чувствовать рукоять виброклинка, а не светового меча.
      – Кому-то надо остаться на улице и наблюдать, - продолжал он. - Это будешь ты.
      Казалось, Сериза начнёт возражать, но она кивнула в знак согласия. Она подняла руку ладонью вперёд. Оби-Ван соединил свою ладонь с ладонью девочки, так, чтобы остался небольшой зазор.
      – Удачи!
      – Удача нам не нужна.
      – Всем нужна удача.
      – Нам нужна победа, а не удача.
      Оби-Ван пригнулся, огибая угол дома, за ним следовала его команда из шести мальчиков и девочек - лучших бойцов среди Молодых.
      Кеноби постучал в дверь и уловил за ней движение, но ничего не происходило. Тогда он приблизил губы к самой двери и крикнул:
      – Мы из Группы Безопасности Молодых! Именем действующего правителя Мелиды-Даан приказываю вам открыть дверь!
      – Когда у тебя будет голос мужчины, а не сопляка, тогда и поговорим, - ответили изнутри.
      Оби-Ван вздохнул. Он надеялся решить всё миром. Мальчик кивнул Дейле, их спецу-подрывнику. Она быстро установила заряды на замок прочной двери.
      – Отойдите от двери! - крикнула она тем, кто был внутри. Бойцы Группы Безопасности ещё раньше отступили под прикрытие.
      Многие взрослые мелидийцы и дааны не хотели им открывать или признавать их полномочия. Взорвать было наилучшей возможностью показать, в чьих руках власть. Чтобы пострадали не живые люди, а только двери.
      Дейла показала всем, что нужно ещё отступить, подожгла запал и отпрыгнула в сторону. Глухой взрыв разорвал тишину. Дверь зашаталась. Дейла вышла вперёд и ударила в неё ногой. Дверь с грохотом упала, и Группа Безопасности во главе с Оби-Ваном ворвалась внутрь.
      Сначала Кеноби ничего не мог разглядеть. Но он ведь учился на джедая и ничего не забыл. В этот опасный момент мальчик настроился на то, чтобы видеть в темноте и различать движение. Через секунду он смог различить силуэты людей.
      Силуэты людей с оружием…
      Старики мелидийцы стояли в конце длинного коридора, спиной к лестнице, ведущей наверх. Все они были в видавшей виды пластоидной броне и держали группу детей под прицелом.
      Оби-Ван сразу оценил обстановку. Надо было закончить это столкновение прямо сейчас, и как можно скорее. Взрослые воины могли подняться вверх по лестнице. Группа Безопасности потеряла бы многих, если б им пришлось преследовать Старших. Не исключены и мины-ловушки. Задача, мягко говоря, опасная - попытаться задержать всех шестерых взрослых наверху.
      – Мы не признаём вашей власти, - заговорил один из Старших.
      Оби-Ван узнал этот голос, он принадлежал Вехутти, отцу Серизы. Девочка уже давно его не видела. Кеноби был рад, что она осталась снаружи.
      – Неважно, что не признаёте, - отвечал Оби-Ван твёрдым голосом. - Власть в наших руках. Вы проиграли войну. Мы сформировали новое правительство.
      – Я не признаю ваше правительство! - рявкнул Вехутти. Его сильная рука схватилась за бластер. Вторую руку он потерял на прежней войне, но Оби-Ван прекрасно видел, что и с одной рукой мужчина мог сражаться лучше, чем многие с двумя.
      – Молодые идиоты! - продолжал отец Серизы грубым голосом. - Вы говорите о мире, а сами пришли с оружием! Чем же вы отличаетесь от нас? Вы воюете, чтобы получить то, что вам нужно! Вы угнетаете людей, чтобы удержать то, что получили! Вы лицемеры и дураки! И с какой это стати мы должны идти под вашу власть?
      Оби-Ван начал продвигаться вперёд, его команда следовала за ним.
      – Бросайте оружие - или мы вас арестуем. И позовём подкрепление.
      По крайней мере, он надеялся, что подкрепление придёт. Так они поступали всегда: предупреждение и одновременно сигнал дозорному, оставшемуся снаружи, вызвать подкрепление, если дело дойдёт до сопротивления. В случае чего, Сериза должна была связаться с Маватом по комлинку.
      – Если ты сделаешь ещё один шаг, джедай, я буду стрелять, - сказал Вехутти, поднимая бластер.
      Прежде чем Оби-Ван сделал этот "ещё один шаг", сверху, с лестницы, пошёл бластерный огонь. Кеноби прыгнул назад, чтобы укрыться от выстрелов, но не смог увидеть, откуда именно стреляют.
      Вехутти тоже отпрянул назад. Значит, и он не знал, что происходит.
      Это Сериза! Девочка каким-то образом поднялась на верхний этаж. Она была очень ловким и бесстрашным гимнастом. Её даже прозвали "спецом по крышам". Похоже, она прыгнула с крыши соседнего дома на эту, а потом пробралась в окно верхнего этажа.
      Оби-Ван получил преимущество перед растерявшимся Вехутти и бросился на его людей, а Группа Безопасности последовала его примеру. Кеноби высоко подпрыгнул и перекувырнулся в воздухе так, чтобы удар его виброножа пришёлся по запястью Вехутти. Даже такой сильный человек не смог устоять от этого удара. Мужчина вскрикнул от боли и выронил свой бластер.
      Кеноби подхватил оружие в быстром повороте и разоружил ещё одного взрослого. Сзади он увидел какое-то стремительное движение - это Сериза прыгнула с перил лестницы прямо в клубок дерущихся. Она впечатала первоклассный удар ногой в одного из взрослых мелидийцев, тот со стуком выронил вибротопор, и Дейла подобрала его оружие.
      Не прошло и полминуты, как вся группа взрослых была разоружена.
      – Благодарю вас за сотрудничество, - сказал Оби-Ван.
      Было решено, что если разоружение сопротивляющихся проходит без жертв, то их оставляют на свободе. "Если бы пришлось сажать всех непокорных Старших, - заметил Нильд, - у нас бы места не осталось, где их под замком держать".
      – Будьте вы прокляты, молодые идиоты! Из-за вас гибнет наша цивилизация! - выругался Вехутти. У него были такие же зелёные глаза, как у Серизы, но в них горела ненависть.
      Сериза стояла, застыв на месте, пригвожденная отцовской ненавистью. Вехутти не узнал стройную фигуру и лицо дочери в этой коричневой куртке с капюшоном.
      Оби-Ван потянул её за руку, и она вышла за ним на улицу. Холодный воздух остудил их пылающие щёки.
      – Дейла, сдашь оружие в арсенал, - устало проговорил Кеноби. - Предлагаю немного отдохнуть.
      Дейла возразила:
      – Ещё полно работы, командир.
      Но остальная часть группы потребовала передышки.
      Некоторое время Сериза молча шла рядом с Оби-Ваном. Было холодно, и они втянули руки в рукава курток, чтобы согреться.
      – Прости, что я не вызвала подкрепление, - сказала девочка. - Я думала, мы сами справимся.
      – Ты знала, что Вехутти здесь? - спросил он.
      – Нет, точно не знала. Но когда я слышу, что где-то собралась компания обозлённых мелидийцев, которые хотят, чтобы всё было по-старому, само собой, на ум приходит мой папочка.
      Сериза подняла лицо, чтобы поймать тёплые лучи солнца. Она казалась спокойной, но Оби-Ван чувствовал грусть и горечь в голосе девочки.
      – Он поступает неправильно, - сказал мальчик негромко. - Но он не знает другого пути…
      – А я-то сдуру надеялась, что уж в этой-то войне он станет другим, - Сериза наклонилась и подняла с дороги кусочек камня, потом бросила его в груду разбитых кирпичей на обочине снова засунула руку в рукав. - Я думала, если мы переживём последнюю войну на Мелиде-Даан, мы с ним найдём друг друга. Вот глупость!
      – Не глупость, - медленно выговорил Оби-Ван. - Может, это только пока не случилось.
      – Так странно, Оби, - задумчиво протянула она. - Во время войны у меня не было этой пустоты в душе. Я целиком жила идеей мира, дружбой с Молодыми. А сейчас, когда мы победили, у меня в сердце пустота… Я не думала, что когда-нибудь буду скучать по своей семье. Но теперь мне нужно привязаться к чему-то такому, что важнее родной крови.
      Оби-Ван не нашёл, что сказать. Сериза всё время удивляла его. Всякий раз, когда он думал, что знает её, в ней проявлялось что-то новое, и перед ним оказывался совсем другой человек. Он познакомился с упрямой суровой девочкой, умевшей стрелять и сражаться почти так же умело, как он, ученик джедая. А после войны проявилась её романтическая душа, от которой волнуется его ум и сердце. Сейчас он видел девочку, которой нужна семья.
      – А ты привяжись ко мне, Сериза, - сказал он. - С тобой я стал совсем другим. Мы будем поддерживать друг друга и защищать друг друга. Это и есть семья, правда?
      – Думаю, да.
      Он остановился и повернулся к ней лицом.
      – Мы будем семьёй друг для друга.
      Он поднял руку, и на этот раз она прижала свою ладонь к его руке.
      Подул ветер и, пробравшись к ним под одежду, заставил их дрожать от холода.
      Мальчик и девочка продолжали стоять, соединив руки. Оби-Ван чувствовал тепло кожи Серизы. Ему казалось, что он даже чувствует её пульс.
      – Ты же знаешь, - сказал он, - я тоже всё потерял.
 

      Ящик с инструментами для сервисных агрегатов. Голографические файлы и регистрационные записи об учениках с именами от "аурека" до "херфа" Учительское кимоно для медитации. Набор для спортивных занятий четырёхлетних подготовишек.
      Куай-Гон удивлённо просматривал список. Нелепый набор вещей. Никакой связи не вырисовывалось.
      Они с Таллой продолжали ломать голову над тем, что бы значили эти мелкие кражи. Ответ мог лежать и на поверхности - где-то в Храме находится ученик, который только делает вид, что принял обычаи джедаев, а на самом деле затаил гнев или обиду. И вот таким образом мальчик или девочка выплескивают свои злые чувства.
      Но долгий опыт научил Куай-Гона, что ответ, напрашивающийся само собой, часто ведёт к ещё более трудному вопросу.
      Голографические файлы учеников находились в ведении мастера Тана. Тан занимался этой работой уже много лет. Это был древний и очень начитанный старик, сухощавый и морщинистый. В Храме он занимался регистрационными записями последние пятьдесят лет. Каждый год ему помогали два ученика, добровольно вызвавшиеся на эту службу. И Талла, и Куай-Гон поговорили с ним по поводу пропажи, получив чёткие и ясные ответы. Только Тан и члены Совета имели доступ к личным файлам. Ученики никогда не работали в регистрационном центре одни, без мастера Тана.
      Типичный случай в их расследовании - каждая ниточка заводила в тупик…
      Раздался настойчивый стук в дверь.
      – Куай, - позвала Талла своим мягким голосом, - ты мне нужен.
      Он открыл дверь.
      – Наши дела ещё хуже, - сказала она, озабоченно нахмурившись. - Тренировочные залы для старших учеников разгромлены, украдены все световые мечи.
      В тревоге он не сразу нашёл, что ответить. Световой меч Оби-Вана находился в одном из этих тренировочных залов. Куай-Гон сам оставил его там. Какой-то частью своего сердца мастер Джинн надеялась, что Кеноби когда-нибудь снова возьмёт его.
      – Это уже не мелкая кража, - выговорил он наконец.
      – Йода опечатал зал, чтобы мы посмотрели, что там, - пояснила Талла. - Пойдём скорее, пока Ту-Джей за мной не увязался.
      Они быстро пошли к лифтам, сели в кабину и доехали до этажа, где располагались тренировочные залы.
      Куай-Гон шагнул в зал, изменившийся до неузнаваемости, и внезапно остановился. Талла налетела на него сзади.
      – Ну, что там? - спросила она. - Что ты видишь?
      Он не сразу смог ответить. С горьким чувством смотрел он на комнату. Тренировочные туники были разорваны в клочья, повсюду валялась обрывки ткани. Дверцы шкафчиков сорваны, вещи разбросаны по полу…
      – Я чувствую, - сказала Талла. - Гнев. Разрушение.
      Она пробиралась через обломки, наклонялась, чтобы поднять кусочки ткани.
      – Что ещё?
      – Надпись, - проговорил Куай-Гон. - Нацарапана на стене красным.
      Он прочёл вслух:
      ПРИХОДИ
      СЕЙЧАС ОСТОРОЖНЫМ ДОЛЖЕН БЫТЬ ТЫ
      ВАШ ПОРЯДОК НАРУШАЮ Я
 
      – Это насмешка над Йодой, - сказала она. - Я знаю, ученики иногда подражают его манере говорить. Я и сама так делаю, но это же любя… А тут ненависть, Куай…
      – Да.
      – Мы просто обязаны в этом разобраться. И дети должны знать, что происходит. Мы все должны быть начеку.
      – Да, - согласился он. - Такое нельзя больше скрывать.
 
      Храм был приведён в состояние повышенной безопасности - такое решение вынужден был принять Совет. Это решение ставило учеников под надзор. Теперь выйти из Храма они могли только по увольнительным, ходить в сады и на озеро - по пропускам. Они должны были давать отчёт о каждой минуте проведённого дня. Это хотя и гарантировало безопасность, но разрушало сам дух Храма. Философия Ордена подразумевала, что дисциплина должна исходить изнутри, а не навязывается извне. Требования безопасности шли вразрез с этой идеей.