Дай мне шанс

Фырчанье из детской кроватки. Лампа снова зажглась.

– Это светло. Ты можешь начинать плакать, когда светло… – она авторитетно ткнула пальцем в сторону малыша, – но не ланьше! И не плюй в меня пузылями. Показывай уважение. Это тебе сталшая сестла говолит.

В детской кроватке воцарилась тишина.

– Так-то лучше, – с удовлетворением заявила Джоанна. – Ты станешь вунекиндом в этой семье, лебенок. Лизни его, Джок, он холоший мальчик.

Язык пса просунулся сквозь прутья кроватки и обслюнявил руку Брайана.

– Холошо! Сейчас я сделаю темно, и Джок и я пойдем в кловать. Ты тоже засыпай. Плоснешься, когда будет светло.

Лампа погасла. Нед на цыпочках прокрался в свою спальню, прежде чем образовательная бригада прошествовала в холл, а затем – в свою комнату.

Некоторое время он прислушивался, чтобы убедиться, что все в порядке. Не было слышно ни звука. Нед скользнул в кровать и, растянувшись, ухмыльнулся во все лицо. Джоанна – определенно удивительный ребенок!

Дороти подкатилась и прижалась к нему, пробормотав сквозь сон:

– Люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, – прошептал он, целуя ее в лоб.

У него есть чудесная жена, умная дочь, сообразительный сын, преданная собака. Чего еще может желать мужчина? Разве что еще одного ребенка. Когда и если Дороти захочет. В конце концов, нужны же Брайану младшие брат и сестра, чтобы он мог продолжить семейные образовательные традиции! Отцовство, решил Нед, сродни наркомании. Особенно с такой семье, как у него.

Весьма удовлетворенный этим заключением, он закрыл глаза и счастливо заснул. Все хорошо в лучшем из миров!