Глава 7

Обратная дорога была мучительна для Октобер. Ноги ныли от усталости, хотя Робин Лесли Боссер облегчал ее страдания по мере своих сил. Местность была незнакома обоим. Упоминание Робином имени королевы Эльфриды заинтересовало ее. Смутно она припомнила кусочки истории Англии. Но что могло быть общего между средневековой королевой и бродягой, с пятьюдесятью центами в кармане?

Сумерки застигли их в лесу. Робин развел костер, решив пойти в направлении Прескотта ночью, после отдыха. Кофе, хотя и прохладный, подкрепил их. Уверившись в безопасности Октобер, Робин пошел на разведку.

Он вернулся только через два часа. В окрестностях он обнаружил ферму, и три дыни в его руках составляли добычу набега на огород. Там же раздобыл он и газету.

— Изумительно!.. — воскликнул он.

Взглянув на первую полосу, Октобер прочла крупный заголовок и подзаголовки: «ДЬЯВОЛЬСКИЙ БРОДЯГА КРАДЕТ ЖЕНУ ЛИТТЛБУРГСКОГО ОБЩЕСТВЕННОГО ДЕЯТЕЛЯ!!! Одурманенная пьяным бродягой, она выходит за него замуж!!! Весь штат в возбуждении!!! Вооруженное население в поисках!!! Украденная девушка — племянница известного литтлбургского гражданина…».

Внизу находилась фотография Октобер, а рядом — изображение нежно улыбающегося Сэма. Затем следовала целая серия физиономий Сэма во всевозможных видах, тоскующего и страдающего по потерянной невесте. Заканчивалось все портретом пастора Стивенса, который… «под угрозой оружия вынужден был совершить обряд венчания!».

Глаза Октобер метали молнии.

— Какая наглость!..

— Вы хорошо вышли на фотографии, — заметил Робин, — но я предпочитаю вашу нынешнюю натуральную прическу.

Октобер кипела негодованием на измышления ретивых репортеров. Но самое потрясающее стояло в конце:

«…Погибла ли несчастная от руки жестокого бродяги? — вот вопрос, волнующий весь Литтлбург…»

Глаза Робина смеялись:

— С вашей стороны прямо неприлично возвращаться в Литтлбург «живым трупом». На вас бы там обиделись за такую обыденную развязку…

— Но это возмутительно! Что же делать?

— Напишите в «Таймс» опровержение.

Октобер не поняла шутки.

— Но такая публикация открыла бы ваш след!

Робин не сомневался в этом. Он предложил Октобер уснуть, но она была слишком возбуждена. Он пожалел, что принес газету.

К вечеру усталость все же одолела оскорбленное самолюбие, и Октобер уснула.

Через час что-то заставило ее очнуться. Она увидела Робина, напряженно наблюдавшего из чаши папоротника за дорогой.

Он обернулся.

— Там проходила машина, и я пощекотал вас на всякий случай.

Такая фамильярность покоробила Октобер, и он понял это.

— Такой способ обращения вполне естественен в нашем обществе, — усмехнулся он, — и вы ведь моя жена.

Полчаса прошли в молчании.

— Какой негодяй!.. — нарушил он тишину и тотчас же добавил: — это не относится к тому, что я пощекотал вас, а к этому молодому мерзавцу, напоившему меня. Я решил отвести вас на ферму, вернее показать дорогу туда. Это очень эгоистично с моей стороны заставлять вас столько мучиться.

— Вы полагаете, что я пойду на ферму и представлюсь несчастной пропавшей невестой великого Литтлбургского деятеля? — Октобер спокойно усмехнулась. — Вы представляете себе это?

— Я-то представляю ясно, а вы… Тише! — вдруг насторожился Робин. — Сюда идет женщина.

Действительно, совсем близко от них проходила женщина. На ней была испанская шаль, а в руках она держала эбонитовую трость.

Худощавая, очень высокая, она шла крупным мужским шагом. Луч заходящего солнца скользнул по ней, и Октобер заметила блеск драгоценностей, украшавших ее руки, уши и корсаж. Дрожь ужаса пробежала по телу девушки при взгляде на мертвенно бледное лицо дамы с большими, горящими, подведенными глазами и хищным, тонко очерченным носом. Она быстро прошла мимо и исчезла в чаще.

Робин перевел дух. Глаза его блестели.

— Вот она, королева Эльфрида! Змея, всегда готовая укусить! Кровожадная охотница, мчащаяся на коне за жертвой через неодолимые препятствия, окруженная сворой псов! И всегда наслаждающаяся последней кровавой картиной гибели затравленного зверя…

— Эльфрида?.. Так ее зовут? — спросила Октобер.

— Нет, — ответил Робин. — Ее зовут леди Джорджина Ломер. Отцом ее был маркиз Дельфорд, совершенно разорившийся…

— Вы знаете ее?

— О, у нас только шапочное знакомство, не больше чем «Здравствуйте, миледи, как ваше сиятельство чувствует себя?». Никогда мы не были в более… — его голос понизился, — близких отношениях… Она стоит около фермы. Нет, вы не можете теперь туда идти!

— Я и так не пойду, потому что не хочу, — твердо ответила Октобер. — Я иду в направлении Прескотта.

— Но что вы будете делать в Прескотте?

— Ничего особенного.

Октобер видела, что Робин озабочен мыслью о ней.

Через некоторое время он уснул, и она принялась осматривать остатки припасов. Было еще немного бисквитов, три кекса, маленькая коробочка морских сухарей и кусок пирога, аккуратно завернутый в тонкую белую бумагу.

Кроме термоса имелась еще военного образца фляжка, наполненная Робином водой перед тем как покинуть автомобиль. Так что пока нечего было опасаться голода.

Она решила остаться на страже, чувствуя в этом необходимость.

Внезапно Робин проснулся. Он ощущал ужасный голод, и они решили перекусить. Завернув остатки пищи, они обсудили дальнейшую программу. На всякий случай он объяснил Октобер о цели их завтрашнего похода. Это была переправа, содержавшаяся одним ирландцем, знакомым Робина.

Когда свет луны пробился сквозь древесную гущу, они двинулись вперед.

Дорога шла под уклон.

Вскоре они наткнулись на колючую изгородь.

Октобер довольно ловко одолела это препятствие, чем заслужила одобрение Робина. Внезапно громкий разговор, послышавшийся почти рядом, ошеломил их.

— Они здесь! Лесник видел их во владениях Мерфи. Мы должны их поймать! Я должен стереть с себя пятно! Я убью этого негодяя. — Сэм Уоссер обращался к кучке слушателей. — Только не убивайте девушку.

Рука Октобер судорожно потянула полу куртки спутника.

— Назад, — прошептал он, — обратно под проволоку!..

На этот раз она сильно порвала пальто о колючки.

— Налево, скорее! Они не знают о проволоке, — торопил Робин.

Преследователи уже были у изгороди.

— Эд, иди на угол! Где мистер Эльмер? Это вы, мистер Эльмер? Вы идите направо…

— Бегите, — скомандовал в свою очередь Робин, — здесь направо должен быть угол. Живей!

Октобер побежала. Спасительный угол внезапно вырос перед ними. Робин бросил беглый взгляд. Путь за изгородью был еще свободен. Он змеей проскользнул под проволокой. Октобер скатилась за ним.

Беглецы были у края дороги, когда из леса донеслась стрельба.

Робин усмехнулся:

— Они перестреляют друг друга, а свалят все на меня.

Вдруг свет фонарей озарил их с ног до головы. Оба упали на землю. Автомобиль промчался мимо.

Они все же решили держаться дороги.

Продолжая путь, Робин разговорился на отвлеченные темы.

Октобер была удивлена его словоохотливостью. Она не чувствовала себя так беспечно, как он. Тяжелое предчувствие, что за ними следят, не покидало ее. Она поделилась своими мыслями с Робином. Ей показалось, что она заметила чью-то фигуру на краю дороги. Но Робин ничего не увидел. Все же они перешли на дорогу, шедшую почти параллельно прежней, но не выходившую к железнодорожному пути. Она неожиданно привела их к воротам новой фермы. Робин, услышав лай собаки, хотел было совершить разведку, но в этот момент увидел на другом конце дороги огни автомобиля, приближавшегося к ним. Укрыться было негде. Их не могли не заметить. Оставалось одно спасение — ворота фермы. Момент — и оба они были за ними. Собака отчаянно лаяла.

Но опасность не уменьшилась, так как автомобиль подъехал к воротам и остановился. Робин толкнул Октобер в ближайшую яму и скатился туда сам. Прикрытие оказалось надежным. Голос из дома крикнул:

— Это вы, Дик?

Из автомобиля ответили:

— Я опоздал. Билль, вы слышали выстрелы?

Кто-то направился из дома к воротам.

— Да, я слышал стрельбу, Дик. Собака лает, как сумасшедшая.

— Что случилось?

— Ловят бродягу, убившего девушку из Литтлбурга. Он находится во владениях Мерфи…

Машина въехала в ворота.

— Работник отгонит ее на место, Дик. Идем в дом!

— Лучше запереть ее, пока этот бродяга здесь. Он прошлой ночью украл машину. Сейчас, подождите, я выну чемодан…

Шаги уходящих людей затихли.

— Скорей подымайтесь, — взволнованно сказал Робин. — Идите по направлению к железной дороге и ждите у переезда!

Она послушно отодвинула засовы ворот и вышла. Октобер сначала решила, что Робин опять попытается украсть машину, но вспомнила, что та заперта. Человек, называвшийся Диком, был предусмотрителен. Пройдя шагов двести, Октобер остановилась в сомнении, не идет ли она в обратном направлении. Но промелькнувшие впереди огни поезда успокоили ее. Она двинулась дальше и тут увидела две фигуры, стоявшие неподвижно по обеим сторонам дороги.

Сердце ее замерло. Мысль о Робине сверкнула в мозгу.

— Робин… его надо предупредить…

Но было уже поздно.

— Прошу прощения, мадам, — раздался голос рыжебородого.

Октобер узнала бы его из тысячи других…

Глава 8

Она решила рискнуть, и собрав все свое мужество, пошла мимо них, выдавив судорожное: «Добрый вечер…».

— Куда вы, мадам? — один из них схватил ее за руку.

— К мистеру… домой!.. Пустите меня, иначе я позову своего брата…

— Ты слышишь, Лэнни, у нее есть брат! А я считал ее одинокой сироткой! Ну, где бродяга?

— Что вы хотите от меня, не понимаю… — громко произнесла она в надежде, что Робин ее услышит. Но в ту же минуту ее объял ужас. Он ведь тогда бросится к ней на помощь, чтобы спасти ее от этих убийц, охотящихся за ним…

— В чем дело? Не бойтесь, мы вам не причиним вреда, так, Лэнни?

Лэнни подтвердил это своим «так».

Тогда рыжебородый перегнулся через плечо Октобер и прошептал ему что-то.

Тот промычал: «Угу».

— Мы отведем вас к вашему дяде.

В тоне Байрна чувствовалась настороженность. Он оглядывался и напряженно прислушивался. В руке он держал револьвер.

— Идемте!

Октобер молча повиновалась.

При лунном свете она заметила в руке Лэнни, между большим и указательным пальцами, блестящий нож. Он держал его характерным жестом человека, готового к броску.

— Берегитесь! — вдруг вскрикнул Лэнни.

Рыжебородый отскочил в сторону. Пуля прожужжала совсем близко. На мгновение Октобер была свободна, но тотчас ее рука опять была схвачена цепкими пальцами Байрна.

— Что за глупости, мадам, со стороны бродяги пытаться напугать нас такой шуткой! Вот потеха, так, Лэнни?

Но голос его вовсе не выражал веселья, и Лэнни тоже не счел нужным уверить его в своей солидарности.

— Мы все равно заполучим его. Главное то, что он здесь, вблизи. Два человека стерегут на переезде. Я уверен, что утром вы удостоитесь чести полюбоваться вашим супругом в морге, так, Лэнни?

— Так, — не совсем уверенно пробурчал Лэнни.

Они приблизились к почтовой дороге и увидели любопытное зрелище. Целое скопище автомобилей стояло свадебным кортежем. Отблески костра играли на арсенале оружия и на часах мистера Эльмера.

— Четвертый час… Думаю, что они ускользнули от нас. Пора возвращаться. Возможно, Октобер уже мертва, и, может быть, это лучше для всех, — говорил великий гражданин Литтлбурга.

— Лесничий видел ее, — возразил Сэм коротко. Он сидел хмурый, красный от возбуждения. — Я должен был убить бродягу раньше! Он возбуждал тогда уже гадливое чувство во мне…

Тут он увидел приближающуюся группу. Спутники Октобер ему не были знакомы. Машинально он схватился за ружье. Мистер Эльмер вскочил.

— Октобер! — воскликнул было он, но осекся, не зная, в каком тоне ему продолжать. — Несмотря на оборванный, истощенный вид, девушка выглядела по-прежнему неприступной. Сэм двинулся к ней, дав возможность Эндрю немного опомниться.

— Вы… вернулись… Октобер?.. — он старался выглядеть уверенно.

— Миссис Боссер! — поправила его Октобер. — Я замужем.

— Замужем?.. Ах, да… Не стыдно ли вам, Октобер Джонс?..

— Я навсегда покончила с Джонсами, прошу не забывать!

Голос Октобер был повелительно холоден.

— Я должна объявить вам, что вышла замуж по собственному желанию, ясно сознавая все. Это, может быть, не новость для некоторых, но я хочу огласки. Сэму Уоссеру я предпочла бродягу. Вам ясно? Когда-то я сказала, что все мужчины для меня одинаковы. Теперь я могу заявить, что мой муж лучше Сэма Уоссера!

Октобер оглянулась в поисках рыжебородого, но тот исчез. Она вспомнила, что Робин ждет ее на переезде.

— Не найдется ли джентльмен, согласный доставить меня в одно место. Куда — я скажу потом.

— Вы поедете домой, Октобер! — голос Сэма дрожал от возмущения. — Нам надоело сидеть здесь и ловить этого бродягу! Только домой и никуда больше!

Октобер была в плену. При мысли, что она, может быть, никогда не увидит Робина, девушка помертвела. Это не была любовь, пожалуй, а какое-то пока необъяснимое, подсознательное чувство.

Сидя в автомобиле, Эльмер объявил, что завтра ее ожидает деловой разговор с поверенным Файфером.

— Может быть, это заставит тебя начать нормальную жизнь, — выразил он надежду.

Октобер очнулась только в Фор-Бич. Странное охватило ее ощущение при входе в старый дом. Невольно пришло на ум сравнение с домом Свида, и вывод был в пользу последнего. Давящая, затхлая атмосфера размеренного покоя была ей невыносима. Воспоминание о Робине мучило ее.

— Что вам нужно в этом доме, мистер Уоссер? — холодно обратилась она к Сэму, вошедшему за ней в комнату. — С правами жениха вы потеряли и право свободного входа сюда!

На этот раз и Эндрю Эльмер был согласен с Октобер. Этот самоуверенный мальчишка, потерянная партия, начинал ему действовать на нервы. Сэм понял настроение обоих.

— Я ухожу, Октобер, и не буду вам докучать. Наши дороги разошлись. Я скоро уеду отсюда, может быть и в Европу… Не стану тратить время на извинения, так как вы разбили мне жизнь, а теперь еще и издеваетесь…

— Оставьте нас, Сэм, — нетерпеливо прервал его мистер Эльмер и открыл дверь. Сэм пожал плечами и вышел. Наступила неловкая тишина.

— Твоя комната приготовлена, Октобер, — сказала миссис Эльмер, разливая кофе в чашки.

Мысли Октобер витали в это время у переезда железной дороги. Возможно, что рыжебородый лгал о засаде. Взгляд ее остановился на старом изорванном пальто. Каждая дыра навевала воспоминания о пережитых приключениях. Это было ей приятно…

Послышался стук в дверь. На пороге появился высокий мужчина, одетый в вечерний костюм безукоризненного покроя. Его галстук был безупречно повязан и только брюки, как будто были чуть-чуть коротки. На лице выделялись тщательно разглаженные усы и роговые очки, немного криво сидевшие на носу.

— Капитан Сюлливан из департамента юстиции, — сурово представился он. — Это та молодая леди? — Жест его относился к Октобер. При этом его манжета слишком свободно вылезла из-под рукава.

Октобер смотрела, как зачарованная. Мистер Эльмер застыл.

— Я прислан из Вашингтона. Леди, вы арестованы!

Октобер с готовностью кивнула.

— Возьмите ваше пальто, — продолжал пришелец и перенес взгляд на миссис Эльмер.

— У вас имеется что-либо съестное в доме?

Онемевшая миссис Эльмер наклонила голову.

— Вы должны дать нам в дорогу сыра, хлеба, бисквитов и… — взгляд его упал на кофейник, — кофе. Путь предстоит долгий.

— Под арестом? — робко спросила Эльмер.

— Да, под арестом, согласно параграфу двадцать девять, — торжественно отчеканил капитан Сюлливан из департамента юстиции.

Миссис Эльмер исчезла и вернулась через некоторое время с большой корзиной, полной продуктов.

— Не найдется ли у вас большой бутылки? — настойчиво спросил капитан Сюлливан.

Миссис Эльмер принесла огромную бутыль. Нежданный гость вылил в нее весь кофе. Оставшуюся емкость он заполнил молоком. Две горсти сахара исчезли в кармане капитана, причем лицо его выражало окаменелую непоколебимость закона. Он взял в руку пальто, висевшее на стуле.

— Ваше? — спросил он у Октобер.

Она кивнула.

— Идемте, — сказал блюститель закона и взял две пустые чашки со стола. Октобер послушно пошла за ним.

За воротами стояла машина. Мотор работал с перебоями.

— Скажите, капитан, достаточно ли у вас бензина?

— Обойдемся, — был суровый ответ. — Мы всегда обходились. Такова уж наша служба.

Машина проехала Литтлбург и выехала на знакомую дорогу.

— О, вы восхитительны, Робин!

Октобер с облегчением откинулась на подушки сиденья.

Глава 9

Примерно в сорока милях от мчавшегося автомобиля «капитана Сюлливана из Вашингтона» нервный молодой человек кричал в телефонную трубку:

— Алло, вы слушаете? Коричневый кожаный чемодан с инициалами Р.Т. по обеим сторонам! Он был прикреплен к багажнику автомобиля. Алло?! Что? В нем находились: вечерний костюм, безопасная бритва, некоторые другие принадлежности и пижама. Алло! Вы запишите это! Значит, коричневый, кожаный…

Робин заметил:

— Пижама была слишком изящна, и я выбросил ее в поле, а жалко, потому что брюки могли бы служить вам шарфом… Но, Боже мой, что за бритва! Я весь изрезался… Машина стояла почти у самого костра… Нет, но бритье холодной водой и без чашки… Боже! Посмотрите на мое лицо!

— Вы видели как меня увезли?

— Конечно, ведь вы проехали мимо меня!

Она рассказала ему про рыжебородого, но он знал и это.

— Вы не испугались, когда я вошел?

— Я узнала вас, сразу же узнала.

— Я боялся, что вы окликнете меня… Вы не знаете, в каком направлении пошел рыжебородый?

Октобер ничего не могла сказать.

— Он, очевидно, думает, что я уехал отсюда на поезде. Интересно знать, что думают об этом Эльфрида и Гусси!

— Но что вы совершили такого серьезного? Я знаю, что вы ночной грабитель, автомобильный вор, но что у вас было такого, за что они вас преследуют?

Робин рассмеялся.

— Нет, правда, — настаивала Октобер, — вы не украли жену у Гусси?

Последние слова она произнесла с усилием.

— Боже упаси! — он продолжал смеяться. — Жена Гусси не живет с ним. Не знаю, по каким причинам, но они не смогли сойтись. Вероятно, виновата его мать.

— Эльфрида? Эта женщина с носом?

— Да, у нее есть нос! Джорджина — мать Гусси, — Робин затормозил и внимательно осмотрел местность. — А теперь мы должны поискать убежище. Где-то здесь есть пустые сараи, где можно спрятать автомобиль. Мы могли бы переночевать там. У здешних жителей прекрасный обычай накрывать сиденье мехом. Он нам очень кстати…

Они свернули влево и внезапно подъехали к одному из упомянутых строений. Проволочная изгородь вокруг была порвана во многих местах.

Робину посчастливилось найти электрический фонарь, с которым он двинулся на разведку. На двери находился какой-то непонятный знак. Через разбитое окно виднелась унылая внутренность заброшенного сарая. Робин обошел кругом и обнаружил флигель, прилегавший к стене старого здания. Здесь была, очевидно, когда-то контора.

Робин толкнул дверь, которая к его удивлению поддалась слишком легко — кто-то одновременно открывал ее изнутри. Рука его скользнула в карман за револьвером. В свете лампочки он увидел знакомое лицо старика, встреченного им у дома Свида в компании с высоким бродягой.

— Мы как будто встречались, дружище, — сказал тот приглушенным голосом, словно боясь кого-то побеспокоить. — Я и он попались, нас сняли…

Бродяга тихо вышел из здания.

— Простите… я не ошибся? С кем имею честь?.. Я вас не рассмотрел ясно тогда… — язык его стал удивительно интеллигентным. — Я вижу, вы в обеденном туалете. Странно! Мода, очевидно, изменилась… М-да, довольно любопытно… Это было, кажется, в девяностом, когда я последний раз…

Робин удивленно слушал речь старика.

— Это было до Джулии… и задолго перед видением. Оно появилось первый раз в Санта-Барбара… или в Сакраменто… или в… я не могу назвать вам число. Я обращался с моей женой очень плохо, а Джулия была орудием Божественного Правосудия… — бродяга продолжал по-стариковски болтать.

Оказалось, что до волнений с Джулией, появления привидений и «его», старик был профессором анатомии большого американского университета.

Наконец Робин перебил его вопросом о месте для машины. Старик задумался:

— Там, сзади, есть сарай, вернее — навес… Я рад вам.

— Почему?

— Видения… Они всегда были ясными, но сегодня нет… Может быть из личных соображений… Он сегодня опять побил меня.

Робин действительно видел его опухший глаз.

— Это тот, с кем вы бродите?

— Да, я не знаю его имени… Гарри, так звали его как будто… Я покажу вам навес… — он нервно посмотрел на дверь и пошел вперед. — Я бродяжничаю с ним уже восемь лет, думая, что он будет мне полезен, но он очень жесток…

Навес был хорошо скрыт за фасадом амбара. Они вернулись к двери флигеля.

«Он» стоял уже на пороге. Это был тот парень, который у дома Свида угрожал Робину.

— Поди и приготовь постель, Болди! — крикнул он, нацеливаясь ногой в старика, но тот ловко ускользнул.

— А вы что, собираетесь здесь остаться?! — обратился парень теперь уже к Робину. — Убирайтесь!

— Я буду ночевать здесь! — твердо сказал Робин, возвращаясь к машине. Он наскоро объяснил Октобер ситуацию. Дальше ехать опасно, так как бензиновый бак почти пуст. Он надеется после пополнить его.

Поставив машину, они пошли поискать место для ночлега и вскоре устроились в небольшой комнатке, ранее жилой, теперь же совершенно заброшенной. Одеяла и меховая попона из автомобиля обеспечивали достаточное удобство. Услышав предостерегающий шепот Октобер, Робин обернулся и увидел в дверях силуэт бродяги.

— Что вам нужно здесь? — резко спросил Робин.

Фонарик осветил отталкивающее лицо парня и револьвер в руке Робина. Такого аргумента было достаточно для бродяги, и он удалился. Снаружи донеслись грубые проклятия.

— Кто это? — спросила Октобер.

— «Он», — коротко ответил Робин, — ничтожество.

Октобер с трудом заснула, вернее, задремала. Робин, прислонившись спиной к двери, спал еще хуже, так как каждое движение девушки заставляло его настораживаться. Наконец она приподнялась и потянулась.

— Что вас разбудило? — в его голосе звучало сожаление. — Бедного Болди опять жестоко побили…

Она надела ботинки и присела к нему. Оба стали прислушиваться. Издалека слышались стоны и старческий плач. Октобер вопросительно посмотрела на Робина. Он коротко рассказал ей о Болди, его спутнике и их диких отношениях, нередко встречающихся у бродяг. Однако, он умолчал про несвязную речь старика о Джулии, его прошлом и видениях.

Плач прекратился.

Октобер укрылась одеялом, и оба продолжали сидеть рядом.