4

Странный разговор с белспаэрами не выходил у него из головы всю дорогу до поворота на шоссе. Ужасно хотелось поскорее обсудить случившееся с Дерси. Само их появление, не говоря уже о том факте, что они знали о его, Рикарда Брета, существовании, было тайной, к разгадке которой сам он не знал даже, как подступиться.

Выехав на шоссе, он повернул на север. Воздух вокруг машины вдруг наполнился слабо-золотистым сиянием. Обернувшись, Рикард увидел дракона, опускавшегося на поверхность дороги всего в нескольких метрах от него. Вращавшиеся пятна света в глубине его неясно очерченного тела сияли так же ярко, как и его глаза.

В панике Рикард попытался увеличить скорость, но сделал что-то неправильно, и флоутер, вместо того чтобы рвануть вперед, мягко опустился на шоссе. Полупрозрачная желто-оранжевая голова дракона вытянулась вперед на длинной шее и ударила о дверцу флоутера с той стороны, где сидел Рикард. Внутри рассыпались искры статического электричества, и воздух наполнился запахом озона.

Едва удержавшись на ногах, Рикард выпрыгнул через противоположную дверцу и устремился к редкому кустарнику, который рос в нескольких метрах от дороги. На ходу он вытащил пистолет, и время замедлило свой бег. Через плечо он выстрелил в дракона, который все еще обнюхивал автомобиль. Пуля, казалось, не произвела на того никакого впечатления. Затем земля ушла из-под ног Рикарда, и он полетел вниз, тщетно цепляясь руками за какие-то ветки и перепутанные корни.

Тяжелое падение на дно выбило пистолет из его руки и дыхание из его легких. Сверху дождем посыпались мусор и щебень, забивая глаза, рот и уши.

Он лихорадочно отряхнулся, нашарил пистолет, схватил его за ствол и, вскочив на ноги, попятился от того места, куда упал. Затем вытер толстый слой грязи, покрывавший лицо и попытался осмотреться. Когда глаза, снова смогли различать окружающее, он взглянул наверх. Там, в трех метрах над головой, виднелось небольшое отверстие, сквозь которое проникал голубоватый свет. Ему повезло, что он не переломал себе кости.

Сверху доносилось слегка приглушенное «бум-бум» – дракон бродил где-то неподалеку. Прежде чем он спустится за ним, Рикарду следовало убраться подальше.

Через дыру проникало немного света, и Рикард увидел, что находится в тоннеле, имевшем в поперечном сечении форму более или менее правильной окружности. Такой же тоннель соединял тайное убежище Джергриема с расположенным наверху магазином. В обоих направлениях тоннель шел вниз, заметно при этом сужаясь. Разглядеть что-то дальше мешала темнота.

Не спуская глаз с дыры в потолке, Рикард попятился влево, где пол понижался не так круто. Очень скоро тоннель плавно повернул, и еще через несколько шагов Рикард остановился: дальше дорогу загораживал произошедший в незапамятные времена обвал.

Дыры, в которую он провалился, отсюда не было видно. Рикард подождал, пока глаза привыкнут к темноте, и огляделся в поисках боковых проходов. Отливавшие металлическим блеском темные стены тоннеля были совершенно целыми, если не считать горы обломков, упавших с потолка и преграждавших дальнейший путь. Над головой раздавалось глухое «бум-бум» топтавшегося наверху дракона.

Он почувствовал головокружение, как будто воздух здесь был спертый или содержал в себе какие-то ядовитые примеси. Запах, однако, не был неприятным. Рикард взглянул вверх, на проход, по которому пришел, и ему показалось, что воздух там едва уловимо отсвечивал, переливаясь всеми оттенками радуги. Он прислонился к стене тоннеля, почувствовал ее прохладную гладкую поверхность и медленно соскользнул вдоль нее на пол. Там был дракон, он искал его. Придется сидеть возле стены и ждать, пока он уйдет.

С воздухом в тоннеле что-то определенно было неладно. Он чувствовал себя опьяневшим. От света впереди заболели глаза, и он отвернулся. Делать было совершенно нечего, просто нужно было немножко подождать. Ожидание – о! это было прекрасно. Ожидать, и чтобы никто не мешал. Он мог бы сидеть и ждать целую вечность, если бы пришлось. Все остальное было безумием.

Но ведь это и было безумием! Он должен вернуться к Дерси, должен разыскать отца!

Он огляделся, но рассмотреть вокруг смог лишь сумрачный пейзаж, возникший на слабо мерцавших в темноте стенах тоннеля. Он не понимал, где находится. Он не помнил, как сюда попал. Вокруг виднелись кучи камней и деревья с голыми узловатыми ветвями. Но ведь все это ему только чудилось. «На самом деле,– сказал он себе,– здесь не было ничего, кроме стен тоннеля. Не так ли?»

Казалось, будто ему снился кошмар, наполненный невыносимо ярким светом и изнуряющей активностью. Казалось, он вот-вот проснется, опять увидит свет звезд и сможет спокойно ждать. Но ведь он же был не в том конце тоннеля! Ему необходимо было пройти, медленно и осторожно, разумеется, мимо этого странно знакомого пятна лунного света, через этот необычной формы проход в куче камней, мимо этого широко раскинувшего голые ветки дерева, черным силуэтом вырисовывавшегося на фоне темного неба.

Он медленно двинулся вперед – можно было и быстрее, но это было ни к чему – и очутился в правом конце прохода. Он позабыл, почему этот конец был правым,– просто был, и все. Что-то препятствовало его продвижению, но он никак не мог уяснить, что именно. Рикард изменил положение тела и увидел клочок голубого неба, окаймленный неровными краями дыры. Он лежал на спине под провалившимся потолком.

Резкое и почти полное возвращение способности видеть и соображать ошеломило его. Превозмогая остатки сонной одури, он заставил себя встать на ноги. Воспоминание о пистолете на мгновение вызвало приступ паники, но затем он обнаружил, что продолжает сжимать его в руке. Рикард не был уверен, что у него хватило бы сил и духа спуститься, урони он его там, возле завала.

Он вложил пистолет в кобуру и прислушался, стараясь уловить звуки шагов рыскавшего наверху дракона. Там все было тихо.

Туман в голове еще окончательно не рассеялся, но Рикард уже понимал, кто он и где он. Ему необходимо было выбраться из этой дыры. Что бы ни представляли собой драконы, они не были чистым безумием, как им было то, что нахлынуло на него в этом тоннеле. Уж лучше быстрая и ясная смерть, чем медленное превращение в тлен, которое предлагало ему это место.

В результате падения Рикарда сквозь потолок гладкие стены тоннеля в этом месте частично обрушились. Он медленно карабкался вверху с трудом нащупывая выемки, за которые можно было ухватиться пальцами рук или в которые можно было вставить носки ботинок. Во время подъема, в основном для того, чтобы удержать сознание от соскальзывания обратно в полуобморочное состояние, он размышлял о происхождении этих тоннелей. Кто их построил? Куда они ведут? Что заставляло их отливать в темноте этим металлическим блеском?

Как только его голова появилась на поверхности, одурманивающее действие тоннеля полностью прошло, и Рикард решил, что сейчас не самое подходящее время для поисков ответов на все эти вопросы.

Дракона слышно не было. Рывком подтянувшись, Рикард полностью выбрался из дыры. Оглядевшись и не обнаружив в поле зрения никаких признаков присутствия дракона, Рикард направился к флоутеру. Тот оказался сдвинутым на обочину шоссе, но каких-либо повреждений видно не было. Не было видно и дракона, но на почве вокруг автомобиля остались странные следы. Рикард сел в машину и без проблем завел мотор.

Перед тем как первый раз отправиться в город атрифов, Дерси сказала, что у Колтри есть секреты. Похоже, их было больше, чем она предполагала.

Здесь было слишком много тайн, все они пленяли воображение, но Рикард старался не думать о них сейчас. Единственная тайна, которая должна была занимать его в этот момент, это местонахождение отца. Развернувшись, он поехал обратно в город.

Рикард вернул флоутер в агентство, получил назад основную часть залога и направился к выходу. Когда он шел через двор, перед ним как из-под земли выросла Емет Закроян. В руке она держала джолтер, его короткая, расширенная на конце антенна находилась всего в нескольких сантиметрах от груди Рикарда. Шансов на то, чтобы успеть выхватить пистолет, не было.

– Долго же пришлось тебя разыскивать,– сказала она.– Не думала, что ты способен так вот бесследно исчезнуть. Должно быть, тебе кто-то помогает.

– Что вы от меня хотите, Закроян?

– Хватит, хватит, игра окончена.

– Уж если кто здесь и ведет грязную игру, то не я. У вас что, паранойя?

– Никаких признаков. Ты слишком активно интересовался чужими делами и в конце концов зарвался. Пора с этим кончать. Пошли.

– Если вы следили за моими действиями, то хорошо знаете, что я ищу. Я не делал из этого никакой тайны.

– Прикрытие, не более того. Я знаю, и ты знаешь, и Сольвей знает, что тебе нужно на самом деле. И не надо этого отрицать. Все было ясно с самого начала.

Она была маниакально убеждена в своей правоте. Решение было принято, и изменить его Закроян не заставили бы никакие доказательства. Но, хотя она и была полна решимости убить его, ее параноидальное сознание не позволяло сделать это сразу, ей хотелось растянуть удовольствие, поиграть в кошки-мышки. Рикард надеялся, что это может дать ему шанс избежать гибели.

– Двигайся,– сказала Закроян, жестом указывая на ворота.

– Куда мы идем? – Рикард хотел рассеять ее внимание, заговорить ее, изменить ситуацию так, чтобы ее безумием можно было воспользоваться в своих интересах.

– Двигайся и не болтай. Если мне придется использовать против тебя эту штуку, то мне придется тащить тебя на себе. А уж если это случится – на легкую смерть не рассчитывай, я поразвлекаюсь вначале, и тебе это едва ли понравится.

Рикард подчинился. На улице она пошла рядом, почти касаясь джолтером его тела.

– По крайней мере, скажите, что я, по-вашему, пытаюсь сделать? – спросил Рикард.

– Оставь эти шутки.

– Я не шучу, я действительно хочу это знать.

– Ты прекрасно знаешь, чем ты здесь занимаешься.

– Временами меня одолевают сомнения, но – какова ваша версия?

– Ты что-то вынюхиваешь и следишь за мной.

– А вы следите за мной.– Рикарду приходилось прилагать усилия, чтобы голос его звучал спокойно.

– Ну и что? – огрызнулась Закроян.– Кто ты такой: дерьмовый полицейский, который пытается разрушить всю нашу жизнь на Колтри? Я не могу тебе это позволить, Рикард Брет, или как там тебя зовут на самом деле!

– Но что для вас Колтри? Лично вам шахты не приносят никакой прибыли, не так ли? Вы не скрываетесь от закона. Почему же вас это беспокоит?

– Знаешь, ты не такой умный, каким пытаешься казаться. Колтри хорошее место, независимо от того, что ты об этом думаешь. И хотя я действительно не скрываюсь от закона, свою долю от прибыли я получаю. Кроме того – мне просто нравится эта планета, и я не дам тебе все здесь испортить, полицейская морда.

– Но я этого и не хочу, поверьте.

– Черта с два, ты не хочешь! Первое, что ты сделаешь, если сможешь, конечно,– добьешься, чтобы Сольвея вышвырнули с места директора. А новым директором назначат не меня, а кого-нибудь со стороны. А он начнет расследование, и вся прибыль от шахт тут же исчезнет. И половина населения разбежится кто куда. Прощай, убежище, прощайте, деньги, прощайте, добрые времена.

– И часто вы бываете на поверхности?

– Как только появляется возможность. Сворачивай сюда.

Свернув, они прошли в конец короткой улочки, вошли в последний двор и подошли к мрачному зданию огромного пакгауза. Поднявшись по наружной лестнице в одно из помещений второго этажа, они зашагали мимо стеллажей, на которых стояли старомодные канцелярские папки с документацией, но почти тотчас же наткнулись на Леонида Польского, перебиравшего какие-то бумаги.

– Какого черта вы здесь делаете?! – закричала Закроян. Было видно, что она вне себя от неожиданности и гнева.

– Ищу кое-кого,– спокойно ответил Польский.– Опустите джолтер, Закроян.

– Вы шпионите за мной!

– Фу, как гадко! Нет, я разыскиваю человека, убившего Банатри.

– Вы лжете! Убирайтесь. Вы не имеете права здесь находиться!

– Вы забываете, где находимся мы все. Это – Колтри. Право здесь заключается в способности подкрепить свои действия силой.

– Вы можете заткнуться на минутку? – подал голос Рикард. Двое других взглянули на него так, будто забыли о его присутствии.– Теперь, если мне будет позволено…

– Стой спокойно,– приказала Закроян, еще больше приблизив антенну джолтера.

Рикард опустил на него глаза, затем вспомнил о чем-то, что недавно говорил ему Польский.

– Все, кроме мегатрона, автоматического пистолета «магнум» и бластера – правильно? – спросил он его.

– Правильно,– ответил Польский.

Рикард слегка пошевелился. Антенна джолтера тотчас прикоснулась к его боку; он почувствовал легкое пощипывание, но не более того. Глаза Закроян широко раскрылись. Протянув руку, Рикард взял у нее джолтер.

– Мне следовало подумать об этом, как только она меня остановила,– сказал он Польскому.

– Я мог ошибаться,– сухо ответил тот.

– Что, черт возьми, происходит? – потребовала ответа Закроян.

– Не ваше дело,– ответил Рикард,– у вас здесь все, Леонид?

– Да, я как раз закончил, пойдем.

Рикард легонько прикоснулся к Закроян рабочим концом джолтера, и она бесформенной кучей опустилась на пол. Он бросил джолтер рядом с ней и вслед за Польским вышел на лестницу.

– Итак, вы во второй раз появляетесь в самый нужный момент,– сказал Рикард, когда оба они направлялись к наружным воротам.– Вы озабочены моей безопасностью или все же следите за Закроян?

– Чистая случайность. И воспаленное воображение Закроян.

– Она психопатка.

Они вышли из ворот и пошли вдоль улицы.

– Насколько я знаю, нервы у нее всегда были не в порядке,– заметил Польский,– что, разумеется, делает ее только более опасной. Ты собираешься выдвигать обвинения?

– Против нее?

– Конечно. Типичный случай похищения. Вся сцена записана. Тебя сюда доставили против твоей воли.

– Но разве здесь соблюдаются законы?

– Нет, но ты все еще зарегистрирован в качестве посетителя, и как такового законы Федерации защищают тебя, где бы ты ни находился.

– И она будет признана виновной?

– Может, и нет, но на время следствия и суда будет сильно связана в своих действиях.

– Меня удивляет то, что она явно боится меня больше, нежели вас. У вас-то возможностей собирать доказательства куда больше. А дела Сольвея определенно стоят того, чтобы ими заинтересоваться.

– Я знаю, но существуют определенные правовые нормы, регулирующие процедуру сбора доказательств. В вашем случае я был случайным свидетелем, и все, что я видел и слышал, имеет юридическую силу. Но, чтобы заняться Сольвеем, вначале необходимо получить соответствующие предписания, полномочия и так далее, иначе все, что мне удастся найти, выбросят в корзину для мусора. Одних подозрений недостаточно. И я здесь вовсе не из-за Сольвея, хотя некоторым может показаться и так.

– Вы здесь из-за человека, убившего Банатри?

– Правильно.

– Но это произошло семнадцать лет назад!

– Именно столько понадобилось, чтобы проследить за его передвижениями.

– И он здесь?

– Мы так считаем. Видишь ли, это очень интересная история, но она слишком длинная, чтобы рассказывать ее сейчас, мне еще нужно успеть кое-что сделать. Я действительно был там по делу и очень устал.

– Придется поверить. Вы знаете, где я живу?

– Нет, но я знаю, где остановилась Дерси, и спрошу у нее. Когда представится возможность, я к тебе загляну и расскажу все по порядку.

– Предвкушаю этот момент. Удачи.

– Тебе тоже.– И Польский зашагал прочь с видом человека, которого ожидает множество неотложных дел.

6

Следующие три дня Рикард не выходил на улицу. Отчасти – из желания избежать новой встречи с Закроян, отчасти – из-за необходимости обдумать то, что рассказал отшельник, и попытаться решить, что делать дальше. Пару раз заходила Дерси: узнать о результатах поездки и рассказать, как обстоят дела с ее попытками раздобыть денег. Кроме того, подумал Рикард, ей, возможно, просто хотелось с ним пообщаться.

Он рассказал Дерси о своей встрече с белспаэрами. Вначале она отнеслась к услышанному более чем скептически, но когда он подробно описал их внешний вид, нехотя поверила.

– Как-то я слышала,– задумчиво сказала она,– что белспаэров иногда видели среди расположенных вдали от города развалин их построек, но слухи эти основаны на рассказах полусумасшедших отшельников и тому подобной сомнительной публики, которой едва ли можно верить.

– Вероятно, они говорили правду. Но я считал, что белспаэры вымерли пять или десять тысяч лет назад.

– Это соответствует данным археологических раскопок, хотя в действительности доказать можно лишь то, что исследованные остатки их построек на Колтри не были обитаемы как минимум пять – десять тысяч лет, а это не совсем строгое доказательство. К тому же масштаб раскопок был намного меньше, чем они заслуживают.

– Но как случилось, что никто не занялся этим всерьез?

– Видишь ли, я занималась, другие занимались, но Колтри есть Колтри. Несмотря на интерес, который представляют развалины, люди с академическим складом ума чувствуют себя здесь не очень уютно и, раз вкусив здешней жизни, никогда не прилетают с повторным визитом. Кроме того, сохранилось много остатков цивилизации белспаэров на других планетах Галактики, и наши знания в основном оттуда.

– Следовательно, они достигли стадии межзвездных полетов?

– О да, конечно! Уровень их технологии был самым высоким из известных на сегодняшний день. Во всяком случае, он намного превышал нынешний технологический уровень Федерации. Руины их построек можно встретить почти везде. Просто на Колтри их больше всего. Где ни копни – обязательно наткнешься.

– Похоже, что Колтри может стать настоящей золотой жилой для археологов.

– Стала бы, будь профессора готовы к тому, чтобы вести дела с ее жителями. К чему, как ты понимаешь, они не готовы.

– Когда возникла цивилизация белспаэров?

– Трудно сказать, когда она возникла, но пик ее расцвета в масштабах Галактики приходится на период, когда люди совершали первые межзвездные полеты с Земли.

– Она настолько древняя?

– Во всяком случае, по меркам человечества. Разумеется, есть и более древние.

– Как, например, цивилизация планеты Арадка?

– Именно. О ней мы знаем не многим более того, что она когда-то существовала.

– Тебе действительно нравится во всем этом копаться, не так ли?

– Мне кажется – да. Раньше я думала, что нет, но похоже, мне просто была не по душе мысль о необходимости работать в Академии. Само по себе изучение древних цивилизаций меня очень привлекает.

Она еще рассказала ему о белспаэрах, но была не в состоянии объяснить ни то, как они узнали его имя, ни то, для чего он мог им понадобиться. Ничего она не могла сказать и по поводу того, что случилось с Рикардом, когда он, спасаясь от дракона, провалился в тоннель. О самих драконах она тоже не знала ничего, кроме общеизвестных фактов.

О своих собственных делах Дерси сказала только, что все идет хорошо и что через два-три дня у нее должны появиться деньги, причем немалые, и город для этого покидать не придется.

В течение этих трех дней Рикард разработал примерный план дальнейших действий, но не хотел торопить события. Он знал, что еще недостаточно освоился с условиями Колтри, чтобы выжить здесь без изрядной доли везения. И, поскольку постоянно рассчитывать на везение было нельзя, он собирался возместить его возможное отсутствие терпением и осмотрительностью.

Утром четвертого после встречи с Седом Блейкли дня Рикард решил, что выждал достаточно долго. Он смирился с мыслью, что отец его мертв, но, прежде чем покинуть Колтри, хотел убедиться в этом наверняка. Кроме того, если в сокровищнице, откуда появился диализайт Блейкли, что-то осталось, Рикарду не придется возвращаться к старому отшельнику, чтобы попытаться отнять у него свою часть.

Одно было ясно. Если он будет продолжать расспрашивать об Арине Брете, то тот, кто что-нибудь знает и захочет с ним разговаривать, сможет лишь еще раз направить его к Блейкли. Все остальные будут молчать. С другой стороны, можно было попытаться расспросить о Седе Блейкли и посмотреть, не приведут ли эти расспросы к отцу.

Рикард отправился в оружейный магазин Абена Арсхауда. Как и в первый раз, тот сидел в задней комнате и перебирал накладные.

– О, Рикард! – сказал старый пират.– Как дела? Ты его нашел? Тебя очень долго не было. Боже мой мальчик, в тот день, когда ты уехал, мне захотелось себя избить. Я должен был предупредить тебя о «пошлине» в Логарте – это деревня на полдороге, но я думаю, ты уже знаешь. Тебе нужно было объехать ее стороной, на флоутере это просто. Но сам-то я никогда там не ездил, поэтому забыл начисто. Так как ты говоришь, нашел ты своего отца?

– И да и нет. Я нашел человека, который все эти годы посылал вам письма. Вот еще одно.– Он вручил Арсхауду переданное Блейкли письмо.– Но это – не мой отец.

– Очень грустно это слышать, малыш. То, что с ним случилось, действительно должно было быть страшным. Я знал, что он изменился, но не знал насколько. Ты прочел письмо? Конечно, прочел… Значит, ты знаешь, как все это выглядело. У меня сердце сжималось от жалости. Его рассудок не выдержал того, что сделал с ним Блейкли.

– Не выдержал…– согласился Рикард. Арсхауд неправильно истолковал его слова, но он решил его не разубеждать.– Он мне все рассказал. Тот оставил его тассам, не знаю уж, что это такое.

– Тассы? У-у-у…– протянул Арсхауд.– Тогда неудивительно. Это что-то вроде грибов, Рикард. Они растут внизу, под развалинами построек белспаэров. Не думал, что я о них знаю, правда? А ведь я много чего знаю. Эти развалины – все, что осталось от города, который когда-то покрывал всю планету. Копни чуть поглубже в любом месте – и наткнешься на эти. развалины. Прожить на свете так долго, как я, и не узнать об этом невозможно – если, конечно, держать глаза открытыми и обращать внимание на то, что творится вокруг.

Так вот, во многих местах под развалинами растут эти грибы. Я мало что о них знаю, говорят, они выделяют в воздух что-то такое, от чего начинаются галлюцинации, глаза начинают болеть от слепящего света, и все, что тебе при этом хочется,– это сесть и дожидаться конца. Если же ты пытаешься бороться, то сходишь с ума. Так что если это то, что случилось с твоим отцом, неудивительно, что он теперь не Арин Брет. И здесь ничего нельзя поделать, сынок. Разве что пойти и посчитаться с Седом Блейкли, если он и вправду виноват.

– Вы знаете, где найти Блейкли? – спросил Рикард, когда в потоке слов возникла пауза.

– Хочешь отомстить?

– Не совсем. Это все случилось слишком давно. Теперь, спустя столько лет, это было бы просто хладнокровным убийством, у меня не хватит духу. Здесь я похож на отца.

– А как насчет отца? Он хочет отомстить?

– Человек, который называет себя Арином Бретом, хочет только одного: быть преданным земле после смерти.

– Бедолага. Может быть, я хочу отомстить. Но если ты не хочешь – зачем тебе понадобилось увидеть старого Седа Блейкли?

– Чтобы узнать его версию этой истории. И получить обратно то, что принадлежало отцу. Он нашел что-то, а Блейкли это у него забрал. Потому он и бросил его среди тассов.

– Что это было?

– Не знаю. Старик бормотал что-то бессмысленное.

– Старик? Тысяча чертей! Да он на столетие моложе меня!

– Тем не менее – старик. Сейчас он старше, чем вы. Достаточно стар, чтобы вскоре умереть. И почти невменяем. Возможно, они так и не нашли то, что искали. Но если Блейкли жив, мне бы хотелось повидаться с ним, всего один раз, попытаться выяснить, что же случилось на самом деле.

– Тогда хорошо. В этом нет ничего плохого. Видишь ли, ты не знаешь, но Блейкли тоже когда-то был моим другом. И мне бы не хотелось вот так взять и передать его в руки убийце.

– Я его не убью, я вам обещаю, если мое слово что-нибудь для вас значит.

– Если ты сын Арина Брета и если ты на него похож, твое слово – это все, что мне нужно. Что касается Блейкли, то я не знаю, где он сейчас. Он так и не вернулся. Насколько я понимаю, отец твой выбрался из ловушки, которую Блейкли для него приготовил, и оставил его там, где они искали свое сокровище.

– Мой… гм… отец не убивал его,– сказал Рикард.

– Не знаю. Нельзя верить словам сумасшедшего. Извини, что я так говорю. Что ж, ты можешь туда отправиться, если хочешь. Может быть, он мертв, может быть – нет. Я не знаю, где он сейчас, но Петер Горшик знает. Он не верит ни в какие сокровища, но это именно он рассказал твоему отцу, куда ехать. Может, он тоже приложил руку к тому, что тогда случилось? Нет, я в это не верю. Он, конечно, не ангел, но на такое он не способен. Пойди расспроси Горшика, и он расскажет, куда они поехали. Это все, чем я могу тебе помочь. Если Блейкли там нет, никто не скажет, где он может быть. Он ведь так и не вернулся тогда.

– Горшик станет со мной разговаривать?

– Не сомневайся. Ему наплевать на Блейкли. Тот никогда ему особо не нравился. Дай ему пару монет, и он расскажет все, что ты захочешь узнать.

– Отлично. И где можно найти Горшика?

– Не могу сказать точно. Последние два года я его не видел. Пойди в припортовый район и поспрашивай. Тебе скажут.

7

Приближаясь к районам, прилегавшим к космо-порту, Рикард чувствовал сильное нервное напряжение. Он не знал, что произойдет, если его увидит кто-нибудь из тех, с кем он встречался в первые дни на Колтри. И ему не хотелось, чтобы его вынудили защищать свою жизнь. Поэтому он далеко обходил места, где бывал раньше – с тех пор прошло совсем немного времени.

Местные не обращали на него ни малейшего внимания, но туристы смотрели так, будто он был каким-нибудь убийцей. Кем он и был – напомнил себе Рикард. Тем не менее он испытывал странное ощущение, находясь по другую сторону баррикад. Бросаемые украдкой опасливые взгляды удовольствия ему не доставляли.

Он зашел в таверну, в которую раньше не заглядывал, и спросил бармена, где можно найти Петера Горшика. Вначале тот смотрел отсутствующим взглядом, явно ожидая мзды. На лице Рикарда появилось подчеркнуто спокойное, безмятежное выражение, он вытащил из кобуры пистолет я небрежно положил на стойку бара. Бармен побледнел и тут же выдал адрес: прямо напротив гостиницы, где остановился Рикард, когда прибыл на Колтри. Рикард убрал пистолет, вручил бармену мелкую банкноту и вышел.

Он решил все-таки попытаться пройти сквозь строй. Откладывать дальше смысла не было. Войдя в гостиницу, он увидел за стойкой знакомую женщину-портье.

– Чем могу быть полезна? – спросила она.

– Я ищу Петера Горшика,– сказал Рикард, ожидая, когда она его узнает.

– Напротив, через улицу, магазин номер один, во всяком случае, последний раз он был там. Хотите что-то продать?

– Нет, хочу что-то купить.

– Возможно, я смогу вам помочь. Горшик дорого спрашивает, и я не замечала, чтобы у него последнее время хорошо шли дела.

– Вы знаете Седа Блейкли?

– Никогда о нем не слышала.

– Тем не менее – спасибо.

Рикард повернулся и вышел. Она его так и не узнала.

Магазин номер один, во дворе дома напротив гостиницы, был закрыт. Войдя в соседний, Рикард спросил о Горшике.

– О, он выехал месяц назад,– ответила стоявшая за прилавком женщина.– А что вам там нужно?

– Куда он выехал?

– Послушай, приятель, я этого не знаю, и мне это неинтересно.

Он вытащил несколько банкнот и протянул ей.. Взглянув на них, она расхохоталась:

– Да ты, похоже, смеешься! Чтобы я кого-нибудь продала за такую малость?!

Она сделала жест, и из задней комнаты вышли два мрачных здоровяка с внушительными дубинками в руках.

Рикард выхватил пистолет, и время замедлилось. Он не стал стрелять, а с размаху ударил каждого рукояткой по лицу. Они упали, и пистолет вернулся в кобуру раньше, чем тела их замерли на полу.

– Я предлагаю вам больше, чем деньги,– спокойно сказал Рикард. Он надеялся, что она ему поверит.

– Да, конечно, вы были чрезвычайно убедительны. Послушайте, я не знаю, где его найти, но сходите в иммиграционную службу. Они там знают.

– Премного благодарен,– поклонился Рикард. Затем положил на прилавок деньги и вышел.

Повторное посещение иммиграционной службы полностью замыкало круг. В гостинице женщина-портье его не узнала, но автоматы он обмануть не сможет.

Усевшись в одно из кресел, он огляделся. Ощущение было своеобразным. В последний раз он был здесь в качестве постороннего наблюдателя. Теперь он был на Колтри почти своим и пытался выглянуть наружу. Несколько вошедших туристов взглянули на него с любопытством, сели в кресла и, повернув к себе мониторы, стали задавать интересовавшие их вопросы и объяснять цели визита.

Рикард повернул поудобнее собственный монитор. Экран вспыхнул.

– Где можно найти Петера Горшика? – спросил Рикард.

«Назовите себя, пожалуйста»,– ответил экран.

– Рикард Брет.– Он положил ладонь на идентификационную плату подлокотника кресла.