- А-а, пардон, так вы спрашивали о танцах? Нет, танец сей отплясывать не приходилось.
         Музыка смолкла. Но следующий тур они опять танцевали вместе. И это снова был вальс.
         - Ой, поручик! - вздрогнула Наташа. - Ваша рука оказалась у меня на попе.
         - Не беспокойтесь, сударыня, меня это нисколько не смущает.
         - Вы не могли бы поднять?
         - Уже!
         - Как "уже", когда ваша рука на том же месте!
         - Ах, вот вы о чем... Извольте-с.
         - Поручик, зачем вы гладите меня по спине?
         - Пытаюсь найти ваши груди, сударыня.
         - Но ведь они у меня спереди.
         - Там я уже искал-с.
         - Ах, Ржевский, вы просто несносны! Теперь я не удивляюсь слухам, что у царицы Елизаветы от вас дочка.
         - Враки! От меня могут рождаться только гусары.
         - А вы вообще любите детей?
         - Ну-у, не сказал бы. Но сам процесс обожаю.
         - О боже, каков ответ! Неужели всё это правда, что про вас рассказывают?
         - А что такое?
         - У вас действительно было очень много женщин?
         - Целый батальон.
         - Но вы хоть кого-нибудь из них любили?
         - А как же-с. Бывало, с одной и той же барышней спал и по второму разу, и даже по третьему.
         - Ах, я не об этом! Любили ль вы когда-нибудь по-особенному, нежно, пылко, страстно?.. Я не могу подобрать нужного слова...
         - Рачком-с?
         - Я имею в виду не гастрономию, а чистую любовь.
         - После баньки-с?
         - Вдохновенную, как музыка!
         - А как же, сударыня! На рояле. Чертовски скользкий инструмент!
         У Наташи закружилась голова. Но Ржевский не дал ей упасть.
         - Я займусь вашим воспитанием, поручик, - заявила она, собравшись с мыслями. - И не спорьте. Вы - такой дикий, потому что ни одна женщина не сумела по-настоящему понять вашу мятущуюся душу.
         - Наташенька, сделайте одолжение.
         - Перестаньте целовать меня в шею! В вальсе нет такого па.
         - Я придумал его специально для вас.
         - Какой вы, право, выдумщик!
         Сидевшие у колонн старушки глазели по сторонам, оживленно обсуждая танцующих. Пара Ржевского с Наташей Ростовой была в центре всеобщего внимания.
         - Знаете, дорогуша, - говорила княгиня Фамустовская, обращаясь к баронессе Мильфугер, - когда графиня Спесивцева разорилась, она была вынуждена продать часть своей мебели. К ней заявился купец. Ему понравился атласный диван. "Простите, - говорит графиня. - Этот диван не продается. Он дорог мне как память".
         - Charmant!
         - Погодите восхищаться, дорогуша, вы не дослушали. Купец приглядел обеденный стол. "О нет, - возразила графиня. - Этот стол тоже дорог мне как память". Купец потерял терпение: "Ну хотя бы продайте мне люстру!" А графиня в ответ: "Ах, миленький, простите, но поручик Ржевский был таким фантазером!"
         Докончив рассказ, княгиня Фамустовская скрипуче рассмеялась. Баронесса Мильфугер осталась при своем постном лице.
         - Разве поручик Ржевский умер? - спросила она, приготовившись разрыдаться.
         - Что вы, дорогуша! Вон же он танцует с молодой Ростовой.
         - Ох, милая моя, вы меня так напугали. За эту минуту я просто поседела.
         - Что-то я этого не заметила, - съязвила княгиня, бросив взгляд на ее парик.
         Неподалеку от них престарелая маркиза де Капри, дрожа всем телом, прошепелявила на ухо своей подруге-генеральше:
         - О, ma chere, как бы я хотела заиметь поручика Ржевского себе в любовники.
         - Но позвольте, мать моя, вы же едва держитесь на ногах.
         - Да, но лежать-то я еще могу!
         И обе дамы радостно захихикали.
         После третьего тура Ржевский попытался увести Наташу из зала. Он хотел подыскать укромное местечко, где можно было бы выпустить на волю клокочущую в нем страсть.
         Но тут вдруг публика вокруг зашевелилась, заволновалась, все забегали, засуетились, и поручик потерял Наташу в толпе.
         - Какого черта! - в сердцах воскликнул Ржевский.
         На него зашикали.
         - Царь-батюшка наш приехал! - раздались голоса. - Сюда идет! Вот он! Слава государю! Слава!
        
         Глава 5
         Царские забавы
        
         Толпа расступилась. Музыканты с воодушевлением заиграли полонез.
         И в зал вошел царь Александр I.
         Государь шествовал впереди своей свиты под руку с хозяйкой бала, кланяясь направо и налево. За ними следовали хозяин с Нарышкиной - любовницей Александра. Поскольку исполняемый полонез имел слова, которые были всем известны, хозяйка бала, чтобы польстить царю, громко пропела: "Александр, Елизавета, восхищаете вы нас!"
         Царь вспыхнул и, взяв ее за ухо, крикнул на весь зал:
         - Отныне, княгиня, извольте петь: "Александр, Александр, восхищаете вы нас!" Понятно? Александр - два раза. И никаких елизавет!
         - Слушаюсь, ваше величество, - пролепетала Коневская и старательно пропела: - Александр, Александр, восхищаете вы нас.
         - Благодарю, я польщен.
         Отпустив ей ухо, государь непринужденно улыбнулся шедшему позади Коневскому и подмигнул Нарышкиной. Вокруг начали образовываться пары, и все принялись танцевать польский.
         Царь танцевал сразу с пятью дамами. Но вскоре ему это надоело. Он три раза громко хлопнул в ладоши, и музыка тотчас смолкла.
         Александр обвел глазами публику.
         - Какие скучные у вас рожи, дамы и господа! - сказал он по-французски, и не было в зале человека, который бы его не понял. - Придется вас развеселить. Будемте играть в "козла"!
         В ту же секунду какой-то коротконогий вельможа со всех ног бросился к царю, с подхалимской улыбкой протягивая ему колоду карт.
         - Осмелюсь предложить вашему величеству составить из меня компанию.
         - Вот козел! - засмеялся Александр, показывая на него пальцем.
         Вокруг, словно по команде, раздался подобострастный хохот.
         - Может, вашему величеству угодно в домино? - заискивающе спросил толстопузый генерал, выступив вперед. И погремел коробкой с костяшками, которую держал в руке.
         - Два козла! - радостно воскликнул царь. - Не хочу я ни карт, ни домино.
         Он поставил обоих подхалимов на некотором расстоянии друг от друга - так, что один смотрел в зад другому и заставил их согнуть спины в глубоком поклоне. После чего, разбежавшись, перепрыгнул сперва через первого, а потом через второго.
         Раздались аплодисменты и возгласы восхищения. Император с торжествующей улыбкой оглядел толпу и сделал царственный жест рукой:
         - Прошу, дамы и господа! Приступайте. Эй, музыканты, контрданс!
         Зазвучала озорная легкая музыка. И все стали играть в "козла". Зал наполнился визгом, смехом. Дамы прыгали наряду с господами и, путаясь в своих пышных платьях, то и дело валились на пол, увлекая за собой кавалеров. Самые смекалистые из дам быстро сообразили, что гораздо удобнее подставляться, нежели прыгать, и вот уже "коз" в зале стало куда больше, чем "козлов".
         Поручик Ржевский с удовольствием участвовал во всеобщем веселии, по ходу игры не забывая тискать барышень, целовать им ручки и задирать подол.
         - Какие чудесные забавы, дорогуша, - говорила княгиня Фамустовская баронессе Мильфугер. Старушки сидели в уголке, с восторгом следя через свои лорнеты за играющими. - Ах, где ты, моя молодость?
         - Мы оставили ее в Париже, - мечтательно отвечала ее подруга.
         - О да, Париж... По этому поводу, дорогуша, я вспомнила один анекдот.
         - Расскажите.
         - Поручик Ржевский и его дядя, будучи в Париже, решили поразвлечься в доме призрения. Уложили всех девок в ряд и с разных сторон начали продвигаться друг к другу. И вот, представьте, со стороны дяди слышится: " Пардон, мадам, мерси, мадам, пардон, мадам, мерси, мадам". А со стороны поручика: "Пардон, мадам, мерси, мадам, пардон, мадам, мерси, мадам, пардон, дядя, мерси дядя"!
         Княгиня засмеялась, затряслась. На глаза у нее навернулись слезы.
         Баронесса Мильфугер тупо смотрела на подругу, обмахиваясь веером.
         - Так вот почему дядя Ржевского раньше времени вышел в отставку, - сказала она, сочувственно поджав губы, и у княгини Фамустовской начисто пропала охота впредь рассказывать ей анекдоты.
         Между тем игра продолжалась. Гремела музыка. По залу носились совершенно ошалевшие от суматохи мужчины и женщины. В левой половине зала большая группа гостей играла в "царя горы". Отдельные кавалеры, посадив дам себе на спину, катали их по кругу, изображая из себя коней, и громко ржали.
         Пьер Безухов жался к стене, с ужасом наблюдая за происходящим. Ему все это напоминало оргии, которые устраивал в своем дворце Калигула. Пьер не бывал на этих исторических оргиях. Но он читал о них в умных книгах, и воображение рисовывало ему огромные массы людей, любящих себя и друг друга под голубым небом Древнего Рима.
         И Пьер даже хотел уйти, убежать отсюда прочь, чтобы не видеть перед собой этого разврата, этих распутных женщин и мужчин. Но тем не менее он не двигался с места, пожирая своими наивными добрыми глазами их мельтешащие, мечущиеся перед ним разгоряченные тела.
         Внезапно из бурлящего потока гостей прямо на него выполз на четвереньках Денис Давыдов. На спине у него сидела дама, столь знакомая Пьеру, что он даже в первое мгновение ее не узнал. И лишь поправив очки, понял.
         Это была Элен. Красавица Элен. Божественная Элен. Несравненная Элен. Его жена!
         Лицо ее сияло от восторга. Грудь вздымалась. Голые плечи подрагивали. Ее декольте не ведало стыда и границ.
         Пьер вжался спиной в стену.
         - Пгивет, Петгуша! - весело крикнул Давыдов. - Пока вы тут пгохлаждаетесь, пгиходится газвлекать вашу супгугу.
         Пьер покраснел. И поняв, что краснеет, покраснел еще больше.
         - Гм... гм, - промычал он, чувствуя, что в добавок начинает обильно потеть.
         - Не хотите меня покатать, милый? - предложила Элен, улыбнувшись ему той презрительной улыбкой, какой она награждала его всякий раз, когда он ложился к ней в постель.
         Пьер мрачно поправил очки.
         - Так вы хотите? - настаивала Элен.
         - Я?.. что? я... - сказал Пьер.
         - Может быть, вы думаете, что Давыдов мой любовник?
         - Не говорите со мной, умоляю, - хрипло прошептал он.
         - Отчего мне не говорить! Я вам смело скажу, что редкая жена с таким мужем, как вы, не взяла бы себе любовника.
         Пьер, шатаясь, бросился к ней.
         - Я тебя убью! - закричал он.
         - Гони! - взвизгнула Элен, ударив Давыдова по бокам, и тот поскакал на четвереньках, унося ее от рассвирепевшего супруга.
         Пьер попытался продраться за ними сквозь толпу, но его затолкали, оттеснили и, наконец, он потерял их из вида.
        
         Глава 6
         О, Натали!
        
         Государь крутился между играющими в карты. Сам не играл, а только подглядывал, нашептывая затем соперникам чужие карты. Игра шла на деньги, и игроки, большей частью пожилые вельможи и генералы, сердились на его величество, однако, старались не подавать вида.
         Александру быстро наскучило смотреть на их сосредоточенные, жадные лица, и он вернулся в танцевальный зал.
         Веселый хаос, посеянный им, был в самом разгаре. Но теперь кавалеры вели себя с дамами куда развязнее, да и дамы позволяли себе многое из того, чему не учат в пансионах благородных девиц.
         Царь хлопнул в ладоши, и словно по мановению волшебной палочки всё стихло, смолкло, и гости застыли, повернувшись к нему лицом.
         - Вальс! - крикнул император и, подхватив ближайшую даму, закружился с нею волчком.
         Мгновенно образовались новые пары. Но усталость после буйного веселья и хмель от выпитого вина давали о себе знать. Танцующие сталкивались, задевали друг друга задами, цеплялись локтями. А кое-кто, потехи ради, подставлял другим ножку. То и дело кто-нибудь валился на пол под дружный смех окружающих.
         Наташа Ростова подбежала к поручику Ржевскому, который, прикрывая ладонью широко зевающий рот, сидел у колонны.
         - Поручик! - радостно воскликнула она, присаживаясь рядом. - Вот вы где. Почему вы не танцуете?
         - А мы себя в постели покажем-с.
         - Вы уже собираетесь спать?
         Ржевский усмехнулся.
         - Отнюдь.
         - Тогда о чем вы говорите? Пойдемьте вальсировать!
         Она потянула его за руку. Но он не двинулся с места.
         - Видите ли, сударыня, все женщины для меня делятся на тех, с кем я могу танцевать сколько угодно, и на тех, с которыми мне танцевать крайне затруднительно.
         - Неужели я отношусь к последним?
         - Угу.
         Она обиженно надула губки.
         - По-вашему, я так плохо танцую?
         - Напротив. Но, если б вы только знали, как стесняют в движении гусарские рейтузы! А между тем, ваша близость меня так возбуждает...
         Обняв Наташу за талию, он принялся лобызать ее оголенные плечи.
         - Поручик, держите себя в руках!
         - Моя сила не в руках, сударыня...
         - А в чем же?
         - Это я вам потом расскажу... У меня в груди всё полыхает. О, Натали!
         - Кё вулеву?
         - Вы спрашиваете, что я хочу?! - вскричал Ржевский, вскочив. - Черт возьми, вы хотите знать, что я хочу? Да знаете ли вы, что больше всего на свете... - Он вдруг скривился. - Черт! Как хочется отлить.
         - Не поняла?
         - Пардон, сударыня, мне нужно ненадолго отлучиться.
         - Что случилось? - встревожилась Наташа. - Вы так побледнели. Кэски сэ пасэ?
         - Пасэ, пасэ. Пардон, мне нужно срочно выйти - помочь одному своему другу, с которым, я надеюсь, вас вскоре познакомлю.
         - Познакомьте меня с ним сейчас. Он, наверно, тоже гусар?
         - Скорее, артиллерист.
         - И хорошо танцует?
         - Пожалуй, что неплохо, хотя и несколько однообразно. Впрочем, партнерши еще никогда на него не жаловались.
         - Я иду с вами, поручик. Не оставляйте меня одну.
         - Подождите, я скоро вернусь.
         Он ускорил шаг. Но она, как собачонка на привязи, припустилась следом за ним.
         - Вы что-то от меня скрываете! - взволнованно твердила Наташа. - Вам помочь? Пётон ву зэдэ?
         - Да, черт побери, питон у меня в заднице! - не выдержал Ржевский. - Вас это устраивает?
         - Не надо говорить пошлости, поручик, - мягко пожурила его девушка. - Я знаю, вы не такой... вы хороший. Зачем вы сердитесь? Не надо хмуриться. Улыбнитесь мне, поручик, ну пожалуйста...
         Ржевский протяжно застонал.
        
         Глава 7
         Французское белье
        
         Когда вальс сменился мазуркой, царь пригласил Элен. Он давно приглядывался к ее блестящим обнаженным плечам, выступавшим из темного газового с золотом платья.
         - Никогда не устаю любоваться вами, графиня, - сказал он, пристукивая каблуками в такт мазурке. - Вы словно праздничный торт со взбитыми сливками.
         - Мерси, ваше величество.
         Элен улыбнулась ему многозначительной улыбкой, которую он расценил как многообещающую.
         Они летели вместе с другими танцующими по кругу, и вскоре у Александра от этих обворожительных глаз и мраморных плеч совсем закружилась голова. К счастью, именно сейчас по ходу танца требовалось встать на одно колено, чтобы обвести партнершу вокруг себя.
         - Пойдемте в сад, - сказал он.
         - Ваше величество собирается прочесть мне лекцию по ботанике?
         - Да, я хотел бы рассказать вам кое-что о пестиках и тычинках.
         - О, государь, я с детства мечтала разобраться, в чем же разница между ними.
         - Я просвещу вас, графиня.
         Предложив Элен руку, Александр провел ее в зимний сад.
         Это был просторный зал, украшенный яркими фонарями. Среди кадок с деревьями порхали маленькие птички, в многочисленных фонтанах журчала вода, в небольших округлых бассейнах резвились золотые рыбки. И повсюду, повсюду были рассеяны цветы и декоративные травы.
         На расставленных по периметру сада диванах сидело несколько воркующих парочек. Одежда у большинства дам была в заметном беспорядке. Сидевшие подле них кавалеры пылко объяснялись им в любви, не обращая внимания на соседей.
         Войдя в сад, царь громко топнул ногой:
         - Все вон!!
         И через минуту здесь уже никого не было.
         - Уважают, - с довольной миной заметил Александр, подводя Элен к одному из освободившихся диванов.
         - Мы не просто вас уважаем, ваше величество, но и любим.
         Усаживаясь, она подобрала платье, на долю секунды явив ему четко обрисованный профиль своего соблазнительного зада.
         Царь заволновался.
         - Кто это "мы"? При чем здесь какие-то "мы"? - торопливо заговорил он, пристраиваясь возле нее.
         - "Мы", то есть ваши верноподданные, государь.
         - О, графиня, я бы хотел, чтобы вы испытывали ко мне совсем иные чувства. Забудьте о том, что я царь. Смотрите на меня, как на обыкновенного мужчину. А еще лучше, как на простого мужика... Признаться, иногда я мечтаю поселиться в какой-нибудь тихой деревне, завести кур, гусей... Но что это вы на меня так странно смотрите?
         Элен сидела с презрительно выпяченной нижней губой и глядела на него не мигая.
         - Да что вы уставились на меня как солдат на вошь?! - возмутился Александр.
         - Но вы же сами, ваше величество, просили смотреть на вас, как на простого мужика.
         Царь неловко хохотнул.
         - Я имел в виду не сословное положение, графиня. А нечто в ином роде.
         - Поясните вашу мысль, государь, - нежно проговорила Элен, придвигаясь к нему. Ее грудь уперлась ему в плечо. - Ваше величество говорит загадками...
         - Вы думаете, если я царь, то моя голова забита лишь государственными делами? Нет, милая графиня, моя голова в настоящий момент занята только вами. И она раскалывается от вопроса "быть или не быть?"
         - Я вижу, государь, мною занята не только ваша голова, - проворковала Элен. - Но и руки.
         - Не удивляйтесь, я такой же мужчина, как и все.
         Александр принялся облизывать ее плечи.
         - Отвечайте не тая, быть иль не быть?
         - Чему?
         - Всему тому... чего вы сами знаете.
         - А если сюда вдруг войдет мой муж?
         - Он получит повышение. Кто он у вас? Коллежский асессор? Я сделаю его статским советником.
         - Он граф.
         - Прекрасно. Я женю его на своей племяннице, и он станет князем.
         - Но он уже женат!
         - На ком же, позвольте узнать?
         - На мне.
         - Игрунья! Вы меня совсем запутали. Пустите палец. Куда это я попал? Да что же это такое?
         - Французское белье, государь. Я выписала его из Парижа.
         Царь задрожал от нетерпения. Отбросив всякие светские условности, он стал осыпать Элен все более дерзкими поцелуями. Однако, они выглядели просто невинной забавой по сравнению с тем, что вытворяли его руки.
         Неожиданно в саду раздались посторонние голоса. Хохоча и повизгивая, сюда влетели двое влюбленных подростков.
         - Вон! - взревел царь, вскочив с дивана. - Ремня дам!
         Дети с криком убежали. Царь топнул от злости ногой и опять подсел к Элен.
         - Ах, ваше величество, нас застанут, - сказала она. - Царица Елизавета узнает.
         - Ничего, умоется.
         - А Нарышкина?
         - Она меня любит, а значит, поймет. Когда вы со мной, мой ангел, никого, кроме нас, в это мире больше не существует.
         - Здесь так светло, я стесняюсь...
         - Да будет тьма! - провозгласил Александр, и, обойдя сад, загасил все фонари.
         Сад утонул во мраке. Царь стал наощупь пробираться к графине.
         - Где вы, Элен?
         - Здесь. Идите на мой голос.
         - О, графиня, ваш голос слаще мармелада!
         - Мерси, ваше величество. Но где же вы?
         Наткнувшись на фонтан, царь плюхнулся лицом в чашу с водой.
         - А-а! Проклятие...
         - Что случилось, государь? - всполошилась Элен.
         - Ничего, любовь моя. Просто я решил помыть руки.
         - О, это что-то новое в нашем придворном этикете.
         - Как говорят англичане, у джентльмена, ухаживающего за леди, должны быть храброе сердце и чистые руки.
         - Ваше величество, идите же скорее. Я изнемогаю!
         - Иду, иду... Так... ногу сюда, а теперь... Ага, здесь, кажется, проход. Я чувствую, Элен, что вы уже близко. Я слышу ваше дыхание... и запах духов. Вот, кажется спинка дивана...
         - Нет, это моя грудь. Неужели она такая плоская?
         - Напротив, но она такая упругая, что я подумал...
         - Ах, молчите. Какие глупости! Идите сюда...
         Она дернула его за руку, привлекая к себе, и они слились в страстном объятии.
         - О, Александр! Вы и голову успели вымыть?
         - Да, Элен, ради вас я был готов вымыть и ноги, но не хотелось терять время.
         - Ваше величество, вы весь мокрый. Вы простудитесь.
         - Не волнуйтесь за меня, mon ange, я сейчас разденусь. Но позвольте начать с вас.
         - Я в вашей власти, государь.
         - Зовите меня просто Сашей.
         - Саша, вы куда-то не туда!.. Здесь подвязка. Берите левее...
         - О господи, опять подвязка... А это еще что такое? Ничего не понимаю... Графиня, где же ваша жопа?! Ох уж это мне французское белье!
        
         Глава 8
         Во мраке
        
         Поручик Ржевский в темпе вальса носился по дому Коневских в поисках уборной. Присутствие Наташи Ростовой, этой восторженной наивной девушки, лишало его возможности сходить за первую попавшуюся штору. Он никак не мог от нее отделаться. Девушка возомнила, что в его странном поведении, в этих загадочных метаниях по комнатам и лестницам заключена какая-то жуткая тайна. И поручик, понимая ее чувства, не решался разрушить ореол таинственности, возведенный ею вокруг него.
         - Да где же, наконец, ваш друг, поручик? - вопрошала Наташа, дергая его за рукав ментика.
         - Здесь, где-то поблизости.
         "Лопнет, - в отчаянии думал Ржевский. - Ей-богу, сейчас рванет, как бомба. Чертов пузырь!"
         Наташа сочувственно заглядывала ему в лицо.
         - Вы так бледны, поручик. У вас какие-то неприятности?
         Ржевский загадочно молчал.
         "У сон ле туалет? - думал он по-французски. - Черт побери, где же этот проклятый нужник?"
         Толкнув плечом очередную дверь, он увидел перед собой зимний сад. При виде такого изобилия деревьев и кустов поручик понял, что спасен.
         Ржевский переступил порог. Наташа проскользнула за ним. Он закрыл дверь, и стало совсем темно.
         - Это здесь, поручик? - тихо спросила девушка.
         - Что?
         - Здесь прячется ваш друг артиллерист?
         - Да. Подождите меня у дверей.
         Но она не выпускала из рук его ментика.
         - Поручик, мне страшно.
         - Тогда выйдите.
         - Но мне интересно. Ой, пролетел кто-то!
         - Это птичка, сударыня. Птичка-невеличка, две ляжки, два крыла, - раздраженно проговорил Ржевский. - Подумаешь невидаль!
         От шума журчащей со всех сторон воды его мутило. Он заскрипел зубами.
         Тем временем император Александр лежал на Элен Безуховой и, затаив дыхание, прислушивался к разговору незваных гостей.
         - Прогоните их, Саша, - прошептала она.
         - Т-с-с, не шевелитесь. Они сейчас сами уйдут.
         - Что-то не верится.
         - Тише...
         Наташа испуганно вглядывалась во тьму.
         - Вы слышали, поручик? Мне показалось - какие-то голоса...
         - Это за стеной. Или от воды.
         Он подвел ее к увитому плющем окну.
         - Полюбуйтесь на звезды, Натали.
         - А вы?
         - А я пока отойду за дерево.
         - Вы думаете, там прячется ваш друг?
         - По крайней мере, не сомневаюсь, что он окажется там одновременно со мной. Пардон, мне не терпится пожать ему руку.
         Ржевский пошел от нее, на ходу расстегивая штаны.
         Элен жарко задышала императору в ухо.
         - Мы будем продолжать или нет?
         - Мм...
         - Саша, со мной будет истерика...
         - Ну, хорошо, попробуем. Только вы не хлюпайте...
         - Это уж как получится...
         Диванные пружины заскрипели.
         - Ой! - вздрогнула Наташа, тщетно пытаясь разглядеть во тьме силуэт поручика. - Вы слышите? Какие-то странные звуки.
         - Это птички, говорю я вам, - откликнулся из темноты Ржевский. - Смотрите на звезды, Натали, развлекайтесь.
         Дерево, облюбованное поручиком, располагалось как раз у изголовия дивана, на котором сейчас возлежал царь со своей любовницей. Но он их не замечал.
         "Гип-гип, ура! - ликовал Ржевский, пристроившись за деревом. - Понеслась, родимая!"
         От избытка чувств он даже стал напевать:
        
        Соловей, соловей, пташечка,
        Канареечка жалобно поет.
        Раз поет, два поет, три поет.
        На четвертый раз петь перестает!
        
         Развеселившись, поручик принялся поигрывать струей. И безбожно мазал мимо дерева.
         - Что это, ваше величество? - в изумлении прошептала Элен. - Кажется, над нами протекает крыша?
         - Ничего страшного, заработал еще один фонтан.
         - Но с какой стати он должен на нас брызгать?
         - Наверное, плохо отрегулирован. Зато водичка какая теплая.
         - Этот дурацкий фонтан испортит мне всю прическу.
         - Тише... ради бога, тише...
         - Тогда продолжайте.
         - О чем это вы? Ах да...
         И царь снова вспомнил о своем мужском достоинстве.
         Застегнув штаны, Ржевский с легкой душой направился назад к окну. Ему не терпелось прижать к груди ожидавшую его девушку. Но тут он неожиданно свалился в бассейн, распугав сонных золотых рыбок. Бассейн был небольших размеров и глубиной всего-то в один аршин, но поручик уместился в нем целиком.
         - Три тысячи чертей!
         - Что с вами, поручик? - встревожилась Наташа.
         - Да вот... рыбку хотел для вас поймать, - ответил он, выбираясь на пол. С него ручьями стекала вода.
         - И поймали?
         - Она, стерва, больно скользкая. Но если вы на самом деле проголодались, Натали, я ее вам сейчас саблей порублю. Вы любите филе из золотой рыбки?
         - Нет, пожалуйста, не обижайте рыбешек! - взмолилась девушка.
         - Что ж, как скажете.
         Ржевский пошел было к ней, но вдруг прислушался. Неподалеку раздавался какой-то странный шум. Что-то знакомое и близкое будили в душе поручика эти размеренные звуки.
         - Кто здесь? - крикнул он, вглядываясь во тьму.
         - Я, Наташа Ростова, - откликнулась девушка.
         - Да это я не вам. Здесь еще кто-то есть.
         - Птички.
         - Какие, к черту, птички! Эй, кто здесь? Отвечайте, а не то...
         Элен дернула императора за ухо.
         - Саша, я в экстазе. Я сейчас закричу.
         - Молчите.
         - Не могу. Я всегда в таких случаях кричу.
         Александр зажал ей ладонью рот. Она укусила его за палец. Их крики слились в один жизнеутверждающий вопль. Вопль торжествующей любви.
         Наташа, завизжав от страха, бросилась бежать и с размаху плюхнулась к золотым рыбкам.
         - Натали, не бойтесь, - усмехнулся Ржевский. - Это кот кошку дерет!
         Нашарив на декоративной горке гладкий камень, он бросил его в сторону, откуда раздавался шум, угодив царю по голому заду.
         - Мяу! - возопил император.
         - Ага, не нравится? А-ну брысь!
         Второй камень полетел туда же.
         - Мяу-у! - взвыл император, свалившись с Элен на пол.
         Поручик метнул третий камень. И опять попал.
         - Мяу-у-у!! - взревел царь.
         - Прекратите кидаться! - не выдержала Элен. - Нахал!
         - Говорящая кошка, - хмыкнул Ржевский. - Вот это да...
         - Поручик, помогите, тону! - услышал он за спиной жалобный плач Наташи.
         С трудом отыскав ее в темноте, он помог ей выбраться из бассейна.
         Элен и Александр тем временем впопыхах приводили в порядок свою одежду.
         - Впредь только мяукайте, - наставлял ее царь. - Мне вон по заднице досталось, и то я себя не выдал.
         - Господи, скорее бы они отсюда убрались...
         Тут двери распахнулись, и в светлом проеме возникла чья-то массивная фигура.
         - Элен, parazitka! Я знаю, что ты здесь.
        
         Глава 9
         Всемирный фармазон
        
         - Кто это? - слабым голосом спросил царь.
         - Мяу-у-уж, - откликнулась Элен.
         - Кто-кто?
         - Мой муж.
         Пьер Безухов, возвышавшийся на пороге, как каменный утес, поправил свои круглые очки.
         - Элен, выходи, куртизанка бесстыжая! - крикнул он во тьму.
         Поручик Ржевский с Наташей на руках направился к выходу.
         - А-а, попались, merzavcy! - возликовал толстяк. Выхватив из-под мышки увесистое пресс-папье, он сделал шаг в их сторону. - Элен, parazitka, oshibka prirody. Я тебя убью!
         Наташа в ужасе разрыдалась. Поручик спрятал ее у себя за спиной.
         - Петя, не петушись! А то ощиплю.
         - Ах это вы, поручик? - Пьер решительно двинулся на него, замахиваясь пресс-папье. - Что, и до моей жены добрались?
         - Пьер, это же я, Наташа! - в отчаянии закричала девушка.
         - Наташа... - поразился толстяк и, близоруко щурясь, пощупал ее рукой. - Действительно, это вы...
         - Не распускайте руки, любезный! - сердито сказал Ржевский, оттесняя его от девушки. - Гладить будете свою жену.
         - Да, да, простите... Но где же она... моя жена?
         В растерянности он расслабил правую руку и, вырвавшееся пресс-папье жахнуло ему прямо по ноге. Последовавший за этим вопль был способен разбудить и мертвого.
         - А-а-а-а-а-а-а!!
         Обезумев от боли, толстяк принялся носиться по саду, вытаптывая цветы и травы, ломая кусты, натыкаясь на фонтаны, падая и снова вставая; и вопя, и причитая, и проклиная маму, которая родила его на свет, и тот день, когда он вздумал жениться на Элен; и продолжая крушить всё и вся на своем пути.