Выражение физиономии графа Квика не изменилось — оно и не могло измениться, однако Роману показалось, что тот посмотрел на него более пристально.

— Вы интриговать, мистер Роман. Прошу вы говорить. Я — сплошные уши.

Роман, готовясь изложить графу план Майджстраля, подумал о том, что последняя фраза Квика прозвучала в самом что ни на есть буквальном смысле. Такое Роман слышал впервые.

Генерал Джеральд сердито уставился на молодого человека, стоявшего у его порога. Очнувшись на заре от невыразимо приятных и потрясающе зверских снов, он выбрался из доспехов и перебрался на кровать, решив, что уж в этот раз выспится как следует, чтобы будущей ночью Майджстраль не застал его спящим. Визит молодого человека стал для генерала полной неожиданностью. Его вообще редко кто-либо навещал. Порой он задумывался о том, уж не отпугивает ли он от себя людей.

Генерал мог разглядывать гостя через стекло двери так, что его самого гость не видел. Одет тот был прилично, но уж больно ярко на вкус генерала. «Разгильдяй, — думал генерал, осуждающе глядя на молодого человека. — Шалопай. Муштровать таких надобно! Подумать только — погляди, как руки в карманы засунул, а изо рта сигаретка с марихуаной висит. Вот его бы на службу определить, глядишь, поумнел бы, повыбили бы там из него дурь!»

«Определить на службу» — таков был универсальный рецепт генерала в отношении многих социальных зол. Он открыл дверь.

— Генерал Джеральд?

— Морфлот, — автоматически отозвался генерал. — В отставке.

— Меня звать Грегор Норман. Я помощник Дрейка Майджстраля.

Генерал Джеральд спросонья сильно удивился.

— Ну и что? — рявкнул он, голос его тут же встал на автопилот, пока он гадал, чего это от него Майджстралю понадобилось. Выудить его зачем-то из дома, чтобы потом этот самый дом ограбить?

«Если у него такой план, — решил генерал, — то план дерзкий».

Генерал Джеральд обожал дерзость.

Он отступил в прихожую.

— Проходи, юноша, — сказал он.

— Благодарю, генерал.

— Только эту треклятую сигаретку выкинь. Разве не знаешь, какие они для здоровья вредные?

Грегор на миг растерялся, потом разломал столь оскорбившую глаз генерала сигаретку пополам и убрал половинки в карман.

«Ну, — удовлетворенно подумал генерал, — по крайней мере помощник у Майджстраля приказы выполняет».

Робот бесшумно пробрался через залежи киббл-фрутов к барону Синну. Синн вовсю размахивал молотком, расшвыривая повсюду куски разбитых плодов в поисках своего шара. Пока успех ему не сопутствовал.

Робот протянул ему телефон:

— Мой господин. Вас просит к телефону Его Превосходительство граф Квик.

Барон выпрямился:

— Он знает, что я здесь?

Робот, лишенный всякого чувства юмора, промолчал.

Синн глянул на крокетное поле и увидел, что графиня Анастасия дымит сигаретой и смотрит в его сторону со зловещей радостью — на него и на кучи плодов поддеревьями.

— Хорошо, — кивнул барон. — Я отвечу.

Синн, продолжая небрежно постукивать по алым плодам молотком, взял у робота телефон. Робот поплелся к дому, наступая на упавшие киббл-фруты. Барон несколько мгновений пребывал в сомнении, поглядел на графиню, потом вслед роботу. И тут его осенило. Он улыбнулся, высунув язык.

— Робот, — окликнул он удалявшегося слугу, — собери все киббл-фруты и сложи их кучками. — Он показал рукой. — Вот такой высоты. А если найдешь шар для крокета, положи его отдельно.

— Слушаюсь, мой господин.

Синн широко улыбнулся, когда робот отправился выполнять поручение, а сам коснулся клавиши ответа, и телефон тут же выдал миниатюрное голографическое изображение круглой головки графа Квика прямо перед носом Синна.

— День добрый, барон. Ваш самый покорное.

— Мое почтение, мой господин. Приятный сюрприз, рад вас слышать.

— День сюрпризный. Меня осюрпризить раньше.

— Надеюсь, приятно?

— С друг я говорить мистер Майджстраль.

При упоминании имени Майджстраля по нервам барона словно ток пробежал, но у него ушло несколько секунд на то, чтобы расшифровать мудреный синтаксис графа и понять, что же тот имеет в виду.

— Вы говорили с другом мистера Майджстраля, мой господин? — решил все-таки уточнить барон.

— Верный есть. Просили помогай меня как нейтральный сторона третий, все-таки гражданин Империя. Я давал.

«Майджстраль неплохо продвигается, — подумал барон не без восхищения, — и притом быстро».

Стараясь сохранять дружелюбное выражение лица, он проговорил:

— Это очень благородно с вашей стороны, мой господин.

— Предлагали компенсаций. Двадцать процент. Отклонил.

— Конечно, мой господин.

— Лучше выбирай просто так.

Робот укладывал плоды в небольшую пирамидку. Шар для крокета пока не обнаружился.

Синн сделал вид, будто уважает бескорыстие.

— И какая же помощь нужна Майджстралю от вашего сиятельства?

— Я ставки передавать, мой барон.

— Понимаю. — Барон задумался. — Вас можно где-нибудь разыскать?

— Да. В гостинице «Пеленг» сейчас.

Сохраняя учтивую мину, барон Синн мысленно выругался. В гостинице торчали Этьен, Николь и (видимо) Майджстраль под прикрытием Службы безопасности Диадемы.

«Тянуть надо», — решил барон. Чем дольше протянем, тем больше шансов изловить Майджстраля за пределами любовного гнездышка. Он послал голографическому графу самый добрый взгляд, на какой только был способен.

— В данный момент я не могу назвать сумму ставки, ваше сиятельство. Но не сомневаюсь, я получу распоряжения от моего консульства в этом плане и вскоре смогу предложить некую сумму.

— Мои понимания, мой господин. Только торгов должно быть закончено в одни местный сутки. Тридцать восемь часы.

Синн снова мысленно выругался. Майджстраль, похоже, продумал все.

— Я не могу быть уверенным в том, какую сумму может предложить правительство Его Величества, — сказал он, — но не сомневаюсь, что оно предложит солидную сумму за Имперский Артефакт. — Уши барона решительно наклонились вперед. — Однако в том случае, если Имперский Артефакт в итоге всех этих злоключений не вернется в Империю, вашему поручителю следует иметь в виду, каковы могут быть последствия столь недружественного деяния. Когда великие империи играют по-крупному, игроки подвергают себя большой опасности.

— Мои понимания, барон Синн. Ваши слуга, сэр.

— Взаимно.

«Нюансы, — думал барон, — нюансы…»

Голографическое изображение графа растаяло. Барон заметил, что при сборе плодов робот оставил нетронутым один алый шарик. Барон подошел и постукал по шарику молотком. Без сомнения, это был его крокетный шар.

Барон закурил сигарету и приказал роботу:

— Продолжай сбор плодов.

— Слушаюсь, сэр.

Барон ударом послал мячик на поле и зашагал по лужайке. Графиня швырнула окурок на траву и пошла к своему шару.

— Я велел роботу прибрать кибблы. Надеюсь, вы не возражаете?

Графиня ничем не выдала раздражения.

— Нисколько, барон. — Она встала около своего шара и приготовилась к удару. — Я должна была сама до этого додуматься, когда дала вам такой особенный шар. Прошу вас, простите меня за непредусмотрительность.

— Ничего страшного, моя госпожа.

Графиня Анастасия прищурилась, прицеливаясь.

— Был какой-то важный звонок, барон? — спросила она.

Барон сделал нужную паузу.

— Агент Майджстраля звонил, моя госпожа.

Удар пришелся не по центру, и шар закрутился и завилял.

— Не повезло, графиня, — вздохнул барон Синн и, размахнувшись, приготовился послать шар графини рикошетом подальше с площадки под деревья киббл-фрута.

Игра стала приносить ему наслаждение.

— Взять двадцать процентов? А как же, конечно возьму, юноша! Ты что меня, за дурака считаешь?

Пааво Куусинен наблюдал за игрой в крокет со все возрастающим разочарованием. В доме Амалии Йенсен не произошло ничего выдающегося с тех пор, как отряд молодчиков «Расцвета Человечества» возвратился с вылазки. Дрейк Майджстраль, похоже, пребывал в полной безопасности у Николь. Куусинен полетел к дому графини в надежде увидеть там что-нибудь интересное, а обнаружил только игру в крокет да робота, собирающего киббл-фруты.

Куусинен вздохнул. Он решил слетать к дому лейтенанта Наварры в надежде увидеть хотя бы там какое-то развитие событий.

Поскольку он наблюдал за этой историей с самого начала, ему ужасно не хотелось пропустить финал.

Всю вторую половину дня Амалия Йенсен свыкалась с неприятной мыслью о том, что дом ее превратился в казарму для отряда вооруженных и невоспитанных людей. В конце концов она отчаялась, опустила руки и ушла к себе. Там она стала смотреть видеоновости, надеясь узнать что-нибудь о нынешнем местонахождении Майджстраля, но вместо этого выслушала сообщение о волне странных преступлений, захлестнувших Пеленг-Сити и его окрестности: ограбление дома лейтенанта Наварры, в результате которого был похищен предмет малой ценности, но при этом добытый ценой больших затрат; грубое похищение женщины, за которым последовало совершенно необъяснимое освобождение; столь же непонятное вооруженное нападение на дом графини Анастасии, грубое вторжение в загородный особняк, где были расстреляны роботы и все перевернуто кувырком, а теперь еще — жестокое избиение лейтенанта Наварры хозалихом, одетым в костюм Ронни Ромпера.

Амалия Йенсен напряглась. Диктор, хозалих-воображала, отметил, что костюмами Ронни Ромпера пользовались и похитители Йенсен. Пока что, отметил диктор, факты носят разрозненный характер, однако у комментаторов уже имеется множество версий.

Когда диктор сообщил, что хозалих, переодетый в Ронни Ромпера, во время нападения на Наварру был убит, Амалия Йенсен похолодела. Диктор не сказал даже, какого пола был этот хозалих, и Амалия не могла удостовериться в том, что это была не Тви. На самом деле это очень даже могла быть Тви, насколько помнила Амалия, здоровенного хозалиха наверняка сильно поранили при нападении на дом графини, и он вряд ли уже успел оправиться.

Открылась дверь. В комнату Амалии влетел Педро.

— Новости видела? — выпалил он.

— Да.

— Наварра-то тут при чем?

Амалия ненадолго задумалась.

— Хороший вопрос, — сказала она. — Может быть, они думали найти там меня.

— А Ронни кто прикончил? Об этом вообще ни слова не сказали.

— Что-то происходит.

— Это точно, проклятие!

Последнее высказывание принадлежало капитану Тарталье, появившемуся на пороге. Амалия тут же взяла себя в руки и постаралась не выказать неудовольствия по поводу его поведения.

Тарталья поскреб подбородок и глянул на экран:

— Может быть, нам стоит сцапать этого Наварру. Поспрашивать его кое о чем.

Сердце Амалии тревожно забилось.

— Похоже, он под хорошей защитой, — сказала она.

— Ну хоть на дом его взглянуть.

— Там наверняка полно полиции.

Тарталья пожал плечами:

— Это серьезно. Дайте подумать.

Зазвонил видеотелефон.

— Звонит генерал Джеральд, мадам. Морфлот. В отставке.

Амалия немного удивилась. Она едва знала этого человека.

— Это еще что? — пробормотала она и повернула голову к капитану Тарталье. — Надеюсь, вы извините меня, капитан?

Тарталья снова пожал плечами и ретировался. Амалия нажала клавишу ответа. Перед ней появилась красная физиономия генерала. Амалия постаралась разыграть вежливый интерес:

— Генерал Джеральд. Какой сюрприз:

Генерал ухмыльнулся:

— Дрейк Майджстраль просил меня вам звякнуть.

Амалия услышала, как у нее за спиной охнул от удивления Педро, как протопал по холлу обратно капитан Тарталья.

Амалия сдержала удивление и сама поразилась тому, что сумела так холодно ответить. Наверное, она уже начала привыкать к неожиданностям.

— Я рада слышать вас в любое время, генерал. Я только удивлена, почему Майджстраль мне сам не позвонил.

— А может, он не хочет, чтобы его кокнули.

— Какие бы у нас ни были разногласия, мы же не оборудовали все телефоны на Пеленге взрывными устройствами на тот случай, если вдруг позвонит Майджстраль.

— А может, он хочет поосторожничать. Мне дали понять, что кто-то из ваших людей утром вломился к нему в дом.

Тарталья сердито буркнул.

— Давайте ближе к делу, а? — Генерал, похоже, наслаждался собой. — Покамест, как говорится, вы себя в этом деле славой не увенчали, так что, мне кажется, Майджстраль очень даже умно поступает, что предлагает вам поторговаться. — Генерал улыбнулся, не скрывая мстительной радости. — Майджстраль желает, чтобы торги завершились в ближайшие тридцать восемь часов — за сутки то бишь. А я огребу двадцать процентов как посредник. Могу я услышать, какова будет ваша ставочка?

Тарталья оттолкнул Амалию Йенсен и встал перед видеоэкраном.

Амалия недовольно фыркнула.

— Генерал. Я — капитан Тарталья.

Генерал, похоже, стал что-то вспоминать.

— Не помню такого капитана. Вот бывшего капитана припоминаю. Того, кто бросил службу в Созвездии, чтобы уйти в дурацкую полувоенную организацию из-за мании величия.

Челюсть у Тартальи отвисла.

— Я удивлен, что вы ввязались в это дело, генерал. На карте Судьба Созвездия. А вас, похоже, кроме ваших двадцати процентов, ничего и не интересует.

Генерал побагровел. Он так рявкнул в ответ, что Амалия вздрогнула.

— Я предостаточно позаботился о Судьбе Созвездия — шесть рейдов сделал, когда во флоте служил. Во флоте, щенок! Во флоте, который готов сражаться с Империей независимо от того, будет у нее император или его вонючая сперма! Я достаточно забочусь о Созвездии, раз вам звоню, ясно? А не согласись я тут быть посредником, вы бы вообще-то с носом остались. Вот я вам и советую, вы-то позаботьтесь теперь и назовите разумную цену.

— Если вам так угодно, генерал.

— Это Майджстралю так угодно, щенок! Будь у меня собственные денежки, я бы сам поторговался, да только кому еще, как не мне, знать, как трудно военному человеку раздобыть субсидию, да еще и внеочередную. Так что вроде как судьба Созвездия-то у вас в руках, да помогут нам Небеса и Добродетели.

— Значит, и от любителей есть какая-то польза.

Генерал предостерегающе погрозил капитану пальцем:

— Деньги говорят громче шуточек, щенок.

Амалия видела, как трясутся у капитана руки от плохо скрытой ярости.

— Отлично. Сто пятьдесят. Но Майджстралю вот что скажите: если он предпочтет Империю, пусть готовится к тому, что остаток жизни проведет по ту сторону границы. Но и в Империи ему несладко придется.

На генерала Джеральда эта угроза явно действия не возымела.

— Я ему это передам, щенок, только на твоем месте я бы не стал бросаться такими угрозами. Это тебе не по зубам.

Тарталья резко ответил:

— Сто пятьдесят. Передайте Майджстралю.

— Передам и с вами свяжусь. Думаю, ставочки поднимутся. — Он поискал глазами Амалию. — Мисс Йенсен, — сказал генерал. — Ну у вас и дружки, доложу я вам.

Изображение генерала померкло. Тарталья разразился проклятиями, а Амалия Йенсен не могла не почувствовать восторга перед тактикой Майджстраля. Он выбрал идеального посредника — того, кто симпатизировал Созвездию, но при этом неподкупно честного, который ни за что своей чести не уронит.

— Сцапаем мы этого генералишку! — орал Тарталья. — Выудим у него, где прячется Майджстраль! А потом… а потом…

— Да он, может, и не знает вовсе, где Майджстраль, — фыркнула Амалия. — Отдайте Майджстралю должное — он свое дело знает. Он наверняка действует через подставных лиц, а им свое местоположение не раскрывает. — Она встала и глянула прямо в ошарашенные глаза капитана. — Генерал Джеральд в прошлом выиграл немало поединков, и я думаю, если вы натравите на него своих людей, они вернутся побитые, а вы получите вызов на дуэль, которую проиграете. Тогда Артефакт заполучит Империя.

— Вы, похоже, собираетесь самолично заняться этим делом? — ухмыльнулся Тарталья.

— А может, Амалии и стоит этим заняться, — выпалил Педро, несказанно удивив обоих. — Похоже, она лучше понимает, как надо действовать.

— Будь он проклят, этот Майджстраль! — рявкнул капитан злобно. Амалия слышала, как удивленно переговариваются его приспешники, услыхавшие шум и перебранку. — Будь он проклят!

— Это точно. Будь он проклят, — сказала Амалия, в очередной раз поразившись собственной выдержке. — Проклинайте его, как вам угодно. Но угрожать ему перестаньте, иначе мы все потеряем.

Тарталья замолчал, побагровел и насупился.

— Вот именно, — подтвердил Педро. — И предоставьте с этой минуты действовать нам.

Он прошагал по комнате и взял за руки Амалию. Они слишком много пережили вместе, чтобы позволить Тарталье все разрушить.

Звуки «Героической симфонии», великолепно воспроизводимой аудиосистемой Грегора, сотрясали стены комнаты Майджстраля. Робот, выполнявший какую-то домашнюю работу, издал тихий свист и серию позвякиваний.

Последняя капля. Майджстраль крутанулся на стуле и прострелил робота разрывной пулей. Робот замер.

Майджстраль понимал, что ему придется платить за причиненный ущерб, однако решил, что стоило-таки пристрелить треклятую машину, чтобы она не мешала слушать «Героическую симфонию». Дрейк попросил компьютер выдать ему ту страницу объявлений Пеленгского городского бюллетеня, где генерал Джеральд должен был разместить информацию о торгах. Предложение «Расцвета Человечества» выразилось в ста пятидесяти новах. Неплохо для начала. Майджстраль улыбнулся. Империалисты пока не откликнулись.

Однако обе стороны уже успели обменяться угрозами — кодированные послания от генерала Джеральда и графа Квика это подтверждали. Все следовало обдумать. Майджстраль отключил компьютер — устройство ответило ему дружелюбным подмигиванием лампочек и какими-то писками. Дрейк подавил прилив раздражения.

Итак, обе стороны угрожали применить силу, если он не уступит им Артефакт. Если уж выбирать из двух зол, то в Империи, пожалуй, Майджстралю было бы безопаснее, только он вовсе не желал провести остаток жизни, играя в прятки. И в Империи прятаться ему тоже не хотелось.

Майджстраль думал, вспоминал прошлый вечер, а особенно слова Романа, в которых тот выразил преданность Империи. Он улыбнулся и кивнул. Следовало устроить заговор.

Роман, который никому другому не доверял приобретение продуктов для Майджстраля, в данный момент шатался по магазинам. Его отсутствие позволяло осуществить маленький противороманский заговор. Майджстраль пошел на душераздирающие звуки «Героической симфонии» и постучал в дверь комнаты Грегора:

— Грегор? Можно с тобой поговорить?

— Конечно, босс. Входите.

Грегор разобрал на части одного из домашних роботов и внимательно их рассматривал.

«Два очка в нашу пользу!» — весело подумал Дрейк.

Грегор положил инструменты на стол и громко приказал аудиосистеме убавить громкость.

Дрейк подошел к креслу и забрался в него с ногами.

— Как самочувствие?

— Все в норме, босс.

Синяк на виске у Грегора был едва заметен: биологический пластырь потрудился на славу — снял опухоль, ускорил заживление, убрал почти весь кровоподтек, выделил последние соки и отвалился.

— Грегор, обе стороны нам угрожают. Я вижу в этом определенную опасность.

Грегор пожал плечами:

— А еще что новенького?

— Боюсь, ни те, ни другие наши клиенты не успокоятся, пока не получат Артефакт.

— Я буду осторожен. Не волнуйтесь, босс. Я не меньше остальных хочу сохранить свою шкуру.

— Дело не в этом. Дело в том, что… — Майджстраль немного растерялся. — Я бы предпочел, чтобы разочарование испытали наши имперские друзья.

Грегор ухмыльнулся и наклонился к столу.

— И я. Как бы нам это дело провернуть?

Майджстраль едва заметно улыбнулся ленивыми зелеными глазами:

— Мне тут пришло в голову, что Артефакт, вероятно, побывал в веселенькой переделке. Имперские приспешники не больно обрадуются, когда, заполучив Артефакт, обнаружат, что по нему угодила парочка разрывных лучей.

— И стерилизовала сперму?

Майджстраль, притворно защищаясь, поднял обе руки:

— Нас они в этом вряд ли смогут обвинить.

Грегор весело захихикал:

— Вот это здорово, босс.

— Роман об этом, конечно, знать не должен. И дело не в том, что он проимперски настроен, а просто он не одобрит обмана клиента.

Грегор заговорщицки подмигнул ему:

— Нет проблем. Я ничего не видел, не слышал, не знаю.

— Но если нам придется продать Империи сперму Его Величества, вероятно, наши друзья из Созвездия захотят удостовериться в том, что она стерилизована.

Грегор нахмурился.

— Понял. Мы должны каким-то образом показать Йенсен и ее дружкам, что сперма стерилизована, до того, как отдадим Артефакт империалистам. — Он растерянно покачал головой. — Хитрая задачка, босс.

Майджстраль поднял руку.

— Есть у меня одна идейка, Грегор, — сказал он. — Думаю, сработает. Послушай и скажи, что думаешь.

— Барон Синн. Ваша слуга, сэр.

— Граф Квик. Всегда к вашим услугам, сэр. Мое консульство уполномочило меня назвать ставку в две сотни.

Это была ложь. Синн располагал только собственными средствами. Он, как и генерал Джеральд, отлично понимал, сколько времени уйдет на запрос субсидии по официальным каналам.

— Передам буду, мой барон. Мои благодарности.

Барон Синн вернул телефон роботу и взглянул из-под сени киббловых деревьев на крокетное поле, где его ждала графиня Анастасия. Видок у той был невеселый.

«Не везет ей», — думал барон Синн, возвращаясь на поле и небрежно помахивая молотком. Ее игра почему-то закончилась. Барон вот-вот должен был выиграть вторую партию подряд.

— Это огромное существо прыгнуло на меня неизвестно откуда. И притом в костюме куклы и в гриме, ни больше ни меньше. Он, наверное, чокнутый. Схватил меня за горло и начал бить обо что попало и все время спрашивал про мисс Йенсен.

— Не сомневаюсь, это было ужасно.

— Он душил меня, не давал мне говорить. Но даже если бы это существо отпустило мое горло, мне нечего было ему сказать. Я эту женщину едва знаю. Пока вы мне не сказали, я и не знал, что она уже на свободе. И если бы не ваш человек, не сомневаюсь, я бы сейчас валялся мертвым в доме дяди.

— И вы считаете, что это тот самый, кто ограбил дядин дом?

— Я об этом подумал. Но это означало бы, что ограбление связано с нападением на мисс Йенсен, а я не могу себе представить, какая тут может быть связь.

Николь улыбнулась — у нее в голове бродили собственные догадки.

— Да, — сказала она. — Страшная путаница.

Лейтенант Наварра подпер подбородок рукой и задумчиво проговорил:

— Это напоминает мне одну пьесу, которую я видел на Помпее. Жутко запутанная пьеса, ее сочинил наш местный драматург. И драма, и комедия, да еще с песнями. Там у одной моей любимой актрисы была замечательная роль. — Пауза. — Она очень похожа на вас, моя госпожа.

— Правда? — Николь положила голову ему на плечо. — Расскажите-ка, лейтенант. Мне бы хотелось услышать все, что вы помните.

Оставалось совсем немного времени до сиесты. Грегор отправился к ближайшему телефону-автомату, чтобы передать генералу Джеральду, какова ставка империалистов. Роман занимался приготовлением второго завтрака для Майджстраля из продуктов, купленных у уличного ресторанного разносчика. На сковородке подогревался гарнир. Хозяин с восхищением наблюдал за умелыми движениями слуги.

Пора было затевать новый заговор.

— Ваш салат, сэр.

— Спасибо, Роман. А это что — кава-киви?

— Да, сэр. Решил смешать на пробу.

— Отличная мысль, Роман. Не отказывайся от нее в будущем, очень тебя прошу.

— Благодарю вас, сэр.

Майджстраль попробовал еще салата. Роман убирал кухонную утварь на места. Дрейк отложил вилку и постучал фальшивым алмазом перстня по передним зубам.

— Роман, — проговорил он, — можно спросить у тебя совета?

Слуга положил на стол лопатку.

— Сэр, почту за честь.

Майджстраль заговорил по-хозалихски. Ему казалось, что так он сумеет лучше выстроить логику своих фраз.

— В нашей власти изменить ход истории.

— Сэр?

— Я никогда не мечтал о такой ответственности. Мои жизненные интересы, боюсь, всегда носили более приземленный характер. Вся эта межгалактическая интрига, я бы сказал, застала меня врасплох.

— Жизненные обстоятельства не просят разрешения, они складываются сами по себе.

Майджстраль улыбнулся. Хозалихская поговорка и Роман — во всей красе.

— Очень верно сказано, — кивнул Майджстраль. — Обстоятельства завели меня в эту ситуацию, и я бы мог, если бы пожелал, позволить обстоятельствам меня из нее вывести.

Роман неподдельно заинтересовался:

— Дав торгам идти, как они идут, и передав реликвию в руки тех, кто больше заплатит?

Майджстраль отложил вилку.

— Именно так.

Уши Романа наклонились вперед.

— Но вы не хотите выйти из создавшегося положения таким путем, сэр?

Дрейк отвел уши назад, выразив тем самым осторожность и двусмысленность. Он смотрел на свой остывающий салат и гадал, как же ему удастся все провернуть. Майджстраль мог рассказать Роману о том, что Синн и Амалия Йенсен угрожали ему, но это только вызвало бы у Романа праведный гнев, и он, недолго думая, начал бы уговаривать хозяина вызывать всех по очереди на поединки. Майджстралю нужно было найти другой ход.

— Роман, — сказал он, — я не хочу возлагать на себя ответственность за прекращение Императорского рода. Он представляет собой символ цивилизации гораздо более древней, чем земная. Оставив в стороне политику, я не могу сказать, что имею право решать, жить пенджалийским императорам или нет.

— Однако честь вынуждает вас соблюдать порядочность в ходе торгов.

— Да. — Майджстраль взял вилку и рассеянно поковырял ею салат. — Как видишь, передо мной дилемма, Роман.

— Сэр, вряд ли мое положение позволяет давать вам советы…

Майджстраль развел руками:

— Роман, если не ты, то кто же мне может посоветовать?

Ноздри Романа взволнованно зашевелились. Майджстраль был доволен своей игрой, но он еще слышал собственный крик отчаяния. Если ему не удастся уговорить Романа на определенные действия, и Пеленг, да и, если на то пошло, все остальные места на свете скоро станут для всех них очень опасны.

— Сэр, — проговорил Роман, — прошу вас, дайте мне немного подумать.

— Конечно, — кивнул Майджстраль и с новым интересом принялся ковырять вилкой салат. Пережевывая овощи, он искоса поглядывал на Романа из-под полуприкрытых век. Нос хозалиха двигался, уши отклонились назад, влево, потом вправо, руки метались над кухонной утварью. Роман явно старался выбросить что-то из головы.

— Сэр, — сказал он наконец, — разве нельзя сказать, что порой чувство долга обязано возобладать над честью и что сохранение жизни представляет собой священный долг? Нельзя ли также сказать, что сохранение безвинной жизни само по себе — долг чести?

Облегчение и радость наполнили душу Майджстраля. Он старательно скрыл любые признаки этих чувств.

— Ну… — протянул он.

— Империалисты, конечно, считают императорское семейство само по себе выражением некоего идеала, каково бы ни было по этому поводу мнение по другую сторону политической границы.

— Роман, — перебил Майджстраль. — Но это будет значить, что мы обманем наших клиентов.

— Именно так, сэр.

— Это будет означать, что мы обманем Грегора. Человек с таким прошлым не поймет нашего поощрения Имперского Идеала.

Роман на мгновение задумался.

— Это будет непросто, сэр.

Майджстраль поднес к губам салфетку.

— Вот почему составить план нам нужно немедленно Пока Грегора нет дома.

— Триста.

— Четыреста пятьдесят.

— Семьсот.

— Тысяча.

— Вот не ожидал, что ты явишься засветло, юноша. Опасно будет, если тебя тут увидят.

— Я принял меры предосторожности. Мой босс послал меня с предложением к вам, генерал.

— Да? Это интересно.

— Мистер Майджстраль в этом деле не лишен пристрастий, сэр. Он бы предпочел, чтобы выиграла одна сторона — человеческая.

Глазки генерала загорелись.

— Вот как? Выкладывай.

— С превеликим.

— Пятнадцать сотен.

— Как-как он их хочет получить?

— Наличными, капитан.

— Наличными? Не чеком? — Пауза. — На всей планете не найдется столько наличных.

— Найдется, не сомневаюсь. Неучтенные деньги всегда есть даже в самом что ни на есть диктаторском государстве.

— Мистеры Романы. Радости какие.

— Вы слишком добры, мой господин.

— Угощайте бренди.

— Ваш покорный слуга.

— Сюрпризован видеть вы. После угрожания думал вы дома сидение будете.

— Мистер Майджстраль послал меня с предложением. Он в этом деле не лишен пристрастий. Он питает сентиментальные чувства к Империи и желает ей долгой жизни и всяческих успехов.

— Очень интересный. Говорить много и продолжение.

— Минутку, юноша.

— Сэр?

— Как-то все сложнее выходит, чем надо. А как это я узнаю, что вы не станете подменять пробирку?

— Криоконтейнер все время будет на виду. Вы будете его видеть, и мистер Майджстраль не станет к нему прикасаться. Если мы подменим, вы это увидите.

— Но вы, мистеры Романы, меня извиняйте. Какие мы можем уверенные быть про Имперские семена?

— Имперский генетический материал весь зарегистрирован, мой господин. Безусловно, перед передачей Артефакта можно провести сравнение.

— Грегор?

— Да, босс.

— Ночью мне придется отлучиться. Прошу тебя, не говори Роману о том, что меня не будет.

Ухмылка.

— Четко, босс. Как скажете.

— Двадцать одна сотня.