- Куда ты меня тащишь?
      - Взять такси, - раздраженно процедил он, - куда же еще? Это лучшее, что я могу для тебя сделать. Бог знает, какая еще фантазия может прийти тебе в голову, пока ты доберешься домой. Вдруг подхватишь еще какого-нибудь ухажера?
      - Что за гадости ты говоришь! - задыхаясь от злости, воскликнула Ли.
      - А что? Ты ведь не замедлила бросить Джерри приманку, - холодно парировал Николас.
      - Я не понимаю, что я такого сделала.
      - Послушай, дорогая, кого ты пытаешься одурачить? Ставлю тебя в известность, что Джерри никогда не отличался постоянством. У него каждую неделю новая пассия.
      - Неужели ты пытаешься предостеречь меня? - Она слегка задыхалась, стараясь поспеть за его широким шагом.
      - Да ни за что! Просто информирую о некоторых фактах. Джерри - повеса. Смазливая мордашка и слишком много денег для такого дурачка. Единственный ребенок в семье, поэтому родители всегда потакали ему во всех его желаниях. Он ни дня в своей жизни не работал и...
      - Спасибо за предупреждение, - прервала его Ли.
      Едва они подошли к такси и он рывком открыл для нее дверь, она негромко добавила:
      - Ты говоришь - как разгневанный отец, читающий нотации непутевой дочери.
      Она забралась в машину и почувствовала, как сиденье подалось под его весом, когда он уселся рядом.
      Николас наклонился вперед и сказал таксисту, куда их отвезти. Потом откинулся на спинку с мрачным видом.
      - Ты в самом деле так думаешь? - спросил он, повернувшись к Ли.
      В такси царил полумрак, и ей было трудно разглядеть выражение его лица. Все, что она могла видеть, - это блеск глаз в темноте салона.
      - Я не твоя собственность, - спокойно произнесла она. - Ты мог увезти меня в Лондон, но это еще не дает тебе права руководить моей жизнью.
      - О, я и не пытаюсь руководить твоей жизнью. - Он посмотрел на нее в полутьме, и губы его насмешливо скривились. - Возможно, я беспокоюсь за Джерри. Такое тебе не приходило в голову? Ведь он глуп, но при этом чрезвычайно богат.
      Слова повисли в воздухе, больно ранив душу девушки, искушая нанести ответный удар.
      - Понятно. И хороший улов ждет того рыбака, что закинет подходящую приманку. Или, точнее сказать, "рыбачку"? Не это ли ты имел в виду?
      - Хочешь знать мой ответ?
      Нет, подумала Ли, не хотела бы, но все равно ясно почувствовала, что так или иначе этот ответ получит. Он бил мимо цели, и ей не терпелось оспорить его, но - увы - приходилось собрать все свои силы, чтобы выслушать, что он намерен сказать.
      Пальцы Николаев коснулись ее подбородка, и он повернул ее лицом к себе, навстречу темному блеску своих глаз.
      - Ты прикидываешься, будто невинна и чиста как снег, а сама без зазрения совести тратишь деньги моего деда и носишь дорогие безделушки, которыми он задаривает тебя. Смотришь вокруг себя ясными глазами и ангельским выражением притворной тихони на лице пытаешься обмануть людей. Ты даже одеваешься соответственно, не так ли?
      .Его рука нашла изгиб ее бюста, и все тело Ли оцепенело, когда она почувствовала, что он вдруг начал ласкать ее полную грудь. Она отчаянно хотела отстраниться, но какая-то странная инертность охватила ее.
      А он продолжал гладить ее, проводя большим пальцем по соску, который твердел под этим прикосновением, натягивая черную ткань платья.
      - Нет, - продолжал он, - может, ты не сознаешь...
      Расстегнув крохотную пуговку, Николас скользнул рукой под платье, а Ли наполовину прикрыла глаза, ужасаясь тому, что происходит между ними. Но она была совершенно неспособна даже пальцем пошевелить, чтобы воспротивиться жадному натиску мужчины.
      Бюстгальтера она не носила, и рука Николаев мягко нащупала обнаженную плоть, ощутив теплоту ее зрелой груди.
      - Ты, наверное, не сознаешь, что делаешь, - пробормотал он.
      Ли отстранилась, неприятно пораженная, как далеко позволяет ему зайти. Она, должно быть, сошла с ума!
      - Как ты смеешь! - Ее голос звучал придушенно, словно язык не повиновался ей.
      - А разве не этим ты собиралась заняться с Джерри? - спросил он с легкой насмешкой. - Бросала ему многообещающие взгляды, улыбалась простодушно. В общем, действовала умело.
      Страшная ярость захлестнула Ли, и она поняла, что делает, только тогда, когда, вскинув руку, залепила ему звонкую пощечину.
      В зеркальце заднего вида было заметно, как шофер бросил быстрый взгляд на заднее сиденье и тут же торопливо отвел глаза, решив не вмешиваться не в свое дело.
      - Никогда больше не распускай руки, - промычал Николас сквозь стиснутые зубы.
      - А ты не смей меня оскорблять! - Подумать только, совсем недавно ей почти нравился этот мужчина; ей хотелось знать о нем как можно больше. Ну что ж, она узнала его даже слишком хорошо! И будет круглой дурой, если хоть на мгновение позволит чувствам возобладать над здравым смыслом. - Я не стараюсь тебе нравиться и не прошу тебя мне верить, но я требую, чтобы ты обращался со мной так же вежливо, как с любым другим человеком.
      - Отличная речь, только ты - не любой другой, - огрызнулся Николас. - Ты маленькая Ли Тейлор, та девчоночка, которая некогда крутилась под ногами у моего деда. Малышка превратилась во взрослую женщину, которая пытается теперь окрутить беспомощного старика. А мимоходом вскружить голову и Джерри.
      - Ты не можешь запретить мне видеться с Джерри, - вызывающе сказала она. Почему, ну почему ты не веришь, когда я говорю, что мне не нужны чужие деньги?
      - Почему? Да потому, что ты женщина. Но я-то хорошо знаю женское коварство, и тебе не удастся пустить мне пыль в глаза!
      Глава 5
      На следующее утро Ли проснулась с головной болью и с той особой вялостью, которая бывает, когда не удается хорошенько выспаться. Едва она открыла глаза, как вспомнила все, что случилось накануне вечером.
      Даже в уединении спальни, где никто ее не видит, девушка вспыхнула от смущения. Как она могла?
      Ли выскользнула из постели и побежала в ванную, а пока стояла под душем, закрыв глаза, и пока тонкие струйки воды омывали тело, в голове все крутилось и крутилось вчерашнее.
      Вспомнились нелепые обвинения Николаев, презрение в его глазах. Но больше всего изумила собственная реакция, когда он дотронулся до нее, когда все чувства вспыхнули в диком возбуждении.
      Никогда и ни с кем она не испытывала такого прежде, и это ужаснуло ее.
      И не переставало ужасать теперь, стоило лишь вспомнить о вчерашнем. Странное, ни с чем не схожее ощущение: словно она провела свою жизнь в состоянии вялой дремоты и вот теперь нежданно-негаданно появился этот человек, подобрал нужный ключик и пробудил спящие желания.
      Она застонала и вышла из-под душа, яростно вытирая волосы полотенцем. Было бы удобно свалить весь тот постыдный эпизод на состояние опьянения, но она была достаточно честна, чтобы сознавать, что выпитое спиртное не сыграло никакой роли во внезапном и столь страстном желании близости с Николасом. Он касался ее с ленивой уверенностью человека, опытного в искусстве любви, а она реагировала на это с жаждой, которую никогда не испытывала прежде.
      Во всяком случае, подумала Ли, хорошо еще, что он просто играл с ней. Конечно, это было очень унизительно, но не так ужасно, если бы они зашли дальше.
      Она медленно оделась, избегая смотреть на себя в зеркало, словно стеснялась своего отражения.
      Так, надо успокоиться. В конце концов, вчерашнее влечение к Николасу хоть и было ошибкой, но ошибкой вполне извинительной. Ведь она совершенно неопытна в сердечных делах. Ее отношения с молодыми людьми там, в Йоркшире, были какими-то неуклюжими и поверхностными. Поход в кино, поцелуй украдкой, несколько неловких прикосновений - вот и все. Она никогда не допускала большей близости, ей просто ничего не хотелось.
      Вот поэтому она и оказалась беззащитной перед теми чувствами, которые Николас вызвал в ней своим прикосновением. Да, он ей не особо нравился, но на какой-то краткий миг физическое влечение заставило ее забыть об этом факте.
      Так в чем же проблема? Хватит паниковать, ведь ничего в конечном итоге не произошло. Она бросила беглый взгляд в зеркало и придала лицу привычное выражение.
      Все дело в том, сообщила она своему отражению, что ты не любишь Николаев Рейнольдса. И не хочешь любить его. Вот и держись такой точки зрения. Грубый, спесивый, самоуверенный тип; ему доставляет удовольствие оскорблять и унижать ее. Да, он может, конечно, стать обаятельным, когда это ему нужно, может вспыхнуть очаровательной улыбкой, преображающей внешний облик, но под всей этой напускной игрой остается безжалостным и опасным, ибо принадлежит к миру, в котором для нее места нет.
      И все же, когда Ли спустилась вниз, нервы были напряжены. Она не слишком беспокоилась, столкнется с ним за завтраком или нет, но подспудно этого не хотелось. И она вздохнула с явным облегчением, когда поняла, что его нет дома. Сэр Джон был в столовой. Просматривал газету и завтракал в одно и то же время. Едва она вошла, он посмотрел на нее и радостно улыбнулся.
      - Сегодня вам лучше? - спросила Ли с ноткой недоверия.
      Старик кивнул, игнорируя напряженный тон вопроса гостьи.
      - Гораздо. Должно быть, это была просто некоторая усталость, свойственная людям в моем возрасте. Одно из обычных недомоганий.
      - Вероятно, - согласилась девушка. Налив себе чашку кофе, она уселась напротив него.
      Оставив свою газету, он оперся локтями о стол и внимательно посмотрел на нее.
      - Ну, и как прошел вечер? - небрежно бросил он, отводя взгляд и намазывая масло на хлеб.
      - Пьеса была великолепна. Приятная музыка, хороший сюжет, да и атмосфера в театре чудесная. У нас ничего похожего не бывает. В наших краях спектакли ставятся лишь для школьников в конце семестра. Впрочем, вам и без того это известно.
      Старик никак не прореагировал на ее реплику, и она усмехнулась.
      - Так вы хорошо провели время? - переспросил сэр Джон, и она согласно кивнула.
      - А вы действительно выглядите сегодня лучше, - сказала она. Самое время переменить предмет разговора, прежде чем он стал бы чересчур неловким. Она уже слишком хорошо знала сэра Джона, чтобы ожидать, что тот будет говорить обиняками, если ему придет в голову начать расспрашивать ее о подробностях. А прямых вопросов она хотела сейчас меньше всего. - То, что вы остались дома, добавила она, - в итоге подействовало на вас хорошо.
      В ответ последовал смущенный взгляд.
      - Должно быть, - пробормотал старик, - это из-за моего желтого жилета. Как-никак он меня молодит.
      - Да, он вам очень к лицу.
      И в самом деле, сэр Джон был в прекрасном состоянии, намного лучшем, чем когда они сюда прибыли. И тому в немалой степени способствовал Фредди. Выросши под влиянием деда, являвшегося для него единственным авторитетом, парень перенес долю своей восторженной привязанности на сэра Джона.
      - Пожалуй, он слишком яркий. Но спасибо на добром слове, моя милая. Такому замшелому старцу, как я, уже давно не приходилось слышать комплименты.
      - Не может быть!
      - Увы. Знаешь, отвратительный характер леди Джессики не позволяет ждать от нее приятных речей, а она была единственной женщиной, которую я видел весь этот год. Может быть, мне следует завести компаньона? А может, компаньонку, а?.. Как думаешь?
      - Может быть, и следует, - весело улыбнулась Ли. - Такую высокую, длинноногую, так и сыплющую комплиментами.
      Сэр Джон усмехнулся.
      - Нет, это не в моем вкусе, дорогая. Мне пришлось бы выдерживать бесконечные проповеди внука насчет женщин, которые зарятся на мой банковский счет.
      Последовала пауза, и Ли отвела глаза.
      - Что-то не так? - обеспокоенно спросил сэр Джон.
      - Простите, что вы имеете в виду?
      - Я, конечно, старый индюк, но все же еще не слепой. Ты чувствуешь себя как будто не в своей тарелке, моя милая.
      Господи, подумала Ли, как хочется доверить кому-то свои мысли, облегчить душу!
      Она бездумно вертела в руках кофейную чашечку, рассматривая меняющиеся очертания коричневатой жидкости на дне.
      - Дело в моем несносном внуке, не так ли? - настаивал сэр Джон.
      Ли пожала плечами. Ее так и подмывало все рассказать начистоту.
      - Ужас в том, что я, кажется, уже попала в категорию тех самых женщин, помышляющих о богатом банковском счете. По крайней мере так думает про меня ваш внук.
      - Что он себе позволяет! Ну ничего, я наставлю его на путь истинный.
      Ли с тревогой заметила решительный огонек в его глазах.
      - Пожалуйста, не надо, - торопливо сказала она. У нее не было намерения вносить раскол в их семью, а попытка сэра Джона наставить Николаев на путь истинный могла этим кончиться. Кроме того, она вполне способна сама решить собственные проблемы. Никогда в жизни она не уклонялась от борьбы - и не собиралась делать это сейчас.
      - Не обращай никакого внимания на то, что он говорит, милая, - добродушно проговорил сэр Джон. - Он принимает все чересчур близко к сердцу. Ты помнишь его в детстве?
      Вздрогнув, Ли подняла на него глаза.
      - Помню, но не очень хорошо, - медленно сказала она. - Я была еще совсем девчонкой.
      - Тогда я посвящу тебя в маленький секрет. - Сэр Джон сделал небольшую паузу. - Ты, должно быть, обращала внимание, что родители Николаев редко появлялись в наших краях. У моего сына бизнес за границей, и они проводят большую часть года в разъездах.
      Ли кивнула. Действительно, она ведь совсем не помнила родителей Николаев, что свидетельствовало о том, что они почти никогда не приезжали в Йоркшир.
      - Николас не знает, что я осведомлен об этом эпизоде. А случилось это, когда они вернулись из одной из своих поездок. Не могу вспомнить, где они были. В Африке?.. - Он нахмурился. - Во всяком случае, что-то экзотическое. Как бы то ни было, вернувшись, они узнали, что Николас очень подружился с одной молодой девушкой по имени Кларисса и ее братом.
      Кларисса. О да, уж ее-то Ли помнила очень хорошо. Такая хорошенькая, со светлыми льняными волосами, которым сама Ли завидовала с детским отчаянием. Ее собственные рыжеватые космы казались ей верхом безобразия, поэтому она заплетала косички.
      Она молча усмехнулась. Теперь Кларисса превратилась в медлительную, чрезмерно располневшую женщину. Замуж она вышла очень рано и уже имела троих детей, а роскошные светлые волосы поблекли и были, строго говоря, вне критики.
      - Ну так вот, - продолжал сэр Джон, - родители и встревожились. Круто поговорили с ним на этот счет. Ему тогда было лет двенадцать-тринадцать. Весьма уязвимый возраст. Видишь ли, они полагали, что Николас слишком хорош для Клариссы и ее брата. А Николас упрямо продолжал водиться с этими ребятами. И все-таки их слова попали в цель. Взрослые зачастую не сознают, какой вред могут нанести детям, не так ли?
      - Да, правда, - согласилась она. Дети схватывают все очень быстро, и случайное замечание или неосторожная критика может отпечататься в памяти с такой силой, что сохранится на всю жизнь. Она и сама с горькой ясностью помнила то чувство ущербности, которое испытывала оттого, что у них с Фредди не было родителей - об этом часто поговаривали за ее спиной.
      - Потом мы переехали сюда. Когда ему было около шестнадцати, он вновь начал встречаться с одной молодой девушкой, но родители и на этот раз ясно дали понять, что не одобряют этого. Им бы следовало просто не обращать внимания, и все прошло бы само собой, но такой уж у них был метод воспитания. Наседали на парня, критиковали девушку, а в результате все продолжалось гораздо дольше, чем длилось бы без их участия.
      Сэр Джон задумчиво покачал головой.
      - Я думаю, Николас упрямился в пику им. Подростки ведь терпеть не могут, когда родители читают им проповеди, а он был очень волевым и страшно упрямым. Но критицизм свыше меры так же разрушителен, как действие капающей воды - ведь капля за каплей и камень долбит. И соломинка, которая переломила спину верблюду, попалась, когда Николас поступил в университет. Привлекательная девушка. Но очень избалованная и дерзкая. Она до безумия вскружила ему голову.
      - До безумия вскружила голову? - Это никак не соответствовало тому сдержанному и несколько циничному облику Николаев, каким его себе представляла Ли. - И что же произошло?
      - Она бросила его ради другого, кто был постарше и побогаче. Это окончательно сформировало его взгляд на женщин, и с тех пор.., в общем... Сэр Джон тяжело вздохнул. - Видишь ли, таким образом он себя защищает. Естественная человеческая реакция. А Николас может быть и очень прямодушным... Однако, - внезапно оживился старик, - надеюсь, я не слишком наскучил тебе своей болтовней?
      - Вовсе нет, - заверила его Ли, когда они рука об руку покидали столовую.
      - Поэтому... - он бросил на нее взгляд искоса, - просто не обращай никакого внимания на то, что он говорит на сей счет. Получше узнай его. Знать - это понимать, а понимать - это...
      - Да, хорошо. - Девушка смущенно передернула плечами. - Ну, мне нужно заняться делами. Я получила несколько писем... - По ее губам скользнула извиняющаяся улыбка.
      - Конечно, моя дорогая, конечно. - Сэр Джон ободряюще похлопал ее по руке. - Все же это прекрасно, что ты работаешь с Николасом. Дай ему возможность увидеть себя с лучшей стороны.
      Девушка опять слабо улыбнулась. Прекрасно? Ну уж нет! Для нее работать рядом с Николасом Рейнольдсом было вовсе не прекрасно. Безопасней оказаться в море лицом к лицу с акулами-людоедами.
      Позже, вернувшись в свою комнату, она обдумала то, что услышала от сэра Джона. Конечно, это в какой-то степени объясняло поведение Николаса, но не извиняло его. Ничто не могло извинить ту неприкрытую темную враждебность, которую она видела в его глазах.
      К счастью, ей не придется встретиться с ним до конца дня. К счастью, потому что она нисколько не сомневалась, что все равно почувствует то напряженное волнение, которое находило на нее всякий раз в присутствии этого человека. Даже после всего того, что рассказал сэр Джон.
      Николас ушел, и она прекрасно знала, где он. С леди Джессикой. Эта по крайней мере ничем ему не угрожала. Он мог встречаться с ней совершенно спокойно, без опасений, что ее интересуют его деньги.
      Ли оделась для свидания с Джерри, но в сердце уже закралось сожаление о поспешном согласии встретиться с ним. Бог знает, что она хотела этим доказать? Когда пробило восемь часов, ей окончательно расхотелось идти на это дурацкое свидание.
      Однако вышло так, что вечер удался на славу. Ночной клуб был полон народу и буквально сотрясался от музыки. Мелодии следовали одна за другой, и она почти непрерывно танцевала с Джерри.
      Общество Джерри вносило приятное разнообразие после общения с Николасом, чья агрессивность держала ее в состоянии постоянного напряжения. С Джерри же она расслабилась и не чувствовала себя так, словно к ней предъявляется слишком много требований. Джерри любил поговорить, а Ли была готова слушать. Он рассказывал о своей семье, об их загородном доме, о своих прежних связях. Складывалось ощущение, словно у него нет от нее никаких тайн.
      К тому времени, когда она собралась наконец уходить домой, ноги гудели от приятной усталости. Джерри на прощанье поцеловал ее, и она с легкостью ответила на этот поцелуй, не ощущая ничего похожего на то охватывающее с головы до ног возбуждение, которое пережила с Николасом.
      Неудивительно, что на следующей неделе она виделась с Джерри гораздо чаще, чем предполагала.
      Молодой человек водил ее по своим любимым ресторанчикам, но не старался склонить к физической близости, и это было особенно приятно. Ли получала удовольствие от его общества, и не более того.
      Все эти дни она была в отличном расположении духа. Веселому настроению способствовало то, что Николаса не было поблизости - ни на работе, ни дома. Она усердно трудилась весь день в офисе и с удовольствием отдыхала по вечерам, радуясь тому, что не приходится встречаться с мрачным внуком сэра Джона.
      Такая, думала она, убирая вещи со стола и готовясь отправиться домой, она больше похожа на саму себя: спокойная, сдержанная, отвечающая за свои поступки.
      Она так привыкла к постоянному отсутствию Николаев, что, услышав стук распахнувшейся двери, даже не оглянулась. Рабочий день давно закончился, никого из служащих в офисе не было, и она решила, что это, наверное, уборщица.
      - Еще здесь?
      Этот низкий голос заставил ее вздрогнуть, и стопка бумаг, которую она держала в руках, упала, разлетевшись по полу.
      Ли резко повернулась и увидела стоящего в дверях Николаев. Удивленно вскинув бровь, он в упор смотрел на нее.
      - Я тебя не ждала, - отозвалась девушка, сердясь на себя за то, что руки не слушаются и голос повинуется с трудом.
      Ли нагнулась, чтобы подобрать документы, и он наклонился рядом с ней, намереваясь помочь.
      - Сама справлюсь, - сказала она сухо, не глядя на него, но следя за тем, как его руки подбирают бумаги. Он был так близко, что его отчетливый мужской запах кружил голову, и она едва сдержалась, чтобы автоматически не отодвинуться.
      Он отдал Ли бумаги, и она аккуратно сложила их на столе, чувствуя на себе его взгляд. Довольно, решила Ли, больше не собираюсь терять самообладание в его присутствии.
      Николас присел на край ее стола, и она нахмурилась. Чего ему надо? Зачем пришел так поздно? Она неловко стояла за столом и смотрела на него.
      - Я уже собиралась уходить, - начала Ли, и он слегка улыбнулся, отчего ей показалось, что он слишком хорошо сознавал то действие, которое на нее произвел внезапным появлением.
      - Тебе нравится работать по вечерам? - спросил Николас, пропуская ее замечание мимо ушей.
      - Даже очень.
      - О тебе здесь хорошо отзываются.
      - Неужели? - Ли не смогла сдержать улыбку удовольствия, предательски разлившуюся по ее лицу.
      - Это тебя удивляет? - спросил он, и она покачала головой.
      - Нет.
      - Завидная уверенность в своих способностях. - Разговаривая с ней, он, казалось, забавлялся.
      - Когда дело касается работы, то да. Николас взглянул на нее с любопытством, и ее снова пронзила мысль, насколько привлекательно его суровое, мужественное лицо, когда в нем пропадало неприятное выражение агрессивности.
      - Интересное замечание, - протянул он, машинально перебирая документы на столе. - А что ты можешь сказать о своих способностях, когда дело касается мужчин? Разве тогда ты теряешь уверенность? - Он неожиданно взглянул прямо ей в глаза, и она зарделась.
      - Мне и в самом деле пора идти домой. - Ли потянулась за своей сумкой, но Николас схватил ее за запястье.
      - Я скажу, когда будет пора.
      - Это что, приказ?
      - Боже мой, ты делаешь из меня какого-то диктатора, - лениво протянул он, но на вопрос не ответил.
      Ему скучно, подумала она. И к тому же он устал. Вот и решил немного поразвлечься. Только не ту жертву выбрал! Она потянула руку к себе, но длинные пальцы лишь сильнее замкнулись на ее запястье.
      - Так почему все-таки ты не так уверена в своих способностях, когда речь идет о мужчинах?
      - Я этого не говорила, Николас, это твои слова.
      Голос Ли звучал достаточно спокойно, но физическое соприкосновение их рук заставляло ее пульс учащенно биться.
      - Ты меня заинтриговала, - проговорил он медленно, и его хватка немного ослабла. С задумчиво-рассеянным видом он провел пальцами по нежному запястью девушки.
      - Неужели? - На этот раз ее голос был не так ровен.
      - Ну да, ведь после столь несложной работы в своей сельской библиотеке ты приехала сюда и сразу же овладела необходимыми навыками. Как будто специально готовилась.
      - Прости, что разочаровала тебя, - жестким тоном сказала Ли.
      - В чем?
      - Ты как будто не ожидал, что я справлюсь, - пояснила она, все еще испытывая замешательство от едва заметных, но таких явно эротических поглаживаний ее руки. - Я понимаю, ты хотел, чтобы я своим трудом окупила наше вынужденное пребывание в Лондоне, но не был бы удивлен, если бы я доработалась до полного истощения.
      Он взглянул на нее, и в серых глазах заплясали веселые чертики. Такой, как она уже знала, Николас становился очень опасен - когда, сам того не сознавая, делался милым и обаятельным.
      Ли наконец выдернула руку и принялась возиться со своей сумкой. Нельзя допустить, чтобы чувства взяли в ней верх и сделали ее полной дурой в глазах Николаев. Ценный урок из своего последнего приступа глупости она уже извлекла и не намеревалась забыть его так скоро.
      - На самом деле, - проговорил Николас, ослабив узел галстука, - я бы не предложил тебе работу, если бы думал, что ты не справишься с ней. Но ты, надо сказать, превзошла мои ожидания.
      - Рада это слышать, - сказала Ли, почувствовав себя намного уверенней теперь, когда между ними появилось некоторое расстояние - пусть даже всего лишь на ширину стола. По крайней мере она была предоставлена самой себе. Когда же он дотрагивался до нее, рассудок ее, казалось, отключался.
      - И вместе с тем, - продолжал Николас, все еще глядя на нее так, словно пытался разгадать какое-то сложное математическое уравнение, - что-то подсказывает мне, что слишком доверять тебе нельзя, что ты готова запросто воспользоваться ситуацией, чтобы получить то, что захочешь. Ведь домик в Йоркшире нуждается в капитальном ремонте. И все-таки есть в тебе что-то не от мира сего.
      Николас замолчал, и в комнате воцарилась тишина. В его словах не было ничего особенного, и произносил он их довольно спокойно, но в самой атмосфере разговора ощущалось что-то тревожно-интимное. А может быть, решила девушка, это просто мое воображение играет со мной шутки?
      - Так ты можешь это объяснить? - мягко поинтересовался Николас.
      Ли растерялась, встревоженная напором вопроса, и отвела взгляд.
      - Не понимаю, зачем тебе надо все время разгадывать поступки людей, словно перед тобой какие-то коварные преступники, - спокойно произнесла она и надела сумку на плечо, давая понять, что ей пора уходить. - С твоей профессией, я думаю, трудно ждать от людей, чтобы они действовали согласно законам логики.
      - Напротив, - сухо возразил он, - ты даже не представляешь, как много преступлений и даже убийств совершается по самым логическим причинам. Деньги, месть, страсть...
      - Страсть - это не логично, - отпарировала она.
      - Может быть, с твоей точки зрения. Наклонившись поближе, он легонько намотал прядь ее волос на свой палец. Ли мгновенно замерла на месте и похолодела. Хотелось бежать вон из комнаты, но ноги не слушались. Опять она не владела собой.
      - Значит, страсть - это не логично, - повторил он, пристально глядя в лицо девушки своими серыми глазами. - Но тогда почему ты встречаешься с Джерри?
      - Что ты сказал? - Внезапная перемена темы поставила ее в тупик, и она изумленно уставилась на него.
      - Джерри, - сказал он, на этот раз с ноткой нетерпения в голосе. - Почему ты встречаешься с ним? Я ни на минуту не поверю, что ты им увлечена.
      - То, что я чувствую, - это мое личное дело, - сказала Ли, направляясь к двери. Но, прежде чем она успела выйти, он догнал ее и встал между ней и дверью, загородив собой проход.
      Что все это значит? С чего это ему вздумалось допрашивать ее?
      Сунув руки в карманы, Николас смотрел на нее сверху вниз, и губы его скривились в циничной усмешке.
      - Это не ответ.
      - Он единственный, какой я готова тебе дать.
      - Ты с ним спала? Она побелела.
      - Это уж точно не твое дело. Ты можешь командовать, когда речь идет о работе, но, как я провожу свободное время, тебя совсем не касается. В конце концов, это моя личная жизнь.
      - В самом деле? - Голос его звучал весело и непринужденно, но в глазах появился опасный блеск.
      Это значило, что следует держаться особенно настороже, но тем, что случилось в следующий момент, она была застигнута врасплох.
      Николас наклонился, и Ли почувствовала, как его губы прильнули к ее губам в грубом, требовательном поцелуе. Инстинктивно она попыталась отпрянуть, но он крепко обхватил ее затылок, так что она даже шевельнуться не могла.
      Сила поцелуя была такова, что у нее перехватило дыхание. Ли ощутила томительную слабость во всем теле, которая совершенно подавила ее, и как только он принялся целовать ее шею, она изогнулась назад и слегка застонала. Все внутри словно медленно плавилось под действием вспыхнувшего желания.
      - Ты не можешь чувствовать никакой страсти к Джерри, если вот так отвечаешь мне, - прошептал он хрипло ей на ухо, и тут же она ощутила, как поработившая ее страсть начинает ослабевать.
      Как могла она позволить этому человеку зайти так далеко? Ведь холодным, здравым разумом прекрасно понимала, какая глупость - поддаться ему. Что же это был за опыт, если он ничему ее не научил?
      - Почем тебе знать? - спросила она неуверенным голосом, цепенея. Руки безвольно упали вдоль тела. - Ты уверен, только ты один способен пробуждать чувства у женщин?
      Он отпрянул от нее, и страстность исчезла с его лица, словно ее смыли губкой.
      Все, чего хотела сейчас Ли, - это отплатить за то, что ему с такой легкостью удавалось манипулировать ею. Отвращение, смешанное со злостью, вспыхнуло в ее груди с новой силой. Хватит молчать. Сейчас она все выскажет.
      - Что ты стараешься доказать? - выкрикнула она прямо ему в лицо. - Что меня влечет к тебе? Ладно, пусть так. Ну и что с того? Это преходящее чувство.
      - Которое иные женщины могут испытывать, - зловеще бросил он, - с немалым количеством мужчин. Ведь старина Джерри думает небось, что он один-единственный? Или же я прав, и вообще нет никакой страсти. Может, ты просто держишь его про запас, будучи совершенно к нему равнодушна?
      Ли подняла руку, чтобы ударить обидчика, но он поймал ее за запястье.
      - Довольно, милочка, не распускай коготки, - прорычал он. - Если ты думаешь...
      Так и осталось неясным, что он хотел сказать, поскольку в этот момент дверь внезапно распахнулась, и он быстро отдернул руку.
      Джерри неуверенно уставился на них. Он явился явно не вовремя и теперь растерялся, не понимая, как ему себя вести.
      Ли сделала усилие, чтобы улыбнуться, хотя чувствовала, что лицо у нее красное и вид не совсем подходящий.