- Старинной одежды? - брови Николаса удивленно приподнялись. - Зачем она тебе?
      - Старинная не значит старая, просто выполнена в традиционном деревенском стиле. Ну, много вышивки, понимаешь?
      - Вышивки? - изумился Николас. Эмили была не из тех девочек, кто любит кружева и оборочки, Она предпочитала черную лайкру и облегающие брюки.
      - Ну, это вносит разнообразие, - тихо произнесла Эмили. - Я обещаю возвращаться домой через два часа. Я только схожу туда еще раз посмотреть и, возможно, что-нибудь куплю. - Она опустила глаза, и, нащупав чувствительную струну, сказала жалобным голосом:
      - Это сделало бы мой французский намного лучше и.., у меня было бы время подумать...
      Ребекка перехватила взгляд Николаса и кивнула.
      - Ну, - сказала она, все еще колеблясь, хотя и не понимая, почему, если ты обещаешь быть дома не позже... - она посмотрела, на часы, - пяти часов...
      - Отлично! - Эмили вскочила, явно тяготясь их обществом, и исчезла за дверью.
      - Может быть, ей действительно необходимо побыть одной, чтобы разобраться в себе, - сказал Николас задумчиво. - И погода великолепная: свежо и ясно. Может, мозги проветрятся.
      - С мозгами у вашей дочери все в порядке, тихо заметила Ребекка. Пожалуй, вы слишком беспокоитесь.
      - Чем это может повредить? - продолжал вслух рассуждать Николас. Вряд ли с ней случится что-то хуже того, что уже случилось. - К мысли о беременности дочери он привыкал очень медленно. Конечно, первое потрясение прошло, но Ребекка не знала, смирился ли он.
      Они вернулись в дом. Николас нес сумки с продуктами и поддерживал разговор на нейтральные темы. Только когда они дошли до дома, Ребекка занервничала, представив, что они сейчас на два часа окажутся вдвоем. Что ее так напугало? То, что он флиртовал с ней время от времени, ничего не значило: он был мужчиной, для которого флирт - вторая натура. Да, они когда-то были близко знакомы. Но с тех пор прошла вечность. Она совершенно равнодушна к нему. Да и не было у них сколько-нибудь значительных отношений. Так почему же мысль о том, что они останутся наедине, должна пугать ее? Это просто смешно.
      - Пойду приготовлю ужин, - сказала Ребекка, как только они переступили порог и сняли пальто. Она схватила сумку с продуктами и направилась в кухню.
      - Я помогу вам.
      - Не нужно, - запротестовала Ребекка. - Вы можете заниматься своей работой! Я не хотела бы нарушать ваш распорядок.
      - Самое приятное в любом распорядке - это нарушать его. - Он плутовски улыбнулся и шагнул к Ребекке. - Очень приятно чувствовать себя школьником, прогуливающим уроки.
      - А вы прогуливали уроки? - спросила Ребекка. Ноги у нее будто приросли к полу, и только огромным усилием ей удалось оторвать их.
      - Разве все мы не проказничаем иногда? Для меня это не было характерно, но, должен признаться, были случаи, когда я терял голову.
      - Я - нет. - Ребекка выложила покупки на стол и потянулась взять разделочную доску, нож - надо было чем-то заняться, чтобы не чувствовать неловкости оттого, что Николас рядом. Потом достала овощи из хозяйственной сумки и принялась мыть их, а Николас уселся на стул и принялся наблюдать за ней.
      - Никогда?
      - Нет. Послушайте, я ненавижу, когда стоят у меня над душой.
      - Стоят над душой? - в его голосе звучала насмешка. - Это мешает?
      Она была так смущена, что даже не слышала, как Николас подошел к ней, пока не ощутила на щеке его дыхание. Она отпрянула и ударила его.
      - Не будьте такой нервной, - сказал он спокойно. - Я только хотел налить стакан воды. - Он наполнил стакан и отошел. Ребекка почувствовала, как колотится ее сердце. Николас был так близко... В отчаянии, она застыла, пристально глядя на него.
      Ник отпил глоток воды и поставил стакан на раковину. Затем осторожно отобрал у Ребекки нож и луковицу, которые та держала в руках.
      - Я не дурак. Что бы вы ни говорили, вы почувствовали себя здесь спокойнее, потому что Эмили всегда рядом.
      - Это безумие!
      - Вы тоже немного волнуете меня. Когда я смотрю на вас, я снова тот пылкий молодой человек, словно не было прожитых лет.
      - Нет! - ноги у Ребекки подкашивались. Она умела находить общий язык с детьми и подростками, умела управлять всеми своими дружками.
      Но перед этим человеком она была беззащитна.
      Чувства захлестывали ее.
      - Что нет? Разве не был я пылким в те далекие годы? Был, я знаю. Мне нравился тот воздух невинности, что окружал вас. Это волновало меня тогда и волнует сейчас.
      - Я выросла, - прошептала беспомощно Ребекка, не желая осознавать, сколь ребячески выглядит ее реакция. - Меня уже не окружает воздух невинности! И я учительница!
      - Ага, вы всегда вспоминаете это, когда чувствуете, что почва уходит у вас из-под ног. Вы думаете, я не замечаю ваших взглядов на меня исподтишка?. Горячих, быстрых взглядов, когда вы думаете, будто я не смотрю на вас? Когда вы думаете, будто я занят рассматриванием достопримечательностей.
      Она не отдавала себе в этом отчета, но сейчас поняла, что он прав. Она часто смотрела на него украдкой. И Ник заметил это. Ребекка залилась румянцем, с горечью сознавая, что выдавала себя.
      - Это не правда!
      - Правда. - Его низкий голос гипнотизировал и обезоруживал ее. - В этом нет ничего позорного. Увлечься кем-то не значит совершить преступление. Мне нравится, как вы смотрите на меня, когда думаете, что я этого не замечаю. Его руки словно невзначай легли ей на плечи, лаская их через блузку.
      - Нет. Эмили...
      - Временно отсутствует, - закончил он своим бархатным сексуальным голосом.
      - Мы не можем.., это неэтично... - Ребекка чувствовала, что говорит совсем не то. Она сама слышала неуверенность в своем голосе, но ничего не могла с собой поделать.
      - Почему неэтично? Мы не в школе. Я не начальник, а вы не мой подчиненный.
      - Но я работаю на вас.
      - Меня это не волнует. Так почему это должно волновать вас?
      - Потому.., потому... - Она понимала, что нельзя уступать ему слишком много сложностей сулили отношения с ним.
      Его руки скользнули от ее плеч к ключицам.
      Николас небрежно расстегнул верхнюю пуговицу блузки и принялся ласкать ее кожу.
      - Мы находим друг друга сексуально привлекательными, - хрипло пробормотал он. - Зачем мучить себя и бороться с этим? Почему бы не поддаться обоюдному желанию? - Он коснулся губами ее губ. Не настойчиво, не жадно, но и этого легкого прикосновения было достаточно, чтобы Ребекка слабо застонала. - Почему не перестать делать вид, что этого нет? - Еще поцелуй, но теперь она почувствовала и легкое прикосновение его языка. Ее руки коснулись его шеи, головы, пальцы погрузились в густые темные волосы.
      Ведь Ник прав, кричал ее внутренний голос. Зачем скрывать свои чувства, что толку обманывать себя? Воспоминания о прошлом нахлынули с новой силой. Ребекка подняла лицо, и Николас со стоном жадно прильнул к ее губам. Его руки проворно расстегивали пуговицы на ее блузке. Ребекка часто дышала, полузакрыв глаза, тело ее выгнулось, ожидая, когда пальцы Ника коснутся груди. А он целовал ее шею, его язык проник за кружевные края бюстгальтера. Она потянулась назад, чтобы расстегнуть его, но Николас сам высвободил ее груди. Он потянулся к пуговице ее джинсов, расстегнул молнию, и Ребекка изогнулась, помогая ему снять их. Они соскользнули к лодыжкам, и она легким движением освободилась от них. Никогда она еще не испытывала подобного наслаждения в предвкушении близости с мужчиной.
      Ребекка больше не контролировала себя.
      Только таяла от прикосновений его языка, растворяясь в экстазе, взлетая к вершинам наслаждения...
      - Эмили...
      Это было первое слово, которое вырвалось у нее, когда они оторвались друг от друга. Ник посмотрел на нее с улыбкой.
      - Я помню. Досадно, да? Я мог бы начать сначала прямо сейчас.
      Что ж, подумала Ребекка, она тоже.
      Глава 8
      - Все было, как сон, а сны имеют обыкновение кончаться.
      - Почему ты так тяжело вздыхаешь? - Они лежали, обнаженные, в постели. Ее голова покоилась у него на плече. Она рассматривала его тело, великолепное, по-другому не скажешь. Всегда, когда он раздевался, Ребекке приходилось подавлять стон удовольствия при виде этого абсолютного физического совершенства.
      Последние две недели они занимались любовью, как изголодавшиеся подростки, по два часа в день, когда Эмили уходила в деревню в свои таинственные "места". Она брюзжала, упрямилась, клянчила, и они уступили. Ребекка в глубине души понимала, что это устраивало и их.
      Самостоятельные прогулки принесли Эмили большую пользу. Она пребывала в неизменно отличном настроении, от ее угрюмости не осталось и следа. Отношения с отцом, хоть и медленно, но тоже налаживались. Они уже не так нуждались в посредничестве Ребекки, и она могла спокойно возиться в кухне, не опасаясь неожиданной бури.
      - Эй! Ты где? - Ник повернул голову, так что их лица оказались совсем близко, и она улыбнулась ему.
      - Здесь, но уже пора. - Ребекка вздохнула с сожалением. Она знала, что не стоило начинать эту связь, что она обречена. Ничего не изменилось с тех пор, как она заставила себя покинуть Николаса, потому что его жизнь была так далека от ее жизни, что в ней не было места для романтически настроенного подростка.
      - Ну, не знаю, - произнес он лениво, - у нас еще пятьдесят пять минут. - Он протянул руку к ее груди и потеребил сосок. Тот мгновенно откликнулся на прикосновение. - Не веришь, что мы можем уложиться в пятьдесят пять минут?
      - Думаю, я могла бы, - засмеялась Ребекка, моментально отвлекаясь от своих мыслей и чувствуя возбуждение, которым ее тело всегда отвечало на малейшую ласку Николаса, на его мимолетный взгляд. Так бывало даже в тех случая, когда он перехватывал ее взгляд, если внимание Эмили было чем-нибудь отвлечено.
      Если Эмили что-то и заметила, она не говорила ни слова, и Ребекка надеялась, что это свидетельствует о ее неведении, так как сдержанность была девочке не свойственна. Казалось, Эмили целиком поглощена собственными мыслями, и они даже успокоились, решив, что, в конце концов, она заговорит о своем будущем, когда созреет.
      - Ты готова? - спросил Николас хрипло, приподнявшись на локте и наклоняясь к ней. Ребекка закрыла глаза и сразу забыла обо всем. Только ее стоны выражали наслаждение, когда его руки дарили ей самые интимные ласки. Секс с Николасом Найтом оказался самым восхитительным опытом в ее жизни. Она научилась так контролировать себя, чтобы экстаз они испытывали одновременно. Их тела были, как будто созданы друг для друга. Она знала, что это лишь иллюзия, но пыталась не думать об этом. Вероятно, Ник доставлял удовольствие многим женщинам подобным образом. Для него она была книгой, открытой много лет назад, которую он сейчас имел возможность закрыть. Кем он был для нее, Ребекка старалась не думать.
      - Ты прекрасна, - прошептал Ник, покусывая ее ухо.
      - Мм. Это здорово.
      - Очень здорово?
      - Изумительно.
      - Секс со мной - это лучше, чем все, что у тебя было раньше?
      - Мм...
      - Что это значит?
      - Это значит, что ты замечательный. Но зачем мне говорить тебе об этом? Ты, вероятно, и так знаешь.
      - Так лучше?
      Она взглянула на него из-под полуопущенных век, удивляясь, почему он спрашивает.
      - Это имеет значение?
      - Это было бы великолепно, - прошептал Ник почти неслышно.
      - Серьезно? - Ребекка беззаботно засмеялась.
      Она же теперь не подросток, к чему изображать многозначительность? - В таком случае, да.
      Выговорив это, она слегка коснулась пальцами его груди, потом бедра, и, когда Ник застонал, Ребекка придвинулась к нему и медленно накрыла своим телом. Ее грудь касалась его губ, и он мягко захватил ее соски. Она прижималась к нему, чувствуя, как нарастает его страсть, ускоряя свои движения, наслаждаясь ощущением его губ на своей груди. Николас крепко прижал к себе ее бедра, и они снова слились в невиданном упоении.
      Она чуть отодвинулась, глядя, как он лежит рядом с закрытыми глазами, и еще тяжело дыша.
      - Я пойду приму душ, - сказала Ребекка, соскальзывая с кровати и разыскивая купальный халат, который обычно валялся на стуле рядом с кроватью. Занимаясь с ним любовью, она чувствовала полную раскованность, но стеснялась ходить при нем обнаженной. Ей казалось, что Николас невольно будет сравнивать ее с теми сексуальными, стройными и изящными женщинами, с которыми спал до нее.
      - Не прячь себя, - попросил Ник, садясь на кровати и закидывая руки за голову. - Я заметил, ты всегда это делаешь, а я хочу видеть тебя без одежды и тогда, когда ты не занимаешься со мной любовью.
      Ребекка оглянулась на него через плечо:
      - Я ведь не похожа на модель, - нервно засмеялась она. - скорее уж, на лошадь!
      - Нет.
      - Что нет?
      - Наговариваешь на себя.
      Ребекка встала и неуверенно прошла по комнате. Ей казалось, что она еще больше отяжелела за то время, что они здесь. Достигнув ванной и принимая душ, она поклялась никогда больше не прикасаться к пирожным. Когда Ребекка вышла из ванной, Ника уже не было в комнате. Она знала, что найдет его внизу, в кухне, возможно, за чтением газеты. Ей это казалось странным.
      Неужели для него их связь была просто развлечением, вносящим разнообразие в жизнь?
      - Нам нужно поговорить, - заявила она. Ник как раз подавал ей кофе, и Ребекка взяла чашку из его рук и села напротив.
      - О чем? - Его взгляд скользил по ней с вожделением. Ник улыбался долгой, медленной улыбкой.
      - О чем? Отпуск близится к концу, и, разумеется, так продолжаться не может. - Ребекка думала об этом всю прошлую ночь. Вначале все казалось просто чудесным. Перемена обстановки позволила ей забыть о многом, что по мере того, как отпуск близился к концу, напомнило о себе.
      И сразу прелесть настоящего утратила свое сказочное обаяние.
      Николас Найт оставался Николасом Найтом.
      Он был непростым человеком. Недавно он сказал ей, что никогда не чувствовал себя таким свободным и счастливым. Словно безумный мир вокруг замедлил свой бег. Ее удивляло только то, что он обратил внимание именно на нее.
      - Почему это удивляет тебя? - спросил Ник. Мы любовники всего неполные три недели, а я говорил с тобой за это время столько, сколько не говорил с Фионой за все два года, что мы были вместе.
      - Мне трудно в это поверить, - грустно отозвалась Ребекка. - Я не слишком опытна в отношении секса, но я не полная идиотка.
      - Почему ты сидишь напротив? - вдруг спросил он. - Мы возвратились к сценарию "учитель-работодатель", да?
      - Мы всегда принадлежали этому сценарию.
      - Но, согласись, с некоторыми вариациями.
      - Придется прекратить это. - Ребекка произносила эти слова, понимая, что расстаться с ним ей будет невыносимо тяжело.
      - Это безумие, - сказал Николас удивленно и разочарованно. - Мы хотим друг друга, мы любовники. Почему вдруг мы должны начать думать о будущем? Спрашивать себя, хорошо или плохо мы поступаем. Что все это значит? Мой стиль жизни никогда не располагал к нормальным отношениям.
      - Тогда почему ты сохраняешь их так долго?
      - спросила Ребекка. - Я не покупаюсь на дешевые банальности, Николас. Я уже не подросток, с которым ты когда-то встретился.
      - Ты такая, какая есть. Ты выросла, выбрала работу учителя, и я знаю, насколько ты хороший учитель. Я наблюдал, как ты работаешь. Наблюдал, как ты исподволь руководишь Эмили, не приходя в отчаяние от ее упрямства, когда любой другой уже потерял бы надежду. И при всем том осталась.., очаровательно уязвимой, неуверенной, застенчивой...
      Не это она хотела услышать. Сейчас ей не до борьбы с его обаянием.
      - Ты не ответил, почему продолжал встречаться с Фионой два года, если эти отношения тебя не удовлетворяли?
      - Она мне нравилась, и это было удобно, - честно признался Ник. Можешь прочесть мне лекцию о мужчинах, которые используют женщин, но, поверь, мы действовали по взаимному согласию. Компания Фионы была не слишком обременительной, и мне это подходило. Она из тех женщин, кто обладает блеском: прелестная игрушка на рождественской елке без всяких этих женских желаний хозяйничать в кухне и заводить свои порядки в доме. - Его губы непроизвольно сжались. - После Вероники, особенно, после ее кончины, я решил сторониться женщин, которые только и ждут, когда у них окажется обручальное кольцо на пальце.
      Ребекка почувствовала, что он не оставил ей никаких иллюзий. Он наслаждался в течение нескольких недель и не возражал бы продолжать наслаждаться, пока ему не станет скучно с ней или пока она не начнет утомлять его, затруднительными вопросами, без которых не мыслима совместная жизнь, но от которых он хотел бы быть избавлен. До этого она могла обольщаться радужными мечтами о будущем, но он ясно дал ей понять, что подобное счастье не для него. Ник предупредил ее!
      И она нуждалась в таком предупреждении! С возрастающим ужасом Ребекка начинала понимать, что прошедшие недели не были счастливой, беззаботной связью с мужчиной, который заставил заговорить ее чувства много лет назад, и довел их отношения до логического конца, когда судьба свела их опять. Вопреки всем своим намерениям она полюбила Николаса Найта.
      - Тебе нет нужды рассказывать мне о том, что тебе не хочется вспоминать, - сказала она тихо.
      Ее руки, державшие кружку, дрожали. Она поставила кружку и поспешно спрятала руки. - Я не намерена пытаться стать необходимой тебе. Я не так глупа! Ты спрашивал, почему я убежала от тебя тогда. Потому что, какой бы неловкой и ранимой я тебе ни казалась, я была достаточно благоразумна, чтобы понимать: между нами непреодолимая пропасть.
      - Ты об этом думала вчера вечером, да? - Он наклонился вперед, и Ребекка поняла, как Ник ждал этого объяснения, как хотел знать почему она ушла тогда, много лет назад.
      - Я.., это было в той компании, - с трудом призналась она. - Я ни о чем не подозревала. Тебя не было рядом. Я пошла к буфету, и две девушки окликнули меня. Они спросили, кто я.
      Когда я ответила, одна из них сказала, что слышала обо мне, захихикала и многозначительно посмотрела на свою подругу. Похоже, я была посмешищем. Ты говорил всем, что привез на вечеринку девочку-дикарку и собираешься немного позабавиться с ней, а им предоставляешь судить, стою ли я твоего внимания. - Она почувствовала, что обида еще живет в ней. - Я убежала, да.
      Но чего ты ожидал? Я знала, что между нами не могло быть ничего общего. - Ребекка горестно пожала плечами.
      - И ты поверила им? - спросил Николас недоверчиво. Он удивленно смотрел на нее. - Ты действительно поверила этому бреду?
      - Почему я не должна была верить?
      - Ты могла хотя бы дать мне шанс опровергнуть это. Боже! Как выглядела эта девушка? Ты не помнишь?
      - Разве я могла забыть? Обе были скорее миниатюрные. Я помню что, несмотря на каблуки, они смотрели на меня снизу вверх. Одна - рыжая, а другая - блондинка. Красивая, миниатюрная светловолосая девушка с великолепными большими карими глазами. На ней было ярко-красное платье с черным ремешком. - Она усмехнулась про себя.
      - Это просто безумие - запомнить все эти подробности. Видишь, мне нечего было ждать от тебя. Я считала, что ненавижу тебя, когда вдруг увидела тебя в школе, но все случилось так давно, и история была такая запутанная. У тебя дочь! Ты, должно быть, встретил свою бывшую жену вскоре после того, как я исчезла.
      - Блондинка.., это и была Вероника. - Его осенило. - Она адски ревновала к тебе. Ты ведь была ее соперницей. Ей было всего семнадцать, но она сумела устранить тебя.
      Они посмотрели друг на друга и засмеялись, хотя в этой новой версии прошлых событий не было ничего приятного.
      - Так вот, Николас, - Ребекка взяла себя в руки, - я не желаю продолжать эту.., любовную связь или как бы ты это ни называл, когда мы возвратимся в Англию. Это должно закончиться здесь. В наших интересах и в интересах Эмили.
      Когда мы вернемся в Англию, доктора, беременность начнут отвлекать ее, уроки станут для нее более утомительными, и ей потребуется очень серьезная поддержка, чтобы приспособиться к тому, что ждет впереди. Наша тайная любовная связь - это не то, что поможет ей!
      - Не надо ничего скрывать, - заметил Николас. - Я ни в чем не виноват перед Эмили...
      - Нет. Это было бы непорядочно по отношению к ней. Она уже и так пережила достаточно.
      Они смотрели друг на друга, и безвыходность положения наваливалась на Ребекку, наполняя чем-то вроде оглушающего страха. Да, она очень строга. Да, она отказывается от того, чего ей хочется больше всего в жизни. Но другого выхода нет. К чему это все приведет? Она уже сказала так много. Она вскоре начала бы надоедать ему, ее невысказанные желания встали бы между ними, и он бы отстранился вежливо, но решительно, как он умел.
      - Хорошо. - Он встал, и Ребекка с ужасом и разочарованием поняла, что он не собирается просить дважды. Ее присутствие в его жизни было не очень-то важно для него. Не настолько, чтобы попытаться использовать всю волшебную силу своего убеждения.
      Они были незаконченными главами в жизни друг друга, и сейчас эта история завершалась.
      Они вернутся в Англию, Ник возобновит свою лихорадочную рабочую жизнь и через пару месяцев, если не раньше, в его жизни появится другая женщина. Другая маленькая блестящая рождественская игрушка, у которой не будет к нему ни интеллектуальных, ни эмоциональных требований.
      - Скажи мне, - спросил Николас, - какого же мужчину ты представляешь своим идеалом и в жизни, и в постели? Если тебя останавливают социальные барьеры, то тебе, видимо, подошел бы замухрышка-учитель? Или, может быть, банковский клерк? Должен ли он будет заполнить анкету, перед тем как взглянуть на тебя?
      - Я не... Это нечестно... Я объяснила, почему было бы бессмысленно продолжать... Мы развлеклись...
      - Да.., развлеклись, - горько усмехнулся он.
      - Ты уже думал, как будешь возвращаться к работе?
      - Это твой, не очень искусный, способ сменить тему разговора? Нет, я не думал об этом. Ник помолчал. - Я могу работать побольше вне дома. И уж точно сокращу заграничные поездки.
      Я чувствую, что в моих отношениях с дочерью наметился некий прогресс. Она уже не смотрит на меня как на деревяшку. Не хотелось бы рисковать этим ради работы.
      - Вот и хорошо. - Она постаралась улыбнуться, хотя слова "работать побольше вне дома и сократить заграничные поездки" заставили ее мозг лихорадочно соображать, что Ник имел в виду.
      - Надеюсь, для тебя не возникнет лишних проблем? - спросил он.
      - Почему они должны возникнуть?
      - Неважно, просто у тебя какой-то смущенный вид, вот я и подумал, что тому виной мои планы, которые я изложил тебе:
      - Очень хорошо, что ты намерен наладить отношения с Эмили... - Ее голос прервался, и она попыталась подавить нарастающий страх, бодро улыбаясь. У нее даже свело мышцы лица. Пожалуй, после такого разговора эта фальшивая улыбка так и останется приклеенной к ней до конца жизни, а от усилий примирить разум и чувства у нее поднимется давление.
      - Приятно слышать, что ты согласна со мной.
      Я бы не хотел осложнять твою жизнь ни в коем случае. - Для нее это звучало, как обещание сделать ее жизнь настолько неудобной, насколько возможно. - Я бы постарался весь день не попадаться тебе на глаза.
      - Отлично! - отозвалась Ребекка без всякого энтузиазма.
      - Я мог бы заняться некоторыми проектами, которые давно обдумываю, но последнее время забросил, потому что все не хватало времени.
      Иногда нужно заставить себя притормозить.
      - Но не слишком. Нет ничего хуже, чем хороший мозг, который недостаточно используется!
      - О, думаю, с этим у меня нет проблем. Но вообще мы сможем обсуждать эту теорию и многое другое по вечерам за обедом. Миссис Данн будет рада снова заняться стряпней. - Казалось, Николас вполне удовлетворен открывающейся перспективой. - Давай пойдем поищем Эмили.
      - Хорошая идея.
      Они не спеша направились в деревню, надеясь встретить Эмили. К дому вела только одна дорога. Но девочки не было. Николас всю дорогу разговаривал дружелюбно, словно не замечая настроения Ребекки.
      Зачем он мучил ее? Зная, как действует на Ребекку его присутствие, Ник не мог не понимать, что перспектива ежевечерних общих обедов повергает ее в полное смятение. Почему же он с таким удовольствием развивал перед ней свои планы?
      Вероятно, она не волнует его так, как он ее.
      Может, это своеобразный способ отплатить ей за инициативу прекращения отношений? Ребекка посмотрела на высокого темноволосого мужчину, шагавшего рядом с ней легкой уверенной походкой, с легкой улыбкой на губах, и в ней вспыхнуло негодование. По мере того, как они приближались к деревне, оно все усиливалось.
      - Где она, как ты думаешь? - спросил, нахмурившись, Николас, нетерпеливо оглядываясь. Я думал, мы встретим ее по дороге.
      - Посмотрим в кафе, - предложила Ребекка. когда они проходили мимо. Но и там Эмили не было.
      - Но мы должны найти ее, - взволнованно проговорил Николас после того, как они обошли несколько окрестных магазинов. - У нее нет ключа от дома. Не искать же ее до ночи. Мы разделимся и встретимся здесь... - он взглянул на часы, - через полчаса.
      Прежде чем Ребекка ответила, Ник направился в противоположную сторону, шагая медленно и вглядываясь в окна и витрины. Через несколько секунд Ребекка повернулась и направилась к узким улочкам с их чистенькими домами семнадцатого и восемнадцатого веков, среди которых попадались кафе и бары, где можно было купить великолепное вино гораздо дешевле, чем оно стоило в Англии.
      Она не знала, почему остановилась перед одним из укромных баров. Он был открыт, и, когда Ребекка окинула взглядом небольшой зальчик, она с удивлением заметила Эмили. Молодой человек принимал у нее заказ через деревянную стойку.
      Ребекка стремительно вошла в бар и встала перед Эмили, которая явно растерялась при неожиданном появлении разъяренной учительницы.
      - Что ты здесь делаешь? - осведомилась Ребекка, с удовлетворением отметив, что молодые люди съежились под ее холодным взглядом.
      Юноша с салфеткой, перекинутой через плечо, казался не старше восемнадцати. Он был высокий, стройный, выглядел совсем мальчишкой и с жаром принялся что-то быстро объяснять по-французски. Ребекка жестом остановила его излияния.
      - Так я жду ответа, юная леди?
      Глаза Эмили выдавали ее смятение. Но поскольку ее, так сказать, "поймали с поличным", она пустилась в путанные объяснения. Все было не так, как кажется Ребекке. Пьер просто хороший друг. Они встретились случайно в кафе, и она болтала с ним, практикуясь во французском, когда бывала в деревне. Практиковалась во французском! Ребекка не могла удержаться от смеха. Но ситуация была серьезная. Неужели Эмили не извлекла уроков из того, что уже случилось с ней? Неужели она настолько наивна?
      - Ведь вы не скажете отцу, а? - попросила Эмили, и глаза ее наполнились слезами, а тонкие пальцы теребили рукав пальто Ребекки, как будто девочка не собиралась отпускать его, пока не получит ответа.
      - Он ищет тебя, - сказала мрачно Ребекка. Если Ник найдет дочь здесь, помоги ей Небо! Слава Богу, он отправился в противоположную сторону. Как бы он повел себя, обнаружив свою дочь в темной французской таверне с симпатичным юношей? Объяснения, что это хороший друг и она с ним практикуется во французском, его не устроят.
      - Пожалуйста! - всхлипнула Эмили. - Он убьет меня, а я не обманываю вас. Клянусь!
      Ребекка колебалась:
      - Давай уйдем поскорей, - сказала она быстро. - Я не обещаю покрывать тебя, но сначала нам с тобой нужно будет серьезно поговорить, когда мы вернемся. Тебе ясно?
      - Да! - Эмили закрыла глаза с облегчением. Мне нужно поговорить с вами о некоторых вещах, которые...
      Ни одна из них не заметила Николаса, пока он не вырос над ними. Лицо его было мрачнее тучи.
      Пьер догадывался, что он вот-вот станет свидетелем семейной сцены библейского размаха, и скрылся за прилавком.
      - Так вы здесь! - Николас переводил глаза с одной на другую. - Какого черта вы здесь делаете? - Его голос был обманчиво спокоен, и от этого становилось еще страшнее.
      - Давайте сначала успокоимся, - заговорила Ребекка.
      - Ты же сам говорил, что мне полезно в свободное время ходить в деревню!
      - Но не в бар! - Он оглянулся и заметил злополучного Пьера, который спешил укрыться в задней комнате. - Тем более - с мужчиной!
      - Ему всего семнадцать!
      - Это не имеет значения!
      - Мы только разговаривали!
      - Какая идиллия! Неужели ты рассчитываешь, что мы поверим в это?
      - Я ей верю, - сказала спокойно Ребекка, переводя взгляд с Эмили на отца.
      - Если вы сговорились, пеняйте на себя, обе! повысил голос Николас. У тебя есть мозги, Эмили? Ты помнишь, почему тебя исключили из школы?
      - Прекрати кричать на меня! - воскликнула девочка со слезами.
      - Не кричать на тебя? Радуйся, что я тебя не придушил. Какого черта ты разыгрываешь сцену?
      Пьер, взволнованный, появился из своего укрытия и попытался ввязаться в то, что он, по-видимому, считал Третьей мировой войной.
      - Я ничего не разыгрываю!
      - Неужели беременность ничему не научила тебя? - Николас казался раздосадованным до предела, а у Эмили вырвалось сдавленное рыдание.
      - Я.., я.., я кое-что хочу сказать вам.., вам обоим, - прошептала она, крепко сжимая руки. Я давно собиралась это сказать, но... - Она испуганно посмотрела на Ребекку, ища поддержки, и Ребекка сжала дрожащую руку девочки.
      - Крик не поможет разобраться, - холодно обратилась Ребекка к Николасу. - Если она хочет что-то сказать нам, предлагаю сесть и выслушать ее.
      По крайней мере, подумала она, Эмили, кажется, готова поговорить с отцом о том, что с ней случилось.
      Глава 9
      - Хорошо, пойдемте домой, - сказал Николас устало и направился к выходу.
      - Нет! Я хочу остаться здесь. - Голос Эмили дрожал, и Ребекка заметила, что она поглядывает в сторону бара, ища взглядом Пьера, который успокаивающе кивнул ей.