Хранители снов - Тусиана. История зубной феи

Уильям Джойс

Тусиана. История зубной феи

Глава первая

ПЕРЕМЕНЫ, КОТОРЫЕ ПРИХОДЯТ С МИРОМ

Уильям-самый младший несся сквозь зачарованную деревушку Сантофф Клауссен верхом на большущем яйце-воине, подарке Истера Банниманда.

– Я не могу остановиться, иначе из меня сделают омлет! – прокричал мальчик через плечо своему другу Фогу. В новой придуманной яйцами-воинами игре фраза «сделать омлет» означала поймать игрока команды соперника и заработать себе очко.

Саша и ее брат Петер как раз находились в самом разгаре преследования и на полной скорости скакали на яйцах. Тонюсенькие ножки-спичечки воинов Кролика двигались так быстро, что рябило в глазах.

– Поберегись! Сейчас я из тебя омлет сделаю! – веселился Петер. Его длинный шест с наконечником в форме яйца находился в нескольких сантиметрах от Саши, и мальчик готов был осалить сестренку.

– Желток тебе в рот! – победно рассмеялась она. После чего нажала какую-то кнопочку, и неожиданно у ее воина выросли крылья. Девочка поднялась в воздух над остальными участниками игры и первой достигла финишной черты.

Уильям-самый младший пустил свое яйцо в галоп.

– Крылья, – простонал он. – Так нечестно! Этого нет в правилах!

– Я придумала устройство только вчера, – похвасталась Саша. – А в правилах, между прочим, не сказано, что их нельзя использовать.

И вскоре девочка помогала Уильяму усовершенствовать его воина. Ей нравился этот мальчик, который всегда храбрился и старался вести себя по-взрослому. Саше весьма симпатизировала его уверенность и твердый характер. Петер и Фог, заигравшись и представляя себя искусными наездниками, катапультировались на макушку высокого дерева, где устроили потайное убежище. Там они на пару решали такие сложные загадки Вселенной, как: почему в мире существует время идти спать и что сделать, чтобы его больше никогда не было.

Напротив опушки высоко в ветвях Корневища, самого большого дерева Сантофф Клауссена, подруга ребят Кэтрин наблюдала за их веселой игрой в личном домике. Звонкий смех переливчато звенел в воздухе. Много месяцев прошло со времен битвы у центра Земли, где Бука, Король кошмаров, был разбит объединенными силами Хранителей: волшебника Омбрика, его ученика Ника Северянина, их друга Лучика и неожиданно пришедшего на помощь Истера Банниманда, последнего из Пуука, древней расы гигантских боевых кроликов.

Король кошмаров, рыщущий по миру в поисках добрых снов маленьких детей, поклялся, что заменит все счастливые сновидения кошмарами, и ребята будут жить в постоянном страхе и ужасе. Но с момента битвы о нем не было слышно, и Кэтрин начала уже было надеяться, что злодей исчез навсегда.

Что касается самой девушки и ее друзей, их судьбы бесповоротно изменились. Лунный Малыш самолично назначил их «Хранителями» снов детей. Теперь Кэтрин не просто обычная девочка, но Хранительница, поклявшаяся защищать ребят не только в Сантофф Клауссене, но и на всем земном шаре. Невероятными усилиями им удалось победить, но нужно было также построить мир заново, ведь правление Буки закончилось.

Дети в деревушке теперь посвящали свое свободное время озорству и магии. Банниманд, который умел прокладывать под землей туннели с космической скоростью, построил несколько и для них. Таким образом, он связал Сантофф Клауссен с островом Пасхи и другими интересными местечками по всему земному шару, превратив ребят в бесстрашных первооткрывателей и путешественников. В любой момент они могли оказаться в африканской саванне и полюбоваться львами, гепардами или гиппопотамами. Омбрик научил маленьких жителей деревушки бесчисленному количеству языков и наречий животных, так что теперь у детей появилась возможность без труда болтать с самыми диковинными зверями, рассказывая о своих путешествиях и выслушивая их истории.

С завидной регулярностью ребята наведывались и на остров Пасхи, чтобы полакомиться новыми сортами шоколада. Благодаря туннелям они могли без труда успевать к обеду, преодолевая половину земного шара за несколько минут. Новой забавой служили и механические яйца-воины Кролика: раньше они составляли его армию, а теперь помогали детям строить всяческие хитроумные изобретения, вроде напоминающих собой яйца подводных лодок или замысловатого яичного пазла, где каждая деталь имела форму яйца (собрать такой пазл, честно говоря, практически невозможно).

И неважно, где дети странствовали и чем занимали свои дни, они всегда возвращались домой – в Сантофф Клауссен, который еще никогда прежде не казался им таким дорогим и любимым.

Кэтрин сидела в своем домике на дереве, положив руку на перья великой снежной гималайской гусыне, и наблюдала за кипящей жизнью деревушкой. Вечно зеленый лес, защищающий городок, окружал его плотным кольцом. Массивные дубы и виноградные лозы переплелись так тесно, что раз и навсегда образовали настоящую неприступную живую стену с толстыми темно-зелеными листьями. Огромные, размером с доброе копье, колючки, которыми были усеяны лозы, выросли упругими и пружинистыми, а на каждой из них сладко благоухали цветы. Кэтрин любила вдыхать их аромат полной грудью.

Вдалеке девочка заметила Ника Северянина, прогуливавшегося в компании Духа леса. Призрачная чаровница сейчас светилась ярче, чем когда-либо. Ее тончайшее, словно паутинка, платье украшали блестящие цветы, сверкавшие подобно алмазам. Разбойник о чем-то так увлеченно болтал с ней, что Кэтрин не удержалась полюбопытствовать. Она забралась на Кайлаш, и птица слетела вниз, на опушку, где Уильям-самый младший уже прикреплял только что сконструированные крылья яйцу-воину. Мальчик спешился и устремился к ней.

– Хочешь покататься с нами? – Мальчик почесал шею Кайлаш, и гусыня приветственно крякнула.

– Обязательно, но только позже, – улыбнулась Кэтрин, помахала друзьям и направилась в сторону леса. По дороге девочка задумалась, что дети давно не просили ее поиграть с ними и что еще дольше она не принимала предложений. Став Хранительницей, она сильно изменилась, для нее словно началась новая жизнь – больше не ребенок, но еще и не взрослая. Наблюдая за тем, как беззаботно Уильям с Сашей унеслись на яйцах, Кэтрин почувствовала легкий укол – детство кончилось. Но ее мысли прервал громкий басовитый хохот Ника Северянина и тонкий, напоминающий серебристый звон колокольчика, смех Духа леса. Девочка поспешила им навстречу, вспоминая, как впервые Северянин появился в их заколдованном лесу со своей бандой головорезов и с твердым намерением обчистить деревушку – слава о несметных богатствах Сантофф Клауссена гремела по всей земле. Дух леса, являвшая собой последний бастион защиты поселения, превратила разбойников Ника в каменные изваяния – отвратительных горбатых эльфов. А их предводителю удалось избежать подобной участи. Он оказался единственным из всех, кто нес в сердце добро.

Когда Кэтрин подошла к Нику и Духу леса, они стояли в самом удаленном и зловещем уголке зачарованного леса, где люди Северянина замерли навеки в каменном обличье. С помощью лесной чаровницы Ник расколдовывал своих бандитов. Дух поочередно касалась головы каждого, а разбойник произносил заклинание: «Из плоти в камень и обратно. Служи мне честно и безвозвратно».

Один за другим они оживали. Но, к несказанному удивлению Ника, его люди не обрели прежнего роста, оставшись маленькими полуметровыми эльфами с носами картошкой и детскими писклявыми голосочками.

– С возвращением, приятели! – Северянин похлопал каждого подручного по спине. Низкорослые разбойники разминали ноги, притопывая на месте, махали руками, чтобы восстановить затекшие части тела. Прибежавшие на смех Ника дети удивленно замерли на месте. Они привыкли играть среди этих каменных истуканов, а теперь видели их ожившими. Каланча-Вилл, старший сын старшины Уильяма, больше чем на метр возвышался над лилипутами-разбойниками, даже Уильям-самый младший радостно потирал руки – наконец-то нашелся хоть кто-то ниже его.

Пока детвора с интересом разглядывала оживших эльфов, а те преклонили колени перед Ником Северянином, бывшие головорезы пожелали взять себе другие имена, чтобы по-настоящему начать новую жизнь. Гришка-вонючка стал Гришкой Улыбашкой, а Серега Ужасный превратился в Серегу Хохотуна. Ну и все в таком духе, не буду докучать вам, перечисляя все имена бывшей разбойничьей шайки.

Признаться, для Северянина это оказался довольно запоминающийся момент. Сколько хитроумных делишек он провернул с этими головорезами! После чего и заработал славу величайшего разбойника, безжалостного, неуловимого, но всегда остроумного и мудрого. С тех пор много воды утекло. Ник преодолел себя, поборов искушение золотом Духа леса и кинувшись на выручку детям Сантофф Клауссена.

Бывший главарь разбойников повернулся и посмотрел на Кэтрин. Изменился не только он, но и эта маленькая девочка. Сейчас он это ясно чувствовал, правда, до конца не понимал всей глубины перемен. Что ж, это всегда к лучшему. И пусть эти гномоподобные бандиты, его бывшие соратники в грабежах и разбоях, еще ничего не знают о добре, но с помощью дружбы он всегда сможет наставить их на верный путь. Теперь Северянин знал – сила дружбы поистине безгранична.

Ник велел боевым товарищам подняться с колен, что они с радостью и выполнили.

Вот теперь мир на Земле действительно наступил.

Кэтрин взяла Северянина за руку, и вместе они поприветствовали бывших разбойников на пороге Сантофф Клауссена.

Глава вторая

ХРАНИТЕЛИ СОБИРАЮТСЯ ВМЕСТЕ

Несмотря на то что дети городка определяли битву у центра Земли исключительно как «Последнюю битву Короля кошмаров», Хранители прекрасно понимали, что Бука хитроумен и изворотлив и вполне может скрываться в засаде, готовый напасть в любой момент.

Лучик, загадочный потусторонний мальчик и любимый друг Кэтрин, регулярно пролетал по небу в поисках хоть малейшего знака присутствия Короля кошмаров и его подручных. Однажды он отправился в глубокую темную пещеру, где многие века томился, заключенный в ледяном сердце Буки, но все, что обнаружил, так это собственные воспоминания о тех мрачных временах. От Буки и его солдат-страшилок не осталось даже эха. Банниманд, в свою очередь, копая систему туннелей, опоясывающих земной шар, держал ушки на макушке, чтобы заранее уловить зловещие признаки появления Короля кошмаров. Омбрик же мог почувствовать даже малейшие волны черной магии, проникающие в мир. Что касается Ника, то бывший разбойник держался обособленно и ходил с загадочным выражением лица. Вместе со своими расколдованными соратниками он запирался в кабинете в глубине Корневища и работал, работал, работал. Над чем именно – никто, конечно же, не знал, но, судя по всему, работа велась интенсивная.

Каждый вечер дети требовали к себе мистера Кверти, светящуюся гусеницу, которая превратилась… в книгу. На свой страх и риск, чтобы спасти от Буки бесценные труды в библиотеке Омбрика, он съел книги все до одной и теперь мог с легкостью рассказать детям любую сказку, историю или просто поделиться интересными фактами. Страницы фолианта, который теперь занимал половину тела гусеницы, были белыми ровно до тех пор, пока мистер Кверти не начинал читать – тогда слова черными змейками бежали по бумаге.

Мистер Кверти

Чаще всего дети просили почитать им историю Кэтрин, которую девочка самолично записала на страницах. Только маленькой отважной Хранительнице было разрешено писать в книге. Но прежде чем гусеница приступала к чтению, рассказчица спрашивала ребят, не снились ли им кошмары. К счастью, со времени битвы ни один плохой сон больше не тревожил детей.

Нигде не было ни малейшего признака присутствия Буки. Даже солнце, казалось, светило ярче, а дни проходили беззаботнее, веселее, прекраснее, словно с исчезновением Короля кошмаров все зло бесследно растворилось на Земле. Но, несмотря на кажущееся затишье, Хранители знали – его черная магия настолько сильна, что ее не так-то просто искоренить, она пускает глубокие ростки, которые трудно выкорчевать даже через века.

Каждый день они собирались вместе, чтобы обсудить последние новости. Но никогда не назначали определенного времени, встречи были спонтанными, когда кто-нибудь чувствовал, что время пришло. Узы дружбы стали настолько сильны, что навсегда соединили сердца и мысли Хранителей. Каждый мог чувствовать то, что чувствовали другие. И когда приходило время собраться, все просто знали, что пора, поэтому оставляли дела и спешили к Корневищу, где за чашечкой чая обсуждали возможные знаки возвращения Буки.

Этим днем Лучику не пришлось далеко летать. Прошлой ночью светящийся мальчик остался в Корневище, чтобы проверить каждый уголок, и снова не обнаружил ничего подозрительного. Он мог не спать, летать без остановки и приглядывать за Кэтрин и Кайлаш. Это превратилось в привычку. Все чаще и чаще девочка и ее гусыня спали в похожем на гнездо домике на дереве, и друг оберегал их покой до самого утра.

Узы, связавшие Кэтрин и Лучика, были особенными – в отличие от остальных Хранителей они и вовсе не нуждались в словах, никогда не скучали в компании друг друга, а когда расставались, грусть затопляла их сердца. Но, несмотря на тоску, друзья твердо знали, что разлука не вечна. Ни девочка, ни светящийся мальчик не позволили бы произойти подобному. Снова и снова они устремлялись навстречу друг другу, какими бы отчаянными ни были обстоятельства.

Лучик прекрасно себя чувствовал, наблюдая за спящей Кэтрин. Сон был для него непостижимой загадкой, и в какой-то степени сновидения тоже. И это беспокоило его. Вроде бы подруга лежала в своей кроватке, но ее разум странствовал по бескрайней стране снов, куда, к сожалению, светящийся мальчик не мог за ней последовать. Ревнуя совсем по-детски, он бился над загадкой снов, и этой ночью удалось наконец отправиться за Кэтрин в доселе незнакомую реальность сновидений.

Лучик сидел позади спящих девочки и гусыни и смотрел на Луну. Его полнолицая небесная подруга ярко светила на небосводе. В мирные времена лучики – посланцы Лунного Малыша – никогда не прилетали к нему: не было ни срочных сообщений, ни важных известий. Поэтому он мог спокойно наслаждаться молчаливой красотой своей царственной покровительницы.

Внезапно на щеке Кэтрин что-то сверкнуло, отразив сияние Луны. Лучик наклонился к спящей девочке. Слеза! Это привело друга в недоумение. Что такое девочка могла увидеть во сне, что заставило ее плакать? О силе слез было известно. Это из них выковали алмазный клинок. Но те времена давно миновали. Прежде светящийся мальчик никогда не касался сонных слез. Не успев как следует все обдумать, он потянулся и аккуратно взял капельку на ладонь. Когда Лучик взглянул в мерцающую слезу, то чуть не упал с дерева, словно отброшенный назад. Но поймал равновесие и снова всмотрелся в каплю – внутри был сон его подруги. И то, что он увидел там, обожгло его душу. Впервые за всю свою долгую и непростую жизнь Лучик испытал безотчетный, необъяснимый страх. В своем сне Кэтрин видела Буку.

Лучик и сонная слеза

Глава третья

ЛУЧИКУ ПРИХОДИТСЯ ЛГАТЬ

Лучик прилетел в комнату собраний в Корневище последним. Он уселся на верхушку книжного шкафа, вдалеке от всех. Омбрик и Банниманд нависали над картой затерянного города – Атлантиды. Кэтрин перехватила взгляд светящегося мальчика и сразу же поняла, что он чем-то обеспокоен.

Северянин принялся хвастаться магу, какие славные вышли помощники из его бывшей банды разбойников. Брови старика поползли на лоб, признаться, он был значительно удивлен:

– Хорошая работа, Николас! Твоим ребятам еще предстоит постараться на благо всех нас!

Впрочем, конечно, никто не спросил, как чувствовали себя сами воины, превратившись из рослых мужчин в метровых карликов. Кэтрин видела, что Ник очень горд похвалой учителя, а тот, в свою очередь, доволен учеником. В сердце девочки разлилось приятное тепло от сознания, что оба друга счастливы.

Неожиданно ухо Банниманда закрутилось.

«Эти люди, и все их чувства, – размышлял Кролик. – Такие они странные. Их куда больше интересуют всякие там переживания, чем шоколад».

А вслух спросил:

– Заметил ли кто-нибудь из вас присутствие Короля кошмаров?

– Нет, – Северянин отрицательно покачал головой. – Старый хулиган не появлялся.

– И никому из ребят не снились кошмары, – отрапортовала Кэтрин.

Лучик промолчал. Он не мог согласиться с этим, ведь сегодня ночью видел, как его подруга плакала во сне, потому что ей явился Бука.

Пуука удовлетворенно подытожил:

– Так же как и в моих туннелях – ничего злого, или антишоколадного, или антияичного.

Омбрик подергал себя за бороду:

– Возможно, дети правы, – заметил маг. – И битва у центра Земли стала последней в жизни Короля кошмаров.

– А это возможно? – хмыкнул Ник.

Кэтрин повернулась к светящемуся мальчику. Обычно удавалось прочитать его мысли, но сегодня он словно закрылся.

«Лучик, – мысленно вопросила девочка. – Ты что-то видел?»

И впервые в жизни другу пришлось солгать.

Глава четвертая

ПРАЗДНИК, СИМФОНИЯ НАСЕКОМЫХ И НЕМНОГО БЕСПОКОЙСТВА

– Прошло восемь месяцев с тех пор, как мы в последний раз видели Буку. Мне кажется прежде, чем объявлять о полной победе, лучше побеседовать с Лунным Малышом, – справедливо заметил Омбрик. – А это значит, что пора отправиться в…

– …лунный ламадарий! – одновременно воскликнули Банниманд и Северянин.

Ламадарий располагался на высочайшей вершине Гималаев. Именно там впервые Ник встретился с лунными ламами и Лунным Малышом. Бывший разбойник готов был сорваться с места прямо сейчас. Он с удовольствием побеседовал бы с Йети, снежными воинами и защитниками ламадария. Они во многом помогли, когда он постигал тайны магического меча, который торжественно вручил ему Лунный Малыш. Это была реликвия, уцелевшая с эпохи Золотого времени. До нашего времени дошло всего пять подобных ценностей. И все они были разбросаны по земному шару. Одна принадлежа Истеру Банниманду – его наконечник на посохе в форме яйца оказался не простым украшением, а сильнейшим магических артефактом. Лунный Малыш рассказывал, что если собрать все пять реликвий, то с их помощью можно будет навсегда победить Короля кошмаров. Правда, сейчас казалось, что мир уже наступил и Хранители больше не нуждаются ни в каких магических артефактах. Иногда Ник, впрочем, задумывался над тем, как ему поддерживать свой уровень владения мечом и прочие навыки военного дела, если больше не будет никаких битв. Йети сослужили бы ему отличную службу в таком случае. Ух, как бы он потренировался вместе с ними! Снежные люди славились умением владеть любыми видами оружия.

Омбрик повернулся к Кролику. Ему даже не надо было просить того рыть проход, потому что после создания шоколадных яиц рытье туннелей было любимым времяпрепровождением Пууки.

– Туннель на подходе, – ответил Банниманд. – Он будет готов через двадцать семь полужелтков, то есть через один день по вашему человеческому времени.

– Умопомрачительно! – восхитился маг. – Жители Сантофф Клауссена, приглашаю вас отправиться вместе с нами к лунным ламам! А завтра состоится празднование по случаю нашего великого путешествия! Ждем вас вечером! Это будет грандиозное торжество!

Кэтрин от радости захлопала в ладоши.

«Кайлаш будет так рада вновь увидеться со снежными гималайскими гусями, – подумала девочка. – Впрочем, кто знает, скучает ли она вообще по гигантским птицам, которые гнездятся на скалах?»

Но воодушевление быстро сменилось тревогой – уколом шипа вернулись мысли о Лучике. Кэтрин перевела взгляд на друга, но тот на нее даже не взглянул. Вместо этого со всей присущей ему молниеносностью вылетел в окно и устремился в чистое синее небо. Лучик светился тускло, и тревога маленькой Хранительницы только возросла.

Утро следующего дня встретило жителей за приготовлениями к торжественному ужину и путешествию. Яйца, помощники Банниманда, занимались сладкими угощениями, муравьи, сороконожки и жуки убирались в Корневище в то время, как светящиеся гусеницы накрывали столы, которые через некоторое время будут ломиться от яств. Не стоит забывать и про остальных обитателей леса: белки всюду развешали гирлянды орехов, птицы наполнили свои кормушки семенами, так что вкусные запахи окутали Сантофф Клауссен и доносились буквально с каждого куста и деревца.

Этим вечером дети возглавили праздничное шествие, в котором принимали участие коротышки-разбойники Северянина, насекомые, птицы, Медведь, охраняющий зачарованную деревушку, джинн, конь Ника – Петрович и даже сам Истер Банниманд. Кролик, который, к слову сказать, был выше всех, важно вышагивал в первых рядах.

Луна светила так ярко, что жители были уверены, что Лунный Малыш, улыбаясь, явится им собственной персоной. Лунные мотыльки сияли, филины мага тихо ухали. Детвора запрыгнула на спину северному оленю и прокатилась по ночному небу, а Кэтрин верхом на гусыне сопровождала их. Мотыльки кружились вокруг, окутывая ребят зеленоватым свечением.

Внизу, на земле, коротышки Северянина вовсю угощались пудингом с вареньем и мармеладом, пудингом из лапши, шницелем из сладкого картофеля, мясом, приправленным ягодами бузины, и новым деликатесом Банниманда – шоколадом, сделанным из бобов какао древних ацтеков и синей сливы. Уплетая кушанья за обе щеки, разбойники не забывали расспрашивать Ника, какие блюда ему довелось отведать на обеде в лунном ламадарии (кстати, Йети – отменные повара) и что ему больше всего понравилось. Одним словом, превратиться из человека в камень и обратно – довольно трудное дело, вызывающее зверский аппетит.

Сверчки поднялись в воздух и исполнили, к всеобщему удовольствию, симфонию насекомых.

Наконец, когда вся еда была съедена, песни спеты, деревушка впала в сон. Но высоко в своем домике на дереве лежала Кэтрин, погрузившись в размышления. Лучик был сегодня единственным, кто не принимал участия в празднике. И, честно говоря, Хранительницу это очень сильно волновало. Как, впрочем, и то, что, когда она находилась в одиночестве, мысли все время возвращались к Королю кошмаров и его дочери – маленькой девочке, которую он нежно любил, пока силы зла не поработили его душу. В конце битвы у центра Земли Кэтрин показала Буке медальон с портретом его дочери. Она никак не могла забыть выражения лица Короля кошмаров – ей хотелось, чтобы и ее так же сильно любили, как Бука любил свою дочь.

Медальон

«Подобное чувство возможно только между родителями и детьми, между отцом и дочерью», – размышляла она. Кэтрин потеряла родителей, когда была совсем крошкой. Конечно, здесь, в Сантофф Клауссене, ее все любили и заботились. Омбрик и Ник стали для нее отцом и братом. Но ведь это не то же самое, что настоящая семья, верно? Интересно, увидел ли тогда кто-нибудь еще те боль, муку, которые она уловила во взгляде Короля кошмаров? А теперь еще и Лучик. Беспокойство продолжало нарастать.

«У него никогда не было родителей. И хотя он казался вполне довольным жизнью, теперь что-то изменилось», – размышляла Кэтрин. Она обязательно выяснит, что произошло, и снова сделает друга счастливым, а заодно, может быть, и себя.

Эта мысль успокоила сероглазую девочку, и вскоре, как и все жители деревушки, она уснула.

Тем временем странный ветерок промчался по Сантофф Клауссену и заставил крону дерева, где спала Кэтрин, тихонько зашелестеть. Если бы она проснулась, то почувствовала бы, что за ней кто-то пристально наблюдает. Существо древнее и могущественное, чьи поступки могут изменить мир раз и навсегда. И если бы Хранительница только открыла глаза, то поняла бы, что ее ждет.

Глава пятая

УДИВИТЕЛЬНОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ НА ВЕРШИНУ МИРА

На следующее утро вся деревня собралась у входа в последний шедевр Кролика – туннель, ведущий прямо к лунному ламадарию. Под звуки фанфар Банниманд открыл дверь, которая своей формой напоминала… конечно же, яйцо, и первым ступил внутрь, где на подземной железной дороге их ждал совершенно удивительный локомотив. Поезда еще не были изобретены (через несколько десятилетий Пуука тайно поможет инженерам), поэтому сама железная машина да и вообще технология казались жителям Сантофф Клауссена настоящим чудом. Как и дверь, ведущая в туннель, сам поезд был выполнен в форме яйца. Каждая его гайка, окно, светильник повторяли своими очертаниями овальную продолговатую форму. Признаться, Кролик чрезвычайно гордился своим изобретением.

Омбрик, Ник и коротышки-разбойники, Кэтрин и Кайлаш, дети и их родители забрались на поезд. Изобретатель тем временем крутил и поворачивал всевозможные рычажки, рукоятки, которые тоже были в форме яиц. Дух леса помахала на прощание своей расшитой драгоценными камнями вуалью, и Банниманд завел двигатель.

– Ты не едешь с нами? – высунувшись в окно, крикнула Кэтрин призрачной чаровнице.

Та покачала головой: украшения в ее волосах зазвенели, а их переливчатый свет образовал вокруг ее головы золотистый нимб.

– Я создание леса, в нем и останусь. Петрович, Медведь, яйца-воины, джинн – все мы присмотрим за деревушкой, пока вы путешествуете.

Головки цветов, росших в прекрасном саду, согласно кивали, словно в подтверждение ее слов, а жители зачарованной деревни махали из окон поезда.

– До скорых встреч! Мы будем скучать!

Как только поезд начал набирать скорость, Саша наконец оторвалась от окна и повернулась к Кэтрин.

– Расскажи нам о лунных ламах! – восторженно завопила она.

– И Йети! – добавил ее брат Петер.

Но девочка их не слушала – Лучика не было с ними. В действительности она не видела его со вчерашнего дня. Хранительница задумчиво посмотрела вдаль, пока поезд не вошел в туннель. Где мог быть ее друг? Но когда последний вагон скрылся под землей, возник светящийся мальчик, который молниеносно запрыгнул в окошко. У нее сразу же полегчало на сердце.

Яйцемотив Банниманда

– Ну, пожалуйста, расскажи нам про Йети, – Уильям-самый младший тянул Кэтрин за рукав кофты. Девочка с улыбкой повернулась. Теперь, когда она знала, что дорогой друг с ними, у нее словно камень упал с сердца. Рассказчица пролистала страницы мистера Кверти в поисках нужных рисунков – когда-то она сделала портрет Верховного Ламы. Его круглое доброе лицо напоминало луну.

– Запомните, – начала она. – Лунные ламы – святые, они даже старше самого Омбрика! Всю свою жизнь посвятили служению Лунному Малышу: изучали историю его судьбы вплоть до мельчайших деталей и знают все о Лучике и о том, как он спас Малыша от Буки в эпоху Золотого времени… – и замолчала. Ей вовсе не хотелось вспоминать Короля кошмаров.

– Ламы живут во дворце? – напомнила Саша. Ей очень хотелось услышать продолжение.

– Не совсем. Место, где они живут, называется ламадарием, – Кэтрин перевернула страницу книги. На картинке дом лунных лам серебрился так, как если бы сама луна освещала рисунок.

Верховный Лама

– Ну а теперь давай про Йети! – Петеру не терпелось узнать про снежных гигантов.

– Йети, – протянула Кэтрин. – О, это удивительные создания! – но внезапно голос задрожал. – Они помогли нам победить Буку…

– Не могу дождаться, когда увижу всех собственными глазами, – мечтательно произнесла Саша. – Особенно Лунного Малыша.

– А горы, наверно, такие высокие… Выше облаков… – добавил задумчиво Фог.

Дети принялись оживленно обсуждать предстоящее путешествие и те чудеса, которые они увидят, не обращая внимания, что их рассказчица загрустила.

Она поднялась с сиденья – вновь стало не по себе, и шумная компания ребятишек нужна была ей сейчас меньше всего. Девочка не могла решить, где предпочитает находиться: с Ником и остальными взрослыми или все-таки с детьми. Даже Кайлаш не могла успокоить хозяйку и вернуть ей потерянное спокойствие. Пожалуй, не хотелось находиться ни со старым магом и остальными путешественниками, ни с весело гудящими ребятами. Единственный, кто сейчас был нужен, так это Лучик.

Глава шестая

КУРИЦА ИЛИ ЯЙЦО – НЕРАЗРЕШИМАЯ ЗАГАДКА

Пока дети вовсю обсуждали свою первую поездку в Гималаи, Омбрик и Банниманд бились над неразрешимой загадкой, которая уже давно не давала покоя ученым умам, – что же появилось раньше: курица или яйцо. Маг полагал, что это все-таки была курица. Кролик, конечно же, верил, что яйцо. Но надо признать, Пуука все-таки не был до конца в этом уверен, поэтому дать однозначного ответа не мог.

– Яйца – самые совершенные формы во Вселенной, – спорил он. – В конце концов, это же просто логично, что сначала возникло яйцо, а затем курица!

– Но тогда откуда появилось яйцо, если курица еще не существовала?! – распалялся Омбрик.

– А сама-то курица откуда взялась? – вспыхивал собеседник. – Из яйца!

Втайне каждый решил, что именно он выиграл спор. Но Омбрику пришлось согласиться с доводами Банниманда. Кролик был самым древним и мудрым созданием в этом мире. Мудрее самого мага. Поэтому не оставалось выбора – пришлось считаться с мнением своего упрямого оппонента. Признаться, Омбрик прекрасно помнил, что именно Кролик спас его, когда, будучи неразумным мальчишкой, жившим в Атлантиде, он решил испытать на себе действие сложного магического заклинания. И если бы не Истер Банниманд, эксперимент мог привести к самым печальным последствиям.

С тех пор как Омбрик снова встретился с Пуукой, он все время чувствовал себя школьником, которому приходится постигать азы науки. На редкость неприятное чувство, надо сказать. Правда, старый маг надеялся, что мистер Банниманд все-таки тоже чему-нибудь у него научился.

– Ты когда-нибудь прежде встречался с лунными ламами? – поинтересовался он у Кролика, желая втянуть того в разговор.

– И да, и нет, – ответил тот в своей загадочной манере. – Было довольно трудно поместить Гималаи на их сегодняшнее место. К тому же корабль лунных лам стремительно несся к Земле, и у меня совершенно не оставалось времени до столкновения. В любом случае такова история, но действительно ли мы можем утверждать, что знаем кого-то? Я имею в виду, что, конечно же, встречался с ними, разговаривал, читал их мысли, а они – мои. Но я ведь все равно не смогу предугадать, что они скажут в следующее мгновение или какие штаны наденут в четверг и почему. Верно? Смогу ли?

Омбрик оторопело заморгал и принялся переваривать полученную информацию. Разразившись бурной тирадой, Кролик замолчал, а старый маг кашлянул и пробормотал:

– Хм… Действительно… То есть конечно… Теперь понятно, почему лунные ламы направили нас к тебе, как только мы заговорили о потерянных реликвиях. – Омбрик перевел взгляд на роскошно сверкающий наконечник посоха Банниманда и скептически поднял бровь. – Правда, они сказали нам, что ты…

– …что я предпочитаю сохранять инкогнито и загадочность, – закончил за него Пуука, направляя поезд по объездному пути – длинной дуге. – И это истинная правда. Я бы даже выгравировал эти слова на камне. Но когда встретил вас… Никогда бы не подумал, что подобное возможно… Признаться, это самое неожиданное, самое удивительное, что со мной происходило. Как вы это говорите… Казус. – Он получал огромное удовольствие, используя новые слова и выражения, которые услышал в Сантофф Клауссене, и их называл «землизмами».

Старик улыбнулся другу:

– Ты мне тоже дорог, Банниманд.

Уши Кролика закрутились. Подобные человеческие выражения чувств сбивали его с толку. Но Омбрик был готов поклясться, что постепенно Пуука начинает привыкать к компании людей и даже наслаждаться ею, в маленьких дозах, разумеется.

* * *

Когда поезд стал подъезжать к Гималаям, Кэтрин обошла вагон за вагоном в поисках Лучика. Она натыкалась на болтающих коротышек-разбойников и веселящихся жителей деревушки. Бывшие подручные Северянина что-то увлеченно рисовали: то ли карту, то ли план – разобрать не успела, – потому что, смеясь, они закрыли от нее листы бумаги. Девочка решила не настаивать, во-первых, потому что ей нравились эти забавные человечки, а во-вторых, потому что искала светящегося мальчика и думала только о том, куда мог подеваться друг.

Неожиданно, как, впрочем, всегда и случалось, Кэтрин поняла – пришло время встретиться с остальными Хранителями, и почувствовала, что Лучик среди них, ждет ее. Она доверилась интуиции, которая подсказала, что нужно идти в головной вагон, или, как Банниманд называл его, яйцемотив.

Все уже собрались: Ник стоял позади друзей, рядом с дверью, Омбрик и Кролик увлеченно играли с кнопками управления поездом. У лобового стекла Кэтрин заметила Лучика – он сидел снаружи, рядом с дымовой трубой. Светящийся мальчик при появлении подруги не обернулся, но почувствовал ее присутствие. Поезд несся вперед, и потоки воздуха трепали его светящиеся волосы. Яйцемотив грохотал, но мерный шум убаюкивал, напоминая звук ударов венчика о миску, когда взбиваешь яйца.

«Быть может, Лучик скучает по битвам, ему не хватает азарта», – предположила девочка, наблюдая за тем, как ее друг наклонился вперед, подставив лицо стремительным потокам ветра. Ей стало интересно, а не затосковал ли по той же самой причине Ник – все-таки он был разбойником и привык отчаянно рубиться, не щадя ни себя, ни врагов. Поэтому перевела взгляд на Северянина. Тот что-то бормотал себе под нос с отсутствующим выражением лица. Кэтрин поймала себя на мысли, что Ник изменился. Да, он всегда был готов ввязаться в драку, по-прежнему любил мастерить для детей чудесные игрушки (например, этим утром преподнес Уильяму-самому младшему забавную поделку – круглые деревяшки с прикрепленной к ним проволокой. Стоило только потянуть за нее, как игрушка раскручивалась, опускаясь и поднимаясь. И назвал изобретение «йо-йо»), продолжал шутливо подтрунивать над Баннимандом, называя его человеко-кроликом, несмотря на то что Пуука неоднократно поправлял его. Как бы там ни было, чувствовались перемены, они витали в воздухе, но девочка пока не могла сказать, с чем они связаны. В моменты, когда предводитель разбойников думал, что его никто не видит, он становился более сосредоточенным, задумчивым, одним словом, непохожим на себя прежнего. Правда, он не выглядел меланхоличным или одиноким, как Лучик. Лицо Ника светилось воодушевлением.

«Что он задумал?» – недоумевала Хранительница и надеялась, что рано или поздно он, как обычно, обо всем расскажет. Если бы только светящийся мальчик был таким же откровенным.

Все эти перемены оказались не настолько благоприятными, как поначалу виделось. Мир, пожалуй, более трудное занятие, нежели война.

Ник, почувствовав, что Кэтрин смотрит на него, улыбнулся и заправил упавшую на лоб прядь волос за ухо.

– Готова снова встретиться с Лунным Малышом?

Девочка одарила его хитрой улыбкой и кивнула. Она почувствовала, что поезд начал подниматься в гору. Двигатель работал натужно, таща вагоны, груз и людей на вершину Гималаев. Цель была близка.

Глава седьмая

В КОТОРОЙ ЛУННЫЙ МАЛЫШ ЧЕСТВУЕТ ХРАНИТЕЛЕЙ ФАНФАРАМИ

Хранители обменялись взглядами, полными нетерпения. Даже Банниманд, который обычно оставался безучастным ко всему, что не касалось яиц или шоколада, горел желанием поделиться новостями о Короле кошмаров.

Последние несколько минут их путешествия поезд двигался по абсолютно отвесным рельсам, Кэтрин даже пришлось уцепиться за руку Северянина, чтобы не скатиться вниз и не вылететь из вагона. Наконец яйцемотив выехал из туннеля и оказался на вершине самой высокой горы в мире. Ослепительно-белый свет ударил в глаза пассажирам. Поезд неспешно подкатил к новенькой станции в форме яйца, пробежав мимо предместий лунного ламадария. Ламы уже встречали путешественников, стоя на платформе в своих развевающихся на ветру серебристых шелковых халатах. При виде Лучика, легко спрыгивающего с паровозной трубы, они дружно поклонились. Светящийся мальчик когда-то давным-давно был Хранителем самого Лунного Малыша, поэтому ему неизменно оказывали почет и уважение. Круглые лица лам, напоминающие полную луну и обычно выражавшие безмятежность, сейчас озарились радостью. Это доставило удовольствие Лучику, хотя он все еще держался в стороне от Кэтрин.

Старшина Уильям вместе со своими сыновьями и другими детьми и их родителями с удивлением разглядывали убранство убежища лунных лам: мозаики опалов и светящихся холодным голубоватым светом лунных камней. Саша чуть не выпала из окна поезда, так ей хотелось разглядеть знаменитую башню лунного ламадария, которая по совместительству являлась и космическим кораблем. Даже мистер Кверти, шурша страницами, ринулся к выходу из поезда, чтобы взглянуть поближе на диковинное место.

Раздался удар гонга, а затем сотни колокольчиков зазвенели на ветру. Ялу, вожак Йети, стоял рядом со снежным гусем на самом краю платформы и трубил в серебряный рог, выкованный из древних метеоритов. Гусь при виде Кайлаш и Кэтрин дружелюбно закричал, здороваясь с друзьями.

Когда радостные крики стихли, на платформу спустился Омбрик.

– Приветствую вас, мои дорогие друзья! – обратился он к присутствующим. – Мы явились, чтобы поговорить с Лунным Малышом… и поведать об историческом, как нам думается, событии.

Волшебник горел желанием как можно скорее увидеть Лунного Малыша, но мешала медлительность лам. Они никогда, ни при каких обстоятельствах, не спешили и, кроме того, были очень разговорчивыми. Но в этот раз, видимо, решили не тянуть комету за хвост, а сразу проводить гостей во двор ламадария. Йети выстроились по периметру двора, в центре которого помещался гигантский гонг. Дети с трудом могли сдерживать восхищение. Они увидят Лунного Малыша через несколько секунд!

Верховный Лама вышел вперед, невозмутимо улыбнулся и с ужасающей поспешностью ударил в гонг своим позолоченным скипетром. Ясный гулкий звук прокатился над ламадарием. Он рос, отражался эхом от стен, башен, звенел в вершинах гор, словно весь земной шар приветствовал небеса.

Гонг засверкал, превращаясь из металлического в практически прозрачный. Сейчас его поверхность больше всего напоминала стекло. Дети дружно ахнули, когда в центре появилась молочно-белая луна. Она ширилась, растягивалась, увеличивалась, пока наконец не достигла размеров самого гонга, а среди кратеров лунной поверхности не появилось лицо – самое доброе, какое вы могли себе когда-нибудь представить. Ламы в едином порыве поклонились, как, впрочем, и Хранители, и все, кто находился в этот момент во дворе ламадария. Когда они подняли головы, то увидели, что Лучик и лунный свет, что жил в наконечнике его алмазного клинка, радостно замерцали. Ник обнажил свой меч, салютуя Лунному Малышу, и обнаружил, что оружие светится, так же как и наконечник посоха Банниманда. Кэтрин выставила вперед кинжал как тогда, когда много месяцев назад поклялась сражаться против Буки, а Омбрик сложил руки на груди и еще ниже склонился в почтительном поклоне.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.