Глава седьмая

Эмили очень понравился подарок. Она меня крепко обняла.

— Прямо как медведица! — засмеялась она. — Ох, Дейзи, до чего же она миленькая! Смотри, у неё на сарафанчике ромашка. Назову-ка я её Дейзи! <Имя Дейзи (Daisy) по-английски означает «ромашка» (Примеч. пер.).>

— А по-моему, плюшевые мишки — глупышки, — заявила Хлоя. — Они для малышей.

Хлоя подарила Эмили прикольный альбом на компакт-диске с записями популярных певиц. Она оставила на нём цену, чтобы показать, какой он дорогой. Эмили её тоже обняла. Она всех обняла и очень обрадовалась, даже порозовела от удовольствия, став такого же цвета, как меховая шубка медведицы Дейзи. Хлоя предложила Эмили поставить новый диск и потанцевать, но мама Эмили попросила не делать этого, потому что братишка спал, а для танцев было мало места. Она посоветовала нам на полчасика выйти в сад, чтобы не мешать ей готовиться к пикнику. Поэтому мы пошли в сад с папой Эмили и стали играть в футбол. Эмили предоставили право выбрать себе команду, так как это у неё был день рождения.

Она пригласила Хлою и меня. Папа Эмили играл на стороне Эйми и Беллы, но угадайте, кто победил… Правильно, мы всё равно выиграли. Эмили отличная футболистка, а Хлоя классно врезается в игроков, отбирая у них мяч, ну, и я, конечно, не хочу хвастаться, но тоже здорово играю.

— Мы чемпионы! — запели Эмили с Хлоей и я, всякий раз подпрыгивая и обнимая друг друга, когда забивали гол.

Странно было обнимать Хлою. Может, мы, в конце концов, подружились?

А может, и нет. Когда мы отправились на пикник, Эмили предложила мне взять своего мишку Полночь, а сама решила прихватить с собой Лютика и новенькую Дейзи.

— Фу! Зачем они вам? — спросила Хлоя.

— Это пикник, Хлоя, — ответила Эмили.

— Пикник плюшевых мишек, — вставила я.

Мы вместе затянули смешную песенку про плюшевых мишек. Эмми подхватила её вместе с нами. Белла тоже. Мы пели в машине. Нам подпевали родители Эмили. Маленький братишка Эмили, Бен, тоже старался как мог. Хлоя даже не пыталась — сидела, нахмурившись, вздыхала и бормотала, что мы ведём себя, как глупые малыши. Когда, подъехав к парку, мы вылезли из машины, Хлоя меня неожиданно толкнула. Я упала на колени и перепачкала новые брюки. К тому же было очень больно. Еле сдержалась, чтобы не расплакаться.

— Ты толкнула Дейзи, Хлоя? — спросила мама Эмили.

— Нет, ну конечно, нет. Я просто помогала ей вылезти из машины. Это случайно получилось, — ответила Хлоя.

Я спрятала лицо в шерсти своего мишки.

— Ах, посмотрите на эту дуру с её мишкой-глупышкой, — пробормотала Хлоя.

Я пожалела, что Полночь не настоящий медведь и не может её укусить.

Мы снова стали играть в футбол, но мои коленки кровоточили, брюки к ним прилипали, и бегать было больно. Пришлось сидеть на траве, на одеяле, рядом с мамой Эмили и её младшим братишкой.

И всё-таки было не очень плохо. Бен захныкал, и маме Эмили пришлось дать ему бутылочку, а я умею поить детей и точно знаю, под каким углом ее нужно наклонить.

— Ты прямо как маленькая мама, Дейзи, похвалила меня мама Эмили. — У тебя есть маленький братишка?

— Нет, у меня… сестрёнка, — сказала я, усаживая Бена к себе на колени и тихонько похлопывая его по спинке, чтобы он срыгнул.

— Она тоже малышка? — спросила мама Эмили.

— Не совсем, — смущённо ответила я.

— Ну, как бы то ни было, я очень рада, что вы с Эмили подружились. Пожалуйста, приходи к нам в гости, когда захочешь. Будем тебя ждать.

Я так обрадовалась, что поцеловала малыша Бена в носик-кнопочку. Мама Эмили неодобрительно поглядывала на Хлою, которая в негодовании топала ногой, потому что Эйми с Беллой удалось забить гол. По-моему, мама Эмили больше не захочет приглашать к себе Хлою.

Я широко улыбнулась. Эмили улыбнулась в ответ и подбежала ко мне:

— Как твои бедные коленки, Дейзи? — спросила она.

— Эмили! Вернись! Ты же вратарь! — взвизгнула Хлоя.

— Я больше не играю! Несправедливо играть в футбол, если Дейзи не может к нам присоединиться, — заявила Эмили.

— Ну, Бена мы накормили, пора и нам устроить пикник, — быстро сказала мама Эмили, не дав Хлое возможности поскандалить.

Пикник удался на славу: куриные ножки, помидоры-черри, хрустящий французский хлеб, чипсы, яблоки, пирожки с вишней и жёлтый праздничный торт в форме плюшевого мишки! Эмили настояла, чтобы медведице Дейзи, Лютику и моему мишке Полночь тоже дали по кусочку.

— Жаль, что я не принесла своего плюшевого мишку! расстроилась Белла. — Это очень вкусный торт, Эмили. Хотя всё же шоколадный — мой самый любимый. У тебя вообще нет ничего шоколадного.

— Я завязала с шоколадом, — твёрдо сказала Эмили.

Кажется, дружбе с Хлоей тоже пришёл конец. Когда, вернувшись домой к Эмили, мы стали переодеваться в пижамы, было больно снимать брюки, потому что они прилипли к разбитым коленкам. Эмили пришла в ужас.

— Бедные твои коленки, Дейзи, — сказала она, осуждающе взглянув на Хлою. — Ты только посмотри, что у неё с коленками, — строго обратилась Эмили к подруге.

Хлоя пожала плечами:

— Я же сказала, что не нарочно.

— Бедная Дейзи, — пожалела меня Белла.

— Да, ты очень храбрая, Дейзи, — подбодрила Эйми.

Эмили меня обняла, а её мама промыла и обработала ссадины, намазав их чем-то щиплющимся и тщательно перебинтовав.

— Не понимаю, что все так носятся с её дурацкими коленками, — пробормотала Хлоя. — Подумаешь — несколько царапин! Делов-то!

— Заткнись, Хлоя! — велела Эмили.

А потом… Никогда не догадаетесь! Эмили разрешила мне лечь на одну с ней кровать. Эйми с Беллой легли на другую, а Хлое пришлось одной спать на матрасе.

Глава восьмая

Я была уверена, что Хлоя ни за что не пригласит меня к себе на день рождения, особенно теперь, когда я почти стала лучшей подругой Эмили. Хлоя приготовила специальные приглашения. Они были разного цвета. Эмили получила красный конверт, Белла голубой, Эйми оранжевый. Сюрприз, сюрприз… Меня не позвали.

— А Дейзи? — спросила Эмили.

— Кто? — удивилась Хлоя, будто услышав обо мне впервые.

— Странная ты, Хлоя! Я тебя про Дейзи спрашиваю, — сказала Эмили, обняв меня за плечи.

— Ты не забыла про Дейзи? — поинтересовалась Эйми.

— Не забыла. Но мама сказала, что мне можно пригласить только троих на свою вечеринку с ночёвкой. Ну, это, конечно, Эмили с Эйми и Белла. Ведь правильно?

— Всё неправильно, — сильно покраснев, сказала Эмили.

— Бедная Дейзи, посочувствовала Белла, стиснув меня в объятиях.

— Да, бедная Дейзи, — повторила Хлоя, точно ей и вправду стало меня жаль.

Можно подумать!

— Дейзи обязательно нужно пригласить! — заявила Эмили, ещё больше покраснев.

— Послушайте, я же не виновата! Это мама сказала.

— Сама знаешь, твоя мама тебе никогда ничего не запрещает. Ты поступаешь несправедливо, — ответила Эмили.

— Справедливо, потому что я была у тебя на дне рождения, и у Эйми с Беллой тоже была, а к Дейзи меня никто не приглашал. Она сама ещё точно не знает, разрешат ли ей устроить вечеринку с ночёвкой или нет! — воскликнула Хлоя.

— Ты просто вредная, Хлоя, — выпалила Эмили.

— А тебе, Эмили, лучше со мной не ссориться, а то не придёшь ко мне в гости, даже если ты моя лучшая подруга, — пригрозила Хлоя.

— Всё нормально, Эмили, — прошептала я.

— Ничего нормального, возразила она. — Если Дейзи нельзя к тебе прийти, я тоже не хочу.

Эмили посмотрела грозным взглядом на Эйми с Беллой.

— И вы тоже не хотите, правда? — спросила она.

Эйми с Беллой растерялись. Но потом Белла кивнула головой и сказала:

— Правда, Эмили.

Эйми тоже кивнула.

Хлоя просто испепелила подружек взглядом. Казалось, она вот-вот ударит Эмили. А меня так просто убьёт.

— Ну, как хотите. Подумаешь! — прошипела она и убежала.

— Ах, какой ужас! — пробормотала Эйми.

— Хлоя сказала, что у неё на вечеринке будет огромный шоколадный торт… — вздохнула Белла.

— Теперь мне не поздоровится, — пробормотала Эмили. — Вы знаете, от неё чего хочешь можно ожидать. Я уже несколько раз пыталась с ней раздружиться. Но, чем становиться врагами, лучше не портить с ней отношений.

— Я во всём виновата, — грустно пролепетала я, почувствовав себя хуже некуда.

Эмили, Белла и Эйми принялись меня утешать, но легче мне не стало. Вернувшись домой из школы, я ничего не рассказала маме. И с папой тоже не поделилась, когда он пришёл с работы.

Подождала, пока наступит время идти спать, легла в постель к Лили, обняла сестрёнку и выложила ей всё, что было на душе.

Лили пробормотала:

— Ур-ур-ур-ур-ур.

Я решила, что на языке Лили это означает: «Хлоя вредный и противный поросёнок».

— Боюсь, теперь она проявится во всей красе, — прошептала я. — Сама-то я привыкла к её фокусам, но плохо, если она будет обижать Эмили.

Лили отозвалась:

— Ур-ур-ур-ур-ур, — точно утешая: «Не волнуйся, Дейзи».

Как тут не волноваться? Не тревожиться? В ту ночь я даже плохо спала. Но… Ни за что не догадаетесь!

На следующее утро Хлоя бросила мне на парту розовый конверт.

— Я уговорила маму передумать, — объяснила Хлоя. — Приходи ко мне на день рождения, Дейзи. И ты, Эмили, и Белла с Эйми…

— Молодец, Хлоя, — похвалила её Эмили и крепко обняла. — Правда здорово, Дейзи?

Я не знала, что и думать. И уж вконец растерялась, когда Хлоя прошептала мне на ухо:

— По правде говоря, мне не хочется, чтобы ты приходила, Дейзи Диддумз.

После таких слов не было никакого желания выбирать Хлое подарок ко дню рождения. Особенно тот, о котором она мечтала. Но когда в пятницу мы с папой отправились в видеомагазин, там была отличная распродажа, и мы нашли фильм «Привидения на вечеринке с ночёвкой». Я знала, что лучшего подарка для Хлои не придумаешь.

Мама немножко рассердилась на папу за то, что он его купил.

— Ещё напугаем девочку, — упрекнула мама.

— Похоже, Хлоя сама кого хочешь напугает. Куда до неё этим несчастным призракам! — усмехнулся папа.

В субботу папа сам отвёз меня на день рождения, потому что, как он сказал, ему не терпелось познакомиться с Хлоей. Он слегка растерялся, когда её увидел. Хлоя маленькая, хорошенькая, с большими голубыми глазами и светлыми кудряшками. На самом деле это ужасно противно.

Пока папа был с нами, Хлоя мне фальшиво улыбалась.

— У-у-у, какой классный фильм! Надеюсь, он не очень страшный. Огромное спасибо, Дейзи, — поблагодарила меня Хлоя.

Но как только папа ушёл, она показала мне язык и бросила кассету на пол.

— Сто лет назад его смотрела. Чепуха на постном масле! Тоже мне ужастик! Да и что ещё от тебя можно ожидать, кроме этой малышачьей чуши, Дейзи Диддумз?

Глава девятая

— Пошли, Диддумз, — велела Хлоя, — мы все на кухне. Присоединяйся!

Кухня у Хлои была удивительно просторная и роскошная. Она сверкала дверцами многочисленных шкафов, плит и встроенной техники. Мама у Хлои сияла не меньше. На ней был блестящий белый топ и белые шёлковые брюки, поверх которых красовался кокетливый бело-розовый передник в оборочку. Она больше была похожа на сестру Хлои, чем на её маму.

Эмили, Эйми и Белла с засученными рукавами, завёрнутые в большие фартуки, стояли вокруг стола, на котором было полным-полно всякой всячины.

— Привет, Дейзи, — сказала Эмили. — Мы сами делаем себе пиццы — это так весело!

— Нам разрешили выбирать любую начинку, — сказала Эйми, укладывая поверх своей пиццы сладкий перец в форме крестиков и ноликов.

— А я делаю потрясающую пиццу Белларони, — хихикнув, похвалилась Белла и выдавила из тюбика шоколадный соус.

— Видите, я говорила, у меня будет сногсшибательный день рождения, самый лучший в мире!

— Для самой лучшей в мире девочки, — сказал папа Хлои, заглянув в кухню.

Мама у Хлои была совсем молодая, а папа довольно старый — с лысиной и большим толстым пузом. Он тоже сделал пиццу, украсив её чем только можно.

— Ух ты! — изумлённо воскликнула Белла.

— А ты что положишь на свою пиццу, Дейзи? — спросила Эмили.

Я задумалась.

— Вылеплю смешную рожицу, — ответила я, посыпав верхний край тёртым сыром, чтобы получились волосы. Потом сделала глаза из оливок, нос из жёлтого перца, а улыбающиеся, полные губы вырезала из красного. Вместо щёк положила кусочки помидора, а из ананаса смастерила золотые серёжки и плотно прилегающее к шее ожерелье.

— Ах, Дейзи, до чего же ты изобретательная! — восхитилась Эмили.

— Так красиво, что будет жалко есть! — воскликнула Белла.

— А как насчёт парочки анчоусов для бровей? — предложила Эйми.

— Они, конечно, будут чудесно смотреться, но я терпеть не могу анчоусы, — возразила я. — По-моему, они похожи на серых скользких червяков. Меня от них воротит.

Хлоя промолчала, но, когда мы пошли за её папой в гостиную, она осталась, чтобы помочь маме засунуть наши пиццы в огромную духовку. Папа Хлои выступил в роли бармена и приготовил нам коктейли из фруктового сока. В них были не только бумажные зонтики, как у Эйми, но и пластмассовые палочки для помешивания с Микки-Маусом, и вишенки на шпажках, и кубики льда в форме звёздочек.

Мы подняли бокалы и чокнулись, а когда вошла Хлоя, спели ей «С днём рождения тебя!». Дирижируя нашим хором, папа Хлои даже прослезился. Потом он усадил нас за обеденный стол. Каждый получил подарок, который лежал на специальной тарелке. Это была маленькая буква-оберег на серебряном браслете. А, В, D и Е. Буква С у Хлои была сделана из золота и висела на золотом браслете в окружении сердечек.

— Настоящее золото к твоему дню рождения, дочка, — сказал её папа.

— Посмотрите, к браслету мне купили золотые серёжки-сердечки, — похвалилась Хлоя, убрав за уши свои кудряшки. — Мне ещё уши ко дню рождения прокололи!

Мы с завистью уставились на её уши. Мама говорит, придётся подождать до шестнадцати лет, пока мне разрешат носить серёжки.

Вошла мама Хлои с первыми двумя пиццами. Она сняла фартук. Футболка у неё была настолько короткой, что был виден живот и из пупка торчала серёжка. Классно, да?

Мне и в голову не могло прийти, что у мам бывают тонкие талии и плоские животы. У моей мамы, например, ничего такого нет. Мама Хлои принесла пиццы для дочки и Эмили. Потом настала очередь Эйми с Беллой.

— Ты уверена, что хотела пропитать свою пиццу именно шоколадным соусом, Белла? — спросила мама, поставив перед Беллой её тёмно-коричневую пиццу.

— Ну конечно! Ням-ням! Больше всего на свете люблю шоколад, — весело сказала Белла.

— Ладно, принесу тебе ещё шоколадных крошек, чтобы можно было посыпать сверху, — смеясь, сказала мама.

Она шутила, но Белла восприняла её слова всерьёз:

— Да, принесите, пожалуйста.

Мама Хлои пошла за шоколадными крошками для Беллы и принесла мою пиццу.

— Наверное, ты любишь анчоусы ещё больше, чем Белла шоколад, — сказала мама.

Я на неё уставилась. Потом взглянула на свою пиццу. Она была в форме рожицы с сырными волосами, оливковыми глазами и губами из красного перца. Но все свободные участки были утыканы серыми скользкими анчоусами. Сотнями анчоусов!

— Выглядит впечатляюще, моя милочка, только я не уверена, что тебе под силу съесть столько анчоусов. А плохо не станет? — удивилась мама Хлои.

— Я… я не люблю анчоусы, — прошептала я.

— Тогда зачем ты украсила ими свою пиццу? — спросила мама Хлои, фыркнув от смеха.

Я не украшала ими пиццу.

Знаю, кто это сделал.

Наверное, сама Хлоя. Но не будешь же об этом говорить у неё на дне рождения! И родители её всё равно не поверят. Они думают, Хлоя самая лучшая девочка в мире, но я-то знаю, что хуже её и на свете нет.

Я попробовала съесть сырные волосы на своей пицце, но анчоусы даже туда забрались. Наверняка они ожили и заползли куда попало. Мне не удалось проглотить ни кусочка.

— Жаль, только продукты перевела, — вздохнула мама Хлои. — Ну ничего, голодной не останешься, ещё будет праздничный торт.

Для Хлои заказали самый большой в мире торт, трёхъярусный, прямо как свадебный. Первый уровень был фруктовый, с вишнями и ярко-жёлтыми марципанами под белой глазурью. Второй представлял собой шоколадный бисквит с шоколадно-сливочным кремом. А третий — ванильный бисквит с клубничным джемом и взбитыми сливками. По краям, утыканным серебряными сердечками, в тон к ним было написано серебряным кремом: «С днём рождения, любимая Хлоя!»

— Не сомневайся, в твоём куске обязательно будет анчоусная начинка, Дейзи, — прошептала Хлоя.

Я подумала, на этот раз она шутит, но рисковать не стала, поэтому не съела ни кусочка от этого самого красивого в мире праздничного торта. Сидела и смотрела, как его едят другие (Белла проглотила по куску от каждого яруса).

Вдруг я почувствовала, что в глазах защипало, а губы задрожали, но решила ни за что на свете не показывать Хлое своих слёз.

Даже потом не расплакалась, когда нас отвели в комнату Хлои и я увидела, что мне, одной-одинёшеньке, предстоит лежать в спальном мешке около двери.

Сдержалась, когда пришлось смотреть по телевизору фильм ужасов о злом ребёнке, у которого был плюшевый мишка, одержимый бесами. Мишка душил всех маленьких детей. Кончилось тем, что его самого изодрали в клочья. Как здорово, что мой мишка Полночь спрятался в сумке со спальными принадлежностями и ничего этого не видел, а то бы он расплакался.

Ни слезинки не проронила, когда мы приготовились ко сну и наступила моя очередь идти в туалет, но задвижка плохо работала, и Хлоя неожиданно распахнула настежь дверь, и все меня увидели и расхохотались.

Не плакала, когда все уже улеглись (я была в своём мешке) и стали смотреть фильм ещё страшнее первого о белом призраке с колдовскими замашками, который подползал к студенткам в общежитии колледжа и убивал их одну за другой.

— Этот фильм слишком страшный, — сказала Эмили.

— Похоже на настоящую жизнь, — пробормотала Эйми и принялась сосать свой большой палец.

— Нельзя ли нам посмотреть какой-нибудь другой фильм? — спросила Белла. — Я ни за что не засну, потому что буду бояться этого белого призрака.

— Ничего, — успокоила их Хлоя. — Если белый призрак задумает к нам подползти, сначала он нападёт на Дейзи, потому что она лежит ближе всех к двери! И вообще… ишь чего выдумали — спать на вечеринке с ночёвкой!

Ну конечно, я не смогла заснуть и пролежала всю ночь с открытыми глазами, свернувшись в клубочек в своём спальном мешке и крепко прижав к себе мишку Полночь. Потом он чуть не превратился в мишку-призрака и меня не придушил! Пришлось зажать его между коленями, подтянув их под самый подбородок, потому что вдруг по дну мешка расползлись анчоусы… И всё время колдовской белый призрак завывал под дверью и готовился на меня напасть…

Глава десятая

— Уже недолго осталось до твоего дня рождения, Дейзи, — сказала мама.

Я промолчала.

Лили сказала:

— Ур-ур-ур-ур-ур.

Она лежала на ковре, а я её щекотала.

— Наверное, ты тоже хочешь устроить вечеринку с ночёвкой? — спросила мама.

Я ничего не ответила.

Лили пробурчала:

— Ур-ур-ур-ур-ур.

— Дейзи, я с тобой разговариваю, и прекрати щекотать Лили.

— Ей нравится. Правда, Лили?

— Уррр-уррр-уррр-уррр-уррр!

— Она перевозбудится. Прекрати сейчас же!

— Урррррррррр! Урррррррррр! Урррррррррр!

Лили сильно разволновалась, зарыдала и долго не могла успокоиться. Она плакала, пока ей не стало плохо. Маме пришлось отнести её наверх, чтобы переодеть и успокоить.

Плач Лили стал тише и потом совсем смолк. По крайней мере она хоть поспит подольше после этого приступа. Наконец сестра успокоилась.

В гостиной тоже стало очень тихо. Я взглянула на папу и подумала, что он на меня рассердился. Он включил телевизор, потом выключил и похлопал себя по коленке.

— Хочешь, иди ко мне, — предложил он.

Я удивилась, но обрадовалась. Села к нему на колени, и он меня обнял, а потом поцеловал в макушку. Затем притворился, что он овца, а мои волосы — трава, и стал их жевать-пожёвывать — шам, шам, шам.

— Люблю эту игру. Мы в неё сто лет не играли, — сказала я.

— Постараюсь чаще приходить домой пораньше, — пообещал папа. — Я редко тебя вижу, а бедная мама постоянно занята с Лили.

— Да, — вздохнув, сказала я. Прости, что её расстроила, — прибавила я чуть слышно.

— Ничего, малышка, ты ведь просто играла, — успокоил меня папа.

— Да, но нужно было вовремя остановиться, — вздохнула я.

— Давай сейчас не будем говорить о Лили. Поговорим лучше о тебе и твоём дне рождения, — предложил папа.

Я промолчала.

— Что случилось? — спросил папа.

— Ничего, — ответила я.

— Ничего? — удивился папа. — Может, мне тебя пощекотать, пока ты не скажешь, что тебя беспокоит? Ну, признавайся, мой угрюмый дружочек.

Он пощекотал меня под подбородком. Я не выдержала, стала пищать и брызгать слюной.

— Не надо! Пожалуйста, не надо!

— Тогда расскажи мне, в чём дело.

— Ничего, папа, правда. Просто на свой день рождения я не хочу устраивать вечеринку с ночёвкой.

— А я думаю, девочки на тебя рассердятся. Сама-то ходила по вечеринкам!

— Знаю.

— Поэтому тебе обязательно нужно пригласить подружек к себе.

— Но… я не хочу.

— Почему?

Я заёрзала.

Папа приблизил свою голову к моей.

— Это из-за Лили? — тихо спросил он.

— Немножко, — прошептала я в ответ.

— Мы расскажем про Лили твоим подружкам.

— Но они могут плохо на это отреагировать. Конечно, не Эмили, потому что она очень хорошая. И не Белла, потому что она тоже замечательная. И не Эйми. Я… говорю про Хлою. Она просто отвратительная.

— Девчушка с кудряшками? — не поверил папа.

— Она, — мрачно подтвердила я.

— Ну, это же проще простого. Позови к себе на вечеринку с ночёвкой Эмили, Беллу и Эйми, а Хлою не приглашай.

— Правда?

— Ну конечно! Это же твой день рождения! И не надо приглашать того, кого не хочешь, — предложил папа.

— Но Эмили, Эйми и Белла сказали, что это несправедливо, когда Хлоя попыталась не пригласить меня к себе.

— А им что, нравится Хлоя?

— Ну… я считаю, они её побаиваются.

— Тогда они вряд ли расстроятся, если ты её не пригласишь, — успокоил меня папа.

— Уж я-то точно не заплачу! — воскликнула я, подскочив у папы на коленях.

— Вот это совсем другое дело, моя милая, улыбчивая мордашка! Решено, — просиял папа.

Нет, ничего мы тогда не решили. Мама сказала, что Хлою нужно тоже пригласить.

— Так будет справедливо. Ты же ходила к ней на день рождения, и она придёт к тебе в гости.

— Но она не хотела, чтобы я к ней приходила, мама! Она изо всех сил старалась меня не пригласить. Со мной она ужасно вредная. В школе нападает, а дома вела себя и того хуже.

— А почему ты мне не сказала?

— Вот говорю…

— Почему тогда, глупенькая, не сказала?

— Ты была занята с Лили. Ты всегда с ней занята.

— Нет, не всегда. К сожалению, я уже пригласила Хлою. Её мама позвонила после вечеринки, потому что волновалась, что тебе могло быть от чего-то там плохо. Она сказала, что ты ничего не ела, крошка.

— Ха! Хлоя всю мою пиццу утыкала анчоусами!

Я так сильно вздрогнула, что чуть не свалилась с папиного кресла.

— Ну надо же! Я сказала маме Хлои, что у тебя самой будет такая же вечеринка, и, конечно, пригласила её дочку.

— А нельзя ли нам отменить приглашение для этой юной противнюги? — обняв меня, спросил папа.

— К сожалению, нет. В каком ужасном положении я окажусь!

— Сама она ужасная!

— Ей не удастся плохо себя вести в твоём доме, Дейзи. Во всяком случае не в твой день рождения.

Я была уверена, что Хлоя найдёт способ, чтобы мне досадить.

Не стала больше ничего рассказывать папе. И маме тоже. Но когда они уснули, я пробралась в постель к Лили. Она проспала уйму времени, а сейчас проснулась.

— Ненавижу Хлою, — сказала я.

— Ур-ур-ур-ур-ур, — точно успокаивая меня, заурчала Лили, как будто она сама терпеть её не могла.

— Со мной она ужасно вредная, — пожаловалась я.

— Ур-ур-ур-ур ур, — пролепетала Лили.

Я задумалась.

— Иногда я сама с тобой вредничаю, Лили, — призналась я. — Ты меня тоже порой ненавидишь?

— Ур-ур-ур-ур-ур, — отозвалась Лили. — Ур-ур-ур-ур-ур.

Я надеялась, она говорит, что любит меня, и совсем не ненавидит, — ведь я её сестра.

— Ну, а я тебя люблю, потому что ты моя сестра, Лили, — заверила я. — И пусть только Хлоя попробует тебя обидеть. Я ей как дам! Мало не покажется, сама увидишь.

Глава одиннадцатая

В субботу утром папа с мамой спели «С днём рождения тебя!». Лили тоже пела, взвизгивая громче и громче:

— Ур-ур-ур-ур-ур!

— Она снова перевозбудится, мама, — сказала я.

— Ничего.

— Мы все волнуемся, потому что сегодня у тебя день рождения, Дейзи, — признался папа.

Мне приготовили чудесный праздничный завтрак — рогалики, вишнёвый джем и горячий шоколад — ням-ням.

— Как ты думаешь, мы сможем ближе к вечеринке сварить ещё шоколаду? — спросила я. — По-моему, Белле очень понравится.

— Да, конечно, — ответила мама.

— Но Эмили больше не любит шоколад, — волновалась я.

— Найдём что-нибудь и для Эмили.

— Что-нибудь особенное, потому что Эмили — почти лучшая моя подруга, — сказала я.

— А чем угостим Хлою? — поинтересовался, подмигнув мне, папа. — Кружечкой мутной жидкости комнатной температуры для мытья посуды?

Я чуть не упала от смеха. Мама нахмурилась, но и она, не выдержав, хихикнула.

После завтрака мама подготовила Лили к прогулке, и папа надолго увёз её в инвалидном кресле. Мы с мамой убирались и вместе пекли праздничный торт. Мама позволила мне мешать тесто, перелить его в форму, а потом разрешила ложкой соскрести остатки со стенок миски (а ещё после этого поработать пальцем и языком!). Пока торт остывал, мы испекли хрустящее печенье из белого шоколада и украсили им торт.

Мама взяла очень острый нож и начала его резать.

— Мама! Ведь это я должна резать торт! У кого сегодня день рождения? Что ты делаешь? Торт ещё не готов.

— Знаю. Я довожу его до ума, превращая в особенный, — сказала мама. — Смотри!