Дом на дереве

Вернувшись в свой дом, я почувствовала легкое раздражение. Там уже были Футболист и Александр. Они играли в футбол. В общем, Футболист бил по мячу, а Александр, по-видимому, должен был играть за вратаря, но вел себя так, будто одновременно исполнял роль штанги на воротах.

Я справедливо считала, что у них нет никакого права находиться в моем доме. По крайней мере, в мое отсутствие! Я побежала на кухню. Александр положил в картонный холодильник пачку пирожных «Джаффа». Какой вредный! Я ведь не очень люблю апельсиновую начинку! Все равно пришлось съесть целых три, просто для того, чтобы показать ему, как я их не люблю. Мне захотелось пить, но там был только дурацкий картонный чайник. Я его смяла. Что он за идиот такой, этот Александр!

— Мне потребовалось столько времени, чтобы нарисовать чайник с ровными боками и красивым носиком, — сказал Александр с упреком, появившись в дверях кухни.

— Подумаешь! Какие-то дурацкие картонки! Слушай! Что я тебе сейчас расскажу! Ни за что не догадаешься!

— Что? — спросил Александр.

— Я буду жить с моей мамой!

— Правда? — спросил Александр таким тоном, будто я решила съесть еще одно пирожное.

— Что за вопрос? Как-то вяло ты реагируешь! Почему бы тебе не сказать что-нибудь типа: «Молодец, Трейси! Какая ты счастливая! Как здорово! Супер-пупер! Просто потрясающе!»

Александр прислушался к моему совету.

— Молодец, Трейси. Какая ты счастливая, — покорно пробормотал он. Затем немного помолчал и спросил: — А что еще ты мне хотела рассказать?

Он вел себя так, будто до него не дошло, что я самый счастливый ребенок на свете.

— Послушай, ведь ты же не видел моей мамы!

Жаль, у меня нет ее фотографии, чтобы ему показать.

— Она просто потрясающе выглядит! Мама действительно очень красивая! Прекрасно одевается! У нее чудные волосы! Она замечательно красится! Она и меня накрасила и причесала, и я классно смотрелась!

Из гостиной послышался грубый смешок. Там стоял Футболист и, навострив свои длинные уши, подслушивал каждое слово.

Я решила выяснить с ним отношения. Александр поплелся за мной.

При моем появлении Футболист сделал шаг назад, прикрыл глаза руками и притворился что просто ослеплен.

— А вот и ослепительная красавица Трейси собственной персоной! — кривляясь, сказал он.

Я смерила его суровым взглядом.

— Можешь кривляться сколько хочешь, но наверное, я стану такой же красивой, как мама, потому что я вся в нее.

— А может быть, скоро рак свистнет? — спросил Футболист.

Александр застыл с открытым ртом и приготовился слушать, как свистит рак.

— Мама подарила мне целую кучу подарков.

— Ух ты! А может быть, скоро целая стая раков засвистит?

Александр заморгал. Наконец-то он понял, в чем дело, и громко рассмеялся.

— Это правда! Она потратила на меня уйму денег и купила мне все, о чем я только мечтать могла!

— Что, и компьютер, и ролики, и горный велосипед? — спросил Футболист. На этот раз мне показалось, что мой рассказ произвел на него должное впечатление.

Я замешкалась:

— Она мне все это купит, когда я буду с ней жить.

— Ага! — сказал Футболист.

— Но она уже подарила мне эту футболку. Посмотрите, она от дизайнера, а не с рынка, взгляните на этикетку!

— Классно, — сказал Футболист.

— А еще она подарила мне огромную коробку шоколадных конфет. Там было их так много, что я не смогла все съесть.

— Ну, может быть, тогда ты их принесешь и положишь в наш холодильник? — спросил Александр, все еще тихо хихикая. — У нас запасы на исходе.

— Да, знаете, они были такими свежими и сливочными, что, когда я их принесла к Кэм, они сразу испортились, и нам пришлось их выбросить. Но у меня осталась коробка. Я тебе ее покажу, если ты мне не веришь, Футболист. Мама подарила мне еще много разных подарков: чудесные мягкие игрушки и коллекционную куклу. Антикварная вещь! Кучу денег стоит!

— Куклу? — спросил Футболист.

— Ну, она больше похожа на статуэтку. Вот что я вам скажу: она правда очень красивая! Моя мама — лучшая мама на свете!

Александр снова посерьезнел, и его глаза стали похожи на бусины.

— Ну, что еще? — спросила я.

— Она не может быть лучшей мамой на свете, если тебя бросила. Мне кажется, если женщина бросает свою маленькую дочку, ее уже нельзя назвать хорошей мамой.

— Она ничего не могла поделать, — быстро сказала я. — Просто так сложилось. И у нее был этот грубый бойфренд. Маме ничего не оставалось делать. Она думала, что мне будет лучше в детском доме.

— А я думал, что ты детский дом терпеть не можешь, — сказал Александр.

Он начал действовать мне на нервы.

— Я жила себе там и жила, — свирепо сказала я.

— Пока не появилась Кэм. А что теперь будет с Кэм, Трейси?

— А при чем тут она? — спросила я, оскалив зубы. Еле сдержалась, чтоб его не укусить! — Мама говорит, что Кэм меня не любит. Она взяла меня на воспитание из-за денег.

— Тебя не так-то легко воспитывать, Трейси. — Александр попятился, но все равно не заткнулся. — Я думаю, она тебя взяла, потому что ты ей понравилась. Неужели ты ее не любишь?

— Она ничего, — неуверенно сказала я, — но, если бы она действительно меня любила, она бы больше за меня боролась, ведь так?

Александр не уступал.

— Может быть, именно из-за любви она пытается сделать все, чтобы тебе было лучше?

— А может, тебе лучше попридержать язык и не лезть в чужие дела?! — зло сказала я. — Что ты вообще понимаешь, Александр-замухрышка? Маринованный огурчик!

Я оттолкнула его и махнула рукой Футболисту:

— Давай лучше играть в футбол! Сейчас я покажу тебе настоящий класс!

Футболист перестал на нас пялиться и бросился в атаку. Он передал мне мяч, и я так сильно по нему наподдала, что тот отскочил от стены, подпрыгнул на диване и угодил прямо в картонный телевизор.

— Ну вот, второй телевизор сломали, — заныл Александр. — Сами бы попробовали такой сделать!

— Да ну тебя с твоим картонным хламом! А ну-ка, прочь с дороги! — Я еще раз как следует саданула ногой по «телевизору».

Казалось, Александр вот-вот расплачется. Непонятно из-за чего. Его-то я не била! Но когда Футболист завладел мячом и уже приготовился нанести сокрушительный удар, я увлекла его наверх, где пока нечего было портить. Дизайнерский талант Александра там еще не проявился. На полу валялось полно старых коробок, по которым можно было сколько угодно бить ногой, и грязных старых матрасов: скачи — не хочу!

Александр потащился за нами, но с тревогой остановился в дверях, не осмеливаясь пойти дальше. Я чувствовала, что неправа, но никак не могла простить его подозрительности по отношению к моей маме.

Минуты две Футболист еще крушил все подряд, а потом решил чуть-чуть передохнуть.

— Ты-то хоть понимаешь, как здорово, что я буду жить с моей мамой? — спросила я. — Слушай, не лежи на этом матрасе: вшей подцепишь.

— Фу, какая гадость! — воскликнул Футболист и снова подпрыгнул. — Знаешь, будет здорово, если твоя мама действительно купит все, что обещала. Придется выбирать, Трейси. Кто больше купит, того и выбери. — Он снова ударил мячом по стене, а затем мастерски отбил его головой. — Ух! Вы видели?! — Он развоображался и замахал руками как сумасшедший.

— Дело не только в подарках, — сказала я. — Она же моя мама!

— Ничего в этих мамах нет хорошего! — проронил Футболист.

— Об отцах бы ты такого не сказал!

— Нет, сказал! — На этот раз он так саданул по мячу, что тот вместо стены угодил в оконное стекло и исчез из виду.

— Ничего себе! — воскликнул Футболист.

— Хватит, может быть, крушить все подряд? — спросила я.

— Поосторожней с разбитым стеклом, — сказал Александр. — Порежешься!

— Ты что делаешь, придурок? — закричала я, когда Футболист открыл окно и над комнатой пролился дождь из мелких осколков.

— Нужны совок и веник, — предложил Александр. — Может, мне что-нибудь сконструировать из картона?

— Отвяжись ты со своим картоном! — воскликнула я. — Эй, Футболист, что ты там еще придумал?

Футболист начал вылезать из окна.

— Я за своим мячом, — сказал он, выглядывая в окно. — Он не упал вниз, а застрял в водосточной трубе, смотрите!

— Футболист, вернись!

— Это чрезвычайно опасно, Футболист! — воскликнул Александр.

— Да ну вас!

— Ты же такой огромный! Стой, куда ты?

Но Футболист все равно полез. И дотянулся до трубы. Труба так и заходила под его рукой и прогнулась. Футболист резко ее отпустил.

— Давай назад, Футболист! — закричала я, вцепившись ему в лодыжки.

Он сильно ударил меня по рукам, а потом спрыгнул. Я взвизгнула, зажмурилась и стала ждать, когда раздастся грохот. Но было тихо.

Лишь Александр, тяжело дыша, тихонько поскуливал рядом.

— Ты только посмотри на него! — прошептал он.

Я открыла глаза и в недоумении уставилась на Футболиста. Прыгнув из окна, он преодолел огромное расстояние и очутился на елке, которая росла у стены. Сейчас он сидел там и победно вопил, как Тарзан.

— Псих ненормальный!

— Вот и нет! Разве ты никогда не лазила по деревьям? А уж на это забраться раз плюнуть, прямо как по лестнице!

И Футболист спокойно полез вверх, а мы, пока за ним следили, чуть шеи себе не свернули. Александр крепко держал меня за руку, впившись ногтями мне в ладонь.

Футболист почти добрался до верхушки, протянул руку и вытащил свой мяч из водосточной трубы.

— Фу, какой грязный и липкий, — сказал Футболист, вытирая его о ветки ели.

— Спускайся вниз, ты, придурок! — завопила я.

— Я вымою тебе мяч, — предложил Александр. — Пожалуйста, спустись вниз!

Футболист стал спускаться по стволу, бросил мяч в разбитое окно, снова одним прыжком преодолел головокружительное расстояние между елью и окном, ступил на подоконник, закачался и вдруг с грохотом рухнул прямо на нас.

Какое-то время от удивления мы не могли вымолвить ни слова. Первым опомнился Футболист и поднялся на ноги.

— Все отцы — гады! — сказал он, отряхиваясь и вытирая свой грязный и липкий мяч о джемпер Александра. — Дряни паршивые!

Он сказал это так, словно наш разговор ни на минуту не прерывался.

— Но ты же был без ума от своего папы, — сказала я, поднимаясь и осторожно пошевеливая руками и ногами, чтобы убедиться, не сломаны ли они.

— Был! Как последний придурок! Души в нем не чаял, — сказал Футболист. — Ты же называешь меня придурком, да?

Александр сел и посмотрел на свой испачканный джемпер.

— Это школьный, — чуть слышно сказал он и сглотнул. — Только теперь это вряд ли имеет какое-нибудь значение, потому что маловероятно, что я когда-нибудь пойду в школу.

— Боже мой! Я испортил тебе джемпер! — театрально воскликнул Футболист. — Александр, дружище, прости меня, пожалуйста!

Александр предпочел сделать вид, что принял его слова за чистую монету. Он осторожно поднялся, как будто опасаясь, что его снова могут сбить с ног.

— Так что случилось с твоим папой, Футболист?

У меня перехватило дыхание.

— Заткнись, убогий, — сказал Футболист и стукнул Александра мячом по голове.

— Разве в субботу твой папа не повел тебя на футбол? — спросила я.

Неожиданно Футболист сел, прислонился спиной к стене и уставился на голые доски пола. Он даже не стал поигрывать мячом.

— Я все ждал и ждал, — пробормотал он, — но он так и не появился.

Футболист решил, что, наверное, что-то случилось, — ну, например, папа заболел или у него неприятности, поэтому поехал к нему домой. Только там никого не было. Он сел на ступеньки у входа в квартиру и прождал целую вечность. Когда папа наконец появился, с ним была его подруга. Он ее со всех сторон облизывал. Будто леденец на палочке! Когда Футболист нам это рассказывал, казалось, его сейчас стошнит.

Но это еще не все. Выяснилось, что на матч папа взял вместо него свою подругу, потому что той приспичило посмотреть на странные ноги вратаря. Они оба хохотали, словно им было очень смешно, и даже не представляли, каково было Футболисту за ними наблюдать. Он притворился, что ему все равно. А потом заявил, что ему надоело ходить на футбол по субботам. Тогда папа разозлился и сказал, что раз он к этому так относится…

Поэтому Футболисту пришлось убраться восвояси. Когда он вернулся домой, его мать увидела, что он расстроен, рассвирепела и стала ругать отца последними словами.

— Я тоже грубо обозвал ее и сказал, что неудивительно, что отец от нее ушел, — ведь она вечно ноет. Потом она обняла меня и заплакала, а сейчас со мной не разговаривает. Они оба меня ненавидят, мама с папой. Поэтому они гады, ведь так? Все мамы и папы — дряни.

Он замолчал. И мы замерли. В доме наступила тишина. Из-за разбитого окна стало холодно. Я поежилась.

— Вовсе не обязательно делать вывод о том, что все матери и отцы — гады, — прервал молчание Александр.

Иногда гораздо лучше промолчать. Футболист снова больно ударил Александра мячом по голове.

— Мне не очень нравится, когда ты дерешься мячом, Футболист, — сказал Александр, моргая.

— Понял, — ответил Футболист и снова кинул в него мяч. Александру не повезло, потому что Футболист как следует прицелился.

— Трейси! — сказал Александр, и по его щеке скатилась слеза.

Казалось, во мне живут две Трейси. Одной хотелось обнять Александра, вытереть его слезы и наорать на Футболиста — пусть бы пошел и напал на кого-нибудь побольше. А второй Трейси самой хотелось стукнуть Александра мячом по его умной башке.

Близнецы Трейси заспорили. Угадайте, кто из них выиграл?

— Какой ты нытик, Александр. Почему ты не хочешь за себя постоять? Всего боишься.

Александр сник.

— Я ведь выдержал испытание, — сказал он. — Хотя после него вся школа стала меня дразнить.

— Какое испытание? — спросил Футболист, поигрывая мячом.

— Я, Трейси Бикер, лучший изобретатель самых диких испытаний, — гордо заявила я.

— Каких? — Футболист поймал мяч.

— Любых! — ответила я.

— Слушай, испытай меня, — предложил, важно расхаживая, Футболист.

У меня в голове просвистело полдюжины идей. Но, казалось, ни одна из них не подходила для Футболиста. Прямо голова распухла! Нужно было придумать что-то по-настоящему страшное, грубое и отвратительное.

Александру показалось, что мне нужна помощь.

— Трейси не побоялась помахать своими трусами, — объявил он.

— Заткнись, Александр! — прошипела я.

Футболист ухмыльнулся:

— Ладно, Трейси, слабо тебе помахать трусами в воздухе?

— Да пошел ты! — сказала я. — Нечего повторять чужие испытания!

— Хорошо, сейчас придумаю что-нибудь получше, — сказал Футболист, улыбаясь от уха до уха.

— Слабо тебе снять трусы и повесить их на елке? Как игрушку.

Я уставилась на него. Это было несправедливо. Блестящее испытание! Определенно не хуже, чем у Трейси Бикер. Ах, как мне захотелось застегнуть на молнию его ухмылку!

— Нельзя просить об этом Трейси, — сказал Александр. — Слишком опасно.

— Я ведь вылезал из окна на дерево! — сказал Футболист.

— Да, но ты ведь больше и сильнее Трейси, — сказал Александр. — Еще ты бешеный, — мягко добавил он.

— Бешенее меня не бывает, — заявила я. — Ладно, согласна на твое глупое испытание, Футболист. Проще простого!

— Трейси! — сказал Александр. — Он посмотрел сначала на меня, а потом на Футболиста. — Это такая игра?

— Это моя игра, моя рискованная игра, — сказала я. — Только для тебя она слишком рискованная, Маринованный Огурчик!

— Огурчик? — спросил Футболист. — Такой маринованный и сморщенный?

— Александра стали дразнить Огурчиком после того, как увидели его в душе.

Футболист расхохотался:

— Огурчик! Классное прозвище! Огурчик!

Лицо Александра вытянулось, и он укоризненно взглянул на меня своими большими глазами.

— Почему ты сегодня такая вредная, Трейси?

— А ты сам? Не хочешь, чтобы мы с мамой жили вместе и были счастливы! Когда мне этого хочется больше всего на свете! — сказала я, направившись прямо к окну. Затем пнула ногой разбитое стекло, чтобы оно мне не мешало, и вышла на карниз. Посмотрела вниз и поняла, что лучше бы я этого не делала.

— Вернись, Трейси! — сказал Александр.

Но отступать было некуда. Нужно было идти вперед.

— Это рискованная игра, и я выиграю, погодите, сейчас увидите!

Я посмотрела на дерево и — прыгнула! Ровно секунду я была в воздухе. Послышались крики. Среди них можно было различить и мой. Ветки кололи мне нос, царапали лицо. Я прижималась к дереву, хваталась руками за ветки, цеплялась ногами за ствол.

Получилось! Не упала! Дерзкий прыжок свершился! Футболист завопил, как Тарзан, и я тоже громко и пронзительно закричала вместе с ним.

— Ну, теперь вернись, Трейси, — взмолился Александр.

— Это только половина испытания, — сказала я. — Закрой глаза! И ты, Футболист!

Они оба заморгали, как будто забыли, в чем заключалось испытание.

— Мне надо снять трусы. Поэтому не подглядывать! — скомандовала я.

Они послушно закрыли глаза. Во всяком случае, один из них точно закрыл.

— Футболист! Думаешь, я тупая? Кончай пялиться! — завопила я.

На этот раз и Футболист крепко зажмурился. Я осторожно отпустила ветку и начала возиться с трусами. Было еще страшнее держаться одной рукой. Уж лучше бы я их сняла до того, как влезла на дерево! Ну что уж теперь говорить! Стащила трусы почти до колен и потянула вниз. Меня затошнило, и сад подо мной закачался.

— Не надо, Трейси! Упадешь! — закричал Футболист.

— Закрой свои ***** глаза! — Я так волновалась, что он заглянет мне под юбку, что забыла как следует испугаться. Освободив из-под трусов ногу, быстро одернула юбку.

— Сняла! — завопила я, размахивая трусами, как флагом.

Футболист одобрительно заорал:

— Закинь их на минутку на ветку, а потом сразу забери, — кричал он. — Ты выиграла пари, Трейс. Молодчина!

— Да, спускайся, Трейси, — сказал Александр.

Спускаться сразу не хотелось. Я начала привыкать к высоте и не смотрела вниз. Наверху было так классно! Перелезая с ветки на ветку, я карабкалась все выше и выше. Мальчишки орали на меня, но я не обращала на них внимания. Превратившись в девочку-мартышку, я беззаботно прыгала с дерева на дерево.

Ель закачалась, когда я почти добралась до верхушки, но мне было все равно. На душе было тихо и спокойно. Если я девочка-мартышка, можно качаться на дереве целыми днями в гамаке из листьев, пока не заснешь.

Я всерьез задумалась о доме на дереве. Можно будет уговорить Александра его спроектировать. Не из каких-то там картонок, а из настоящих досок. Мы бы с Футболистом его как-нибудь сколотили и привесили к дереву. Да, дом на дереве получился бы что надо! Застелить его одеялами, обложить подушками да и сидеть себе сколько хочешь, поедая запасы продовольствия. Трейси — покорительница верхушек деревьев сможет оттуда шпионить за своими врагами, наводя на них ужас!

Я уже собралась воплотить свою мечту в жизнь, как вдруг вспомнила о том, что уже совсем скоро стану жить с мамой. Замечтавшись, я вдруг поскользнулась, уцепилась руками за ветку и чуть не распрощалась со своей непутевой и никудышной жизнью, но все-таки жизнью.

— Осторожно, Трейси!

— Трейси, вернись, чокнутая!

Сердце сильно застучало, а руки вспотели. Я подумала, что надо парней еще слегка подзавести, и стала, собрав волю в кулак, карабкаться выше и выше. С ветки на ветку. За рукой — рука, за ногой…

Уже близко была вершина, и ветки стали совсем тонкими. Как только я за них хваталась, они тут же ломались, но я лезла все выше, выше и выше.

Я прицепила трусы на самую макушку, как белую елочную звезду. И тут настоящие звезды мне улыбнулись. Целая галактика созвездий победно засияла мне навстречу. Получилось! Я победила в самой рискованной игре!

Затем я стала слезать, все ниже и ниже, пока не поравнялась с подоконником. Александр и Футболист, раскрыв рты, уставились на меня, как на ангела, который спустился к ним с небес.

— Эй, вы! С дороги! Чего уставились? — воскликнула я, и они расступились. Словно шторы на окне раздвинулись.

Я приготовилась к прыжку и впрыгнула прямо в окно. Даже не упала, а спокойно приземлилась на ноги. Потрясающая Трейси! Знаменитая девочка-кошка, у которой впереди не одна, а девять жизней!

— Ну что? Видели? — И я прошлась по комнате в буйном танце. Футболист заплясал со мной, подпрыгивая и похлопывая меня по спине:

— Вот это да! Ты классная девчонка! Долой трусы!

— Ну конечно, я великая! Ведь правда? Правда, Александр?

— Ты самая сумасшедшая! Я чуть в желе не превратился от страха, пока за тобой наблюдал. Смотри, я и сейчас дрожу.

— Желе из маринованных огурчиков. Фу, какая гадость!

— Сумасшедшая! Вы оба сумасшедшие! — сказал Александр. — Неужели ты не понимаешь, что могла разбиться? Ничего в этом нет великого.

— Нет, это ты великий! Самый великий и противный зануда на свете, — сказала я, толкнув его. Как он смеет не оценить по достоинству моего потрясающего достижения?

— Хватит меня толкать, — сказал Александр и снова сгорбился. — Ты не можешь, не можешь и еще раз не можешь стать великой только потому, что по-глупому рискуешь своей жизнью!

Мне захотелось его прикончить. Он вел себя как назойливая мошка, которая вьется под ногами и кусает тебя за лодыжку. В любую минуту можно протянуть руку и — ХЛОП!

— Лучше не доводи меня! — предупредила я и снова его толкнула.

— Ты на меня обиделась за то, что я сказал про твою маму. Потому и задираешься.

— Вовсе нет! — возмутилась я. — Просто меня бесит твое безобразное поведение!

— Неудивительно, что к тебе все в школе пристают, — хмыкнул Футболист. — Неудивительно, что ты и своего папу бесишь.

На этот раз он до него не дотронулся, но уж лучше бы он его толкнул. Я напряглась:

— Ну нет, папа его по-своему любит.

— Нет, не любит, — сказал Александр, и по его щекам покатились крупные слезы. — Он меня терпеть не может.

Я почувствовала себя так мерзко, что еще больше разозлилась.

— Все это неправда. Не дури! — И вдруг я его опять толкнула. — Ты начинаешь меня сейчас по-настоящему доставать.

— Ты всегда меня раздражал, Огурчик! — сказал Футболист.

— Не называй меня так, — всхлипнув, попросил Александр.

— Огурчик, Огурчик, Огурчик! — запел Футболист. — Сморщенный маленький Огурчик, который не умеет играть в рискованные игры.

— Нет, я играл и выполнил задание, да, Трейси?

— Ага, и как дурак разрешил всей школе называть себя Маринованным Огурчиком.

— Прекрати!

— Огурчик! Огурчик! Огурчик! — заорала я ему прямо в лицо.

Футболист не отставал от меня.

— Выметайся отсюда, Огурчик! Это наш дом, — скомандовал он.

— Я сюда первым пришел, — плакал Александр.

— А сейчас мы сюда пришли, — сказала я.

— И ты нам здесь не нужен, правда, Трейси?

Я не могла быть такой вредной. Частичка меня хотела обнять и утешить Александра. Он почувствовал мою слабину и громко всхлипнул.