Получается, его, Карлсена, задача – не мстить или истреблять, а наблюдать и, – при необходимости, – вмешиваться.

Наблюдатель наряду с обычной сущностью, живет в каждом человеке. У него же лично зазор между ними настолько велик, что наблюдателя обнаружить фактически невозможно, будь ты хоть трижды проницательным.

Вот откуда, оказывается, странноватая эта неуверенность, поселившаяся с возвращением на Землю. Она – своего рода маскировка. Грекс почуял это с первых же его слов. Чего он не почуял, так это наблюдателя, пытливо взирающего из-за своего камуфляжа.

Теперь этому наблюдателю предстоит освоиться с обыденной, марионеточной жизнью. Странноватая миссия, хотя по-своему не лишенная приятности. Груоды и то, что они проделывают с людьми, глубоко ему противны. Зато у него есть возможность что-то с этим делать. И теперь понятно, почему Иерарх должен был неминуемо оставить его на собственный страх и риск.

Тишину штопором пробуровила трель телескрина. Карлсен, повернувшись на стуле, нажал кнопку связи.

– Ричард! – взволнованно крикнула с экрана рдеющая от волнения Хайди Грондэл. – С тобой все в порядке?!

– А как же! – в тон ей откликнулся он, невольно улыбаясь от искренней радости видеть эту девушку.

– Он здесь! – сказала она кому-то, повернувшись вполоборота.

Над ее плечом показалось лицо Бенедикта Грондэла.

– Хорошо. А Крайски где?

– Пока нет, – несколько неуверенно ответил Карлсен.

– А его жена?

– Тоже.

Прихватив с собой аппарат, Карлсен прошел в спальню. Супруги Крайски по-прежнему не подавали признаков жизни. Он поочередно направил на них глазок вьюера, после чего вошел в поле зрения сам.

– Ты видел… ЕГО? – просил, помедлив, Грондэл.

– Гребиса? Да.

– Не желаешь приехать ко мне, переговорить?

– Пока, наверное, нет. Дождусь лучше их.

– Ты можешь нам сказать, что ты решил?

– Позволил себя уговорить. Выдавать их я не буду. Но и принимать их тоже.

– Хо-ро-шо! – веско, с одобрением сказал Грондэл (видно, что гора с плеч). Карло тоже так решил.

– И Карло тоже? – он и не подозревал, что Пасколи может терзаться той же раздвоенностью.

– Решение достаточно одиозное. Ты знаешь, каково оно, решаться на такое.

– Уж я-то знаю, – сказал Карлсен, почему-то неуверенно.

– А уж я-то рада! – сказала из-за его плеча Хайди.

– Спасибо. – Хайди обворожительно улыбнулась (эх, прижаться бы сейчас к ней и показать, как мы поднаторели в обмене энергией).

– Дай мне знать, когда они возвратятся, – сказал Грондэл.

– Дам. Все, я пошел. Что-то происходит.

Края столпа, в котором стояла Фарра Крайски, подернулись красноватым свечением – спустя мгновение вся комната озарилась мертвенно белым светом. По столпу закрутились вниз темные кольца.

– Приходи поскорее! – сказала напоследок Хайди.

– Приду обязательно, – ответил Карлсен и, отключив вьюер, положил его на стол.

Фарра Крайски одним толчком ожила. Простояв секунду-другую с немо распахнутыми глазами, она, вернувшись, по-видимому, в чувство, широко улыбнулась.

Открыв дверцу, Карлсен помог ей выбраться, взяв за холоднющую руку.

– Милости просим домой.

Встретившись с ней глазами, он поймал себя на том, что вопреки всему, рад ее видеть.

Как и на том, что настоящие проблемы отныне лишь начинаются.