Отвернувшись, он услышал какой-то странный звук - что-то среднее между щелчком и бульканьем. Казалось, этот звук исходил от трупа. И вслед за этим звуком задвигались челюсти и кадык. Но он не может быть живым - в его глазах смерть!
      Тут он увидел, как рот мертвеца открылся и в нем что-то зашевелилось и стало выползать наружу. За плоской, широкой головой с клешнями, коричневой и блестящей, со следами крови, появилось извивающееся туловище длиной футов в шесть и толщиной с банку колы, с бесчисленными ножками, тонкими, похожими на резиновые, с которых тоже капала кровь.
      Какая-то гигантская сороконожка, выползшая из трупа и оказавшаяся теперь справа от него. Двигалась она достаточно проворно!
      Хэнк заорал и попятился по коридору. Он пятился, пока не уперся ногами в стоявший у стены диван, вскочил на него и стал карабкаться на стену. Но тварь нисколько им не интересовалась. Она по битому стеклу подползла к двери и стала выбираться наружу. Наверняка чтобы поползти к ближайшей дыре.
      Никогда в жизни Хэнк не видел подобного существа. Это была какая-то новая модификация, ничуть не похожая на уже знакомые ему ночные чудовища.
      Почувствовав себя старой девой, испугавшейся мыши, Хэнк соскочил с дивана, добежал до двери и выглянул на улицу.
      Был понедельник. Небо уже посветлело. Наступало утро. Еще не рассвело окончательно, но на улицах уже должны быть такси, частные автомобили и фургоны, развозящие товар. Однако никакого движения не был. И вдруг Хэнк заметил, как за угол, в направлении Центрального парка, заползал какой-то жук величиной с мусорный бак, вытянув здоровенные клешни, и несколько тварей застрекотали в воздухе - они тоже летели в западном направлении. В остальном улица была пустынна. Куда делась гигантская сороконожка? Как ей удалось так быстро скрыться за углом?
      Впрочем, сейчас это не важно. Нужно действовать. Он быстро вернулся в коридор, скользя по крошащимся под ногами осколкам стекла, и покатил тележку к фургону. Быстро вывалил груз в багажник и поспешил к лифту. Нужно поторапливаться. Придется сходить много раз туда и обратно, пока он загрузит в фургон все свои запасы.
      Из передачи радио ФМ-диапазона:
      "Джо: С вами в эфире Джо и Фредди. Знаю, это время для с Необычно раннее, но кроме нас в студии никого не осталось, никто не знает, куда подевались остальные.
      Фредди: Те, кто поумнее, отправились в горные районы.
      Джо: Да, а мы вот не такие умные. По сути дела, мы переехали в студию и будем оставаться в эфире, пока нам позволят А поскольку никого поблизости не видно, это, может быть, про длится долго.
      Фредди: Да. С вами круглые сутки будут Джо и Фред.
      Джо: Вот именно. Так что давайте начнем. Сегодня 22 мая понедельник. Сейчас утро. Солнце, в полном соответствии с кривой Сапира, взошло в 7:40 утра и должно зайти в 5:35 после полудня, предоставив в наше распоряжение всего девять часов и пятьдесят пять минут солнечного света.
      Фредди: Так что давайте поторопимся, потому что вскоре пора будет возвращаться по домам. И будьте осторожны. Помогайте друг другу. Это единственное, что нам остается".
      - Разве солнце еще не взошло? - спросил Билл, выглядывая в окно. Небо уже посветлело, а солнца почему-то не было видно - лишь какой-то странный желтоватый свет.
      - Похоже, небо затянуто облаками, - сказал, подходя к нему, Джек.
      - Облаков нет, ни единой тучки. Выглядит так, как будто... Даже не знаю, на что это похоже. Как будто все небо залили какой-то желтой жидкостью.
      - Что бы это ни было, - сказал Джек, - но мы прождали достаточно долго. Жуки спрятались до следующей ночи, и нам пора ехать. Вы готовы?
      - Мне нужно только отвезти Кэрол домой.
      - Хорошо. Я еще заеду в несколько мест, а потом вернусь, чтобы забрать вас с Очаровашкой Крескином, и мы отправимся на летное поле к братьям Эш.
      - К тому времени я буду готов.
      - Только не задерживайтесь. У нас осталось не так много времени. - Он уже собирался уйти, но снова повернулся к Биллу: - На чем вы поедете?
      - На машине Глэкена.
      Джек вытащил из-за пояса автоматический пистолет и протянул Биллу:
      - Возьмите, на всякий случаи.
      Билл в изумлении посмотрел на пистолет. Темная металлическая поверхность поблескивала в проникающем через окно свете. Пистолет казался каким-то чужеродным телом, он совершенно не вязался с атмосферой, царившей в квартире.
      - Пистолет? Но я не умею им пользоваться.
      - Я вас научу. Сначала...
      - Но я не смогу им воспользоваться, Джек. Честное слово.
      - На улицах сейчас небезопасно, Билл. Люди годами называли этот город джунглями, еще до того, как открылась трещина. Но они не представляли, что такое настоящая опасность. Здесь, поблизости, относительно спокойно всякие гнусные типы вовсе не горят желанием околачиваться около дыры, как и любой другой человек, но стоит вам отъехать подальше, и вы можете угодить в места, по сравнению с которыми джунгли покажутся вам подходящим местом для воскресного пикника. Возьмите с собой пистолет. Хотя бы для того, чтобы помахать им, если понадобится.
      - Хорошо, - согласился Билл. Он взял пистолет и удивился: какой тяжелый. - А как же вы?
      Джек усмехнулся:
      - Там, где я его взял, их еще много. Кроме того, я никогда не хожу с одним.
      После ухода Джека Билл засунул пистолет за брючный ремень и сверху натянул свитер. Затем пошел в кабинет, в котором провела ночь Кэрол. Он застал ее у телефона. Она опустила трубку, лишь когда он вошел.
      - Все еще занято, - сказала она, - и я по-прежнему не могу дозвониться до телефонной станции.
      - Я отвезу тебя домой. Уверен, с ним ничего не случилось.
      В призрачном бледно-желтом свете, в котором предметы м отбрасывали тени, Билл провел машину вдоль южной окраины парка и поехал по городу в восточном направлении. Зато ров на дороге не было, и вообще почти не было движения. Полицейских Билл тоже не видел, и все это ему не понравилось. Он доехал до Первой авеню и уже собирался повернуть в сторону Аптауна, но в этот момент его внимание привлек мост Куинсборо.
      - Кэрол, - сказал он, со скрипом притормозив, - посмотри на мост.
      - О Боже, - прошептала она.
      Центральный пролет моста был выломан и сейчас завис в воздухе, удерживаемый лишь крепежными тросами.
      - Гравитационная дыра, - сказала Кэрол, - а какой был прекрасный мост.
      - Инженеры годами твердили, что состояние мостов очень плохое. А мы даже не подозревали, насколько они правы.
      Он вырулил на Первую авеню и поехал посередине улицы. Казалось, оконные стекла разбиты все до единого, кроме окон в доме Глэкена, а рамы расщеплены или вообще исчезли.
      Заметив впереди, у бакалейного магазина, толпу, он стал держаться левой стороны и прибавил скорость.
      - Мы с Хэнком ходили сюда за покупками несколько дней назад, - сказала Кэрол.
      Сейчас никто ничего не покупал. Просто грабили. В открытую. Проникали в магазин через выломанные двери, через выбитые витрины в поисках чего-нибудь съестного. Но грабить больше было нечего. Разъяренная толпа крушила пустые полки и выбрасывала их на улицу. Трое мужчин ожесточенно спорили из-за банки каких-то рыбных консервов, кажется, тунца.
      Дальше по улице, усеянной осколками стекла, им попадались группки людей с застывшими, напряженными лицами и затравленными, полными страха глазами. Они нервно озирались вокруг. Билл заметил трех женщин, рыдавших у парадного, из которого выносили завернутое в простыню тело. Люди напоминали призраков.
      - Все рушится, - сказала Кэрол, съежившись, словно от холода - все именно так, как предсказывал Хэнк.
      Когда на Шестьдесят третьей авеню Билл, исключительно по привычке, притормозил на красный свет, в них кто-то выстрелил. Пуля пробила заднее стекло и боковое на вылете. После этого Билл прибавил газу и помчался в Аптаун, не обращая больше внимания на светофоры.
      Он припарковал машину у дома, где жили Хэнк и Кэрол, и пошел с ней к изуродованной парадной двери.
      - Фургона нет, - сказала она, оглядевшись.
      - Какого фургона?
      - Того, который Хэнк арендовал.
      - Может быть, он поставил его в другое место?
      Билл сомневался, что Кэрол в это поверит, да он и сам не верил. У него было плохое предчувствие: Кэрол придется испытать этим утром жестокую обиду.
      Они торопливо прошли внутрь. Кэрол вскрикнула, увидев мертвое тело на полу. Кто-то накрыл его занавеской, снятой с выломанного окна.
      - Как ты думаешь, это не?... - спросила она Билла, посмотрев на него полными ужаса глазами.
      - Сейчас посмотрю.
      Он опустился перед трупом на колени и приподнял уголок ткани. Потом быстро опустил ее, увидев бескровное лицо с застывшей на нем предсмертной мукой, открытым ртом и пустыми глазами.
      - Это не Хэнк. - Он взял ее за руку и повел дальше.
      Лифт поднимался медленно, рывками, будто мотор работал из последних сил. Как только он остановился на их этаже, Кэрол выскочила из кабины и побежала по коридору. Билл заметил какие-то бурые пятна на ковре и такого же цвета след, тянущийся к ее двери, но ничего не сказал ей. К тому времени, когда Билл нагнал ее, она уже открыла дверь. Он вошел вслед за ней.
      Он чуть не наткнулся на нее, когда она застыла как вкопанная на пороге.
      - Пусто! - закричала она. - Его здесь нет!
      - Пусто? - переспросил Билл.
      Он осмотрелся. Хэнка действительно нет, но комната пустой не выглядит. За исключением решетки на окне, все осталось так же, как было, когда он последний раз заходил сюда. Та же мебель, и ничего не...
      - Нет провизии и всего остального из его драгоценных запасов! Все исчезло! - Судя по голосу, она была близка к тому, чтобы зарыдать. - Он ни за что не уехал бы без всего этого. Он все забрал и бросил меня!
      Билл обошел квартиру. На туалетном столике в спальне нашел записку:
      "Дорогая Кэрол!
      Я взял все наши запасы и поехал искать безопасное место. Одно такое я, кажется, знаю. Пока не могу тебе сообщить, где оно, но, как только устроюсь, вернусь за тобой.
      Любящий тебя Хэнк".
      Любящий. Да, это уж точно.
      Прочтя записку, Кэрол почувствовала себя подавленной. Билл знал вовсе не потому, что Хэнк сбежал со всеми запасами. Еда сейчас не имела для нее никакого значения. Все дело в том, что Хэнк без колебаний избавился от нее, когда она перестала вписываться в его планы. Билл обнял ее за дрожащие плечи, прижал к себе.
      И все-таки, черт возьми, он был рад тому, что Хэнк уехал. Исчез один из барьеров, разделяющих его с Кэрол. Он йена видел себя за эти мысли. Но он желал ее. Господи, как он желал ее...
      Он заставил себя чуть отстраниться и взял ее за руку:
      - Пойдем. Нам пора возвращаться.
      - Нет, Билл. Я останусь здесь и буду ждать вестей от Хэнка.
      - От Хэнка? - сказал он с неожиданным для себя самого гневом. - Хэнк не позвонит. - Он подошел к кровати, вытащил из-под подушки телефонную трубку и помахал ею перед Кэрол: - Вот как сильно желает Хэнк поговорить с тобой! Кэрол как-то вся сникла, повернулась и вышла. Билл швырнул трубку на пол. Теперь он уже злился на самого себя. Он побежал вслед за ней и догнал ее в лифте.
      - Прости меня, - сказал он. - Мне не следовало этого делать. Но я ненавижу его за то, что он сбежал от тебя. И не только от тебя. От нас тоже.
      Кэрол удивленно посмотрела на него полными слез глазами.
      - От нас?
      - Ото всех нас. Настало время, когда всем нужно держаться вместе, помогать друг другу пережить это бедствие. А те, кто поступает как Хэнк, делают Расалома еще сильнее. Он прибавил еще один кирпич в стену, разъединяющую людей. Разве ты не видишь, что происходит? Связывавшие нас узы распадаются. Любовь, доверие, родство, общность, товарищество, добрососедство. Все то, что отличает человека от животного и объединяет нас, все простые человеческие понятия улетучиваются, как дым.
      - Это все из-за страха, Билл. Все боятся. Повсюду смерть. Все перевернуто вверх дном - ни в чем нельзя быть уверенным.
      - Это все внешняя сторона, - возразил Билл. - Расалом разрушает то, что снаружи. И не оставит камня на камне. Но внутри человек остается таким, какой он есть, связанным узами с остальными людьми. Все эти узы берут начало здесь. - Он постучал себя по груди. - Расалом не может проникнуть внутрь, пока его не впустят. Поддавшись страху, ты рвешь эти узы. И это начало конца. Потому что без них мы ничтожны подозрительные людишки. Мы собираемся в группки, враждующие между собой, а эти группки, в свою очередь, вырождаются в скопище волков-одиночек, готовых вцепиться друг другу в спину.
      - Хэнк никогда бы...
      - Прости меня, Кэрол, но я считаю, что тебе вонзили нож в спину. И на рукоятке этого ножа остались отпечатки пальцев Хэнка. По моим понятиям, сбежать вот так - значит помочь врагу.
      - Он еще позвонит, Билл.
      Билл удержался от того, чтобы сказать прямо все, что он об этом думает, бросил лишь:
      - У Глэкена тебе будет безопаснее. Хэнк знает его номер телефона. Он найдет тебя там.
      Кэрол не стала с ним спорить. Двери лифта открылись. В полном молчании они спускались вниз и почти не разговаривали в машине на обратном пути.
      На улице появился кое-какой транспорт, хотя и немногочисленный. Билл ехал по Семьдесят второй авеню в западном направлении, к парку. На Мэдисон-авеню, когда он сбавил скорость, чтобы пропустить грузовик, к машине подошли с мрачным видом трое негров, то ли накурившиеся наркотиков, то ли пьяные, то ли и то и другое вместе.
      - "Мерседес", - сказал один из них, самый здоровенный, заплетающимся языком, - мне всегда хотелось иметь "мерседес".
      Билл вытащил пистолет и через стекло навел его на одного из негров, надеясь, что этот блеф пройдет. Он знал, что не сможет нажать на спусковой крючок. Громила по-идиотски улыбнулся, поднял руки, и все трое побрели дальше. Билл заметил на себе пристальный взгляд Кэрол.
      - Пистолет? - удивленно спросила она. - У тебя?
      - Это была идея Джека, - ответил Билл, - я даже не умею стрелять.
      Кэрол протянула руку:
      - Зато я умею. Я пятнадцать лет скиталась по югу с... тем мальчиком.
      Она взяла пистолет, сняла с предохранителя, щелкнула затвором и оставила его на виду.
      Билл молча вел машину. На обратном пути никаких происшествий не было.
      Из передачи радио АМ-диапазона:
      "Дейв: А вот еще один звонок от слушателей нашей передачи из Бруклина. Что вы хотите нам сказать, Рик?
      Рик: Здравствуйте, Дейв. Я хочу сказать, что спонсоры отложили все матчи на неопределенное время.
      Дейв: Какие же у вас возражения, Рик?
      Рик: Это нечестно по отношению к "Метсам". У них сейчас играет один из самых сильных составов. Они уверенно шли к призу в Пеннантах. Думаю, тут чьи-то грязные интриги. И знаете что..."
      Шоссе Нью-Джерси
      Ехать было отлично. Машины почти не встречались и все шесть полос, ведущих на юг, оказались в распоряжении Хэнка.
      Он удивился было, почему так мало машин, но потом догадался, что с горючим теперь совсем плохо - районы, которые он проезжал, выглядели опустошенными. Да и куда было ехать? Судя по выпускам новостей, повсюду творится черт знает что. Где гарантия, что не угодишь в еще более ужасное место? А что, если темнота настигнет в пути? Лучше заползи в какою-нибудь щель и постараться сохранить хотя бы то, Что имеешь.
      В дороге он не переставал думать о Кэрол. Странно, нужна была катастрофа апокалиптических масштабов, чтобы понять, насколько они с Кэрол разные и насколько поверхностными были их отношения. Жаль, что это не случилось много лет назад.
      И все-таки нельзя сказать, что он ее бросил. Он верен ей так, как только можно быть верным. Он приедет за ней, когда найдет подходящее место на побережье. Но что это за место она узнает, лишь когда приедет туда. Чтобы не болтала первому встречному. Он заметил указатель поворота - на лесопарковую полосу. Именно сюда ему и нужно. По этой дороге он спустится к побережью, в приморский горный район. Немного погодя он увидел еще один указатель - "Станция техобслуживания Томаса А. Эдисона". Под ним, на обочине, была установлена фанерная дощечка с надписью от руки:
      "Имеется горючее для автомобилей и дизельное топливо".
      Ну и орфография у вас!
      Хэнк проверил, сколько у него бензина, - осталось полбака. Один галлон здесь стоит, пожалуй, столько, что вместе с деньгами руку отхватят. Но где еще он сможет заправиться?
      Он заметил впереди потрепанный фургон, свернувший с основной дороги к автосервису, и решил ехать за ним.
      Приближаясь к заправочной станции, он видел, как один из двоих служащих в спецовке склонился к окну фургона, потом выпрямился и жестом показал водителю, чтобы тот проезжал дальше.
      "Наверное, денег не хватило", - подумал Хэнк.
      Он улыбнулся и потрогал ботинком брезентовый мешок под креслом. У него есть кое-что получше, чем деньги. Серебряные монеты. Драгоценный металл. Вещь, которая всегда имеет цену, а в тяжелое время ценится особенно высоко. Тем выше чем хуже становится жизнь.
      Он сбавил скорость, достал из мешка пригоршню монет, ссыпал их в карман, проверил, заперты ли двери, и поехал к заправочному пункту.
      Оба служащих, крепкого телосложения, не старше тридцати, были аккуратно подстрижены и чисто выбриты. Один из них, светловолосый, подошел к машине Хэнка.
      - У вас есть бензин? - спросил Хэнк, на пару дюймов опустив стекло.
      Парень кивнул:
      - А у тебя есть что-нибудь кроме пластмассы и бумаги?
      Хэнк вытащил монеты:
      - Вот это наверняка подойдет. Они все отчеканены до 1964 года - чистое серебро.
      Блондин взглянул на монеты и сказал своему темноволосому напарнику:
      - Рэй! У него серебро. Возьмем?
      Рэй подошел к машине с правой стороны.
      - Не знаю, - сказал он через стекло. - А что еще у тебя есть?
      - Больше ничего, - ответил Хэнк.
      - А что в багажнике? - спросил светловолосый.
      Хэнк догадался, что угодил в ловушку, и уже приготовился нажать на газ.
      - Ничего.
      Он так и не успел этого сделать. С обеих сторон окна разлетелись вдребезги, осыпав его осколками, вслед за тем в кабину с левой стороны ворвался один из парней и нанес ему кулаком удар в челюсть, от которого зарябило в глазах. Дверца открылась, Хэнка схватили за волосы и за плечо, выволокли из водительского кресла и швырнули спиной на мостовую.
      Боль пронзила все тело, когда, распластавшись на спине, он судорожно хватал ртом воздух. Будто сквозь пелену, он видел, как один из заправщиков залезает в машину, выключает двигатель, достает ключи и отпирает заднюю дверцу.
      - Мать честная! - послышался голос Рэя. - Гари! Посмотри-ка! Этот парень капитально загрузился!
      Хэнк делал усилия, чтобы подняться на ноги. Одолеваемый страхом, он хотел бежать. Но куда? Зачем? Чтобы быть застигнутым темнотой под открытым небом? Или чтобы умереть от голода, если даже он сможет найти укрытие? Нет! Он должен вернуть свои запасы.
      Хэнк доковылял до машины и постарался захлопнуть заднюю дверцу.
      - Это мое! - закричал он.
      Светловолосый, тот, которого звали Гари, повернулся к нему, весь красный от злости, и заработал своими пудовыми кулаками так часто, что Хэнк даже не мог понять, откуда исходят удары. Еще секунду назад он стоял на ногах, а теперь голову и живот пронзила невыносимая боль, и он упал, ударившись лицом об асфальт.
      Он заплакал:
      - Это нечестно. Это все мое!
      Хэнк поднял голову и сплюнул кровью. Постепенно он стал видеть отчетливее и заметил машину белого цвета, ехавшую из лесопарка прямо сюда. Он прищурился. Сверху на машине виднелась мигалка. А на дверце красовался государственный герб. Полиция штата Джерси.
      Слава Богу!
      Постанывая, Хэнк с трудом приподнялся и, встав на колени, принялся размахивать руками.
      - Помогите! Сюда! Помогите! Грабят!
      Полицейская машина притормозила за его фургоном, и высокий седеющий полицейский с непокрытой головой, молодцевато выглядевший в своей серой униформе, с поблескивающей портупеей, выскочил из машины и подошел к заправщикам, склонившимся над задними окнами фургона.
      - О, капитан! - воскликнул Рэй. - Поглядите, что мы нашли.
      - Да это просто супермаркет на колесах, - вторил ему Гари.
      Полицейский стал рассматривать штабеля коробок.
      - Это впечатляет, - сказал он, - такая рыбка раз в жизни ловится.
      - Офицер, - обратился к нему Хэнк, все еще не веря своим ушам, - эти люди хотели меня ограбить.
      Полицейский обернулся и посмотрел на Хэнка испепеляющим взглядом:
      - Мы конфискуем твои припасы.
      - Значит, вы с ними заодно?
      - Нет. Это они со мной заодно. Я ими командую. Я провожу операцию по отлову мешочников и мародеров. Сегодня ты первый удостоился чести попасть в наши руки.
      - Я купил все это! - закричал Хэнк, встав на ноги и раскачиваясь, словно тростинка на ветру. - Вы не имеете права!
      - Нет, - сказал офицер спокойно, - имею. Это у мешочников нет никаких прав.
      - Я буду жаловаться на вас.
      На лице у полицейского появилась холодная улыбка:
      - Вали отсюда, мелочь. Здесь я - последняя инстанция. Скажи спасибо, что не пристрелил тебя. А жратву мы поделим между теми, кто в ней нуждается. С ней мы продержимся до тех пор, пока можно будет наводить порядок.
      Хэнк не мог поверить в случившееся. Надо что-то сделать, к кому-то обратиться.
      И тут он увидел, как Гари достает из коробки целлофановый пакет.
      - Эй, смотрите! Вермишель, моя любимая.
      Что-то оборвалось у Хэнка внутри. Размахивая руками, он бросился на Гари с криком:
      - Это мое! Убери руки!
      Но так и не успел ничего сделать. Капитан шагнул к нему и ударил в лицо. Хэнк отлетел назад, схватившись за разбитый нос.
      - Беги отсюда, мелочь, - сказал капитан твердым, бесстрастным голосом, - беги, пока можешь.
      - Я не могу, - сказал Хэнк, теперь смертельно напуганный, - мне некуда идти! Мы среди пустыни. У меня под передним креслом два мешка с серебряными монетами. Берите их. Только отдайте машину. Пожалуйста!
      Капитан потянулся к кобуре. Не раздумывая ни секунды, он вытащил револьвер, прицелился и взвел курок.
      - Так ты еще не понял меня?
      В его глазах не было никаких чувств, когда он нажал на спусковой крючок. Хэнк не успел пригнуться. Голову обожгла боль, мир вокруг него взорвался, ослепив его вспышкой, и наступила непроницаемая темнота.
      Из передачи радио ФМ-диапазона:
      "Держитесь подальше от воды. Лучше вообще к ней не приближаться. В реках тоже завелись чудовища. Но они не прячутся днем. Только что мы получили подтверждение сообщения о том, что рыболова на Кони-Айленде стащили с пристани в воду и съели живьем на глазах у потрясенной семьи.
      Так что не подходите к воде".
      Манхэттен
      - Что с машиной, приятель?
      Какой-то пьяный, который брел, спотыкаясь, по усыпанному стеклянными осколками тротуару, направился к "корвейеру" Джека, когда тот притормозил у входа перед домом, в котором жил Вальт Дюран.
      - Пришлось иметь дело с жуками, - ответил Джек, вылезая из машины.
      Незнакомец рассматривал порванный верх. Это был тучный - лет пятидесяти мужчина, небритый, но в отличном сером костюме, правда, сильно испачканном. В руке он сжимал бутылочку "Паккарди лайт". В желтоватом свете лицо его казалось мертвенно-бледным.
      - Разорвали, - сказал он. Лицо его исказила гримаса, и он зарыдал. Вот так же они разорвали мою Дженни.
      Джек не знал, что делать. Что можно сказать плачущему пьянице? Он положил ему руку на трясущееся плечо.
      - Подожди здесь. Может быть, я смогу тебе помочь.
      Мужчина покачал головой и побрел дальше, не переставая плакать. Джек по ступенькам взбежал на крыльцо. Он нажал кнопку звонка, но звонок молчал. Стекло во входной двери было разбито. Звонок, скорее всего, испорчен. Джек просунул руку в образовавшийся проем и повернул ручку двери с другой стороны, после чего поспешил на третий этаж.
      Он долго стучался в дверь, но Вальт так и не отозвался. Джек заволновался, вытащил из заднего кармана кусочек пластмассы, просунул между дверью и косяком и отжал язычок замка. Дверь распахнулась.
      - О Господи! - воскликнул Джек, увидев следы разгрома в квартире.
      Первая комната была усеяна осколками стекла, обивка изодрана, мебель искорежена. Пробираясь среди обломков, Джек направился в ванную - там он прошлой ночью расстался с Вальтом. Пусто, черт возьми. Оставалась лишь маленькая спальня, и он пошел туда.
      Кровь. Кровь на простынях, на полу, на осколках стекла, оставшихся в оконной раме.
      - Ох, Вальт, - сказал Джек с мягким укором, глядя на коричневые полосы на стекле. - Ну почему прошлой ночью ты не возвратился вместе со мной? Почему не заперся, как я тебе советовал?
      Раздосадованный и опечаленный, Джек не знал, что прел принять, и снова побрел в ванную. Инструменты, которыми Вальт работал по металлу, были разложены на ржавом корыте. Но где ожерелья? Скорее всего, он не закончил их, но Джек по крайней мере узнал, что он начал работать.
      Что теперь делать без дубликатов?
      И тут он разглядел в корыте под металлической пластиной для работы что-то серебристое, змееобразное. Опустился на колени, потрогал: ожерелье.
      Джек взял его в руки, рассмотрел повнимательнее. Изогнутые в виде полумесяца звенья, таинственные надписи, два топаза с темной сердцевиной. Такого же вида, такого же веса... Воспоминания, в основном неприятные, нахлынули на него. Особенно отчетливо он вспомнил ночь, когда на нем было настоящее ожерелье, сохранившее ему жизнь, когда он должен был умереть, и еще вспомнил, как едва не умер, сняв его.
      Он прогнал воспоминания и, подумав о том, кто сделал это ожерелье, почувствовал, как комок подступил к горлу.
      - Вальт, - прошептал он. - Тебе не было равных.
      Он пошарил по корыту, отыскал второе ожерелье, но, рассмотрев его, тихо простонал. Работа была сделана наполовину. Звенья с левой стороны были без подписей. Вальт не успел их выгравировать до того, как с ним что-то случилось. А одним ожерельем он не обойдется. По его замыслу, чтобы заполучить одно настоящее ожерелье, ему нужны два поддельных. Придется теперь придумывать что-то другое.
      Выйдя на улицу, он огляделся по сторонам в поисках пьяницы и заметил его сидящим на краю тротуара на углу улицы. Джек подозвал его, но тот был всецело поглощен созерцанием канализационной решетки у него под ногами. Джек подошел к нему.
      - Эй, привет! Я отвезу тебя в безопасное место, и там ты сможешь поплакать.
      Мужчина поднял на него глаза.
      - Там внизу кто-то есть, - сказал он, указывая на решетку - их не видно, но я слышу, как они там шевелятся.
      Джек подумал, что это, должно быть, люди, которые прячутся в канализационной сети от ночных чудовищ.
      - Может быть. Но ты вряд ли пролезешь туда, так что...
      - А можно им плеснуть, - сказал мужчина и влил немного рома через решетку.
      Что-то сверкнуло внизу, и тут же вылез наружу кто-то длинный тонкий, коричневый, схватил мужчину за шею и швырнул лицом на решетку, едва не сломав ему позвоночник. А потом стал затягивать внутрь. Не медленно, не постепенно, а рывками сумасшедшей силы, сопровождаемыми брызгавшими во все стороны фонтанчиками крови и отчаянными, но тщетными попытками мужчины отбиться. Джек даже опомниться не успел, прийти в себя от шока и шагнуть на помощь - мужчина исчез. Все, что от него осталось, - лужи крови и бутылка рома, из которой содержимое вытекало и лилось сквозь решетку вниз, туда, где только что скрылся ее владелец.
      Джек попятился, потом развернулся и побежал к своему "ральфу". Оказывается, не люди прячутся в канализационной сети от ночных чудовищ, а, наоборот, чудовища прячутся там от дневного света.
      "Неужели я и тебя потеряю?" - думала Кэрол, стоя рядом с Биллом в его спальне и помогая ему собирать маленький дорожный саквояж со сменами белья.
      Почему ее всегда оставляли? Джим покинул ее, хотя и не по своей воле, - он погиб. Ее сын - в этот момент она подумала о нем, как о сыне, оставил ее. Прошлой ночью от нее сбежал Хэнк, а теперь вот Билл готовится улететь в Румынию.
      - Есть у тебя хоть какие-нибудь шансы вернуться?
      - Не знаю, - ответил Билл, - но думаю, что шансы у меня - не блестящие.
      - О... - только и смогла произнести Кэрол.
      - Мой голос звучит достаточно мужественно? - спросил Билл, выпрямляясь и глядя на нее. - Мне бы очень хотелось этого. Потому что особой храбрости я не ощущаю. Конечно, я готов выполнить эту задачу, но умирать не хочу, так же как и испытывать боль. Но должен же я что-то сделать.
      - Могу я поехать с тобой?
      Она готова на что угодно, лишь бы не быть покинутой, особенно теперь, когда ей осталось только сидеть и ждать звонка от Хэнка. Звонка, которого, теперь она это знала, никогда не будет. И это причиняло ей боль. Между ней и Хэнком не было ничего похожего на историю неувядающей любви, о которой слагают легенды, и все-таки - собрать вещи и удрать...
      Даже если он позвонит, она не вернется к нему. Не станет жить с человеком, который поступил с ней подобным образом. К тому же этот безумный блеск в глазах... Она больше не верит Хэнку.
      - В Румынию? - переспросил Билл, удивленно взглянув на нее. - Это слишком опасно.
      - А где сейчас безопасно?
      Даже днем нельзя чувствовать себя в безопасности. Недавно вернулся Джек и, потрясенный, рассказал о чудовищах, которые прячутся в канализационных трубах и системе шлюзов.
      - Пожалуй, только здесь. Да и Глэкен вряд ли захочет тебя отпустить.
      - Зачем я ему нужна? Разве затем, чтобы ухаживать за Магдой? Я, конечно, не против, но это так мало.
      - Не знаю. Может быть, ты - составная часть какого-то его замысла. Не хочу делать вид, будто понимаю, зачем он поступает именно так, а не иначе. Но он единственный, на кого можно положиться. Раз он считает, что нам необходимы кусочки металла из Румынии, я попытаюсь их добыть. И если он утверждает, что они важны для спасения мира, не стану ему возражать. Он еще ни разу нас не подвел.