Сверкал лаковыми боками рояль, радовала взгляд свежая зелень роскошных пальм в холле и на лестницах. Входная дверь больше не скрежетала и не скрипела. Ни одного поломанного ящика не валялось у входа.
      И все это сотворила своими нежными, девичьими руками Миллисент.
      В довершение всего при встрече девушка протянула ошеломленному всем увиденным незнакомцу перечень того, что сделано, что надо сделать во вторую очередь, и того, с чем можно пока подождать.
      - На втором листе примерная стоимость работ по планировке территории усадьбы, потом идут затраты на питание землеустроителей и на садовника. Возить рабочих в ресторан или привозить еду сюда - огромная разница! Нельзя терять ни часа. Лето кончится, работа останется на следующий год, а время дорого еще и тем, что цены растут почти каждый месяц! - прокомментировала смету Миллисент. - Теперь прошу к столу. Кофе остывает, пудинг тоже.
      - Кто такая Миллисент Рич, здесь стоит ее подпись? - спросил хриплым голосом мужчина, дочитав список до конца.
      - Это я...
      - Очень приятно! Роджер Харткортворд! - протянул руку мужчина. Фамилия труднопроизносимая, но ты меня можешь звать по имени.
      Вот мы и познакомились. Сейчас пообедаем, и ты расскажешь, что там у вас произошло в Волчьем логу. На тебе вчера лица не было!
      - Вчера! Я почти два месяца чувствовала себя, как во вражеском плену! Теперь не вернуть ни одежды, ни заработанных денег!
      Миллисент хотела было улыбнуться, но вместо этого губы ее запрыгали, из глаз брызнули слезы, и девушка разрыдалась. Жемчужинами полетели на изумрудный пол так старательно пришитые к блузке пуговицы.
      - Тоже мне, горе! - проговорил Роджер Харткортворд. - Сейчас же поедем к Реджинальду Хоггвардсу и заберем твою одежду!
      - Вы его знаете? - сквозь слезы спросила девушка.
      - Очень плохо, но разве это помешает зайти к нему в гости?
      Миллисент перестала плакать, посмотрела внимательно на мужчину и серьезным голосом произнесла:
      - Сегодня я не готова вновь переступать тот ужасный порог. Понимаете, я еще не в состоянии видеть этого.., этого...
      Роджер не стал дожидаться, когда она подберет нужное слово, он не хотел, чтобы ей стало еще больнее, и быстро сказал:
      - Договорились! Поедем на той неделе. Пудинг просто замечательный, где ты так научилась готовить?
      - Нигде, - вздохнула Милли, тщетно пытаясь спрятать ладонями обнажившиеся груди. - Мамин рецепт. Вы пейте пока кофе, я скоро приду.
      - Пойдешь пришивать пуговицы?
      - Почему вы так решили?
      Роджер Харткортворд расхохотался.
      - Не забывай, Миллисент, я читаю твои мысли! Оставшихся пуговиц вполне достаточно. Кстати, получается, что ты пока без работы? Ты ведь в Волчьем логу работала, а не прохлаждалась?
      - Получается, так. Да, я лишилась рабочего места.
      - Чепуха! С сегодняшнего дня ты работаешь у меня, на меня, и вот тебе первое жалованье. Вернее, аванс!
      Голос мужчины был серьезен, на губах ни тени усмешки, глаза смотрели прямо и строго.
      На столе перед Миллисент оказалась пачка банкнот в банковской упаковке. Девушка недоверчиво взглянула на Роджера.
      - Благодарю вас, мистер Харткортворд!
      - Пожалуйста, мисс Рич! Единственный вопрос, в спальне, на пачках с книгами, валялась моя записная книжка. На какой помойке мне теперь ее искать?
      Миллисент встала, подошла к каминной полке, взяла и протянула Роджеру затасканную записную книжку.
      - На первый раз делаю вам замечание, господин Харткортворд. Не разбрасывайте свои вещи! Вы прямо как мальчишка, у которого лыжи и коллекция бабочек хранятся в одном шкафу! - Она, как ни крепилась, не смогла удержать улыбки. - Короче, Роджер, теперь все в доме находится под моим контролем. Пока я здесь, ни о чем не беспокойтесь! А долго я у вас проработаю?
      - Месяца два, три... До конца ремонта уж точно. Но при одном условии. Миллисент, ты честно расскажешь мне, что тебя так угнетало и угнетает в жизни. Я имел возможность за тобой немного понаблюдать, и кое-что в твоем поведении меня серьезно настораживает.
      Девушка рассмеялась:
      - Мне нравится жить, жизнь прекрасна!
      - Врешь, Милли! Сказать, кто тебя пугает, просто наводит на тебя ужас?
      Миллисент внимательно посмотрела в серые глаза Роджера.
      - Ну скажите, только без шуток!
      Роджер тоже заглянул в ясные голубые глаза девушки. Помедлил и тихо произнес:
      - Мужчины... Вот кто пугает тебя и наводит ужас на твою юную душу. Даю слово, в моем доме ты расстанешься с этим страхом. И постепенно осознаешь, что мы вовсе не загадочные, гнусные существа с Марса, а тоже люди! Я не представляю, что должно было случиться в твоей жизни, кто тебе так здорово насолил, что ты все время ждешь каких-то подвохов от совершенно незнакомых тебе людей.
      Насолил... Если бы все ограничилось каким-то одним неприятным жизненным эпизодом.
      Да она живет в постоянной опасности!
      Миллисент хотела было сказать, что все не так просто, что она вовсе не боится, а просто презирает мужчин за их безответственные поступки, как наверху раздался ужасный грохот и треск, затем последовал шум льющийся по ступеням воды.
      Хозяин дома вскочил, чуть было не опрокинув блюдо с пудингом.
      Ноги девушки подкосились, ей показалось, что произошла катастрофа.
      - Так я и знал! Это рухнула кровля над библиотекой, - сказал Роджер. За ночь над перекрытиями скопилось много воды, стропила не выдержали. Придется своими силами спасать дом от потопа.
      Миллисент последовала за Роджером.
      Над библиотекой, оказывается, существовал еще один этаж. В мансардных помещениях после окончательной реконструкции дома должны были располагаться гостевые комнаты. Вид их сейчас был ужасен - торчащие всюду балки, рухнувшие стропила и огромное количество дождевой воды, залившей некоторые помещения на целый фут.
      Милли, поднимая фонтаны брызг, подошла к мансардному окну и распахнула его настежь.
      - Никакой катастрофы нет, воду отсюда можно выкачать! - внезапно предложила она.
      - Как выкачать, чем?! - взревел расстроенный хозяин.
      - Обыкновенными ведрами! Зачерпывать из-под ног и выливать в окна!
      Роджер почесал в затылке, с возмущенным видом хотел что-то возразить, но затем исчез.
      Через минуту он появился с двумя парами новеньких, звонко бренчащих ведер, встал у окна, дал команду:
      - Зачерпывай и подавай ведра мне!
      - О'кей, командир!
      Час или два пролетели совершенно незаметно, воды в комнатах значительно поубавилось. Но истощились и силы у спасателей гостевых комнат.
      Миллисент шатало от усталости, а что уж говорить о Роджере? Ему приходилось поднимать каждое ведро над своей головой, чтобы дотянуться до проема мансардного окна. Девушка, как могла, старалась помогать ему, подавала очередное ведро с водой как можно выше. И вдруг поскользнулась на мокром полу.
      Вода из ведра окатила ее с головы до ног. Это показалось вначале даже весело, хотя вода была страшно холодная, пока...
      Пока Миллисент не обратила внимания на глаза Роджера. Как они смотрели, в них буквально полыхала животная сила! Но она все поняла сразу же, лишь только опустила взгляд и посмотрела на блузку.
      Белый шелк, намокнув, стал совершенно прозрачен и больше не скрывал того, что должен был тщательно прятать от посторонних глаз. Высокая, полная грудь несчастной Миллисент, казалось, была обнажена и выставлена напоказ, на посмешище всему свету! Торчали темные, сморщившиеся соски чересчур вытянутой формы... Миллисент считала их ужасно некрасивыми. У ее подруг они были более плоскими, изящнее, что ли... И вот считай, что теперь ее груди были обнажены, каждое движение, колыхание их просматривалось как на ладони. А тут еще и живот, покрывшийся от холода гусиной кожей.
      Но все это безобразие сильнее магнита приковывало внимание серых глаз. Они взирали на нее, как на вещь, как на картинку в журнале, которую можно скомкать, порвать, испачкать!
      И она еще взяла деньги у этого бессовестного человека! Он, подлец, рассматривает ее, словно товар в витрине универмага!
      - Ненавижу! - закричала Миллисент, швырнула в воду ведро и бросилась прочь. - Ненавижу вас всех!
      Проклятые, мало вы принесли бед и несчастий маме, теперь подошла моя очередь?
      Когда же лопнут ваши ненасытные глаза, когда вы узнаете и поймете, каково житье у честных девушек, не помешанных как вы на сексе? - негодовала в сердцах Милли. И вдвойне, втройне обидно, что так, по-звериному, на нее смотрел вчерашний ночной незнакомец. Она ведь сегодня ему почти поверила, стала думать, что Роджер не такой, как все остальные.
      Выходит, они одинаковые, это и есть страшная истина. Стало быть, идти некуда. Вот теперь нога у Миллисент по-настоящему подкосились. Девушка села на холодную спину каменного льва, караулящего первую ступеньку мраморной лестницы, и...крепко уснула.
      Очнулась Миллисент от приятного прикосновения согретой перед пламенем камина верблюжьей шерсти роскошного банного халата.
      - Не сердись на меня, милая домоправительница! - Над самым ухом раздался низкий вкрадчивый голос. - Что с того, что я смотрел на тебя? Что тут особенного? Ау, Миллисент!
      Хочешь, и ты на меня посмотри!
      Девушка подняла голову. Перед ней стоял голый по пояс Роджер и протягивал чашку с горячим бульоном. Его серые глаза смеялись.
      Но все же в них чувствовалось присутствие вины.
      - Прости меня, Милли. Но мне, правда, нечего стыдиться!
      Миллисент собралась с силами и улыбнулась. Нашел, что сравнивать! Она ведь девушка. Какие мужчины, в сущности, глупые...
      - Пойдем со мной, - позвал тихо Роджер.
      Миллисент покорно спустилась со спины каменного царя зверей. Ей было все равно, куда и за кем идти. Все, она вновь сломалась, поскольку страшно устала повсюду отслеживать надвигающуюся опасность. А как бы хотелось бездумно опереться на поданную руку помощи, прожить жизнь так, чтобы вера в людей была непоколебимой. Ах, мечты, мечты...
      Равнодушно она наблюдала за тем, как Роджер притащил в кухню подушки, как положил в догорающий камин обломки дубовых стропил, выбирая самые сухие из них.
      Жар от огня и верблюжий халат сделали свое дело: к ней вернулся румянец, кожа порозовела.
      Миллисент стало обидно, что все складывается как-то по-идиотски. Она получила работу, ее никто пальцем не тронул в этом доме, а она... Действительно, с нервами у нее не совсем в порядке. Кричит, сердится. Дважды устраивала истерику из-за блузки! И чего эти чертовы пуговицы стреляют, как ненормальные? Да и разве стоит эта тряпка того, чтобы портить отношения с людьми?
      Девушка посмотрела на Роджера, во взгляде ее повис мучительный вопрос: "Почему?
      Что со мной? Ты можешь мне ответить?"
      Роджер пристально следил за пламенем, танцующим в камине, затем вздохнул и тихо проговорил:
      - Не знаю, почему ты такая. Расскажи мне все, Миллисент.
      - Что вы хотите услышать? - Девушка смотрела в огонь и внезапно удивилась, словно увидела и услышала себя со стороны: она тоже, как Роджер, говорила негромким голосом.
      В следующее мгновение ей захотелось признаться этому человеку, что таких спокойных минут у нее в жизни было совсем мало. Разве только давным-давно, в детстве. Какой тогда безмятежной и легкой казалась жизнь, все люди вокруг были дружелюбны и по-настоящему добры. Родители любили ее, баловали.
      Отец дарил игрушки, шутил и играл с маленькой Милли. Будущее чудилось интересным, светлым, прекрасным - утренняя заря, а не будущее...
      Незаметно для себя она рассказала о своем детстве, о печальной истории второго маминого замужества, об отчиме и Джордже...
      За высокими распахнутыми окнами полыхал закат, кухня наполнилась ароматом луговых трав, полыни, легким запахом дыма. Громко потрескивали в огне дубовые обломки.
      - Хочу услышать, как ты оказалась в Волчьем логу, что привело тебя в дом Хоггвардса, что ты делала там, ну, и все такое прочее.
      Миллисент усмехнулась.
      - Роджер, вы спрашиваете как заправский детектив. А, может быть, вы и судья? Осудите меня за мои преступления?
      - У тебя короткая память, Миллисент, - терпеливо возразил он. - Ты должна помнить, я - финансист. И, уверяю тебя, вполне способен понять и принять все жизненные варианты. Так что, смело рассказывай о своих похождениях!
      - Не было никаких похождений, просто я узнала адрес господина Хоггвардса из газеты...
      Я тогда переживала трудный период в жизни, и искала любую работу, а еще лучше такую, за которою хорошо платят. Моя мама как раз вышла третий раз замуж. За Франклина Баума.
      Они поехали путешествовать, а меня оставили дома одну.
      - Узнала адрес, и что? Ты была знакома с этим человеком прежде, или хотя бы разговаривала с ним по телефону? Рассказывай, Миллисент! - В голосе Роджера звучало непонятное нетерпение, как будто он заранее знал ответы на свои вопросы.
      - Приехала по его вызову к нему на работу... Господин Хоггвардс даже встретил меня на автовокзале. С гвоздиками. Меня это приятно удивило.
      - Ты работала прислугой?
      - И прислугой тоже, да еще без оплаты.
      И главным менеджером заодно. С утра до вечера управляла его домовладением, всем хозяйством! У него огромный дом и полно земли вокруг, которую в основном арендуют фермеры.
      - Милли, девочка, ты была мажордомихой? Вот это да! Как же тебя угораздило?
      - Домоправительницей, а не мажордомихой! Не говорите, пожалуйста, вульгарно! рассердилась Миллисент. - Мне нужна была практика, так как я учусь на курсах по подготовке менеджеров коммунального хозяйства, а еще деньги. Это так понятно...
      Мужчина внимательно посмотрел в глаза девушке и пытливо поинтересовался:
      - А зачем тебе потребовались деньги?
      Та от души рассмеялась.
      - Денежки всем необходимы! Ну прежде всего хотела сделать матери достойный подарок! Какая она у меня молодец. Представляете, не сдается, все время пытается наладить свою личную жизнь. Упорно выходит замуж!
      - И в этот раз вышла замуж за?
      - За хорошего человека! Я же говорила, за Франклина Баума! Он нотариус. Да его все знают в нашем городе, - вновь рассердилась Миллисент. - Читайте газеты и будете знать про моего нового отчима!
      Роджер улыбнулся.
      - Конечно, я слышал о Франклине Бауме.
      - Ну что вы меня тогда все о глупостях спрашиваете, о деньгах, о мамином женихе! Лучше я вам о господине Хоггвардсе расскажу. Во-первых, он мне совершенно ничего не заплатил, во-вторых, я сделала из его помойки приличное жилье, все соседи на это обратили внимание, в-третьих, он в благодарность за все мои услуги решил использовать меня в своих сексуальных оргиях! Я у него ничего не украла, выполняла все условия контракта, дом не сожгла... - Миллисент перевела дыхание, и закончила:
      - Хотите - верьте, хотите - проверяйте!
      - Минуточку! Он хотел использовать тебя в сексуальных оргиях? Но каким образом? - Серые глаза улыбались, но обидного в этом для себя девушка пока ничего не видела. - Это Реджинальд порвал на тебе платье?
      - Кишка у него тонка! Это я сама, честное слово! Зачем придумывать то, что не было. Конечно, состояние у меня было ужасное, вот и зацепилась случайно за гвоздик, когда убегала.
      А больше я ничего вам не расскажу, мне стыдно! - Девушка закрыла лицо руками. - Они в его кабинете, куда заманили меня, были все голые и смеялись надо мной!
      - Вставай! - приказал Роджер. - И немедленно едем за твоей одеждой и документами.
      Можешь отправляться прямо в этом халате!
      Или надень блузку, как тебе удобно... Господин Хоггвардс написал тебе рекомендательное письмо? Дал положительную характеристику для твоих курсов?
      - Обещал дать, - еле слышно откликнулась Миллисент. - Я боюсь его! Тогда, когда я выскочила на шоссе, он гнался за мной без штанов! А еще он очень подлый, коварный человек!
      - Миллисент, ты делаешь успехи! Ты что сейчас сказала? Подлый человек! А раньше ты всегда говорила "подлый мужчина"? Со мной можешь никого не бояться. Идем!
      Глава 4
      Волчий Лог встретил Милли и Роджера полной тишиной. Входная дверь в дом была открыта, в окнах студии горел яркий свет. В тот момент, когда лимузин Роджера остановился у подъезда, внутри логова Реджинальда Хоггварда взревела ритмичная оглушительная музыка.
      Началось, подумала девушка, и съежилась на заднем сиденье автомобиля. Зачем только я согласилась сюда вернуться?
      Роджер ободряюще кивнул:
      - Вперед, Миллисент! Помни, я с тобой!
      Под всю эту долбящую по мозгам какофонию звуков и прорывающиеся сквозь нее женские взвизгиваний девушка за пять минут собрала в своей комнате вещи. А еще минуту спустя, вытащив их из дома с помощью Роджера, уже сидела в машине. Что и говорить, она была довольна и горда собственной смелостью.
      - А характеристика, а рекомендательные письма? - напомнил Роджер.
      - Черт с ними! - беспечно отозвалась Миллисент. - Разве теперь это важно?
      - Так дело не пойдет. - Ее спутник выбрался из машины и исчез в доме.
      Миллисент снова сжалась в автомобильном кресле. Что же сейчас будет? Скандал? Крики? Обвинения? Разъяренный Реджинальд появится на крыльце, рванет к лимузину, начнет тянуть свои гнусные руки к ней и что-то требовать? Нет, она не сможет вынести эту пытку!
      Почти сразу же, как только Роджер исчез за дверью дома, в студии наступила тишина.
      А потом потянулись длинные, длинные минуты.
      Через четверть часа он вышел из дома и спокойно протянул девушке несколько листов бумаги.
      - В двух экземплярах, годится? А это тоже тебе.
      Миллисент раскрыла пухлый бумажный конверт. Господи, она не поверила своим глазам!
      - Он заплатил мне? Это невероятно!
      Роджер уже сидел в салоне, поворачивал ключ зажигания. Он вел себя очень сдержанно, уверенно, но девушка видела, что ее благодетель страшно доволен.
      - Реджинальд тебе еще и премию выдал! - резко выворачивая руль, усмехнулся он и тут же поморщился, убрал с руля и положил себе на колено правую руку. Затем добавил:
      - А вот Роза передает тебе привет на словах. Сказала, что никогда больше не поставит свою машину на газоне. И раскаивается в своем проступке. Ты знакома с Розой?
      - Знакома, - тихо ответила Миллисент. - Это очень несчастная женщина. У нее пивной алкоголизм, очень опасный. Пьет пиво и запивает его виски и джином.
      - Охотно верю! - рассмеялся Роджер. - А дом действительно не узнать! Раньше в нем был совершеннейший бардак!
      - Разве раньше вы бывали у Реджинальда в гостях? - не поверила своим ушам Миллисент.
      - Мало сказать - бывал! Мы ведь с ним некоторым образом родственники...
      Вот это да! Какие только сюрпризы не возникают в жизни. Миллисент страшно хотелось расспросить Роджера о родственных связях с ее бывшим хозяином, но она промолчала.
      - Да, да, родственники, что теперь поделаешь. Моя родная сестра, та самая, от блузки которой так шустро отскакивают пуговицы, вышла два года тому назад за Реджинальда замуж и стала называться мадам Хоггвардс. Через два месяца она предпочла, не забирая даже самых необходимых вещей, уехать из Волчьего лога и больше никогда туда не возвращаться. Детей у них за столь короткий срок не народилось.
      - Она лечится в Альпах от неврастении? - спросила Миллисент. - У нее несносный характер, она всех ненавидит?
      - Ты говоришь мне странные вещи. Флоренс сейчас работает на севере Канады, бывает на Аляске. Она ихтиолог, изучает запасы рыбы на континентальном шельфе Северной Америки. У нее огромный опыт, с ней считаются все специалисты. Обещала, между прочим, скоро приехать ко мне в гости. Тебе обязательно надо с ней познакомиться. А какой у нее характер, узнаешь сама.
      - Как же она вышла замуж за такого человека?
      - Да уж вышла! Он обманул ее. Реджинальду Хоггвардсу была нужна не сама Флоренс в качестве жены, ему были необходимы ее связи в мире шоу-бизнеса!
      - Постойте, постойте! Вы, Роджер, только что сказали, что ваша сестра ихтиолог! При чем здесь ее связи в шоу-бизнесе? - возмущенно воскликнула Милли. - Это какая-то нелепость, разве так бывает на телевидении?
      Неужели он снова ее обманывает? Неужели опять начинается хитрая мужская игра?
      - Ты сегодня меня назвала детективом, а сама не хуже, прямо-таки Шерлок Холмс в юбке! Флоренс всегда была очаровательным созданием, даже в детстве, маленькой девочкой. А когда выросла, ее, студентку биологического факультета университета, пригласили на телевидение вести программу "Жизнь моря".
      Флоренс - очень компанейский человек. Она со всеми начинает дружить, всем помогает, всех обожает. Вот и образовался у нее круг друзей в шоу-бизнесе.
      - А-а, - протянула Милли. - Простите меня, Роджер, я подумала о вас плохо. Ну, и что Реджинальд? Когда он женился на вашей сестре...
      - Он получил в результате ее связи, ее друзей, стал ведущим музыкальным режиссером на телеканале. Правда, не стану лукавить, режиссер Реджинальд талантливый. А вот как бизнесмен он расчетливый. И чересчур прижимистый, когда дело касается всяческих выплат и разнообразных гонораров. Думаю, на телевидении от него все стонут.
      - О Боже! - только и вымолвила Миллисент. - Роджер, а вы не влепили ли случайно пощечину моему бывшему работодателю, когда брали у него рекомендательные письма?
      - Как можно, Миллисент, я же солидный человек, финансист! Ты думаешь, я умею драться? - бодро возразил Роджер и засмеялся. - Я взял у него одни рекомендации, а взамен выдал другие. Чтобы у него тоже кое-что осталось на память! Кстати, о моих рекомендациях ему еще с неделю будут напоминать пара другая пятен темно-синего цвета!
      Ага! - ликующе подумала Миллисент. Все-таки ты дал ему по морде! Отлились кошке мышкины слезки.
      Она удовлетворенно рассмеялась.
      - Роджер, когда мы приедем в ваш фамильный замок, я немедленно сниму блузку вашей сестры и, с вашего позволения, спрячу ее себе на память! Она нас чуть было не поссорила!
      - Моя сестра нас чуть было не поссорила?
      В его тоне звучало столько недоумения, господин Харткортворд был искренне изумлен.
      - Роджер! - Девушка укоризненно посмотрела на мужчину. - Вы забыли о потопе на чердаке? Забыли, как я окатила себя ведром воды? Блузка-то намокла! И как вы на меня смотрели?
      - Что было, то было. Смотрел, - спокойно согласился тот, внимательно следя за дорогой. - Кто старое помянет, тому глаз вон. Поверь, милая домоправительница, больше я в твою сторону и не взгляну! Все, занимаемся только домом!
      Миллисент не верила своим ушам. Неужели Роджер говорит правду? Он милый, у него добрые глаза. Голос, правда, подкачал, вон какой хриплый.
      Девушка долго не решалась задать интересующий ее вопрос, но в тот самый момент, когда колеса автомобиля зашуршали по гравию подъездной дорожки, все-таки спросила:
      - Мистер Харткортворд, сколько вам лет?
      - Ровно сорок, Милли! Только не называй меня мистером, зови по имени. Я - старый солдат, и не знаю другого возраста! Мне кажется, когда я родился, мне уже тогда было ровно сорок. А сколько тебе?
      Миллисент не решилась сказать правду.
      Вдруг он подумает, мол, она такая маленькая, неопытная, совсем девчонка, и.., откажет в работе.
      - А разве я раньше не говорила?
      - Я забыл. Так сколько тебе лет, Миллисент?
      - Много, - беспечно махнула рукой девушка. Хотя разве плохо быть молодой? - Посмотрите, какой красивый сегодня закат!
      Глава 5
      За поздним ужином Роджер рассказал девушке, что приезжает в свое поместье, как правило, на выходные дни. Иногда появляется на одну только субботу, иногда не приезжает вовсе. Все зависит от обстоятельств, от положения дел на его работе.
      Дом он реконструирует прежде всего потому, что ему нужна перемена занятий, это своего рода отдых. Воздух вокруг замечательный, тишина и покой. Телефон отключен.
      Близких соседей нет. Реджинальд Хоггвардс не в счет.
      - Знаешь, Миллисент, если смотреть из мансардного окна, то на горизонте будет виден холм с развалинами старой церкви и остатками древнего кладбища. Среди каменных надгробий одно принадлежит моему прапрадеду, тоже Роджеру, по прозвищу Счастливый. И вообще кругом столько простора... Хорошее место для семейного гнезда, для отдыха, только нет рядом подходящей работы.
      - А где вы работаете в городе? - спросила девушка.
      - Как где? Я же сто раз тебе сегодня говорил: я - финансист. Работаю в банке!
      - А как он называется? У него есть название, у вашего банка?
      - Конечно! "Роджер Банк", - ответил мужчина, отпивая красное вино из бокала. - Что, не нравится?
      Милли промолчала, она думала о своем. Хотя глаза ее улыбались, на душе стало так грустно, так тяжело. Вот вам, пожалуйста! Теперь понятно, откуда этот вишневого цвета "ягуар", командный тон в голосе, фамильный дом и все прочее. Он богат. У него все в полном порядке.
      Какой он финансист или там бухгалтер? Банкир! Человек для нее недосягаемый, живущий в мире больших денег, встреч с членами правительства, банкетов в дорогих ресторанах... Как жестока и бессердечна жизнь! То посылает навстречу отъявленного мерзавца, то знакомит со звездочетом, то сводит с миллионером.
      Конечно, он, Роджер Харткортворд, миллионер. Все банкиры обладают миллионными состояниями. А как по-другому, если человек владеет собственным банком? Такому соблазнить невинную девушку - раз плюнуть, он их, наверное, десятками водит по кафе, ресторанам и театрам, дарит им французские духи, поит шампанским. А потом бросает. Полные карманы денег, что хочет, то и делает.
      Он смотрит на женщин, а те заглядывают к нему в карман, считают его деньги. Небось презирает своих поклонниц, поэтому у него насмешливые глаза. Все ясно, меня этот Харткортворд тоже презирает, а возится со мною, чтобы себя потешить!
      За что ей такое наказание? Она теперь словно обречена ждать, что с ней произойдет дальше. Мышка, добровольно сунувшая мордочку в мышеловку... Но разве не на мужчине лежит ответственность за растленные девичьи души?
      На мужчине, конечно! Подумаешь, банк у него! Да хоть десять банков!
      Неожиданно для самой себя у Миллисент вырвалось:
      - А мне Диана Форрествуд письмо недавно прислала!
      - Кто это? - обгладывая крылышко цыпленка, спросил Роджер.
      - Вы не знаете Диану Форрествуд?! Стыдитесь, молодой человек! Диана гордость и надежда всей нации, она так поет, что пробирает до самой глубины души!
      Миллисент внезапно порадовалась возможности показать, что и она, несмотря на молодой возраст, кое-что понимает и ценит в этом мире. Но он-то хорош! Не знать, кто такая Диана Форрествуд! Прямо снежный человек какой-то...
      Он смолчал, когда она назвала его молодым человеком. Да он просто мальчишка неразвитый!
      - У Дианы замечательный голос! Она поет прекрасные песни! На каждом концерте у нее новое удивительное платье, можно заглядеться, как она красива!
      - Вот как? - искренне удивился Роджер. - И о чем же она поет?
      - О любви, о чем же еще? - удивилась девушка. - А вот сейчас я дам послушать вам ее песни! Хотите?
      - Хочу, Миллисент, хочу. - Роджер отодвинул тарелку и откровенно зевнул. - А потом, чур, я пойду спать. Рано утром мне нужно уехать, а до этого еще надо успеть познакомить тебя с рабочими, с мистером Редкнопом. Он мастер, будет тебе во всем помогать, а ты помогай ему. Тебя не обременит моя просьба встречать рабочих горячим завтраком и кофе? Они придут ровно в шесть утра.
      К шести завтрак должен быть на столе.
      Миллисент оскорбил его зевок, и она мгновенно раздумала искать и демонстрировать кассету с песнями Дианы Форрествуд. И вообще глупость это выдавать Дианочку за свою подружку. В самом деле, в ответ на то письмо поп-звезды, где была карта с магазинами, она, Милли, настрочила еще несколько писем. Рассказала подробно о своей жизни, о любимых занятиях, об учебе на курсах.
      Но певица на другие письма почему-то не стала отвечать. Разве так поступают близкие люди?
      - Хорошо, к шести завтрак будет на столе, - суховато проговорила Миллисент. - Я тоже пойду спать. Помогите отнести мои вещи в комнату, гае я поставила кресло-кровагь.
      - Не расстраивайся, Милли! Песни Дианы мы послушаем потом! Не вешай носа!
      Снова в его голосе - командные нотки. Он ничего не забывает. Неужели ему интересны современные песни, тогда зачем зевал и занудно начал инструктировать по поводу завтрашних планов? То про завтрак для рабочих, про какого-то мистера Редкнопа...
      - Хорошо, песни послушаем потом. - Девушка во всем решила соглашаться с Роджером. Она устала. А соглашаться и не спорить - так удобнее.
      - Миллисент, Милли, милая домоправительница! - Мужчина осторожно коснулся пальцами руки девушки, погладил нежную кожу запястья. - Мы обязательно закончим наш разговор. Потом. И помни, у меня нет желания тебя обидеть.
      - Я верю вам, Роджер!
      Ее удивило, обрадовало и напугало его прикосновение. Она испытала сложное, незнакомое чувство. Девушка боялась признаться себе, но ощущения ей понравились. Боже, ей захотелось продолжения... Как себя теперь следует вести, что говорить? Почему она не вскочила и не убежала стремглав?
      Милли старалась не дышать, вслушиваясь в свои ощущения. Она не убирала своей руки, не пряталась от ласки.
      А разве это была ласка? Горячая мужская рука лежала неподвижно, но сама ее тяжесть, ее присутствие постепенно доказывали девушке, что существует незнакомая ей, однако, прекрасная сторона отношений между людьми. И, в сущности, плохо, обидно быть одинокой, никому ненужной в огромном-огромном мире.
      Нет, это, конечно, была ласка! Как нежный взгляд, как аромат цветов, как прикосновение весеннего ветерка! Она могла бы сидеть так час или два, смотреть на огонь и ей бы не надоело чувствовать прикосновение этой руки.
      На душе стало так спокойно, забылись все неудачи, все беды. Жизнь показалась простой и понятной, захотелось подремать тут же, за столом.