Кажется, его били долго и методично. В памяти осталось только ощущение качелей: туда-сюда, туда-сюда...
      Человек -- существо живучее.
      Когда Дикий в очередной раз очнулся, то обнаружил себя прикованным к постели. Руки и ноги чем-то привязали. "Сколько еще таких раундов пройдет, пока меня прикончат?" -- возникла вялая мысль.
      В теле -- пустота. Странное ощущение. Только разбитое лицо саднит. Один глаз совсем заплыл, но Дикий попытался оглядеться. Довольно просторная комната без окон. Из мебели -- только кровать, на которой его распластали.
      "Что же это за заведение? -- природное любопытство не давало покоя даже в безнадежном положение. -- Нахожусь я в подвале -- это точно. А где? В какой части света? В какой стране? На Украине? По никто не говорил поукраински. Хотя по-украински говорят только вожди... В Киеве я? Под Киевом я? Мне бы только до этих псов добраться!.." И в таком положении Дикий петушился, оставался диким, как ему и положено.
      Дверь открылась, и в комнату вошла девушка. Где-то он ее уже видел. Ах, да! Вчера они даже обменялись несколькими фразами по дороге в "медкабинет". А после... после... после она стояла бледная, смертельно бледная. Неужели она жалела его?...
      В руках у девушки был поднос. Подойдя к кровати, девушка выдвинула изпод нее табуретку и опустила поднос, на котором Дикий заметил большую чашку дымящегося чая и тарелку с бутербродами.
      Дикий улыбнулся как смог. У него даже хватило сил произнести несколько шутливых, так ему думалось, фраз:
      -- Я не сильно... Кхе-кхе! Не сильно я набрался на вчерашнем приеме? Неудобно перед дамской частью общества. Хочу вас уверить -- такое случается со мной достаточно редко.
      Девушка никак не отреагировала на шутку. Она наклонилась и стала возиться с веревками, которыми были привязаны руки Дикого.
      -- Я вам отвяжу одну руку, чтобы вас не кормить, -- так она пояснила свои действия.
      -- Буду вам признателен. Скажу, что с вами общаться мне как-то приятнее, чем с вашими друзьями.
      Девушка не ответила. Отвязав Дикому правую руку, она отошла к двери.
      -- Ешьте. С вами сегодня собираются еще разговаривать.
      Дикий вгляделся, насколько позволяли заплывшие глаза, в ее лицо. Чтото новое он услышал в интонации ее голоса. Что-то дрогнуло в этом голосе.
      Он потянулся к чашке, поднял. Рука дрожала от слабости. Поставил чашку обратно на поднос. Ни держать бутерброд, ни есть, то есть делать какие-то жевательные движения, движения глотательные, не было сил.
      -- Все же вам стоит поесть, -- еще раз сказала девушка.
      -- Зачем? После разговора с вашими друзьями все равно придется съеденное выблевать. Вы уж извините за такую прозу жизни.
      Девушка подождала еще немного, после подошла к кровати и привязала свободную руку. Она подняла поднос и собралась уходить.
      -- Не стану возражать, если вы мне в другой раз принесете сигарету.
      Девушка не ответила и вышла из комнаты. Дикий лежал, стараясь сконцентрироваться на боли, которая возникала то в одной, то в другой части тела... Вот тебе и викинги! Хорошо осуществлять победный викинг, а после быть щедрым и делить добро с друзьями. А вот такого викинга нам не надо... Дикий опять полюбил боль, и она ушла. Боль-то ушла, но в комнату пришел немолодой мужчина плотного сложения с хорошей прической. Седые пряди шли ему, и мужчина, судя по всему, это знал. Оправа очков, тонкая и золотистая, вовсе не смягчала выражения лица. На вошедшем был серый костим, а поверх костюма наброшел белый халат. "Что они -- инфекции боятся?" -- подумал Дикий.
      Мужчина сел на табурет у изголовья.
      -- То ли я в сумасшедшем доме, то ли меня к операции готовят. Не пойму! -- усмехнулся Дикий, поглядывая заплывшими глазами на очередного "врача".
      Тот отвязал правую руку Дикого, достал из кармана пачку сигарет, прикурил одну от зажигалки, протянул Дикому. Тот взял сигарету, затянулся, закашлялся и чуть сигарету не выронил. Голова закружилась -- никотин погрузил в состояние легкой эйфории. После второй затяжки головокружение прошло. Дикий стряхнул пепел и затянулся еще раз. "Табак штука вредная, конечно, -- подумал Дикий, -- но стало легче. На душе как-то стало легче".
      -- Вы должны понимать! -- проговорил седой важно. -Конечно, должны понимать, что те меры, которые к вам применяются, не есть проявление садизма. Эти меры просто необходимы. Стоит ли упрямиться? В конце концов, мы введем вам дозу известного вам препарата и добьемся своего.
      "Я его понимаю, -- подумал Дикий. -- Я и сам вводил дозы. Сам добивался признания. Но после "лекарства" клиента может понести, и он станет говорить все. Все не то. Так случается. Мне же надо сопротивляться до предела. Если расскажу, не дай бог! тогда просто пристрелят..."
      -- Возможно, вы и правы, -- согласился Дикий. -- Но и я прав. Добровольно я вам никакой информации не отдам. Вы же понимаете! Этот разговор бесполезен.
      -- Что ж. -- Мужчина поднялся. -- И я прав, и вы правы. Вы вольны, конечно, держаться, сколько поручится. Время еще есть. Но все равно сломаетесь. Все ломаются, молодой человек, все.
      -- Иди ты в жопу, старый осел! -- Дикому надоели церемонные разговоры. -- Скоро ты сам будешь петь!
      Мужчина не ответил. Только злой взгляд метнулся из-под толстых линз. Он быстро вышел из комнаты, но через некоторое время появились новые посетители -- вчерашние быки.
      -- Ну что, парни, повеселимся?
      -- Повеселимся, повеселимся.
      Один из мордатых отвязал Дикого от кравати, рывком поднял и поставил на пол. В руках мордовороты держали дубинки. Такие дубинки Дикий знал. Они служили не столько для избиения, сколько для электрического поражения. В них были вмонтированы мощные аккумуляторы.
      -- Что за юные физики здесь собрались! -- прохрипел Дикий, внутренне готовясь к экзекуции, -- Электроны, протоны. Плюс, минус...
      Пока мордовороты соображали, Дикий воспользовался паузой и влепил одному из быков ногой по физии. Получилось довольно вяло, но в переносицу подъемом стопи он все-таки попал.
      -- Ммм, -- произнес бык и выронил дубинку.
      -- Слабак, -- сказал Дикий и тут же получил по затылку от второго мордоворота.
      -- Больно, -- признался Дикий, упав на пол. -- Током бьет классно.
      Его поднимали, били, он падал. Поднимали -- падал. Били током. А он старался полюбить боль. Любил, любил ее, как мог. Сколько можно ее любить? Столько, сколько надо! Люблю, люблю, люблю ее, боль! Скорее бы в койку, подальше от такой любви...
      Где-то через полчаса мордовороты устали и бросили Дикого на кровать. Привязали его -- окровавленного, избитого до полусмерти, харкающего кровью и хрипящего, как подстреленное животное. Левая нога дергалась в непроизвольной судороге. Истязатели ушли, а боль осталась.
      "Наконец-то, милая, мы остались с тобой наедине".
      x x x
      "...Конунг Аудбьярн двинулся со своей ратью на север, в Мерн, и встретился там с конунгом Аривидом и Сальви Разрушителем, и у всех у них вместе было большое войско. Конунг Харальд также пришел тогда с севера со своим войском. Они сошлись перед островом Сольскель. Там было большое сражение, и с каждой стороны было много убитых. В войске Харальда пали два ярла, Асгаут и Асбьярн, и два сына ярла Хакона из Хладира, Грьотгард и Херлауг, и много других знатных мужей, а у мерян -конунг Арнвид и конунг Аудбьярн. Сальви же Разрушитель спасся бегством и стал позже известным викингом и часто причинял много вреда государству Харальда. Поэтому его и прозвали Сальви разрушителем..."
      "Такие вот, блин, пироги", -- подумал избитый Дикий.
      x x x
      Дверь открылась.
      -- О, боже! -- простонал Дикий. -- Я так любли мою боль. Зачем же мне боль еще?
      Но в двери возникла девушка, а не мордовороты. Она сделала несколько шагов и остановилась чуть поодаль от кровати.
      -- Вам так приятно смотреть на это, мадемуазель!
      Говорить мешала кровавая слюна. Дикий попытался сплюнуть, но плевок не получился, и сгусток просто стек изо рта по щеке. Дикий провел языком по зубам -- те шатались в деснах. Губы, он это чувствовал, представляли из себя бесформенную кровавую, засыхающую массу. Сам же язык распух. Дикий, видимо, его прикусил несколько раз во время экзекуции.
      Девушка сделала еще шаг, наклонилась. В ее руке Дикий увидел клочок ваты и шприц. Откуда-то возник жгут. Девушка протерла Дикому вену ваткой. Возник приятный холодок. После блондинка перетянула ему руку и сделала укол.
      "Кубиков пять. Что-то многовато".
      -- Они меня боятся. Они боятся, что я дуба дам, -прохрипел Дикий, стараясь улыбнуться. Можно себе представить, как эта улыбочка смотрелась со стороны.
      -- Решили меня разговорить лекарствами, -- договорил мысль Дикий, а девушка тут же ответила:
      -- Это тонизирующая доза. Для поддержания сердечной мышцы.
      Лицо девушки находилось совсем рядом. Простое девичье лицо. Длинные ресницы, родинка на виске.
      -- Зачем вы так сопротивляетесь, -- неожиданно продолжила она. -- Скажите им все, что они хотят, и мучения кончатся.
      -- Ха. Ха. Ха, -- деревянно проговорил Дикий.
      На большое не хватило сил.
      Девушка еще постояла, посмотрела печально на лежащего и ушла.
      "Жалеют. -- Мысли появлялись сами. Дикий не просил их об этом. -- Приятно, когда жалеют. Только толку от жалости нет никакого. Дали б лучше передохнуть часов пять..."
      Дикий забылся. Прошло время. Он не знал сколько. Очнулся от легкого прикосновения. Открыл глаза. Перед ним стояла блондинка. Она приложила палец к губам.
      "Что-то новенькое, -- подумал Дикий, -- какой-то заговор".
      Девушка стала возиться с веревками. На это занятие ушло несколько минут. Оковы, так сказать, пали. Но Дикий продолжал лежать, не зная еще зачем ему двигаться. На плече девушки висела небольшая клеенчатая сумка. Из нее девушка достала шприц. Дикий заметил, что шприц уже наполнен.
      -- Привет, -- прошептал Дикий, но девушка не ответила на приветствие.
      -- Я сейчас сделаю вам укол, -- прошептала она быстро. -Это сильный допинг. Действует часа три. Может, чуть больше. Я вам помогу.
      Дикий никак не среагировал на услышанное, сел на кровати и свесил ноги. Посмотрел на ступни. Носки не первой свежести. Ботинки стояли рядом с кроватью. Без ботинок мужчина -- это не мужчина. Спустил ноги на пол, встал -- его качнуло. Да его и лежа, как говорится, качало.
      -- Я ботинки надену. Можно?
      -- Конечно. Давайте я вам помогу.
      -- Не надо. Я сам.
      Но самому не получилось. Блондинка помогла. Дикому было неудобно. Он представлял себя со стороны отлично -- разорванная окровавленная рубаха, окровавленные мятые брюки.
      -- Теперь укол, -- сказала девушка.
      -- Да, укольчик мне не повредит.
      -- Шутить после будете.
      Блондинка сделала укол в вену и сказала:
      -- Лягте на кровать. Вам надо несколько минут полежать.
      Дикий подчинился...
      x x x
      ...Первый горячий толчок изнутри, еще один и еще. Сперва сознание стало ясным, затем начали оживать мышцы, и тело, измученное экзекуциями, уже хотело двигаться.
      -- Как вы себя чувствуете? -- спросила девушка.
      -- Очень хорошо. Лучше, чем до прибытия в этот украинский госпиталь!
      Дикий не приувеличивал -- голова работала отлично, мысли в ней возникали четкие и правильные. Упруго соскочил с кровати и сказал спасительнице:
      -- Я бы вас поцеловал, но, боюсь, прикосновение моих губ вам не понравится.
      -- Да, -- согласилась девушка, -- давайте целоваться станем позже.
      -- Позже! Я запомню.
      -- Тихо... Я тут кое-что принесла. Что смогла найти. Вы посмотрите. Знаете как с этим обращаться?
      Девушка протянула Дикому сумку и тот заглянул в нее. Не такая уж она оказалась и маленькая! Дикий вывернул содержимое сумки на кровать и даже потерял дар речи на мгновение. Но речь вернулась, и он стал комментировать:
      -- "Кипарис". Четыре рожка к нему. Глушитель к нему. "ТТ" с двумя запасными обоймами. "Макаров" с одной обоймой.
      Взял автомат, проверил подачу патронов. Распихал в карманы обоймы к "ТТ", сунул пистолет за пояс, который хотя и болтался после мордобоя, но пистолет все-таки держал. Рожки к автомату тоже запихнул за ремень, только с левой стороны.
      "Вооружен и очень опасен. И еще под допингом. Опасен вдвойне!"
      Занимаясь оружием. Дикий забыл про девушку -- вот она, милая! спасительница!
      -- Осталось только выбраться отсюда, -- сказала блондинка.
      -- Как? Командуй.
      -- Сейчас выйдем в коридор. Охранник у пульта должен спать. Я ему в чай подсыпала... Сейчас ночь. В доме всего пять человек.
      -- Понятно.
      -- Можно, я возьму пистолет?
      -- Пистолет? Да, коночно... -- Дикий протянул девушке "Макарова" и та, на удивление ловко, передернула затвор.
      -- Так это что -- просто дом? -- спросил Дикий.
      -- Дом. Мы в пригороде. До города около сорока километров.
      -- Отлично. Не буду пока ни о чем спрашивать. Почему вы мне помогаете и т. д. Значит есть причины.
      -- Причины есть.
      -- Класс! Теперь меня и армия не остановит.
      Действие допинга все усиливалось, и Дикий просто рвался в бой. Он шагнул к двери и быстро выглянул в коридор. Пусто! Шепнул блондинке:
      -- Пойдем.
      Первые шаги по коридору. Недавно он по нему уже шел. Многое изменилось. Хоть и отбита в Диком каждая клеточка, зато теперь в руках "кипарис". Была такая песня, начиналась словами -- "О, море в Гаграх..." Так вот, у "кипариса" мелодия другая...
      Прошли по коридору направо. Дикого метелили в комнате налево и он никаких лестниц наверх в том конце коридора не заметил. А здесь имелась. Блондинка, хоть и шла сзади, но подсказывала направление.
      Дикий быстро поднялся на площадку первого этажа, постаравшись сделать это как можно тише. Обернулся. Блондинка кивнула на дверь. Дикий понял, проскользнул к ней, замер на мгновение, прислушиваясь, рванул ручку на себя.
      Прыгнул в комнату и увидел знакомых, при виде которых захотелось закричать: "Привет, мужики! Как дела? Что не веселы?" И еще хотелось расшибить им мозги вдребезги.
      Дикий на цыпочках пересек комнату и встал так, чтобы загородить телевизор. Он успел заметить, что один из мордоворотов держит в толстой волосатой руке автоматическую "Беретту-93Р", а возле кресла второго на полу лежал помповый "Мосберг". Дремавшие вроде бы стали очухиваться.
      -- Мальчики! Встречайте папочку!
      И тут они полностью проснулись, узнали пленного и поняли, что это не сновидение. Без замешательства не обошлось, поскольку Дикого недавно отколошматили до полусмерти, а он -на тебе! -- жив-здоров...
      Приблизительно такие мысли озадачили мордоворотов напоследедок.
      Дикий не стрелял. Один из сидящих поднял "Беретту", забыв спросонья снять с предохранителя. Дикий видел это.
      -- Что же ты? Стреляй! -- предложил.
      И мордоворот попытался. Пистолет не выстрелил. Дикий коротко засмеялся, а блондинка, стоявшая в дверях, не выдержала. Она держала вистолет "Макарова" в вытянутых руках и нажала на курок. А вот у нее выстрел получился. Мордоворот с "Береттой" дернулся, черепушка у него лопнула, а тупые мозги полетели в разные стороны.
      "Летите, голуби, летите!"
      Мордоворот-2 успел схватить ружье и Дикий не стал более искушать судьбу. Просто пробил ему лоб пулей и все.
      Теперь счет пошел на секунды. Блондинке Дикий бросил:
      -- Спасибо. Он бы не выстрелил -- пистолет стоял на предохранителе. Все равно спасибо.
      Девушка продолжала стоять с вытянутями руками и зажатым в них "Макаровым". Беспредельный ужас читался в ее глазах. Шок, одним словом, от совершенного убийства.
      Но времени на утешения не было.
      Дикий выскочил на лестницу и увидел двух мужчин на лестничной площадке пролетом выше. Вид у них был заспанный -видимо их разбудили выстрелы. Они даже стволов с собой не захватили.
      -- Гуд монинг, господа! -- приветствовал их Дикий.
      И того и другого Дикий уже встречал -- одному посчастливилось вмазать головой в нос, другого запомнил по оправе очков и благородной седине.
      Мужчины окаменели, превратились в соляные столбы... Замерли, одним словом, удивленно.
      -- Спускайтесь вниз, господа. А руки поднимите вверх.
      Парочка выполнила приказ и стала спускаться. Спустилась. Кивком Дикий велел им войти в комнату. Блондинка слегка оклемалась и стояла рядом, не убирая оружие.
      Очкарик увидел ее и прошипел:
      -- Сука! Значит, ты все-таки подслушивала.
      Дабы прекратить оскорбительный монолог, Дикий провел прямой удар в район детородных органов очкарика. Провел удар ногой и очкарику стало больно. Он согнулся пополам и больше не возникал. "Пускай он теперь полюбит свою боль!"
      Второй мужчина, а это был врач-садист, при виде такой простонародной сцены, отпрянул к стене. И Дикий не стал его мучить -- не хватало времени, не было желания, но существовали другие принципы. Он просто выпустил пулю садисту в переносицу. Голова "доктора" раскололась, забрызгав стену кроваво-желтым выбросом.
      Живого покуда очкарика Дикий пинками погнал в комнату. Тот скулил от боли и страха, но полз на карачках туда, куда его Дикий гнал.
      Раздался какой-то звук за спиной. Дикий обернулся моментально, готовый стрелять. Это девушка! Это просто девушка не вынесла напряжения и упала в обморок.
      Дикий еще раз пнул очкастого, прокричал:
      -- Я же тебе говорил, что ты старый козел! Или там -осел? Говорил или нет? Отвечай?!
      -- Говорил! -- прохрипел очкастый и в его хрипе Дикому почудилась ненависть.
      -- Ах, ты меня еще и не любищь! Ты меня, значит, ненавидишь! Тогда получи свою долю! -- Двумя пулями, выпущенными в голову, Дикий убил очкарика и бросился к девушке.
      Склонился над ней. Стал хлопать ее по щекам. Сел рядом и положил ее голову себе на колени. Прошло какое-то время прежде чем девушка очнулась. Она открыла глаза и пробормотала:
      -- Мы все еще здесь?
      -- Да, милая.
      -- Я, видимо, не предназначена для такого.
      Она старалась не смотреть на кровавую бойню вокруг.
      -- Ты умница, -- улыбнулся Дикий. -- Пойдем отсюда.
      -- Я знаю где у них машина.
      -- Ты даже не умница, ты -- чудо!
      Дикий поднял ее на руки. Какая легкая! Или это просто действует допинг?... Он вышел в холл на первом этаже и попробовал открыть дверь на улицу. Заперто. Отойдя на пару шагов в сторону и продолжая держать девушку на руках. Дикий короткой очередью выбил замок и сделал шаг на волю. Свежий воздух свободы! Просто свежий воздух. Деревья и трава! Никаких тебе трупаков и пыток.
      -- Налево, пожалуйста, -- попросила девушка. -- Машина сразу за углом.
      Дикий прошел за угол и обнаружил, где и сказала его спасительница, темно-синюю тачку -- БМВ. Поставил девушку на ноги. Спросил:
      -- Стоять можешь?
      -- Могу.
      -- Тогда подожди немного.
      -- А ты куда?
      -- Я скоро.
      Дикий вернулся в дом. Дом стоял в ночи безмолвной могилой. "А я из могилы выбрался!"
      Спустился в подвал, туда, где за пультом спал охранник. Ему повезло больше всех. Коротким и резким движением Дикий свернул охраннику шею. Умереть во сне -- что еще нужно безмозглому мордовороту?
      Затем быстро обследовал сам подвал, нашел в какой-то занюханной подсобке несколько пятилитровых канистр с ацетоном. Облил горючей жидкостью коридор и комнаты. Поискал в карманах зажигалку и не нашел. Подбежал к умершему во сне, порылся у того в карманах. Есть! Поджег клочок бумаги и бросил на пол. Хищное пламя побежало по полу, стало карабкаться на стены.
      Дикий поднялся на первый этаж и прошелся по карманам покойников, ища ключ от машины. Нашел. Мысленно поблагодарил. Облил покойников из канистры плеснул на стены. Бросил поближе к покойникам пистолет, из которого стреляла девушка-спасительница. Чирнул зажигалкой и бросил ее, горящую, на пол. Не загорелось. Поднял зажигалку, обтер о брюки и поджег стену в том месте, где поливал горючей жидкостью. Есть! Пламя побежало к потолку.
      А Дикий побежал на улицу, где в ночи его ждала девушка, тачка и свобода...
      24
      "...сыновья Атли Сухопарого напали на Альвира Хнуву в его доме и хотели его убить. С ними была такая большая дружина, что Альвир не мог сопротивляться и спасся бегством. Он поехал тогда на север и встретил там конунга Харальда. Альвир стал дружинником конунга и поехал с ним в Трандхейм.
      Тогда же ярл Рагивальд направился в Фирдир и разузнал через разведчиков, где проезжал конунг Вемунд. Ночью он явился в селение, где Вемунд был тогда на пиру. Ярл Рагивальд застиг Вемунда врасплох и сжег его в доме и вместе с ним девять десятков человек..."
      x x x
      А ГАИ, вот, и нет дела до чудом спасшихся! Они, злые ГАИ, могли запросто тормознуть БМВ и тогда пришлось бы и по ним пулять из "кипариса", а это уже бессмысленное убийство. И еще неизвестно кто кого убьет!...
      Дикий выехал на трассу и, проехав с пару километров, свернул на проселок, погнал по ухабам -- благо тачка была чужая. Он смутно представлял где находится, да и девушка-спасительница мало чем тут могла помочь. После перенесенного она говорила с трудом.
      Ночь еще продолжалась, продолжал действовать и допинг. Но дело шло к утру, а допинг тоже действует не вечно. На все дела оставалось где-то час времени.
      Несколько раз Дикий выезжал на трассу, а затем съезжал с нее. На подъезде к Киеву пришлось бросить БМВ и тормозить проезжавшие машины. Никто не останавливался, девушка-спасительница еле стояла на ногах, небо начало розоветь. Все оружие было убрано в сумку -- не доставить же его посреди шоссе, заставляя какую-нибудь тачку остановиться?!
      Неожиданно притормозил старенький "Москвич". Из него выглянул морщинисто-веселый дедок, спросил:
      -- Где ж тебя, сынку, так угораздило?
      Дикий покосился на свою рваную и окровавленную рубаху, усмехнулся и ответил:
      -- Да вот тут на танцах приключилась беда. Теперь, вот, с девушкой полночи бегаем.
      -- Какие полночи, сынку?! Утро ведь.
      -- Подвезешь, отец?
      -- Садись, сынку.
      -- Только у меня денег нет.
      -- Какие с тебя теперь деньги.
      Они сели в "Москвич" и поехали. Дикий вспомнил ближайший адрес одного знакомого, не являвшегося членом его бригады, но вполне своего парня. Звали его Эмилем. Дедок сказал, что это ему по пути.
      Короче, доехали до знакомого. Народ еще спал в основной своей массе, и никто не заметил Дикого, когда он подходил к дому. Да и знакомый оказался у себя,
      -- Ну и видок же у тебя, Дик! -- Эмиль при виде окровавленного и опухшего приятеля моментально проснулся. -Проходи быстро. Где это ты так круто покувыркался?
      Дикий и спасительница вошли в прихожую.
      -- Защищал девичью честь, -- пошутил Дикий и попросил: -Пусть она полежит. Есть свободный диван?
      -- Есть! -- хохотнул Эмиль, но, глянув на избитое лицо Дикого, заткнулся.
      Девушка-спасительница не сопротивлялась, и Эмиль отвел ее в гостиную, где предложил прилечь на диване. Она не стала жеманничать и отказываться. Она легла и тут же уснула. Эмиль вернулся в прихожую и сказал, зевая:
      -- Дела!
      -- Я позвоню от тебя.
      -- Нет проблем, Дик.
      -- Ты иди досыпай. Извини, что побеспокоил.
      -- Какие тут сны! Твоя физиономия приснится -- вообще не проснешься.
      С этими словами Эмиль, очевидно не боясь такой перспективы, развернулся и ушел в спальную. Дикий набрал номер Анжелы и почти сразу же услншал ее сонный голос.
      -- Алло.
      -- Это я.
      -- Дик! Где ты? Что с тобой?
      -- Мне нужна твоя помощь.
      -- Конечно, конечно! Говори.
      Дикий сказал, куда ей следует приехать на такси и привезти кое-какие вещи. Речь шла о документах, которые Дикий приготовил заранее, фальшивых, конечно же, но сделанных с такой тщательностью... Одним словом, предстояло выкручиваться...
      Поговорив с Анжелой и повесив трубку, Дикий зашел в ванную комнату и посмотрел в зеркало. Нет, он был не робкого десятка, однако -- испугался. Как вообще можно было двигаться с такими повреждениями! Но он двигался. Еще где-то с час продвигается. А потом? Потом действие допинга кончится.
      ...Плечо опухло, но не сильно. "Врач" ковырялся в плече иглой, желая вызвать сильную боль. И только! Ребра были целы, но болели. Голова гудела. От сотрясения или от допинга? Интересно было бы знать. Самые страшные гематомы образовались на роже. Рожа, однака, рожа и есть. Все пройдет. Главное, что позвоночник не сломан и прочие крупные кости. За это он и убил гадов быстро и безболезненно.
      В ванной комнате на веревочке висела летняя рубаха Эмиля. Дикий не стал ломиться к приятелю в спальню, посчитав, что тот ему бы рубахи не пожалел, сбросил с торса окровавленные лохмотья и надел рубаху Эмили. Сыроватая, она приятно холодила тело.
      x x x
      -- Господи, что же это такое делается! -- начала было причитать Анжела, увидев Дикого.
      Дикий жестом остановил ее.
      -- Пойдем в сквер.
      Они устроились на скамейке, и Дикий раскрыл сумку, привезенную вдовой.
      -- Молодец!
      -- Все как ты просил.
      В сумке находились документы, деньги и ключи от старой тачки. Не такая уж она и старая! БМВ все-таки, хоть и не самой последней модели. "У каждого ярла свой драккар".
      -- Теперь возвращайся домой.
      -- Как домой? А ты?
      -- Сейчас у меня нет времени, милая, все объяснять. Все в порядке. Худшее позади. В жизни мужчин случаются и более серьезные неприятности.
      Анжела коснулась его лба губами, прослезилась. Было больно даже от простого прикосновения. Она поднялась и ушла не поворачиваясь.
      x x x
      Дикий помнил о допинге и поэтому спешил. До гаража, в котором стояла тачка, почти добежал. Огляделся. Чисто. Открыл замок и ступил внутрь. И там никого. Машиной давно не пользовались, и Дикий боялся, что аккамулятор сел. Ничего. Не сел. Двигатель врубился с пол-оборота. В самом гараже имелся тайник со всем необходимым в боевой и мирной жизни. Кое-что Дикий из тайника забрал, переложил в тайник тачки.
      Выехал из гаража, закрыл его и погнал к Эмилю. Документы были в порядке, тачка была в порядке. Вот только рожа не в полном порядке и допинг скоро перестанет действовать. И так в теле произошли какие-то изменения, внутреннее пламя теперь не так жгло...
      Остановил БМВ возле соседнего дома, поднялся по лестнице и позвонил. Эмиль открыл сразу же. Он уже встал и побрился.
      -- Все в порядке? -- спросил.
      -- Как она? -- ответил Дикий вопросом на вопрос.
      -- Спит.
      -- Спасибо тебе. Мы сейчас уедем.
      -- Дик, ты уверен, что тебе в таком виде стоит куда-то ехать?
      -- Не уверен, но поеду,
      Он прошел в гостиную и сел на краешек дивана, на котором мирно спаса девушка-спасительница. Сон ее казался таким чистым и невинным, что не хотелось будить...
      Дикий коснулся плеча девушки, слегка потормошил, сказал:
      -- Вставай, милая.
      Девушка открыла глаза и не сразу поняла где находится. Но неведение длилось не долго. Она помрачнела, ответила:
      -- Да, да. Я готова.
      Спала она не раздеваясь, поэтому они через несколько минут уже ехали по городу.
      А еще через какое-то время Дикий успешно миновал пост ГАИ и погнал по трассе в сторону Харькова. Прощай, так сказать, гостеприимный Киев!
      В БМВ была аптечка -- такими обычно пользуются спецназовцы. Дикий велел блондинке достать из нее капсулу и проглотить.
      -- Хорошо, -- согласилась девушка.
      -- Скоро я вырублюсь -- ты поведешь. Ты машину водить умеешь?
      -- Умею. Не то чтобы очень... Но по прямой дорого проеду.
      -- Вот и хорошо.
      Дикий притормозил на обочине и предложил девушке поменяться местами. Девушка села за руль.
      -- Классная машина, -- сказала.
      -- Можешь сама разобраться?
      -- Да. Вот -- сцепление, тормоз, газ. Так... Скорости. Все вроде.
      -- Тогда поехали. Я тебя в процессе подучу. Пока смогу.
      -- Но у меня документов -- ноль! А у тебя?
      -- С документами все в порядке. Если гаишники остановят, скажешь, что в городе на вас напали бандиты, мужа избили. Твою сумочку украли... Проблем не будет. Скажешь, что боишься сотрясения мозга. Если завозникают, тогда я вмешаюсь.
      -- Хорошо.
      -- Слышь, давай знакомиться. Тебя как зовут? Я даже имени твоего не знаю.
      -- Меня Настей зовут. А вас как? Там в доме... Они говорили -- Дикий.
      -- Так и зови.
      -- Как? Просто Дикий?
      -- Не "просто Дикий", а Дикий. -- Дикий заулыбался и тут же схватился за челюсть. -- Больно, блин! -- застонал. -- Так губы расколотили, что даже посмеяться нормально нельзя...
      Действие допинга явно заканчивалось.
      -- А с рукой как? -- спросила Настя.
      -- Не смертельно.
      -- Тогда едем?
      -- Едем, едем. А то я уже начинаю вырубаться...
      x x x
      "...Когда под власть Харальда подпали эти новые фюльки, он стал зорко следить за лендрманами и влиятельными бондами..."
      x x x
      ...Гаишники за ночь насосались -- денег. И поэтому новый день встретили на удивление честно. Эта их честность первой половинн дня оказала измордованному Дикому и его спасительнице неоценимую услугу, поскольку гаишники их нигде не останавливали. Мало ли что б им пришло в голову! Одна рожа Дикого чего стоила! Никакие паспорта, даже самые-самые "левые", не удостоверяли его личность. Личность -- от слова лицо. А лица не было...
      Допинг уже не действовал, и Дикого крутило-вертело. Каждое мягкое и твердое место болело или ныло. Болела голова, подташнивало. А губы сочились какой-то гниловатой жидкостью.
      Дикий довольно долго пролежал на заднем сиденье. Даже забылся на часок. Очнулся и заснуть снова не смог.
      -- Останови, милая, -- попросил чуть живым голосом.
      Девушка вела машину довольно уверенно и с интересом, как это делают люди, которым не часто удается посидеть за рулем.