Именно в стекло гостиной и стреляли. Толстые, тройные стеклопакеты довольно сложно прострелить, особенно, когда они специально предназначены для защиты от стрелков. Но из гранатомета их взять вполне реально. Не исключено, что следующий наезд этим и закончится. Утром, как я понимаю, стреляли с расположенной неподалеку отсюда незавершенной стройки. Забор у Геннадия высокий, и из машины с дороги поливать было бы неудобно, разве что закинуть во двор гранату. Значит, вон с того строительства, со второго этажа и действовал снайпер. Мне здесь даже не нужна баллистическая экспертиза, и так все видно. Охрана Гены не могла в считанные минуты собраться и перекрыть пути отступления стрелку. Недостроенный коттедж находится в сотне метров, через улицу.

Муж Конфетки, как и обещал, появился через двадцать минут. С ним пришли три машины, две из которых с охраной. Наконец-то я вижу, на кого меня променяла Конфетка. Гена, наверное, чем-то похож на голливудского актера и легко смог поразить воображение моей бывшей секретарши. Но я не питаю к этому парню враждебных эмоций, пусть будет так, как есть.

Мы познакомились, пожали друг другу руки и прошли в кабинет.

– Что будете пить, Влад? – спрашивает Геннадий устало.

– Только чай.

– Устраивайтесь поудобнее. – Широким жестом мне предлагают любое из пяти мягких кресел, стоящих возле камина, облицованного изразцами. Устраиваюсь. Геннадий открывает коробку сигар, ставит на столик рядом со мной. Столик вроде бы мраморный. Я закуриваю свои сигареты. К сигарам у меня привычки нет, да и баловаться крепчайшим табаком не хочется.

– Раз уж вы захотели, чтобы я вмешался в ваше дело, то расскажите мне все с самого начала, – предлагаю Геннадию. – Но сразу хотелось бы вас предупредить, если я почувствую, что вы говорите со мной неискренне или пытаетесь ввести меня в заблуждение, я моментально перестану заниматься вашим делом. Я не адвокат, и в подобной работе каждое неверное слово может обернуться неизвестно откуда прилетевшей пулей…

– Я вас понял, – успокаивает меня хозяин дома. – Вы можете задавать вопросы, и я постараюсь как можно более полно на них ответить. Вы уже прослушали записи?

– Прослушал. Кого вы сами подозреваете?

– Мне действительно трудно сказать, – пожимает Гена плечами. – У меня хватает завистников, врагов, конкурентов. Я думал об этом, но указать на конкретного человека не смогу.

– Кто может быть заинтересован в тех акциях? У вас были с кем-то раздоры по этому поводу?

– Вот это самое интересное. – Гена специальной гильотинкой отрезает кончик сигары. – Именно эти акции никому как раз не интересны, кроме меня. Заводик тот совсем захудалый и еле сводит концы с концами. Полный бред.

– Что это за завод?

– В общем, если громко сказать, то деревообрабатывающее предприятие. Но оборудование там древнейшее, а площадь, занимаемая заводом, огромная и за нее надо платить. Если там все перестраивать, менять оборудование, то на это дело придется угрохать кучу денег. Мы держимся за этот завод потому, что на нашем рынке с его продукцией еще можно работать.

– Где находится завод?

– В сторону Ладоги. Это совсем недалеко от города.

– Почему сумма, которую от вас требуют, именно двадцать три, а не двадцать или не двадцать четыре миллиона?

– Я и сам не понимаю! – разводит Гена руки.

– Получается, что никаких соображений относительно происходящего у вас нет вообще?

– Никаких, – соглашается он со мной.

– Я сообщу вам, если что-то узнаю, – говорю я, поднимаясь из кресла и убирая в карман пиджака свои сигареты и зажигалку.

– Как, и это все, что вы хотели от меня услышать? – изумляется Гена.

– Пока да, – киваю я.

– А у вас у самого уже, может быть, есть какие-то соображения?

– Я с вами свяжусь, – игнорирую я его вопрос и иду на выход из кабинета.

Хозяин дома недоуменно смотрит мне вслед, затем спешит за мной. Внизу говорю Конфетке: «До свидания» – и выхожу на улицу. Геннадий не отстает.

– Послушайте, Влад, вы отказываетесь мне помогать? – не понимает он моего поведения.

Мне же просто не хочется ничего ему объяснять.

– Я этого не сказал, – бросаю ему спокойно, садясь в машину. – Я только сказал, что свяжусь с вами. Наверное, это будет скоро.

Выезжаю за ворота. Вполне возможно, что я смогу помочь Конфетке избавиться от неприятностей, есть у меня кое-какое мнение. Его я и хочу проверить, не откладывая.

Глава двадцать третья

Мне необходимы сведения, которые я не смогу получить в конторе у Льва или у Румянцева. Может быть, у них кое-что и есть, но лучше обратиться к старым, проверенным источникам. Еду в Пушкин, к моему старому другу Евгению.

С Женькой мы выросли в одном дворе, вместе учились, заканчивали школу, но потом наши дороги разошлись. Теперь Евгений известный криминальный авторитет в Северо-Западном регионе.

Мой старый приятель у себя в офисе, и после моего звонка с трубки заверяет, что ждет меня с нетерпением.

– Ты где пропадаешь?! – вместо «здрасте» интересуется Женька, когда я захожу в его кабинет.

Он выгребается из-за стола мне навстречу, обнимает, похлопывает по спине.

– Долгая история, – уверяю его я, стараясь избежать рассказов о своих похождениях. – Тебе будет не интересно.

– Значит, что-то тебе потребовалось, причем срочно, и ты вспомнил о старом друге, – обижается приятель. – Не можешь так приехать, без дел, поговорить со старым корешом, посидеть за накрытым столом?

Вообще-то Женька прав, почему-то по-простому у нас не получается. Стареем, наверное, стараемся все успеть, шинкуем звонкую монету и некогда подумать об отдыхе со старыми друзьями, не хватает времени и на собственную семью. Впрочем, семьи у меня нет, так что в какой-то степени мне легче.

– Ты прав, Жень, действительно, не хватает времени, – соглашаюсь я с другом. – Но, думаю, и у тебя не всегда находится минутка на личную жизнь, а если и случается, то думаешь ты все равно о первоочередных делах.

– Точно, – улыбается приятель. – Пожаловаться – это мы все умеем. Ну, что там у тебя? Выкладывай.

Вкратце объясняю, что мне от него нужно.

– Думаю, мы эту тему пробьем, – кивает Евгений и берется за телефонную трубку.

– Только здесь нужно действовать аккуратно, – предупреждаю его. – Если я прав, то не хотелось бы вспугнуть этих людей.

– Не боись, у меня всегда все аккуратно, – успокаивает меня приятель.

Через полчасика, после того как Евгений сделал несколько звонков, кое-что начинает проясняться.

– Там смысл в чем? – говорит Женька. – Если кто-то сможет забрать под себя это производство, которое занимает нехреновое количество гектар, причем в курортной зоне, то лучше и гораздо больше смысла вложить деньги не в переоборудование, а снести все к чертовой матери и построить на этом месте коттеджный поселок. Вот и думай, кому это будет выгодно?

Именно такая мысль и посетила меня в первую очередь, как только я узнал, что завод недалеко от города и в очень выгодном направлении. Геннадий говорит, что люди, которые делают ему «крышу», к угрозам и шантажу точно не имеют никакого отношения.

– Как он может за них поручиться?! Глупость полная! – фыркает Евгений.

– Ну, возможно, он знает о своих «крышаках» больше, нежели мы это себе представляем.

– Бред! Уверен, ни черта он о них не знает, тем более, если его курирует Батон. Уж я-то этого типчика изучил за последние четыре года.

– Не буду с тобой спорить. Что посоветуешь?

– Попробуй на всякий случай пробить связи директора завода. Мне кажется – это темная лошадка, которая предпочитает оставаться в стороне. Такие типчики опасней всего.

– То есть ты думаешь, директор мог договориться с кем-то на стороне или решить все по-своему?

– Конечно.

Вполне вероятно, что такой вариант имеет место быть. Но с ходу с вопросами к директору подходить не стоит. Придется его пробивать другим путем.

Попрощавшись с Женькой, возвращаюсь в город. Заезжаю к себе на квартиру и забираю необходимые для работы инструменты. Адресной базой я располагаю, поэтому никаких проблем с местонахождением жилья директора у меня не возникает. Подъезд в многоэтажном доме на улице Кораблестроителей не охраняется и имеет лишь кодовый замок.

Стою перед парадной и открыть дверь не пытаюсь, потому что возле подъезда собирается народ. Конечно же это любопытные местные бабульки.

– Мне бы щиток телефонный проверить, – обращаюсь к женщинам. – Здравствуйте.

Я одет в рабочий комбинезон, стою с потрепанным чемоданчиком в руке. На голове парик, очки в старой немодной пластмассовой оправе, усы. Машину я оставил на соседней улице.

– Это в какую квартиру-то? – интересуется подозрительно одна из старушек.

– А это, бабушка, не в квартиру, это общий осмотр, профилактическая чистка контактов на всех местных разъемах.

– Важное дело-то, – соглашаются со мной бабушки и тут же сообщают мне код.

Поблагодарив женщин, поднимаюсь на нужный этаж и забираюсь в щиток. Установить «жучок» – дело несложное, для этого не нужно забираться в квартиру клиента. Спускаюсь вниз, по пути делаю вид, что копаюсь и в других щитках, на всех этажах. Перекуриваю. Выждав на лестничных пролетах с полчаса, выхожу из парадной. Старушки на месте.

– Что-то ты больно быстро управился, – осуждающе говорит одна из бабулек.

– Посмотрел, прошелся по этажам, все у вас нормально, – как бы оправдываюсь я. – Аварийных вызовов у вас здесь не было, а мне лишних денег никто за это не платит.

– Теперича вообще никому не платят, – тут же поддерживает меня одна из старушек. – У меня, вона, у сына недавно…

Я уже не слушаю и, попрощавшись с женщинами, иду в глубину квартала. Расположение квартиры директора я знаю, поэтому стоит сделать еще одну вещь. Выбираюсь на крышу дома напротив, присматриваюсь. Место здесь удобное, однозначно. Снова спускаюсь вниз и возвращаюсь к своей машине.

В джипе переодеваюсь. Затем отвожу «паджеро» на крытую стоянку и на такси перемещаюсь в другой конец города, где на такой же крытой стоянке забираю серую «девяносто третью» «жульку». На этой машине я не буду выделяться в общем транспортном фоне. Жму на газ, направляясь в сторону пригорода. У меня еще есть время, чтобы успеть перехватить директора у завода. Госномера его «Волги» мне известны. И знаю я теперь также, что теряю время, отвлекаясь на дела семейства Конфетки. Впрочем, не исключено, что я слегка предвзято отношусь к Геннадию.

Ждать пришлось больше часа. Напротив здания администрации завода останавливаться я не стал, так как дорога здесь узковата, постоянно ползают грузовики, а на парковке перед зданием стоят всего две машины: директорская «Волга» и «уазик» с карельскими номерами. Дорога тут только одна, поэтому, развернувшись, возвращаюсь обратно и занимаю место более удобное, как для наблюдения, так и для того, чтобы самому не засветиться.

Когда «Волга» директора проносится мимо, выжидаю с минуту и двигаюсь за ней следом. Судя по направлению движения «волжанки», директор едет домой. За рулем личный водитель Охотского. Такая у директора фамилия. Зовут его Игорь Савельевич. По городу проезжаем ровно, без рывков на светофорах. В конце концов «Волга» останавливается на Наличной улице возле универсама. Охотский заходит в магазин, а его машина уезжает.

Интересно, до дома Игоря Савельевича от универсама неблизко, а при его комплекции и весе (килограммов сто двадцать) ему с покупками явно будет сложно передвигаться.

Захожу в универсам. Охотского вижу сразу. В сером деловом костюме, огромный в размерах, Игорь Савельевич бродит с тележкой на колесиках и набирает продукты. Захватив корзиночку, иду следом за ним, цепляю для вида с полки пару бутылок минеральной воды. Прохожу дальше и на повороте устраиваю небольшое столкновение. Сталкиваюсь, естественно, с Охотским. Споткнулся я вполне натурально и, чтобы удержаться на ногах, хватаюсь за лацкан пиджака директора. От неожиданности Охотский отпрянул назад, и его тележка уехала в сторону.

– Ради бога, простите меня! – извиняюсь я, изображая на лице смущение и раскаяние. – Устал за день, не обижайтесь.

– Ничего, ничего, – придя в себя, улыбается толстяк. – Всякое бывает.

Забираю свою корзинку и иду к кассам, по пути прихватив еще кое-что из продуктов. Выхожу из универсама и пакуюсь в свою машину. Охотский пока еще затаривается едой, а я уже проверяю, как работает маячок и одновременно микропередатчик, который я пристроил на костюм директору под лацкан пиджака. Техника работает отлично. Если Охотский не меняет костюмы, как носовые платки, большие финансовые затраты мне не грозят.

Из универсама директор выходит с двумя огромными пакетами и направляется в сторону автомобильной стоянки, расположенной рядом с магазином. Вот теперь все понятно: у директора машина под боком. Охотский выезжает со стоянки на черном «шевроле-тахо». Машина под стать директору и его габаритам.

Глава двадцать четвертая

Охотский завез продукты домой, сам никому не звонил, но ему на сотовый было несколько звонков. Для меня эти звонки интереса не представляют. Директор пробыл у себя в квартире минут тридцать и вновь появился на улице. Еду за ним в центр города.

У Охотского есть семья: жена и двое детей школьного возраста. Но семья сейчас где-то отдыхает.

«Шевроле» тормозит возле ресторана на Староневском. Я паркую свою «девятку» неподалеку. Охотский все в том же костюме – значит, у меня проблем сейчас нет. Прием с «жучка» идет отличный. В ресторане у Игоря Савельевича, похоже, была назначена деловая встреча. Собеседник Охотского, которого я не вижу, – мужчина. Запись разговора я веду на пленку.

– Добрый вечер, Сережа, – приветствует кого-то Охотский и, шумно пыхтя, устраивается за столом.

– Какие новости? – тут же переходит к делу невидимый мне собеседник директора.

– Пока все по-старому…

– Рады вас видеть снова, – раздается молоденький голосок подошедшей к столику официантки. – Вам как всегда?

– Здравствуй, голубушка, – приветствует девушку Охотский. – Все так же, но минералочку сейчас. Что-нибудь еще, Сережа?

– Нет. Спасибо.

– Минут двадцать, – предупреждает официантка о времени готовности заказа.

– Да, да, конечно, голубушка, – соглашается Охотский.

Естественный ресторанный фон – звон столовых приборов, легкая музыка, голоса посетителей в стороне не мешают мне вести прослушивание.

– Какая реакция? – слышу я голос Охотского.

– Клиент, видимо, нервничает, но пока не реагирует так, как мы хотим.

– Я думаю, он скоро созреет.

– Вам кто-нибудь задавал вопросы? – спрашивает Сергей.

– Пока нет.

– Не чувствуете за собой наблюдения?

– Для моего друга я вне подозрений, – хихикает Охотский. – К тому же у меня нет акций предприятия. Вы не могли бы как-то надавить на него, чтобы ускорить процесс? Мой брат готов начинать все хоть завтра.

– Вам потребуется для начала обанкротить завод…

– Это не займет много времени. Главное, чтобы наш друг пошевелился в нужном направлении.

– За это не волнуйтесь. Мои люди делают все возможное и невозможное…

А ларчик-то просто открывался. Вот, собственно, и все, что мне было нужно знать. Остаются еще кое-какие мелочи.

Выхожу из машины и иду в ресторан. Место здесь неплохое, как раз можно и поужинать. Выбираю столик и устраиваюсь так, чтобы иметь возможность видеть собеседника Охотского, но чтобы Охотский не видел меня. Сергей, молодой парень, по одному виду которого я могу с идеальной точностью определить, какой тип бизнеса предпочитает этот человек. Сережа явно не дружит с законом, что следует из услышанного мной только что разговора. Я нисколько не сомневаюсь, что речь шла о муже Конфетки и о том самом заводе.

Подходит официантка, и я делаю заказ. Фото Сергея у меня уже есть. Неплохо бы добыть его отпечатки пальчиков, но даже если это и не получится, узнать, кто этот парень, я уверен, труда уже не составит.

Ближе к ночи я получаю от Левы необходимый расклад на Сергея из ресторана. Сережа – подручный авторитета Батона, и этим все сказано.

Звоню Конфетке, предупреждаю, что скоро к ним подъеду.

– И что же теперь делать? – нервно интересуется Геннадий, прослушивая запись разговора Охотского и Сергея.

– Здесь тебе решать, – пожимаю я плечами. – Или подключаешь милицию, РУБОП, или включаешь собственные каналы.

– Но это ведь моя «крыша»!!! Почему же они решили меня подставить? К кому мне теперь обращаться?! – восклицает Геннадий в отчаянии. – Они меня живьем сожрут!

Конфетка сидит тут же, в кресле, и сосредоточенно смотрит на меня. Ну уж нет, дальше я никуда вписываться не стану! У меня и своих дел по горло, и нечего на меня так таращиться. Вслух я этого не говорю.

– Не я, Гена, тебе «крышу» заводил, – говорю ему, – не мне за это и отвечать. Материалы я тебе собрал, доказательства у тебя есть, пусть и не однозначные, но сомневаться в них ты точно не станешь, а это главное. Денег мне с вас не надо, посему позвольте откланяться.

Геннадий смотрит на меня обреченно. Охрана у него, похоже, тоже от «крыши».

– Влад! Подожди! – тормозит меня Конфетка.

– Все! Я больше не играю в ваши игры! – предупреждаю ее сразу.

– Но ты ведь можешь повлиять на ситуацию! Я знаю, что можешь!

Конфетка во мне уверена. Черт побери, почему я должен и теперь стараться для нее, когда мне… Ладно, оставим это. Я все еще стою на распутье.

– Полмиллиона будут ваши! – встревает в разговор Геннадий. – Если вы мне поможете, вы тут же заработаете полмиллиона долларов! – Этот придурок решил, что может меня купить, как новый автомобиль, оснащенный броней.

– Какую сумму вам назвали по телефону? – интересуюсь я у него.

– Двадцать три миллиона.

– Вот за такие деньги я бы мог еще что-то для вас сделать…

– Но ведь это нереально! – кричит Гена, он не понимает, что я просто издеваюсь над его гонором. – За эти деньги я могу убрать с дороги сотню таких Батонов!

– Вот и убирайте, но только без меня, – отрезаю я и выхожу из кабинета.

Каков засранец, украл у меня Конфетку и решил, что теперь ему все можно. Дерьмо вонючее!

Выхожу на улицу. Конфетка вылетает следом.

– Влад! – кричит она. – Подожди!

Я поворачиваюсь и презрительно говорю ей:

– Ты тоже считаешь, что меня можно купить со всеми потрохами?!

– Я так не считаю. – Света спускается с крыльца и подходит ко мне.

– У вас достаточно средств, чтобы самим распахать все проблемы, – хмуро говорю ей. – Материал я вам предоставил, и теперь вы в курсе, откуда у дерьма ноги растут. Решите все сами.

Конфетка видит, что я злюсь. Уж она-то изучила меня отлично.

– Извини Гену, – просит она. – Он в отчаянии, все время на нервах. Он же просто не знает, как нужно разговаривать с тобой.

– Ты меня тоже извини, но мне нужно ехать.

– Влад… – Конфетка явно хочет что-то сказать.

– Ладно, говори, – разрешаю ей.

– Просто… понимаешь… У нас с Геной скоро будет ребенок… Я не хочу потерять мужа и отца… Ну хочешь, я встану перед тобой на колени? – Конфетка вскидывает на меня свои синие бездонные глаза, в которых сейчас стоят слезы.

Я всегда теряюсь, когда при мне плачет женщина, и тем более, если это Конфетка. Ноги у нее подгибаются, но я успеваю ее подхватить.

– Прекрати! – требую я раздраженно. – Я все понял!

Отпускаю ее и отхожу на шаг.

– Ты… – начинает она и замолкает.

– Оставь, – говорю я, достаю сигареты и закуриваю. – Я решу вашу проблему, и на этом все. Забудь, пожалуйста, о моем существовании. Денег от вас я не возьму. И никаких благодарностей после. Кстати, поменяйте охрану, это не те люди, которым вы можете доверять.

Забираюсь в машину и выезжаю за ворота. Надеюсь, что в этот дом я больше не приеду. Конфетка ничего не сказала мне на прощание, я уверен, что она меня понимает.

Глава двадцать пятая

С 1810 года Наполеон стал плотно интересоваться Россией, обложив себя книжками о ее истории и ее особенностях. Организованная Бонапартом экономическая блокада Англии себя не оправдывала. Товары из Лондона и из России просачивались в Европу, находя для себя все новые и новые маршруты. Мечта у Наполеона была одна – покорить Англию. Он считал, что если удастся поставить на колени русского царя, то и Англия сложит оружие. А значит, его путь к победе над Лондоном лежит через Москву. Именно так думал Бонапарт и был абсолютно уверен в своей правоте. Русский царь должен заключить мир с Францией, и это будет гораздо удобнее сделать в Кремле. Как и многие до и после него, Наполеон глубоко заблуждался насчет России…

Мрачное черное покрывало ночи ухнуло на город, грузно придавив крыши домов, притушило фонари, расползлось по невской воде, затаилось под мостами, забилось в глухие петербургские дворы. Мир затаился в испуге, в ожидании разгула стихии. Скоро по улицам полоснет, словно трассерами, резкий и холодный балтийский дождь. В небе ударят залпы молний и раскаты грома, словно сотни орудийных стволов возвестят о могуществе дикой и неуправляемой природы всем, кто в этом еще сомневается.

Я лично не сомневаюсь. Но хватит лирики, плевать мне на то, что там что-то загрохочет и откуда-то польет. В любом мрачном океане всегда найдется веселый и солнечный островок. Один такой я знаю, и он у меня как раз по курсу. Не скажу, чтобы я так уж был настроен на веселье, но и Батон любит посещать это заведение, и Сережа, – здесь, конечно, наши интересы совпадают. Ночной клуб, где девочки из варьете призывно дрыгают аппетитными ножками, где любители азартных игр могут безбашенно просаживать за вечер то, что обычному человеку и за всю жизнь не скопить, ждет своих гостей, приветливо подмигивая издалека неоновым светом.

На парковке перед заведением машин столько, что мне приткнуться некуда. С грехом пополам нахожу себе местечко на отшибе. Надеюсь, угонщикам тут есть чем поживиться кроме моей «лохматки» – «мерседесы», «вольво», «БМВ», навороченные джипы последних моделей сверкают лаковыми боками под огнями вывески клуба.

Муж Конфетки меня разозлил, но… Если у бандитов пойдет все не так, как им хочется, убьют и Гену, и Конфетку, и их еще не родившегося ребенка. Там, где крутятся десятки миллионов, нет места человеческим отношениям. Не знаю, почему так получается, но однозначно – нет.

Как бы там ни было, Конфетка мне человек не чужой, и позволить кому-то убить ее я не могу. Не хотелось мне прибегать к исключительным методам внушения, но, похоже, все-таки придется. Слишком часто мы делаем совсем не то, что хотелось бы. Но так диктует время, люди, обстоятельства, и от этого никуда не уйти. Вот и сейчас, спасая от гибели одного человека, я буду вынужден уничтожить других. Разрешить ситуацию законными методами не получится. Вернее, может получиться, но будет еще хуже. Допустим, что я смогу собрать материал, надавить на нужные рычаги, и тех, кто сейчас угрожает жизни и здоровью семьи Конфетки, посадят в тюрьму. Но надолго ли? И разве можно будет в этом случае надеяться, что бандюги забудут о нанесенном им оскорблении и отступятся от огромных бабок? Конечно же нет.

Они и из тюрьмы достанут кого захотят. Поэтому вывод для меня очевиден: проблему нужно решать радикально, вырубая ее под корень. Только тогда сорняк перестает заслонять цветам солнце. Ха! Это Гена, что ли, цветок?! Да пошел он… Его-то я уж точно не имею в виду.

В клубе я собираюсь найти известного мне Сергея, друга и соратника Батона. Ну что за идиотская кликуха – Батон?! Занимаю свободный столик в середине зала. Заказываю себе легкий ужин, разумеется, без спиртного. Оглядываю публику. Народ жует, пьет, смотрит танцевальную программу. Сергея в зале нет. Надо бы сходить в другой зал, где играют в рулетку, но это можно сделать и позже. Пока мне нравится, что происходит на сцене. Девчонки там – просто высший класс! Солистку группы неслучайно выбрали вести шоу, она явно на голову выше своих подруг и в мастерстве, и, конечно, в умении подать себя публике. Наверное, это как-то называется по-научному, но я об этом ничего не знаю. Зато мне известно, что солистку зовут Олей, и она сестра Сергея, которого я ищу. По моим сведениям, полученным, конечно же, у Левы, Сергей очень любит свою сестру, следит за тем, чтобы возле нее не ошивались прохвосты, и старается бывать на всех ее выступлениях. Клуб этот, кстати, принадлежит шефу Сергея.

Сейчас Оля исполняет цыганский танец. Трио гитаристов на цыган точно похожи, выводят какую-то лирическую красивую мелодию, а Ольга, тоже в пестром цыганском наряде, сладострастно изгибается. Посетители суют гитаристам деньги. Неплохие чаевые получают здесь эстрадники. Но девчонка хороша! Личико у нее словно кукольное, и черный парик ей к лицу так же, как белый. Пластика у Оли просто изумительная.

Она оказывается недалеко от моего столика, наши глаза встречаются на мгновение, и теперь Оля частенько посматривает в мою сторону. Не скажу, что я какой-то там неотразимый красавчик, просто все дело в том, как смотреть на женщину. Она еще пару раз выступает на сцене, и я понимаю, что она явно ищет меня в зале. Вот теперь можно действовать по-другому.

Выхожу из зала и подзываю одного из служащих.

– Хочешь заработать сто долларов? – спрашиваю у парня.

– А что это? – не понимает он, с удивлением рассматривая купюру.

– Сбегаешь, купишь огромный букет цветов, – объясняю задачу.

– Да тут рядом ничего не продается, – говорит пацан. Видно, у мальчика даже за сто баксов мозги не работают.

– Возьми такси, их перед клубом туча, – разъясняю придурку, – скажешь таксисту, что тебе нужно, и он отвезет куда надо. Ясно?

– А вы разве сами не можете?

Ну кто делает таких идиотов?!

– Вали отсюда, недоношенный! – рявкаю на него, и парень мгновенно испаряется.

Выхожу из клуба на улицу, даю деньги таксисту.

– Привезешь цветы – заработаешь сотку баксов, – объясняю ему.

Водила забирает деньги.

– На все? – спрашивает он.

– Возьми корзину, – приказываю ему.

– Понял! Сейчас будет! – улыбается мужик.

– Когда приедешь, скажешь администратору, чтобы он позвал Влада.

– Я мгновенно! – обещает парень, заводя машину.

Возвращаюсь в клуб, предупреждаю администратора, где меня можно найти. Даю ему двадцать долларов и иду к своему столику.

Цветы я отправил Оле в гримерную с посыльным и не забыл вложить записку. Если это послание «сыграет», у меня будет гораздо меньше хлопот. А впрочем, может быть, и больше, тут уж с какой стороны на это дело посмотреть.

Ольга станцевала еще разок, и в программе объявлен перерыв. Теперь будет танцевать сама публика под руководством ди-джея. Странно, но я ощущаю некоторое волнение. В записке я пригласил Ольгу к своему столику.

И, черт возьми, волнуюсь, придет – не придет? Как будто первое свидание…

Оля действительно изумительная девушка, и если убрать мой черный интерес, то почему бы мне с ней и не познакомиться, как нормальному человеку. Думай, не думай, а время идет. Наверное, у девчонки достаточно поклонников, и я здесь своими записками и цветами явно погоды не делаю.

– Так я могу присесть за этот столик? – слышу девичий голос позади себя.

Наверное, я задумался, так как этот вопрос оказался для меня совершенно неожиданным. Я чуть не подскакиваю на месте. Нет, это не обман зрения, передо мной та, которую я ждал.

Оля переоделась, теперь на ней белая пышная блузка, обычные джинсы и туфли на высоком каблуке. Оля и так не страдает от малого роста, а на каблуках она вровень со мной.

– Простите, не ожидал, – выдыхаю я. – Хоть и надеялся, но не верил, что вы примете мое приглашение.

– Вы прислали мне чудесные розы, спасибо вам, – ослепительно улыбается девушка.

– Меня зовут Влад, – представляюсь я и помогаю ей устроиться за столом.

– Оля, – звучит в ответ.

У нее чудесный голос и мягкие, плавные движения. Она сама грация, идеальное воплощение женственности, несмотря на джинсы. Во всяком случае, первое впечатление именно такое.

– Что бы вы хотели заказать? – интересуюсь больше для того, чтобы хоть как-то начать разговор.

– У меня впереди еще три номера, поэтому пока только сок, – улыбается девушка.

Да все что угодно за такую улыбку! Я уже забыл о ее брате. Черт с ним, пусть пока бродит.

Постепенно разговор у нас оживился, и мы неплохо поговорили в течение часа. Знакомство состоялось. Я, конечно, не совсем понимаю, почему она работает в клубе танцовщицей, если ее брат может вполне обеспечить свою сестру, но, скорее всего, ей просто нравится танцевать. Действительно приятно, когда делаешь то, что тебе нравится, да еще за это получаешь неплохие деньги.

О себе я особо не распространялся и, можно сказать, вообще не говорил. В моем случае лучше слушать, а если и говорить, то на отвлеченные темы. Мы условились встретиться с Ольгой после того, как она закончит работу. С нетерпением жду конца выступления варьете. Произойдет это только после трех ночи.

Глава двадцать шестая

В половине четвертого выезжаю из клуба вместе с девушкой. Мы решили посидеть в ресторане на воде.

– А чем ты занимаешься, Влад? – спрашивает Ольга, когда мы устраиваемся на новом месте, в корабле, стилизованном под старинный парусник. Место здесь довольно приятное.

– Если честно?

– А разве может быть по-другому? – смеется девушка. – Или ты привык обманывать людей?

– Ну-у, – шутливо хмурюсь я, – где-то, наверное, и обманываю.

– Вот видишь, ты уже говоришь со мной честно и откровенно. И все-таки? – настаивает моя спутница.

– Я частный детектив.

Оля весело хохочет, как будто я рассказал ей новый анекдот. У нее превосходное настроение.

– Я так и поняла.

– Вообще-то я не шучу.

– Да ну? – не верит девушка.

Приходится показать ей свою лицензию. Оля с интересом рассматривает официальный документ, затем возвращает его мне.

– Убедилась?

– Никогда не видела частных детективов. Это как в кино. А ты можешь что-нибудь рассказать, ну, какой-нибудь случай из практики частного детектива?

Как ей объяснить специфику моей работы? На самом деле, за исключением пары случаев, я расследованием не занимался. Сплошная пальба, перестрелки, бандитские дела… Но кое-что рассказать ей все же могу.

Затем мы идем танцевать. Вот в этом деле я точно не мастер, поэтому просто танцуем медленный танец. На подобное у меня умения хватает. Ольга все еще под впечатлением моих рассказов.