- А где рентгенолог? - спросил он.
      - Она будет с минуты на минуту. Ее зовут мисс Хьюз, а вас я представлю, как доктора Престона.
      - Согласен, - кивнул Рафф.
      Он подошел к высокому шкафчику и открыл дверцы. В шкафчике висели четыре белых халата. Рафф снял один из них, затем вынул из внутреннего кармана пиджака большие роговые очки и надел их.
      - Небольшой маскарад, - объяснил он серьезным тоном.
      - Рядом есть еще одна комната, - сказала миссис Белл. - Сначала я поговорю с каждой из девушек несколько минут, а потом провожу их к вам.
      - Прежде всего - мисс Хьюз, - сказал Рафф. - Мне нужны рентгеновские снимки голов всех кандидаток. Внешний осмотр продлится несколько минут, но он будет довольно детальный, и я хочу, чтобы вы присутствовали при нем.
      - Хорошо.
      - И еще мне понадобится анализ крови. Собственно, все это могла бы сделать медсестра.
      - У нас есть медсестра в фабричной амбулатории. Послать за ней?
      - Да, - ответил Рафф и взглянул на часы. - У нас в запасе еще четверть часа, и я буду весьма благодарен, если вы пришлете мне чашку кофе.
      - Охотно, - сказала миссис Белл и поспешно вышла из комнаты.
      Через три минуты явилась мисс Хьюз, а ровно в половине десятого в комнату вошла первая из четырнадцати девушек.
      Глава 7
      Было уже поздно, когда, поужинав в ресторанчике. Пол Дарк вернулся на свою квартиру в Найтсбридже. В кармане у него лежал доклад небольшой оперативной группы, которой он поручил добыть сведения о косметической фирме "Черил".
      Квартира его была просторна и удобна, меблирована в старинном стиле. Изысканные бра заливали гостиную приятным мягким светом, который отражался в зеркальной крышке пианино и в экране большого телевизора. Паркет покрывал узорчатый индийский ковер. Возле противоположной от камина стены стоял большой письменный стол, а рядом с ним - застекленные шкафы, набитые книгами разных форматов и расцветок.
      Дарк сел к столу, закурил сигарету и, отодвинув пишущую машинку, принялся внимательно читать доклад. Дочитав его до конца, он поднялся, подошел к окну и задумчиво посмотрел вниз. Затем быстро вернулся к столу, сунул в пепельницу окурок, придвинул к себе машинку и, заложив лист бумаги, принялся печатать:
      "В конце войны тридцативосьмилетний французский фармацевт Эмиль Фасберже, которого несправедливо обвиняли в сотрудничестве с врагом во время оккупации Франции, приехал в Лондон с женой-англичанкой Черил и на небольшие сбережения арендовал захолустную аптеку в районе Комершелроуда. Торговля его шла плохо, но Эмиля это не беспокоило: главное, он был при деле, отвечающем его коммерческим наклонностям.
      Среди родственников Черил, весьма довольных, что она счастливо вернулась с континента, был и традиционный богатый дядюшка, владелец станкостроительного предприятия, который во время войны нажил огромные суммы на правительственных заказах. Но Эмиля, как и Черил, станки интересовали, не больше прошлогоднего снега. Мобилизовав всю свою изобретательность, они вместе стали соображать, что может принести им наибольшую прибыль, когда люди возвращаются к мирной жизни и труду. Что нужно женщинам? Ответ был прост: то, чего они были лишены все это время - женственности и привлекательности. Для этого им потребуются красивое платье и косметика.
      Опираясь на профессиональный опыт Эмиля и на женскую интуицию Черил во всем, что касалось косметики (она всегда тщательно следила за своей внешностью), супруги решили первыми в послевоенном мире превратить запахи духов и пудры в веселый звон монет. Богатому дядюшке, который никогда в жизни не согласился бы финансировать такую рискованную авантюру, все же пришлось распрощаться с немалой частью своего легко добытого капитала - эти деньги будто бы должны были пойти На укрепление и расширение пошатнувшейся аптечной торговли. Так родилась косметическая фирма, известная теперь под названием "Черил".
      Первую скромную продукцию - пудру, крем для лица и губную помаду готовили и расфасовывали в задней комнате аптеки. С самого начала Черил в основу торговли положила качество. Миниатюрная фабрика Фасберже не имела возможности производить много продукции, поэтому надо было делать ставку на качество и изысканную упаковку товара, который предназначался тому ограниченному рынку, где женщины согласны платить сколько угодно. Кроме того, Черил была ревностной поклонницей широкой рекламы и не жалела на нее средств. Принципы, которые она положила в основу дела, оказались плодотворными и, когда спустя два года Черил умерла от родов, фирма, названная в ее честь, уже перебралась в новое помещение в западной части Лондона, и штат ее насчитывал более пятидесяти человек.
      Эмиль был больше химик, чем коммерсант. Приняв после смерти жены все дела фирмы на себя, он неуклонно придерживался установленных при ее жизни принципов. Косметические изделия с маркой "Черил" стали получать признание в компетентных кругах. Эмиль продолжал тратить немалые деньги на громкие рекламы, и вскоре фирма приобрела большую современную фабрику в Стенморе и открыла фешенебельную торговую контору на Парк-лейн в Лондоне.
      Сегодня Эмиль Фасберже - владелец двух роскошных вилл в шикарном квартале Мейфейра, а также трех автомобилей самых дорогих в мире марок. Очевидно, он не забыл, что своим успехом обязан проницательности и здравому смыслу Черил, и потому, управляя делами фирмы, считал нужным опираться на женщин.
      Его политика была проста и совершенно логична: женщины лучше знают, что надо женщинам. Руководствуясь ею, он поставил во главе всех отделов фирмы женщин, причем женщин привлекательных, сама внешность которых являлась чудесной рекламой продукции фирмы. Эмиль нашел ключ к успеху в промышленной коммерции "если хочешь иметь большие деньги, сделай так, чтобы их заработали для тебя женщины..."
      "Нет, не то! - подумал Дарк, вынимая из машинки очередной лист. - Слишком много всяких деталей. Надо сократить материал, подать его лаконично, более сжато, а вообще, как предварительный очерк, годится. Впрочем, главное еще впереди: рассказ о девушке - живой рекламе крема "Бьютимейкер", и о том, что с ней станут делать. Будем надеяться, что этой девушкой окажется Мери Стенз..."
      Как бы в ответ на его мысли прозвучал телефонный звонок.
      - Говорит Мери Стенз, - послышался в трубке знакомый женский голос. Сегодня утром я была на беседе и медицинском осмотре.
      - Вам дали эту работу? - спросил Дарк.
      - Еще не знаю. Обещали сообщить.
      - А врач?.. Вы узнали, как его зовут?
      - Да. Доктор Престон. Мне не удалось ничего о нем узнать, но могу описать его внешность. Он носит большие роговые очки, волосы...
      - Потом, потом, - перебил ее Дарк. - Откуда вы звоните?
      - Из автомата в метро "Саус-Кенсингтон".
      - Я живу в Найтсбридже, от метро до моего дома буквально несколько минут. Вы не могли бы заглянуть сейчас ко мне?
      - Почему же нет?.. Конечно...
      - Вот и хорошо. Ловите такси и скорее сюда, расскажете все по порядку. Запишите адрес. У вас есть под рукой карандаш и бумага?
      - Да, мистер Дарк. Пожалуйста, подождите минутку. Наступила пауза.
      - Я слушаю, мистер Дарк.
      Он назвал ей адрес и положил трубку. Затем подошел к небольшому шкафчику с бутылками, который стоял в углу комнаты, и налил себе неразведенного виски.
      - Славная девушка, - пробормотал он, интуитивно чувствуя, что ошеломляющая сенсация уже почти в его руках.
      Конечно, если только Мери Стенз предложат эту работу. На ней было то же самое платье из голубой материи, похожей на мешковину. Лицо без всяких следов косметики казалось еще более будничным и непривлекательным, чем в прошлый раз. В глазах ее проглядывала тихая печаль, которая вызвала у Дарка желание слегка похлопать ее по плечу и сказать несколько одобряющих слов. Но он сдержал себя и пододвинул девушке стул - Выпьете что-нибудь? - спросил он. Девушка какой-то миг колебалась.
      - Разве немного хереса, если есть... Дарк сокрушенно покачал головой.
      - Извините. В следующий раз непременно будет. Но здесь есть джин, виски, бренди, а также содовая вода и пиво...
      - Немного джина, пожалуйста, - скромно промолвила она. - Если можно, с содовой.
      Дарк налил ей джина, а себе виски. Они чокнулись.
      - За вас, за фирму "Черил" и, прежде всего, за "Обсервер"! - сказал он.
      Она улыбнулась и отпила немножко. Дарк сел на угол стола против нее.
      - А теперь рассказывайте.
      Мери рассказала о событиях, которые произошли утром на фабрике в Стенморе; о чем ее спрашивала миссис Белл, о характере медицинского осмотра, которому ее подверг доктор Престон.
      - Какой он из себя, этот доктор Престон?
      - Ну, как вам сказать... Довольно худощавый, не очень высокого роста, но какой-то строгий и сильный. В очках. За все время, что я была там, он не произнес и десяти слов. - Она немного помолчала, как бы собираясь с мыслями. Осмотр был очень тщательный...
      - А потом? - поинтересовался Дарк.
      - Потом он взял разные анализы - кровь и прочее, да еще кусочек кожи с руки. Собственно, сам он только срезал кожу, а все остальное сделала медсестра. Миссис Белл тоже была там.
      - Он не говорил, с какой целью делает этот осмотр? Мери медленно пила джин и задумчиво смотрела на Дарка.
      - Нет, этого он не говорил. Главным образом его интересовали измерения он все время орудовал циркулем и еще какими-то приборами.
      - А что было потом?
      - Ничего. Я оделась и пошла домой. Миссис Белл сказала, что сообщит мне о результатах в течение недели. Думаю, что мои шансы весьма незначительны.
      Дарк допил виски.
      - А я думаю, что ваши шансы достаточно реальны, - возразил он. - И я совершенно уверен в вашем успехе. А скажите.., миссис Белл ничего не упоминала относительно оплаты?
      - Упоминала. Они будут платить мне пять фунтов в день, пока я буду находиться под врачебным наблюдением. Она считает, что это продолжится месяца полтора. Значит, в общем выйдет фунтов двести.
      - Это все равно, что ничего! - возмущенно воскликнул Дарк. - Ничтожных двести фунтов за рекламную кампанию, которая обойдется не менее ста тысяч...
      - Для меня это большие деньги, - возразила девушка. - К тому же, я надеюсь, что "Обсервер" напечатает репортаж... Конечно, если меня возьмут.
      - Если вас возьмут, "Обсервер" непременно напечатает этот репортаж, заверил ее Дарк. - А пока, давайте еще немного выпьем.
      Он снова наполнил рюмки, потом достал из-за телевизора небольшую радиолу и поставил долгоиграющую пластинку. Полилась тихая убаюкивающая мелодия.
      - Насколько я понимаю, - сказал он, - вас возьмут на эту работу, а мы получим материал для журнала. Я больше, чем уверен, что дельцы из "Черил" не зря заварили эту кашу. Вот только трудно пока сказать, серьезное ли это дело или просто афера. Вряд ли они выбросили бы столько денег на рекламу, если бы не рассчитывали получить хорошую прибыль. Что же касается вас, то вы так или иначе выиграете. И это может стать началом вашей артистической карьеры. Если я смогу хоть чем-нибудь помочь вам, сделаю это с большим удовольствием.
      - Вы очень добры, - тихо произнесла мисс Стенз.
      - Нисколько, Мери. Просто опытный журналист напал на след интересной истории. Единственно, о чем я прошу вас, так это об искреннем сотрудничестве.
      - Вы всегда можете довериться мне, - серьезно ответила Мери.
      Она посидела еще минут двадцать, потягивая джин и слушая приятную тихую музыку. Пол Дарк рассказывал ей о журналистских делах. Иногда и она позволяла себе вставить слово, так как и ей хотелось говорить с ним. И только собираясь домой, она вдруг сообразила, что все это значит: совершенно неожиданно, сама не зная, как это произошло, она влюбилась в этого человека!
      Заглушая чувства, встревожившие ее. Мери сдержанно попрощалась и поехала домой.
      Глава 8
      За длинным полированным столом комнаты для совещаний сидело шесть человек. Председательствовал Эмиль Фасберже. Он сидел в кресле, подпирая толстыми пальцами обвислый подбородок. Рядом с ним устроилась Аманда Белл, высокомерная и холодная, как льдина. Дальше - Клайв Роуз в пестрой рубашке, которая делала его еще более похожим на женщину. Он копался в громадном черном портфеле с золотой монограммой, время от времени вынимая оттуда какие-то бумаги и аккуратно раскладывая их перед собой.
      Напротив миссис Белл сидела черноволосая темноглазая красавица, гибкая, как рысь, со смуглым лицом южанки. На ней было черное строгое платье с высоким воротом, которое подчеркивало ее яркую красоту. Красавицу звали Тони Лури. Она возглавляла торговый отдел фирмы, и трудно было сказать, чему она больше была обязана своим успехом - коммерческим способностям или неотразимой внешности.
      И, наконец, в конце стола сидели двое невзрачных, удивительно похожих друг на друга мужчин, которые все время перешептывались. У старшего было морщинистое лицо, реденькие каштановые волосы и усы. Это был Филипп Мак-Кинли, режиссер кинокомпании "Бельведер", которая снимала телевизионные фильмы по заказу "Меррит и Хау". Его партнер Дейв Блант, моложе и без усов, но также весь испещренный морщинами, работал штатным сценаристом в той же компании. Блант все время искоса поглядывал на Тони Лури, и глаза его вспыхивали, как два маяка.
      Аманда Белл открыла совещание деловым, но неофициальным тоном, заставив Фасберже оторвать глаза от залитого солнцем парка и обратиться к более серьезным делам за большим столом.
      - Цель сегодняшнего совещания - обсудить некоторые вопросы, связанные со сбытом и рекламой нового изделия фирмы - крема "Бьютимейкер". Этот косметический крем высшего сорта содержит в своем составе биохимический препарат под названием стимулин. Как я понимаю, он обладает способностью усиливать и регулировать гормональную деятельность определенных эндокринных желез и таким образом дает положительные результаты в улучшении внешности. Она быстро обвела взглядом слушателей и продолжала:
      - Я надеялась, что сегодня мы сможем встретиться с доктором Престоном и уточнить отдельные детали, но он чрезвычайно занят и, к тому же, считает, что его личное участие в разработке рецепта крема не имеет никакого отношения к сбыту и рекламе. Должна сказать, что именно доктор Простон будет руководить опытом, на котором основывается вся рекламная кампания. Из профессиональных соображений он хочет остаться в тени, и это, вероятно, главная причина его отказа приехать сюда.
      Фасберже сердито крякнул, но ничего не сказал.
      - А девушку уже нашли? - спросил Клайв Роуз.
      - Да, мы выбрали ее из более чем двух тысяч претенденток.
      - А вы не считаете, что было бы хорошо пригласить сюда и ее?
      - Нет, не считаю, - твердо ответила Аманда Белл.
      - Это могло бы облегчить задание Мак-Кинли и Бланта. Им, кстати, придется делать съемки.
      - Мистер Мак-Кинли и мистер Блант будут иметь достаточно времени и смогут наглядеться на девушку, когда начнется опыт. Наша политика такова: чем меньше она будет знать о наших намерениях, тем лучше. Она всего-навсего манекенщица, которой платят деньги за то, что она выполняет указания. Как и все большие коммерческие планы, план "Бьютимейкер" должен храниться в строгой тайне.
      - А кто эта девушка?
      - Можно сказать - никто, - подчеркнуто произнесла миссис Белл. Обыкновенная, ничем не примечательная и некрасивая девушка, которая зарабатывает на жизнь стенографией и пишущей машинкой. Зовут ее Мери Стенз.
      - Во-первых, не годится такая фамилия, - сказал Роуз. - Разве можно выставить в рекламе косметического препарата особу по фамилии Стенз?!
      - В таком случае, мистер Роуз, мы дадим ей новую фамилию.
      Фасберже громко откашлялся и начал:
      - Как я понимаю, эта девушка должна быть, так сказать, мисс Англия. Заурядная, ничем не примечательная представительница массовых слоев населения. И фамилия, которую мы подберем для нее, должна это подтверждать.
      - Нечто вроде мисс Смит, - вставил Блант, который не переставал бросать пылкие взгляды на Тони Лури.
      - Слишком простонародно, - возразил Фасберже. - Изделия фирмы "Черил" предназначены для высшего круга покупателей. "Бьютимейкер" будет дорогим кремом, слишком дорогим для заурядной мисс Смит. Нам нужна фамилия, которая была бы так же распространена, как Смит, но несколько выше рангом.
      - Смайт, - громко предложил Роуз уверенным тоном деятеля рекламы, которого никогда не подводит интуиция.
      - Смайт... - задумчиво повторил Фасберже. - Смит, Смайт...
      - Лора Смайт, - добавил Роуз в подкрепление своего предложения. - Каждая мисс Смит с радостью согласится стать Лорой Смайт. Эта фамилия значительно поднимается над простонародным уровнем и одновременно имеет все предметы, свойственные обыкновенной Смит.
      - А почему Лора? - недовольно спросил Фасберже. Роуз пожал плечами.
      - Просто так. Это имя хорошо звучит, оно женственно. В нем чувствуется достоинство. А ваш подопытный кролик должен иметь достоинство, иначе все полетит в тартарары.
      - Лора Смайт, - мечтательно повторил Фасберже. - Хорошо. Мне нравится.
      - Это своеобразный психологический ход, - заметил Роуз.
      - Я полагаю, мистер Роуз прав, - сказала Аманда Белл. - А вы как считаете, Тони?
      Тони Лури поджала свои красивые губы и подняла брови.
      - Что ж.., довольно элегантно, - сухо сказала она с едва заметным французским акцентом.
      Услышав экзотический голос мисс Лури, Блант на какую-то минуту не мог оторвать от нее глаз, затем что-то пробормотал, и все приняли это, как согласие. Его коллега Мак-Кинли кивнул головой.
      - Вокруг Лоры Смайт мы сможем создать чудесную легенду, - продолжал Роуз, все более возбуждаясь. - Пусть она будет даже простой служащей, мы сделаем из нее девушку средних или высших кругов. Она умная и образованная, но некрасивая. Вот мы и отразим постепенный переход от совершенно обыкновенной внешности до сказочной красоты... Конечно, при условии, что доктор Престон сумеет совершить такое чудо.
      - О, можете не сомневаться, - твердо заверила его миссис Белл.
      - Ну, что ж, - сказал Роуз, - тогда все сведется к чисто наглядной рекламе. Поэтому я пригласил сюда Мак-Кинли и Бланта, ведь именно они должны переложить весь опыт на язык внешних образов.
      Глаза присутствующих уставились в Мак-Кинли и Бланта. Последний, встретившись, наконец, с обжигающим взглядом мисс Лури, вдруг растерялся и начал смущенно разглядывать собственные ногти. Он заметил, что они у него не очень красивые - грязные и толстые. Украдкой взглянув на мисс Лури, он затем сосредоточил свое внимание на Мак-Кинли, который обратился к присутствующим вялым голосом с отчетливым южным акцентом:
      - Здесь можно применить массу кинематографических трюков, - сказал он. Для нас это не составит никаких технических трудностей. Но во многом это зависит от того, какие перемены сделает доктор Престон во внешности девушки.
      - За доктора Престона не беспокойтесь, - ответила миссис Белл. - Он сделает такие перемены, которые полностью удовлетворят ваши кинокамеры.
      - Для прессы можно сделать иначе, - вмешался в разговор Клайв Роуз. - Дать целую полосу небольших фото, скажем, двадцать или тридцать, продемонстрировав постепенное перевоплощение девушки. Это будет весьма наглядная реклама.
      - Конечно, - согласилась миссис Белл, - можно сделать и так.
      - Существует еще один способ, к которому мы можем прибегнуть, - продолжал Роуз. - Кинокнижечки. Вы, вероятно, знаете, что это такое: маленькие книжечки с отдельными кадрами, которые словно оживают, если быстро отпускать странички из-под большого пальца. Это почти тот же метод последовательного монтажа, который предлагал Мак-Кинли для телевидения.
      - Тоже годится, - сказала миссис Белл. - Если выпустить их большим тиражом, обойдется совсем недорого.
      - И непременно цветные, - добавил Роуз. - Это то, что не может дать телевидение. Они будут представлять собой нечто вроде телевизионных фильмов-реклам в красках.
      Миссис Белл одобрительно кивнула головой.
      - Есть еще предложения?
      - Мы предусмотрели также возможность провести цветные съемки для кинорекламы, - сказал Дейв Блант.
      - Хорошо. Кино неплохой способ рекламы, хотя и более ограниченный.
      - Оно имеет большую молодежную аудиторию, - заметил Роуз.
      Миссис Белл на миг задумалась.
      - Молодежный рынок нас не очень интересует. "Бьютимейкер" рассчитан преимущественно на более зрелых женщин, которые предчувствуют приближение старости и хотят сохранить свою красоту. Однако в некоторых районах мы могли бы использовать и кинорекламу. - Она немного помолчала. - Ну, вот, кажется, и все. Доктор Престон начнет работу в следующий понедельник, значит, вы имеете еще около недели на подготовку. Мы хотим, чтобы все съемки, связанные с этим опытом, велись в помещении нашей фабрики в Стенморе. Там есть большая комната, которую мы переоборудуем под павильон. Таким образом, съемочная группа будет иметь возможность поддерживать близкие отношения с доктором Престоном и самой девушкой.
      - Когда будет готово помещение? - спросил Мак-Кинли.
      - Завтра.
      - Хорошо. Там надо будет еще установить аппаратуру. Надеюсь, что стены в этой комнате звуконепроницаемы, хотя, впрочем, это не так уж и важно.
      - Мы сделаем все, что от нас зависит, - пообещала миссис Белл. - И еще одно, последнее, касающееся самого препарата...
      Она выжидательно повернулась к мисс Лури, которая раскрыла большой конверт и вынула оттуда три тюбика. Роуз, Мак-Кинли и Блант принялись рассматривать их.
      - Это только макеты, - пояснила мисс Лури. - В тюбиках обычный кольдкрем. Как видите, мы сохранили фирменную цветовую гамму - голубое с серебром - и тюбики имеют чрезвычайно привлекательный вид. Они изготовлены из полупрозрачного полиэтилена без всякого шва. Надписи красивые и изысканные. Я считаю, что наш художественный отдел подготовил исключительно элегантную упаковку.
      - Да, - согласился Роуз. - Действительно элегантно. Это облегчит работу нашему типографу, когда он будет подбирать шрифты для объявлений.
      На миг наступило молчание. Мак-Кинли и Блант снова зашептались. Фасберже вздохнул, несколько секунд поглядел в окно, затем спросил:
      - Что еще?
      - Думаю, пока все, - сказала миссис Белл. - Сегодня я сообщу мисс Стенз о том, что ее приняли, когда и куда ей следует явиться на работу. Как только мы разработаем детальный график съемок, я дам вам знать.
      - Ну, что ж, - вяло протянул Фасберже, - в таком случае, совещание закончено. - И, поднявшись, он вперевалку вышел из комнаты. Другие участники совещания вставали не торопясь и медленно направлялись к двери, весело переговариваясь между собой.
      На следующее утро Мери Стенз получила письмо от косметической фирмы "Черил" и позвонила Дарку.
      - Чудесно, - сказал он. - Теперь мы имеем все основания запланировать большой иллюстрированный репортаж. Я предполагаю перещеголять "Черил" относительно количества фото и начать ежедневные съемки, чтобы зафиксировать все то, что они будут делать с вами.
      - А это не рискованно? - спросила она. - Каждый день ходить на съемки в редакцию?..
      - В этом нет необходимости. У меня прекрасный фотоаппарат, а лампы и другие приспособления можно занять. Я буду производить съемки у себя дома, если вы каждый вечер сможете приходить на несколько минут.
      - Конечно, - ответила Мери. - С большим удовольствием.
      - А я еще достану репортерскую камеру, чтобы делать черно-белые и цветные снимки, не меняя пленки.
      - Когда бы вы хотели, чтобы я пришла.., к вам?
      - Это не к спеху, - небрежно ответил Дарк. - Поскольку вы начинаете работу в следующий понедельник, давайте договоримся на эту пятницу. Скажем, в девять часов.
      - Хорошо, - ответила Мери и повесила трубку. "Дура! - ругала она себя, выйдя из телефонной будки. - Ему нет никакого дела до тебя, как до человека. Для него ты всего-навсего материал для репортажа... А впрочем, если этот опыт действительно будет иметь успех, если они сделают меня красивой.., ну, тогда, кто знает, как оно обернется..."
      Часть 2
      ВОСХОЖДЕНИЕ
      Глава 9
      - Красота - это только внешняя оболочка, - сказал доктор Джеймс Рафф, вставляя в шприц новую стерильную иглу. - Афоризм старый, но с точки зрения биохимии совершенно правильный.
      Голос его звучал спокойно и безразлично, без всяких интонаций. Девушка лежала на операционном столе, прикрытая белой простыней, и с некоторым испугом следила за его действиями. Но все движения доктора Раффа были неторопливы, даже небрежны, и это успокаивало ее.
      - Физическая красота - это форма тела и лица, - невозмутимо продолжал он, как будто обращался к большой аудитории студентов-медиков. - Есть еще духовная красота, но это абстрактное понятие, и мы не будем его касаться.
      В комнату быстро вошла медсестра, протирая руки антисептическим раствором. Рафф проткнул иголкой резиновую пробку маленького зеленого пузырька и набрал в шприц желтоватой жидкости. Какой-то миг постоял над девушкой, глядя на нее своими удивительно проницательными глазами.
      - Форма тела - следствие сложных химических процессов внутри клеток, сказал он. - С самого момента рождения тело человека растет и приобретает формы под влиянием разных химических веществ...
      Он взял руку девушки и быстрым профессиональным движением вонзил иголку под кожу так, что она даже не почувствовала боли. Потом, немного погодя, вынул шприц и положил его на небольшой металлический поднос.
      - Вы на какое-то время уснете, - сказал он. - Так будет легче. Никакого хирургического вмешательства не будет, но надо сделать серию глубоких инъекций, не очень приятных. Проснетесь такой же, как и были, если не считать нескольких проколов иглой. А потом посмотрим. - Он отошел от стола, и теперь голос его доносился из противоположного конца комнаты. - Человеческое тело непрерывно меняется от рождения и до самой смерти. Надо только руководить характером этих перемен точно так же, как можно ускорить или затормозить развитие растений соответствующим удобрением грунта. - Повернувшись к операционному столу, он спросил:
      - Вы понимаете, что я говорю, мисс Стенз?
      Но она уже ничего не слышала.
      Рафф строго и сосредоточенно посмотрел на сестру, потом сказал:
      - Я полагаю, начнем с эстрогенов - скажем, с эстрадиола. Это округлит формы тела, улучшит структуру кожи. Будьте добры, сестра, подготовьте ее к глубоким внутренним инъекциям.
      Так началась трансформация Мери Стенз.
      Больше всего осложнений возникло в съемочном павильоне, где Клайн Роуз, Мак-Кинли и Блант кричали во все горло и никак не могли прийти к согласию. А операторы, осветители и звукотехники почти все время стояли без дела, безучастно слушая их споры. Ежедневно съемочная группа выпивала по несколько десятков литров черного кофе.
      На этот раз Мак-Кинли был недоволен тем, что Роуз запретил косметику.
      - Нельзя снимать девушку без косметики, - доказывал он, едва не плача.
      - Никакого приукрашивания, - не уступал Роуз.
      - Вы хотите, чтобы она вышла как урод?
      - Пусть, - твердо ответил Роуз. - К косметике прибегнем потом, когда надо будет подчеркнуть ее красоту.
      Программа съемок была довольно обширна. Кроме цветных и черно-белых кинолент, предполагалось сделать несколько больших фотосерий, которые удовлетворяли бы всем требованиям рекламных компаний. Павильонные съемки затягивались почти до самого вечера, и уже после первых нескольких дней Мери с гораздо большей охотой шла на утренние сеансы биохимической терапии, чем на съемки.
      Но настоящей кульминацией каждого дня стали для нее вечерние посещения квартиры Дарка. Не потому, что между ними возникли какие-то особенные отношения, - просто ей нравилось быть рядом с ним и слушать его уверенный насмешливый голос. Фотографировал он без суматохи, хорошо зная, чего хочет, орудуя лампами и камерой с ловкостью опытного репортера.
      Каждый вечер Мери подробно, не пропуская ни одной мелочи, рассказывала Дарку обо всем, что произошло днем на фабрике в Стенморе, а он записывал этот рассказ на портативный магнитофон. Потом они обычно выпивали по две-три рюмки и непринужденно о чем-нибудь беседовали, а около десяти Мери уходила домой. Но случались и такие вечера, когда Дарк был занят на каком-нибудь приеме для прессы или отправлялся как репортер куда-нибудь на званый обед, и тогда Мери, чувствуя себя одинокой и никому не нужной, проводила время в кино.
      Вечерами, вернувшись домой, она запиралась в ванной и пристально разглядывала свое лицо и тело, не появились ли какие-либо перемены; но, если не принимать во внимание маленьких красных точек от укола иглой, Мери была такая же, как и прежде. Только к концу первой недели ей вдруг показалось, что у нее посвежела кожа. Глаза тоже как будто посветлели и ожили. Но Мери понимала, что все это может быть самообман, когда желаемое начинает казаться действительностью.
      Она едва дождалась, когда пройдут ничем не заполненные суббота и воскресенье. Но в среду вечером, на десятый день после начала опыта, когда она, как обычно, пришла к Дарку, тот заметил:
      - Мери, вы начинаете меняться.
      - Я знаю, - живо ответила она, напрасно стараясь погасить свое возбуждение.
      Дарк принялся тщательно рассматривать ее лицо.
      - Ваша кожа стала глаже, как будто округлились черты, да и цвет лица заметно изменился к лучшему. И волосы - в них появилось больше блеска.
      - Изменились и пропорции, Пол, - сказала Мери. - У меня стала тоньше талия и увеличился бюст. И, как это ни странно, я подросла почти на целых полтора дюйма.
      - Любопытно, - задумчиво сказал Дарк. - Кажется, фирма "Черил" знает, куда гнет. Удивительная вещь, но нам до сих пор не удалось напасть на след доктора Престона. Под такой фамилией есть несколько врачей, но вряд ли кто-нибудь из них причастен к фирме "Черил". Один наш сотрудник три дня дежурил возле фабрики в Стенморе, стараясь опознать его по вашим описаниям. Я надеюсь, что мы сможем выследить его автомобиль.
      - Возможно, мне удастся увидеть его номер, - сказала Мери. - Это длинная, черная, довольно старая машина. Я два или три раза видела, как доктор выходил из нее утром, когда я была уже на фабрике.
      - Это облегчило бы поиски, - сказал Дарк. - Мы, конечно не имеем намерения похищать ни самого доктора, ни кого-нибудь из людей, причастных к этой истории, но чем больше фактов мы соберем, тем лучше. Если доктор Простои действительно такой талантливый, его имя должно быть хорошо известно в медицинских кругах. Он говорил вам что-нибудь о себе?