ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Мейгри вошла в вагончик и села в кресло. Она не выпускала бомбу из рук; ее горячие ладони прикасались к холодной и гладкой хрустальной поверхности, словно она держала кусок льда. Мысли у нее беспорядочно метались, ускользая прежде, чем она успевала уловить их, уносились под порывами восторга, замешательства и смутной боязни самой себя. Вагончик, решивший, что она провела с его хозяином приятную и удачную встречу, предложил ей что-нибудь почитать.

Поездка до ворот была ничем не примечательна. Робот-привратник заметил бомбу своими стеклянными глазами, и Мейгри напряглась, но, по-видимому, он получил приказ беспрепятственно ее пропустить. Ворота открылись, жужжание силового поля изменило тональность, и она благополучно покинула территорию поместья Оме. Мейгри облегченно вздохнула и, заметив это, сообразила, что где-то в закоулках ее смятенного сознания сидит мысль о том, что Оме попытается вернуть свое добро.

Пословица «честный, как адонианец» носила далеко не хвалебный смысл.

Роботы подогнали вездеход. Мейгри прежде всего тщательно его осмотрела. Лучевое ружье вновь было приведено в рабочее состояние, как и договаривались. Вреда вездеходу не причинили, хотя она обнаружила в нем искусно замаскированный маячок для слежения.

Она хотела было избавиться от него, но передумала. Осложнения ни к чему. Забравшись в вездеход, Мейгри осторожно положила бомбу на сиденье рядом, передвинула лучевое ружье на расстояние вытянутой руки. Включив двигатель, она помчалась по обрывистой каменистой тропе, уходившей от поместья адрнианца. Мейгри обратила внимание, что, пока она была у Оме, прошел сильный дождь. Очевидно, силовое поле над поместьем защищало от дождя не хуже, чем от саранчи.

Сосредоточившись на управлении машиной, следя за дорогой, она смогла собраться с мыслями и несколько упорядочить их. Мейгри думала об опасности, о которой ее предупреждал внутренний голос. Да, нет сомнения, что Оме постарается вернуть себе бомбу. Это логично, в этом есть деловой смысл. У него есть и другие покупатели, у него есть звездный камень. Что может его остановить?

Мейгри очень живо представила, что он скажет Командующему.

«Жалко бедную женщину, но, мой дорогой лорд Саган, меня не в чем обвинить! Ласкар кишит бродячими бандами наркоманов. Эти негодяи украдут что угодно для удовлетворения своей гнусной привычки. Я говорил Гаупту, что ее нельзя отпускать одну. Правда, говорил. Грабители украли все, насколько я помню из сообщения полиции. Вездеход, лучевое ружье, бомбу… Не представляю, где бомба может быть сейчас, милорд. Вы могли бы поискать в местных ломбардах…»

Конечно, Саган не поверит. Он непременно поймет, в чьих руках находится бомба или кто уже продал ее кому-то. Но преступление адонианца будет трудно доказать. Любая попытка нанести Оме удар возмездия дорого обойдется и будет тщетной. Другие командующие и могущественные люди галактики, зависящие от способностей адонианца, будут очень недовольны Саганом, причинившим вред их любимому торговцу оружием. И, нравится Сагану это или нет, когда ему надо будет что-то предпринять, ему придется привлечь этих людей в качестве союзников. И Снага Оме ему понадобится, как бы ни была противна ему мысль об этом.

— Мне надо приготовиться к встрече с ними.

За долгие годы изгнания Мейгри приобрела привычку разговаривать с собой.

— Вряд ли будут сложности. Может, Оме и гений в изготовлении оружия, но стратегические маневры адонианцы отрабатывают лишь в постели!

Мейгри решила, что ее будет поджидать засада. На нее нападут до возвращения на базу.

Приняв решение, она переключилась на другие дела и пришла к заключению, что основную опасность для нее представляет не Оме, а время. Командующий с каждой секундой приближается к Ласкару, а она не готова с ним встретиться. А эта дурацкая засада отнимет у нее еще больше времени. Как все это раздражает!

Миновав дорогу, Мейгри свернула на шоссе, известное под названием Дорога Снаги. Великолепное бетонное шоссе на восемь полос предназначалось для всех видов транспортных средств, от старомодных колесных автомобилей до современных аппаратов на воздушной подушке и экранопланов.

Шоссе вело от поместья адонианца в город Ласкар. Карманам галактических налогоплательщиков оно обошлось недешево, а использовалось раз в год, во время знаменитых приемов Оме. В такие вечера шоссе бывало полностью забито машинами, двигающимися в одном направлении.

На выезде на шоссе Мейгри остановилась и подумала. Можно ехать по шоссе, как она добиралась сюда, а можно рвануть и напрямик, по бездорожью.

— От погони мне не оторваться, — вслух рассуждала она, барабаня пальцами по рулевому механизму, — да и не обязательно. Ни к чему заставлять Оме слишком напрягаться. Этот ублюдок может случайно придумать что-нибудь умное. Кроме того, отсюда до форта много гор. Не слишком высоких, но время на них уйдет. Местность мне незнакома; я не могу позволить себе блуждать наугад! Черт с ним, с этим адонианцем!

Мейгри опустила вуаль, прикрывавшую нос и рот; она задыхалась.

— Поеду по шоссе… и буду надеяться, проскочу быстро!

Вездеход рванулся вперед и с ревом помчался по пустынному шоссе. Мейгри перебирала кнопки управления переговорного устройства.

— Можно позвонить Гаупту, сказать, что я в опасности… Нет. Он, бедолага, слишком нервный и воображает, что отвечает за меня перед Командующим. Чего доброго, пришлет на помощь целую танковую дивизию!

Мейгри передвинула руку на холодный хрусталь.

— Чем меньше об этом знают, тем лучше.

Вездеход несся по пустынному шоссе. Мейгри держалась напряженно и настороженно, не забывая и о приближении Командующего. Она все время смотрела в зеркало заднего вида или оглядывалась. Она высматривала не адрнианца. Хотя в глубине души и понимала, чтсГих разделяют световые годы, она не могла отделаться от необъяснимого ощущения, что Саган преследует ее по пятам.

Мейгри сердито тряхнула головой. Не все сразу. Нельзя отвлекаться. А это не так просто.

Километрах в пяти от дома адонианца шоссе проходило по узкому извилистому перевалу. На подъеме Мейгри увидела вдалеке направлявшийся в ее сторону древний автозаправщик, тяжело катившийся по шоссе.

— Ну и ну! Какое совпадение, — заметила Мейгри, снижая скорость. Она бросила быстрый взгляд на утесы по обе стороны. За этими валунами, соснами и кустами может укрыться целая армия.

Неожиданно по перевалу прокатился грохот. От заправщика покатился обод и полетели куски резины: лопнуло колесо. Грузовик сложился, развернулся поперек шоссе, заняв полосу Мейгри, перевернулся и загорелся. Огонь ревел и трещал. В небо поднимались клубы жирного дыма. Из кабины никто не вылез.

— Неужели, Оме, ты считаешь меня такой тупой? — проворчала Мейгри, направив вездеход с дороги в кювет.

Они будут следить за ней, возможно, уже держат ее под прицелом. Укрывшись за несколькими крупными валунами и указателем с надписью «ЛАСКАР 20 КИЛОМЕТРОВ. ПЕРЕКУСИТЕ У ТРЕЙСИ», Мейгри работала быстро, понимая, что не может здесь долго оставаться, иначе ее начнут искать. Сорвав черную вуаль, она закрепила ее за два угла перед водительским местом. Потом очередь дошла до черного одеяния. Она свернула ткань в бесформенный тюк и поместила его на водительское сиденье. Забрав бомбу, она аккуратно положила ее на землю, возле металлических стоек указателя, и прикрыла куб кучей сладковато пахнущего шалфея.

Подхватив лучевое ружье, Мейгри опустила верхний фонарь вездехода, включила автопилот и направила машину обратно на шоссе. К счастью, в пустыне было безветренно; дым от обломков поднимался прямо в небо, что позволяло наблюдателям все отчетливо видеть.

Авария произошла метрах в ста впереди. Спрятавшись за камнем, Мейгри смотрела, как вездеход с развевающейся вуалью приближается к горящим обломкам. Датчики должны автоматически остановить машину, как только она приблизится к препятствию, что и случилось. Вездеход остановился, зависнув на воздушной подушке на безопасном расстоянии от перегородившего дорогу заправщика.

С шипением полыхнули ослепительные лазерные лучи. Черная вуаль вспыхнула и мгновенно исчезла. Черные одежды горели на несколько секунд дольше; от обугленного свертка поднялась тонкая струйка дыма.

От обочин высунулись шесть голов, по три с каждой стороны. Из камней выбрались шесть человек и опасливо подошли к вездеходу. Один из них осмотрел «тело», потыкав его прикладом винтовки.

— Немного осталось, — с сомнением произнес он. Голос отчетливо разносился в разреженном воздухе.

— Да она тощая была. Забудь. Где бомба?

Все шестеро, двоих из которых Мейгри видела в поместье, стали смотреть в вездеходе.

— Здесь нет. Должно быть, в багажнике. Четверо пошли к задней части вездехода. Один остался впереди, по-прежнему тыкая «тело».

— Не нравится мне это! Ни разу не видел, чтобы лазер до такой степени…

Мейгри встала, подняла лучевое ружье, открыла огонь. Двое погибли, не успев ничего понять. У третьего хватило времени выругаться и потянуться за оружием, но после попадания его отбросило на багажник вездехода. В четвертого Мейгри попала, когда он безуспешно пытался спрятаться за телом третьего.

Пятый и шестой к этому времени уже сообразили, что их провели, и открыли ответный огонь. Мейгри пригнулась. Они могли стрелять только наугад. Она надеялась, что они не успели засечь ее.

Но она их недооценила. Рядом с ней разлетелся валун, усеяв воздух острыми осколками камня. Большая часть отскочила от панциря, но один попал в тыльную часть левой руки, а еще один больно кольнул шею прямо под подбородком.

— Мои поздравления. Кровь вам удалось пролить, — сказала она оставшимся двоим, после чего тщательно прицелилась и прикончила обоих.

Несколько мгновений она не выходила из укрытия, наблюдая за трупами и окружающей местностью. Она не думала, что у адонианцев хватило ума выслать вперед одну группу, а другую держать в засаде, но этого нельзя исключать.

— Не торчать же здесь целый день, — пробормотала она, ничего и никого не увидев. — Саган все ближе, а Оме и так у меня время отнял.

Она осторожно поднялась, держа винтовку на изготовку.

Все тихо. Лишь завывает ветер в скалах да потрескивает горящий грузовик. Мейгри достала бомбу и рванулась к вездеходу.

Откуда они появились, она так и не поняла. Она могла поклясться, что тщательно осмотрела все вокруг, но была вынуждена допустить, что из-за спешки и опасений насчет Командующего что-то и пропустила. Ее потрясенному рассудку показалось, что они выросли из земли… или восстали из собственных могил.

Она уже добралась до вездехода и бережно уложила бомбу на сиденье рядом, когда вдруг заметила движение. Она в страхе развернулась, подняла винтовку…

К ней направлялись четверо людей, трое мужчин и женщина с небольшими парализаторами в руках. Отличаясь внешностью, они имели совершенно одинаковые выражения на лицах — бессмысленные и совершенно безжизненные.

— Бросьте оружие, леди Мейгри Морианна, — сказала женщина, по-видимому, предводительница четверки.

Мейгри не подчинилась, но не из храбрости, а просто потому, что оцепенела, потеряла способность думать. Она держала оружие в руках, но руки не знали, что с ним делать, и бездействовали. Она не могла шевельнуться, не могла вымолвить ни слова, не могла думать. Приближающиеся к ней фигуры вышли не из-за скал и кустов на обочине шоссе. Они вышли из ее прошлого.

«Я в банкетном зале, вокруг царит суматоха. Я слышу эхо взрывов из другой части дворца. Я чую запах дыма, огня, смерти. Платус слева от меня. Он сжимает мою руку, произносит слова, которых я не слышу. Справа от меня Данха Туска. Его черная кожа лоснится от пота. Саган предал нас, предал меня. Он держит пылающий меч, а из огня и дыма выходит…»

— Мой господин приветствует вас, леди Мейгри. Женщина взяла из безвольных рук Мейгри лучевое ружье.

— Вы пойдете с нами к вертолету. Помещение для вас приготовлено. У нас лишь один сборный домик, довольно грубый. Но мой господин надеется, что ваше пребывание у нас будет вполне комфортным…

Один из мужчин, стоявших позади от женщины, беззвучно рухнул на землю. Мейгри ничего не увидела и не услышала. Она взглянула на труп: из его головы торчала стальная стрела. Второй и третий упали у ног Мейгри. Они умерли без звука, как и их товарищ.

Но предводительница, очевидно, услышала звуки падающих тел. Она схватила Мейгри, использовав ее в качестве щита.

К ним приближался мужчина в лохмотьях, со всклокоченными волосами и лицом, напоминающим образ из наркотических галлюцинаций. Движениями он напоминал пантеру.

Мейгри увидела блеск ножа у него в руке. Инстинкт, многолетние упражнения побудили ее к действию, и она метнулась в сторону. Нож промелькнул мимо нее и легко вошел в тело. Смерть была быстрой: рука, державшая Мейгри, судорожно дернулась и ослабла.

Мейгри потеряла равновесие и упала вместе с мертвым телом на землю, оказавшись под трупом. Человек освободил ее и оттащил покойницу к обочине, где лежали ее мертвые спутники. Ошеломленная, Мейгри скорчилась, ожидая, что сейчас он возьмется за нее, нащупывая на земле острый камень, палку — все, что может служить оружием. Она наткнулась на лучевое ружье.

Человек подошел к ней. Мейгри подобрала ружье и с опаской наблюдала за ним. Он остановился, держа руки на виду, показал на нее пальцем.

— Вы ранены.

Голос был грубым и густым. Грязные пальцы были покрыты кровью.

— Ничего серьезного. Царапина.

Мейгри с трудом поднялась на ноги, не сводя глаз с оборванца и стоявшего между ними вездехода. Он двинулся одновременно с ней, и его проворные и грациозные движения снова напомнили кошку. Мейгри держала его под прицелом.

— Не совсем учтиво целиться в того, кто только что спас тебе жизнь, — сказала она ему, — но сегодня я уже допустила ошибку и черта с два сделаю еще одну. Вам придется меня простить.

Он явно не обиделся; скорее его позабавили ее слова. Наклонив голову набок, он уставился на нее глазами, расположенными на разном уровне. Немытые, спутанные волосы закрыли половину его зверского лица.

— Вы управитесь одна?

— Да, — ответила Мейгри. — Я в порядке.

Он коротко кивнул, подошел к трупу и вынул свой нож. Вытерев кровь о кожаные штаны, едва просматривающиеся под тряпками, когда-то служившими одеялом или пончо, он засунул нож обратно к себе в башмак. Больше ничего не сказав, он двинулся прочь.

— Постойте! Кто вы? — крикнула ему вслед Мейгри. — Откуда вы… Почему…

Но он исчез, растворившись среди камней так резко и внезапно, словно превратился в невидимку.

— Благодарю вас, — довольно запоздало прошептала Мейгри.

Ее затрясло. Лучевое ружье, казалось, потяжелело в десятки раз; она чуть не уронила его.

— Прекрати, дура! Не время раскисать.

Но оказалось, что ей трудно сдвинуться с места, трудно оторвать завороженный взгляд от четырех трупов. Женщина лежала на спине, устремив незрячие глаза на поднимающийся к небу дым; особой разницы в выражении мертвых глаз и тех же глаз, когда женщина еще была жива, Мейгри не заметила. Что-то шевельнулось в памяти Мейгри; чья-то рука пыталась отдернуть плотный, тяжелый занавес, закрывавший воспоминания.

— Где-то я видела похожие глаза…

Но воспоминания так и остались в тени, оставив лишь дымный смрад, огонь и смутное чувство страха, из-за которого она никогда не пыталась проникнуть глубже.

А Саган приближался.

Мейгри обошла вокруг вездехода с ружьем на изготовку, осмотрев все вокруг. Никого и ничего. Смахнув пепел от черного одеяния, она забралась в вездеход и проверила бомбу, лежавшую на сиденье. Хрусталь безмятежно искрился в лучах тошнотворно зеленых ласкарских сумерек.

Мейгри осторожно извлекла маячок и бросила его на труп одного из адонианцев. Оме поначалу решит, что его план удался: вездеход выведен из строя. Потом он начнет беспокоиться, почему не возвращаются его люди. А кто будет волноваться насчет этих четверых… или того, другого…

Мейгри тряхнула головой.

Саган приближается.

Она наладила управление вездехода, объехала догорающий заправщик и помчалась по шоссе. Вдали показался Форт-Ласкар.

— Господи, дай еще немного времени. Самую малость…

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

— Господи! Таск! Что это? — Нола перекатилась в спальном мешке и вцепилась в наемника, свернувшегося рядом с ней.

Таск со стоном натянул край мешка себе на голову.

— Это малыш. Кошмары у него. У него это уже было на Вэнджелисе после боя.

По космоплану прокатился очередной вопль. Дайен выкрикивал бессвязные слова, тяжело дышал, словно бежал на длинную дистанцию.

— Сходи к нему, — приказала Нола, тряся Таска за обнаженное плечо.

— Ты к нему сходи, — промычал наемник в подушку. — Женщины… лучше… успокаивают, нянчат.

— Не могу, Таск, — шепнула Нола, отодвигаясь и глядя в темноту. — Я… я его боюсь.

Снова крик.

— Закрой глаза! Почему они на меня так смотрят? Закрой глаза! — Дайен судорожно глотнул воздух.

— А я не боюсь? Ладно, иду. Пожалуй, придется, если я собираюсь хоть немного поспать. Какого черта ты вылезла из этой штуки?

В попытках выбраться из мешка Таск слишком резко встал и ударился головой о консоль, под которой они с Нолой спали. Ругаясь на чем свет стоит, он выполз и нащупал лампу. Когда он ее включил, он снова начал ругаться, поскольку резкий свет больно ударил по глазам.

— Эй, малыш! Не волнуйся! — крикнул Таск и босиком побрел в тесную каютку для пилота. Покрутив лампой, он обнаружил койку, оказавшуюся просто полкой, убирающейся перед боем.

Дайен, весь в поту, сидел в постели с открытыми глазами, глядя прямо в темноту, безумно размахивая руками.

— Закрой глаза! — кричал он как в бреду, хватая воздух. — Закрой их, закрой, закрой, закрой их…

Таск присел на край койки.

— Малыш…

Издав вопль, от которого у Таска волосы дыбом встали, он с необычайной силой схватил наемника за плечи.

— Дайен! Черт возьми! Отпусти. Да проснись же! Крепко зажав подбородок юноши, Таск стал трясти ему голову вперед-назад.

Дайен стал вырываться. С широко раскрытыми в ужасе глазами он потянулся к горлу Таска. Наемник уронил лампу на палубу, и она покатилась по неровной поверхности, отбрасывая тени, напоминающие пляску ведьм. Дайен вдруг заморгал, посмотрел на Таска в неровном свете, всхлипнул и обмяк на руках у наемника.

Вздохнув, Таск прижал юношу к себе, взъерошив его взмокшие от пота волосы.

— Все хорошо, — сказал он, неуклюже поглаживая трясущиеся плечи. — Это сон.

— Прости.

Дайен выпрямился. Лицо его было белым от яркого света, а волосы приобрели бронзовый оттенок. Голубые глаза были окружены фиолетовыми тенями, а прокушенные губы кровоточили.

— Прости. Иди спать. Такого больше не будет.

Он лег на пустую койку; подушка валялась на полу. Подняв лампу, Таск взглянул на цифровые часы, показывавшие разное время: космическое время, время на конкретной планете…

— Черт, поздновато снова ложиться. Уже вечер по ласкарскому времени.

— Ласкар? — Дайен приподнялся на локтях. — Хочешь сказать, что мы уже сели?

— Да, я посадил машину ночью, пока ты спал.

— Почему не разбудил?

— Зачем? Разбудить и сказать, что пора спать? Несерьезно, малыш.

— Но… — Дайен покраснел, садясь на койке и ставя ноги на пол. — Мы уже могли выйти, начать поиски…

— Нет, — твердо ответил Таск. — Никто не бродит по Ласкару перед рассветом, если только не свихнулся и не устал от жизни.

— Тогда пойдем сейчас…

— Сбрось обороты, малыш. У нас куча времени. До темноты все закрыто.

Таск, нервно крутивший лампу, освещая ею все, кроме юноши, сел рядом с ним на койку.

— У нас есть время. Почему бы тебе… не рассказать, что с тобой случилось в той рубке на «Непокорном»? Да, знаю. Ничего. Черт возьми, малыш, я же видел твое лицо, когда ты оттуда вышел! Ты был весь в крови от макушки до пяток! За тобой оставались кровавые следы!

Таск ощутил, как мальчишка задрожал, положил ладонь на его руку.

— Знаешь, говорят, помогает, если об этом поговорить…

Дайена трясло. Он помолчал, а потом покачал головой, глубоко вздохнул и посмотрел на Таска спокойными голубыми глазами.

— Нет. Не буду. Я знаю, в чем дело. Я слабак. Трус. Это в крови. Саган мне говорил.

— Этот предатель! Подонок! Это… Это… — Таск кипел, не успевая выплевывать слова, переполнявшие его.

Дайен поднялся.

— Схожу приму душ. Когда выйду, приготовлю завтрак. Моя очередь.

— Завтрак? Я… ты… Я скажу, где…

Не дослушав друга, юноша втиснулся в тесную душевую кабинку и закрылся. Последние слова Таска заглушил шум воды. Наемник повернулся, злобно пнул босой ногой шкафчик, взвыл от боли.

— Отличный удар, — заметила Нола, входя в каюту.

Ее коренастое тело облегал купальный халат. Она прищурилась от яркого света, сделавшего заметными веснушки, рассыпанные по ее щекам.

— Да я забыл, что не надел эти долбаные башмаки! — ответил Таск, хромая по палубе. — Трус! Представляешь, Саган назвал малыша трусом. Этот сукин сын… Попадись он мне на глаза… я бы… я бы…

— Врезал бы как следует, — тихо сказала Нола, обняв Таска.

Он тряхнул головой с раздраженным видом, а потом со вздохом крепко прижал Нолу к себе. Прикоснувшись подбородком к ее голове, он вдохнул аромат спутанных со сна кудряшек.

— Зачем мы здесь, Нола? Зачем мы прилетели? Честно говоря, я боюсь. Ни разу в жизни так не боялся, даже на «Непокорном», когда думал, что нам всем крышка.

Нола откинула голову, взглянула в темно-карие глаза.

— Тогда почему бы не улететь, Таск? Ты же знаешь, что Звездная Леди не посылала нам этого сообщения! Дайен разозлится, но, во всяком случае, останется жи…

Снаружи послышались тяжелые удары. Нола умолкла. Таск медленно отпустил ее.

— Слишком поздно. — Подойдя к пульту, он включил внешнее переговорное устройство. — Слушаю. Кто там?

— Ансельмо, — послышался в ответ хриплый гул. — Здесь вас кто-то спрашивает.

— Что ты ему сказал?

— Что велено. Но он, кажется, не поверил.

— Нет, не поверил, — вмешался еще один голос.

— По-моему, Таск, тебе лучше выйти, — прогудел Ансельмо. — Скорее! Он наставил на меня пистолет.

— Прошу прощения за использование силы, Дайен Старфайер, — сказал посланец бесцветным голосом, глядя на них пустыми глазами. Лазерный пистолет он спрятал в кобуру на спине. — Но хозяин упорно мне лгал.

— Как вы нас нашли? — спросил Таск.

Дайен, осмотревшись вокруг, подивился, как их вообще могли здесь отыскать. Над головами, на фоне противно зеленого неба мигала огромная неоновая надпись: «КОМПАНИЯ АНСЕЛЬМО ОБЛОМКИ И ДИКАРЬ». Под неоновыми буквами висел щит: «10 КВАДРАТНЫХ ГЕКТОМЕТРОВ ТЩАТЕЛЬНО ПРОВЕРЕННЫХ БЫВШИХ В УПОТРЕБЕЛНИИ ЗАПЧАСТЕЙ. НАИБОЛЬШУЮ ЦЕНУ ДАЕМ ЗА РАЗБИТЫЕ КОСМОПЛАНЫ, ЧЕЛНОКИ, АНДРОИДОВ И РОБОТОВ. МЫ ИХ БЬЕМ, МЫ ИХ ПРОДАЕМ».

— Зачем мы сели на этой свалке? — тихо спросил Дайен у Таска.

— Это ж отличная «крыша», малыш. Была, — добавил Таск, подозрительно глядя на посланца. — Я спросил, как вы нас нашли.

— Неважно. Я должен незамедлительно доставить вас к леди Мейгри. Вы идете?

— Еще как важно! В чем дело, Ансельмо?

Таск придвинулся бочком к хозяину свалки, высокому и необхватному человеку неопределенной расы.

— Леди Мейгри! С ней ничего не случилось? Ей что-то угрожает? — воскликнул Дайен, подойдя к посланцу.

— В настоящее время она жива и здорова, — ответил гонец, не сводя с Дайена взгляда, то ли видя его, то ли нет. — Пока мы говорим, обстановка меняется. Вам не следует тратить время.

Ансельмо вполголоса сказал Таску:

— Сегодня утром я заметил, как эта тварь бродит по территории. Ума не приложу, как он перемахнул через забор. Все под током. В общем, сказал я ему, что мы еще не работаем, и предложил подойти к вечеру. Он спросил, не видел я космоплан, соответствующий этому описанию. — Ансельмо мотнул здоровенной головой в сторону космоплана Дайена. — Я ему сказал, что такой битой машины у нас нет, а он тогда, не сказав ни слова, достает этот хренов бластер и начинает угрожать сделать мне дырку в животе.

— Тебе ничего не угрожало, — заметил Таск. — Нет такого лазера, чтобы продырявил твое брюхо. Так ты и привел его к нам?

— Он забыл сказать вам, Мендахарин Туска, что может поискать похожий космоплан, если я заплачу ему вперед.

— Ладно, какая разница, как он нас нашел, — нетерпеливо бросил Дайен. — Надо идти…

Таск одарил Ансельмо свирепым взглядом. Что-то проворчав, тот пожал жирными плечами.

— Дело прежде всего, Таск. Кстати, о деле. С тебя десять кильнеров.

— Десять? — изумился Таск.

— За ночь.

— Ах ты, ворюга! Да провалиться мне, если я стану платить…

— Таск! — сердито оборвал его Дайен. — Пошли…

— Заплатишь, — хладнокровно ответил Ансельмо. — У меня самая дешевая площадка в округе. Пожалуй, единственная в округе. Больше вам некуда податься. Все переполнено. Нынче большой прием. У Снаги Оме. Народ слетается со всей галактики.

Нола ахнула.

— Снага Оме!

Посланец обратил на нее отсутствующий взгляд.

— Вам известен Снага Оме?

— Ага, конечно, — нервно хихикнула Нола. — Любая девушка знает про Снагу Оме. Он во всех журналах. Я и забыла, что он живет на этой планете. Мечтаю увидеть его дом!

Она подошла к Таску, взяла его за руку, крепко сжала.

— А кто эта голозвезда, с которой он крутился недавно? Ты знаешь, я ее еще показывала генералу Дикстеру.

— Дикстеру? — озадаченно уставился на нее Таск. — Дикстер никогда в жизни не ходил в голо…

— Да, дорогой, — промурлыкала Нола, всаживая ногти ему в руку, — ты знаешь ту, про которую я говорю. Та, по которой он сох когда-то… с длинными светлыми волосами…

Дайен с нетерпеливым вздохом обратился к посланцу.

— Пойдемте.

Тот медленно кивнул.

— Ваши друзья пойдут?

— Они, похоже, остаются поболтать про голозвезд…

— Идем, малыш, — откликнулся Таск, посмотрев на посланца. — Надеюсь, вы не станете возражать, если мы возьмем оружие. Вы же сами сказали, что возможна опасность.

Наемник показал на свой бластер. У Нолы был игольчатый пистолет. Дайен неуклюже носил гемомеч, еще не привыкнув к нему. Свисавшая с пояса рукоять билась о бедро, и ему приходилось постоянно ее придерживать. Посланец мельком взглянул на обычное оружие, задержавшись подольше на гемомече, но в его глазах не появилось и проблеска интереса. Он снова медленно кивнул.