Глава 39. ЦИТАДЕЛЬ. Приан

Роланд, Рега и Пайтан стояли за дверями Звездной камеры. Яркий свет бил из щели под дверью. И Роланд, и Пайтан терли глаза.

— Ну, как, уже что-нибудь различаешь? — нетерпеливо спросила Рега.

— Ага, — с горькой иронией сказал Роланд. — Пятна. Ну, эльф, если я из-за тебя ослепну…

— Это пройдет, — Пайтан был в скверном расположении духа. — Просто надо подождать.

— Говорил я тебе: не смотри вниз! — попрекнул его Роланд. — Нет, тебе нужно было пялиться в этот проклятый колодец, чтобы потом отключиться.

— Не было этого! У меня просто руки соскользнули! А что касается колодца… — Пайтан поежился, — он завораживает, в нем есть какая-то жуткая притягательность.

— Совсем как у твоей сестры, — хмыкнул Роланд.

Пайтан размахнулся и ударил кулаком. И конечно, промазал. Удар пришелся не в Роланда, а в стену. Пайтан застонал и поднес к губам разбитую в кровь руку.

— Роланд нарочно подзадоривает тебя, — сказала Рега. — На самом деле он так не думает. Он сам так влюбился в нее, что, кроме нее, ничего не видит.

— Я, может, вообще больше ничего не увижу! — буркнул Роланд. — А насчет моей любви к этой распустехе…

— Распустехе?! — Пайтан опять бросился на Роланда. — Извиняйся!

Оба сцепились и покатились по полу, молотя друг друга кулаками.

— Прекратите! — Рега стояла над ними, время от времени пиная ногой того, кто случайно оказывался ближе. — Эй, вы, прекратите оба! Мы должны собираться в гости… — Ее голос постепенно замер.

Внизу, у лестницы, ведущей в Звездную камеру, появился Ксар. Скрестив руки на груди, он смотрел на них, и лицо его было решительным и суровым.

— …в гости, — боязливо повторила Рега. — Пайтан! Ксар здесь. Вставай. Роланд, ну, давай же! Вы ведете себя как идиоты! Вы оба!

Все еще не слишком хорошо видя, но уловив напряженные нотки в голосе Реги, Пайтан прекратил драку и с трудом поднялся на ноги. Его лицо горело от стыда. Нетрудно догадаться, что мог подумать о нем старик.

— Ты мне зуб выбил, — пробормотал Роланд. Из его рта шла кровь.

— Замолчи! — прошипела Рега.

Последствия ослепительного света постепенно проходили, теперь Пайтан смог разглядеть колдуна. Ксар пытался сделать вид, что его забавляет их потасовка, но, хотя вокруг его глаз собрались морщинки снисходительной улыбки, сами глаза были темнее и холоднее, чем колодец в Звездной камере. Глядя в них, Пайтан почувствовал такую же дурноту в желудке. Он даже поймал себя на том, что непроизвольно отступает назад, в глубину коридора.

— Где же остальные? — сладким голосом любезно спросил Ксар. — Я хочу, чтобы все вы пришли ко мне в гости.

— Кто это — остальные? — спросила Рега, уклоняясь от прямого ответа.

— Вторая женщина. И гном, — с улыбкой уточнил Ксар.

— Ты обратил внимание, он никак не запомнит наши имена? — проговорил Роланд уголком рта, обращаясь к Пайтану.

— Знаете, — сказала Рега, нервно сглотнув, — Алеата была права, он и в самом деле противный. — Она ухватилась за руку Пайтана. — Мне что-то расхотелось идти на его вечеринку.

— Думаю, выбора у нас нет, — спокойно сказал Пайтан. — Как мы могли бы это объяснить?

— Просто скажи ему, что мы не хотим идти, — предложил Роланд из-за спины Пайтана.

— Я ему должен сказать? Может, ты сам ему скажешь? — огрызнулся Пайтан.

— Мне кажется, я ему не нравлюсь.

— Эльф, где твоя сестра? — брови Ксара сошлись на переносице. — И этот гном?

— Не знаю. Я их не видел. Мы как раз… собирались пойти их искать! — неожиданно проговорил Пайтан, оглядываясь на остальных. — Правда же?

— Ну да, прямо сейчас…

Все трое побежали по лестнице. Внизу они остановились. Ксар стоял перед ними, загораживая дорогу. Роланд и Рега подтолкнули Пайтана вперед.

— Мы как раз идем искать Алеату… мою сестру, — едва слышно промямлил Пайтан. — И гнома… Другара… гнома.

Ксар улыбнулся.

— Торопитесь. А то еда остынет.

— Хорошо! — Пайтан проворно обогнул Ксара и метнулся к двери.

Рега и Роланд не отставали от него. Они бежали без передышки, пока не выскочили из главного здания. Тут они остановились на широких мраморных ступенях. Внизу простирался пустынный, всеми покинутый город. Цитадель никогда не казалась им такой пустой, такой безлюдной, как сейчас.

— Мне это не нравится, — сказала Рега прерывающимся голосом. — Он мне не нравится. Чего ему от нас надо?

— Тише, не ори, — предостерег ее Пайтан. — Он за нами следит. Нет, не оглядывайся. Он там, на балконе.

— Что же нам делать?

— А что мы можем сделать? — спросил Роланд. — Придется сходить на его ужин. Ты же не хочешь его разозлить? Может, ты забыла, что он сделал с теми титанами, но я-то помню. И потом, что там может быть такого уж плохого? По-моему, мы сами себя пугаем.

— Роланд прав. Это всего лишь вечеринка. Если бы колдун хотел причинить нам какой-то вред — а я не вижу для этого причин, — он бы мог это сделать, не сходя с места.

— Мне не нравится, как он на нас смотрит, — упрямо повторила Рега. — И очень уж он нетерпелив. Взволнован.

— В его возрасте и с его внешностью он, наверное, не часто бывает на вечеринках, — предположил Роланд.

Пайтан взглянул на фигуру в темном балахоне, стоявшую молча и неподвижно на балконе.

— Думаю, не стоит ему перечить. Давайте-ка лучше найдем поскорее Алеату и Другара.

— Если они ушли в садовый лабиринт, ты их вообще не найдешь, не то что “поскорее”, — заметила Рега. Пайтан сокрушенно вздохнул.

— Может быть, вам двоим лучше вернуться, а я сам их поищу.

— Ну нет! — воскликнул Роланд, хватая за руку Пайтана. — Лучше пойдем все.

— Понимаешь, — начал Пайтан, — думаю, нам лучше разделиться.

— Смотрите! Вот она, Алеата! — вскрикнула Рега, указывая рукой.

С широкой террасы, где они стояли, открывался вид на заднюю часть города. Алеата только что показалась из-за угла здания, ее изорванное платье ярким пятном выделялось на фоне белого мрамора.

— Тем лучше. Значит, осталось найти Другара. Хотя, наверное, старик не очень расстроится, если гнома не будет.

— Что-то с ней не так, — неожиданно сказал Роланд. — Алеата!

Он опрометью бросился вниз по ступеням навстречу Алеате. Она приближалась к ним, точнее, бежала. Пайтан с удивлением пытался вспомнить, когда он в последний раз видел свою сестру бегущей. Но вот она остановилась, прислонилась к стене здания, прижимая руку к груди, как будто от сильной боли.

— Алеата! — закричал Роланд, подбегая к ней.

Ее глаза были закрыты. Открыв их, она благодарно взглянула на него, потом с плачем бросилась к нему, почти упала в его объятия.

Он обнял ее, прижал к себе.

— Что случилось? В чем дело?

— Другар! — только и смогла произнести Алеата.

— Что он тебе сделал? — крикнул Роланд, с силой стиснув ее. — Он ударил тебя? Клянусь предками, я…

— Нет, нет! — затрясла головой Алеата. Ее волосы взлетели вокруг светло-золотистым мерцающим облаком. Она не могла отдышаться. — Он… исчез!

— Исчез? — переспросил подошедший Пайтан, а с ним и Рега. — Что ты этим хочешь сказать, Tea? Как он мог исчезнуть?

— Не знаю, — Алеата подняла голову. В ее широко раскрытых глазах стоял страх. — Секунду назад был здесь, рядом со мной. А потом исчез…

Она уткнулась лицом в грудь Роланда и запричитала. Он, поглаживая ее по спине, вопросительно посмотрел на Пайтана.

— О чем это она говорит?

— Ума не приложу, — ответил Пайтан.

— Не забывайте о Ксаре, — спокойно вставила Рега. — Он все еще следит за нами.

— Может, это титаны? Tea, не впадай в истерику…

— Все, уже поздно, — сказала Рега, глядя на нее. Алеата безудержно рыдала. Если бы не Роланд, она даже не смогла бы устоять на ногах.

— Наверное, случилось что-то ужасное, — он бережно поднял ее на руки. — Обычно с ней такого не бывало. Даже когда на нас дракон напал.

Пайтану пришлось согласиться. Он сам начинал волноваться и расстраиваться.

— Но что же нам делать?

Рега взяла принятие решения на себя.

— Мы должны успокоить ее, и пусть расскажет толком, что случилось. Отнесите ее в главное здание. Мы пойдем на эту дурацкую вечеринку и принесем ей стакан вина. Если что-то ужасное случилось и вправду, например, титаны ворвались и похитили Другара или что-то в этом роде, лорд Ксар должен об этом знать. Может быть, он сумеет защитить нас.

— Зачем это титанам врываться и похищать Другара? — задал Пайтан вполне логичный вопрос, оставшийся, однако, без ответа.

Из-за всхлипываний и рыданий Алеаты Роланд его не расслышал. А Рега недовольно посмотрела на эльфа и с упреком покачала головой.

— Принесите ей стакан вина, — повторила она, и все трое двинулась назад, в главное здание. Роланд нес на руках Алеату.

Ксар встретил их у двери. При виде рыдающей эльфийки он нахмурился.

— Что это с ней?

— У нее что-то вроде шока, — объяснил Пайтан. Рега тычком в спину как бы назначила его представителем, говорящим от лица всех. — Мы не знаем, что с ней, потому что она слишком расстроена, чтобы рассказать нам об этом.

— Где гном? — сурово спросил Ксар.

При этих словах Алеата сдавленно вскрикнула:

— Где гном? Хороший вопрос! — И, закрыв лицо руками, принялась дико хохотать.

Пайтан встревожился не на шутку. Он никогда не видел сестру в таком состоянии.

— Другар пошел в этот садовый лабиринт…

— Мы подумали, может быть, стакан вина… — робко вставила Рега.

Оба, заметив, что перебивают друг друга, замолчали. Ксар смерил Регу острым взглядом.

— Стакан вина, — повторил он. Его взгляд опять переместился на эльфийку. — Пожалуй, ты права. Стакан вина поднимет ей настроение. Все должны выпить по стаканчику. Где, вы сказали, находится гном?

— Ничего мы не сказали, — с некоторым раздражением ответил Пайтан, не понимая, почему столько внимания уделяется Другару. — Если мы сможем успокоить Алеату, возможно, мы это и выясним.

— Да, — тихо проговорил Ксар, — мы успокоим ее. А потом выясним все, что нам нужно. Сюда, пожалуйста.

Пайтану приходилось видеть, как люди-земледельцы во время жатвы двигаются по полю с косами, срезая колосья широкими взмахами. Руки Ксара были как эти косы, они взлетали над ними и срезали их под корень. Инстинкт подсказывал Пайтану: немедленно бежать. Но он заставил себя пойти вместе со всеми.

“Что тут может быть страшного?” — спрашивал он себя, ощущая нелепость своих опасений. Подумав, разделяют ли остальные его дурные предчувствия, он бросил на них быстрый взгляд. Роланд был так встревожен состоянием Алеаты, что мог бы шагнуть и в пропасть, не заметив ее. Но Рега явно нервничала. Она то и дело оглядывалась через плечо на Ксара, когда он подталкивал их вперед своими руками-косами.

Он провел их к большой круглой комнате, которая раньше, должно быть, служила или банкетным залом, или местом собраний. В центре стоял круглый стол. Комната располагалась под Звездной камерой и была единственным местом в пустой цитадели, куда никто из меншей никогда не заходил.

У арочного дверного проема Пайтан резко остановился, настолько резко, что Ксар наткнулся на него и обхватил своими растопыренными руками. Рега встала рядом с Пайтаном и, протянув руку, дернула за рукав Роланда, привлекая внимание брата.

— Ну, в чем дело? — в голосе Ксара слышалось раздражение.

— Мы… мы туда не пойдем, — проговорил Пайтан.

— Эта комната не хочет, чтобы мы бывали там, — добавила Рега.

— Глупости, — хмыкнул Ксар. — Комната как комната, ничего особенного.

— Нет, она волшебная, — тихо, с почтительным страхом сказал Пайтан. — Мы слышали в ней голоса. А шар… — Он замолчал, растерянно хлопая глазами.

— Шар пропал! — ахнула Рега.

— Что пропало? — Ксар опять заговорил елейным голосом. — Расскажите-ка мне.

— Ну… здесь раньше был хрустальный шар — висел над столом. В нем горело четыре странных огонька. И когда я зашел, чтобы на него посмотреть, и положил руку на стол, то услышал голоса. Они говорили на чужом языке. Я не мог разобрать. Но мне показалось, они хотели, чтобы я ушел. Поэтому… я и ушел.

— И с тех пор больше мы сюда не возвращались, — сказала Рега, передернув плечами.

— А теперь шара нет, — Пайтан испытующе посмотрел на Ксара. — Это вы убрали его.

Казалось, это утверждение позабавило Ксара.

— Я убрал шар? Зачем мне это нужно? Эта комната ничем не отличается от любой другой в цитадели. Я не видел здесь никаких шаров и не слышал никаких голосов. Но она отлично подходит для нашего праздника, разве не так? Входите, входите, пожалуйста. Здесь нет никакой магии, уверяю вас. Ничто вам не угрожает…

— Смотрите, какое роскошное угощение! — воскликнул Пайтан. — Где вы все это взяли?

— Ну, — скромно потупившись, признался Ксар, — может быть, немного волшебства… А теперь, пожалуйста, проходите, садитесь, ешьте, пейте…

— Отпусти меня, — приказала Алеата совершенно спокойным, хотя и чуть хрипловатым от слез голосом.

Роланд от неожиданности подпрыгнул, чуть не выронив ее из рук. Он в этот момент как раз пялил глаза на еду.

— Мы должны вернуться! — Алеата вывернулась у него на руках. — Опусти меня ты, дурень. Что, не понимаешь? Мы должны вернуться в лабиринт! Другар ушел к ним. Мы должны вернуть его.

— Куда ушел Другар? С кем? — спрашивал Пайтан.

— Да отпусти ты меня! — Алеата сердито сверкнула глазами на Роланда.

Тот, помрачнев, без церемоний бухнул ее на пол.

— Надеюсь, ты не думаешь, что мне это доставляло удовольствие, — холодно проговорил он и пошел к заваленному деликатесами столу. — Где тут вино?

— В кувшине, — жестом указал Ксар, не сводя глаз с Алеаты. — Где, ты говоришь, моя дорогая, сейчас находится гном?

Она окинула его надменным взглядом и, повернувшись спиной, обратилась к Пайтану:

— Мы с ним были в садовом лабиринте. Мы там нашли… театр. В нем — люди, эльфы, гномы — их очень много.

— Брось шутить, Tea… — смущенно попросил Пайтан, покраснев.

— Так где же вино? — бормотал Роланд с набитым ртом.

— Я не шучу! — выкрикнула Алеата, топнув ножкой. — Они все не настоящие. Просто образы-тени. Мы их видим, когда загорается звездный свет. Но сейчас… — ее голос дрогнул. — Другар стал… таким же, как они! Он превратился в туман! — Она схватилась за руку Пайтана. — Пойдем же, слышишь! — сердито настаивала она.

— Может быть, сначала немного поедим, — пытался уговорить сестру Пайтан. — Тебе тоже надо немного подкрепиться, Tea. Ты ведь знаешь, на пустой желудок все воспринимается не так.

— Да-с-с! — противно прошипел Ксар. — Ешьте, пейте. И сразу почувствуете себя гораздо лучше…

— Кувшин-то я нашел, — сказал Роланд, — но он пустой. Все вино кончилось.

— Что? — Ксар резко обернулся. Роланд протягивал ему пустой кувшин.

— Смотрите сами.

Ксар вырвал его из рук Роланда, заглянул внутрь. Глоток красноватой жидкости еще плескался на донышке. Он понюхал его. Поднял глаза на четверых смертных, которые отпрянули назад, напуганные его яростью.

— Кто его выпил?

Из-под стола раздался слабый дребезжащий голос:

— Золото-о-ой па-альчик… — распевал он.

Ксар побледнел, потом покраснел от гнева. Нагнувшись, он ухватил торчащую из-под стола ногу, потянул за нее и выволок на середину комнаты лежащего на спине и блаженно распевающего в свое удовольствие старика.

— Ты выпил вино… все до капли! — только и смог сказать Ксар.

Зифнеб посмотрел на него мутными глазами.

— Чудесный букет. Восхитительный аромат. Немного горьковатый привкус, но, полагаю, это из-за яда… — лежа на спине, он опять затянул песню: — “Живе-е-ешь только два-ажды…”

— Яд! — Пайтан схватил за руку Регу, она прижалась к нему.

Роланд поперхнулся, выплюнул все, что было во рту, на пол.

— Это ложь! — поспешил возразить Ксар. — Не верьте этому старому идиоту. Он шутит…

Повелитель Нексуса наклонился, положил руку на грудь старика и что-то забормотал, рисуя пальцами странные знаки. Внезапно лицо старика исказилось от боли. Он издал страшный крик. Его пальцы судорожно хватались за воздух, тело извивалось и билось в конвульсиях. Выбросив вперед руку, он вцепился в подол платья Алеаты.

— Яд! — выдохнул Зифнеб. — Он приготовил его для… для вас!

Тело старика скрючилось, он корчился в агонии. Потом, дернувшись, он издал последний сдавленный крик и затих. Его глаза остались открытыми, широко и удивленно открытыми. Пальцы крепко сжимали край юбки Алеаты. Он был мертв.

Обезумев от ужаса, Пайтан смотрел на тело старика. Роланд отошел в угол, его рвало.

Ксар скользнул по ним взглядом, и Пайтан увидел в нем холодный блеск косы, взметнувшейся над ними.

— Это была бы безболезненная смерть, — сказал Ксар, — быстрая и легкая. Но этот идиот все испортил. Вы должны умереть. И вы умрете.

Ксар протянул руку к Алеате.

Она стояла, от ужаса не в силах сдвинуться с места. Подол ее платья оставался зажат в руке мертвеца. В ее сознании смутно отразилось, как Пайтан одним прыжком оказался перед ней, отбросил руку колдуна…

С единственным желанием убежать из этого кошмарного места, от этого отвратительного старика, от ужасного трупа Алеата вырвала юбку из пальцев мертвеца и в панике выбежала из комнаты.

Глава 40. ЛАБИРИНТ

— Что значит — “она выдала нас”? — со страхом спросил Альфред.

— Мейрит сказала им, что ты сартан, — ответил Эпло. — И что это я привел тебя в Лабиринт. Альфред внимательно обдумал услышанное.

— Но тогда она выдала только меня. Это означает, что я подставляю тебя под удар. — Он еще подумал, и лицо его просветлело. — Ты бы мог сказать им, что я твой пленник. Что… — он замолчал, встретив мрачный взгляд Эпло.

— Мейрит не переубедишь. Она знает правду. И, не сомневаюсь, уже поделилась ею с ними. Но мне хотелось бы знать, — угрюмо добавил Эпло, глядя в лес, — что еще она им наговорила.

— Что, так и будем здесь стоять? — спросил Хаг Рука, хмуря брови.

— Да, — спокойно ответил Эпло. — Так и будем стоять.

— Еще можно убежать…

— Неплохая мысль, — Эпло поднял указательный палец. — Я как раз пытаюсь убедить Корена…

— Альфреда, — кротко поправил его сартан. — Пожалуйста, называй меня так. А того, другого… я не знаю. И потом, я вовсе не собираюсь возвращаться.

— Ну, тогда куда он, туда и я, — сказал Хаг Рука. Патринцев уже было видно, они подходили все ближе.

— Мы можем драться?

— Нет, — быстро и не раздумывая проговорил Эпло. — Я не буду драться со своими братьями. Хватит и того, что… — Он умолк, не закончив фразы.

— Они, похоже, не очень торопятся. Может, ты ошибся насчет нее? Эпло покачал головой.

— Они знают, что нам некуда деться. — Его губы искривила горькая усмешка. — Кроме того, они, наверное, ломают голову, что с нами делать.

Хаг Рука озадаченно посмотрел на него.

— Видишь ли, — объяснил Эпло, — они не привыкли брать в плен своих собратьев-патринов. В этом никогда не было необходимости. — Он окинул взглядом серое небо, темнеющие деревья. И когда заговорил снова, это было сказано тихо, для самого себя: — Это всегда было ужасное место, опасное, гиблое. Но, по крайней мере, мы были едины в нашей борьбе с ним. А сейчас… что я наделал?

Патрины во главе с отважной Кари окружили их троих.

— Против тебя выдвинуты серьезные обвинения, брат, — сказала она Эпло.

Ее взгляд обратился к Альфреду, тот умудрился покраснеть так, что даже лысина залилась краской, и виновато потупился. Кари нахмурилась, снова перевела взгляд на Эпло. Возможно, она ожидала, что он будет все отрицать.

Эпло молча пожал плечами. И пошел вперед. Альфред, Хаг Рука и собака — за ним. Патрины замыкали цепочку. Мейрит среди них не было.

Небольшой отряд бесшумно двигался по лесу. Патрины чувствовали себя скованно, смущенно. Когда Альфред падал (а с ним это происходило постоянно — вероятно, неприятные обстоятельства и особенности местности, вместе взятые, сделали его еще более неуклюжим, чем обычно), патрины с непроницаемыми лицами дожидались, пока он поднимется. Не предлагали ему помощь и не позволяли Эпло или Хагу подойти к сартану.

Сначала они смотрели на него с мрачной враждебностью. Но потом, после того как он сумел растянуться во весь рост, споткнувшись о корень, провалился в болото и чуть не размозжил себе голову о нависший вы ступ скалы, они начали обмениваться недоуменными взглядами и даже удвоили свое внимание. Разумеется, они решили, что все это уловки, цель которых — усыпить их бдительность.

Эпло вспомнил, что сам думал точно так же первое время после знакомства с Альфредом. Многое еще им предстояло узнать. Что же касается человека — наемного убийцы, патринцы отнеслись к нему пренебрежительно. Скорее всего они никогда не слышали о меншах. Эпло и сам не знал о существовании этих “низших” рас, пока Ксар не рассказал ему о нихnote 36. Но Мейрит, должно быть, сказала им, что Хаг не владеет рунической магией и, следовательно, для них безвреден. “Интересно, — подумал Эпло, — сказала ли она им, что Хага нельзя убить?”

Когда же собратья-патрины смотрели на Эпло — если вообще смотрели, — их взгляды были суровы и мрачны. И опять он с тревогой подумал, что она такого им наговорила. И с какой целью.

Лес начал редеть. Охотничий отряд приближался к опушке, и здесь Кари приказала остановиться. Перед ними простиралось широкое открытое поле, поросшее коротко срезанной вьющейся травой. Эпло был удивлен, увидев следы того, что здесь паслись какие-то животные. Если бы речь шла о меншах, он бы решил, что они разводят овец или коз. Но здесь жили не менши, а его собратья — Бегущие, воины, а не скотоводы.

Ему очень хотелось спросить об этом Кари, но теперь она не ответила бы ни на один из его вопросов, даже если бы он спросил, день сейчас или ночь.

На другом конце поля, примерно в ста шагах, протекала, бурля и пенясь в крутых берегах, река с темной водой. А за ней…

Эпло широко раскрыл глаза.

За рекой, с ее темными пугающими водами, высился город.

Город — в Лабиринте!

Эпло не верил своим глазам. Но вот он, город, — перед ним. И даже после того, как Эпло поморгал глазами, он не исчез. На землях Оседлых, кочевников, которые всю жизнь стремились вырваться из своей тюрьмы, стоял город. Построенный теми, кто не стремился вырваться. Они обосновались на одном месте, обустроились. Мало того, они зажгли сигнальный огонь, чтобы созывать остальных: приходите к нам, к нашему огню, в наш город.

Добротные здания из камня, покрытые рунами, прочно стояли на склоне высокой горы, на вершине которой горел сигнальный огонь. Возможно, догадался Эпло, этим зданиям положили начало пещеры. Теперь они выросли вверх, этаж за этажом. Их ряды в определенном порядке спускались вниз по склону горы, собираясь вместе у ее подножия. Казалось, сама гора покровительственно простирает свои руки над городом, выстроенным на ее груди. Город опоясывала высокая каменная стена. Магические руны, начертанные на стене, усиливали ее неприступность.

— Невероятно, — проговорил Альфред. — Так… так здесь всюду?

— Нет, не всюду.

Мейрит ждала их. Было видно, что ей неприятно оставаться здесь, но впереди предстояла небезопасная переправа через реку на открытом пространстве, что превращало ее в легкую добычу для любого врага, поэтому она была вынуждена дожидаться остальных. Она стояла поодаль от всех, скрестив руки на груди, и даже не взглянула на Эпло, подчеркнуто избегая смотреть в его сторону.

Ему хотелось поговорить с ней. Он сделал к ней шаг, но несколько патринов сейчас же преградили ему путь. Было заметно, что они ощущают неловкость ситуации. Может быть, никогда в жизни им не приходилось бояться или не доверять своему собрату.

Эпло вздохнул, размышляя, как бы им лучше объяснить, что он хочет всего лишь поговорить. Он поднял руки ладонями к ним, показывая, что у него нет враждебных намерений и что он подчиняется их правилам.

На собаку, однако, эти ограничения не распространялись. Путешествие через лес оказалось для нее малоинтересным. Всякий раз, когда ей удавалось выследить что-то привлекательное, хозяин резко подзывал ее к ноге. И с этим еще можно было бы смириться, если бы хозяин хоть как-то удосужился показать ей, что ценит ее присутствие. Но Эпло был встревожен, с головой ушел в свои невеселые мысли и не догадывался потрепать собаку по шее или как-то еще выразить благодарность за ее дружеское участие.

Если бы не Альфред, собака считала бы, что весь этот переход она понапрасну била ноги. Но сартан, как обычно, был невероятно забавным. Собака решила, что она несет ответственность за то, чтобы благополучно провести Альфреда через лес. С мелкими неприятностями приходилось мириться — тут уж ничего нельзя было поделать. Но собаке удалось успешно предотвратить несколько крупных катастроф. К примеру, она вытащила Альфреда из зарослей мерзкого хищного винограда, вовремя сбила его с ног, когда он собирался шагнуть в яму с острыми кольями на дне — западню, устроенную бродячими снегами. Наконец они выбрались на открытое пространство. И, хотя собака знала, что это еще не означает, что Альфред в полной безопасности, сейчас сартан, по крайней мере, стоял на месте. Если кто-то и мог попасть в неприятность, стоя на месте, так это Альфред. Но собака решила, что теперь может ослабить свою бдительность.

Патрины собрались у кромки леса, небольшая группа вышла вперед, чтобы убедиться в безопасности перехода через реку. Собака посмотрела на хозяина, с сожалением поняла, что ничего не может для него сделать, кроме как лизнуть, оставив мокрое напоминание о том, что она была здесь, готовая утешить. Наградой ей было рассеянное похлопывание. Собака огляделась в поисках нового развлечения и заметила Мейрит.

Друг, которого она не видела уже несколько часов! И к тому же ей, судя по ее виду, нужна собака.

Собака рысцой побежала к ней.

Мейрит стояла в тени дерева, глядя на что-то невидимое для собаки. Но чем бы она ни занималась, это, должно быть, было для нее очень важным, поэтому собака на подходе сбавила скорость и подобралась тихонько, так, чтобы не помешать. Она прижалась к ноге Мейрит и, задрав голову, посмотрела на нее с радостной ухмылкой.

Мейрит от неожиданности подпрыгнула, от чего собака подпрыгнула тоже, в результате они обе отскочили в разные стороны, испуганно глядя друг на друга.

— А, это ты, — проговорила Мейрит, и собака, не понимая слов, поняла интонацию, которая, хоть и не была определенно обрадованной, но и враждебной все-таки тоже не была.

В голосе женщины слышались одиночество и печаль, безнадежная печаль. Собака, прощая ей нечаянный испуг, повиливая хвостом, еще раз подошла к ней, чтобы возобновить прерванное общение.

— Уходи, — проговорила Мейрит, но в то же время ее рука ласкала голову собаки. Потом ее пальцы сжались, больно вцепившись в тело собаки.

Приятного в этом было, конечно, мало, но собака удержалась от визга, чувствуя, что женщина сама испытывает боль и что каким-то образом ей от этого легче. Собака терпеливо стояла рядом с женщиной, позволяя ей трепать себя за уши, с силой прижимать голову к ноге. Она только тихонько помахивала хвостом, даря свое присутствие, раз уж не могла подарить ничего другого.

Эпло поднял голову, посмотрел на них обоих.

— Эй, пес! Что это ты делаешь? Не приставай к ней. Она тебя не любит. Иди-ка сюда.

Пальцы Мейрит уже прекратили свои болезненные щипки и были нежными и ласкающими. Но тут она вдруг всадила острые ногти в тело пса. На этот раз собака взвизгнула.

— Пошел! — со злостью бросила Мейрит и оттолкнула пса.

Пес понял. Он всегда все понимал.

Если бы только он мог поделиться этой понятливостью со своим хозяином!

— Можно переходить на ту сторону, — сказала Кари. — Все спокойно. Во всяком случае, достаточно спокойно.

Мост представлял собой узкую каменную перемычку, покрытую рунами, шириной не больше мужской ступни. Мокрый и скользкий от брызг бурлящей внизу воды, он являлся частью оборонительных сооружений, возведенных патринами вокруг города. Пройти по нему можно было только по одному, да и то с величайшими предосторожностями. Один неверный шаг, и вода поглотит свою жертву, утащит ее в свои леденящие до костей глубины, засосет в темные, пенящиеся водовороты.