ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Я с торжеством посмотрел на Мосию, желая намекнуть ему, насколько он недооценил Сарьона.

Но Дуук-тсарит был занят своими мыслями и не заметил моего взгляда.

— Вот что любопытно, отец: вы сказали, что магия исчезла из Тимхаллана, однако отец Ройвин давал мне Жизнь. Магия существует вокруг нас. Я её чувствую.

Отец Сарьон посмотрел на колдуна с выражением крайнего удивления на лице.

— Ну конечно же, сын мой. Ведь отчасти благодаря тебе магия вернулась. Поход к Источнику Жизни…

— Простите его, отец, — перебила Сцилла. — В схватке возле Восточных Врат он получил удар по голове. И теперь у бедняги серьёзные провалы в памяти.

— Я был бы вам очень признателен, если бы вы освежили мои воспоминания, отец, — сказал Мосия. — Чтобы я знал, чего ожидать.

— Хорошо… — Сарьон явно был в затруднении. — Вообще-то рассказывать почти нечего. Вернее, я многое мог бы рассказать, но вот времени почти нет. С Земли явились те, кто называет себя жрецами Тёмных культов. Человек по имени Кевон Смайс отнял власть у короля Гаральда и почти сумел подстроить его убийство, но Гаральда вовремя предупредили, и он избежал гибели. Вы с королём Гаральдом жили изгнанниками в диких землях. Неужели ты не помнишь этого, Мосия? — Сарьон с тревогой посмотрел на колдуна, но тот промолчал. — Симкин вернулся с Земли…

— А… — начал было Мосия и снова замолчал.

— Да, Симкин вернулся. Он рассказал Гаральду, что Источник Жизни не уничтожен, а только запечатан…

Услышав такое подтверждение нашей теории, я подал знак Мосии, но он в ответ жестом велел мне молчать.

— Однако у жрецов Тёмных культов был тайный источник магии. Они вытягивали магическую Жизнь и использовали её для своих нужд. Ты, Мосия, и Гаральд и его друг Джеймс Боурис отправились в отчаянный рейд — вы распечатали Источник Жизни, и магия вернулась в наш мир. Благодаря этому мы смогли победить Смайса и тёмных жрецов. Смайс бежал обратно на Землю, Гаральд же стал правителем Шаракана и Мерилона. Я пришёл в Шаракан, чтобы поздравить его и представить своих воспитанников. — Сарьон с гордостью посмотрел на Элизу и меня. — Король Гаральд был потрясён красотой Элизы и глубоко тронут тем, что она дочь Джорама. Он признал её права на престол Мерилона как наследницы Джорама. Так Элиза стала королевой Мерилона. Ройвин отправился в Купель, обучаться на каталиста. Мерилон и Шаракан стали союзниками. Кардинал Радисовик, после смерти Ванье, принял сан епископа и был так добр, что назначил меня опекуном и советником Элизы до её совершеннолетия. — Сарьон улыбнулся и покачал головой. — Я считал себя совершенно не подходящим для этой должности, но Радисовик сумел предупредить все мои возражения. Кроме того, Элиза почти не нуждалась в советах.

Элиза с благодарностью пожала руку старому каталисту.

— Времена сейчас тяжёлые, — со вздохом продолжал Сарьон. — Магия вернулась, но она слаба. Хотя преграда вокруг Тимхаллана восстановлена, мы знаем, что магия просачивается сквозь неё, и ничего не можем с этим поделать. Несомненно, в этом виноват Смайс и его сообщники. Мы вынуждены сочетать в жизни магию и технику. Дуук-тсарит стали ещё более могущественными, потому что они способны собирать из мира гораздо больше жизненной силы, чем кто-либо другой. Император Гаральд доверяет им, но я… — Сарьон замолчал, немного растерявшись.

— Я понимаю, отец, — спокойно сказал Мосия. — Теперь, когда вы это рассказали, я многое вспомнил. У вас есть веские причины не доверять большинству моих собратьев по ордену.

— Я доверяю тебе, Мосия, — заверил его Сарьон. — И только это имеет значение. Теперь королевство охраняют рыцари. — Он улыбнулся Сцилле. — Хотя поначалу Гаральда считали спасителем, теперь многие его недолюбливают. Смайс изгнан на Землю, но в Тимхаллане у него осталось много последователей, и они сеют тревогу среди низших классов, предсказывая грядущий конец света, который якобы может предотвратить только Смайс, если ему позволят вернуться. Вы слышали о предупреждении, которое получил епископ Радисовик?

Мы все молча кивнули.

— Тёмный Меч следует вернуть создателю мира. Таково было это послание, хотя мы не совсем поняли, что оно означает. Создатель нашего мира — Мерлин, но он давным-давно умер…

«А Симкин утверждает, что Мерлин не мёртв!» — внезапно подумал я и так увлёкся этой мыслью, что несколько мгновений не слушал Сарьона.

— … исцелён потомком Джорама. Император Гаральд явился ко мне лично. — Сарьон зарделся от смущения. — И попросил отдать Тёмный Меч. Я согласился, но лишь при условии, что мне позволят тайно найти меч и так же тайно передать прямо в руки Элизе, дочери Джорама.

Император дал слово чести, что за нами не будут следить и никто не попытается отнять у нас оружие.

— Император дал слово, но не Дуук-тсарит, — заметил Мосия.

— Но они, конечно же, подчинятся императору, — сказал Сарьон.

Мне показалось, что он ищет поддержки и ободрения.

— С чего бы это вдруг, отец? Как говорят на Земле, у них свои интересы. Не думаю, что на Дуук-тсарит явление ангела произвело сильное впечатление.

— Вы думаете, за нами следят? — спросила Элиза.

— Я думаю, что нам следует соблюдать все возможные предосторожности, — мрачно ответил Мосия. — И что стоит поторопиться.

Мы продолжили путешествие. Теперь мы шли быстрее, но осторожнее. Уже перевалило за полдень, до прибытия хч'нив оставалось меньше суток. Та частица моей сущности, которая принадлежала Земле, рождала невесёлые мысли о том, что нашу планету, возможно, сейчас атакуют инопланетяне.

Но я считал бессмысленным тревожиться из-за неприятностей, которых не избежать. Я сделаю то, что смогу, — здесь и сейчас.

Мы спускались все ниже по спиралевидному тоннелю. Наверное, его сотворили те самые колдуны, которые создали Драконов Ночи. Идти было легко, и мы двигались быстро. Тем не менее весь путь по тоннелю занял больше часа. Следовательно, мы углубились под землю примерно на три или четыре мили.

Хотя мы не видели и не слышали дракона, который в дневные часы должен был спать, зато явственно ощущали запах, свидетельствующий о пребывании хозяина в пещере. Воздух наполняло зловоние драконьих испражнений и гниющих объедков. Вскоре все мы прикрыли носы платками или рукавами.

Единственным утешением, если можно так сказать, было заявление Мосии:

— Судя по запаху, испражнения свежие. Это значит, что ваш дракон, отец, все ещё жив и все ещё обитает в этой пещере.

— Мне помнится, запах был не таким сильным, — пробормотал Сарьон, поморщившись.

— У дракона было двадцать лет, чтобы над этим поработать, — усмехнулась Сцилла. — Не хочется даже думать о том, что ещё мы найдём в его логове. Наверняка там, кроме всего прочего, целые горы гниющих трупов.

— К счастью, драконы не едят людей, — вздрогнув, сказала Элиза. — По крайней мере, так говорят. Мы невкусные.

— Не верьте всему, что вам говорят, ваше величество, — посоветовал Мосия, и на этом разговор прекратился.

Наше воодушевление начало угасать. Но не надежда — она по-прежнему вела нас вперёд. Мы устали, ноги болели от долгой ходьбы, нас мучила тошнота от всепроникающего зловония, которое пропитало буквально все, даже принесённую с собой воду. Едва волоча ноги, мы повернули за очередной изгиб коридора, и тут Сцилла, которая шла впереди, внезапно остановилась и подняла руку.

Свет факела, прежде бликовавший на закруглённых стенах тоннеля, теперь словно наткнулся на преграду. Перед нами простёрлась бескрайняя темнота.

— Драконье логово, — прошептал Сарьон. Было так тихо, что мы все ясно расслышали его шёпот.

Мы едва осмеливались дышать, потому что слышали другое дыхание — мощное, размеренное, как будто кто-то раздувал гигантские мехи.

Мы замешкались, как азартный игрок, когда он дует на кости, потом сжимает их в кулаке перед броском и умоляет Олмина о выигрыше.

— Я пойду первым, — объявил Сарьон. — Не приближайтесь, пока я не крикну, что все в порядке. Если дракон нападёт на меня… Сцилла, Мосия, — старик пристально посмотрел на них. — Я рассчитываю на вас. Сделайте все возможное, чтобы защитить моих детей.

— Обещаю вам, отец, — почтительно сказала Сцилла и отсалютовала мечом.

— Я тоже обещаю, — негромко проговорил Мосия, сложив руки. — Удачи вам, отец. Я сожалею… — Он замолчал на полуслове.

— Сожалеешь? — повторил Сарьон. — О чем же, сын мой?

— О Джораме.

Сарьон приподнял брови: ведь Джорам погиб двадцать лет назад.

Он был мёртв для всех, но не для Мосии.

Элиза крепко обняла Сарьона и улыбнулась, смахнув с ресниц слезы.

— Да пребудет с тобой Олмин, отец, — прошептала она. — Отец мой, единственный отец, которого я знала.

Я тоже обнял Сарьона и назвал отцом, ведь так оно по сути и было.

Он испросил благословения Олмина для всех нас и вошёл в пещеру.

Мы ждали в коридоре, напрягая слух, чтобы не пропустить ни единого звука. Я так волновался, что больше не замечал зловония.

— Дракон Ночи, — раздался из темноты голос Сарьона. — Ты знаешь меня. Ты знаешь, кто я.

Раздался скрежет, как будто массивная голова передвинулась по каменному полу. А потом пещеру озарил неяркий, холодный свет.

Мы увидели Сарьона — резко очерченный силуэт на фоне бледного света. Мы не видели дракона, потому что его голова была слишком высоко над каталистом. Но я помнил, что смотреть в глаза дракону нельзя.

Мы затаили дыхание, ожидая ответа, каковым могла быть мгновенная смерть. Мы с Элизой крепко держались за руки.

— Я знаю тебя, — с ненавистью в голосе ответил Дракон Ночи. — Зачем ты явился сюда и потревожил мой покой?

Мы с облегчением выдохнули. Заклинание действовало! Элиза порывисто обняла меня, и я тоже заключил её в объятия.

Мосия посмотрел на нас с неодобрением. Он и Сцилла ни на минуту не утрачивали бдительности. Женщина-рыцарь держала в одной руке меч, в другой — факел. Мосия стоял, скрестив руки на груди, и, похоже, перебирал в уме боевые заклинания. Колдун знаками напомнил нам, что опасность ещё не миновала.

Приняв его упрёк, мы с Элизой отстранились друг от друга, но всё равно наши руки встретились в темноте.

— Я пришёл освободить тебя от бремени, — продолжал Сарьон. — И от заклинания. Эта молодая женщина — наследница Джорама.

— Я здесь, — сказала Элиза.

Отпустив мою руку, она вошла в пещеру. Мы со Сциллой хотели пойти за ней, но Мосия преградил нам путь.

— Ни о ком вас не сказано в заклинании! — быстро сказал он. — Вы можете его разрушить!

Это была разумная предосторожность. Конечно же, Мосия знал о заклинаниях гораздо больше, чем я. Я заставил себя остаться на месте, хотя мне пришлось напрячь всю силу воли, чтобы стоять и смотреть вслед Элизе, идущей навстречу смертельной опасности.

Сцилла побледнела, её глаза потемнели и расширились. Она тоже понимала разумность слов Мосии, но ей невыносимо было думать о том, что её королева идёт туда, куда её не может сопровождать защитник-рыцарь. Женщина прикусила губу, по её лбу струился пот.

Мы ничего не могли сделать — только ждать.

Элиза и Сарьон стояли перед драконом. Мы видели их тёмные силуэты, очерченные белесым светом драконьих глаз. Этот свет ничего не освещал, но все, чего он достигал, становилось призрачно-серым.

— Она мертва, — сказал дракон. А потом повторил Пророчество: — «Родится в королевском доме мёртвый отпрыск, который будет жить, и умрёт снова, и снова оживёт. А когда он вернётся, в руке его будет погибель мира…»

— Это сказано о моем отце, — спокойно и с достоинством произнесла Элиза.

— Ты действительно та, за кого себя выдаёшь. Возьми то, что принадлежит тебе. Унеси это из моего логова. Оно тревожило мои сны последние двадцать лет.

Элиза и Сарьон подошли к большой груде камней в левой по отношению к нам части логова. С помощью Элизы Сарьон начал быстро отбрасывать камни. Никому не хотелось оставаться в драконьем логове дольше, чем необходимо. Мы трое ожидали в коридоре, боясь пошевелиться. Хотя мы не видели дракона, нам было ясно, что он знает о нашем присутствии. Мы кожей ощущали его ненависть. Дракону хотелось нас растерзать — не для того, чтобы пообедать нами, а ради мести. Заклинание сдерживало его, но лишь отчасти.

Но вот наконец работа была окончена. Сарьон и Элиза разбросали всю груду камней. Элиза впервые увидела творение своего отца. Она отшатнулась с отвращением, но потом стиснула зубы, наклонилась и взяла Тёмный Меч.

Внезапно из темноты материализовались люди в чёрных мантиях. Пятеро Дуук-тсарит окружили нас. Другие появились прямо в драконьем логове — их чёрные мантии с капюшонами резко выделялись на фоне белого света.

— Не двигайтесь! — тревожным шёпотом предупредил Мосия. — Скорее исчезните, пока не поздно! Вы погубите всех нас!

— Молчи, предатель!

Один из Дуук-тсарит вскинул руку. Мосия согнулся от боли и упал на колени. Но дух его не был сломлен.

— Глупцы! — сквозь зубы прошипел он.

Сцилла шагнула вперёд, подняв меч.

Тот же самый Дуук-тсарит снова поднял руку, и стальной клинок женщины-рыцаря превратился в воду и стек по её руке на каменный пол пещеры. Сцилла смотрела на это, разинув рот от удивления.

— Что это значит? — возмущённо спросил отец Сарьон.

— Отдайте Тёмный Меч, — приказал другой Дуук-тсарит, приближаясь к Элизе. — Отдайте его, и мы не причиним вам вреда.

— Мы вас не звали. Оставьте нас. Мы передадим Тёмный Меч императору! — повелительным тоном сказала Элиза.

— Нет больше вашего императора, — заявил Дуук-тсарит. — Гаральд и его лживый епископ низложены. Теперь мы правим Тимхалланом. Отдайте нам Тёмный Меч.

Элиза возмутилась:

— Вы не имеете права!..

Из пальцев колдуна вырвались нити алого пламени и тут же окружили Элизу огненным кольцом.

Элиза инстинктивно подняла Тёмный Меч, чтобы защититься от магии.

Огненные нити соприкоснулись с Тёмным Мечом. Тёмный камень жадно втянул магическую силу и засиял бело-голубым светом.

— Наследница предателя Джорама, ты приговорена к смерти, — объявил Дуук-тсарит.

Заструилась магия, засверкали волшебные искры.

— Нет! Не творите заклинаний! — в ужасе закричал Сарьон. Спотыкаясь, старик рванулся вперёд, чтобы своим телом заслонить Элизу от колдунов. — Дракон…

Тёмный Меч поглотил магию. Клинок как будто раскалился, меч засиял невыносимо ярким, ослепительным бело-голубым светом…

Дракон Ночи взревел от боли и ярости и расправил крылья со сверкающими смертоносными звёздами. Чудовище широко распахнуло глаза — и пещеру осветил сокрушающий сознание бледный свет. Сарьон сжал голову руками, покачнулся и рухнул на каменный пол пещеры. С крыльев дракона посыпался звездопад белых искр, несущих смерть. Чёрные мантии Дуук-тсарит вспыхнули, словно факелы. И сами колдуны, и их заклинания сгинули в одной ослепительной вспышке.

— Глупцы! — повторил Мосия с мрачным спокойствием. Он прекрасно понимал всю безнадёжность ситуации. — Вы погубили нас всех!

Я поискал взглядом Сциллу, но её нигде не было видно. Хоть и безоружная, женщина-рыцарь наверняка бросилась вперёд, сражаться с драконом.

— Элиза! — закричал я и побежал в пещеру. Не для того, чтобы спасти королеву — я ничего не смог бы сделать, — а для того, чтобы умереть вместе с ней.

Я бежал, а потом вдруг как будто упал с высокого утёса. Я раскинул руки и понял, что могу летать.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЁРТАЯ

Снова это ощущение — как будто тебя что-то сдавливает, воздух вытесняется из лёгких, все тело сжимается и уплощается, как у мыши, которая протискивается сквозь узкую щель. Мой полет закончился резко и внезапно — падением. Я покатился по камням и ударился о какую-то стену.

Несколько мгновений я лежал, полуоглушенный, весь в ушибах и ссадинах, и ловил ртом воздух, словно рыба, вытащенная из воды. Я боялся дракона, но все же открыл глаза, готовясь сделать для спасения Элизы то малое, на что способен.

Я огляделся, моргая.

Дракон исчез. Дуук-тсарит исчезли. Отец Сарьон исчез. Я увидел Сциллу, Мосию и Элизу. Мы по-прежнему находились в пещере. Запах был тот самый. Каменный пол усеян драконьими испражнениями и старыми костями. Элиза стояла посреди пещеры, сжимая в руке Тёмный Меч…

В ту же секунду она выронила меч и бросилась ко мне.

— Ройвин! Ты ушибся! С тобой все в порядке?

В порядке? Нет, не в порядке.

Элиза была одета уже не в бархатный костюм для верховой езды, и на голове у неё больше не было блестящего золотого обруча. На девушке была простая шерстяная юбка и обычная блузка, как в самом начале нашего странного путешествия.

Я попробовал приподняться, стараясь не запутаться в мантии, но тут же обнаружил, что на мне нет никакой мантии — только джинсы и синий свитер.

— Сцилла! Скорее! Ему больно! — закричала Элиза. Сцилла — в армейской форме, с серёжками в ушах, — присела рядом и внимательно меня осмотрела. Протянув руку, она убрала волосы у меня со лба.

— Ссадина неглубокая. Кровь уже не идёт. Может, голова поболит немного, но в целом ничего серьёзного.

Элиза вытащила платок — обычный белый платок — и принялась промокать ссадину у меня на лбу.

Я разозлился и оттолкнул её руку. Потом кое-как поднялся на ноги, опёрся спиной о стену и мрачно посмотрел на двух женщин, которые глядели на меня с удивлением. Неужели я видел сон? Если так, это был самый реалистичный сон из всех, какие мне когда-либо снились. Или это была галлюцинация?

Подошёл Мосия.

— Что тут у вас?

— Ройвин споткнулся о камень, упал и ударился головой, — объяснила Элиза. — Сцилла говорит, что ничего серьёзного, но ты только посмотри на него. Он таращится на меня так, будто я — дракон и собираюсь его съесть!

— И кстати, где ты был? — спросила Сцилла, повернувшись к Мосии.

— Не знаю, — резко ответил он. — А где я должен был быть?

— Да откуда мне знать, черт побери? — возмутилась Сцилла. — Ты что, тоже головой ударился?

Мосия внезапно стал серьёзным и задумчивым.

— Да, — тихо ответил он. — Вообще-то да.

Он знал! Он был там же, где и я! Я вздохнул с облегчением, привалился к стене пещеры и попытался собраться с мыслями. Они разбегались в разные стороны, но, по крайней мере, я точно знал, что не сошёл с ума. У меня в голове роились тысячи вопросов, которые я хотел поскорее задать Мосии, но он, заметив мои жесты, поднял руку.

— После поговорим, — пообещал Дуук-тсарит.

— Ну вот, — сказала Сцилла, отряхивая пыль с моей одежды так рьяно, что я снова едва не упал. — Так ты выглядишь получше.

Элиза наклонилась и подняла Тёмный Меч. У меня перед глазами промелькнуло ужасное видение — чёрный дракон громадными когтями выбивает меч у неё из рук… Она падает… Когти раздирают её тело… Элиза кричит…

Видение промелькнуло и исчезло, но ужас остался. Я весь вспотел и тут же задрожал — в пещере было сыро и промозгло.

— Вы понимаете, что мы сейчас находимся в логове дракона? — резко спросил Мосия.

— Сцилла мне так и сказала, — Элиза пожала плечами. Она была слишком занята мыслями об отце, чтобы интересоваться чем-то ещё.

— Это старое логово, — сказала Сцилла. — Бояться нечего. Все драконы вымерли, когда был разрушен Источник Жизни.

— Но запах такой, будто здесь все ещё кто-то живёт. — Мосия нахмурился. — И как здесь оказался Тёмный Меч? Я бросил его сквозь Врата…

— И чуть не превратил меня в шашлык, — раздался жалобный голос из тёмного угла. — Медведь-на-вертеле. Тедди под соусом терияки. Повезло тебе, что я оказался рядом. Эти болваны в серебряных жестянках быстренько цапнули бы его, если бы не я. Что касается пещеры, то она герметично закупорена. Как консервная банка. Сохраняет гнильё свежим на столетия.

Посветив фонариком в разные стороны, Сцилла обнаружила источник голоса.

— Тедди! — обрадованно воскликнула Элиза. Игрушечный медведь сидел возле сталагмита.

— Я уж думал, вы никогда сюда не доберётесь, — недовольно проворчал он. — Чем вы занимались? Наверное, устроили себе пикник. Или ездили автобусом в Брайтон. А я тут сидел и ждал. Должен вам сказать, это ужасно скучно.

Элиза, с Тёмным Мечом в руке, подошла к медвежонку и наклонилась, чтобы поднять игрушку.

Блестящие глаза-пуговки испуганно сверкнули. Медвежонок поёжился и отодвинулся подальше.

— Не подноси ко мне эту мерзкую штуку!

— Тёмный Меч? — спросила Элиза в недоумении. Потом добавила: — Ну да, конечно. Понимаю.

— А я не понимаю, — резко бросил Мосия. — Тёмный Меч разрушает магию. Тедди не выносит близости меча. Однако он утверждает, что принёс сюда меч!

— Ты изумишься, если узнаешь, на что я способен, если постараюсь, — фыркнул Тедди-Симкин. — И я не говорил, что принёс это сюда. У меня, знаешь ли, остались кое-какие друзья в этом мире. Люди, которые меня ценят. Например, мой дорогой друг Мерлин.

— Мерлин. Ну да, конечно, — Мосия скривил губы. — Или, скажем, Кевон Смайс, да?

— Палки и камни сломают мне кости, но Тёмный Меч не причинит мне вреда, — сказал игрушечный медвежонок и расплылся в улыбке.

— Какая разница, как попал сюда меч? — не выдержала Элиза. — Теперь, когда он у нас, мы должны найти моих родителей и отца Сарьона.

Удивлённый таким заявлением, я посмотрел на Мосию.

— Твой отец, Джорам… Он жив? — спросил Мосия, тоже явно удивлённый.

— Ну конечно же! — ответила Элиза и с чувством повторила: — Конечно!

— О да, Джорам жив, это точно, — скучающим тоном сказал Тедди. — Правда, он сильно не в духе, и это не удивительно. Его заперли в темнице вместе с лысым старичком.

Элиза крепко сжала рукоять Тёмного Меча, так что пальцы побелели.

— Ты нашёл его? Он в безопасности?

— Он видел лучшие дни, как сказала герцогиня Орлеанская, когда обнаружила, что её супруга зашибло дверным молотком. Он в сознании, его хорошо кормят. Твоего отца. Не герцога. С тем-то мало что можно было сделать, разве что полировать его лысину по воскресеньям.

— А моя мать?

— М-да… Ничего. Пардон и все такое, но я не видел её. Могу сказать только, что её не держат в плену вместе с твоим отцом и старичком-каталистом.

— Ты был там? — недоверчиво спросил Мосия.

— Конечно, — пробурчал медвежонок.

— В тюрьме техномантов? Там, где они держат Сарьона и Джорама?

— Если ты снимешь с головы этот чёрный капюшон, Мосия, — проворчал медвежонок, — может быть, ты будешь лучше слышать. Разве я не это сказал? Вообще-то я как раз вернулся оттуда, когда ты швырнул в меня этот огромный гадкий меч.

— И где же эта тюрьма?

— Вон там. — И медвежонок со скучающим видом указал вверх.

— Над нами! — воскликнула Элиза. Она побледнела и сникла, не услышав никаких новостей о матери, но теперь её щеки снова зарделись.

— В верхних пещерах. Не очень далеко отсюда. Небольшая приятная прогулка летним днём, все время вверх по склону холма, конечно, — но только подумайте, какие чудеса творит ходьба с вашими икроножными мышцами!

С одной стороны, новости были хорошие, но с другой стороны — ужасающие. Мы все тревожно переглянулись.

— Я присмотрю за дверью, — предложила Сцилла. — И говорите потише.

Это предупреждение немного запоздало. Мы, конечно, не кричали, но и не шептались. А в пещерах все звуки далеко разносятся эхом.

— Если техноманты в пещерах над нами, зачем ты принёс сюда Тёмный Меч? — грозно потребовал ответа Мосия. — Или, может, хотел отдать меч им?

— Тогда я не торчал бы здесь, в этой грязной, мокрой, зловонной дыре вместе с вами — разве не так? — сказал Симкин, сморщив нос-пуговку. — А сидел бы наверху, в теплом и сухом месте, где не пахнет ничем хуже дешёвого одеколона Кевона Смайса. Он, конечно, человек не из высшего общества, но я не понимаю, почему он и пахнуть должен как какой-нибудь мужлан.

— Зачем было приносить сюда Тёмный Меч? — терпеливо переспросил Мосия.

— Затем, мой недалёкий друг, что это явно последнее место, в котором они догадались бы его искать! Потеряв ваш след, они теперь переворачивают вверх дном весь Зит-Эль — ищут вас и этот чудо-топор. Вы вроде бы не видели, чтобы они искали вас здесь, нет?